Читать книгу Веха сотни клинков. Часть 1 - Паша Сид - Страница 1

Добро пожаловать в Тиисла

Она бежала по старой и пыльной улочке, обставленной глиняно-песчаными домами по бокам. В этой части старого города, жили в основном бедные люди, которые и о себе толком то не могли позаботиться.

Поэтому она не звала на помощь.

– Сто-о-ой!..

– От нас не убежишь, маленькая дрянь!!

Она не оглядывалась. Потому что знала, что не убежит.

Разбивая ножки в кровь, она падала, безвозвратно раздирая красивое, только что купленное платье.

Потеряла туфлю, прямо под цвет своего наряда. Бежевую.

Выкинула вторую, чтобы быстрее бежать.

Колотые пяточки волновали не так сильно, как мечи в ножнах гонителей, с яблок которых они не смели убирать ладони, преследуя её.

– И что же это получается?! – запыхаясь выкрикнул один из них.

– Та самая Ти-си-ки! Которая, отказываясь от честной дуэли, уверяла, что мне лучше позвать своих друзей! Как ты смела смотреть на меня с таким пренебрежением, тварь?! – Вопль без остатка выдавил воздух из лёгких парня, подкашивая его, и замедляя от этого на несколько секунд.

– Куда же подевался твой гонор? Нас же всего трое!

Исчез?! Вместе со всем тем сбродом, что околачивался вокруг тебя?

Девушка всхлипнула. Её ясно голубые глаза и до этого были на мокром месте. Она роняла слёзы, от обиды и бессилия.

Потому что она не была той самой. Она не была Тисики.

Она кричала об этом, и это злило их ещё сильнее.

– Я не она! Я не Тисики!

– Ты думаешь я не запомнил твоего лица?!

Трудно было представить, о чём она сейчас думала, что чувствовала…

Стоит ей остановиться, хоть на мгновение, и она погибнет.

Она точно это знала. Тут уж не нужно быть предсказателем, всё к тому и шло.

Она не сможет бежать так долго, как смогут они, воины.

Нельзя сказать, что она смирилась. О, нет-нет.

Возможно, как раз безысходность и заставила её пробежать так много.

По нормальному, она уже давным-давно выдохлась бы…

Как только у парня позади закончились выкрики, в тот момент что-то подсказало ей взять немного в сторону. Резко.

Кинжал вонзился в клубок её длинных волос, срезав прядь нежно кремового цвета, и на волос разминувшись с её щекой.

Она вздрогнула от этого, испугалась еще сильнее, и ускорилась, а за спиной крепко выругались.

Понимая, что еще один такой бросок ей не пережить, она свернула.

За мной! Жестом головы, юноша велел своим товарищам свернуть за дома направо, чтобы отрезать ей путь. Они знали, что она захочет развернуться и проскочить мимо них. Они примерно понимали, где она живёт.

Она обернулась посмотреть, как скоро они подоспеют к её углу.

Изначально, именно углы их сильно замедляли, потому что прежде чем забегать за них, они осторожно и боязко выглядывали оттуда, чего-то ожидая. Потом перестали.

Именно поэтому ей удалось так оторваться.

Высматривая подобное и надеясь, что это снова произойдет, девушка изо всех сил влетела в пресс каменной стены там, где быть её попросту не должно было.

Падая, она сумела разглядеть только расплывчатый силуэт человека, но шлёпнувшись на землю, она позабыла обо всём, и жмурясь, больно схватилась за голову.

Они догнали её. Нашли того, кого искали ровно в тот момент, когда выбежали на дорогу.

Она медленно шла вперёд, в нескольких метрах от них.

Она не останавливалась. На её утончённом лице леденилась безмятежность и холодная, равнодушная красота. Голубая стынь её глазах оценивающе глядела на бесноватую троицу.

– Бежать. Некуда. Псина. – многообещающе выдавил парнишка, тормозя от резкого заворота, и выплюнув каждое из этих слов. В лице у него был демон, а глаза горели красной злобой.

Глиняная пыль тянулась за ними и плескалась, словно бы из-за этого угла, на полном ходу вылетела груженая телега.

Они рванули к ней как три быка, еще толком то не погасив инерцию.

Кто-то даже прыгнул, заводя над ней свой меч.

И вот здесь она остановилась.

Девушка безучастно склонила голову к плечу.

Никто из них даже не подумал… Просто не успел.

Что стало с тем испуганным детским личиком?

Почему волосы её так ровно тянутся к земле?

Где та искусственная волнистость?

Куда подевалось то платьице?

Почему она мумией затянута в путевой ленточный костюм?..

– Осторожней. – снисходительно произнес парнишка, глядя на девушку, сидящую на земле, которая, жмурясь держалась за голову, и отчаянно пыталась остановить поплывший мир.

Он опустился к ней и поднял как игрушку, придерживая её цыпочки в сантиметре над землёй.

– Так ведь и пораниться можно.

Разглядывая её, он непонимающе прищурился, но потом, его лицо простодушно расправилось.

– Милое Личико?

Не успел он договорить, как девушка пришла в себя.

Она сорвалась в ту сторону, куда, собственно, бежала изначально.

Но он придержал её, вовремя схватив торопыжку за руку, и вдруг стал оправдываться:

– Прости-прости. – Он рассмеялся, – ты меня запутала. Ты же не можешь быть ею! Мы ведь с ней только разминулись.

– С Тисики!? – испугано щебетнула девушка.

– Да. – ответил он улыбнувшись.

И тогда, уже она разглядела его.

– Ладо?.. – Её лицо в миг потеплело. Но ужас с глаз еще не сошел.

Пожав губами в усмешке, парень подтвердил догадку, и от этого казался вполне себе довольным. Но тут, он внезапно несладко скривился, и заладил немного не своим голосом.

– Скажи пожалуйста, прошу! Скажи же, что ты не она? И всё со мной в порядке после этого ужасного столкновения!

Ладо умел развеселить. Он и правда выглядел растеряно.

– Нет! – не сдержавшись, хихикнув ответила девушка.

– Исики. – вздохнув с облегчением сказала она, и по-доброму улыбнулась, умело установив зрительный контакт.

– Я – Исики.

Их можно было различить разве что по голосу. Ладо был не слишком знаком с Исики, но отличить двух сестёр, у него бы получилось по слабой хрипце, вкраплённой в тембр Тисики.

Ладо был совершенно обычным парнем.

Короткие тёмные волосы, голубые, почти синие глаза.

Но было в нём нечто такое… Что волшебным образом делало проблемы вокруг какими-то… менее значимыми.

К примеру, выбеги сейчас из-за того угла те трое, они бы уже казались не такими страшными.

Ритуально запустив в волосы кисть, и ото лба расчесав голову, Ладо будто заранее готовился к ответу на вопрос, который он только собирался задать.

– Что с тобой случилось?

И вот здесь Исики внезапно вспомнила о рваном платье, разбитой коленке и преследователях.

Её глаза вдруг округлились, и она указала на тот угол, откуда вот-вот, давно уже должны были выбежать трое.

– Они хотят меня убить! – девушка даже присела, и оттянулась назад, – Ладо помоги!

Парень ожидающе взглянул в указанную сторону, чуть подождал, и после, не отпуская руку, даже потащил Исики за собой, чтобы посмотреть, чего там за тем углом?

– Никого. – пробурчал он чуть ли не самому себе, и взглянул на Исики.

Она не врала. Не было похоже. Не было никаких сомнений.

– Занятно…

Сейчас, правда, его занимал совсем иной ракурс этого сложившегося обстоятельства. Ладо просто не знал, и сейчас отчаянно пытался придумать, кто бы мог оказаться настолько тупым, чтобы преследовать того, кто так сильно похож на Тисики.

По крайней мере в кластере старого города и его окрестностях, такие отмороженные уже давно перевелись.

– Отведи меня к ней! Ладо, пожалуйста!

Ничего не ответив в слух, парень сразу потянул её в противоположную сторону дома, к углу, где он как раз разминулся с Тисики.

Когда он вышел на дорогу, у развалин некогда массивной городской стены, от увиденного он привычно ухмыльнулся.

Она шла себе спокойно, так же неторопливо, метрах в ста от них. Её спину прикрывало полотно волос цвета молочного каштана. Безмятежность.

– Нашёл, – сказал Ладо, прежде чем из-за угла вышла Исики.

– И кажется они тоже нашли. Не совсем то, что думали, но как раз то что искали.

Они лежали прямо на дороге. Взъерошенные, хорошенько помятые, и в очень странных позах, где-то даже физически неестественных. И почему-то не было никаких сомнений, что это как раз те люди, о которых говорила Исики.

Девушка испугалась, отступила назад. Но увидев там, вдали, частичку самой себя, она сорвалась. Опасливо оббегая их стороной, она чувствовала самую настоящую вину, и даже не посмела взглянуть на них еще раз.

Но мельком, это всё же произошло, когда она развернулась, чтобы на бегу поблагодарить, и попрощаться с Ладо.

Образ её солнечной улыбки, с печальными глазами надолго запомнился ему. Тисики не умела так улыбаться.

Она была… Другая. Они были слишком разные что бы быть сёстрами.

Ладо подступился к лежащим чуть ближе, и оглядел их уже оценивающим, где-то даже жестоким взглядом. Сильно отличным от того, которым он смотрел на Исики.

Теперь было понятно, что за возня заставила его обернуться, и принять внезапную Исики на грудь.

Вообще странные звуки за городскими стенами принято считать нормой. Там часто собираются всякие сомнительные личности, и активно выясняют отношения. Об этом не знает только ленивый.

Он посчитал что именно туда-то Исики и направлялась.

Но Тисики…

М-да. Она была в своём репертуаре.

Картина, открывшаяся Ладо, создавала впечатление что девушка просто вставляла в них то оружие, которое они принесли с собой, методично выискивая в их телах место под ножны.

И, надо сказать, тут она делала в этом успехи.

В одном экземпляре было даже задействовано чисто физиологическое, стратегическое отверстие.

Что, по правде, в очень разностороннем плане впечатлило Ладо.

Привычный нам человек бы от такого умер…

Хорошо, что они не привычные нам люди.

– Помо-… помо-ги! – с трудом прохрипел лежащий парень, и приподнял руку когда Ладо присел подле него.

– Аиривон… – вслух подумал он, когда оттянул курточку развалившегося незнакомца, и увидел нашивку Института Войны.

– Помочь? Тебе?

Ладо жестоко осклабился, но очень по-своему. У него это получалось в один момент тепло, и даже где-то ласково.

– О, я помогу тебе. Но ты правда думаешь, что выжил?..

Ладо тихонько, снисходительно рассмеялся,

– Может быть тебе так и показалось. Вот только мне почему-то думается, что я смотрю на мертвеца.

Видишь-ли… – Ладо запахнул и разгладил край куртки незнакомца, за тем указал в сторону бегущей девушки.

– Сейчас она добежит до своей сестры, и шепни первая на ушко второй хоть одно слово, да укажи она пальчиком в нашу сторону, и ты погибнешь.

В непонимание, на лице пришельца из Аиривона, стала медленно вдавливаться печать безысходности.

– А вместе с тобой, умрут и все те, кто носит такую же нашивку как у тебя. Все твои друзья, может, знакомые. Твои достопочтенные капитаны, из могучего Института Войны. И никто не станет её останавливать. А знаешь почему?

…. Потому что дураков уже нет.

Лицо парня сжалось, расцарапалось морщинками. Словно постарело на глазах.

Но не это преследовал Ладо. Он не хотел его напугать. Разве что только чуть-чуть.

Просто парень должен был сказать, что не станет между ними, если она вдруг вернётся.

– Но, как я и говорил, я помогу тебе.

Помогу, просто потому, что сейчас я обычный прохожий. Странник, наткнувшийся на несчастных бедолаг, которым вдруг стало очень плохо. Плохо, от собственной глупости.

Как бы то ни было, что бы ни сказала Исики, отходить у врачевалы этим парням суждено не в один, а целых в два захода.

Это с лёгкостью можно было определить по нехорошей ухмылке, с которой Ладо, приговаривая всё это о помощи, закинул одного из них себе за спину, второго перетянул через плечо, а третьего просто схватил за шкирку курточки.

Ладо был крепким парнем. Некоторые даже говорят, что излишне. Хотя по нему и не скажешь.

Обычный парень, с телосложением, достаточным для того, чтобы одним только своим видом говорить: – Это того не стоит.

Но совсем не достаточным, чтобы тащить на себе три человека, но совершенно не припадать к земле, как это было сейчас.

Правда, как только люди узнают кто его отец, они понимающе кивают вверх, и обрывают своё многозначительное:

– А-а-а…

Мастер Сэй по сути был учителем Тисики, и самой главной причиной, почему в Старом Городе почти никогда не появляется городская стража.

Ладо не знал, что именно произошло, но кое-что ему показалось очень странным.

Почему она их не убила?..

Если они напали на неё, то… она и за меньшее могла убить. Что за дела?

Личико ведь даже при оружии была… но почему она использовала их мечи?..

И вот здесь, пазл в голове Ладо сошелся. Неужели она подумала, что они с ней играют?

Такое и раньше бывало. Тисики невероятно быстра и, если противник, грубо говоря, не проходил проверку скорости, она порой может даже и не понять, что с ней сражаются.

Но когда к ней приходит понимание этого, и глядя на то, как перед её лицом пытаются махать мечом, то от осознания всего происходящего, она начинает хохотать.

Откровенно заливаться смехом и, надо сказать, самым искренним, что Ладо когда-либо мог от неё услышать.

Обычно, она угорает по тот самый момент, в который это покушение не начинает быть похожим на самое настоящее оскорбление. Потом она оскорбляется, и тут-то всё и заканчивается.

Вспоминая это и тепло улыбаясь, Ладо тащил всю эту гирлянду назад по дороге, желая обойти центр старого города, и преспокойно дойти до жилища старика Тарана, хорошего друга, и местного врачевателя.

Собственно, которого в городе сейчас и не было, но никто не отменял четверых его учеников, которые что-то да умели, но с практикой у них были некоторые проблемы.

Все предпочитают залечиваться сами, чем отдаваться в руки тем, кому только немногим больше сотни лет.

Ну что они могут знать? Что они могу уметь?

– Ничего-ничего. Мы ведь с практикой им поможем, правда?

Мысленно проговорив это, Ладо подбадривающе подпнул плечом, на котором располагался один из дурачков.

Почти сразу после этого, он, внезапно, застопорился.

Его спину царапнуло холодком. Он усмехнулся, потому что знал – она обернулась. Он знал, что Исики ничего ей не сказала.

Отовралась. Иначе Личико, уже была бы здесь.

– Ну что-же, – он снова подбил плечо, и обрекающе промолвил от груди:

– Добро пожаловать в Тиисла.

Глава 1. Как и сотни раз до этого.

Анокс…

Так называют это место. Молодой, изувеченный мир, заселённый архаичными живыми существами, от мелких совушков, стайками прыгающих по зелёным и даже тёмным лесам, до чудовищных титанов, спящих горными массивами в глубоких реках и золотых полях.

Анокс полон прекрасных мест, он переполняем легендами старого мира, забытыми героями, страшными мирскими тайнами, и тёмными зверьми.

Этот новый мир послужил домом, для одних из самых противоречивых существ во вселенной.

Они называют себя Серками.

Гордая раса бессмертных ангелоидов, с истоков славилась своими свирепыми воинами, и огромными пышными крыльями.

Но уже как двадцать тысяч лет, мир Анокса всеми силами пытается заставить серков бороться с их собственными устоями, и сутью.

Когда сильнейшие воины старого времени преспокойно возделывают землю в отдалённых уголках этого места, заботливо откармливая сыновей и дочерей, предпочитая мирный образ жизни., Дети тех, кто во времена старого света вёл отдалённый от войны способ существования, был фермером, торгашом или невесть кем – на Аноксе берутся за оружие. Хотя воевать то по сути не за что. Анокс велик, и место под солнцем есть почти у всех.

Старые воины уже давным-давно устали от войны и оружия, и сейчас даже свирепейшие чудовища старого света успели приглядеться к какой ни будь ремесленной профессии.

К примеру яростный копейщик, некогда мечтавший стать пекарем, на Аноксе вполне себе волен осуществить свою мечту. А некогда суровая убийца, на удивление всем остальным, может внезапно для себя открыть жажду не только к чужой крови, но и к портняжному делу.

Все живут своей жизнью, в то время как некто зачем-то пытается играть в войну, совсем не понимая, что это такое.

И чаще всего никому нет до этого дела. Сильнейшим этого мира попросту надоело вмешиваться в положение вещей, и уже тысячи лет они предпочитают просто смотреть, пытаясь разглядеть в мире момент рождения подобных себе. Печальными глазами наблюдая за болью, кровью и ненавистью.

Это необходимость. Потому что каждый из них чувствует приближение чего-то страшного. Чудовищного.

И для этого, нужно больше чудовищ на своей стороне. А рождаются они чаще всего в страданиях.

Не последнюю роль играет в этом родословная. Она имеет слишком большое значение. К примеру, дитя мастера меча, с самого раннего возраста способно на удивительные вещи, и к открытому пониманию этих самых вещей. А учитывая, что за спинами серков вечность опыта и совершенства, понимание – это дар, переоценить который слишком трудно.

Потому, когда горстка воинов из города приходит к старику из глубинки, что бы беспочвенно отобрать часть того, что принадлежит ему, нет ничего удивительного, что путь к его дому навсегда сотрётся со всех карт грабёжных патрулей, когда уже взрослый, взращённый сынишка одного из таких стариков, под последними мешками зерна в амбаре, внезапно находит старинное копье. Копье забывшего себя старика, которое так отлично лежит у него в руке.

Уже долгое время полёты на Аноксе под строжайшим запретом. Лишь единицам разрешено летать, и только туда, куда их направят. Посыльные. Их мало кто видел, и много кто сомневается в их существовании. Но с уверенностью могу сказать, что они есть.

Всем остальным же, летать, ровно как и распускать крылья, строго запрещено. Сделано это исходя из соображения, что серк с распущенными крыльями – серк с серьёзными намерениями. Ибо крылья для серка не только инструмент полёта. И в распущенном виде, они сродни с оголённым мечом. А учитывая, что в мире серков один в поле – вполне может оказаться воином… Возможно именно это является первопричиной запрета крыльев, как таковых.

Правда со временем, Храмовые деятели таки довели это вето до абсурда. Летать нельзя было даже через лес и моря, а не только вблизи городов. И длилось всё это десятками тысяч лет, под пристальным надзором свирепых храмовников и фанатичных юстициаров.

Ни то что бы для Аи, как другие называют серков, десятки тысяч лет было много. Нет.

Но многие, как в городах так и вне, уже даже стали забывать о том, что у них есть крылья. А для некоторых особо впечатлительных, летящая в небе фигура уже насколько не вписывалась в его понимании мира, что он просто-напросто её не замечал.

Это было так давно, что уже и неправда.

Пожалуй, это одна из самых часто используемых, серками, пословиц.

Тиисла…

Один из двух городов-исполинов Анокса.

Огромная территория, площадь которой закрыта массивным кольцом толстенных стен-крепостей, высотой в несколько десятков метров.

По сути, с некоторых пор Тиисла разделён на две части.

Храмовые Кварталы – укреплённый кластер, где живёт элита города. Ремесленники, военные, чиновники и кланы, в своём собственном дворике, за своими собственными стенами.

Простому люду, побывать здесь даёт возможность храм, в самом центре кластера, куда они приходят помолиться своим богам. Некоторые, если не большинство, ходят в храм исключительно из привилегии побывать в чистейшем храмовом квартале.

Вторая часть Тиисла, называется Старым Городом. Эта часть окончательно образовалась лишь четыре сотни лет назад.

Когда стену Тиисла, на вылет проломила неведомая, разъярённая тварь. Она перелопатила половину города, почти под чистую, а глубокий, чудовищный ров от выброса высокой энергии, которым тварь испепелила несколько звеньев служителей храма, нетронутым остался по сей день, и выходит сквозь стену Тиисла далеко за пределы города. Некоторые говорят, что там, внутри той борозды, до сих пор можно наблюдать парящие в невесомости камни.

