Читать книгу Однажды в Гренадерске... Драматические фантазии в стихах - Петр Артемьев - Страница 1

* * *

Правитель Гренадерска Рикс Великий

Сидел в огромном, полутемном зале

На троне золотом. По стенам блики

Горящих факелов гранит лизали.

Рикс был в плаще, цилиндре и при шпаге,

И темные очки носил (он был незряч),

А на руках его – ни дать ни взять палач! —

Кроваво-красные надеты были краги.

Стоял от трона золотого в шаге

Дел внутренних министр, проныра Келлер:

Перед своим патроном лебезил —

Он реверансы делал, егозил,

Как будто сзади встроен был в него пропеллер,

И трепетал как кролик перед коброй,

И в стекла черные глядел как под гипнозом,

Читая знаки мысли в них недоброй,

Улавливая скрытую угрозу.

Тем временем из уст слетела босса

Формулировка нового вопроса.

РИКС

Скажи-ка, Келлер, честно, не тая,

Что думает народ: кто я.

Суждения мне интересны граждан.

КЕЛЛЕР

О мой патрон, боготворит вас каждый,

Пусть даже самый он отъявленный бандит,

Дебил, подонок, трижды идиот —

А в вас души не чает, его прет,

И он авторитет ваш свято чтит.

Возьмите вы любого, хоть урода, —

Он в вашу честь легко напишет оду.

Персона ваша людям дорога,

И Келлер среди них, ваш преданный слуга.

РИКС

Велел я про меня вещать, осел,

А ты вдруг на себя вниманье перевел.

КЕЛЛЕР

Как с вами я сравнюсь, мой господин?!

Ведь я – пигмей, а вы – такой колосс.

Я просто Келлер, преданный ваш пес.

Мы, слуги, доброго словца хотим

От вашей милости...

РИКС

Ты за свое, кретин?!

Скромнее будь

КЕЛЛЕР

Ой, ой, простите, босс.

РИКС

Так что, смотри, давай без панибратства,

Не то укорочу тебя в момент.

КЕЛЛЕР

Какой прикажете сказать мне комплимент?

РИКС (после раздумья)

Хочу услышать о своем богатстве.

КЕЛЛЕР

Ах, эта тема ждет давно поэта:

Богатству оду написать пора

И в музыке звон выразить монеты.

Богатство ваше, монсеньор, несметно,

И все растет из золота гора.

О золото, таинственная штука!

Но Рикс Великий – настоящий мэтр:

Постиг он накопления науку...

И к верным подданным своим бывает щедр,

Конечно, если в духе он, в ударе...

И Келлера одарит...

РИКС

Ах ты харя!

Тебя предупреждал ведь я, урод,

Каналья, плут, пройдоха, идиот,

Обманщик, лжец, корыстолюбец мерзкий.

КЕЛЛЕР

Ай, ай, простите, босс...

РИКС

Твой рот

Когда-нибудь заштопаю я дерзкий.

(После паузы.)

Ну ладно, расскажи о Гренадерске.

КЕЛЛЕР

О Гренадерск, мечта! Валом валит народ

Со всех концов земли сюда издалека.

Растет число мигрантов с каждым годом.

Неиссякаема, людей течет река,

Как будто стены наши вымазаны медом.

Влюбляются они с какой-то силой страшной

В наш Город Камня: в небоскребы, башни,

В его идеологию, режим –

Вошел раз в Гренадерск, уйти нет права.

РИКС

Но некоторым это не по нраву:

Своей свободы видят здесь зажим.

КЕЛЛЕР

Таких уж нет, статистика не врет:

Мы недовольным перекрыли кислород.

И это факт.

РИКС

Или не факт, узнаю вскоре,

Ведь правду истинную скажет мне оракул.

Ты прихвастнул, что каждый мне покорен.

Проверю все, что ты мне накалякал.

Рикс с трона встал в большом неудовольствии

И выхватил с железным свистом шпагу,

Чуть Келлера не зарубив беднягу.

Ощупывая ею, словно тростью,

Пошел небыстрым, осторожным шагом

К оракулу, где было углубленье,

В полу отверстие под кровлей-сенью,

Держащейся на четырех столбах.

Столбы нащупал Рикс и на колени – бах!

