Читать книгу Просто фантастика. Рассказы - Петр Ингвин - Страница 1

Такси летело сквозь вечерний город, в ногах терся о штанину портфель со старинной книгой. Вениамин Аркадьевич откинул начавший седеть затылок на подголовник. «Поймать полуночника», – прочно сидело в мозгу.

Это стало привычным кошмаром. Стоило закрыть глаза – два слова горели перед внутренним взором. Однажды приснилось, что кто-то нашептывает ненавистную фразу. Тогда он спросонья вскочил и почти поймал шептуна… Естественно, почудилось. Еще немного, и – здравствуй психушка, клиент готов.

Повод стать параноиком имелся, все говорило о том, что «полуночник» существует. Среди ночи в квартире происходили вещи, которые не должны происходить. Вещи обнаруживались не на своих местах. Кто-то выпил пиво из холодильника, и это не дочь, у нее непереносимость. Бывало, исчезала одежда, чтобы на следующий день появиться на том же месте. Иногда из комнаты Риты неслись приглушенные звуки, которые свидетельствовали, что она не одна. Вламываться, чтоб выяснить, чем занимались за дверью, Вениамину Аркадьевичу не позволяло воспитание.

Причина странностей банальна и жестока. Несовершеннолетняя дочка обзавелась богатым покровителем. Последний класс школы, об экзаменах думать надо, а Рита гоняла по городу на алом Порше с номерами, от которых дорожная инспекция брала под козырек. Владельцем числилась она, документы нашлись в комнате. Откуда машина? Спрашивать было противно. В досмотренной по случаю сумочке обнаружились липовые права, в семнадцать настоящих водительских прав не бывает. Также Вениамин Аркадьевич краем уха услышал, как дочь хвастается подружкам: «Теперь я все могу». Подростковый максимализм, бунтарство, завышенное самомнение – это понятно, но в свои годы и при высоте положения в научном сообществе о себе Вениамин Аркадьевич такого сказать не мог.

Ох, Рита, Рита… Недавно – девочка-конфеточка, милое создание с пухлыми щечками и звонким голосом. Сейчас – огрызавшийся зверек, который в каждом видел врага. Проверка личных страниц и виртуальных друзей не выдала секретов, пришлось заняться банальной слежкой.

Прямое наблюдение тоже ничего не дало, богатый ухажер умело шифровался. Телефон и компьютер дочери оказались запаролены, привлечение Гриши – компьютерного гения с работы – не помогло.

– Я уже взрослая! – наорала Рита, обнаружив, что в вещах рылись.

– Сначала школу закончи.

– Не лезь, это моя жизнь! Не-е-ет, я так больше не могу, пора съезжать.

– К нему?

Рита скривила губки:

– К себе.

Разговоры с дочерью «за жизнь» стабильно не удавались, а таинственный благодетель никак не проявился. Вениамин Аркадьевич сделал ставку на другое. Не зря подсознание твердило день и ночь «поймать полуночника». Это произойдет сегодня.

Таксист вел машину ровно и, главное, молча. Мысли перекинулись на книгу.

Опять отказ. Ученые, оказывается, тоже бывают суеверными. Семейная реликвия вновь пришлась не ко двору, даже старый друг, доцент кафедры, не помог.

Книга, в соответствии с анекдотической традицией, обладала двумя качествами – приятным и наоборот. Первое – возраст, который определению не поддавался. На вид – нечто древнее и бесценное, а внутри – черт знает что. Словно знакомые буквы рассыпали по страницам, не озаботившись смыслом. Но вдруг что-то ценное? Чтобы расшифровать, специалистам нужно занести текст в компьютер, а с этим – проблемы. Вступало в действие качество номер два: у книги выявился дурной характер. Она отказывалась копироваться. Переписчики заболевали, а техника – от фотокамеры в телефоне до лабораторного сканера – ломалась. Совпадения, конечно, но в ученой среде прошел слушок о «нехорошей книге», и от анализа постепенно отказались как серьезные учреждения, так и частные исследователи. Сегодня умерла последняя надежда.

Сверток с книгой передала бабушка перед смертью:

– Вручаю тебе и твоим потомкам, возьми и спрячь.

Бабушке раритет достался от предков. Будучи воцерковленной, Евдокия Степановна одновременно верила и в Бога, и в науку, и в нечистую силу. Зная, что умирает, она ждала ангела, в последний миг жизни улыбнулась, словно кого-то увидела, и хоронили ее с той самой улыбкой на устах.

Супруга Вениамина Аркадьевича, пока была жива, книги просто боялась.

– Ненавижу ее! – кричала Нинель, воспринимая невероятный артефакт как соперницу, забравшую внимание любимого.

Смертельная болезнь избавила жену от ревности навсегда.

Дочка по поводу книги вносила предложения.