Именно с тех самых пор, старый город Тиисла обрёл не только психологическую, но и физическую подоплеку, чтобы отделится от храмовых кварталов. А пробитые, разваленные стены, сделали людей в этом кластере намного более свободными, чем когда-либо они были до этого. Теперь не нужно было просить разрешения что бы выйти из города на охоту или собирательство.

Теперь не нужно было бояться, что просрочишь или потеряешь бумагу, и тебя просто-напросто не пустят обратно. Теперь было множество обходных путей.

Расцвело всевозможное собирательство, но вместе с этим и разбойничество.

Хотя последнего и до этого хватало более чем.

Но вот только теперь, в поход с собой можно было брать не только сертифицированную городскую рать, но и тех самых, бывших опытных разбойников, и просто старых вояк, без всяких там бумажек.

Такие люди знали безусловно больше, чем те, кто сотнями лет не выходил за стены города.

Соответственно, выхлоп от таких ребят будет куда заметнее.

Образовалось наёмничество. И не просто образовалось, а процвело. Ведь люди были готовы платить вдвое больше, за лидеров этого рынка, чтобы точно знать, что тебя не убьют.

При чём расчет был таковым: "Ценность твоей жизни, равна усилиям на то, чтобы её отнять."

Впитав это незамысловатую формулу, собиратели обычно не скупились на золото. Потому что ценность жизни в группе из нескольких человек – складывалась. И очень хорошо складывалась, когда бок о бок с тобой идёт грозный убийца.

А за пределами города, опасны были не только разбойники, но и звери, которые встречались куда чаще. К слову, ремесленники зачастую были самыми богатыми людьми на Аноксе, и жизнь свою, они конечно же ценили.

Потому налаживание отношений с ратью, пусть даже не городской, без бумажек, им казалось дороже золота.

С наёмниками поэтому они часто старались дружить, и поддерживать эти отношения, делая очень хорошие скидки, и часто даже обучая и показывая, как правильно собирать ту, или иную траву. Как искать, и где? За чем она? И почему делать нужно именно так, и никак иначе. А такие знания, в практике стоят очень дорогого.

Тиисла не единственный город-исполин на Аноксе.

Есть еще Аиривон, далеко на северо-западе, но в Тиисла мало кто знает о его существовании. Ровно как в Аиривоне, мало кто догадывается о Тиисла. Так что пока, о нём я мало чего могу сказать, просто потому, что начинаем мы эту историю именно в Тиисла.

Исики и Тисики жили на самом краю старого города, в белом двухэтажном деревянном домике, который располагался рядом с обваленной городской стеной.

Не взирая на то, что дом их был в отдалённой точке города, жили девочки не бедно.

И этому была своя причина.

Тисики была убийцей. Наёмной, и самой настоящей.

Учитывая её юный возраст, а было ей почти сотня лет – что для серков пыль, она делала большие успехи.

И в Тиисла очень мало людей, кто вообще ни разу не слышал её имя. Однако. При такой известности, реально знали кто такая Тисики, абсолютное меньшинство.

Скорее всего, такое положение вещей образовалось из-за Ладо.

Дело в том, что Ладо был наёмником, из тех, что делают почти всё что угодно, и Тисики он таскал за собой везде где только можно. Проблема была в том, что знал он её с малку, и с того времени, парень намертво прилепил к ней очень неудобное, но весьма понятное прозвище.

Милое Личико.

Её это бесило, но Ладо был таким человеком, на которого долго злиться не представляется возможным. Даже для Тисики.

И со временем, она перестала на это реагировать. Зачастую.

Мастер Сэй, отец Ладо, как учитель очень много дал Тисики. Он научил её понимать риторику оружия, потому что с языком насилия девочка уже была знакома. Он стал для неё почти отцом. Она копировала его повадки, движения… Даже то как он говорит и смотрит.

Но, помимо всего прочего, она так же переняла у него довольно дурацкую привычку. Ложиться спать вечером, и просыпаться затемно. Естественно, дурацкая она была только по версии Ладо, который любил спать до обеда.

Исики, честно сказать, в восторге от этого тоже не была, так как любила читать допоздна, но тут уж к компромиссу они быстро пришли. Теперь, под вечер читала она только вслух. Тисики очень и очень любила сказки. Любит она их и сейчас.

Хорошо хоть с самого утра, юная убийца, просыпаясь, сразу куда-то убегает по своим делам. Потому, когда Исики проснулась и обнаружила себя дома одну одинёшеньку, ей было от этого слишком привычно.

Она спустилась по угловой лестнице, вялым бродом по ступенькам тяня вниз свое молодое сонное тело, закутанное в белую толстенькую пижамку, оттенок розового которой придают уже давным-давно неразличимые рисуночки.

Лицо и губы её были побелевшими ото сна, и единственным спасением от этого она видела свой любимый, горячий свекольный напиток, приготовлению которому её научили в трактире, где она сейчас подрабатывает.

Две ложки порошка в глиняную чашку, заливаем холодной водой, ставим на плиту, кипятим, мешаем, добавляем по вкусу медового порошка, снова кипятим.

Движения доведены до автоматизма. Ей даже удалось доспать во время этого.

Неизвестно сколько времени просидела Исики на кухне, за столиком над аркой, тупя взгляд в залу со ступеньками, и попивая свой свекольный кофе.

Не сразу она и ощутила, что кто-то стучится в дверь.

Стук-стук-стук. Дверь ходнем ходила в проёме, а петли вот-вот задорно затарахтят. Порой Ладо совершенно не умел рассчитывать свою силу.

– Милое Личи-Ко!

Стук-стук-стук.

Постояв у двери еще несколько секунд, и просто вслушиваясь, парень опустил руки, и уже думал уходить, но решился заглянуть в дверное окошко, чтобы попытаться разглядеть через шаль хоть что-нибудь.

Почему-то он сразу понял, что сидит там совсем не Тисики.

– Мил.. Ти!.. гм. Исики!

Исики Привет! – проговорил он, приставив губы к замочной скважине, перед этим недоверчиво оглянувшись.

– Это Ладо! Мы с тобой виделись пару дней назад!

Почти сразу после этого дверь отворилась, и через небольшую щёлку, Исики удостоверилась что за дверью и правда знакомый ей человек.

– Да, – словно до этого сомневаясь, подтвердила она, – Это и правда ты.

Девушка широко распахнула дверь, как бы приглашая.

Это не входило в планы Ладо, но он, почему-то, порог всё же переступил.

– Что-то стряслось? – взволновано спросила Исики, на секундочку обернувшись, возвращаясь на свою исходную позицию, к еще тёплому напитку.

– Стряслось? – переспросил Ладо.

– К нам редко когда гости приходят! Вот я и спросила.

На самом деле редко – сильно слабо сказано.

– Ну как сказать… – ответил он, зацепившись рукой за свою шею.

– Тисики. Я нигде не могу её найти.

Мы договорились встретится еще полтора часа назад, что бы прийти к Полосе засветло, но она так и не пришла. Она и раньше опаздывала, но не так-…

… Сильно.

К этому моменту, Ладо уже прошел по коридору, и стал практически у места кофепития Исики.

– Ну, дома её точно сейчас нет! Ты же знаешь её. Если хочешь, я могу сказать ей что ты её искал.

Ну а к этому моменту, Исики уже похоже окончательно оживилась, и отошла ото сна, запивая его последним глотком своего свекольного напитка.

Проблема была в том, что Ладо сейчас как раз смотрел в противоположную Исики сторону, где со второго этажа, нелепейшим образом, мирной грушкой свисала Тисики.

Наполовину голая, без сознания, и наглухо запутанная в лентах походного костюма.

Как только Исики обратила внимание на эту инсталляцию, до сего момента неизвестным образом бывшую у неё перед носом, но уходившую от её глаз, она, от неожиданности, обрызгала Ладо всем тем, что успела захлебнуть из чашки.

Все было похоже на то, что Тисики сильно спешила, и решила затянуться лентами прямо по пути в уборную.

По всей видимости, у неё это получилось очень не очень.

Она перевалилась через деревянные перила, и хорошенько стукнулась головой.

Сколько бы ты ни был быстр и ловок, ты всегда сможешь переловчить самого себя.

По этой же причине, Мастер Сэй ненавидел ступеньки.

Как можно было её вот так не заметить, для Ладо было большой загадкой. Хотя чего таить, сам он внимательностью тоже не отличался.

Ведь когда они затянули Тисики обратно на второй этаж, и доволокли её до уборной, у входной двери вдруг забила гроздь звонких колокольчиков.

– Кто-то пришел? – Удивилась Исики в тот момент.

– Пойди открой! Я тут сама.

– … У вас есть звонок?..

Как оказалось, во дворе у дома девочек стояли три человека, и небольшая, простенькая повозка без упряжи.

Те самые люди, собиратели, которые оплатили себе безопасную дорогу и помощь, в своем небольшом путешествии.

Не понятно, как они нашли этот дом, потому что за Ладо они точно не следили, и увидев его открывшего двери, они сильно удивились и обрадовались.

Господин Гален был несомненным лидером этой небольшой группы.

Он был очень интересным человеком, и глупо было полагать, что на просьбу подождать в оговорённом месте, он не придумает что-то более интересное.

Под примером авантюры, пойти да самим найти Милое Личико.

Ожидание выматывает. Тем более остальные двое, которых Ладо раньше не встречал, выглядели даже немного раздраженными.

Ну это еще бы. Покинуть Тиисла они должны были уже целый час назад, и Ладо их прекрасно понимал.

Однако Гален ко всему отнёсся с пониманием, и был рад согласиться еще немного подождать, но только уже здесь.

В непосредственной близости от ожидаемого, ждать получается гораздо быстрее.

– Ну что там? – Спросил Ладо, осторожно постучав в дверь уборной. Но дверь была не заперта, и по всей видимости, еще и плохо закрыта, так что когда Ладо в неё постучал, она немного приоткрылась, и оттуда вывернулся тёплый водяной пар.

Именно в тот момент, прозвучало то самое:

– Не-е входить!

Но, как Ладо видел через небольшую щёлку, страшного там ничего не было.

Исики сидела на плиточном полу, и тремя пальчиками держа зубную щетку, бережно и очень сконцентрировано елозила ею во рту Тисики, которую за дверью было почти не видно.

Всё это сопровождалось очень живым мимическим театром, при том что у них обеих рот был открыт одинаково.

В уборной было приятно светло, тепло и парно, вероятно от шипящей за ширмой, набирающейся водой.

Потянувшись вверх, Исики мило зевнула, и резко отпустила ручонки.

Сонно втерев кулачок в глаз, она окончательно забылась, и положила щётку себе в рот.

Шур-шур, шур-шур.

Внезапно, Исики повернулась на приоткрытую дверь, откуда на неё глядело пол рожи Ладо. Девушка резко проснулась, и обижено метнула в него той щёткой.

– Ах ты гад!

Нельзя сказать, что она промазала, так как в щёлку попала, но Ладо увернулся.

Необидно хохоча, парень подобрал щётку, и слышно проговорил,

– Вот теперь моя очередь!

Там, за дверью, кое кто от этого запнулся, и с упрёком, даже как-то по-детски, обижено прокричал:

– Э… Отравишься и сдохнешь!

– Ве-ро-ятнее всего.

Ладо даже не призадумался, но скорее всего, ответ этот был совсем не верный. Так как дверь приоткрылась и оттуда высунулось личико. И да, оно было милым но…

Это было как раз то самое личико, которое Ладо чаще всего видел лишь тогда, когда у него были неприятности.

– Чё сказал.

Забавно. Они такие разные, но злятся так одинаково.

Исики выбежала на него, с искренним желанием посильнее пнуть, а Ладо, не в силах сопротивляться уже выработанным инстинктам, оборачиваясь, стал от неё убегать.

Догоняя, она останавливалась что бы ударить, и била только ногой, одной и той же.

В глазах Ладо смотрелось это очень дико.

В том смысле, что Тисики могла влепить пяткой по лицу так, что ты не только не поймешь с какой стороны она это сделала, но и в какой из моментов это произошло.

Ладо был парнем крепким, и он мог себе позволить упустить такую мелочь.

Но то что творилось сейчас… Он видел Тисики, которая и поджопник толком то не может дать, и ему приходится позволять ей это делать.

А сейчас вот она хохотать начала. Прерывисто и звонко.

Видимо от непонимания, чё происходит? И почему от неё убегают. Понравилось ей, видите ли.

Гоняла по крыльцу второго этажа она его не долго.

И, видимо, уставши, она пригнулась, отмахнулась, и развернулась в сторону уборной.

– Ты это… долго еще? – Ладо заставил её остановиться, и снова обернуться, – Нас ждут там внизу.

– Ты же знаешь, что будет, когда вы вернётесь?

Исики полностью обернулась.

– Да, – ответил Ладо.

– Для неё это будет очень важным днём. Для меня тоже, но для неё – больше. Потому, раз она сейчас в моих руках, я сделаю все по красоте!

– Ты же понимаешь, что мы уходим не на один день, да?

– Плевать! – девушка расставила ноги, и упёрла руки в боки,

– От себя я сделаю всё, что от меня зависит, что бы она запомнила этот день. Покрепче запомнила. И не только она!

А вот сейчас, Ладо стало немного не по себе.

От того как Исики ухмыльнулась. Нехорошо это было.

Ой как нехорошо.

Она ушла. Дверь захлопнулась и щёлкнула, а Ладо так и остался на том самом месте, подумывая лишь об одном, что же такого знаменательного может быть, в том что его отец собирается отдать ей свой меч?…

Ладо вышел во двор, да бы немного поразвлекать заждавшихся собирателей. Парнем он был весёлым, и ему всегда было что рассказать. Он еще раз оговорил их маршрут, напомнил об опасностях, которые могут подстерегать их на пути именно в этот сезон, и в который раз привёл к тому, что в случай чего – говорит только он. Исключительно.

Гален все это ни раз уже слышал, но вот один из незнакомцев, тот что был постарше, внимательно и с серьёзным лицом вслушивался, что говорит парнишка, который, считай, младше его раза в четыре.

К слову, Ладо было примерно 400 лет.

Прогулявшись по кухне, парень вдруг понял, что стульев в этом доме было куда больше, чем нужно было бы двум девушкам.

Многие из них стояли просто посреди комнаты, какие-то были приставлены к стенам, а некоторые вообще прибиты гвоздями к полу. И вообще создавалось такое впечатление, что расставлялись они просто что бы расставить.

Абы как.

Ладо подумал. Походил вокруг. И что-то такое тёплое в нем проснулось…

Он коснулся спинки деревянного стула, и нащупал пальцем несколько насечек.

Тогда он тепло усмехнулся, потому что в тот момент вспомнил, что за стулья это были.

Снова став у двери уборной, даже не стуча Ладо понимал, они там еще не закончили.

Со временем нужно было что-то сделать.

Надо было его как-то скоротать, и парень зашагал по полу-мрачному коридорчику второго этажа, точно как по галерее.

Стены там были увешены рисунками изумительной красоты.

Но проходя дальше, красивые линии всё чаще становились неуверенными, и ломаными, в конце концов выплывая в детские рисуночки.

Ладо остановился возле одного такого.

Рисунок с большущим замком и двумя огромными великанами, по бокам которых стояли две маленькие девочки.

От всех персонажей картины отходили стрелочки.

"Я"

"Мамочка"

"Папочка"

Ладо тепло улыбнулся, и коснувшись части рисунка, в пол тона обронил: "Свинья Тисики"

Да, а ведь это, по сути, было не так-то и давно.

Девочкам сейчас примерно по 100 лет. Чуть меньше, если точнее. А на вид, если по-нашему, многие не дали бы и 16-ти.

Печально было смотреть на этот рисунок.

Ведь у Исики и Тисики не было Папы и Мамы.

Ладо еще какое-то время не отходил от этого рисуночка.

Почему-то ему он казался очень интересным.

Этот замок и… папочка. Почему они чёрные? У неё закончились карандаши, и она рисовала угольком?

Да и к чему желтый цвет к облакам? Будто бы песок.

Наконец Ладо рассмеялся сам с себя.

Нашел же к чему придираться. Сам то лучше и не нарисовал бы, наверное.

Внезапно, дверь уборной распахнулась, и оттуда вылетела то ли Тисики, то ли Исики. Это сразу заставило Ладо обернуться.

Пребывая явно в каком-то из родов возбуждения, она весьма ловко перелетела через перила, с грохотом приземлилась на первый этаж, и громко, радостно топоча пяточками убежала куда-то вглубь дома.

Это была Исики. Явно.

Потому что когда двери открывает Тисики, они словно в доле, и чёрт возьми, не издают и звука.

Ладо насторожился.

Медленно, он стал подходить всё ближе к распахнутой уборной, вытягивая шею к плечу, пытаясь туда заглянуть.

Неужели она очнулась?

Но, заглянув туда, Ладо пришел к выводу что лучше бы она очнулась…

– О, Боги.

Там не было ничего необычного. Почти.

Она была замотана в ленточный костюм, который, к слову, обычными воинами чаще всего используется как прослойка под доспехи. Но не об этом сейчас.

Всё было обычно, как всегда.

Привычный узор плетения, уже хорошо знакомый, с вплетённым бантиком под шейкой. Такое было чувство что кай – так обычно называли эти ленты – всё время мотала именно Исики.

Но-о-о… почему? За чем? За что?!

Когда Ладо спустился вниз, неся спящую принцессу к двери, он остановился около того самого места, где её и обнаружил.

Слыша придавленный смешок непонятно откуда, он оглянулся.

– Ты же понимаешь, что расхлёбывать это теперь МНЕ?

С конца коридора выглянула хитрая мордашка, с прекрасным водопадом волос, тянущихся вниз.

– Ну хочешь, я тебя поцелую? – задорно хихикнув сказала Исики.

Немного на неё поглядев, парень с вызовом ответил:

– А давай!

Ладо легко ловился на подобные предложения. Исики этого не знала, и с удивлённым, и даже немного испуганным личиком выскочила из-за уголка, неплотно сложив кулачки у своей груди.

Смотря на это нерешительное, испуганное недоразумение, Ладо потеплел, и совсем необидно, по-доброму рассмеялся.

– Разрешаю тебе немного подрасти.

Он уже обернулся, собираясь уйти, но она остановила его.

– Постой!

Скажи ей… Скажи, что так, теперь нас ни за что не спутают!

… Она поймёт.

Да что уж там говорить. Ведь Ладо тоже понял.

Уличный шум, гул людей, и очередная кочка, наконец заставили Тисики очнуться.

Солнечный диск заливал светом торговый квартал старого города, слепил ей глаза, и делал её подзагорелую кожу белой-белой в своём огне.

Она разложено валялась, извернувшись в повозке, и могла только догадываться кто её тащил.

Сейчас ей этого вполне хватало.

Парочка необычных взглядов, словленных ею, стали тем, что окончательно её проснуло.

Что за дела?

Что это?.. Что за улыбки прохожих, и счастливые лица детей, которые так и тянуться к ней своими ручонками?

Она смотрела на всё это задрав голову, ото лба, непонимающе.

С чего столько радости, в глазах того карапуза, неловко бегущего за повозкой, который вот-вот получит от своей мамки по жопе?

Она поднялась на локтях, и тогда подслеповатость прошла.

Девушка не сразу поняла, что эта молочно-розового цвета прядь волос, которая спадала ей на грудь – была её.

Но дошло до неё это довольно быстро.

– КАКОГО ХРЕНА?!

Надо сказать, что вздрогнул тогда весь торговый квартал, при этом здорово тормоша окрестности.

Ладо преспокойненько так остановился, и перехвативши поручни повозки, обернулся к Тисики что бы всё объяснить.

Она ведь поймет!

Вот правда Тисики сейчас совсем не хотела ничего понимать.

И тем более слушать какие-либо объяснения!

Единственное, что девушка знала, так это что кто-то должен за это ответить. И прямо сейчас.

Никто не понял, в какой именно из отрезков времени её ручки обхватили шею Ладо. Всё произошло так быстро и хлестко, что это мигом вписалось в нормальность происходящего.

