Только человек, проведший детство в Египте, способен строить такие монументальные литературные композиции. Действительно, книги Павла Крусанова по сокровенному присутствию тайны и мощности исполнения в чём-то родственники египетских пирамид, символов незыблемости и вечности.
Мистика и история, трагические судьбы людей, вписанные яркими красками в судьбу России прошлой, настоящей и будущей, миф, творящийся на глазах читателя, хаос и космос в их извечном смертельном противостоянии – вот то поле, на котором Павел Крусанов ведёт в бой своих литературных героев и одерживает победу за победой.
Оглавление
Павел Крусанов. О людях и ангелах (сборник)
Ночь внутри
Слово прежде
Цепь
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
Слово после
Укус ангела
Глава 1. Общая теория русского поля
Глава 2. Табасаран (за восемь лет до Воцарения)
Глава 3. Треугольник в квадрате (за четыре года до Воцарения)
Глава 4. Старик (за двадцать один год до Воцарения)
Глава 5. Бунт воды (за год до Воцарения)
Глава 6. «В нашей жизни было много кое-что…» (за четыре года до Воцарения)
Глава 7. Третий ветер (за год до Воцарения)
Глава 8. Перед потопом (за полгода до Воцарения)
Глава 9. Сим победиши
Глава 10. Путём рыбьего жира (год Воцарения)
Глава 11. Конец суфлёра (год Воцарения)
Глава 12. Кузнечик, луковица, камень (год Воцарения)
Глава 13. Барбария (за четыре года до Воцарения)
Глава 14. Уединенция (год Воцарения)
Глава 15. Псы Гекаты (седьмой год после Воцарения)
Ворон белый. История живых существ
1
Без свидетеля
2
Первый год белой стаи
Без свидетеля
3
Второй год белой стаи
Без свидетеля
4
Без свидетеля
5
Третий год белой стаи
Без свидетеля
6
Без свидетеля
7
Без свидетеля
8
Четвёртый год белой стаи
Без свидетеля
9
Достоверное свидетельство
Отрывок из книги
Было так: текла светлая вода, под крутым берегом ломалась в излучину; над рекой – небо, прозрачное, пустое, без мысли. Кругом залёг лес. На полночь – до самого Гандвика, до великих мхов, на полдень – до полынной степи, на запад – до моря Варяжского, на восток – никем не мерено. По прогалинам торчали замшелые истуканы – исконные боги лесной земли, – обгорелые, забытые, несли опалу без покаяния. По тем прогалинам – самые грибные места.
Люди здесь жили кряжистые, в кости широкие. Расчищали себе поля от пней и дикого камня, сеяли рожь, овёс, гречиху, лён. Светлую воду под берегом называли Ивницей. По речке звались и хозяева – Ивницкие. Те места в новгородской пятине – их исконная вотчина.
.....
Я протягивал букет незнакомой женщине и не мог сообразить, как меня угораздило совсем забыть о ней – забыть все Ромкины байки о её чрезмерной материнской опеке? Мать приняла розы и повела меня в комнату. Там я увидел Риту – лицо её казалось больше испуганным, чем удивлённым. Мать подала кофе и стала расспрашивать, а я сидел за столом, прямой, как обелиск, и мой язык опять существовал отдельно.
– С выпускного бала? Всего неделю? – спрашивала мать. – И ты согласна?
