Читать книгу Следы на воде - Николай Сергеевич Перунов - Страница 1

Пустой край.

Я стоял у окна и смотрел на запад. Заходящее солнце оставляло длинный след на свинцовых волнах вечного моря. С востока небо заволакивали тучи, ночью снова будет шторм. В это время года погода капризна и переменчива на правом краю известного мира. Пропитанный озоном воздух предвещал дождь и свежил мысли. Стол позади меня был завален старыми фолиантами и новыми свитками, испещренными моим мелким почерком. Я был здесь уже третью неделю, и чувство бесполезности моего труда охватывало меня. Небольшое государство на краю империи накрывали тучи. Это было и правдой и аллегорией. Три года назад Ундар стал частью империи. Пустынный край, скалистые почвы, море. Кругом море, с трех сторон полуостров омывает море. Море всегда кормило этих людей. Совсем немного рыболовства, и морской разбой, источник существования государства. Шли века, мореходы Ундара заставляли слагать о себе легенды, а на голых камнях вырастали богатые дворцы. Вся экономика государства постепенно свелась к обслуживанию портов, и организации сотен и сотен базаров и магазинов, где награбленное обживалось легальной историей и уходило заграницу. Многие годы на этой земле ничего не производили и не выращивали. Слишком сложно было делать это на бедной ресурсами земле, и слишком просто было купить все что угодно на богатства, получаемого от контроля над вечным морем. Моряки, шлюхи, и старые моряки охранявшие шлюх все что долгие годы составляло основу государственности в этих краях. Совет капитанов правящий здесь даже не смог составить единого свода действующих законов. Сотни чужеземных торговцев сделали состояния, вороша экономику Ундара. Интриги, противоборство торговых кланов, коррупция. И все этот кормилось и росло на благодатной почве сверхдоходов от пиратства. В морском бою им не было равных. И еще конечно они делали корабли. Хотя и эта отрасль со временем деградировала все больше и больше. Закупалось все лес, железо, паруса. Корабли все чаще проектировали наемные инженеры. Но многолетние традиции играли свою роль в успехе корабелов. Может Ундарцы уже не очень хорошо знали, как сделать, но прекрасно знали, что должно получится в итоге. Годы схваток показали, каким должен быть корабль пирата. Надежность и скорость, ничего лишнего. И вот одиннадцать лет назад Ундарцы заключили договор с империей, и торговый флот с весами и горном на флаге больше никогда не подвергался атакам. Это давало им гарантии, что легионы империи не перейдут границ пиратского царства. Владыки моря, на земле они не смогли бы ничего противопоставить мощи огромной страны. А три года назад Ундар вошел в состав империи, и на дворцах капитанов и величественных строениях борделей взметнулись новые флаги. Теперь шлюх стали охранять солдаты, и та часть доходов которая уходила торговым компаниям запада оплетавших сетью все законные и не очень рынки страны стала преимущественно уходить в казну империи. На этом реформировании государственного устройства тогда в общем то и закончилось. Как и прежде капитаны купались в роскоши, обслуга и простые моряки довольствовались несравнимо меньшим, но тем не менее всем хватало кусков из неисчерпаемой кормушки перераспределения богатств приходивших в порты. Но теперь пираты формально служили императору. И ограбленные знали это. Фактически это было начало военных действием, ведь теперь пиратские корабли были флотам империи. Но и другого флота у империи не было. Поэтому страна кормила Ундарцев, и снабжала материалами для постройки и обслуживания кораблей. Но теперь спустя три года ситуация на мировой арене слишком накалилась. Запахло войной. На территории Ундара был издан указ запрещавший морской разбой. Легионы империи все- таки вошли в эти земли. Большая часть кораблей вышла в моря и находится там до сих пор. Экономика рассыпалась как карточный домик. Уже через несколько недель простые жители у которых не было своего корабля и борделя, не имевшие особых сбережений оказались за чертой бедности. Были введены продовольственные карточки. Порядок держался только на клинках введенных на территорию страны войск. И мне пришлось ехать сюда лично. Я надеялся что вникнув в ситуацию на месте подробнее сумею найти выход . Пути реформирования и возрождения. Другого флота у моей империи не было, а кто- то должен охранять наши морские торговые караваны. Пираты справлялись с этим превосходно. Но и воевать со всем миром я не могу. И я с Давлином приехал сюда. Кризис в стране длился уже два месяца. Три недели мы изучали различные документы составленные нашими наместниками и западными торговцами еще в эпоху их владычества здесь. Выхода не было. Проще было построить государство на пустом месте чем сделать Ундар самодостаточным краем. Уже сейчас продовольствие, выдаваемое по карточкам, завозилось из других регионов страны. И если кормить только моряков и корабельную обслугу, для того чтобы иметь боеспособный флот мы могли себе позволить, то обеспечить прежнюю роскошь капитанам и офицерскому составу, а также кормить всю наросшую на морском промысле сферу обслуги мы никак не могли. Но и совет капитанов вряд ли готов отказаться от прежней жизни. И хотя мы взяли полный контроль в стране достаточно быстро, введя два дополнительных легиона контингента, совету капитанов удалось задержать солдат на подступах к портам, небольшой кровью и вывести основную массу кораблей в море. В итоге весь хотя бы условно наш флот уже третий месяц болтался в море, и очевидно скоро будет находиться в весьма бедственном положении. Без возможности захода в порты, корабли не могут долго существовать автономно. Конечно, полагаю у пиратов есть какие то базы за пределами государство, которые мы не контролируем. Но когда на них ляжет обслуживание всего флота в том числе снабжения припасами, то надолго их также не хватит. В тоже время капитаны, предпочтут заморить команду голодом, потопить корабли, или сделать какой- нибдуь еще самоубийственный поступок. Но не отказаться от дела всей жизни присягнув нам и охранять наши корабли получая фиксированную плату. Это кажется им куда хуже смерти. По крайней мере, пока. Смерть кажется весьма привлекательной пока она где то в теории и не грозит тебе в ближайшие часы и дни. Как бы я не наделся на наш экономический гений , но здесь все усилия тщетны. Путем плавных преобразований ничего не исправить. Теперь надо идти к Давлину убедить его в мысли, что все бесполезно позвать Грая, и думать что делать дальше.

Я с сожалением отошел от окна. Оно входило на запад и там все еще догорало солнце. В остальные окна видны были только свинцовые тучи. За последние недели я слишком устал чтобы смотреть на них. Я открыл тяжелую дубовую дверь в свой рабочий кабинет. Она была полностью звукоизолированна поэтому я решил работать в этой комнате. Мы разместились в самом высоком и помпезном здании в старом центре главного города края. В бывшем борделе. Поэтому здесь можно было найти кабинет с прекрасной звукоизоляцией. Прежде чем отправится обратно в столицу призрак сказал мне, что между императорами и шлюхами много общего. И тех и тех многие знают и те и те пытаются всем угодить и тех и тех на самом деле все призирают. Я прошел по украшенном в восточном стиле коридору до комнаты Давлина. Все- таки везде и в убранстве и в архитектуре Ундара чувствовалась близость Харадского Халифата. Войдя в кабинет я сразу уловил винные запахи.

– Здравствуй, Давлин.

– Привет, тебе императорское величество.

– Пьешь?

– Я стар, я гном, и вечером снова собирается проклятый шторм.

– Похоже все напрасно. Здесь нам не сотворить экономического чуда.

– Именно поэтому я преспокойно пью. Я сказал тебе это неделю назад. Из дерьма на голых камнях дворца не построишь.

– Ундарцы строили.

– Большой бордель еще не дворец. Ты послал за генералом?

– Да он скоро должен прийти.

– Ты решился снова поиграть в кукловода?

– Мы это обсудим.

В дверь постучали, и не дожидаясь ответа вошел орк. Он был оде по форме, в легкие кожаные доспехи с имперскими знаками отличия. Он был небольшого роста, и немного худ, как и все гундабарские орки. На поясе его был пристегнут традиционный гундабарский короткий изогнутый меч. Его кисти руки свободные сейчас от перчаток были жилисты загорелы и порыты многочисленными шрамами. Он молча вошел закрыл тяжелую дверь рассчитанную скрывать все звуки издаваемыми важными клиентами в прошлом и вопросительно посмотрел на собравшихся.

– Это проклятое место. В этих краях не один человек не делал ничего отличное от корабля в последние полутысячи лет. Тут мы бессильны, – подытожил Давлин.

– Вывести Ундар из состава империи. Пусть лорды запада юга и севера разрывают его на куски если смогут сюда добраться. Мы же уже полтора года строим собственный флот. Время пиратов вышло?– сказал орк.

– Мы уже полгода пытаемся строить флот. В силу того что у нас не было ни тех кто знает как спроектировать, ни тех кто знает как сделать, ни тех кто знает как использовать корабль это оказалось проблематично. –ответил я.

– Ну и что у нас совсем ничего нет?

– У нас есть бесценный опыт полутора лет, пара десятков хреновых кораблей переделанных под торговцев, и огромные верфи на северо- востоке от Ундара. Нужно еще несколько лет и у нас будет самый большой регулярный флот в мире. Правда боюсь нужно еще пару десятков лет прежде чем наши моряки чему- нибудь научаться и он станет еще и самым сильным. Так или иначе пока пираты нужны нам. – со вздохом закончил я.

– И?

– Скоро у пиратов будет новый флаг и новая гавань- сказал Давлин.

– Значит так? –посмотрел на меня Гундабарец.

– Да, – сказал я.

– Это почти объявление войны, – сказал орк.

– И что они сделают? Перейдут наши западные границы – спросил гном.

– Ну так можно было ничего вообще не менять. Наши корабли пиратствуют? Нам все равно.– возразил генерал.

– Нет. Сейчас у них есть доказательства. Признание пленников. Флаги, товары с кораблей с нашими знаками отличая. Если мы используем мятежников на юге, и создадим марионеточное государство, формально нам нельзя будет предъявить никаких обвинений. И даже если оно будет состоять в состоянии войны и с западом и с югом и с эльфами, мы не связанны с ними никакими обязательствами, и имеем право, сохраняя нейтралитет, торговать с бунтовщиками. Ведь они будут суверенным государством. Мы не будем агрессорами. Это не позволит нашим врагам объединиться против нас. У них слишком много своих разногласий. Плюс временно мы получим контроль над городом. Неофициально конечно. Но мы всегда сможем направить туда экспедицию. Наш друг считает, что это может быть важно. – высказался я.

– Итого ты принял решение? Значит Карвин? –спросил орк.

– Да, – сказал я.

Мы вышли от Давлина и спускались вниз по виттовой лестнице.

– И что же вы совсем ничего не смогли сделать. Если все равно мы вернулись к решению , которое рассматривали с самого начала? – спросил орк.

– Да нет, почему же. Многое на самом деле. Сделали планы развитие, оздоровление экономике и тому подобное.

– Мы нашли одну рабочую гончарную мастерскую. Одну гребанную мастерскую на всю гребанную страну. – раздался сверху пьяный голос Давлина.

– Давлин драматизирует, но тем не менее чтобы исправить ситуацию понадобиться время. Много времени. Но мы хорошо поработали, это не пройдет даром для Ундара. – закончил я.

– Жаль здесь нет Призрака. При нем Давлин не пьет. –сказал орк негромко.

– Серьезно?

– Да, он его до сих пор немного боится.

– А брось он имеет право. Он хорошо потрудился. В своем деле ему нет равных.

– Мы сможем сообщить капитанам? – спросил генерал.

– Про наше решение? Думаю да, я уверен что жителей есть способы связи с флотом. Ундарские вороны находят корабль в открытом море. Только они смогли обучить этому птиц.

– Пусть торгуют птицами.

– Помнишь шутку Давлина про гончарную мастерскую. Вторая часть ее звучит как и продали два Ундарских ворона.

– Он шутит ее не первый раз? Я думал это экспромт.

– Гномы ничего не делают экспромтом. Даже шутки. Неделю он ее придумывал, следующую неделю он ее шутил.

– Ничего, разве что пьют.

– В этом тоже есть обстоятельность.

Ночь шторма.