Ладо же изначально был готов к такой развязке.

Предыдущий опыт подсказывал, что главное вовремя скорчить подобающую при удушении морду лица, что бы руки Тисики перестали сжимать шею до нужной кондиции.

По сути, это действительно была обыденная ситуация.

Целую минуту Тисики тешила себя убиванием Ладо, пытаясь упиться плохой игрой его мимики, и слабо-правдоподобным смертным хрипом.

На самом деле Ладо был хорошим актёром.

С единственной поправкой, потому что с этими волосами Тисики была похожа на самого настоящего розового чёртика.

Милого розового чёртика, который хочет тебя убить.

Здесь, надо сказать, что это существенно ухудшало положение. Ведь рассмейся Ладо сейчас, в это упёртое личико, то проблем не оберётся.

А весело то было! Чёрт тебя Исики побери!

Даже со стороны, происходящее выглядело как минимум странно.

Потому что Ладо, при всем при этом, еще и держал повозку, на которой стояла его убивица.

В общем говоря, у этих двоих были особые отношения.

10 минут за пределами Тиисла.

– Вообще, довольно неплохо. – Наконец финализировала Тисики, сидя в повозке, и на ходу разглядывая себя розоволосую в большое зеркало, которое рядом с ней несет один из спутников.

– А стоимость этого зеркала, войдет в стоимость ваших услуг?

Поглядывая на старшего, спросил тот молодой, который и носился с зеркалом.

– Нет, – ответила Тисики, – это же подарок.

Он лишь недовольно сглотнул, и воздержался от комментариев.

За то тот, что постарше, сквозь зубы, со обидой всё же обронил: – Ох и наглющая…

Тисики лишь ухмыльнулась, и по-королевски умостилась в повозке, которая с недавних пор была оборудована подушкой, и простеньким, но мягким ковром.

Удобство и успех.

– На самом деле, вы сами виноваты. – Внимание троих собирателей, приковалось к Ладо, который тянул эту повозку за собой.

– Никто не просил вас вмешиваться.

– Да она же-..!

– Я не кричал "Помогите".

Четверо молча переглянулись, и в тишине продолжили путь.

Это молчание продлилось довольно долго. Может быть час, быть может два. Они уже давно пересекли ту небольшую пустошь, которая окружает Тиисла.

Безмятежно разглядывая чередующиеся деревья зелёного леса, лежа головой на бортике повозки, Тисики заново пыталась привыкнуть к новому цвету своих волос.

Почему именно розовый?.. Исики? Почему не чёрный? Не белый, не желтый? Хотя, с другой стороны, хорошо хоть не синий.

И не зелёный.

Тисики не любила зелёный цвет.

Она лежала и вспоминала тот разговор сестрой.

А вдруг, когда ни будь их всё-таки спутают?..

Хорошо если её спутают с Исики, но что если наоборот?

Что если Исики пострадает?..

Она всё понимала. Но чёрт возьми? Почему розовый?

Она понимала, но пригревала мысль о страшной мести.

– Ладо. – подкинула Тисики своим шершавым голоском, привлекая к себе внимание всех троих собирателей.

– М?..

– Ты же ничего не взял, да?

Ладо остановился. Парень послабил плечи, и многострадально откинул голову назад, понимая, что действительно забыл захватить хотя бы что-нибудь из оружия Тисики.

– Хоть раз, все может быть нормально? – насмехаясь выдавил он из себя.

– Ну это же ничего, да? – с улыбкой, и хитрющим вызовом промолвила девушка.

– Да, – вынужден был ответить Ладо, и перехватив стержни повозки он обернулся к ней.

Она ожидающие смотрела на него, любопытно и провоцирующе улыбаясь. Давай же. Что ты сделаешь?

Но он не спешил что-либо предпринимать, а смотрел на неё с каким-то даже упрёком.

Наконец, он протянул ей рукоять ножа.

Ничего особенного. Простой, старый, немного хищноватый охотничий нож, с лезвием из чернённой стали. Да вот только Ладо почему-то его очень любил. Даже слишком. Было много прецедентов так думать, но один девушке запомнился больше всего.

Когда за попытку отобрать этот нож, Ладо продавил головой храмовника толстую каменную стену чьего-то дома.

Само по себе это не было чем-то необычным, Ладо был довольно сильным парнем.

Но вот только после этого, Тисики захотела этот нож себе.

Девушка коснулась рукояти, и стала медленно поддавать её себе.

Наконец, когда лезвие вот-вот бы впилось в ладонь парня до крови, Ладо перехватил клинок. Но, без удивления, схватил лишь воздух. Собой она была довольна.

Теперь, на какое-то время, тишина в их пути рассекалась звуками звенящего в воздухе клиночка.

Ладо всегда удивлялся, как это у неё так получается?

Когда он подбрасывает свой нож, он никогда так не звенит.

А у неё это получается с такими серебром… С опасным, и даже каким-то неестественным переливом. Маленькое чудовище.

Дорога была дальней.

Первая остановка, по сути, должна была быть в перевалочном пункте, который все называют "Полосой".

Название это сложилось от того, что дорога, полосующая всю чащу от Тиисла к этой небольшой, стихийной заставе – абсолютно прямая. Как полоса.

И кстати, образовалось это место именно потому, что если покинуть Тиисла с самого утра, то к вечеру, как раз, когда стоило бы уже разбивать лагерь, путники доходят как раз до места возникновения этой заставы.

Ну а оттуда, все обычно и расходятся по своим дорогам.

Так происходит потому, что местность вокруг Тиисла очень уж недружелюбна.

По правую сторону от заставы – горный хребет, обходить который по пересечённой местности зелёного леса, при учёте что ты знаешь куда идти, может занять от двух, до четырёх дней.

А по левую сторону, как раз примерно метрах в ста от дороги, робко начинается тёмный лес.

Если ты не настоящий, прожжённый охотник, то выбрав такую дорогу ты не выживешь. Ведь даже сами дикие, живущие в лесах, называют такой путь – неправильным.

Не всем, конечно, Полоса необходима.

К примеру, специфическим собирателям-ныряльщикам, да и просто рыбакам, впору всё же обойти горный хребет, остановиться в небольшой деревушке, а там уже каких-то пол дня до большой воды, со всеми её сокровищами. Так выходит намного быстрее чем через Полосу, да и не приходится переходить через шапку тёмного леса, которая неизбежно накрывает почти все развилки, выходящие из заставы. И не надо переплывать на другой берег залива, чтобы не пребывать в этом самом нехорошем лесу.

Выучено подбрасывая нож в воздух, и с хлёстким звуком его ловя, Тисики слушала разговоры Ладо с нанимателями, умело делая вид что ей совершенно не интересно.

Тисики по-настоящему любила слушать всякие истории, небылицы, и особенно сказки. Ну и можно смело добавить к этому списку разговоры, в которых она не принимает участие.

Обсуждали они всё.

Истории из жизни, забавные ситуации, которые стали забавными лишь с течением времени, опасности, подстерегавшие их во время работы. Тисики с напускным безразличием слушала буквально всё, о чём они там говорили, сама того не ведая, улыбаясь каждый раз, когда слышался смех Ладо.

Девушка никогда не интересовалась именами спутников.

Она их попросту не умела запоминать, а мимолётных людей она забывала почти мгновенно.

Но тут сложилось немножечко по-другому.

Галена она и так знала. Он, можно сказать, один из самых давнишних, и стабильных нанимателей.

Два раза в год, он ходит за целебными травами, в поля старых усадьб, через ущелье противных простосов-патриархов.

Ну а сейчас как раз именно то время, когда он ходит в рутовую гряду, одно из самых отдалённых мест для собирателей Тиисла.

Это единственное место на Аноксе, где можно достать лимоны.

Гален говорил, что именно в этот промежуток времени в Тиисла они очень ценятся, и объяснил это тем, что у какой-то там маленькой госпожи, скоро день рождения.

Тисики это тоже запомнила, потому что и у неё день рождения совсем скоро.

Алер, тот, что самый молодой из них, по всей видимости был учеником Галена. Именно он, своим навязчивым убеждением что Тисики идёт розовый цвет, попытался отговорить последнюю убивать Ладо. В последствии этого, заинтригованная девушка заставила Алера купить ей то зеркало.

Ну а Кирин… По всей видимости был отцом Алера.

Он был хмурым человеком, и его имя Тисики запомнила вовсе не потому, что из-за его едкого, – Тебе там удобно?

Ладо пришлось покупать в повозку ковёр и думочку. Нет.

Он был не собирателем. И вообще не ремесленником.

Ладо скорее всего это тоже заметил, но Тисики почти сразу поняла, что он боец. Это было заметно по его походке.

Слабо, но всё же заметно. То, как он смотрит, оглядывается.

Он был не прост и требователен.

Был недоволен что наёмница везётся в повозке, как королевна.

Высказывался по поводу этого совершенно не понимая, что повозка изначально предназначалась Тисики.

По крайней мере на дорогу туда.

Галену было стыдно за своего друга. Он смотрел на Ладо, поглядывал на Тисики и кривил лицом, мол пожалуйста, потерпите.

Но Тисики терпеть не очень умела, и после одного из таких выпадов в её сторону, девушка смертельно опасно уставилась в затылок мужчины, и надо-о-олго приякорилась там взглядом, всё подбрасывая свой нож.

После этого, он больше ни разу на неё не обернулся.

Не знаю, что это было, так просто совпало, или же он действительно почувствовал неладное?

Тисики ненавидела, когда её называют наёмницей. Потому что…

Это было не так. Любому другому она бы с упрёком ответила:

– Я не наёмница. Я убийца.

Но Кирину она этого не сказала. И это, сильно Ладо беспокоило.

Потому-то он и завёл тот затяжной разговор, зная как Тисики любит послушать.

Раньше Гален тоже был таким. Ему тоже не нравилось, что наёмница – вот так вот прохлаждается. Но чем отличается наёмник от убийцы, и за что он платит деньги, он понял уже во время второй вылазки.

– Ладо.

– М?

– Ты не устал там тащить за собой эту телегу? – с напускным интересом спросил Гален, и подступился к парню плечом к плечу.

Ладо же усмехнулся, и протянул – Не-е-ет.

За тем он кивнул головой себе за спину, и посмотрел на Галена, сказав то, что прозвучало возможно даже самодовольно,

– Это моя ноша.

Гален хитро прищурился, и толкнул Ладо плечом.

– А насколько твоя?

Ладо оттянул голову, словно шарахнувшись слов мужчины, а тот всё не унимался: – Ну ка признавайся!

– Она же мне как сестра-!…

– Да какой-там. – перебив Ладо, съязвила Тисики, – он же по парням больше.

Ладо остановился.

Здесь, наверное, надо бы сказать, что Тисики совсем не ожидала что он остановится. И по этому поводу, непривычное, шкодливое выражение "Ой-ой", несмело вырисовалось на её лице.

Совсем не на долго.

Ладо перехватил поручни, и повернулся к Тисики.

– Это ты вообще, с чего взяла?!

После паузы в несколько секунд, в которые они оба, отчаянно пытались проделать друг в друге по два отверстия от глаз, Тисики деловито отложила холёный её ручками нож, и скрестила руки под грудью.

– Мне вспомнить источники? – с каменным лицом выдала она.

– Как я бегала перед тобою голой, а ты сидел с закрытыми глазами, совсем рядом?

– Я-пф… Я подглядывал! – если говорить на чистоту, то вышло у него это довольно отчаянно.

– Один раз?

– … После которого в моё лицо схлопнулась серия безжалостных ударов, и ты сломала мне нос? Да! Один раз!

Ехидно ухмыльнувшись, Тисики словно демонстративно переложила ногу на ногу, и явно самодовольно произнесла:

– Должна же быть хоть какая-то интрига.

Разговор между двумя юными серками знатно развеселил собирателей, которые не спеша продолжили свой путь, совсем немного оторвавшись от них. И под их нешумное хихиканье где-то там, парочка продолжала рассверливать друг друга.

Казалось бы, столько ненависти было в них но…

Там была и теплота. Да, когда-то они друг друга сильно не любили. Но нелюбовь прошла, а взгляды эти никуда не делись.

Ни то что бы сейчас они друг друга любили, нет.

У ни действительно было особое отношение.

Они действительно были как брат, и сестра.

И всё же…

Гримаса Ладо треснула, и он многообещающе ухмыльнулся.

– Ты поплатишься за свои слова.

Тисики не выдержала, и улыбаясь, на секундочку поддалась вперёд, не обидно рассмеявшись, – Неужели?

Дерзкая физиономия Ладо молча давала ответ на этот вопрос.

Она снова опустилась в свою почти что походную кровать, разложила руки по заднему бортику повозки. Её взгляд, немного снизу вверх, прямо на нём сменился на ожидающий.

– Ты же понимаешь, что больше, ты так просто не отделаешься?

Тисики интересно повела головой чуть в сторону, не спуская с Ладо глаз, но нащупав ручкой нож, снова запустила его в воздух.

Дзинь-нь-нь – Хвать!

Дзинь-нь-нь-нь – Хвать!

Конечно-же Ладо понимал, что ей просто стало скучно, и она вызывает его. Давай-же. Напади на меня.

Сделай хоть что-нибудь, смотри как мне всё равно!

Дзинь-нь-нь -

Он хотел еще что-то сказать. Он точно хотел что-то добавить.

А может даже и сделать. ВЫходить что ни будь такое, дерзкое!

Но, неожиданным перезвоном, его речь и движение оборвались.

Нагловатая физиономия Тисики, в долю секунды сменилась на мордашку, чуть искаженную и удивлённую от ужаса.

Казалось бы, именно от этого её волосы так вздулись.

Именно от удивления, но нет.

Это была птица. Шестипалый ястреб пронёсся у неё перед лицом словно пуля, и надрывисто чирикнув что-то на своём, ястребином, выучено выхватил из воздуха клинок, и со свистом нырнул в густоту зелёного леса, уводя взгляды парочки куда-то за собой.

Насколько же тоскливым оказалось лицо Ладо, когда Тисики резко взглянула на него.

Он смотрел туда, в лес, куда улетела птица и, наверное, сам того не понимая, он источал печаль масштаба чуть-ли не вселенского. Его лицо от этого сушилось. Создавало микро-морщинки там, где они никогда до этого не появлялись.

Тисики никогда не видела его таким.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, всё ожидая что он улыбнётся.

Давай же! Улыбнись.

Улыбнись и отмахнись. Скажи: "Да и хрен с ним!"

Как всегда, ты это делаешь.

Но, он не улыбался. И даже не отмахнулся.

С печальным лицом, стараясь не смотреть на неё, он перехватил стержни повозки, и развернувшись, тронулся.

И тут, его повозка едва не перевернулась.

Тисики сорвалась в лес. Так дико, как только могла.

Чуть ли не свалившись с повозки, и что совсем на неё не было похоже – едва не запутавшись в своих собственных ногах.

Он погнался за ней, – Тисики! Стой!

Тисики… Он никогда её так не называл.

Честно говоря, после всех этих раздражений с Милым Личиком, звучание её имени из его уст ей совершенно не понравилось.

– Я догоню его! – донеслось с такого расстояния, которое уже сложно было назвать "Недалеко".

– Я буду ждать вас у дубка!!! – а это было еще дальше.

Какое-то мгновение он пытался её догнать, но быстро понял, что это без толку. Она слишком быстра. Где-то даже до неприличия.

Возможно, всему виной были её длинные ноги, но даже это утверждение выглядит как несостоявшаяся отговорка, потому что по росту, у Ладо они были длинней.

А она… Она способна догнать эту птицу.

Хоть Тисики и улавливала тень своей вины за этот нож, чувствовала непосредственную причастность к той печали, что мимолётом сложилась на лице Ладо, сам парень её ни капельки не винил. Не было за что.

В конце концов он сам не понимал, что же такого было в том ноже.

Всё случилось довольно быстро, не прошло и минуты как Ладо вышел на дорогу, и схвативши стержни повозки – не слишком спеша догнал уже ожидающих собирателей.

Они видели, что произошло. Точнее…

Они видели, что девушка убежала в лес.

Птицу они заметить не смогли просто потому, что шестипалый ястреб – существо крайне быстрое, и когда он промелькнул, а он именно промелькнул, они не смогли увидеть его.

Хоть и смотрели в тот момент на парочку.

Ладо тоже его почти что не видел.

Но вот Тисики… если бы она так сильно не сконцентрировалась на Ладо, то у одинокого дубка на дороге, в оплешине зелёного леса, на ужин была бы до корки обожжённая птичка.

Тисики жила в удивительном мире.

К сожалению то, что произошло, абсолютно не устраивало Кирина, и он снова начал бухтеть, совершенно не разобравшись, на каких именно условиях девушка находится в их группе.

– … Ну а теперь ОНА ушла! И что сейчас, Гален?!

Это и есть твои "Надёжные" ребята за херову сотню(!) золотых?

Мужчина выставил 4 пальца прямо перед лицом Галена,

– Четверых! Ты мог нанять целых четверых ратников Брис'Ёса!

А уж они-то своё дело знают.

Я бы подсуетился, так нам бы еще и повозку выделили, не пришлось бы тратиться на Полосе!

Слышал? – мужчина обратился к Алеру, казалось, парень от этого даже подпрыгнул.

– Хочешь этим заниматься, ты должен всё знать! Всю подноготную, понимаешь? Нужно чувствовать, где можно сэкономить, где, возможно, следует заплатить больше, иначе прогоришь!

Но вот это вот! – Кирин указал на Ладо, и на место отсутствия Тисики, – Прости, Гален, но это просто несерьёзно.

Я согласен только в том случае, если мой Сын будет под надёжной защитой!

– Кирин, ну хватит уже, – по-доброму ласково сказал Гален,

– Ладо и Милое Личико меня много раз выручали, и вытаскивали из положений настолько сложных, что выход из которых трудно было бы даже просто представить!..

– Брал бы с собой парней Брис'Ёса, этих твоих сложных положений не было бы и вовсе! – резко отрезал Кирин.

– Этот-то ладно, парень он вроде крепкий – он указал на Ладо, а за тем куда-то в сторону зелёного леса, – но писюха-то эта чем тебе могла помочь? Что лично она смогла бы сделать, выйдя сейчас на дорогу группа чёртовых разбойников?

Не знаешь? – якобы предрекая ответ, мужчина заглянул в лицо Галену, – А я тебе скажу!..

И он бы сказал. Сказал бы что-то гадкое, неприятное. Обязательно. И Гален, заранее оскорбившись, это знал.

Так же, как знал это и Ладо.

– Кирин. – прогудело в груди парня.

– Ты когда-нибудь чувствовал вкус своих собственных зубов?..

Это был просто вопрос. Который Кирин даже не сразу успел понять, но…

Почему же тогда он так резко оробел? Медленно обернулся, покрываясь холодной испариной, будто бы у него за спиной развернулся массив твари морока.

О, эти озлобленные глаза из страшного подлобья.

Это продлилось буквально несколько секунд.

И всё. Оборвалось. Резко.

Создавая позади пустоту, в которую довольно сложно было поверить, и тем более увериться до конца.

Быть может Ладо уже тогда чувствовал, что кто-то приближается.

Он, конечно, умел держать себя в руках, но если бы Кирин успел продолжить свою фразу, вряд ли бы его сейчас сумел спасти даже тот голый мужик, который прямо в этот момент бодрячком перебежал им дорогу.

На самом деле в это даже сперва не поверилось, и что бы просто это осознать, группа собирателей остановилась.

Ну да.

Это точно был, мать его, голый мужик. Другого быть не могло, это видели все.

Он вылетел со стороны зелёного леса, и чётко поставленным бегом, аки спринтер залетел в заросли по другую сторону дороги. И судя по звукам он уверенно направился в тёмный лес.

Через несколько секунд после этой мощи, из кустов, откуда выбежал голый дядька, вывалилось еще четверо мужиков.

Эти то уже, хвала богам, были одеты. Они тяжело дышали, надрывисто гудели, и гнулись к земле.

– Ну вот и оно. – через зубы прошипел Кирин. И у него не получилось сделать это по злому.

