Читать книгу По прозвищу Эфа - Ольга Викторовна Лебедева - Страница 1

Глава 1

– Ты выросла. – В голосе мастера Дагги слышалось осуждение, а весь его вид выражал недовольство.

Ну да, выросла, а чего он ожидал? Невозможно в двадцать лет выглядеть, как двенадцатилетняя девчонка, какой он видел меня в последний раз, если конечно ты здорова и не имеешь генетических отклонений. Слава Всемилостивой, со здоровьем у меня всё в порядке, да и гены не подвели. Или его огорчает сам факт моего существования?

– Да неужели? – Мои губы растянулись в саркастической усмешке. – А я и не догадывалась об этом. Благодарю за то, что открыли мне глаза.

Мастер нервно забарабанил пальцами по столу. Всегда ненавидела эту его привычку. Старик это знал, но ему было плевать. Как было плевать на всё, что не входило в круг его интересов. Восемь лет назад я выпала из этого круга, вернее меня оттуда вышвырнули, как ненужный хлам. Я оказалась слишком слабой и не прошла уготованные мне испытания. Моё неокрепшее сознание упорно не желало расставаться с остатками человечности, заменой которой должны были стать беспринципность и холодный расчёт.

Тогда все сочли меня отработанным материалом и списали со счетов, но я выжила и стала намного сильнее, чем была. Чего мне это стоило, знаю только я. Из тех, кто мог поделиться с миром историей моего восхождения, не выжил никто.

– Эфа – занятное имя, – сказал вдруг мастер, с холодным прищуром оглядывая меня с ног до головы, и констатировал сухо: – Тебе идёт.

Ещё бы не шло, ведь это имя отражает мою истинную суть. Я научилась быть беспощадной к врагам и перестала доверять людям, за исключением тех, кого считаю своей семьёй. На любой выпад в мою сторону я отвечаю ударом, иначе нельзя. Мир бывает жесток к тем, кто безропотно сносит обиды и возносит к вершине того, кто умеет постоять за себя.

– Ближе к делу, – поторопила я старика. С некоторых пор длинные разговоры по душам стали действовать мне на нервы.

– Вижу, ты всё ещё злишься, – не внял моей просьбе мастер.

Он что, пытается вывести меня из себя? Право слово, смешно. Я прекрасно владею собой. Когда в твоём арсенале наличествует смертельно опасное оружие, поневоле научишься быть сдержанной.

– Думайте, что угодно, а я, пожалуй, пойду. Моё время стоит слишком дорого, чтобы тратить его на пустые разговоры.

Развернувшись на каблуках, я направилась к двери. Легко уклонилась от посланной мне в спину стрелы. Та воткнулась в косяк передо мной. Ещё бы чуть-чуть и угодила бы в шею.

– Забавляетесь? – прошипела я зло, в одно мгновенье оказываясь у мастера за спиной. Злость на недоумка спровоцировала частичную трансформацию. Вдоль роста волос проступила полоска чешуи, клыки наполнились ядом. Один укус и старику конец, а ведь я не собиралась его убивать.

– Двести тысяч кредитов, – выдавил из себя мастер Дагги за миг до предполагаемой смерти, и эти слова спасли ему жизнь. За такие деньги я готова слушать его часами.

– Кого нужно убить? – я тут же перешла на деловой тон и, перемахнув через стол, уселась в кресло напротив.

– Кровожадная ты стала, – поморщился мастер, потирая шею ладонью. И добавил, как будто сожалея: – Раньше такой не была.

Ну да, не рассчитала немного, на его коже теперь останутся следы от моих пальчиков. А нечего было меня злить. Случись подобное два года назад, когда моя выдержка временами сбоила, осталась бы я без выгодного контракта. Просто не с кем было бы его заключать.

Насколько я помню, раньше мастер Дагги не был таким болтливым. Как утверждает одна моя знакомая ведьма: мудрость с годами приходит не ко всем, отдельных личностей вместо неё посещает маразм. По-видимому, это именно тот случай. Но деньги мне нужны, а, значит, придётся набраться терпения и дождаться, когда этому старому маразматику надоест болтать и он наконец перейдёт к делу.

– Итак, – оставила я без внимания слова старика и постучала пальчиками по столу, чем вызвала волну раздражения со стороны потенциального нанимателя. Не нравится, значит. Я мысленно усмехнулась и выдала костяшками пальцев замысловатую дробь.

– Прекрати, – не выдержал мастер Дагги.

Хотя, какой он мастер после столь явного проявления эмоций? Точно стареет и теряет хватку. Помнится, нас, своих учеников, за подобную несдержанность он бил по рукам стеком. Ни малейшего вреда организму, зато больно и обидно до слёз. Ах да, за слёзы нам тоже прилетало, но уже по спине. В общем, держали нас в строгости и гоняли с рассвета до заката. Начинался день с полосы препятствий, ею же и заканчивался. А в промежутках мы изучали точные науки, естествознание, историю, географию и немного этикет – мало ли, пригодится.

Я продержалась пять лет, в начале шестого завалила всё, что только можно было завалить, потому что не хотела становиться убийцей. И вот ведь ирония судьбы, я стала одним из самых высокооплачиваемых наёмных убийц в нашем королевстве. Разница лишь в том, что своих жертв я выбирала сама. В своё оправдание могу сказать, что все они были редкостными мерзавцами. Мир без них определённо стал лучше.

– Убивать никого не нужно, – скрипучим голосом оповестил меня мастер, – на этот раз мне нужен проводник по пескам Заэрхана.

От такой новости я потеряла дар речи и несколько секунд беззвучно открывала и закрывала рот в безуспешной попытке послать старика подальше. Да вот хотя бы в те самые пески, на потеху обитающим там злым духам.

– Двести тысяч кредитов, – сказал этот гад, чётко проговаривая слова, а в подтверждение сказанного достал из верхнего ящика стола две золотые пластины, номиналом в сто тысяч каждая. И голосом змея-искусителя произнёс: – Одну получишь сейчас, а вторую после завершения задания.

Ко мне, наконец, вернулось самообладание, а с ним и способность трезво мыслить.

– Мы напрасно теряем время, – заявила я твёрдо. – Стопроцентная предоплата при подписании контракта и я в деле. В противном случае, ищите себе другого проводника.

– Идёт, – подозрительно быстро согласился мастер, подсовывая мне бланк контракта на подпись.

Его готовность пойти на уступки настораживала. И я решила повнимательнее вчитаться в контракт, изучить его вплоть до мельчайшей закорючки. А то знаю я этих умельцев – гильдийских стряпчих. С их лёгкой руки одна малюсенькая запятая способна кардинально изменить условия сделки. И вот уже не гильдия должна выплатить тебе гонорар за великолепно проделанную работу, а ты являешься её пожизненным должником.

Итак, что мы имеем? Одну принцессу, десяток фрейлин и пятьдесят человек сопровождения.

Я осуждающе посмотрела на мастера. Ему ли не знать, что пески Заэрхана проглотят их всех и не подавятся? Представив у себя на хвосте «весёлую» компанию, состоящую из истеричных барышень и тупых вояк, я недовольно поморщилась. Как говорится – было бы смешно, если бы не было так грустно. Впрочем, со стопроцентной предоплатой мне не о чем беспокоиться. Но уточнить всё же стоило, и потому я спросила:

– Дойти должны все, или для выполнения контракта достаточно сохранить жизнь одной принцессе?

Мастер Дагги поперхнулся воздухом и закашлялся. Перегнувшись через стол, я услужливо похлопала его по спине, вложив в удар чуть больше силы, чем следовало, зато помогло практически сразу.

– Принцесса должна прибыть в Эйкерон за неделю до Праздника Плодородия, – сиплым голосом выдавил из себя мастер, когда откашлялся и смог говорить. – Её брак с принцем Андосионом – дело решённое. Судьба прочих меня не интересует, они лишь сопровождение, отказаться от которого нет никакой возможности.

За что я уважала мастера Дагги, так это за его умение просчитывать всё наперёд. И в этот раз интуиция его не подвела. Я действительно хотела отказаться от толпы захребетников, способных принести больше вреда, чем пользы, а он дал мне понять, что не выйдет.

– Да не нервничайте вы так, – я была само благодушие, так как никаких подводных камней в контракте не обнаружилось, он оказался прозрачен, как слеза ребёнка, – меня всё устраивает. Пусть едут, если это необходимо, но отвечаю я только за принцессу. Остальные пусть заботятся о себе сами.

Схватив со стола золотые пластины, я вывела на контракте витиеватую подпись. А затем, покончив с формальностями, произвела мысленный расчёт и назвала мастеру дату отъезда. По всему выходило, что на сборы у меня оставалось чуть меньше недели. Этого времени должно было хватить на то, чтобы закончить кое-какие дела и собрать в дорогу всё необходимое.

– Я должен получить одобрение монарха, – попытался осадить меня мастер. – У него может быть своё мнение на этот счёт.

– День отъезда не обсуждается, так и передайте Его Величеству, – нагло заявила я, в душе посмеиваясь над мастером, которому предстоял непростой разговор с нашим правителем. Кому-то придётся сильно постараться, чтобы не вызвать недовольство короля и суметь настоять на своём.

Кабинет «великого и ужасного» я покидала с лёгким сердцем. Все мои переживания оказались напрасны. От прошлой обиды не осталось и следа. Видимо, перегорело. Думаю, мастер Дагги не раз задавался вопросом, почему я не стала ему мстить за то жестокое равнодушие, с которым он выставил меня на улицу восемь лет назад. При всём желании, наивным этого человека не назовёшь, и потому он вряд ли верил в собственную неуязвимость. При желании достать можно любого, даже короля.

Если бы мастер Дагги лично об этом меня спросил, я бы гордо ему ответила, что не считаю его достойным мести. И это было бы ложью, потому что на самом деле я ему уже отомстила тем, что выжила. А ещё у меня было время подумать и прийти к определённым выводам. В сущности, только благодаря мастеру я жива до сих пор. Он подобрал меня на улице в возрасте семи лет – голодную и оборванную девчонку, не слишком удачливую воровку, утратившую даже призрак надежды на долгую и сытую жизнь.

Следующие пять лет превратились для меня в непрекращающуюся пытку. Я не единожды проклинала день и час, когда повстречала на своём пути человека с холодными глазами, назвавшегося мастером Дагги. И всё же, став взрослой, я не могла не признать, что полученные в те годы знания и умения не раз спасали мне жизнь. Я не испытывала к мастеру благодарности тогда, но испытываю её сейчас. Только ему об этом знать не обязательно. Пусть живёт и мучается осознанием того, что я стала его единственной ошибкой, которую он не в силах исправить.

***

Стены гильдии наёмников я покидала с улыбкой на губах.

Грубые типы, заступившие мне дорогу, радостно оскалились:

– Эфа, ты ли это, крошка? Давно тебя не видели. Где пропадала?

– Были дела, – уклонилась я от ответа, но протянутые мне лапищи пожала с большой охотой. Этих двухметровых парней с накачанной мускулатурой я знала давно. Мы не раз выручали друг друга из переделок. Руди и Шарк были неплохими ребятами, слегка туповатыми, но сильными и надёжными. Последнее из перечисленных качеств встречалось довольно редко, а потому было особенно ценным. Если требовалось собрать команду наёмников, имена этих парней назывались одними из первых. Так что Руди и Шарк не бедствовали и всегда выглядели довольными, хоть и слегка побитыми жизнью.

– Ты куда сейчас направляешься? – спросил Шарк, разглядывая меня с хитроватым прищуром. А я уже знала, что последует дальше: приглашение в кабак, халявная выпивка, разговоры за жизнь, а после уговоры показать им дорогу к Змеиному храму, а лучше провести до его дверей, чтоб уж наверняка. В общем, всё как всегда.

Я вздохнула – ничего нового. И дался им этот Змеиный храм. Сотни раз говорила, что глупо так рисковать, что пройти ритуал им не светит. Но всё без толку. Зла парням я не желала, а потому на все их просьбы отвечала неизменным отказом. Однако это не мешало мне получать удовольствие от хорошей компании за обедом. К тому же, только что мне в голову пришла, не побоюсь этого слова, гениальная мысль. Я решила предложить Шарку и Руди снова поработать в команде, так как осознавала, что одной мне не справиться.

Принцессу то я без сомнения доставлю, куда надо, и даже в целости и сохранности, а вот с остальными могут возникнуть проблемы. Бросать их на произвол судьбы я не собиралась, хоть и уверяла мастера в обратном. Сказать можно всё, что угодно, но зачем брать грех на душу, если этого можно избежать?

– А не пойти ли нам к лысому Эду? – спросила я с самым невинным видом, перехватывая инициативу у парней.

Старые знакомые на мгновенье замерли. Обычно эту фразу произносил Руди. Не мудрено растеряться, когда всё идёт не по плану.

– Ну так что? – поторопила я наёмников, когда пауза чересчур затянулась.

– Отчего же не пойти? – опомнился наконец Руди. – Там и поговорим.

– Ага, только на этот раз говорить буду я, – вновь озадачила я парней и первой зашагала в сторону таверны, что находилась в паре кварталов от здания гильдии наёмников.

В таверне «У Эда» как всегда было многолюдно. Это заведение пользовалось популярностью у наёмников. Хозяин и сам когда-то принадлежал к их числу, пока не скопил достаточно денег на открытие собственного дела, о котором давно мечтал. Его жена управлялась на кухне, а сам он стоял за стойкой в зале, разливая напитки. Блюда, приготовленные Мартой, не отличались разнообразием, но были вкусными и сытными. Две подавальщицы шустро передвигались по залу, разнося заказы и флиртуя с посетителями, за что получали дополнительные чаевые.

Роскошью тут и не пахло, зато было чисто, а главное тихо. Можно было спокойно поговорить. Всякие сомнительные личности: воры, пьяницы и дебоширы, обходили это место стороной. Эд обладал крутым нравом и мог запросто покалечить нарушителя спокойствия. Так что драки тут не случались уже давно, а кражи тем более.

Свободный столик в углу мы заприметили ещё от входа, к нему и направились, махнув по дороге Эду в знак приветствия. Кареглазая Лайза подскочила к нам почти сразу. Она давно вздыхала по Шарку и сейчас не упустила возможности вновь привлечь его внимание к своей пышной груди. Я посмотрела на неё с жалостью, точно зная, что всё старания девушки напрасны. Сердце Шарка давно не свободно. Вот и ещё одна причина, по которой он не откажется от моего предложения. Дело в том, что папаша его возлюбленной запросил за дочку немалый выкуп, а наёмники никогда не умели копить деньги. По сути дела, моё предложение – его единственный шанс получить нужную сумму сразу и целиком.

– Предлагаю вам заработать, но предупреждаю сразу – дело это непростое и довольно рискованное, – заявила я, с ходу решив взять быка за рога. Когда речь шла о деле, парни утрачивали всякую расслабленность и начинали соображать на удивление быстро.

– Сколько? – деловито осведомился Шарк, приглаживая широкой ладонью ежик тёмных волос. Я и не сомневалась, что этот здоровяк начнёт именно с денег.

– Что нужно делать? – в свою очередь задал вопрос Руди.

Что же, и это ожидаемо. Из них двоих он всегда был более осмотрительным. Не трусом и не перестраховщиком, а именно осмотрительным, что не раз помогало ему избежать крупных неприятностей.

– Пятьдесят тысяч на брата за прогулку по пескам.

Дальше можно было не объяснять. И Шарк, и Руди знали о чём идёт речь. И всё же брови обоих удивлённо взметнулись вверх. Переход через пески считался делом опасным и всегда хорошо оплачивался. Удивление наёмников объяснялось просто – названная мной сумма превышала обычную ставку в десять раз.

– Ты не шутишь?

– Я не ослышался?

