Читать книгу Ключ от стены - Ольга Ильинская - Страница 1

I часть

Узы

«Чем чернее тьма, тем ярче он светит»

Дж.Р.Р.Толкин «Властелин Колец»

Глава 1.

Шоколадный сейф

В Городе гостила осень. Та самая осень, которую зовут золотой, но которая на самом деле разноцветная. Потому что старым пергаментом шуршат под ногами коричневые листья, кроны желтеют, а кое-где, как ранняя седина, проступают тускло-зеленые и бордовые пряди.

Был солнечный день на закате сентября – прозрачный и ясный. Трое подростков брели по тихой улочке, под шелестящим сводом фруктовых деревьев. Приземистые домики ласково поглядывали на них маленькими оконцами. В этом тихом, бедном районе ребята родились, выросли – и знали здесь каждый уголок.

Дорожка была слишком узкой, поэтому троица разделилась. Впереди шагала девушка в широких брюках и тяжелых башмаках. Темно-рыжие, в тон осени, волосы были скручены на затылке в небрежный узел. Теплая кофта ручной вязки болталась на плечах, будто плащ полководца. Девушка сжимала в руках какой-то листок и внимательно изучала покрывавшие его каракули. То и дело она поднимала глаза и сосредоточенно озирала окрестности. Чуть позади – и близко друг к другу – шли двое ее друзей. Томная белокурая девушка – красивая, как кукла, и длинный, нескладный юноша с давно не стриженой шевелюрой. Парочка то и дело обменивалась быстрыми – точно невзначай брошенными, взглядами. При этом молодой человек отчаянно краснел, а нежное личико девушки оставалось абсолютно безмятежным.

– Ага! Ну-ка стоп! – девчонка в клешах, возглавлявшая компанию, остановилась так резко, что друзья едва не ткнулись носом в ее шерстяной «плащ». – Смотри, Лили, кажется, мы на месте.

– Да ну?.. – хмыкнул юноша.

– Не «да ну», а ну да, – торжествовала девушка, тыча пальцем в рисунок. Хорошенькая Лили досадливо сморщила носик, но послушно покосилась на бумажку и коротко кивнула:

– Думаю, ты права, Мина.

Юноша невинно возвел глаза к небу и принялся насвистывать какую-то песенку.

– Можешь хоть соловьиные трели выводить, Тим, но меня не проведешь, – девчонка победоносно потрясла исчерканным листом перед физиономией приятеля.

– И с чего ты взяла?

– Да с того. Вот дерево, – девушка указала на старый, дуплистый тутовник. – А напротив, – кивок в другую сторону, – разрисованный забор.

И действительно, на чьей-то деревянной ограде неумелой, но старательной рукой были изображены волк Клык и заяц Помпон – любимые герои малышни.

– Все как на твоей дурацкой карте, только нарисовал ты черт знает что – не сразу и поймешь, то ли это забор, то ли гора навоза.

– Ну, раз ты так уверена, валяй, ищи.

Девчонка сдула с лица прядь волос, сунула помятую карту в карман брюк и деловито обошла дерево. Тим продолжал ухмыляться, Лили рассеянно теребила пуговицы своего новенького жакета и откровенно скучала. Возле разрисованного забора появилось новое действующее лицо – мальчонка лет пяти. Открыв рот, он наблюдал за происходящим. Девушка в широких брюках между тем внимательно изучала древесный ствол. Пощупала кору, сунула руку в дупло – тут же выдернула и брезгливо потрясла пальцами, стряхивая полусгнившую труху. Выпрямилась и закусила губу. Потом присела на корточки, приметив прямо у корней подозрительный холмик, кое-как прикрытый мхом и травой – и издала ликующий вопль. Через секунду в ее руке оказался тщательно перевязанный нитками сверток. Девчонка воздела трофей над головой. Малыш-наблюдатель радостно завизжал и захлопал в ладоши.

– Рев аплодисментов, – усмехнулась девушка в клешах и торжествующе посмотрела на друзей. Те переглянулись – чуть-чуть насмешливо, чуть-чуть снисходительно. Девчонка заметила, поняла – и слегка покраснела. Улыбка сползла с ее лица.

Ну да, конечно. Еще каких-то пару лет назад игра в клад (один прячет, двое ищут) была одинаково захватывающей для всех. Теперь двое играли в нее скорее для смеха. А она – ну что ты будешь делать? – с прежним азартом.

Отвернувшись от друзей, девушка извлекла из кармана своих необъятных брюк носовой платок, вытерла испачканные руки и принялась развязывать аккуратно запакованный сверток. Внутри оказалось спелое яблоко и пара шоколадных монет.

– На, держи, – девчонка сунула конфеты малышу у забора. – Приз самому активному болельщику. А яблоко, уж прости, съем сама.

Девушка потерла краснобокий фрукт о рукав. Затем скомкала бумажку, в которую был завернут «клад», и собиралась точным броском отправить ее в канаву.

Внезапно к ней подлетел Тим.

– А ну подожди.

– А?..

– Дай сюда.

Юноша выхватил помятый сверток у оторопевшей девушки.

– Здесь еще кое-что есть… ну, для Лили… она ведь вроде как тоже в игре… – пробормотал он. На его смуглую ладонь выпала маленькая открытка, по форме подозрительно напоминающая сердечко. Несколько секунд все трое молчали, внимательно изучая носки своих башмаков. Лили первая оправилась от смущения.

– Ну ладно. Долго мы еще тут будем торчать? Пошли уже. Мина, ты ко мне? – Рыжеволосая девчонка, обнаружившая горе-сверток, покачала головой.

– Нет, я же… Мне в центр надо. За газетой. Сегодня обещали напечатать итоги…

– Какие еще итоги?.. – удивилась Лили и тут же спохватилась: – Ой, точно… Здорово… Мы с тобой. Да, Тим? – в голосе Лили зазвучали стальные нотки.

– Конечно, – промямлил юноша. Он все еще был красный как рак и выглядел совсем несчастным. Девушка в клешах сочувственно посмотрела на приятеля. Дураку было понятно, что он совсем не горит желанием тащиться куда-то на омнибусе. С куда большим удовольствием он проводил бы Лили до дома и угостил по пути мороженым. Ну что ж, друзья детства взрослеют и, бывает, влюбляются друг в друга. И тут главное – не путаться у них под ногами.

Девчонка надкусила яблоко.

– Слушайте, идите домой, а?.. Все равно завтра на речку собираемся, так что за целый день еще намозолим друг другу глаза…

– Точно! – Тим прямо весь расцвел. – Я про завтра и забыл. Мне ж еще надо червей накопать!

Лили усмехнулась.

– Ну ладно. Так ты не обидишься, Мина?

– Пф!

– Тогда пока. Только все равно забеги вечером, расскажи, как дела.

– Ничего мне не светит, вот увидишь.

– Посмотрим.

– Удачи, Мина! – повеселивший Тим присоединился к прощанию.

– Пока.

На этом друзья расстались и разошлись в разные стороны. Парочка через секунду перестала замечать окружающий мир. А перемазанный шоколадом мальчонка еще долго с восторгом смотрел вслед рыжеволосой девушке в широких брюках.

…Мина – это было детское прозвище, которое дали ей друзья. Потому что слишком странным, слишком чужим для уха казалось им ее настоящее имя – Кармен. Получила она его случайно и, как шутили родители, незаслуженно. Кармен всегда невольно улыбалась, вспоминая это семейное предание.

…Дело в том, что первые дни после своего рождения она почти не реагировала на окружающих. Деловито вертела головенкой, задумчиво и серьезно рассматривала игрушки – но не отзывалась ни на ласковые слова, ни на окрики. И не издавала ни звука. Акушерки – а вслед за ними и родня – стали подозревать, что она глухонемая. Чувствительный папаша – музыкант по профессии, всей душой преданный искусству, в порыве горькой нежности нарек дочь именем любимой певицы, которой пылко поклонялся во времена своей юности. Эта необычная певица – Кармен – была от рождения глухой, но обладала потрясающим голосом.

Ошибка обнаружилась совершенно случайно. В город пришла страшная гроза – и первый раскат грома был такой мощный, что, казалось, небо треснуло и задрожала земля. Малютка вдруг съежилась в своей кроватке, а потом зашлась криком. Стало понятно, что и слышит она недурно, и голос тоже имеется. Папаша был смущен и даже слегка разочарован. Он робко намекнул супруге, что надо бы переименовать дочурку. Но это означало новую возню с метрикой и прочими документами, и мать Кармен, женщина деловая и практичная, отказалась наотрез. Раньше надо было думать, заявила она растерянному мужу. Самой же ей было почти все равно, как будут звать дочь – страстно мечтая о сыне и родив вторую девочку подряд, она пребывала в подавленном состоянии и раздражалась чаще обычного.

Поначалу Кармен тоже была недовольна своим именем. Соседские мальчишки дразнили, да и взрослые делали большие глаза, когда ей приходилось, отчаянно картавя, отвечать на вопрос «Как тебя зовут, крошка?». Так продолжалось до тех пор, пока отец, которому надоело лицезреть удрученную мордаху дочери, не усадил ее перед патефоном. Из старого, потертого конверта была извлечена пластинка. Отец немного поколдовал над аппаратом, снял пылинку с патефонной иглы и аккуратно установил ее на черную, исчерченную кругами поверхность. Сперва что-то долго шуршало и скрипело, а потом полилась удивительная песня. Еще одна… и еще… Три четверти часа пятилетняя девчушка просидела, открыв рот, возле патефона. Она была здесь – и в то же время далеко-далеко, в волшебном, полупонятном мире, сплетенном из невесомых, чудных образов другой – взрослой и загадочной – Кармен. Кармен, внутри которой звучала потрясающая музыка, но которую все считали глухой – только потому, что она не слышала, как хлопают входные двери и ругаются соседи за стенкой.

Отец своего добился: девочка перестала стесняться своего имени, а потом, повзрослев, даже тайком гордилась им. Потому что Кармен чувствовала: между ней и ее великой тезкой-певицей есть какое-то родство, какое-то духовное сходство. Какое именно – Кармен объяснить не могла. Ведь по пению у нее в школе всегда были одни трояки.

…Впрочем, это не означает, что она была начисто лишена всяких талантов. С детства Кармен прекрасно декламировала стихи и прозу. Это признавал даже ее придирчивый отец, который, по своему собственному убеждению, обладал идеальным вкусом. Если на уроках словесности читали по ролям, Кармен доставались самые длинные монологи. А когда она повзрослела, то ее даже стали приглашать в местный театр суфлером. Ну или взять хоть тот же недавний конкурс молодых чтецов, который затеял мэр в честь праздника осеннего равноденствия – Кармен взяла и прошла в финал. Несмотря на то, что юнцов и девиц, желавших показать свое мастерство, набралось немало, а ее, Кармен, репертуарчик, мягко говоря, вызвал легкое недоумение у жюри. И теперь, в ожидании результатов, которые должны были напечатать в местной газете, Кармен терзалась сомнениями и смутными надеждами. Она была даже рада, что Тим и Лили не отправились с ней. Первый удар триумфа или поражения, считала Кармен, человек должен принять в одиночку.

… До центра города легко можно было добраться на омнибусе, но в субботний день пришлось бы ехать в давке. Поэтому Кармен пошла пешком – причем окольной дорогой, подальше от суеты шумных проезжих улиц. Она любила эту старую, заросшую деревьями часть города – Крепостную окраину. Именно здесь, на высоком берегу реки Белозерки, двести лет назад был заложен первый камень в основание крепости, призванной защищать южные рубежи губернии от набегов диких горных племен. Когда враг был побежден, крепость разобрали по кирпичику и выстроили дома – так началась история мирного города, рожденного войной. Правда, остатки крепостного фундамента кое-где сохранились – но их уже почти невозможно было отличить от заросших травой валунов.

… Здесь, на окраине, поступь осени была особенно хорошо слышна. Старые, разросшиеся деревья густо усыпали сухой листвой грунтовые дорожки, и воздух был наполнен шелестом и шепотом. Кармен нравился этот звук – и вместо того, чтобы обходить груды листьев, она шла по шуршащим сугробам напролом. Стараясь, однако, чтобы этот маневр не замечали прохожие.

Возле маленького невзрачного домика девушка остановилась. Украдкой прикоснулась к облупленной стене, провела по ней ладонью – и поспешила дальше, ускоряя шаг. В этом домике жил дедушка Кармен. Год назад он умер – и здесь поселились новые хозяева. Сердце Кармен болезненно сжималось всякий раз, когда она видела кремовые занавески на окнах – вместо привычных голубых, и все же она никогда не упускала возможности пройти мимо дедушкиного дома – словно навещала старого друга.

…Чем ближе подходила Кармен к центральным улицам города – а значит, к конечной цели своего пути, тем сильнее ее лихорадило от волнения. Чтобы немного успокоиться, она затеяла внутренний монолог. Эта дурацкая привычка родилась много лет назад. Однажды отец привел ее – совсем еще кроху – на судебное заседание, где он выступал в качестве свидетеля. Дело было какое-то мелкое, пустяковое, но на Кармен происходящее в зале произвело огромное впечатление. Мраморные стены, гулкое эхо, чопорный судья в желтоватом парике и длинной черной мантии, внимательные лица присяжных… Но более всего Кармен поразил адвокат. Вернее, его речь. Адвокат срывался на крик – и тут же переходил на мягкий шепот. Его голос то превращался в ледышку, то был как елей. Адвокат спрашивал – и сам отвечал на свои вопросы. Он радостно восклицал – и выдерживал трагические паузы. Его речь была, как захватывающее представление в театре, когда не знаешь, что произойдет через пять минут. Едва адвокат умолк и уселся на свое место, Кармен радостно зааплодировала, но взрослые вокруг зашикали, а отец отвесил ей плюху. Кармен притихла и до конца судебного заседания не издала ни звука. Зато на следующий день она приветствовала Тима и Лили устрашающим рыком: «Итак, господа присяжные…»

С тех пор «судебное заседание» стало любимой игрой неразлучной троицы. Судьей выступала Лили, безотказный Тим был обречен на вечного обвиняемого. С ролью присяжных заседателей успешно справлялся куст сирени, тем более что от него требовалось только одно – внимательно слушать речь адвоката. Коим, конечно, была Кармен.

Когда ребята повзрослели, «суд» забросили. Но привычка плести пышные монологи перед господами присяжными у Кармен осталась. Поначалу она выдавала их вслух, чтобы развлечь друзей, но со временем оставила эту игру лично для себя.

«Итак, господа присяжные, есть ли у обвиняемой шанс войти в семерку лучших чтецов и получить приз? – вопрошала Кармен, разгребая башмаком очередную баррикаду сухих листьев. – Не уверена, господа. Не уверена. Почему? – спросите вы меня. И я отвечу так. На городском конкурсе чтецов положено декламировать поэмы о Родине. О первой чистой юношеской любви. О верной дружбе. А что представила на суд достопочтенного жюри наша обвиняемая? Вот вам цитатка:

В сердце черное могилы,

В тьму земли и прелых роз

Тонким лезвием осины

Он стальной удар нанес.

Не спорю, господа, не спорю. Возможно, это четверостишие обвиняемая прочла особенно выразительно: помнится, дамы в первом ряду побледнели. Возможно, сэр Артур Некрополис с его вечными погонями за нечистью – талантливый поэт, но… О любви к родине нужно было читать стихи, уважаемые присяжные, вот что я вам скажу».

Кармен вздохнула. Внутренний адвокат вздохнул вместе с ней.

«И все же, господа…И все же неплохо было бы для нашей обвиняемой попасть в семерку. Про тройку лучших я помолчу, но семерка… Господа присяжные, ведь обвиняемой не нужен восторженный рев толпы. Ей не нужны признание и слава. Скажем прямо, господа. Ей просто очень нужны деньги».

Десять золотых монет. Их гарантировано получат те, кому посчастливится попасть в семерку лучших чтецов города. Какое богатство! Десять блестящих монеток, безусловно, заняли бы внушительное место в Шоколадном сейфе – так шутливо называли домашние жестяную коробочку из-под конфет, где Кармен хранила свои сбережения. На Шоколадный сейф была возложена важная миссия: осуществить самую большую и заветную мечту девушки.

Мечте исполнилось в этом году три года. Три года назад в руки Кармен попал красочный буклет туристического агентства. «Сенсация! Увлекательное путешествие в Феерию!» – кричала реклама на обложке. А ниже, мелкими буквами, было напечатано: «В программу тура входит:

– перелет дирижаблем до Заколдованных Ворот;

– оформление визы;

– экскурсия по красивейшим местам Феерии на экспрессе «Эльфийская стрела»;

– пешая прогулка по Лесу Тайн (включает поиски золота лепреконов, посещение поляны цветущего папоротника, танцы с феями у костра);

– подъем в Пещеру Дракона (ввиду трудности маршрута допускаются только совершеннолетние, снаряжение – за отдельную плату).

Не упустите свой шанс увидеть неведомое! Ждем вас по адресу…»

«Увидеть неведомое…»

Ах, Феерия – удивительный, заповедный край… Ученые говорили, что это последний лоскут чудом уцелевшего прошлого. Что когда-то весь мир был таким – по лесам бродили единороги, в рудниках гномы добывали золото, а вместо шумных, пыльных городов тянулись к небу прекрасные, горделивые замки. И маги были не чета теперешним – они и назывались-то по-другому – «волшебники». Они носили остроконечные шляпы вместо черных очков, серебристые мантии вместо деловых костюмов и творили волшебство с помощью ясеневых посохов, а не навороченных артефактов. Да, так было, но потом что-то произошло, перевернулось – и мир пошел по другому пути. И лишь Феерия почему-то уцелела – крохотная страна с особой судьбой. Возможно – напоминание о том, чего лишился мир… Возможно – надежда на то, каким он может стать.

Очень долго Феерия была закрыта для массового посещения. Потом связи с тамошними жителями удалось наладить – и через Заколдованные Ворота потек поток туристов. Впрочем, далеко не всех пускали: каждый претендент проходил специальный тест, с помощью которого выяснялось, с добрыми ли намерениями он пожаловал и по-настоящему ли открыто его сердце тамошним чудесам?..

Теста Кармен не боялась. С детства она бредила Феерией, она прочла все книги о ней, она видела эту страну во сне. Ее мотивы ни у кого не вызвали бы сомнений.

Проблема была в другом.

Путевка в Феерию стоила 200 золотых монет.

Кармен редко плакала, даже в раннем детстве. Но тогда, стоя посреди многолюдной улицы, сжимая в руках рекламный буклет, который сунул ей мальчишка-газетчик, она ревела, как трехлетняя мелюзга. Увы, Кармен понимала: ее семья слишком бедна, чтобы подарить ей такое путешествие.

Но Кармен была упряма, когда речь шла о чем-то слишком важном и слишком дорогом для нее. Упрямство подогревалось какой-то безотчетной, наивной верой в чудо. Все сбывается, считала Кармен. Если достаточно сильно этого захотеть.

И Кармен решила – неважно, сколько времени ей потребуется, но на поездку в Феерию она накопит. Ее оптимизм домашние не разделяли. Мать недовольно пожимала плечами, отец смеялся. Поддержал Кармен только дедушка. Молча выслушав пылкий рассказ внучки, он на следующий же день принес ей нарядную коробочку – в таких продавали шоколадные монетки. Но помимо конфет Кармен обнаружила в коробке настоящие деньги. Семь золотых – целое состояние! «Эти деньги, Кармен, я собирал тебе на приданое. Но раз у тебя другие планы, забирай их сейчас», – сказал дед.

Конфеты быстро слопали близнецы Том и Дик – младшие братья Кармен. А золотые монеты так и остались лежать в коробке, которая с этих пор превратилась в сейф, и сейф этот регулярно пополнялся.

Видать, коробка, подаренная дедом, оказалась счастливой, либо дедушка заговорил ее на богатство. Ибо дела пошли куда лучше, чем Кармен могла надеяться. Она складывала в Шоколадный сейф все свои карманные деньги, но это была ничтожная сумма. Зато ей то и дело стали подворачиваться мелкие заработки. Старшая сестра, которая очень удачно выскочила замуж, вдруг сделала щедрый подарок на день рождения, чего отродясь за ней не водилось. А однажды Кармен даже выиграла в лотерею.

Может, чудо произойдет и теперь?..

… В центре города было шумно и многолюдно – даже для субботы. Кармен остановилась, пережидая поток машин и омнибусов.

Улучив момент, она собралась было перейти на другую сторону улицы, но вдруг из-за поворота выехал еще один автомобиль. Уже сделав шаг на проезжую часть, девушка поспешно отступила.

…Этот лимузин знал каждый горожанин. Он принадлежал некоему магу Рагнору Неро – таинственной и даже зловещей фигуре. Рагнор Неро обладал огромной силой – он был не чета местным магам. Поговаривали, что его сослали в этот крошечный городок из-за подозрений в каких-то темных делах. И что его побаивается сам мэр, хотя формально господин Неро не вмешивался ни в какие дела, как и было предписано магам (за соблюдением этого правила строго следил Высший магический совет). Черный, причудливой формы лимузин внушал Кармен безотчетный страх и отвращение: он напоминал крупное насекомое. Когда лимузин, бросив широкую тень на тротуар, поравнялся с Кармен, она инстинктивно сделала еще один шаг назад.

Но вот автомобиль мага, шурша шинами, проехал мимо, в сторону Национального музея: у входа уже было полным-полно машин.

Кармен перевела дух. Перебежав дорогу, она остановилась возле газетного лотка.

– Свежий номер «Местных ведомостей», – похвастался мальчишка-продавец. – Только-только из типографии.

Сердце девушки подпрыгнуло и бешено забилось. Она высыпала на ладонь мальчишки горсть мелких монеток и схватила газету – в самом деле едко пахнувшую типографской краской.

«АРТЕФАКТЫ СТОЛЕТИЯ – В ОДНОЙ КОЛЛЕКЦИИ. В наш музей переданы на хранение бесценные экспонаты, когда-то принадлежащие магам Южной Губернии». Заголовок первой полосы объяснял, таким образом, столпотворение возле музея, но Кармен было плевать. Дрожащей рукой она перевернула страницу. На развороте – огромное интервью, посвященное все тем же артефактам. Убористый газетный текст разбавлен фотографией: кругленький, лысоватый человечек с усталым лицом. Под снимком подпись: «г-н Вудро Эткин, хранитель коллекции». Кармен вновь нетерпеливо пролистнула газету.

Вот оно!

Крошечная заметка на последней полосе – «Великолепная семерка». У Кармен перед глазами все поплыло. Она оторвала взгляд от газеты и несколько секунд невидяще таращилась на стену. Немного успокоившись, принялась изучать список фамилий.

Не может быть! Быть, быть того не может, господа присяжные!

Она вошла-таки в семерку лучших. Причем не болталась где-то там в хвосте. Победителем стал Алан Хопкинс, который декламировал стихотворение о родине. А второе место… Второе место принадлежало ей. Никакой ошибки, господа. Она перечитала пять раз, прежде чем убедиться.

«Мисс Кармен Джонс».

Второе место. Десять золотых. И еще – путевка на губернаторский конкурс с главным призом в тридцать пять монет.

Кармен стояла как истукан возле лотка с газетами и улыбалась во весь рот. Осеннее солнце вдруг стало ослепительно ярким, гул толпы сменился восхитительной музыкой. Шуршали листья в зеленых чащобах, в поднебесье рычал дракон, и ветер вплетал в волосы нездешний аромат… Аромат Феерии, которая стала еще на один шажок ближе…

…Домой Кармен тоже отправилась пешком. В городе начались какие-то гулянья, и из репродукторов, установленных на главном проспекте, лились звуки веселой мелодии. Кармен едва не пританцовывала в такт, и весь мир вокруг казался ей добрым и чудесным, как прекрасная книга со счастливым концом.

…Был солнечный день на закате сентября – прозрачный и ясный …

Глава 2.

В паутине

– Так из-за чего же вы поцапались?..

Лили в ответ скорчила гримаску. Они с Кармен сидели на прогретой солнцем траве. Прямо у их ног звенела река, и вода возле берега была такой прозрачной, что можно было пересчитать камешки на дне.

– Дурак он, – наконец проговорила Лили, понизив голос, но все же достаточно громко, чтобы Тим, скорбно восседавший чуть поодаль от девчонок, мог ее слышать. – Представляешь, вчера соседский парень зашел, минут пять поболтали. А тут этот… явился не запылился. Ну и пошло-поехало… «Такой-сякой, чего он на тебя пялится?!» А я что, виновата, что на меня парни смотрят?..

Кармен промолчала. Она уселась поудобнее, обхватила колени руками и стала смотреть за реку. На том берегу виднелись ухоженные аллеи парков и крыши особняков – это был коттеджный поселок, фешенебельный район, где жили маги и самые богатые из горожан. Некоторые дома Кармен нравились. Если сощурить глаза и постараться не замечать всяких современных прибамбасов, можно запросто представить, что перед тобой причудливые дворцы лесных эльфов в Феерии…

– Ну что ты молчишь? Права я или нет? – Лили нетерпеливо дернула подругу за рукав. Кармен пожала плечами.

Ох уж эта парочка!.. Накануне вечером Кармен с газетой в руках примчалась к подружке, чтобы поделиться радостной вестью о своем триумфе, но застала у нее дома грандиозный скандал. Лили и Тиму было явно не до нее, они самозабвенно орали друг на друга. Кармен тихонько ретировалась, оставив газету в прихожей.

Конечно, на следующее утро и Тим, и Лили от души поздравили Кармен, но между собой почти не разговаривали. И весь путь до укромной полянки у реки троица проделала в гробовом молчании, нарушаемом лишь робкими и безуспешными попытками Кармен помирить друзей. На полянке Лили демонстративно уселась подальше от Тима, и тот, совсем приуныв, взялся удить рыбу – правда, при этом его лицо выражало такую вселенскую скорбь, словно он оплакивал каждого червяка, которого насаживал на крючок. Кармен перебегала от одного к другому, стараясь разрядить обстановку. Потом выдохлась и махнула рукой.

– Может, костер разведем? – предложила Лили и шепотом добавила, наклонившись к самому уху Кармен: – Пойдем хоть хворост пособираем, не могу больше на его кислую физиономию смотреть.

Кармен обрадовалась: ей уже давно хотелось размяться.

Роща подступала вплотную к речной полянке, где обосновалась троица друзей. Деревья здесь были тонкие, молодые, и сквозь гребень стволов просматривался живописный проселок.

Девчонки принялись собирать сухие ветки, не особо, впрочем, себя утруждая. В рощице было прохладно и как-то по-осеннему тихо. Слышно было, как хлопает крыльями ветер, перелетая с дерева на дерево. Однако Лили долго молчать не могла.

– Мина, но какое он имеет право мне указывать, с кем общаться, а с кем нет? Кто он вообще такой?..

Кармен вздохнула и прибавила к своей тощей вязанке еще одну веточку.

– Я ничего ему не обещала. Мы друзья – и все.

– Ну, раз так, тогда – конечно. – Кармен присела на корточки, чтобы повнимательнее рассмотреть грибное семейство, облепившее корявый пенек.

– Конечно, так, а ты что думала?.. Ты думала, что я и Тим…

Кармен резко выпрямилась и прислушалась.

– Тихо, – шикнула она подруге. – Ты ничего не слышишь?

– Нет, а что…

– Тсс…

Девушки замерли. Вскоре и Лили услышала звук, встревоживший Кармен. Тяжелые, сбивающиеся с ритма шаги – и хриплое, прерывистое дыхание сквозь зубы. Странный звук доносился со стороны проселка – все ближе и ближе. А потом девушки не только услышали, но и увидели. Увидели человека – он отчаянно продирался сквозь разросшиеся кусты шиповника и куманики. Выбравшись из колючего плена, он, словно потеряв последние силы, неловко взмахнул руками и рухнул навзничь. Лили тихонько пискнула и прижалась спиной к стволу. Кармен бросила свою охапку хвороста и подбежала к упавшему. Он лежал на земле, прикрыв глаза, и тяжело дышал. Его лицо было мертвенно бледным – казалось, этот человек серьезно болен или ранен – хотя ни ушибов, ни крови не было заметно.