Мужики же продолжали тяжко дышать, издавать уставшие звуки и гнуться. Это были охотники. Местные.

По крайней мере так они себя называли.

На деле же это бывшие разбойники, при чём самые прожжённые из них. Поговаривают, тайком от своего Парфа (так издавна Серки называют королей разбойников), некоторые из них активно продолжают своё разбойничье ремесло.

– уо-Оцка, – выругался один из них по старому наречью, и жадно захлёбываясь воздухом, он взглянул на путников своим диким взглядом.

– … Куда?.. Куда он побежал?..

Мужик уже совсем подыхал, да и остальные были ничуть не лучше.

Ладо честно проткнул пальцем воздух в нужную им сторону.

И тут, вяло качнувшийся охотник вдруг замер, серьёзно приглядевшись к юноше с повозкой.

– Ладо?

– Привет Монот. – безрадостно ответил парень, и охотник сразу заулыбался, в то время как Ладо оживился, и мазнув глазами в сторону куда убежал голый мужик, спросил:

– А чего это вы здесь делаете, в этой части леса?

– Так это… – охотник не приделах пожал плечами,

– Турим тут пошутить придумал, чтоб красные его побрали!

Надыбал где-то целую горсть каких-то ягод, нате, грит.

Ешьте кушайте. Нормальные ягоды. Ну Пагнипром и поел.

Мужчина вытянул руку, – мы его уже четвёртый день поймать не можем!

Охотник тяжело вздохнул, – Ладно если бы он просто бегал.

Так делает он это с дурью, какой-то нездоровой!

Словно ночью от стаи бельветов бежит, с ярко горящим фонарём в дупле! Да и те, чтоб их, не догнали бы его…

Дибласиль сказал, что если до завтра не словим – надо бы его подстрелить.

– Видимо до завтра вам следует поторопиться.

– Ну да… – охотник почесал репу, – только вот завтра Дибласиля, прошло еще позавчера.

Жало бртельника! – словно жалуясь воскликнул Монот,

– Тетива не тянется на него.

Погоди… Ладо. А ты то, что тут далешь? Со своими… друзьями?

– МЫ ИДЕМ ПО СВОИМ ДЕЛАМ! – грозно разразился Кирин.

Посмотрев на него как на совершенно нового персонажа, буквально только что открытого, Монот качнул в его сторону поджатой ладонью, и коротко засмеялся точно блеющий барашек.

– Ха-А. Рыба говорит.

Ничего не предвещало. Совершено. Лицо у Монота было такое радостное, улыбающееся.

И тут, грудь охотника с хлёстом ударилась об выставленное предплечье Ладо, которое парень незнамо когда успел вытянуть в метре от Кирина.

Это ударило его. Это в самом деле ударило Кирина.

Сильный толчок он почувствовал буквально всем телом, и даже чуть не упал, а одежда его, припорошённая дорожной пылью, на какое-то мгновение расправилась назад.

– Рыбы не умеют говорить.

Такое безразличное, но в тоже время настолько страшное, и чёрт возьми, такое агрессивное лицо Кирин, наверное, видел впервые.

Монот изучал его. Внимательно шоркая глазами по лицу мужчины, по тому во что он одет, и как он смотрит.

Он как будто бы что-то решал, с огромненькой такой ноточкой презрения, на слишком равнодушном для неё лице.

И разжевывал. Разжевывал свои мысли.

Монот был серьёзным человеком.

Да, чаще всего он сумасбродил, и вообще был капелюшечку ненормальным. Но традиции он чтил, и уважал не только силу.

Которой, кстати, наделён он был достаточно.

Но дело в том, что понятие мести у таких как он, стояло вровень с этими самыми традициями, при том, что традиции в парфирии – это кодекс.

А проблема была в том, что пол сотни лет назад один из городских гарнизонов Тиисла сильно насолил охотникам.

Очень гадко и подло. Сейчас этого гарнизона уже нет.

Но осадочек остался.

Монот степенно взглянул на Ладо, подвернув подбородок в его сторону. Уже тогда в голову охотника закралась какая-то беспокойная мыслишка. Но, виду он не подал.

И соглашаясь, частя короткими кивками, отошел назад.

Оставлять вопрос без ответа было плохим тоном, потому Ладо поспешил ответить, не давая Кирину возможности еще чего-нибудь сболтнуть.

– Мы к полосе держим путь, снова за лимонами.

Монот тут же кисло покривился, но за тем, сильно удивился.

– Погоди?.. – он провёл пальцем по всему видимому отрезку дороги, – то есть это дорога к Полосе?

А там, выходит, Тиисла?..

Ладо твёрдо ответил, – Да.

Монот пораженно обернулся назад, что бы посмотреть слышали ли это его товарищи. Слышали. Они всё еще пытались отдышаться, передохнуть, но теперь плюс к этому ошалело переглядывались.

Далековато, видимо, убежали.

И тут, один из тех, что был позади, лицо которого Ладо тоже было знакомо, сомкнул свои брови, выставил палец, и криво, мимо Ладо, указал на пустую повозку.

– А ты чё седня, без этой?

– Да нет, – ответил Ладо, – с ней.

После этих слов, все как один, охотники сбились в кучку и пригнулись в коленях, словно их разом чем-то придавило, и теперь спины их держали это на себе.

Они пришиблено оглядывались. Кусты, деревья и ров, в один момент, превратились в места потенциальной опасности. Возможно даже не смертельной, но моральной так уж точно.

Монот так вообще руки выставил, как отпрянул, и частил там себе что-то под нос.

Всё это сделалось быстро, почти мгновенно.

Ладо даже не успел добавить, что её сейчас тут нет совсем, прежде чем Монот его попросил:

– ладо… Ладо! Скажи чтоб она вышла!

Пожалуйста!

– Да расслабьтесь. – ответил парень, – мы разминулись.

Выдохнув, охотники, как один, вытянулись. Правда с определённой долькой недоверия.

Услышав слова Ладо, Монот тут же к нему подступился, и улыбаясь положил руку ему на плечо.

– Хоть одна хорошая новость за сегодня! – радостно воскликнул он, явно пребывая в данном состоянии души.

Ладо заразился, и тоже улыбнулся.

Обаятельным парнем был этот Монот.

Но, кое-что всё же, не давало ему покоя.

– А куда она ушла? – всё еще улыбаясь, сквозь закравшееся недоверие спросил охотник.

– В… в лес?.. – не очень уверенно ответил Ладо, от неловкости покривив свою улыбочку.

– да?…

Монот всё ещё улыбался. Во все зубы. И это с лёгкостью можно было спутать с самой счастливой улыбкой.

Его глаза отлипли от лица Ладо, и как бы совсем невзначай медленно пошли сперва по макушкам деревьев, а за тем и куда-то в сторону.

– Да ладно вам! – воскликнул парень, – она же не животное там какое-нибудь.

Чего это вы?..

Монот взглянул на него. Снова.

Со спокойным выражением лица человека, повидавшего некоторого дерьма, охотник ответил:

– Ты, Ладо, много чего не знаешь.

В этот момент, метрах в двадцати позади повозки, кусты снова прошипели, и из них, с грациозностью северного оленя, буквально перепрыгивая дорогу от края до края, вылетел голый мужик.

Монот, да и все остальные, как будто пробежали сквозь Ладо.

На бегу, в изумлении он обернулся, но не для того что бы попрощаться, а что бы упрекнуть происходящее.

– Ну ты видел это?!

Не знаю, сказал ли он это в действительности, или просто морда его лица так удачно сложилась во всем понятную невербальную фразу.

Но, да. Ладо видел. И даже больше, чем ему хотелось бы.

Почему рыба? Потому что раньше наёмников чаще всего нанимали именно рыболовы. Их очень часто грабили, прямо на рыбных местах. И так как рыболовами были в основном самые простые люди, они сильно пугались, когда на дорогу или на место, выходили незнакомцы.

Буквально всё решали наёмники.

Оттого, молчание сопровождаемых стало целой традицией, и нарушение её часто даже воспринималось как оскорбление.

А определение "Рыба" – прилепилось едва ни ко всем проводимым, начиная от травников, заканчивая редкими рудокопами.

Они продолжили своё неторопливое шествие за сокровищами этого мира, но, совсем скоро после того, как они выдвинулись, Ладо, разгоняя молчание на залитой светом дороге, вдруг без адреса промолвил:

– Ореховый.

… у зубов ореховый вкус.

Тисики не было уже второй час, и за это время Алер успел неплохо так разговориться с Галеном и Ладо.

Его интересовало, что же будет там, в рутовой гряде?

Как это всё будет происходить.

Конечно, они уже много раз всё это обговаривали, но дело было в том, что каждый раз начиная разговор на эту тему, Алер неизбежно узнавал для себя что-то новое.

В общем-то, и этот раз исключением не был.

– Слушай, Алер, – промолвил Гален, внезапно что-то вспомнив,

– Помнишь я тебя просил, ты много классных шуток вычитал?

– Лучше! – радостно приподнято ответил парень, и домовито достал из своей походной сумки довольно большой кожаный фолиант.

– Я их записал!

В ответ на это, Гален и Ладо дико и заливисто расхохотались.

Было это настолько заразительно, что Алер тоже рассмеялся.

Робко и непонимающе.

А вслед за ним, тихо захохотал и Кирин.

Ладо и Гален не стали им объяснять, что попросту вспомнили старые деньки, и двух братьев. Аджена и Райджена.

Старых учеников Мастера Сэя, которые брали с собой Ладо, когда тот был возрастом чуть старше Тисики.

Они тоже ходили с Галеном, и они тоже записывали в книжку всякую белиберду. А потом, во время работы, все по очереди, отдыхая, сидели в тележке и читали это вслух.

В общих красках, Гален, конечно, рассказал Алеру за чем это всё. Что бы гучный смех, шум и разговоры отпугивали любопытную местную живность.

– Погодите-ка! – вопросливо возмутился Кирин,

– А если медведь какой-нибудь услышит, и прибежит на шум?!

– Не прибежит. – твёрдо ответил Ладо, – тамошние медведи очень сильно отличаются от здешних.

Они гораздо меньше, и стараются избегать встречи с тем, кто ходит на двух ногах.

Ладо улыбнулся, – встреча с нами, для них такая же неловкая, как для нас встреча с ними.

Кирин понимающе покачал головой.

Наконец, они дошли до одинокого дубка.

Небольшое старое дерево, метрах в десяти от дороги.

Оно было сухим и, казалось, давно мёртвым, но зелёные стебельки и почки, вырывающиеся сквозь сухую корку тысячелетнего древа, ясно давали понять, что это совсем не так. И последние две сотни лет, Ладо об этом активно заботился.

Странно, но Тисики здесь не было. Ладо, конечно, волновался за неё, но не особо. В конце концов она могла за себя постоять.

Тёмные звери в этой части зелёного леса очень редко появляются, ну а другие серки… Ну что ж, бог с ними если они попытаются встать у неё на пути.

Одинокий дубок был одним из тех самых мест в лесу, в которых можно разводить огонь. Зелёный, и часть тёмного леса были утыканы такими точками.

И если вы когда-нибудь заблудитесь, вам лишь следует найти указатель или непосредственно одно из таких мест. Здесь всегда есть более или менее сухие дрова (в железном ящике под настилом), а неподалёку вы обязательно найдёте высаженные ягоды, или даже овощи.

От одной из этих контрольных точек, очень легко дойти до другой, и куда-нибудь они вас обязательно выведут.

Но уходя, будьте добры, позаботьтесь о семенах, огне и о дровах. Хотя бы хворост соберите. Возможно, однажды это спасёт кому-нибудь жизнь.

Как бы то ни было, добрались они до дубка довольно быстро, учитывая потерю времени в Тиисла, и то что отсюда до заставы примерно час спокойной ходьбы.

Скорее всего это потому, что Ладо сильно ускорился, когда разминулся с Тисики. Наверное, он думал, что чем быстрее они доберутся до места встречи, тем быстрее они воссоединятся.

Плюс ко всему, путь с самого начала не задался, дорога была напряженной, шагали быстро и сердито.

В последнее время такое редко происходит, но, как видно, всё же происходит. Это окончательно убедило Ладо, что куда-то в путь, теперь только с хорошими знакомыми.

Парень помог Алеру разжечь костёр, показал, как делать это быстро и исключительно правильно (по своему мнению), и вот здесь настало время поделиться маленьким секретом, почему-же они останавливаются именно возле дубка.

Здесь неподалёку, там, где начинаются деревья, разрослась совсем крохотная заросль виелового лука, стебель которого является первопричиной того, почему же некоторые хищники Анокса порой не гнушаются полакомиться обычной травинкой.

Дело в том, что обожжённые стебли этого лука, по вкусу очень занятно повторяют сочное мясо, уже приправленное специями.

Кстати, если пройти немного дальше в гущу леса, то можно наткнуться на несколько деревьев шаридной груши.

Это конечно тоже можно кушать, но лучше не кушать.

Ладо вытянулся, и вдруг стал водить руками, разбрасывая уже заученные предложения в разные стороны:

– Так. Там! Неглубокая пещерка, с небольшим ручейком питьевой воды. А если пройдёте вот по этой тропинке, она приведёт вас к горячим источникам. Мой вам совет!

Если вдруг соберётесь туда, сперва сходите к ручейку за холодной водой. Идти выходит далеко, еще и с вёдрами, но так есть хотя бы вероятность, что вы не сваритесь.

Ладо знал только одно чудовище, которое не варилось, а нежилось в том адовом поприще, так ловко и подло замаскированном под благостное место. И у этого исчадия ада было слишком милое личико, что попросту не давало разглядеть его дьявольскую суть.

– В общем, если планируете куда-то идти, заранее меня предупредите.

Как и оговаривали, мы здесь до утра.

Ладо подошёл к дубку, – если что, я на своём дереве.

Кирин вдруг поморщился. Мужчине почему-то стало остро интересно, с чего вдруг их наёмник заговорил про дерево в принадлежательном ключе? Ни то что бы Кирин был такой противный…

– А с чего это дерево вдруг твоё? Где это написано?

…ну хорошо, он был противный.

Ладо опустил руки, которые уже были готовы зацепиться за могучую ветвь дубка, и обернулся на Кирина.

Смотрел он на него без злобы… да и вообще без особых эмоций на лице. Но вот когда Гален снова почему-то рассмеялся, его это тоже чуток тронуло.

Ладо впился пальцами в могучую кору дерева, и без особых усилий её… оторвал? Нет-нет она сама отошла.

Там, на части голого ствола дерева, под тихий смешок Галена, Кирин прочитал: "Дубок Ладо, умник!"

Кроме этого, там было множество пометок в виде галочек.

Ладо, уже легонько улыбаясь, полез себе в карман, совсем забыв, что ножа там уже и нет. «Да и ладно», – сказал он себе, но Гален с этим подсобил, и одолжил свой.

Еще одна пометка.

– Ну что, Кирин? – осклабившись промолвил мужчина,

– Каково это быть галочкой в чьём-то списке?

И тут, приглушил смешок уже Алер.

Сам Кирин, ожидаемо, этим оскорбился, но не на сына своего

(хотя и на него немножечко), а на сложившееся обстоятельство.

К счастью, это было совсем не на долго.

Ровно до того момента, пока Гален не показал ему, где находится его собственная галочка.

Вообще это всех веселило, рано или поздно, без исключения.

Позже, Кирин будет рассказывать историю об этом за кружкой пива, конечно-же в весёлом ключе.

Галену тоже его галочка сперва не понравилась.

Но это было давно.

Сразу скажу, что у Тисики своей галочки не было.

Она всегда себя комфортно чувствовала в повозке. НО.

Её дико радовало, что где-то даже написано, что Ладо – дубок.

И так. Почему-же одинокий дубок?

Почему просто не пройти еще часок по дороге, и не добраться до заставы? Ночевать за высокими стенами всяко безопаснее и приятнее, подумаете вы. Да вот нет.

Полоса всегда была местом больших конфликтов, так как являлась точкой стратегической.

С одной стороны наёмники и охотники, с другой кланы, и бардовые куртки – чаще всего именно так называли городскую, да храмовую рать.

И если наёмники зачастую просто хотят заниматься тут тем, чем, собственно, занимаются, изредка резвясь с ребятами Брис`Ёса, то бардовые куртки всегда были настроены очень категорично и решительно – захватить Полосу под собственный контроль. Полностью.

Обложить своим налогом такой лакомый, компактный и живой кусочек рынка – являлось пределом их мечтаний.

Так казалось судя потому, насколько рьяно они это делали каждый раз.

Объясняли они это просто, как всегда и везде – мы вас защищаем, и берём процент.

Да вот только проблема в том, что защищать-то Полосу было не от кого. Те же разбойники никогда к ней и близко не подходили, потому что там всегда хватало наёмников, и просто демонов дороги, называющих себя простыми странниками.

Возможно, вы скажите это справедливо, что местный город-исполин подминает под себя такую важную часть своей-же экономики, но здесь был один очень важный момент.

Полоса – это бартерная зона.

Сюда съезжались много простых людей из окрестностей и далека, чтобы обменять свои травы/ткань/кожу/рыбу, на что-нибудь другое, интересное и полезное, что может предложить Тиисла.

Это было выгодно. Очень выгодно как для одних, так и для других. Потому что тем, кто живет вдалеке от города – золото совсем ни к чему.

Но бардовые куртки этого не понимали.

Им не интересно было брать пошлину товаром.

Красками, тканью и кожей. Им это было не нужно, и поэтому стража запрещала проводить такие сделки. Только монеты. Только золото и серебро.

Доходило до того, что куртки попросту гнали тех, у кого не было золотишка даже с окрестностей полосы, оскорбляясь, что люди продавали сырьё прямо на дороге, у них перед носом.

Со временем "Дикие" переставали приходить вообще.

А сырьё, в частности ткань, некоторые травы, и особо редкие красители, которые больше остального ценились из предметов торговли в полосе – в городе вдруг становились золотыми.

Цены поднимались в десятки раз, именно потому, что за некоторыми вещами очень сложно куда-либо ходить целенаправленно, а за определёнными – вообще не имело смысла.

Потому что растут эти самые вещи, исключительно в хаотичном порядке по всему Аноксу.

И именно живущие в лесах серки – основные поставщики этих товаров.

Самое смешное, что именно богатейшим ремесленникам, которые работают в Тиисла, считай собственно на Тиисла, в конце концов приходится нанимать матёрых наёмников и убийц, чтобы прогнать курток с полосы.

Не всё там у них в Храмовых Кварталах так гладко, раз такое происходит.

А самое интересное, что происходит это всё периодически.

Дикие возвращаются, цены понемногу опускаются, и стоит всему вновь наладиться, так какой-нибудь капитанчик, из какого-нибудь Тиисловского форта, аккуратно присядет своей жопой на шило, оттянув свои дорогие, плотно-льняные штанишки. И всё начнется заново.

Так тут и живут. Традиции здесь такие.

Потому Ладо и Тисики никогда особо долго не задерживаются на полосе, и не проходят через неё друг без друга.

Глава 2. Сердце чудовища

Сумерки. Лагерь у одинокого дубка.

Оранжевые тона в нежном расфокусе, переливающиеся темноватыми фигурами, это всё что увидел Ладо, когда открыл глаза.

Он понимал, что лежал на земле. Но пока еще не понимал, почему?

Парень с трудом поднялся. Его тело ломило, болело.

Сразу вспомнился тот день, когда отец заставлял его таскать тяжеленные булыжники, по дну глубокого озера.

Ощущения примерно одни и те же. Как будто бы тебя что-то раздавило.

Одна из мелькающих вокруг фигур, стремительно к нему приблизилась. И только когда расстояние между ними предельно сократилось, Ладо понял, что к нему пригнулся Гален. Мужчина хватался за него.

Руки, ноги, голова. Ладо ничего не понимал.

В черепушке он ощущал вату.

– Хвала богам, ты цел!.. – тревожно воскликнул Гален,

– Беда, Ладо, беда!..

Мужчина что-то говорил. Объяснял.

Но Ладо этого почему-то не слышал. Ни то что бы он не хотел.

