Читать книгу Зачем мне вечность без тебя - Ольга Гуцева - Страница 1
Глава 1
Оглавление– Нет! Не надо! – девушка отпустила перила и сделала шаг вперед.
Там, внизу, ревели и пенились темные воды.
– Зачем же? Такая юная жизнь… К чему прерывать ее?
– Я больше не могу… – прошептала она.
– Пойдем со мной.
– Не надо…
– Все то, что причиняет тебе так много боли и страданий – перестанет для тебя существовать. Ты воспаришь над ними, свободная и… защищенная. Никто больше не сможет причинить тебе вред…
Девушка всхлипнула и зажмурила глаза. Ладонью она нащупала маленький крестик и крепко сжала его.
– Ты отрешишься от всех проблем и переживаний, станешь безмятежно плыть по течению вечности… Разве не этого ты ищешь – покоя? Разве ты не хочешь укрыться от них?
Она обернулась и бросила тревожный взгляд через плечо. Где-то там, вдали, остались ее преследователи, но ненадолго… Девушка помотала головой:
– Я не спрячусь от них. Они не отступают, ни днем, ни ночью… Я не могу больше…
– Идем со мной. Под покров темноты. Там для них нет места, среди нас они не найдут тебя…
– Это неправильно!
Она сделала еще шаг вперед и остановилась на самом краю.
– Да, неправильно… Неправильно губить твою жизнь, в самом ее расцвете… Неправильно заставлять тебя страдать…
– Так нельзя. – жалобно произнесла она.
– Кто запретил тебе? Они? Те, кто преследует тебя?
За ее спиной послышался шум. Девушка поняла, они – близко. Она посмотрела вниз. Один шаг…
– Пойдем… Здесь ты обретешь вечный покой…
Девушка помедлила и… разжала руку. Крестик упал в бушующую реку.
– Это… больно?
Его голос раздался возле ее уха:
– Нет… Боли больше нет…
Она почувствовала холодное прикосновение, и темнота отделилась от света…
* * *
Солнечный лучик робко заглянул в окна последнего этажа. Проскользнув сквозь неплотно прикрытые шторы, он осветил стоящую напротив окна кровать. Лучик пробежал по белой простыне, скользнул по одеялу и замер на щеке спящей девушки.
Ника почувствовала теплое прикосновение рассвета. Она улыбнулась во сне, а луч солнца уже золотил ее ресницы…
«Рассвет. Я в полной силе»
Внезапно ожил мобильный телефон, громко зазвучала песня: «Вороны-москвички меня разбудили…».
Ника вздрогнула от неожиданности и окончательно проснулась.
«Кто это может звонить?»
Девушка с тревогой взглянула на дисплей, но оказалось, что это всего лишь сработал будильник. Ника с облегчением вздохнула и отключила его. Раньше у нее стояла обычная мелодия, входившая в стандартное содержимое мобильного телефона. Но вчера Вера (однокурсница Ники) решила, что такое равнодушие к жизненно важным для молодой девушки мелочам крайне пагубно и полчаса рылась в настройках Никиного телефона. Потом отчаялась и призвала на помощь своего парня Мишу. Очевидно, он смог совладать с техникой. И заодно исправить все то, что Вера успела понатыкать. По крайней мере, они на это надеялись.
«Интересно, почему именно эта мелодия?»– подумала Ника, поднимаясь с постели. – «Наверное, из-за Карлуши»
Девушка вышла в прихожую. Там, напротив входной двери, располагалось зеркало в тяжелой кованой раме. Ника прошла мимо него, направляясь на кухню, а на зеркальной глади, на мгновение, возникло ее отражение. Хрупкая, весьма болезненного вида. Ее кожа была почти прозрачной, а на худеньком лице выделялись только печальные серо-зеленые глаза, похожие на дымчатый кварц.
Ника зашла на кухню и поставила греться чайник. Затем потянулась к дверце холодильника, но тут в оконную раму резко постучали. Хозяйка квартиры обернулась и радостно подбежала к окну:
– Привет!
Девушка распахнула створку, и на подоконник важно ступил большой иссиня-черный ворон.
– Привет, Карлуша. Как дела? – спросила Ника.
Ворон склонил голову, и она погладила его по гладкому, теплому клюву.
– Я тебе сейчас колбаски дам!
Ника вытащила из холодильника початый батон докторской колбасы и расположила его на разделочной доске.
– Сейчас порежу…
Утреннюю тишину прорезал дверной звонок.
– Это Вера пришла. Пожалуйста, не ругайся с ней. – попросила Ника и побежала открывать.
Как только она отомкнула входную дверь, в квартиру вихрем влетела эффектная молодая девушка, уткнувшаяся в какие-то записи:
– Скажи, что Василий Темный был сыном Ивана Грозного!
Ника помедлила, затем осторожно произнесла:
– Скорее, прадедом…
Вера в досаде шлепнула конспектами по входной двери:
– Нет, ну что, трудно было родиться его сыном?
– Ммм… – Ника затруднялась с ответом, впрочем, он Вере и не требовался:
– Я никогда не запомню этих московских князей! – она яростно ткнула пальцем в одну из страниц конспекта. – Ну, зачем их так много было?
Ника решила ее утешить:
– Но Нестор не будет спрашивать всех! А только основных. – она кивнула на раскрытую тетрадь.
Данное заявление привело Веру в ужас:
– Это что, еще и не все?!
– Нет…
– О господи! Пошли на кухню… – девушка решительно проследовала в указанном собой направлении и тут же воскликнула:
– А! Опять эта проклятая птица!
– Каррр! – ворон энергично захлопал крыльями.
– Ника, убери его. На кухне не место птичьему гриппу.
– Я только его покормлю. – примирительно сказала девушка и принялась быстро нарезать колбасу кубиками.
Вера вздохнула:
– Везет ему, а мне перед пересдачей кусок в горло не лезет… – она взяла пару кубиков колбасы и закинула в рот. – И вообще, ворон нельзя держать в доме!
– Это ворон, а не ворона. – Ника переложила доску с нарезанным угощением на подоконник.
– Еще хуже! Они же падаль едят! – воскликнула Вера.
Ника посмотрела на колбасу и осторожно заметила:
– Но ты ведь тоже ее ешь…
Вера рассмеялась:
– Ника! Да я не про колбасу! Вороны едят падаль – мертвых животных. Вот у Пушкина в…в…Как назывался рассказ про парня, который змея из географической карты сделал?
– Капитанская дочка.
– Вот-вот. Значит, орел спросил у ворона: «Как это ты прожил двести лет?». Тот ему отвечает: «Пошли, покажу». И прилетели они к трупу лошади…
Ника поежилась. Вера заметила ее реакцию и быстро добавила:
– Которая прожила долгую счастливую жизнь и умерла от старости… Так вот, ворон говорит, что ест падаль и живет себе. Орел попробовал и плюнул: «Лучше один раз напиться живой крови и недолго прожить, чем всю жизнь есть эту гадость». Ну, смысл примерно такой.
– Карлуша не хочет пить ничью кровь. Он хороший.
– Да с чего ты взяла? Вороны с древних времен предвещают беду. Если к человеку в дом залетит ворон и постучит по дереву, это означает скорую смерть! – зловеще проговорила Вера.
– А откуда в доме дерево? – спросила Ника.
– Это единственное, что тебя взволновало? – возмутилась подруга.
– Карлуша хороший и очень умный. – примирительно проговорила Ника, виновато опустив плечи.
Затем она поспешила перевести тему разговора:
– Так ты пойдешь на пересдачу сегодня?