– Сэр, – Кармен опасливо склонилась над незнакомцем. – Сэр, вы меня слышите? Что с вами?

Человек медленно, точно превозмогая себя, открыл глаза. Его редкие седые волосы были всклочены, одежда испачкана, а кое-где порвана. Осунувшееся, утомленное лицо человека показалось Кармен смутно знакомым…

– Сэр, вам плохо?…

Бедняга открыл рот – и его сотряс приступ сухого кашля. Он с трудом перевел дыхание – и вдруг заговорил. Быстро, лихорадочно, точно в бреду:

– Скорее, скорее, нужно спрятать его, нужно его унести, нужно спрятать, хотя бы его…

– Что-что?.. Давайте я помогу вам встать..

Кармен наклонилась еще ниже, и внезапно странный человек крепко схватил ее за руку.

– Скорее, скорее, возьми его, возьми…

– Что-что? Я не понимаю… – испуганно спрашивала Кармен – и вдруг резко умолкла. Странный человек отпустил ее запястье, и на ладони девушки – неизвестно откуда – появился медный ключ с затейливой бородкой. Кармен могла поручиться, что еще секунду назад в руке незнакомца ничего было. Ключ возник буквально из воздуха! Он обжигал кожу, словно только что побывал в печи, и странно мерцал. «Да это же магия!» – пронеслось в голове девушки. Она охнула и отшатнулось.

– Они рядом, они рядом, спрячь его, спрячь скорее, – шепот бедняги перешел в хрип, он задыхался. Кармен поспешно сунула ключ в карман брюк.

– Мина! Мина! – взвился голос Лили – в нем отчетливо слышалась паника.

Кармен подняла голову и увидела то, чего испугалась подруга. Сквозь заросли – след в след за первым незнакомцем – пробирались еще двое. Молодые мужчины в странных, наглухо застегнутых темно-синих комбинезонах и высоких ботинках. Они двигались уверенно, даже как будто с ленцой – и своей повадкой напоминали бойцовских собак на поводке.

– Мина! Бежим! – громко прошептала Лили, но не двинулась с места. Кармен и сама понимала, что нужно бежать, бежать без оглядки, но тоже почему-то не могла заставить себя пошевелиться.

Между тем двое незнакомцев, кажется, не замечали испуганных девчонок. Их внимание было сосредоточено на человеке, который лежал на земле. Незнакомцы остановились чуть поодаль от него.

– Ну что, добегался? – насмешливо произнес один из них. Он хотел было ударить лежащего носком своего тяжелого ботинка, но почему-то передумал – и неохотно отступил на шаг. Истерзанный беглец молча смотрел на пришельцев широко раскрытыми глазами. Дыхание вырывалось из его рта страшным, надрывным хрипом, и он даже не попытался встать – или хотя бы приподняться.

– Сейчас с тобой кое-кто разберется, – сквозь зубы прошипел один из темно-синих.

Кармен вздрогнула. Со стороны проселочной дороги отчтеливо доносился низкий гул автомобльного двигателя. Ближе, ближе… Длинная, горбатая тень замерла как раз напротив них. В Городе каждый узнал бы этот странный, уродливый лимузин… Сердце девушки заледенело, и она услышала, как за ее спиной вздохнула – не то всхлипнула Лили. Двое незнакомцев в темно-синих комбинезонах слегка побледнели – и застыли, вытянув руки по швам.

Хлопнула дверца. Раздались мягкие, шуршащие шаги.

Кусты шиповника поникли, словно их придавили к земле сильные невидимые руки – или они просто пали ниц перед идущим человеком.

Он шел – твердо и неспешно. Высокая, черная фигура – как лоскут мрака, осквернивший сияние солнечного дня. Опасная и могучая тень, обретшая плоть.

Он приблизился к темно-синим и небрежно скрестил руки на груди. Его глаза закрывали темные очки, и проследить направление взгляда было невозможно. Наверное, поэтому казалось, что он наблюдает за всеми одновременно, видит сразу всех – причем не только снаружи, но и изнутри. Кармен чувствовала, что дрожит мелкой дрожью. От этого человека буквально исходили волны огромной враждебной силы – которой невозможно сопротивляться, которую не преодолеть.

Никто не издал ни звука. В гробовом молчании все смотрели на темного мага Рагнера Неро. Тот тоже молчал и, казалось, его забавлял всеобщий испуг. Наконец, лежащий на земле сдавленно застонал. Рагнор Неро лениво повернулся к нему.

– Здравствуй, Вудро, – негромко сказал он. Его голос – низкий и звучный, напоминал эхо в глубокой темной шахте. – Ты оказался прыток, мой друг. Но тебе со мной не тягаться, ты и сам это знаешь.

Кармен услышала, как бедняга, распростертый у ног высокой черной фигуры, прерывисто втянул воздух сквозь зубы.

– Что ж, будем считать, что ты раскаялся, – вкрадчиво произнес страшный голос, и Кармен содрогнулась: она поняла, что из протянутой лапы вот-вот появится коготь.

– Надо бы его обыскать, хозяин, – почтительно произнес один из темно-синих незнакомцев. – Вдруг он прихватил что-то по мелочи?

«Ключ!» – пронеслось в голове Кармен, и она похолодела при мысли о том, что будет, если артефакт обнаружат у нее в кармане. Хотелось одного: бежать, бежать без оглядки, прочь отсюда. Но она по-прежнему не могла двинуться с места.

– А почему же вы сами не сделали этого? – поинтересовался Рагнор Неро.

Темно-синие переглянулись.

– Понятно. Мои верные песики испугались, что старый добрый Вудро под занавес своей жизни устроит им милый сюрприз. Он уже и так успел задать вам жару, не так ли? – вкрадчивость в голосе мага вдруг зазвенела ледяной сталью. – Ну так выбирайте, кого вы больше боитесь – его или меня. Решайте быстро, я спешу.

Темно-синие еще раз переглянулись – на сей раз с нескрываемым испугом. Потом нерешительно подошли вплотную к распростертому на траве человеку.

– Умные песики, – голос Рагнора Неро вновь зазвучал обманчиво мягко и насмешливо: зверь лениво втянул когти.

Двое принялись поспешно обыскивать свою жертву. Кармен видела, что своей торопливой грубостью они причиняют пострадавшему боль: его лицо то и дело искажала судорога, но он не издал ни звука. Из кармана помятого пиджака один из темно-синих вынул небольшой бордовый шар в резной оправе – и тут же с довольной ухмылкой передал его Рагнору Неро. Тот небрежно повертел находку в руках.

– Это все, дорогой мой Вудро? – спросил он. – Больше ты ничего от меня не скрываешь?

Кармен вновь окатила волна паники при мысли о загадочном ключе.

Но тот, кого маг называл Вудро, по-прежнему молчал.

Рагнор Неро внимательно посмотрел на него и кивнул.

– Ну что ж, верю тебе на слово, – произнес он. – Но даже если ты что-то обронил по дороге, знай: мне это уже не интересно. Самые ценные вещи теперь в моей власти.

На некоторое время вновь воцарилось молчание. Рагнор Неро все так же вертел в длинных пальцах странный шар, двое темно-синих «псов» преданно смотрели на него. Сердце Кармен сжалось от дурного предчувствия.

– Ну что ж, – медленно выговорил темный маг. – Нам пора.

Он сделал вид, что собирается уходить, но на полушаге замер и снова повернулся к лежащему на земле.

– Чуть не забыл попрощаться с тобой, Вудро.

Маг сделал едва заметный, почти неуловимый жест – и хриплое дыхание бедняги перешло в страшный крик, сменившийся протяжным стоном. Голова Вудро бессильно дернулась и как-то неестественно вывернулась набок. Теперь Кармен видела его иссиня-бледное лицо прямо перед собой. Глаза – неподвижные, словно скованные изморозью – слепо уставились на девушку.

Пронзительно завизжала Лили.

И в тот же миг оцепенение, владевшее девчонками, лопнуло под ударом панического ужаса. Они бросились бежать. Кармен неслась, не разбирая дороги, как заяц, выпущенный из клетки на потеху псам. Но внезапно ее тело облепили тысячи невидимых нитей – прочных, как бечевка, липких, как паутина. Девушка споткнулась и упала – и тут же неведомая сила повлекла ее назад, как бабочку в сачке. Кармен сопротивлялась изо всех сил, пытаясь вырваться, но только ободрала в кровь ладони. Точно в таком же «сачке» – Кармен заметила краем глаза – оказалась и Лили. Невидимые сети приволокли девушек обратно – на то самое место, где лежало тело убитого. Двое темно-синих злобно смеялись, глядя, как подруги барахтаются в силке. Но Рагнор Неро взмахнул рукой – и смех мгновенно стих. Маг не спеша приблизился – и его черная тень накрыла девушек. Сердце Кармен горело огнем от страха и дикого, сводящего с ума гнева, она отчаянно боролась с путами, пытаясь встать на ноги. Рагнор Неро молча смотрел на девушек, и Кармен казалось, что этот невидимый взгляд выпивает из нее последние силы. Рядом тихонько плакала Лили.

– Отпустите их! Отпустите сейчас же, слышите?! – раздался вдруг пронзительный крик. Кармен вздрогнула, подняла голову и увидела Тима. Он был бледен как смерть, с трудом переводил дыхание, словно после быстрого бега – и сжимал в дрожащей руке тяжелый сук.

Темно-синие одновременно шагнули в юноше, но Рагнор Неро их опередил. Он слегка повел ладонью – «оружие» вырвалось из руки Тима и упало в траву за его спиной. У Кармен сжалось сердце: на минуту она забыла об опасности, которая угрожала ей самой. Сейчас ей было страшно только за друга. «Беги, дурак, беги», – шептала она.

Тим, казалось, весь сник. Он отступил на шаг – но бежать не собирался. Юноша бросил быстрый взгляд на распростертое тело, на грозную фигуру в черном и бессильно всхлипнул:

– Пожалуйста, отпустите их! Они ничего не расскажут…

Рагнор Неро негромко рассмеялся.

– И я тоже… и я ничего не расскажу!

На лице темного мага змеилась улыбка.

– Ну почему же, храбрый юноша? Как раз тебе молчать не нужно. Ты расскажешь. Расскажешь, что я взял этих юных леди к себе в дельфы¹. Ты будешь красноречив и убедителен, ведь тебе небезразлична судьба твоих милых подружек. Не так ли, друг мой?

Тим с трудом кивнул. В глазах его метался страх пополам с отчаянием.

– Прекрасно. А сейчас нам пора.

Рагнор Неро взмахнул рукой, и Кармен почувствовала, что невидимые путы ослабли. Один из темно-синих схватил ее за шиворот и поставил на ноги. Другой мертвой хваткой вцепился в плечо Лили.

– Проводите дам до машины, – приказал Рагнор Неро. – А потом один из вас пусть вернется и… приберет тут.

И маг, не оборачиваясь, зашагал к своему лимузину. Следом двое темно-синих волокли Кармен и Лили. Кармен с последней, отчаянной надеждой обернулась на Тима. Тот опустился на траву и сидел, обхватив голову руками, словно сраженный навалившейся бедой. Было ясно как день: Тим выполнит приказ мага. Он не расскажет о том, что здесь на самом деле произошло. Его слишком напугало недвусмысленное предупреждение Рагнора Неро… Но даже если бы Тим решился… Кто поверит простому мальчишке из бедной семьи, если на другую чашу весов ляжет слово великого темного мага?.. Которого все знают. Все уважают… И все боятся. Тайна убийства так и останется нераскрытой…

Но что теперь будет с ними – с ней и Лили?!..

Девушек бесцеремонно втолкнули в салон лимузина. Один из темно-синих, широко ухмыляясь, пристроился между ними. Другой «пес», как и приказал Рагнор Неро, вернулся на место убийства, чтобы избавиться от тела. Ждать его возвращения не стали. Рагнор Неро уселся впереди. Водителя, однако, видно не было: из машины он не выходил, а сквозь непроницаемые тонированные стекла невозможно было ничего разглядеть. Как только маг занял свое место, автомобиль тронулся.

Лили украдкой вытирала слезы. Кармен находилась в странном оцепенении. У нее кружилась голова, мысли мешались и путались.

Пассажирский салон был отгорожен от водительского места и соседнего сидения, а потому присутствие Рагнора Неро не так угнетало, но все же облегчения Кармен не испытывала. Салон лимузина поражал роскошью, но никак не уютом. Окна наглухо закрывали тяжелые бордовые занавеси – и воздух был спертым и нездоровым. Сидения из дорогой черной кожи источали странное, неприятное и как будто пульсирующее тепло. Кармен то бросало в жар, то пробирал озноб, она задыхалась, и ей хотелось только одного – поскорее выбраться наружу.

Сначала лимузин слегка покачивался на узкой колее проселка. Затем где-то внизу глухо зашумела река, и застонали деревянные сваи под колесами. Автомобильный мост был поблизости только один, а значит, они направлялись в Заречье, тот самый коттеджный поселок, где жили почти все городские маги и богачи.

Из-за мучительной дурноты Кармен показалось, что поездка длилась целую вечность, однако на самом деле она заняла от силы двадцать минут. Лимузин замедлил ход и остановился, глухо рыча двигателем. Послышался металлический скрежет – видимо, открывали ворота. Автомобиль плавно двинулся с места и мягко зашуршал гравием. Затем двигатель умолк. Снова – уже позади – с лязгом закрылись створки ворот.

– Ну что, цыпочки, выходим, приехали, – ухмыляясь во весь рот, произнес темно-синий и грубо дернул девушек за руки, заставляя встать. Лили вскрикнула, Кармен стиснула зубы. В голове у нее шумело от страха, и все же, покинув салон ненавистного лимузина, она почувствовала облегчение. Жадно, словно воду, Кармен глотала свежий воздух.

Они стояли в просторном дворе, выложенном многоугольной плиткой со странными узорами-отметинами. Двор казался унылым и пустым: здесь не было ни плодовых деревьев, ни газонов, ни цветников.

Дом Рагнора Неро с виду ничем не отличался от обычных современных особняков. Два этажа, подземный гараж. Приземистая, обшитая деревом веранда. Узкие, как бойницы, окна. Стены выкрашены в какой-то нехороший тускло-серый, призрачный цвет. Казалось, что дом обтянут грязной паутиной.

– Отведи наших гостий в нижнюю комнату, – голос Рагнора Неро прозвучал прямо за спиной у Кармен и заставил ее вздрогнуть. Темно-синий «пес» поволок девушек к широкому крыльцу. Несколько высоких ступеней – и перед ними выросла массивная дверь. Темно-синий не стал ни звонить, ни стучать. Дверь отворилась сама собой – абсолютно беззвучно. Девушек толкнули внутрь, и дверь захлопнулась. «Попались», – мелькнуло в голове Кармен.

Они очутились в полутемном холле, но провожатый не дал девушкам как следует осмотреться. Кармен успела заметить лишь роскошный ковер на полу, похожий на шкуру большого животного, и несколько дорогих кожаных кресел. Подруг быстро и грубо протащили через всю комнату. У дальней стены обнаружился закуток с неприметной дверцей, а за ней – узкая лестница. Понукаемые темно-синим, девушки, спотыкаясь, поспешно спустились вниз – и увидели арку, задрапированную пыльными портьерами. Видимо, это был вход в какое-то цокольное помещение. Их страж насмешливо наблюдал с верхней ступеньки.

– Ну, располагайтесь, цыпочки. Приятно было познакомиться.

Он еще раз широко ухмыльнулся и скрылся за дверью. В замочной скважине дважды повернулся ключ. Девушки остались одни.

За аркой оказалась подвальная комната. Переступив порог, подруги робко осмотрелись. Круглый столик на изогнутых ножках, накрытый потертой скатертью. Два мягких стула с изящными подлокотниками и низкой спинкой. Широкий диван, обтянутый потускневшей от времени желтой парчой. Тяжелый резной шкаф. Вся мебель была старинная – как в антикварном магазине. Дополнял интерьер небольшой камин с мраморной полкой, на которой пылились несколько фарфоровых безделушек. В камине потрескивал огонь – то ли эту комнату постоянно использовали… то ли каким-то загадочным образом успели подготовить к встрече узниц.

Едва переступив порог, Кармен почувствовала приступ удушья: в комнате застоялся гниловатый запах ветхости, тлена – и каких-то терпких благовоний. Девушка поспешила к окну – крошечная полуарка вровень с землей – и попыталась открыть створку, но тщетно. Сквозь грязноватое – словно закопченное – стекло в комнату робко сочился свет. Но не воздух. Подруги были наглухо запечатаны в своей тюрьме.

Напряжение страшного дня дало о себе знать. Лили рухнула на диван и отчаянно зарыдала. Кармен, которая и сама была на грани, все-таки сумела взять себя в руки. Она быстро вытерла ладонью повлажневшие было глаза и уселась на корточки рядом с Лили.

– Послушай, ну не надо так. Мы… выберемся отсюда…

Кармен понимала, что произносит пустые слова и не смогла придать голосу твердости.

– Мина! Мина, он убьет нас! – прорыдала Лили в подушку.

– Нет. Нет же, Лили, – сказала Кармен уже увереннее. – Если хотел убить, то зачем тащил сюда? Укокошил бы еще там, в роще. Всех троих.

Лили подняла залитое слезами лицо и с надеждой посмотрела на подругу.

– Ты правда так думаешь?

– Ну конечно.

– Тогда зачем мы ему?

Кармен беспомощно пожала плечами:

– Не знаю.

Лили всхлипнула и снова уронила голову на подушку. Кармен уткнулась лбом в пыльный диванный валик.

Тикали часы на каминной полке. Время ползло своим чередом.

… В комнату незаметно прокрался вечер. Языки каминного пламени отбрасывали причудливые тени на низкий арочный потолок.

Лили, наплакавшись, прикорнула на диване, и Кармен почувствовала себя совсем одинокой – и очень напуганной. Девушка пыталась гнать навязчивые мысли –слишком она устала, слишком была разбита. Не думать, не думать… Но как?..

Сгущавшаяся в комнате темнота внушала Кармен непреодолимый ужас, и девушка поспешно зажгла лампу на столе. Затем забралась с ногами на стул и попыталась устроиться поудобнее.

…Зачем их привели сюда? Какая у мага может быть цель? Кармен мучилась, пытаясь найти ответ.

Эта комната… такая странная. Девушка затравленно огляделась. Почему здесь, в современном особняке, хранится музейная мебель?.. Откуда этот застаревший запах благовоний?.. Что если – Кармен похолодела от этой мысли – что если маг устраивал здесь какие-то темные ритуалы?.. И если это так, то почему именно сюда он поместил своих пленниц?..Что он хочет с ними сделать?..

Робкий свет маленькой лампы и оранжевые отблески камина не спасали от наплыва тьмы. Тени становились гуще и плотнее, и Кармен казалось, что со всех сторон за ней наблюдают чьи-то невидимые глаза. Ее то и дело прошибал холодный пот.

Ночь тянулась мучительно медленно. Девушка была уверена, что в этой комнате ей ни за что не уснуть. Однако постепенно усталость победила, и незаметно для себя Кармен погрузилась в тревожную дрему. Сон ее был наполнен гулом каминного пламени и чьим-то тихим шепотом, от которого по коже бегали мурашки. Вдруг шепот прозвучал совсем близко – казалось, у самого уха Кармен. Девушка вздрогнула – и проснулась. Все так же потрескивали дрова в камине. Но был еще какой-то звук. Звук, заставивший Кармен похолодеть. Девушка вскочила на ноги, не замечая боли в затекших мышцах. Звук раздавался поблизости – и в то же время как-то приглушенно, точно из-за стены. Он был похож то на поскрипывание суставов какого-то огромного животного, то на сдавленный протяжный рык или стон.

Сердце Кармен билось, как бешеное. Она лихорадочно озиралась в надежде обнаружить в комнате хотя бы что-то, что могло послужить ей защитой от неведомой опасности. Но страшные звуки внезапно оборвались. Только кровь стучала в висках. Кармен еще долго стояла, замирая от страха, и напряженно прислушивалась. Но тишину мрачной комнаты больше ничто не нарушало. Все еще дрожа с головы до ног, девушка вернулась на свое место.

Напрасно она пыталась успокоиться. Напрасно убеждала себя в том, что их вряд ли притащили сюда, чтобы скормить неведомому монстру. Напрасно повторяла, что раз они в доме темного мага, то нужно привыкать к подобным штукам и не реагировать на них, если прямой угрозы нет. Глухой полночный час, странная комната и жутковатый запах благовоний… Никакого спокойствия не было и в помине. Порой Кармен казалось, что если эта ночь продлится еще хоть минуту, она сойдет с ума. И лишь когда ранний сероватый свет неохотно просочился в крошечное окошко, девушка уснула, уронив голову на руки.

Ее разбудил резкий скрежет ключа в замке. Кармен подпрыгнула, как от выстрела. В комнате было уже совсем светло, по полу рассыпались солнечные блики. Лили тоже проснулась: она села и, обхватив плечи руками, испуганно уставилась на арку. По ступеням прогрохотали шаги и, отдернув занавеси, в комнату вошел один из вчерашних темно-синих: кажется, тот самый, который привел их сюда. Поприветствовав девушек своей глумливой усмешкой, он поставил на пол большой кувшин и чашу для умывания. Потом он ушел, грубо потрепав по щеке Лили, которая не успела вовремя увернуться.

Через полчаса вновь заскрежетала дверь, и девушки увидели нового посетителя. К ним в комнату вошла невысокая сухощавая женщина средних лет в тусклом сером платье и с такими же тусклыми, серыми глазами. На ее лице, казалось, застыла вечная маска недовольства и брезгливости. Женщина принесла поднос с едой. Пленницы попытались заговорить с ней, но женщина резко их осадила и, поджав узкие губы, удалилась.

Она явилась снова – уже с обедом. Вечером им вновь принесли немного еды и воду для умывания.

На следующий день повторилось то же самое. И на следующий… Пленницам так никто и не объяснил, для чего их держат здесь и что их ждет. Неприятная женщина вообще не раскрывала рта, а темно-синий только скалил зубы и отвешивал грубые шутки.

Три дня, проведенные взаперти, стали для девушек серьезным испытанием. Но особенно дурно заточение сказалось на характере Лили. Она постоянно жаловалась: на еду, на духоту, на то, что вода для умывания недостаточно горячая. При этом единственной слушательницей этих излияний была Кармен, которая находилась точно в таком же положении. Мало того, когда Кармен пыталась приободрить подругу или отвлечь ее от мрачных мыслей, получалось еще хуже. Лили раздражалась, грубила, а чаще – капризно надувала губы и погружалась в обиженное молчание, словно это она, Кармен, виновница всех бед. Такое поведение подруги, порой, выводило Кармен из себя, но она сдерживалась изо всех сил. Слабость Лили, казалось, делала ее сильнее: девушка понимала, что кто-то из них двоих должен держаться, иначе они доведут друг друга до нервного припадка.

Хорошо еще, думала Кармен, что Лили не знает про загадочный ключ того бедняги, которого убил Рагнор Неро. Видимо, она находилась слишком далеко и не заметила, как тот передал артефакт Кармен. Если бы Лили узнала, что эта вещь лежит в кармане ее подруги… неизвестно, какие обвинения посыпались бы на голову Кармен. И что выкинула бы Лили…

Впрочем, и сама Кармен иногда задавалась вопросом: а нужно ли прятать этот загадочный ключ у себя? Не правильней было бы отдать его темному магу – и тем самым, возможно, смягчить свою участь? В конце концов, неизвестно, какие дела связывали убитого и Рагнора Неро. Так зачем обычным девчонкам впутываться в это?..

И все же Кармен знала: добровольно она не отдаст ключ Рагнору Неро. По крайней мере, если удастся сохранить его в тайне. Это было, скорее, интуитивное решение. Отчасти она выполняла последнюю просьбу убитого. Темный маг внушал страх и отвращение, его жертва – жалость. А следовательно, сердцем Кармен была на стороне жертвы. И кроме того, девушку не покидало ощущение, что лицо убитого она уже где-то видела…

Но была еще одна причина. Они находились в заточении, в тюрьме темного мага – и были бессильны что-либо изменить. И все же присутствие магического артефакта – пусть даже Кармен не знала его силу и не знала, как его использовать, – придавало уверенности – хотя бы чуть-чуть.

Оставалось только надеяться, что Рагнор Неро ее не разоблачит. На всякий случай Кармен прицепила артефакт к медному колечку, на котором висели ее ключи от дома – возможно, если будут обыскивать, в общей связке ключ затеряется и не бросится в глаза. В крайнем случае, решила девушка, можно будет соврать, что она нашла эту вещицу где-нибудь в роще. В конце концов, ключ мог выпасть из кармана несчастного Вудро, когда он продирался через заросли. Однако при мысли, что ее будет допрашивать страшный маг, у Кармен по спине пробегал холодок. Внутренний голос подсказывал ей, что обмануть Рагнора Неро непросто, а пытаться это сделать – крайне опасно.

Зачем же все-таки он держит их здесь?..

Больше, чем спертый воздух, больше, чем тягостное ощущение замкнутого пространства Кармен мучила неизвестность. Надежда сменялась отчаянием и страхом, отчаяние и страх – новой безумной надеждой. И эта смена настроений, этот калейдоскоп мыслей и догадок сводил с ума.

Так прошло три дня.

На четвертый все изменилось.

Вестником перемен стал один из темно-синих – не тот, кто навещал девушек в их заточении, а другой – ему Рагнор Неро поручил избавиться от тела убитого. Темно-синий вошел в комнату, когда Кармен и Лили доедали свой скудный завтрак. Не говоря ни слова, он жестом велел девушкам следовать за ним. Они поднялись по лесенке, темно-синий открыл дверь – и подруги покинули ненавистную комнату. Сердце Кармен замирало от страха – и все же она почувствовала облегчение. Наконец-то развязка, думала она…

Темно-синий провел их через холл, который они мельком видели три дня назад, в другое крыло, к роскошной, украшенной деревянной резьбой лестнице: вероятно, она вела на второй этаж. Возле лестницы темнела закрытая дверь – при виде нее Кармен стало не по себе. Возможно, потому, что дверь была угольно-черной, словно зрачок огромного глаза. Возможно, потому, что на ней был начертан загадочный знак: он почти сливался с дверью и его можно было заметить, только подойдя вплотную. Выпуклый треугольник, вписанный в круг. Кармен догадалась – или, скорее, почувствовала – что черная дверь ведет в святая святых этого странного дома.

Темно-синий остановился возле двери, положив тяжелые ладони на плечи девушек. Все трое замерли, словно ожидая чего-то. Прошло несколько томительно долгих секунд – сердце Кармен гулко билось в груди – и вдруг дверь медленно и беззвучно отворилась. Темно-синий подтолкнул пленниц вперед. Они вошли – и оказались в просторной комнате. Это была библиотека: от пола до потолка здесь высились огромные стеллажи из странного металла – зеленоватого, словно покрытого патиной. На полках – бесконечные ряды странных книг – одинаковой толщины, в одинаковых черных кожаных переплетах. Различались они знаками, выгравированными на корешках. Треугольники, как на двери, квадраты, ромбы, овалы, разные причудливые фигуры, выложенные драгоценными камнями… Несмотря на то, что узкие окна не были задернуты тяжелыми шторами, в комнате царил дымчатый полумрак – возможно, из-за обилия черного цвета. Помимо книжных стеллажей, в библиотеке имелся стол из красного дуба, два стула с высокой спинкой, а чуть поодаль от стола стоял роскошный кожаный диван. В противоположной стене Кармен заметила темную низкую дверь, ведущую в соседнюю комнату – скорее всего, в кабинет.