Подполз к отверстию и начал исступленно

Над ним молиться, бить поклоны,

Приблизился к нему вплотную ртом —

И звать стал, чтоб откликнулся фантом.

РИКС

На зов откликнись мой, оракул Гренадерска!

Хочу знать факты я: что истинно, реально —

Услышать голос твой нельстивый, резкий

О нравах граждан, облике моральном.

Они верны мне, или это – фикция?

Живут ли все по одному уставу,

Все под одной единой юрисдикцией?

Ведь по-иному жить ни у кого нет права.

Слова ушли в подземную трубу.

Через мгновение оттуда: бу-бу-бу...

ОРАКУЛ

В твоих владениях есть крошечная точка:

Там Сад расцвел, живут в нем трое —

Супруг с женой, и с ними дочка.

Они не чтут в тебе великого героя,

Политики и Власти корифея.

Эфалия – жена, его зовут Анфир,

А младшей имя легкое – Анфея.

В семье счастливой их Любовь, Согласье, Мир.

Для них твой Гренадерск одна обуза.

И жить им мука в монотонной карусели.

В саду их алтари запретным Музам.

От повседневного труда свободны груза,

Танцуют и поют: всегда у них Веселье

И отношения полны взаимной ласки.

Кайфуют наяву, и безмятежны сны,

И не кончается в Саду расцвет Весны,

И дни проходят, словно в доброй сказке.

К ним тайно женщина приходит в Сад. Она

В Анфира, словно кошка, влюблена.

И от оракула тогда отпрянул Рикс.

Вставая с пола, словно зверь рыча

И в ярости ногами топоча,

Нечеловеческий он испускает крик,

И шпагой рубит наугад сплеча,

Вслепую колет воздух, и, как бык,

За Келлером гоняется. Коррида!

Под трон забрался тот.

РИКС

Убью тебя я, гнида!

Ты главный в Государстве полицай —

И должен обеспечивать порядок.

Несешь ответственность за гренадерский край.

Как в нем возникнуть этот Сад мог!

Он у тебя под носом рос.

КЕЛЛЕР

Я все исправлю, правда, босс!

Я кровью искуплю...

РИКС

Прохвост!

Ведь ты министр, а не кухарка.

Я с должности тебя уволю.

КЕЛЛЕР

Клянусь держать все под контролем.

РИКС

Да где тебе! Зови мне Марко.

КЕЛЛЕР

Я оправдаю.

РИКС

Малахольный!

Зови мне Марко. Он солдат

Универсальный, а не цаца.

КЕЛЛЕР

Я уничтожу этот Сад!

РИКС

Ты, Келлер?! Хватит издеваться.

Ты уничтожишь?

КЕЛЛЕР

Да, поверьте,

Я все поправлю очень скоро.

РИКС

От смеха должен умереть я...

Чтоб никому про Сад! В секрете

Храни факт этот. Я позора

Не оберусь. Какой скандал,

Что я такое проморгал!

Беги за Марко... Было б благо —

Тебе по заднице дать шпагой.

И Келлер тихо вылез из-под трона.

Косясь на страшного слепца, бежит

На цыпочках и скачет, как ворона:

А вдруг его Рикс шпагой искрошит!

Пот катится с лица: ему, бедняге, жарко.

Из зала выбежал. А после входит Марко

Походкой робота, как человек железный,

Одетый, словно рыцарь, в латы.

Холодный взгляд, пустой как бездна,

Универсального солдата.

Подходит к Риксу (тот взошел на трон)

И голосом, похожим на металл,

Он рапортует.

МАРКО

Я пришел, патрон,

Приказ любой исполнить.

РИКС

Час настал.

Хочу обрисовать тебе картину;

Отправишься ты в населенный пункт,

Где вырос Сад. Безмозглые кретины

Ушами хлопали и проморгали бунт.

В Саду живут супруги, с ними дочка:

На всех плюют – никто им не указ.

Считают недоумками всех нас.

Их арестуй, а Сад сожги без проволочки,

И выполнить все нужно в одиночку:

Мне ни к чему огласка, слухи, звон.

Найди их, Марко.

МАРКО

Слушаюсь, патрон.

РИКС

Удачи! С нетерпеньем жду доклада.

Смутьянов жажду видеть в кандалах.