– А куда деваться? Я учила… Только вот последовательность этих князей никак запомнить не могу. Прозвища у них какие-то дурацкие.
Ника задумалась.
– А может, тебе попробовать как у Саймака…
– Саймак – это такой козел?
– Нет, козел – это сайгак. А Саймак – писатель. У него есть роман «Что может быть проще времени».
– Да по сравнению с хронологией московских князей что угодно проще! – пробурчала Вера, листая конспекты.
– Ну, там во время телепатии… Я хотела сказать, может тебе подобрать какие-нибудь ассоциации, чтобы легче запомнить?
Вера внезапно оживилась:
– Ассоциации? Хмм… Даниил… – Страхов. Так. Иван Калита… – Каланча. Иван Красный – мужик с окровавленным топором. Донской… Ну, он пусть и будет Донской. Василий первый, это ладно. Второй, Темный – негр. Иван третий… Ник, а чего сделал Иван третий? – спросила Вера, неуверенно листая тетрадь.
– Он был женат на Софии Палеолог, византийской принцессе…
Вера засмеялась:
– Ну, ты как в анекдоте про аспирин! «Скажите, у вас есть ацидиум-чего-то-там? – Вы хотите сказать «аспирин»? – Да, действительно, аспирин, все время забываю это название». Вот и ты также. Я Ивана третьего запомнить не могу, а ты мне про какого-то палеонтолога…
– Палеолог.
– Неважно… – Вера опять полистала конспекты, затем замерла, любуясь – Ну посмотри, какой у него ровный почерк!
– Это Мишины? – спросила Ника.
– Конечно, не мои же. Жаль только поисковика нет, не найдешь ничего.
– Он еще на реке Угре стоял… – робко заметила Ника.
– А! Так это он был. Хорошо. Будет мужиком возле реки, у которого птицы на голове гнездо свили. Так. У нас остались Василий И-Он-ТоЖе-Третий. А дальше Иван Грозный.
Окей. Считаем: Страхов, Каланча, мужик с топором, Донской, Вась Первый, негр, мужик с гнездом, тоже третий и Иван грозный. Вроде, все?
– Ты только Нестору не начни рассказывать про негра с топором. – осторожно заметила Ника.
– Ой, да он будет счастлив, что я вообще что-то говорю, а не мычу и поддакиваю. – фыркнула Вера.
Она бросила взгляд на наручные часы и скомандовала:
– И чего мы тут расселись? Быстро одевайся, побежали в институт!
* * *
Ника ждала подругу в коридоре. Наконец, дверь аудитории, в которой проходила пересдача, распахнулась, и Вера выпорхнула наружу. По ее счастливому лицу все сразу было понятно:
– Есть! «В»!
– Поздравляю.
– Спасибо! Мне повезло. Передо мной Руслан отвечал про перестройку, чего-то там разглагольствовал. Его Нестор так устало спрашивает: «Вы вообще понимаете, что такое перестройка?». А Руслан ему: «Нет! Объясните!». И Нестор стал ему рассказывать.
Ника улыбнулась:
– Наверное, он подумал, что хоть сейчас Руслан его выслушает.
– Ага…Слушай, Ника, твой метод козла мне очень помог…
– Саймака.
– Ну да. Очень помог. Но по официальной версии я готовилась по конспектам Миши и только благодаря им смогла постичь все перипетии истории московского княжества… – с пафосом изрекла Вера, затем спокойно добавила:
– Это для Миши. Мужику полезно ощущать собственную значимость.
– Ладно. – пожала плечами Ника.
– Так что когда я буду петь ему дифирамбы, стой рядом и кивай.
– Хорошо…
– Ой, что-то холодно стало. – внезапно произнесла Вера, глядя в сторону и картинно поеживаясь.
Ника проследила за ее взглядом и вздохнула. По коридору мимо них прошла Тая – главный антагонист Веры. Коротко стриженая блондинка, невысокая, подтянутая, предпочитающая исключительно спортивный стиль, она прошла мимо, не удостоив подруг взглядом.
– Снежная королева. – фыркнула Вера. – О, а вот и ее Кай.
К Тае решительно устремился еще один студент их ВУЗа – Женя.
– Она явно засунула осколки зеркала ему в глаза, сердце, мозг и… еще в пару органов.
– Он просто любит ее. – заступилась за Женю Ника.
– Ага, он любит. А она ему изменяет со всеми северными оленями.
– У тебя ведь Миша есть, – напомнила Ника. – Зачем тебе Женя?
– У меня-то есть! Но жалко, такой хороший парень и зря пропадает… Вот, тебе бы он как раз подошел.
– Мне не надо. – испуганно проговорила Ника.
– Ника! Я же тебя не в ЗАГС с ним отправляю, чего ты сразу пугаешься? Просто повстречаетесь, пообщаетесь…
Ника несмело улыбнулась:
– Знаешь, у Чехова рассказ такой есть: «Неудача». Там родители подглядывают за своей дочерью и ее кавалером. Они ждут какого-нибудь подходящего момента, чтобы выскочить из засады с образом и благословить детей на брак. Вот кавалер целует девушку, родители врываются и благословляют дочь. Кавалер весь побледнел, испугался. Но тут выясняется, что мать девушки второпях схватила не образ, а портрет писателя. Кавалер обрадовался и через окно сбежал.
– Да? Прикольно! Это у Чехова? А мы что-то в школе его проходили… Пьесу. А, там мужик со шкафом разговаривал.
– Вишневый сад.
– Сад не помню. – честно сказала Вера. – Там еще лакея в конце дома забыли… А чего это мы вдруг про Чехова заговорили?
– Мы говорили про Женю…
– А! Ника, ну ты даешь! Я тебе про любовь, а ты мне про Чехова! Я… Миша! – Вера заметила своего возлюбленного и быстро шепнула Нике. – Кивай!
Она подбежала к другу сердца:
– Я на «В» сдала! А знаешь, чьи четкие, точные, глубокие, объективные и написанные очень красивым почерком конспекты помогли мне в этом сложнейшем деле?
* * *
Тая сидела на банкетке в холле, Женя подошел к ней и участливо спросил:
– Привет. Как…?
– Я НИКОГДА в это не поверю. – перебила его Тая.
– Понял. – Женя тут же убрал участливое выражение с лица.
Тая жестко проговорила:
– Вика никогда бы не перешла на сторону врага добровольно. Она была предана нашему делу. Она изо всех сил старалась стать Охотником. Вика придумала для нас зеркальную ловушку. Она и перешла в эту дурацкую лабораторию, потому что там создавали оружие против врагов!
Женя осторожно заговорил:
– Давай разберемся. Факты: Вику приняли в особый отряд, который должен был охранять созданную Генералом лабораторию от врагов. Так?
Тая кивнула. Женя продолжил:
– Две недели назад было обнаружено, что лаборатория пуста. Одиннадцать ученых, задействованных в разработке Оружия, бесследно исчезли. После просмотра записей камер видеонаблюдения мы узнали, что в лаборатории все-таки оставались живые люди. Последний из ученых, всего их было двенадцать, и Вика. В соответствии с записями, они покинули здание лаборатории за сутки до этого. И они… – Женя запнулся.
Тая усмехнулась и закончила:
– Прихватили с собой секретные разработки и, собственно, само Оружие. Так утверждает Генерал…
– Да. Их искали четыре дня, потом был обнаружен ученый. Его нашли мертвым, и это было самоубийство…
Тая коротко кивнула.
– Ничего из похищенного при нем обнаружено не было. Мы продолжили поиски Вики…
– Записка. – перебила его Тая.
– Что?
– Его предсмертная записка.
– А, ну да… Не помню, что в ней было. Это важно?