Мы дошли до комнаты Грая, где мы и расстались. Я отправился к себе. За окнами бушевала буря. Мне не спалось. Я думал о том, что мне везло на людей в своей жизни. Грай , Давлин… Я знал еще его отца, Винвальда. Я вспоминал, как все начиналось. Ведь я не был рожден наследником той или иной династии. Когда я родился империи, которой я сейчас правлю, не существовало вовсе. Я был третьим ребенком в семье богатого торговца. Мы жили в вольном городе запада. Богатый город, в котором силились купцы и ремесленники, большой торговый порт. Густонаселенный. Формально он находился под властью правителей Запада. Но при этом вся земля, на которой он стоит, была в личной собственности торговых гильдий города. Городом управлял совет богатейших торговцев, который пользовался значительной автономией. Мой отец нажил огромное состояние. Он был рожден богатым торговцем. Потом ему немного повезло в делах и он стал очень богатым. А потом, капитал притягивает капитал. Имея очень много денег можно не беря не необходимых рисков планомерно преумножать состояние. Нужно иметь немного связей, немного знаний много терпения и много денег. И еще больше жадности чтобы видеть смысл заработать еще. И он стал одним из богатейших. Он не был ни плохим не хорошим, не самым жадным и бесчестным, но и не меценатом с незапятнанной совестью я полагаю. Хотя, вообщем- то я плохо знал его. Моя мать умерла при моих родах. Средний брат погиб на дуэли когда мне было четыре. Он был известным повесой и никогда не ладил с отцом. Старший брат получил блестящее экономическое образование. Какое- то время даже помогал вести дела. Но потом он увлекся религией, богословием. Получил второе на этот раз духовное образование. Ему не хватило последней составляющей богатейшего торговца, некоторой ограниченности стремлений, чтобы без конца видеть смысл дальнейшего стяжательств. Он отрекся от семьи, стал служителем западной церкви. Он и сейчас живет, и проповедуют где- то на юге Венсонта. Таким образом, уже в раннем детстве я оказался единственным наследником торговой империи. Смерть матери и брата окончательно замкнули и без того не самого открытого миру человека, моего отца. Он практически не занимался моим воспитанием, переложив эти заботы на плечи нянек гувернанток и наемных учителей. Зато меня учили всему, чему можно было учить за деньги. Я получил прекрасное образование, как в области экономики и математики, что было необходимо мне по роду моей предполагаемой деятельности так и во многих других отраслях. Я учился в лучших университетах западных королевств людей, а когда мне было шестнадцать, я пересек вечное море и поступил в высшую школу эльфов. А затем я вернулся в Вольный Город. Через четыре месяца умер отец. Он чувствовал недомогания в последние полгода, и потому последние месяцы своей жизни фактически передавал мне дела. Мне было 22 года, и я встал у руля огромного состояния. Следующие полтора года я вел дела. Когда тебе 16, ты мечтаешь добыть славу с мечом в руке. Две дуэли в университетские годы наглядно продемонстрировали мне, что навряд ли это мое предназначение. Отдам себе должное, я все же всегда неплохо владел мечом, с детства меня учили и фехтованию в том числе. Но и славу великого героя мое искусство владения клинком мне не сулило. Поэтому я самозабвенно принялся преумножать капиталы. Вообщем это было не так уж сложно. Десятки ведущих экономистов, написали сотни трактатов, предугадывающих развитие экономики в мире. К сожалению это не принесло им достаточно денег, чтобы инвестировать в наиболее перспективные отрасли. Те же у кого эти деньги были не могли уже мыслить вне рамок, находиться в которых они привыкли за многие годы. Да и честно говоря большинство капиталовладельцев не удосужились прочитать эти книги. Как и мой отец, они преимущественно ограничивались тем что покупали своим детям возможность читать их. Но не многие мои сверстники воспользовались этой возможностью. Когда ты молод и богат, а в стенах заведений, где я провел молодость, других не было, вряд ли ты станешь прилежным учеником. Слишком много возможностей перед тобой открыто. В моем случае возможно сказался мой характер. Я всегда считал себе достаточно скромным и застенчивым. И это закрывало некоторое количество возможностей развлечься. Полем самореализации для меня долгие годы была учеба. Это принесло дивиденды. Если отец в последние 20 лет своей жизни вкладывал средства в малодоходные, но крайне надежные предприятия, такие как доходные дома и тому подобное и не искал новых рынков сбыта для производимых его мануфактурами товаров, и упаси бог не занимался модернизацией, развитием и переориентацией своих производств, то я стал делать все это. Мне не надо было ничего придумывать. Десять лет мне объясняли, куда именно следует вложить средства и что оптимальнее всего изменить. Теперь я просто делал это. Я покупал предприятие. Модернизировал и оптимизировал производство. И снова продавал многократно дороже. Наверное все- таки к тому же я был не глуп. Пожалуй, даже весьма умен, если учесть что потом я создал великую империю на пустом месте в течение одной жизни. Так или иначе, дела мои пошли в гору. За полтора года я почти удвоил свои капиталы. По моим прикидкам на тот момент я входил в десятку самых богатых людей страны. Хотя не думаю что это было широко известно. Я был низкого происхождения. Мой отец был богат, но не имел титулов. И он не стремился ими разжится и женился на простой женщине. Да еще и повторял эту ошибку трижды. Оба моих брата были от других женщин. Таким образом, вход в высший свет был мне заказан. Еще в студенческие годы я чувствовал некоторое пренебрежение к себе со стороны тех, кто был благородного происхождения. Многие мои сверстники из купеческой среды игнорировали это, постепенно вливались в круги молодой знати и обрастали связями. Что в последствии позволяло им проникнуть в высший свет. Я же не мог искать общества тех, кто сторонился меня. Это вообщем то не мало способствовало моему книжному затворничеству. И теперь, когда я был у руля финансового монстра, я оказывался в некоторой изоляции. Высший свет не принимал меня. От остальных меня отделяла пропасть материального благополучия, я был несоизмеримо богаче. Наверное, имея мои капиталы я мог бы проникнуть в высший свет, да и пожалуй найти себе партию которая могла бы принести мне титул, но мой склад характера не давал мне искать входа туда куда меня не звали. Да и дел мне вполне хватало и без этого, я был поглощен работой. А потом мне захотелось большего. Хотя, наверное, это не правда. Не могу сказать, что в один момент мне опостылело мещанское существование, и я принялся менять свою жизнь. Я был вполне доволен своею стяжательской долей. Но в один момент я увидел большую возможность, и торговый инстинкт не дал мне её упустить. Все мы помним историю. Темный властелин объединил под своей властью орков, троллей и людей востока и пытался поработить все свободные народы. Эльфа, гномы, лорды людей запада и юга объединились против них и одержали верх в великой войне. Затем эльфы, повинуюсь своим древним пророчествам, покинули все свои города по эту сторону вечного моря, и ушли в издавна принадлежавшие им земли. По одной из версий для них это было единственным способом сохранить бессмертие. Но, хотя эльфы и не хотели этого признавать, неизбежная ассимиляции происходила между народами веками жившими бок о бок и прошедшими большую войну. Многие эльфы жили в городах людей, и, строго говоря, живут до сих пор, не проявляя признаков старения, те из них, конечно, кто не погиб по тем или иным причинным. Огромная империя на востоке была уничтожена. Халифаты людей подписали мирные соглашения и, выплатив репарации, сохранили свою независимость. Государства орков были захвачены и фактически перестали существовать. Но народы победители потеряли многих и были сильно обескровлены. Поэтому среди огромных земель принадлежащих оркам, заселены людьми были лишь не большие плодородные участки, вблизи границы. Дезорганизованные орки продолжали вести на своих бедных землях полунатуральное полусобирательское хозяйство. При этом небольшие племена орков, объединенные по расовому признаку, не переставали враждовать между собой за осколки некогда великой империи созданной темным властелином. И формально огромные земли теперь принадлежали людям запада, но не имели частного собственника. На мысли об этом меня натолкнуло изучение вопроса о статусе земель, на которых стоял Вольный Город. Ведь часть из них принадлежала и мне. И хотя формально это были вассальные земли Королевства, фактически это было государство в государстве. У города были свои независимые казна и свод законов. Совет торговых гильдий, управлявший городом, в котором, кстати сказать, я тогда состоял. И собственная армия. Наемники, они всю жизнь жили в городе, обзаводились здесь семьями, многие служили поколениями, и считали город своей родиной. Город не имел крепостных стен, или замка где можно было бы укрыться, как многие его собратья. Выросший гораздо позже, чем большинство других крупных поселений мира, он имел своеобразную систему обороны. Каждый большой дом был оборудован бойницами, и кварталы были спроектированы так, что перекрыв большие торговые ворота и некоторое кол- во маленьких каменных калиток дома образовывал замкнутую стену. Конечно это стена по внешнему периметру не могла сравниться с крепостными стенами, и с случае осады была бы сравнительно легко захвачена. Но после этого каждый квартал также оказывался изолирован от остальных, стражники отступали на новые рубежи обороны. Каждая улица могла быть превращена в небольшой форт, очаг сопротивления. При этом кварталы в глубине города, за счет удаления от периметра были бы защищены от осадных и камнеметных машин противника. Таким образом город был надежно защищен. Взять его штурмом можно было только имея значительное численное превосходство. Город застраивался по единому заранее разработанному плану, при финансировании тогда только организованного союза торговых гильдий, и с тех пор расстраивался незначительно. При этом любая новая застройка в обязательном порядке требовала согласования с планом обороны города. Во время великой войны, армии темного властелина продвигаясь в глубь страны оставили Вольный Город у себя в тылу не предпринимая попыток взять его штурмом, отдавая дань эффективности системы обороны города. Практической аналогичной автономией пользовались лорды приграничья, плодороднейших земель некогда отвоеванных орками у людей, а затем возвращенных в ходе великой войны. Невзирая на принесенную престолу присягу, они имели собственные вооруженные силы замки и казну. Я неплохо разбираясь в юриспруденции нашел способ как довольно просто получить любые земли востока себе в собственность, основываясь на старых законах, которые были изданы спустя несколько лет после войны, с целью мотивировать заселение новых земель. И хотя после ассимиляции приграничья их ни разу не применяли, они все еще имели юридическую силу. Конечно, земля сама по себе не представляла особой ценности, хотя, учитывая новые прогрессивные средства земледелия, возможно и она пошла бы в дело. Хотя племена воинственно настроенных орков делали земледелие в этих местах экономических нецелесообразным. Меня интересовало другое. Личность и происхождение темного властелина это предмет многочисленных дискуссий, которые мне видятся за давностью лет бесполезными. Имела ли место темная магия в создании огромного восточного государства или нет, сейчас уже достоверно не узнать. А вот то что основу могущества и единства империи обеспечивало непомерно развитое металлургическое производство в землях орков я знал наверняка как исторический факт. Оно обеспечило орков оружием, и орудиями для земледелия, что позволило более или менее эффективно возделывать бедные почвы, что подстегнуло рост населения. Оно вынудило Халифаты Харада присоединиться к темным силам, потому что в первые в истории легионы людей востока оказались закованы в броню, как и рыцари запада, а не довольствовались войлоком. Оно позволило Ундарцам создать лучший в мире флот. Корабль на десятую часть состоит из железа. А если обшить корпус железными пластинами то он станет не уязвим для огненных стрел и снарядов противника. Но пластины должны быть тонкими. Для их изготовления нужны технологии. Так что не знаю был ли темный властелин демоном, или всего лишь самым талантливым металлургом в истории. Когда я поднял эту тему в эльфийском университете, мой преподаватель сказал мне

– Ты пытаешься экономически обосновать самое страшное зло, когда либо ступавшее на эту землю. Сейчас люди слишком часто пытаются объяснить чудеса наукой. Потому что век людей так короток. Они слишком быстро все забывают. Но я был там. Я дрался с орками. И их вела чья та злая воля. Его воля. Небывалый экономический рост, лишь следствие, а не причина.

Наш век действительно короток. И поэтому эльфы часто сравнивают людей с крысами. Это никогда не добавляло доверия их словам. Помимо того в моей жизни мне довелось прослушать лекции по металлургии и что самое страшное по её мировой истории. Тогда нам казалось, что ничего скучнее и бесполезнее быть не может. Большинство наших товарищей прогуливало эти занятия, проводя время куда более привлекательным образом. Не скажу что тогда для меня это был осознанный выбор в пользу знаний, но так как я все равно оказался за бортом светской жизни университета, то я вместе с парочкой толстяков неудачников прослушивал это курс. И из него я знал какую огромную роль играет инфраструктура и например, что львиную долю времени и трудозатрат при постройке Великих Копей заняло создание путей подвода как плавильням и штольням в условиях высокогорья. И так же понимал что если великие плавильни Кузни, близ столицы орочьих земель работали, то там эта инфраструктура была создана. И за истекшие семь десятков лет она никуда не делась. Да и самими плавильни слишком монументальное сооружение чтобы их могли растащить или чтобы время привело их в полную негодность. И я решил попробовать их восстановить и конечно же присвоить себе в качестве частной собственности. А заодно и окрестные земли. Почему никто не пытался сделать этого до меня? На то много причин. Во первых сразу после войны, людям было несколько не до того. Затем началось активное заселение приграничья, с его плодородными землями, и все кто был готов покинуть насиженные места и попробовать что- то новее получили такую возможность. До далеких восточных земель просто не доходили руки. Дальше люди считали, что уже слушком много времени утекло, да и орки по прежнему жили в этих землях. А это означало дополнительные расходы. И к тому же огромные капиталы позволяющие предпринять что- то подобное редко оказываются в руках молодых авантюристов. Все чаще люди и гномы имеющие такую возможность не в силах увидеть её. А те кто в силах увидеть не имеют достаточно веса в их глазах чтобы к ним прислушиваться. Так или иначе, но я был первым кто предпринял шаги в этом направлении. Сначала я думал, что справлюсь со всем сам. Я думал, деньги решают все. Мне нужны были люди. Не только рабочие и обслуга для первой экспедиции, но в первую очередь наемники. Целая маленькая армия. Притом желательно чтобы они принадлежали к разным отрядам, а лучше к разным нациям. Языковой барьер тоже был бы кстати. Идти далеко на восток где нет стражи и законов большой риск. И в первую очередь не из- за опасностей подстерегающих меня там, а из за угрозы быть прирезанным собственными людьми. Я был молод и авторитетом у наемников не пользовался. Я доверял небольшом отряду своей личной охраны, положенному мне по статусу члена совета вольного города. Но в нее входили представители городской стражи, и они не обязаны были сопровождать меня в частном походе за пределами страны. И на предложение следовать со мной большинство ответили отказом. Тогда я заранее нанял около семисот человек служить в моей гвардии в пределах города, не говоря им о предстоящем походе. Я надеялся, что в будущем многие из них согласятся следовать за мной при этом, за время которое они будут служить мне здесь, они станут более преданными. Конечно я мог нанять большой хорошо организованный отряд целиком, и с военной точки зрения он был бы более эффективен. Но тогда люди были бы преданны в первую очередь своему полевому командиру, заранее сплочены , и слишком велика была опасность бунта. Можно было отправить в экспедицию отряд и парочку толковых инженеров с рабочими. Но доверить такое предприятия кому- либо я не мог. Я должен был сделать это сам. И поэтому мне пришлось поставить свою жизнь на кон. А ведь это был первый раз в моей жизни, когда мне могли угрожать сколь нибудь серьезные опасности. Это заставляло меня готовиться крайне тщательно. В итоге я собирал свою гвардию из лоскутов. Офицерами над вновь созданным мною воинством я поставил тех немногих из моих людей, которые согласились присоединиться ко мне в походе. Так как я полностью не посвящал их в свои планы, а лишь подписал с ними контракты на сопровождение и охрану за пределами страны, то я не боялся того что они разболтают что- либо подчиненным им людям. Да и тесные контакты между старшими и младшими чинами даже в частной армии как- то не возникают. Набрать людей было не сложно все знали какой род деятельности я веду и полагали что создание воинства это блаж. Способ подчеркнуть свою значимость, а не плод необходимости. Это играло мне на руку, никто из наемников не желает лишний раз побывать в настоящем бою. Покончив с этим, надеясь что зерно будущей экспедиции будет вызревать верным своему благодетелю, бездельничая в вольном городе за мой счет, я взялся за юридическую часть вопроса. Так как с точки зрения сухого закона я был абсолютно в своем праве, то я не особо сомневался в положительном результате. Собрав требуемые бумаги, я отправился в столицу. Белый город – один из величайших и древнейших городов человечества. В стенах его университета я провел юность, и получил первый и на тот момент единственный шрам на ученической дуэли. К слову сказать за нами тогда следили секунданты, наемные профессионалы которые должны были вмешаться если бы жизни одного из нас угрожала опасность. Конечно не все в их силах и можно сказать что мы тогда тоже вкладывали свои жизни в руки слепой судьбы, но если быть честным то тогда мне фактически ничего не угрожало. Столица огромный город, имеющий собственную крепость. В давние времена весь город целиком располагался за стенами, и представлял собой правильную окружность. Со временем он разросся за пределы замка и теперь внутри находился старый центр, пристанище аристократии, университетов, правительства и бюрократии. Волны воспоминаний захлестывали меня когда я шел по прохладным узким улицам старого города. Я не был в столице семь лет, с тех пор как отправился за вечное море. Поселившись в гостинице, я отправился в ведомство земель и уделов, меня вежливо приняли секретари сказали, чтобы я оставил бумаги и ждал когда лорд такой- то рассмотрит мое дело, так как сейчас его нет в канцелярии. Удовлетворенный ответом я отправился гулять по городу. На следующий день я опять же не застал хозяина ведомства и получил вежливое обещание что в ближайшие дни мое дело будет рассмотрено. В таком духе волокита тянулась около недели. По истечении этого срока устав бесцельно слоняться по городу, осматривать достопримечательности и получать очередные вежливые обещание от секретарей я отправился в канцелярию в крайне воинственном расположении духа. На очередное сообщение о том, что господина нет на месте и мне следует подождать я потребовал чтобы за ним послали незамедлительно. Секретари несколько растерялись, и тогда я вывалил на них свой титул члена городского совета Вольного Города , и пообещал подать жалобу на них ввиду того что они не хотят поставить начальника в известность. Это вынудило одного из них отправиться за шефом. Я ожидал на диванчике в приемной около двух часов, когда наконец явился лорд какой- то, сейчас я уже и не помню его имени. Но прекрасно помню, как он выглядел, лет пятидесяти полноватый, с трехдневной щетиной, в кое- как нацепленной форме главы ведомства и с нескрываемым запахом перегара.

– Здравствуйте, господин н, видите ли мое дело состоит в…– начал я.

– Здравствуйте, по каком праву вы смели вызывать меня, оскорблять служих и угрожать им? – резко перебил меня он.

– Я не.. –попытался оправдаться я.

– Молчать – рявкнул лорд. –Вон отсюда и чтобы я больше тебя здесь не видел. Иначе вызову стражу и отправлю тебе за решетку за оскорбление государственных мужей.

– Вы обязаны рассмотреть мое заявление! Я не предпринимал никаких противоправных действий против ваших подчиненных.– неуверенно ответил я . Вообще я прекрасно понимал, что просто под честное слово этого пугала в звании лорда мне могут приписать чуть не разбойничье нападение на канцелярию и отправить за решетку. Поэтому права отстаивал я, медленно пятясь к выходу.

– Охрана! Выкинуть его! Больше не пускать на порог!– гремел разбуженный после нехилой попойки слуга государев.

Пара, далеко не богатырского сложения мужичков, исполнявших при ведомстве роль дворецких и по- видимому охранников подхватило меня под локти и попыталась выпроводить. Физически я был значительно крепче их обоих вместе взятых, но, понимая что сопротивление только усугубит ситуацию, я сравнительно спокойно пошел к выходу. Попытки тащить меня так чтобы я потерял равновесие и не мог идти самостоятельно, аналогично, как и попытка бросить меня со ступенек парадного не увенчались успехом ввиду моего значительного физического превосходства. Разозленные этим фактом охранники, желавшие хоть немного отыграться на богатее за свое довольно невзрачное существование, преобидно пнули меня на дорожку. После того как я замахнулся на них, продемонстрировав явное желание активно вступить в конфликт, они ретировались за стены старого особняка отданного под нужды ведомства земель и наделов. Тогда я осознал, что законы на моей стороне не дают мне ровным счетом никакого преимущества, и что сделанным мною открытием мне непременно придется с кем- нибудь поделиться. Мне чертовски повезло, что глава канцелярии оказался пьяницей и ослом и очевидно даже не читал бумаги поданные ему мной. В противном случае ничто не помешало бы ему присвоить мой замысел и воплотить его в жизнь самостоятельно. Конечно, прийти к этим выводам можно было бы и заранее, не тратя время на поездку в столицу, бессмысленное ожидание и весьма бесславный вывод меня из канцелярии. Но даже я не мог предусмотреть всего, и должен был сделать какую- нибудь ошибку во славу своей молодости и наивности. И я ее сделал. Обнадеженный этими соображениями, и испытывающий даже некоторое удовлетворение от того, что избежал более серьезных негативных последствий, я отправился назад в Вольный Город с целью найти союзника и компаньона, связей которого в столичных кругах хватило бы, чтобы пролобировать мое предприятие. Хотя нет с этого момента пожалуй, что уже наше.

Винвальд.

По возвращению в Вольный Город я начал обход потенциальных компаньонов в порядке убывания их предпочтительности. И первым в моем списке значился Винвальд, председатель городского совета. Самый богатый гном Вольного Города, а может быть и всего мира. Он был уже не молод. Ему было чуть менее ста, что даже при средней продолжительности гномьей жизни около ста – ста двадцати лет весьма немало. Поговаривают, что когда в молодости он занимался разбоем, и верховодил одной из самых опасных шаек на западном торговом пути. А затем подкопив капиталов занялся легальными делами. Не знаю только сколько в этом правды, но тем не менее из королевства гномов он официально изгнан, и все его наследники, также признаны отступниками до скончания веков. Это мало мешает ему вести торговлю с королевством под горой, и владеть там огромной частью всяческих производств. Но, тем не менее, ни он не его сын не были на родине последние шестьдесят лет. За какие провинности доподлинно неизвестно, а сам Винвальд тем временем активно поддерживает мифы о свое лихом бандитском прошлом. За то время, что я стоял у руля совей торговой компании, мне довелось вести с ним дела. Пару раз он пытался разжиться на моей глупости, и не разу ему это не удалось. Он не был бесчестен, дела есть дела. Но тот факт, что я показал изворотливость, придавал мне веса в его глазах. По крайне мере я на это надеялся. Все- таки для него я был чуть ли не мальчиком. Я был примерно втрое моложе его сына. И надеялся убедить его довериться мне и втянуть его в авантюру. И вот меня вызвали. Я глубоко вздохнул. Все- таки у меня не было никаких гарантий, что Винвальд не выслушает меня, согласится, что идея хороша и воплотит ее сам. Ведь мне он был нужен, а я ему, пожалуй, что нет. В глубине души я верил, что он не подлый человек. И наделся на его жадность, ведь я готов был взять половину, а если придется и больше расходов на себя. И я вошел внутрь. Кабинет, в отличие от прихожей, был обставлен с купеческой роскошью и тонул в золоте. Как и многие люди и гномы рожденные в прошлом веке он был подвержен мещанству. Передо мной стоял Винвальд, низкорослый, около пяти футов, с простыми, грубоватыми чертами лица, все еще очень крепкий на вид. Глядя на него, не трудно было поверить, что он был разбойником. Его кожа была очень темного цвета. Для меня это всегда оставалось загадкой как он, почти не выбираясь из кабинетов, да карет разъезжая по делам многочисленных своих предприятий оставался загорелым как портовый грузчик.

