Читать книгу Глубина - Петр Истомин - Страница 1

Ноги онемели от холода, а поля фетровой шляпы покрылись внушительным слоем снега. Я тряхнул головой и он, смешавшись со снегом, падающим с неба, стал неспешно опускаться на землю, поблескивая в свете неоновой вывески ночного клуба.

Мой сегодняшний напарник – хмурого вида верзила в черной куртке – покосился на меня, достал электронную сигарету и затянулся.

– Ты как, мужик?

– Порядок, – буркнул я, растирая окоченевшие руки.

– Тебя как звать-то?

– Майк.

– Я Сэм, – он выпустил в морозный воздух клуб серебристого дыма, – Давно работаешь?

– Да не особо.

Сэм кивнул, глядя куда-то вдаль.

– Бывший коп?

– Нет, – сказал я.

– Можешь не притворяться, я нашего брата издалека вижу.

– Зачем тогда спрашиваешь?

Сэм издал неопределенный звук – то ли усмехнулся, то ли возмутился.

Я перестал быть копом прошлой осенью, но сделал это не по своей воле. На шефа полиции надавил “ЮниТек”, заставив его меня уволить. А все потому что я посмел сунуть нос в грязные дела верхушки этого технологического гиганта. И разнюхал слишком много.

Некоторое время мы с Сэмом стояли молча.

– Долго еще ждать этого обдолбыша? – вдруг спросил он.

Я промолчал. Наш сегодняшний клиент – молодой музыкант, которого звали Снейк Бой или как-то так. Как по мне – все эти дармоеды были на одно лицо. В эпоху синтетической музыки, производимой нейросетями в бесконечном количестве и подстраивающейся под настроение и вкус конкретного человека, то, что делали такие, как Снейк Бой, считалось искусством. Ведь он создавал музыку “по-старинке”. И тот факт, что производимое им было редкостным дерьмом, никого не смущало.

Снейк Бой уже несколько часов находился в модном ночном клубе “Пиро” и, по всей видимости, весело проводил там время. Не говоря уже о том, что он мог давным-давно валяться на полу сортира в наркотическом дурмане. Наша задача заключалась в том, чтобы встретить его у выхода и отвезти домой, охраняя от обезумевших фанатов, которые якобы могли на него напасть. Что за фанаты имелись в виду, непонятно – улица была абсолютно пустынной, в такую погоду люди предпочитали оставаться дома.

В этом году январь выдался особенно холодным, а вдобавок к морозам город накрыла настоящая снежная буря – снег шел не переставая уже вторую неделю. Коммунальные службы, несмотря на обширный парк высокотехнологичных дронов-уборщиков, не могли справиться с натиском стихии, и сугробы на обочинах дорог с каждым днем становились все выше и выше.

Дверь за нашими спинами открылась, и мы оба инстинктивно выпрямили спины, словно стояли в карауле. Послышалась громкая музыка, и из проема, заполненного разноцветными всполохами и дымом, на нетвердых ногах вышел Снейк Бой. Он посмотрел на нас словно забыл, кто мы такие, а потом расплылся в глупой улыбке.

– Как дела, парни? – произнес он, растягивая гласные, – Все тихо?

– Да, все спокойно, – ответил Сэм.

– Хорошо… Хорошо, парни… – Снейк Бой достал сигарету и закурил. Судя по запаху, в ней был не табак.

Одет он был в легкую рубашку, расстегнутую до середины груди, и узкие брюки из красной искусственной кожи. Алкоголь и наркотики в крови грели его изнутри, скомканное пальто висело на сгибе левой руки.

– Снейк Бой, – сказал я, – Нам пора ехать.

– Куда ты хочешь ехать, приятель? – язык его заплетался.

– Домой, – я мягко забрал у него пальто и взял его под левый локоть, Сэм взял под правый. Снейк Бой скривил гримасу.

– Не хочу я домой… – заканючил он как маленький ребенок, – Поехали в другой клуб. Я знаю один… Там колят гипастатин прямо в мозг и…

Он вдруг резко согнулся, и его обильно вырвало. Как только Снейк Бой попытался выпрямиться, его вырвало снова. Мы с Сэмом терпеливо ждали, слушая булькающие звуки и стоны. Наконец рвотные позывы стихли, Снейк Бой вытер рот тыльной стороной ладони, достал из кармана новую сигарету взамен той, что лежала теперь в луже на земле, и снова закурил. После двух затяжек он прикинул что-то в уме, потом приобнял Сэма за шею, наклонил его ухо к своим губам, словно хотел сказать что-то сокровенное, и произнес:

– Ладно, едем домой, уговорил.