Просто у него не получалось.

Он смотрел по сторонам, будто видя всё вокруг впервые, и звук…

Звук был только там, куда он смотрел.

Эхо скрипа перевёрнутой повозки, призрачно-хрустальный звон разбитого зеркала, и ярость разбушевавшегося пламени костра.

Хворост, сухие листья и ветки. Ими было присыпано всё вокруг, от чего каждый радостный выстрел угольком из костра, весело вспыхивал диковатым огоньком на земле.

С этим боролась вторая размытая фигура. Вероятно, это был Кирин. Он бегал, топоча ногами, и накидывал на занявшееся пламя мокрую тряпку, очень часто при этом отвлекаясь.

Но потом, Ладо услышал, что он плачет. Рыдает, горестно подвывая.

Следом, он увидел, почему.

Алер лежал неподалёку от костра.

Под голову парню был подложен рюкзак, а из живота у него выбивался толстый металлический стержень.

И не понятно было, то ли он упал с неба, то ли вырвался из земли. То и другое часто происходило, но не часто так метко… И настолько обильно.

Ладо вдруг понял, что всё вокруг, все эти оборванные и кривые тени, которых раньше не было, это не деревья.

Земля вокруг них была утыкана железным ломом.

Маленьким, большим, а вон там – даже огромным.

Что могло произойти?.. Он же только на мгновение закрыл глаза!

Странно, но Ладо до сих пор не слышал ничего, что говорил Гален, и прошёл мимо него, словно его и вовсе не было.

Жалкий лепет Кирина был нечленораздельным.

Алер лежал, и смотрел на него не понимая. Он даже не сразу и заметил, что к нему кто-то приблизился.

Парнишка повернулся к Ладо, который молча разглядывал шип, пришпиливший его к земле.

Но на лице Алера была безмятежность.

– Неужели всё так плохо?

Ладо не услышал что он сказал, но сам посыл он прекрасно ощутил.

– Это пустяк.

Алер несколько секунд, не меняясь, вглядывался в лицо Ладо.

Но за тем он, усмехнувшись, поверил, почти одновременно с этим ойкнув от боли.

Ладо всегда умел внушить к себе доверие.

Он осмотрел на Алера с головы до ног, и заострил внимание на босой левой ноге, ботинок которой лежал в двух метрах от них.

– Пошевели, – попросил он, и результатом был доволен.

Алер это ощутил.

– Пустяк, – снова сказал он, – но без фаготита тут не обойтись.

– Я знаю, – Алер почти его перебил, – я уже смирился.

Когда Ладо поднимался, Гален, сидящий рядом с ним, отвалился назад, и придержался руками что бы не упасть.

– Личико! – Прикрикнул парень, настойчиво ожидая, что острый кулачок девушки уколет его в самое слабое место.

– Да я же здесь, идиот.

Он уже был готов услышать это. Как и всегда. Но не услышал.

Никто не уколол его в бочок.

Он провернулся, – ТИСИКИ!!!

И ничего. Только тишина и ветер, растрёпывающий его волосы.

Не теряя надежды, он оглядывался еще несколько секунд, пытаясь увидеть её. Надеясь, что она сидит где-то на камне, и смеется над его несостоятельностью. Пожалуйста.

Но нет. Он услышал что она не пришла от Галена, который схватил его за голову, и повернул к себе.

Ладо не хотелось это слышать.

Пока его лицо было в руках Галена, он еще раз взглянул на Алера. Нельзя было терять времени.

– Не трогайте шип, – он перевёл взгляд на мужчину,

– Он погибнет без фаготита.

Гален это знал, и одобрительно кивнул.

– Дождитесь Милое Личико. Я постараюсь вернутся с помощью, как можно быстрее.

Он сорвался.

Ладо бежал так быстро, как только мог.

За жизнь Алера он не очень волновался. Потому что точно знал: там, на Полосе, был старик Тарана.

И Ладо прекрасно знал, что залечивал, колдун, и не такие раны.

Просто нужно было поторопиться.

Больше всего он сейчас хотел, чтобы по возвращению, его встретила язвительная фраза,

– Ты чё так долго?!

Прозвучавшая непонятно откуда.

Ладо не мог понять.

Он бежал, и ощущал, что вокруг что-то не так.

Не так как должно быть. Он не мог дать точного определения из-за чего он так считал, но ощущение было стойким.

Возможно из-за ландшафта, или из-за странного мусора вокруг. Или из-за времени суток. Сейчас не может быть настолько глубокий вечер, для такого сумрака…

Но даже если и так… Даже если Ладо не просто сомкнул глаза на дереве, а придремал, то этот вечер всё равно не похож на остальные вечера. А ведь их он повидал не мало.

Что это за дрожь ощущается в воздухе?

Да и сам он на вкус был иначе.

Внезапно небо перелилось светом, словно где-то там блеснула молния, открывая вид на бурое пепелище – которым затянуло всё небо.

Ладо остановился, чтобы посмотреть на это красновато-тухнущее небо. Такой грозы – он никогда еще не видел.

Еще раз блеснуло. Но полоса света пробила уже другой участок дороги, не задев Ладо, как было это мгновение назад.

Это не гроза.

Ладо обернулся.

Метрах в десяти за ним, бежал Гален.

Мужчина мимо воли тормозил, и взгляд его был прикован куда-то вверх и в право.

Парень поднял голову, не сразу и отлепив свои глаза от Галена.

Там, наверху, в том месте, где должно было зиять око солнечного диска, бурое пепелище разошлось, и открыло виду часть неба, усеянного сияющими крапинками разной величины.

Они мирно пульсировали, стихали, но потом возгорались вновь.

И внезапно, прямо на глазах у Ладо, среди светящихся огоньков, небосвод треснул лучистой каймой. И она отворилась.

Словно ломанная монета, медленно проворачивающаяся в полёте, нечто будто открывало свою светлую грань.

Свет был достаточно силён, чтобы по мере проворота, вмазывать в землю Анокса густые сумерки, опустившиеся на него, на несколько минут превращая вечернюю прохладу – в обеденный зной.

Следом, осколок солнца завернулся, снова погрузив свою часть Анокса в темноту.

А Ладо всё продолжал стоять.

Гален не спеша приблизился к нему.

– Что думаешь? – не слишком то ожидая ответа, боязливо спросил он. Ладо и правда не спешил отвечать, но вырвалось у него как-то само:

– … Разве такое бывает?

– Как видишь.

Он взглянул на Галена, – и что теперь?

Немного погодя да подумав, мужчина усмехнулся.

– В жопу теперь эти лимоны.

Он вновь посмотрел на снова открывающийся обрубок солнечного диска, и словно жалея, оборвал тихую фразу:

– Короля на богов теперь нет…

Скорее!

Гален двинулся дальше по дороге, и через несколько секунд Ладо с ним сровнялся.

– Ты оставил их двоих?..

– Да, – на ходу ответил Гален, – Прости, Ладо, я соврал вам с самого начала. Ты, наверное, уже догадался что Кирин – офицер.

Гален взглянул на бегущего рядом парня, и честно ему сказал:

– Он не мог так просто позволить мне доверить вам жизнь своего сына.

И только поэтому мне пришлось взять его с собой.

Каким бы он человеком не казался, хотелось бы тебя уверить, он отличный товарищ.

И заботливый отец. Он справится.

– Порой забота убивает.

– Это не про него, – ответил Гален, понимая, о чем говорит Ладо,

– Не бойся, шип он не тронет. Это первое о чём он завопил.

Не удивлюсь, что именно его ор заставил тебя открыть глаза.

Гален рассмеялся, – ты не проснулся, когда тряслась земля и громыхали небеса, но очнулся после его вопля!

Луженая ты глотка, Кирин.

– И всё же… почему Вы здесь, а не с ними? Я справлюсь и один.

– Я верю тебе, Ладо! Но-о-о… понимаешь.

Я чувствую ответственность за Алера. Он отличный парень.

И я не могу позволить себе, просто сидеть рядом с ним и ждать.

Если у меня есть шанс ему помочь, то почему бы мне им не воспользоваться? У меня есть связи для этого, и деньги.

А им двоим за это время… знаешь, будет о чем поговорить.

К тому же моя жизнь скучна и однообразна.

А это – какое-никакое-, – Гален резво перепрыгнул через небольшую железную загогулину, – … Приключение!

Вокруг и вдоль Анокса крутится несколько солнечных дисков.

Некоторые говорят, что на самом деле их намного больше, и они часто меняются, но подтвердить это никто особо не стремился.

Раньше, так давно что уже наверное и не правда, когда жизнь здесь только начинала зарождаться – Анокс был тёмным и мрачным местом.

Самые влиятельные серки тех времён, образовали плеяду обладающих силой, и заревом своего могущества, выжгли мрак из небосвода Анокса.

Небо тех времён грелось сотней маленьких солнц.

Однако это были тёмные времена для серков.

Во многом благодаря плеяде силы имущих.

Многие кто дожил до этих дней, вспоминают тот отрезок своей жизни – как времена тотального террора.

Плеяда пыталась подмять под себя весь Анокс.

И длилось это долго. Достаточно долго, чтобы их влияние растянулось по Аноксу так далеко, что сумело задеть тех кто попросту был не в курсе, кто они такие, и что их надо бы боятся.

Плеяда развалилась. Исчезла. Была истреблена.

Кто? Как? Почему, и за что именно? Никто точно сказать не может.

Говорят это сделал один человек.

Но выжившие, которые были связаны с плеядой тех времён, по-прежнему молчат о дне, когда погасло небо.

Стук-стук-стук.

Это были массивные деревянные ворота, обделанные металлическими прутьями. Высокие, громоздкие и непреклонные, как и стены из кольев вокруг.

Так казалось, пока Ладо в них не постучал.

Он, было очевидно, к ним просто прикасался щёчкой своего кулака, а они, громыхая от этого, почему-то пытались выпрыгнуть из своих петель. Хорошо, что парень не обернулся, и не увидел с каким искренним непониманием на него смотрел Гален. Мужчине было бы сложно это объяснить.

Раньше эти врата всегда были открыты.

А у входа, в коморке, жил смешной старичок-охранник.

Сейчас за ними слышалась какая-то суматоха, крики…

Там было неспокойно. Но учитывая что произошло, удивительным это не казалось.

И всё же Ладо это не нравилось. Как не нравилось это и Галену.

Парень уже занёс руку, что бы постучать еще, но внезапно, в левой части врат, как раз там, где на самом видном месте пряталась обычная дверца, шумно открылось камерное окошко.

– Есть тут кто?.. – прозвучал голос старенького-старенького человечка. Но как только он ощутил возню, из окошечка вырвалась грозная фраза:

– с-С… Стой кто идёт!

Грозная, но не очень уверенная.

Следующим моментом Ладо любопытно заглянул в окошко, и увидел там дедульку, с круглыми зашуганными глазами, и шикарной, но изрядно потрёпанной бородищей, которая вот-вот была чем-то облита.

Увидев Ладо, старик задержал свои смотрелки на нём, пристально его разглядывая.

Секунда понимания понадобилась дедушке, что бы понять кто стоит за его дверью.

Старик расцвёл всем лицом.

– Ладо, – радостно произнёс он, и парень улыбнулся ему в ответ, – Здравствуй, Радиш.

– А где твой лягушонок? – старик с интересом вытянулся к окну, натягивая о бортик бороду, в полнейшей готовности получить чем-нибудь по лбу.

В последний раз это было плечо лука.

Но сейчас ничего не произошло.

– Её с нами нет, – ответил Ладо, – она ждёт нас там, позади.

Слушай, Ради…

Ладо легонько пнул ворота ногой, и как бы жалуясь произнёс:

– А что это такое?.. Ты впустишь нас?

Лицо старичка тронулось чем-то нехорошим.

Его улыбка, даже скрываемая обильной бородой – была уже совсем другой. Она еще пыталась быть улыбкой, но уже не была ею.

Это было видно по его глазам, которые сейчас уже казались впалыми и сухими.

Ладо это не понравилось. И не зря.

Старичок осторожно, тихонечко оглянулся, чтобы удостоверится что рядом точно никого нет, и мотнул головой.

– Нет…

– Нет?.. – переспросил парень.

– …Вам двоим здесь нечего делать.

Отсюдова вы не пройдёте дальше, – старик тяжело вздохнул,

– и вам очень повезёт если сможете выйти обратно…

Парень с мужчиной осторожно переглянулись.

– …как бы ты не просил, Ладо, я тебя не пропущу.

И уж тем более с Лягушонком!

– Но я-то один могу войти? – спросила Гален.

Старик на него пристально посмотрел, и качнул головой:

– Боюсь что нет.

Ладо сыграл в возмущение:

– А что здесь вообще такое произошло?

Старичок снова оглянулся. За тем тяжело подумав, он опять взглянул на Ладо, и начал:

– Сюда пришёл опасный человек…

Он не похож на тех, что были раньше.

С ним много людей, и они делают здесь всё, что им только вздумается. Никто с этим ничего не может поделать.

Кто бы ни приходил из Тиисла…

Старик сильно погрустнел, и обречённо эхнув, махнул рукой.

– Постой, – попросил Ладо, – а кто приходил хоть?..

– Серьёзные люди приходили!..

– А имена у них есть?

Радиш призадумался, но вдруг стал перечислять по пальцам,

– Дилаон, Таликрин, Мясник Ка'Рог…

Уже троих из этого списка Ладо знал, или по крайней мере о них слышал. Бойцы из них весьма неплохие, и они действительно были серьёзными людьми.

– Ладно. Хорошо, и что с ними стало?

– Они мертвы.

…

– Стоп… Погоди. А Ка'Рог?

– Ну… о-Он мёртв.

Поверить в это было сложновато.

Учитывая, что прозвище "Мясник", убийца Ка'Рог получил на главной арене Тиисла, когда во время казни, против него выпустили сразу несколько лучших гладиаторов.

Одному из них он сходу оторвал ногу, и убил ею восемнадцать человек – всех, кто в тот день посмел выйти к нему на арену.

Да, после этого его отпустили. Просто потому, что желающие его убить – закончились. Ровно как и те, кто хотел бы стоять у него на пути. Известие про него немного опечалило Ладо.

Всё-таки сам по себе мужиком Мясник был прикольным.

– А-а-а… как это произошло?.. – спросил Ладо, вспоминая массивную груду мышц, зовущую себя Ка'Рог.

– Не знаю, – ответил старик, – это была дуэль.

Всё было слишком быстро, и у Ка'Рог просто отвалилась башка!

Вот так Раз! И все. Этот Капитан, по-моему, ничего и не сделал для этого.

– А имя у этого человека есть?

– Ну… Капитан.

Старик пожал плечами, – все его так называют.

Ладо вдумчиво схватился ладонью за свою шею, и вызревающе взглянул на Галена.

– Послушай… Ради, – начал мужчина, – с нашим другом случилась беда…

– … Ради, дружище, – подхватил Ладо, вспомнив про бедного Алера, о котором успел забыть одно мгновение назад.

– Прошу, позови старика Тарана!

Нам срочно нужно с ним поговорить!

Непонятно почему, но было видно что Радиш испугался этой просьбы. Однако, чуть придержавшись, он кивнул, осторожно соглашаясь. Старик неумело слез со ступенек своего высокого стула, приставленного к окошку, и торопливо ушел.

Минута, две, а быть может целых десять уже прошло.

Ладо и Гален сейчас с трудом ощущали время.

Головы их были повёрнуты к разбитому солнечному диску, часть которого всё ещё вращалась, обливая Анокс своим уже бледным светом, как это обычно происходило ночью.

Как? Почему, или быть может от чего?

Они были готовы что никогда не узнают причин произошедшего.

Суть Анокса такова, что гораздо практичнее работать с последствиями вокруг себя, чем искать первопричину, до которой нельзя дотянуться.

Слишком редко, когда какая-то напасть становится достоянием всего Анокса. Достоянием, с которым срочно надо что-то делать.

Ни то что бы на этой земле было слишком много безразличных.

… вообще-то это действительно было так.

Но любопытных и неравнодушных – пока что всегда хватало.

Конечно, смотря на небо сейчас – было страшно.

И казалось, что это – то самое.

Вот только что с этим можно было поделать?..

Ладо этого не знал.

Единственное что он помнил, так это что человек, который сделал эти небесные диски, мёртв уже давным-давно.

– Л-ладо… – сказал старичок через камерное окошко.

Парень резко повернулся к нему, и вспомнил о его возвращении как о факте уже свершившемся.

А слова, что Тарана будет через несколько минут, подоспели с крохотным запозданием.

– Да? – вырвалось из уст парня гораздо удивлённее, чем он хотел. Старик немного помялся, и продолжил, – м-Мне немного неловко… Зеркальце… вы это…

– Ах да!.. – вспомнил Ладо, и почти мгновенно поник, – Зеркало. Я ведь обещал…

По глазам старика, высматривавшего из маленького окошка, можно было с легкостью определить, что он расстроен. Совсем немного.

– Оно разбилось, – невозмутимо произнес Гален, и они с Ладо переглянулись, – когда земля задрожала.

– А-а.. Ясно!..

Старик снова неловко замялся, но уже это был всего лишь откат, от того, что у него хватило отваги спросить.

– н-нэ-Ну и хрен с ним тогда!

Галену это показалось странным, но, по его мнению, дед был доволен. Немного смущён, да. Но доволен.

– О!.. – воскликнул старик, и продолжил себе за спину:

– Должно быть это он.

Радиш, как пацан спрыгнул со стула, и почти что упал.

Его это мало взволновало, и он вышмыгнул из своей коморки во дворик Полосы.

Когда Гален посмотрел на Ладо, тот схватился ладонью за своё лицо.

– Чёрт возьми!.. Зеркало.

Галену стало интересно, – а за чем ему оно?..

– Кто знает. – ответил парень.

– Каждый раз, как мы сюда приходим, он просит принести ему что-нибудь из города.

В основном это безделушки, какие-нибудь фигурки, коробочки, банки, нитки.

Все что угодно в общем. Он даже деньги на это дает.

Ладо усмехнулся, – но мы не берем.

– И за чем ему это всё? – подумав, спросил Гален.

– Я не знаю…

Но если верить Милому Личику, старик просто боится, что его забудут.

– Забудут?.. – удивился мужчина.

– Да.

Ему очень важно знать, что между этим "Пока", и "Привет", о нем вспоминали хоть разочек.

Ладо повернулся к Галену, и провещал, уверяя ему в лицо:

– Она хоть и глупая, но иногда просто поражает.

Может показаться, что в людях она не разбирается.

Но это ровно до того момента, пока ты не поймешь, что она видит тебя насквозь.

Стена массивных врат отворилась, и с сухим кирпичным звуком в ней образовался небольшой зазор. Оттуда вышел маленький, сухой старичочек. Он был полностью лыс, гладко выбрит, но брови его, с серым оттенком седины, были густыми и разлапистыми.

Он взглянул на Ладо своими вечно уставшими глазами и, казалось, был не сильно то и рад его здесь увидеть.

– Здравствуй, – сказал он тяжело, и только через секунду, пробежавшись глазами вокруг, он открыл для себя Галена.

Они почтительно друг другу кивнули.

– Привет. Тарана. – сказал парень, всмотревшись в лицо старика.

Морщин что ли у него больше стало? Нет.

Почему же тогда он не сразу-то и узнался? Хм…

Всегда, когда Ладо вспоминал Тарана, он представлял хмурого старичка, лицо которого казалось неизменно сердитым, даже когда он радовался и смеялся. Оставались просто те же самые черты, но… Сейчас у него было другое лицо.

Печальное, чем-то беспокойное, и где-то даже отчаянное.

– Где твоё Личико? – прохрипел старик, и откашлялся.

Это было похоже на него. Он часто был простужен, и у него почти всегда были ледяные руки, из-за холодной воды, которой он постоянно их моет.

– Её с нами нет, – ответил Ладо, и хотел что-то сказать еще, но…

– Хорошо, – оборвал его Тарана, развернувшись к воротам, и коснувшись их ладонью.

– Скорее уходите.