Темно-синий подал девушкам знак остановиться, сжав стальными пальцами их плечи. Они вновь чего-то ждали. Сколько прошло времени, Кармен так и не поняла. Ей показалось, что целая вечность. Наконец дальняя дверь открылась, и на пороге появился хозяин дома.

Подруги стояли плечом к плечу, и Кармен чувствовала, что Лили дрожит с ног до головы. Кармен стиснула зубы, стараясь унять нарастающий страх. Неимоверным усилием воли она расправила плечи и заставила себя смотреть прямо на мага.

Тогда, у реки, она не успела его разглядеть. Слишком сумбурно развивались события, слишком много страшных вещей произошло. Рагнор Неро казался зловещей черной тенью, разорвавшей золотую благодать солнечного дня. Сейчас он был существом из плоти и крови – но внушал все тот же безотчетный ужас. Довольно высокого роста, широкоплечий, по-прежнему одетый в черное… По-прежнему взгляд его скрывали затемненные очки. Кармен слышала, что этот атрибут носили в качестве оберега от дурного глаза – правда, только темные маги. Белые имели другие способы защиты.

Рагнор Неро не был зловеще бледен – наоборот, холеное лицо его дышало свежестью и здоровьем. Не был он и чрезмерно худ. Длинные пальцы не заканчивались заостренными когтями. Но почему-то при взгляде на него Кармен вспомнились истории об упырях, которые она читала в детстве.

Темный маг вошел в библиотеку и спокойно, не спеша направился к кожаному дивану. Сел, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди. На пальце блеснул массивный золотой перстень с мутно-зеленым камнем. Рагнор Неро едва заметно кивнул темно-синему, и тот, ухватив пленниц за плечи, подвел их к магу. Теперь они стояли прямо напротив него.

– Можешь идти, – прозвучал приказ слуге. Тот бесшумно вышел из комнаты, и узницы остались наедине с Рагнором Неро.

Сердце Кармен леденело от страха – и в то же время ее лихорадило. Она понимала, что сейчас наконец-то решится их судьба. Наконец-то станет ясно, что их ждет. И даже угроза самого страшного исхода не пугала Кармен в тот момент: только бы избавиться от неизвестности…

Однако Рагнор Неро не спешил произносить приговор. Он молча смотрел на своих пленниц черными полукружиями стекол, и его лицо оставалось непроницаемым.

Кармен украдкой нащупала холодную, как лед, ладонь Лили и крепко сжала. Так, держась за руки, прижавшись друг к другу, девушки стояли перед страшным человеком – и ждали.

И вот на лице его появилась улыбка – холодная и спокойная.

– Ну что ж, юные леди, надеюсь, вы в достаточной мере освоились в этом гостеприимном доме, – произнес он, и в низком, звучном голосе мага прозвучала легкая насмешка.

– Теперь я расскажу о том, чем вы будете заниматься. Я поручу вам работу в этой прекрасной библиотеке, – говорил Рагнор Неро, не дожидаясь, а, возможно, и не ожидая никакого ответа на свою реплику. – Как видите, здесь очень много книг. А мой предыдущий секретарь оказался никчемным прохвостом, так что мне пришлось его… мммм… уволить. Но оно и к лучшему, верно?.. Такие молоденькие умненые девушки наверняка окажутся куда расторопнее.

Голос мага звучал мягко, едва ли не ласково.

А сердце Кармен оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Не может быть!.. Она так ждала развязки… и что же?.. Стало понятно только одно: ПОКА их с Лили не убьют. Но что будет дальше?.. До конца жизни сидеть взаперти в этом страшном доме?.. Опять неизвестность… Только не это!

– Итак, ваши обязанности будут заключаться в следующем, – невозмутимо продолжал Рагнор Неро. Кармен не выдержала.

– Сэр… – робко перебила она. – Сэр, позвольте вас спросить…

Ничего не отразилось на лице темного мага. Продолжая улыбаться, он приподнял руку и сделал едва заметный небрежный жест- кажется, слегка повернул перстень на пальце. И в тот же миг Кармен оплели невидимые нити, заточив в мягкий, но прочный кокон. Кокон быстро и неумолимо сжимался, сжимался, как стены ловушки-тюрьмы – пока Кармен не стало тесно в собственном теле. Кровь прилила к голове, она хрипела и задыхалась. И когда стало казаться, что больше ей уже не сделать ни одного вдоха – нити лопнули, мучительные оковы внезапно исчезли. Кармен рухнула на колени, судорожно хватая ртом воздух. В голове шумело, и Кармен поначалу не видела ничего вокруг – только хаос цветных пятен. Когда мало-помалу зрение восстановилось, девушка заметила Лили: та стояла рядом, бледная как полотно, прижимая ладонь к губам. Маг по-прежнему спокойно сидел на диване и смотрел на Кармен сквозь темные стекла очков. Этот взгляд камнем ложился на плечи, но Кармен все же медленно, с трудом поднялась на ноги.

– Кажется, ты что-то хотела сказать, девочка моя? – обратился к ней Рагнор Неро.

Кармен молчала: ей все еще трудно было дышать.

– Вот и замечательно. Итак, ваши обязанности таковы…

… В библиотеке Рагнора Неро хранились сотни книг. Прежний секретарь мага (девушки старались не думать о его судьбе) позаботился о том, чтобы составить картотеку. Она хранилась в специальном шкафчике со множеством выдвижных ящиков. Пленницы должны были, воспользовавшись картотекой, составить полный перечень всех фолиантов, имеющихся в распоряжении Рагнора Неро, распределив имена авторов в алфавитном порядке.

Маг велел девушкам извлечь ящичек, помеченный буквами «А-Б», и начать работу. Все было уже подготовлено – на столе у стеллажей пленниц ждали два пера со стальным наконечником, пузырьки странных чернил фиолетово-красного оттенка и стопка линованной бумаги. Кармен и Лили уселись за стол и принялись за дело.

Рагнор Неро какое-то время наблюдал за ними, потом ушел в свой кабинет, оставив, однако, дверь открытой.

Поначалу работа давалась Кармен с трудом. У нее все еще сбивалось дыхание, а внутри горело от пережитого страха и гнева. Буквы прыгали перед глазами, строчки мешались. Однако мысль о том, что произойдет, если Рагнор Неро будет недоволен ею, заставила взять себя в руки. Скомкав очередной испорченный лист, Кармен постаралась сосредоточиться. Со временем ей это удалось. Два или три раза она даже помогла Лили: почерк бывшего секретаря мага был ужасным, и порой требовалось немало усилий, чтобы разобрать написанное на карточке.

Время ползло медленно. Наконец в библиотеке начало темнеть. Где-то внизу, очевидно, в холле, часы пробили шесть. Маг вышел из своего кабинета и объявил пленницам, что на сегодня работа окончена. За девушками пришел темно-синий слуга и увел их обратно в подвальную комнату. Здесь их уже ждал нехитрый ужин. А еще – обнаружились изменения в интерьере. Пока девушки были в библиотеке, кто-то принес в их комнату небольшой тюфячок, два пледа и две стопки постельного белья. Лили обрадовалась, как ребенок: ведь до этого им с Кармен приходилось вдвоем ютиться на диване. Кармен же только болезненно поморщилась. Появление нового спального места означало одно: девушек будут держать здесь долго… Очень долго.

Следующим утром их разбудила экономка – та самая женщина с неприятным лицом. Она принесла завтрак и новую одежду. Это были одинаковые шерстяные платья серого цвета, как две капли воды похожие на то, которое носила сама женщина, только сшитые по меркам пленниц. Экономка велела девушкам переодеться, поскольку таков был «приказ хозяина». Натягивая унылое платье с уродливым вензелем на груди, Кармен почувствовала прилив возмущения и брезгливости. Однако ослушаться не решилась.

День прошел как предыдущий. Библиотека, полумрак, кроваво-фиолетовые чернила, скрип пера, кропотливая работа… Это был нудный, изнуряющий – и, как казалось Кармен, совершенно бесполезный труд. И неотступной мигренью мучила мысль: зачем?.. для чего?.. что дальше?.. Задавать вопросы вслух она больше не решалась: Рагнор Неро напрочь отбил охоту спрашивать о чем-либо.

Так прошел еще один день, и еще. А на исходе следующего маг решил проверить работу своих пленниц. Он взял две стопки листов и стал внимательно их изучать. Девушки стояли напротив него, замирая от страха. Наконец маг поднял голову и посмотрел прямо на Лили.

– Скажи, девочка, ты хорошо училась в школе?

Лили задрожала, как лист на ветру.

– Я… да. Нет. Не знаю… – пролепетала она срывающимся голосом.

– Вы изучали в школе алфавит?

– Да, – еле слышно произнесла Лили. Кармен судорожно сглотнула. Она понимала, что этот допрос ничем хорошим не кончится.

– Тогда почему же ты пишешь фамилию Аттерсон перед фамилией Апштейн? Кстати, кто такой Апштейн?.. Знаменитого алхимика, чей труд хранится в моей библиотеке, звали Ульмо Антейн.

Лили не ответила. По ее щеке медленно скатилась слеза. Рагнор Неро пристально смотрел на нее сквозь темные очки. Затем коснулся перстня на пальце… Кармен вздрогнула. В ее памяти слишком свежо было ощущение удушья в невидимых путах – и она живо представила себе, что испытает сейчас подруга…

– Сэр, не надо! – закричала Кармен (совершенно неожиданно для себя: Кармен казалось, что в присутствии мага она больше никогда не осмелится открыть рот). – Она просто не разобрала… У вашего секретаря плохой почерк. Не надо, сэр!

Рагнор Неро даже не взглянул в ее сторону. Он только небрежно повел ладонью, словно отмахнувшись от Кармен. Девушку сразу отбросило назад. Толчок был несильный, но Кармен, упав, ударилась о массивную ножку стола. На секунду в глазах потемнело от резкой боли. Из носа потекла кровь, и Кармен, подняв дрожащую руку, прикрыла ноздри ладонью. Сквозь пелену слез она видела подругу: та стояла на коленях, низко опустив голову. Видимо, Лили только что отпустило заклятье Уз.

… Вечером, оказавшись в подвальной комнате, девушки даже не притронулись к ужину. Лили громко рыдала. Кармен неподвижно лежала на своем тюфячке, невидяще глядя перед собой. Она чувствовала себя так, словно ее опять заточили в невидимый силок – ей было тесно от нарастающего гнева, от жгущей огнем ярости. Она ненавидела мага, ненавидела тюрьму, в которой оказалась, ненавидела собственное бессилие.

Вырваться отсюда… Нужно найти способ отсюда вырваться…

– Бежать надо, вот что, – пробормотала Кармен, даже не заметив, что произносит эти слова вслух. Зато это заметила Лили. Она сразу уставилась на подругу, и в ее глазах загорелся нехороший огонек.

– Бежать?! – взвизгнула Лили. – Ха-ха, ну конечно, это же так просто! Так чего же мы ждем?.. Вставай, побежали!

Кармен устало прикрыла глаза. Голова все еще болела и кружилась. Только истерики и не хватало ей для полного счастья…

– Не ори на меня, Лили, – сквозь зубы произнесла Кармен. – Я не виновата, что мы вляпались в эту историю.

Лили приподнялась на диване. Волосы ее были растрепаны, по лицу размазались слезы, глаза сузились в злые щелки.

– Ты как раз и виновата! – выпалила она. – Зачем ты подходила к этому бродяге, когда он упал?.. Нужно было сразу сматываться оттуда!

Щеки Кармен вспыхнули от возмущения.

– Да?! Тогда ты виновата не меньше – не надо было тащить меня в эту чертову рощу!

– Ну конечно, это в твоем репертуаре – сразу огрызаться!

Кармен почувствовала, что еще немного – и она тоже начнет истерично орать. Голова болела не переставая. Девушка сделала глубокий вдох.

– Дура, – бросила Кармен и отвернулась к стене.

Лили еще какое-то время всхлипывала и что-то бормотала. Потом Кармен услышала тихие шаги: Лили подошла к ней и присела на корточки возле тюфяка.

– Мина, – робко позвала она. – Ты прости меня, пожалуйста. Я… не хотела тебя обидеть.

По щекам Кармен катились слезы. Гнев отпустил – и ей стало очень страшно. Она боялась того, что с ними происходит – и того, что еще может произойти…

… Дни тянулись беспросветной чередой – однообразно-мучительные, наполненные страхом и душевным напряжением. Выматывающая работа в библиотеке под недремлющим оком темного мага, а затем тоскливые вечера в запертой душной комнате. Даже сон поначалу не приносил Кармен облегчения. Когда гасла лампа и Лили засыпала, она оставалась один на один с тьмой, озаряемой всполохами каминного пламени и пропитанной едва уловимым колдовским запахом. Тьма душила Кармен, гасила надежду, отнимала последнее мужество. Тьма туманом заползала в ее сны, делая их хрупкими и пугливыми: Кармен просыпалась от любого шороха и стука … и наяву ее окружала все та же тьма. Кармен казалось, что дом мага проглотил ее – и теперь медленно переваривает, обволакивая темнотой с запахом благовоний…

Не раз и не два, очнувшись от тяжкой дремы с колотящимся сердцем, Кармен слышала тот страшный звук, который напугал ее в первую ночь, – протяжные стоны, переходящие в низкое глухое рычание. По расчетам Кармен, за стеной их подвала находился подземный гараж: часто ранним утром оттуда доносился приглушенный гул двигателя. Что происходило в гараже в глухие темные часы?… Кем был водитель странного лимузина Рагнора Неро? Какие страшные существа служили ему?.. Кармен содрогалась, когда думала об этом.

Полубессонные ночи, лишающие сил, сказывались на настроении и здоровье Кармен. Она постоянно была подавлена, бледна, тупая головная боль мешала сосредоточиться на работе. Дело принимало опасный оборот: она все чаще допускала ошибки, а это было чревато наказанием. Но самое страшное – Кармен чувствовала, что теряет себя, растворяется в желудочном соке тьмы.

Так было, пока однажды в тягучий сон Кармен не ворвался свет.

Однажды ей приснилось, что клубы мерзкого тумана вдруг начали нехотя расступаться, образуя подобие мглистого туннеля. И там, впереди, забрезжил яркий огонек. Всмотревшись, Кармен поняла, что это одинокий фонарь: он висел на нижней, склоненной почти до земли, ветке дерева и осыпал листву мерцающими искрами. И чем ближе подходила Кармен, тем ярче сиял свет, и тем дальше отползали липкие щупальца тумана. Наконец, тьма разорвалась, как ветхая мокрая ткань – и в лицо Кармен вдруг ударил порыв ветра. В его дыхании была первозданная свежесть, чистый, дивный аромат… И Кармен поняла, и сердце ее, освободившись от пут, радостно взметнулось ввысь… Странствующий ветер принес ей весть из Леса Тайн, из самого сердца Феерии…

Она проснулась с улыбкой на лице. И впервые за все время пребывания в этом страшном доме, почувствовала себя почти спокойной – и почти отдохнувшей.

Этот чудесный сон, казалось, разбудил Кармен. Сил прибавилось, и воля ее укрепилась. И теперь каждый вечер, укладываясь в постель, она думала о Феерии. Не мечтала о своем путешествии туда – нет, мыслей о будущем она избегала. Кармен вспоминала отрывки из книг об этой далекой стране, которые так любила перечитывать и которые знала наизусть. Поначалу, в первые минуты, дневные тяготы и заботы не хотели отпускать – но постепенно, незаметно для себя, Кармен погружалась в мир сияющих легенд – и на душе становилось легче и светлее. Раньше существование Феерии было для Кармен чем-то чудесным, но слишком далеким и недостижимым. А именно здесь и сейчас, изнемогая под гнетом своей страшной тюрьмы, она спасалась мыслью о том, что Феерия реальна – не менее реальна, чем проклятый дом Рагнора Неро и его густая, ядовитая тьма. Только Феерия сильнее, гораздо сильнее, ведь там, на незапятнанной земле, не властны мутные чары здешних магов. Слушая грозный гул каминного пламени, вдыхая спертый воздух ненавистной комнаты, Кармен думала о том, что в это же время где-то там, далеко-далеко, в Лесу Тайн шуршит листвой свежий ночной ветер, тихо светят звезды и медленно встает над серыми кронами золотая луна… И Кармен казалось, что в эти мгновения ее душа взаправду переносилась туда и пряталась от тьмы в лесном чертоге…

И тьма действительно отступала. Сны Кармен очистились, стали спокойнее и светлее. А иногда – после особенно мрачного, трудного дня, когда она, казалось, вновь теряла силы и надежду, ей являлись во сне яркие, как открытки, картины Феерии. То прозрачный ручей с золотыми рыбками… То высокие горы в мантии снегов… То прекрасные замки на склонах травянистых холмов… И наутро Кармен чувствовала прилив бодрости и решимости –и готова была дать бой новому дню.

Однако днем сохранять твердость и присутствие духа было гораздо сложнее. Напряженного внимания и сил требовала работа в библиотеке. Да и в глубине души Кармен знала: здесь, в самом сердце проклятого дома, любые светлые мысли погаснут, как свеча от ледяного дыхания. Тогда, чтобы не растерять оставшиеся крохи самообладания, Кармен прибегла к способу, который напоминал о детстве, о солнечных днях, когда она была свободной, беззаботной девчонкой. Сидя в мрачной библиотеке темного мага, она затевала диалог с присяжными.

«Итак, господа, приступим, – говорил внутренний адвокат, когда Кармен брала очередную карточку. – Кто у нас на очереди?.. Некий Рихард Боззини. Потрясающий ученый, я уверена, господа присяжные, но до чего нелепая фамилия, не правда ли?.. Обратите внимание, удвоенная «з» в середине. Что он там такое написал?… «Полезные свойства жабьего камня». Вам тоже интересно, господа, для кого они полезны, эти свойства?.. Для камней или для жаб?.. Ах, для магов… Ну что ж, логично. Впрочем, мы отвлеклись, господа. Следующий!»

Кармен порой так увлекалась своими диалогами, что даже забывала, где она находится. Нудная работа внезапно стала довольно интересной, а главное – Кармен нашла таки лазейку в свой внутренний мир, где она была собой, где она могла – хотя бы на чуть-чуть! – укрыться, спрятаться от давящей реальности.

Правда, гораздо лучше ей это удавалось, когда в библиотеке не было мага. Его взгляд из-под неизменных черных очков (а Кармен ощущала его, как леденящее прикосновение к коже) мял и комкал любые мысли. Кармен заметила, что на нее Рагнор Неро смотрит все чаще. Возможно, потому, что обладает способностью видеть людей насквозь, а значит, понимает, что она – пусть и ненадолго – может вырываться из его плена. Думая об этом, Кармен одновременно и торжествовала, и холодела от страха. Ее игра слишком походила на ослушание, а за ослушание маг жестоко карал.

За все это время Рагнор Неро еще несколько раз наказывал своих пленниц Заклятием Уз. И довел их до того, что они болезненно вздрагивали, когда он невзначай касался своего перстня. Впрочем… Кармен ловила себя на том, что ее мутит даже от самого вида этого жуткого украшения. После наказания Лили обычно долго рыдала, а Кармен угрюмо замыкалась в себе. Ее душили гнев и чувство унижения. Она ненавидела Рагнора Неро – и в первую очередь даже не за то, что он причинял им боль. А за его спокойную уверенность в том, что он имеет на это право.

И в самом деле… Во время наказания лицо Рагнора Неро не искажала гримаса злости или садистского наслаждения. Оно оставалось бесстрастным, а иногда на нем даже читалось нечто вроде сочувствия и сожаления. Так человек наказывает свою собаку: он делает это не потому что сильнее, не потому что упивается своей жестокостью. А потому что ощущает свою полную и неоспоримую власть над этим жалким существом. Существом, которое не только не может, но и не имеет права сопротивляться.

Самое страшное, что он – незаметно, исподволь, заставлял пленниц признавать свою власть.

Маг не только карал за просчеты. Но и хвалил, если работа была сделана качественно. Его похвалы были скупыми и редкими – Рагнор Неро отмерял их, как ювелир отмеряет драгоценные граны золота. И Кармен видела, что Лили уже не только боится наказания – но и ждет – и где-то даже жаждет одобрения. Поначалу Кармен это удивляло и раздражало. А потом она и себя стала ловить на похожих чувствах. Она понимала, что это неестественно и нездорово. Что, по сути, это извращенная форма страха. Страха, который медленно, но верно перерастает в рабскую покорность.

Однажды ей пришлось испытать себя на прочность. В тот день Рагнор Неро проверял их работы. Просмотрев исписанные чернилами листы, он поднял скрытые очками глаза на Кармен.

– Молодец девочка, – произнес он и милостиво улыбнулся. – Ни одной помарки, написано красиво и аккуратно.

Столь многословный комплимент был большой редкостью для Рагнора Неро. В душе Кармен поднялась было унизительная волна благодарной радости… Но она тут же укротила ее. Сжала кулаки. Сейчас – именно сейчас! – она должна сделать это. Вытравить раба из души. Доказать – в первую очередь самой себе! – что не попалась на крючок. Что способна противостоять страху.

И вместо того, чтобы в ответ на столь небывалую похвалу залиться краской и робко улыбнуться, как это с некоторых пор делала Лили, Кармен резко вскинула голову и с вызовом посмотрела прямо магу в лицо. Она попыталась вложить в этот взгляд всю свою упрямую злость, все свое отчаянное нежелание покоряться. Кармен была уверена: маг видит ее насквозь и понимает, что это бунт. Стекла его затемненных очков, как линзы, буквально прожигали кожу. Но девушка всеми силами заставляла себя смотреть в черные дыры – и не отводить глаз.

Внезапно маг прервал эту дуэль. Он протянул к Кармен руку.

И тогда самообладание ей изменило. Сердце подпрыгнуло в груди. Она вскрикнула и в ужасе отшатнулась.

Маг громко рассмеялся.

Его рука протянулась всего лишь для того, чтобы потрепать Кармен по волосам.

Кармен вспыхнула. С пылающими щеками, под насмешливым взглядом Рагнора Неро, она вернулась на свое место, едва не плача от стыда и унижения.

Да. Страх постепенно побеждал. Потому что ужас внушал не только поворот перстня с мутным зеленым камнем, суливший удушье и боль. Кармен слишком хорошо знала, на что действительно способен Рагнор Неро – ведь она видела, как легко, одним взмахом руки, он забрал жизнь человека… и ушел не оглянувшись.

Несмотря на собственные переживания, на постоянную внутреннюю борьбу, Кармен не забывала того несчастного, который стал жертвой страшного мага – и, увы, невольной причиной ее собственных бед. Она часто думала о нем, гадала, почему он встал на пути Рагнора Неро и за что был так страшно наказан. Иногда, украдкой, она разглядывала таинственный ключ, который попал к ней по роковой случайности – и задавалась вопросом: как связан этот таинственный предмет с судьбой того бедняги?..

Случай пролил свет на эту трагическую историю. Впрочем, случай ли?..

В тот день Кармен и Лили, как обычно, работали над списком книг. Рагнор Неро был тут же, в библиотеке. Он сидел на диване и что-то отмечал в своем ежедневнике. Потом внезапно оторвал взгляд от страницы и жестом велел Кармен подойти.

– Ступай в кабинет, девочка моя, – сказал он ей. – На столе лежит чековая книжка. Возьми ее и принеси сюда.

Кармен отправилась выполнять приказ. Девушка никогда не была в кабинете Рагнора Неро, а потому немного робела, переступая порог. На всякий случай дверь за собой она закрывать не стала.

Однако кабинет темного мага, на первый взгляд, казался обычной комнатой с деловой, лаконичной обстановкой. Удобный письменный стол, высокое кожаное кресло, небольшой комод. Стены выкрашены в серо-стальной цвет. Окно задернуто коричневыми шторами. Лишь одна вещь в этой комнате заставила Кармен содрогнуться: прямо над дверью к стене были прибиты огромные крылья: легкие перья слегка шевелились на сквозняке. Это странное украшение было похоже на распятую, но еще живую птицу. Кармен поспешно отвела взгляд и подошла к столу. На столе, поверх стопки бумаг, лежала чековая книжка мага. А рядом – небрежно брошенная газета. Мельком взглянув на нее, Кармен протянула было руку… и застыла.

Фотография!… То самое лицо!..

Вместо чековой книжки Кармен схватила газету.

«До сих пор не найден» – кричал заголовок на первой полосе, набранный крупным черным шрифтом.

А под заголовком был снимок: кругленький, лысоватый человечек с усталым лицом. Эту же фотографию Кармен видела в тот памятный день, когда, стоя на залитой солнцем улице, искала в газете список победителей конкурса чтецов. Видела она и самого человека с фотографии – бледного, растерзанного, умирающего у ног Рагнора Неро…

Несколько секунд Кармен стояла, как громом пораженная. Затем судорожно оглянулась на полуоткрытую дверь кабинета и пробежалась глазами по типографским строчкам.

«Белый маг второго уровня Вудро Эткин, заместитель директора Национального музея… Был назначен хранителем бесценной коллекции артефактов… Пропал без вести… Полиция продолжает поиски… Опрошены друзья и коллеги … Никаких следов…»

Внизу – еще один снимок. На нем – сухощавое лицо с острыми, хищными скулами, крючковатым носом и длинными бакенбардами. «Хьюго Ивэлл, новый хранитель коллекции артефактов».

– Девочка, ты заснула? – раздался голос мага из библиотеки. Кармен вздрогнула, бросила газету на стол, схватила чековую книжку и поспешила прочь из кабинета.

Плотно прикрыв за собой дверь, Кармен приблизилась к Рагнору Неро и протянула ему чековую книжку, опасаясь, что маг накажет ее Узами за промедление. Несколько секунд Рагнор Неро внимательно изучал ее пылающее лицо, а потом внезапно усмехнулся.

– Иди на место, девочка моя, – велел он ей.

Кармен уселась на свой стул и придвинула чистый лист бумаги. Что означает эта усмешка?.. Неужели маг догадался, почему она задержалась в его кабинете?! А если догадался, то почему не наказал?.. А может… Кармен уронила перо… а может, он специально послал ее за чековой книжкой, чтобы она увидела газету?.. Хотел позабавиться над ней? Дал понять, что они с Лили влипли по-настоящему, и что путь из этого дома им заказан?..

Ведь, оказывается, преступление, свидетелями которого они стали, даже серьезнее, чем можно было предположить.

«Белый маг второго уровня Вудро Эткин… Был назначен хранителем бесценной коллекции артефактов…»

Перед глазами Кармен мелькали строчки газетной статьи. Вспомнила она и шепот бедного господина Эткина, умолявшего ее взять странный, словно возникший из воздуха, ключ и спасти «хотя бы его». Вспомнила циничную ухмылку Рагнора Неро и его слова: «Самые ценные вещи теперь в моей власти». Кармен сложила в уме одно с другим. Видимо, Рагнор Неро решил прибрать к рукам артефакты, которые находились под опекой Вудро Эткина. Похищать коллекцию или отдельные предметы было слишком рискованно. А возможно, они слишком хорошо охранялись. Поэтому Рагнор Неро решил договориться с хранителем артефактов. Видимо, темный маг посулил ему какую-то награду в обмен на свободный допуск к тем или иным вещам. А Вудро Эткин это предложение отверг… за что и поплатился жизнью. Убегая от Рагнора Неро и его преданных «песиков», Эткин попытался спасти хотя бы мелкие артефакты. Спасти удалось, по всей видимости, только ключ, который попал к Кармен. Впрочем… удалось ли?.. Учитывая, что сама Кармен находилась под властью Рагнора Неро, «спасение» выглядело более чем сомнительным…

Оказался ли новый хранитель коллекции более сговорчивым, чем Вудро Эткин?.. Или темный маг продвинул на эту должность «своего» человека?.. Оставалось только гадать. Однако, как бы то ни было, судя по всему, своего Рагнор Неро добился… Бедный господин Эткин, думала Кармен. Ведь, получается, его жертва была напрасной.