Парни задали вопросы одновременно и уставились на меня с напряжённым ожиданием. Ещё бы они не удивились, я и сама была сражена наповал, когда услышала сумму контракта. Достав из кармана одну золотую пластину, я положила её перед собой и провела по блестящей поверхности пальцем.

– Это вы поделите между собой, если согласитесь принять участие в переходе, – объявила после того, как насладилась моментом.

– Деньги сразу, – заявил Руди вмиг осипшим голосом. Шарка же волновало другое.

– Когда надо выезжать? – спросил он с плохо скрываемой надеждой в голосе.

Ага, значит, уже подсчитывает, успеет ли выкупить возлюбленную до отъезда. Щелчком пальцев я отправила пластину на середину стола и сказала:

– После обеда идем к стряпчему, заключать договора. Выезжаем через неделю. И да, Шарк, прими мои поздравления.

Широкая ладонь Руди мгновенно накрыла золотой прямоугольник, пряча его от посторонних взглядов. Напрасно он переживал, за их могучими спинами никто бы ничего не заметил.

– Договорились, – выдохнули парни одновременно.

– Обстоятельства дела расскажу позже, а сейчас неплохо бы пообедать, – поставила я точку в переговорах.

Лайза была уже в двух шагах от нас, и от подноса с едой, который она держала в руках, умопомрачительно пахло жареным мясом.

После совместной трапезы мы с парнями, как и собирались, посетили стряпчего, а потом разошлись по своим делам, договорившись встретиться в таверне у Эда за день до отъезда.

Глава 2

Собственным домом я так и не обзавелась. Деньги имелись, а вот времени всегда было в обрез. Не успевала выполнить один заказ, как тут же бралась за другой. И потому я снимала комнату у одной благообразной старушки. Виделись мы с ней редко, и каждый раз мне приходилось напоминать этой почтенной особе, что я являюсь её постоялицей. Это говорило о том, что с долговременной памятью у старушки были большие проблемы. Но вот что странно: требовать плату точно в назначенный срок она не забывала никогда. Так случилось и в этот раз. Едва я успела переступить порог своей комнаты, расположенной на втором этаже, как в дверь постучали.

– Эфочка, милая, – послышался снаружи старческий голос, – ты дома? – Ну надо же, в день оплаты она даже имя моё умудрялась вспоминать, правда потом благополучно забывала его до следующего раза.

Отсчитав положенную сумму, я распахнула дверь и протянула хозяйке деньги. Скрюченными артритом пальцами она с неожиданной ловкостью пересчитала монеты и спрятала их в карман. Потом посмотрела на меня чистым незамутнённым взглядом и неожиданно бодрым голосом сообщила:

– Начиная со следующего месяца, плата за комнату удваивается.

Я едва не задохнулась от негодования. Это неслыханно! Да где она видела такие цены?! Однако облечь своё возмущение в слова так и не успела. Старушка развернулась и скоренько так потрусила к лестнице, не дожидаясь, пока ошарашенная неожиданным известием постоялица опомнится и обрушит на неё свой праведный гнев.

К счастью, я вовремя вспомнила, что всё равно намеревалась съезжать и не стала устраивать скандал. Плату я вносила раз в неделю, вот ровно на неделю здесь и задержусь, а потом поминай, как звали. Вещей у меня немного, что не возьму с собой, перевезу в свой дом, который, теперь уже точно, куплю до отъезда.

Идея с домом возникла у меня внезапно. Мои напарники, получив кучу наличности, решили сразу вложиться, а я чем хуже? Шарк купил себе жену, Руди выделил деньги на приданое сестре, тем самым купив ей мужа, ну а я оказалась умнее всех, ведь недвижимость – это лучшее вложение капитала, разумеется после золота и драгоценных камней.

Оставалось решить, в каком районе начать присматривать себе дом. Городские окраины я отмела сразу. С преступными элементами мне и без того приходится часто сталкиваться по работе. В свободное от выполнения заказов время хотелось смены обстановки и окружения. Пусть у меня в соседях будут добропорядочные горожане, скажем, торговцы или стряпчие.

Подумав ещё немного, я назвала эти две категории граждан условно добропорядочными, всё же кое-какие грешки водились и за ними. А во всём остальном район, где я решила поселиться, меня полностью устраивал: тихое спокойное местечко, крепкие каменные дома, ухоженные дворики и чистые улицы. Жильё здесь продавалось не часто, но мне повезло, чего не скажешь о бывшем владельце двухэтажного кирпичного особняка, расположенного рядом с парком. Впрочем, довольно внушительная сумма денег, вырученная им за продажу дома, наверняка поможет бедняге удержаться на плаву.

Торговаться я не стала, дала столько, сколько запросили. Переплатила, конечно, изрядно, но нисколько об этом не жалела. А всё потому, что это была любовь с первого взгляда.

О таком доме я могла бы мечтать, если бы имела склонность к этому бесполезному времяпрепровождению. Главное, мы встретились – мой дом и я. Мы нашли друг друга и теперь не расстанемся никогда. Я буду любить его, заботиться о нём, а также оберегать не только от посягательства всяких криминальных личностей, но и от разрушительного действия времени. А значит, пришла пора наведаться к лучшему артефактору города.

***

Господин Гишо жил неподалёку, всего в паре кварталов от моего нового места обитания.

Ловко лавируя по тротуару между дородными матронами с их малолетними чадами, я широко улыбалась, что немало способствовало моему скорейшему продвижению вперёд. Кажется, местное общество слегка шокировал мой внешний вид. Ну да ничего, привыкнут со временем. Ещё и рады будут такому необычному соседству.

Колокольчик над входной дверью громко тренькнул, извещая хозяина о моём прибытии. Господин Гишо – невысокий полноватый человек с заметной лысиной и густой седой бородой, выглянул из-за занавески, отделяющей лавку от внутренних помещений, и приветливо мне улыбнулся.

– Эфа, заходи. Я почти закончил. Налей-ка пока нам чаю, а лучше сбегай в кондитерскую за пирожными, вместе перекусим. Ты небось тоже с утра ничего не ела?

Ела ли я сегодня утром? Хм, что-то не припомню. Вот вчера пообедала довольно плотно, это точно. Про ужин, скорее всего, и не вспомнила, а как проснулась, так и рванула по делам. Желудок сжался в тугой комок от обиды, но промолчал. «Ничего, дружок, сейчас устрою тебе пир духа», – мысленно подбодрила я его.

У нас с господином Гишо была одна страсть на двоих – пирожные госпожи Стоун. Правда, мне не часто выпадала возможность полакомиться сладеньким, зато артефактор баловал себя постоянно, что негативно сказывалось на его фигуре. Округлый животик заметно оттягивал мантию спереди, намекая на склонность его обладателя к перееданию и малоподвижному образу жизни.

– Я быстро, – крикнула я мастеру, разворачиваясь на каблуках и со всего маху впечатываясь в грудь высокого господина, неожиданно возникшего на пороге лавки.

– Полегче, парень, не зашибись, – хохотнул двухметровый детина, подхватывая меня за шкирку, как котёнка.

Я ловко вывернулась из его захвата, юркой змейкой проскользнула в узкую щель между шкафообразным молодчиком и дверным косяком и понеслась прочь. Оглядываться не стала. Пусть и дальше думает, что я парень, коли сразу не разглядел, с кем имеет дело.

– Шустрый у тебя помощник, Гишо, – донеслось мне вслед.

Что там ответил артефактор, я уже не слышала, да меня это и не волновало. Мастер не отличался излишней болтливостью. Разве что, когда пропустит рюмочку-другую наливочки, может начать пространно рассуждать о своём любимом ремесле, но и только. Знакомых, а тем паче клиентов мастер никогда и ни с кем не обсуждал, соблюдая профессиональную этику.

У витрины с пирожными я проторчала довольно долго. Хотелось всего и сразу. В конце концов, ограничивать себя в выборе не стала. Туго набитый монетами кошелёк приятно оттягивал карман, а впереди меня ожидал нелёгкий путь и целый месяц на сушёном мясе и сухарях.

Госпожа Стоун добродушно усмехалась, упаковывая в большую картонную коробку мой заказ. А я не могла отвести взгляд от кремовых розочек, воздушного безе и пышного бисквита. Некоторые посетительницы, большей частью молоденькие девушки, поглядывали на меня с плохо скрываемой завистью. Не все из них могли позволить себе такое количество сладостей. И дело было не только в цене. Чистая здоровая кожа, как и тонкая талия требуют жертв в виде диет и ограничений.

Обратная дорога заняла у меня чуть больше времени, потому что я старалась двигаться предельно осторожно. И всё равно пришла слишком рано. Посетитель всё ещё оставался в лавке и, по всей видимости, уходить не собирался. Он вальяжно развалился в кресле, расположенном возле небольшого столика для чаепитий. Второе кресло занимал господин Гишо. Больше сидячих мест в помещении не было.

Я вцепилась в коробку покрепче, всем своим видом давая понять, что не собираюсь делиться её содержимым. Хоть я и взяла сладостей с избытком, но на такого проглота, как этот неизвестный мне господин, точно не рассчитывала. Да ему все мои пирожные на один зуб. И вообще, сладкое есть вредно.

– Не парень, значит, – изрёк посетитель глубокомысленно, окидывая меня пристальным взглядом с ног до головы.

Я пожала плечами, не желая комментировать очевидное. Вместо этого, прошла к конторке, водрузила на столешницу коробку с пирожными и извлекла из неё то самое, с большой кремовой розочкой посередине. Всю дорогу только о нём и мечтала. Ммм… До чего же вкусно. И даже завистливые взгляды обоих мужчин нисколько не портили мне аппетита.

Первым не выдержал артефактор, заявив:

– Думаю, мы с вами закончили, господин капитан, я учту ваши требования и сделаю всё в точности, как вы заказывали.

Господин Гишо старательно выпроваживал посетителя, но тот упорно не желал убираться прочь.

– У меня остались ещё кое-какие вопросы, мастер. И я хотел бы получить на них ответы прямо сейчас, – упорствовал заказчик.

– В таком случае, пройдёмте в мой кабинет, – обречённо вздохнув, мастер поднялся и вышел, уводя клиента с собой.

Я хмыкнула и перебралась за стол. Расположилась с удобством в мягком кресле и продолжила поедать пирожные. А потом меня вдруг осенило – мастер называл незнакомца капитаном. Неужели этот тип и есть капитан королевской стражи? Так вот значит, кого принцессе назначили в провожатые. А он недурён собой. Высокий и статный, с правильными чертами лица. Меня поднял в воздух, словно пушинку. И глаза такие красивые, карие с золотым ободком. Я бы на месте нашего правителя поостереглась доверять принцессу этому типу приятной наружности. А ну как влюбится девочка? Потом ведь хлопот не оберёшься. С другой стороны, это будет уже не его забота.

– А теперь мне действительно пора, – вновь послышался голос капитана. Затем появился он сам с серьёзной миной на лице, которая вмиг растаяла, стоило ему увидеть меня. Губы мужчины искривились в насмешливой улыбке. Он сделал два шага в мою сторону и спросил:

– Прогуляешься со мной вечерком, красавица?

Ну что сказать? Неожиданное предложение и наверное оно должно быть лестно для меня. Особенно учитывая мою специфическую внешность. Никогда не считала себя красивой, да и не стремилась стать таковой. В моей профессии излишняя привлекательность могла стать помехой. К тому же, мне приходилось поддерживать образ мальчишки: утягивать грудь и коротко стричь волосы. Неровные светлые пряди в нужный момент помогали скрыть лицо и глаза, являясь естественной маскировкой. И никаких локонов-бантиков, кружев-рюшечек. Всего того, что так любят носить городские модницы. Я раз и навсегда для себя уяснила, что одежда наёмника должна быть удобной и функциональной, а ещё неприметной и обязательно мужской.

Именно так я и была одета сегодня, впрочем, как и всегда. Так что капитан обратился не по адресу. Я не какая-нибудь там вертихвостка. Я – серьёзная девушка с хорошей репутацией, создаваемой годами, разрушить которую можно в один момент. Стоит только появиться на улице с этим красавчиком под ручку, как меня тут же сочтут доступной женщиной.

Я подняла на капитана наивно-печальные глаза и отрицательно покачала головой.

– Сегодня вечером никак не могу, – сожаления в моём голосе было, хоть отбавляй. – Дело в том, что за столь короткий срок я никак не успею обзавестись дуэньей.

– А зачем нам дуэнья? – напрягся мужчина.

– Ну как же? – удивилась я вполне искренне. – Вы же только что заявили о своём намерении начать за мной ухаживать. Я – девушка порядочная и должна позаботиться о своей репутации.

Капитан задумчиво оглядел меня с ног до головы, неприлично долго задержал свой взгляд на моих ногах, затянутых в узкие брюки, и многозначительно хмыкнул. А я гордо вскинула подбородок. Пусть наряд наёмницы сильно отличается от тех, что носят девушки из хороших семей, но он так же далёк от развратных одеяний жриц любви. Просто удобная одежда, ничего больше. В ней меня действительно легко принять за мальчишку. По крайней мере, так было до тех пор, пока моя фигура не округлилась в определённых местах. Грудь, как не затягивай, всё одно выпирает и притягивает к себе мужские взгляды. Вот и этот уставился, куда не следует. Нет бы в глаза посмотреть. Глядишь, пропала бы охота встречаться.

– Шутки в сторону, – сказала я совершенно другим тоном, весьма далёким от кокетства. – Поговорим о деле.

Улыбка капитана сделалась понимающей, и он прямо спросил:

– Сколько?

Вот же болван озабоченный. У него что в голове других мыслей не осталось?

– Нисколько, – прошипела я в ответ, наконец привлекая внимание капитана к своему лицу. – Мне уже заплатили.

Не знаю, о чём он подумал, наверняка опять вообразил какую-то глупость, потому что в следующую секунду в его правой руке сверкнуло лезвие ножа, а левой он активировал артефакт защиты. Нервный какой, зато реакция хорошая. Может быть, у него даже будет шанс выжить в пустыне.

Я с невозмутимым видом вновь принялась за пирожные, позволяя капитану рассмотреть меня во всей красе. Собственно говоря, в этом обличье меня даже привлекательной не назовёшь. Помнится, я и сама первое время вздрагивала от испуга, стоило мне увидеть собственное отражение в зеркале: красноватая кожа, ряд перламутровых чешуек вдоль роста волос, заострившиеся скулы, приплюснутый нос и жёлтые глаза с вертикальным зрачком, а ещё раздвоённый язык и острые клыки.

Люди всегда относились к змеям с пугливой настороженностью. Я не являлась исключением. А потому мне пришлось довольно долго привыкать к своему новому облику. К счастью, в отсутствие угрозы и раздражающих факторов моя змеиная сущность никак не проявлялась. Ну разве что самую малость.

– Рассслабьтесь, капитан, – махнула я рукой чрезмерно напрягшемуся мужчине, – я не сссобираюсссь на вассс нападать, по крайней мере, сссейчассс. На ближайшшший месссяц мы ссс вами сссоюссзники.

Говорить чётко пока не получалось, мешал раздвоённый язык, но, думаю, мне удалось донести до капитана основную мысль, потому что взгляд его стал серьёзным. Обратная трансформация всегда давалась мне с трудом. И чем дальше, тем больше времени она занимала. Я страшно боялась, что однажды не смогу вернуть себе человеческий облик, только не знала, как этого избежать. Ответы на этот и многие другие вопросы ждали меня в Змеином храме, но я не собиралась туда возвращаться. По крайней мере, не сейчас, когда в моей жизни наметились существенные изменения. Если кто не понял, я говорю о доме. Подумать только, теперь у меня есть собственное жильё. И это не убогая каморка в подвале, а самый настоящий дом. Я с готовностью предалась радужным воспоминаниям, но один не в меру навязчивый тип, снова вернул меня к действительности.

– Значит, ты и есть та самая Эфа? – задал вопрос капитан, разглядывая меня с интересом.