– Здравствуй, Винвальд.

– Хм, привет Фрэнк.

– У меня к тебе дело. Мне кажется, я вижу один уникальный способ вложения инвестиций. Но даже я, пожалуй один не потяну такое дело. Мне нужен компаньон.

– Пока ты угадывал, в девяти случаях из десяти. Да, у тебя есть чуйка в делах. Грех не воспользоваться таким предложением. Выкладывай, что за дело. Если тебе не хватает средств воплотить его в одиночку, то не берусь представить, что бы это могло быть. Башня до самого неба? Говорят вы люди уже пробовали, и эта затея неважно окупалось. А может быть ты решил изловить самого барлога? Хотя в этом случае и твоих средств пожалуй хватило бы.

Я подробно изложил ему суть своего предприятия. Привел документы, доказывающие его возможность, и обосновал его экономическую целесообразность. Гном слушал меня не перебивая. Он был далеко не глуп, не смотря на свою простоватую внешность. Было видно что он загорелся идеей.

– А я то голову ломаю зачем ты собираешь армию самых никчемных наемников королевства и оставляешь ее сторожить свой диван да две картины на стене. Мне надо обдумать юридическую сторону вопроса, если ты прав то мы это сделаем. А если нет ,то все равно сделаем. Сила и деньги выше закона.

Он послал за своими юристами и сыном, Давлином. Унаследовавший смекалку своего отца, он помимо этого получил еще и блестящее образование. На его счастье к моменту его вступления в пору юности Винвальд уже был мягко говоря не беден. И в отличие от меня ему был отмерен куда более длинный срок. До тридцати лет гном считался юношей и проходил обучение. Конечно если у него хватало средств не работать все это время. Ведь физиологически гномы взрослели также быстро, как и мы, и многие не знатные и не богатые гномы вынуждены были добывать хлеб насущный с пятнадцати лет и у них период юношества получался несколько короче. Но Давлина сия чаша минула, и поэтому он был сведущ буквально во всем, что могло пригодиться в торговле или инженерном деле. Инженером он был, конечно, посредственным, но знания в этой области имел обширные. Мы дождались юридически подкованной подмоги, и в течение получаса они просмотрели бумаги и убедились, что формально я был прав. Имея достаточно средств для обеспечения переселенцев всем необходимы, я мог занять пустующие земли и объявить себя их владельце, вассалом королевы Запада. Юристы были отосланы. Спешно накрыт стол, и мы обильными возлияниями отметили достижение договоренности. К счастью я обладал достаточно крепкой комплекцией и здоровьем. Это позволило мне пить с гномами и не умереть от алкогольного отравления.

Спустя пару дней мы с Винвальдом подъезжали к Белому Городу.

– Пришло время снова штурмовать белый город. –с усмешкой сказал гном.

– Снова?

– На выпускном экзамене по стратегической фортификации королевского университета города под горой нужно разработать план осады и штурма Белого Города.

– Правда? Забавно. А разве ты заканчивал королевский университет гномов?

– Нет, я всего лишь придумал эту шутку.

– Так это все- таки не правда, про экзамен.

– Теперь, правда. Я придумал эту шутку еще, когда мы с его ректором грабили торговые караваны на западном тракте пятьдесят лет тому назад. А теперь это официальное выпускное квалификационное задание.

Мы въехали в город и немедля отправились на встречу с доверенным человек Винвальда. По словам гнома это был специалист в такого рода делах, которого он давно и хорошо знал. Этот человек произвел на меня странное впечатление. Он был весь какой- то масленый в стремлении всем и вся угодить и сознании того что он достаточно умен чтобы скрыть свое презрение ко всему живому за своим лизоблюдством. Они обнялись как старые друзья. И уединились в закрытом кабинете. В скором времени переговоры были закончены и мы отправились в гостиницу.

– И?

– Все в порядке, он хорошо знает этого хмыря, который заведует землями нашего государства. К счастью это не самый честолюбивый государственный муж. У него большой титул, большая печень, и маленькое состояние. Сегодня вечером составь резолюцию на наше дело. Он сделает, так что ее утвердят в министерстве.

– Даже так.

– А как иначе. Нельзя чтобы они читали эти бумаги. Ни они, ни даже мой человек. Если пойдут слухи о том, что мы затеяли кто знает во что это может вылиться. И да не указывай в заключительных бумагах реальную площадь земель, которые мы будем экспансировать. Сделай отдельный документ, где подробно опиши границы. И ссылайся в резолюции на него. Пусть все думают, что мы строим маленькое загородное поместье и планируем выращивать там яблоки.

Вечером пришел человек Винвальда и забрал подготовленные мною бумаги.

– Сколько, это займет? –спросил я гнома.

– Дня три. Два дня на попойку. Пол дня на возвращение из попойки в мир живых. И пол дня на формальности.

Вечером четвертого дня масляный человек принес нам подписанные бумаги. Гербовая печать на том документе, в котором указывались реальные размеры присваиваемого нами куска земли, была цела. Гном выдал своему поверенному чек. Я не удержался и посмотрел сумму. Затем по настоянию моего компаньона мы отправились в захолустную таверну за пределами старого города. Там у него была назначена какая- то встреча.

– Ты заплатил ему не так уж много. Я всегда полагал, что взятки чиновникам это нечто астрономическое.

– Брось там хватит купить небольшое поместье. Или стадо коров, например. Не так уж мало. К тому же он то думает, что отдал нам во владение кусочек земли на востоке. Я наплел ему, что хочу вывести оттуда метал из великих врат. Да и сейчас человеку с которым мы встретимся заплатишь ты.

– Хм.

– Дело не в деньгах. И пожалуйста, не задавай вопросов и не спорь. Потом я все объясню. Доверься мне, как я доверился тебе.

– Ладно.

Мы вошли в таверну. Винвальд осведомился у хозяина не ждет ли кто здесь гнома. И тот, не задавая вопросов, провел его в комнату наверху. В стене было окно в соседнюю комнату. Ставни были закрыты, но в одном из них было проделано небольшое окошечко прикрытое задвижкой. Мы подошли к нему стали ждать.

– Человек пришел – раздалось из за стены. –Что вам нужно.

– Нам нужна небольшая услуга. Может быть не очень небольшая. –ответил гном.

– Говори. – сказал незнакомец.

– Я бы хотел видеть кого нибудь из братства. Ты можешь свести меня с ними.

– Приходи в церковь святого Барталамея, два квартала на юг отсюда. Обратись к настоятелю.

– Хорошо. Мы должны тебя что- нибдуь?

– Нет. Святая обязанность каждого верующего направить ищущих в церковь.

И мы отправились в церковь.

– Кто такой этот святой Барталамей? – спросил меня гном.

– Что? Что вообще происходит, кого ты ищешь? Гномы не почитают людских богов.

– Значит и ты не знаешь, что это за святой. Жалко. А насчет гномов, людские церкви достаточно толерантны, чтобы пускать туда все желающих, узреть свет истины. Даже старых безбожных гномов.

Мы вошли в маленькую церковь. Винвальд сказал, что мы хотели бы исповедоваться брату божьему. Вопреки всем известным мне правилам нас обоих провели в кабинку для исповеди.

– Здравствуйте дети мои- сказал голо с той стороны.

– Здравствуй святой отец- ответил гном.

– Что за нужда привела вас пред очи господни?

– Я хотел бы покаяться святой отец. Я страстно желаю, чтобы этой ночью сгорело одно здание в городе. Причем я хотел бы чтобы это не было просто поджогом. Лучше чтобы в старом городе произошли небольшие беспорядки. Загорелось бы еще парочка зданий. И чтобы канцелярия земель и наделов сгорела дотла.

– В ваших порочных желаниях есть ли жертвы по результатам беспорядков?

– Нет святой отец, я богобоязненный гном.

– Но все- таки такие мысли большой грех сын мой. Я думаю, что сорок тысяч раз прочитать отче наш будет достаточно чтобы искупить его.

– Хорошо.

– Ступайте с миром.

Мы вышли из кабинки.

– Видишь ящик для пожертвований? – спросил меня гном. Иди, отсчитай положенное число молитв внутрь.

Я пересыпал два увесистых кошелька с золотимыми пятисотенными монетами в короб и мы вышли наружу. Я все еще был несколько ошарашен произошедшим.

– Черт. –сказал я.

– Конспирация дорогой мой. Очень удобная система. Тем более негоже было мне некрещеному самому жертвовать эти деньги.

– Справедливости ради меня крестили по канонам другой конфесии.

– Справедливости ради мне насрать как тебя крестили. Но теперь ты полноценно замешан в антиправительственном заговоре. Это как- то способствует доверительным отношениям.

– Мы могли бы и не выходить за рамки закона.

– Да, но когда и если наверху узнают, что ты стал ленным господином земель по площади составляющих едва ли не половину территории страны, для тебя издадут отдельный королевский указ, который будет юридически выше все законной процедуры получения тобою этих земель. И указ этот объявит тебя государственным преступником изменником и отправит на виселицу. Может на дыбу.

– Если ты так писсеместично смотришь на вещи, зачем тогда ввязался во все это?

– Когда мы будем за шесть тысяч миль от столицы, это все будет иметь мало значения. И я надеюсь, что у нас будет года три- четыре в запасе, прежде чем масштабы произошедшего всплывут.

– Зачем тогда вообще нужны официальные бумаги.

– Они прикроют нас на первых порах. Мы же должны подо что- то производить закупки на экспедицию. Да и вдруг я правда драматизирую. И нам дадут потом по титулу за освоение новых земель.

– Но ты все- таки решил сжечь канцелярию?

– Так спокойнее. Пусть не останется никаких следов оформления нашего предприятия. Завтра рано утром мы покинем город.

С рассветом мы уже тряслись в карете на тракте, выходящем из города. Вскоре нас нагнал масляный человек, поверенный Винвальда. Его лошадь была в мыле, и сам он был немало взволнован.

– Здравствуй дорогой, что случилось? – радушно приветствовал его гном.

– Что ты затеял? Во что ты меня втянул? – выпалил человек.

– О чем ты?

– Этой ночью были волнения. Канцелярия земель и наделов сожжена. Я не верю в такие совпадения. Что было в этих бумагах, что ты так тщательно решил замести следы? Я имею право знать.

– Я не знаю о чем ты. Я только от тебя узнал о беспорядках. Я тут ни при чем, по тем документам мне отходит небольшой участок на востоке в ничьих землях. Это не стоит того, чтобы жечь канцелярию.

– Не хочешь говорить! Ладно, ладно. Ты же понимаешь, кто я, и чем я занимаюсь. Естественно я на крючке у королевского тайного приказа. Иначе на моем месте нельзя понимаешь. И если что потом всплывет. Меня же первого в расход! Понимаешь!? Я вынужден буду поставить соответствующих людей в известность, обо всем что произошло.

– Ладно – бросил гном.

Человека, трясло от возбуждения. Я бросил вопросительный взгляд на Винвальда. Мне совсем не понравились его слова. Гном был спокоен.

– Ладно? Ах ладно!? – вскрикнул поверенный, и развернул лошадь.

Гном кивнул одному из наших охранников. Тот вскинул арбалет и всадил болт в спину человеку. Он нелепо выгнулся в седле. Лошадь вздыбилась. Стремена не дали ему упасть на землю.

– Закопайте его, и заметите следы –бросил Винвальд. – Лошадь расседлайте, попону и седло заройте вместе с трупом. Лошадь заберем с собой, продадим где- нибудь подальше от города. Ни к чему оставлять лишние улики.

Двое охранников отделились от кареты и отправились возиться с телом. Мы продолжили свой путь в Вольный Город.

                        Экспедиция.

По возвращению заботы полностью поглотили нас. Миллион мелких дел и приготовлений к предстоящей экспедиции. Винвальд решил, что нашу экспансию на восток возглавим мы с Давлином, а он будет контролировать ситуацию здесь. Было приятно вновь сменить поле деятельности с политики на экономику, здесь я был в своей колее. Мы стремились уложить расходы на подготовку в объем суммарного количества наших с Винвальдом свободных активов, чтобы избежать продажи принадлежащих нам предприятий. С учетом того что примерно три четверти инвентаря и продовольствия мы закупили у себя самих, использую преимущественно только те производственные мощности собственниками которых являлись мы сами, нам это удалось. Мы подобрали очень не плохую команду инженеров, агрономов, мастеровых, ремесленников, и просто разнорабочих для обустройства на новом месте. В большинстве своем это были не старые и даже молодые люди, не имевшие семей. Общей численностью чуть менее четырех тысяч человек. За небольшим исключением все они при подписании контрактов дали согласие за некоторую надбавку к жалованию при условии обеспечения оружием участвовать в обороне каравана экспедиции. Также с нами выдвигалось две с половинной тысячи наемников из которых семьсот были личной гвардией Винвальда, а большая часть остальных были заранее нанятыми мною людьми. Помимо этого, проходя вдоль границы Великого Восточного Харадского Халифата, мы должны были встретить отряд из трехсот конных наемников харадримов. Они практически не говорили на общем наречии. Это затрудняло возможности сговора среди наши людей и уменьшало возможность бунта. Отдельного внимания заслуживает подвижный состав экспедиции. Все воловьи и конные повозки были подобранны нами лично, и мы досконально продумали возможность быстрого построения лагеря кольцом в случае нападения. Каждый лейтенант наемников был ответственен за то, чтобы его повозка оказалось в строго определенном месте. За считанные минуты колонна перестраивалось в кольцо и занимало круговую оборону. Так как большинство наших воинов была пешей, и к тому же мы планировали использовать в бою ремесленников, которые не владели оружием профессионально и были преимущественно вооружены луками и стрелами, мы решили, что лучшим выходом будет использовать повозки как крепость. Соответствующие стороны возов, которые при перестроение оказывались снаружи были дополнительно укреплены. Помимо того с нами отправились два дома терпимости. Предвкушая богатую поживу в экспедиции из без малого семи тысяч мужчин, они согласились следовать за нами только за защиту и еду.