МАРКО

Мой босс, все сделаю как надо:

В оковы их, а Сад повергну в прах.

* * *

Рикс остается, ожиданием томимый,

А Марко отправляется в поход.

Но раньше, чем солдат туда придет,

Появится в местах тех Серафима.

Она красива, молода и пышет

Энергией, и полон чувства взор,

А локоны пылают как костер,

И девственная грудь неровно дышит.

Она приходит в Сад из-за Анфира.

Любовь к нему ее жестоко жгла.

И эта нежная, но хищная багира

Ревнует и отнюдь не ищет мира —

Семью разрушила бы, если бы могла.

Она и он наедине в Саду...

СЕРАФИМА

Тебя я у супруги украду.

АНФИР

Не укради.

СЕРАФИМА

Переживет она.

Не ожидала, что в тебе найду я труса.

АНФИР

Душа твоя старьем захламлена,

И притащила ты из Гренадерска мусор.

СЕРАФИМА

Тебе, Анфир, пришлась я не по вкусу?

Ты благородный, звезды ловишь в небе,

А я, выходит, что – отребье?

АНФИР

Не ты, а убеждений твоих сорт:

Ты любишь Власть, Богатство и Комфорт.

СЕРАФИМА

Еще тебя, Анфир.

АНФИР

Прости, тебе не верю.

СЕРАФИМА

Уйдем со мной. От моего отца

Осталось мне наследство. Двери

Перед тобой распахнуты дворца.

АНФИР

На что он мне! Страшна потеря

Семьи любимой: дочки и жены.

С меня довольно, что украли сына...

Нечистым помыслом глаза твои полны.

Я не люблю тебя. С тобой я стыну.

СЕРАФИМА

Как ты жесток!

АНФИР

Не надо, Серафима!

Я хитрость женскую в уме твоем прочел.

Прошу, не называй меня любимым,

Не надо слез, признаний...

СЕРАФИМА

Как ты зол!

Не веришь ты в любовь мою, мой милый,

Но это так – она меня сожгла.

Зачем я чашу горькую испила!

Уж лучше бы теперь я в гроб легла,

В глубокую, холодную могилу.

Во мне ты Женщины не разглядел, эх ты!

Ни жалости в тебе, ни доброты.

Отшельником ты спрятался в Саду,

Забрался словно в ракушку улитка.

Ушел от жизни.

АНФИР

Аргумент твой жидкий.

Я все равно отсюда не уйду.

И золота не предлагай мне слитки.

СЕРАФИМА

Да где понять тебе, Анфир, мои печали!

Анфир и Серафима помолчали.

СЕРАФИМА

Уйду одна я, тяжко пусть

С тобою будет расставанье,

Но выполни последнее желанье

Больного сердца, чтоб не так терзала грусть.

Мне нужно о тебе воспоминанье,

Живая память, дар. Любя,

Я буду видеть в нем тебя.

АНФИР

Намек довольно тонок.

СЕРАФИМА

Мне нужен от тебя ребенок.

Хоть в этом не откажешь ты?

АНФИР

Твои несбыточны мечты.

СЕРАФИМА

Ты отказал мне?

АНФИР

Да, мосты

Навеки сжег я...

СЕРАФИМА

Ты – подонок

Тупой, бесчеловечный, мерзкий..

АНФИР

Я связи новой с Гренадерском

(А ведь ребенок – это связь!)

Иметь не стану.

СЕРАФИМА

Падаль, мразь!

А я мечтала, я любила.

Никто тебя мне не был ближе.

С какою, если б знал ты, силой

Теперь тебя я ненавижу.

Пусть сгинет Сад, твоя семья

И ты. Проклятье шлю всем я.

Искала нежности – нашла врага я, —

Кричит красавица, из Сада убегая.

Анфир встревожился от слов ее серьезно:

Проклятие звучало очень грозно,

Тяжелое предчувствие навея.

И в это время появляется Анфея,

Свидетельница тайная скандала.

Издалека всю сцену наблюдала

Между своим отцом и Серафимой.

К нему подходит, обняла:

АНФЕЯ

Любимый!

Я слышала ваш с Серафимой разговор:

Какая женщина, какая гадость!