Тая сощурилась и процитировала:
– «Моя крылатая победа, только благодаря тебе я побеждаю вечность».
Женя задумался, а потом честно ответил:
– Я не понял смысла.
– Смысл не важен…
– О как.
– Крылатая победа! Ты понимаешь, о ком идет речь?
– Не-ет…
– Виктория-победа!
– А… А почему крылатая?
– Жека!!! Откуда я знаю, что это суицидник имел в виду?! Главное, что он навел Генерала и Старейшин на Вику! Фактически сказал, что все награбленное у нее!
– По-моему, это и так понятно. – осторожно проговорил Женя. – У кого же еще? Их ведь было двое…
– Эту кражу затеял он! А Вика… Я не знаю, может, он запугал ее, может, вообще, взял в заложники… Ты же знаешь Вику, она не способна на такое! Предать Охотников, предать все, за что мы боремся! Предать меня…
Женя осторожно положил руку ей на плечо:
– Я знаю, ты была ей больше, чем наставница. Вика любила тебя как родную сестру…
Тая резко поднялась на ноги, и Женя, не успевший убрать руку, стукнулся локтем об стену. Он поморщился и потер руку. Тая со всех сил сжала кулаки и проговорила сквозь стиснутые от ярости зубы:
– Я НИКОГДА не поверю, что Вика добровольно стала врагом. НИКОГДА. Я найду ее. Я спасу ее душу…
Женя помолчал, затем осторожно заметил:
– Знаешь, с этой лабораторией что-то нечисто…
Тая повернулась к нему и нетерпеливо бросила:
– Что еще?
– Во-первых, тебе не кажется странным, что никто не упоминает об отряде Охотников, который охранял лабораторию? Не из одной Вики же он состоял.
Тая равнодушно пожала плечами:
– Генерал говорил, что их куда-то перевели.
– Это… глупо. Куда-то перевести всю охрану и оставить одну девочку…
Тая нетерпеливо перебила его:
– Уровень интеллекта Генерала меня не интересует! Я собираюсь начать поиски Вики. Живой или… не-мертвой.
Женя вздохнул:
– Ну как ты собираешься искать ее?
– Даже если мне понадобится прошерстить весь город…
– Тая, ты первоклассный Охотник. Но чтобы найти человека в одиннадцати миллионном городе… Я даже не знаю, что для этого нужно. Честно. Даже примерно не представляю.
– И что ты предлагаешь? Сдаться?
– Я же тебя с пяти лет знаю. С тех пор как у тебя уплыла кукла, а я полез за ней в пруд и собрал на своей спине всех обитающих там пиявок.
Тая неожиданно улыбнулась, но потом резко тряхнула головой:
– Любишь ты всякие глупости вспоминать!
– Я к тому, что хорошо тебя знаю. Ты не из тех, кто легко сдается. Но я предлагаю зайти с другого конца. Узнать причину, а не бороться со следствием.
– Говори по-человечески.
– Мы ведь ничего не знаем ни о лаборатории, ни об оружии. Известно только, что Генерал так увлекся его созданием, что даже забросил Молодых Охотников, которых сам же создал.
– Ладно. – сухо проговорила Тая. – Делай, что хочешь. Только не мешай мне.
Она развернулась и двинулась в сторону учебных аудиторий.
– Сегодня собрание! – крикнул ей в спину Женя. – Ты придешь?
– Да.
* * *
После окончания учебного дня Ника, Вера и Миша вместе покинули здание своей альма матер. На улице было пасмурно, солнце скрывалось за мрачными серыми тучами.
Несмотря на это, у Веры было приподнятое настроение:
– Эх, хорошо, что сдала историю сегодня! Теперь можно смело все забыть.
Миша усмехнулся:
– Освобождаешь место для следующих экзаменов?
– Ну, в перспективе… В очень отдаленной перспективе.
– Может, стоит все-таки поучить философию заранее?
– Знания умножают печали! Вот моя философия. – торжественно объявила Вера. – И вообще, философия – неосновной предмет. У нас ведь по ней дипломы не пишут.
– По-моему, кто-то писал. – тихо заметила Ника. – Что-то про шаманизм…
– А, шуманизм. Ну, это скорее из истории. – откликнулась Вера. – Ну, или по культурологии.
– Шаманизм. – поправил ее Миша. – От слова – «шаман».
– Да? А я думала, что это про шуманов. Ну, тех, которые в Междуречье жили.
– Там жили шумеры.
– А. – засмеялась Вера. – Я вечно созвучные слова путаю! Например, долго думала, что юношеский максимализм – это, когда молодежь следует учению Маркса.
Миша не удержался и рассмеялся:
– А что, вся молодежь знает его философию?
– Ну, сейчас нет, а вот раньше! Везде же марксизм-ленинизм проходили. Даже анекдот есть: «В мед институте проходит экзамен. Студент ответил на все сложные вопросы. Напоследок, ему решили задать легкий вопрос: показали на два скелета – мужской и женский, и спрашивают: «Чьи это скелеты?». Студент так перетрудился в подготовке к сессии, что никак не может сообразить – чего от него хотят? Преподаватели решили подсказать: «Вы про них все пять лет проходили». Студент обрадовался подсказке и ответил: «Маркс и Ленин!».
Все трое рассмеялись. В этот момент, солнце, наконец, пробилось сквозь тучи.
– Ура, вот и солнышко! Давно пора, весна ведь! – воскликнула Вера.
Ника тоже посмотрела на дневное светило и… в ужасе замерла. Солнце, безжалостное, пылающее и раскаленное надавило на нее всей своей громадой. Каждой клеточкой кожи Ника почувствовала эту чудовищную тяжесть. У девушки подкосились ноги, и она рухнула на землю.
– Ника, что с тобой?! – испугалась Вера.
Они с Мишей бросились к распростертой на земле девушке.
А Ника с ужасом поняла, что страшный свет охватил ее, словно пламя, открытые участки кожи обожгло огнем. Девушка закрыла лицо руками и вся сжалась в комок, не в силах укрыться от огромного пылающего шара.
– Солнце… Оно давит на меня…Обжигает!
– Она что – гипертоник? Давление? – растерянно спросил Миша. – Надо перенести ее в тень!
Молодой человек подхватил девушку на руки.
– Пойдем вон в тот скверик! – сказала Вера. – Сюда!
Миша осторожно усадил Нику на скамейку.
– Я пойду, воды куплю!
Вера опустилась рядом с подругой и приобняла ее за плечи:
– Ник, ты как? Скажи что-нибудь!
Девушка медленно отняла руки от лица и, вся дрожа, посмотрела на свои ладони.
– Что? Что у тебя болит?
– Моя кожа… Я думала, что обожглась…
Вернулся Миша. Он отвинтил крышку у бутылки с минералкой и наполнил пластиковый стаканчик:
– Вот, выпей воды.
– Спасибо… – пролепетала Ника.
– Кажется, у нее солнечный удар. – сказала Вера. – Может, компресс надо сделать?
– Все… Все хорошо. – сказала Ника чуть уверенней, но ее голос все еще дрожал. – Я лучше пойду домой.
– Отдохни пока. А потом мы тебя проводим. – удержала ее Вера.
– Ника, а такое раньше с тобой бывало? – осторожно спросил Миша. – Может, тебе стоит показаться врачу?
Ника быстро замотала головой:
– Нет! Я… Я пойду домой.
– Ладно. – бодро сказала Вера. – Идемте дворами, там тенек. Ох уж это глобальное потепление! Такая жара, что люди в обмороки падают!
Миша посмотрел на покрытое тучами небо и промолчал.