Только в его взгляде не было и намёка на симпатию. Он видел во мне проблему, потому что не доверял, не зная, чего ожидать от такой как я.

– Вы невероятно догадливы, капитан, – отметила я, проводя кончиком раздвоённого языка по губам.

Его аж передёрнуло от этого зрелища. Вот и славно, ни к чему, чтобы он видел во мне девушку. Пусть лучше испытывает отвращение. Так будет проще и мне, и ему выполнять свои обязанности.

– Теперь я понимаю, почему глава гильдии так настойчиво рекомендовал твою кандидатуру на роль проводника.

Намекает на мою змеиную сущность? И пусть. На правду не обижаются. Я давно научилась существовать в изменённом теле и даже находила в этом немало преимуществ. Естественно, имелись и кое-какие недостатки. Куда же без них? К примеру, я плохо переносила холод. При значительном понижении температуры, я становилась вялой и сонной, а значит, беззащитной. Но и эта проблема легко решалась. Достаточно было исключить из списка посещений северные регионы или воспользоваться артефактом обогрева.

– Повторюсь, вы очень догадливы, – улыбнулась я снисходительно, с трудом избавляясь от внешнего проявления змеиной сущности в виде раздвоённого языка. – Но может быть, хватит попусту болтать? У нас не так много времени. Я хочу знать, что вы заказали у артефактора. Сам мастер об этом ни слова не скажет, даже если ему будет известно, что нам предстоит работать в команде.

– За это его и ценят, – пожал плечами капитан.

С этим трудно было не согласиться.

– Итак? – я посмотрела на него выжидающе.

– Всё как обычно, – капитан не стал скрытничать и выложил всё, как на духу: – Боевые артефакты, полный комплект охранок плюс набор бытовушек, всё-таки нам предстоит сопровождать принцессу и её фрейлин, а эти дамы привыкли к комфорту.

– Этого не достаточно, – я покачала головой, понимая, что придётся брать организацию перехода в свои руки. В пути нам понадобятся охранные контуры, для каждой стоянки свой. Значит, не менее двадцати, а также глушилки, отражатели и следилки. Своих людей всем необходимым я обеспечу сама, остальные – ваша забота.

– Мне сказали, что проводник будет один, – нахмурился капитан.

– А у меня не было точных указаний на этот счёт. Оплата произведена. Дальше моя забота. Как выполнять свою часть сделки и сколько людей к этому привлекать, я решаю сама. Главное – результат, остальное не имеет значения.

– Людей? – капитан красноречиво воззрился на ряд чешуек, всё ещё проступающих у кромки моих волос – остаточные явления, которые могут длиться часами.

– Людей, людей, – поспешила я успокоить мужчину, – уж поверьте, такие, как я встречаются не часто.

Мастер Гишо появился в самый разгар нашей беседы и страшно удивился, застав капитана в лавке.

– Разве у вас остались ещё какие-то вопросы ко мне, уважаемый? – спросил он с недоумением. – Мне казалось, мы всё подробно обсудили.

– Как выяснилось, осталось ещё кое-что, – капитан развернулся к мастеру лицом и продолжил: – Эта наёмница дополнит мой заказ, прошу внести стоимость дополнительных артефактов в общий счёт. Она, как проводник лучше меня разбирается в этом вопросе.

Издёвки в его голосе не было, как не было и сомнений в моей компетенции. Всё-таки не напрасно я гордилась своей репутацией. После стольких трудов и испытаний она наконец работает на меня, а не я на неё, как это было в самом начале моего пути.

– Да-да, конечно, будьте спокойны, я всё так и сделаю, – уверил артефактор привередливого заказчика, уже и не чая от него избавиться.

***

Наконец мы остались одни и смогли перевести дух.

– Рассказывай, Эфа, куда ты опять вляпалась? – сразу же напустился на меня старик Гишо. – С каких это пор вольные наёмники нанимаются на королевскую службу?

– Деньги не пахнут, мастер, вам ли не знать? – хмыкнула я в ответ.

Гишо иногда подрабатывал тем, что изготавливал артефакты для контрабандистов. И не попался на противозаконной деятельности лишь потому, что соблюдал крайнюю осторожность, действуя через подставных лиц.

– Да знаю я всё, как не знать? – мастер хитро усмехнулся. – И много заплатили? Или король как всегда поскупился?

– На этот раз заинтересованность Его Величества в успешном выполнении контракта перевесила его природную скупость, – напустила тумана я и не удержалась, добавила: – Признаться, я более чем довольна.

– Ну, значит, и мне будет, чем поживиться, – подытожил мастер.

Радостно потирая руки, он направился к чайному столику, а я прошла к конторке и принялась составлять список всего необходимого с подробным описанием характеристик каждого артефакта.

Глава 3

Неделя пролетела так быстро, что я и опомниться не успела. Вроде бы и привыкла собираться в дорогу в считанные дни, но на этот раз привычный порядок нарушало одно немаловажное обстоятельство – я стала владелицей крупной недвижимости. Если бы я знала заранее, сколько сил и времени потребуется на то, чтобы всё устроить как надо, то я… Впрочем, не стоит себя обманывать, я всё равно ввязалась бы в эту авантюру с покупкой дома.

У меня никогда не было собственного угла, и я толком не знала, что делать с неожиданным приобретением, а потому нуждалась в толковом советчике. Но и тут мне повезло. Старый дворецкий – действительно старый, надменный, да к тому же зануда, каких свет не видывал, оказался для меня настоящей находкой. Бывшие хозяева больше не нуждались в его услугах, а идти ему было некуда.

Думаю, Сайроса – так звали дворецкого, подкупила моя искренняя радость при виде него – настоящего образчика идеального слуги. Он смиренно простил мне мой внешний вид и некоторую развязность в общении, признавая тот факт, что не всем дано родиться в знатной семье и получить соответствующее воспитание. А я простила ему чрезмерную заносчивость, свойственную людям его профессии. Да что там, мы почти подружились. Так что свой дом я оставляла с лёгким сердцем, в надёжных руках Сайроса, уверенная, что по возвращении меня будет ожидать тёплый приём.

***

На дворцовой площади творилось настоящее безумие. Казалось, проводить принцессу явились все жители столицы. Вряд ли она пользовалась в народе столь бешеной популярностью, просто людям по обыкновению захотелось развлечься за чужой счёт.

Моё появление осталось никем незамеченным и это не удивительно. Взоры всех присутствующих были обращены в сторону запряжённых карет. Кто-то толкнул меня в бок, и тут же попытался лишить всей наличности. В такой толпе карманники обычное дело. Ответный удар локтем под дых помог наглецу осознать ошибку.

– Прошу прощения, – сдавленным шёпотом извинился вихрастый парень, – не признал.

Я сделала ему знак, чтобы убирался, и в следующую секунду воришка исчез, как не бывало. Какое-то время я понаблюдала за приготовлениями к отъезду со стороны и даже прониклась уважением к наглому капитану, которому не иначе как чудом удалось распихать разряженных дамочек по каретам буквально за полчаса. Не уверена, что смогла бы такое повторить.

Которая из девиц была принцессой, выяснить так и не удалось. В принципе, они ничем друг от друга не отличались: кукольные лица, блестящие локоны, пышные платья. Создавалось впечатление, что девушки собирались не в длительную поездку, а на бал. Посмотрим, кто из них первой взмолится о пощаде, когда пески пустыни проникнут под корсет, а беспощадное солнце опалит их нежную кожу.

Охрана распределилась таким образом, что каждая карета оказалась в окружении вооружённых всадников. Завершали процессию повозки с обслугой. О горничных в контракте не упоминалось. Из чего я сделала вывод, что этих бедняжек даже за людей не считают. А ведь основные тяготы пути лягут именно на их плечи. Капитан ехал во главе отряда. Он бросил несколько нетерпеливых взглядов по сторонам, будто разыскивая кого-то в толпе. Не нашёл и был вынужден отдать приказ отправляться. При этом он имел такой вид, что я сочла за лучшее убраться подальше. Всё равно не собиралась присоединяться к ним сразу. Во-первых, ни к чему демонстрировать себя всему городу – в шуты я не нанималась. А во-вторых, не хотелось попадать под горячую руку руководителю нашего отряда. Было видно, что нервы у него на пределе.

Вот выедут за ворота, тогда и встретимся. В конце концов, меня нанимали для того, чтобы я провела эту разношёрстную компанию через пески, а об охране в родном королевстве речи не шло. Не в моих правилах нагружать себя лишней работой. В нашем деле ведь как: только дай слабину, и тут же найдутся желающие сесть на шею. Со мной такой номер не пройдёт. Пусть даже не рассчитывают на это.

***

Шарк и Руди ждали меня у Южных ворот, как мы и договаривались.

– Как дела, парни? – поприветствовала я своих спутников. Впрочем, можно было и не спрашивать, лица обоих светились довольством.

– Всё здорово, – ответил Шарк за двоих, – и было бы ещё лучше, если бы не надо было никуда ехать.

– Не будь этой поездки, не было бы и того, что делает тебя таким счастливым, – философски заметила я, и парни с этим согласились.

Что и говорить, всем нам деньги пришлись очень кстати, но пришло время их отрабатывать. Мы отъехали немного вперёд. У ворот всегда было многолюдно, а сегодня так и вовсе не протолкнуться. Минут через двадцать показались наши подопечные. Длинная вереница, состоящая из трёх карет, пяти десятков всадников и двух телег с обслугой выехала из города под гомон и улюлюканье толпы.

Дожидаться их приближения мы не стали, поехали себе дальше, лениво обсуждая последние городские сплетни. В личные дела друг друга носы старались не совать, строго соблюдая негласное правило всех наёмников. Если кто-то захочет о себе рассказать, это другое дело, но бесцеремонное вторжение в чужую жизнь у таких как мы считалось недопустимым.

Громкий окрик долетел нам в спину, спустя полчаса неспешной езды. Это капитан соизволил заметить нашу дружную компанию и решил привлечь к себе внимание. Наверняка, он уже давно мечтал на ком-то сорвать свой гнев, а тут, о счастье, под его горячую руку подвернулась та, кого он безуспешно искал всё утро.

– Вы нарушили условия контракта, – гневался статный красавчик, гарцуя на вороном коне. Я даже залюбовалась его уверенной посадкой и гордо вскинутым подбородком. Ноздри породистого носа хищно раздувались, потемневшие вмиг глаза метали молнии, мышцы рук напряглись. Видать, сильно допекли его капризные девицы.

– Ничуть, – улыбнулась я так широко, как только могла. – Действие нашего контракта начнётся ровно в тот момент, как мы пересечём границу Заэрхана, а до той поры, мы вольны поступать, как нам заблагорассудится. Можем даже на время избавить вас от нашего общества. Собственно говоря, так нам и следует поступить. Должен ведь кто-то разведать обстановку на границе. С этими словами, мы развернулись и резво рванули вперёд, оставив капитана и его подчинённых глотать клубы пыли, вылетающие из-под копыт наших лошадей.

***

– Что ты задумала, Эфа? – спросил у меня Руди, как только мы отъехали подальше.

– У меня в соседнем городишке имеются кое-какие дела, – не стала скрывать я своих намерений. – Ничего серьёзного, так что управлюсь быстро.

– А нам что делать? – осведомился Шарк. Он всегда туго соображал, но я ценила его за другое, а потому не обращала внимания на некоторую заторможенность друга.

– Можете ехать дальше, – пожала я плечами, – я догоню чуть позже. Дорога тут одна, так что мимо вас не проеду.

– Нужна наша помощь? – напрямую осведомился Руди.

Определённо он был куда сообразительнее друга. Соблазн согласиться был велик, но всё же я отказалась.

– Сама справлюсь, – покачала я головой, смягчая отказ улыбкой.

На этом разговор о делах был окончен, и возобновилась беседа ни о чём. Как показывает практика, это лучшее средство скрасить долгий путь.

***

Дархон, на первый взгляд был славным городишкой, да и на второй тоже. Чистенький до отвращения, весь какой-то прилизанный, не город, а картинка. И жители все такие чопорные, важные, не допускающие ни малейшего проявления эмоций на лицах. Даже дети тут были все как один, воспитанные в духе послушания и уважения к старшим.

Такова была лицевая сторона этого местечка. Мне же довелось лицезреть его изнанку, что, впрочем, не сильно меня шокировало, так как от иллюзий я избавилась задолго до этого.

Восемь лет назад судьба столкнула меня с господином Саланом. Я только что лишилась крыши над головой, а потому готова была схватиться за любое предложение, лишь бы не оказаться вновь на улице. Возвращаться к прошлому не хотелось. Тем более, что я многому научилась за эти годы и считала себя выше тех неудачников, что попрошайничают на улицах и подрезают кошельки у зазевавшихся прохожих.

Господин Салан предложил мне одно верное дельце. По его словам, мне и делать то ничего не придётся. Только притвориться его племянником и вместе с ним посетить дом некой госпожи. Он уверял, что им всё продумано до мелочей. Никто не обратит внимания на шатающегося по дому ребёнка, и мне не составит труда проникнуть в хозяйские покои, чтобы вынести оттуда один артефакт.

Артефакт ожидаемо оказался с подвохом. Салан по своей наивности думал, что я добровольно суну голову в петлю, точнее руку в шкатулку с артефактом неизвестной мне силы и назначения. Я же решила действовать в своих интересах и при первых признаках тревоги дать дёру, прихватив с собой то, что плохо лежит. Поверьте, в богатом доме всегда найдётся, чем поживиться.

Я кралась по коридорам второго этажа, мысленно пересчитывая закрытые двери. Скудное освещение не столько облегчало моё передвижение по дому, сколько увеличивало вероятность быть обнаруженной. Слуги то и дело забредали на господский этаж, чтобы подложить дров в камины, натаскать воду для умывания или просто пообжиматься в одной из тёмных ниш с хорошенькой горничной. Внизу веселились гости, звуки музыки и шум голосов разносились по всему дому, заглушая звук моих шагов.

Сначала мне везло. Я с лёгкостью добралась до нужной мне двери и заглянула внутрь полутёмной комнаты. Это был кабинет, принадлежащий недавно почившему хозяину особняка. Почему я так решила? Да просто женщина оформила бы эту комнату совсем иначе. Тяжеловесная мебель и мрачные шторы на окнах даже меня вгоняли в депрессию. Что уж говорить о привыкшей к роскоши дамочке. Определённо, это не её стиль.

Шкатулка с артефактом сразу бросалась в глаза. Ошибиться было невозможно. Господин Салан довольно подробно описал, как она выглядит: ничего лишнего – ни причудливых завитков, ни изображений птиц или зверей, лишь строгие линии, тёмное полированное дерево и только на крышке закреплён голубоватый кристалл, исполняющий роль охранки.

Кристалл искрил и переливался всеми оттенками синего. Это было очень красиво и наверняка смертельно для всех, кроме его владельца. Однако у меня на этот случай был припасён артефакт с аурой хозяина дома. Даже думать не хочу, как Салану удалось его достать, ведь снять отпечаток ауры с человека не так просто. Нужно как минимум получить его согласие на подобную процедуру.

Существовали умельцы, снимающие отпечаток ауры с бессознательного тела, но после этого носителя как правило не оставляли в живых. Учитывая все известные мне обстоятельства, я рискнула предположить, что хозяина дома постигла именно эта участь.

Признаюсь честно, в тот раз меня подвело любопытство. Не стоило заходить в ту комнату, не стоило открывать шкатулку с артефактом. Следовало придерживаться первоначального плана и смываться из этого дома с тем, что первым попадётся под руку. Да вот хотя бы с теми серебряными подсвечниками, расставленными в коридоре у каждой двери. Мне хватило бы двух, чтобы продержаться на плаву целый месяц.

