Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Иронические юморески
Предисловие автора
На берегу моря
Нужно ли называть своих родителей предками и конями и о других подобных вопросах
Ещё об одном, всем надоевшем вопросе
О детских игрушечках, глупых шуточках, удобствах для взрослых и пр
О старых песочницах, волшебных лавках, смелых замыслах и золотом осле
А, Б, В (Мечты и фантазии)
Второй раз в первый класс
О вежливости, воспитанности и чувстве собственного достоинства (Капельку об одном, чуточку о другом и совсем немножко о третьем)
Об употреблении спиртных напитков
Ещё одно небольшое предисловие
О литмастерстве
Поговорим о поэзии
Трактат о комедии
В помощь критикам
Ещё одно необходимое предисловие (Совсем маленькое на этот раз)
О читателях
Комментарии
Комментарии к комментариям
Кванты смеха
Часть первая. Смех в жизни
1. Отчего мы смеёмся?
2. Смеётесь ли вы над упавшим человеком?
3. Как мы начинаем смеяться над другими людьми
4. Осуждающий смех
5. Как люди шутят
6. Разновидность шутки: острота, каламбур, парадокс, насмешка, ирония
7. Что такое комическое
8. Смех злорадный и эгоистический
9. Смех и сочувствие
10. Взгляды на комическое Аристотеля, Платона, Канта
11. Ч. Дарвин и Г. Спенсер о смехе
12. А. Бергсон и его «Смех»
13. Заключается ли комическое в перевесе образа над идеей?
14. Почему мы смеёмся над животными, над неодушевлёнными предметами?
15. Смешит ли нас неожиданное?
16. Немного физиологии
17. Чувство юмора и чувство сатиры
18. Смех юмористический и сатирический
Часть вторая. Смех в искусстве
1. Цель творчества
2. Инстинкт поучения
3. Художественный образ
4. Границы эстетического
5. Положительное и отрицательное
6. Юмористический, сатирический и трагический типы
7. Типическое и существенное
8. Типизация (обобщение и индивидуализация)
9. Типизация и преувеличение (заострение)
10. Замысел и вымысел
11. Язык искусства
12. Сатирическая типизация. Существует ли она?
Фотографии
Писать предисловие, скажу я вам, – это самое последнее дело для автора. Последнее – в том смысле, что автор обычно берётся за предисловие уже после того, как написал книгу, – в последнюю, так сказать, очередь. Ведь задумав книгу, ещё толком не знаешь, что из неё получится. Как же тут писать о ней? Сам автор, будь он хоть семи пядей во лбу, не сможет на этот вопрос ответить. Вместе с тем дело это последнее не только в прямом смысле слова, но и в переносном, то есть в том смысле, что писать предисловие – занятие вообще муторное, неприятное, не доставляющее никакой творческой радости. С одной стороны, в предисловии автору обычно хочется сказать о том, почему он написал свою книгу так, а не иначе. А он и сам часто не знает, почему именно написал так. С другой стороны, ему обязательно хочется объяснить читателю, как следует понимать его книгу, в то время как он (то есть автор) и сам иной раз не знает, как именно её следует понимать. Хоть он (автор этот самый) и понимает, что не понимает, что и как надо понимать в его книге, но всё же берётся писать предисловие, надеясь, что, пока пишет, он и сам что-нибудь наконец поймёт. И это, между прочим, не лишено основания (нечего тут смеяться). Неспроста процесс литературного творчества сравнивают часто с научным исследованием. В процессе писания автор как бы исследует тот или иной кусок жизни и, написав своё сочинение, уясняет для себя тот или иной вопрос – обогащается каким-то знанием. Ну, и заодно обогащает читателя. Разумеется, если у читателя есть желание обогащаться, то есть в том случае, когда он читает книгу не для того, чтоб поскорей заснуть.
Итак: «Иронические юморески».
.....
Может, думаете, так просто эти заповеди соблюдать? Как бы не так! Возьмём любую, хотя бы № 4, насчёт недержания языка. Пушкин уж до чего умный был, а не умел удержать язык. Не умел, да и всё тут! И Лермонтов не умел! И Радищев, и Герцен, и Николай Гаврилович Чернышевский… Что, им больше всех надо было? Нет ведь! Они люди вполне скромные были, а вот лезли поперёд батьки в пекло… Скажем прямо – плохие мещане были, совсем как есть никудышные!
Да и то сказать, трудно небось найти мещанина, который бы дотошно все эти мещанские заповеди соблюдать мог. Чтоб на все сто, как принято говорить, процентов. Нет-нет да на какой-нибудь и сорвётся. Хотя, правду сказать, и такого едва ли найдёшь, который ни одной заповеди не соблюдал бы. Хоть за какую-нибудь да держится. Будь он даже работник культурного фронта или служитель муз. Разве какой-нибудь художник, деятель, так сказать, изобразительного искусства, у которого, как сказано, нос по ветру да ещё хвост трубой, он, что ли, не лошадь, то бишь – тьфу! – он, что ли, не мещанин? Ему, что ли, своя рубашка не ближе к телу? Он, что ли, лезет, где глубже?.. Или, к примеру, работник критического цеха, наложивший печать молчания на свои уста, у которого всё честь по чести: и язык на привязи, и рот на замке. Тоже не лошадь, скажете? Во всяком случае, от него не больше добьёшься слов, чем от лошади. Правда, иной подобного рода апостол молчания молчит, молчит, да вдруг так разразится, что и не поймёшь сразу, откуда гром: из тучи или… из этой самой… Или, например, наш брат писатель, труженик пера, так сказать, который… впрочем, молчание! Зачем на своих кидаться? Нам тоже не больше всех надо. Слово, как сказал древний философ, – серебро, а молчание – золото.
.....