Как я отмечал ранее, этот подход казался мне первым действительно опасным предприятием в жизни. За баснословные деньги я обзавелся великолепными доспехами старой эльфийской работы, переработанными в современных мастерских гномов. Они были достаточно легкими для того чтобы конный мог носить их не снимая в течении всего похода, и в тоже время давали достаточно серьезную защиту от стрел и режущих ран. И я честно собиралась пренебречь удобством путешествия и не вылезать из доспехов. Но поход наш не баловал нас опасностями и приключениями. Уже на третий день беспечность взяла верх и доспехи пылились в повозке. Неделю мы шли по Новым Землям, наслаждались пасторальными пейзажами богатых плодородных земель, купались в реках, и перебрасывались шутками на тему того не захватить ли замок какого- нибудь из местных царьков- землевладельцев. Потом начались ничьи земли. Мы шли по древнему тракту вдоль границ халифата, встречая редких одиноких путников. К нашему удивлению мы не встретили ни одного разъезда разведчиков харадримов. Потом к нам присоединился отряд всадников наемников. И три недели спустя мы вступили на исконные земли темного властелина. По слухам здесь хозяйничали банды одичалых орков. Вся наша экспедиция приободрилась, подобралась. Я достал и снова облачился в доспехи. Но на деле это оказалась пустошь. Моей бдительности хватило на один день, после чего я вновь переоделся в легкий шелк. Ничьи земли были безлюдны и пустынны. Лишь спустя четыре дня мы, наконец, увидели орков. Они держались на почтительном расстоянии и просто следили за нашими передвижениями. Так продолжалось несколько дней. Потом лучшим из наших лучников, обладателям новеньких композитных луков, удалось подстрелить нескольких из них подобравшихся слишком близко. Успех был принят с большим энтузиазмом. После этого мы не видели орков в полть до великих врат. Конечно сейчас я понимаю, что нам отчасти повезло. Что мы сами того не подозревая использовали противостояние орочьих кланов, что обезопасило нас от организованного нападения. И, что тактика круговой обороны эффективная против вооруженных банд, была бы губительной против организованного войска, потому что они бы ударили, акцентировано с одной стороны, что выключило бы из происходящего около половины наших людей и затем, пусть с потерями прорвав кольцо в одном месте иметь возможность атаковать с двух сторон. Тогда и я и Давлин были абсолютно не опытными полководцами и, если бы любое из сложившихся после крушение темной империи орочьих объединений захотело нас уничтожить, вероятно, они смогли бы это сделать на тот момент. Но конкуренция между собой личные амбиции не позволяли ни одному из них ударить по нам в полную силу. И тогда нам казалось, что в ничьих землях просто нет силы способной противостоять нам. А может, я драматизирую, и мы бы смогли отбить серьезную атаку тогда. Все таки наши наемники были значительно лучше вооружены и основной слабостью были наши лидеры, которые никогда не были прежде в битве, то есть мы. Как бы там ни было мы добрались до черных врат без единой серьезной стычки. Великие врата одно из чудес света. Ради одного того, чтобы их увидеть стоили затеять наше путешествие. Географически земли орков разделены практически неприступным хребтом, на две примерно равные части. Это издавна давало стратегические преимущества и поэтому все большие города и промышленные центры расположены на юго- востоке от хребта. На западной же стороне располагались небольшие поселения, население которых занималось сельским хозяйством. С падением империи темного властелина и упадком цивилизации орков, эти земли были практически полностью заброшены. По всему протяжению хребет практически неприступен, и непреодолим без специального снаряжения. Существуют только три перевала, два из которых представляют собой узкие горные тропки по которым может пройти пара конных рядом. Третий же напротив широкий разлом с пологими скатами. Через него проходит тракт, не сужаясь ни на метр. Это основная дорога, связывавшая две части страны между собой. Перевал так удобен, что многочисленные легенды орочьего эпоса говорят о том, что он был создан искусственно с использованием черной магии великими колдунами древности. Именно этот перевал и защищают черные врата. Конечно, построить в таком месте монументальное защитное сооружение было бы логично. Но врата не просто защитное сооружение это символ. Олицетворение мощи и нерушимости исчезнувшей империи. Инженерная и стратегическая необходимость диктовали постройку замка на перевале с воротами по ширине тракта, высотой не более двух- трех ростов всадников, чтобы иметь возможность их укрепить. Но вопреки этому по всей ширине перевала высятся огромные створки ворот, длинною почти в полкилометра, и высотой чуть менее тридцати метров. Огромные механизмы с великим множеством блоков скрыты за створками, чтобы могучие тролли могли открывать и затворять их. В правой части есть малые ворота размером аккурат в тракт. Они и использовались в основном, и открыты сейчас. Механизмы давно заржавели, а могучие тролли давно мертвы. Теперь великие врата закрыты на веки. После преодоление врат, один из наших инженеров обратился к нам и сказал, что он провел расчеты и такая огромная металлическая конструкция непременно должна разрушиться под тяжестью собственного веса. По его мнению монументального сооружения которое мы только, что видели быть не могло. Давлин собрал еще нескольких инженеров, проверил его выкладки и сказал мне, что инженер прав. За врата заходило солнце, и их тень тянулась далеко на восток. Я не сильно разбиравшийся в науке устойчивости материалов, не стал смотреть в расчеты. Лениво махнул в сторону громадины врат рукой и предложил урезать жалование нашим инженерам. На этом вопрос был исчерпан. Меньше всего сейчас за сотни миль от дома меня волновало, является ли чудо света чудом в прямом смысле слова. Мы приближались к цели. Судя по картам, в недели пути от врат находились великие плавильни. И конечно я не питал надежд, что город некогда имевший население в сотни тысяч, окажется необитаем. Мы удвоили разъезды дозорных и караулы. Наше перемещение несколько замедлилось. Теперь каждый день мы видели орочьих волчьих всадников. Они не приближались на расстояние выстрела и не давали нашим конным лучникам шанса приблизиться. На каменистых почвах лошадь, стоило ей сойти с тракта, начинала уступать волку. Огромные трехсоткилограммовые звери были необычайной проворны и опасны в битве. Люди пытались приручить и использовать их, но не очень успешно. Звери плохо поддавались дрессировке и ввиду хищной природы были очень накладны в содержании. Поэтому у орков никогда не было регулярного аналога конницы и волчьи всадники исполняли роль разведки и не более. Вечером восьмого дня показался город. Мы решили штурмовать его на рассвете, предположив, что наш лагерь продержит стражников всю ночь в напряжении или как минимум не даст спать и усталость гарнизона сыграет нам на руку. Мы отправили конные разъезды осмотреть город объехав его вокруг, оценить оборону. Разбили лагерь и начали ждать. Уже много после я узнал от Грая, как нам повезло. На тот момент в землях на востоке от хребта существовало только три, сколько- то структурированных объединения орков имевших строгую иерархию руководства вооруженные силы. Они сложились большей частью по национальному признаку. С точки зрения среднего человека орк и он есть орк. С точки зрения среднего орка человек и есть человек. Черные люди, люди запада, люди востока для них на одно лицо. Так и для нас равные орки, орки гундабара, горные, белые, лесные или мелкие, и еще около пятнадцати менее распространенных разновидностей неотличимы друг от друга. После распада темной империи объединивший все ветки орков, гоблинов, людей востока, и пиратов побережья, Халифат Харадримов и Ундар объявили себя независимыми государствами. Они выплатили западному королевству солидные репарации и армии победителей даже не ступали на их земли. От земель орков обескровленное войной королевство отщипнуло себе только Новые Земли. По официальной версии в остальных землях орков царила анархия и неуправляемые банды жили предоставленные амии себе. На деле же возникло три государства. Помимо них образовалось много мелких хуторов- поселнеий ведущих натуральное хозяйство, но все они вынуждены были рано или поздно примкнуть к одной из сторон. Или же были сожжены и стерты с лица суровой каменистой земли. Первое государство сложилось вокруг гундабарских орков. Они исторически были несколько обособленны, имели ярко выраженные культурные традиции. Они отличалась небольшим ростом в среднем на фут ниже человека. Светлой по орочьим меркам кожей. Слабого сложения они были чем- то средним между гоблинами и орками. Даже во времена империи из них формировались отдельные войсковые соединения. К ним примкнули родственные им белые орки, прозванные так за абсолютно светлый оттенок кожи. Эти жители предгорий были еще ближе к гоблинам чем гундабарцы. В отличие от горных орков они действительно исторически жили на большой высоте над уровнем море, что и вынудило их адаптироваться. Легкие они ловко передвигались по ущельям предгорий, и в условиях постоянной зимы их кожа потеряла пигментацию. И еще несколько небольших этнических племен составили новое государство Гундабар. Самая многочисленная этническая группа орков – равные, составила костяк второго государства. Они сплотились вокруг бывшего генерала орочей армии. Конечно, сложно представить чтобы спустя столько лет это был на самом деле он. Продолжительность жизни орка примерно равна человеческой. Скорее некий самозванец присвоил себе легендарное имя – Карвин. Равные орки всегда составляли основу командного и государственного аппарата. По одной версии название равные получено из слова равнинные, потому как исторически они действительно были жителями равнин. По другой слова равные вошло в употребление несколько сотен лет назад во времена орочей революции. Тогда орки свергли большую часть своей аристократии, и попытались переустроить свое государство на принципах братства и справедливости. И в основном в этом процессе были задействованы именно равнинные орки, в культуре которых меньше превалировали традиции главенства рода, что упрощало процесс свержение родовой аристократии. Именно тогда они начали называть друг друга равными, подчеркивая независимость орка от его происхождения. Хотя конечно в большинстве отдаленных от центра районов существовал практически крепостной строй, и революция ничего коренным образом не изменила. В дальнейшем же когда началась эпоха диктатуры темного властелина, простые орки стали еще более бесправными и оказались фактически в положении рабов. Так или иначе они заняли практически все крупные города центра. К ним примкнули горные орки. Они никогда не жили в горах, но почему то история сохранила за ними это название. Возможно потому что они были значительно крупнее равнинных, которые были по сложению близки к человеку, и имели куда больший волосяной покров. Это придавало им сходство с горными троллями, что по легендам и дало этносу его название. И мелкие, наиболее близкие к гоблинам, обители лесов, охотники и следопыты. Третью силу составляли черные орки. Они не являли собой исторически сложившийся этнос. Но во времена правления империи, а по версии историков темный властелин находился у власти около полутора веков, что если не принимать во внимание версию его демонического происхождения наводит на подозрение о несовершенстве современной истории, власть имущим требовалось надежная, верная и жестокая армия. Поэтому для службы отбирали крепких детей и воспитывали их в строгих воинских традициях, обучая владению оружием и дисциплине с малолетства. Их называли черными орками и они составляли основу гвардии императора. В лагерях где их выращивали идеологии уделяли огромное внимания. Дети становились практически фанатиками, не знавшими жалости и преданными своему императору. Когда у первого поколения черных орков появились собственные дети то практически все без исключения мальчики стали новыми черными, девочки же были воспитаны в схожих идеалах, как будущие жены воинов, чем большинство и стало впоследствии. Так сложилась отдельная каста, каста фанатичных воинов, передававших свои навыки из поколения в поколение. Когда империя пала, едва ли не половина черных орков была истреблены, так как они оказывали самое стойкое сопротивление. Тем не менее, оставшиеся были лучше всех организованны и были профессиональными воинами. Они тогда представляли наиболее грозную силу в стране и могли подчинить все остальные народности себе. Но такой цели перед ними не стояло, и стоять не могло. Представления о чести и морали были у них своеобразны, но они были нерушимы. Они не могли взять жену, не принадлежавшую к черным оркам или же к аристократии. Не могли заниматься сельскохозяйственным трудом. Даже убивать простых орков считалось делом недостойным. Империя готовилась к затяжной войне со всем миром. Используя рабский труд орков и людей рабов халифата на полях Новых Земель, тогда являвшихся западной окраиной империи выращивалось огромнее количество зерна. Далеко на юге востоке за великим хребтом были созданы огромные подземные зернохранилища. Их и оккупировали черные орки. Их военной мощи никто не мог ничего противопоставить внутри страны, а люди запада частично не знали о зерновых запасах, частично не знали, как их вывести за тридевять земель, зерно ведь не золото и стоит не так уж дорого. Да и не горели измученные войной рыцари биться с отчаянными, лучшими воинами уничтоженной империи за простое зерно. Так у касты воинов появилась возможность не делать ровным счетам ничего в течение нескольких поколений. Они продолжали растить фанатичных воинов, передавая свое мастерство, согласно своим представлениям о чести, не понимая, что этот путь обрекает их на гибель и деградацию. И вот как раз в то время когда мы подобрались к окрестностям великих плавилен, армии Карвина были далеко оттуда пытаясь оспорить у гундабарцев несколько хуторов на границе. Поэтому за нами следили разведчики но помешать нам никто не пытался. Конечно, на тот момент, когда мы стояли у стен Кузни я не знал всего этого. Разве что исторические справки. Уже потом я узнал положение дел от лидера гундабарцев. С заходом солнце вернулись разведчики. Они рассказали о состоянии стен. Город был заложен уже во времена империи, рядом с рудными месторождениями. Так как он находился в глубине страны то вопрос об обороне города не стоял остро. Тем не менее по всему периметру была воздвигнута стена около пяти метров высотой и такой же ширины. Это позволяло проехать по верху стены конному, и такие стены были мало уязвимы для осадных орудий, практически квадратные их невозможно было обрушить. Стены были невысоки и штурмующие легко могли преодолеть их использую осадные лестницы и даже крючья. Да и лучники на таких стенах практически не имели преимуществ перед нападавшими. Но все- таки это защитное сооружение давало бы немалые преимуществ оборонявшимся в былые времена. Но каменоломен поблизости не было, а завозить камень в таких количествах молодая империя тогда себе позволить не могла. Поэтому стену возвели из глиняного кирпича, изготовленного здесь же из породы оставшейся после рытья шахт. Благо почва была каменистой и глинистой. Это и позволило построить стены такой протяженности и такой толщины. С тех пор прошло два столетия. И если до падения империи, за стоянием стен следили и постоянный ремонт поддерживал их в относительно приемлемом состоянии, то после город оказался бесполезен. Дело в том, что у орков с их почти крепостническим строем, рабочие были безграмотны и, всю жизнь проработав на производстве, не понимали как все устроено. Разбирались во всем знатные инженеры и надсмотрщики, но большая их часть погибла на войне, а остальных добили свои, когда те лишились защиты армий. Рабочая среда редко любит начальство. В итоге у зародившихся на обломках подобий государства не хватило знаний и технологий, чтобы восстановить металлургическое производство. И без него Кузни не представляли особой ценности. Нет город остался населенными, все таки там была некоторая инфраструктура, дороги, дома и стены. Но он уже не был стратегически важным пунктом. Население его сократилось вдесятеро. Основным занятием жителей стало земледелие, частное и неэффективное. Поэтому гарнизон города скорее должен был следить за порядком внутри города, нежели защищать от внешних захватчиков. А эта миссия наделяла их охрану немалой властью над безоружными обывателями, чем они не преминули воспользоваться. Поэтому гарнизон не пользовался особой поддержкой населения. И главное стены были никому не нужны в течении семидесяти лет. И теперь кое- где на протяжении десятков метров стены представляла собой осыпавшийся глинистый холм, склоны которого позволяли забраться наверх конному. Этим наблюдением и порадовали нас разведчики.

Штурм

Как и планировалось мы стали ждать утра чтобы отдать приказ о штурме. Было выделено шесть групп, по количеству уязвимых мест в стенах. С северной и с южной сторон города мы оставили два резерва по четыреста человек. По три бреши на резерв. Мы собирались штурмовать город по учебнику. На наше счастье город защищало четыреста человек, и даже если весь гарнизон расставить цепью по протяженности стен то они не смогли бы видеть друг друга. К тому же каждый третий ночью попытался сбежать из город или стать перебежчиком. Все они были пойманы нашими конными разъездами и обезглавлены. С первыми лучами солнце, я отдал приказ о наступлении. Глаза безбожно слипались, нервная и бессонная ночь давала о себе знать. К тому же меня не особо поддерживал адреналин от близкой опасности. Все казалось игрой. Я находился в восьмистах метрах от бреши, конный в сверкающих доспехах. Шлем скрывал зевоту. Я собирался контролировать штурм по трем брешем, использую двенадцать адъютантов. К сожалению, в действительности ничего контролировать мне не удалось. Все три часа пока шел штурм и зачистка города мои гонцы докладывали, что все идет по плану, как именно непонятно , но наверняка идет. Красиво салютовали мне по всем правилам этикета, которые они ради этого случая выучили. К тому же те старые карты города которые нам удалось заранее раздобыть были датированы прошлым веком и не соответствовали действительности. Один из моих адъютантов лично убил орка. Это пожалуй было самое информативное донесение за все утро. Одним словом руководство мое носило сугубо номинальный характер. Это действовало на меня чрезвычайно угнетающе. На совещание по случаю взятие города я явился в прескверном расположение духа. Судя по хмурому виду Давлина, он со своей стороны добился примерно того же. Офицерский состав, напротив был в приподнятом настроении. Нам торжественно доложили о взятии города. Гарнизон был уничтожен, или же разбежался и спрятался в жилых кварталах. Город разбит на квадраты и жилые районы оцеплены. Наши потери составили сорок шесть человек.

– Что делать с жителями? –спросил глава отряд гвардейцев Давлина.

– Провизии у нас хватит, чтобы кормить город. Объявим новую власть, раздадим еды. Не можем же мы уничтожить население города. Это тысячи, а то и десятки тысяч человек. – сказал Давлин.

– Нельзя оставить жителей в городе. Мы не сможем их контролировать. –ответил один из офицеров. –Даже просто оповестить всех жителей о том что их город теперь не их, весьма затруднительно.

– Надо прочесать город. Собрать всех жителей. Вывести из города. Выявить всех управленцев. Допросить. Нам нужно знать существует ли город автономно или нет. Всех найденных солдат казнить. Заодно посмотрим на настроения жителей, и решим что делать дальше –сказал я.

– Соберем, допросим. Все расскажут.– улыбнулся один из командиров наемников.

– Никаких пыток. Угрозы, нажим, уговоры, пожалуйста. Но никаких пыток –сказал гном. Наемник вопросительно посмотрел на меня.

– Никаких пыток. –подтвердил я. –Не затем мы здесь. Никакого мародерства в городе. Мирных жителей без необходимости не трогать . Если что докладывать мне лично. И донесите до людей, наказание смерть. И да объявите людям благодарность за взятие города. За эту неделю жалование удвоить.

– Только неделя? Разрешите отпраздновать победу? Выдать людям бочонки вина?

– Нет. Сейчас не время.

Мой спич не вызвал особого довольства среди командного состава наемников и они разошлись к своим людям с кислыми минами. Мы с Давлином остались вдвоем.

– Что ты собираешься делать с орками? Зачем собирать их вместе?

– Не знаю. Если посплю часик, возможно, буду знать. Если выгоним их из домов как скот, это будет способствовать возникновению желания подчинятся.

– И да не вздумай казнить кого- то из наемников. Припугнут можно, но не делай этого они не простят. – сказал гном.

– Я не собирался пока. Хотя если я узнаю например что они насиловали кого- нибудь или грабили дома, то к черту их.

– Насиловали? Не смеши меня. Да и грабить тут нечего. Отбирать у детей глиняных лошадок?

– Может и так. Но важен сам факт. Мы не завоеватели. Я все- таки хочу принести в эти земли свет просвещения, а не огонь и меч.

– Чрезчур пафосно, Фрэнк. Оставь эти речи для толпы. Или для четырех сотен трупов.

– Говоришь, так как будто ты со мной не в одной лодке.

– В одной, брат в одной. Просто не перегибай палку. Нам всем надо немного отдохнуть.

И меня отрубило насмерть. Через два часа меня разбудил денщик. Голова была на редкость тяжелой. Из соседнего шатра доносилось нестройное пение. Туда я и отправился первым делом. Там я застал Давлина, одного из инженеров гномов и двух командиров наемников в непотребном состоянии.

– Сволочи – ругнулся я сквозь зубы. – Пшли вон! Чтобы через шесть часов чтобы были у меня без следа!

Собутыльники Давлина, не особо уповая на его протекцию, поспешили удалиться. Вообщем они держались не так уж плохо, самым пьяным явно был сам гном.

– Четыреста человек. Мы убили сегодня четыреста человек. Мы развязали войну Фрэнк. Чертову настоящую войну.

– Какого черта.

– Я отдал приказ выкопать семьдесят восемь могил. И еще одну большую яму, для чуть более чем четырехсот человек.

