Читать книгу В плену его желаний - Ольга Князева - Страница 1

Вечерний воздух наполнен немного резким запахом хвои, кисловатыми, но сочными запахами цитрусовых и неповторимым, дурманящим ароматом новогодней радости. Воздух словно дрожит от звонких и радостных голосов прохожих, бурным потоком плывущих от одного магазина к другому.

Вот смотришь на суетливых, дорожащих каждой праздничной минутой людей, и кажется, что перед ними поставлена цель скупить всё, что находится в поле их зрения.

Сегодня даже маленький, впервые украшенный яркими гирляндами газетный киоск, не был обделен вниманием прохожих.

Довольно забавно наблюдать за людьми, ведь почти все из них так нагружены пёстрыми свёртками, яркими коробками и шуршащими пакетами, что кажется, будто мимо тебя проплывает живая гора подарков, на двух тонких, гнущихся под собственным весом, ножках.

Хруст снега приятно радует слух и я то и дело опускаю взгляд на сияющее, сделанное словно из алмазной пыли, белоснежное полотно. От переливающихся, ярко вспыхивающих отовсюду гирлянд, уже рябит в глазах и хочется зажмуриться от удовольствия, утонуть в радостном, детском смехе и полной грудью вдыхать морозный, наполненный буйством запахов воздух.

Присутствие Новогоднего Духа ощущается везде, в каждом человеке, в каждой вещи, в каждой медленно падающей снежинке, во всем… но не в Нем!

Настойчивый кашель, который я самым невинным образом пыталась не замечать, повторился снова и на этот раз прозвучал как-то зло, ясно намекая на то, что кое-кто безумно сильно хочет привлечь моё внимание. А вот мне сейчас, если честно, очень хочется просто провалиться в сугроб, чтобы не чувствовать на себе тяжелого, обжигающего взгляда.

– Поверь милая, твое молчание ничего не решит. Так что ты можешь и дальше невинно смотреть в сторону, с таким видом, словно и понятия не имеешь, что произошло. Но предупреждаю, я уже начинаю злиться, – как в подтверждение его слов, голос мужчины завибрировал от еле сдерживаемого раздражения.

И как бы мне этого не хотелось, я все же прекратила любоваться новогодней картинкой, которая дорисовывалась и изменялась с каждой секундой. Пришлось обернуться и еще раз посмотреть на сотворённый мною кошмар.

Черная, припорошённая снегом «ауди», от одного вида которой на глаза набегают слезы зависти и восхищения, стоит у самого выезда из проулка, а рядом с этой восхитительной машиной стоит моя маленькая, красненькая «киа», подаренная мне в этом году родителями. Ну как рядом… близко, очень близко, так близко, что капот моей машинки, касается фары «ауди»… треснутой фары… из-за меня треснутой фары.

– Мне… жаль, – с трудом произнесла, так и не решившись посмотреть на хозяина чуточку покалеченной машины.

Говорить было тяжело, меня одновременно одолевают стыд и страх, а еще сковывает неловкость, а все из-за слишком пристального взгляда незнакомца. От этого мужчины так и веет чем-то опасным, диким, что пугает и заставляет опасаться его.

– Во-первых, хватит бубнить, меня это злит, – холодно произнес хозяин «ауди». Так холодно, что у меня помимо челюсти задрожали еще и колени. – А во-вторых, твоё «мне жаль» я уже в третий раз слышу. И давай сразу всё разъясним, слушать твои извинения у меня желания нет, как и времени, так что давай решать, что мы будем делать. Точнее, что ты будешь делать. И так, твои предложения на этот счет?

– Скоро Новый Год, – фраза сорвалась с моих губ быстрее, чем я успела даже подумать, что именно хочу сказать и прозвучала так жалобно, что мне стало ещё сильнее жаль бедную себя.

– Да ну, серьезно? – с сарказмом протянул жуткий хозяин жутко дорогой «ауди». – И к чему это было сказано?

До чего же у него страшный голос, он пробирает прям до костей, заставляет что-то внутри меня испуганно сжиматься и лишь усиливает желание провалиться или хотя бы закопаться в сугроб.