Он качнулся к ним, оборачивая голову,

– Куда бы вы ни шли, идите другим путём, а сюда…

Сюда вам нельзя. Особенно с Личиком.

– Но почему? – спросил Ладо, уже в общем-то предугадывая ответ.

– А в Тиисла не говорят, да?..

Нас захватили. Человек из Аиривона.

Это серьёзный человек. Он не говорит своего имени, потому что оно на слуху, но я знаю его.

Это Сутрак.

Это имя Ладо было не знакомо. За все свои четыре сотни лет, он такого никогда не слышал. Но вот Гален…

Гален оступился. Он не был трусом, но сейчас он выглядел неважно.

Зная Ладо, и видя как медленно тревога сушит лицо Галена, Тарана понимал, что мужчина расскажет ему кто такой Сутрак, и чем чистильщик Аиривона так известен.

Прекрасно понимал он и то, что Ладо захочет чем-нибудь помочь.

Так же он знал, что с ним подтянется и Тисики…

А вот это было крайне нежелательно.

Учитывая пристрастия Аиривонского цепного пса.

– Это временно, – Тарана попытался улыбнуться, и у него почти получилось.

– Там, у нас, – он указал на ворота, – стоит Акабарай из Эрфи.

Крепость, далеко на северо-востоке отсюда.

Он пытается договорится что бы Сутрак мирно покинул эти земли.

Говорят, кто-то написал письмо, на имя У.

Я не помню кто это такой, но эта буква, когда я воспринимаю её как имя, заставляет меня ощущать, что я знаю этого человека.

И судя по словам Акабарая, похоже они там не очень любят выпускать его из своей крепости…

– Нам надо отсюда убраться скорей.

Ладо верил Галену. И его бледному лицу.

– Тарана, – промолвил парень, и старик ответил ему вниманием.

– Нам нужна твоя помощь…

У дубка, в том месте, где мы всегда стоим, большим прутом насквозь проткнуло парня, срубив левую часть живота.

Позвоночник не задет, но…

Ладо затараторил. Объясняя, он перестал смотреть на старика, а так бы и без слов всё понял. Тарана охватывала печаль.

Ему некуда было её спрятать. Она разрасталась тем сильнее, чем больше Ладо распинался. Наконец он сказал:

– Ладо…

Парень посмотрел на него, и тут же всё понял.

Он почувствовал тиски отчаянья еще до того, как Тарана продолжил:

– Я ничем смогу вам помочь.

Мне нельзя покидать это место, иначе-…

– Но он же погибнет!..

… за просто так!..

Тарана обрекающе опустил свой взгляд, и с лучиком надежды промолвил: – я дам вам фагатит…

Личико умница. Она умеет им пользоваться.

И тут, Ладо в отчаянье признался сам себе:

– Да нет её там!!

Она ушла. Мы разделились!

И теперь я не знаю! Я не знаю где Она!!

Ладо тяжело вздохнул, сильно задышал.

Тарана почти всегда был тесно связан с той средой, которую образовал старый город, во всех его проявлениях.

И когда Мастер Сэй тоже стал немного более активно принимать участие в жизни старого города, ему пришлось быть связанным и с ним. Тарана боялся этого человека.

Просто так. Боялся.

И видел, что все вокруг тоже это делают, зачастую не понимая, почему. И поэтому, Тарана не любил Мастера Сэя.

Но Ладо… Ладо был совершенно другим.

И Тарана его очень любил. Но он никогда не видел его таким.

– Прости. Прости, старик.

Сейчас я сам не свой…

То, что старик увидел, трухнуло мысли в его голове, и устаканились они в этот раз немножечко иначе.

– Ладо, – сказал он, словно подняв мысль с земли,

– Я помогу вам.

– ч-Что?.. – не веря переспросил парень.

– … но пообещайте, что поможете и мне.

– Что угодно, – промолвил Гален.

– Золото, ресурсы…

– Это не важно, – сказал Тарана посмотрев на мужчину,

– Мне нужен только Ладо.

Парочка снова переглянулась. Ладо ожидающе глядел на Галена, и он, чуть обождав, соглашаясь кивнул.

Ничего не сказав, Тарана скользнул в тот проём в воротах, откуда буквально только что и вышел, оставив после себя много вопросов.

Ладо и Гален не знали что делать. Оставалось только ждать.

Минут через пять, ворота снова отворились.

Но оттуда, вышел уже не Тарна.

Чёрт возьми, да по сравнению с этим дядькой, Гален, казавшийся до этого довольно высоким мужчиной – был похож на карлика.

Высокий, тонкокостный, величавый.

Черты его лица было сложно различить в полумраке, но вытянутая физиономия довольно харизматично отдавалась тенями от бледного света.

У него была интересная причёска.

Его каштановые волосы волной были зачёсаны в бок.

– Добрый вечер, – громыхнуло из его уст, да так, что Ладо невольно сделал шаг назад, вряд ли осознавая собственное удивление, – ого…

– Я – Акабарай. – представился витязь, и голос его, казалось, чуть сдвинул приоткрывшиеся за ним врата.

Он подавлял.

Но не в плохом смысле этого слова… Стоя рядом с ним, Ладо казалось, что он находится рядом с чем-то… великим. Значимым, и очень важным.

А у Галена так совсем отнялся язык.

– Я – Ладо, – сказал парень, и не успел он представить Галена, как губы Акабарая разошлись в приятной улыбке, что каким-то магическим образом его застопорило.

Мужчина протянул ему ладонь, и рука Ладо сама схватилась за неё.

Как только это произошло, губы Акабарая в своей благостной улыбке натянулись еще сильнее, и он многозначительно промолвил:

– Здравствуй.

На самом деле, с таким голосом как у него, наверное, что бы он ни сказал, всё бы показалось многозначительным. И это было удивительно.

Он взглянул на бледного мужчину рядом с парнем, и положил на его плечо свою руку.

– Тогда ты, верно, Гален?

Он не стал дожидаться ответа, потому что точно его знал.

Он еще ближе опустился к его лицу, и как можно осторожно промолвил: – выдохни.

Ладо не думал, что такое бывает.

На месте, где эти двое только что стояли, лишь воздух трепетал об их присутствии. Они скользнули в пространстве со скоростью, которая и воображению даже сложно поддавалась.

Длинная белая чёрточка, которая потянулась вдоль дороги, и пульсировала широкими взмахами.

Ею они оба стали.

Это были крылья. Ладо не сразу это понял, но это точно были они.

Он даже словил фрагмент произошедшего, в который спину витязя порвала припона.

Он даже услышал эхо того волшебного шелеста, и возможно даже видел тот призрачный момент, когда крылья его закрыли собой всю Полосу.

Вопросы что, и почему? Не сходили с его лица.

А еще обида. Но только на то, что в возрасте 400 лет, крылья у него так пока что и не проклюнулись.

Он всё продолжал смотреть назад, даже когда они исчезли, и только через несколько секунд из уст парня невольно вырвалось непонимающее: – …разве так можно?..

– Да, – ответил ему голос старика Тарана, и парень удивлённо обернулся, совсем упуская тот момент, что вышел старик еще до того, как Акабарай улетел.

– Ему можно, – еще раз подтвердил он, и добавил:

– А ты, обожди здесь немного. Прошу, никуда не уходи, ладно?..

Парень кивнул, но спросил, и его явно интересовало не то, что хочет от него старик:

– Но почему?..

Тарана уже был готов шмыгнуть за врата, но этот вопрос его остановил.

Он придержался, и начал:

– Ты слышал о сказке, в которой Великий Аргус, велел мальчишке лететь?

– Да, – ответил Ладо, – Но… это же всего лишь сказка?..

– Этого мальчишку звали Акабарай.

И на Аноксе нет никого, кто в силах запретить ему лететь.

Ворота за стариком закрылись, и время потянулось.

Ладо не знал, сколько на самом деле он пробыл там.

Но намечтаться, и обдумать он успел очень многое, при том что предполагаемую половину этого времени, он тупо стоял, и смотрел вверх, на бледный кусочек солнечного диска, кружился который всё медленнее с каждым оборотом.

Одно радовало, что когда он вернётся, Милое Личико точно уже будет там. В этом он был полностью уверен, а надеялся он сейчас лишь об одном.

Что бы этот самый Акабарай, умел пользоваться фаготитом.

Иначе у бедного Алера будут большие проблемы.

Хотя позже Ладо задумался и понял…

Если это тот самый Акабарай, о котором говорится в той истории, и который, по сути, своими глазами видел Великого Аргуса…

Сколько же ему лет?..

Он точно умел пользоваться фаготитом.

Фаготитовый фрукт, или как его еще называют:

"Коготь Ведьмы" – это длинный бледно-жёлтый стручок, немного напоминающий тонюсенький огурец, и растущий на дереве Фагота.

Порошок и настойку из этого фрукта очень широко применяют в медицине, как вспомогательный элемент ранозаживляющих средств. Но известно это растение стало совсем не из-за этого.

Магия стручка фаготита в том, что если засунуть его в глубокую колотую рану (чаще всего это делают со сквозными отверстиями в теле, потому что всё остальное вполне себе может затянуться), то при соприкосновении с кровью, происходит реакция, и он начинает стремительно надуваться. Обычно это больно, и очень неприятно. Но используют его зачастую не из-за этого.

Собой, фрукт блокирует кровяные потоки, останавливая кровотечение, и начинает подпитываться кровью.

Через пол часа, фрукт пускает корни в небольшом диаметре вокруг себя, и с учётом циркуляции, начинает имитировать кровеносную систему. А еще через пол часа, полностью становится ею.

Конечно, при неумелом водружении часто происходят всякие осложнения. Тяжёлые, лёгкие… но это шанс выжить.

К тому же, эта штука чистит кровь лучше печени, да и в общем паразит спас жизней в сотни раз больше, чем сгубил.

И даже не по своей вине.

Тут, наверное, надо бы добавить, что фрукт фаготита ни в коем случае нельзя есть. Даже варёный или жареный. Разве что только тёртый в порошок.

Желудок, гениталии, и задница, без шуток, могли запросто зажить собственной жизнью.

Это Ладо узнал от Тарана.

Старик в Тисики души не чаял.

Её любовь ко всяким историям, сказкам, и то что он знал кучу всяких интересных вещей, очень помогало ему держать её рядышком с собой почти всегда, когда они оказывались неподалёку друг от друга. Он чувствовал к ней большую привязанность, потому что она была ему как дочь, и у этого своя причина. Но сейчас не об этом.

Многих вещей Ладо бы попросту не замечал, если бы изредка не подслушивал те занимательные истории, что рассказывал ей старик.

Наконец, ворота медленно пошли на распашку.

Ладо взял в сторону, что бы не стоять на виду, и это было правильно.

Это было видно по кивку Тарана, который, без чьей-либо помощи, с натугой тащил за собой повозку с высокими бортиками.

Она была набита одеждой и простынями, которые не должны были быть тяжелыми.

Но Тарана был хиловат.

Потому, когда Увалень по команде Радиша прикрыл врата, Ладо сразу подскочил к старику.

– Не-не-не… я крепче чем ты думаешь!

Всё, чем сумел Ладо на это ответить, так это доброй ухмылкой.

Оглядев повозку и её содержимое, парень спросил,

– Это… теперь моё?..

Тарана сделал ровно то же самое, – и-э.. Да.

– И что я должен с этим делать?..

Сейчас показалось, что старик и сам был в этом не уверен.

Он замялся, размышляя.

– То, что это надо в Тиисла отвезти, я уже, кажется, догадался. Но куда?.. К вам?

– д-Да!.. то-То есть нет, – метаясь в мыслях произнес старик, за тем, его лицо расцвело несмелым пониманием, и взглянув на Ладо, он ухватился за мысль.

– К отцу вези.

– К моему?.. – не сразу и сообразил парень.

Тарана кивнул, и получилось у него это… как-то слишком отчаянно.

– Пусть… это побудет у вас, хорошо? – осторожно, чутко отстраняясь от повозки проговорил старик. На него сейчас было грустно смотреть.

Ладо степенно ему кивнул, и положил руку на поручень.

Тарана шагнул к нему, чтобы придержать, но остановился.

– Ты только это… осторожней, ладно?..

И-и-и.… не трогай там ничего, хорошо?

– Я тебя не подведу.

Это всё что Ладо ему ответил. И это должно было быть последней фразой в их разговоре.

Парень схватился за поручни, и уже был готов тронуться…

Как вдруг, Тарана его придержал. Ладо ждал этого.

Ему было интересно, чего же старик так долго решался?

– … если вдруг тебя кто-то нагонит…

Ладо обернулся.

Обернулся для того, чтобы хоть краем глаза посмотреть, как выглядит то слово, которое Тарана так не хочет говорить.

Которое для бедного старика было настолько тяжелым, что застопорило его на несколько секунд.

– … убивай.

Ладо знал, что вернётся сюда. Вернется очень скоро.

За всё в этой жизни нужно платить.

И кто-то точно должен заплатить за те глаза мертвеца, которые он сейчас увидел на лице прекрасного человека.

Он не спешил. В общем-то потому, что ему некуда было спешить.

Ладо шёл по дороге размеренным шагом, неторопливым, но и не медленным.

Почему-то ему казалось, что весь его мир, который он построил вокруг себя – сейчас рушился.

Возможно, это было из-за той мысли, которая медленно обгладывалась в его голове.

Мысли, что когда он придёт, Её там не будет.

Дело было в том, что знал он это почти что наверняка…

И он злился на это. Злился на надежду, которая точила его изнутри.

С ней нужно было что-то делать.

Он сжал поручни повозки чуть сильнее, и придался торопливой трусце.

Четыре раза успел крутнуться бледный небесный диск вокруг своей оси, прежде чем была пройдена вторая половина пути к дубку.

Голос Акабарая был отчётливо слышен даже у дороги, в то время как Гален и Кирин, с которыми он общался, были слышны ровно настолько, что вполне можно было подумать, что громоглас выжил из ума, и горланит самому себе.

Ладо не поленился, и не стал оставлять повозку на дороге, а потащил её за собой, туда, к ним. Когда Гален и Кирин накренились, чтобы посмотреть кто идёт, Акабарай обернулся с ними. Он прищурился, глядя в хмурое лицо Ладо, освещённое бледным светом, и не признал его.

– Сверепый?.. – удивлённо произнёс он.

Но когда Ладо остановился, отпустил поручни повозки и взглянул на него чуточку по-другому, тот отдёрнулся, опомнился, и исправился:

– А… Прости. Ты мне кое-кого напомнил.

Ладо часто с кем-то путали, и это не было чем-то необычным.

Внешность у него была заурядная, и он сам это часто говорил.

Правда в этот раз он ничего на это не ответил.

Казалось, для этого он был слишком занят.

Акабарай с интересом наблюдал, как внимательно его глаза катаются в глазницах, считывая информацию из вокруг.

Он безошибочно определил, что парень что-то ищет.

– Её нет, – с секундным запозданием промолвил Гален.

Ладо принял это мгновенно.

И накренившись в бок, парень кивнул носом в мирно спавшего у костра Алера.

– Как он?..

Осунувшийся Кирин уже было открыл рот, но Акабарай его опередил.

– Боец, – Кирин взглянул на мужчину с вопросом, и наплывающей гордостью за сына.

– Пискнул лишь тогда, когда ему разрешили.

Мне есть с чем сравнивать! Я видел, как серьёзные дядьки, при виде фаготита превращались в мнительных барышень.

Акабарай обернулся на своего пациента.

– Мне пришлось удалить почку. Новая вырастит гораздо быстрее. Так же, в общей сложности, я удалил примерно двадцать сантиметров кишки. И в этом плане ему очень повезло.

Тут уж я думал, что всё будет намного хуже.

По поводу дальнейших действий, я как раз объяснял отцу о питании.

Акабарай вновь посмотрел на Кирина, а тот, предвосхитив это, взвился.

– Никаких жестких ограничений в питании не предусматривается.

Единственное, следует быть осторожней с жирной пищей, пока почка не отрастёт.

А так, овощи, фрукты, ягоды, и самое главное, каша из тахиновой дыни. Это поможет восстановлению бедра…

Кирин с упованием проглатывал всё, что говорил Акабарай, и Ладо не хотел этому мешать.

Он качнул головой Галену, и они вместе тактично отошли в сторону.

– Я возвращаюсь в Тиисла.

– Понимаю, – ответил мужчина, взглянув на повозку.

– Но я вернусь. Через день… может через два…

– Нет. Не-е-ет. Не надо.

Дальше мы не пойдем. Дадим Алеру отлежаться до рассвета, если он настанет, а за тем покатим в Тиисла.

– Ну так… Дождитесь меня, я-…

– Нет, – твёрдо промолвил мужчина, – Мы не задержимся здесь ни на минуту.

Как ни странно, Ладо сразу понял, почему.

– Кто этот человек?.. – спросил он.

Гален уже вдохнул воздух, чтобы ответить.

Но придержался, и сказал, по всей видимости, не то, что хотел:

– Просто всплывшая, из прошлого, фигура… Тебе не нужно этого знать.

Ладо принял и это.

Но это, немного испугало Галена.

– Не ходи туда. Хорошо?

– … Да.

…Конечно.

Ладо был чутким, и честным парнем. Во всяком случае он всегда пытался таковым быть. Но сейчас, вместе с тем что ему сказал Гален, он словно слышал вой в его душе.

Это бывало и раньше, но раньше настолько отчётливо это не слышалось. Так осязаемо, так взаправду, что Ладо даже не до конца был уверен, на что именно он согласился.

Совсем привычно тяня повозку за собой по дороге, ему легко было думать, и тем ощущать, что она там. Сидит, и посверливает его спину взглядом, не выдавая себя.

Ему нужно было лишь только обернуться.

Но он не делал этого.

Она терялась и раньше. Но уходила она так же незаметно, как и приходила.

Один оборот – её нет.

И через несколько часов, снова обернувшись, Ладо вполне мог обнаружить её мирно спящей в своей телеге.

Он остановился, отпустил поручни повозки и жадно вдохнул воздух через нос.

Странно, но Ладо искренне считал, что мог найти человека по одному лишь запаху. Глупости какие-то, но…

Интересно, что порой у него действительно это получилось.

Но сейчас, здесь почему-то всё было заполнено ею.

Ею, и сильным, но приятным посторонним ароматом, от вещей в повозке.

Ладо сделал несколько шагов за дорогу, снова вдохнул.

Очень много времени он провёл в их доме. Слишком много.

Его одежда пропиталась их ароматом, и теперь он не чувствовал ничего, что могло бы ему что-то подсказать…

А возможно, это всё действительно какие-то глупости.

Еще раз!

…без толку.

Тогда он снова наполнил лёгкие и живот воздухом, и бросил клич.

– ТИ-СИ-КИ-И-И-и-и!!

Он до самого последнего момента думал, что закричал именно так. Почему-то осознание того, что из его горла вырвался отчаянный вопль, пришло к нему с приличным таким опозданием. Примерно в тот момент, когда где-то там, вдали, тишина разинулась чудовищным рёвом какой-то лютой твари, которая почему-то решила ему ответить.

Это, кстати, тоже не было чем-то необычным.

Раньше, во время яростной схватки, из горла парня часто что-то такое вырывалось. И происходило это совершенно неосознанно.

Честно говоря, Ладо очень этого стеснялся.

А в этот раз оно даже вскружило ему голову, и потянуло к земле.

В отдышке он вглядывался в лес, словно что-то выжидая.

Но не дождавшись, вышел на дорогу.

Уже у повозки, он почувствовал резкий укол в своих глазах.

Он протёр их… Кровь. Несколько размазанных капель. Незначительно, однако…

Глаза у него и раньше болели. Чаще всего ответом на раздражитель, но…

Кровь, была впервые.

Он хорошенько утёрся, но из-за начальной замыленности глаз, он даже и не ощутил, что угол обзора стал чуточку больше.

Мир для него, немножечко вытянулся.

Не прошёл парень и ста метров, как ему вдруг послышался аппетитный яблочный хруст. Звук, который Ладо ни с чем спутать не мог.

Он остановился, придержался. Не веря обернулся.

