Читать книгу Автопортрет - Петр Мячеславович Шифельбаен - Страница 1

Оглавление

Любовные линии (волнистые)


Любовь. С нее все начинается. Ты встречаешь человека, узнаешь его, влюбляешься. И вот тут каждый, ну, или хотя бы большинство, начинает писать стихи. Когда я перечитывал свои первые стихи, очень долго смеялся над наивными рифмами «пушистую – игристую», «сказать – прижать», «ждал – мечтал» и т.д. Но когда ты пишешь в том влюбленном состоянии, ты просто этого не осознаешь. Только спустя время можно понять наверняка, что это было и есть ли это сейчас.


Зимний вечер. Бежишь счастливый со свидания домой. Мы тогда могли часами сидеть в машине и смотреть на снег за окном. В салоне всегда пахло сигаретами и твоим парфюмом. Долго смотрели в глаза, а потом случайно натыкались на поцелуй. Горячо. Очень.


Случайности


Бывает ли случайность в жизни?

Случайно кончился бензин,

Случайный взгляд,

Случайный магазин,

Случайный поцелуй,

Случайное касанье,

Я грею руки,

Снова расставанье –

Случайно ли оно?

Невыносимо.

Случайность в жизни нам необходима.


Тебе


Тебя

я люблю за «просто»,

не смогу говорить,

опрокину звезды,

землю покрыть.


Тебя,

моя чистая, строгая,

обогрею дыханьем,

поцелуем трогая,

словно преданьем.


Тебя,

счастье моего неба,

небо моего моря,

в поле душистого хлеба

я люблю за зарею.


Внутри все кипит. Дома сквозняк. За окном первый снег в ноябре. Мне на миг показалось, что весь мир перевернулся, как в хрустальном рождественском шаре.


Сумасшествие


Где-то солнце замерло,

Где-то небо заперло

Нас вдвоем засветло.

Сумасшествие замертво.


Что-то сердце сбивается,

Что-то вены сжимаются,

В поцелуях теряются.

Сумасшествие валится.


Как-то снег не по времени,

Как-то мы близко склеены,

Лишь различного племени.

Сумасшествие в темени.


Чем-то ветер задел,

Чем-то внутрь успел

И любить захотел.

Сумасшествие –

Расстрел.


Она


Она бежит галопом

по мыслям и крышам,

обжигая стопы

за нервы, всё ближе.

И падало небо

на руки и веки,

разводами света

рисуя забеги.

Фонарь замерзший.

Улыбкой моргнула.

Бежала на желтый –

успела?

Рискнула.


Одно из числа самых первых стихотворений. Писал еще на первом курсе института. Попытался оживить неодушевлённое. По-моему, получилось забавно.


Вешалка


Такая грациозная, широкоплечая,

Она вынослива и не застенчива.

И пусть не предана ничем,

Зато всегда удобна всем:

кто любит делать это быстро,

без промедлений и не чисто;

тем, кто носитель разных брюк,

Красивых курток, кофт и шуб.

Ей всё равно,

Будь стар ты,

Молод,

Девчонка в юбочке,

Пацан,

Ей важно – сделай это сам:

Сними всё лишнее с себя

И будь спокоен, что не зря

Оставил ты на ней свой след.

Она запомнит и в ответ

Вернет тебе ещё сполна,

Все в целости, как и оставил,

Не унижая, что ударил

По её судьбе, прям в сердце,

В яблочко, как дартс.

Хотя, наверно, это фарс,

Как в жизни девушки про нас

Лишь вспоминают пару фраз.

Вот это жизнь двоих людей -

Ты либо вешай,

Либо с ней.


У каждого есть своя любимая часть тела. Обожаю глаза. Смотреть и утопать в них. Искать правду и видеть ложь. Замечать смущение или ярость. Видеть в них тоску или вселенскую радость. Видеть глазами и видеть глаза.


Глаза


Вот надо же было встретить эти глаза,

спать не дают которые,

жизнь украшают радугой,

жить не дают спокойно.

Мысли текут ручьями,

разливаются в океаны.

Не было бед в помине,

Память зажата глазьями,

Надо же было встретить

их на отрезке пальцевом.

Надо же было увидеть,

вгрызаясь в них кальцием

до костей,

до мозга,

до мастей.


***


Ты посмотришь глазами сквозь стужу –

и по сердцу мурашки простуды.

Расстоянье затянем потуже,

перетянуты нервы не хуже.

Эти строки я выгранил пальцем,

не одной,

а десятками мыслей.

Мы, наверное, скоро забудем,

Но ведь живо пока что,

не будем?

Не теряя надежды и веры,

я смотрю в твои темные воды.