Они с Верой проводили Нику до квартиры, затем двинулись в обратную сторону.
Первым молчание нарушил Миша:
– Рано ее из больницы выпустили.
Вера не согласилась:
– Ничего такого не случилось! Подумаешь, солнечный удар…
– Сейчас конец апреля! А что с ней летом будет?
Девушка дернула плечом и промолчала. Миша поинтересовался:
– Ты говорила, она одна живет? А родственники есть?
– Мать. Но та десять лет как замуж выскочила за богатого и только кормит Нику обещаниями приехать, уже полгода прокатывает ее. А отец ее того. – Вера провела пальцем по горлу.
– Сам? – изумленно переспросил Миша.
– Ага. Спился, небось. Он врач был…
– Это причинно-следственная связь? – усмехнулся молодой человек.
– Конечно! Врачи самая пьющая нация!
– А, ну если врачи – нация!
Вера шутливо стукнула его сумкой:
– Так, что за придирки к моим умозаключениям! У меня, вообще-то, по логистике пятерка!
– По логике. И это я делал за тебя контрольную.
Вера тут же отпустила сумку и ласково проговорила:
– Золото мое! За это я возьму тебя с собой выбирать мне туфли!
Миша от неожиданности застыл на месте.
– Выбирать туфли? – переспросил он, надеясь, что ослышался.
– Ага! Тут рядышком! – она кивнула в сторону пятиэтажного торгового центра.
Миша с ужасом охватил взглядом эту громаду, нашпигованную всевозможными магазинами.
– А, может, не надо? – жалобно спросил он.
– Да ты не бойся. – Вера подумала, что Миша опасается за сохранность своих накоплений. – Я сегодня ничего покупать не буду! Только присмотрю.
Это заявление повергло Мишу в глубокий шок, и он безропотно позволил Вере увлечь себя в сторону центра.
Девушка продолжала говорить:
– Я вот думаю: туфли или босоножки? На шпильке брать не буду, с нашими дорогами ног не напасешься. Вот, посмотри! – она ткнула пальцем в плитку, украшавшую подступы к ТЦ.
– Нет, вот что это такое? Только положили, а уже вся в трещинах! Чем только дорогу вымостили?!
– Благими намерениями… – тоскливо предположил Миша, печально глядя на торговый центр.
В этот момент молодой человек позавидовал Данте. Он понимал, Вере, чтобы выбрать себе туфли, нужно несколько раз обойти все павильоны, а для этого девяти кругов будет явно недостаточно…
Внезапно, Вера спросила его:
– О чем ты думаешь?
Миша очнулся от раздумий и честно ответил:
– О поэзии. Эпохи Возрождения.
– Правда? – обрадовалась Вера.
– Да. Настроение… лирическое.
– Ясно. – довольная девушка взяла возлюбленного под руку.
«Говорят, влюбленных на стихи тянет! Значит, все идет хорошо!»
* * *
Половина седьмого. Аудитория учебного корпуса Молодых Охотников почти пуста. Тая бросила взгляд на часы и поморщилась:
«Как всегда в последний момент все ввалятся».
– Тая!
К девушке устремился Женя, нагруженный айпадом и какими-то бумагами.
– Я кое-что нашел! – шепотом сказал он, опускаясь рядом с девушкой.
– Что?
– Нас с ребятами попросили помочь перенести компьютеры в другое крыло, ну и установить их. Так вот, часть компьютеров была из лаборатории!
– Ты туда влез? – взволнованно спросила Тая.
– Да!
– И там остались секретные данные?!
– Тай, ты что, конечно нет. Жесткий диск абсолютно чистый.
– Ну так чему ты радуешься?
– Дело в том, что этим компьютером пользовался один из ученых. Так вот, он вел на нем дневник!
– Который стерли из памяти? – уточнила Тая.
– Нет, не стерли! Потому что его не было на жестком диске.
– А где же он был? На стенке системного блока, что ли, писал? – фыркнула девушка.
– Нет, он вел его на «облаке»! И выходил на него через нашу сеть!
– Короче, ты смог найти это облако?
– Да! Правда, оно запаролено, но это ерунда для знающего человека.
– И где ты взял такого человека? – ехидно поинтересовалась Тая.
– Мой сосед помог. – не стал скрывать Женя.
– Сосед по лестничной клетке? – уточнила девушка. – Тот, который из дома почти не выходит?
– Он самый.
– И как же ты его вытащил?
– Тай, а тебя не смущает, что у нас вообще-то посторонних не пускают?
– И это тоже. Так как?
– Он и не приходил. Мы общались через скайп. Он через монитор смотрел, а я на кнопки тыкал. – не стал лукавить Женя.
– Вот так просто? – усомнилась Тая.
– Ну, это же не база данных ФСБ! У него пароль-то всего из пяти букв состоял…
– На какую букву?
– Бэ.
– Ученый значит? Биогеоценоз?
– Белка.
– Любитель белок? – фыркнула Тая. – Или беличьего меха?
– У него там действительно какая-то белка есть, – сказал Женя, кивком головы указывая на свои бумаги.
– Это что – те самые дневники?
– Часть. Там половина какие-то формулы, органическая химия…Я только общечеловеческое оставил. Кстати, много любопытных фактов.
– Мне неинтересно. – сухо ответила Тая. – Чем душевные излияния какого-то любителя белок могут помочь найти Вику?
– Знаешь, я точно не уверен, но, думаю, это как раз тот ученый, с которым Вика…
– Дай сюда!
Тая выхватила у него бумаги.
«30 марта. Лаборатория просторная и оснащена по самому высшему уровню. Если бы в моем родном центре было такое оборудование! Также, для нас подготовили спальни, столовую, комнату отдыха. Есть даже библиотека. Здесь очень славно, а вознаграждение обещают весьма щедрое. Вот только, покидать лабораторию на время всего проекта строго запрещено. Это тяготит меня, как там моя Белка одна?»
– А, вот и белка.
– Похоже, это имя. – заметил Женя. – Собака, может?
– Чего вдруг?
– Ну, Белка/Стрелка…
– А.
«31 марта. Познакомился с коллегами. Очень милые люди. Нас двенадцать, обязаны откликаться на номера. Я- восьмой. Также нас представили службе секьюрити. Боже, это ведь совсем дети! Восемь мальчиков и одна девочка. Ребята очень доброжелательны и предупредительны. Однако они не сидят без дела, повсюду видеокамеры, на дверях электронные замки. А вот окна, похоже, совсем не открываются. На них какое-то странное стекло, оно не пропускает свет. Впрочем, освещение в лаборатории и так выше всяких похвал.
Да, я заметил одну странную деталь, здесь очень много образов, буквально на каждом углу. Я мог бы заподозрить моих работодателей в глубокой набожности…Однако проект, над которым мы работаем, называется «В Ад Им». Очень необычное название».
– Что за Им? – спросила Тая.
– По-моему, это «ему» или «их» старорусское.
– В смысле, «гореть им в аду»? Если эти ученые создавали Оружие от врагов, то очень даже подходящее название.
Женя указал на следующую страницу:
– Дальше у него пошли сплошные формулы, я тут выписал выдержки, так сказать…
«Приступили к работе. Мы подписали документ о неразглашении. Но, должен признаться, проект меня весьма озадачил. Все-таки, это больше из области теологии…»
«Мы с коллегой заметили одну забавную деталь: в нашей защитной одежде зашиты дольки чеснока! А я-то понять не мог, откуда этот слабый запах? Мы шутим и выдвигаем теории: возможно, это чтобы скрыть от начальства запах медицинского спирта? Ведь нам по профессии полагается злоупотреблять»
«Барышня, охраняющая наш покой – настоящее чудо! Впервые вижу, чтобы такая маленькая девочка так хорошо разбиралась в оптике! Она показала мне свою модель системы зеркал…»
– Да, это Вика. – глухо сказала Тая. – Но… С чего ты взял, что этот ученый – тот самый?
