Читать книгу Кровь и Золото - Олег Корсаров - Страница 1

То был обычный пасмурный день. Осень вступала в свои права, и компания служак порядочно промёрзла на своём посту.

Они занимались слежкой. Слежкой за стенами замка, на порядочном расстоянии, ведь их легко могли засечь.

То есть «мог». Их легко мог засечь. И засёк.

– Ну, сучка? Беги или я зарежу тебя этим самым мечом.

Этот голос врезался ей в память надолго. Он убьёт меня, – поняла она. Я для него ничто. Кусок мяса на пути к цели.

Он метнул меч в горло одному из её наемников.

– Я даю женщинам шанс спастись. Воспользуйся им, и я тебя не трону.

Доброта. Как же ей надоел этот лепет в её сторону за все годы.

– Нет. Я не сдамся. Не уйду. Ты не получишь меня!

– Ха. Ты мне не нужна. Я убью тебя. Вместе с твоим отрядом.

Она не хотела умирать. Понимала что обречена. Она медленно пятилась назад даже понимая свою трусость, но не могла иначе. Не надо.

Один из наёмников закрыл её широкой спиной, но враг взрорвал ему башку, и он упал назад, на неё, и она вся в его крови.

Она дрожит. Ей страшно, но она не может убежать. Она сжимает в руке клинок и смотрит в безжалостные глаза врага с ступоре.

Он усмехается и делает шаг к ней, поднимает руку для заклинания.

Она чувствует как наэлектризовался воздух. Бросает меч и поднимает руки. В это время её наемник подкрадывается к врагу сзади.

Враг улыбается.

– Ты моя сучка. – делает шаг к ней, ещё один.

Её солдат, её верный Ксандр, находит на земле чей-то меч, он движется аккуратно чтобы не привлечь внимание, ведь враг сразу его убьёт.

Враг не замечает его. Он думает женщина быстро сдалась. А он знал что она слабая. Знал. Но она хер уйдет. Он всё-равно её убьёт.

– Беги. Мы с тобой поиграем в догонялки.

Она всхлипывает. Это не для того чтобы его отвлечь, это потому что ей страшно. Ей страшно и этот взгляд пронизывает её насквозь. Она чувствует холод своей смерти. Но она знает что у Ксандра есть шанс. Она падает на колени, прямо в кровь и грязь. Она видит на лице врага высокомерное отвращение.

– Не надо, – говорит она.

Враг рад видеть как она унижается. Но он чувствует подвох. Не любит долгие речи. Он смотрит в небо и не торопясь кастует воздушные лезвия чтобы снести её голову и посмотреть как она становится ломтиками мяса. Она такая грязная и жалкая.

Ксандр медлит. Но она верит в него. Смотрит как лицо врага становится пустым, а затем губы искривляются. И в этот момент идиот Ксандр таки рубит ему голову. То есть он пытается. Он делает рубящее движение, но враг только отвлекается от своей последней жертвы, будто ему помешало назойливое насекомое.

Он не ожидал. Наемник смотрит на него привычным взглядом мертвеца. Будто враг восьмое чудо света, будто перед ним разверг океан и пригласил его пройти по песку. Чернокнижник хочет поболтать с ним, рассказать свой злодейский план. Он забыл о своей сучке.

Она смотрит на них двоих, застывших, смотрит как чернокнижник медлит. У неё есть шанс попробовать схватить меч и атаковать в спину пока Ксандр отвлек его. Но у неё онемели колени и она не может с них подняться. Она видит тело Джефри, без головы, только кровоточащая шея. Она чувствует вкус крови – его кровь попала ей в рот.

Чернокнижник оглядывается на неё.

– Я царь этой горы, вы меня не тронете, не осмелитесь. Вы лишь овцы у моих ног.

Ксандр пользуется моментом и сбивает его с ног.

– Беги, чего застыла! – кричит он, пока чернокнижник пытается его с себя содрать.

Враг падает на колено, он этого не ожидал. Он видит как женщина мгновенно поднимается, как поскальзывается в грязи и крови, но снова поднимается и убегает. Он видит как её меч остался лежать, что она за воительница что его забыла. Он её убьёт. Догонит и убьёт.

Она бежит по бурелому. Тренирована для передвижения по сложной местности, но сейчас ноги её ноги не держат. Она так хочет упасть вот хотя-бы под тот дубок, передохнуть. Боже. Но она не может. Она знает что чернокнижник убил всех из её засады. Осталась она.

Чернокнижник быстро прикончил дуболома. И видел куда женщина побежала. Он взял её меч. Ему будет что метать. Он легко переходит на бег. Он её прикончит. Он всех их прикончит.

Она не чувствует своего тела, вся серь леса смазалась в полосу. Она падает где и бежала. Натыкается руками на острую ветку, это больно, но она молчит. Лес тих, но она знает враг идёт за ней.

Он потерял её. Он окружён одними деревьями, и ни следа. Но он использует истинное зрение и сразу видит где она. Она до смерти напугана. Ему начинает это надоедать. Он хочет в свой мэнор, хочет предаться воспоминаниям об этой зачистке. Она ему надоела. Он может прикончить её даже отсюда. Но он запомнил что она слабая. Он хочет поиздеваться. Поэтому он перешагивает поваленное дерево и идёт к ней. Волоча её меч за собой по студёному дёрну.

Она отдышалась и побежала снова. Чернокнижнику её не догнать.

Он видит что она движется истинным зрением. Ему это надоело. Он телепортируется прямо перед ней, чуть выше чтобы не телепортироваться в дерево, и прыгает наземь. Ему нравится её реакция.

Она вижу его. Чернокнижник улыбается. У него её меч в руке. Она замирает и смотрит в его глаза. Ей кажется пока она не отведёт взгляд он её не убьёт. Она не знает что сказать. По чужим глазам она видит что он хочет играть. Она это может.

Женщина смотрит на него как и один из последних мертвецов смотрел. Только меч у врага, а у неё больше нет.

– Ну что, ты боишься меня?

– Да.

Она говорит это честно, это как прыжок с крыши. Как хруст кости.

Он улыбается. Он делает шаг к ней и их носы почти соприкасаются. Её зрачки узкие как точки. Она уродина. Чернокнижник взвешивает в руке меч.

И женщина бьёт его по яйцам.

Это не больно, но он не ожидал. Знал что она что-то выкинет, но правда не ожидал. Он поднял брови не шелохнувшись. Их губы так близко. И она всё ещё вся в крови – её волосы, её личико, её ресницы. Она ею пахнет.

– У тебя всё ещё есть шанс, – говорит он. Женщина смотрит будто слова для неё не слышны.

Она понимает что ей конец. Но она не хочет умирать. Не хочет унижений. Она ощутила их достаточно в своей жизни. Чернокнижник красив, и она знает что ей не очаровать его. Но она должна попробовать. Ради своего прекрасного. Чтобы ещё хоть раз увидеть его. Даже перед смертью она мечтала об этом больше всего на свете.

– Что мне делать? – спрашивает она.

– О, – враг задумался. Пожалуй задумался всерьёз. Она ему не нравилась. Он поднимает меч. На коленях она уже была, в догонялки сыграли. Хотя и он смухлевал. Он устал. – Я хочу сломать тебе шею, – говорит он, и ему совсем плевать как ответит.

Она закрывает глаза. Потом снова открывает.

– Ты говорил у меня есть шанс спастись. Ты солгал.

– Ты уже им воспользовалась. Когда побежала, – враг задумался. Он и вправду смухлевал. Но сейчас глухой лес кругом, никто этого не увидит. Он наигрался. – Что же ты можешь мне предложить, что стоит твоей жалкой жизни?

Она хотела как можно скорее выкрикнуть ответ. И она его выкрикнула. Каркнула. В горле пересохло от страха.

– Мою душу, – заикаясь сказала она.

Врага это повеселило. Он не переспросил, ему часто предлагали души. Он не любил переспрашивать. Это скучно, будто слова людей ему становились интересны.

– У людей нет души, – говорит он, – А твоя служба мне без надобности. Кто ты?