Впрочем…стоило пожалеть не только бывшего хранителя коллекции артефактов, но и их с Лили. Было ясно как день: темный маг ни за что не даст им очутиться на воле. Тогда почему же он не убил опасных свидетельниц?..

Скорее всего, угрюмо думала Кармен, он решил сгноить их в своем доме, как в тюрьме. Он будет вечно держать их взаперти, подальше от мира, подальше от людей…

Однако вскоре эта догадка Кармен отчасти поколебалась. Однажды утром, перед тем как усадить пленниц за очередную порцию работы, Рагнор Неро объявил, что на следующей неделе их навестят родственники…

– Ваши родители изъявили желание вас увидеть – и я не стал возражать, – спокойно сказал маг. – Хотя принято, чтобы дельфы жили изолированно от семьи и друзей… Но я не настолько консервативен. – Рагнор Неро широко улыбнулся.

Лили (Кармен видела это по выражению ее лица) была просто счастлива. Причем радовалась она не только тому, что наконец-то встретится с родными. Но и внезапной доброте мага, позволившего этой встрече состояться. Кармен же иллюзий не питала. Она понимала, что никакой «добротой» тут и не пахнет. Рагнору Неро просто выгодно продемонстрировать своих пленниц – показать, что они живы и здоровы, чтобы не возбуждать возможных подозрений. Маг открыто подтвердил ее догадку.

– Надеюсь, – с такой же улыбкой продолжал он, – что своим цветущим видом вы успокоите родителей. Которые, безусловно, тревожатся за вас. Рассказами о моем гостеприимном доме вы должны развеять все их тревоги. Поскольку на время свидания вы освобождаетесь от работы в библиотеке, считайте это… маленьким домашним заданием.

… В назначенный для встречи день за Кармен и Лили пришел один из темно-синих. Он отвел пленниц в холл, где их ждал второй слуга. Темно-синие открыли входную дверь и велели девушкам следовать за ними. Впервые, спустя много дней (или недель?!), пленницы оказались на свежем воздухе.

Холодное, мглистое позднее утро…Солнца не было и в помине – небо заволокло непроглядно-серыми, низкими тучами. Изо рта валил пар. Судя по всему, золотая осень уже миновала. Кроны деревьев, растущих за оградой, растеряли листья, и их голые ветви чуть подрагивали на ветру. И без того угрюмый двор дома Рагнора Неро в это утро выглядел совсем мрачно. И все же после долгого заточения в четырех стенах, вдыхая полной грудью стылый осенний воздух, Кармен чувствовала себя почти счастливой.

Темно-синие, взяв пленниц под руки, отвели их к воротам. Ворота были очень широкими – очевидно, их открывали только для лимузина. Зато рядом обнаружилась небольшая резная калитка. Один из темно-синих открыл ее и велел девушкам идти вперед. Сами темно-синие двинулись следом. Но Кармен тут же забыла о них: там, за калиткой, она увидела свою семью.

…Они стояли, сбившись в кучку, словно стая замерзших птиц – родные Кармен и родные Лили. Как только девушки вышли из калитки, стая разделилась, и уже через несколько секунд Лили исчезла в объятиях родителей, а на шее Кармен с визгом повисли братья-близнецы. Смех, восклицания, радостный лепет… Казалось, в угрюмом полотне осенних туч нашлась прореха, и сквозь нее хлынул поток солнечных лучей. И только темно-синие оставались безмолвными и бесстрастными.

Расцеловав Тома и Дика, Кармен подняла глаза на мать. И встретила ее встревоженный, изучающий взгляд.

Она слегка осунулась. Немного изменила прическу… А вот плащ остался прежним – старый мамин плащ… Кармен почувствовала ком в горле и через силу улыбнулась. Мать, немного помедлив, ответила на улыбку, но в глазах ее по-прежнему была тревога.

– Ну, как ты здесь, Кармен?

– Нормально, мам.

– Все в порядке?

– Да, ты знаешь, все хорошо.

– На тебе новое платье. Это ваша форма?

– Да. Нам ее… выдали.

– А мы принесли теплую одежду. Вот, возьми этот пакет. Правда, нам сказали, что вы ни в чем не будете нуждаться…

Кармен с трудом кивнула. Темно-синий стоял у нее за спиной, чуть поодаль, и внимательно наблюдал. Его присутствие давило – и в то же время держало в тонусе, не давало раскиснуть.

Они немного помолчали. Близнецы устроили возле Кармен веселую возню.

– Папа очень хотел тебя повидать, но не смог вырваться.

– Да ничего страшного. Просто передай ему привет.

– У него сегодня важная репетиция. Через три дня концерт, твой папа будет солировать.

– Здорово. Он у нас просто молодец.

– Тим тоже хотел прийти, – понизив голос, добавила мать, искоса глянув на семейство Лили, увлеченное беседой. – Но господин Неро сказал, что примет только родственников.

– Очень жаль. Передай привет и Тиму тоже. Как вы вообще живете?

– Все хорошо. Недавно получили от Хельги письмо: они с мужем только что вернулись из-за границы. Мы ей рассказали о тебе, и она… очень горда тем, что ее сестренка – дельф знаменитого мага.

Кармен горько усмехнулась.

– О да. Я тоже этим горжусь.

Они еще немного помолчали. Внезапно Дик потянул Кармен за рукав:

– Мина! Мина! Что я тебе скажу!

Том пнул братца коленкой.

– Дурак, это же сюрприз!

– Да ну и что! Сам дурак!

– Ну-ну, тише, – Кармен развела драчунов в разные стороны. – Говори, Дик, раз уж начал.

– Это тайна, я скажу ее только на ухо, – заявил мальчишка.

Кармен присела на корточки, и Дик зашептал:

– Мы с Томом положили в твой Шоколадный сейф пять медных монеток. Ну, сэкономили на конфетах. А потом еще положим. И когда ты придешь домой… у тебя будет куча денег!

Кармен, которая стойко держалась все это время, вдруг почувствовала, что вот-вот разревется. Она закусила губу и крепко прижала к себе близнецов.

– Спасибо, – прошептала она, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее не дрожал. – Вы лучшие братья на свете.

И вдруг внутри Кармен что-то перевернулось, и она почувствовала отчаянную решимость. Девушка поспешно выпрямилась и посмотрела прямо на мать блестящими от слез глазами.

– А какие новости в Городе, мама? – деланно бодрым голосом спросила она.

– Новости?.. – удивилась мать.

– Ну да. А то мы ведь тут на отшибе. Слышали про исчезновение Вудро Эткина?.. Ну, работника музея, он еще был хранителем коллекции артефактов?..

Мать молчала, пытливо вглядываясь в лицо дочери. Кармен услышала быстрые шаги за спиной – к ней приближался темно-синий.

– Такое странное исчезновение, – лихорадочно говорила Кармен. – И вроде произошло в тот же самый день, когда…

Сильная рука стальной хваткой сжала ее плечо. Кармен едва не вскрикнула от боли. Ей пришлось замолчать.

– Свидание окончено, – твердо объявил темно-синий.

– Может быть, вы дадите нам хотя бы попрощаться?.. – холодно поинтересовалась мать, а близнецы, как по команде, начали шмыгать носами.

– Время истекло. Им пора… на занятия.

– Ничего, мама, – с усилием произнесла Кармен. – Все хорошо. Еще увидимся, так ведь? Передавай привет папе.

Она посмотрела матери в глаза. Кажется, та была немного сбита с толку.

– До свидания, Кармен. Береги себя, – ответила она и слегка прикоснулась пальцами к щеке дочери. Затем взяла за руки ревущих близнецов и повела их прочь. Темно-синий подтолкнул Кармен обратно к калитке.

Второй темно-синий тащил за руку Лили.

Девушек привели обратно в дом, а затем – в их подвальную комнату. Темно-синий, сопровождавший Кармен, был бледен от злости. Все это время он тисками сжимал предплечье девушки – так сильно, что у нее дух захватывало от боли. Грубо втолкнув ее в комнату (Кармен едва не упала), он прошипел:

– Ты пожалеешь, девчонка. Но ничего, хозяин научит тебя держать язык за зубами.

Потом он развернулся и вышел, напоследок бросив на Кармен уничтожающий взгляд. Второй слуга молча последовал за ним. Девушки остались вдвоем.

Кармен села на стул и обхватила плечи руками. Ее бил озноб. Лили, раздосадованная тем, что так бесцеремонно прервали ее встречу с родителями, поспешила вылить свое негодование на подругу.

– Ты и сейчас будешь говорить, что не виновата? – набросилась она на Кармен. – Почему ты всегда лезешь на рожон?! Почему вечно все портишь?!

Кармен не ответила. У нее не было сил ввязываться в ссору. Тем более что Лили по большому счету была права. Кармен почти жалела о своем внезапном безумстве. Ну кто ее за язык тянул?! Мать все равно ничего не поняла. А если даже потом поймет, поразмыслив, – что толку?.. Что она может сделать? К кому обратится? К мэру?… Но он не станет связываться с магом. Если рассуждать логически, то управиться с Рагнором Неро может только Магический Совет, о котором Кармен слышала краем уха. Но как туда попасть? Как достучаться?.. Будут ли великие маги слушать обыкновенную женщину из обыкновенного крошечного городка? Поверят ли ее обвинениям в адрес того, кто принадлежит к их касте?.. Кармен сильно в этом сомневалась.

Нет, все было зря. Она совершила ошибку… и со страхом думала о расплате.

… Тот день Кармен и Лили провели в своей комнате – почти не разговаривая друг с другом. На следующее утро (Кармен так и не удалось сомкнуть глаз) их вновь отвели в библиотеку.

Рагнор Неро стоял у стола, скрестив руки на груди. Его лицо было совершенно бесстрастным – ни ярости, ни злости. И ни малейшего следа других эмоций. Небрежным кивком он приказал Кармен приблизиться. Она подошла, чувствуя, как гулко колотится в груди сердце.

Какое-то время маг молчал. У Кармен подкашивались ноги, но она изо всех сил старалась держаться прямо.

– Скажи мне, моя девочка, чего ты боишься больше всего на свете? – вдруг спросил Рагнор Неро.

Кармен в замешательстве посмотрела на него.

И тогда произошло нечто совершенно неожиданное. Маг медленно снял свои темные очки. Кармен едва сдержала крик.

Его глаза напоминали две черные дыры. Замочные скважины в пустоту. Пустота вращалась, точно воронка смерча, и, казалось, затягивала Кармен и наизнанку выворачивала ее душу.

Библиотека исчезла. Вокруг Кармен был лишь водоворот темноты. А потом… Потом она увидела удивительно яркую картинку.

…Кармен пять лет. Она гуляет по палисаднику во дворе дедушкиного дома. Трава высокая, влажная от росы, и ноги Кармен в легких дырчатых сандаликах уже сильно промокли. Кармен радостно смеется: она заметила под листом разросшегося лопуха кукольный домик, который она потеряла пару недель назад. Кармен подбегает к домику, садится на корточки и берет его в руки. Домик потемнел от сырости, его стены слегка разбухли. Фанерный пол отвалился, и Кармен заглядывает внутрь…Несколько секунд она смотрит в чрево домика потемневшими от ужаса глазами. Затем с криком бросает домик обратно в лопухи…

Вновь тьма… А потом Кармен словно вытолкнуло в библиотеку. Она обнаружила, что тяжело дышит, прижимая руки к горлу. Перед глазами все плыло и двоилось: только черный вытянутый силуэт мага оставался неподвижным. А затем она услышала его смех и обращенные к ней слова:

– Ая-яй, оказывается, наша храбрая девочка боится такой ерунды!

Потом, уже другим – холодным и надменным – голосом он отдал кому-то приказ:

– Отведи ее в Южную комнату.

Кармен грубо потянули за руку. Темно-синий насильно заставлял ее идти. Выставив Кармен из библиотеки, он плотно завязал ей глаза каким-то черным платком. Дальнейшее походило на мутный, болезненный сон: ослепшую, ее вели по коридорам, лестницам, закоулкам – так долго, точно особняк мага превратился вдруг в огромный замок или лабиринт. Кармен несколько раз оступалась, едва не падала, но сильные руки хватали ее за шиворот, встряхивали – и она продолжала идти. Наконец ей было велено остановиться. Темно-синий загремел ключами, скрипнула дверь. Кармен толкнули, и она невольно сделала шаг вперед. Дверь захлопнулась за ее спиной. В замочной скважине повернулся ключ. Она осталась одна. Несколько секунд Кармен простояла неподвижно, не решаясь снять повязку с глаз. А когда наконец решилась, то обнаружила, что попала в очень странное место.

Комната была тесной, крошечной. И пустой. Стены оклеены выцветшими фотообоями с изображением заброшенного сада. Маленькое окно плотно закрыто ставнями. С потолка свешивалась электрическая лампочка на длинном шнуре.

А на полу, прямо в центре комнаты, лежал деревянный кукольный домик с распухшими и потемневшими от влаги стенами.

Кармен уставилась на него, холодея от дурного предчувствия. Потом сделала шаг, еще один…

Это было как в кошмарном сне: ты стоишь, когда надо бежать, и идешь туда, куда тебе не следует идти.

Кармен приблизилась к домику – его заливало нестерпимо ярким электрическим светом. Неаккуратно вырезанное окошко уставилось на Кармен, как подслеповатый глаз. Она присела на корточки, взяла домик в руки и, перевернув, заглянула внутрь.

Он был весь затянут паутиной. Пепельно-серой, провисшей. С погребенными тушками насекомых, которые, раз попав в сеть, запутались в ней навсегда…

Прямо в центре сидел большой паук-крестовик. Он был неподвижен, лишь изредка лениво перебирал узловатыми лапами. В дальнем углу паутина сбилась небрежным комом. Там возился другой паук – потревоженный ярким светом, он начал суетливо и беспорядочно бегать по своим липким нитям, волоча за собой огромное, раздувшееся белое брюхо. Еще одно мерзкое существо – коричневое, с широкими, почти плоскими конечностями, медленно ползало по внутренней стене домика. Тут же сбились в кучу множество коконов, и в них различалось какое-то темное шевеление. Это готовились появиться на свет паучьи детеныши…

Кармен уронила домик на пол и зажала рот ладонями, чтобы подавить крик. Ее отшатнуло к стене. Краем глаза она заметила какое-то темное пятно наверху. Испуганно вскинув голову, она увидела в углу, прямо под потолком, идеально ровный круг паутины – и огромного, не меньше ладони, черного паука с толстыми мохнатыми лапами. Кармен отскочила к другой стене и прижалась к ней спиной. И тут же брезгливо отдернулась, потому что стена вдруг покрылась мягкими, липкими паучьими нитями. Клочья порванной паутины повисли на одежде и волосах Кармен.

Девушка метнулась к двери и принялась отчаянно дергать за ручку. Все напрасно. Дверь была надежно заперта.

«Спокойно, – сказала себе Кармен, пытаясь унять сердцебиение. Щеки ее пылали, и она дышала часто-часто, как после быстрого бега. – Помнишь, что тебе говорил дедушка? Пауков не надо бояться. Они ведь сами боятся тебя».

И тут вдруг в комнате что-то изменилось.

Лампочка затрещала и закачалась, как от внезапно налетевшего сквозняка.

Раздался еле слышный шорох. Кармен подняла глаза и увидела, что черный паук покинул свою сеть. Быстро перебирая лапами, он полз по стене – полз прямо к ней.

Деревянный домик, лежащий там, куда бросила его Кармен, словно ожил. Он начал перекатываться по полу, а затем… затем из него полезли отвратительные твари. Это были те самые пауки, которые напугали когда-то пятилетнюю Кармен, но сейчас они выросли и распухли так, что кукольный домик больше не мог их вмещать. Первым выбрался наружу паук-крестовик: призрачный зловещий узор на его спине был теперь виден отчетливо, до последней линии. Вслед за ним вылез коричневый горбатый паук. Последним показался отвратительный белобрюхий: он мерзко сучил ногами, пытаясь вытащить свою тушу из слишком узкого отверстия. А потом домик вдруг задрожал, затрясся… и разлетелся в щепки. Из-под обломков темной лавиной хлынула армия крошечных паучков, которые вырастали прямо на глазах.

Кармен спрятала лицо в ладони и осела на пол.

Уже через секунду она почувствовала, как что-то быстро взбирается по ее ноге.

И тогда Кармен закричала.

… Первое, что она увидела, придя в себя, – низкий серый арочный потолок. Она сразу узнала его – это был потолок их с Лили подвальной комнаты. Вдруг Кармен показалось: что-то ползает по плечу. Она вскрикнула и стала судорожно отряхивать рукав. Вскочила со своего тюфяка и принялась трясти одеяло, на котором лежала.

Никаких пауков на рукаве не было. На одеяле тоже.

В комнате сгущалась привычная темнота. Трещали дрова в камине, горела лампа. Кармен медленно, словно дряхлая старуха, опустилась на стул. И увидела Лили: забившись в угол своего дивана, она наблюдала за подругой. В ее глазах смешались страх, жалость и брезгливость. Так смотрят на заразных больных, мелькнуло в голове Кармен. Если у нее еще теплилась надежда на то, что все случившееся с ней накануне – это просто дурной сон, то взгляд Лили эту надежду развеял.

– Как я попала сюда? – спросила Кармен осипшим голосом.

Лили поежилась.

– Тебя притащил один из этих… ну, один из его слуг. Ты была бледная как смерть и вроде без сознания.

Кармен молча кивнула. Оказывается, в Южной комнате она упала в обморок. Впервые в жизни…

Вдруг Лили наклонилась к ней и лихорадочно зашептала:

– Только не надо, я тебя прошу, не надо рассказывать мне, что там было. Не рассказывай, поняла?!

Кармен пожала плечами. Меньше всего ей сейчас хотелось что-то рассказывать. Тем более о том, о чем она предпочла бы забыть.

Лили вновь смерила ее пристальным взглядом:

– Ну, теперь-то ты поняла, что не надо лезть на рожон?

Кармен чувствовала себя совсем разбитой. Ее знобило. Внутри была пустота.

Она перебралась на свой тюфяк и до подбородка укрылась одеялом. Нужно было что-то ответить подруге, но что?..

– Не бойся, Лили. В Южную комнату ты не попадешь. Ты же у нас пай-девочка.

Лили поджала губы.

Кармен отвернулась к стене и тотчас же провалилась в глубокий сон.

… Пребывание в страшной паучьей комнате, высасывающий взгляд темного мага, казалось, опустошили душу Кармен. Так бывает, когда над зеленым лугом вдруг пролетит огненный вихрь: и вот, там, где совсем недавно шумело море травы, царит тишина, пропитанная горечью.

Кармен погрузилась в состояние апатии и какой-то вековой усталости. Она не то чтобы стерпелась и смирилась со своим положением. Она стала почти равнодушной к нему, потеряв силы сопротивляться. Она больше не грызла стены своей тюрьмы, а молча сидела в темном углу, не имея доступа к свету.

Света действительно больше не было в ее жизни. Больше не было ярких образов и восхитительных грез. Кармен перестала сниться Феерия. Она помнила о ее красоте и звездном свете… но увидеть их уже не могла – точно ослепла. Однако каждый раз, укладываясь спать, она по-прежнему мысленно перебирала легенды и шептала цитаты из любимых книг о Феерии – шептала почти машинально. Как молитву.

И все же если бы не потеря этого хрупкого душевного приюта, Кармен, пожалуй, была бы даже довольна своим состоянием. Потому что глубокая апатия действовала как обезболивающее – и немного притупляла страх перед Рагнором Неро. Это оказалось как нельзя кстати: Кармен стала все чаще оставаться с магом наедине.

Дело в том, что с некоторых пор Рагнор Неро начал давать некоторые поблажки Лили… по крайней мере, это выглядело именно так. Он освобождал ее от работы в библиотеке и отправлял к своей экономке. Тогда Кармен приходилось в одиночку терпеть присутствие мага и выдерживать напор его тяжелого взгляда из-под черных очков. И хотя в последнее время отношения между подругами были более чем прохладными, без Лили Кармен чувствовала себя совсем заброшенной и беспомощной.

А Рагнор Неро, как назло, стал подолгу задерживаться в библиотеке. Если раньше он проводил с пленницами часа два, а потом отправлялся в свой кабинет или и вовсе уезжал из дома (девушки слышали, как во дворе рычал двигатель лимузина), то теперь маг редко покидал свой кожаный диван, откуда пристально, почти не отрываясь, наблюдал за Кармен.

Зато для Лили настало золотое время. Она – неведомо каким образом – сумела найти общий язык и даже подружиться с неприятной экономкой. Лили сидела с ней на кухне или помогала делать легкую работу по дому. И каждый вечер молчаливую, измученную Кармен ждал бодрый рассказ о том, как Лили провела день и что видела.

– Мина, ты не представляешь себе, какой это роскошный особняк, – щебетала она. – Какая мебель и ковры… А на следующей неделе мы будем чистить драгоценности. Госпожа Марта (так Лили называла экономку) говорит, что это нетрудно, есть специальное магическое средство… стоит только тряпочкой один раз провести – и все сияет.. Я жду не дождусь, так хочется посмотреть на эту красоту…

Или:

– Знаешь, я так удивилась, что в таком богатом доме нет столового серебра. Ведь у всех богатых оно должно быть, так в книжках написано. Но госпожа Марта мне объяснила, что маги не любят серебряные вещи, и железные тоже. Они предпочитают золото. Интересно, да?

Кармен устало слушала болтовню Лили – и удивлялась беззаботности подруги. Удивлялась – и слегка завидовала ее жизнелюбию.

Так бежали день за днем. А потом… Потом случилось нечто непредвиденное. Кармен уже перестала мучиться вопросом о том, для чего маг держит их в своем доме – и внезапно получила ответ на этот вопрос. Ее душа покрылась было защитным панцирем апатии – и вдруг этот щит разлетелся вдребезги.

В то утро темно-синий, как всегда, доставил их в библиотеку. Рагнор Неро был уже здесь: он стоял, небрежно опираясь на высокую спинку стула. Обычно он почти сразу вызывал экономку и приказывал ей забрать Лили. На сей раз маг этого не сделал. Он задумчиво разглядывал девушек глазами-невидимками.

– С завтрашнего дня вы будете жить в другой комнате, – вдруг произнес Рагнор Неро самым любезным тоном. – Ведь такие прекрасные юные леди достойны куда лучших апартаментов, чем подвал.

Кармен прикрыла глаза. Что это значит? Куда их отправят?.. Ее воображение быстро нарисовало мрачную сырую келью с крысами, решетками на окнах и кандалами, вмурованными в стену…

– Я присмотрелся к вам, – продолжал Рагнор Неро, – и вижу, что вы – хорошие девушки. Поэтому одна из вас станет моей… наложницей.

Лили ахнула и прижала ладонь к губам. Кармен, сбитая с толку мыслями о решетке, крысах и кандалах, не сразу поняла, о чем идет речь. Ей показалось было, что маг сказал «заложницей». Но что-то в выражении лица Рагнора Неро, его странной, едва заметной улыбке заставило Кармен понять свою ошибку.

Она поняла – и отшатнулась, словно ее с размаху ударили по лицу. Между тем маг говорил что-то еще. Кажется, про то, что вторая девушка также будет жить в его доме и для нее найдется приемлемое занятие, которое не будет ей в тягость. Кармен слушала – и не слышала. Понимала – и не понимала. Кровь шумела в ушах, и она не могла ни на чем сосредоточиться.

Мир перевернулся вверх дном.

Мир сошел с ума…

Более-менее Кармен пришла в себя в подвальной комнате. Их с Лили привел туда темно-синий: Рагнор Неро освободил пленниц от работы и велел готовиться к переезду и собирать вещи. Все имущество девушек составляли свертки с одеждой, которые при встрече передали им родители. Но поскольку в доме мага они должны были носить выданные экономкой серые платья, вещи так и остались нераспакованными. Так что к переезду девушки были готовы. Готовиться им нужно было к другому…

Они сидели друг напротив друга и молчали. Кармен казалось, что все происходящее – это нелепый сон. Только проснуться никак не удавалось…

– Я знала, что это случится, – вдруг произнесла Лили. Кармен вздрогнула и уставилась на нее. Такой свою подругу Кармен еще не видела. Лили, которая рыдала по любому поводу, сейчас не обронила ни слезинки. Она держалась очень прямо, хотя лицо ее было белым как бумага. Губы сжаты в тонкую нитку. Только руки на коленях слегка дрожали.

– Ты знала?.. – почему-то шепотом переспросила Кармен.

Лили кивнула.

– Догадалась. Подумай сама: с чего это он стал так милостив ко мне? Избавил от сидения в этой жуткой библиотеке.. Через госпожу Марту показал свой дом… драгоценности… Наказывать перестал… Сразу стало ясно, что у него на меня какие-то планы. А какие именно, понять нетрудно. Мина, я же не наивная дурочка.

Кармен открыла рот. Новый удар шока лишил ее дара речи. Слово «наложница» настолько выбило ее из колеи, что она как-то даже не успела подумать о том, кому из них двоих уготован страшный жребий. И теперь, когда все прояснилось, сердце Кармен сжалось – от боли за подругу и от ужаса перед ее судьбой…

– Ох, Лили…

– Не надо, Мина, – перебила подругу Лили, и теперь в ее голосе отчетливо зазвучали слезы. – Не надо, не надо меня жалеть. И говорить ничего не надо…

Они просидели молча весь день.

Ночью Лили плакала в подушку.

Кармен смотрела, как отблески каминного пламени пляшут на низких сводах потолка.

Медленно, словно нехотя, наступило утро. Маленькое окошко подвальной комнаты затянуло серым: дождь, начавшийся накануне вечером, продолжал барабанить в стекло.

Как всегда, за ними пришел темно-синий. Правда, на сей раз он не ухмылялся и не грубил, а держался иронично-вежливо. Он спросил, собрали ли девушки свои вещи, а затем, подхватив их легкие свертки с одеждой, велел следовать за ним. Они покинули подвальную комнату и поднялись в холл. Прошли мимо пылающего камина к красивой деревянной лестнице. Впервые их не понукали, не подталкивали в спину, не тащили за руки. Они шли за темно-синим свободно, не торопясь – прямо как богатые постоялицы в отеле шествуют за коридорным, с горькой усмешкой подумала Кармен.

Второй этаж особняка казался уютнее, чем первый. Просторный холл устилал изящный ковер, а по его периметру были расставлены небольшие мягкие пуфы. На стенах, обшитых деревянными панелями, висели картины из мягко светящихся драгоценных камней. Но самым причудливым украшением этой части дома были декоративные растения в высоких, задрапированных бархатом, кадках. Они напоминали карликовые деревья разных пород – но, подойдя ближе, Кармен обнаружила, что они сработаны из какого-то удивительного материала – возможно, даже магическим способом. Это была искусная имитация живого – но жизни в ней не было.

Пройдя по странной аллее, они остановились у двери, выкрашенной в приятный кофейный цвет. Темно-синий открыл ее и легким, полунасмешливым поклоном пригласил девушек войти. Переступив порог, Кармен и Лили оказались в небольшой девичьей спальне. Сиреневые гобеленовые обои с едва заметным рисунком. Две одинаковые, уютные кровати, застеленные атласными покрывалами. Возле каждой – аккуратный комод с зеркалом. Высокий – до самого потолка – платяной шкаф. На полу – мягкий коврик.