К несчастью, я была молодой и глупой, а ещё слишком самоуверенной и как следствие – невнимательной, потому и попалась в ту простенькую ловушку, что была расставлена специально для меня. Будь я более искушённой в таких делах, непременно насторожилась бы и заметила тонкую сигнальную нить, протянутую у самого пола в метре от стола, на котором находилась шкатулка.

Они появились не сразу. Дождались еле слышного щелчка, с которым открылась крышка и только после этого дверь за моей спиной бесшумно отворилась. Присутствие посторонних личностей выдало колебание свечи. Она хоть и была магической, но довольно реалистично подражала своему прототипу из воска. Я медленно обернулась. Суетиться или спасаться бегством не имело смысла. Единственный выход из комнаты оказался заблокирован двумя рослыми мужиками, за спинами которых маячили тени хозяйки дома и моего нанимателя.

– Не стоило торопиться, – проворчал господин Салан, обращаясь к женщине средних лет, облачённой в красивое платье. – Она не успела вынуть артефакт из шкатулки.

– Так прикажите ей сделать это, – капризным тоном потребовала стареющая красавица, нервно передёрнув обнажёнными плечами.

– Она мне не подчинится, – равнодушно ответил Салан.

– Тогда я вам не заплачу, – последовала угроза, от которой Салан отмахнулся, как от назойливой мухи.

– Не стоит совершать ошибок, миледи, о которых в последствии придётся пожалеть. – Угроза из уст Салана прозвучала куда более убедительно, и женщина сменила тактику. Она заломила руки, тихонько всхлипнула и слёзно взмолилась:

– Ах, дорогой мой, простите мне мою глупость. Я просто не знаю, что делать. Покойный супруг оставил меня ни с чем. Стоит его сыну появиться на пороге этого дома и он вышвырнет меня на улицу, тогда мне точно нечем будет вам заплатить. Этот артефакт – моя последняя надежда. Клянусь, я отдам вам ровно половину содержимого сейфа, только помогите мне активировать ключ. Салан немного подумал и согласился.

– Девочка, возьми артефакт в руки, – обратился ко мне негодяй то ли с просьбой, то ли с приказом, сразу и не поймёшь.

Мне было страшно до жути от понимания того, что живой из этой переделки мне не выбраться. Буду я сотрудничать или нет, исход для меня один – смерть от руки одного из громил, буравящих меня равнодушными взглядами наёмных убийц.

Решив потянуть время, я принялась торговаться:

– Если я возьму артефакт, мне позволено будет уйти?

– Нет, милая, – сочувственно покачал головой Салан, – мне жаль, но для тебя это путь в один конец.

– Тогда я отказываюсь делать это, – выкрикнула я, срываясь на визг.

– Откажешься, и твоя смерть будет долгой, – уведомил меня господин Салан.

Его взгляд не сулил ничего хорошего. Наёмники, видя моё отчаянье, слаженно ухмыльнулись. «До чего же мерзкие рожи», – подумала я и взяла артефакт.

Я ожидала чего угодно: немедленной смерти, мучительных судорог во всём теле, да хотя бы того, что моя рука немедленно отсохнет от соприкосновения с чужим артефактом. Однако, ничего из перечисленного не произошло. Я продолжала удерживать в руках неправильной формы голубоватый камень, а он никак не реагировал на мои прикосновения к нему, притворяясь простой безделушкой.

– Вот видите, дорогая, мои предположения оказались верны – в девчонке имеется капля древней крови, – довольно потирая руки, изрёк господин Салан.

– Так это было всего лишь предположение? – взвилась истеричная дамочка. – Вы же уверяли меня, что обладаете достоверными сведениями. Да как вы могли подвергнуть меня и мой дом такому риску? Вы негодяй! Мошенник! Вы обманули моё доверие!

Салан недовольно поморщился, скорее от крика, чем от справедливых обвинений в свой адрес. Кажется, он не имел ничего против того, чтобы его считали обманщиком и негодяем.

– Не стоит привлекать внимание гостей, дорогая, – произнёс он с явной угрозой в голосе. – Своими криками вы переполошите весь дом. Хотите, чтобы все узнали о вашем бесчестном поступке? Согласитесь, не очень то красиво пытаться оставить законного наследника ни с чем. Против вас ополчится всё местное общество, да и правосудие не останется в стороне, уж вы мне поверьте.

Дамочка задохнулась от возмущения, но ей всё же хватило ума промолчать, а Салан тем временем обратился ко мне:

– Деточка, будь добра, передай камушек нашей милой хозяйке. Да смотри, вложи прямо в руки, так будет верней.

Выбора у меня не было, и я вновь подчинилась чужому приказу.

Женщина схватила камень обеими руками и прижала его к пышной груди. Её глаза вспыхнули алчным блеском, а тонкие губы искривила злая усмешка.

Казалось, обо мне на время все позабыли, и я, воспользовавшись моментом, предприняла попытку выскользнуть из расставленной ловушки с наименьшими для себя потерями.

Только из этого ничего не вышло. Охранники не дремали и схватили меня ровно в тот момент, когда я уже находилась в полушаге от свободы.

– А с этой что делать? – один из громил, продолжая удерживать меня за шкирку, обратился с вопросом к Салану. Но того не заботила моя дальнейшая судьба. Роль громоотвода я уже сыграла и теперь была ему не нужна.

– Делайте с ней, что хотите, – отмахнулся он от громил. – Только увезите её подальше от этого дома, а лучше и вовсе уберите из города. Мне свидетели ни к чему.

***

Вот так, походя, мне был вынесен смертный приговор. Я понимала, что вот-вот наступит конец моему безрадостному существованию, но поверить в это не могла. Надо же было так глупо попасться в простейшую ловушку. А ведь я сразу почувствовала, что здесь что-то не так, потому и не собиралась брать артефакт, однако сглупила и теперь расплачивалась за это. И ведь не пожалуешься никому на несправедливость судьбы, засмеют. Я рано уяснила простую истину – за всё в этой жизни нужно платить, и дороже всего нам обходится собственная глупость.

От досады хотелось рвать на себе волосы и кусать локти, но я могла лишь мычать от бессилия. Со связанными руками и кляпом во рту мне не оставалось ничего другого. Наёмники вынесли меня через чёрный ход и довольно бесцеремонно сгрузили на пол кареты, а сами исчезли, правда ненадолго. Я даже не успела придумать план спасения, как они уже вернулись.

Мужчины расположились на дощатом сиденье рядом друг с другом, но с их появлением карета так и не тронулась с места. Ещё через несколько минут к нам присоединился господин Салан. В руках он держал большой чёрный саквояж. Судя по тому, с каким трудом мой недавний наниматель взбирался внутрь экипажа – саквояж был доверху набит деньгами или драгоценностями, а может, там находилось и то, и другое.

– Вы как всегда молодцы, – похвалил Салан наёмников, – чисто сработали. Труп обнаружат не ранее завтрашнего утра. К тому времени мы успеем не только убраться из города, но и замести следы.

Он говорил открыто, не обращая внимания на моё присутствие. Это было плохим знаком для меня. Впрочем, я и так уже знала, что жить мне осталось недолго. Прикрыв глаза, я позволила мышцам расслабиться и не заметила, как уснула. Очнулась уже перед рассветом от того, что сильно продрогла. Меня знобило, тело сотрясала мелкая дрожь. Кисти рук затекли и онемели. Пальцы почти не слушались. Я пыталась их разминать, но без толку. Хорошо хоть от кляпа удалось избавиться, дышать сразу стало легче. Челюсти всё ещё сводило от боли, но это скоро пройдёт, можно и потерпеть.

Мои похитители спали: Салан в обнимку с саквояжем, а наёмники, тесно прижавшись друг к другу. Я завозилась и попыталась освободить руки от верёвки. Действовать приходилось очень осторожно, чтобы не задеть ненароком мужские сапоги, находящиеся в непосредственной близости от моего лица. К сожалению, у меня ничего не вышло, тот, кто стягивал узлы на верёвке, превосходно знал своё дело.

Конское ржание и заунывное пение, донёсшееся снаружи, разбудило моих спутников. А быть может, они и не спали, а просто наблюдали за моими неловкими потугами из-под полуприкрытых век и весело потешались над жалкой неудачницей, возомнившей себя умнее других.

Салан не спешил выходить. Вместо этого он послал одного из громил договариваться с цыганами о покупке девственницы для жертвоприношения. То есть меня собирались продать, вместо того, чтобы быстро и безболезненно перерезать горло. Мои волосы встали дыбом, в буквальном смысле этого слова. Ещё минуту назад я страшилась прихода смерти, но теперь готова была молить её о милосердии. Только бы избежать той страшной участи, что уготовил мне Салан.

Глава 4

Воспоминания о тех временах до сих пор даются мне нелегко. И я предпочла бы не бередить старые раны, но своевольная память как назло вытаскивает из тёмных закоулков моего сознания самые отвратительные моменты прошлого, вынуждая переживать их заново, каждый раз содрогаясь от ужаса и омерзения.

Вот меня передают с рук на руки кочующим цыганам, и мне до безумия хочется плюнуть в довольную рожу Салана, а лучше расцарапать её до крови, чтобы оставить отметины на его лице, но тело меня не слушается и злодей остаётся безнаказанным.

Затем надо мной склоняется жутковатого вида старуха. Её смуглое морщинистое лицо напоминает застывшую маску, настолько оно безэмоционально. Сквозь прорези век зловеще поблёскивают угольно-чёрные глаза. Я невольно цепенею под этим немигающим взглядом и разом забываю о сопротивлении. Проклятая ведьма лишает меня воли, после чего в мой приоткрытый рот с лёгкостью вливают отвратительную на вкус жидкость. И сразу же после этого тело моё наливается тяжестью, а усталость придавливает гранитной плитой. Не хватает сил даже на то, чтобы держать глаза открытыми. Мысленно уговариваю себя не спать, но всё равно проваливаюсь в тягучее забытьё. Тону в нём, не имея возможности выбраться. Крик застревает в горле вместе с дыханием. Паника жжёт изнутри. Я бьюсь в агонии, предчувствуя скорый конец, но в последний момент меня грубо возвращают к жизни.

Несколько хлёстких ударов по щекам приводят меня в чувство, и я хватаю ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, глядя на мир безумными глазами. Очнувшись окончательно от забытья, я обнаруживаю себя запертой в деревянной клетке. Моя временная тюрьма привязана кожаными ремнями к повозке. Сверху на прутья наброшен кусок плотной ткани, защищающий от солнца, но не от жары, от которой, кажется, плавятся кости. К концу второй недели пути я превращаюсь в живой труп. Желание жить сменяется вялым безразличием. Мне уже всё равно, что будет со мной дальше, лишь бы всё закончилось поскорее. Наивная я даже не подозреваю, что мой самый главный кошмар ещё впереди.

Змеиный храм возникает перед глазами неожиданно. Создаётся впечатление, что он вырастает прямо из песка. Да и откуда бы ему ещё взяться в самом центре пустыни?

Сначала я принимаю это монструозное сооружение за мираж, но мои тюремщики ни минуты не сомневаются в том, что храм реален. Они радостно переговариваются на своём языке и тычут грязными пальцами в сторону окаменевшей разверзнутой пасти гигантской змеи.

Только теперь я замечаю, что отважившихся посетить местную святыню нашлось не так уж много – не более десяти человек. Все как один молодые, сильные мужчины и с ними та самая старуха с кошмарными глазами, что превратила меня в безвольную куклу. Остальные замирают в отдалении у неведомой черты, так и не решаясь её переступить.

Как я уже говорила, вход в храм олицетворяет собой раскрытую пасть гигантского змея. Всё это выглядит настолько реалистично, что в голову приходит нелепая мысль о том, что когда-то давно это чудище было живым, ползало по пескам, наводя ужас на жителей оазисов и немногочисленных путешественников. Быть может, у него даже имелись сородичи, которым повезло умереть своей смертью. И только этому бедолаге не посчастливилось встретить на своём пути человеческих магов. В тот роковой день, когда пришёл конец его существованию, этот змей, видимо, вознамерился сытно пообедать, но ошибся с выбором жертвы, и теперь вынужден вечно изображать памятник самому себе.

Все эти пустые предположения, здорово отвлекают от пугающих мыслей, хоть и не помогают избавиться от них полностью, но я радуюсь даже кратковременной передышке, потому что чувствую, что сознание моё на пределе. Оно больше не в состоянии выносить возникшее напряжение и готовится к тому, чтобы покинуть меня навсегда. Я уже догадываюсь, что внутри меня не ожидает ничего хорошего, и потому отчаянно трушу. Поддавшись порыву, закрываю глаза, лишь бы не видеть жуткой змеиной морды с оскаленными клыками. Никогда не понимала значения словосочетания – чудовищная красота, но к описанию этого храма оно подходит как нельзя лучше.

Пространство вокруг внезапно наполняется шуршащими звуками. Они неприятно скребут по нервам, вызывая желание заткнуть уши. Я распахиваю глаза и вижу источник моего раздражения. Это непрерывно перемещающиеся по каменным плитам чешуйчатые твари. В храме их так много, что, кажется, невозможно сделать и шага, чтобы не отдавить одной из них хвост.

Солнце снаружи палит нещадно, накаляя воздух до состояния печного жара, но от увиденного меня пробирает озноб. Обхватив себя руками, я малодушно радуюсь тому, что не нужно идти самой. Двое мужчин несут меня в паланкине, как какую-то восточную принцессу. К слову, мой новый наряд вполне соответствует этому образу: ярко красные шаровары, расшитый бисером лиф, на руках широкие золотые браслеты и перстни с драгоценными камнями, а в ушах тяжёлые серьги. Признаюсь, я в жизни не видела столько золота, сколько было надето на мне в тот день. По крайней мере до тех пор, пока не спустилась в храмовое подземелье.

Пока я глазею по сторонам, поражаясь великолепию внутренней отделки храма, мои носильщики достигают цели. Они очень бережно опускают паланкин на мозаичный пол, а меня подхватывают на руки и водружают на пьедестал, как статую. Озираясь по сторонам, попутно стараюсь устроиться поудобнее. Камень, на который меня переместили, расположен в центре огромного зала и выглядит очень подозрительно, учитывая то обстоятельство, что мы находимся в храме, причём не совсем обычном. Тут нет ни храмовников, ни мелких служек, но я готова поклясться, что Змеиный бог его не оставил. Он неотрывно наблюдает за всем, что здесь происходит, и скорее всего ожидает момента, когда сможет получить свою жертву.

И словно вторя моим мыслям, под звуки тягучей мелодии в воздухе разливается сладкий цветочный аромат. Одуряющая смесь из звуков и запахов притупляет сознание, заставляя расслабиться и смириться с происходящим. Краем глаза я замечаю, что мои носильщики, согнувшись в три погибели, спиной пятятся к выходу, да там и замирают в весьма неудобной позе. Помнится, я даже успеваю их пожалеть, ведь спина после такого издевательства непременно напомнит о себе острой болью.

Старуха напротив придвигается ко мне ещё ближе и начинает кружить вокруг камня, как ненормальная. Её многочисленные юбки то взмывают вверх, образуя идеальный круг, то опадают вниз, обвиваясь вокруг ног престарелой танцовщицы, чтобы на следующем развороте вновь полыхнуть ярким многоцветием красок. Седые косы старухи извиваются, подобно змеям. Её глаза полыхают безумным блеском. Напомаженные алой помадой губы смотрятся несуразно на жёлто-сером морщинистом лице, как и подведённые сажей брови и наклеенные ресницы. А когда эти губы вдруг начинают шевелиться, издавая нечленораздельные звуки, я едва удерживаюсь от того, чтобы не упасть с камня, на котором стою, ведь кукла не может говорить.

Старуха в этот момент и впрямь напоминает ярмарочную марионетку, не хватает лишь кукловода и тянущихся к нему нитей. В остальном, сходство является настолько полным, что я невольно поднимаю глаза кверху, ожидая увидеть там главного организатора этого представления. Но лучше бы я этого не делала.

