Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Роман Злотников. Вместо предисловия
Полдень
Григорий Панченко. О странствующих и путешествующих – какими вы не будете. Предисловие к неизвестным ранее произведениям Аркадия и Бориса Стругацких, впервые опубликованным в этом сборнике
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Современная зарубежная научная фантастика
Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий «Погружение у рифа Октопус»[2]
Олег Дивов. Подлинная история канала имени Москвы
Сергей Звонарёв. Точка бифуркации
Борис Богданов. Пятая безымянная
Сергей Ковешников. Пушка для воробьёв
Максим Тихомиров. Пастыри
Игорь Минаков. Чертова дюжина
Елена Клещенко. Еще восемь веков
Майк Гелприн. Ковчег-3
Владимир Венгловский. Ни слез, ни пламенных страстей
Владимир Марышев. Беспокойная улитка
Михаил Савеличев. Грех первородных
Между полднем и полночью
Игорь Московит. Бдительный комсомолец
Григорий Панченко. Горячий щебень
Ника Батхан. Солнечный город
Агата Бариста. Корхо чихел?
Тимур Алиев. Второй уход марсиан
Дарья Зарубина. Один
Евгений Лукин. Однажды в баре
Елена Первушина. Петербургская киберреальность
О'Рэйн. Дно совести
Майк Гелприн. Моль
Полночь
Дмитрий Никитин. Копыто смерти
Сергей Удалин. Перед тем, как захлопнется дверь
Евгения Халь, Илья Халь. Сердце спрута
Алекс Громов, Ольга Шатохина. Наследие отцов
Глава 1. Отчий дом
Глава 2. В центре паутины
Глава 3. Те, кто в ответе
Глава 4. Варианты смерти
Глава 5. Наедине с прошлым
Глава 6. Характер местности
Глава 7. Отпрыски Лучезарного
Глава 8. Игра в прятки: свой – чужой
Глава 9. От плана А к плану Б
Глава 10. Будни командированных
Глава 11. За спиной прогресса
Глава 12. Сердце лабиринта
«Погружение у рифа Октопус»
Рассказ «Погружение у рифа Октопус» написан на рубеже 1959 и 1960 гг. Хронологически он, видимо, второй из текстов, впоследствии составивших «полуденный» мир: «Белый конус Алаида» уже рожден, но в главу «Поражение» еще не превратился. Впрочем, ведь пока нет вообще никаких глав, как и Полудня нет – хотя зачатки его уже намечены. Причем в «Октопусе» куда больше, чем в «Конусе»: налицо и Костылин (тогда как герой «Конуса» – не Атос-Сидоров), и океанолог Званцев, и астероид «Бамберга» («Стажеров» еще нет даже как замысла!), и термин «оверсан» (в рассказе «Путь на Амальтею» он уже явлен, но сам этот рассказ будет явлен читателям лишь через несколько месяцев)… Любопытно, что антураж этого предПолудня скорее соответствует первым главам грядущей повести, «Ночь на Марсе» и «Почти такие же», относящимся к XXI в. (а действие «Ночи на Марсе» вообще должно в конце ХХ в. происходить), да уж и «производственным» главам «Стажеров». Но при этом рассказ перенесен в куда более позднее время: при взгляде на потопленный во время Последней Войны японский или американский авианосец Костылин вспоминает, что ему не раз приходилось натыкаться на такие обломки трехвековой давности.
.....
– Вот ты злодей, – повторил Сухов, правда, уже с другим выражением.
– Кто-то мне это сегодня говорил, – сказал Базунов. – А, ну конечно, гидролог. Обидел я его слегка. Кстати, где он? Не забыть бы взять его на борт и посмотреть, чтобы сам ничего не забыл, ядреный водолаз. Ответственный за гидролога…
.....
Пользователь
Полдень полночи...
Мастерство Аркадия и Бориса Стругацких является своеобразным абсолютом отечественной фантастики. Сконструированные ими миры существуют, дышат, живут, как и образы героев, живущих в этих мирах. Вселенная Полдня манит именно этим – она живая, дышащая, и вместе с тем – глубоко оптимистичная, в отличие от большинства других выдуманных миров. Что не могло, в перспективе, не привести к появлению множества апокрифов.К сожалению, уровень авторов апокрифов на мир Полдня по сравнению с уровнем создателей этого мира – не айс. Ну не дотягивают они, и это не попрек или оскорбление, это – факт. И еще – стимул много-много работать над собой. Прежде, чем тягаться с мастерами – нужно достичь мастерства.Я сомневаюсь, что в данном сборнике присутствуют действительно неизвестные тексты Стругацких. Непубликовавшиеся в печатном виде – возможно, но неизвестные – это вряд ли. Я сомневаюсь, что творчество подражателей по уровню хотя бы приблизительно сопоставимо с корифеями. Однако все же этот сборник глубоко интересен, и именно тем, что позволяет совместить то творчество с этим. Ощутить разницу, почувствовать, осознать.И в очередной раз – мысленно поклониться Мастерам, которых уже нет с нами…