Оглавление
П. В. Ильин. Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.
Введение
Глава 1. «Простить… заблуждения прошедшие» Участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг., освобожденные от наказания
Декабристы, освобожденные от наказания, как исследовательская проблема
Прощение и освобождение от наказания: официальный контекст
Разновидности аболиции на следственном процессе: «высочайшее прощение», освобождение от следствия, освобождение в результате расследования, заочное расследование и освобождение от наказания
Содержание под арестом и другие формы привлечения к следствию. Оформление акта освобождения от наказания
Ход и результаты расследования в отношении различных категорий освобожденных от наказания
Выявленный «состав преступления» и реконструкция причин освобождения от наказания
Основные итоги
Глава 2. «Не считать прикосновенным…» Участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг., оправданные на следственном процессе
Вопрос о декабристах, оправданных на следствии, в историографии
Особенности следственных показаний как исторического источника. Вопрос о тактике защиты привлеченных к следствию
Вопрос о степенях членства и проблема «периферии» тайных обществ. Случай А. С. Грибоедова
Особенности ареста и заключения в ходе следственного процесса
Ход и результаты расследования в отношении лиц, признанных невиновными
Характер выдвинутого обвинения и реконструкция причин оправдательных решений
Основные итоги
Глава 3. «Неизвестные декабристы» Участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг., не привлекавшиеся к следствию
Итоги декабристоведческих разысканий: особенности изучения группы непривлекавшихся к следствию и оставшихся неизвестными участников движения
Критерии установления принадлежности к категории «неизвестных» декабристов. Систематизация свидетельств о лицах, не привлекавшихся к следствию
Неизвестные члены тайных обществ, не привлекавшиеся к следствию
Неизвестные участники военных выступлений декабристов
Основные итоги
Глава 4. «Предполагаемые декабристы» Критика документальных свидетельств о возможных участниках тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг
Проблема вероятных участников декабристского движения. Особенности и систематизация документальных свидетельств
Указания о возможном членстве в тайных обществах в источниках, синхронных эпохе
Указания о возможном членстве в тайных обществах в ретроспективных источниках
Указания о предположительном участии в военных выступлениях 1825–1826 гг
Основные итоги
Заключение
Приложение 1. Участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг (Основные категории)[1219]
Приложение 2. Справочный указатель участников конспиративных объединений, заговора и военных выступлений декабристов (1814–1826 гг.)[1247]
Справочный указатель
Список сокращений
Отрывок из книги
«Повешенные повешены; но каторга 120 друзей, братьев, товарищей ужасна», – так выразил свое отношение к итогам главного судебно-следственного процесса по делу декабристов А. С. Пушкин в письме к П. А. Вяземскому от 14 августа 1826 г.[1] Эта пушкинская формула и внимание, проявленное поэтом к осужденным, стали главенствующим принципом для будущих историков, способствуя формированию устойчивого взгляда на судебно-следственный процесс по делу о тайных обществах и, в значительной мере, на историю «движения декабристов» в целом.
Для многих поколений исследователей и в массовом историческом сознании декабристы – это, прежде всего и главным образом, 120 осужденных по приговору Верховного уголовного суда. На них в основном сосредоточено внимание авторов и читателей, им посвящены сотни и тысячи вышедших в свет за почти 150 лет многочисленных и разнообразных публикаций и исторических работ различного характера. Этот традиционно обостренный интерес к осужденным в сознании читателя так или иначе связывается с политическим радикализмом «наиболее виновных»: планами цареубийства и мятежа, которые были вменены в вину большинству из тех, кто был предан Верховному уголовному суду.
.....
Таким образом, был установлен второй вариант «аттестата», который подтверждал неучастие освобожденного только в «преступных замыслах» тайного общества, но не отрицал сам факт членства в этом обществе. Внесенная корректива была довольно существенной. Тем самым Николай I не признал возможным исключить из текста свидетельства о «невиновности» даже наименее существенную степень причастности к делам тайного общества. Он показал этим, что в отношении данной категории освобожденных сам факт их членства в тайном обществе не подлежит сокрытию и должен быть ясно обозначен в оправдательном документе. Этот факт мог в какой-то степени иметь значение в последующей судьбе освобожденных от наказания бывших участников тайного общества.
Как было отмечено на заседании Комитета, новый «аттестат» с указанием принадлежности к тайному обществу без знания его «злонамеренной цели» было решено выдавать освобождаемым лицам, «кои принадлежали к первому обществу, основанному Александром Муравьевым (речь идет о Союзе спасения. – П. И.), или к Союзу благоденствия, но по исследованию найдены отставшими и непричастными к обществам, составившимся в 1821-м году после разрушения Союза благоденствия…»[77].
.....