Крик застревает в горле, так и не родившись, а колени предательски подрагивают, когда я вижу над собой голову гигантского змея. Уверена, хвост там тоже имелся, и наверняка очень длинный. И для того, чтобы в этом убедиться, нужно всего лишь оглянуться назад. Вот только тело перестаёт мне повиноваться. Я застываю с поднятой вверх головой, не в силах противиться жёлтому гипнотическому взгляду чешуйчатого гада, а может быть, гадины. Кто этих змей разберёт? Да это и не важно. Главное сейчас заключается в том, что жить мне остаётся считанные секунды. Меня просто сожрут и вряд ли при этом подавятся. А ведь я ещё так молода, и очень хочу жить. Внутри меня ширится и растёт возмущение, и я вдруг понимаю, что не готова расстаться с жизнью по прихоти каких-то негодяев.

Жалость к себе довольно быстро сменяется злостью, и в следующий миг неимоверным усилием воли я выхожу из оцепенения и сразу же спрыгиваю с пьедестала, сбив при этом старуху с ног. Надо сказать, вышло очень удачно, хоть и не специально. Много позже, сопоставив все факты, я поняла, что ведьма в тот момент наговаривала какое-то заклятье, сдерживающее ползучего гада, а когда она замолчала, чешуйчатый людоед мгновенно пришёл в себя. А в тот момент я решаю не дожидаться, пока он вновь обратит на меня внимание, и укрываюсь за камнем.

***

Дальнейшее я предпочла бы не видеть никогда в жизни, но, увы, моим мнением никто не интересовался. В общем, хозяин храма не стал церемониться с незваными гостями, а принялся заглатывать их целиком, одного за другим. Я же старалась не думать о том, что мои тюремщики скорее всего были съедены заживо. Смотреть на весь этот ужас не было ни сил, ни желания и я малодушно прикрыла глаза ладошками.

Открыла их лишь тогда, когда всё вокруг стихло. И всё равно долго не решалась сдвинуться с места. Так и сидела, прижавшись спиной к тому камню, на который меня водрузили незадолго до этого кошмара, видимо, для того, чтобы змею было удобнее заглатывать свою жертву.Как вспомню его магнетические глаза с узкими вертикальными зрачками и широко распахнутую пасть с двумя длиннющими клыками, так сразу бросает в дрожь.

А тогда и вовсе всю трясло, как в лихорадке, у меня буквально зуб на зуб не попадал. И только я начала успокаиваться, как случилась новая напасть. Змей не рассчитал траекторию своего движения и случайно саданул по камню хвостом, снося его с места. Моё укрытие отлетело в сторону, открывая отверстие в полу, в которое я и провалилась. Помню, как вопила во всё горло до тех пор, пока окончательно не сорвала голос. Думала, разобьюсь насмерть. Лучше бы так и было. По крайней мере, мне не пришлось бы столкнуться с кошмаром всей моей жизни. Напрасно я думала, что в мире нет ничего страшнее того гигантского змея. Реальность показала, что ей есть, чем меня удивить.

Вопреки моим ожиданиям, приземление оказалось довольно мягким, хоть и странно скользким, но порадоваться своей удаче я не успела. В следующее мгновенье моё тело пронзили тысячи острых игл, на деле оказавшихся змеиными клыками. Этих тварей тут было видимо-невидимо, и угораздило же меня свалиться прямо на них. Змеи набрасывались на меня с небывалым остервенением, впрыскивая в моё тело свой яд. Жаль только, действовал он не моментально, и какое-то время я оставалась в сознании. Не смотря на невыносимую боль, кричать я уже не могла, только сипела, а потом милосердная тьма наконец приняла меня в свои любящие объятия.

***

Очнулась я от ощущения чьего-то пристального взгляда. Тело больше не болело и вообще казалось невесомым. Я лежала на чём-то тёплом и удивительно приятном на ощупь. Глупо отказывать себе в маленьких удовольствиях, когда ты уже умерла, вот и я не удержалась, провела по шелковистой поверхности раз, другой. Прижалась к ней щекой и обхватила руками лежанку, по форме сильно напоминающую бревно. Смерть оказалась не такой ужасной, как я себе представляла. Мне было хорошо и спокойно. Мерное покачивание убаюкивало. Вот только чувствовала я себя немного странно, но это и не удивительно, просто не успела ещё привыкнуть к своему новому состоянию.

Открывать глаза не торопилась, решив, что успею выяснить, как выглядит моё новообретённое пристанище, ведь впереди меня ожидает целая вечность. Покрепче зажмурившись, я сладко потянулась и вдруг почувствовала, что лежанка подо мной ощутимо так дёрнулась и неожиданно выскользнула из-под меня, оказавшись совсем не такой надёжной, как думалось вначале. С громким визгом я полетела вниз, чтобы в следующую секунду быть пойманной на лету и зажатой в тугие тиски. Глаза сами собой распахнулись во всю ширь, и я увидела перед собой лицо женщины.

Надо сказать, выглядела незнакомка более чем странно. Начнём с того, что вместо волос у неё на голове красовался чешуйчатый нарост. В придачу к наросту имелись приплюснутый нос, впалые щёки и вытянутые к вискам глаза с вертикальными зрачками и совсем без белков. Губ, к слову, у этой дамочки тоже не было, зато изо рта выпирали два длиннющих клыка весьма устрашающего вида, а между ними то и дело мелькал раздвоённый язык. При ближайшем рассмотрении кожа на лице незнакомки оказалась сплошь покрыта мелкими чешуйками телесного цвета. И только от скул к вискам тянулись две широкие полосы более крупных чешуек, переливающихся всеми оттенками красного и бордового цветов. Массивная, слегка приплюснутая голова не иначе как чудом удерживалась на длинной тонкой шее. Высокая грудь, тонкие руки и точёные плечи намекали на наличие у этого существа человеческих предков. В памяти тут же всплыли легенды о загадочных змеелюдах, якобы обитавших в пустыне много столетий назад.

Скромностью женщина-змея явно не отличалась. Одежды на ней не было совсем, зато украшений имелось с избытком. Я даже засмотрелась на переливы оправленных в золото камней. Незнакомку трудно было назвать красивой. Но это на мой человеческий вкус, а у змеелюдов могли быть иные понятия о красоте. Об этой таинственной расе мало что было известно, но кое-что я всё-таки знала, хоть и понаслышке.

– Ссс пробуждением маленькая принцесссса, – голос женщины-змеи оказался низким, грудным и чрезвычайно приятным на слух.

Я невольно задалась вопросом: мне показалось, или она на самом деле пытается быть дружелюбной? Честно говоря, ей это плохо удавалось. Не с такой внешностью заводить друзей. Однако, в моём положении глупо было бы привередничать. Стоило брать то, что дают. Как говорится, не съели и на том спасибо. До меня потихоньку стало доходить, что я по какой-то причине ещё жива, но легко могу умереть вот прямо сию минуту, если не проявлю хоть немного ответной учтивости.

– Ссспасибо, госсспожа, – получился какой-то полусвист-полушипение, но я храбро продолжила: – Проссстите, но вы ошшшибаетесссь, я сссамая обычная девочка.

Честное слово, я не дразнилась, у меня даже в мыслях этого не было. Просто что-то застряло во рту и мешало правильно и чётко произносить слова. Наплевав на приличия, я залезла пальцами себе в рот и обнаружила там… Что бы вы думали? Именно так: удлинившиеся клыки и слегка раздвоённый язык.

Судорожно обхватив руками лицо, я провела ладонями по волосам, пошевелила ногами и наконец облегчённо выдохнула. Оказалось не всё так страшно, как почудилось в первый момент: кожа на ощупь по-прежнему была человеческой, да и волосы никуда не делись. Ноги, к слову, тоже остались при мне. В отличие от моей собеседницы, обладающей толстым змеиным хвостом, я всё ещё походила на человека, особенно если не заострять внимание на кое-каких мелочах.

Я подумала, что произошедшие со мной незначительные изменения будет довольно легко скрыть. Правда придётся всё время молчать и притворяться немой, но зато никто не заметит ни клыков, ни раздвоённого языка.

– Теперь ты принцесссса, – упорствовало хвостатое создание.

Да и ладно. Побуду принцессой. Жалко что ли? Главное я уже поняла, есть меня не собираются, а всё остальное можно и потерпеть. Страх отступил, а любопытство напротив заявило о себе в полный голос.

– Это вы помогли мне выжить? – спросила я, практически уверенная в ответе.

Незнакомка самодовольно улыбнулась.

– Только Сссайясссхари решшшает, кому жить, а кому умирать. Дети никогда не перечат сссвоей матери. Теперь ты – моя дочь. Нарекаю тебя Эфирассси, – торжественно произнесла женщина-змея, видимо желая, чтобы я осознала всю важность момента.

Честное слово, я прониклась, но ненадолго. Устроившись поудобнее в нежных материнских объятиях, я нечаянно глянула вниз, туда где извивались, клубились, переплетаясь между собой сотни, тысячи змей и нервно сглотнула. Назвать эту змеиную кодлу семьёй, язык не поворачивался, особенно если вспомнить, какую тёплую встречу устроили мне эти родственнички. Они просто напросто накачали меня ядом под завязку.

– Мамочка, – всхлип вырвался сам собой, и я в поисках спасения припала к груди названной матери.

Сайясхари на мгновенье опешила. Не ожидала, наверное, от меня проявления родственных чувств. Честно говоря, я и сама от себя не ожидала ничего такого. К тому же новообретённая мамочка одним своим видом могла довести кого угодно до мокрых штанов, зато на ощупь она оказалась довольно приятной – тёплой и как это ни странно довольно гладкой. Я даже поймала себя на мысли, что могла бы понежиться в тёплых материнских объятиях ещё немного, день или два, в общем, пока не надоест. Однако у мамы на мой счёт имелись свои планы. Она резко отстранилась, удерживая меня на вытянутых руках, и прошипела:

– Оссставь эти нежности, принцессса. У нассс ссс тобой имеется один нерешшшённый вопроссс. Ты должна принять кровь Великого Змея, чтобы ссстать одной из нассс.

– Да пожалуйссста, – прошепелявила я с готовностью. – Всссегда мечтала быть принятой в род. Признаюсссь честно, одной жить на сссвете не очень-то весссело.

Тут взгляд мой вновь устремился вниз, и я ощутимо вздрогнула, подумав, не поторопилась ли я с ответом.

– Вот и ссславно, – обрадовалась мамаша и с размаху вонзила острые клыки в своё запястье.

Я собиралась закричать от ужаса и омерзения, представив, как сейчас из её вены хлынет кровь, заливая меня отвратительной липкой субстанцией с ног до головы. Но в конце концов так и застыла с открытым ртом, потому что из двух аккуратных дырочек, появившихся на запястье матушки, выделилось ровно две капли густой зеленоватой жидкости.

– Ссслизни, – прошепелявила матушка, а я огляделась по сторонам, не находя никаких слизней. – Ссслизни, – повторила она вновь, но я продолжала смотреть на неё с недоумением.

Тогда эта нехорошая женщина обхватила одной рукой мою голову, а второй запечатала мой так не вовремя открывшийся рот. Я тут же ощутила горечь на языке и попыталась вырваться из захвата. К сожалению, мои трепыхания ни к чему не привели. Вскоре горечь сменилась жжением, да таким сильным, будто я по глупости сыпанула себе в рот жгучего перца. На глаза навернулись слёзы, они крупными каплями потекли по щекам. Я шумно сглотнула, слишком поздно сообразив, что не стоило этого делать. В ту же секунду пищевод обожгло огнём, за ним воспламенился желудок, а вскоре я вся полыхала, как изнутри, так и снаружи. Ощущения были такие, будто меня поджаривают на медленном огне. За мгновенье до своей очередной кончины я с огромным трудом разлепила тяжёлые веки и сквозь пелену слёз посмотрела в глаза своей убийцы.

Сайясхари улыбалась. Демоны её побери, она выглядела до неприличия счастливой и довольной собой. Во мне вскипела злость. Я тут умираю в мучениях, а ей выходит, только того и надо было, чтобы я загнулась во цвете лет, наглотавшись той зелёной отравы, что течёт по её венам. «Вот ведь гадина», – подумала я прежде, чем провалиться в небытие.

***

И вновь я поспешила с выводами. Как вскоре выяснилось, матушка вовсе не собиралась меня убивать. Напротив, она мечтала о том, чтобы продлить мне жизнь на долгие годы.

Очнулась я, как и в прошлый раз, в нежных объятиях её толстого хвоста. И должна признаться, чувствовала себя превосходно, как будто заново родилась.

Сайясхари провела кончиком хвоста по моей голове, приглаживая растрепавшиеся волосы, и удовлетворённо вздохнула.

– Не думала, что ты сссправишшшься, – прошипела она, разглядывая меня с интересом, – сссилёнок в тебе маловато, но ты оказаласссь живучей, не то, что другие.

– А были ещё и другие? – спросила я напряжённо. Хорошее настроение мгновенно улетучилось.

– Рассзумеется, были, – подтвердила мои худшие опасения Сайясхари. – Я сслужу в этом храме около тысссячи лет и всссё время ищу сссебе ссзамену. Таково усссловие моего воссзвращения в родной мир. Проссстранссственные врата нельссзя оссставлять бессз присссмотра. Но вы, люди, ссслишком хрупкие сссоздания. Вашшши ссслабые тела окассзалисссь не в сссоссстоянии сссправитьссся ссс процесссом перерождения.

Дальше я не слушала. То, что касалось непосредственно меня, я уяснила. Оказывается, в род меня приняли не просто так, а для того, чтобы взвалить на мои хрупкие плечи тяжеленный груз ответственности за какие-то там ворота. Взглянув украдкой на продолжавшую распинаться Сайясхари, я поняла – она не шутит. Эта дамочка готова пойти на что угодно, лишь бы вернуть себе свободу. Вот только и я не готова расстаться со своей независимостью, ради кого бы там ни было.

***

С того самого дня я стала готовиться к побегу, потому что не собиралась в угоду Сайясхари провести остаток жизни, запертой в храме. Однако, подходящего случая всё никак не представлялось. Я потеряла счёт дням, успела привыкнуть к своему новому имени и перестала опасаться ползающих вокруг змей. Они на меня не нападали, я, в свою очередь, старалась не наступать им на хвосты. В общем, мы прекрасно уживались друг с другом.

Вопрос с питанием так же не возникал. Каждый день Сайясхари заставляла меня слизывать пару капель своей крови и этой малости мне хватало на то, чтобы в течение суток не испытывать ни голода, ни жажды. К счастью, кровь Сайясхари теперь служила лишь питанием для меня и я больше не корчилась в муках после её попадания в мой организм. Чем уж питалась сама Сайясхари, мне было не известно. Изредка она исчезала из поля моего зрения и возвращалась сонная и отяжелевшая, как после сытного обеда.

***

Долгожданный день наступил внезапно. Я по обыкновению перебирала сваленные в кучу драгоценности. За прошедшие тысячелетия их скопилось тут немало, а Сайясхари, как выяснилось, была не очень хорошей хозяйкой – порядка в её доме не наблюдалось. Я же не знала, куда деваться от скуки, вот и решила разложить всё по местам, а по ходу дела примеряла на себя всё подряд.

Внезапно в тишине храма, нарушаемой лишь свистом ветра, да шорохом змеиной чешуи, зазвучала знакомая тягучая мелодия. Сайясхари, до этого мирно дремавшая, вдруг резко выпрямилась, сузила глаза и расплылась в клыкастой улыбке. А потом она в одно мгновенье преобразилась в ту самую змеюку, которая едва ли не до смерти напугала меня в тот памятный день, когда цыгане собирались принести меня в жертву змеиному богу. Это было настолько неожиданно, что я застыла, как в ступоре и только молча наблюдала за тем, как хвост так называемой мамаши, извиваясь, скрывается в тёмном проходе, ведущем в верхний храм.