– Я слышала, что в эти дни нельзя ни на кого кричать и… и надо прощать… всех.

М-да. И на что я только надеюсь? И вообще, я думала, когда он кричит – это страшно, но нет, оказывается, что когда он молчит – вот что действительно страшно. И вот стоим мы в нескольких шагах друг от друга и молчим. Я чувствую на себе его тяжелый взгляд и если со стороны проулка доносится новогодняя музыка и веет весельем, то со стороны «ауди» веет скорой и беспощадной расплатой.

Не выдержав напряжения, я сделала глубокий вдох и резко вскинула голову, посмотрев своему страху в человеческом обличии прямо в лицо.

Лучше бы я этого не делала. Большие, хрустально-голубые глаза, чей взгляд колет больнее сотни ледяных иголок, безжалостно замораживая и заставляя чувствовать себя слабой и маленькой, смотрят на меня как на ненормальную. Можно подумать, я только что ляпнула какую-то чушь… Хотя именно ее я и сказала. Так меня и простили за разбитую фару. И ладно бы машина была бы из разряда реальной стоимости, но эта просто космическая. На нее и смотреть страшно, и в это же время сложно отвести взгляд. Я бы всё на страховку спихнула, вот только у меня ее ещё нет, а владелец машины почему-то и не упоминает о ней. Помучить меня хочет… Или того хуже, вовсе замучить.

– Хорошо, – его голос задрожал от напряжения и злости, – я не буду кричать и я… я тебя прощаю.

– Правда? – Я недоверчиво посмотрела на этого странного, жуткого, но оказывается такого благородного и милосердного мужчину.

Вот только по легкой ухмылке, промелькнувшей на его бесцветных губах, поняла, что моим мечтам не суждено осуществиться.

– Конечно. Я прощаю тебя за то, что ты… не слишком внимательная особа, разбила мою фару. И в честь грядущего Рождества – это будет моим подарком. Ну а от тебя я скромно приму скромную сумму за ремонт моей скромненькой машины.

Да он просто издевается надо мной!

– А может… может как-то по-другому рассчитаемся? – снова ляпнула не подумав.

Светлые брови мужчины стали стремительно подниматься, при этом вопросительно изогнувшись дугой. Быстрый, но внимательный и оценивающий взгляд холодных глаз заставил меня возмущенно скрестить руки на груди. Но прежде чем я успела высказать свое недовольство и объяснить, что я хочу расплатиться вовсе не таким способом, о котором он подумал – правда я сама еще не знаю каким хочу… хотя никаким не хочу, просто отпустите меня уже домой –голубоглазый фыркнул, снова искривив губы в презрительной усмешке.

– Знаешь, лучше деньгами.

– У меня сейчас нет денег, – тихо ответила, взглянув на свою машину. А ведь мы уделили внимание только «ауди», а что там с моей крохой, я так и не посмотрела.

– И снова возвращаемся к нашему вопросу. Что будем делать?

– Я не знаю, – жалостливо прошептала.

– А кто знает?

– Кто-то может и знает. – Снова посмотрела на молодого мужчину, вложив в свой взгляд всю мольбу и надежду, на которые только была способна. Но, к сожалению, это не помогло пробить толстый лед, невидимой, но ощутимой стеной окружающий владельца «ауди». – Может я как-то отработаю? – уже безнадежно спросила и не надеясь на чудо. Блин! Снова двояко прозвучало. Он еще вдруг и правда подумает, что я с ним за какую-то фару переспать готова!

– И как же именно ты хочешь отработать? – От насмешки в его голосе меня так и передернуло.

И отвечать ему не хочется, но надо. Вот только что я могу предложить? Вот как я могу отработать эту уже ненавистную всей моей душой фару?

– Я… не знаю.

– Мне вот просто интересно, ты хоть что-то знаешь? – Он чуть подался вперед, насмешливо смотря на меня и так издевательски изогнув брови, что у меня все внутри затрепетало от возмущения.