Она пришла, чтоб сеять здесь раздор,

Чтоб отравить Родник, в котором жизни радость.

К тебе она пристала, банный лист! —

Чтоб оплести своей любовью липкой

И приторной, а взор ее нечист,

И похотлива мерзкая улыбка.

После нее в наш Сад проникла скверна,

Как будто черви поселились в хлебе...

АНФИР

Но если б грязи не было и терний,

Тогда б мы не летали в чистом небе.

От отвращения у нас возникли крылья —

Иначе бы, как птицы, не парили.

АНФЕЯ

А если Сад наш разорит отребье?!

Любовь жестока, как колюча роза,

И Серафимы не пустяк угроза.

Известна тайна ей, секретный в сад маршрут.

Она гвардейцев Рикса наведет —

И кончится свободный наш полет,

А дальше что? Позор, тюрьма и кнут.

Взволнованный Анфеи бурной речью,

Анфир утешить хочет свою дочь:

Он с нежностью берет ее за плечи,

Чтоб словом добрым девушке помочь.

АНФИР

Любимая, не думай о дурном

И разорви тревогу свою в клочья.

Своим я поделюсь с тобою сном,

Пригрезился который этой ночью...

А мама где? Ее мы не позвали.

АНФЕЯ

С Эфалией недавно мы сплетали

Наряд из листьев и цветов душистых.

И тут поблизости раздался голос чистый,

И вышла женщина красивая – Эфалия.

ЭФАЛИЯ

Ах вот вы где! А я без вас в печали.

Накидку из цветов несу и три венка...

Заныло сердце вдруг и стало так тревожно,

А объяснить причину страха сложно.

Боль колющей была и, как игла, тонка...

Случилось что? Скажи, Анфир любимый.

АНФИР

К нам приходила снова Серафима.

ЭФАЛИЯ

Я знаю, что стрелой она амурной

Подстрелена. Того, кто ей уколот,

Порыв любви могу представить бурный,

Неразделенного желанья голод.

АНФЕЯ

Она забрать у нас хотела папу в Город.

А он сказал, что не уйдет из Сада

И нас не бросит ни за что.

ЭФАЛИЯ

Я рада,

Что неразлучны мы...

АНФИР

И не хотим другой

Судьбы. Нам дорог наш покой.

Какое счастье, что мы вырвались из ада!

АНФЕЯ

И что бы ни было, туда мы ни ногой.

Ах если бы Анфей, близнец, мой бедный брат,

Когда-нибудь вернулся к нам оттуда,

Он полюбил бы этот дивный Сад...

ЭФАЛИЯ

Ах доченька, тогда б случилось чудо.

Я день тот страшный не забуду,

Когда нас разлучили с ним,

Когда попал он к людям злым.

Как вспомню, так мне станет худо.

Его насильно взяли, как налог,

На службу к Риксу, в янычары.

Пожизненный Анфей отбудет срок.

За что ему такая кара!

Вред самый страшный и большой —

Что им внушают нрав жестокий.

Завладевают их душой

Тогда ужасные пороки.

И если кто-то отступил

От гренадерских идеалов,

То янычар его б убил

И не раскаялся нимало.

АНФЕЯ

А мы как раз и отступили

От гренадерской жизни всей

И Сад прекрасный полюбили...

ЭФАЛИЯ

И мог бы нас убить Анфей.

Нельзя себе представить хуже,

Но кровь прольет родную он,

Раз, словно робот, Риксу служит...

АНФЕЯ

А папа видел добрый сон.

АНФИР

Онейрос добрый дал во сне мне знак,

Предчувствие счастливое навея,

И разогнал в душе гнетущий мрак

Тяжелых мыслей о судьбе Анфея.

А сон такой: пустыня снится,

Четыре дерева растут,

Из них два маленьких. Приют

Нашли в ветвях зеленых птицы.

Ручей журчит, питает корни

Своей живительной водой,

И дни проходят чередой.

Вдруг смерч к деревьям мчится черный,

На них повеял мертвым духом,

Своею мрачной, гиблой силой —

И жизнь в одном из них потухла.

Ее стихия загасила

В одном из маленьких древес.

Оно не выдержало пресс...