– Я хороший солдат, – говорит она твердо, – Я служу империи всю свою жизнь, с детства. Я могу шпионить для тебя, пусть мой отряд погиб, я не подведу, у меня идеальная репутация.

Он посмотрел на неё. В голове замелькали варианты. Его шпионка в армии империи? В голове возникала какая-нибудь рыжая красотка в чулках и в короткой черной юбчонке, обязательно с тяжеленным арбалетом, он ведь любил арбалеты. Обожал арбалеты. Они пробивают панцирь и не расходуют так много маны. Достаточно только укрепить немного стрел. Это легко и удобно. Она напоминала ему скорее арбалет, а не сладкую рыжулю. Она коренастая и в мужских обносках не по размеру. Он почувствовал отвращение при мысли о их последующих встречах. Но она могла бы быть арбалетом. Он её совсем немного подправит магией, и всё сойдёт. Конечно не сейчас. Сначала докажет ему свою полезность. Одним солдатом он убьёт больше, одним меньше.

Она смотрела как он раздумывал, он немного скосил глаза, а потом снова её оглядел. Она ему не нравилась. Она никому не нравилась. Она знала. Она солдат, а не соблазнительница.

– Как тебя зовут? – спросил он. Он думал найти её когда она ему понадобится. Он сомневался что такая необходимость возникнет. Империя рано или поздно будет его, и ему не нужны шпионы для этого. Армии зомби будет более чем достаточно. Он видел как она колебалась назвать своё имя.

– Корделия, – сказала она. Она солгала. И по тому как враг остался равнодушен, она поняла – он понял что она солгала. Но он ничего не сделал. Он выронил из руки её меч и он воткнулся в покрытую мокрым мхом землю. Он посмотрел на неё. Она ждала язвительного слова, ждала что он передумает.

– Корделия, – сказал он с акцентом на «р».

Он сказал это так, как сказал бы леди. Она леди не была. Он сразу это понял по одному взгляду.

– Корделия, – повторил он, – Вот что, Корделия. Я убью тебя. Запомни это. Хорошо запомни. Мои слова не значат ничего, но в этот раз я уверен.

Она кивнула, и у неё на глазах навернулись слезы. Его лицо через их завесу плыло.

– А теперь клянись!.. – сказал он с пафосом, – На колени! Произноси присягу мне.

Она упала на колени второй раз перед ним и опустила голову. Он был не против.

– Я клянусь верно служить тебе, я клянусь делать всё что ты скажешь, – неуверенно начала она и посмотрела на него чтобы понять всё ли правильно.

Чернокнижник ходил вокруг неё кругами и наслаждался всей возвышенностью ситуации. Ему приносят клятву! Ему и раньше приносили. И часто. Но он не слушал. Он и в этот раз не слушал. Для него слова не значат ничего. Он сделал широкий жест рукой. Дальше же, дальше, больше титулов!

– Я, Корделия из Бронте, старший командир, клянусь вам, мой господин и повелитель, – она сглотнула. Его лицо было одухотворенным, и она поняла что ему нравится.

– Отныне и навек следовать любой вашей воле и на неё же положить жизнь. Клянусь!

Она бросила последнее слово как и на своей присяге империи. С достоинством и гордостью. У неё даже высохли слезы, она так была там собрана и строга к себе.

Ему скучно.

– Всё, ты свободна, – бросил он, – Вали с моей земли, я тебя ещё найду. Вали-вали, пока я не передумал!

Она схватила за рукоять своего меча что была прямо её глазами, и пошатнувшись нерешительно поднялась. Он оглядел её. Чего-то в тебе не хватает, милая моя, – издевательски подумал он. Твоя компания мертва, а на тебе ни царапинки.

– Иди-ка сюда, – поманил он рукой.

Она не хотела идти. Она хотела убежать, сделать шаг назад. Она не хотела. И она не пошла. Она выставила перед собой меч. Он усмехнулся.

А, черт с тобой. Твои же проблемы. Убьют тебя наши, ваши, мне нет дела до человеческой жизни. Одной-единственной.

– Уходи, – сказал он.

И она ушла. Она шла прямо к границе, шла ровно и быстро. Он смотрел ей в след пока она не скрылась за ольхами. Потом он телепортировался домой. Он отнял этот мэнор у одного барона, ему он все-равно без надобности, эти аристократы не ценят чего имеют. А он вот очень ценит. Когда ему скучно он разбивает мраморную плиту в углу на камешки и кидает их в хрустальную люстру. Ему некому зажигать на ней свечи, а такая тонкая работа огненной магией ему не по душе. Осколки хрусталя служат ему сигналкой, он уже порядочно народа так убил – не смогли они к нему незаметно подобраться. И не смогут. Люстра бесполезна, а то что он с ней делал было просто глупо. Но ему было посрать на такие мелочи. Он думал глобально.

Черный развалился в кресле, порядком зашвырканном бархате. Он не чистил одежду от грязи и крови. Когда этот замок совсем погрязнет в грязи и разрухе – он заберет себе новый. Ха! Его жизнь ему нравилась! Он прикрыл глаза и оглядел свои владения истинным зрением. Шпионка уже ушла за границы его видения, и он был этому рад. Его успокаивала темнейшая тьма его владений. Ни следа людей, ни следа сознания. Один он. Он вдохнул полной грудью. Разбитое окно давало достаточно свежего воздуха. Как же он любил свою жизнь.

Они встретились снова ранее чем Корделия предполагала. Черный был весь в ранах, худой как пёс с чумкой, она так рада была видеть его таким. Его блестящие черные глаза потухли, под глаза залегли круги, портя его мордашку.

Черный всю ночь старался перетереть узлы на его запястьях на спиной. Он ничего не добился, только кажется стёр себе кожу. Он знал что так будет. Он заигрался, позволил себе взять от жизни слишком много. Он смотрел на своих врагов, но он не был сломлен. Он знал что ему конец. Смерть приходит за каждым. Он же жил в своё удовольствие.

Его повели на допрос и Гаспара кивнула Корделии следовать за ними. Его волокли за локти, а его ноги тащились по полу как ноги у чучела из соломы. Корделия смотрела на истоптанные подошвы его сапог и прятала ухмылку. Она не боялась что он укажет на неё на допросе. Кто же ему поверит? Да, она клялась. Но он само зло, зло всегда обманывает. Сделки с ним равны нулю. И она ничего для него не сделала.

Они привязали Черного к стулу. Мрачно так, серьезно. Ему хотелось пошутить, вокруг слышны только каблуки их сапог, как они ими отточено шагают. Ему было смешно. Они были так серьезны.

Корделия смотрела на него. Он идиот, он улыбался, мерзко и так спокойно. Это был его план? Какой же он стал жалкий. Корделия думала он подсел на алкоголь, или на ласточку. Он был слаб, даже со своей силой. Она сильней. Серек ударил его в лицо без замаха. Черный повертел челюстью и выплюнул несколько зубов. Теперь он ещё и урод. Но это и не важно, у них он умрёт, да ещё и народ повеселит.

Он выплюнул зубы, с тоской проводив эти белеющие в крови косточки взглядом. Растить зубы дело долгое, но он справится. Он открыто смотрел в их хмурые серьезные лица. Они правда были столь злы на него? Что он сделал? Он так же как и они убивал, так же защищал свою границу. Он тоже человек. О, а вот и настоящая леди! В подогнанной по фигуре форме командира, волосы белые, блестят, челка свисает и она поправляет её гордо тряхнув головой. Как и все они, Герцогиня, как он её решил про себя звать, не дарит ему ни капли эмоций.

Он заметил Гаспару и разулыбался щербатым окровавленным ртом. Что ж. На то она и благородная. Корделия стояла в тени у входа и наслаждалась шоу. За эти месяцы потеря отряда у Корделии в душе улеглась, да и к черту они ей сдались, мужланы неотесанные. Ей гораздо лучше жилось под началом Гаспары. Та излишне спокойна и нежна, но всё же не лезет с шуточками и не подрывает авторитет.