– Может, не переводить нужно, а просто читать, что написано? – спрашивала Рита, еще учась в младших классах. – Как в считалочках на выбывание, или чтоб выбрать водящего: эни бени раба, квинтер финтер жаба. Смысла вроде нет, а он есть, потому что без этих слов не будет игры.

Показался родной подъезд, таксист, получив плату, с дикой пробуксовкой унесся по новому заказу.

Дочь была дома. Ужин прошел, как обычно, в молчании, затем Рита поднялась.

– Я – спать. – Дверь в ее комнату захлопнулась.

Заперев бабушкин дар в сейфе, Вениамин Аркадьевич с шарканьем направился к себе.

Время, проведенное за просмотром новостей, казалось бесконечным. Пульс стрекотал, начал дергаться глаз. «Поймать полуночника». Нервное, однако, дело.

Рита пару раз выходила – то на кухню, то в гостиную. Шпионит? Значит, приготовления прошли не зря. Вениамин Аркадьевич ждал в своей спальне, притворившись, что лег. На всякий случай даже храп изобразил. Когда стрелки приблизились к полуночи, он осторожно вышел.

Посторонний может попасть внутрь только через окна, входная дверь запиралась на засов – ни ключ, ни отмычка не помогут. Несколько дней назад Вениамин Аркадьевич заклинил фурнитуру окна в спальне дочери, но это не помогло – странные звуки и движения в доме продолжались. Если задуманное пройдет по плану, сегодня они с полуночником познакомятся. Как ни богат незнакомец, а встреча произойдет на условиях хозяина. Влез без спроса? Для следствия, если дойдет дело, совершивший вторжение – однозначно грабитель или потенциальный убийца, хозяин квартиры в ночи по-другому воспринять не может. Один выстрел – в упор, второй – себе в бедро, и изобразить последствия борьбы, чтоб в обратном порядке занесенные в протокол события выглядели самообороной.

Мучили сомнения: а нужно ли вмешиваться? Лучше гость сюда, чем дочка ночами по гостям. Если Рите данный субъект нравится – вдруг окажется, что человек хороший?

Хороший таиться не будет. Делал бы как положено: сначала знакомство с родителем, рассказ о себе, и – приходи, пожалуйста, никто слова не скажет. Не ночью, разумеется. А паршивца, что либо похотливый старик, либо бандит, либо женатый, не жалко.

С двустволкой, оставшейся от деда-охотника, Вениамин Аркадьевич затаился в засаде – за креслом напротив спальни дочери.

За стенкой Рита еще некоторое время шуршала учебниками, бубнила что-то по-иностранному. Хорошо, если к экзаменам готовится, а если за границу собралась? А если не в поездку, а навсегда? И дернуло ее с богатым негодяем связаться…

Незнакомец появился бесшумно, не было ни скрипа, ни шороха, будто он проявился сразу посреди гостиной. Как попал внутрь – это позже, а сейчас…

– Здравствуйте, молодой человек.

Фигура, застывшая у двери в комнату Риты, обернулась – ей в лицо глядели стволы двенадцатого калибра.

Водолазка по горло, джинсы, кроссовки – ничего крутого или пафосного. Рост низкий, возраст непонятный, достаточно молодой. Под растрепанной прической виднелась плохо выбритая физиономия. Глазки маленькие, бегающие, как у ребенка, который что-то натворил. Или натворить собирается.

– Слушаю и повинуюсь. Чего изволите?

Ни тени страха. Вениамин Аркадьевич задохнулся:

– Это тебе чего от нас надо?! Зачем девчонке жизнь портишь? Чего среди ночи, как вор, по чужим домам шастаешь?

– Давайте определимся с предметом дискуссии: вам нужен ответ, что я здесь делаю? Пожалуйста. Меня привела сюда инструкция, по-другому я не мог.

Из своей комнаты Рита не реагировала на голоса. Решила, что телевизор в отцовской спальне орет? Как можно не узнать родного отца и человека, привечаемого ночами? Странно.

С другой стороны, без нее проще. Чем позже выйдет, тем больше успеют обсудить.

Ноги незнакомца ниже коленей казались несоразмерными, словно внутри обуви незнакомец стоял на цыпочках. Лицо острое, вытянуто вперед. В ночном госте чувствовалась инакость, и это не был обман зрения.

– Ты – человек? – тихо спросил Вениамин Аркадьевич.

– Не совсем. Скорее, совсем не.

Все, что хотелось выяснить, вылетело из головы. Реальность оказалась невозможной.

– Учтите, в чертей и домовых я не верю.

– Знаю. – Неизвестный глянул на украшавшее стену фото со Стивеном Хокингом с научной конференции и вздохнул. – Я – полуночник.

«Поймать полуночника!»

– Это ты мне нашептывал?!