Но время шло, бежали годы —

И вот взяла свое Природа,

И повзрослело деревцо,

Росло что рядом с мертвецом:

Живою ветвью дотянулось

До чахлых веток и ствола —

Как будто Духа часть дала,

И в мертвом теле жизнь проснулась,

И под его корой потек

Древесной крови сладкий сок,

И вышли, чтоб увидеть свет,

Зеленые листочки,

И следом дали белый цвет

Душистые цветочки...

Вы поняли, что значит этот сон?!

Деревья – мы. А мертвый ожил —

Анфей вернется, будет с нами он.

ЭФАЛИЯ

Я как подумаю – мороз по коже.

АНФЕЯ

Но, пап, когда? Соскучилась я очень.

Мы близнецы. И брат мой – часть меня.

АНФИР

Раз мне приснился сон сегодня ночью,

Не позже сбудется все нынешнего дня.

АНФЕЯ

Но если, пап, правдиво твое слово,

То к нам Анфей с минутой каждой ближе.

Я, может быть, сейчас его увижу.

И как-то странно, непривычно это, ново.

АНФИР

В Саду живем с Богами мы в союзе.

Во снах и наяву их слышим Голоса.

И здесь естественны любые чудеса.

ЭФАЛИЯ

Но разорвать как с Гренадерском узы?!

Весь день меня предчувствие томило,

Что сына ждать осталось нам немного,

Что приведет Анфея в Сад дорога,

И с ней кончается разлука. Где он, милый!

Но мысль меня проклятая коробит:

Ведь он жестокий и бездушный робот,

Палач. И это факт.

АНФЕЯ

Слова твои дурны.

ЭФАЛИЯ

Я называю все своими именами.

АНФИР

А имена по сути не верны.

В судьбе Анфея нет его вины.

ЭФАЛИЯ

Но пропасть между ним и между нами.

И сон – мираж. Во сне все может быть.

Что если он придет нас погубить!

Ему, возможно, дан такой приказ.

АНФЕЯ

Своих родных?

ЭФАЛИЯ

Он и не помнит нас.

Тут в небе безмятежно-голубом

Сверкнула молния над Садом ярко,

И в тот же миг вверху взорвался гром,

И вырос как из-под земли фантом —

Солдат универсальный Марко.

Сказать все трое не успели “ах!”,

А он им голосом железным:

МАРКО

Всем оставаться на местах —

Сопротивленье бесполезно.

Беру троих вас под арест.

Правитель Рикс мне дал приказ –

На вашей жизни жирный крест

Поставить. Баста, кончен пляс!

Что я скажу, все исполнять должны вы

Не прекословя. У меня есть плетка.

Легко она смиряет нрав строптивый.

ЭФАЛИЯ (шепотом)

Узнала в голосе его одну я нотку.

Она пробилась сквозь металл едва.

АНФИР

Она важней, чем все его слова.

АНФЕЯ

Что если в шлем и робота наряд

Одет Анфей, потерянный мой брат?!

АНФИР (Марко)

Позволь спросить тебя…

МАРКО

Отставить разговоры.

АНФИР

Есть сын у нас. Как ты, он янычар.

Возможно, знаешь ты его…

МАРКО

Базар,

Сказал я, прекратить. Уходим скоро.

И чтоб никто не смел дерзать,

Не думал бы дать драпа,

Придется крепко всех связать —

Давайте ваши лапы.

К Анфее Марко протянул

Свои стальные руки,

Но, лишь коснулся, громыхнул

Раскат, пошел треск гулкий.

Блеснул под аккомпанемент

Могучего раската

Шар огневидный и в момент

Доспехи сжег солдата:

По ним разлился пылкий жар,

Их превратив в летучий пар.

Осталсяся без одежды он —

Красавец, юный Аполлон.

Стоит весь обнаженный

И громом пораженный.

Растерян: что случилось с ним,

Он силится понять,

Вопросом мучится одним:

В чем дело? – хочет знать.

Вот что наделала гроза!

Отец, и мать, и дочь

На юношу во все глаза

Глядят, а он точь-в-точь –

Анфея, на нее похож.

Они как капли две,

Анфея шепчет:

АНФЕЯ

Сон не ложь:

Ведь это брат – Анфей!

ЭФАЛИЯ

Не трудно сходство их поймать.

Ошибка невозможна.(Анфиру)

Ему отец ты.