Он дружески похлопал Сэма по шее, освободился от нашей поддержки и двинулся вперед. Машина дожидалась нас в конце переулка, метрах в пятидесяти. Двигатель уже прогревался. Снейк Бой обогнул лужу собственной блевотины, которая уже начала замерзать, и успел сделать несколько шагов, как вдруг из-за мусорных баков кто-то выскочил. Мы с Сэмом моментально шагнули вперед, заслоняя собой Снейк Боя, достали пистолеты, которые все это время покоились в наших кобурах, – инстинкты копов никуда не делись – и нацелили их на неопрятного вида мужчину.

– Это… Это ты! – прохрипел мужчина. Он был одет, кажется, в пять или шесть курток разной степени целости, на голове – старая вязаная шапка. В глазах блестело безумие.

– А ну-ка отойди, парень, – спокойным голосом произнес Сэм, – Отойди, а то не поздоровится.

Мужчина словно его не слышал. Он как завороженный смотрел мимо нас – на Снейк Боя.

– Ты…

Мужчина сделал шаг вперед. Я крепче сжал рукоятку пистолета – пластмассовой игрушки, коими являлись все современные модели.

– А ну-ка стой! – я услышал, как Сэм взвел курок, – Еще шаг и…

Мужчина не послушал. Он сделал еще шаг. И еще один.

– Тебе сказали стоять! – рявкнул я, хотя уже понимал, что он нас не послушает. Правая рука мужчины залезла за пазуху одной из курток и что-то оттуда достала…

– Брось! – рявкнул Сэм.

Я понял, что он собирается сделать, и даже повернулся к нему, чтобы остановить, но не успел.

Пуля вошла в правый глаз мужчины. Звук выстрела мгновенно проглотил порыв холодного ветра. Кровь брызнула на белый снег, и мужчина упал.

– Мать твою! – выкрикнул Снейк Бой, – Черт! Черт! Вот же срань!

Он прыгал на месте, словно пытаясь сбросить с себя насекомых, которые облепили тело.

Я подошел чуть ближе и увидел, что в правой руке убитого зажат старомодный потрепанный блокнот с пожелтевшими листами. Он просто хотел взять автограф.

– Черт… – выдохнул я и посмотрел на Сэма. Его лицо ничего не выражало. Он поставил пистолет на предохранитель и поместил его в кобуру.

– Снейк Бой, нужно уходить, – сказал Сэм.

– Да… Да! Ты чертовски прав, мать твою! – Снейк Бой быстро зашагал в сторону машины, перепрыгнув через лежащий на земле труп. От былой расслабленности и слабости в ногах не осталось и следа. Сэм пошел следом.

Я тоже вернул пистолет в кобуру и зашагал к машине.

– Все! Едем домой, – бормотал Снейк Бой, – Черт, он же мог меня…

Он начал залезать в машину, как вдруг остановился и уставился на меня безумными глазами.

– А ты куда собрался?

Я непонимающе посмотрел на него.

– Разве вам не нужно сопровождение?

– Твое – нет! – сказал Снейк Бой, – Какого черта ты просто так стоял, почему не стрелял?

– Он был безоружен.

– А если бы у него был пистолет?

– Но у него не было…

– Все, заткнись! – рявкнул Снейк Бой, – Денег ты не получишь. Чертов дилетант. Говорил мне Энди, что нужно купить охранных дронов… Такого дерьма не было бы… Ты! Садись за руль!

– Да, босс, – отозвался Сэм и направился к водительской двери. Проходя мимо он бросил на меня взгляд, означавший “Ничего личного, парень, просто бизнес”.

Они оба сели в машину и уехали. Я остался стоять в переулке. С неба падал снег, откуда-то сзади доносилась еле уловимая в порывах ветра музыка.

– Проклятье! – выкрикнул я в темноту переулка.

Я глубоко вдохнул ледяной воздух, сжал руки в кулаки, затем разжал. Злость, пульсирующая в моих висках, моментально согрело тело. Чертов нарик. Выходит, я зря провел на морозе несколько часов, и денег я не получу.

Пришла моя очередь закурить. Выудив из кармана пачку обычных сигарет, я достал одну и повернулся спиной к ветру, чтобы заслонить огонек зажигалки. Только сейчас я осознал, что все еще держу в руках пальто Снейк Боя. Я подошел к лежащему на земле мужчине и накрыл верхнюю половину его тела. Достав мобильник, я набрал 9-1-1.

– В переулке между Тринадцатой и Маунтин драйв тело мужчины. Он мертв, – я дал отбой прежде, чем нейросеть на другом конце провода успела мне что-то ответить. Подняв взгляд в небо я дал сердцу успокоиться. Холодный ветер уносил куда-то в даль сигаретный дым. Я выкинул окурок и побрел ко входу в метро.