– Ну… Он же с ней общается…
– И чего? Мало ли кто из них общался с ней?
– Ты права. Но почему бы и не он?
– Да ты почитай, что он пишет! – Тая ткнула пальцем в текст. – Тютя какой-то. Да к тому же старый. Вике было восемнадцать, если она для него – маленькая девочка, ему самому тогда сколько!
– Тому ученому около пятидесяти было. – заметил Женя.
«Нас осталось одиннадцать. Внезапно выяснилось, что номер девять покинул лабораторию рано утром. Что ж, его можно понять – совсем молодой мужчина, и такое долгое заточение. Жаль, я не успел с ним попрощаться».
«Сегодня нас провели в хранилище и представили начальству. Человек, организовавший наше предприятие, бывший военный. Видно, что он волевой мужчина, и не привык отступать перед трудностями…»
– Генерал. – сказала Тая.
Женя кивнул.
«…А вот хранилище меня разочаровало. Я не нашел в нем ничего примечательного. Только сейф с образцами и рукописью. С ее содержанием нас ознакомили позднее. Кроме сейфа в этом просторном помещении находится лишь мощный компьютер и несколько запаянных цилиндров длиной в человеческий рост. В них хранится раствор. И для чего разводить такую таинственность?»
«Вечером у нас была лекция, посвященная содержанию той самой рукописи. Народный фольклор… Возможно, сам по себе, он довольно любопытный, но ведь я специализируюсь в другой области»
«Я заглянул в комнату к охране и случайно увидел запись с камер видеонаблюдения, как я понимаю, она была сделана за ночь. Дети, ответственные за нашу безопасность, выполняли ряд упражнений. Похоже, они профессиональные каскадеры! Это, видимо, какая-то специальная ката. Похоже, нас охраняет элитный отряд! Вот только зачем же упражняться посреди ночи? Бедные дети, молодость совсем не щадит себя»
– Что такое ката? – спросила Тая.
– Не знаю, сам хотел посмотреть. Вот тут еще про Вику…
«Девочка вернулась на дежурство. Принесла мне вести из внешнего мира, снаружи пасмурно, все время идет дождь. Переживаю за Белку, ее так и тянет под самый сильный ливень. Девочка показала мне свой зонтик: он сделан из пластика, компактный и совсем легкий. Надо купить такой Белке».
– Пока все. Дальше я еще не разобрал…
– Ну, спасибо конечно за работу… Но пока мы узнали только массу бесполезной информации.
– Я так не думаю. Смотри сколько любопытных деталей! Например, серьезные меры безопасности: образы повсюду, чеснок в одежде…
Тая фыркнула:
– Ага, и охрана: восемь мальчиков и девочка…
– Кстати, я все хотел глянуть, что такое «ката».
Он обратился к айпаду.
– Так…Есть кята… Это… армянская выпечка.
– О! Ну тогда наши и вправду великие каскадеры! Ты только представь себе, групповой флэш моб, изображающий армянскую булку…
– А, вот еще. Это из каратэ! «Последовательность движений, связанных принципами ведения поединка с воображаемым/невидимым противником или группой противников», – процитировал Женя.
Тая нахмурилась:
– Надо же… Кто это из наших каратэ владел?
Женя пожал плечами:
– Возможно, это и вправду элитный отряд.
Тая вздохнула:
– Особенно Вика… А ведь она всего лишь хотела создавать оружие против врагов.
– Кстати, об оружии. Смущает меня кое-что. Почему он сказал, что проект из области теологии? И что за образцы были в сейфе?
Тая равнодушно пожала плечами:
– Жек, а ты не забыл вообще, с кем мы боремся? Теология против них отлично работает! А образцы… Может, какие-то церковные реликвии?
Женя нахмурился:
– Ну, если так, то я понимаю замешательство этого ученого. Он, похоже, химик. Или биохимик. В его записях одни углеводородные связи, цепочки ДНК… А тут ему ковчег со святыми дарами подсунули.
Как и предсказывала Тая, основная масса Охотников ввалилась за две минуты до начала собрания и с гулом разбрелась по аудитории. Петр, старший в отряде, занял свое место на кафедре и с тяжелым вздохом стал ожидать, когда же его товарищи по оружию, наконец, рассядутся.
Женя наклонился к Тае и шепотом заметил:
– Зато мы знаем, что Белка – это не собака.
– И откуда мы это узнали? – подозрительно спросила Тая.
– Ну как же. Помнишь, он зонтик Викин разглядывал и хотел такой приобрести? Не собаке же!
– А может… Может, он с собакой гуляет под дождем, а она за ним зонтик носит. Вот он и беспокоится, чтобы ей нетяжело было. – выкрутилась Тая.
– Ты когда-нибудь признаешь, что неправа? – с тоской спросил Женя.
Тая демонстративно отвернулась.
В аудитории, наконец, воцарилась тишина. Петр начал собрание. Без лишних церемоний он объявил:
– Итак, товарищи. До нас дошли сведенья, что некоторое время назад в заброшенной часовне поселился вампир…
* * *
Ника расположилась на ковре, разложив вокруг себя учебные материалы. Лежа на животе, девушка углубилась в конспекты по истории религий.
– По представлению Древних Египтян душа состоит из пяти частей… У каждого человека есть Ка – его душа двойник. Она не зависит от человека, может свободно перемещаться и жить в любой его оболочке. Душа Ба – жизненная сила человека. Ее изображают в виде птицы. Ба приписывали способность свободно переходить из материальной формы в духовную и обратно. Шу – это слово можно перевести как «тень». Шу считалось одним из проявлений человеческой сущности. Это тень человека, его скрытая темная сторона. Сах – тело умершего человека. По верованиям египтян человек может получить воскрешение только в том случае, если его тело – сах, будет в сохранности. Иногда делались скульптурные копии умершего, на случай, если тело погибнет…
Ника помотала головой:
– Неужели душа не сможет понять, что это не живой человек, а просто статуя? Даже если она будет точной копией…
Девушка перевернулась на спину.
«И вообще, зачем возвращаться к жизни через много лет? Весь всех тех, кто был тебе дорог, уже нет».
Ника почувствовала, как на нее наваливается усталость. В последнее время, такое случалось очень часто. А вот к закату все изменится…
Ника собрала свои тетради и поднялась. Она отложила конспекты на стол и осторожно подошла к окну, занавешенному тяжелой шторой. Но даже сквозь плотную ткань было видно, как огненный шар медленно перемещается по небосводу.
«Скорей бы солнце зашло».
Девушка отправилась на кухню и беспомощно осмотрелась.
«Наверное, нужно что-то съесть», – тоскливо подумала Ника. – «Когда я ела в последний раз? Кажется, утром. А, нет, я просто кормила Карлушу».
Девушка посмотрела на окно, но ворона не было. Обычно, он прилетал и начинал важно разгуливать по лоджии, привлекая к себе внимание.
«И Карлуша тоже не любит солнце».
Ника взялась было за дверцу холодильника, но потом отпустила ее.
«Нет, не хочу».
Девушка налила в стакан воды, вернулась в комнату и погасила свет. Ника прилегла на диван, поставила стакан на пол и закрыла глаза. Сейчас лучше отдохнуть. А когда зайдет солнце, она сразу почувствует…
Ника распахнула глаза. Вокруг сгустилась абсолютная темнота. Лишь в центре комнаты клубилась легкая серебристая дымка.