Отругав себя за недогадливость, я заметалась по подземелью, лихорадочно придумывая план спасения. Могла бы и раньше сообразить, что моя названная мать умеет превращаться в гигантского змея. А ведь я настолько к ней привыкла, что перестала обращать внимание на её хвост и довольно специфичную внешность. Пришлось встряхнуть себя ещё раз, да хорошенько. Ведь пока я тут придаюсь самобичеванию, торопливое время утекает, как вода сквозь песок. Помедлю ещё немного и потеряю, быть может, единственный шанс на побег.

Однажды Сайясхари случайно проговорилась, что не может выйти за пределы этих стен, и я поняла, что непременно должна воспользоваться этим знанием, понадеявшись на то, что моя связь с храмом не настолько прочна, и он не станет меня удерживать, пока здесь находится настоящая хранительница врат. Достаточно незаметно выскользнуть из храма, и я свободна. Так просто и так сложно одновременно. О том, как буду выбираться из пустыни, я не думала, решив положиться на удачу.

Глава 5

Дальше я действовала будто во сне. Просто отключила сознание и доверилась инстинктам. В критических ситуациях только так и следует поступать. Пока мозг будет искать выход из положения, тело отреагирует, как надо, выскальзывая из-под удара. За последнее время я сильно изменилась. Пусть внешне это не очень бросалось в глаза, но внутренне я стала другой. Более гибкой, более сильной, более выносливой, чем раньше. И осознание этого вселяло в меня уверенность в благополучном исходе дела.

Идти пришлось тем же путём, по которому уползла Сайясхари, просто потому, что из подземелья имелся только один выход. С каждым шагом музыка становилась всё громче, тягучая мелодия звала за собой, медленно, но верно погружая моё сознание в транс. В ногу вонзилось что-то острое, и боль мгновенно вернула меня к суровой действительности. Я ведь уже говорила, что драгоценности в змеином храме валялись буквально под ногами? Так вот одна из этих безделушек и стала моим спасением.

Подхватив с пола золотой браслет, я натянула его на предплечье. С моими тонкими руками там ему самое место. Подумала, и прихватила ещё несколько вещичек с камушками покрупнее. От Сайясхари не убудет, а мне останется память о ней и о недолгом времени, проведённом рядом с названной матерью. Всё же она по-своему была добра ко мне. Не хотелось её разочаровывать, но родители должны быть готовы к тому, что однажды дети вырастут и решат окунуться в самостоятельную жизнь.

Как я и думала, в верхнем храме меня ожидала неприглядная картина – очередное жертвоприношение. К сожалению, я ничем не могла помочь несчастному, занявшему место на камне. Я даже в собственном спасении не была уверена, нечего было и думать о том, чтобы прихватить с собой кого-то ещё. И всё же парня было жалко. Совсем ведь мальчишка, старше меня года на два, не больше. Ему бы жить да жить. Моё сознание будто раздвоилось. Одна часть меня уговаривала оставить всё, как есть, и спасаться самой, а другая уже продумывала план спасения несчастного парня.

Цыганка, кружившая вокруг камня, была другой, но она так же, как та старуха собиралась расплатиться чужой жизнью за благосклонность Хранительницы врат. Вечные странники, дети дорог – как только не называли в народе это бродячее племя. Поговаривали, что цыгане способны ходить между мирами. Теперь то я точно знаю, что это никакие не выдумки. И всё же считаю несправедливым, когда за свободу одних кто-то другой должен расплачиваться собственной жизнью. Не в силах отвести взгляд от разворачивающегося передо мной зрелища, я медленно присела и пошарила рукой подле себя. Пальцы тут же нащупали металлическую чашу, кажется, серебряную с позолотой. Ничего, сойдёт и такая.

Прицелившись, я метнула чашу в мальчишку. Правильнее было бы метить в цыганку, но я побоялась промахнуться и не попасть по движущейся мишени, а парень, в отличие от неё, замер истуканом и не шевелился. Я надеялась, что моя идея сработает, и не просчиталась. Мальчишка оказался смышлёным. Болезненный удар вывел его из оцепенения, и он быстро сообразил, что нужно делать – спрыгнул вниз, отполз за камень и там затаился.

Мамочка тоже не подвела. Мигом расправилась с теми, кому не хватило ума вовремя унести ноги. Насытив своё бездонное нутро, она сонно прикрыла глаза и очень-очень медленно поползла восвояси. Проползая мимо меня, Сайясхари лениво дёрнула головой, приглашая идти следом. А я поразилась её наивности. Неужели она и впрямь думает, что я буду послушной девочкой и вернусь обратно в подземелье?

– Я сссейчассс, – прошепелявила я вслед мамаше, на всякий случай, чтобы она не занервничала раньше времени. Сама же опрометью бросилась к мальчишке.

Мягко говоря, он был немного не в себе: дико таращил глаза, издавал нечленораздельные звуки, а от меня шарахнулся так, словно я собиралась сожрать его заживо, совсем как моя названная мамуля. Да уж, не каждый способен пережить такое и не свихнуться. Но не оставлять же горемычного здесь, когда уже столько сделано для его спасения.

Схватив парня за руку, я потащила его к выходу. Разумеется, он упирался, но с моими возросшими силами не составило труда вывести мальчишку наружу. И вовремя. Думается мне, что матушка быстро опомнилась, поняла свою оплошность и кинулась обратно, но не смогла развернуться в узком проходе. Оттого и задержалась. Ведь ей пришлось сначала ползти вниз, а потом возвращаться обратно. Эти несколько минут и дали нам необходимую фору, позволив, в конце концов, вырваться на свободу.

Я стояла шагах в двадцати от храма и смотрела на то, как отчаянно мечется, бьётся внутри него разгневанная туша гигантской змеи. Сайясхари раз за разом пыталась прорваться в открытую дверь и неизменно ударялась о невидимую преграду, легко пропустившую нас, но ставшую непреодолимым препятствием на её пути.

***

– Эй, ты живой? – я тряхнула спасённого мальчишку за плечи. Он никак не желал приходить в себя, и я его понимала. Действительность выглядела пугающей даже для меня – девчонки с улицы, в течение пяти лет обучавшейся наёмническому ремеслу.

– Да очнисссь же ты, – прикрикнула я и отвесила застывшему истуканом парнишке смачный подзатыльник. – Или хочешшшь, чтобы нассс тут сссожрали?

Угроза подействовала, взгляд мальчишки обрёл осмысленное выражение. На меня он по-прежнему смотрел с затаённым ужасом, но зато был способен худо-бедно воспринимать человеческую речь. Признаю, у меня имелись небольшие проблемы с дикцией, но взаимопониманию между нами это точно не мешало.

– Я в порядке, – прошептал он срывающимся голосом. – А ты вообще кто такая?

– Я то? – ехидная ухмылка обнажила острые клыки. Мальчишка ожидаемо отпрянул назад и затрясся, как лист на ветру. Я же, гордо приосанившись, представилась:

– Имя моё Эфирассси, есссли коротко – Эфа. А тебя-то как ссзвать, горемычный?

– Ярик, – проблеял мальчишка и, кажется, собрался грохнуться в обморок.

– Эй ты, болессзный, а ну не рассскисссать. Нам ещё иссз пуссстыни выбиратьссся. Будешшшь иссзображать припадочного, оссставлю прямо ссздесь.

И снова угроза оказала нужное воздействие. Ярик вытянулся в струну и даже прищёлкнул босыми пятками, по примеру военных. Получилось не так эффектно, как у бравых служак, но зато весьма показательно. Мне сразу стало ясно, отчего наставники в гильдии предпочитали не тратить силы на уговоры, а сразу переходили к угрозам, обещая немыслимые кары за любой проступок, будь то лень или какая другая провинность.

***

Вечерело. Не самое лучшее время суток для начала скитаний по пустыне, но и оставаться возле храма было страшновато. А ну как Сайясхари найдёт способ преодолеть ту хлипкую преграду, что встала на её пути? Я сильно опасалась, что в таком состоянии она и не вспомнит, что несколькими неделями ранее назвала меня дочерью. О судьбе мальчишки даже гадать не приходилось. Сайясхари его тощее тельце на один укус, проглотит и не заметит.

Цыганский табор маячил где-то на горизонте. Скорость, с которой они покинули опасное место, вызывала уважение. Ярик с тоской посмотрел вслед удаляющимся кибиткам. Неужели он настолько наивен, что стал бы просить о помощи своих несостоявшихся убийц? И это не пустые обвинения. Как ещё прикажете называть людей, приговоривших подростка к жуткой смерти?

– Хочешшшь их догнать? – поинтересовалась я с издёвкой в голосе.

– А это возможно? – спросило неразумное дитятко с надеждой.

Ну вот как разговаривать с таким олухом? Неудивительно, что он едва не сыграл роль жертвы. Потом я припомнила, что и сама не так давно пробовалась на эту же роль и решила повременить с выводами относительно его разумности.

– Есссли посстаратьссся, то к рассвету ты сссможешшшь их догнать, – поделилась я ценной информацией, внимательно наблюдая за реакцией парня.

Ярик помолчал пару минут, выискивая скрытый подвох в моём ответе. А потом спросил:

– А ты разве со мной не пойдёшь?

Меня порадовало то, что парень оказался небезнадёжен, но всё же пришлось кое-что ему объяснить.

– Я, в отличие от тебя, не сссобираюсь второй рассз ссстановитьссся жертвой. И тебе не сссоветую ссзря сссбивать ноги, – посоветовала я с самым серьёзным видом. – Проще будет сссейчас же вернутьссся в храм и покончить сссо всссем одним махом.

– Ты думаешь, они снова приволокут меня сюда? – Ярик выглядел растерянным. Наивная душа. Как только умудрился дожить до своих лет?

– Даже не сссомневайссся, – оскалилась я, весьма довольная его сообразительностью.

– Тогда я пойду с тобой, – заявил он решительно, при этом опасливо косясь в сторону храма. А потом вдруг сорвался с места и рванул обратно, к радостно скалящейся Сайясхари. Я едва успела схватить его за руку и что есть силы дёрнуть на себя, разворачивая в другую сторону. Оказывается, пока я налаживала контакт со спасённым мальчишкой, Сайясхари прекратила бесполезные метания и застыла в проёме, гипнотизируя нас взглядом. К счастью, с кровью Великого Змея я получила иммунитет к подобным воздействиям на сознание, а Ярика удалось легко привести в чувство при помощи подзатыльника. Дальше мы шли не оборачиваясь, шаг за шагом сокращая расстояние, отделяющее нас от мира, населённого людьми.

***

Поначалу идти было легко. Дневная жара спала, лёгкий ветерок овевал лицо, к тому же в толще песка ещё угадывалась колея, проложенная цыганскими кибитками на пути к храму. Ориентироваться в пустыне было сложно, а потому я решила придерживаться этого весьма зыбкого указателя, пока будет такая возможность. Разумеется, мы двигались в сторону, противоположную той, куда ушли цыгане. Мне было всё равно, куда идти, а Ярик стремился поскорее вернуться домой. Вплоть до наступления темноты мы шли молча, понимая, что к утру от колеи скорее всего не останется и следа, и нам придётся полагаться лишь на удачу.

Но вот небо окончательно потемнело, и вокруг заметно похолодало. Дальнейшее продвижение стало невозможным по двум причинам: Ярик не обладал моей выносливостью, а меня сковывала по рукам и ногам сильно понизившаяся температура. В общем, мы поняли, что дальше идти не сможем, даже под страхом смерти. Прижавшись друг к другу, мы легли головами по ходу движения и заснули практически мгновенно. Сейчас я понимаю, как нам тогда повезло. Пустыня словно взялась оберегать двух неразумных детей, решивших отправиться в опасный путь, не имея ни сил, ни знаний, ни каких-либо припасов, включая воду. Песчаная буря обошла нас стороной, хищные твари если и попадались на нашем пути, то мы их не замечали.

Самым страшным испытанием для Ярика стала жажда. К слову, меня она почти не мучила. На третий день пути, я поняла, что если ничего не предпринять прямо сейчас, то мальчишка этой же ночью умрёт у меня на руках. И тогда я напоила его своей кровью. Это помогло нам продержаться следующие двое суток. А потом к нам пришло спасение в виде торгового каравана, нагнавшего нас практически на краю пустыни. К тому времени на моём теле не осталось и следа чешуи, даже раздвоённый язык обрёл привычную форму и больше не мешал говорить. Я решила, что благополучно избавилась от змеиного наследия, и очень обрадовалась, но время показало, как сильно я ошибалась.

С караванщиками мы расстались довольно мирно. Я искренне опасалась пленения и последующей продажи в рабство, но то ли вид у нас был чересчур заморённый, то ли конкретно эти торговцы не занимались похищением и продажей людей. В общем, отпустили нас без лишних разговоров и даже выделили кое-какой провиант, чтобы мы не умерли с голоду прежде, чем доберёмся до дома. Ярик оказался не так глуп, как я о нём подумала вначале. Родом он был из приграничья и прекрасно разбирался в географии здешних мест. Так что провёл нас к своему дому кратчайшим путём.

Встреча с родными Ярика прошла довольно бурно. Сначала, как водится, мальчишку стиснули в объятиях, залили слезами, а потом уж всыпали хворостиной по мягкому месту, чтобы впредь даже думать не смел о побеге. И всё же не зря он показался мне дурнем. Да был бы у меня такой дом, с такой любящей семьёй, я бы держалась за него обеими руками, а ему, видите ли, жизнь скучной показалась. Эх, маловато ему всыпали. Я бы добавила ещё.

Семья у Ярика и впрямь оказалась замечательной. Мать, отец, бабка с дедом и четыре сестры мал мала меньше. Он самый старший из детей – наследник и опора. Руки так и чесались надавать этой подгнившей опоре затрещин, чтобы больше не смел расстраивать мать и прежде времени старить отца. Да он и сам, кажется, всё понял. Ходил с виноватым видом, часто возился с сестрёнками и всё время старался помочь матери по хозяйству – воды натаскать или дров наколоть.

Я же не знала, что делать дальше. На мою голову вдруг обрушилась невиданная доселе забота. Ярик в красках расписал, как, рискуя собственной жизнью, я спасала его от мучительной смерти. Как не бросила одного погибать в пустыне, и тащила за собой несколько дней, хотя в одиночку мне было бы гораздо легче спастись. Единственное, о чём он умолчал, так это о моём необычном виде, от которого к концу путешествия не осталось и следа. Думаю, Ярик решил, что ему всё привиделось, а я не стала его разубеждать.

На семейном совете меня единогласно приняли в семью, правда перед этим удостоверились, что родных у меня нет, и никто меня не ищет. Я бы и рада была остаться у них, да не смогла. Пустыня не желала меня отпускать: пела колыбельные по ночам, в жаркий полдень опаляла кожу горячим дыханием, с резким порывом ветра бросала мне в лицо горсть прокалённого на солнце песка, и я с наслаждением умывалась им, как прежде умывалась родниковой водой. А после замечала проросшие чешуйки на висках, и становилась странно молчаливой, потому что раздвоённый язык – это не то, что стоит показывать приютившим тебя людям.

И всё же мне пришлось раскрыться перед ними. Уйти, не сказав ни слова, я не могла. А после долго плакала, утешаемая матушкой Эдной и бабушкой Тори. Старшие мужчины – папаша Нейл и дедушка Кай тоже отнеслись с пониманием к моей проблеме. И только Ярик не понимал причины моего расстройства.

– Дура ты, Эфа, нашла из-за чего горевать, – втолковывал он мне с умным видом бывалого путешественника. – Тебе сказочно повезло, а ты слёзы льёшь почём зря. Знал бы я, что змеюка такими способностями одарить может, ни за что бы оттуда не ушёл.