Черный этой сучке улыбнулся и тихо сказал что-то на эльфийском. Она повела ухом, красавица. Но это было слишком тихо для неё, она же не эльфийка. Но она уже на него глянула.

– Что такое? Погодите господа, – она подошла к пленному чернокнижнику и слегка наклонилась. Она была осторожна, она не хотела получить плевок, удар головой, или попытку задеть её ногой. – Что такое? – она повторила громче.

– Не уходи, – сказал Черный претенциозно. Она склонила голову. Он смотрел на её голубые тени.

– Не уходи навечно в сумрачную тень. – продолжил он.

Солдаты замерли, она тоже. И он ударил её кулаком в лицо. Он перетер веревки. У него ещё оставалось немного силы, и его запястья даже не кровили. Кажется. Началась суматоха, его хватали за плечи, усаживали обратно. Но ему удалось накопить за ночь немного маны, достаточно чтобы ослабить их, а там они и не сильнее котяток. Он не стал добивать их. Раскидал в стороны, поглядел как они валяются, проглядел на леди. Он сильно её приложил. Но она солдат. Она должна быть к такому готова.

Черный вытащил меч из ножен солдата, скрутившегося у его ног, и пошёл к выходу. У него ещё оставалось мана чтобы немного спутать им всем головы и убедить что он не бежавший преступник, а обычный себе например гонец. Всем нужно доставлять письма. Если конечно у вас есть тот кто вам напишет.

Корделия слилась с тенью двери и наблюдала за этим. Рука её сжимала рукоять меча. Он не станет с ней церемониться на этот раз.

В глазах солдатки на карауле Черный снова это увидел. Страх. Старый его знакомец. Он приободрился.

– С дороги! – он выставил меч.

Метнуть он его сейчас не мог, он не умел метать оружие без магии. Но быть может тогда потанцуем?

Корделия извлекла клинок из ножен на поясе. Стойка у её врага была непринуждённой, а терять ему нечего. И сила скверны на его стороне.

Корделия кивнула.

– Пойдем, я проведу тебя за ворота казарм.

Черный смотрел на это бесполое существо. Это был выигрыш! Его шпионка здесь!

– Ну пойдем, – сказал он, – Пойдем.

Шпионка развернулась сама и пошла вперёд, ему не пришлось напоминать об этом.

У неё будут проблемы если их увидят. У неё уже проблемы, ведь их услышали. Корделия поколебалась.

– Молю, мой господин, в ваших ли силах стереть им разум?

Ей не жить с тем что она уже успела наговорить. Гаспара тяжело подняла голову с заплеванных досок, и глянула на неё. Неверяще.

– Я не стану тратить время, – сказал Черный. Он даже и не подумал заниматься этим. Даже если бы у него была мана. – Идём, – он кивнул шпионке на коридор.

Корделия провела его как и обещала, выход со двора был пуст, никто никогда им не пользуется, все ходят через главный, таковы правила. Все стражники сейчас в патрулях, все солдаты на службе. Она отпускала главное зло империи просто так, и сама же убивала свою карьеру своими руками. Она убила всё что построила за одно мгновение. Но она не могла больше молить. Она молчала.

– Ты не бесполезна, – сказал Черный, – Может из тебя выйдет хорошая шпионка. – он похлопал женщину по плечу.

А его ждали дела. Ему повезло что выбраться удалось. Больше так может не повезти. Нужно сделать так чтобы этого не повторилось.

Жизнь Корделии кончена. Её рыцарь и Гаспара. Она более никто.

– Я хочу служить вам, мой лорд, – решилась она.

Она была жутко неуверена, балансировала на стекле, но она обязана была попытаться. Постараться спасти свою жизнь.

Черный удивился её наглости.

– Многие хотят служить мне, – сказал он не скрывая пренебрежения, – Останься в городе и докладывай мне, – кинул он на отвали, – Мне нужны глаза и уши везде.

Да уж. Туману он напустил. Ну да черт с ней, что она? Ничто.

Корделия смотрела ему в спину и понимала что ничего не может сделать. Она вложила меч в ножны, не думая, просто он был уже не нужен. И тут она увидела. Это. У Черного были короткие рукава, тюремная одежда ему не по размеру, и на его запястьях до мяса содрана кожа. Никто никогда не мог его ранить. Никогда. Шпионка прищурилась и сорвалась с места, за ним.

– Ну чего тебе, неугомонная? – Черный вдохнул.

Он мечтал поесть. Был очень голоден после двух недель без еды. Как он ещё не вырубился прямо здесь – это одному богу известно. Это его дар. Поддерживал в нем силу. И полностью сжирал ману на это дело.

Шпионка не отвечала. Ну то есть она сказала что-то, что-то неважное, ему ведь было и неважно что. Он смотрел поверх неё и ждал когда она закончит. Поэтому Корделия одним движением меча из ножен чиркнула по его горлу. Он покойник. Рана сразу разошлась, но чёрт, крови не было. Он наконец посмотрел на неё. Устало.

Он с силой толкнул шпионку назад. С силой его маны. Думал он бы просто не смог достичь нужного эффекта одними руками. Она упала в грязь. Опять. В этот раз она не упустила свой меч.

– Знай своё место, – сказал Черный, – Тебе не равняться со мной. Никогда.

И он побрел вдоль улицы. Регенерация отнимала последние крохи и навалилась жуткая слабость. Надо срочно поесть.

Он шел-шел, Корделия всё смотрела ему в спину, в ступоре, и тут он упал. О нет, он не осел на землю, не измарался в грязи как её только недавно постиранная форма. Он шёл криво, а потом завернул в переулок. Шаги его стихли, но она понимала что он не ушёл. Она пошла за ним, наплевав на всю опасность. Её жизнь уже кончена. Пускай даже он отказался принять её душу.

Он смотрел на серое небо за далёкими стенами глухого кирпича. Он был слишком голоден чтобы хотя-бы попросить милостыню или кого-то убить ради кражи чужих грошей. Он ничтожество. Величайший темный маг империи сбежал из столичных застенок только чтобы умереть как бомж. Да, это он мог. Мана кончилась вся, и новая не текла. Откуда бы ей.

Корделия заглянула за угол. она не была осторожна, с темной тварью так нельзя. Это не спасёт.

– Эй, – сказала она, – Тебе нужно что-то? – она присела на корточки перед телом, – Это такая болезнь, или что? Почему ты выглядишь так? Чего ты тут разлёгся?

Черный не хотел отвечать. Что он мог ответить человеку? Что его жизнь – полный бред, что всё к этому шло? Да проткни она его мечом сейчас – он уже не жилец. Или жилец? Вряд-ли шпионка проткнет его мечом. Она уже пробовала его ранить, а люди, они верят первому результату. Черный отодвинулся от стены что опирался спиной.

– Достань мне еды.

– Идём, – сказала Корделия, и вложила клинок в ножны.

Он пошатнулся, и снова осел на стену. Шпионка подошла и уставилась на его положение, с удовольствием, наслаждаясь своим превосходством. Она могла бы ничего не делать. Если его не убить – он и сам сдохнет здесь от слабости. Ей лишь нужно подождать пока он потеряет свет разума и утащить куда-то, закрыть. Потом она предъявит тело, и его смерть окажется её заслугой. Её. Такое дело если уж и не даст ей титул, так точно обелит её имя в глазах Гаспары и государства. А может и по службе продвинет. Стать выше благородной Гаспары – вот это удача, вот достижение. Черный смотрел по сторонам, и шпионка поняла что ему сложно говорить.

– Что мешает мне тебе не помогать? – и посмотрела так.

Так, как смотрела на побежденных на дуэлях высокомерных зажравшихся аристократов, решивших цепляться ко ней, к её происхождению.

Черный слышал её. Он всмотрелся в чужое лицо. Оно напоминало ему лицо матери, конечно не его родной матери. Шпионка мнила себя выше него. Это было смешно, но он не смеялся.

Ты лишь жалкий человек, шпионка. И как бы не повернулась судьба – я всегда останусь выше.