От волнения обращение скакало с «ты» на «вы» и обратно, но Вениамин Аркадьевич не замечал.

– А как иначе? – Гость говорил тихо, глаза смотрели в глаза, а не в дуло, готовое плюнуть свинцом. – Не переживайте, все объясню. Я не человек. Нас, полуночников, всего несколько. Мы не пришельцы, просто намного древнее вас. В те далекие времена мы были почти всемогущи в пределах планеты, наш мир процветал… но случились небывалые солнечные бури. Вы представить не можете, что творилось. Днем все живое выжигалось, поливалось смертельными излучениями, только ночами поверхность была безопасна. Критичность положения заставила бросить все силы на выживание. Ученые создали установку пунктирного времени, с ее помощью небольшое количество спаслось.

– Как-как? Пунктирного?!

– Представляете четырехмерную картину мира? Три пространственных измерения – длина-ширина-высота – и время, которое, как вы считаете, строго линейно…

Голова Вениамина Аркадьевича снисходительно качнулась:

– Я не считаю.

– Простите, имелось в виду, что это мнение большинства. Любой, кто сталкивался с проблемой или хотя бы задумывался о бесконечности Вселенной, понимает, что это не так.

– Можно ближе к делу?

– У вас сутки состоят из повторяемой комбинации ночь-утро-день-вечер, в полночь они начинаются и в полночь же заканчиваются. Сутки как бы закольцованы. Но время движется вперед, поэтому схематично календарные дни выглядят не кругами, а спиралью, которая из прошлого через точку настоящего уходит в будущее.

У Вениамина Аркадьевича перед глазами нарисовалась картинка: огромная спираль, где каждый виток обозначал сутки, семь витков – неделю, и так далее. Напоминало обмотанный цветной лентой цилиндр, где темные ночные четверти слились друг с другом снизу, желтые утренние – слева, ярко-белые дневные – сверху, а по правой стороне хмурые вечерние плавно возвращались в черноту ночных.

– Любопытно.

– Наши ученые сумели двигаться через спираль напрямую, только сквозь ночи.

– Дискретное существование? Невероятно!

Полуночник развел руками:

– Можете не верить глазам, но вот он я. Для нас, полуночников, другого времени суток, кроме ночи, не существует.

Вениамин Аркадьевич задумался.

– Допустим, вы не человек. Если я в вас выстрелю…

– Просто убьете, у меня организм обычного земного существа.

– А если свяжу и оставлю?

Узкое лицо гостя вскинулось на часы:

– Через несколько минут я исчезну, чтобы следующей ночью появиться в том же месте в той позе. Для меня пройдет миг, для вас – сутки. Если в течение дня на это место поставят стул, он сломает мне внутренности при проявлении. Если построите стену – я окажусь замурован, в кирпичной кладке меня распылит на атомы. В пунктирном существовании каждый выход на местность представляет опасность. Выжившие, начав глупо гибнуть, вынужденно ушли в места, где нет людей и других существ, которые меняют реальность: животных, птиц, прочих тварей земных и небесных… Даже насекомых. Цветочную пыльцу, грибные споры, бактерий с вирусами и прочую мелочь вроде домашней пыли мы научились при проявлении выталкивать или перерабатывать, а с большими предметами такое не проходит. Ежедневные проломы реальности многда стоят кому-то жизни. – Полуночник печально понизил голос. – Вы проживаете день, мы – минуты, по сравнению с вами у нас время будто остановилось. Что можно сделать, если в перерыве между движениями материалы, инструменты и объекты действия перемещаются, меняются или исчезают? Наш прогресс затормозился и иссяк. Разница во времени помогла вашей цивилизации прыгнуть вперед, почти догнав нашу в главных открытиях, и намного перегнав в остальных. С некоторых пор мы направили силы на возвращение к нормальной жизни. Для отключения движения через спираль времени нужно вызвать определенные энергии, однако создатели установки давно погибли, а несколько имевшихся инструкций утрачены. В часы, когда мы отсутствовали в реальности, их похитили люди. Не со зла, конечно, вы же понятия не имели о нашем существовании. Сотни сотен лет мы ищем эти инструкции по вызову могучих сил, которые поменяют жизнь, по всей планете штудируем архивы, изучаем музеи и частные коллекции, заглядываем в каждую щель в каждом доме. Представьте: по нескольку минут в чужом мире, ночь за ночью, тысячелетие за тысячелетием… Не передать, что я ощутил, когда нашел! Можно сказать и по-другому: она меня нашла. Одна из инструкций находится в вашей квартире, она привела меня сюда. Я переставлял вещи, чтобы привлечь внимание, нашептывал, хотел, чтобы вы что-то поняли.

– Пиво – тоже вы?

Полуночник грустно вздохнул.

