Читать книгу Голоса - Олег Александрович Холодов - Страница 1

Эта история будет скорее всего немного не похожа на другие, возможно, она не должна была случиться, но, как это зачастую бывает в наших судьбах, – всё происходит не всегда так, как мы того хотим. Бесконечные потоки мыслей и чувств пронизывают наши сердце и мозг, заставляя каждый день просыпаться с какой-либо навязчивой идеей, двигаться навстречу новым испытаниям, делая нашу жизнь интереснее и увлекательнее, пока не наступает определённый момент. Момент одиночества, когда эпизодами врываются в память жизненные ситуации, которые могли бы всё изменить, которые нужно было бы изменить, которые хотелось бы изменить. Чёртовы чувства не могут угаснуть, возвращая всё назад. Это было с каждым из нас, стоит лишь остаться на вечер или два одному, посмотреть фотографии и вспомнить о том, как всё было, заново вспомнить те диалоги, слова из которых врезались в подкорку надолго. Начнём с очень простого утверждения: на нас влияет абсолютно каждый человек, который встречается нам на нашем жизненном пути, и который задерживается там хотя бы на не очень продолжительное время. Что уж тогда говорить о тех людях, которые живут друг другом год, два, три и больше? Согласись, такое каждый день происходит вокруг каждого из нас. В самом обычном районе нашего города, в самом обычном квартале с самыми обычными людьми…

Как же всё это занудно звучало. Нет, правда, чистейшее занудство (признаться, это Ксения-Летящая только что придумала, подсказывая мне как лучше подобрать слова, описывая эту историю с самого начала).

(«Но какое вступление без хорошей вступительной мелодии, такой как Blondie-Dreaming, например?» – подсказывает мне Антон-Вертолетчик)

Занавес разъезжается, взору открывается улица Ленинградская, местные называют её Ленинградкой. Это пешеходная жемчужина города, где тёплыми летними вечерами можно стать участником перфоманса уличных музыкантов, порой пробегающих голых перфекционистов и всевозможных фриков, давно и плотно оккупировавших эту землю обетованную. На этой улице ещё можно залипнуть в галерее-ярмарке местных художников в подворотне (да, самая настоящая галерея в подворотне, выглядит красиво), окунуться в хипстерскую атмосферу лёгкого безумия никогда не спящей улицы. Тут самая большая концентрация антуража, отдалённо похожего на Арбат, эти места обманчивы своими диссонансами и в тоже время прекрасны.

Если пройти дальше по этой авеню, вам покажется, что некоторые дома натурально гниют, и вы попали на окраину, с колонками студёной воды около покосившихся заборов.

Короче – это улица в городе Самара. Самара (в прошлом Куйбышев) – город примерно в тысяче и одном километре на юго-восток от Москвы. Понятие «центр города» в Самаре не совсем воспринимается в привычном смысле, поскольку город целиком состоит из окраин и центра не имеет. Местные, то есть мы, считаем за центр историческую часть города – условно это всё от дельты рек Волга и Самара и по улицу Полевую (мнения тут расходятся). А причина того, что город напоминает и изнутри и снаружи пазл (состоящий из кусочков от разных наборов), заключается в том, что городок до войны был провинциален и в меру аккуратен, а так же невелик. Но как только на западных окраинах в 1941-м запахло флюгегехайменом, в Самару начали тотально перевозить оборонную промышленность и министерства с посольствами, которые жалко было оставлять на растерзание бойким айнзацгруппам и зондеркомандам. Поскольку это, с одной стороны, было суперсекретно и суперскрытно, а с другой – требовало невх*рственного места для размещения, то, по сути, был построен новый город в весьма приличной удалённости от упомянутого «Центра». Из соображений секретности и отсутствия логики при строительстве новой части города, тот район зовётся Безымянка с тех самых пор. Та война превратила город в мощный индустриальный центр со своим метро. Правда, метро оказалось очень специфическим, потому что ныне, из-за особенностей города, ветка, мягко говоря, не совсем востребована.