– Что насчёт власти? – он усмехнулся.

Это её зацепит. Он знал что нужно всем. А по ней видно, ей власти недостаёт. Солдатка в грязной форме. Некрасивая и бедная.

– Ха, власть. Что мне до власти?

Корделия считала Черный лучше знает человеческие судьбы. Она не торопилась. Она наслаждалась, теперь сила была на её стороне.

– Деньги?

– А у тебя есть сейчас деньги, ничтожество? Твоё убежище разграблено.

– Сложно ли отнять их у того у кого они есть. И не криви носик, будто богатые тяжко трудятся для них. Я лишь перераспределю их богатство, а там и тебе чего достанется, а?

Она не могла не подумать о любимом. О её рыцаре. Что ей сделать чтобы заполучить его? Ей нужен титул, но не таким способом. Она хотела быть правильной для него. Хотела заслужить его любовь.

– Не-е-ет, душегуб, – сказала она, – Ты плохо читаешь людей. Удиви меня ещё раз.

– А красота! – нашелся вдруг Черный. – Посмотри на себя, какая ты уродина! Магией я мог бы поправить твоё личико. Хотя нет, магией не смогу, но есть на свете один артефакт… и только я знаю где он! Только я!

– И что за артефакт?

Её не заинтересовало. Ей не нужна красота. Она хотела заслужить своего рыцаря без красоты. Лишь одной собой. Но её манили сказки об артефактах. Она ненавидела это в себе, желание вдруг получить своё без всяких усилий, она знала твердо что так не бывает, но уже не раз разбивала себе на этом нос. Не будет же зла, если она узнает немного больше об этом артефакте? Его можно изучить, выгодно продать. Она же не станет соглашаться на сделку с Черным. Она лишь узнает от него немного о своём маленьком хобби. Что за артефакт?

– О, он хранится здесь, в столице… – доверительно сказал Черный солдатке. – Никто и не подозревает о его существовании, а я вот знаю. И ты можешь узнать. И только я смогу добыть его для тебя, его охраняют как передок королевны. Если ты конечно поможешь мне вперёд.

Как он выглядит, где он, у кого? Она знала что чернокнижник лжет, и даже не стремилась подловить его, она издевалась. Он в её руках, беззащитен, и слаб. Она заговаривала ему зубы. И впечатывала себе в голову все его слова, всё же он был магом, могущественным, всесильным магом. Он наверняка знал такое, чего ей, простой смертной, никогда коснуться даже в мечтах.

– О, – он покачал головой, будто удивленный её интересом, – он у короля, конечно же. Ты разве не думала почему этот старый хрен правит уже сотню лет и никак не подыхает к чертовой матери?

– Что? Артефакт бессмертия? Ты говорил что-то о молодости.

– Молодость, бессмертие, – прервал он её, сказал это с напускным пренебрежением. – Мне не нужно ни то ни другое, я уже ими владею. По праву крови. А вот ты… Тебе бы пригодилось. Немного красоты. Ты ведь нормальная же, а? Но почему лицо такое мятое, и это что, морщинки?.. Ну нет. Да ты выглядишь будто это тебя держали в тюрьме пол месяца на одной воде, а не меня. Бессмертие, молодость. Они также дают и красоту.

Она задумалась. Черный был красив. Тогда, когда убивал её друзей. Его волосы блестели, глаза светились, кожа была идеальной. Теперь лоск его поблек, на лице кровь, он посерел, капельки болезненного пота на лбу. И да, как она могла забыть, он лишился передних резцов, и она была удивлена что он мог говорить внятно, и что вообще сумел шевелить челюстью. Проклятый неубиваемый черный.

– Артефакт бессмертия – это несомненно хорошо, Черный, – сказала она, – Но слава убить тебя всё же дороже. Как ты считаешь?

– Кто такой я, – меланхолично задал он вопрос, – Таких много по свету. Кто-то слаб, кто-то силен. Кто-то законопослушен, кто-то преступник.

– Но именно ты, ты натворил столько шуму! За тебя большая награда. Как служащий империи я бы её не получила, но награда немаленькая. Ты стольких убил, столько награбил, стольким людям перешёл дорогу. Ты проблема империи. А артефакт только малейшая песчинка по сравнению с твоей ценностью.

– Я польщён.

– Ценностью твой смерти.

– Тебе меня не убить, – он блефовал, – Ты уже пыталась.

Она уже пыталась. Мечом. Но сейчас… сейчас она может его убить. Может заморить его голодом, может подождать когда его силы иссякнут окончательно – это она имела ввиду. Ты догадалась, – подумал он. Ты догадалась что я не способен более исцелить свои раны.

Они смотрели друг на друга не менее минуты в тишине. Черный услышал шум и резкие команды из-за переулка. Солдаты очнулись. Дерьмо! У него больше не было времени уговаривать её. У него не было маны на зомби. Но немного было. Хватит сломить там где тонко.

– Соглашайся на артефакт, поверь мне, я тебе его дам, – прохрипел Черный, приправляя свои слова слабеньким заклинанием убеждения.

Шпионка тоже слышала солдат, и колебалась слишком заметно. Она проиграла. Как он знал, она лишь человек. Шахматная фигурка для мага. Она кивнула и закинув его руку на плечо рванула в другую от топота ног сторону. Черный едва мог видеть что происходит вокруг, не то что шевелиться и говорить. Но она позаботится о нём. Подверженный жадности человек. Он чувствовал ухмылку на своём лице. Он опять их всех обыграл. Он погрузился во тьму.

– У тебя есть дети? – спросила Корделия. Она знала что все маги и богатеи стремятся завести их побольше, от рабынь, от красивых и умных успешных женщин. У Гаспары отбою не было от ухажёров. Сердце шпионки болело в ожидании когда же у её рыцаря появятся наследники. Она не годится ни в рабыни, ни в любовницы.

– Слава богу нет, – сказал Черный, – Я разве похож на многодетного папашу? С моей-то жизнью. Конечно у меня были шлюшки, а что? У тебя есть дети, и ты поэтому в армии? Надеешься одна защитить империю от всего? Да ты безумна. Это не твоя битва, уж не принимай близко к сердцу.

Она молчала. Она не хотела говорить Черному о своём прекрасном рыцаре.

– Все маги стремятся продолжить род, – сказала она, – Все люди. Ты маг, и ты не стареешь и живёшь долго. Но как я узнала – тебя вполне можно измотать. Что останется после смерти? Разве ты не стремишься захватить мир? Кто будет править твоим миром после?

– Я не хочу захватить мир, – сказал Черный, – Кому нужна вся эта земля, со всеми этими людишками? Обожают ли они, ненавидят. Мне нет до их мелочных чувств дела. И я не умер, а значит я буду жить ещё долго. Я думал о детях. Но даже меня одного вы, твари, можете выследить. Что будет с моими детьми?

– Ты мог бы скрывать свой дар в какой-нибудь деревушке или в городке. И никто бы никогда не узнал какой силой ты владеешь, не захватывай ты себе целые владения и не убивая столько народу. Ты можешь жить очень долго, и точно уж сумеешь позаботиться о своих детях, с твоей-то силой, – шпионка вздохнула. Уж она бы нашла применение таким способностям. Будь она таким сильным магом – она могла бы даже посоперничать своим положением с её рыцарем. Тогда он бы точно заметил её, и захотел бы себе.

– Я мог бы скрываться… – повторил Черный, – Люди все-равно чувствуют когда кто-то сильнее их. Я не могу общаться с ними на равных, и они стремятся ограничить меня. Это не в их силах, и я постоянно им об этом напоминаю. И никак, сука, не дойдет, тупоголовые.

– Ты просто очень одарен, – сказала шпионка, – Обычно маги не могут без усилий убить всех кто им не нравится. И я думаю именно поэтому живут с людьми в мире. И их работа нужна, и за неё прилично платят.

– Работа!.. – фыркнул Черный, – Я не стану унижаться перед человеком ради пары кусков металла. Я могу забрать всё что хочу сам.