– Четырехсот орков, Давлин.

– Да конечно просто орков. А если вдуматься, то всякие там южные люди они тоже орки не люди. У них ведь другой цвет кожи. А всякие узкоглазые ублюдки с востока. Их тоже нет смысла жалеть разве они люди, правда. Вырыть для них общие ямы, чтобы не возится.

– Давлин, возьми себя в руки.

– А чертовы гномы? В расход их бородатых выродков.

– Хватит. Ты же знаешь, я не то хотел сказать.

– И ради чего? Мы пролили столько крови, чтобы стать еще богаче. Нас похоронят в золоте. В чертовом золоте, и на могиле поставят золотые памятники. А их сейчас сваливают в ямы. И это только начало. Здесь не живут дикие банды, это целая страна, свободный народ. На который мы напали. Ради чертового золота.

– Проспись.

Я решительно вышел из шатра Давлина. Как ни странно его истерика только придала мне бодрости. Мы получили много золота, за то что родились детьми нужных родителей. И на эти деньги мы заварили эту кашу. Пришло время наводить порядок. У меня в руках был город. Большое неэффективное производство. Его надо было реорганизовать. Кто мог сделать это лучше меня? Причем реорганизовать великолепным образом, чтобы окупить затраты на приобретение в почти пять сотен жизней. Брр, задачка. Но на сегодня я точно остался один. Я вызвал к себе снова всех офицеров и старших инженеров. Несколько офицеров спали. Из тех кто руководил всем после взятие города в утренние часы. Большинство же поспали час- полтора и снова были в моем распоряжении.

– И так господа. Эта была не простая ночь, но нам предстоит еще более сложный день. Вывод населения из города начался?

– Никак нет. На улицах дежурят патрули. Минимально необходимое количество людей, чтобы держать город под контролем. Остальные отдыхают.

– Хорошо. Через два часа поднимайте всех людей. И начинайте действовать. Руководство возлагаю на вас- сказал я обращаясь к командующему гвардией Винвальда, капитану Гримеру.

– Вы уверены что в этом есть необходимость? Будут жертвы. Руководство города само обратилось к нам. Мы провели предварительный допрос. Сейчас они дожидаются вас в шатре. Давлин отказался их принимать. Он порывался идти извиняться перед ними. Я счел своим долгом это предотвратить.

– Кто проводил допрос?

– Я и лейтенант Меверик.

– Хорошо Меверик, после совещания ко мне.

– Есть.

– Гример, вы возглавите вывод населения из города. Это приказ. Через два часа приступите к выполнению. И донесите до людей никакого насилия без крайней необходимости. За каждого погибшего орка отчет лично мне.

– Боюсь вы будете принимать отчеты ближайшие сутки- мрачно сказал капитан.

– Вы забываетесь, Гример. Я надеюсь, вашей высокой компетенции будет достаточно чтобы этого избежать. Отвечайте лично. Вы свободны.

– Есть. – офицер резко развернулся на каблуках вокруг себя и удалился.

– Так господа Умерт и ээ.

– Кингхольц сэр.

– Да, Кингхольц,– обратился я к одному из старших инженеров расчетчиков и главному агроному в команде. –Возьмите сколько нужно людей. Подготовьте все необходимое для переписи населения. Составьте учетные книги. Возьмите ремесленников, сбейте кабинки. Отберите из числа младших инженеров и грамотных рабочих учетчиков, и объясните им их обязанности. И приготовьте где- нибудь сцену, чтобы можно было выступить перед жителями города. Я думаю и мне придется сделать обращение и надеюсь местные аристократы изъявят желания поддержать наши благие начинания и скажут пару слов в нашу поддержку.

– Хорошо – ответил Кингхольц, главный аграрий.

– Лим, возьми землемеров и сразу после вывода орков из города составьте подробные карты. Возьмите рабочих, и пронумеруйте все дома согласно карте. Большими белыми цифрами. Архитектурный облик города меня не волнует. –обратился я к старшему инженеру. Гном кивнул, не вынимая раскуренной трубки.

– Так тезка, ты возьми несколько младших инженеров в помощь и пройдись по стенам. К вечеру мне нужен план реконструкции. Подробная смета, человеко- часы в плане работ- обратился я к Эдмеру, тезке короля Южного Простора Эдмера первого. –Лейтенант Меверик, ну что ж представьте меня местному правительству.

Мы отправились в соседний шатер. Я остановился недалеко от входа.

– Что уже удалось выяснить, лейтенант?

– Там глава гарнизона и города, и выборные представители крестьянства которые осуществляли административное управление городом. Они причисляют себя к государству Равных Орков, и подчиняются генералу Карвину. С их слов тому самому, ветерану великой войны. Под его властью объединены все земли южнее Города Рассвета. И если верить командиру гарнизона под его командой пятидесяти тысячная армия.

Мы вошли внутрь .Там было шестеро орков.

– Здравствуйте господа. –сказал я. Орки промолчали, один из них одетый в некое подобие мундира хмыкнул. –Как вы заметили я захватил ваш город. Во избежание лишних жертв и неудобств для мирного населения, думаю, нам стоит обсудить перспективы дальнейшего сосуществования. Надеюсь, вы готовы сотрудничать. И для начала представьтесь, пожалуйста.

– Что ж, я Руд, глава гарнизона и бургомистр этого города, капитан армии Генерала. Эти господа выборные старосты, члены городского совета. Мы готовы обсудить вопросы сотрудничества на тот период в течении которого вы контролируете город.

– Период? Признаться честно я не планировал заканчивать его контролировать.

– Разумеется. Но все- таки я как ваш пленник, вправе надеяться на освобождение. Мое вынужденное сотрудничество, обусловлено только необходимостью. Первоочередными для меня являются интересы вверенного мне города.

– Замечательно, то есть вы считаете себя моим пленником?

– Безусловно. Я офицер, я приносил присягу и остаюсь ей верен.

– Хм, а я смел, мнить вас перебежчиком.

– Вы ошибались.

– Стража вывести его, – крикнул я солдатам стоявшим охранявшим вход в шатер. Наемники скрутили бывшего начальника гарнизона. Слегка полноватый он явно не отличался богатырской силой, и его попытки сопротивляться выглядели не убедительно.

– Что вы делаете? Я же согласился с вашими условиями. Я пленник. Я офицер. Вы не можете. – орк старался говорить спокойно, но нарастающая паника сквозила в его голосе.

– Я не выдвигал своих условий. Пока, нет. Вы офицер верный присяги враждебного государства. Дело в том, что мы не берем пленных. Отрубите ему голову. – солдаты переглянулись. Им явно не хотелось приводить приговор в исполнение самостоятельно. Люди были солдатами, а не убийцами. А заранее обзавестись штатными палачами мы не удосужились. Я подошел к одному из стражников и приказал обратиться к наемникам халифата, и передать мой приказ обезглавить орка. Харадримы оказались наименее щепетильными из всех наших подчиненных, и пока выполняли обязанности экзекуторов. Наемники вывели упирающегося орка. Повисло напряженное молчание. Остальные орки явно пользовались, куда меньшим авторитетом и не рисковали пытаться принять участие в происходящем.

– Итак господа я надеюсь среди вас больше нет тех кто принимал присягу, остался верен её и ждет пока нас выгонят их города.

– Нет, милорд.

– Замечательно. И также я надеюсь на наше плодотворное сотрудничество. Мы здесь не для того, чтобы причинить кому- либо зло. Много лет вы жили в изоляции от всего мира. Мы принесем вам все те дары, что он может вам дать. Новые технологии, прогресс, процветание. Сегодня мы проведем перепись населения города. От вас будет требоваться, в случае если это не удастся без вашей помощи указать места проживание людей на карте.

– У вас есть карты города? – спросил один из орков, коренастый и самый пожилой.

– Карты будут составлены. Это моя забота. Далее все хозяйство города будет переустроено. Поверьте мне, я делаю это для вашего же блага. Сейчас есть ли у города какие- либо общественные продовольственные запасы?

– Практически нет –ответил другой орк, высокого роста, средних лет с очень волевыми чертами лица.

– Засеянные земли в черте города, все принадлежат частным лицам?

– Да.

– Это минус. От вас также будет требоваться во время переписи население проконтролировать правдивость информации о собственности земельных наделов. Все население города будет выведено за его пределы до четырех часов. Потом я обращусь к ним с речью, несколько более пространной, но схожей по содержания, что пришел новый порядок, но это перемены к лучшему. Я бы хотел, чтоб вы поддержали мою речь и обратились к жителям города. Не знаю, сумел ли я вас убедить в том что наши действия направлены на пользу, но, как вы я думаю догадались, особого выбора у вас нет.

– Что конкретно вы намерены сделать? – спросил высокий орк.

– Строгий учет населения, чтобы мы знали родственные связи, где и кого можно найти. Переустроить сельское хозяйство. Коллективные поля, новые технологии севы и жатвы, новые виды культурные растения. Я полагаю, мы сможем кормить все население города с трети от текущей засеянной площади и задействовать при этом около полутора тысяч человек.

– Полутора тысяч орков. Это невозможно, земля есть земля и родит она столько сколько родит как ее не паши.– подал голос коренастый орк. Очевидно тема была близка ему и задела его за живое.

– И зачем этим полутора тысячам орков, кто будет в вашем новом мире обрабатывать землю кормить остальных? –заинтересовался самый молодой из орков.

– Потому что остальные будут делать другую работу. – я несколько растерялся, от такого просто вопроса. –При это многие частные наделы нам возможно придется забрать в собственность. Мы найдем способ компенсировать владельцам их потери. Уже сейчас мы задействуем большую часть населения вне сельскохозяйственных работ. Первое время мы будем кормить город.

– Если мы не поддержим ваше обращение? Я согласен подчиниться вынужденным переменам, но не хотел врать своему народу, что думаю что это будет благом для них.– сказал второй орк.

– В этом случае вы расстанетесь с жизнью.

– Свобода выбора. –ухмыльнулся орк. –Хорошо я подержу вас в обращении к оркам. – остальные согласно закивали.

– Рад, что мы сумели договориться.

И я снова завалился спать, приказав будить меня к четырем часам дня, когда предположительно закончиться вывод населения из города. Проснувшись, я обнаружил, что уже начало шестого. Как выяснилось, мои дневальные первоначально не стали меня будить, так как эвакуация жителей была далека от завершения, Затем, посовещавшись, они решили, что, несмотря на то, что процесс по- прежнему был даже не на середине, я распоряжался будить меня в четыре, а значит пора. Умывшись я отправился в шатер Давлина и застал его склонившимся над каким- то планом разложенным на столе активно раздающим указания

– Доброе утро. –поприветствовал он меня. В голосе его не осталось и следа прежней меланхолии.

– Вечер. Что делаешь?

– Руковожу всем и вся, пока ты спишь.

– Иди к черту.

– Ладно, успокойся. Со всеми бывает, у меня нервная работа. Я поговорил с Гримером и вывод людей затянется до ночи, в лучшем случае. Мы готовим тебе иллюминацию. Обращения к народу будем делать эффектно, с грамотной подсветкой.

– Дело затянется до ночи?

– В лучшем случае, да к ночи все будет закончено. Гример профессионал, думаю он справится. Кстати он рассказывал мне, что ты творишь черте что самоуправствуешь, режешь головы оркам за неуважительные взгляды на твою царственную персону.

– Так и есть. Вот устал насиловать детей и вздремнул немного.

– Хорошо. Кроме того из хороших новостей я посмотрел планы города, пока не окончательные, посоветовался с Кингхольцем , и нам не придется задействовать частные участки. Свободных площадей должно хватить для того чтобы кормить город. Мы прикинули наши запасы, и их избытков вполне хватит, чтобы кормить город в течение трех месяцев. Худо- бедно, но хватит. А при местном климате через три месяца мы соберем первые урожаи. Плюс частные запасы и те участки, которые уже засеяны.

– Хорошо.

– Более того у меня есть планы на следующий шаг. Я поговорил с старостами города и теперь примерно представляю расположение основных сил Карвина. Если мы выступим в течение недели, мы будем у Города Рассвета раньше него, даже если он прямиком направится туда, что вряд ли. – при изложении явно захватившей его идеи Давлин подошел ко мне в плотную и я уловил устойчивый запах алкоголя.

– Опять! Черт бы тебе побрал. –воскликнул я.

– Мы распили с местной властью, да. Это способствует сближению. Да и им надо было, как то расслабится, успокоится перед конструктивным диалогом. Мы хорошо сработали. Хороший стражник, плохой стражник. Психология.

– О передвижениях армий Генерала, я так понимаю, ты узнал за бутылочкой вина?

– Брось, это не дезинформация. Они, в сущности, неплохие ребята, понимают, что к чему. И сложившаяся ситуация им тоже не по душе. Изоляция, отсутствие торговли, стагнация. Карвин великий полководец, но править страной у него не выходит. Получается большая армия.

– Это они тебя просвещали? Так и говорят Карвин мол не дальновиден у нас мол стагнация.

– Они не дикари, они знают это слово. Ну, некоторые из них. А что ты собираешься делать?

– Пойду напьюсь, сейчас это модно.

– Нет серьезно в глобальном смысле. Мы развязали войну, и теперь нам противостоит пятидесяти тысячная армия. И мы должны как то победить. Мы не можем просто остаться здесь и разрабатывать месторождения. Но если мы захватим Рассветный Город то сможем контролировать его сколь угодно долго. Этот город брат Закатного города, шедевр фортификации древности.

– И как ты собираешься это сделать? Ты хочешь оставить Кузни? Или разделиться?

– Наши оппоненты не знают, что Кузни ключевой пункт в регионе. И если мы оставим здесь людей достаточно чтобы контролировать город, и восстановим стены, то этого хватит чтобы защитить город от банд и разъездов. А главными силами сюда никто не ударит. Если ты уж все- таки решил оставить население города свободным и привлечь их к работам.

– Я понимаю риски. Но они явно не способны к организованному бунту. А частные акции саботажа, ну чтож. Возможно, кто- то и получит свой нож в спину. По крайне мере это будем не мы.

– Ты захватил всего один город, а у тебя уже замашки тоталитарного диктатора.

– Такова наша полосатая жизнь. Ну и как ты полагаешь взять город?

– Ты помнишь мостовые Закатного Города? Площади старого города? Мощенные улочки?

– Не так чтобы в деталях конечно. К чему ты?

– А помнишь хоть где- нибудь площади под засев?

– Ну, нет конечно.

– А почему?

– Земля дорогая, экономически не выгодно.

– Это да, сейчас это так. Но не только это. Оба города Рассветный и Закатный были построены на едином сплошном фундаменте. Это уникальный, беспрецедентный случай в истории мировой архитектуры. Под стенами и зданиями фундамент конечно значительно глубже, но и вся площадь города также покрыта минимум полуметровым слоем бетона. Конечно, в западной столице это касается только Старого Города. Поэтому внутри города ничего расти не может. Столицы всегда кормились за счет регионов. Сейчас же вряд ли город замок кормят из вне. Вся страна живет на самообеспечении. Город Рассвета не исключение.

– То есть, если осадить город то он не сможет себя кормить.

– Нет. Во- первых, внутри могут быть запасы. Во- вторых, у нас нет времени на осаду через две недели основные силы орков будут у стен города.

– Тогда?

– Все поля возделываемые жителями города находятся за его пределами. Значит часть населения живет вне города, и все население работает вне его. Следовательно, им приходится часто выходить и выходить из города. Ворота замка это инженерное чудо. Они не могут исправно функционировать в течении всех прошедших лет. А учитывая степень падения уровня технического развития, они не смогли бы восстановить их функционирование. И закрыты они быть не могут. Значит, ворота открыты и у защитников города нет возможности их закрыть.

– Много допущений.

– Брось все почти наверняка так. Захватить открытый город. Починить ворота и остальные системы обороны замка. И он снова станет неприступным. Другого шанса я не вижу.

– Остаться здесь. Попытаться сторговаться с Карвином. Доказать что наше присутствие ему выгодно.

– Да, это вариант. А если не получится? Торговая жилка не самое сильное его место, судя по всему. И бежать будет уже поздно. Если же не получится захватить замок, тогда можно отступить сначала к Кузням и попытаться вступить в переговоры. Если же армии подойдут близко , бежать.

– Да, наверное, ты прав. Сначала надо наладить все здесь.

– Кто если не мы. –улыбнулся Давлин.

Грай.

