Ломаный сентаво. Побег через Атлантику
Описание книги
Весна 1945-го, до конца войны остаются считанные дни. В ставке Гитлера похоронное настроение. Советские войска – в трёхстах метрах от бункера. И фюрер принимает решение – бежать в Южную Америку, чтобы основать там Четвёртый Рейх.
В то же самое время молодой переводчик Клим Данилович Судак прибывает в только что взятый советскими войсками город Росток. И его тут же отправляют на совместную с британскими союзниками операцию по разминированию пролива. Тральщик выходит в море. Задание простое, дело морякам знакомое, да вот только в этот раз всё пошло не так… И в результате Клим попадает на немецкую подлодку в качестве военнопленного. Положение хуже не придумаешь: оказаться в компании озлобленных, потерявших родину врагов, на подводном корабле, который держит курс в Атлантику, и непонятно, что на уме у капитана. Прямо как в присказке: «А куда ты денешься с подводной лодки». Но деваться куда-то надо, с фашистами Климу не по пути.
Эх, знал бы Клим, куда забросит его судьба, какие встречи ему готовит и какие испытания ему той судьбой предначертаны…
Отрывок из книги
Сквозь шторы рейхсканцелярии в окна пробились робкие лучи раннего весеннего солнца, бросая длинные тени садовых деревьев на мраморный, в готических орнаментах пол. Стрелки настенных часов образовали тупой угол, сообщая присутствующим о семи утра и начале церемонии. В маленькую гостиную фюрер вошёл вовремя, словно считал за стеной оставшиеся секунды. Адъютант Отто Гюнше плавно закрыл за ним дверь и замер, слившись с тяжёлой портьерой. Тусклый взгляд Гитлера остановился на портрете Фридриха Великого, затем – на лице секретарши Юнге. Смотрел долго, будто вспоминая, кто перед ним стоит. Дальше глаза опустились на календарь – 20 апреля 1945 года. Ему исполнилось пятьдесят шесть. Глаза ненадолго поднялись, затем веки тяжело опустились, словно на них висели пудовые гири. И вновь остановившийся на цифрах календаря стеклянный взгляд, словно не замечающий остальных, хранивших неловкое молчание. По ряду генеральских кителей и штатских костюмов пробежала лёгкая нервозная волна. Лишь после этого фюрер обратил на них внимание. Первой стояла Ева. Казалось, она была единственной, кто улыбался. Затем Дёниц, Гёббельс, Гиммлер, Борман. Перешёптывающиеся Шпеер и Риббентроп тотчас смолкли, заметив на себе укоризненный взгляд стоявшего напротив личного телохранителя Гитлера Рохуса Миша. Фюрер коротко поприветствовал собравшихся и начал обход. Он протягивал каждому влажную дрожащую руку и равнодушно слушал поздравления. Церемония скорее походила на прощание.
– Где Геринг? – вдруг, спохватившись, спросил Гитлер.
.....
– На, салага, надень и до конца похода не снимай.
– Я хорошо плаваю, – отмахнулся Клим.
.....