Шпионка молчала. Шпионка хотела так же. Шпионка была рада что у него нет детей. Такая сила во множественном числе убила бы всех неугодных, поработила бы мир. Такая сила совсем не помешала бы ей. Если бы ещё дар не передавался только при рождении.

– Кем же были твои родители? Наверняка они были где-то в высших слоях. Почему ты не с ними? Они бы могли купить для тебя владение, и не одно. Все бы преклонялись пред тобой, огромное уважение и внимание.

– Мне ни к чему уважение вас, грязных мешков с кровью. Ваше уважение имеет значение только для таких же как вы. Не для меня. И владение мне не нужно. Не выношу вонючих мелочных крестьян, всякое общение, как это, о, «дела»! Деньги! Тебе нужны деньги, шпионка?

Она пожала плечами.

– Мне платят жалование. А всех вещей человеку не купить. Я привыкла работать, а не мечтать почём-зря.

Черный посмотрел на неё. Он подумал что она лжет. Что ж, она лгала. За деньги можно купить титул, красивые платья, украшения, знакомства, образование. Всё, с чем она была бы привлекательна для её рыцаря.

– Так ты хочешь денег, а не власти? – хитро спросил Черный.

Да, Черный попал в точку. Ей не хотелось брать на себя ответственность за людей. Но командиру платят больше чем солдату. А в высшие чины её, неблагородную, да ещё и женщину, и без образования, никто не пропустит. Пока она слишком молода. А потом будет поздно. Потом она не сможет очаровать своего рыцаря. И всё будет впустую. Пожалуй она и сейчас понимала всю обречённость своих надежд. Но это была её единственная мечта. Ради неё она поднималась с койки по утрам, ради неё смело смотрела в глаза борзым новичкам и укладывала их в тренировочном поединке. Ради неё изображала смелость перед командирами и находила силы общаться с столовой с самодовольными благородными мужчинами-сослуживцами, и не ломалась о их насмешки.

– Все чего-то хотят, – уклонилась она.

– А я ничего не хочу, – откинулся Черный на стуле. Они заняли самый дальний столик таверны, солдат и черный. Лица Черного никто не знал, это всё его любимые иллюзии, которыми он стал знаменит, все о них знали, и на объявлении о нём не было лица, – Всё что мне хочется, я беру, – сказал он.

Шпионка смолчала. Ей тоже ничего не хотелось. Слишком часто. Но не потому что она пресытились. А потому что она понимала что ей это недоступно. И никогда не будет. Но теперь-то всё поменялось. Теперь Черный её билет в её мечту.

– Что дальше? – спросила она.

Он наверняка собирался обмануть её с артефактом. Но она хотела услышать это наверняка. Чтобы знать – она не отказалась от своей мечты, ей отказали. Черный поел и ему стало лучше. Но едва ли его силы восстановились полностью. Корделия сейчас могла позвать патруль и его вернули бы в камеру. Может он прикончил бы первый патруль. Может подмогу. Но городская толпа взяла бы его числом. Ситуация была без проигрыша. Как и все её операции. Конечно кроме той, где Черный прикончил весь её отряд. Но это был прямой приказ. Она не ощущала ответственности. Она лишь солдат, она подчиняется приказам.

– Я должен отдохнуть, – Черный поморщился, – Не здесь. И не в съемной комнате. У тебя есть дом?

– Да, есть, – сказала шпионка, – Но как ты можешь знать – я предала своих. Мне нельзя в свой казённый угол, меня будут искать, а найдут ещё и тебя. Как тебе?

Черный чего-то такого ожидал. Он задумался.

– У них здесь есть комнаты. Я задурю трактирщику разум чтобы забыл нас. А ты ему заплатишь. У тебя есть деньги?

– Да, – сказала она. Она не носила денег на службе, но пара золотых всегда была в каблуке, на всякий случай. И случай самый подходящий. – Но сначала расскажи мне об артефакте. Какой он?

– А каким может быть артефакт бессмертия? Как ты знаешь король не маг, люди бы не признали кого-то из нас над собой.

– Спорно.

– Да нет же. Никто не любит магов.

– Я отлично знаю нашу когорту боевых магов. Это они тебя подрали, ты знал? И их все обожают.

Он отмахнулся.

– Это ложь в глаза. И твои «боевые» маги это знают. Это всё фикция, для народа. А король не маг. Но ему сотня лет, а выглядит хорошо если на пятьдесят. И даже не седой.

Корделия никогда не видела короля. Она слышала что он ещё бодр, знала впечатляющий срок его правления, это всем известно. Но это благословение божье, может и магия, но наверное у него хватает придворных магов чтобы продлить себе жизнь и молодость. Но никакая внешняя магия не делает человека бессмертным. Король взошёл на престол в тридцать два года, и с тех пор он правил уже восьмой десяток. Ничего за гранью. Иллюзия – сложная штука, но к его услугам все маги королевства.

– А недавно он убил дракона на охоте, – добавил Черный, – Остался в живых один из отряда. Жуткий шрам, но он отрубил башку твари.

Корделия пожала плечами. Она не видела этого сама. А хоть они и в самой столице – слухи-слухами, про короля либо хорошо, либо никак.

– Артефакт, – твердо сказала шпионка.

– Сердце Лорелеи, – сладким голосом пропел Черный. – Тебе конечно неизвестно это название. Меня многие пытались подкупить перед смертью. И я слушал их всех, не только тебя. О нём говорили многие, говорили маги. О, ты не представляешь как ссытся от ужаса маг, когда с него слетает бравада, когда он понимает что я в огне не горю и разум мой не обмануть. Они много о чём мне рассказали. Ты я смотрю любишь послушать истории, так что я мог бы поделиться. Я многим рассказываю истории перед смертью. Но вы, женщины, слишком тупы чтобы любить перед смертью истории, поэтому тогда я не рассказал. И к лучшему, ты ведь ещё жива. А за такие истории стоит платить жизнью.

– Считай что в этот раз ты покупаешь свою жизнь историей, – с затаённой осторожностью сказала шпионка. Он гордый, он мужчина, и прямота Корделии могла порушить всё его желание рассказывать об артефакте.

– Жизнь, – вздохнул Черный, – Жизнь – прекрасная штука, кто бы что ни говорил. – он с чувством вдохнул воздух с запахом пива и пряностей к мясу, ещё раз оглядел свою недоеденную тарелку. А он не такой уж и придурок, не стал нажираться после долгого голода. Он заказал себе кашу и пару сухарей, и едва ли съел половину. – Хорошо. Моя история для меня ничего не стоит, а тебя хотя-бы развлеку. Итак.

Я глядел на воду. Свет красиво в ней отражался. Хитрый фонтан ещё работал, хотя и всю прислугу я давно укокошил. Вокруг головы статуи ангела слабо висела в воздухе радуга, мне нравилось как это выглядело. Как иллюзия. Но это лишь вода и солнце. И хитрый фонтан. Одуряюще пахло цветущими кувшинками. Пролетевшее мимо меня воздушное лезвие снесло ангелу голову. Она тяжело бултыхнулась в воду смяв разлапистый зелёный блин кувшиночного листа и распугав серебристых мальков.

Я помедлил прежде чем обернулся. Позади стоял маг. Как я понял что это маг? Ну, он метнул в меня неплохое воздушное лезвие, хоть и несколько промазал. Спутал меня с ангелом, я был польщён. А ещё он был форме королевского мага. Как по мне балахон несколько слишком пафосно, но о вкусах не спорят. И только маг мог заявиться ко мне с золотой цепью на шее, любого другого разбойники с большой дороги уже бы вздёрнули на дубовой ветке за такую безвкусную наживку.