На приезжего Самара обычно производит приятное впечатление уютненького городка на Волге. На местных нагоняет смесь провинциальной депрессии и гордости за родимый край, что характерно. Впрочем, для жителя Нерезиновска или города комаров (Питер), наш город остаётся неведомыми дебрями и жопой мира, и симпатичная Самара путается с сумеречным Саратовым. Но с тем же Саратовым наш город роднит грязь.

«Мы наведём порядок или умрём» и «сделаем город чистым» – любимые предвыборные слоганы любого мэра, депутата и прочего избираемого народом управленца нашего города, порой, правда, крайне грязного. Причина этих нелечебных грязей и мегаговен кроется не столько в некой незаурядной привычке самарчан гадить, сколько в дарованных свыше лёгких лесостепных чернозёмах – проще говоря, местный грунт с фантастической лёгкостью превращается в «ТленЪ», и особенно по весне говен много, очень много.

Нас, самарцев, больше миллиона, мы гордимся статусом «волжане» – то есть мы являемся одними из тех счастливых обладателей годной реки Волги в жаркие месяцы лета, а учитывая, что у нас также делают ламповое «Жигулёвское» пиво – это отличный плюс в карму моих родителей (пить Балтику отвратительно в тёплые, и не только, деньки). Летом сюда можно приехать просто погостить, ибо климат и обстановка шикарны, жители дружелюбны (хе-хе, не оставляйте на пляже вещи без присмотра и не доверяйте никому), Волга достаточно чистая (ну, не совсем), имеется масса достопримечательностей, правда, некоторые были созданы ну очень ехидными архитекторами и пьющими художниками, но это радует нетипичностью. Раньше тут проходил адекватнейший фестиваль «Рок над Волгой», и, в отличие от говнарьского Нашествия и других фестивалей бухла и рока, отличался проведением на высоком уровне, нормальным расположением, и при игре стенка-на-стенку не превращавшимся в массовое побоище.

Бац! – и тут вы понимаете, что слышали это название. Са-ма-ра. Да-да, в голове начинает звучать какая-то залихватская мелодия, слышится распевный голос, звуки ложек, балалайки и гармони, пляшущие медведи с баяном, начинают видеться панорамы из передачи «Играй, гармонь любимая».

(«Мерзкая программа, шедшая перед блоком мультиков Диснея. Иногда, вместо приключений Винни Пуха, вообще шло Слово Пастыря. Сволочи», – хором говорят Отважнослабоумный и Купец). Если вдаваться в подробности по тексту песни, в городе у нас неспокойные, слегка сумасшедшие девушки, ненавязчиво просящие их успокоить. А ещё говорят, что в Самаре самые красивые женщины, и, учитывая смысл песни…

(«Но, как и в каждом городе, здесь обнаружатся пухленькие создания, забывшие о своей внешности и втиснувшиеся в лосины да лабутены, и отпугивающие ворон, которых-то и не каждое пугало спугнет», – это высказался Андрей Юродивый, бодипозитив его раздражает).

Нет, нет, Самара это не отечественный «провинциальный» секс-курорт на самой длинной набережной, где пейзажи старинных улочек из полугнилых деревянных домиков («Нет, конечно есть отличные примеры зодчества былых лет, но реставрировать их отчаянно не хотят, а по возможности, гады, ещё и сжигают из-за земли, на которой домишки стоят», – звучит вкрадчивая речь Революционера) соседствуют с царственными высотками, стоимость квартир которых доходит до целого этажа в обычном доме. Самара – это город, который красивее всех остальных волжских городов. (Кто это ляпнул, – не разобрал – кто-то громко рассмеялся, а, судя по тому, что звучал мат, Пельменный Царь так не считал). И да, рядом с Самарой стоит маленький Тольятти – город, который породил сумрачный «АвтоВАЗ», с его легендарной продукцией и запчастями к ней, а также нередко вспоминаемый при умирающем моторе выражениями из словаря Арго.