Темно-синий откланялся и ушел, оставив девушек одних. Лили озирала свои новые владения с нескрываемым восхищением.

– Ты посмотри на это, Мина, – произнесла она почти благоговейным шепотом. – Посмотри, какая красота…

Кармен бросила свой сверток на пол и уселась на край кровати, подперев подбородок руками. Восторгов Лили она не разделяла. Эта спальня нравилась ей не больше, чем подвал. По ее мнению, обе комнаты слишком уж наглядно демонстрировали положение девушек. Подвал – место для узниц, ну а эта нарядная, почти кукольная спаленка идеально подходит для обитания той, в кого чертов маг решил превратить Лили. Кармен с отвращением покосилась на изящные флакончики и коробочки с косметикой, расставленные на комоде.

Между тем Лили продолжала радостно щебетать:

– Я эту комнату раньше не видела! Она была заперта, и госпожа Марта говорила, что ее готовят для гостей… Я и подумать не могла, что этой гостьей окажусь я… То есть мы.

– Гостьи… Ха-ха. Оказывается, у твоей госпожи Марты есть чувство юмора, – пробормотала Кармен. Однако Лили ее не слушала. Она обнаружила неприметную дверцу в ванную комнату.

– Мина! – ахнула она. – Какая прелесть! Чур, я первая ныряю!

Через минуту Лили уже плескалась в ванне, распевая песни. Кармен слушала – и удивлялась самообладанию подруги. Та вела себя так, словно горячей водой и ароматной пеной собиралась легко смыть с себя липкую грязь слова «наложница». «Если бы я была на ее месте, то утопилась бы в этой ванне», – мрачно подумала Кармен.

Спустя три четверти часа Лили вышла – в белом махровом халате и с полотенцем на голове. Она уселась на мягкий пуфик перед комодом и принялась деловито перебирать флакончики с духами. Потом замерла и, немного подумав, обернулась к Кармен.

– Мина, – сказала Лили, словно продолжая прерванный разговор. – Знаешь, я подумала… Зато он не будет меня больше наказывать Узами. И кормить будут лучше… и жить я буду в роскошной комнате, а не в подвале…

Кармен все эти преимущества показались более чем сомнительными. Но она не сочла нужным говорить об этом вслух. Вслух она сказала:

– Ты права. – И, помедлив, добавила:

– Ты здорово держишься, Лили. Я бы так не смогла…

Лили досадливо поморщилась, словно ожидала услышать нечто другое. И, отвернувшись к зеркалу, принялась расчесывать мокрые волосы.

Утром их ждал очередной сюрприз. В комнату вошел темно-синий, но отнюдь не для того, чтобы вести их на работу. Он принес два огромных чемодана и поставил их перед девушками.

– Это вам понравится, милые барышни, – ухмыляясь, произнес он. – Тут вам кое-какая одежка. Подарок от хозяина.

Как только дверь за темно-синим закрылась, Лили тут же занялась своим чемоданом. Она расстегнула молнию и стала вынимать наряды, охая и ахая. Там не только было все необходимое – от изящных халатиков до вечерних платьев в пол. Вся одежда была подобрана по размеру, а главное – доставлена, судя по этикеткам, из самых дорогих магазинов города.

– Мина! Мина, смотри, какая юбочка! Помнишь, мы видели такую в торговом центре? Я хочу ее надеть, немедленно!

Кармен пожала плечами. Свой чемодан она, не открывая, затолкала поглубже под кровать – с глаз долой. Сама мысль о том, чтобы напялить на себя тряпки, подаренные Рагнором Неро, вызывала отвращение.

Лили, однако, не была свойственна подобная щепетильность. Она перемерила все наряды, которые нашла в чемодане. Вскоре у нее появился благодарный зритель в лице экономки: женщина принесла на подносе изящно сервированный завтрак. Лили тут же усадила ее и принялась демонстрировать свои обновки.

Кармен было противно, хотя она всеми силами пыталась подавить в себе нехорошее чувство. В конце концов, если Лили может отвлечься и порадоваться, – это ее дело. И слава богу, что у нее это получается.

Но как же все просчитал этот проклятый маг!..

У Кармен сердце заходилось от гнева, когда она думала о том, какую искусную сеть сплел для них Рагнор Неро.

Он умело приручал своих пленниц – сначала кнутом, теперь – пряником. Сначала показал, какой невыносимой может быть их жизнь, а потом – как все может измениться в лучшую сторону, стоит ему произнести лишь слово. И вот – поглядите: Лили уже готова есть у него с рук. Да и сама Кармен… она такая же мушка в паутине. Которая и сопротивляться-то толком не может…

Не может, нет. Потому что и кнут, и пряник мага были пропитаны ядом страха. И Кармен, как ни крути, тоже была отравлена. В этой горькой истине она вскоре убедилась.

Маг не только поменял клетку для своих птичек. Он еще и изменил их распорядок дня.

Теперь им обеим не нужно было работать в библиотеке. Девушки были полностью предоставлены самим себе. А главное – они получили право свободно перемещаться по всему дому. И самое поразительное – дверь в их комнату не запиралась. Даже по ночам.

Кармен была и рада, и не рада. Конечно, после долгого сидения взаперти, в четырех стенах, прогулки по дому стали настоящей отдушиной. Еще бы на воздух выпускали – было бы совсем хорошо.

С другой стороны, тюрьма по-прежнему оставалась тюрьмой. Куда бы она ни пошла, за ней пристально наблюдали темно-синие. Входная дверь была наглухо закрыта. А главное, здесь везде, повсюду довлела воля Рагнора Неро, хотя сам маг пока не призывал своих пленниц и не показывался на глаза.

И, наконец, эта внезапно свалившаяся невиданная свобода означала одно: Рагнор Неро уверен: птички никуда от него не денутся.

И он был прав. Черт побери, он был прав.

Гуляя по дому и украдкой изучая его закоулки, присматриваясь к привычкам и порядкам его обитателей, Кармен осознавала, что впервые за все время пребывания в этой странной тюрьме, она получила реальный шанс всерьез задуматься о побеге. Ей удалось выведать много полезного. К примеру, однажды Кармен подслушала разговор одного из темно-синих с новеньким, который, видимо, еще только начинал служить магу. По всей видимости, новенькому нужно было срочно доделать какую-то серьезную работу, а он не хотел задерживаться допоздна – таким образом, Кармен выяснила, что темно-синие не ночуют в доме.

– Ты идиот, – внушал молодому слуге старший коллега. – Чего ты трусишь? Откроешь дверь да пойдешь себе домой. Никто тебя не укусит.

– Да?.. – с сомнением протянул робкий новичок. – А как же всякие там защитные чары? Кто их отключит, когда я буду выходить?..

– «Отключит», – насмешливо передразнил темно-синий. – Для тебя, дурака, никто не будет ничего «отключать». Но ты можешь не опасаться за свою шкуру.

– Почему это?

– Да потому. Чтоб ты знал: могущественные маги вроде нашего хозяина наводят, конечно, защитные чары. Да такие, что любой, кто сунется, костей не соберет. Но тебе-то надо не войти, а выйти. Усек? Чары снаружи, а не изнутри. Так что не трусь. Если ничего не замышляешь против воли хозяина – бояться нечего.

Значит ли это, что любой может спокойно покинуть дом мага – достаточно лишь научиться открывать входную дверь?..

«Если ничего не замышляешь против воли хозяина»..

Что означает эта оговорка темно-синего?.. Сказано ли это для красного словца или…?

Узнать ответ можно было только одним способом. Но решиться Кармен не могла.

Однажды она поймала себя на том, что скорее играет в мысли о побеге. Как бы прячется в них, спасается ими. Но не делает никаких шагов для воплощения своих игрушечных планов в жизнь. Мало того, стоит ей только подумать о реальных действиях, как по спине пробегает трусливый холодок…

Тогда Кармен решила поговорить с Лили – в конце концов, та была в еще худшем положении. Возможно, думала Кармен, вдвоем они смогут преодолеть страх…

Однако когда Кармен шепотом, с опаской поглядывая на плотно прикрытую дверь их кукольной спаленки, попыталась поделиться с подругой своими мыслями о побеге, Лили заткнула ей рот. В буквальном смысле – зажав губы Кармен ладонью.

– Ты спятила?! – зашипела Лили. – Замолчи, слышишь?!

Кармен раздраженно отбросила ее руку.

– И что ты предлагаешь, сгнить здесь?

– Если ты еще раз заведешь этот разговор, я все расскажу ему. Пусть он тебя наказывает, а не меня, – вдруг угрожающе произнесла Лили.

Кармен отшатнулась от подруги. Видимо, на ее лице слишком отчетливо проступили ужас и отвращение, и Лили поняла, что хватила лишку. Она покусала губы, нахмурилась – и уже более спокойным тоном сказала:

– Послушай, Мина. Я думаю, просто еще рано… ну, говорить о таких вещах. Слишком опасно пока что-то предпринимать, понимаешь?..

Кармен с отчаянием смотрела на подругу. Она вдруг осознала: ничего не выйдет. Рагнор Неро слишком надежно запер их. Не только снаружи. Но и изнутри.

… Они не видели мага несколько дней. Видимо, с отвращением думала Кармен, он дал им время выплакаться и освоиться со своим новым положением. Но вот однажды утром экономка принесла завтрак – и новости от Рагнора Неро.

– После обеда хозяин ждет вас в своей библиотеке, – торжественно объявила она. Кармен уронила вилку. Лили побледнела как полотно. Аппетит у обеих мгновенно улетучился.

Время до роковой встречи каждая из пленниц коротала по-своему. Кармен сидела на кровати, уставившись в одну точку.

Лили лихорадочно выбирала себе наряд, а затем охорашивалась перед зеркалом. Делала она это с каким-то вызовом и яростным ожесточением, а на лице застыло грозное выражение, словно она собиралась на войну. Кармен вспомнились истории про то, как в старину молодых красавиц приносили в жертву кровожадным богам, предварительно облачив в лучшие одеянья. А тут девушка сама наряжалась, идя на заклание…

Ровно в три часа за ними пришел темно-синий. Сердце Кармен упало. В горле стоял ком, словно она проглотила кусок свинца. Как себя чувствовала Лили – можно было только догадываться.

По мнению Кармен, они слишком быстро преодолели знакомый путь до библиотеки. И вот – снова сама собой отворилась странная дверь с магическим треугольником… Снова темная дымка в воздухе, снова ряды мрачных стеллажей…

Рагнор Неро стоял там же, где они видели его в последний раз – точно так же положив ладонь на спинку стула. Маг слегка наклонил голову, приветствуя своих пленниц. От его невидимого взгляда не укрылся ни эффектный наряд Лили, ни старенькие клешеные джинсы Кармен (она так ни разу и не открыла свой чемодан с обновками, а потому, избавившись от серого платья, носила одежду, которую передала ей мать на памятном свидании). Рагнор Неро насмешливо улыбнулся.

– Рад снова видеть вас, мои дорогие, – сказал он.

Девушки молчали.

– Уверен, вы тоже с нетерпением ждали нашей встречи, – продолжал маг. – Ведь сегодня я наконец развею ваши сомнения и назову имя той, кто станет моей…хммм… подругой сердца.

Краем глаза Кармен заметила, как Лили напряженно выпрямилась и вскинула подборок.

Рагнор Неро молчал. Все так же улыбаясь. Все так же разглядывая своих пленниц из-под черных очков. А потом произнес:

– Кармен.

… Поначалу ее поразило только то, что он – впервые! – назвал ее по имени. Казалось, что маг взломал последнюю дверь…От одного лишь слова рассыпались в прах остатки стен, защищавших ее внутренний мирок от чуждой, давящей силы.

А потом у нее перехватило дыхание, как от удара в солнечное сплетение. «Это не я! Нет, нет, только не я!» – отчаянный детский протест, беспомощный, бесполезный – неудержимо рвался наружу. И дикая надежда: вдруг маг ошибся?.. вдруг перепутал имена? Вдруг назвал не ту?..

Однако Рагнор Неро смотрел прямо на нее. И продолжал улыбаться.

Мир перевернулся вверх дном.

Мир сошел с ума.

Ей хотелось согнуться пополам от невыносимого ужаса.

… Этот день навсегда остался в памяти Кармен днем-призраком. Она не помнила, говорил ли маг что-то еще. Она не помнила, как он отпустил своих пленниц. Не помнила, как снова очутилась в их с Лили комнате…

Там медленно сгущались сумерки. Тишина была как ватный ком.

… Мать всегда считала ее инфантильной. Она была права – но лишь отчасти. Кармен многое знала и понимала – просто некоторые вещи пропускала мимо, не находя им места в собственной жизни. Была она осведомлена и об отношениях, которые могут возникать между взрослыми мужчиной и женщиной. Узнав об этом когда-то (кажется, от той же Лили), Кармен сначала не поверила, потом ощутила прилив отвращения, а потом решительно поместила это знание в папку «Не для меня». Повзрослев, Кармен не изменила своих взглядов – впрочем, она почти не задумывалась об этом. Просто жила и дышала мыслями и чувствами, лежащими в совершенно иной плоскости, в иной параллели. Даже романтика первой любви, первые робкие свидания были территорией Лили, а для Кармен – чужой, далекой страной. Параллельной вселенной под грифом «Не для меня».

А теперь…

Наложница?! Подруга сердца?!..

Мир сошел с ума.

Чертов, чертов мир…

…Где-то внизу пробили часы. Кармен вздрогнула. И словно очнулась.

Она обнаружила, что сидит на своей кровати. Правая рука онемела: оказалось, все это время Кармен сжимала в кулаке скомканную бахрому покрывала. Она с трудом распрямила пальцы.

В комнате она была одна. Видимо, Лили опять сидела на кухне с экономкой.

Кармен медленно встала и подошла к столику, на котором остался их нетронутый ужин. Налила в стакан воды и выпила залпом.

Потом она опять сидела, тупо уставившись во тьму. Порой по ее телу пробегала внезапная судорога. Она вздрагивала – и снова замирала.

Наконец в коридоре послышались легкие шаги. Скрипнула дверь, вспыхнул свет. Заслонив глаза ладонью, Кармен обернулась. На пороге комнаты стояла Лили. Кармен почувствовала, как скрученный внутри узел немного ослаб. Все-таки она была не одна…

Однако Лили старательно избегала ее взгляда. Она слегка нахмурилась и надула губы. Не говоря ни слова, подошла к своей кровати, сняла покрывало и взбила подушки. Потом подхватила халатик, небрежно брошенный на пуф. И только тогда повернулась к Кармен.

– Возьми себя в руки, – холодно произнесла Лили. – Я же как-то держалась.

И удалилась в ванную, хлопнув дверью.

Кармен молча смотрела ей вслед. По щекам одна за другой катились слезы.

… Как ни странно, в ту ночь ей снилось что-то доброе и светлое. Что именно – Кармен так и не смогла вспомнить. Когда тусклое серое утро угрюмо заглянуло в окно, сон ушел безвозвратно – последний светлый сон, который ей было суждено увидеть в этом доме. На Кармен неумолимо надвигался день – и невидимой глыбой давил на сердце. Лежа в полудреме, она пыталась вспомнить, откуда взялся этот страшный камень, что случилось и от чего так тяжело. Вспомнила – и резко села на постели, обхватив голову руками.

Лили в комнате уже не было. На подносе – остатки завтрака. Кармен посмотрела на часы. Половина десятого. Она вскочила с кровати. Наспех умылась и оделась… Руки не слушались, Кармен трясло, будто в страшном ознобе. Ее охватил животный страх, безотчетный ужас. Кармен отчаянно хотелось спрятаться, забиться в какой-нибудь угол, сжаться в неприметный комочек – и не двигаться с места.

Вот хотя бы платяной шкаф…

Но она живо представила себе, как темно-синие, посланные магом, силой вытаскивают ее из укрытия, как они смеются над ней… Нет, нет. Только не это. Надо постараться сохранить остатки собственного достоинства – или она просто спятит, превратится в загнанное животное. Надо постараться…Кармен стиснула зубы. И тут же испуганно обернулась на дверь. Решительные шаги в коридоре. Настойчивый стук. У Кармен пересохло в горле, и она не смогла произнести ни звука. Дверь распахнулась. На пороге стоял темно-синий.

– Идем. Тебя ждет хозяин, – негромко произнес он.

Нельзя показывать этому гаду, этому прихвостню, что творится у нее на душе. Кармен выпрямила спину. И даже изобразила нечто похожее на презрительную улыбку. Но глаза выдали – их затравленное выражение не укрылось от темно-синего, и он оскалился с каким-то отвратительным торжеством.

Он повел ее в библиотеку. Кармен отчаянно озиралась по сторонам в надежде увидеть Лили, в надежде, что ее тоже отведут к магу, и Кармен не останется с ним наедине. Напрасные и глупые мечты… Она понимала это – и все же не могла не хвататься за соломинку.

Она и в библиотеку вошла с этой надеждой… Но Лили здесь не было. Здесь был только маг. Рагнор Неро сидел на диване и читал газету.

Кармен резко остановилась, точно налетела на стену. Никто и ничто не заставит меня сдвинуться с места, решила она. Темно-синий переминался с ноги на ногу и явно не знал, что делать с Кармен. Судя по всему, насилие по отношению к пленницам было с некоторых пор под запретом, и он растерялся. Наконец маг оторвал взгляд от газеты. Едва заметный кивок темно-синему – и того словно ветром сдуло. Кармен продолжала стоять как вкопанная.

– Подойди, – прозвучал приказ Рагнора Неро.

Она не пошевельнулась.

– Подойди, Кармен, – уже мягче сказал маг. – Ты ведь знаешь, что тебе все равно придется подойти.

Кармен представила себе, как ее, сопротивляющуюся, тянут к ногам темного мага невидимые силки, и содрогнулась. Сжала кулаки и сделала шаг. Тело плохо слушалось. Еще шаг… Еще…

Рагнор Неро отложил газету и пристально смотрел на нее. Губы его улыбались.

– Ну, ты не забыла свое место, девочка? – вдруг спросил он. – Садись. Бумага и чернила на столе. На каком разделе ты остановилась?.. Бери карточки и принимайся за дело.

Кармен послушно села и дрожащей рукой взяла чистый лист. В голове у нее шумело, перед глазами все прыгало. Она сомневалась, что способна написать хотя бы слово.

Маг поднялся с дивана, подошел и встал у нее за спиной. Кармен затылком ощущала его выжидающий взгляд. Она прерывисто вздохнула… и принялась водить пером по бумаге. Пальцы Кармен тряслись, буквы получались кривыми, она едва понимала, что пишет.

Он стоял очень близко. И кажется, в панике подумала Кармен, положил руку на спинку ее стула. Ее волосы слегка шевелились от его дыхания.

С кончика пера упала кроваво-фиолетовая капля. Она медленно растекалась по листу, точно жидкая грязь. Кармен смотрела на чернильную лужу – и вдруг ощутила прилив гнева. Горячая, буквально раскаленная волна была так внезапна и так сильна, что, казалось, начисто смыла страх. Кармен выпрямилась – и решительно отложила, почти отбросила перо в сторону.

– Ты закончила?.. – вкрадчиво произнес голос мага за ее спиной. – Давай-ка посмотрим, что получилось.

Его тяжелая рука удавом легла на плечи Кармен. Он наклонился над девушкой, и его лицо почти вплотную приблизилось к ее лицу.

– Ая-яй, – от звуков этого ядовитого голоса у Кармен мутился рассудок. – Какая некрасивая клякса… Нехорошо.

«Ну так давай же, накажи меня Узами, запри в паучью комнату, прикончи, как Вудро Эткина, только УБЕРИ СВОЮ ПОГАНУЮ ЛАПУ!» – пронеслось в голове Кармен.

Но маг не стал ее наказывать. Он погладил Кармен по волосам. Ее мучительно передернуло от отвращения.

Рагнор Неро это почувствовал. Убрал ладонь. Тихо рассмеялся и отошел прочь. Снова уселся на диван и взял газету.

– Ты свободна, – совсем другим, холодным тоном произнес он. – Завтра придешь снова.

Не помня себя, Кармен поднялась со стула. Движения ее были скованны, точно на ноги надели кандалы. Но Кармен заставляла себя идти. Быстрее, быстрее…

Ее догнал взгляд мага. Она вздрогнула – и ускорила шаг.

Быстрее, быстрее…

Он тяжело смотрел ей вслед.

Кармен пулей вылетела из библиотеки, захлопнула дверь и, задыхаясь, прислонилась к ней спиной. Простояла так с минуту, закрыв глаза и тяжело дыша. Потом, ощутив новый прилив страха и отвращения, бросилась прочь. Расстояние до своей комнаты она преодолела бегом. Упала на кровать и зарылась лицом в подушку.

… Сколько прошло дней (или недель?), Кармен не знала: она сбилась со счета. Каждое утро она вновь и вновь приходила в библиотеку и оставалась наедине с магом. Кармен садилась за стол – и принималась за привычную работу. Рагнор Неро смотрел на нее. Он перестал насмешливо улыбаться, из его дурманящего голоса исчезла обманчивая мягкость. Маг сделался задумчив и угрюм. Иногда он подходил ближе – почти вплотную к Кармен. Тогда она сжимала зубы, пытаясь сдержать дрожь отвращения. Но чаще он наблюдал за ней на расстоянии, сидя на диване или стоя у окна. Его взгляд отовсюду настигал Кармен, сковывал – и сводил с ума. Было в нем что-то, что пугало ее до умопомрачения, подтачивало ее волю и коверкало душу. Она физически ощущала неотвратимость того, к чему была приговорена этим взглядом… Это приближалось к ней, а она, запутавшись в липких сетях, не могла двинуться с места… Но Рагнор Неро не спешил. Казалось, он ждал чего-то. И не спускал со своей жертвы глаз.

… Когда маг разрешал Кармен покинуть библиотеку, она бежала в свою комнату – и оставалась там до следующего утра. Ей больше не хотелось гулять по дому – она боялась где-нибудь случайно встретить Рагнора Неро. Плотно прикрыв дверь, словно это могло отгородить ее от мага и его темно-синих слуг, Кармен принималась лихорадочно шагать из угла в угол, сжимая горячими пальцами виски. Потом в изнеможении падала на стул возле окна. Она смотрела, как солнце медленно ползет по выцветшему небу –далекое и чужое солнце. В эти минуты Кармен чувствовала себя совсем слабой и опустошенной – и ее душу окутывал туман нездорового спокойствия.

«Подойди, Кармен. Тебе все равно придется подойти».

«Почему бы нет?.. – шептал внутри какой-то незнакомый, вкрадчивый голос, когда золотые лучи поджигали крыши домов и устраивали дикую огненную пляску на стеклах. – Почему нет?.. Зачем сопротивляться? Зачем мучиться, раз уже все решено?… Ты все равно ничего не можешь сделать».

Наливаясь краснотой, солнце исчезало за черной решеткой голых ветвей. Тогда Кармен вспоминала неотвратимый взгляд мага. Его тяжелое дыхание. Его руку на ее плече. Туман рассеивался, Кармен вздрагивала от омерзения, вскакивала – и вновь принималась затравленно бегать по комнате…

Это внутреннее раздвоение отразилось и на снах Кармен. С ней никогда раньше не было такого – каждую ночь она стала видеть одно и то же… Один и тот же кошмар преследовал ее из ночи в ночь…

Ей снилось, что она у себя дома.

Толпа родственников, все бегают, хлопочут. То и дело Кармен ловит на себе лукавые взгляды.

Удивленная, сбитая с толку, она идет в свою комнату… Сразу же в глаза ей бросается какое-то белое пятно. Дверца старенького шкафа открыта, а в нем висит длинное нарядное платье… Кармен покрывается холодным потом. Она понимает: здесь готовится свадьба.

Ее свадьба.

Кармен в панике оборачивается – и видит на пороге комнаты мать. Она такая же, как всегда: прямая, невозмутимая. Губы строго поджаты. «Мама… мама, я не хочу», – шепчет Кармен.

Мать хмурит брови. «Что значит – не хочу?.. Ты ведь сама решила».

«Я?!» – У Кармен подкашиваются ноги. И тут она понимает, что -да, действительно, приняла такое решение. Она не помнит, как, но знает, что сделала это.

Почему? Зачем?! Что на нее нашло?!

«Мама! Мама! – Кармен почти кричит. – Я ошиблась! Нужно все отменить! Пожалуйста!»

«Прекрати истерику, – произносит мать голосом Лили. – Ничего уже отменить нельзя».

Мать недовольно пожимает плечами и уходит, и Кармен отчетливо понимает, что действительно, назад дороги нет.

Обречена…

Кармен бросается к шкафу – и захлопывает дверцу, чтобы не видеть мерзкие белые кружева на вешалке. От сильного удара по зеркалу, висящему на двери, паучьими лапками разбегаются трещины – и перечеркивают отражение Кармен.

Раздается низкий гул двигателя.

Громче, громче…

Кармен подбегает к окну, отдергивает занавеску – и видит, как к их дому приближается горбатый черный лимузин.

Кармен медленно оседает на пол. Она рыдает отчаянно, до хрипоты, до крика – так плачут маленькие дети, когда боятся оставаться один на один с темнотой.

Но Кармен никто не слышит. Родственники высыпали на крыльцо приветствовать черный лимузин. Хлопает дверца автомобиля… Раздаются чьи-то шаги…Кармен содрогается всем телом – и просыпается.

…Какое-то время после пробуждения сердце Кармен бешено стучало – и она чувствовала огромное облегчение от того, что сон ушел. Но потом вспоминала, что явь не лучше – и вновь захлебывалась отчаянием. А затем опять – равнодушие, смирение…

Пусть так будет.

Ты не можешь сопротивляться.

Тебе все равно придется подойти…

Дом давил на нее. Искушал. Ломал. Опутывал изнутри стальными нитями. Нитями, за которые дергал большой черный паук со страшным взглядом – невидимым и всевидящим…

… В эти дни Кармен как никогда нуждалась в поддержке. Человеческое тепло и участие помогли бы ей сохранить остатки себя…. Но единственным близким существом в этом доме была Лили.

А Лили изменилась – окончательно и бесповоротно. Она почти не замечала подругу, а когда замечала – надувала губы. Молчала – или награждала Кармен каким-нибудь едким замечанием.

Поначалу Кармен думала, что подруга ею брезгует. Но что-то в обиженном взгляде, который Лили исподтишка бросала на Кармен, помогло ей понять… Лили была оскорблена. Оскорблена тем, что маг (страшный убийца маг!) ею пренебрег – и выбрал Кармен! То ли глупая Лили, избежав страшной участи, забыла страх и, перестав осознавать, что именно ей грозило, переключилась на более мелкие чувства. То ли… дело обстоит серьезнее. Возможно, Лили и в самом деле была не прочь стать «подругой сердца» Рагнора Неро, чтобы обезопасить себя от наказаний – и почувствовать себя какой-никакой хозяйкой в богатом доме, который ей так понравился. Когда-то Кармен устыдилась бы таких мыслей о подруге, но за последнее время ее жизнь так часто переворачивалась вверх дном, что она ничему уже не удивлялась. Мир оказался не таким, каким она его себе представляла… Совсем, совсем не таким…

Кармен осунулась и похудела. Она не могла нормально спать – и почти не притрагивалась к еде. В горло словно вбили железный кол – ей было трудно глотать. У нее все чаще кружилась голова, и порой даже не хватало сил окунуть перо в чернильницу. А главное – измученная непрерывной внутренней борьбой с собой, с домом, с магом – она начала потихоньку сдаваться.

По крайней мере, ей так казалось.

То же самое показалось и молчаливому наблюдателю, который каждый день напряженно следил за ней.

Маг понял, что пробил его час.