Черный стоял перед ним, спокойный, его аура фонила почти на весь внутренний двор замка где он окопался. Сила не была столь темной как говорили, она вообще едва ли отличалась от его. Он встречал у сослуживцев и темней. И всё же едва Черный заметил его – сила преобразилась, ему показалось он стоит по шею в болоте, у него бывал опыт магических дуэлей, и чувство не стало для него неожиданностью. Его обескуражила консистенция этой силы, она поглощала его, и он с зарождающейся паникой понял, что больше не мог колдовать, он просто не смог запитать ещё одно лезвие. Он увидел что Черный улыбнулся уголком губ, Черный веселился, внимательно наблюдал и точно знал что маг чувствует. Сила пожирала всё, и маг понял что не только его запас маны, но и его жизнь. Ноги не держали его, и он упал на колени. Те глухо стукнули о камень садовой дорожки, но он ничего не почувствовал. Он облажался.

Он свалился так же быстро как и другие. Я поглотил всю его силу, а он был даже не обучен противостоять этому. Это оказалось скучным как и всегда. Всё, он больше для меня не опасен. Я прекратил экзекуцию и решил послушать что же он скажет. Я присел прямо о бортик фонтана, бедные рыбки шарахнулись от моей тени. Мой собеседник оставался ни жив ни мертв, и потому я поторопил его, задав вопрос первым.

– Ну и почему мне не стоит убивать тебя?

Маг прекратил дышать. Он надеялся воспользоваться телепортом, у него было начерченное готовое заклинание на бумаге во внутреннем кармане одеяния. Он не мог даже предположить что лишится всей своей маны. Черт, не стоило ему переться сюда, в конце концов он мог отказаться.

– Я прошу прощения, я переоценил свои силы, – вежливо начал он.

Черный смотрел на него и повертел рукой показывая чтобы маг продолжал.

– Я лишь выполнял приказ. Я клянусь, я больше никогда не потревожу вас, мэтр.

А ему бы не помешало обучиться такому заклинанию. Конечно он и думать не смел что чернокнижник возьмёт его в ученики. Но всё же не помешало бы.

– Конечно не потревожишь, – сказал Черный спокойно, – Мертвые меня не тревожат. Превратить в зомби можно только живого. Ты не знал? – хихикнул он на сложное лицо мага.

Но сердце мага упало совсем не из-за этого. Черный планировал убить его. Но Черный говорил с ним. Он был обычный, нормальный человек. А значит с ним можно договориться. Маг коротко улыбнулся.

– Зачем же вам, мэтр, убивать меня? Я могу быть вам полезен.

Черный фыркнул. Не спросил «как», и это не было хорошим знаком.

– У моей семьи много денег, – продолжал маг, – мы владеем крупной рубиновой шахтой в Вест-Флайте. Вы можете получить сколько угодно денег и драгоценностей за мою жизнь.

Я хмыкнул прикрыв глаза.

– Я похож на бедняка? Ты думаешь мне нужно золото? – я сотворил иллюзию и весь фонтан предстал золотом, подстать кувшинками, и даже обезглавленный ангел, из чьей шеи вместо воды теперь тек ручек крови на складки его одежд. Кровью по золоту. Я кажется придумал как убью этого обожателя воздушных лезвий. Снесу ему голову и поставлю заместо ангела. Я все-равно хотел менять место, слишком уж сюда повадились, вот и оставлю памятный подарок новому садовнику.

Мой гость сбледнул с лица при виде крови, без маны даже его истинное зрение не работало, и он не мог видеть сквозь иллюзию, даже если бы захотел. Едва ли он сейчас хотел хоть чего-то, кроме как оказаться за десяток полетов орла от моего убежища.

Маг глядел на невозмутимое лицо чернокнижника и у него заломило виски будто в голову воткнули спицы. Он встряхнулся как только мог. Сосчитал до десяти, знал что время слишком ценно, но он зависел от этой привычки. Дыхание немного успокоились. Но сердце всё ещё заходилось в ужасе, всё плыло. Остатками здравого смысла сквозь панику маг понял что Черный, паршивец, всё ещё ждёт. В душе мага возжглась дерзкая злость смертника.

– Не по душе золото? – выплюнул он, – Ты не бессмертен, и на тебя найдется управа! Знал бы ты скольких таких оборзевших идиотов прикончил я.

Он утомил меня. Я даже рассмеялся оглядев сад, ну что за идиот, мне даже смотреть не хотелось на его взмокшее от ужаса лицо. Мне совсем не было смешно на самом деле. Мне хотелось встать сейчас, свернуть ему шею просто руками, и свалить из этого имения, побродить немного по земле, без этих вот защитников рода человеческого, с удивительным скудоумием лезущих в пасть спящего дракона.

Черный встал намереваясь выполнить своё желание.

– Постой! – выкрикнул маг. Не время сейчас для попыток себя успокоить, он сейчас умрёт если не придумает что ему сказать, – Королевна! Самая прекрасная девица в королеве! Я с ней знаком, и могу отдать её тебе!

– Ты сам-то слышишь себя? – фыркнул Черный.

– А прекрасные сокровища королевской казны? Они будут все твои! Заполучишь королевну – получишь власть что ни один маг не получал! Она не одарена магией, она бы стала королевой, так что закон бы не был нарушен!

– Да зачем же мне ваша королевна? – пробормотал я. Ну в этот раз мне хотя-бы не предлагают дочь, и то лишь потому что у этого молодца её ещё нет, наверное как и жены, а то бы и её продал. – Мне нет дела до вашей власти, ты, идиот.

Я стоял перед ним и намеревался зайти за спину и свернуть шею. Но он выглядел таким умоляющим, что я подождал что он ещё может сказать.

– А артефакты! – не разочаровал он. На этой фразе слюна его экспрессии едва не долетела до меня и я поморщился. – Артефакты! – с безумной улыбкой повторил он.

– Ну что там с артефактами? – спросил я. Я больше не мог выносить чужого унижения. Я не любил мучить неизвестностью.

– В казне короля куча амулетов, – сверкая глазами сказал маг, – Бессмертие, вечная молодость, невероятная удача. Там хранятся лучшие алмазы, и все до отказа забитые маной! Там лучшие готовые чертежи самых редких и тайных заклинаний…

– Хватит, – оборвал я, одновременно свернув ему шею силой. Касаться этого безумца мне не хотелось. Мне не было никакого дела до артефактов, до королевны, до короля, до алмазов, до рубинов, и уж точно до золота.

– Идиот, – напоследок покачал я головой. Мне не хотелось водружать такого придурка в чудесный фонтан, рыбки такого не заслужили. Пусть там останется обезглавленный ангел, выглядит свежо. Я добавил ещё силы в иллюзию золота, пусть люди что обнаружат это изойдут слюной. Грязные черви.

А шпионке знать что Черный придумал название артефакту необязательно. Но ему сказали – он повторил. Люди ведь так делают? Да, именно так. Передают друг другу собственный бред, как лягушечий хор на ночном пруду. Черный смотрел в загоревшиеся глаза шпионки, и знал – он приобрёл её душу, пусть даже души не существует.

Корделия слушала его рассказ, и удивлялась насколько он силен. И насколько он оторван от них, простых людей.

– Ты согласен выкрасть мне артефакт? Просто так? Я не верю в твою благодарность, – предупредила она его, уже набравшего воздуха для ответа.

– Ну конечно я не стану обчищать сокровищницу для тебя. – Черный зевнул. После еды дико клонило в сон. И он знал – когда он отоспится – он будет уже полон сил, и их пути со шпионкой разойдутся, захочет она того или нет. Люди. Он просто не мог относиться к этим кускам мяса серьезно. А маги что встречались ему все поголовно были придурками.

– Но я могу убедить какого-нибудь вора тебе его украсть. Сложно ли? Вон недавно украли рубиновое яблоко у статуи Фреи на площади. А ведь она на постаменте с сотню локтей, и её всегда охраняют. Мои тюремщики только об этом и трепались всё время.

Корделия была в курсе этой истории. И едва отбрехалась от ведения расследования. Гиблое дело.

– Там наверняка постарались маги, человек едва смог бы.

– Вот и те солдафоны всё твердили – маг, маг. – Черный вдохнул, – Меня постоянно спрашивали, будто я им консультант и всех магов воров знаю наперечет. О! Я найду тебе вора-мага, идёт? И он точно украдёт тебе что нужно. Ну как?

