Читать книгу Страсть дракона - Полли Еленова - Страница 1
ОглавлениеГлава 1. Посвящение
Кару заводят в комнату с тёплым деревянным полом и ярким освещением, что чувствуется даже через чёрную шёлковую повязку.
Должно быть, сильно ударит по глазам, если её снять.
Она босая, в шёлковом нижнем платье, с закушенной от волнения губой чувствует на себе несколько внимательных взглядов и едва дышит.
Драконы правят миром, и при этом остаются самыми загадочными существами. Они приближают к себе лишь избранных, но по каким критериям – Кара до сих пор не знает.
Ей можно возразить – всё-таки она невеста Заро. Должна знать хоть что-то.
Но, как она понимает, невеста – не жена, до этого ещё нужно дойти, если речь о драконах.
Ей никто ни о чём не говорил.
Но, видимо, она начнёт разбираться в вопросе с сегодняшнего же вечера.
Холодно.
По коже разбегаются мурашки, её бьёт дрожь.
Нужно же умудриться замёрзнуть в одной комнате с…
– Итак, я рад представить вам моё сокровище, – голос Заро обманчиво-мягкий, как всегда. Она, не ожидавшая от него такого обозначения, улыбается. – Её имя Кара. Помните, что она может стать одной из нас. Будьте… поласковей.
Она перестаёт улыбаться, осознавая, что могут обозначать его слова.
О страсти драконов ходят легенды. Как и об их оргиях. Кара понимает: если тебя выбирает один из них, отказаться нельзя, нужно участвовать во всем.
Но не вот так же сразу…
Она хотела провести с ним ночь. Представляла, как это будет. Хотя бы свою первую ночь… Но, видимо, не судьба.
Горячие руки снимают с неё повязку. Свет и правда бьёт по глазам.
Кара с трудом оглядывает комнату и находящихся в ней…
– Да начнётся знакомство, – говорит Заро. – Кара, это Седрик, – он указывает на массивного мужчину с короткими тёмными волосами и шрамом на лице, она улыбается ему, чувствует, что так положено. – Вот этот молодой человек мой племянник, Эрос, – он и вправду чем-то похож на Заро: яркий и привлекательный, но иначе. Более тонкий, вёрткий и… неприятный. Улыбка. – И, наконец, Клаус, – указывает на стройного и красивого темнокожего парня, который улыбается ей первым. Каким-то образом, на мгновение становится легче.
Все они в чёрных халатах, все прожигают её взглядами.
На долю секунды Каре кажется, что она должна знать, как себя вести и от неё будут чего-то ждать, не двигаясь с места, но…
Заро усмехается, дотрагивается до её щеки и говорит:
– Ты прекрасна, с какой стороны не посмотри. Давай позволим остальным убедиться в этом…
Заро разрывает на ней шёлк, но не снимает с неё ошмётки ткани – лишь даёт остальным больший обзор.
Она замирает, мысли о холоде исчезают.
Его горячие руки касаются напряжённого тела, она хочет запомнить эти прикосновения. Именно эти. Пальцы того, кого она – обязательно – будет звать мужем.
Он касается её груди, чуть оттягивает соски, надавливает основанием ладони, шлёпает.
Она шумно выдыхает, не слыша ничего, кроме собственного сердцебиения, что стуком отдаётся в висках.
Заро смотрит на неё так, будто хочет растерзать. Буквально. Будто он сдерживается, заставляя себя ограничиваться шлепками по возбуждённым соскам. Пока что.
Она стонет, чувствуя, как пульсирует и мокнет всё внизу.
Он победно ухмыляется, она замечает искорки в его глазах и судорожно дышит, пытаясь стоять ровно, когда он рукой спускается к животу, добирается до трусиков и гладит жёсткими пальцами поверх ткани.
Все смотрят на то, что он делает и на её реакцию. Это заводит, она не против потерять девственность под взглядами трёх драконов, лишь бы они оставались там…
Но вот Заро отстраняется со словами:
– Убедитесь сами в ее качествах.
И его сменяет Седрик с внимательным и тяжёлым взглядом и мозолистыми грубыми руками.
– Ты не должна так мёрзнуть здесь, – говорит Седрик, и по тону она понимает, что это замечание.
Желание начинает угасать. Тот, о ком она думала больше месяца, с тех пор как узнала, какая роль ей уготована, сидит в кресле и наблюдает, как другой касается её кожи.
Это драконы, напоминает Кара себе. У них другие обычаи. И к этому нужно привыкнуть. В конце концов, Заро помог её семье, когда впервые появился в её жизни, она должна быть благодарной.
Седрик касается её скорее как врач или покупатель, чем любовник. Он гладит грудь, шею и живот, встаёт сзади, снимает с себя халат и прижимается к её спине горячим, будто раскаленным торсом.
Она смотрит в глаза жениху и полуулыбается.
Когда Седрик мнёт грудь, когда сдавливает внутреннюю часть бедра, когда перебирает пальцами мокрую ткань трусов, когда начинает имитировать толчки в неё, впиваясь зубами в её шею.