АНФИР (Эфалии)

А ты – мать.

ЭФАЛИЯ

Хотя поверить сложно.

Не верю я, но это – он.

С Анфеей сходство полное.

АНФЕЯ

Он происшедшим потрясен.

В него попала молния.

АНФИР

Но не обычной – шаровой

Его тряхнуло. В шоке

Застыл Анфей. Он сам не свой.

ЭФАЛИЯ

От нас опять далекий.

АНФИР (Эфалии)

Не плачь родная – радость ведь!

ЭФАЛИЯ

Но приступ ее острый.

От счастья можно умереть.

АНФЕЯ

Во что бы нам его одеть?

ЭФАЛИЯ

Сплела наряд я пестрый

Из листьев разных и цветов,

И ароматный их покров

Как раз ему по росту.

АНФЕЯ

Смотрите, словно в трансе он —

Глаза таращит дико.

ЭФАЛИЯ

Окаменел.

АНФИР

Столбняк силен.

АНФЕЯ

Молчит, как безъязыкий.

Берут наряд они втроем,

Анфея окружают

И с ловкостью, в один прием,

Красавца наряжают.

Но потерял он речи дар.

И глух и нем Анфей,

И хмур разлет его бровей.

Разящий молнии удар

Бьет прямо, без затей.

Бегут часы, проходит день,

И наступает вечер —

Анфей по-прежнему как пень,

Как будто мыслям его лень

Родиться в звуках речи.

Сидел он при луне всю ночь

С открытыми глазами.

Никто не мог ему помочь.

Горючими слезами

Его оплакивала мать.

Как им с него проклятье снять?

И как его растормошить,

Чтобы сильнейший шок

Прошел, чтоб снова начал жить

Анфей. Огонь прожег

Ему всю душу, чтоб чиста

Она была навек.

Наутро говорить он стал —

Открылись вдруг его уста,

Проснулся Человек.

АНФЕЙ

Как в эти я забрел края,

Забвение кто снимет?

В чаду живу угара я.

Кто скажет мое имя?

ЭФАЛИЯ

Анфей.

АНФЕЙ

Я вспомнил, наконец. (Эфалии.)

А ты кто?

ЭФАЛИЯ

Твоя мама.

АНФЕЙ (указывая на Анфира)

А он?

ЭФАЛИЯ

Анфир.

АНФЕЙ

Он – мой отец.

Теперь узнал и сам я.

АНФЕЯ

Скажи, кто я. Ну, погляди.

Узнал черты сестренки?

АНФЕЙ

Анфея ты. Мы близнецы,

Из одного яйца птенцы.

Как чист твой голос звонкий!

Но объясните, почему

Забыл я вас – я не пойму:

Как будто между нами была бездна.

ЭФАЛИЯ

Ты просто в сонном был бреду

И в летаргическом аду,

Но к черту прошлое: оно нам бесполезно.

Анфей вдруг просиял лицом

Родных он вспомнил всех:

С сестрою, матерью, отцом

Обнялся. Дружный смех

Сад огласил. С души упал

Последний горя камень.

Теперь никто не горевал —

Не жала боль тисками.

АНФИР

Со щек следы сотрите слез:

Прошли года разлук и гроз —

Нерасторжимы будут наши узы.

АНФЕЯ

Эй, становитесь в хоровод:

Душа танцует и поет.

Нас ждут Веселье, Дионис и Музы!

И, взявшись за руки, они,

Задора юного полны,

Пустились в зажигательную пляску,

Совсем забыв про Серафиму,

Поверя, что неуязвимы,

Что жизнь их – нескончаемая сказка!

* * *

На троне золотом сидит Великий Рикс,

И мучает его идея-фикс:

Ему от Марко подтвержденья надо,

Что нет мятежного на свете больше Сада,

Что жизнь в нем кончилась и вместо нее – тлен,

А обитатели, все трое, взяты в плен.

Ох, он посадит отщепенцев на кол!

По подлокотникам он барабанит нервно:

В тревоге он – солдат где, Марко верный?

Но правду скажет лишь один оракул.

И Рикс встает, идет по залу снова

Узнать, его исполнено ли слово.

На четвереньки он становится опять,

К дыре в полу вплотную наклонясь.