И вот мне очень захотелось как-то резко, грубо ему ответить, защитить себя от этих глупых нападок, но ничего другого, как подавить гордость и покорно дожидаться разрешения этой ситуации, я не могла. Даже смотреть на него пытаюсь без злости, а податливо, ведь те, кому ты должен денег, больше других не любят, когда им дерзят и не выказывают, как они считают, должного уважения.

– Тебе еще не надоело глазеть на меня? Такое ощущение, что ты мужчину никогда не видела.

– Было бы на что смотреть! Двухметровое, бледное, жуткоглазое не пойми что в дорогом пальто, – не сдержавшись прошипела, пробежав взглядом по высокой фигуре. Он мне так снеговика напоминает, особенно из-за цвета кожи, такой же белой, как и снег. Она разве что не искрится от яркого света витрин и гирлянд.

– Что ты сказала? – холодно отчеканил мужчина.

– Кто? Я? Я молчала.

– Лучше подумай, как ты мне деньги отдавать будешь.

Какой ужас, такой молодой, а уже такой жадный. А ведь за километр видно, что с деньгами у него проблем нет.

– Я думаю, – обречённо ответила и поняла, что мне, по всей видимости, ещё долго суждено простоять на морозе.

– Ты работаешь здесь? – неожиданно спросил мужчина, указывая рукой мне за спину.

– Я? Да! – поспешно ответила и только потом обернулась, чтобы узнать, где именно я работаю.

Не соврала, ведь злобный незнакомец указал на служебный вход на кухню ресторана «Скарлетт».

– И кем? – в голосе помимо раздражения и злости появилось что-то ещё, что-то настораживающее. Вот зачем ему это знать?

– Я повар, – ответила без зазрений совести.

И снова не соврала, а чуть-чуть приукрасила. Я и правда работаю в этом заведении, вот только всего неделю. А ещё я работаю не поваром, а лишь помощником повара: овощи чищу и нарезаю, мясо мариную, ну и по всякой мелочи помогаю.

Сегодня у меня как раз был рабочий день. И начался, и длился, и даже закончился он совсем неудачно. Только проснувшись, я поняла, да даже не поняла, а почувствовала, что произойдет что-то плохое.

Целый день все шло наперекосяк: проспала, три раза поскользнулась и из этих трех раз я два раза устояла на ногах, а в третий больно шлепнулась попой на лед. В добавок ещё и опоздала на работу, получила выговор от шеф-повара, случайно врезалась в этого самого шеф-повара, заставив его перевернуть на себя свой же соус. И вот меня отпускают пораньше, на телефон приходит уведомление о зачислении аванса и счастливая я, успевавшая позабыть об ушибленных частях тела и прочих неприятностях, вылетаю из ресторана, глупо поверив в то, что после всего произошедшего со мной, этот день просто обязан закончиться хорошо. Но как назло, всё закончилось хуже некуда, а именно, разбитой фарой дорогой машины.

– И как, ты хороший повар? – вырвал меня из раздумий насмешливый голос злого хозяина пострадавшей машины.

– Очень! – гордо соврала. Хотя почему соврала, всякие там фуагра и прочие непонятности готовить я не умею, а вот всё остальное, не такое замороченное, у меня выходит довольно даже неплохо.

Я вообще-то и не думаю поваром становиться, у меня и образования такого нет, но в связи с денежными трудностями, предложение тёти, работающей поваром в «Скарлетт», пришлось как раз кстати. Главное, что работа нетрудная, а платят на удивление хорошо.

– У меня для тебя крайне выгодное предложение. Выгодное в первую и в последнюю очередь для тебя. – И столько в его голосе издевки, что меня передернуло и слышать это самое предложение мне совсем не хочется. – Раз ты «очень хороший» повар, то ты можешь отработать свой долг своим мастерством.

Он так выделил слова «очень» и «хороший», что я никак не могу понять, издевается он или нет. И главное он так смотрит на меня своими холодными, голубыми глазами, словно сделал мне поистине королевское предложение.

А я смотрю на него и понимаю, что он вроде ничего заумного не сказал, но я почему-то не могу понять к чему он клонит, да даже не клонит, а ясно говорит об этом непонятном чём-то. Видно моя голова так сильно занята подсчетом примерной стоимости моей невнимательности, что всё остальное мой мозг на обдумывание не принимает.