– Может одарить, а может и живьём проглотить, – отвечала я меланхолично. Слёзы давно все были выплаканы, и теперь я была спокойна, как никогда. Даже глупости Ярика выслушивала без раздражения.

– Это да, – погрустнел он мгновенно. – Да и страшная она до жути. Помнишь, как глазищи свои на нас таращила? Ноги то сами к ней повели, хоть умом я и понимал, что добром это не кончится.

– Главное, помни об этом, да держи язык за зубами, – посоветовала я. – А то мало ли кто из твоих друзей захочет тот дар получить, да по глупости жизни лишится. Ты же вовек себе этого не простишь.

На лице Ярика отразилось разочарование. Так и есть, намеревался перед мальчишками хвост распушить, герой. Мне только встречи с его друзьями не хватало. Хорошо, что я утречком собралась уходить. Правда пока не решила куда, но точно подальше от этих мест. Остановлюсь там, куда не будет долетать зов пустыни. Может, где и приживусь.

***

Семью Ярика я всегда вспоминала с добром. Они тогда не поскупились – нарядили меня во всё новое, обувку справили, место в почтовом дилижансе выкупили. Не каждое родное дитя провожают с такой заботой. Даже денег хотели дать. Да только я не взяла. Взамен попросила продать кое-что из украшений. Они сильно удивились, откуда у меня такие богатства. Честно призналась, что из Змеиного Храма, но посоветовала поскорее о том забыть. Никакое золото не стоит загубленной жизни. А Сайясхари больше такой ошибки не допустит – не позволит снова себя провести.

Позже я наведывалась к ним и не раз. Только жить рядом с пустыней так и не смогла, хоть и нанималась несколько раз проводником, когда возникала нужда в деньгах.

***

Ну да хватит воспоминаний. Пора и делом заняться. Добрые люди поведали, что господин Салан обосновался в этом городишке. Нынче он был на хорошем счету, богатый и всеми уважаемый человек. Выкупил у законного наследника тот самый дом и теперь проживает в нём на правах владельца.

Чем хороша личина наёмника? Да тем, что на таких, как мы никто не обращает внимания. Богатые господа часто нуждаются в наших услугах, перечень которых довольно разнообразен. Ту вам и охрана, и сопровождение, и доставка ценных грузов, и получение информации, и возврат долгов и, разумеется, устранение неугодных людей. О последнем не принято говорить вслух, но всем известно, к кому следует обращаться в случае необходимости.

Так что моё появление на улицах города не вызвало ни у кого интереса. Эка невидаль, светловолосый мальчишка из гильдии, спешащий с посланием к одному из клиентов. Такие посланцы тут встречаются чуть ли не на каждом шагу. Поэтому я и не таилась, а прямиком направилась к дому господина Салана, где опять-таки у всех на виду постучала во входную дверь старинного особняка. Мой хитроумный план заключался в том, чтобы проникнуть в дом с центрального входа. Салан никогда не пренебрегал осторожностью и своё жилище обезопасил на славу. Я конечно могла бы попытаться преодолеть установленную им защиту, но зачем тратить силы и время, если имеется простое решение проблемы?

На мой стук вышел дворецкий, посмотрел снисходительно, видно принял за ученика. Ну да, ростом я ниже своих товарищей по ремеслу, да к тому же не ношу на рукаве знак гильдии, потому что мне не позволили пройти обучение до конца. Я, в отличие от многих, вольный наёмник, живущий по своим собственным законам. В моём положении имеются как плюсы, так и минусы, но первых всё же больше, как ни крути.

– Чего тебе? – дворецкий оказался не очень то приветливым.

– К господину Салану с донесением, – отрапортовала я бойко, вытягиваясь в струну и преданно заглядывая дядечке в глаза.

– Давай сюда, я передам, – не поддался на мою уловку мужчина.

– Велено передать лично в руки, – продолжила рапортовать я, постепенно наращивая громкость.

Дворецкий скривился, но в дом всё же впустил. Защита тихо тренькнула, реагируя на оружие.

– Оставь всё там, – махнули мне рукой, и я без пререканий выложила на небольшой столик пару кинжалов и небольшой арбалет.

– Жди здесь, я доложу господину, – последовал следующий приказ, и я послушно замерла на месте. Так и простояла всё время без движения, пока слуга не вернулся обратно. И только после этого позволила себе переступить с ноги на ногу, будто получила команду «вольно».

– Поднимайся на второй этаж, вторая дверь слева. Господин тебя ждёт, – сказал дворецкий и отвернулся, более не удостаивая меня своим вниманием. Я же легко взлетела по лестнице на второй этаж и направилась по указанному маршруту. Дверь в кабинет оказалась приоткрыта, но я всё равно постучала и, лишь получив разрешение, вошла.

За прошедшие годы тут мало что изменилось. Несколько незначительных деталей, вроде напольного ковра и пары аляповатых картин модных нынче мастеров, существенной роли в деле изменения интерьера не сыграли.

Преодолев разделяющее нас расстояние, я протянула Салану письмо, написанное мной лично на староидьярском языке. А пока он распечатывал послание и с недоумением разглядывал причудливые письмена, я деловито доставала из потайного кармашка пропитанные ядом иглы. Тем самым ядом, который время от времени выделяют мои собственные ядовитые железы. Что поделать, вот такая я неправильная змеелюдь – брезгливая не в меру. Как только представлю, что придётся кусать чью-то жирную потную шею, так сразу к горлу подкатывает тошнота. Приходится изворачиваться, как только можно.

Салан морщил лоб, беззвучно шевелил губами, разбирая слово за словом. У меня даже закрались подозрения, что ему знаком этот древний язык, широко распространённый в узких кругах. Последние несколько столетий им пользовались исключительно наёмники. Неужели этот гад когда то был одним из нас? Если это так, то мне следует поторопиться с исполнением приговора, текст которого обвиняемый, судя по всему, почти дочитал до конца. Я незаметно переместилась за спину своему обидчику. И когда Салан оторвался от письма, чтобы взглянуть на посланника, меня на прежнем месте уже не было.

– Приговор окончательный и будет приведён в исполнение незамедлительно, – шепнула я на ушко вору, убийце и работорговцу, а затем решительно вонзила в его шею ядовитую иглу.

Салан резко дёрнулся, но тут же замер. Первая порция яда его не убила, а лишь парализовала, как и было задумано. Видно было, что мошенник прилагает немалые усилия, чтобы пошевелить рукой или ногой, однако тело ему уже не повиновалось. Я неспешно подошла к двери и заперла её на ключ. Теперь нам никто не помешает.

– Помнишь меня? – спросила я Салана, становясь напротив него и откидывая с головы капюшон. – Вижу, что помнишь, – удовлетворённо кивнула, заметив проблеск узнавания в его глазах. – Надеюсь, ты понимаешь, что я хочу получить небольшую компенсацию за те неудобства, что мне пришлось испытать по твоей вине? Согласись, это было бы справедливо.

После слов о компенсации и справедливости Салан не на шутку разгневался и опалил меня таким ненавидящим взглядом, что я невольно улыбнулась. Всегда приятно видеть противника разъярённым и при этом совершенно беспомощным, как новорожденный котёнок. Продолжать разговор с этим негодяем не было смысла, да и время поджимало. Не обращая на него внимания, я принялась обыскивать кабинет. Справилась довольно быстро. Добычу складывала на столе. Она оказалась довольно внушительной: векселя, закладные, золотые монеты и недавно вошедшие в обращение ассигнации.

Векселя и закладные я сожгла в камине, пусть люди, попавшие в кабалу к этому негодяю, вздохнут свободно. А вот банковские ассигнации и часть золотых монет рассовала по карманам. Жадность, как всегда, подмывала взять больше, но у меня в голове уже созрел план, как распорядиться оставшимся золотом с большей пользой для себя. Около сотни золотых монет я рассыпала по столу, надеясь, что дворецкий поступит именно так, как я от него ожидала, то есть, возьмёт эти деньги себе. Убийство Салана не оставят без внимания, будет расследование. И, разумеется, дворецкий вспомнит ученика из гильдии наёмников, доставившего письмо господину. Только вот незадача, то послание я тоже спалила, зато при обыске у дворецкого обнаружат внушительную сумму денег. И кто тогда окажется под подозрением? А ещё лучше, если он просто скроется с деньгами. Тогда по его следу направят лучших ищеек королевства и когда поймают, а это лишь вопрос времени, все его свидетельства не будут иметь никакой ценности. И да, мне ничуть не жаль этого мужика. Он меня не узнал, но я то его вспомнила. Это был подручный Салана, тот самый, что участвовал в моём похищении. Жаль, второй не дожил до этого дня. Кто-то успел достать его раньше меня.

– Ну вот и всё, господин Салан. Пришла пора нам прощаться и теперь уже навсегда, – обратилась я к обвиняемому, наконец осознавшему, что помилования не будет.

Вторая игла вошла в его шею так же легко, как и первая. Глаза Салана мигом остекленели. Всё-таки хороший у меня яд, спасибо Сайясхари.

Дворецкому я сказала, что вернусь через полчаса, его господин к тому времени напишет ответ, а до той поры он велел его не беспокоить. Меня в очередной раз облили презрением и молча закрыли за мной входную дверь. Я же не стала медлить и припустила к городским воротам, туда, где меня дожидалась моя лошадь. Выплату по старому долгу я получила, в этом городе меня больше ничто не держит.

Глава 6

Напарники ожидали моего появления в небольшой деревеньке, расположенной в паре часов верховой езды от Дархона. Стайка разновозрастных ребятишек, завидев меня, шустро сорвалась с места и помчалась прочь. Не трудно было догадаться, что они побежали к кому-то с докладом. Я поехала вслед за ними, так как была уверена, что нанимателями окажутся мои друзья, и мысленно похвалила их за сообразительность. Руди и Шарк поступили разумно, потратив несколько медяков на этих сорванцов. Деньги не бог весть какие, а польза от такого вложения очевидна. Следуя за детьми, я без труда отыскала парней. Судя по их сытому и довольному виду, за время моего отсутствия они успели отобедать и теперь намеревались вздремнуть, расположившись тут же на широких лавках, стоящих у стены.

Деревенский трактир пустовал. Местные в это время были заняты делом, а проезжие, скорее всего, предпочитали засветло доехать до Дархона и потому не задерживались в пути. Наплыв посетителей наверняка начнётся ближе к вечеру, вот тогда здесь яблоку будет негде упасть. Сейчас же в полутёмном зале царили тишина и покой. При моём появлении ни Руди, ни Шарк даже не дёрнулись. Лишь окинули меня цепкими взглядами из-под полуприкрытых век и, убедившись, что со мной всё в порядке, вернулись к прерванному сну.

Из кухни выглянула конопатая розовощёкая девица. Ойкнула, заметив нового посетителя, и поспешила принять заказ. Проголодаться я не успела, но отказываться от обеда не стала. Никогда не знаешь, что может случиться в пути и когда в следующий раз удастся нормально поесть. Именно непредсказуемость жизни приучила меня наедаться и отсыпаться впрок.

Уже через час мы продолжили путь. Навёрстывая упущенное время, подгоняли коней, чтобы оказаться как можно дальше от принцессы и её сопровождения. Мы чуть было вновь не столкнулись нос к носу с выскочкой капитаном. К счастью, деревенские мальчишки честно отрабатывали полученные деньги и вовремя известили нас о прибытии трёх золочёных карет в сопровождении отряда воинов. Пришлось спешно уносить ноги.

***

Следующие два дня прошли без происшествий, а к концу третьего мы въехали в город Бербо – средоточие золотых и серебряных дел мастеров, а также огранщиков драгоценных камней. Ювелирные лавки занимали центральную часть города. От обилия драгоценностей, выставленных в многочисленных витринах, рябило в глазах. Человеку, впервые увидевшему этакое великолепие, вероятно, сносило крышу, но мы с парнями насмотрелись в жизни всякого, а потому отнеслись спокойно к блеску золота и россыпи драгоценных камней. Все эти богатства были надёжно защищены от грабителей, а о том, чтобы потратить на ненужные побрякушки с трудом заработанные деньги, не могло быть и речи.

– Чего тебя сюда понесло? – нахмурился Шарк. – С нас в этом городе последние штаны снимут.

– Не волнуйся, дружище, мы тут проездом, – ответила я беспечно, придерживая коня возле конторы скупщика. – Вы езжайте дальше, а я загляну на минуту к старому знакомому и скоро вас догоню, даже соскучиться не успеете. Сразу за городом находится поселение литейщиков, ждите меня там. В таверне «Зуб дракона» неплохо кормят и за ночлег денег не берут.

Пришлось умолчать о том, что бесплатный ночлег подразумевает ночь, проведённую на сеновале. Но ведь и мы не какие-нибудь неженки, походными условиями нас не удивишь. Зато получится сэкономить значительную сумму денег, что в нашей ситуации будет не лишним.

Оставив лошадь у коновязи, я отправилась на встречу с прошлым. Господин Азарлих ничуть не изменился за то время, что мы не виделись. Скупщик узнал меня сразу. И это не удивительно. Люди его профессии, как правило, обладают великолепной памятью на лица.

– Ты?! – его возглас был полон удивления и негодования. Мужчина хищно ощерился, демонстрируя редкие жёлтые зубы. Лысина на его голове мгновенно покрылась испариной.

– Не стоит так волноваться, милейший господин Азарлих, – я нарочито медленно растянула губы в улыбке, старательно пряча клыки. – Я тоже безмерно рада вас видеть. Мне так и не удалось забыть о той исключительной щедрости, что вы продемонстрировали при нашей первой встрече. Жаль, до сегодняшнего дня я не имела возможности отплатить вам за доброту. Но лучше ведь поздно, чем никогда. Не так ли, дорогой друг? Я ведь могу вас так называть?

Мой голос звучал ласково, даже умиротворяюще. Внутренне усмехаясь, я наблюдала за тем, как меняется выражение лица скупщика, как разглаживаются морщины на его лбу, а хищный оскал преображается в слащавую улыбку. Глупец, он и впрямь подумал, что я пришла к нему с благодарностью. Впрочем, благодарить старого прохиндея было за что. Во-первых, за справедливую цену, которую он назначил за тот изумруд, что я принесла ему на продажу. А во-вторых, за науку, которую мне преподал посланный господином Азарлихом головорез. Правда, во время обучения мне едва удалось уцелеть, но ведь никто и не обещал, что будет легко.

Молодцеватый парень приятной наружности нагнал меня на выезде из города и как-то незаметно набился в попутчики. В пятнадцать лет я казалась самой себе ужасно взрослой. Внимание молодого человека мне польстило. Между нами завязалась непринуждённая беседа. И когда новый знакомый предложил мне остановиться на ночлег в доме его сестры, я без колебаний согласилась. Стыдно признаться, но в тот миг я подумала о том, что он, быть может, влюбился в меня без памяти и потому решил представить родне, как свою невесту. Меня не насторожило даже то, что дом его сестры располагался в отдалении от людских поселений. Зато вредная, но чрезвычайно осторожная змеиная сущность, укоренившаяся во мне по воле Сайясхари, без устали жалила меня в то самое место, которое стремилось вовлечь нас в неприятности. Устав от неё отбиваться, я наконец дала себе труд задуматься о том, что же на самом деле нужно от меня этому парню. Ужасно не хотелось расставаться с розовыми мечтами о семейном счастье, но я стойко выдержала болезненный удар по самолюбию, вынужденно признавая тот факт, что тощий нескладный подросток, каким я являлась на тот момент, не смог бы заинтересовать столь видного парня, у которого наверняка нет отбоя от девок. Ещё оставалась надежда, что все его поступки совершаются просто так, по доброте душевной, но даже моя наивность, как выяснилось, имела свои пределы. К тому же местность вокруг становилась всё более дикой и необжитой, что только увеличивало мою подозрительность.

