Читать книгу Правители Цамеоны - Павел Владимирович Князев - Страница 1

Правители Цамеоны

Внутреннее убранство гостиного корпуса станции «Саэрон» выглядело уютно и вполне по-домашнему: в центре находился круглый дубовый стол, вокруг него – четыре обтянутых белой кожей кресла с высокими спинками. Мягкая мебель, расположенная по всему периметру овальной стены, имела приятный зеленоватый оттенок. Противоположную стену почти полностью занимал центральный голографический экран, куда дезеры станции выводили изображение Цамеоны, таинственной и загадочной планеты, которая вот уже многие столетия будоражит лучшие умы Союза Галактик.

В двух креслах расположились члены экипажа межгалактической экспедиции. Штурман Гролм – высокий широкоплечий, лет тридцати, с короткой стрижкой, густыми бровями, нависающими над глубоко посаженными глазами, и тонкими губами. И, худощавый, среднего роста, биолог Троун, с седыми, давно не знавшими расчёски волосами, беспорядочный ворох которых скрывал проплешину на затылке, узким носом и пухлыми губами, которыми он то и дело причмокивал в минуты раздумья.

– Дронтов только что пригласили, – констатировал Троун, бросив взгляд в сторону голограммы. – Скоро наша очередь.

– Скорей бы, – вздохнул Гролм и, потянувшись так, что послышался хруст позвонков, добавил: – Сто восемьдесят вторые сутки пошли. Если не ошибаюсь, дронты – это трёхметровые существа, похожие на улиток с тремя ногами.

– Струпнями, – поправил Троун, протягивая руку к бокалу с желтоватым напитком. Отхлебнув глоток, он продолжил: – А на Земле дронтами называли крупных птиц семейства голубеобразных.

– Голуби? Не знаю таких.

– Они вымерли. Несколько тысячелетий назад.

– Вот как. Надо же, какие бывают совпадения? Как думаешь, – затронул Гролм волнующую тему, – нам сколько идория выделят?

– Это решит правитель. После того, как мы встретимся с ним. Всё как обычно. Эх! – Троун мечтательно закатил глаза. – С минуту поглядим на него, заберём кристалл и домой, – он тяжело вздохнул. – Истосковался уже по Земле.

– Согласен. Уж очень хочется познакомиться с ним.

– С тем самым, о котором рассказывали? Меня в дрожь бросает, – поёжился Троун, – как об этом подумаю.

– Странно такое слышать от биолога.

– Не всё живое вызывает у нас восторг.

– Да брось ты! Правитель как правитель. Хотя нет, подожди, – он щёлкнул пальцами, сетуя на собственную забывчивость. – Того, облепленного слизью, уже не будет. Прошла информация, что там уже новый, свежеизбранный.

– Кем избранный? – опешил Троун, вернув напиток на зеркальную поверхность стола.

– Планетой, разумеется.

Биолог остолбенел.

– Ого! – пробормотал он, вытаращив глаза. – И когда?

– Может месяц назад, – пожал плечами штурман. – А может, год. Точного ответа не знает никто. Я сам узнал пару недель назад.

– И молчал?

– А чего говорить, нам-то какая разница.

– Так ведь это историческое событие! Правитель выбирается раз в сотню или несколько сотен лет.

– И это тоже решает планета, – равнодушно протянул Гролм. – И она решила, что слизистого великана пора заменить.

– Это утешает. А то ведь рассказ прошлого экипажа меня не особо вдохновил. Кстати, – он настороженно взглянул на собеседника. – Не знаешь, кто он?

– Понятия не имею,– вновь пожал плечами тот. – Ходят слухи, откуда-то из Лиры.

– Да уж… те ещё существа.

– Не раскисай, – попытался взбодрить он Троуна. – Вспомни, на Терлионе было куда хуже. К тому же миссия здесь намного благородней, да и платят неплохо.

– Скажешь тоже,– хмыкнул собеседник. – Терлион – страшная планета. Но там хоть всё ясно было: бури да бури. Если, конечно, криняции не съедят.

