Что за цепочка, потянувшаяся из Восточных Саян в конце XIX века, жестко и трагически соединила беглого каторжника Дмитрия Демина, иркутского золотопромышленника Кузнецова, загадочного «старца» Григория Распутина, казачьего атамана Семенова, несостоявшегося военного правителя Забайкалья Захара Гордеева, иркутских красных комиссаров и многих других, ушедших и доселе здравствующих? Что за страшная тайна окутывает реальных исторических персонажей и цепь драматических событий уже на протяжении полутора веков?..
Обо всем этом и о других, не менее захватывающих событиях, происходивших в Сибирском крае, читайте в новом романе писателя-сибиряка Олега Петрова!
Оглавление
Олег Петров. Стервятники
Цепь. (вместо пролога)
I
II
III
Хранитель (I)
Глава 1. Лоскутников, 31 июля 1991 года
Глава 2. Демин, 11 ноября 1886 года
Глава 3. Орехов, 8 марта 1991 года
Глава 4. Кузнецов, 8 сентября 1899 года
Глава 5. Николаев, 20 августа 1991 года
Глава 6. Распутин, 16 декабря 1916 года
Хранитель (II)
Глава 7. Мельников, 24 августа 1991 года
Глава 8. Горлов, 10 мая 1920 года
Глава 9. Рунге, 13 мая 1993 года
Глава 10. Семенов, 25 июля 1920 года
Глава 11. Писаренко, 30 декабря 1993 года
Глава 12. Гордеев, 27 августа 1922 года
Хранитель (III)
Глава 13. Алейникова, 13 января 1994 года
Глава 14. Мунгалов, 3 марта 1923 года
Глава 15. Шейн, 10 июля 1994 года
Глава 16. Рокоссовский, 9 июля 1924 года
Глава 17. Максюта, 23 февраля 1995 года
Глава 18. Новиков, 24 июля 1927 года
Хранитель (IV)
Глава 19. Рунге, 12 июня 2007 года
Глава 20. Хранитель (V) и другие. Август 2007-го – декабрь 2008 года
Отрывок из книги
Дмитрий кряхтя стащил латаные-перелатаные ичиги и опустил гудящие ноги в воду. Тысячи иголочек ударили в загрубелую кожу. Благолепие небесное! Изгибаясь всем телом, осторожно потянул с плеч лохмотья меховой кацавейки, потом сопревшую, затрещавшую от ветхости рубаху. Двигаться не хотелось. С утра, поди, верст с десяток отмахал по кручам и осыпям.
Блаженствуя, откинулся на спину. Далеко вверху голубел кусочек неба, отсекаемый по дуге неровным краем отвесной, поросшей мхом и лишайниками скалы, и, показалось, прямо в лицо обрушивается рокочущий поток воды. На самом верху сверкающая лавина будто замирала, а потом медленно, с суровой непреклонной силой устремлялась вниз, в круглую чашу, саженей десяти в поперечнике. Подивился лениво: с такой высотищи ухает водяной столб толщиной в добрый десяток мачтовых сосен, а вот, поди ж ты, не разметывает здесь, у подошвы, озерцо-блюдце в кучу брызг. У закраины, где ледяные иголочки сейчас выгоняют ломоту из натрудившихся за день ног, вода спокойная – неторопливо струится, извивается прозрачной змейкой и убегает меж каменных лепешек в густые черемуховые кусты.
.....
Без зауми все эти теоретические конструкции сводились к вещам прозаическим. Благополучный сын своих родителей Влад Орехов, студент и вообще молодец, подрабатывал. Но не ночными дежурствами или в качестве грузчика. Владик зарабатывал… наводчиком для группы удалых «братков», которых чрезвычайно интересовали богатенькие буратины и мальвины. Точнее – то, чем владели их папочки и мамочки. Сия прослойка в бывшем советском обществе год от года утолщалась. А так как этот процесс происходил в основном в среде тех незаметных граждан, которым неслабо купить шикарную квартиру, коттедж или японский джип последней модели, но затруднительно объяснить, откуда на такое приобретение взялись деньги, то несложно догадаться, что поле деятельности для Влада становилось все «шире и шире». К тому же, новые забайкальские буржуа, как правило, отличались незаурядной скромностью. В милицию предпочитали не бежать, если некто, пользуясь отсутствием хозяев, вдруг поубавил импортного добра, драгоценных цацек и хрустящих купюр в квартире или на даче. Не стремились состоятельные граждане в компетентные органы, даже если удалые молодцы предлагали им «делиться» в открытую. Какой рэкет, о чем речь?!
Поначалу Влад Орехов струхнул не на шутку, когда в скверике напротив главного корпуса мединститута его окликнули двое крепко накачанных парней в спортивных костюмах, «чисто конкретно» предложившие познакомиться. На разболтанной «восьмерке» они прокатили притихшего Влада на лоно природы, где под сенью шумящих сосен мало запоминающийся своей внешностью, но обладающий удивительным даром убеждать мужчина средних лет, Орехову представиться не соизволивший, доходчиво прояснил Владу его дальнейшие жизненные задачи.