Корделии уже самой не нравилась затея, но что ей терять?

– А ты знаешь такого вора-мага вообще, а?

– Конечно знаю! – легко солгал Черный, – Мой хороший знакомый. Должен мне, как-то я сам его шкуру спас из солидарности к нашему народу. Нас, чернокнижников, мало осталось, вашими человеческими стараниями. Я всегда готов помочь другу, и мои друзья всегда рады помочь мне.

Черный протянул ей руку.

– Ну что? Соглашайся, шпионка. А-то так и будешь шпионить в своих казармах.

Это стало для неё решающим словом.

– Идёт, – она пожала его сухую руку. Боже, как он похудел. Её взгляд упал на подсохшие ранки содранной кожи, в отличии от раны на шее они ещё не зажили. Её сердце кольнуло, ей было не жаль, но она на своём опыте знала как это мерзко ощущается. – Но ты не предашь меня, – Черный смотрел на неё согласно, – А знаешь почему ты не предашь меня?

Он кивнул, мол говори.

– Потому что я спасла твою жалкую жизнь, – тихо проговорила она глядя в его черные глаза, – Несколько ценно это для тебя?

– Я благодарен, – сказал он тихо. Они помолчали.

Он предаст, – поняла она. Он уже это решил.

– Как зовут твоего мага-вора? – спросила она, чтобы иметь с этой ошибки хоть что-то.

– Феликс Кровавый, – сказал Черный не задумавшись имя единственного известного ему в столице мага подполья.

Я вздрогнула. Мне приходилось видеть его жертв. Ужасно что мне теперь придется уговаривать его помочь заполучить артефакт. Но я знала что он был слаб, по версии расследования он только дурил жертвам головы и оставлял их в сознании до самой смерти, кровь из их изуродованных тел начинала течь лишь спустя время когда их находили. Возможно ли представить себе ужас прохожих, когда на их руках умирает сирота из приюта, а они ничем не могут помочь? Зато я знала все наработки стражей города по этому чернокнижнику, видела все документы. Может это займет время, но я смогу найти его. Потрачусь из своего тайника на амулет ментальной защиты, а там авось и что выйдет. На крайний случай этот маг тоже заслужил смерть, и я тоже могла его убить.

Я могла также попробовать вернуться, попробовать сказать что ты задурил мне голову, а я лишь человек. Но я чувствовала что на второй раз недоумением факт что я жива не обойдут. Я не стала раздумывать о худшем варианте.

– Да, он старичок неплохой, – продолжал ты, – И хоть он слаб и не в ладах с рассудком – он скрывался от вас несколько лет, даже от ваших магов. А это что-то да стоит. Он согласится. А если не согласится – я его заставлю.

Ты уже в открытую клевал носом, и я поняла что ты просто отрубишься прямо за столом, в оживленной таверне, а этого мне бы не хотелось. Я отправилась переговорить с трактирщиком и шикнула тебе чтобы ты занялся его мозгами пока я покупаю комнату.

Просыпаться мне не хотелось. Кровать была наконец без запаха земли и не кололась соломой, белое белье пусть и пачкалось моей грязью, но мыться сил у меня не было. Я пролежал глядя в одну точку весь день. Шпионка занесла мне хлеба, не став докучать разговорами. Она уходила на день, и я уж подумал что она не вернётся. Но вечером она пришла снова, видимо ей некуда было возвращаться. Она что-то чертила огрызком карандаша в потрепанной книжице, а у меня было слишком мало сил посмотреть истинным зрением что она пишет. Может это донос, а может стихи, или она составляет план кражи королевской сокровищницы. Удачи ей. Я бы к нашему королю не совался, это мрачная и таинственная фигура. За ним стоит его грандмаг, но будь я проклят, если всё дело в нём, весь его секрет. Когда-то я тешил себя мечтами подмять под себя империю, и даже прежде чем я понял что совершенно не умею вести за собой ни людей ни магов – я понял что мне не хочется иметь дело с королем.

Все знали как он бережет от лишних глаз свою дочь, её едва ли кто видел, тот придурок-маг навешал мне лапши про знакомство с ней. Чего только не скажешь чтобы сохранить жизнь, чего только не наобещаешь. Вчера я это на собственной шкуре понял, и мне было не совсем по душе то чувство. Шпионка правда думает я стану ей помогать со своей сказочкой? Я? Помогать человеку? Да я даже магу, даже тёмному, не стал бы помогать. По простой причине – я никогда не был никому должен. Должен ли я сейчас? Конечно нет, – сказал бы человек, и был бы прав. Люди лживые, а я ведь тоже просто человек с даром.

Я упал в темную яму беспамятства снова.

Когда я проснулся – была ночь, и к нам ломились в двери.

– Открывайте, именем Короля! – этот прямодушный тон служителей порядка я всегда узнаю. Я вскочил, шпионка уже влезла в сапоги, накинула куртку, и застегивала пояс с перевязью меча. Я мог бы вышибить дверь прямо на них воздушным кулаком и отправить в коридор огненный шторм, но тогда я остался бы снова без капли сил. Я указал шпионке на окно, то был первый этаж. Она тихо открыла его и мы спрыгнули в ледяную ночь, и пригибаясь побежали за ворота таверны, вляпываясь по пути в слякоть. Уходя я захлопнул задвижку на окне магией изнутри, чтобы за нами даже не думали отправляться в погоню. Люди тупы – если они идут в облаву на чернокнижника, погубившего сотни им подобных – им и в голову не придет что он может действовать тихо. Но видимо этим пришло – вслед нам тихо тренькали арбалетные болты без всякой суматохи, эти идиоты додумались открыть окно и стрелять нам вслед. Но я всегда прикрывал себе спину, и короткие куски дерева рикошетили где-то сзади и падали наземь под ногами.

Шпионка схватила меня за руку и потащила налево, я краем глаза заметил выходящий на нас с другой стороны освещенной улицы патруль.

Черт! Во что она ввязалась, как они нашли их? Они стреляли и в неё, они видели как она уходила, как вела Черного! Это не объяснишь заклинанием зомби, она наверняка выглядела осознанно! Они завернули в темноту за углом и она выдохнула.

– Ты как, в порядке? В тебя не попали? – выглядел Черный вполне живым и здоровым, только сонным. Будто это не его жизни угрожала минуту назад смерть.

– Конечно всё хорошо, – как обычно сказал он, – Я уже могу колдовать и позаботиться о себе. Пойдем-ка, наведаемся к Феликсу. А там посмотрим что он скажет о твоём деле.

Он не знал почему сказал это. Тащить солдата империи в логово алхимика, что может быть тупее. Да и они с Феликсом были едва знакомы, он застал его за охотой на очередную жертву, и подивился способам. Подивился вслух, и так он узнал что и алхимические яды ему не страшны.

Корделия удивлённо всмотрелась в его лицо. Он? Он сам приведет её к вору? Он намерен обмануть её, а затем убить? Но ведь он сказал с его силами все в порядке он теперь мог сделать с ней всё что угодно. Но ей было уже плевать, она достаточно натерпелась от него. Она устало кивнула. Феликс Кровавый не уйдет от неё, а с потерей артефакта она уже смирилась. Её нежные, тщательно хранимые мечты о рыцаре несколько забылись, потеряли во влиянии на неё, и это-то с её опасной работой. Корделии никогда не приказывали заниматься магами, и теперь она знала почему. Какая тут верность присяге, какая справедливость, когда один взгляд в лицо смерти – и ты готова что угодно предать, а с магами смерть для человека ходит рука об руку.

Черный протянул её руку. Без всякой мысли, ему просто вдруг показалось что если он отвернётся – она опять решит поупражняться с мечом. Терять силы больше не хотелось, ещё пара дней и он полностью восстановится, а сейчас полностью терять запас маны было нельзя, мало ли какие проблемы ждут его пока он не уберется из столицы. Да и Феликс, дурная голова, неизвестно как встретит их. Ему не нужны лишние враги до тех пор пока он сам не будет в состоянии регулировать их количество.