Ника радостно бросилась к ней, и девушку тут же поглотил туман, словно обволакивая ее. Ника засмеялась и…взмыла вверх. Ее быстро закружило в воздухе, а девушка только заливисто смеялась. Наконец, туман уплотнился, приобретая облик человека, и Ника оказалась в объятьях высокого темноволосого мужчины.
– Ну все, поставь меня! – попросила девушка.
Мужчина бережно опустил ее на пол и улыбнулся. В этот момент стало заметно, что в верхнем ряду зубов у него явно выделялись два длинных острых клыка.
– Как дела? – спросил он девушку.
– У меня болят скулы, – шутливо пожаловалась Ника.
– Вот как? – мужчина ласково провел по ее щеке тыльной стороной ладони. Бросилось в глаза, что каждый его палец заканчивался острым черным когтем.
– Да. Из-за тебя я слишком много улыбалась вчера!
– Производственная травма. – он бросил взгляд вглубь комнаты, – Я включу тебе свет.
– Я и так все вижу. – заявила Ника.
– И что находится возле твоей ноги?
Ника бросила взгляд вниз, но не увидела ничего, кроме темноты.
– Ничего. Дальше у стены стоит диван, а здесь ничего.
– Неужели?
– Я в этой квартире с рождения живу! Здесь никогда ничего не стояло.
Мужчина промолчал, он беззвучно переместился на другой конец комнаты и щелкнул выключателем.
– Вадим! – возмущенно воскликнула Ника, прикрывая глаза от света.
Затем она опять посмотрела вниз и увидела стоящий на полу стакан.
– Это не считается! – тут же объявила Ника. – Вот если бы ты шкаф незаметно сюда передвинул, а я не увидела – это да. А стакан… Он вообще прозрачный!
Вадим усмехнулся, потом спросил:
– Пойдем на улицу? Или хочешь остаться здесь?
– Нет, пойдем гулять!
– Тогда одевайся тепло.
Ника побежала в другую комнату одеваться. Затем она вышла в коридор, сняла куртку с вешалки и стала надевать ее перед зеркалом. Ника смотрела на свое отражение и вдруг увидела, как воротник ее куртки сам собой расправился.
Девушка засмеялась и обернулась:
– Так смешно! Как будто ты невидимка.
Вадим, который стоял за ее спиной, снова оправил на девушке куртку:
– Для зеркал, да.
Внезапно Ника с любопытством окинула его взглядом:
– Вадим, а как ты выглядишь?
– А разве ты меня не видишь?
– Я вижу, а ты сам? Если у тебя нет отражения!
– У меня есть портрет.
– А если он не похож?
– Тогда это не мой портрет.
– Ну откуда же ты узнаешь? Вот если. – Ника вдруг прыснула от смеха. – Если… Художник был поклонником Пикассо… И нарисовал тебя… кубиками!
Ника согнулась пополам от смеха и с трудом проговорила:
– Ой, извини…
– Я не понимаю, над чем ты смеешься. – честно ответил Вадим. – Но ты так красиво улыбаешься.
Ника смутилась и пояснила:
– Я имела в виду: а вдруг художник абстракционист или кубист? Ты же не знаешь, как именно выглядишь, как ты сравнишь? Похож портрет или нет?
– Мой портрет – он особенный. – объяснил Вадим. – Он – часть меня. Я могу видеть его глазами. Я слышу все, что происходит вокруг картины. Я могу появиться в том месте, где она находится.
– А твой портрет, где он сейчас?
Вадим замер, словно прислушиваясь к чему-то.
– Он в темном помещении. В нем нет окон, и пахнет сыростью. Я слышу стук капель о каменный пол. Да, вокруг один камень. Горная порода. Воздух затхлый. А где-то недалеко живут летучие мыши, я слышу шелест их крыльев.
– Ух ты! – восхитилась Ника. – И ты может там оказаться?
– Да. – кивнул Вадим. – Я никогда там не был, но на этот раз мне не нужно приглашение, чтобы войти. Ведь внутри мой портрет.
– Здорово.
Мужчина наклонился к Нике и коснулся губами ее щеки. У девушки порозовели щеки, она дотронулась до места поцелуя.
– Когда ты прикасаешься губами становиться холодно, и потом немножко тоже. – запинаясь, проговорила Ника.
– Коже холодно? – уточнил Вадим. – Для этого есть причина, но она не очень романтичная.
– Какая?
– Наркотик. В слюне вампиров содержится сильное обезболивающее средство. Чтобы у тех, кто делится с нами кровью, не возникло боли.
– А ты пьешь кровь прямо у людей?
– Я – нет. Только из пакета. – улыбнулся Вадим. – Донорскую, ее так пакуют специально.
– А у людей никогда не пил?
– Один раз человек поделился со мной кровью. Вот отсюда, из руки. – он показал на внутренний сгиб локтя.
– А другие вампиры нападают на людей?
– Нет. Никто ни на кого не нападает.
– Но другие вампиры все равно не похожи на тебя, да?
– Да. У них есть жажда. И, возможно, в этом они счастливее меня. Ну, пойдем?
Они медленно шли по улице. Счастливая Ника держала Вадима за руку и улыбалась. Вдруг мужчина спросил:
– А где ворон?
– Карлуша? Не знаю, улетел куда-то. Утром только был.
– Ясно. Надеюсь, он там задержится. – усмехнулся Вадим.
– Ты не любишь Карлушу?
– Я ничего против него не имею, но… Пусть перестанет меня воспитывать.
– Воспитывать? – засмеялась Ника. – Как? Летать тебя учит?
– Лучше бы учил летать. Я устал от его нравоучений.
– Разве Карлуша умеет разговаривать?
– Нет. Но я, увы, все равно его слышу.
– Почему?
– Он – моя тень, а я – его отражение.
Нике подумалось, что у вампиров нет ни первого, ни второго. Она решила перевести тему разговора:
– Скажи, а в замке, где ты раньше жил, были зеркала?
– Да, много зеркал. Венецианское, с резной рамой, покрытой хрустальными изображениями роз. Богемское позолоченное стекло. Зеркала эпохи Людовика 14, в деревянных рамах, украшенные жемчугом, фарфоровыми пластинками под цвет античной камеи и слоновой костью с золотым орнаментом… Много зеркал, но все они были скрыты за тяжелыми портьерами из черного бархата.
– Почему? – удивилась Ника.
– По разным причинам. Например, когда в комнату, где стоит зеркало, впервые заходит вампир, стекло лопается.
– Расскажи мне еще про свой замок! Наверное, там было много красивой мебели?
– Да, там была разная мебель, из разных эпох… Ларцы, вывезенные из царских гробниц Древнего Египта, чёрного дерева с инкрустацией из малахита, слоновой кости и бирюзы. Римские столы с мозаичными столешницами и скамьи из цветного мрамора и бронзы. Готические шкафы, похожие на замки, украшенные деревянными башенками и колоннами. Мебель эпохи Ренессанса, с орнаментом – гротеском: фантастические композиции, с вплетенными в растения фигурами животных, птиц, цветов. Трюмо с трехстворчатыми зеркалами, кресла без подлокотников со спинкой в виде половинки раковины. Стулья эпохи Людовика 14 с гнутой ножкой, обитые бархатом и гобеленовой тканью, с узором из гирлянд и цветов…
– Ух ты! Прямо как в музее! – восхитилась Ника. – Наверное, здорово было жить в таком замке, да?
Вадим медленно покачал головой:
– Не очень… Замок как будто находился вне времени. Все эти эпохи проплывали мимо, оставляя лишь крохотный след в его недрах, а он сам оставался таким же. Неизменный, непоколебимый, неподвластный течению лет…
– А в какой местности он находился? Красиво там было?