Наш город красив, благоустроен и, позволю заметить, один из лучших в России, жители его радушны и приветливы – но эти слова будут неправдой и обманом. Хороший, один из многих, но именно тот город, в котором и будут происходить все дальнейшие события, со своим колоритом, а ещё нахрен разбитыми дорогами – каждый день подземный червяк отчаянно грызёт изнутри дорожное полотно, а дорожники упрямо с ним борются, но проигрывают. И, случается, машины просто проваливаются в дыры с термально-канализационным кипятком, варятся, на радость прохожим, и радуют хроники безумием происходящего: ямы растут, червь гадит. («Мудаки», – донеслось от Пельменного Царя). Теперь, при слове Самара, вы не таращите пустых глаз, но подозреваете что тут что-то не так.

Ещё стоит заметить, что горожане достаточно дружелюбны, вы легко можете поймать машину, причём гораздо дешевле приложений, и на улицах не часто происходят эпичные события, кои некоторые склонны придумывать для заголовков. В дальнейшем даже покажется, что некоторые места этого города недолюбливают, или вдруг слова о гнилых домах и разбитых дорогах кого-то задели (такое повсеместно встречается, и даже спорить нет смысла) – побродите по улицам. Здесь красиво, уютно и атмосферно, и в отличие от других мест, жизнь здесь спокойна и размеренна, но при этом на каждом углу ожидают слегка безумные истории, которые могли случаться и в вашей жизни. Странные, похожие на бред, которые не расскажешь каждому.

Представлюсь: меня зовут Андрей, мне 23 года, последние несколько месяцев являюсь «грузчиком месяца», хотя, по факту, ровным счётом ничего не делал и у меня даже постепенно прошли мозоли на руках от коробок.

Я из поколения N (новое поколение, поколение нулевых, правда, некоторые считают так же, что мы – скорее, про*банное поколение). Мы – это поколение, оставшееся детьми, и не желающее взрослеть. Мы не являемся тем, что написано у нас в паспорте, трудовой, чековой или медицинской книжке. Это всего лишь какие-то «маленькие чёрненькие буковки». Нам чужды странные заморочки наших сверстников и даже людей младше нас о том, какая у кого квартира, тёща, скидка («Хотя, тут ты неправ», – говорит Андрей Вертолётчик), кто к кому ушёл, отсидел, бросил, родил или сделал аборт. Это всё так несущественно и неинтересно. Мы ко всему относимся как к весёлой шутке. Всё вокруг, безусловно, условно. Мы играем: в игры, в отношения, в работу. Но в первую очередь – в игры. Карты, войнушки, казаки-разбойники остались в прошлом, но мы готовы просиживать ночи (иногда, недели отпусков) напролёт, рубясь во что душе угодно. Собираясь вместе, мы разыгрываем пьесы из забавных сцен сериалов. А вот «дочки-матери» – не наша игра. Мы не понимаем людей из «той песочницы». Они взахлёб рассказывают о том, что «будет у тебя ребёнок – поймёшь, какой это кайф». Но нет у нас детей, и мы не понимаем. Смотрим, глазами хлопаем и не понимаем – зачем детям свои дети? У большинства из нас нет даже машины – ну, какая машина? Она стоит космически, а на права ещё успеем сгонять, если время будет. Некоторые даже со стиральной машиной разобраться не могут, хотя комп, к примеру, собрать могут легко, находясь в полные дрова. Наверное, только ошибутся с разъёмами плат. Опаздывая на работу, мы, как школота, придумываем с ходу оправдания в духе «собака превратила дневник в труху», «забыл ключи», «застрял в лифте», «упал в грязь, пришлось вернуться», «чайник забыл выключить, беда». Мы не смотрим ТВ – там ничего интересного для детей не показывают (разве что мультики). Сказки об удвоении ВВП и сильных президентах нам не нужны – они попросту не для нас написаны. А ещё мы любим то, чего не любят или разлюбили, за ненадобностью, взрослые (во всяком случае – наши родители в нашем возрасте): музыку, ходить на концерты, гулять после них ночи напролёт, летние ночные попойки с восторженными рассказами совершенно удивительных кутёжных историй. Мы не придерживаемся правил. Единственный наш принцип – «а почему бы и нет, и так сойдёт!» Мы родились в то время, когда СССР отправился в небытие, росли в 90-е, возмужали в 2000-х, и во время этих эпох застали техническую революцию и переход от реального мира к виртуальному. Нами управляет наше воображение. Мы придумываем реальности на ходу, с полпинка. Мы жонглируем этими реальностями так же, как и словами для их описания. Мы переживаем настоящий восторг от того, что изображение на экране монитора подчиняется нашей воле и там можно бродить. Мы готовы платить реальные деньги за наборы пикселей и ничуть об этом не жалеем. Ведь они – наши (а вот деньги – не наши, на них даже написано, что они госбанка). Работа для нас – только средство для получения средств на покупку профита для жизни. Пережить месяц, потом ещё один, и так всё время. Даже с коллегами мы стараемся выстроить игровые отношения. Причём, что немаловажно, работа – это не единственный источник профита, и мы этим умело пользуемся. Мы не меряем жизнь деньгами. Мы разбираемся в курсе биткоина лучше, чем в курсах общемировых валют. Нас заменит поколение, которое родители загоняют спать не с улицы, а из Интернета. Которое, проснувшись, прежде чем умыться и пос*ыкать, успеют проверить почту и новости. Которое, кажется, и драться толком не умеет. Они какие-то другие, и больше провели времени в сети, чем в реальном мире.