… Был холодный, но душный вечер. Кармен открыла окно, и в комнату словно бросили горсть сухого льда. Ни ветерка, ни дуновения. Стылая темная мгла…

Кармен съежилась на своей кровати и закрыла глаза. И вдруг – не поверила своим ушам. Тяжелые шаги в коридоре. Настойчивый и нетерпеливый стук в дверь. Кармен вскочила, как ужаленная, и машинально бросила взгляд на часы. Половина одиннадцатого. Скоро должна появиться Лили, но шаги были явно не ее – да и стучать она бы не стала.

Не дождавшись ответа, в комнату вошел темно-синий. Кармен со страхом смотрела на него.

– Тебя ждет хозяин, – прозвучали слова.

У Кармен подкосились ноги.

– Но…Уже поздно… – пролепетала она.

Темно-синий молча смотрел на нее.

– Я уже была сегодня у него в библиотеке. Это какая-то ошибка! – отчаянно взмолилась Кармен. Она понимала, что все бесполезно. И закрыла лицо ладонями, чтобы удержать дальнейший поток таких же беспомощных, унизительных слов, выдающих ее слабость и страх.

Темно-синий шагнул к ней.

Кармен быстро опустила руки.

– Не трогайте меня, – глухо произнесла она. – Я пойду сама.

Темно-синий отступил и распахнул перед ней дверь.

Она шла за ним по холлу, освещенному десятками невидимых ламп. Свет резал ей глаза, обжигал кожу, и, казалось, делал еще более уязвимой.

Потом темно-синий повел ее по лестнице на первый этаж. Кармен крепко держалась за высокие перила: у нее кружилась голова, и ей казалось, что она проваливается в пустоту между ступенями. С каждым шагом все ниже и ниже, глубже и глубже…

После лестницы была дверь. Черная, как и дверь в библиотеку, только без каких-либо магических знаков. Темно-синий негромко постучал.

– Пусть она войдет, – прозвучал приглушенный голос. Знакомый голос, от которого выворачивало наизнанку. Темно-синий открыл дверь и посмотрел на Кармен. Видя, что та не может пошевелиться, он взял ее за плечи и втолкнул в комнату. А затем ушел.

Первое, что ощутила Кармен, – это обволакивающий, дурманящий запах. Она сразу узнала его – именно этот дым благовоний туманил мысли и разъедал душу там, в странном подвале. Здесь он был густой, плотный, почти осязаемый. Казалось, воздух вокруг превратился в какое-то тяжелое, липкое вещество.

В этой комнате царил полумрак. От огромного камина тянуло нестерпимым жаром. Над низкой столешницей нервно плясали огоньки свечей. Похоже, языки пламени трепетали от присутствия мага – вот она, черная фигура, застывшая у камина. Заметив Рагнора Неро, Кармен вздрогнула и быстро опустила глаза.

На полу лежал ковер, украшенный причудливым рисунком. Там были цветы – огромные, багрово-красные, томными изгибами переплетающиеся между собой – красивые, и вместе с тем отталкивающие, точно увиденные в бреду. Кармен вдруг показалось, что именно они источают навязчивый, тошнотворный запах… Цветы внушали Кармен мучительное отвращение, но все же она продолжала рассматривать их, потому что не в силах была поднять взгляд на мага.

Рагнор Неро сам подошел к ней. Мягкий ковер скрадывал звуки, и Кармен скорее ощутила его приближение, чем услышала шаги. Он взял Кармен за подбородок и рывком поднял ее голову. Рука мага была теплой, но все же от прикосновения его пальцев Кармен похолодела. Теперь она была вынуждена смотреть ему в лицо. Наполовину озаренное отблесками пламени, наполовину скрытое тенью, оно казалось выточенным из обветренного камня – и одновременно удивительно живым. Словно древний идол пробудился от векового сна – и в этом было что-то пугающе неестественное. Кармен била мелкая дрожь.

Тогда Рагнор Неро убрал руку от ее лица и снял свои темные очки. Кармен содрогнулась всем телом, ожидая увидеть то, что уже видела однажды: черные дыры, засасывающие в ничто.

Но нет. На сей раз глазах мага не было ураганной пустоты.

Не было там и гнева.

Не было жестокости.

Не было желания причинять боль.

Там горел жаркий темный огонь.

И его языки тянулись к Кармен…

Она отшатнулась.

– Не надо меня бояться, – сказал Рагнор Неро. Его голос изменился до неузнаваемости. Вместо привычной холодной насмешки, вместо коварной мягкости, в нем была… нежность. Ласка. И что-то еще…

К горлу Кармен подступила тошнота. Словно она упала лицом в гибельно холодный снег – а он вдруг превратился в липкую, смердящую жижу.

Кармен отступила еще на шаг.

Между тем дышать становилось все тяжелее. Плотный туман благовоний с каждым вдохом проникал глубже – совсем глубоко, подбираясь к самому сердцу …Голова кружилась, мысли мешались, чувства путались…

Трепетали огоньки свечей…

Что-то шептало пламя в камине…

Это был знакомый, вкрадчивый шепот..

Ничего сделать нельзя… Тебе все равно придется подчиниться…

Почему бы нет?.. Зачем мучиться?..

Ты бессильна…

Руки Кармен безвольно повисли вдоль тела… В душе клубился туман… Туман окутал все вокруг. Он пах благовониями.

Пусть будет как будет.

Я бессильна.

Рука мага обвилась вокруг ее талии. Кармен не пошевельнулась.

Его ладонь коснулась ее щеки. Кармен не дрогнула.

Его лицо склонилось над ней. Торжествующе взвились языки пламени в темных глазах…

Так будет. Будет то, чего не миновать.

Лицо мага очень близко. Совсем рядом…

И туман вокруг… Только туман…

Губы мага властно прижались к ее губам.

И от этого прикосновения внутри Кармен все перевернулось.

Какое-то отчаянное, дикое существо вырвалось наружу. Зверек, который перегрыз прутья мглы. Которого не обманешь и не усыпишь. Он чует опасность даже сквозь ядовитый дурман и стремглав бежит прочь, а если его загоняют в угол, сверкает красными глазами и скалит зубы, бросая вызов своему обидчику.

Издав бешенный крик, Кармен нечеловеческим усилием вырвалась из рук мага. Она отскочила к стене, не устояла на ногах, упала, почти ползком добралась до какого-то темного закоулка и забилась туда.

Ее трясло, но уже не от страха, а от ненависти, гнева, от сводящего с ума отвращения. Безумный зверь рвался наружу. Ему хотелось только одного – рычать, кусаться, рвать в клочья любого, кто приблизится – пусть даже он вдесятеро больше и сильнее.

Она услышала мягкие шаги. Маг подошел к ней почти вплотную.

Если он дотронется до меня, я убью его, подумала Кармен. Не знаю как, но я убью и себя, и его.

Но маг просто стоял и смотрел на нее сверху вниз.

– Оказывается, ты еще совсем дитя, Кармен, – вдруг произнес он. В его голос вновь вернулась насмешка. – Но ждать, пока ты повзрослеешь, я не намерен. Так что… постарайся ускорить этот процесс. Для тебя же будет лучше.

Кармен не ответила.

– Слушай внимательно, девочка моя, – продолжал маг уже серьезно. – Я даю тебе ровно неделю. Неделю – поняла?.. Мне все равно нужно уехать по важному делу, так что я не буду…хммм… тревожить тебя. Пока – не буду. Через семь дней я вернусь – и ты придешь сюда вновь. Добровольно… или тебя приволокут силой.

– Добровольно или силой, – внушительно повторил после секундной паузы маг. – Выбор за тобой. Так что подумай хорошенько. А сейчас можешь идти.

Кармен с трудом поднялась на ноги. Гнев как-то погас сам собой, и она чувствовала неимоверную слабость. В глазах то и дело темнело. По стеночке, чуть ли не наощупь она добралась до двери. Рагнор Неро провожал ее взглядом – но ей уже было почти все равно. Она выбралась из комнаты. В доме царил полумрак, лишь призрачными светляками горели ночники. Кармен с трудом одолела расстояние до лестницы. Села – почти упала – на нижнюю ступеньку и уткнулась лицом в колени. Так она просидела несколько минут – ее качало из стороны в сторону. Потом, собравшись с силами, медленно побрела наверх.

В спальне было темно. Лили спала или притворялась спящей.

Кармен, шатаясь, вошла в ванную и плотно притворила за собой дверь. На полную открутила кран и сунула голову под мощную прохладную струю. Вода смыла остатки тумана, в голове прояснилось. Кармен схватила мыло и принялась яростно тереть им лицо. Но когда скользкий, назойливо пахнущий брусок прикоснулся к губам, невыносимый спазм скрутил ее внутренности. Кармен уронила обмылок, и ее вырвало.

Бледная, дрожащая, измученная приступом тошноты, она опустилась на пол и прислонилась спиной к холодному кафелю.

Ей вдруг вспомнилось, как Лили весело плескалась в этой самой ванной – много дней назад. Когда впервые прозвучало слово «наложница» – и они решили, что это был сказано о Лили.

«Если бы я была на ее месте, я утопилась бы», – подумала тогда Кармен. Тогда это была просто мрачная шутка.

А сейчас?..

Кармен закрыла глаза…

«Добровольно или силой». Сам того не зная (или, может, наоборот, – зная прекрасно!), Рагнор Неро поставил ее перед выбором, которым она и сама мучилась с того самого дня, как узнала о своей участи.

Но теперь Кармен стояла на другом распутье. Обе дороги вели во тьму, и она никак не могла решиться сделать шаг направо или налево от вестового камня.

…Мысль о смерти впервые посетила Кармен в тот страшный вечер, когда она, вернувшись из комнаты мага, сидела на полу в ванной. Эта мысль была подобна путеводной зарнице, разорвавшей душную мглу. С этой мыслью Кармен и заснула той ночью. Почти спокойная. Почти свободная.

Потом пришел день, а день требовал уже не мысли, но действия. И Кармен пыталась толкнуть себя на решительный шаг. Пыталась – и не могла. Когда она начинала всерьез обдумывать способы ухода из жизни, в голове мутилось, сердце холодело…

Она не могла.

Не могла – и все тут.

Инстинкт самосохранения, тот самый дикий зверек, который практически спас Кармен от огня, рвущегося из глаз мага, теперь закрывал для нее единственную дверь к избавлению…

Но помимо животного страха смерти было кое-что еще. Странная смесь из брезгливости и стыда, точно ржавчиной, покрывала мысль о самоубийстве. Было что-то жалкое, мерзкое и трусливое в том, чтобы лишить себя жизни в этом доме – ей приходили на ум высосанные досуха тела насекомых, беспомощно болтающиеся на липких нитях.

И вот она колебалась, мучительно балансировала на тонком канате между двух решений. Одинаково страшных. Одинаково неприемлемых.

Остаться в липком тумане или уйти во тьму.

Остаться или уйти…

А время шло… Время летело.. Времени оставалось все меньше и меньше, а сделать выбор Кармен по-прежнему не могла.

… Рагнор Неро действительно уехал – после того памятного вечера. И Кармен сразу стало легче дышать. Словно сдвинули с души тяжелую каменную плиту. Да, дом по-прежнему следил за ней. Он по-прежнему сжимал ее тисками стен. И все же отсутствие мага -средоточия здешней злой воли – ощущалось почти физически – как и его присутствие.

Но это облегчение едва не сыграло с Кармен злую шутку. Измученная сомнениями и колебаниями, она вдруг обнаружила, что безвольно плывет по течению. Обманчивая, призрачная надежда внезапно овладела ею.

Что если маг не вернется? Вдруг с ним что-то случится?.. Вдруг его арестуют?!.. Вдруг он просто исчезнет, испарится, растает, как призрак, с лучами рассвета?..

В другое время Кармен ни за что не позволила бы себе обольщаться такими глупыми мечтами. Но ее воля и рассудок словно надломились под бременем не принятых решений. И Кармен покорно брела за блуждающим болотным огоньком. Неизвестно, в какую трясину он завел бы Кармен… Но внезапно – словно предостерегающий колокол прозвучал в ночной тьме.

Выбрать путь Кармен помог сон.

После того, как Рагнор Неро покинул дом, ее перестали мучить однообразные кошмары о белом платье и трещинах на зеркале. Закрывая глаза, она просто погружалась в бессмысленную тревожную пустоту. Но однажды Кармен посетил странный сон.

Он был словно продолжением предыдущих видений. Ей приснилось, будто страшная свадьба уже состоялась. И вновь – Кармен ничего не помнит, точно была в беспамятстве, а очнулась только сейчас. Очнулась – и едва успела осознать, что с ней произошло.

Она выходит на крыльцо и поднимает глаза.

Она хочет увидеть звезды. Звезды – тихие вестники далекой чудесной страны… Ей хочется по-прежнему почувствовать, ощутить, что Феерия существует. Несмотря ни на что…

Кармен умоляюще смотрит на небо. И видит, что звезды вдруг начинают мигать и – словно отдаляются от нее. Гаснут…. Одна за другой. Исчезает последняя – и наверху нет больше ничего… Ничего больше нет… Пустое, ободранное небо.

… Кармен проснулась – словно ее рывком вытащили из сна. Сердце сжималось от невиданной боли… Сон помог ей понять ужасную правду.

Выбирать не из чего.

Кармен соскользнула с кровати на пол. Ее сотрясали рыдания – беззвучные и сухие. Слез не было – их выжгла мучительная боль.

Кармен поняла, что какой бы путь она ни выбрала – Феерия для нее потеряна. Никогда Кармен не увидит ее, никогда больше не сможет мечтать о ней…Даже если она останется в этом мире и когда-нибудь ПОТОМ, после ВСЕГО ей удастся покинуть страшный дом мага… что увидит она, исковерканная и сломленная, там, на небе?.. Только рваные, низкие тучи.

Выбор «жизнь или смерть» перед ней не стоял никогда.

«Смерть или смерть» – вот из чего придется выбирать.

Смерть физическая или смерть духовная. Это одинаково страшно, но теперь Кармен точно знала, какую из них она предпочитает. Воля ее постепенно каменела, делаясь все тверже и тверже. Выпив до дна горькую чашу и проглотив ядовитый осадок, она обретала стальную, непобедимую силу – силу отчаяния.

Кармен перестала всхлипывать. Ее воспаленные глаза неподвижно смотрели во тьму.

Решение пришло – простое и единственно верное.

Нужно пробовать бежать.

Это было равносильно самоубийству. Кармен прекрасно понимала, что если ее не прикончит какое-нибудь защитное заклятие дома, то убьют темно-синие. Или, что вероятнее всего, – сам маг.

Но зато она не сдохнет покорной мошкой. Она умрет, сопротивляясь. И – кто знает?.. Может быть, напоследок ей удастся глотнуть свежего воздуха и в последний раз увидеть яркие хрустальные огни на небе… Именно такая смерть будет спасением.

Только нужно все продумать и подготовить. Она не станет безоглядно бросаться навстречу гибельной опасности – это нечестно. Идти до конца. Бороться до конца.

В ту ночь Кармен больше не спала. Она сидела на кровати и вспоминала все, что ей удалось выяснить в те дни (какими далекими они казались!), когда она разгуливала по дому, уверенная, что страшная участь наложницы досталась не ей. Возможно, удастся выведать что-то еще… Но есть ли время выведывать и строить планы?..

Ответ на этот вопрос она получила уже наутро.

Экономка Марта, как всегда, принесла завтрак. Как всегда, ласково поздоровалась с Лили. А затем, покосившись на Кармен, сказала:

– Хозяин звонил. Приедет завтра утром. Велел тебе передать.

Завтра утром?! Уже?..

Как незаметно пролетела неделя…

Кармен побледнела.

Зачем она медлила?!.. Почему так долго решалась?..

Она ничего не успела продумать и спланировать… И права на ошибку у нее теперь нет. Шанс у нее только один. Безумный, несбыточный шанс…

Но паника на душе Кармен быстро улеглась. Как знать, может, оно и к лучшему. Заведись у Кармен пара-тройка лишних дней – она вполне могла перенервничать и струсить. Чересчур много думать тоже вредно. Неизвестно что надумаешь…

Теперь же, когда Кармен отчетливо осознала, что назад пути нет, что или пан или пропал – она внутренне собралась и успокоилась. Особого плана у нее не было – она хладнокровно, почти механически делала то, что считала нужным в конкретную минуту.

Днем, когда Лили гордо удалилась к госпоже Марте, Кармен быстро пересмотрела свое скудное имущество. Потрепанный кошелек – в нем завалялось несколько мелких монет. Еще немного денег передала мать. Вряд ли они пригодятся… но раз уж бежишь по-серьезному, а не играешь в побег, деньги надо взять. Кармен сунула кошелек во внутренний карман теплой куртки, которую среди прочей одежды ей принесли родные и которую она, естественно, так ни разу и не надела. Другие личные вещи были совершенно бесполезными – и все-таки очень ценными для Кармен. Потому что они напоминали ей о другой, полузабытой, светлой и счастливой жизни… Читательский билет. Связка ключей от дома. Пара слипшихся шоколадных монет… Несколько секунд она держала это богатство в ладонях, а потом решительно рассовала по карманам куртки. Одежды было совсем немного – ее Кармен упаковала в рюкзак, который был при ней в то злополучное утро, когда она имела несчастье познакомиться с Рагнором Неро. Возможно, многое будет зависеть от ее ловкости и скорости, а тяжелый тюк в такой ситуации – явная помеха. Но Кармен хотелось забрать все, что она принесла в этот гадкий дом. Чтобы ни частички ее тут не осталось…

Вечером, незадолго до возвращения Лили, Кармен быстро переоделась. Натянула самые плотные брюки, какие только нашлись в ее скудном гардеробе, вязаный свитер и теплые носки. Немного поразмыслила, достала из шкафа куртку и сунула ее под кровать, прямо на чемодан с обновками. Ботинки она пристроила тут же. Теперь она сможет быстро и незаметно одеться, не рискуя наделать лишнего шума. А затем выключила свет, юркнула под одеяло и стала ждать.

Через какое-то время (кажется, прошло полчаса или около того), явилась Лили. Вспыхнул ночник на ее комоде. Кармен зажмурилась и ровно задышала, притворяясь спящей. Лили постояла с минуту, точно о чем-то задумавшись – а потом отправилась в ванную.

Кармен открыла глаза. Что-то болезненно шевельнулось в груди.

А как же Лили?.. Неужели она не возьмет ее с собой, неужели бросит ее здесь, не дав даже мизерного шанса на спасение?..

Но это были мысли наивной, беззаботной девочки.

Теперешняя Кармен только мрачно усмехнулась.

Интересно, что сделает Лили, если предложить ей бежать?.. Даже не так. Что она сделает, если заметит, что Кармен парится под одеялом в теплом свитере и прячет под кроватью рюкзак с одеждой?.. Сколько ей потребуется секунд, чтобы обо всем догадаться, заголосить и призвать для укрощения непокорной подруги верную экономку или кого похуже?..

Да и все равно этот побег – чистое безумие. Прямая дорога к смерти. А Лили хочет жить. Неважно как и неважно где. Это тоже ее выбор.

… В комнате было темно. Лишь по потолку метались белесые призрачные пятна – кажется, это дрожал на ветру уличный фонарь. Чтобы скоротать время и удержать нервы в узде, Карман считала удары своего сердца. По ее расчетам, приближалась полночь. Лили, судя по дыханию, крепко спала.

Кажется, пора.

Кармен откинула одеяло. Глаза уже привыкли к темноте, и она легко отыскала свои ботинки, обулась и как следует затянула шнурки. Затем быстро и бесшумно надела куртку и закинула за плечи рюкзак. Медленно, шаг за шагом, пробралась к двери. На пороге девушка замерла и оглянулась – в последний раз. Лили что-то пробормотала во сне и повернулась на другой бок. «Удачи тебе», – прошептала Кармен – и юркнула за дверь.

Лампы в холле погасли. Здесь, как и во всем доме, горели ночники. Тусклый зеленоватый свет извивался по ветвям и стволам искусственных деревьев, делая их похожими на фосфоресцирующие скелеты. Кармен осторожно шла по этой зловещей аллее, не в силах преодолеть дрожь. Ей казалось, что деревья жадно тянут к ней мерцающие руки, а из-за стволов наблюдают чьи-то внимательные глаза. Ее преследовали шорохи и скрипы, которые искаженным эхом повторяли звук ее шагов. Не раз и не два она судорожно оглядывалась, каждый раз почти уверенная, что увидит мрачного соглядатая с горящими глазами и когтистыми лапами… Но аллея была пуста.

Кармен вздохнула с облегчением, когда холл второго этажа остался позади. Хотя теперь нужно было удвоить бдительность.

С величайшей осторожностью Кармен спустилась по лестнице на первый этаж. Трещал высокий причудливый магический огонь в камине, светили обычные ночники, установленные по периметру комнаты. Стараясь держаться в тени, Кармен на цыпочках обошла холл. Замерла и чутко прислушалась. Никаких подозрительных звуков. Только тяжело ударяли о циферблат секундные стрелки больших настенных часов. Кармен сделала еще несколько шагов и остановилась, чувствуя, как лоб покрывается испариной от волнения.

Итак, дверь. Большая, тяжелая входная дверь.

Ее нужно как-то открыть.

Во время своих шпионских вылазок по дому Кармен выяснила, что перед темно-синими (ну и перед магом, конечно) дверь открывается сама собой – видимо, повинуясь их мысленному приказу. А вот госпожа Марта и новички-слуги, которые периодически появлялись в доме Рагнора Неро, не имели таких привилегий. Они открывали дверь вручную. Чем-то щелкали, что-то отодвигали… К сожалению, как ни ловчилась Кармен, но рассмотреть, как именно работает механизм, ей не удалось.

Что ж… Значит, надо пробовать наугад.

Кармен вплотную приблизилась к двери и принялась внимательно ее рассматривать – благо света было вполне достаточно.

Дверь как дверь. Вполне обычная. С замочной скважиной. И запертая к тому же на внушительную щеколду.

Это была обычная дверная задвижка. Разве что слишком уж массивная. Вокруг нее плясала вязь каких-то непонятных узоров – возможно, охранное заклятье, подумала Кармен и похолодела.

Наскоро вытерев вспотевшие ладони о джинсы, Кармен взялась за щеколду. Она была сделана из какого-то странного, неприятного на ощупь материала, похожего на сучковатое шершавое дерево. Кармен напряглась – и попробовала сдвинуть щеколду.

Ничего не вышло.

Еще раз – и снова впустую.

Тогда Кармен обеими руками ухватилась за край задвижки и почти повисла, пытаясь ее приподнять.

Бесполезно.

Может, тут есть какой-то скрытый хитрый механизм?.. Кармен ощупью исследовала каждый сантиметр. В том месте, где щеколда крепилась к двери, она обнаружила нечто похожее на маленькое колесико. Сердце Кармен подпрыгнуло от волнения. Пальцы дрожали, и ей пришлось потратить несколько секунд, чтобы немного успокоиться. Рюкзак надоедливо болтался за плечами. Кармен сбросила его на пол. Глубоко вдохнув, она вновь нащупала колесико. Покрутила его вправо. Попыталась отодвинуть щеколду.

Нет.

Покрутила колесико влево.

«Пожалуйста! НУ ПОЖАЛУЙСТА!!»

Потянула за щеколду.

Нет! Нет!! Безрезультатно.

Кармен тяжело дышала, пот градом катился по лицу.

Время шло, убегали драгоценные минуты..

Но должно же быть что-то… Она должна найти разгадку!

Кармен вновь принялась разглядывать дверь. Ее внимание привлек странный узор, который она со страху приняла за охранное заклятие.

Щеколду окружала причудливая вязь из геометрических фигур – квадрат, треугольник, ромб, круг, овал… Это напомнило Кармен библиотеку мага – и она содрогнулась.

Библиотека?! Секундочку!

Угольно-черная дверь. На ней – выпуклый узор.

Что там было?! Что там было изображено?!

Кажется, треугольник и круг.

Голова Кармен пылала от волнения. Она пробежалась глазами по геометрической вязи. Вот изображение треугольника. Вот круг. Нажала на них трясущимися пальцами – сразу на два символа. В ту же секунду они вспыхнули зеленым светом – и погасли.

Но задвижка снова не поддалась.

Спокойно, сказала себе Кармен. Ты на правильном пути.

Надо только немножко подумать…

Стоп!

На двери в библиотеку треугольник был ВПИСАН в круг!

Малый треугольник внутри большого круга…

Сначала круг, потом треугольник…

Руки Кармен дрожали так, что она не сразу попала на нужный символ. Нажала на круг. Он тут же превратился в светящееся зеленое колечко. Выждала секунду – и надавила на треугольник. Тот тоже загорелся зеленым. Раздался щелчок… что-то клацнуло, и задвижка медленно, сама собой отъехала в сторону.

Едва сдержав ликующий вопль, Кармен толкнула дверь плечом… больно ушибла руку и отлетела назад.

Не понимая, что происходит, вновь кинулась на дверь… и снова была отброшена. Кармен наваливалась на дверь всем телом, молотила по ней ладонями… Все бесполезно.

Ей удалось открыть щеколду, но дверь все равно не поддалась.

Кармен обессилено сползла на пол.

Все усилия напрасны. Ей не вырваться.

Прилив отчаяния затопил Кармен. Решаясь на побег, она почти не верила в то, что сбежать ей действительно удастся. Но свой провал она представляла себе иначе. Она думала, что погибнет, пытаясь спастись. А в итоге… В итоге она не сделала и крошечного шажка к свободе. От мысли, что ей придется возвращаться в свою комнату, Кармен замутило. Нет уж, лучше она останется здесь. Будет сидеть под дверью до утра. Со своим красноречивым рюкзаком. Пусть ее найдут здесь темно-синие или сам маг. Может, ей повезет – и ее сразу убьют за попытку к бегству?..

Кармен уронила голову на плечо. Прямо перед ее глазами зияла замочная скважина, вырезанная в непреклонном монолите двери.

«Какая же я дура, – устало думала Кармен. – Наверняка на ночь, помимо щеколды, дверь запирают на замок. Нужно было выяснить, где хранится ключ…»

Ключ.

Кармен застыла, словно громом пораженная.

«Не смей надеяться, не смей!!!»

Кармен рывком вскочила на ноги. Принялась лихорадочно рыться в карманах.

«Это все ерунда, ерунда, это не поможет!»

Вот она. Тяжелая связка ключей.

Кармен перебирала их – один за другим. Ключ от почтового ящика. Ключ от калитки. Ключ от дома. И… маленький медный ключик с затейливой бородкой. Немного поцарапанный. Такой невзрачный на вид. Магический артефакт из коллекции мертвого Вудро Эткина.

Это была ее последняя надежда. Безумная, несуразная, дикая. На что она рассчитывает?!.

Кармен поднесла ключ к замочной скважине.

«Бесполезно, он слишком мал…»

Вставила и повернула…

Раздался тихий щелчок…

Дверь медленно и бесшумно отворилась.

В лицо Кармен ударил резкий порыв сильного ветра. У нее сбилось дыхание, она захлебнулась в холоде и свежести. Ветер трепал ее волосы и бросал пряди в лицо. Ветер пах снегом.

Она стояла на пороге своей тюрьмы, откинув голову, закрыв глаза, позабыв обо всем на свете. За это мгновение она готова была отдать всю свою дальнейшую жизнь. Такую короткую…

Впрочем… короткую ли?..

Кармен взглянула на ключ, который сжимала в руке. Столько всего обрушил на ее голову проклятый маг, что она почти забыла про несчастного господина Эткина и про его дар, который все это время она считала опасной обузой или – в лучшем случае – никчемной безделушкой. Но вот пробил час – и эта безделушка в прямом смысле слова открыла ей путь к свободе. Если этот странный ключ каким-то чудесным образом подошел к двери дома темного мага… то, возможно, и другие двери ему поддадутся?! Почему бы нет? Почему нет?..