В вестибюле было тепло, люминесцентная лампа под потолком мигала и потрескивала. В нос ударил запах грязных тел – на полу лежало бессчетное множество бездомных, скрывающихся под землей от мороза. Маленький дройд-уборщик полировал грязный пол своими изношенными лапками-щетками, постоянно натыкаясь на тела.

Ветка, по которой я собирался ехать домой, – одна из четырех уцелевших после вторжения. Остальные полностью обвалились. Тела прятавшихся на тех станциях людей так и не достали на поверхность. Денег на то, чтобы разобрать завалы, в городском бюджете власти найти не могли. “ЮниТек” обещал оказать финансовую помощь, но, само собой, не оказал.

В вагоне сидело несколько бродяг. Один из них был без ног – наверняка потерял их во время вторжения. После того дня многие остались калеками. На клапане нагрудного кармана старой застиранной рубашки виднелась тусклая, как и его взгляд, медаль.

Я сел на жесткую сидушку и вытянул ноги, ноющие после нескольких часов стояния на морозе. Поперек окон вагона кто-то желтым баллончиком с краской написал “Будущего нет”. Сложно было с этим не согласиться.

Моя жизнь изменилась, перевернулась с ног на голову дважды. Первый раз – двенадцать лет назад, когда на планету напал флот инопланетных космических кораблей. Мир потерял миллиарды людей. Я потерял одного – Холли, мою шестилетнюю дочь. Она пропала без вести за три дня до вторжения, и вторжение поставило крест на моих надеждах найти ее. Во второй раз все изменилось прошлой осенью, когда я начал расследование убийства Джулии Лойд – молодой актрисы, чей труп был найден в грязном переулке. Теперь я уволен и вынужден перебиваться случайными заработками, чтобы свести концы с концами. Тогда ниточки вели к верхушке “ЮниТека”, и я пошел против нее, но проиграл. Я нашел ублюдка, который выращивал в тайной лаборатории “ЮниТека” клонов Джулии Лойд. Выращивал их для своих грязных целей. И нашел одну из девушек, которой удалось сбежать. Джулию. Мою Джулию.

Надеюсь, там, где она сейчас, теплее, чем в этой дыре…

Мы ни разу не связывались с тех самых пор, как попрощались около ее загородного дома прошлой осенью. Я не пытался навести справки, боясь привлечь к ней излишнее внимание “ЮниТека”. Иногда меня одолевали жуткие мысли о том, что ей, возможно, не удалось снять деньги с банковского счета и покинуть страну. Вдруг она уже мертва? Вдруг Брин нарушил нашу договоренность? Почему я, старый дурак, не поехал с ней, хотя она предлагала? Ночами я подолгу лежал без сна и думал об этом.

Под потолком вагона висели старые экраны. Один из них мигал, другой выдавал вместо картинки помехи. На остальных началась реклама очередного гаджета “ЮниТека”. Кадры со смеющимися людьми сменялись кадрами со спортсменами, затем – с какими-то подростками, танцующими на вечеринке. У всех в руках непременно был новенький телефон.

– Новый “Кайникс 7”. Больше красок. Больше жизни, – прохрипели динамики. Слов было практически не разобрать.

Проехав три станции, я вышел на поверхность под идущий стеной снег и, спотыкаясь об сугробы, добрел до нужного здания – старая многоэтажка, половина окон которой были разбиты. Мой новый дом.

В маленькой квартире, которую я снимал на протяжении последних трех недель, было едва ли теплее, чем на улице. Обогреватель сдох. На просьбу привезти другой хозяйка отмахнулась и сказала, что за такую крошечную арендную плату новый обогреватель мне не положен. Я не стал спорить. Квартира была дрянной – одна-единственная комната, являющаяся одновременно и спальней и кухней, маленький туалет с барахлящим душем, старые прохудившиеся трубы, отколотый кафель, плесень в углах и облупившаяся штукатурка. Однако эта квартира – единственное, что было мне по карману. Я был на мели, скудные накопления давно закончились, а тех денег, что я получал, подрабатывая то телохранителем, то водителем, едва хватало чтобы свести концы с концами.

А теперь еще и этот чертов Снейк Бой не рассчитался. Если я не придумаю, где взять денег… Черт, не хотелось даже думать об этом.

Я достал из кармана пузырек с таблетками, отправил одну в рот, проглотил, не запивая и лег в холодную постель.

Ветер за окном свистел, провода гудели.

Неоновый свет вывесок лился прямо в комнату, но он мне не мешал.

Сон пришел быстро, но был беспокойным.