– Очень. Вокруг теснились дремучие леса, а сверху нависали вековые горы. И туман. Там всегда стояла пелена молочно-белого тумана, такая плотная, что через нее не пробивались лучи солнца. И я выходил из замка днем…
Вадим вдруг встрепенулся:
– Но это не слишком интересно. Расскажи ты что-нибудь про свой дом.
– Да что рассказывать? Вот на этой улице я живу всю жизнь… – Ника повела рукой кругом. – Там дома, здесь дорога. А, вот тут протекает река.
Девушка указала на небольшой покатый выезд со двора, который пересекал тротуар.
– Река? – переспросил Вадим, глядя на серый асфальт.
– Просто сейчас нет дождя. – пояснила Ника. – А как только начнется, здесь будет протекать огромная бурная река, устремляя свои воды прямо к океану…
– Она явно начала их устремлять не с того места. – заметил Вадим. – Отсюда далековато до океана…
– Да, но укладчики асфальта об этом не подумали. А вот наша местная флора. Это каштан. Каждую осень он приносит свои плоды. Зеленые и колючие, с орешком внутри. Они не съедобные, я пробовала. А вон там черноплодная рябина, ее мы в детстве ели, и у нас зубы становились черными. Здесь еще вишня и яблоня. Они скоро зацветут, и будет очень красиво… А потом сирень, но это дальше по улице. А за нашим домом растут настоящие белые розы! Я однажды нарвала их для мамы, но только головки, а дальше были шипы, а я голыми руками…
Они медленно обогнули дом и вышли на задний двор.
– А здесь был камень голубого цвета, крашенный, наверное. У мамы в шкатулке есть бусы из бирюзы, я думала, что они из этого камня. Прикидывала, как из этого камня вырезать круглые бусинки. А вон там, за гаражом, из земли торчала железка, и я на ней немножко качалась. Я таким путем в школу ходила, мимо этого дома. Зимой совсем темно, а здесь нет фонарей, но все окошки горят. Я шла и разглядывала, какие у кого люстры.
Вадим и Ника подошли к детской площадке.
– А вот отсюда видно окна моего дома! Мама говорит, что они подслеповатые. Потому что папа… – она вдруг запнулась, – Папа их наполовину заклеил, чтобы солнце не слепило.
Ника замолчала. Потом медленно проговорила:
– А знаешь… Знаешь, что будет, если я вдруг исчезну? Будет тепло, и здесь все зацветет. А затем черемуха, и снова похолодает. А потом будет лето. И асфальт перед домом снова разломают и уложат опять. А потом пойдут дожди, и потечет река. И на рябине появятся алые гроздья. А лучик солнца, он меня все время будит по утрам, он будет каждое утро заглядывать в наши подслеповатые окошки. А меня не будет…
Вадим решительно возразил:
– Если ты вдруг исчезнешь, то я найду тебя. Надо мной не властвует время, и я никогда не устаю. Нет такого места, где ты скроешься от меня, я буду преследовать тебя вечность…
Ника рассмеялась:
– Так не бывает! Я найду какого-нибудь оракула, ну, или Прометея, и они расскажут мне, как от тебя избавиться! Что-то вроде: много стран пройдешь ты! Твой путь лежит через страну скифов, через высокий снежный Кавказ, через страну амазонок к проливу Босфор. Долго будешь блуждать ты по Азии и благодаря своим проблемам с топографией только после этого попадешь в Египет, где и найдешь покой.
– Я найду тебя раньше, чем ты найдешь покой.
– Ты уверен? А, может, ты зависнешь в стране амазонок?
– Зачем?
– Ну, там же амазонки. – многозначительно произнесла Ника.
– Ну и что?
– Ну, ты такие вещи должен сам… Ой! Тебе же нельзя с ними целоваться. – вдруг засмеялась Ника. – У них ведь от тебя будет передозировка! Стоп… Но тогда мне тоже нельзя…
– А ты собиралась? – заинтересовался Вадим.
Ника резко отвернулась к детской площадке.
– Покачай меня на качелях! – попросила она.
Девушка заняла «одиночные» качели, а Вадим принялся их раскачивать.
– Меня папа в детстве здесь качал. – сказала Ника. – А что ты делал, когда был маленьким?
– Я не был маленьким.
– Как это?
– Я всегда был таким как сейчас. – ответил Вадим.
Ника с удивлением обернулась к нему:
– Но так ведь не бывает. Не мог же ты родиться взрослым!
Вадим пожал плечами:
– Не знаю. Но я помню себя только таким.
Ника развернулась обратно и задумчиво спросила:
– А у вампиров бывают дети?
– Нет. У нас есть вечность.
– А какая тут взаимосвязь?
– Люди заводят детей, чтобы обрести бессмертие, оставить свой след в вечности, продолжение рода. Вампирам этого не требуется.
– А ты это сам придумал? Про людей.
Вадим слегка замешкался.
– Нет. Мне сказал это один человек.
Он остановил качели.
– Давай вернемся к тебе домой. Холодает, качели совсем ледяные.
Он поднял Нику на руки. Девушка обхватила его за шею и воскликнула:
– Ты сам холоднее, чем качели!
– Но на мне-то куртка! – невозмутимо ответил Вадим и медленно перевоплотился в туман.
* * *
Солнце зашло. Пятеро охотников подошли к дверям заброшенной часовни. Две собаки, сопровождающие охотников, пригнулись и глухо зарычали.
– Он внутри. – сказала Тая. – Так, Света оставайся с собаками здесь, а мы пойдем, поищем другие выходы.
Оставшиеся четверо охотников разделились, Тая с Женей стали обходить часовню с одной стороны, а другая пара охотников с противоположной.
Они медленно продвигались вдоль стены.
– Окно! – первой заметила Тая. – Жек, прикрывай.
Женя вскинул арбалет, заряженный тонким осиновым колом. Тая осторожно приблизилась к окну и закинула на подоконник головку чеснока. Охотники прислушалась.
– Тихо. – сказал Женя.
– Затаился, гад. Ладно, идем.
Они обошли свою половину и встретились с другой парой.
– Одно окно. – доложил молодой человек.
– И у нас. Возле фасада, вроде, тихо, собаки не лаяли. – заметила Тая.
Женя вытащил фонарик и посигналил оставшейся у входа Свете. Через несколько секунд они различили ответный сигнал.
– Все хорошо, возвращаемся!
А у входа их ждало пополнение. К отряду присоединился Петр и вместе с ним совсем молоденькая девочка, лет семнадцати.
– Опаздываешь, – тут же выговорила ему Тая.
– Извини, Тасечка, задержало важное дело. – добродушно проговорил Петр. – Вот, нашего полку прибыло! Марина, прошу любить и жаловать! Тая, могу я попросить тебя…
Тая молча ткнула пальцем в Женю.
– Но, девушке лучше бы… – начал Петр.
Тая еще жестче указала в сторону друга.
– Я помогу Марине. – сказал Женя.
– Ну, ладно. – не стал спорить старший.
– Привет. – обратился к девушке молодой человек. – Я – Женя, а это – Тая.
– Марийка…То есть, Марина.
– Марин, ты сегодня впервые «в поле»?
– Нет, нас на обучении водили. – поспешила сказать девушка. – Там и вампир был…
– Небось, дали издалека на него посмотреть? – ехидно заметила Тая.
Марина слегка покраснела. Возможно, вообще не дали.