И Кармен с новой надеждой огляделась вокруг. Полутемный двор, облитый гниловато-желтым светом фонаря. Высокие ворота. Резная калитка. Она наверняка заперта. Но наверняка в ней есть замочная скважина. А у Кармен есть ключ!

Защитные чары снаружи, а не изнутри, сказал темно-синий тому новичку. Он сказал, что нечего бояться…

Но, кажется, он сказал что-то еще…

«Тебе нечего бояться, если ты не замышляешь ничего против воли хозяина»…

Но Кармен-то как раз очень даже замышляла…

Она тряхнула головой, прогоняя трусливые мысли. У нее есть чудо-ключ – и это вселяло невиданную уверенность в своих силах. Кармен быстро подхватила рюкзак, закинула его на плечо и решительно шагнула за порог. Дверь за ее спиной медленно закрылась. Негромко щелкнул замок – словно никто его не открывал.

Несколько быстрых шагов – и Кармен спустилась по ступеням с высокого крыльца. Теперь перед ней – ровный, голый двор. Калитка совсем рядом. Всего каких-то двадцать-тридцать метров… какой короткий путь к спасению!

Кармен хотела как можно быстрее преодолеть это расстояние. Но не тут-то было. Что-то странное произошло с плиткой, устилавшей двор. На вид она была такой же, какой Кармен ее видела при свете дня – обычные восьмиугольники со знаками-отметинами в центре: их даже сейчас можно было разглядеть. На вид – абсолютно ровная, гладкая поверхность… И все же почему-то складывалось впечатление, что каждая плитка под ногой норовит встать на дыбы. Кармен постоянно спотыкалась, два раза едва не упала. Она шепотом чертыхалась, злилась, обливалась потом, ей приходилось следить за каждым своим движением. Но когда она, вконец измучившись, подняла глаза, то поняла, что спасительная калитка не приблизилась ни на шаг. Такое впечатление, что все это время Кармен топталась на месте…

«Если ничего не замышляешь против воли хозяина…»

Кармен прошиб холодный пот.

Она услышала какой-то шорох. Справа – там, где загустели тени, мелькнуло что-то огромное, чернее ночной тьмы.

Кармен сжала зубы. Не смотреть… не видеть. Только вперед.

Она попыталась бежать… И тут же наткнулась на выступ очередной плиты. Сделала еще один отчаянный рывок – и опять споткнулась.

Вновь что-то темное справа… На сей раз оно надвигалось на Кармен.

Она медленно, против воли, повернула голову.

Из густой тьмы на Кармен смотрели горящие глаза. Четыре пары красных хищных глаз впились в нее парализующим взглядом. А потом раздался отвратительный хруст и скрип. Глаза приблизились –и перед Кармен возникла огромная, мохнатая туша с коленчатыми лапами по бокам. Это был громадный паук – порождение самых страшных ее кошмаров. Она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание от нестерпимого ужаса.

«Нужно бежать обратно в дом, – вдруг подумала она. – Туда он не пролезет».

Но что-то внутри противилось этой здравой, казалось бы, мысли. Что-то отчаянно сопротивлялось…

«Нет, – решила Кармен. – Пусть лучше меня сожрет этот паучара, чем тот… другой».

И она отчаянно устремилась вперед, ожидая, что вот-вот смертельное жало вонзится в ее шею.

Но страшные глаза погасли. Мерзкий скрип суставов затих. Паук исчез.

Кармен тяжело дышала. Стылый пар вырывался изо рта.

Сердце бешено стучало… и вдруг остановилось.

Вместо гигантского паука Кармен увидела Рагнора Неро. Он подобрался к ней почти вплотную и перегородил путь к калитке. Он смотрел на нее из-под знакомых до тошноты черных очков. Улыбался знакомой до тошноты улыбкой. И молчал.

Раскаленная лава паники обрушилась на Кармен. И снова дом возник как спасение. Бежать, бежать прочь, вверх по лестнице, обратно в комнату, чтобы скрыться, спастись, чтобы хотя бы на минуту отсрочить свою участь!

И в то же время какая-то часть ее души, словно покрытая стальным панцирем, неумолимо тащила ее вперед. Не прочь от опасности, а в самое ее жерло…

Эти две силы схлестнулись, и у Кармен закружилась голова. Она сделала неуверенный шаг, качнулась куда-то в сторону, вновь угодила в ловушку коварных плит – и упала…

Прямо в протянутые руки мага…

Вернее, сквозь них.

Вместо того, чтобы схватить ее, Рагнор Неро растворился в воздухе.

Кармен не удержала равновесие и рухнула на колени.

Тут же вскочила, безумно озираясь по сторонам.

Рагнора Неро нигде не было.

Не было и гигантского паука.

Был темный двор. Темный дом.

И больше ничего.

Задыхаясь, с пылающим от ужаса сердцем, Кармен бросилась вперед, к калитке, каждую секунду ожидая, что ее вот-вот настигнут, схватят, поволокут…

Она с трудом нашла замочную скважину в калитке. Минуты две не могла попасть в нее ключом. Она то и дело оглядывалась. То и дело ей мерещились тяжелые шаги… А однажды Кармен почти увидела вытянутый темный силуэт поблизости, в тени ворот…

Наконец ключ встал на место. Она повернула его, раздался щелчок…

Калитка распахнулась.

Не веря себе, не помня себя, Кармен шагнула вперед.

И оказалась на свободе.

Обернулась…

Во дворе по-прежнему было пусто.

Только дом в бессильной злобе мрачно смотрел на нее узкими провалами окон.

Калитка захлопнулась. Сам собой лязгнул замок.

Кармен бросилась прочь, не разбирая дороги. Предательски скрипел и шуршал, разлетаясь в разные стороны, гравий под ее ботинками.

Холодный ветер ударил в лицо и немного остудил пылающую голову.

«Дура, ты бежишь не в ту сторону!» – пронеслась мысль. И действительно – Кармен направлялась в самую глубь коттеджного поселка, то есть куда совсем не надо. Схватившись за сердце, Кармен остановилась. Прислушалась. Низкий гул реки раздавался отчетливо – прямо у нее за спиной. Ей пришлось возвращаться. Когда Кармен поравнялась со страшным домом Рагнора Неро, паника бичом подхлестнула ее, и она побежала еще быстрее.

Прочь, прочь…

По улице, заляпанной желтыми пятнами фонарных огней, по улице, обдуваемой холодным ветром, мимо чужих темных домов… Туда, к реке. К мосту. К Городу…

Спасенной Кармен себя не ощущала. Свободной – тоже.

Что произошло?.. Страшный маг ведь только что был совсем рядом. Он тянул к ней руки… И вдруг так запросто дал уйти?!..

Не может быть. Наверное, он решил поиграть с ней, как с мышью. Наверняка он где-то рядом… Подстерегает во тьме.

Но Кармен все бежала и бежала – и никто ее не преследовал. Она отдалялась от своей тюрьмы – и никто ее так и не остановил.

Наконец справа мелькнул последний особняк, полускрытый высокой оградой. Дальше – крутой берег реки, густо поросший деревьями.

Кармен нырнула под темную сень ветвей – и сразу почувствовала себя увереннее, хотя пришлось сбавить скорость: почва под ногами была изрыта древесными корнями. Хрустели от инея клочья жесткой травы.

Кармен свернула в самую гущу старых деревьев. Она осторожно пробиралась между темных стволов, стараясь ступать как можно тише. Слева шумела невидимая река. Начался довольно крутой подъем. Было темно, хоть глаз выколи, земля промерзла и скользила под ногами, и Кармен порой приходилось карабкаться на четвереньках. Наконец деревья отступили. Вот она – дамба. Вот он – автомобильный мост, стрелой летящий в Город…

Кармен прислонилась к древесному стволу, с трудом переводя дыхание. Она устала так, что не могла больше сделать ни шагу.

Что же все-таки произошло там, во дворе проклятого дома?..

Пока она этого не поймет, не сможет поверить в свое спасение.

Кармен лихорадочно соображала. Ей казалось, что отгадка лежит на поверхности, что она почти знает ответ…

Что означает появление – и исчезновение Рагнора Неро?.. Откуда взялся тот кошмарный паук – и опять же, куда он делся?!..

Паук…

Пауки были и в Южной комнате…

«Скажи мне, моя девочка, чего ты больше всего боишься?», – спросил маг, прежде чем отправить ее туда.

«Ая-яй, оказывается, наша храбрая девочка боится такой ерунды!»…

Внезапно Кармен хрипло рассмеялась. Ее скрючило пополам от дикого хохота.

Она поняла. Никаких пауков не было в этой чертовой Южной комнате. Это всего лишь иллюзия. Иллюзия, которую сотворил маг из ее же кошмаров!

И тем же самым заклятием – заклятием страха – был опутан двор. Оно призвано не убивать того, кто вопреки воле хозяина, пытается выбраться на свободу. Оно призвано загнать пленника обратно в дом, напугав до полусмерти… И ведь сама Кармен едва не поддалась страху, едва не вернулась добровольно в свою тюрьму…

Сначала она увидела паука. Но он (подумать только!) недостаточно сильно напугал ее – и она сумела пройти мимо. И тогда… Тогда появился тот, кого она, оказывается, боится еще больше…

Кармен смеялась, смеялась как безумная и не могла остановиться.

«Господа присяжные! Представляю вашему вниманию самое эффективное средство от арахнофобии. Темный маг обыкновенный!».

Вот мимо него она бы точно не сумела пройти. Просто упала… Как удачно, господа присяжные, оказывается, можно упасть!

У Кармен болело в груди, из глаз градом катились слезы, она зажимала рот ладонями, чтобы сдержать взрывы истерического смеха.

Внезапный пугающий звук заставил ее затихнуть и протрезветь. Шелест шин и гул двигателя.

На мосту вспыхнули два тусклых огонька фар.

Прямо к Кармен приближался автомобиль.

Она рванулась обратно, в спасительную древесную тьму, и затаилась там, спрятавшись за высоким, вросшим в землю, валуном.

Автомобиль проехал мимо. Обычный дорогой спортивный автомобиль, совсем не похожий на лимузин мага. Видимо, кто-то из жильцов коттеджного поселка возвращался домой после затянувшейся вечеринки.

Кармен с трудом перевела дух, пытаясь унять сердцебиение.

Стало чуть-чуть светлее: это вырвалась из плена туч луна. Рядом с ней тихо мерцали хрупкие маленькие звезды… Шумела река под обрывом. Низко гудел в голых ветвях ветер.

Кармен прерывисто вздохнула.

Ветер… Чтобы спастись, нужно стать, как он. Такой же быстрой и невидимой.

Она накинула на голову капюшон. Поправила рюкзак.

И, слившись с густыми тенями, быстро и бесшумно зашагала к мосту.

Глава 3.

Ветер в Городе

– Ну и…? – Рагнор Неро небрежно постукивал длинными пальцами по столу и выжидающе смотрел на двух темно-синих, которые стояли перед ним, напряженно вытянувшись. Им было явно не по себе. Глаза мага привычно скрывали очки, но оба чувствовали кожей: этот невидимый взгляд не сулит ничего хорошего.

Один из темно-синих судорожно сглотнул и слегка подался вперед.

– Мы побывали у нее дома, хозяин. Сразу же наведались туда, – произнес он слегка севшим голосом. – Но… – тут темно-синий запнулся. – Но безрезультатно.

Рагнор Неро откинулся на высокую спинку своего кожаного кресла. Слуга покачнулся: взгляд мага, как спрут, ощупывал его с головы до ног.

– Что значит «безрезультатно», песик?.. Ее там не было?

Темно-синий побледнел и опустил глаза.

– Понятно. Вы ее упустили?

Второй слуга неожиданно вынырнул из-за спины напарника, державшего ответ перед магом, и заскулил:

– Это он во всем виноват, хозяин!

– Ах ты гад, – прошипел первый темно-синий. – Ты что несешь?!..

– А что, разве не так?! – огрызнулся его приятель. – Ты проворонил девчонку, она ускользнула у тебя из-под носа! Дворняжки какой-то испугался, болван!

– Заткнись, а то я…

Угроза темно-синего осталась незаконченной. Рагнор Неро резко вскинул руку с зеленоватым перстнем – и оба слуги согнулись в три погибели, словно от невыносимой боли. Один из них – тот самый, что обвинял своего напарника, бухнулся на колени и глухо застонал. Несколько минут темный маг брезгливо смотрел на слуг, корчившихся в судорогах. Потом повел ладонью, словно очертив в воздухе невидимую дугу. Заклятие отпустило темно-синих. Один из них медленно, с трудом выпрямился, все еще не смея взглянуть на хозяина. Второй лежал ничком, уткнувшись лицом в ковер, и дрожал всем телом.

Рагнор Неро поднялся с кресла и, обогнув свой массивный стол, встал напротив слуг, скрестив руки на груди.

– До чего жалкие песики, – произнес маг страшным вкрадчивым голосом. – Я трачу на вас слишком много времени.

Рагнор Неро поморщился.

– Значит так, – теперь маг говорил резко и отрывисто. – Собирайте всю свору – всех до одного! – и отправляйтесь на поиски. Прочешите Город и доставьте девушку сюда целой и невредимой. Ни одной ошибки больше не прощу. Ясно?..

Темно-синий схватил за шкирку приятеля, распластавшегося на ковре, и грубо вздернул его на ноги. Потом, стиснув зубы, произнес, по-прежнему не поднимая глаз на мага:

– Мы ее из-под земли достанем для вас, хозяин! Обещаю.

Темный маг презрительно усмехнулся.

– Это в ваших же интересах. Если мне придется самому этим заниматься – всей вашей стае крупно не повезет. То, что вы испытали сегодня, – это только легкая разминка, песики мои.

Темно-синие молча поклонились.

Рагнор Неро махнул рукой – и оба слуги поспешно покинули кабинет хозяина.

Маг остался стоять у стола, рассеянно поигрывая зеленым перстнем.

… Н-да, девочка преподнесла ему сюрприз.

Не то чтобы он был очень озабочен ее побегом: никуда она не денется и в скором времени будет возвращена туда, где ей положено быть. И к тому, с кем ей положено быть. Но сам по себе этот поступок удивил Рагнора Неро. Весьма и весьма удивил. Выходит, он недооценил девчонку. И, наоборот, переоценил свою собственную власть над ней. Это было неприятно. С одной стороны.

Маг задумчиво провел пальцем по губам.

С другой стороны, дерзкий побег девочки еще более поднял ее цену в глазах мага. Да, он не ошибся в ней. Его острый взгляд почти сразу разглядел под хрупкой, по-детски беспомощной оболочкой удивительный характер, черпающий силу из неведомых источников. Внутри этой девчонки скрывается огромное пространство, целый мир… Заполнить его собой, стать его властителем – какая заманчивая и сладкая цель! Вот она – власть, приносящая истинное наслаждение.

Он много лет искал и жаждал именно такой власти – пресытившись всякой другой. Его боялись, перед ним трепетали и лебезили. Но все эти жалкие чувства жалких трусливых людишек – слишком легкая и ничтожная добыча. Он же хотел стать настоящим божеством, покоряющим властью огня и страсти. Внимательно, придирчиво темный маг вглядывался в претенденток – сколько женщин готовы были добровольно подчиниться ему! Но он только брезгливо морщился: дешевые безделушки, которые можно лишь грубо повертеть в пальцах и выбросить.

Но вот наконец – как ни странно, благодаря старому доброму Вудро, – ему в руки попал настоящий самородок. Необычное, пылкое существо – полностью от него зависящее и все же непокорное ему! Укротить, подчинить, пригладить взъерошенные перышки – и заставить эту яркую, экзотическую пташку петь только ему. Вот оно – исполнение давнего желания!.. Для этого, думал маг, нужно лишь немного – чуть-чуть надавить, чуть-чуть напугать, вытравить из этого дивного существа глупые детские фантазии и чудачества – и властвовать, властвовать…

Однако задача оказалась сложнее, а девчушка – куда упрямее и неподатливее, чем ему представлялось вначале. Ее поведение и злило, и раздражало, и забавляло, и восхищало одновременно. И разжигало темный огонь в его душе – который горел и не находил выхода.

Но маг был по-прежнему уверен: своего он добьется, и цель близка. Побег девушки несколько нарушил его планы. Но ничего… Ничего.

Рагнор Неро улыбнулся. Долго девочка не продержится. Глупышка убежала от страшного мага прямиком домой, под крыло к мамочке. И там ее чуть не сцапали его верные песики. Вот и пусть продолжают в том же духе. Конечно, возьмись за дело сам маг, девчонка уже была бы найдена. Но он специально поручил охоту своим туповатым псам. Пусть они гоняют девчушку по Городу, пусть измотают ее как следует и как следуют напугают (хотя бы это они умеют!). Пусть она живет в постоянном напряжении, пусть чувствует, как с каждым днем вокруг нее неотвратимо затягивается сеть… а, как известно, ожидание наказания куда мучительнее, чем само наказание. Так что в конце концов, когда ее поймают и вернут сюда, в глубине души она испытает облегчение. А самое главное – поймет, что сопротивляться бесполезно. И наконец-то смирится.

Впрочем, кое-что слегка беспокоило мага. Как бы девчонке не взбрело на ум пойти в полицию. Маг не опасался разоблачения – он был слишком силен и влиятелен. Но эта история с несчастным Вудро наделала столько шуму, что рассказ девчонки может доставить лишние хлопоты. А главное – магу будет труднее добраться до нее самой. Так что… лучше перестраховаться. Пусть людишки, громко именуемые представителями власти, не мешают, а помогают ему.

И Рагнор Неро, кивнув своим мыслям, протянул руку к телефонному аппарату, стоящему на письменном столе.

… «Такой вот расклад, господа присяжные».

В маленькой комнате было неуютно и пахло сырой пылью. За окошком роились, прилипая к стеклу, мириады снежинок. Кармен сидела на низенькой табуретке, придвинувшись почти вплотную к камину. Она натянула на себя два свитера, закуталась в куртку и спрятала пальцы в рукава, но от холода не спасала ни теплая одежда, ни языки каминного пламени: ветер буквально сотрясал стены легкого дачного домишки и дышал сквозняком во все щели.

Три дня назад она сбежала от Рагнора Неро – и почти три дня она пряталась в этом ненадежном убежище, не решаясь высунуть нос наружу. Едва сбежав, она едва не попалась – а все потому, что ее понесло домой, где ее, естественно, и обнаружили (как-то даже чересчур быстро!) темно-синие прихвастни мага. С другой стороны, господа присяжные, куда еще ей было идти?.. Где еще ей было искать помощи, как не у родных?.. И все же это было глупо, очень глупо. Как она умудрилась унести ноги?.. Одному небу известно…

Кармен закрыла глаза, вспоминая о том, что случилось с тех пор, как ей удалось вырваться из своей тюрьмы. Она перебирала в памяти произошедшие события и подробности, пытаясь разложить их по полочкам – и решить, что делать дальше.

… Итак, Кармен удрала из проклятого дома мага, выбралась на берег реки, почти бегом преодолела автомобильный мост, то и дело замирая от страха, прислушиваясь и вглядываясь в зыбкий ночной туман. Когда мост остался позади, Кармен поспешно спустилась по прогнившим деревянным ступеням и свернула в заброшенный Городской сад. Идти по освещенной фонарями улице она боялась.

Пробираясь между дуплистых деревьев, посаженных когда-то на месте сторожевых укреплений, осторожно обходя руины крепостных стен, Кармен старалась держаться ближе к реке, чтобы не заплутать. Погруженная в свои мысли и страхи, сосредоточенно глядя под ноги, она не заметила, как вышла на широкую поляну. Здесь, на пологом берегу, прямо перед Кармен выросли большие шатры: слегка подрагивающие на ветру, они походили на дома призраков. Какие-то странные узкие флаги плясали на тонких шпилях; хлопала старая парусина. Кое-где виднелись пятна погасших костров. Кармен испуганно попятилась. Она узнала эти шатры, хотя видела их только издали. Каждый год накануне Рождества они появлялись здесь, на городской околице. Это были шатры цыган-кочевников – бродячих артистов. Их яркие, шумные представления собирали на улицах и площадях толпы зрителей, однако к самим артистам горожане относились с опаской и сторонились их. Кармен осторожно обошла шатры, стараясь не шуметь, хотя, казалось, «городок» кочевников крепко спал, и продолжила свой путь.

…Беглянка, в общем-то, даже не задумывалась о том, куда ей идти. Конечно, домой. Родители что-нибудь придумают, они помогут, они спрячут ее. Главное – очутиться под родным кровом, и она – в безопасности, твердила Кармен про себя.

И ей удалось добраться домой без происшествий – сначала мрачными аллеями Городского сада, затем – темными, тихими улочками Крепостной окраины. Перебежав дорогу, Кармен наконец-то оказалась у своего родного проулка. Тревога постепенно отпускала, и на глазах выступили слезы облегчения. Вот он –забор со знакомыми завитушками… Как давно Кармен не видела его!.. Вытерев рукавом мокрую щеку, Кармен подошла к своей калитке. Тут же визгливо залаял соседский пес.

Странно, а Пират молчит…

Кармен достала из кармана связку ключей и открыла калитку. Юркнула во двор, огляделась.

И отчетливо почувствовала: что-то не так.

Во-первых, исчез Пират – верный сторожевой пес. Будка пустовала, цепь валялась рядом. Во-вторых, окна были плотно закрыты ставнями – хотя мать никогда так не делала. Сердце Кармен ухнуло куда-то вниз. Девушка потихоньку пробралась к крыльцу (соседский пес продолжал заливаться лаем) и поднялась по ступенькам. Подергала ручку входной двери – заперто. Вновь пришлось доставать связку и искать в потемках нужный ключ (не открывать же свой собственный дом магическим артефактом!). Справившись с замком, Кармен толкнула дверь и шагнула в темную прихожую. Прислушалась.

Тишина…

Кармен сбросила с плеч рюкзак и сняла ботинки. На цыпочках вошла в комнату. Было темно, хоть глаз выколи.

– Мама!..

Голос Кармен дрожал, как у маленькой девочки. Да она и ощущала себя такой – маленькой, трусливой девчонкой, заблудившейся в темноте.

Пальцы Кармен нащупали выключатель. Вспыхнул свет. В гостиной – чистота и порядок. Знакомая старенькая мебель на своих местах. Тикают дедушкины настенные часы – почему-то их стало слышно только когда зажегся свет.

– Мам! Пап! – громче позвала Кармен.

Тишина…

Кармен ходила из комнаты в комнату, щелкая выключателями. Яркий электрический свет прогонял тьму – но не страх. В доме никого не было…

Стараясь не поддаваться панике, Кармен распахнула дверцы большого платяного шкафа в родительской спальне. Пустые полки, пустые крючки, пустые вешалки… Кармен бросилась в детскую. Крошечная комнатка казалась непривычно просторной и чистой – обычно усилиями близнецов здесь царил творческий беспорядок. Кармен опустилась на аккуратно застеленную кроватку Дика.

Они все уехали?.. Но куда?… Зачем?..

Что-то случилось?!

В голове творилась полная неразбериха, растерянность мешалась со страхом за родных.

И вдруг – Кармен так и подпрыгнула. Она услышала, как хлопнула входная дверь. И раздались чьи-то осторожные, крадущиеся шаги.

Бежать было некуда. Кармен юркнула за дверь и прижалась спиной к стене. Сердце билось где-то в горле. Шаги слышались все отчетливее – видимо, непрошенный гость, как и она сама минуту назад, обшаривал комнату за комнатой.

Неужели попалась?.. Так быстро?..

Шаги приближались. В детскую вползла длинная, уродливая тень. Девушка положила ладонь на выключатель.

Как только он войдет, я вырублю свет, а сама попробую проскочить мимо, лихорадочно думала Кармен.

Преследователь переступил порог комнаты. Кармен слышала его тяжелое, настороженное дыхание. «На счет три, – решила девушка. – Раз, два…»

Внезапно из-за двери показался странный предмет. Не то длинная дудка, не то…ружейный ствол! Довольно широкий, украшенный какими-то нелепыми позолоченными финтифлюшками. Ошарашено уставившись на него, Кармен забыла щелкнуть выключателем. И упустила драгоценный момент. Вслед за ружьем в комнате появился и его обладатель.

Вернее, обладательница.

Это была дама солидного роста и солидных же габаритов. Одетая в потертый байковый халат и фиолетовую жилетку ручной вязки. С декоративным охотничьим ружьем наперевес она выглядела весьма внушительно. Однако Кармен испытала такое облегчение, что чуть не сползла по стеночке на пол. Девушка узнала в грозной воительнице свою соседку – госпожу Веронику Рассел.

– Кто здесь?.. – гаркнула дама. – А ну, выходи, ворюга, все равно не скроешься!

Кармен пошевелилась в своем укрытии.

– Это я, тетушка Ника!

Госпожа Рассел взвизгнула и с ловкостью, неожиданной для ее грузного тела, развернулась в нужном направлении. Дуло ружья уставилось прямо на Кармен. Та замерла. Однако устрашающее выражение на лице госпожи Рассел тут же сменилось безграничным удивлением.

– Кармен?! Кармен, детка, это ты?.. – запричитала дама.

– Я. Только не пульните в меня.

Грозная соседка тут же опустила ружье и мощной рукой притянула Кармен к себе.

– Деточка! Как ты здесь очутилась?.. Почему?!.. И в такой час… Ты знаешь, сколько времени?

– Ээээ…. Ну, поздно уже, наверное, – промямлила Кармен: в крепких объятиях тетушки Ники ей было трудновато дышать.

– И куда только ваш наставник смотрит?! – продолжала возмущаться дама. – Как он позволил-то тебе одной ночью шастать?! Хотя чего еще ждать от темного мага…

–Наставник?.. – Кармен наконец-то высвободилась из рук добросердечной соседки. – Ну, он меня отпустил… Домой. Вроде как… на каникулы.

Госпожа Рассел ахнула:

– Вот незадача! А родители твои уехали. Ты разве не знала?

Кармен покачала головой. Сердце тревожно сжалось.

– Нет… дельфам ведь не положено общаться… ну, с внешним миром.

Соседка нахмурилась.

– Это семья-то – внешний мир?.. Глупое правило, и вот до чего оно доводит.

– Тетушка Ника, а куда, куда они уехали? Что-то случилось? – голос Кармен дрожал от волнения.

– Глупости, детка. Что могло случиться? – дама пожала могучими плечами. – Твоя сестрица Хельга пригласила их погостить на Рождество. Вот они и укатили где-то неделю назад.

– Хельга?!..

У Кармен голова шла кругом. Хельга с мужем жили далеко – в одном из столичных пригородов. Сестра щедро присылала фотографии их уютного коттеджа, но никогда не звала родственников в гости, ссылаясь то на ремонт, то на вечную занятость мужа, то на свои собственные дела. А тут… с чего вдруг такое радушие?.. А отец?.. Как же он бросил свою любимую филармонию?!

– Папу твоего, конечно, не хотели отпускать с работы, – сказала тетушка Ника, словно в ответ на мысли Кармен. – Ты же понимаешь, скоро Рождество, праздничные и благотворительные концерты… Но он настоял на своем. Не знаю уж, как ему это удалось…

Кармен тоже не знала. Это было совсем не похоже на ее отца… Складывалось впечатление, что все члены семьи решили ее удивить.

Но почему, почему именно сейчас?!

– И что же нам с тобой делать?.. – госпожа Рассел пытливо оглядела Кармен с головы до ног.

Да, действительно, господа присяжные. Что делать?!

Кармен чувствовала себя совсем растерянной, подавленной и разбитой.