– Это точно, – сморщил лоб штурман, словно и впрямь снова увидел этих чудовищ. – Таких тварей не забудешь. Прямо мороз по коже. Огромные, похожие на слюнявых жаб. Их желудки даже сталь переваривают.

– У них есть особый фермент… – начал было биолог, но Гролм остановил его.

– Вот только не надо подробностей, – взмолился он. – От одной мысли мутить начинает.

Троун согласно кивнул и, решив сменить тему, подошёл ближе к экрану. Восхищённо глядя на покрывающие атмосферу планеты вихревые багрово-серебристые облака, сказал:

– Посмотри, какая завораживающая красота!

– Ты о чём? – усмехнулся Гролм, не поддержав его оптимизма. – Сплошные скалы, болота и всюду снующие роботы. Восемьсот тысяч километров в диаметре! С ума сойти. А чуткая – что мой сон. Даже находясь на станции, можно спровоцировать вспышки на планете громким криком или резкими движениями, и тогда пиши – пропало. То бишь, прощай идорий на полсотни лет. Меня уже тошнит от тишины. Так и хочется порой молотком себе по пальцам ударить.

– Так в чём же дело? – хмыкнул биолог, не отрывая глаз от изображения. – Попросись домой и оторвёшься вволю.

– И потерять все премиальные. Не дождёшься. Лучше потерплю. Тем более, что совсем немного осталось.

– А мне не терпится там оказаться, – не переставал восхищаться планетой Троун. – Даже отсюда, от одного вида дух захватывает!

– Согласен. Но вот, – он присоединился к собеседнику и кивнул в сторону пейзажа на экране, – как объяснить это тем шестидесяти восьми землянам, которые не вернулись, ступив на неё?

– Всего шестьдесят восемь! – многозначительно поднял Троун указательный палец. – Это более чем за тысячу двести лет! На земле от падения с лестницы умирают чаще. И, заметь, все они без исключения в списках героев.

– Это точно, – грустно согласился Гролм. – Уж если выбирать, как погибнуть, то лучшего трудно и пожелать.

– Ну, уж нет! Погибнуть – в мои планы не входит. И не входило никогда. Напрасно я что ли два года изучал планету.

– Все изучали. Только она постоянно меняется, и где будут опасные места, угадать невозможно.

– Значит, нужно быть осторожными.

_____________ _____________ ____________

Вот она, болевая точка. Отсюда и исходит тревожный импульс. Леора зависла над высоким, поросшим синим кустарником холмом и внимательно оглядела трещину: неровная и глубокая, она исходила от вершины и, сужаясь, едва не достигала подножия. Края были загнуты изнутри. Так бывает, когда небольшой метеорит или осколок входит вглубь коры Цамеоны, после чего та его отвергает и выбрасывает наружу. Но поблизости ничего не было. Ни камней, ни осколков. Леору беспокоила высокая температура на участке, и она решила исследовать разлом.

В детстве Леора мечтала видеть в темноте. Она верила, что там, в толще мрака, скрывается совсем иной мир и другая жизнь со своими законами и обитателями. Теми, которых невозможно разглядеть сквозь призму технических достижений. Часто по ночам она гасила идорий и, напрягая зрение, всматривалась в непроглядную мглу. Порой ей удавалось разглядеть в ней невиданных существ. Она не боялась их, наоборот, пыталась заговорить, и ей казалось, что те её понимали и даже что-то шептали в ответ. Но всякий раз она ничего не могла разобрать.

На Цамеоне не бывает ночи. Помимо многополярного зрения и более чем идеального слуха, планета одарила Леору едва ли неограниченными возможностями: она могла летать, не имея крыльев, парить и зависать в пространстве. Ей было несложно просачиваться сквозь камень, растворяться в воздухе и вообще существовать в любой атмосфере и вне её. За один миг она могла переместиться в любую точку Системы Эльфос, а самое мощное оружие не приносило ей никакого вреда, в то время как сама она обладала неистощимым запасом губительной и созидательной энергии. Являясь действующим правителем, Леора лишь не могла менять свою сущность и покидать пределы Системы.