Взглянул на кучу простыней и одежды, которая была навалена в повозке, запустил туда руки, и ожидающе всё это стянул.

Она смотрела на него шкодливо испуганными глазками.

Втянутая в плечики шейка, была словно готова к порицанию, а в зубках у неё красовался почти идеально откусанный ломтик яблока, который, видимо, застыл там с того самого момента осознания, насколько громкий был этот "кусь".

Уж не знаю, как у неё это получилось, но не сломав расплывающуюся, неловкую улыбочку, она сильнее втянула шейку, и как-то смогла выдавить из себя ужимистое:

– Провал!..

Чуть погодя, Ладо выдал, – Делори?..

Он смотрел на неё долго, как ему показалось. И она на него тоже.

Золотой водопад её длинных волос, сильно выделялся на фоне белоснежной кожи, и крайне выразительных зелёных глаз, от которых сложно было так просто отвести взгляд.

В общем-то Ладо узнал её именно по ним.

Тогда, наверное, всё и сложилось у него в голове.

Тогда стало понятно, почему же Тарана, расставался с повозкой как с чем-то дорогим и родным себе. Потому что так и было.

Делори, была его единственной, любимой внучкой.

Девушка словно отпустила мысль, и тут же словила её, тихонько качнувшись за ней вперёд.

– Здравствуй, Ладушка!

Она была испугана. Почему-то это было очевидно.

– Яблочко. Хочешь яблочко? Ты же любишь.

Это была правда. Ладо очень любил яблоки.

– Ты… Так выросла, – сказал он, уже когда окончательно поверил, что перед ним та самая… Козявка, с вечно спущенными носочками. Он помнил её и постарше, но почему-то именно это воспоминание всплыло конкретно сейчас.

– Ты тоже, – не тая ответила она.

– Когда это было? Почти уж сто лет прошло!

– Да, – припоминая сказал Ладо, – почти уж сто…

А если точно, то скорее 90.

Потому что примерно столько времени назад, Ладо окончательно сдружился с Адженом и Райдженом, и примерно тогда появилась Милое Личико. У Ладо почти исчезло свободное время, потому что два брата постоянно что-то делали, а Тисики уже тогда проводила в доме Мастера Сэя больше времени, чем в своем.

Последнее, правда, не совсем то, чем могло бы показаться.

С Тисики всё было не так радужно, потому что дом Мастера Сэя в те времена она взяла под постоянную осаду.

В хижине самого опасного человека в Тиисла, в прямом смысле этого слова было введено полномасштабное военное положение.

Когда Ладо был дома, в его обязанности входило проверять буквально ВСЁ, куда бы смогло забиться это маленькое чудовище.

Она воровала.

Воровала ночью, воровала днём, и воровала всё.

Начиная с еды, заканчивая стульями.

Это могло показаться безобидным, да и в общем-то Мастеру было не жалко, но… потом ему всё-таки стало обидно.

Почти всё что стояло на полу, он начал прибивать гвоздями, а всё что можно было свободно взять, открыть или отодвинуть, он залепливал скотчем.

Но потом она начала воровать гвозди и, собственно, сам скотч.

И вот это было еще обиднее.

Он ловил её, очень часто. Ругал. Но наказывать, у него не поднималась рука.

В общем-то потому-то она и продолжала воровать.

Потому что здесь её за это не били.

Со временем, Мастер решил эту проблему.

Однажды, он просто сделал вместо двух порций еды на столе – три.

И во время трапезы она просто подсела к ним.

Своего рода, это была победа, правда миска с ложкой исчезли потом вместе с ней. Но за то, приходила она потом с ними, как со своими.

Кстати, сама концепция и идея скотча, девочке пришлась очень по душе, и почти всегда один моток она таскала с собой просто так.

Сэя это очень забавляло, потому что раньше она натягивала моток скотча на ногу аж до ляжки, и везде ходила так, при чём неимоверно этим гордясь.

Дэлори боялась. Она оглядывалась и всматривалась в темноту, спрашивая у Ладо, что это за чудовище так вопило неподалёку? Но парень сумел её успокоить, убедив что та тварь на самом деле была очень далеко, и не стоит о ней переживать.

Дэлори много хохотала. Для Ладо было неожиданностью, сколько всего она знала о его жизни. Да и вообще, как оказалось, о его горе-интрижке с Паитой, внучкой Господина Брис'Ёса, не знал разве что только самый ленивый.

А о том, как он чуть не угробил одного из капитанов стражи Тиисла, просто случайно уронив на его голову ботинок со стены – вообще сложили целый анекдот.

Ладо был довольно известной фигурой в старом городе.

А значит, и в целом Тиисла он был не последним человеком.

Правда? А правда? Неустанно повторяла Делори.

А он кивал подтверждая, и с тёплой усмешкой отвечал, – Да.

Дополняя рассказанное своей точкой зрения.

И ей было интересно. Она слушала, и так приятно взвивала своё интересное м-м-М…

Изредка толкая его спину голой ножкой, и музыкально приговаривая, почти что в приказательном порядке:

– Го-Ни.

Ладо от этого ускорялся, но не на долго.

Возможно для того, чтобы она еще раз так сделала.

Или всё-таки потому, что спешить им было особо некуда.

Болтушка.

Ладо шёл и почти что улыбался, не редко поглядывая назад, на живой театр эмоций, так живо и уместно играющий на её лице.

Как стало понятно, она пошла по стопам дедули.

Тоже хочет врачевать, и как было очевидно, у неё это вызывало восторг, отвращение и ужас, при чём одновременно.

С каким же исчерпывающим восхищением на лице, она рассказывала про Акабарая. Точнее о его навыках.

Как оказалось, он когда-то был полевым врачом, и ей очень сильно понравилось, как он берётся за дело.

На примере она рассказала, что сейчас было в Полосе.

Там, оказалось, тоже много кого побило.

Дедуля сперва осматривал рану, за тем предполагал осложнения, возможности, и как их решить. Это был его ритуал.

Акабарай же, сразу начинал что-то вытаскивать, резать, и смотрел что твориться уже по ходу пьесы, мгновенно решая возникающие осложнения, без каких-либо препинаний.

Девушка, конечно, знала, что так не делается, обычно.

Но это было круто. Она бы тоже хотела так уметь.

– Делори. – промолвил Ладо, перебив хвалебную тираду о герольде из Эрфи.

– а-Ась?..

– Что сейчас происходит в полосе?..

– Я не знаю, – немного подумав, ответила девушка.

– Как только всё началось, деда почти не выпускал меня из своей халупки. Когда кто-то приходил, я каждый раз пряталась в тесном погребке, а он, там сверху, начинал ругаться что бы ему не мешали.

Он мне книжки носил… В общем, мне не было скучно.

О том, что снаружи, мне рассказывали девочки, с которыми я сдружилась тут до этого. Они ко мне часто приходили, но они тоже мало чего знали. Про дуэли говорили, про повешенных, да и просто убитых…

Они так об этом рассказывали…

Делори придержалась, словно пытаясь окунуться в тот момент, и снова посмотреть в те глаза… Ладо даже почувствовал, как тягостно, и безысходно что-то похолодело в её душе.

– … О той лёгкости…, с которой они всё это делали.

С такой простотой для себя, отнимали жизни…

Я знала, что такое бывает. Но когда с этим сталкиваешься…

Это тяжело. Особенно когда понимаешь, что вряд ли им за это что-то будет.

Не знаю как сейчас, может быть что-то там и поменялось…

Девочки уже давно не приходили, ушли, наверное.

Ну а так… Сегодня я впервые увидела всё своими глазами!

Было много раненых, и я вышла помогать.

Повешенных я не видела, но вот тот капитан…

Делори немного задумалась, Ладо обернулся, и глядя на неё краешком своего глаза, он ожидал услышать всё что угодно.

Кроме этого:

– А он вообще не плохим оказался!..

Ну, не знаю. Так мне показалось.

Он был мил со мной. Спрашивал, а что это я там делаю?

Я отвечала, а он с интересом слушал.

Сказал, чтобы когда устану, приходила к ним в шатёр.

Обещал со всеми своими друзьями познакомить!

Одно только не пойму, почему дедуля так взъелся на меня после этого?..

Злился так… никогда его таким не видела, и видеть больше не хочу.

Хорошо хоть ты пришел! Повезло.

– Ага, – тяжеловато промолвил Ладо, и вдумчиво прогудел:

– Повезло…

Почему-то Делори удручилась после этих слов. Она задумалась о чём-то. И это что-то опечалило её. А она не привыкла печалиться.

Она снова посмотрела на спину Ладо, улыбнулась, и придержавшись топнула по нему ножкой.

При этом Ладо понимал, что делая это она явно улыбалась.

– Го-Ни!..

Ладо ускорился.

И Делори от этого была довольна.

Правда в большей степени довольна собой.

И тогда Ладо рванул.

Она испугалась, не ожидая такого.

Она держалась за бортики, натягиваясь, и вдавливалась в спинку повозочки. Она кричала, пищала, хохотала.

– Сто-о-ой! Ах-ха-ха!!! Полег-че!

Бр-р-р-р-р!!!

Но очень быстро, ужас в её глазах сменился на восторг.

– ДА-А-а-ах-ХА-ХА!!! ДА!

ВЖ-Ж-ж-жхо-ХО-ХО!!

Всё вокруг смазывалось в чёрточки. Везде было темно, но откуда-то брались и светлые полоски, и салатовые.

Самые разные цвета, в самом тёмном их оттенке.

Повозка за Ладо почти не касалась дороги.

Она летела над землей, и эта лёгкость вскружила Делори голову.

Девушка сидела в простынях, и радостно вопя, грозила небу кулачком.

Но Ладо ничего не слышал.

Он всего-навсего задумался.

Задумался о том, что как же страшно бывает, когда в твоём сердце нет ни единой капельки зла.

Той капельки, посмотрев на которую, ты с точностью можешь определить, что есть – хорошо; А что – плохо.

Той капельки, которая даёт тебе ощутить другое зло.

Большое зло.

В восторге вытянув кулачки над собой, Делори ликовала.

Она закрыла глаза и представляла, что это небо, и она по нему летит. Сейчас это легко было представить. Легче, чем когда-либо.

Но внезапно, она почувствовала объятия.

Сперва такие нежные… но они сжимались всё сильнее.

Она медленно открыла глаза, в удивлении, и это происходило медленнее чем бы ей хотелось.

Это был Ладо. Она узнала его по запаху.

Как и тогда, давным-давно, он пах всё так же… Календалью.

Сладкой лесной ягодой.

Его объятия стали тяжелыми. Они сжали её уже очень сильно, но она, лишь тихонько повесила на него свои ручонки.

И в этот момент она почувствовала, как под ней ничего не осталось.

Как исчезла повозка, а ощущение вольного полёта лишь переменилось и усилилось.

Ведь она чувствовала, как они проворачиваются в воздухе.

Парочка обрушилась на дорогу, в нескольких метрах от места прыжка, но Делори почти ничего не почувствовала.

Удар пришелся на спину Ладо, но после этого, он задал совершенно глупый, и неуместный вопрос: – Ты в порядке?..

Девушка вывернула голову, чтобы взглянуть в его глаза.

Она выглядела наивно, и по детскому непонимающе.

– Ну знаешь, – начала она, и мечтательно продолжила:

– Был бы ты хоть чуточку помягче…

И в этом была своя доля правды.

Ведь под белой футболкой Ладо, была словно валунистая насыпь.

И у Делори складывалось впечатление, что она всё равно приземлилась на камушки.

Странные у него шуточки, подумала она тогда, но обернувшись на дорогу, с нарастающим удивлением спросила:

– А где… повозка?

И в этом то и таилась причина этой странной шуточки.

Потому что повозки дальше по дороге не было.

Не было и самой дороги, хотя должна была быть.

Вместо неё, там, дальше, был обрыв.

…и повозка уже была где-то там внизу… Нет!

Она была в воздухе!

Высоко, высоко в воздухе вместе с тучей всевозможного мусора, оплетаемого белыми простынями. Теми самыми, в которых Делори сидела даже меньше минуты назад.

Там, в воздухе вертелись деревья, земля, камни, те самые железные прутья и несколько неудачливых тварей.

Всё это варилось наверху, каким-то немыслимым образом, выбрав для себя определённую высоту, обдаваясь волнами и перехлёстами. Всё было похоже на то, что небо и земля смешались между собой.

Эта туча тянулась ровно по периметру обрыва, она закручивалась, и конца ей не было видно.

Они молчали, долго смотрели вверх, и только потом посмотрели вниз.

Там была дорога. Продолжение этой.

Вот только она была очень сильно внизу.

И создавалось навязчивое ощущение, что она удаляется.

Совсем понемножку… и боже мой!

Отсюда было видно Тиисла!.. И сейчас он казался так недалеко.

Парочка прошлась по левую часть обрыва от дороги, за тем несколько минут они прошли по правую…

И вот здесь стало очевидно, что Анокс раскололся.

Возможно не весь, и не полностью.

Возможно от него отошла только маленькая Полоса но…

Что же делать сейчас?..

Ладо схватил Делори на руки, и взял разбег.

Можно было перепрыгнуть. Ладо верил в это и знал, что у него всё получится.

Рывок!

– Сто-о-ой-ой-ой-ой!

На этот раз, Ладо остановился.

– Ну ты и дурак, конечно, – немного обижено произнесла девушка.

Она освободилась от его объятий, грозно взяла камушек с дороги, и разбежавшись швырнула его туда, забавно по девичьи припрыгнув и вздёрнув ножкой.

Камень, на удивление, не полетел дальше, а всосался вниз, и через несколько мгновений сильно выплюнулся, достаточно громко стукнувшись о железное полотно, бесцельно плавающее среди тучи мусора наверху.

– Да мы же там и останемся! – выкрикнула Делори обернувшись на Ладо, задержав до этого свой взгляд на том что творилось вверху.

– Таких разрывов на Аноксе очень много в небе, потому то Храм, как сказал дедуля, когда-то и запретил полёты!

Где-то это разорвёт тебя на куски, а где-то затянет вверх настолько сильно, что ты не сможешь вернуться обратно!

Это опасно, Ладо! Не делай так больше никогда.

Пожурила как какого-то мальчишку. Ладо даже голову опустил.

– Прости, Делори, – промолвил он, стеснённо повесив руку на свою шею.

– Я не самый умный, так что это лучшее что я смог придумать.

На Ладо нельзя было злиться. Ни то что бы никогда не хотелось… Хотелось. Но в некоторых случаях, злиться на него не могла даже Тисики. А она любила злиться.

Ладо искренне в это верил.

Скверненькое выражение лица Делори, разгладилось в тёплой улыбочке после его слов.

– Дурачок ты, Ладушка.

Сейчас, ей хотелось запустить в его волосы кисть, да растрепать их. И она могла это сделать, но придержалась.

Делори тяжело вздохнула, и попросила Ладо отвести её обратно, к дедушке. Честно говоря, Ладо замешкал.

Но согласился, и это далось ему тяжеловато.

Всё-таки он не мог нормально объяснить, почему не стоит туда идти. А вот Гален мог, и это было очень кстати, да и по пути.

К тому же… Ладо не хотелось упускать ни единой возможности лишний раз прийти на место встречи с Тисики.

Вдруг она всё-таки там? Просто заснула где-нибудь, сколько раз такое было!

И он повёл Делори к Полосе, при этом точно зная, что дальше дубка её путь не продолжится.

Несколько минут они шагали по дороге вместе, но краем глаза Ладо заметил покалывающее сипанье, пробирающее девушку.

Он посмотрел на неё, она посмотрела на него, и тогда его взгляд опустился.

Ботиночки. Её обувка осталась в повозке, и теперь её босые ножки кололись об острые камушки, которыми была усыпана дорога.

Они все одинаково пищат.

Подумал Ладо, когда закинул её себе на плечо.

Личико тоже можно было заставить так пискнуть.

После этого она всегда сильно бесилась, но это того стоило. Так казалось сейчас. В те моменты обычно казалось иначе.

Возмездие всегда было феерическим, и сравнимо разве что как если бы вокруг Ладо поднялся ураган.

Её невозможно было словить, с ней нельзя было ничего поделать.

Ладо редко по-настоящему пугался, но это…

Это пугало его. Ладо пугало почти всё, где он становился беспомощным.

Однажды, кстати, у него получилось её словить, если так можно выразиться.

Тисики ударилась об его выставленную руку, и шлёпнулась на землю, а он обрадовался этому.

Он вопил, ликовал, ДАА!!! Я победил тебя!!!

Я сделал тебя, маленькая засранка!

Что такое?.. Головка кружиться?..

Тогда, Ладо просчитал один очень маленький момент.

Хотя нет, он попросту об этом забыл.

Тисики была маленькой девочкой, а он, сравнимо с ней – здоровым лбом.

То, как всё это видели окружающие, наверное, не сложно сейчас представить.

Ладо понял это достаточно вовремя, чтобы перестать изнуряться, но недостаточно, что бы в этом не увязнуть.

Тисики в тот момент хватило бы приложить ручки к лицу, и хныкнуть хоть разочек…

Ладо до сих пор думает, что в тот раз она прочитала его мысли.

Потому что так она и сделала, спустя какую-то секунду, после того как он с ужасом об этом подумал.

И ладно если бы там просто зеваки были, и прохожие.

Так там был Добровит…

После этого Тисики еще долго восхищалась тем синяком, который половинил его лицо.

Делори была покладиста, и легка как пушинка.

На самом деле, в промежутках между её тяжелыми вздохами, Ладо начинал о ней забывать.

В первые двадцать минут, конечно же.

Потому что потом она начала петь, и мотылять головой.

– …Илло илло илло-ло.

Илло-ло и-Илло!

Илло Илло о-лоло,

Илло… хм… Илло-ло!

В какой-то момент Ладо не сдержался, и спросил:

– Что это такое?.. —

– Ась?

– Илло. Что это?

– А… – Делори призадумалась.

– Это имя.

– Имя?

– Мгм.

Дедушка дал мне книжку, большую и интересную.

Она про приключение человека. Он ходил по всему миру, и лечил других людей, во имя искупления.

Это… как бы приключение, но знаешь, недуги, которые там описываются, правда существуют… ну, или когда-то существовали!

Сейчас Ладо в полной мере ощущал и представлял, как усердно и живо она там пытается жестикулировать у него за спиной.

Он представлял это, и улыбался.

– Дело в том, что их лечение там описано целиком и полностью верно, во всех тонкостях, и даже подводных камнях!

Рецепты, приёмы, необычные подходы – вот это всё там есть!

И всё описано так живо, что кажется, автор сам побывал во всём этом невероятном приключении!

Илло. Так было написано на книжке.

Я забрала её в Тиисла, и сам понимаешь…

– Н-ну да… – понимающе подтвердил Ладо, немного подправив девушку у себя на плече.

– Угу. Я её не дочитала, но должна!

Мне необходимо знать, что такого случилось с Мистером Парсилораном, и имеет ли это какую-то связь с тем, что у его сына синяя кровь?

Поэтому мне нельзя забывать, что было написано на книжке!

Потому-у-у…

…Илло Илло Илло-ло…

Она снова начала петь, мотать головой и вздёргивать ножками.

А Ладо шел и улыбался, как идиот.

Время прошло быстро. Путь к дубку оказался гораздо короче, чем от него.

Но уже издали Ладо понял… Что-то не так.

Начинало холодать, потому, то что он не видел огни костра, уже наводило на кое-какие мысли.

И они оправдались.

У дубка никого не было. Ну как никого…

Только волчара какой-то, тёрся у пепелища костра, но он сдриснул как только Ладо приблизился.

За ними пришли. Это было понятно сразу.

Они оставили на виду слишком много вещей, которые бы точно забрали, пытаясь они спрятаться.

Да и к тому же, рюкзак Алера, который был подложен под его голову, лежал на том самом месте. Его бы точно забрали.

И утоптанное пепелище костра… Гален бы никогда так не сделал.

Он бы вернулся, чтобы отдать пепел земле, или хотя бы присыпать его ею.

Лес для него слишком важен, а пожары случались и по меньшей вине.