Мы вышли из шатра. Солнце заходило за край горизонта, за которым скрывались великие царства людей запада. Они мирно засыпали, сейчас, когда мы на другом конце света перекраивали историю их мира. Последние лучи освещали нараставшую толпу орков у стен города. На притихших лицах читался страх. Они были простыми крестьянами. Большинство было безграмотно. Они понимали только одно, хозяин сменился, и они боялись перемен. То, что их всех выгнали наружу, стало своеобразным заключительным актом террора. Толпа была сломлена. Мы отправились проверять и корректировать приготовления к переписи. К полуночи сбор горожан, наконец, подошел к концу. Площадь, на которой были собранны орки, была опоясана огненным кольцом факелов. Сцена также пылала огнем. Это бесспорно выглядело эффектно. Где то вдалеке от огней, в тени ночи хоронили людей и орков погибших во время беспорядков в процессе эвакуации. Тридцать восемь посмертных пособий семьям наемников. Погибших орков никто не считал. Большую яму копали на глаз. Говорить со сцены стал я. Много красивых слов о новой, будущей лучшей жизни. И приземленные наставления: они должны будут предоставить переписчикам сведения о том, где они проживают, с кем в родстве состоят и какой земельной собственностью владеют. Должны будут выполнять те работы, которые им предпишут и безукоснительно подчиняться нашим представителям. В замен мы обещали, что никто не останется голодным, невзирая на то будет ли он по- прежнему обрабатывать свои наделы или же занят на других работах. И конечно законность и безопасность. В процессе переписи мы предложили указать им, в каком роде деятельности они предпочитают быть задействованы. И конечно не подчинение приказам или же утаивания и искажение информации при переписи повлечет за собой смерть. Я говорил долго. Я умел говорить красиво, но тем не менее не мог подобрать нужных слов. В отсветах огня, поверх притихшей толпы, я говорил про новую эру. Но боюсь, что все что поняли орки это то, что появилась новая сила которую стоит бояться. И она в свете факелов грозила им со сцены смертью. Чтож пока и этого нам вполне хватало. Я сам вызвался выступить. Давлин не возражал. Я чувствовал ранее незнакомое мне упоение властью. Мой голос наводил ужас на измученную толпу. После меня выступили старосты. Все как и обещали пытались поддержать нас, говорили о необходимости подчиняться и вынужденности суровых мер. Старый коренастый орк, которого задели слова про урожай во время разговора в шатре и самый молодой из представителей, похоже, даже были искренны. Очевидно, их гном смог действительно зажечь своими идеями преобразований. Остальные просто сказали , что должно, без особого энтузиазма. По крайне мере никто не стал геройствовать и призывать к сопротивлению. Потом начался долгий процесс переписи населения. Мы соорудили сотню кабинок. Шестеро старост метались между ними, разрешая спорные моменты, и помогая определить место на карте. Хаосу был положен конец. Теперь ситуация была нам подконтрольна.

Следующие три дня, мы налаживали быт города. В шахтах и плавильнях полным ходом шла работа по подготовке производственного цикла. Используя наших тягловых волов из каравана, засеивались новые площади. Мы решили идти на Город Рассвета налегке, чтобы поспеть туда наверняка раньше. Караван с провизией для будущего гарнизона нашего будущего замка должен был выйти несколько позже, чтобы волы могли быть задействованы в севе. Да и большую часть тягловых животных мы все равно оставляли здесь, потому что в обратный путь караван предположительно должен был выйти отсюда. Восстанавливались стены. За трое суток мы проделали огромную работу. Сотни схем, планов, смет. Это было большое производство. Впрочем, мне приходилось в прошлом налаживать работу мануфактур, на которых трудилось свыше десяти тысяч человек. Днем четвертого дня, оставив Гримера комендантом города, вместе с четырьмястами солдат и двумя с половиной тысячами рабочих во главе семнадцати тысяч четырехсот пяти орков по данным переписи, мы вышли в поход. Утром того же дня над зданием кузниц, пока простаивающем без дела до первой выплавки железа в плавильнях, самом высоком задние города, был торжественно водружен наш импровизированный флаг. Золотые весы и черный плавильный горн. Такой же знак был нарисован на знамени, которое теперь развивалось над нашей колонной. Настроение было приподнятым. За считанные дни нам удалось зримо преобразить жизнь в городе. Успех несколько окрылял. Как напишут позже, с этого момента на востоке закрутилось колесо истории. За четверо суток мы бодрым маршем подошли к Городу Рассвета. За пять километров от города мы расположились лагерем и дали людям отдых. Спустя шесть часов мы так и не были замечены. И начали штурм. Все было в точности, как и говорил Давлин. Ворота были открыты. И наши солдаты быстро ворвались в замок. Около трех часов на улицах и стенах город шли бои, прежде чем над башней Короля- Ведьмака в центре замка взметнулось наше знамя. Гарнизон составлял чуть меньше тысячи орков, да еще несколько сотен местных жителей выступило на стороне обороняющихся. Наемники были лучше вооружены и подготовлены. Исход был предрешен. В рукопашных схватках мы почти не теряли бойцов. Более всего вреда наносили лучники при обстрелах с высоких стен и башен города, прежде чем нам удалось их занять. Конечно нам это весьма условно, мы с Давлином ждали знамя за полкилометра от стен города. Мы потеряли пятьсот наемников. Жители города те, что были внутри, в качестве пленных были согнаны на площадь. Основная же масса мирного населения возделывала поля за пределами города и разбежалась. Командир наемников торжественно вручил нам импровизированный ключ от города и доложил об окончании штурма. И мы въехали внутрь. Конечно, город производил впечатление. Два ряда стен, первое кольцо высотой пятнадцати метров и внутренняя цитадель с вдвое более высокими стенами. И огромная башня- шпиль в центре. Каменный город, великолепные коммуникации, дороги, мостовые. Сотни помещений внутри массивных стен. И сто шестнадцать осадных орудий в стенах и башнях. Великолепно продуманная система мастеров древности. На полкилометра вокруг города территория простреливалась. А самые грандиозные шестнадцать катапульт расставленных по внутреннему кругу стены могли метать снаряды едва ли не за километр. И все это в полном запустение. На момент нашего штурма работала одна баллиста на внешней стене. Она была расположена в таком месте, что практически не могла вести огонь по штурмующим со стороны ворот. В процессе попыток расчета все- таки направить и орудие на грани угла обстрела пострадало двое орков зашибленных срывающейся стальной пружиной. После чего все- таки был произведен один успешный выстрел, правда снаряд полетел в сторону защитников орков. Вреда он им не нанес, но они посчитали что нам удалось захватить оборонительные системы замка и сдались в плен. Нам предстояло восстановить обороноспособность города в кратчайшие сроки. Ворота и катапульты. А также решить, что делать с двумя тысячами пленных орков на площади. Посовещавшись, мы пришил к следующему решению. Перво на перво мы спросили у толпы есть ли среди пленных те кто принимал присягу на верность Генералу. Вызвалось шестнадцать человек. Вероятно таких было больше, но промолчавшие были более дальновидны. Добровольцы из харадримов тут же на площади казнили шестнадцать орков. Они в отличие от остальных наших людей воспринимали обязанности палачей как легкую прибавку к жалованию. На этот раз мы не могли рисковать и оставлять в замке на который придется по нашему предположению основной удар жить окров, в лояльности, которых мы не уверены. Тем более, здесь, ближе к столице государства Карвина, он пользовался, очевидно, большей поддержкой населения, а гарнизоны не творили бесчинств. Поэтому им был предложен следующий выбор. Признать нашу власть и остаться жить здесь, но за стенами город. В этом случае им будет обещана наша защита. Каким именно образом не уточнялось. Вариант второй также признать нашу власть и идти к Кузням своим ходом где, рассказав ситуацию, они будут приняты на работы, обеспечены жильем и пищей. Я не был уверен, что Гример не сочтет их шпионами. Но об этом мы также умолчали. Или же идти, куда им вздумается. В любом случае город им надлежало покинуть. Мы предполагали, что большинство уйдет в другие города страны, раз уж мы предоставили им такую возможность. Казнить их всех мы не могли себе позволить. Все- таки управленец высшего звена суров, но он еще не мясник. Вопреки нашему предположению большинство тех, кто покинул город после штурма и тех, кто жил у его стен и разбежался при нашем появлении, потом вернулись к своим домам рядом с замкам. Они не могли бросить все то, чем жили все эти годы. Да и просто боялись уходить. Многие даже не знали, как добраться до ближайшего города. Мы также разрешили оркам под контролем стражников забрать свой скарб из жилищ. Не уверен, что все забрали только свой. Но это уже не на моей совести. Так вообщем коренное население и осталось жить подле нас. И мы сочли, что они признали тем самым нашу власть. Они, конечно, не изъявляли ничего такого, но и никаких знаков протеста не выказывали. Мы тем времени начали срочные работы внутри замка. Здесь я был практически бесполезен ввиду отсутствия серьезного инженерного образования. Поэтому у меня образовалось куча свободного времени на обозрение города. Замок впечатлял. Огромные кладовые, в глубоком бетонном фундаменте. В них всегда сохранялось прохлада и сухость. Зерновые могли храниться там годами. Поэтому город мог жить, не производя пищи во времена рассвета империи. И может еще будет. Величественные библиотеки, частично разграбленные, но все- таки сохранившиеся. Какие- то усилия были приложены гарнизоном по сохранению культурного наследия. Десятки лабораторий наполненных колбами риторами перегонными кубами и еще многими инструментами, предназначение которых мне неизвестно. И конечно башня. Идеально круглая возведенная в центре города она возвышалась на пятьдесят девять метров. Дух захватывало от взгляда с вершины башни. Первый день я провел как в музее. Работы кипели. Люди нервничали. Витала некоторая истерия, все боялись не успеть. Всем казалось, что местные не уходят, потому что ждут прихода армий со дня на день. Армий, которые принесут нам всем смерть если мы не починим ворота и катапульты. Я думал по другому. Я видел, как местные орки по нашему приказу закапывали трупы. И свои и чужие. В этом было столько вековой обреченности. Они ничего не ждали и ни на что не надеялись. Им некуда было идти. Весь мир всегда был бардак. Везде и уж тем более в этой богам забытой земле. Пройдут недели, прежде чем до местного руководства дойдет, что происходит и здесь будут силы противника. Если вообще будут. Если они вообще есть. Но тем не менее сделать все приготовления по обороне было необходимо и я не стремился разубеждать кого- то в том что мы на волосок от гибели. Тем более что кроме моих ощущений у меня не было аргументации. Набродившись по древним покоям Королей- Чародеев и не найдя себе применения в фортификационных работах я сел за проекты по переустройству всего государства. В покоях местного коменданта я нашел великолепные старые карты. В том числе и экономические. И занял свое время, тем что мастерил утопии. Тем времени работа шла. Уже к концу первого дня были восстановлены шестнадцать осадных орудий. С воротами было сложнее. Используя только имеющиеся средств их починить, не удавалось. Приходилось ждать обоз с провизией и материалами. Все- таки механизм открытия такой громады двенадцати метров высоты на коленке не соберешь. Десятки конных разъездов патрулировали местность вокруг. Но обоз пришел раньше чем Карвин. Ворота снова заработали и торжественно были закрыты. Следом в действие были введены почти все защитные сооружения поменьше и семь из шестнадцати великих катапульт. Ну учитывая, что от четырех из них остались только постаменты для установки не так уж и плохо. Прошло три недели. Разведка наша работала усердно, но как- то на рассвете в ворота постучался орк. Одинокий волочий всадник смог миновать разъезды незамеченным. И теперь стучался в ворота, превышающие его рост более чем всемеро, под прицелом у сотни лучников. Так я познакомился с Граем. Он прибыл в Город Рассвета под видом посла. Тогда он рассказал нам о раскладе сил в стране. Указал на карте расположение своих сил и сил равных орков. Конечно, мы не могли просто поверить ему на слово. Не было никаких гарантий, что он не выдумал все что сказал, и не является шпионом Карвина, скармливающим нам дезинформацию.

– Шпион равных? Я же гундабарский орк. –удивился он.

– Скажем прямо для нас это не столь очевидно. –сказал Давлин.

– Ну чтож, давайте установим мою личность наверняка. –усмехнулся орк. –Но сначала скажите мне зачем вы здесь? Простой вопрос. И я докажу вам, что я не шпион Карвина.

Я рассказал ему про наши замыслы: наладить торговлю, производство, дать оркам технологию, прогресс, объединить страну под единым знаменем. Последнее было импровизацией, но в сложившейся ситуации это казалось мне единственным вариантом стабилизации положения в регионе.

– – Хорошо. Приведите сюда десять орков, схваченных с улицы. Я думаю этого будет достаточно, чтобы меня опознать.

Мы с гномом вышли из зала, где сидел орк, оставив его наедине с шестью охранниками.

– Что будем делать? – спросил я.

– А тебе не интересно? Давай поймаем десяток орков. Жалко, что ли.

Мы отдали распоряжения и вернулись в залу. Пока орков ловили и вели в центр города, мы в предположении, что орк говорит правду, изучали карту. Это вообщем было и полезным времяпрепровождением и дополнительной проверкой. Если то, что он рассказывает выдумка, то чем больше деталей, тем больше вероятность не состыковки. Но картина расклада сил на территории бывшей империи перед нами вырисовывалась весьма четкая. В соседней комнате собрали орков. Посол до этого закутанный в длинный белый плащ с меховой оторочкой , в котором он и приехал скинул его прежде чем идти в комнату. Ростом он был на полголовы ниже меня , да и в целом в одежде казался щуплого сложения. Под плащом были только штаны и опоясь к которой крепилось оружие. Оружие конечно было предварительно изъято. И теперь нам открывался испещренный шрамами, загорелый торс скульптурно красивой мускулатуры. Посол был настоящим атлетом. Левую руку от плечи к кисти покрывала причудливая татуировка. Когда он вышел к местным жителям те, и без того напуганные тем что их привели сюда, попадали на колени и стали просить пощады. Посол довольно ухмыльнулся. Еще с утра, когда у ворот появился всадник на белом волке, среди орков поползли слухи, что сам Грай прибыл в замок договариваться о том чтобы всех их, равных орков съесть. Белый волк был его фирменным знаком. Ну и слухи про поедании поверженных противников тоже. Теперь же орки решили что они первая партия. Конечно, они никогда не видели лидера гундабарских орков, но татуировка его была широко известна. Когда пленники несколько успокоились и смогли подтвердить личность посла, один из них набрался смелости спросил, что значит его приход сюда и сохранят ли оркам живущим у замка жизни. Это оказался один из местных старост, который сам вызвался отправиться вместе со стражниками, когда те ловили орков по нашему приказу. Не дожидаясь нас, ему ответил орк.

– Все с вами будет в порядке, если вы будете верны своим господам. Я приехал поприветствовать нового темного властелина, и присягнуть ему на верность. –и мы вышли в соседнюю комнату.

– И что это было?– спросил я.

– Жест доброй воли. Договоримся мы до чего- нибудь, или нет, но из- за моего присутствия здесь среди ваших орков разойдутся панические настроения. Ну а в текущем варианте, я полагаю, в одном отдельно взятом городе ваш авторитет станет временно безграничен. К тому же ты же хочешь снова объединить страну. Тогда этого клише тебе не избежать.

– Мы.

– Нет, нет если так, я готов уступить роль нового властелина тебе. Я рядом постою. Ты так лихо в кузнях головы рубил у тебя лучше получится . –усмехнулся Давлин.

– И так господа я открыл свои карты. Я прибыл сюда лично, и вверил себя вашей чести. Теперь время поговорить о деле.– вздохнув начал орк.

– Начинай –сказал я.

– Всю свою жизнь я мечтал объединить всех орков. Прекратить бессмысленные междоусобные войны. Я не хочу власти, хочу лишь мира и процветания своему народу. Может быть с вашей помощью, нам удастся это осуществить.

– Как оно расходятся вести о наших победах – улыбнулся гном.

– Ваши победы ничего не стоят. Вы забрали себе у Карвина старые руины, которые ему не нужны. Но вам удалось, к примеру, закрыть ворота Рассветного Города. Этого не случалось с моего рождения. Я не могу сам изменить что- то. Нужна сила извне. Вы люди запада. Теперь у нас общий враг. Без моей помощи вам также не выжить. У вас мало людей. Через три недели Генерал будет здесь с десятью тысячами воинов.

– Пленные обещали нам пятьдесят. Но даже если и так этот замок не взять. Тот, кто называет себя Карвином, может приходить. Его предшественник не смог взять Замок Заката, и у него не получится взять его близнеца. –сказал Давлин.

– Вы все еще думаете что он самозванец?

– Нет мы справедливо полагаем, что ими руководит стапятидесяти летний парень. –добавил я нотку сарказма.

– Мой дед служил под началом Генерала еще во времена империи. И лично хорошо его знал. Он командовал гундабарским корпусом и был приближен к Генералу. Мой отец, будучи ребенком, видел генерала вместе с дедом. А позже я видел Карвина со своим отцом. Это он, у меня в этом нет ни малейших сомнений. Может быть, у вас на западе уже забыли про чудеса. Здесь же не все подчиняется законам причинно следственной связи.

– Официально магия признается существующий, и некоторое старые дядечки в белых мантиях пользуются большим почетом при дворах просвещенных монархов. И только некоторые заносчивые скептики вроде нас, позволяют себе сомневаться в этом.

– Ладно, оставим это. Даже если замок выстоит. У вас не хватит сил чтобы провести караван. А так понимаю, что вы планируете вернуться.

– Да это так. Нам нужна помощь. Да и мы же не хотим завоевывать всю страну, нам просто выгодно, если половина ее присоединиться добровольно. Но как мы можем тебе доверять? В чем твой интерес? – спросил я.

– Мой интерес это интерес моего народа. Ведь я вверил свою жизнь вам сейчас. И чем вы рискуете? Я не прошу пустить моих солдат в замок.

– Если мы позволим твоим людям охранять караван, где гарантия что они не ударят нам в спину?

– Если бы я хотел напасть на караван, я бы просто напал. Незамеченным он не пройдет. От того что мы будем в числе охраны принципиально ничего не измениться. Да и зачем мне это? Я понесу потери, а груз вряд ли мне пригодится. Не знаю, что вы повезете на запад, но здесь в этом нет смысла, а сам я торговать в Закатный Город не поеду.

– Звучит заманчиво. Мы ничем не рискуем, все нам сделают. – усомнился я.

– Мои лазутчики в кузне рассказали мне, что вы сделали с городом. Поэтому я рискнул лично пробраться сюда и открыть себя. Я не смогу сделать это сам. В стране нет денежного оборота, поэтому у меня нет рычагов стимулирования производства. Натуральный обмен работает плохо, ремесленнику всегда кажется, что жнец должен ему больше, а пахарю что кузнец за даром ест хлеб. И действовать насилием я не могу. Пусть мы станем провинцией королевства запада и примем протекторат Госпожи. Это путь развития.