С оракулом выходит он на связь

И начинает громко его звать:

РИКС

На зов откликнись мой, оракул Гренадерска!

Нашел ли к Саду мой солдат дорогу?

Я начал беспокоиться немного.

Мое волнение оправданно и веско —

Ведь Марко делает все быстро, резко.

Ему нет равных – лучший он солдат

И служит вовсе не из-за наград,

Его не купишь золотом, дарами:

Он действует сугубо по Программе.

Так где же он?

Слова ушли в трубу,

Через мгновение оттуда: бу-бу-бу...

ОРАКУЛ

Я вижу Сад, людей: на счастья крыльях,

Они ликуют, веселятся, славят Муз

И Диониса. Благовонья воскурили,

Свои сердца друг другу отворили —

И крепок душ любовный их союз.

Их четверо, а раньше было трое:

Среди них Марко, а теперь Анфей.

Ни йоты в нем от прежнего героя

И лучшего из Гренадерска сыновей.

Стоял он раньше за тебя горою —

Теперь же в новой укрепился вере

И даже в новое оделся платье...

Услышав это, превратился в зверя

Великий Рикс. Воскликнул он:

РИКС

Проклятье!

Бунтовщиков обязан покарать я,

И в том числе отступника. В дугу

Я всех согну. Поверить не могу:

Изменник – самый преданный и верный.

Печаль моя поистине безмерна.

И Рикс рукой, одетой в крагу

Кроваво-красную, клинок

Из ножен выхватил и шпагой

В припадке ярости рассек

Три раза воздух. На пороге

Явился Келлер в ту минуту

И видит: Рикс настроен люто.

И затряслись в коленках ноги.

Рикс Келлера учуял быстро

(Был у него звериный нюх

И обостренный также слух)

И обернулся он к министру,

И тот от ужаса потух,

Проговорил он, заикаясь:

КЕЛЛЕР

Зашел не вовремя я, каюсь.

РИКС

Какие вести ты принес?

КЕЛЛЕР

Пришла к вам женщина, мой бос

РИКС

Чего ей надо?

КЕЛЛЕР

Информатор

Она. Ума у ней палата.

Красавица на загляденье...

РИКС

На загляденье для слепого?

КЕЛЛЕР

Ой, извините, ляпнул снова.

РИКС

Что дальше?

КЕЛЛЕР

Местонахожденье

Известно ей и в Сад маршрут,

Смутьяны эти где живут.

РИКС

Мне по душе ее раденье.

Ее как имя?

КЕЛЛЕР

Серафима.

Босс, это дело поправимо.

РИКС

Еще б его ты не поправил!

Тебя бы я туда отправил,

Где и Иван телят не пас.

Зови.

КЕЛЛЕР

Исполнить ваш приказ

Спешу.

РИКС

Ты не болтай, спеши.

КЕЛЛЕР

Умна, красива, просто шик!

Включив тем временем «пропеллер»,

За Серафимой мчится Келлер,

А Рикс Великий занял трон

И торжествует втайне он.

И вот заходит Серафима:

Рыжеволосая, костер

Горит кудрей неугасимо.

Краса ее неотразима,

Но перед Риксом гордый взор

Она смирила. Разговор

Рикс начал с женщиной незримой.

РИКС

Ты Серафима?

СЕРАФИМА

Да.

РИКС

Зачем пришла ко мне?

СЕРАФИМА

Чтобы спасти вас, повелитель.

РИКС

Разбойников ты видела во сне?

СЕРАФИМА

Нет, наяву, и свет должна пролить я,

Чтоб хорошенько вы их разглядели.

РИКС

Мне это сделать будет нелегко.

СЕРАФИМА

Я думала, что вы очки надели,

Чтоб видеть в перспективе, далеко.

РИКС

А ты стервозная, смотрю я, шельма,

И твой язык напитан ядом зла.

Рикс снял очки – и обнажились бельма,

И женщина потрясена была.

СЕРАФИМА

Простите, мой патрон. Не знала.

РИКС

Ни в чем не виновата ты нимало.

Сказали мне, что преданный ты друг.

Но эти страхи не пустой ли звук?

В моих владеньях все прекрасно.

СЕРАФИМА

Вы так считаете напрасно.