– Не вижу бурной радости и восторга. Ты может хоть что-то мне ответишь для приличия?

Теперь на меня уже взирают очень недовольно. Похоже, кто-то и правда думал, что обезумевшая от радости я, буду весело скакать вокруг него словно он новогодняя ёлка.

– Эм-м-м… Я рада.

– Р-р-рада? – угрожающе протянул мужчина.

– Д-да, кажется.

– А мне кажется, что ты не поняла.

– Мне, если честно, тоже так кажется.

Незнакомец судорожно выдохнул и закрыл глаза, хоть я и успела заметить, как они у него ярко загорелись от злости, прямо как два фонарика. А вот это уже настораживает. Мало того, что от него так и хочется держаться подальше, так у него еще и глаза подозрительно яркого горят. И что-то у меня возникают подозрения, что он не совсем человек.

– В Рождество у меня собирается небольшая компания и мне как раз нужен повар, чтобы приготовить все необходимое. И мне по сути даже неважно, правда ты работаешь в этом ресторане или наврала мне, мне главное, чтобы всё было сделано как надо. Так что тебе выпал отличный шанс так легко отработать свой долг.

– Но я…

– И ты ещё сомневаешься? – он звонко рассмеялся. – Мое предложение для тебя и правда самый настоящий подарок. Просто судя по твоему виду, деньги мне придется несколько лет ждать и то не факт, что мне будет суждено их получить. Ну так что, готовишь небольшой праздничный ужин или идешь в ближайший банк оформлять кредит?

Слово «кредит» возымело действие и я решила согласиться на его предложение. К тому же, что может быть сложного в приготовлении праздничного ужина? Я хоть и не повар, но готовить умею и никто пока на мою стряпню не жаловался. Так что это и правда очень выгодное для меня предложение.

– Я согласна, – смиренно ответила, надеясь, что я справлюсь с таким заданием.

– Я так и думал, – мужчина усмехнулся, с легкой насмешкой смотря на меня с высоты своего немаленького роста. – Записывай адрес и время. И главное помни, на моем видеорегистраторе номер твоей машины видно, вздумаешь не прийти, хуже будет.

Я тут же достала телефон, поспешно записав продиктованное. Мужчина снова посмотрел на меня и, по-моему, в его взгляде промелькнуло что-то странное, звериное. Но всего секунда и вот он снова смотрит на меня с холодным раздражением. Не прощаясь, он развернулся и направился к своей машине.

– Постой! А продукты? – неуверенно спросила, смотря не на него, а на истоптанный снег. Может это конечно и наглость, но если у него пати намечается, то еды надо много, а денег на это самое «много» у меня нет. У меня даже с авансом с трудом на «мало» выходит.

– Что продукты? – раздраженно рыкнул мужчина. Ему видно не терпелось уже покинуть мое общество.

– Я их сама покупаю или как?

Что-то тихо и отрывисто ответив, голубоглазый незнакомец, который несмотря на то, что и адрес мне свой дал, и телефон, так и не удостоил меня чести открыть свое имя, с силой хлопнул дверью «ауди» и ударил по газам.

Интересно, это значит, что продукты покупать мне не надо? Хотя, он мне даже не сказал, что я должна буду приготовить. А раз так, то как я должна узнать, что нужно купить? Ну и отлично, если будет возмущаться почему нет продуктов, то скажу ему, что он сам виноват.

Отряхнувшись от снега, я села в машину и наконец-то отправилась домой. Мне было очень обидно, все вокруг такие радостные, новогодние, куда-то спешат, смеются, дурачатся, а я еду домой отсыпаться после рабочего и к тому же неудачного дня. Да ещё и в среду мне предстоит готовить ужин для мужчины с жуткими, льдисто-голубыми глазами. И среда всего-то через два дня. Весёлое у меня будет Рождество, буду полдня готовить и даже не для себя.

А вообще, меня настораживает последний взгляд мужчины, брошенный на меня. Да и сам он какой-то странный. От него веяло такой угнетающей силой, что она полностью меня подавляла. И что-то у меня на его счет совсем нехорошие предчувствия.