– Минуточку ты полагаешь, что мы действуем от имени Королевы? – вступил Давлин.

– Другие государства слишком далеки, да и Королевство не позволило бы. Вы командуете большим отрядом, несложно было догадаться.

– То есть вот этот молодой человек, по- твоему, пэр его величества, а я благородный рыцарь командир солдат регулярной армии на зарплате? – злорадствовал гном.

– Я конечно не могу знать точно ваших званий, титулов и регалий. Но…

– Мы торговцы. – оборвал его я. Частные лица. Если в королевстве будет известно о том, что мы собираемся сделать, нас вероятно приговорят к смерти.

– А как же солдаты?

– Наемники.

– Вы видно успешные торговцы.

– Как то так.

– То есть конные рыцари запада не помогут нам. Я рассчитывал разбить Карвина, используя преимущества кавалерии.

– Рыцари не думаю. Но при необходимости мы можем купить кавалерию, правда простого рода. – усмехнулся гном.

– То есть вы не высокорожденные?

– Нет.

– Мы не победим в войне без помощи. Как минимум две, лучше три тысячи конных воинов.

– Ладно. Продам часы. – небрежно махнул Давлин, орк проглотил удивление.

– Так. То есть до того как караван вернется мы не получим подкреплений.

– Да.

– На что вы рассчитывали?

– По официальной версии, в заброшенных землях уничтоженной империи нет регулярных войсковых формирований, только разрозненные банды. – вздохнул я.

– Хорошо тогда поступим так. Он подошел к карте. Вы уверены в замке, в своих хитрых устройствах, тогда докажите что я не зря ставлю на вас. Карвин попытается ударить сюда. Попробуйте отбить атаку. Этим мы выиграем уйму времени. А также приобретем влияние.

Я бросил взгляд на Давлина. Гном уверено кивнул. Я не разделял этой слепой веры, но промолчал.

– Через сколько вы будете готовы двинуться обратно? Вы же хотите что- то сделать в кузнях и забрать.

– Полгода. Два урожая.– сказал я. К счастью по эту сторону вечного моря мы не знали смен времен года и могли собирать по три- четыре урожая в год.

– Хорошо тогда вы будете держать город. Если вам удастся это, то под прикрытием моих волчих всадников мы проведем караван обратно в кузни. Если он потерпит поражение у стен города, он не станет предпринимать атак. Затем к назначенному сроку я подготовлю и стяну сюда восьми тысячную группировку с фуражом и мы сопроводим вас до границ халифата.

– А если он ударит по Кузням?– спросил Давлин.

– Мы заметим. Город оказывается географически за Рассветным Замком. На башне установлена великолепная обсерватория. Мы будем знать заранее.

– И что мы сделаем?

– А это уже вопрос к нашему новому другу.

– Я не думаю, что он нападет на город. Там он никогда не пользовался поддержкой, и ничего ценного для него там нет. Замок это символ. Знамя того, что он больше не владеет ситуацией в регионе, поэтому он попытается его вернуть. Насчет Кузен, не думаю, что они ему интересны.

– Но если?

– Да я пошлю своих бойцов. Но вы должны будете впустить их за стены.

Мы Давлином шли по коридорам замка. Гундабарец отправился отдыхать в предоставленную ему комнату перед обратной дорогой.

– А правда как нам ввести товарно- денежные отношения? Не можем же мы строить государство без валюты? – этот вопрос волновал меня с тех пор, как посол пожаловался на его отсутствие.

– Мне кажется это сейчас не самая актуальная проблема.

– Да брось, ну чисто теоретически. Не хочу умирать экономически неграмотным. – на этих моих словах гном нервно сглотнул.

– Закупить золото. Много золота. Обеспечить всю отчеканенную монету по первому времени. Дать ей полную платежеспособность внутри государства, играть дипломатией давать в этой валюте кредиты. В любом случае, пока государство не будет признано независимым, хотя бы некоторыми великими державами, мы не сможем создать конвертируемую монету.

– А если сделать ее локальной. Казну держать в общепринятой валюте. Но внутри страны нужен какой- то товарно- денежный оборот. Пусть эти монеты и не будут иметь хождения более нигде.

– Это проще. Первое отчеканить монетки так, чтобы только мы могли экономически целесообразно производить их. В этой стране, это будет не сложно, далеко не скоро здесь появятся настолько технически оснащенные мошенники, чтобы подделать чеканку. Тем более подделать ее, затрачивая на это меньше номинала монеты. Второе обеспечить валюту на внутреннем рынке. Даже не золотом. Товарами. Перманентно предоставлять возможность обналичивать монеты продовольствием и инвентарем. Это будет поддерживать ценность средств. Давать возможность распространять новые виды инструментов и стимулировать их централизованное производство. И регулировать уровень цен. А следовательно регулировать развитие отраслей. По сути, мы централизованно производим все и даем оркам за работу фантики. А потом разрешаем за эти фантики взять что- то из того что мы производим. В этой схеме мы контролируем и что и как производить и процесс распределения.

– Все теперь я спокоен, умру экономически грамотным.

– Провались ты сквозь землю.

– Сам говорил тут нет земли сплошной бетон, насколько- то там метров. И закопать то нас будет негде. Хотя я слышал в былые времена орки ели поверженных противников.

– Твои речи наводят на меня нервенность. Пойду починю катапульту другую, чтобы как- то успокоиться. –буркнул гном, и удалился.

На следующее утро мы провожали гундабарца в обратный путь.

– Не ловко уезжать перед битвой. Но иначе нельзя, многим из тех кто следует за мной будет сложно принять перемены. То, что я связался с людьми даст много поводов для недовольства. Покажите, чего вы стоите.

– Задание первое: захватите страну. В случае успеха мы примем вас на испытательный срок. – усмехнулся гном.

– Должность темного властелина хорошо оплачивается. Будет. Когда появятся деньги. Мы просто пока их не изобрели. Удачи вам! Если спустя две недели, этим замком все еще будете владеть вы, я еще загляну.

– И если мы будем живы. Удачи и тебе орк. – сказал я.

Мы смотрели со стены вслед удаляющемуся гундабарцу. На это раз он двигался открыто, вдоль тракта, еще раз подчеркивая новый союз.

– Ты доверяешь орку? – спросил гном.

– Нет. Не знаю. Конечно я не доверяю ему, но пока он последователен, он доказал что он это он, показал свое доверие к нам. И теперь у нас просто уже нет выбора. Вряд ли мы сможем своими силами провести караван обратной дорогой.

– Ему совсем нет никакой выгоды. Он нужен нам, мы ему нет. И он все же предлагает нам помощь. И готов делится властью.

– Может он хороший парень? Правда думает, что так будет лучше.

– Не забывай что если бы волей случая Кузни были бы в его руках, то этот хороший парень был бы сейчас по другую сторону баррикад, а мы бы искали союза с Карвином.

– Пока опять же мы ничем не рискуем. Давай подождем недельку, посмотрим. Если, что мне приятнее будет умирать с верой, что он не пытался нас обмануть.

– Черт, Фрэнк, хватит. С тобой невозможно разговаривать.

Осада.

Снова потянулись одинаковые дни приготовлений к осаде. Хотя точнее сказать к штурму, мы предполагали, что коммуникации противника не позволят ему держать осаду. Мне снова не находилось применения и я тратил время знакомясь с нашими подчиненными. Интересовался буквально всем, составлял некоторое представление о людях. Мне было двадцать пять, и я мнил себя знатоком человеческих душ. С другой стороны, не составив за свою жизнь пару тысяч ложных представлений о людях я пожалуй бы им никогда не стал. Спустя еще добрую недельку на горизонте показались знамена. Лично у меня это вызвало даже некоторое облегчение. Во первых бессмысленное ожидание угнетало. Во вторых я очень опасался, что соперник не будет столь прямолинеен, и попробует предпринять что- нибудь еще. Хотя конечно логично было рассчитывать, что мы не успеем восстановить замок. Но мы успели. Легионы Карвина выглядели внушительно. Боевой порядок был сохранен, развевались знамена. Виднелись крючья, лестницы и даже одна осадная башня. Наши люди заняли позиции. Мы с Давлином стояли, на башенке над главными воротами. Здесь специально была размещена сигнальная система позволявшая руководить огнем всей осадной техники замка. Точно такая же башенка была продублирована на втором ярусе стен, на случай если у атакующих будет достаточно камнеметных орудий, чтобы находится на нашем месте было небезопасно. Орки располагались лагерем. Атака будет, ночью или на рассвете.

– Ждем, Фрэнк. Началось.

– Боюсь долго нам ждать, солнце заходит.

– Могут и ночью ударить.

– Могут. Но сколько сейчас до них? Километров пять до лагеря?

– Четыре. Даже чуть меньше.

– Один черт пока они перестроятся, пока ударят, успеем поднять людей по тревоге.

– Нервы, вряд ли кто сможет уснуть.

– Все равно, не надо поднимать гарнизон.

– Да пока не будем. Хотя вряд ли это что либо даст. Все на взводе, большая часть людей и так крутится на постах. – вздохнул Давлин. – Надо будет снять башенку. Они покатят ее медленно, навстречу катапультам, можно будет попасть прямо в нее. Красиво будет как на гравюре, где башню штурмовую разносит в щепу камнем из требушета у Белого Города.

– Хорошо.

И я демонстративно отправился отдыхать. Конечно я и сам не верил, что мне удастся уснуть, но надеялся этим как- то снят нервозность. Вроде как те десять пятнадцать тысяч орков это так задумано и мы все контролируем. А потом меня разбудил дневальный. Сказал, что орки двинулись и штурм начался. Как я позже выяснил это было около двух ночи. Карвин не откладывал штурм, просто расчет на то, что ворота открыты не оправдался, и заминка была вызвана обсуждением вопроса о целесообразности штурма. Но отступи он тогда ни с чем и весть об этом быстро облетела бы всю страну. И очевидно он не мог предположить степень нашей инженерной оснащенности, поэтому отправился на штурм. Со сна, переполошившись я вылетел на стену даже не одев доспехов. Уже на верху на виду у пол гарнизона я сделал по возможности спокойную мину и, отсалютовав солдатам, в легком шелковом костюме проследовал на башенку к Давлину. Он не покидал стен не на минуту и его взволнованный вид несколько портил наш имидж олимпийского спокойствия. Орки наступали красиво. При ярком свете тысяч факелов. Восемью колоннами, держа строй. Четыре колонны были снабжены таранами. Остальные несли лестницы и крючья. В ночи гулко раздавался бой барабанов. Очевидно бутафория и иллюминация из факелов должны были сломить наш боевой дух. А плотные колонны при приближении к стенам должны были перестроиться на манер черепахи, выстроить стену щитов и быть защищены от стрел. Каждый пятый воин нес дополнительный, громоздкий деревянный щит. Война в этих землях давно велась по другим правилам. Нам же было что предложить помимо лука и стрел.

– Фрэнки – поприветствовал меня раскрасневшийся Давлин, он как будто немного приплясывал на одном месте и выглядел как человек простоявший ночь на морозе. – Как только подойдут на километр можно открыть беглый огонь катапультами со второго яруса. Эти красавицы при удачном раскладе способны на такое. С восьмиста метров начнем выцеливать башню. Она метров восемнадцать двадцать. Надо попасть хотя бы в середину.

– Подожди сколько?

– Около двадцати, мы мерили оптическим дальномером из обсерватории.

– Аа. Ну тогда да. – меня разбирал смех.

– Истерика.

– Да, навроде. Какова высота наших стен, господин гном?

– Черт.

– Это не штурм это фарс. Они идут голыми руками грызть гранит и думают что мы будем кидать камни и стрелять из луков. Это наш шанс Давлин.

– Не стрелять по башне?

– Черт с ней башней. Подпусти близко. Надо сделать громкое заявление. Разгром. Метров на четыреста.

– Мы можем не успеть сделать второй залп. Если побегут…

– Они не побегут. Посмотри как основательно идут. Дать залп из композитных и блочных луков метров с пятисот. Хотя даже с шести сотен мы же на верхатуре. Пусть перестроятся. А затем уже смести их. Представь что будет с плотным построением. Положить камешек примерно в центр.

– Но..

– Тсс. Щас спугнем, покажем наши плюшки, Карвин не идиот, отведет людей. И потом они побегут рассредоточенными цепями, да со всех сторон, да под стены замка. Будут из луков постреливать и на стены карабкаться, а их в десятеро больше. Глядишь и задавят.

– В семеро. Мы пока стояли тут примерно прикидывали. – и Давлин зажег огни. Приказ не стрелять.

Орки приближались. Напряглись наши лучники. С шестисот метров они открыли огонь. Как и предполагалось колонны ощетинились щитами. Перестроение было выполнено на твердую четверочку. Те что несли тараны очевидно были получше выучены и сделали все как на параде. Среди остальных чуточку повозились, но вполне себе разобрались. Стрелы больше, не наносили урона но было приказано не останавливаться. Медленно надвигались ровные прямоугольники, освященные факелами по краям. Тараноносцы начали обгонять и выдвинулись вперед. Когда первые из них оказались на четырехстах метрах от крепостных стен, грянул первый залп. Тридцать семь работающих катапульт из которых пять со второго яруса прозванные в прошлом великими метнули порядка одиннадцати тонн камней разом. Орки стояли плотно, и двигались медленно. Эффект был ошеломляющим. Сотни жизней превратились в размазанное кровавое месиво. Паники не было. Это было губительно. Легендарная железная дисциплина Карвина сыграла против него. Колонны пытались восстановить порядок и продолжить движение вперед. Грянул второй залп. Тараны были уничтожены. Потери огромны. Знаменосцы в панике показывали отступление. Колоны замерли в растерянности. Кто то пытался сохранить строй кто- то начинал бежать. Дальше в дело вступили наши лучники. Осадные орудия теперь не делали согласованных залпов а вели беспорядочный огонь.      Бежавшие без прикрытия щитов орки были уязвимы для стрел. Правда дистанция для лучников была великовата, но свой вклад они внесли. Прежде чем последний орк вышел из зоны досягаемости наших орудий, великие катапульты успели кинуть еще по четыре связки камней каждая. Более мелкие орудия и того больше. Конечно основной эффект был получен при первых ударах. В ту ночь погибло чуть более четырех тысяч орков. Во время осады мирные жители большою частью разбежались не пойми куда, часть отправилась в лагерь Генерала на поклон и предложила свои услуги. На следующее утор солдаты Карвина переловили часть из бежавших жителей, согнали добровольных помощников и начали хоронить тела. Они действовали под белым флагом и мы не открывали огня. Для нас тысячи гниющих тел вдоль тракта также могли обернуться гуманитарной катастрофой.

Земля окров.

Орки ушли. Спустя пару недель в сопровождении целой делегации прибыл Грай. И перед нами остро встал вопрос, что делать дальше. У нас было полгода. Орк утверждал, что больше нападений нам ждать пока не следует. После такого поражения Генералу еще долго не восстановить прежнего влияния. Дел в Кузнях, да и в замке было еще очень много, но я знал что Давлин справится с городом. Рассветный город можно было доверить Гримеру. И взяв с собой человек сорок свиты, инженеров, агрономов и десяток наемников отправился вместе с главой наших союзников в путешествие по стране. Конечно моя безопасность полностью завесила тогда от него. Зато в процессе я узнал, что его зовут Грай. И тогда ведь моя жизнь ничего не стоила, поэтому никому не было смысла меня убивать. Я доверился чести Гундабарца. Не знаю почему я принял такое решение. Возможно меня просто сильно угнетало долгое вынужденное бездействие за то время пока мы готовились к осаде. Но так или иначе, но мы объехали все крупные поселения. Осмотрели дороги, сырьевые базы, обновили карты. Многое узнали о быте орков. Тогда я серьезно изменил свое представление о них. Вопреки навязываемому стереотипу, они были миролюбивы и не чужды труда. Свободные от догм религии, открытые для перемен. С собой мы взяли два воза всякой всячины. Наполовину то, что уже удалось изготовить в Кузнях, на половину то что осталось невостребованным из наших запасов. Образно говоря мы раздавали туземцам бусы. Но без пары острых ножей, прочных стальных канатов или тому подобной полезной в хозяйстве ерунды нам было не снискать благосклонности местного населения. Конечно, на этот раз я не мог вносить такие глобальные экономические коррективы, теперь мы были друзьями Гундабарца, а не завоевателями. Да и сам Грай пользовался бесконечным уважением, но весьма ограниченной властью. Мы могли уговорить орков что изменить да. Но заставить практически нет. В основном мы раздавали новые виды семян, и строили всюду мельницы. Ветряные, водяные причудливых механических конструкций на воловьей или даже ручной тяге. Дело в том, что большинство орков перерабатывало выращиваемое зерно самостоятельно на маленьких ручных мельнях, и из полученной муки крайне низкого качества пекло лепешки заменявшие им хлеб. Ввиду отсутствия товарно- денежных отношений никому не было смысла строить большую мельницу, потому что никто не располагал таким количеством зерна. Можно конечно было помогать соседям на уровне бартерного обмена, но под подобную перспективу никто затевать строительство не решился. И это делали мы. Грай очень удивлялся, почему я ломаю голову кому отдать нашу первую мельницу. Ведь строили их мои люди, орки из отряда Гундабарца и только иногда нам помогали местные жители.

– Ведь ее строили всем миром, пусть она и принадлежит всему городу. Каждый сможет смолоть зерно. Затем ведь она и нужна, в чем проблема?