(«Ты зануда и мало общался с людьми, видимо», – замечает Ксения Летящая.)

Так вот, в данный момент я сижу в небольшой хипстерской кофейне с расписанными вручную стенами. Тут странно пахнет, а я внимательненько так смотрю через витрину на прохожих, потому что время приблизительно 7–20, и человек, который мне нужен, должен вот прямо сейчас проходить мимо, потому что у него это вошло в привычку, то есть его маршрут практически всегда постоянен. Ну да ладно, просто дело в том, что мне нужно как следует его избить, желательно посильнее, чтоб ходить не мог, как в фильмах с Винни Джонсоном. Тот будущий больной заболеет не просто так, – он это заслужил. Мягко говоря, сейчас я буду его кармой, а грубо говоря, если получится что-то изменить, отомстив и побив его, возможно, я и вправду помогу одной конкретно так доставшей меня девчушке. Вся ирония в том, что она мертва, а ещё она у меня в голове. Это звучит просто дебильно, знаю, но так будет проще сразу принять тот нюанс, что помимо неё, в моей голове находится ещё с дюжину таких же призраков, только к сожалению, если бы это кто-то услышал, ему было бы смешно и непонятно, а вот мне это конкретно так поднасто*бало.

Серьёзно, это не трогательные приключения из «Привидения» с Патриком Суэйзи. Это постоянный нудёж, от него не скрыться. Хотя можно, но печень тогда откажет.

Ещё девчонка в моей голове вот прямо в данный момент плачет от радости, хотя мы договаривались чтобы этого не происходило, у неё вообще кажется в полёте крыша поехала, всю прошлую неделю твердила и твердила свои стихи (сомнительного качества). А ещё, к моему удивлению, все эти призраки в моей голове были при жизни реальны, у кого профиль нашёл, про кого заметку, так что мне стало очень печально от того что обычные средства тут не помогут. Или врач сразу определит мне уютненькую койку на Нагорной без лишних вопросов. А ещё тот нюанс, что эти голоса звучат как радио, порой заснуть не так-то просто, весьма непросто. Но можно, особенно если напиться, но голова потом болит, а эти по утру снова гудят, всё заново. Тяжко, в общем.

Такс-такс, пока что нужный мне мужичок не проходил, у него, кстати, пушистая борода как лопата и его сразу заметно издалека, наверное он в барбершопе напротив постоянный клиент, пока что можно как в Южном парке съесть «вспоминафку» и поведать как всё это началось, время пока скоротаю.