Аристотель в Казахстане

Оглавление

Николай Старообрядцев. Аристотель в Казахстане

Вводное слово, украшенное парой анекдотов на тему альтернативной истории

Глава I, которая начинается на вокзале, продолжается встречей со сверхрусским человеком, а заканчивается пятном на штанах

Глава II, в которой русская печь оказывается в небе над Белоруссией, а от азербайджанца сбегает шапка

Глава III, в которой встречаются няня Пушкина, Тамерлан, Коперник, Горбачёв и Деварха Баба

Глава IV, в которой на заводе совершается кровавое жертвоприношение, выясняется, что русские не пьют чай, а также рассказывается политический анекдот

Глава V, в которой одного из нас ласкают сразу три девушки, а на заводе выясняют, кто такой Ленин

Глава VI, в которой на заводе нарастают антииндийские настроения, а время определяют по лампочке

Глава VII, в которой казахи съедают двести пятьдесят килограммов мяса, а одному из нас хотят прорезать дырку в штанах

Глава VIII, в которой отключают отопление, расстреливают татар, рассказывают сказки индейцам и говорят по-украински

Глава IX, в которой звучат стихи Есенина и Ломоносова, гимн Архангельска и цыганское фламенко

Глава X, в которой поют бардовскую песню, пьют эспрессо, играют блюз и едят собачье мясо

Глава XI, в которой один из нас ест грибы и отправляется в психоделическое путешествие, а вечером над сыром поднимается пар

Глава XII, в которой приличные люди разрывают друг друга на части, уступая место святым учителям церкви

Глава XIII, в которой молитва позволяет читать мысли, а с макаронами проворачивают нечто нецензурное

Глава XIV, в которой между золотыми часами и чревом зарезанной кобылы обнаруживается верный след Аристотеля

Глава XV, в которой зелёный великан тщетно пытается вырваться из подземного заточения, а последний человек становится первым

Заключительное слово, в котором называется причина всех бед в России, а также рассказывается о радостях семейной жизни и неожиданном визите друга-историка

Об авторе

Отрывок из книги

На моей малой родине, в Архангельске, есть выражение «через Ширшу-Маймаксу». В коротеньком мостике дефиса, перекинутом от деревни к посёлку, за игривым словом спрятан чрезмерно удлинённый путь, выбранный вместо простой и понятной дороги. Это наш путь. «В Москву через Владивосток» – говорит А. С. по поводу нашего путешествия в Темиртау. Мы летим в Казахстан через Минск. Есть ещё один маршрут: через Стамбул. Но таможня не даёт провезти наше оборудование, нужное для измерений на местности. Кто преступит закон, того ждёт арест, конфискация, штраф, испорченное на несколько дней настроение. Оба крюка намного дешевле, чем лететь напрямую под серпом и молотом «Аэрофлота». Но в нашем деле не бывает случайностей. Я открываю географическую карту и всматриваюсь в маршрут. Почти вертикальная черта, соединяющая Петербург и Минск, – напоминание о перемещении Аристотеля из Стагира в Афины и ещё более точное напоминание о моём перемещении из Архангельска в Петербург. Стамбул не уместен. Резкий и длинный штрих вправо, Минск – Нур-Султан – что это, как не прорыв Александра Македонского на восток, где располагались древнейшие хранилища мудрости, Индия и Вавилон. Индия стала пределом его полководческой славы, Вавилон оказался тем местом, где прервалась его достославная жизнь.

Сегодня восемнадцатое февраля 2021 года. Уже вечер. Я приезжаю на Московский вокзал и сажусь на ночной поезд. Нам купили билеты в фирменный вагон. Это не значит, что есть вагоны, зародившиеся сами собой, за воротами трестов и фирм. Просто где-то в пределах России всё ещё ходят вагоны, рождённые социализмом. Они сработаны грубой пролетарской рукой и неприглядны, но просторны и долговечны, как всякая настоящая вещь. Ещё с тех пор повелось, что «фирменное» – это нечто модное, кукольное, чем можно пустить пыль в глаза, а потом без жалости выбросить. Быть современным – значит быть фирменным.

.....

– Нет. Быстро разбирают. Как горячие пирожки. На днях только мальчишка, лет четырнадцать, трёхтомник Канта унёс.

Тогда я купил «Илиаду» (те же «Классики и современники») и сборник сказок на немецком языке. Когда я вышел на улицу и стал изучать карту города в своём телефоне, ко мне вдруг обратился уличный пьяница, с опухшей рожей и гноящимися глазами. Я подумал, что он будет просить подаяние, но оказалось, что он заметил имя Гомера на обложке книги. Он встал в театральную позу и продекламировал:

.....