– Если мельница никому не принадлежит, то кто станет за ней следить, чинить поломки?

– Все.

– Так не бывает. Вспомни с каким скрипом мы пытались привлечь всех к строительству? Да и устанавливать очередность, бережно использовать. Она ведь ничья кто станет беречь ее?

– Она принадлежит каждому.

– Как и лес, реки, горы. Многие берегут их? Нет если мельница принадлежит мельнику то он следит за ней, бережет ее, и мелит людям зерно. Люди платят ему за это. На обоюдной заинтересованности держится мир.

– Давай назначим мельника. Пусть она будет его.

– Так тоже нельзя, Грай. От него сразу в зависимость попадает весь город. За что он так или иначе начнет получать материальные блага. И его начнут ненавидеть, а заодно и нас которые так несправедливо вознесли его а не их любимых.

– К черту тебя. Тебя послушать так каждый каждому волк. И любое хорошее дело, обратится в раздор. Это там на западе у вас так.

– Дай бог, чтобы ты был прав.

В итоге мы оставили мельницу в собственности города, назначив ответственными за ее сохранность шестерых старост. Одним словом спихнули проблему на голову местной административной власти. Мировоззрение орков сильно отличалось от нашего. Помню однажды Грай спросил меня.

– Что такое бог?

– Бог? Ну эта некая высшая сила проведением которой люди объясняют все неподвластные их пониманию явления. А также судья который предположительно оценивает поступки и поощряет за хорошие.

– Нет, Фрэнк. Я обучился грамоте. Я прочитал много книг, и конечно знаю что такое западная религия. Инструмент для поддержания порядка среди людей. Но ты ведь на много образование меня. Ты знаешь столько, что мне и представить сложно, и конечно знаешь зачем вашим лордам бог. Но все равно ты часто вспоминаешь его. Что такое бог для тебя Фрэнк?

– Когда я говорю про бога как правило это ничего не значит. Просто присказки. Но ты прав, что- то это значит для меня. И конечно не то, что я сказал. Наверное для меня он, это что то, что придает всему происходящему смысл. Ведь если представить что мы просто живем, здесь, и ничего нет над нами. Все мы умрем. Все что мы сделаем рано или поздно умрет. Нет меры тому что мы делаем. Нет добра и зла. И тогда зачем мне поступать так а не иначе? Тогда я могу делать все что захочу. Даже не все что захочу, а все что угодно. И все могут. И все не зачем.

– Я не понимаю тебя. Мера добра и зла она ведь уже внутри нас. Делай другим то отчего им будет хорошо.

– Тогда по твоему проститутки самые святые из всех живущих.

– У орков нет проституции. Но ты же понимаешь, о чем я говорю.

– Да. И говорю тебе что эта мера она не внутри нас. Мы сами выдумали ее себе. И если ты посмотришь в корень, в ее основание ты увидишь что там нет ничего.

– Все твои вопросы, можно свети к одному в чем смысл жизни?

– Да. И я не знаю ответа.

– На этот вопрос все знают ответ. Его не нужно знать. Смысл в том чтобы жить. Это как небо оно. Оно синее. Ты не можешь доказать что она синее. Никак не можешь. Но оно синее. И ты знаешь, что это так. И каждый знает. Также и с жизнью.

– Бог с тобой может ты и прав.

– Он ведь не нужен. Вы зря его выдумали. Это лишь слабость. Все что нужно уже есть в нас.

– Моя версия о наполнении всего смыслом через константу бога и так весьма слаба и может не выдержать критики. Но без нее для меня смысла нету совсем.

– Заведи семью.

– Я подумаю.

За эту поездку я гораздо лучше узнал Грая. Это была удивительная персоналия. Он был фанатичный атлет. Не важно в походе или в своих покоях, но, если тому категорически не препятствовали обстоятельства, то он проводил две тренировки ежедневно. Его выносливость была практически безгранична. Он филигранно обращался с холодным оружием. Особенно мастерски с двумя традиционными короткими гундабарскими мечами. Не смотря на его незаурядные лидерские качества, а также интеллект, в основном его авторитет среди орков был порожден его феноменальными возможностями воина. Так как я тоже старался      хотя бы раз в день, если этому категорически не препятствовала моя лень, проводить занятие с мечом, дабы поддерживать мышцы в тонусе, то иногда он был мои спарринг партнером. Конечно разница в уровне был значительно, но обычно как- нибудь усложнял себе задачу работая либо в специфичном стиле либо с непривычным оружием. Также немало времени мы провели в беседах. Я узнал о том, каким образом ему и Карвину так долго удавалось удерживать паритет, и к чему приводили переговоры. А также, что они вообще велись. Армии Генерала всегда превосходили по мощи силы Грая. И открытый бой был бы губителен. Поэтому формированиям равных орков удавалось захватить приграничные небольшие поселения. Но при дальнейшем продвижении в глубь территории гундабарских орков практически партизанская война с использованием волчьих всадников, мобильных отрядов юрких мелких орков, сильно изматывала наступающих. Уничтожались обозы. Все это вынуждало отступать, и не разу не позволило продвинуться в глубь страны и захватить сколько либо значительное поселение. Благодаря всему этому Грай стал национальным героем. И это действительно было значительным достижением. Попытки же решить дело миром не увенчались успехом. Объединить народ орков было желанной целью для обоих сторон, но никто не хотел идти на сколько- нибудь значительные уступки. А потом взаимные обиды, обоюдно пролитая кровь уже наверняка не давали воссоединиться. В лучшем случае переговоры приводили к длительным перемириям. А затем опять провокации какой либо из сторон на границе приводили к локальном конфликту, который каждый раз разгорался с новой силой. А потом пришли мы. И был назначен новый раунд переговоров, практически сразу по приезду Грая в Замок Рассвета. Они должны были состояться через три месяца. Таким образом, мы выигрывали время. Когда подошел срок, Гундабарец не поехал лично, а отправил посла который просто отвергал любые предложения не зависимо от условий. Пол года пролетели незаметно. Я сбросил десяток килограмм и загорел. И главное было сделано. Орки привыкли к мысли о том, что люди запада несут перемены к лучшему. Привыкли видеть меня рядом с Граем. В роли командующего. И я обрел нового друга. Из тех на кого можно положиться, по всей жизни. Мы приближались к Кузням. Около пяти месяцев я не видел Давлина. И конечно где- то внутри меня сидело беспокойство. Вдруг мы придем в город, а над ним уже другие флаги и тело гнома болтается у ворот. И Карвин мог взять город, и орки могли взбунтоваться. Мы конечно говорили им о светлом будущем но по сути отправили их работать в шахты. Все было в порядке. Караван совершал последние приготовления перед отправкой. Мы возвращались домой. Кузни успели сделать немало. Пока большей частью это был низко технологический продукт, различные заготовки и тому подобное, но уже кое- что. Плюс многое пришлось производить для внутреннего пользования, что также отнимало силы и время. Из почти трех тысяч наших воинов полторы сотни навсегда остались в далеких восточных землях. В замке осталось пятьсот человек солдат и пару сотен рабочих и инженеров для обслуги камнеметных машин. Еще тысяча двести человек наемников осталось охранять Кузни. Большая часть ремесленников и специалистов также оставались тут. Контракты сроком на пять лет обязывали их поступить так. Дома терпимости остались добровольно. Половина личного состава их осела и обзавелась семьями. Чужбина сближает, а предрассудки и предубеждения они существуют тогда когда есть выбор. Вторая же половина продолжала наживать состояние. Как не крути а женщин в нашем импровизированном государстве не хватало. Людских женщин. А межрасовые связи пока все- таки практически не возникали. Разведка Гундабарца говорила о том, что путь свободен. Но тем не менее по мимо нашей тысячи с нами отправился трех тысячный отряд орков. Грай сопротивлялся, но мы настояли. За нашими передвижениями следили, но мешать не пытались. И мы благополучно выбрались за великие черные врата. И снова потянулись пасторальные луга новых земель. Тут уже напивались и я и Давлин и весь офицерский состав. Где то в пути мы потеряли целый воз с двадцатью пятью тонами железа. Или его украл у нас кто- то из предприимчивых местных лордов. Весь караван был пьян. Мы были дома и были живы. После была радостная встреча с Винвальдом. Пару дней отдохнуть, повидать старых знакомых. И нам пришлось снова собиратся в путь. Примерная стоимость привезенного нами товара лишь процентов на десять перекрывала затраты на первую экспедицию. И его еще надо было реализовать. Хотя стоит отметить, что мы попали в удачное время. Тогда в мире было всего два сколько- нибудь солидных экспортера товаров метало- плавильной промышленности. В первую очередь это было царство гномов. И во вторую государство гоблинов. В южным землях также были достаточно крупные месторождения, но во первых там не была развита добыча глубинных пластов залегания, а во вторых внутренний рынок там был достаточно обширен и поглощал всю продукцию, и даже оставлял простор для иностранных поставщиков. Местные разрабатываемые месторождения запада не покрывали и десяти процентов нужд империи. О запасах в землях эльфов, а также о технической возможности объемов добычи, информации было конечно не достать. Но независимо от этого эльфы предпочитали покупать железо, нежели утруждать своих бессмертных собратьев работой в шахтах. До рабовладельчества они все же не опускались. В гномьем Королевстве под Горой царила эпоха застоя и стагнации. Еще во времена становлении империи орков, до великой войны, гномы вели вооруженное противостояние с гоблинами. Тогда гномы освоили новые месторождения Великих Копей. Вокруг них вскоре выросли города, на три четверти скрытые под землей. Этим была вызвана волна миграции гномов. Лучшие умы, наиболее смелые, решительные и просто открытые чему- то новому перебирались на новое место. А затем разгорелся конфликт с гоблинами. Земли на которых находились копии некогда принадлежали королю гоблинов, но были не обжиты и пустынны. Разрабатывать не поверхностные месторождения самостоятельно гоблины не умели. И поэтому сравнительно легко уступили эти земли. Гоблины никогда не славились хорошими воителями. Ловкие и проворные они были слишком тщедушны. Вес среднего представителя составлял около тридцати пяти- сорока килограммов. Основным оружием были лук и стрелы, а также кинжалы и конечно же яд. Напротив пехота гномов славилась своей несокрушимостью. Закованные в первоклассную броню, стойкие храбрые воины, обладающие нечеловеческой выносливостью и силой. Низкий рост иной раз служил преимуществом снижая вес полного доспеха и уменьшая размер мишени для соперника. Все это позволило гномам нагло экспансировать копии. Но потом когда вокруг них выросли богатейшие города, жадность гоблинов возымела верх над осторожностью. Гномам следовало выступить и встретить армию агрессора в открытом бою. Но вместо этого они укрылись за стенами своих укреплений. Гоблины издавна приручали пещерных троллей . Используя их физическую мощь и простейшие камнеметные орудия они вынудили гномов отступит за вторую линию укреплений. Копии строились по новомодной тогда стратегии эшелонированной обороны на подобии вольного города. Гномы думали что в сумраке туннелей им не будет равных. Там где нет кавалерии, где могучий тролль не имеет пространства для маневра, закованному в броню гному нечего боятся. Но ловкие, проворные гоблины, лишенные доспехов вооруженные луками оказались куда эффективнее на узких улицах и в перекрестиях туннелей. Под сводами подземного города были тысячи анфилад и карнизов, настоящий лабиринт. И ото всюду на гномов сыпались стрелы. Гоблины не вступали в открытый бой. Убивали воинов когда те готовились к отдыху. Даже легкие раны от стрел гоблинов несли смерть. Тогда гномы находились в состоянии затянувшегося конфликта с эльфами. Был даже ряд инцидентов между кораблями тех и других. Поэтому эльфы конечно не спешили помочь. Более того главенствующие на политической арене они надавили на людских королей и те также держали нейтралитет. Ведь формально исторически эти земли действительно принадлежали гоблинам. Силы темного властелина напротив активно поддерживали экспансию. Снабжали технологиями, осадными инженерами, инструкторами. Хотя непосредственно в конфликт и не вступали. Сражения за королевство длились три года. Это было величайшее поражение гномов. Они так никогда и не смогли оправится после него. И хотя история говорит нам что восточная империя была повержена союзом гномов людей и эльфов, это все происки борцов за толерантность. В войне участвовало всего несколько сотен гномов. Да некоторые из них были великими героями и вписали свои имена в учебники. Но это были частные лица, группы наемников. Регулярная армия Королевства под горой ни разу не принимала участия в сражениях после этого. Гномы всегда были эгоистичны по природе своей. Ну в той степени в которой какое- либо качество может быть присуще целой нации. Патриархальны уклад, два века без серьезных потрясений. Расцвет бюрократии, взяточничества. Кланновость, главенство родственных связей. Вот, что сейчас представляло собой королевство. Давлин рассказал мне, что его отец был представителем гномьей аристократии. И изгнан был за то, что вопреки воле своего отца, женился на гномке низкого происхождения, матери Давлина. Но изгнание лишало возможности посещать город под горой, но не владеть собственностью в нем. Поэтому все активы принадлежавшие ему Винвальд сохранил за собой и быстро стал успешным торговцем в Вольном Городе. И начал сочинять веселые сказки про свою бурную молодость. К слову сказать абсолютное большинство гномов вне королевства имели схожую судьбу и были выжиты из родных мест различными патриархальными предрассудками. Все это порождало утечку мозгов, что никоим образом не способствовало развитию промышленности. Гномы были лидерами на рынке, но оставляли немало места конкурентам. Про гоблинов и говорить нечего. Вся их металлургия держалась на том, что они отобрали у гномов два века назад, и на физической мощи пещерных троллей. Те в свою очередь, осознавая свое преимущество перед гоблинами, как никак тролль весит как двадцать пять гоблинов, тоже не сильно утруждались и работали весьма умеренно. Одним словом конъюнктура рынка просто приглашала новых игроков. К тому же инженеры гномов наиболее образованные и прогрессивные представители своего народа активно покидали страну ища лучшей доли, что серьезно упрощало нам подбор высоко квалифицированных кадров. Подобрать наемников для новой экспедиции также не составило труда. Теперь мы куда меньше опасались мятежей, потому что могли опираться но проверенный костяк из участников первой экспедиции и армию Грая. Мы наняли дополнительно около двух тысяч пеших и тысячу конных воинов. Еще несколько тысяч кавалерии мы планировали арендовать у харадримов. Хуже было с простыми переселенцами. Мы хотели найти людей готовы сменить место жительства и мигрировать на восток. Особенно женщин, чтобы построить там более или менее полноценное общество. Но в землях халифата процветало рабство, и поэтому люди боялись идти неизвестно куда. Все понимали, что закон есть только по эту сторону границы. Среди небогатых женщин, искавших себе лучшую партию, многие выбирали судьбу сопровождающих. Они путешествовали вместе с борделями, но не были частью обычного ассортимента. За довольно большую сумму их можно было выкупить в качестве постоянной содержанки. В далеких путешествиях многие щепетильные господа предпочитают этот вариант. И зачастую такие союзы оканчивались браками. Некоторые так и жили всю жизнь безбедно в качестве любовниц. Другим же не везло. Никаких гарантий за судьбу девушки после выкупа ее из борделя никто давать был не должен. Дальнейшее зависело только от ее хватки и личного обаяния. До момента, когда находился клиент, они выполняли различную нетяжелую, чтобы не испортить товарный вид, хозяйственную работу. Преимущественно шитье и починка одежды. Выкуп формально компенсировал борделю расходы на содержание девушек до его момента. Хотя помимо этого заинтересованность заведения состояла и в том, что девушки которые не находили желающего, или же находили, но все заканчивалось неудачно, зачастую становились его служащими. Но все это была капля в море. Когда кончатся пяти летние контракты большинство специалистов оправятся обратно на запад, создавать семьи жить и нормальной жизнью. И хотя мы видели проблему и пытались предпринять шаги ее решения пока все было безрезультатно. Не взирая на солидные подъемные, желающих переселятся было немного. А те что были оставляли желать лучшего. Расходы на вторую экспедицию почти вдвое превышали первую. Огромную сумму пришлось выложить за конную армию харадримов . Винвальд был несколько недоволен. Я то уже мыслил другими категориями. И потеря предприятий здесь казалась мне незначительной на фоне возможности получения контроля над целой странной. Но может и к лучшему, что Винв был лишен этой широты взглядов. Пусть наш отъезд и затянулся на недельку, но его стараниями мы кое- где сэкономили. К тому же во время нашего отсутсвия он затеял свою нехилую авантюру. Если раньше пять мест совета вольного города принадлежали Винвальду, еще одном торговцу гному, с коим он был в дружеских отношениях, и двум торговцам людей, которые составляли ему оппозицию. И эти два клана вели не очень активное противоборство между собой. Я занимал нейтралитет, и по принципу разделяй и властвуй, пытался извлекать выгоду из их противоречий. Теперь же когда и мои активы оказались в руках гномов, они, и так имевшие некоторое преимущество, начали последовательно выживать своих оппонентов с рынка. На мой взгляд нам это конечно было совсем ни к чему. Нам нужно было затишье и экономическое спокойствие, дабы иметь возможности наименее безболезненно выводить средств из капиталоборота на подготовку походов. Но Винвальд не мог упустить возможность. Стоит отдать ему должное он был весьма успешен. Если экономически конкуренты легко пережили давление и не понесли существенных потерь, то политически они были разгромлены. Я боюсь даже задумываться о законности путей достижения нашего гегемона. Но в свое отсутствие Давлин был избран членом городского совета. И по прибытии вступил в должность, и передал, как и я, право своего голоса отцу. Таким образом в совете из пяти человек у гнома был единолично три голоса. И четвертый был его союзником.