В книге раскрываются философско-антропологические воззрения мыслителей, их глубина и богатство, показывается своеобразие антропологических интуиций различных культур, выявляется внутренняя проблемно-смысловая близость философских размышлений о человеке.
Культурфилософские взгляды современных философов и психологов поставили вопрос о радикальной критике всей нашей цивилизации. В последние годы появились исследования, которые свидетельствуют о том, что «информационное общество» способно разрушить человека, изменить его природу. Автор стремится осветить сложнейшие вопросы развития человека и цивилизации. В центре его монографии – актуализация историко-философского осмысления проблемы человека и очередного «антропологического поворота», критический анализ проектов преображения человеческой природы, рассмотрение горизонтов человеческого существования. Книга адресована философам, социологам и всем, кто интересуется проблемами философской антропологии.
Оглавление
Павел Семенович Гуревич. Философское толкование человека
Введение
Часть первая. Истоки и традиции философии человека
Глава 1. Возможна ли философская антропология?
Глава 2. Философская антропология как система понятий
Глава 3. Человек внутри мифологии
Глава 4. От Сократа до Аристотеля
Глава 5. Образ человека в средневековой философии
Глава 6. Возрожденческий идеал человека
Часть вторая. Классика философско-антропологической мысли
Глава 7. Человек Нового времени
Глава 8. Эпоха Просвещения: открытие субъекта
Глава 9. Немецкая классическая философия
Глава 10. Романтический идеал человека
Глава 11. Концепция человека в философии жизни
Глава 12. Человек в русской философии
Часть третья. Современная философская антропология
Глава 13. Психоаналитическая антропология
Глава 14. Философская антропология начала XX столетия
Глава 15. Экзистенциальная антропология
Глава 16. Радикальное преображение человека (Дивидуум как антропологический персонаж)
Глава 17. Образ человека в трансперсональной философии
Глава 18. Философский силуэт человека в постмодернизме
Заключение
Отрывок из книги
В 1984 году во Франции вышла книга известного французского социолога А. Жакара «Изобрести человека»[1]. Речь в ней шла о том, что современная наука дает возможность пересотворить человека. Еще не получили развитие информационные технологии, не было разговоров о клонировании живого существа, но Жакар уже ясно видел возможности науки в преображении Адамова потомка. Он так и назвал свою книгу – именно «изобрести».
Сама идея «обновить» человека не блещет новизной. В истории философской мысли она не считалась извращением, тупиком, патологией в развертывании человеческой природы. Предназначение человека уже в мистической традиции рассматривалось не только как призванность к преображению, но в значительной степени как даже приговоренность к нему. Разве древние гностики не считали человека сверхприродным субъектом, разве они не грезили о его немыслимой трансформации? Неужели мы не ощущаем в мистических текстах этого едва ли скрытого и неумолимого желания освободиться от греховной плоти, от подавленности природным миром?
.....
Процесс дробления знаний о человеке сам по себе имеет не только отрицательные, но и положительные следствия. Не будь политической антропологии, мы не получили бы, вероятно, представления о властолюбии как трудноутолимой человеческой страсти. Без культурной антропологии в радиус философско-антропологического знания не вошли бы такие важнейшие темы, как «национальный характер», «типы культур» и т. д. Не будь исторической антропологии, в философское постижение человека не вошло бы представление о «жизненном мире».
С другой стороны, названный процесс размывает систему философско-антропологических понятий. Она становится громоздкой и неупорядоченной. По отношению к философской антропологии справедливо то, что Т. Адорно сказал про эстетику: «Без наличия категорий эстетика была бы чем-то расплывчатым, бесхребетным, напоминающим моллюска…»[43]. В ходе своего исторического развития философская антропология разработала множество категорий. Они рождались в разное время и в разных контекстах. Поэтому возникает проблема определенной классификации данных понятий, их внутреннего соотнесения, концептуальной сцепленности. «Понятия, как грибы или люди в большинстве случаев живут семьями, – пишет В.А. Кутырев, – притом традиционного типа – патриархальными, клановыми. Они могут то сосредоточиваться, вбирая в себя чуть ли не все ближайшее окружение, то заводить романы на стороне, пуская от своего корня десятки побегов»[44].