Тетушка Ника это почуяла – и взяла инициативу в свои мощные руки.

– Значит так. Ночуешь у меня, – решительно заявила она. – Завтра – вернее, уже сегодня! – позвоним твоей маме, а потом отправим тебя к наставнику. Отгуляешь каникулы, когда твои вернуться домой.

Вот это да!… Кармен попятилась. Дело принимало неожиданный оборот. Как бы тетушка Ника по доброте душевной не наломала дров.

– Спасибо вам, конечно, но зачем беспокоиться? – пробормотала Кармен. – Я не маленькая, сама переночую.

Соседка грозно сдвинула брови.

– Еще чего! Чтобы молодая девушка осталась одна в доме – ночью?! Нет, нет и нет!

О черт! Кармен слишком хорошо знала тетушку Нику и поняла – спорить бесполезно. Ладно, в конце концов, в доме соседки безопаснее, а ей нужно передохнуть и собраться с мыслями.

– Хорошо, – сказала Кармен, изобразив благодарную улыбку. – Только мне нужно… эээ… прихватить кое-что из вещей…

Соседка кивнула.

– Подожду тебя в прихожей.

Окинув Кармен настороженным взглядом, словно опасаясь, как бы та не растворилась в воздухе, госпожа Рассел вышла из комнаты. Кармен вернулась в спальню родителей и принялась рыться в стареньком комоде. Там она обнаружила мамину записную книжку – и сунула ее в карман джинсов. Открывая ящик за ящиком, она надеялась найти хоть немного денег: ведь на ту сумму, которая имелась в ее распоряжении, долго не протянуть, а ей, скорее всего, придется покинуть Город. Но – увы. Кармен не нашла ни одной монетки. Бережливая мать все забрала с собой… Кармен закусила губу, соображая. Потом решительно зашагала в свою комнату. Зажгла свет… и невольно содрогнулась. На секунду ей вспомнился кошмар, который преследовал ее в доме Рагнора Неро. Но наваждение быстро прошло, иллюзия рассеялась, как дым. Это был не мутный страшный сон, навеянный липкими чарами, а комната, где ей всегда было спокойно и уютно. Кармен подошла к своему невысокому шкафчику, открыла скрипучую дверь и пошарила на верхней полке с постельным бельем.

Шоколадного сейфа тоже не было. Видимо, родители и его забрали…

Что же теперь делать?..

– Кармен, детка, тебе помочь?

Энергичной тетушке Нике, вероятно, уже надоело бездействовать.

– Нет-нет, я иду! – поспешно отозвалась Кармен.

Она уже собралась было покинуть комнату и потянулась к выключателю, но вдруг замерла. Ее взгляд задержался на этажерке с книгами. Там царила привычная неразбериха: старые учебники вперемежку со сборниками любимых поэтов и детективами. И только на одной полке – идеальный порядок. Здесь выстроились в ряд, строго в соответствии с изобретенной Кармен системой, книги о Феерии. Повинуясь внезапному порыву, девушка шагнула к этажерке и, встав на цыпочки, провела пальцем по знакомым корешкам. Затем ловко извлекла из стройного ряда небольшую книгу. «Сказания и легенды Волшебной Страны» – большие синие буквы на сером фоне. Огромный, прекрасный, многоцветный мир под дешевой, потертой обложкой… Ее первая – и самая любимая – книга о Феерии… Кармен сунула ее под куртку, ближе к сердцу. И почувствовала прилив сил и уверенности – точно спрятала за пазуху могучий магический артефакт. Так, незаметно прижимая книгу к груди, Кармен вернулась к тетушке Нике, которая ждала ее в прихожей.

Вместе они вышли во двор. Здесь царила промозглая тьма; моросил холодный дождь вперемежку с первым снегом.

– Уф, ну и мокредь, – ворчала тетушка Ника, грузно спускаясь с высокого крыльца по ступеням. Кармен замкнула входную дверь и, повесив рюкзак на плечо, поспешила за соседкой.

– Меня твоя матушка попросила приглядывать за домом, – громким шепотом рассказывала тетушка Ника, то и дело оборачиваясь к девушке и прикрывая губы ладонью, словно боясь перебудить спящую округу. – Ну вот… Я почти каждый день к вам наведываюсь. Цветы поливаю… Пирата кормлю.

– А где он? – так же шепотом спросила Кармен, бросив взгляд на пустую будку.

– Гуляет. Прошлой ночью мой Лис гулял, а сегодня – Пират. Я их по очереди отпускаю.

– Тетушка Ника, а ружье-то у вас откуда? – поинтересовалась Кармен.

– О, это моему покойному господину Расселу когда-то на юбилей подарили. Вот уж не знаю, стреляет оно или нет – но припугнуть может, – хихикнула соседка.

– Это уж точно.

Госпожа Рассел и Кармен вышли в темный проулок. Слегка подрагивали на ветру голые ветви старой, разросшейся сирени, под которой любили играть братья близнецы, а когда-то и сама Кармен. Гудел ветер…

– Ты извини, детка, но я ж тебя не ожидала здесь застать, – продолжала тетушка Ника. – Проснулась, слышу – Лис так и заливается. Дай думаю, посмотрю, все ли в порядке… Вышла, гляжу – а сквозь ваши ставни свет пробивается. Вот и решила, что воры залезли… Тихо, Лис, замолчи, это свои… Входи, детка.

Госпожа Рассел распахнула перед Кармен низенькую калитку. Лис, грязно-рыжий пес с острой мордой, оскалил зубы и зарычал. Но тетушка Ника топнула ногой, и пес обижено удалился в будку.

Домик госпожи Рассел был маленький, приземистый. Вслед за соседкой Кармен вошла внутрь – и очутилась в тесной полутемной прихожей, забитой старыми вещами. Пока девушка расшнуровывала ботинки и освобождалась от рюкзака, тетушка Ника успела прошествовать в комнату, повесить на стену ружье покойного супруга – и уже копалась в массивном платяном шкафу.

Едва Кармен переступила порог комнаты, соседка вручила ей стопку чистого постельного белья и потертый шерстяной плед.

– Пойдем, покажу, где ты будешь спать.

Тетушка Ника провела Кармен к небольшой дверце, за которой обнаружилась каморка с низким потолком – вероятно, ее переоборудовали из сарая, пристроенного к дому. Мебели здесь было немного: плюшевый диванчик с вышитыми подушками, пузатая тумбочка у двери да несколько пустых полок, прибитых к стене.

– Ну, располагайся, а я принесу тебе чайку. А потом – сразу спать! – велела госпожа Рассел. – Уже четыре утра, скоро светать начнет.

Пока хозяйка дома возилась на кухне (оттуда доносился шум воды и звон посуды), Кармен на цыпочках пробралась в прихожую и прихватила оттуда рюкзак и ботинки. Так же на цыпочках она вернулась обратно в комнату и спрятала свое имущество за диван (книгу о Феерии Кармен бережно завернула в свитер и уложила в рюкзак). В случае чего – будет удобнее делать ноги. Потом кое-как накинула простыню на диван.

Между тем на пороге появилась тетушка Ника. Зевая во весь рот, она передала Кармен большую кружку, над которой поднималось облако ароматного пара.

– Пей чай, детка, и ложись – тебе нужно хоть немного поспать. И я тоже пойду.

– Спокойной ночи. И спасибо большое, – улыбнулась Кармен, с удовольствием грея пальцы о горячую кружку.

Тетушка Ника потрепала Кармен по плечу и вышла из комнаты, плотно притворив за собой дверь.

Кармен глотнула чаю. Уставшей она себя не чувствовала, скорее наоборот. От внутреннего напряжения ее лихорадило. Нужно было принимать какое-то решение – и поскорее. Оставаться у тетушки Ники опасно – обнаружив пропажу пленницы, маг или его слуги в первую очередь наведаются к ней домой, а не найдя ее там, скорее всего, обратятся к соседям. Почему бы, собственно, и нет, ведь ОФИЦИАЛЬНО Кармен – дельф Рагнора Неро. И ничего не подозревающая тетушка Ника сдаст свою питомицу с потрохами.

А что если рассказать ей правду?.. И попросить помощи?..

Кармен покачала головой. Заманчивая идея, но… Поверит ли ей госпожа Рассел?.. Не примет ли за непослушную девчонку, которая навыдумывала невесть чего, лишь бы сбежать от учителя и не продолжать учебу?.. Впрочем, у Рагнора Неро такая репутация в Городе, что… возможно, тетушка Ника и прислушается к словам Кармен. Но даже если так …

Девушка вновь поднесла чашку к губам.

Имеет ли она право впутывать соседку в эту страшную историю? Да и как обыкновенная пожилая женщина может защитить ее от могучего темного мага?..

Кармен представила себе, как тетушка Ника в своем байковом халате целится из декоративного ружья в Рагнора Неро, и мрачно усмехнувшись, поставила чашку на подоконник.

А впрочем, соседка могла бы помочь как-то иначе… Советом, например…

Продолжая раздумывать да прикидывать, Кармен улеглась на диван и накрылась курткой поверх пледа, выданного тетушкой Никой: в комнате было прохладно, хлипкие оконные рамы дрожали от порывов ветра.

Разумеется, спать она не собиралась, господа присяжные. Она всего лишь на несколько секунд закрыла глаза…

…А когда открыла – было слишком поздно.

Комнату заливал тусклый пасмурный свет. Но не утро разбудило Кармен. Ее словно укололо в сердце острое чувство тревоги и близкой опасности. Резко, отрывисто лаял Лис – то и дело его лай переходил в низкое, полузлое-полуиспуганное рычание. Кармен вскочила на ноги и подбежала к окну. Бесполезно: оно выходило во двор, и ничего нельзя было разглядеть. Девушка услышала, как в соседней комнате заворочалась и зашаркала тапочками тетушка Ника. Через некоторое время раздался ее встревоженный голос:

– Детка, там под вашим забором двое каких-то странных типов. Стучатся…

Двое типов?!

Кармен быстро сунула ноги в ботинки и стала лихорадочно дергать за шнурки.

– Я выйду к ним, не волнуйся, – продолжала говорить из-за двери тетушка Ника. – А ты подожди здесь.

Кармен поспешно натянула куртку и закинула рюкзак на плечо.

Что теперь?!

Бежать бессмысленно: она столкнется с преследователями нос к носу.

Прятаться во дворе?… Смешно.

Нужно выгадать время…

Кармен быстро оглядела комнату. Жаль, на двери нет ни крючка, ни задвижки. Придется ее чем-то загородить… Пузатая тумбочка пришлась как нельзя кстати. Навалившись на нее всем телом и упершись ногами в пол, Кармен придвинула тумбочку вплотную к двери. Затем вернулась к окну, распахнула настежь деревянные створки и высунулась наружу.

Хорошо, что комната-пристройка такая приземистая, подумала Кармен, оценивая расстояние до земли… и вдруг замерла, похолодев. Она услышала голоса.

– И передайте господину Неро, что негоже отпускать молодую девушку на ночь глядя – даже во время каникул, – строго выговаривала кому-то тетушка Ника.

– Да-да, мадам, вы совершенно правы. Больше хозяин такого не допустит, будьте уверены, – отвечал ее собеседник. Этот противный глумливый голос Кармен не раз слышала в доме Рагнора Неро – и не раз сталкивалась с его не менее мерзким обладателем, одетым в темно-синий комбинезон…

Кармен сжала кулаки. Этот гад, небось, уверен, что вот-вот сцапает беглянку. А вот посмотрим, чья возьмет…

Заскрипели деревянные ступени крыльца, хлопнула дверь. Голоса приблизились, хотя доносились теперь приглушенно, слово из-за стены. Значит, тетушка Ника с темно-синим вошли в дом.

Пора!

Первым делом Кармен вытолкнула из окна свой рюкзак. Затем взобралась на подоконник и спрыгнула сама. В эту же минуту в дверь комнаты постучала тетушка Ника.

– Кармен, за тобой пришли! От твоего наставника.

Кармен присела на корточки под окном.

Пауза.

– Детка, ты спишь?.. Ох, что такое с дверью?.. Не могу ее открыть. Кажется, заклинило… Кармен!

Кармен больше не мешкала: подхватила рюкзак и, пригнувшись, чтобы ее не заметили из окон, метнулась вдоль дома.

Обогнув пристройку, она оказалась на узкой гравийной дорожке, которая вела через небольшой палисадничек прямо к калитке. Лис, привязанный у забора, лаял не переставая, а заметив, Кармен, глухо зарычал. Но пес ее не беспокоил.

Тетушка Ника сказала, что типов двое.

Кажется, в дом с ней вошел только один. Где второй темно-синий?! Вот что тревожило Кармен.

Как бы не попасть из огня да в полымя…

Но ничего не поделаешь, выбора у нее нет, и времени в обрез.

Кармен быстро и скрытно, как лазутчик, добралась до калитки. Лис оскалился, но цепь была слишком коротка – и пес только злобно щелкнул зубами. Кармен не обратила на него внимания. К счастью, ей не пришлось терять времени на поиски в кармане магического ключа-артефакта: калитка не была заперта. Осторожно приоткрыв ее, Кармен юркнула в проулок.

Было холодно и сыро, изо рта валил пар, с голых ветвей капало.

В душе Кармен нарастала тревога и дурное предчувствие. Слишком уж просто все выходило…

Где второй темно-синий?..

Кармен быстро огляделась по сторонам… и вздрогнула.

Там, за старым кустом сирени, она увидела высокий мужской силуэт. Один темно-синий вошел в дом, а другой караулил снаружи.

Западня!..

Инстинкт сработал быстрее, чем рассудок. Кармен бросилась бежать. Она больше не пряталась и не таилась, она неслась без оглядки куда глаза глядят.

Но погоня настигла.

Кармен ожидала услышать грубый окрик, тяжелый топот, но звук, раздавшийся за спиной, напугал ее еще больше. Напугал – и заставил остановиться.

Низкое, злобное рычание. В нем смешались звериная жестокость, угроза и в то же время отчетливо слышался приказ: «Не двигайся». Словно зачарованная, Кармен медленно обернулась.

Она увидела не слугу мага, поджидавшего ее у дома соседки. Перед Кармен стоял, оскалив острые зубы, огромный пес странной, неизвестной масти – мускулистый, с круглой мордой и маленькими, злыми глазами. Глаза были звериными… и в то же время нет. Этот взгляд, наполненный осмысленной злобой, заставил Кармен похолодеть. Ужас сковал ее тело. Она смотрела на страшного зверя и не могла пошевелиться. Затем, с трудом преодолев себя, отступила на шаг.

Пес снова зарычал. Короткая шерсть на загривке – черная, со странным темно-синим отливом – встала дыбом.

Первым инстинктивным желанием Кармен было швырнуть рюкзак, который она по-прежнему держала в руках, в морду зверя – и оградить себя от страшной черной пасти хотя бы на несколько секунд. Она уже приготовилась к броску (ладони вспотели и пальцы дрожали), но вдруг вспомнила, что в рюкзаке лежит завернутая в свитер книга о Феерии. Она представила, как острые зубы будут рвать знакомые страницы – и ее замутило. Вместо того, чтобы бросить, Кармен крепко прижала рюкзак к груди.

Зверь коротко рыкнул и припал не передние лапы.

В тот же миг произошло нечто неожиданное. Краем глаза Кармен заметила, как с быстротой молнии к монстру приближается лохматый светло-коричневый пес. Он мчался легко – длинные лапы едва касались земли. Пес не тратил сил на лай – молча он достиг своей цели, молча бросился на страшного черного зверя – и молча свалил его с ног.

– Пират! – выдохнула Кармен.

Это и правда был он. Умный, веселый, верный пес – надежный сторож их дома, охранник их семьи. Он вернулся с ночной прогулки и, обнаружив на своей территории чужака, явно угрожавшего молодой хозяйке, ничтоже сумняшеся, ринулся в бой.

Оба пса, вцепившись друг в друга, катались по земле. Было понятно, что долго Пират не продержится: черно-синий монстр его одолеет. Страх за друга и холодная ярость взметнулись в сердце Кармен, затмив все другие чувства. Кармен подхватила толстую ветку – и уже собралась было вмешаться в звериную драку… Но вдруг услышала, как хлопнула железная калитка. Взволнованный голос тетушки Ники. Темно-синий, которого соседка водила в свой дом, что-то раздраженно отвечал. Они вот-вот появятся!.. Кармен уронила свое «оружие». Она отчетливо поняла: Пирату уже не помочь. Пока она будет тыкать палкой в шкуру зверя, другой темно-синий ее схватит. Неизвестно, что он там наплел госпоже Рассел, но вряд ли она вмешается. Нужно убираться отсюда – и побыстрее!

Кармен развернулась и побежала. Прочь из тихого, сонного проулка! Он больше не был надежной пристанью. Может быть, там, на оживленной улице, по которой спешат на работу люди, ей удастся избавиться от преследователей?..

Ветер свистел в ушах, сердце колотилось как бешеное. Кармен не оглядывалась, она старалась побороть страх, не думать о погоне – нужно было беречь дыхание и сосредоточиться на том, чтобы двигаться как можно быстрее.

Наконец проулок остался позади. Кармен свернула налево и бросилась к дороге, по которой в этот утренний час деловито сновали автомобили и омнибусы. Один из них как раз вывернул из-за поворота и подъезжал к остановке.

«Успею или не успею?!»

Омнибус медленно остановился. Двери со скрежетом распахнулись. Два-три пассажира вошли в салон.

«Успею или не успею?!»

Кармен казалось, что она уже слышит позади хриплое дыхание сквозь зубы. Собрав остаток сил, она рванулась вперед.

И Кармен успела – она заскочила в салон как раз вовремя. Двери захлопнулись прямо у нее за спиной, едва не придавив. Омнибус тронулся с места. Пассажиров было очень много, Кармен сразу притиснули к окну – и она увидела, как к остановке подбежал огромный черный пес, а следом за ним – темно-синий с перекошенным от досады лицом. В бессильной злобе преследователи провожали взглядом омнибус, увозивший пленницу, которую они упустили.

… Кармен доехала до центра города. Какое-то время она неприкаянно бродила по улицам, стараясь слиться с толпой прохожих. В конце концов она продрогла и зашла в дешевое кафе. Сидя в углу невзрачного полутемного зала, прихлебывая из пластикового стаканчика горячий чай, она постепенно приходила в себя. Сердце сжималось при мысли о Пирате, которого ей пришлось бросить один на один с чудищем. Если пес погиб, спасая свою хозяйку, то ей тем более нельзя попасться в руки этим темно-синим подонкам. Мужество и верность Пирата не должны пропасть понапрасну.

Прямо из кафе Кармен отправилась в почтовое отделение. Здесь имелись две кабинки для междугородных переговоров – и обе оказались свободны. Кармен купила жетон и вошла в одну из кабинок. В записной книжке матери, которую Кармен прихватила из дома, она нашла адрес и номер телефона старшей сестры.

Какое-то время из трубки доносились длинные гудки. Потом респектабельный женский голос произнес:

– Слушаю вас.

Голос был незнакомый, и Кармен догадалась, что это домработница.

– Здравствуйте. Могу я поговорить с Хельгой Робинсон?

– Простите, а кто ее спрашивает?

– Меня зовут Кармен Джонс. Я ее сестра.

– Здравствуйте, Кармен, – голос стал чуть менее официальным. – К сожалению, госпожи Хельги сейчас нет дома.

– А моя мама? Или отец? Они ведь гостят у вас?

– Совершенно верно, – подтвердил голос. – Буквально вчера госпожа Хельга повезла их в столицу по каким-то делам. Они пробудут там недели две.

Кармен закусила губу. Что же это за невезение такое!

– Господина Робинсона также нет дома, – продолжала докладывать экономка. – Но он вернется вечером. Передать ему что-нибудь?

– Нет-нет, не нужно. Спасибо большое, до свиданья.

Кармен медленно опустила трубку на рычаг. Только сейчас она в полной мере осознала, как далеко ее родные – и Кармен охватило горькое, бездонное чувство одиночества. Она одна в городе, без денег, без крыши над головой – и не у кого искать помощи и защиты. Кармен захотелось поскорее спрятаться, скрыться, забиться в какое-нибудь укрытие. Подхватив рюкзак, девушка выбралась из телефонной кабинки и торопливо вышла на улицу.

На омнибусе она доехала до городской окраины (денег было в обрез, но идти пешком Кармен побоялась) и направилась в сторону дачного поселка. Дома здесь были старые и полузаброшенные – хозяева наведывались в свои владения только в сезон садово-огородных работ. Кармен неплохо знала эти места: будучи детьми, они с Тимом и Лили частенько здесь играли. Девушка прошла по разбитой, покрытой замерзшей грязью дороге вглубь поселка и выбрала себе пристанище. Это был неказистый домик – зато внутри имелся камин: Кармен в этом убедилась, заглянув в окошко. Попасть внутрь ей, конечно, помог магический ключ.

В домике было сыро и неуютно. Кармен провела здесь три дня – и за три дня, испытывая угрызения совести, спалила в камине все дрова, припасенные хозяином дачи. Но протопить единственную комнатку в доме ей так и не удалось. Кармен постоянно мучил холод – особенно ночами, когда она, накрывшись своей курткой, сворачивалась клубочком на старой, продавленной софе. Днем Кармен иногда делала вылазки в Город – в маленьких магазинчиках на окраине она покупала себе еду. Однако долго так продолжаться не могло. Денег у нее осталось мало, а главное – Кармен прекрасно понимала, что чем дольше она будет торчать на одном месте, тем быстрее ее найдут. Она почти физически ощущала, как сужается круг – беспокойство и тревога не отпускали ее ни на минуту.

И вот Кармен сидела перед камином, устало наблюдая за пляской пламени. Ночью пошел снег – крупными, белыми хлопьями – а к утру уже вовсю бушевала настоящая зимняя метель.

Что делать?.. Что предпринять?..

Было очевидно, что в Городе прятаться бесполезно. Нужно уезжать.

Куда?.. Ответ так же очевиден. К Хельге, у которой гостила вся ее семья.

Но Хельга жила очень далеко. Добраться дотуда можно было только поездом. А билет – слишком дорогой. Имеющихся у Кармен сбережений хватило бы разве что на проезд до соседнего городка, где находилась ближайшая железнодорожная станция.

Да. Такой вот расклад…

Итак, господа присяжные, где достать деньги на билет?..

Кармен отчаянно ломала голову над этим вопросом. Прикидывала так и эдак… Ее родители жили тихо и скромно, друзей и знакомых было совсем мало. А таких, которые могли легко расстаться с серьезной суммой без лишних вопросов, не было вообще. Положим, Кармен могла сказать то же самое, что и тетушке Нике: ее отпустили на каникулы, родители об этом не знали и уехали, и теперь ей нужно срочно попасть к ним. Положим, ей поверят. Но на все эти визиты и объяснения нужно время, которого у нее нет. К тому же навещать знакомых и просить денег – это все равно, что в колокол звонить. А слуг у Рагнора Неро много – не говоря уже о разных там магических примочках. Он быстро обо всем узнает… Нет, если что-то и может ее спасти, то только скрытность.

К тому же… К тому же Кармен еще в доме госпожи Рассел твердо решила: она не имеет права впутывать в эту опасную историю кого-то еще. Теперь, как следует все обдумав, она была даже рада, что ее семья так вовремя покинула Город и оказалось вне досягаемости Рагнора Неро.

Нет, Кармен нужно решать проблему самой. И теоретически возможность раздобыть деньги у нее была. Кармен может попытаться получить в мэрии свой честно выигранный приз за второе место в конкурсе чтецов (каким далеким казался ей тот день, когда она увидела в газете список победителей!).

Конечно, это было очень опасно. Учитывая негласное влияние Рагнора Неро в Городе …

С другой стороны… Вполне возможно, что маг – по крайней мере, до поры до времени – будет пытаться изловить свою сбежавшую пленницу исключительно собственными силами, не впутывая мэра или кого-то еще. Огласка ему ни к чему. И потом… Выдачей призовых денег занимается обычный рядовой клерк из департамента культуры и образования, который кроме своего рабочего места ничего не видит. Так что… шансы по-тихому забрать свои деньжата и смыться есть, господа присяжные. Только действовать нужно быстро.

Будь Кармен в другом настроении, в ином состоянии духа, она бы сто раз подумала, прежде чем делать такой рискованный шаг. Но тревожное ожидание ее измучило. Дачный домик с его ненадежными стенами стал ей почти ненавистен. Кармен чувствовала себя здесь как зверь в западне. Она должна хотя бы что-то предпринять!.. Поэтому, решив штурмовать мэрию, Кармен почувствовала радостное волнение и безрассудное ликование – словно призовые деньги уже лежали у нее в кармане.

Она покинула дачу на следующее же утро. Покинула с легким сердцем – и с намерением никогда сюда не возвращаться. Если все пойдет как надо, думала Кармен, она прямо из мэрии отправится на железнодорожную станцию. А если нет, то… Впрочем, такие мысли она гнала прочь.

Кармен вновь добралась до центра Города на омнибусе, стараясь держаться в гуще пассажиров и не привлекать к себе внимания. Выйдя на нужной остановке, она поправила рюкзак, висевший на плече, и украдкой отряхнула слегка запыленную куртку.

Снег прекратился лишь поздним утром, однако он таял, едва коснувшись земли, а потому белый ковер под ногами Кармен был не толще мизинца. Ветер взметал легкую снежную пыль, и она искрилась и переливалась в бледных лучах зимнего солнца.

Кармен прошла по аллейке декоративных каштанов и свернула на главный проспект Города. Почти сразу она почувствовала теплый аромат свежего хлеба: в красивом угловом здании из красного кирпича располагалась самая большая и самая известная в Городе пекарня. По выходным мать Кармен всегда покупала здесь сдобные булочки…

Мимо центральной площади, где уже наряжали рождественскую елку, мимо магазина сувениров, мимо ресторана «Малахит» с изящной зеленой ящеркой на вывеске…

Вот оно – здание мэрии на пересечении двух оживленных центральных улиц. Трехэтажное, с высоким фундаментом и бледно-желтым фасадом, увенчанное узкой башенкой с часами. Добравшись до цели, Кармен слегка оробела. Ее решимость дала слабину. Но… вместе с тем она отчетливо понимала, что больше ей идти некуда. Или пробовать здесь – или сдаваться на милость Рагнора Неро. И Кармен, глубоко вздохнув, поднялась по ступенькам и открыла массивную дверь.

В просторном холле, несмотря на ясный день, горели лампы. На полу, возле двери, лежал резиновый коврик, и Кармен долго и старательно счищала снег с подошвы ботинок, одновременно пытаясь придать себе деловой и уверенный вид. Из-за стеклянной перегородки за ней внимательно наблюдал румяный круглолицый охранник в серой униформе.

– Вы к кому, барышня? – обратился он к ней довольно-таки дружелюбным – и немного фамильярным – тоном.

Кармен невинно посмотрела на него.

– Мне в департамент культуры и образования.

– Я так и подумал, – добродушно сказал охранник. – Второй этаж, правое крыло.

– Знаю. Но все равно спасибо, – Кармен изобразила улыбку и прошла мимо стеклянной перегородки к лестнице. Кармен не соврала: она уже бывала в мэрии. Именно здесь регистрировали участников конкурса чтецов, и девушка без труда нашла нужный кабинет. Дверь была приоткрыта, и Кармен, собравшись с духом, заглянула туда.

За длинным столом, заваленном бумагами, сидел молодой чиновник в слегка помятом костюме и полосатом галстуке. Его голова казалась огромной из-за шапки густых курчавых волос. Кажется, именно этот чиновник занимался составлением списков для конкурса, в котором участвовала Кармен.

Хорошо это или плохо?..

Клерк ненадолго оторвал взгляд от бумажной кипы, в которой увлеченно копался, и посмотрел на Кармен.