Шпионка застыла уставившись на протянутую ладонь. Его дикое спокойствие было ей непонятным. Но если чернокнижник протягивает тебе руку – хватай? Желательно ещё вторую, и иметь при себе верёвку, да только блин его запястья… Которые уже зажили, на коже не было следа. Этот факт заворожил её, и она взяла его за руку. Так он не ускользнет в темноте улиц.

А идти им предстояло по самой темноте. Конечно уже забирался рассвет, край неба светлел, или это лишь глаза привыкли? Феликс, старый чёрт, по всем канонам обитал на городском кладбище, безобидный с виду сторож, обустроивший себе лабораторию в склепе древнего богатого имперского рода, в его тайной части, о которой отпрыски этого самого рода даже не подозревали. Феликс был не одарен и всех магов тихо презирал, а Черный презрение не любил, и сразу ему это показал. Зато Феликс очень уважал силу, и хоть друзьями они не стали – Черный даже помог ему поймать пару девчонок для его хобби, ему тогда было скучно, а старик согласился, вынужденно, его приютить и дал поглядеть за своей работой, и исследовательской, и творческой, и иногда Черный выползал с ним днём на поверхность поострить над его больной спиной когда старик сметал бесконечные кленовые листья с дорожек меж оградками. Это была хорошая осень. Черный даже улыбнулся воспоминаниям. Расстались они не очень хорошо, и точно не друзьями, и Черный знал что никогда больше не увидит его, колебался не убить ли, но тогда ему показалось несправедливым убивать такого маньяка-хитреца. Ему наука не давалась, а в руках алхимика дело спорилось, новые теории рождались, реагенты бурлили и шипели, и чёрт, он имел все шансы в скором времени добыть золото не только иллюзией, как мог Черный.

Черный вел Корделию на окраины, она вся продрогла, ноги промокли по колено от сырости высокой хоть и жухлой травы. Если бы не его рука – она бы уже не раз запнулась о кочку и промочила бы не только ноги. Столица была огромным городом, но она была такой не всегда, а кладбище было всегда. Дома обступили огромный пустырь на окраине, и с каждым годом оставалось всё меньше земли для мертвых. Хоть бедняков и хоронили буквально в кучу, и начиная цикл заново каждые пятьдесят лет – город разрастался, смертей было больше, и скоро это кладбище останется только для богатых, чьих склепов было здесь так много, а для бедняков оборудуют новое, должно быть за городскими стенами, конечно же оставив почести на том же уровне, забывая о мертвых каждые пятьдесят лет. У неё здесь никого не было, она не родилась в столице, и была этому рада, ведь могилы её родителей имели надгробные камни, и её родители останутся на сотни лет в покое, пока земля полностью не поглотит остатки их тел. Столичные обычаи всё ещё виделись ей, деревенщине до мозга и костей, слишком холодными и пустыми. Что ж, этот холод и равнодушие позволили ей заняться мужской работой и жить свободную жизнь, и она была благодарна богу за это. В столице она впервые увидела своего рыцаря. А это стоило всего.

Черный завел её в склеп благородных. Колея к нему была вся исхожена и полна воды, предолев её он без колебаний прошёл в темнеющий провал и Корделия за ним. Она ничего не видела, огня у них с собой не было. Она полагала Черный тоже не видит в темноте, он ударился о что-то ногой и чертыхнулся, и она обошла то место по дуге. Что-то щелкнуло, раздался звук с каким кирпич ломается о камень, пахнуло мертвечиной от порыва сквозняка. Он вскрыл чей-то гроб? Неужели Феликс Кровавый – вампир? Черный замер, Корделия ощутила как дернулась его худая прохладная ладонь. Он бы сам сошёл для неё за вампира. Но отпускать его руку в темноте, когда они давно забрались далеко от входа…

Дерьмо! Я плюнул на собственное восстановление и создал шаровую молнию, тихую убийцу, и пустил её красться вперёд, в открывшийся провал. Феликс не хранил у себя разлагающиеся тела, он всегда избавлялся от улик, прикапывал в чужие могилы неудавшиеся экземпляры, те что стыдно было вручить на блюдечке страже. А это значило одно – либо он окончательно сбрендил, либо подох наконец, давно ему пора. Но был и третий вариант. В котором я и убедился. В своём любимом уютном кресле, будто вырванном из хором самого короля, на нас взирал неписанный хозяин кладбища, освещённый холодным светом моей электрической красавицы. Только взирать ему конечно было нечем, глаз у него не было, из них обоих торчало по тонкому стилету, вбитому с такой силой, что прошили старику череп с обратной стороны и пришпилили его извращенскую башку к каменной стене. Глаза его вытекли темными дорожками на худые скулы и белую редкую бородёнку, в кресле он против своего обыкновения не развалился, казалось он на нём привстал, держалось его тело в своём положении на двух этих стилетах, а вовсе не на заднице, как подобает сидящим людям.

Пред ним традиционно стоял его любимый стол для разделки туш, с ремнями и пятнами крови разной степени старости, я помнил как он любил развалиться в кресле и наблюдать, не обязательно смерть, он любил наблюдать как молодая девушка, обнаженная до панталонов и в кляпе пытается выбраться, что-то нечленораздельно вопит, льёт слезы и пытается что-то сказать ему глазами. Что он каждый раз надеялся в этой сцене найти? Не мне судить, я видел лишь жалких людей, и они не вызывали во мне никакого интереса. Но он, он не был магом, как я, и в то же время он не был человеком, он был алхимиком, и я ещё не решил как к нему относиться, я наблюдал, наблюдал за ним, как он поглощал глазами свою очередную поймашку.

В этот раз ремни, как и всегда в беспорядке, однако не аккуратно расстёгнуты, а разрезаны на скорую руку. Феликс трепетно относился к своим инструментам, как учёный, и вещи для его хобби всегда были в идеальном порядке, насколько вообще может быть чист деревянный пыточный стол, и приколоченные к нему на живые гвозди ремни. Если бы где-то продавали пыточные столы – я был бы очень удивлен, да и ему наверное было в радость брать под это дело обычные и не вызывающие подозрения вещи. Так или иначе – ремни были разрезаны, криво, безвольно свисали со столешницы в полном беспорядке. Кто-то забрал жертву Феликса, а его самого со вкусом прикончил. Стилеты… Слишком изящное оружие, да и ещё пара. Либо это был профессионал, знающий толк в своей работе, либо женщина… Возможно мужчина с утонченной натурой. Может быть благородный, мало кто оставит приметное дорогое оружие на месте преступления. Конечно убить преступника в глазах людей не преступление, да ещё и забрать жертву у него из-под носа. Не видно следов магии, но и следов борьбы тоже. Феликс, да ещё и в своём логове, за себя мог постоять, это точно. Конечно если убийцу не впустил он сам. Может я был не единственным кто наблюдал за его работой. Я взглянул вокруг истинным зрением, и конечно же никого кроме нас со шпионкой не обнаружил. Едва ли кто-то сможет укрыться от моего взгляда. В соседней комнатке слабо мерцали его реагенты, они ему больше не понадобятся. Это было грустно – его смерть. Он казался мне единственным почти что приятелем.

– Это он? – спросила шпионка, выглянув из-за моего плеча.

– Ага, – слабо сказал я. Я не знал что можно ей сказать. – Ты знала об изуродованных трупах женщин со странными симптомами? – она кивнула. – Так это он постарался. Теперь кто-то постарался над ним.

Я не хотел отпускать её руку, мне казалось что убийца всё ещё здесь, и если мы двое разбредёмся, то напряжённая тишина рассеется и убийца сможет напасть незамеченным. Глупо, но я своим чувствам доверял. Она тоже не хотела меня отпускать, должно быть не хотела потеряться одна в хитросплетениях коридоров. Ну и к лучшему.

– Не хочешь открыть это место своим? – спросил я, – Не будет ли это ценнее твоего артефакта? Хотел бы я узнать кто это сделал… Едва ли вы сумеете что-то выяснить, но это лучше чем мне оставлять свои следы.