– Где они?.. – спросила Делори оглядываясь, словно пытаясь найти их где-нибудь поблизости.

– Может к воде пошли? – предположила она, и собирая поблизости хворост, Ладо ответил: – Нет.

Их схватили.

Несколько минут гробовой тишины, разбавляемой лихим подвыванием волчары где-то уже совсем далеко, и Делори заводила за Ладо глазками. Он метался то туда, то сюда.

– А что ты делаешь? – спросила она.

– Я разведу тебе костёр…

Эти слова ей сразу не понравились.

– …посидишь тут немного, подразнишь пламя…

– Ладо!..

– …я скоро вернусь с остальными.

– Ладушка!

– Время быстро пройдёт!.. – предвосхищая негодование уверил Ладо.

И как на зло, их разговор прервал жалобный вой всё того-же волчары. Вой о бледном небесном диске, который у него украли.

Делори снова опустила свой взгляд на Ладо.

– Не бросай меня тут! Слышишь?..

Ты деду обещал меня не оставлять!

Он хотел что-то сказать. У него было что сказать, но он остановился на полуслове.

Он хотел сказать, что обещал ему и то, что она будет в безопасности. Не конкретно это, но всё же понятно, что старик имел в виду. Вот здесь же он понял, что так и так в безопасности она не будет. И его это разозлило.

Губы Ладо непроизвольно, зло завернулись под себя, и он с треском выплеснул на землю весь хворост что был в его руке. Тот весело разбрызгался во все стороны, словно то была жидкость.

– Проклятье!..

Он опомнился, и несколько раз, виновато отводя глаза, украдкой взглянул на Делори, которая застыла боком, пытаясь уйти от осколков.

– П..-прости.

Она снова улыбнулась, и подступивши схватила его кисть, ту самую, в которой были дровишки.

От кончиков пальцев пробежались мурашки.

С этого момента Ладо больше не злился.

– Ладушка, – проникновенно сказала она, почти влюблённо взглянув сперва в один его глаз, а за тем и во второй.

– ну что ты собираешься там делать?..

– Я хочу поговорить. Просто поговорить с тем капитаном.

Я уверен мы договоримся. Всегда можно договориться.

– Ну вот, – тепло, словно проглатывая его слова, кивнула она,

– Что же может пойти не так, если там, рядом с тобой буду я?

Просто рядышком стоять! Тебе меня и защищать так будет легче.

Руку протяни, да и всё, я под надёжной защитой буду, угу.

Ты же будешь меня защищать?

Ладо не ответил. Но его снисходительного взгляда ей было достаточно.

– Ну вот! А кулаками колотить ты это… умеешь!

Я же видела, как ты там, на этой, своей арене, всех того… колотишь!

– Правда видела?..

– Ну… вообще-то нет! – чуть присев ответила она, неловко об этом улыбнувшись, но быстро добавила:

– Я слышала, что когда на арене ты, ставки принято не делать.

А вот это для Ладо было удивительной новостью.

Впрочем, это многое объясняло.

В том числе и то, почему дядька Тапол так безрадостно его встречает у ристалища.

По сути, по-настоящему проиграл Ладо только один раз.

Это был некий Ленов, которого парень до этого никогда не видел.

И это было превосходное сражение, которое понравилось им обоим.

В конце, когда старик уже порядком устал, он просто технично заломал Ладо, и тому ничего больше не оставалось как принять свое поражение. Ладо не был гордым.

Какое-то время спустя, он снова повстречал этого человека.

В поместье Господина Брис'Ёса.

К большущему удивлению, старик оказался их дворецким, и он был приятно изумлён увидеть в своём доме бывшего оппонента.

Тогда же, в общем-то, и началась история с Паитой, о которой Ладо не хотел бы вспоминать…

Дорога словно сомкнулась складками в нескольких местах.

Так им обоим подумалось, когда они вровень встали перед воротами Полосы.

Слишком уж быстро они сюда пришли. Слишком.

Делори от этого даже как-то не по себе стало, ей не хотелось, чтобы время, особенно это, пролетало так быстро.

Это было нечестно. Несправедливо.

Ей, честно говоря, было страшно.

Но окончательно придаться унынию ей не дал вид пёсика, который сидел у дороги сложив вместе лапки, в паре метров от ворот.

Он глядел на них всё это время так понимающе, по-доброму и интересно, как наблюдатель.

При этом, фирменно, по собачьи проворачивая головой из стороны в сторону, умудряясь не ломать тот совершенный, острый клинышек, который делали из себя два его вздёрнутых уха.

– м-Мх! – возмутилось что-то внутри пёсика, когда Ладо подошел к дверце Радиша.

Ему даже перемнутся пришлось после этого.

Ладо постучал в закрытое окошко, сделав это настолько осторожно, как только мог.

Никакой реакции на это не проследовало.

Он подождал, и постучал сильнее, но уже было понятно, что коморка пуста.

Несколько минут парочка обождала перед вратами.

Ладо молча отшагивал дорожку, а Делори сидела рядом с Мистером. Так она назвала пёсика, который уже не был щенком, но взрослой собакой то же пока не являлся.

Мистер Пёсель. Он был явно этому горд.

За вратами было тихо. Очень тихо, слишком.

Совсем не то, что они застали, когда пришли сюда вместе с Галеном. Не могло всё так быстро стать кардинально по-другому.

Учитывая, что Делори говорила о потерпевших.

Может все спят?.. Да нет. Бред какой-то.

На полосе всегда было очень шумно, даже ночью…

Да, поправку на то, что она сейчас захвачена – стоило бы сделать. Но почему тихо настолько?..

Где все?..

И тут Ладо понял. Нет, он даже почти что это ощутил.

Они в опасности. Гален, Кирин, Алер… Возможно даже Тарана и Ради! Все они…

… На полосе становится так тихо лишь в одном случае.

Все собрались в одном месте.

А если все собираются в одном месте, то обычно ничего хорошего из этого не выходит. Нет. Иногда выходит, но это точно не тот случай. Точно не тот…

Ладо ударил по вратам. Просто для того, чтобы приспустить свой гнев, и звякнуло всё, что только могло звякнуть.

Они подпрыгнули. Так краешком глаза показалось Делори.

– Ты знаешь… – совершенно спокойно промолвила девушка, сидя рядышком с псом.

– Прости меня, конечно, но я, наверное, с тобой туда не пойду!

Чувствую мне здесь будет спокойнее чем там.

Хоть что-то радовало. Но Ладо не мог не уточнить:

– Ты уверенна? – быстро спросил он.

– Да, – уверенно ответила она, – конечно!

Я тут подожду. Если вдруг кто рыкнет я, наверно, даже перелезть через забор смогу!

Ну а пока ничего такого нет, буду с Мистером тут посиживать.

Вы же не против, Мистер? – она всерьез подождала его ответа, и повернулась к Ладо, – Ну, я думаю он бы возражал!

Эти слова стали его отправной точкой.

После них он сразу вгрызся фалангами пальцев в древесину, из которой были сделаны ворота, и быстренько унёсся таким образом вверх, как таракан.

Честно говоря, Делори не сразу поверила в то, что увидела.

Она вскочила с места почти сразу за ним, и подступивши к воротам, глядя на оставленные за ним следы, в виде дырок от пальцев в аппетитном опилочно-древесном месиве, её по-детски удивлённое личико поднялось вверх.

Она еще долго смотрела туда, чуть приоткрыв рот, и только через какое-то время, почти мёртвая тишина и безмятежность, нарушилось её глупеньким, почти что возмущённым:

– …чиво?..

Наверное, перелезть через забор ему показалось отличной идеей.

Внутри, гарнизон оказался пустым. В общем-то так оно и бывало, так оно и выглядело, когда в нём что-то происходило.

Полоса имела форму вытянутого овала, обволакивающего дорогу, и сказать точно какой она была длинны – невозможно.

Тут часто что-то случается, и гарнизон укорачивается, разделяется, и только в перерывах между этим – растёт.

Место тут просто такое, очень колоритное своей фауной.

Так что найти в каком именно шатре, или сооружении, происходит собрание, ни то что бы сложно, просто нужно чуточек поискать.

Ну, или найти того, кто тебя отведёт.

Как ни странно, приземлившись, Ладо быстро нашел тех, кто мог ему в этом помочь. Двое дерзких пареньков, которым почему-то подумалось что это они его нашли.

Впрочем, это было справедливо. Они обыскали его, как-то даже обозвали, но Ладо не обратил на это внимания.

Его сложно было обидеть.

Они не нашли у него ничего опасного, и куда-то повели.

Ладо почти всё это время молчал, потому что точно знал – его всё равно отведут к тому, кто постарше, что бы он сейчас ни сказал.

Ну а это сейчас ему и нужно было, ведь там, то, что он скажет, уже будет что-то значить.

Ладо, конечно, мог бы сейчас вырваться, начать кричать и махать руками – так бы он быстрее нашел, и спас своих соратников. Но-о-о… Тисики рядом не было.

А значит вероятность что Гален, Кирин и Алер погибнут во время суматохи – слишком велика.

Это означало что ему нужно говорить.

А что бы говорить, нужно сделать всё правильно.

Почему-то, сейчас в глазах Ладо рисовалось лицо старика Тарана. Его лицо, в тот самый момент, когда он произносил то, что совсем не хотел произносить.

Глядя в землю, Ладо выдул короткую усмешку, и буквально через мгновение, кто-то яростно ударился рукой об его плечо.

Это был парнишка, который шел позади.

– Тебе что, пуголень, смешно там?!

Ладо остановился, потому что тот, кто был впереди, тоже притормозил.

Парень обернулся, и по его лицу было несложно определить, что уже там, на его искривлённых губах, уже готово выплюнуться какое никакое пренеприятнейшее известие. Язва.

Но… Уже полностью обернувшись, стражник вдруг ощутил что незнакомец нависал над ним. Тяжело нависал, словно вот-вот мог сорваться и раздавить его, ко всем чертям.

Осколок солнечного диска провернулся как раз ровно к этому моменту, успев обрамлить тёмный силуэт Ладо своей белой каймой, создав поистине устрашающий образ.

– Нет. – прогудело у Ладо в груди.

Он смотрел на него. Подавлял.

Воображение рисовало чудовищно тяжелый взгляд.

– Я… Просто задумался.

… а действительно ли это было воображение?..

Стражник быстро развернулся, так ничего и не сказав.

Позади Ладо снова что-то вякнулось, он почувствовал лёгкий, но небрежный толчок в спину, и они снова продолжили свой короткий путь.

Это была палатка на небольшом холме, абсурдно возвышающимся над всей полосой. Ладо знал, что ведут его именно туда, потому что ни у кого из обитателей этого места, не хватило бы мозгов поставить шатёр на чёртовом муравейнике.

Ладно что этот вулкан уже давно не активен, и настолько щедро залит раствором, что он больше уже памятник, чем чей-то дом.

Памятник великой дружбы, как бы странно это ни прозвучало.

Эта штука выросла из-под земли за одну ночь, и беспламенный пожар, хлынувший из её недр, тушили в тот день все.

Друзья, незнакомцы и откровенные враги.

Если верить Галену, то сам Парф разбойников, Господин Дибласиль в тот день месил замес, а Риоли, приемник Господина Брис'Ёса – подносил ему раствор.

В это, конечно, сложно было поверить, но то с какой теплотой Гален рассказывал о том дне, заставляло подумать, что он действительно тогда окунулся в сказку.

Никто в тот день не погиб, да и в общем это явление для жизни опасным не было, но ажиотаж вокруг себя оно вызвало небывалый.

Ибо хреновина была огромной, и всем надо было с ней что-нибудь сделать.

Тогда же, кстати, и началось сотрудничество Галена, и клана Дюваль под началом Господина Брис'Ёса.

Тогда и начались походы за лимонами для маленькой госпожи.

– Уже нашли её?! – прозвучало сразу же, как первый из стражников прошел сквозь пола палатки. В прочем, стражник успел оборвать только боязливое, – г-Господин…

Прежде чем тот, кто был позади, затолкнул Ладо вслед за ним.

– А это еще кто?

В свете свечи за столом сидел серьёзный мужчина.

Смуглое изгибистое лицо, не слишком длинные вороные волосы, и карие глаза, взглядом которых он пару раз метнул то в стражников, то в Ладо, в перерывах между активной писаниной.

На плечах его были высокие красивые наплечники, предплечья и грудь тоже были в доспехе, а перчатки лежали рядом на столе.

И вот что интересно.

Его доспех был необычен. Прежде, Ладо никогда такого не видел, и может ему это только показалось, но отделаться от мысли, что его плечи обволакивала какая-то необычная аура, слабо окаймляющая воздух вокруг них – было очень сложно.

А тем временем шорох пера по бумаге, в тишине становился всё громче и громче.

Ладо знал правила, ему нельзя сейчас говорить.

Мужчина аккуратно отложил перо, и серьёзно уставился на первого стражника.

– Ты нем? Или оглох.

Бедный парень встрепыхнулся, но ответить не успел.

И по всей видимости ему в этом повезло.

– Советую тебе сделаться или одним, или другим.

Я задал тебе вопрос. Целых два.

Я подождал, ты не ответил.

Поэтому если ты не потерял дар речи, или не глухой, я убью тебя прямо сейчас.

И Ладо чувствовал. Он чувствовал, что это могло произойти сию минуту. То, как он смотрит… его глаза, лицо, и даже то как он сидит, выдавало в нём убийцу.

Сейчас он играл. Закидывал удочку, улыбался.

Ему было скучно, и он ждал, пока этот мальчишка заговорит.

Оборвёт хотя бы слово, и поиграет.

Какое же это будет слово?..

Он явно этим упивался.

– Я странник, – внезапно сказал Ладо, без остатка перетянув всё внимание офицера на себя.

– И я здесь что бы поговорить.

Удивление. Вот что ненадолго отпечаталось на лице офицера.

Он обмерял Ладо взглядом, и раскрыл рот желая что-то ответить, но вместо этого, сильно рассмеялся.

– Странник?! Ах-хаха. Ах-хаха-хаха-ха!

Ты то?.. Незнакомец с дороги?! Хах-хаха… Ой опсади.

Офицер вытер слезу, всё никак не успокоясь.

– А нынче молодеют странники, да? АХАха… ой. М-да.

Он обрушил руку на хлюпенький деревянный стол, и этого едва не хватило что бы тот сложился пополам.

Офицер снова посмотрел на него, серьезно, пытаясь примерять на пареньке личину демона дороги. И у него не получалось.

Он снова рассмеялся.

– М-да-а… Я видел много странников, сосунок.

И ты ни разу не похож ни на одного из них.

Мужчина схватился за края стола руками, и словно расправляясь, таинственно промолвил:

– … а знаешь где я вертел каждого из них?..

Он подорвался, – Может тебе показать!?

– Я ни на что не хочу смотреть, – ответил Ладо, и слова его были полны безмятежности, словно ему было всё равно, что сейчас его пытались вывести из себя.

Офицеру это осторожно не понравилось.

– Я здесь что бы говорить с вашим капитаном.

На какое-то мгновение, Ладо подумал, что вот он, капитан перед ним. Но он быстро понял, что это не так.

Капитанами не становятся те, кто так ведёт себя со своими подчинёнными.

Капитанами стают, выстраивая вокруг себя верную касту, которая становится братьями, соратниками и друзьями.

И если всё же перед ним был капитан, это сильно бы разочаровало его. Или, не дай бог, даже разозлило.

Ладо улыбнулся, чтобы выглядеть чуток дружелюбнее.

У него это получилось. У него всегда это получалось.

– У меня есть к нему предложение.

Офицер вытянулся вперёд, и откровенно, сипло заржал.

– Да что ты такое говоришь?

Предложение?.. И он, наверно, отказаться не сможет, да?..

Знаешь, – успокоившись сказал он, и Ладо сразу ощутил, что сейчас будет откровение, – я бы сразу пустил тебя в расход, как и остальных, но… Я давно так не смеялся. Вот честно!

И потому, – он подумал, – я хочу, чтобы наш Капитан тоже это услышал. Из твоих уст.

Понимаешь… характер у него… скверный.

Вдруг это и его развеселит!

Говоря это, он обошел вокруг Ладо полный круг, и остановившись справа от него, обратился к стражам за поддержкой:

– Правда же?

И стражи ему ответили. Поддержали, радуясь.

И один, и к сожалению, второй.

Какой-же дурачок… – успел подумать Ладо.

Он видел, как лицо офицера медленно искажалось в хищной улыбке.

Страшно, по-змеиному. Но Ладо не боялся.

Интересно, а успел ли испугаться он?..

Ножны яростно проревели, и в это же мгновение, сабля офицера хлёстко, с глухим всплеском вгрызлась в плоть стражника, что стоял позади Ладо.

… нет. Наверное, не успел.

Скорее всего, Ладо мог бы с этим что-то сделать. Мог бы снова его отвлечь, отвести удар, перехватить. Он верил в это.

В конце концов офицер двигался не так-то и быстро.

Но какая разница?

Если человек сам стремиться себя погубить, рано или поздно у него всё равно это получится.

Но как же гадко стало на душе, когда он упал…

Когда свалился уже мёртвым. Вот он был, и вот его нет.

Ни за что.

По своим собственным наблюдением, Ладо понял одну вещь.

Чаще всего причиной смерти кого-либо является глупость.

Эта подавляющая большинство причина словно болезнь.

Холера, от которой нет спасенья.

Потому что порой и не важно, что возможно глуп не ты.

Ведь убить может и чья-то глупость.

Ладо стерпел, когда офицер вытер свою саблю об его штанину.

Честно говоря, слишком многие могли бы сейчас позавидовать его выдержке, но такова уж была его суть.

– Что у тебя там. – сухо промолвил офицер, переводя подозрительный взгляд с кармана парня, в котором лезвие сабли нащупало что-то постороннее.

Ладо запустил руку в карман, и с тёплым удивлением вытащил оттуда зубную щётку.

Розовенькую, разлапистую зубную щётку.

Офицер захохотал.

– Что это? – спросил он, отобрав её из рук парня.

Тут Ладо попытался её выхватить, – Это моё.

Но у него не вышло.

– Щётка?.. И это нынче носят с собой демоны дороги?

Он задал этот вопрос так, словно действительно ожидал на него ответ.

– И что бы ты сделал, если бы на тебя кто-то напал?

Использовал по назначению?

Он снова рассмеялся. И Ладо это надоело.

– Отдавай.

Офицер сурово на него посмотрел.

– Она тебе больше не понадобиться.

Это Ладо тоже не понравилось.

Но он стерпел. На грани, но стерпел.

– Да забирай! – сказал он, даже попытавшись улыбнуться, и примерно в этот же момент, офицер толкнул его к выходу.

– Пойдем, шут. Развлечешь нашего капитана.

Сам Ладо почти уж вышел, полы палатки раскрылись, и лицо его озарилось слепяще бледным светом, бьющего словно через сквозную дырку в темном небосводе. Он опустил глаза к земле, пряча их от света, и в этот момент кое-что прозвучало у него за спиной.

– Скажи. А если я потру этим задницу, будет ли это считаться твоим поцелуем?..

Что-то остановило Ладо в тот момент. Он замер в полушаге, чтобы полностью выйти из палатки.

Мазнув взглядом по земле и до неба, его глаза поднялись к белёсому солнечному диску.

И там, где-то там он словил мысль. Мысль о ней, о Тисики.

Он увидел её. Не по-настоящему, он знал что это было в его голове. Он помнил этот момент.

Она обернулась, и посмотрела на него, столь наивно…

Но следом растерянно вздрогнув, словно опомнившись, её привычное холодное очарование вернулось на своё место.

Этот момент Ладо запомнил навсегда.

Он крепко отпечатался в его сознании, потому что тогда, он был уверен что видел её истинное лицо.

Это было его сокровенное. То, что он по родному любил.

– Что ты сейчас сказал?..

На самом деле, офицер даже не понял откуда прозвучали эти слова.

Он чуток даже растерялся.

Но это было не важно. Не важно, что бы он сейчас сказал, и что именно он ответил, ведь Ладо всё прекрасно слышал.