Никогда не забуду их взгляда.

Растворюсь. Унесу. И не буду.


Никогда. Страшное слово. Самое страшное

из всех слов человеческой речи. Никогда.

Рубен Давид Гонсалес Гальего. «Белое на черном»


Ветер на песню

Сдует слова,

Музыка в сгорбленных пальцах.

Странною вестью

«я никогда» –

Облако в сказочных платьях.


Стержень сломался,

Я не рисую,

Может, нарочно, случайность.

В губы сдружился

Напропалую.

Нет, бесшабашность.


Дым вместо воздуха –

Так захотели.

Случай побега как раз.

Солнце как муха,

Мысли терпели,

Море рвануло на нас…


***


Поверить за мгновение вздоха

и разлюбить успеть до выдоха,

немного,

совсем чуть-чуть,

почти что капельку.

Да ради бога!

Скорей догнать тебя,

чтоб снова жить начать

и разлюбить опять.

По кругу эту жизнь прожить,

ни для какой другой не хочется вновь быть.


21.03.2012


В 19 лет я познакомился со стихами Юрия Левитанского и Ильи Сельвинского. Тут же стал читать взахлеб. Даже сборник купил, до сих пор лежит на книжной полке. Обожаю блок «Фрагменты сценария» у Левитанского, а стихотворение «Мне двадцать» Сельвинского провоцировало на любовные подвиги.


Девятнадцать


Можно я умру счастливым в девятнадцать?

Перестану мучить счастьем мир.

Не хочу я в эти двадцать

Погубить собой одну из лир.

Пусть

Уйду, как будто покурить,

Оставайтесь там,

И некого корить.

Или ветром выйду подышать,

Просто лучше молча,

не держать.

Можно, я умру счастливым в девятнадцать

На ладонях с запахом твоим?

Не хочу я в эти двадцать

Умереть один,

Как дым.


***


Мемуары


Рассыхаюсь в мемуары,

Поджигаю мысли вслух.

Убегая, догоняю

ветер вольный,

Бьюсь о пух

тополей застывших с лета.

Память треплет нервы.

Стук.

Бьет осколками колено,

Мне не больно,

Всё без мук.

Разыграюсь в барабаны,

Буду бить на каждый звук,

Рассыхаюсь в мемуары,

Задержите!

Я разут.


Этим стихотворением я заканчивал свои первые пятьдесят экземпляров в двадцати листах, скреплённых скрепкой. Хотел удивить девушку – подарить ей сборник стихов о ней, которые написал сам. Удивил. До сих пор хранит. А хранит, значит … ?


Последний эскиз


Пожалуйста, не закрывай,

Я не успел увидеть май

В глазах твоих.

Пообещай,

Что под дождем

Каким-то днем,

Мы захлебнемся в поцелуе,

Словно сном

Уснем…

Отчаянно.

Пойдем,

Я не успел взлететь на дом,

Мы спрыгнем с крыши,

Будет гром

И будет ветер,

Ты, как он.

Внезапный бриз,

Сквозняк –

Каприз.

Простыл.

Я так хотел…

Таков эскиз.


Риторическое


Я стираю память в тазик,

Вымываю всё водой,

для чего тебе я нужен?

Да и я не твой герой.


Я стреляю глазом в небо,

Рикошетит всё в тебя,

для чего тебе я нужен?

Не пойму.

И нет конца.


Вырезаю дырки в сердце,

Украшаю мир вокруг,

для чего тебе я нужен?

Не бывает в жизни вдруг.


Протопчу сто километров,

Ничего и не найду,

для чего тебе я нужен?

Я, пожалуй, отойду.


Тяжелый период. Писал навзрыд и взахлеб. В ту ночь мне показалось, что жизнь закончилась и дальше она не имеет больше смысла. Глупо, конечно, но пережить стоило. Обхватил пальцами крепко ручку и стал судорожно строчить. Писал так напряженно, что от нервов просто уснул за столом. Спустя время друг написал музыку, но песня так и не была записана. Еще не время.


Молитва


Боже,

воздух струит под кожу.

Может

договориться с небом поможет?

Мне и тебе

лучше в воде

нервы свои потушить.

Мне и тебе

лучше нигде

больше не будет уже…


Боже,

нет ничего дороже.

Может

сердце продать и не тревожить?

Мысли и бред,

слов больше нет.

Грызть тишину изнутри.

Мне и тебе

лучше нигде

больше не будет уже…


Пустота


Ночь кричит во мне

истошно диким воплем,

И вырывается наружу

океан соленый,

Как будто воют волки

в мои уши-сопла,

Автопортрет

Подняться наверх