Мятеж, крамолу выявила я.

РИКС

Да где такое?

СЕРАФИМА

Есть семья:

Их трое – мать, отец и дочка.

Они в Саду тайком живут,

Известен мне туда маршрут.

Их надо истребить, и точка,

Чтоб не развилась смуты лента.

РИКС

Представь скорее аргументы.

СЕРАФИМА

Им наши ценности, сокровища

Не что иное, как чудовища,

И государство гренадерское,

И ваша власть – явленье мерзкое.

В устройстве нашем видят ложь,

Все будто ею с толку сбиты.

В террариуме ядовитом

Живем, мол, Рикс им не хорош.

Для граждан, дескать, он кумир —

Кровавый, в сущности, вампир

И мрачный деспот, фанфаронит,

Чужую кровь пьет, паразит!

Мол, восседает грязь на троне,

А трон поганый – на грязи.

Везде, во всем для них – изъяны,

А люди наши – обезьяны.

И служат лишь из-за корысти,

Которая должна изгрызть их...

Мне не нужна, поверь, награда,

Но, чтобы не случилось впредь

Такое, кончить стоит гадов.

И должен Сад дотла сгореть.

РИКС

Ты, вижу, с ними хорошо знакома.

Зачем ходила к ним? Был личный интерес?

СЕРАФИМА

Поверьте, нет. И пусть звучит нескромно,

Причина здесь – ответственности пресс.

Я в этот Сад ходила как в разведку,

На воду чистую чтоб вывести смутьянов.

Сужденья их настолько были едки,

Что мне пришлось за дело взяться рьяно.

Быть равнодушной было невозможно.

Гражданский свой я исполняла долг.

РИКС

В твоих словах есть очевидный толк.

Но слову каждому поверить сложно.

Была неоткровенна ты немножко.

СЕРАФИМА

Мне подозрение такое – в сердце нож.

РИКС

В кого ты влюблена была как кошка? (Пауза.)

СЕРАФИМА

Я … влюблена…

РИКС

В Садовника – отца.

Отца семейства… негодяя, подлеца.

Хочу услышать правду, а не ложь.

Чего молчишь! Глаза не прячь стыдливо.

Я правды жду. Ведь ты не из пугливых.

СЕРАФИМА

Да, это правда, босс. Его любила я,

Подонка этого, безмозгло, тупо.

Как я виню себя за низкий мой проступок!

Мне мерзок он и вся его семья.

Свою вину заглажу, искуплю.

И поделом – урок овце паршивой.

К Садовнику я мести гнев коплю

И обещание даю – быть впредь правдивой.

РИКС

Правдив бывает лишь один оракул.

Мы в сторону ушли с тобой, однако.

Мне словно бельма эти гады.

Быть не должно такого впредь.

Да, ты права, убить всех надо,

И должен Сад дотла сгореть.

Нашлю на этот Сад я рать.

Веди гвардейцев, Серафима.

Ты, как огонь неугасимый,

Должна смутьянов покарать…

СЕРАФИМА

Как вам я благодарна! Вас люблю я.

Была от трона Серафима в шаге.

Рикс протянул ей руку в красной краге.

К ней женщина припала в поцелуе.

РИКС

В тебе есть ум. Такая мне нужна.

Кругом полно растяп пустоголовых.

Нуждаюсь я в притоке крови новых

Помощников. Поддержка мне важна.

Еще мне нужен… близкий друг, жена.

Кто б разделил со мною этот трон.

СЕРАФИМА

Готова я на все для вас, патрон!

* * *

И вострубили в Гренадерске трубы,

И начался карательный поход,

И Серафима воинов ведет —

Людей и Сад они безжалостно погубят.

Она шагает в черном одеянье,

Горящие скрестила факела,

Чтобы спалить цветущий Сад дотла

И совершить кровавое деянье,

Чтобы сбылось, что прежде прокляла.

И час настал – от ужаса кровь стынет:

Сад выжжен весь, и места нет мертвей.

Эфалия, Анфир, Анфея и Анфей

Убитые лежат. Кругом одна пустыня,

А Серафима созерцает свой трофей

С величественным видом, как богиня.

Горда сознанием, что проучила дерзких

Отступников от правил гренадерских...

КОНЕЦ