Святого праведного Алексея Мечева называют старцем в миру. Он хранил верность евангельскому призыву жить среди людей подобно закваске в тесте и подчеркивал особую ценность духовного пути мирян. Отец Алексей учил, что призвание к ежедневному служению друг другу в профессии и в семье ничуть не уступает по своей значимости пути монашескому. Исследователь истории русской Церкви Полин де ля Виллежегю рассказывает об основанной им знаменитой маросейской общине, ее устройстве, правилах жизни и особой благодатной атмосфере.
Оглавление
Полин де ля Виллежегю. Вечность в повседневности. Правила христианской жизни из опыта общины отца Алексея Мечева
Слово к читателю. Митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев)
Введение
Часть I. Духовное движение старцев
Глава 1. Старцы и старчество
Глава 2. Обновление старчества в России в XVIII веке
Глава 3. Влияние старцев на русское общество
Глава 4. Споры о монашеской миссии в начале ХХ века
Часть II. Портрет старца Алексея Мечева (1859–1923)
Глава 1. Биография отца Алексея Мечева
Глава 2. Духовные учителя отца Алексея Мечева
Глава 3. Старец
Часть III. Маросейская община между 1900 и 1923 годами
Глава 1. Некоторые трудности
Глава 2. История
Часть IV. Правила общинной жизни
Глава 1. Обновление роли мирян в обществе
Глава 2. Призыв к духовному обновлению
Глава 3. Возвращение к церковным таинствам
Глава 4. Духовное делание: подвиг любви
Заключение
Приложение 1. Отец Алексей Мечев. Краткое правило для благочестивой жизни
Приложение 2. Марина Михайлова[264] О наследии отца Алексея Мечева в наши дни
Приложение 3. Марина Михайлова. Об авторе этой книги
Литература
Отрывок из книги
В 2000 году Архиерейский собор Русской Православной церкви причислил к лику святых сонм новомучеников и исповедников Российских, тем самым подведя итог трагическому и славному пути, которым наша Церковь прошла через десятилетия гонений и притеснений со стороны богоборческого государства.
Борьба с религией и Церковью была частью идейной программы партии большевиков, насильственно захвативших власть в 1917 году. Во главе государства оказались прямые наследники описанных Ф. М. Достоевским русских «бесов» – нигилистов и атеистов, отрицателей всех нравственных норм, провозгласивших примат «пролетарской нравственности», в основе которой лежала польза для дела революции. Конечно, Церкви с ее проповедью данных Богом норм человеческого общежития не было места в новом обществе.
.....
Прежде чем приступить к рассказу о русском старчестве XVIII века, мы должны дать читателю некоторое представление о религиозно-политической ситуации того времени.
Хорошо известно, что политические и социальные реформы Петра Великого повлекли за собой глубокие перемены нравов и менталитета русского общества. Одним из наиболее значительных преобразований стала церковная реформа. Согласно протоиерею Георгию Флоровскому, ее революционная новизна состояла «не в западничестве, но в секуляризации»[17]. С тех пор церковь стала простым колесиком государственной машины: «В Церкви привыкают видеть только эмпирическое учреждение, в котором организуется религиозная жизнь народа»[18]. На практике эта реформа состояла в отмене патриаршества, создании Священного синода и принятии составленного Стефаном Прокоповичем «Церковного регламента», который представлял собой не свод законов, а скорее «новую программу жизни»[19], настоятельно предложенную духовенству. Последствия этих преобразований сказывались вплоть до русской революции 1917 года.