– На вампиров лучше как раз издалека смотреть, – примирительно заметил Женя. – Целее будешь. Так, знакомься с остальными: Лена и Виталик, возле песиков Света. А теперь давай экипироваться. Распятье у тебя есть?
Девушка с готовностью продемонстрировала цепочку с крестиком.
– Хорошо, но лучше на шнурке, у цепочки звенья легко отделяются и застежка слабая… Так, вот тебе плащ.
Марина с благоговеньем приняла из его рук просторный темный плащ с капюшоном.
– Он чесноком прошит, да?
– Да. Теперь пояс. Давай помогу.
Женя помог Марине закрепить пояс, затем объяснил:
– Здесь прикрепляешь пульверизатор со святой водой, а правее контейнер с солью. А теперь арбалет…
Марина с восхищением посмотрела на оружие. Женя как можно строже произнес:
– Запомни: стреляй в вампира только тогда, когда ты на сто процентов уверенна, что попадешь именно в вампира! Особенно, сейчас, когда мы зайдем в закрытое помещение. Враги очень быстро двигаются, почти молниеносно. Вот ты выстрелила ему прямо в сердце, а этот гад тут же отклонился. И не дай Бог, чтобы за ним в этот момент стоял один из наших!
– Но ведь это осиновый кол…
– Это для вампира важно, что осиновый. А человеку любой кол сойдет.
– Ясно. Но у меня на стрельбищах всегда отлично было!
– Это здорово, молодец. Но, уверен, мишени в туман не превращались и в сторону не отпрыгивали? Да, учти, что внутри часовни темно и тесно…
– Жек, хватит болтать уже. – оборвала его Тая.
– Так, товарищи, все готовы? – спросил Петр.
Охотники синхронно кивнули.
– Отлично. Лена, покропи нас.
Девушка подняла вверх пульверизатор, и в воздух поднялось облако освященных капель.
– Надели капюшоны, и вперед! – скомандовал Петр.
– А зачем капюшоны? – шепотом спросила Марина. – У нас же распятия на шеях…
– Вампир может взять тебя за подбородок. Вот так. – показал Женя на девушке. – Повернет твою голову в сторону со всей силы и все… А на капюшоне чеснок.
Света остановилась у входа и скомандовала собакам:
– Сидеть!
– А мы собачек не берем?
– Нет, они будут нервничать внутри и с толку сбивать. У Светы свисток, если будет нужно, она их позовет.
– Жек. – обратился к молодому человеку Виталий. – Бери зеркала.
Зеркала представляли собой конструкцию, похожую на рекламный штендер, одна из сторон которого имела четкую отражающую поверхность.
Петр первый заглянул в часовню, посветил фонариком, затем кивнул:
– Расставляйте зеркала. Прикрываем их!
Девочки вскинули арбалеты, а ребята начали осторожно устанавливать зеркала напротив друг друга, чуть наискосок, постепенно заходя вглубь часовни. Когда они закончили, Петр осветил фонариком первое зеркало, а остальные по цепочке отразили свет фонарика. В часовне стало заметно светлее.
– Девчата, блокируйте выход. Парни, возвращайтесь, держимся все вместе. Мариша, не отходи от Жеки.
Света и Лена высыпали вдоль выхода полосу из соли.
– Вампир не может переступить через соль, – пояснил Женя. – А теперь, посчитай, сколько нас?
Марина окинула взглядом завернутые в плащи фигуры:
– Семеро.
– Хорошо. Доставай пульверизатор и смотри по сторонам. Он где-то здесь.
Девушка внимательно огляделась. Несмотря на окна и свет, отраженный в зеркалах, в часовне было достаточно темных закоулков.
– Глядите-ка, а стекла в окнах все лопнули. – заметила Тая.
– Да, похоже, сильный вампир сюда заглядывал. – кивнул Петр. – Но, этот-то, скорее, новообращенный. Ведет себя больно глупо.
Внутреннее помещение часовни особенно изысканными интерьерами не отличалось. Только скамьи вдоль стен и небольшой алтарь посередине.
– Тут образа. – сказала Лена, подходя к алтарю. – А на них, похоже, кровь…
– Свежая? – встрепенулся Петр.
– Нет, давно запекшаяся. С неделю, наверное.
Марина тем временем прошлась вдоль стен, заглядывая в темные углы. Женя остановил ее:
– Вампиры под скамейками не прячутся. Они предпочитают высоту. Так, посчитай, сколько нас?
Девушка недоуменно обвела взглядом помещение, затем снова доложила:
– Семеро.
– Хорошо. Смотри вверх.
Света и Лена подошли к окну и начали засыпать подоконник солью, а Петр и Виталик прилепляли к косякам и перекладинам полиэтиленовые пакеты, чем-то туго набитые.
– Что это? – спросила Марина.
– Это ловушки. Там внутри святая вода. Можно стрельнуть по ловушке из арбалета, и вода обрушится на врага.
Охотники разбрелись по часовне. Марина заметно нервничала: в помещении было слишком темно, по стенам плясали тени…
Внезапно Женя схватил ее за руку:
– Посчитай, сколько нас!
Марина, уже с раздражением, ответила:
– Да семеро! Никого не съели!
– Не съели. – тихо согласился Женя, поднимая арбалет. – Но нас стало восемь…
Девушка испуганно огляделась и поняла, что он прав. Кроме нее и Жени по часовне перемещалось шесть фигур, закутанных в плащи.
Девушка испуганно посмотрела на наставника. Женя прижал палец к губам:
– Тсс! Смотри в зеркала. – он медленно двинулся вдоль зеркал, краем глаза заглядывая в каждое.
Девушка послушно двинулась за ним. Она видела отражения охотников, но их лица были закрыты капюшонами.
«Который из них?», – в отчаянии подумала Марина и вдруг…
Один из охотников повернулся вполоборота, и в зеркале отразился… пустой плащ, висящий в воздухе!
– Женя! – вскрикнула девушка.
Охотник тут же вскинул арбалет, но вампир молниеносным прыжком бросился в сторону и оказался за спиной у Таи.
Женя резко взял выше и выстрелил по приклеенной к потолку ловушке. Пакет лопнул, и святая вода обрушилась вниз. Но не-мертвый уже исчез, в воздух взвился лишь скинутый плащ и упал на пол, орошенный святой водой. Точнее, ее частью. Все остальное попало на Таю, оказавшуюся ближе всех к ловушке.
– Лена, Света, блокируйте окно! – крикнул Женя.
Девушки бросились к окну и засыпали подоконник солью.
Охотники лихорадочно оглядывались. Но врага нигде не было.
– Тихо все! – скомандовал Петр.
Все замерли. Внезапно они услышали какой-то скрежет и… писк?
– Крысы! Света, зови собак! – приказал Петр.
Света выхватила свисток и подула в него. На зов тут же примчались обе собаки. Они с лаем бросились к стене и начали отгонять крыс. Те с писком разбегались.
– Откуда тут крысы?! – брезгливо спросила Марина.
– Вампир управляет ими. Он хочет, чтобы они разметали соль. Но ничего, наши собачки живо всех крыс разгонят, они на это натасканы! Смотри вверх. Скорее всего, он попробует превратиться в туман.
Марина кивнула и двинулась в сторону, держа наготове пульверизатор. Внезапно, она заметила что-то странное и замерла, вскинув руку. Сквозь окно в помещение пробивался слабый свет неполной луны, и в столбе света девушка заметила…туман? Нет, разочарованно подумала Марина и опустила руку. Это всего лишь пыль. Просто пылинки, потревоженные охотниками, взмыли в воздух и теперь медленно оседали. Марина протянула руку и слегка помахала, разгоняя пыль. Но та лишь причудливо закружилась в воздухе.