– Далеко ещё до дома твоей сестры? – спросила я мнимого жениха, из последних сил цепляясь за те крохи надежды, что ещё оставались в моём сердце.

– До сестрицы то далеко, – белозубо улыбнулся мне парень, – а вот до нужного нам места мы уже добрались.

Я растерянно огляделась по сторонам. Вокруг нас простирался густой ельник. Исчез даже малейший намёк на тропинку, а я и не заметила этого, глубоко погружённая в свои мысли.

Взгляд моего спутника вмиг сделался холодным и равнодушным.

– Отдашь деньги сама, и я, так и быть, оставлю тебя целой и невредимой, а нет, так не обессудь, убить не убью, но подранки в этом лесу долго не живут.

В этот момент как по заказу вдалеке послышался волчий вой. Атмосфера этого места подавляла, вселяла в сердце отчаяние и безысходность. И будь я более впечатлительной особой, то без разговоров отдала бы все деньги. Но с этим горе-грабителю не повезло. Я не собиралась расставаться ни со своим имуществом, ни, тем более, с жизнью. К тому же, это были мои последние сбережения. Подростку не так то просто получить выгодный заказ. И даже простые задания с минимальной оплатой в те годы попадались не часто. Я только-только начинала создавать себе имя. Деньги за изумруд должны были помочь мне продержаться на плаву около года и даже чуть больше, если быть очень экономной. Так что я постаралась задвинуть страх подальше и вытянуть на поверхность злость и негодование. Эти чувства неизменно ослабляли моё человеческое я, и позволяли змеиной сущности брать верх. В то время я ещё не обзавелась иглами с ядом, а потому пришлось действовать по-старинке. А чтобы отвлечь внимание грабителя, я достала из-за пазухи свёрток с деньгами и отбросила его в сторону.

– Теперь я могу ехать? – уточнила я с той же целью. На что получила исчерпывающий ответ:

– Не так быстро, малышка. Я ведь должен убедиться в том, что ты меня не обманываешь и в свёртке находится вся сумма, выплаченная тебе Азарлихом.

Услышав эти слова, я поняла, кто навёл на меня грабителя, и мысленно пообещала себе когда-нибудь разобраться со старым мерзавцем, поступившим со мной так подло.

Стараясь не выпускать меня из виду, парень наклонился и поднял свёрток. Всё же ему пришлось ненадолго отвлечься, чтобы пересчитать деньги. Всего на несколько кратких мгновений, которых мне вполне хватило на то, чтобы совершить стремительный бросок прямо из седла. Моё тело вытянулось в струну, казалось, в нём не осталось ничего человеческого. Внешне я выглядела прежней, за исключением незначительных изменений в виде отросших клыков, удлинившихся когтей и нескольких чешуек на висках, но моё внутреннее состояние было сродни змеиному. Я даже ощущала себя иначе, будто и впрямь сумела полностью превратиться в чешуйчатого гада.

Полёт продлился недолго. Я свалилась на парня сверху и случайно царапнула отросшими клыками кожу у него на щеке. Честно говоря, я не собиралась кусать негодяя. Думала его оглушить и только. Ради этого зажала в кулаке мешочек с мелкими монетами. Если знать, куда бить, можно с одного удара погрузить человека в бессознательное состояние на довольно продолжительное время, которого мне бы точно хватило на то, чтобы убраться от грабителя подальше. Когда парень начал оседать на землю, я испугалась, что ненароком его убила, но этот мерзавец оказался живучим и вместо того, чтобы расстаться с жизнью, отделался параличом.

Гораздо позже опытным путём я выяснила, что паралич, вызванный моим ядом, является временным и обычно длится час-полтора, не больше. Так что вполне возможно, что мой несостоявшийся грабитель до сих пор где-то живёт и здравствует. Или до него добрались волки, что тоже не исключено. В любом случае, я поступила с ним именно так, как он собирался поступить со мной. Как говорится, всё по-честному, без обид.

Скупщика я тоже не собиралась убивать. Наказание ведь должно соответствовать тяжести совершённого преступления, а за попытку ограбления не присуждают смертную казнь. Судьба сама подсказала мне, что нужно делать. Для господина Азарлиха я припасла нечто особенное – два великолепных рубина, каждый величиной с ноготь большого пальца. Вместе они создавали идеальную пару, что в разы увеличивало их стоимость. Правда, в дополнение к рубинам прилагалось наложенное на них проклятье, разрушаемое лишь смертью владельца, но об этой маленькой детали я благоразумно решила умолчать.

Надо сказать, что эти камушки попали ко мне совершенно случайно и не стоили мне ровным счётом ничего. Случилось так, что около года назад некая молодая особа наняла меня в телохранители. Бедняжка за короткое время лишилась практически всех своих родных и вполне оправданно начала опасаться за свою жизнь.

Леди Аннет – так звали мою работодательницу, в тот раз очень повезло, причём повезло вдвойне. Мало того, что ей удалось нанять в телохранители девушку, так я к тому же оказалась тем самым существом, что смогло распознать опасность, таящуюся в кроваво-красных рубинах, подаренных ей неизвестным поклонником. Подарок был вопиюще, недопустимо дорогим, но леди Аннет не нашла в себе сил от него отказаться. К тому же, имя дарителя было ей не известно и кому возвращать подарок, она не знала. Тогда аристократка решила забыть о приличиях и оставить камни себе. В скором времени она обратилась к мастеру ювелиру, и тот изготовил ей серьги с рубинами. Вот только счастье то украшение ей не принесло. Стоило леди Аннет надеть эти серьги, и тихая скромная девушка превращалась в жестокого и хитроумного убийцу.

Дар Сайясхари вновь проявил себя самым неожиданным образом, и мне не составило труда обнаружить доказательства причастности моей нанимательницы к совершённым преступлениям. Орудия убийства, одежда со следами крови, маски и парики – всё это хранилось в потайной комнате, оборудованной в её доме не так давно. В своём обычном состоянии леди Аннет не помнила о существовании этого помещения, зато в изменённом часто использовала его в своих целях. Оставалось выяснить имя доброжелателя, вознамерившегося извести на корню род леди Аннет, а её саму, скорее всего, передать в руки правосудия.

Злодеем оказался сводный брат девушки. Кровного родства между ними не было, а потому он мог не опасаться за свою жизнь. Зато, будучи усыновлённым отцом Аннет в раннем детстве, лорд Киреан вполне мог стать следующим главой рода. Сводная сестра стояла у него на пути, и он придумал, как от неё избавиться, не вымазавшись по локоть в крови.

Достучаться до сознания леди оказалось не просто. Она не желала верить в то, что брат, которого она нежно любила, мог поступить с ней так мерзко, а больше всего ей не верилось в то, что именно она являлась тем жестоким убийцей, что буквально вырезал всю её родню.

Помню, как леди Аннет плакала и рвала на себе волосы, как долго не могла прийти в себя от потрясения. И лишь на третий день она прекратила напрасные метания и застыла в немом оцепенении, с остекленевшим взглядом и бледным лицом. А когда окончательно пришла в себя, подала заявление в магистрат. Суд признал её невиновной, а истинного виновника произошедшей трагедии приговорил к смертной казни.

В моих услугах более не было нужды. Однако оставалось ещё одно нерешённое дельце, и касалось оно тех самых рубинов. Леди Аннет не желала оставлять их у себя, но и избавиться от зловещего подарка не получалось. Эти камни оказались зачарованы таким образом, что их невозможно было продать, они всё равно возвращались обратно. Заклятье позволяло передать их в качестве дара, но такой ужасной судьбы, какая постигла её, девушка никому не желала. И тогда я попросила леди Аннет подарить рубины мне, мотивируя это тем, что у меня нет кровной родни, а значит, наложенное на камни проклятье ничем мне не грозит. Таким образом я оказалась владелицей сокровища, по известной причине не имеющего цены.

***

– И как же ты собираешься меня отблагодарить, девочка? – голос скупщика вывел меня из задумчивости.

Я вынула из внутреннего кармана куртки небольшой мешочек с серьгами, развязала стягивающие его завязки и вытряхнула содержимое на столешницу. Драгоценные камни полыхнули алым огнём, вобрав в себя свет от магического светильника, подвешенного аккурат над столом господина Азарлиха. У него тут же перехватило дыхание от вида рубинов. А я и забыла, насколько могут быть опасными эти камни. У скупщика едва не случился сердечный приступ от одного только взгляда на это кроваво-красное совершенство.

– Сколько ты хочешь за них получить? – спросил господин Азарлих дрогнувшим голосом. Он протянул над столом руки, но так и не решился дотронуться до камней, словно опасался, что от его прикосновения они могут исчезнуть.

– Камни не продаются, милейший господин Азарлих.

Лицо скупщика от этих моих слов мгновенно вытянулось и утратило все краски, превращаясь в мертвенно-бледную маску. Я подумала, что не стоит тянуть с разъяснениями, не то Азарлиха и впрямь хватит удар, а в мои планы, как вы помните, не входило его убивать.

– Это подарок, – я многозначительно посмотрела на скупщика и провела пальчиком по одному из рубинов.

Взгляд Азарлиха наполнился безумной надеждой. Мне вдруг стало смешно. Уверена, в этот момент старый негодяй и сам готов был поверить в собственную добродетель и даже вообразить себя моим благодетелем, лишь бы оказаться достойным подобного дара. И всё же в его скукоженном от скупости сознании возникли определённые сомнения, даже подозрения, но Азарлих поспешил от них отмахнуться, как от назойливой мухи. Желание получить бесценные камни в подарок оказалось столь велико, что напрочь лишило опытного пройдоху способности мыслить здраво.

Скорее всего, он решил, что сумеет выкрутиться из любых проблем, даже если камни окажутся краденными и за ними будет вестись охота. Многолетняя практика обмана и надувательства наложила свой отпечаток на личность Азарлиха. Он привык к тому, что в роли жертвы всегда выступает кто-то другой, но только не он.

Лёгким касанием я подтолкнула серьги в направлении скупщика. Они сдвинулись совсем немного, но ему этого хватило, чтобы истолковать происходящее в свою пользу и накрыть своим телом желанную добычу. Честно признаюсь, такого я не ожидала, но он и впрямь подмял рубины под себя, вместо того, чтобы просто взять их в руки, как поступил бы всякий здравомыслящий человек. У меня даже возникли сомнения по поводу того, что он когда-нибудь решит их продать. Уж слишком безумным стал его взгляд. Кажется, месть моя оказалась чрезмерной, лишив беднягу рассудка. Пришлось напомнить себе, что лучшей кандидатуры на роль хранителя проклятых рубинов мне не найти. Хотя бы потому, что Азарлих не имеет кровных родственников – в этом я убедилась заранее. А ещё ему даже в голову не придёт безвозмездно передать мой дар кому-то другому.

Довольная тем, как ловко избавилась от кровавых рубинов, я поспешила покинуть лавку скупщика, чтобы никогда сюда не возвращаться. А оказавшись на улице, не удержалась от злорадной усмешки. Интересно, как быстро Азарлих поймёт, что с камнями что-то не так? В любом случае, беспокойная жизнь ему теперь обеспечена. Чего я в общем-то и добивалась.

***

С делами в Бербо я разобралась довольно быстро. Даже успела нагнать парней, застрявших у оружейной лавки. Заметила их издалека, благо, внутрь зайти они не решились, так и глазели с улицы на выставленные в витрине образцы холодного оружия.

– Я бы с таким арсеналом побоялся выходить из дома без охраны, -глубокомысленно изрёк Шарк, вероятнее всего прикидывая в уме стоимость золота и драгоценных камней, которыми были увешаны изделия местных оружейников.

Руди досадливо сплюнул на землю:

– Баловство всё это и скудоумие. Хорошему клинку никакие украшательства не нужны.

– Так и я о том говорю, – охотно поддакнул Шарк, – добра от такого оружия не жди. Всякого лиходея к себе притянет, замучаешься отбиваться.

Придя к взаимопониманию, парни собрались ехать дальше, и тут я их окликнула.

– Руди, Шарк. Подождите.

Они удивлённо уставились на меня, не ожидая увидеть так скоро, ведь в прошлый раз мне понадобилось гораздо больше времени на улаживание своих дел.

– Не застала знакомого на месте? – осведомился Руди.

– Ну почему же? Застала, – растянула я губы в улыбке.

Парни даже не дрогнули, привыкли за столько то лет к моему оскалу.

– Он хоть живой остался после твоего визита? – хохотнул Шарк.

Я только отмахнулась:

– Да что с ним сделается? Старый паук ещё всех нас переживёт. Скупщики – народ живучий.

Больше вопросов мне не задавали. А вскоре мы выехали за городские ворота, и я поехала вперёд, чтобы показать своим спутникам дорогу, ведущую к таверне «Зуб дракона».

Сразу за городскими стенами располагалось целое поселение мастеровых. Все те, кто не дотягивал до гордого звания ювелира или огранщика драгоценных камней, селились здесь. Особым богатством жители пригорода похвастаться не могли, но и бедняками их не назовёшь. В основном это были люди со средним достатком, достаточно прочно стоящие на ногах.

В таверне «Зуб дракона» ошивались в основном местные, приезжих тут не жаловали, но и не прогоняли. Я же ненароком умудрилась стать тут своей и тоже благодаря дару, полученному от Сайясхари. А дело было так:

Около года назад я проезжала мимо этих мест. Настроение было превосходным. Закрыв очередной контракт, я возвращалась в столицу, собираясь хорошенько отдохнуть перед тем, как браться за следующий. Заработанных денег должно было хватить надолго. Я уже достигла того уровня известности в среде наёмников, при котором могла позволить себе выбирать только особо прибыльные задания.

Заезжать в Бербо не собиралась – слишком дорого, но вот в пригороде всегда можно было найти кров на одну ночь за разумную цену. Помню, я ещё раздумывала, попроситься ли мне на ночлег к кому-нибудь из местных жителей или всё же попытать счастья на постоялом дворе, и всё больше склонялась к первому варианту. В хозяйском доме было бы и сытней, и спокойнее.

В небольших поселениях люди с детства были приучены считать каждый медяк и потому охотно пускали на постой одиноких путников, а вот компанией к ним лучше было не соваться, даже на порог не пустят, из страха быть ограбленными. Я же никогда не встречала отказа. Никто не видел во мне угрозы. Напротив, мой вид почему-то вызывал у всех жалость. Ну как же – такая молоденькая и вынуждена заботиться о себе сама. Нет ни дома, ни семьи, ни защиты. Сиротинушка горемычная, да и только.

Так вот, пока я раздумывала, куда податься, произошло одно событие, определившее мои дальнейшие действия. К тому времени я успела доехать до середины поселения. Приближалось время вечерней дойки. Хозяйки выходили к воротам, чтобы встретить своих коров с пастбища. Женщины с любопытством поглядывали на меня, но вступать в разговор не спешили. Это был удобный момент, чтобы обратиться к одной из хозяюшек с просьбой о ночлеге, и я почти на это решилась, но потом передумала, поддавшись на уговоры пустого желудка, и направила лошадь к таверне, которую заметила неподалёку. Там можно было поесть сразу, не дожидаясь, пока вся семья соберётся вечерить.

Неожиданно позади меня послышались громкие крики и ругань. Резко обернувшись, я увидела, что в мою сторону, раздувая ноздри и бешено вращая глазами, несётся огромный бык. Оглянувшись по сторонам, я поняла, что деваться мне некуда. Ранее распахнутые настежь ворота мгновенно оказались наглухо закрытыми. Сама я легко могла бы спастись, в два счёта перемахнув через ближайшей забор. А вот лошадка моя, к сожалению, оказалась не способна на такие кульбиты. Пришлось бы оставить её посреди улицы на растерзание обезумевшему животному, но для меня это было неприемлемо.