– Простите. Очень пить хотелось. Не представляете, как трудно, если даже в туалет нужно ходить по графику, чтоб не попасть в опасное или неудобное положение. Однажды я не вовремя примерил пиджак… для меня – миг, а для вас прошли сутки.

Вениамин Аркадьевич спросил то, что давно вертелось на языке:

– Почему вы не забрали ценную для вас вещь без разрешения? О вашем существовании не подозревают, и я бы подумал на грабителей. В крайнем случае, на дочь.

– Забрать без спроса?! Невозможно. Ни этика не позволит, ни сама инструкция, она сделана так, что подчиняется только владельцу. Мне остается склонить голову, повиноваться и ждать решения.

Только сейчас Вениамин Аркадьевич опустил ружье. Неизвестно, моральные ли качества полуночника не давали украсть книгу, или воспротивился сам артефакт, который можно передать исключительно из рук в руки. Нашелся и третий вывод: сподобившийся на кражу полуночник не уйдет далеко, его пунктирное передвижение с добычей в сторону своих легко пресечь, ведь у преследователя времени будет в десятки раз больше.

– Взываю к вашей человечности. – Полуночник склонил голову. – Из нас выжили единицы, но и они скоро погибнут. В ваших силах спасти последних.

– Сколько длится жизнь полуночника в человеческих годах?

– По вашим меркам мы живем почти вечно, но нас все меньше, мы еще до ухода в спираль утратили способность к размножению. И наша судьба в ваших руках.

Помочь? Это просто. Но чем аукнется?

С другой стороны, полуночники живут бок о бок с людьми тысячи лет и не сделали ничего плохого. А остатки их немыслимых знаний дадут науке не просто толчок, а настоящий пинок в великое будущее.

– Время поджимает, осталось всего две минуты. – Ночной гость глядел умоляюще, голос дрожал.

Спасти целую цивилизацию – такого в истории не удавалось никому. Наладить диалог миров. Вывести в свет последних полуночников, сделав мир многообразнее и, возможно, лучше. Вениамин Аркадьевич направился к противоположной стене.

Полуночник улыбнулся:

– Не туда. Книга у Риты под подушкой.

– Книга в сейфе, я сам положил, когда вернулся.

– Только наивный ставит шифром день рождения дочери. Инструкция сейчас у нее.

– Откуда вам известно?

– Инструкция зовет меня и тянет, словно магнит. Когда она рядом, я вижу больше и дальше, стены – не препятствие. Можете смело войти к дочери, она спит.

– Недавно я слышал голос Риты.

– Уверяю, ваша дочь спит. Инструкция усыпила ее, как только я увидел истинного хозяина.

– Истинного? Книгу можно считать моей лишь номинально.

– Сейчас она ваша. Дочь – ваше семя, но она – не вы, ваше мнение важнее. И у нас осталась одна минута.

Комната Риты напоминала смесь декорации из фильма ужасов, домика Барби и будуара светской львицы. На стенах висели постеры с мальчуковыми группами, их покрывали каббалистические знаки, на внутренней стороне двери сияла фосфоресцирующая перевернутая звезда в круге, а в милой розовой постельке спала Рита. Видимо, ее сморило посреди чтения, но рука успела сунуть книгу под подушку.

Вынув книгу, Вениамин Аркадьевич погладил дочь по волосам, укрыл по самую шейку… затем вернул покрывало на место: Рита не терпит вторжения в свою комнату. Но утром книги не будет, и она все равно догадается. Про книгу придется рассказать. Как ни нелепа история, скоро о ней услышат все, Вениамин Аркадьевич прослывет сказочником лишь на время. Вскоре о нем заговорит мир. Тогда он и разберется с таинственным Ритиным спонсором, которого найдет другими путями.

Вспомнив, что время на исходе, он прикрыл за собой дверь.

– Держите.

У полуночника задрожали руки:

– Уточним: от имени себя и потомков вы отдаете мне инструкцию вызова, верно?

– Естественно. Мне от нее никакого проку, а вас она спасет.

Полуночник схватил фолиант обеими руками, обслюнявил поцелуем, ноги провернулись от радости, и тело совершило молниеносный оборот на месте.

– Постойте. – Вениамин Аркадьевич потряс головой. – А как люди забрали инструкции, если их передают исключительно из рук в руки?

Ликование ночного гостя сползло в ухмылку:

– Учё-о-оный! Тьфу. В любую фантастику верите, если выглядит наукообразно, а правде взглянуть в глаза боитесь. Привет дочке. Передайте, что халява кончилась, отныне абонент недоступен. Адью, папаша!

Подмигнув, полуночник пригладил прическу, в которой прорисовались короткие рожки, и растворился в воздухе – медленно и постепенно: сначала одежда с обувью, затем волосатое тело, последними исчезли копыта и хвост.