Вместо крика с губ срывается стон, его пальцы надавливают куда нужно, и он не заходит слишком далеко…
Она откидывает голову ему на плечо, пытаясь устоять. Он шепчет что-то на незнакомом ей языке. Всё сбивается в кашу, как во сне, ей кажется, что она понимает его слова, но в следующую же секунду знание пропадает, рассыпается по полу смазанным толчками.
Кара находит его пальцы даже слишком умелыми, но Седрик отстраняется до того, как это мысль приходит в голову ещё раз.
Он отходит, становится холодно, дрожат колени, трудно устоять на ногах, все сливается в одно тоненькое, болезненное желание. Комната смазывается. И Заро тоже.
В сознание возвращает запоздалая пульсирующая боль от укуса на шее. От щипков и ударов по всему телу. И мысль, что она уже валяется на полу, а по ней ползут змеи.
Но нет.
Рядом стоит зеленоглазый Эрос. Он гладит её кожу, окончательно убрав остатки платья, оставив только чёрные трусы, промокшие насквозь. С усмешкой, что Кара чувствует, не глядя, целует каждый миллиметр её тела, длинными пальцами мнёт ягодицы, подбирается ближе к…
Кара чувствует, как пунцовеет лицо, когда он вставляет палец и хватается за его плечи из-за вспышки боли.
По крайней мере, никто из них не трогает её слишком там, где этого больше всего ожидаешь… По крайней мере, они не набрасываются все вместе и будто лишь пробуют…
Потому что Кара – невеста Заро?
Ухмылка Эроса режет кожу там, где касается её, он добавляет пальцы и говорит странным, слишком острым на слух голосом:
– И тут… Быть женой дракона не просто. Ты должна уметь принимать в себя его полностью… Ты должна уметь… перерождаться.
Он хватается пальцами за её челюсть, сдавливает и приближается, будто для поцелуя, но вместо этого отстраняется всё с тем же змеиным взглядом.
Он похож на дядю, им обоим нравится причинять боль.
Кара, сглотнув, улыбается, находя взглядом Заро. Тот курит что-то отчего исходит красный дым с отдалёнными нотками магнолии. И не сводит с неё взгляда.
Очередь Клауса. Он всё с той же добродушной улыбкой падает перед ней на колени и языком касается кромки чёрного шёлка.
– Ты знаешь правила, – говорит Заро, его голос звучит иначе, чем обычно.
– Да, – отвечает Клаус, – пожалуйста.
Кара задерживает дыхание, голова кружится, тело пробивает дрожью.
Язык Клауса впивается в нежную кожу через ткань трусиков, что ощущается даже откровеннее, чем если бы она была полностью обнажённой.
Она запускает подрагивающие пальцы ему в волосы, отчасти для устойчивости, пока он усиливает напор, держась за её бёдра.
Его слюна слишком горячая, она обжигает до боли, Кара постанывает, её будто раскачивает на лавовых волнах. Мужчины, глядя на это, касаются больших – слишком больших – членов, у Эроса вместо ногтей появляются чёрные острые когти, что заставляет её вскрикнуть.
Или это очередной глубокий толчок языка?
Она теряет Заро из виду, хотя он остаётся на месте, и блуждает по комнате взглядом, пока не натыкается на того, чьё присутствие пропустила.
В чёрном плаще, у входа в комнату стоит мужчина с оранжевыми глазами и наглой ухмылкой. Он наблюдает за всеми, и Кара открывает рот, чтобы что-то спросить, но изо рта вываливается только сдавленный крик. От боли.
В голове ещё бьётся скомканная мысль о женихе, о том, что нужно показать ему, как заведено у неё, как приятно обладать лишь кем-то одним, избранным тобой…
Но взгляда она не может отвести от другого.
Что-то в нём завораживает и возбуждает куда больше, чем движения языка Клауса, который всё чаще лижет мимо, не попадая туда, куда нужно…
Всё ещё не отводя глаз, она оттягивает трусики в сторону, оголяя половые губы, и насаживается на его рот, направляя его голову, заставляя зарываться глубже языком и носом.
Она стонет. Ноги дрожат, стоять всё сложнее, вспышка удовольствия накатывает резко и будто бьёт по ней, смешиваясь с болью от жара дракона.
– Молодец, – Клаус поднимает на неё взгляд синих глаз.
То, что он говорит с ней, то, что он теперь думает что-то о том, что произошло, обливает её кожу рдяной краской.
Кара не думала о нём, пока…
Незнакомец усмехается, будто прочитав её мысли.
Раздаётся голос Заро:
– Кара, позволь познакомить тебя с моим отцом.
От этих слов Кара вздрагивает.
Ей грезилось раньше, что у драконов сейчас вместо гор небоскрёбы, и всё там обставлено, как в замке, и в каждой комнате по груде золота.
Что драконью невесту, должны быть, одевают в самые дорогие одежды и за руку ведут по тронному залу к родителям жениха, чтобы получить благословение…
Но вместо пышного платья она стоит обнажённая, облитая потом с горячей пульсацией между ног, в белом свете, высвечивающим каждый миллиметр её кожи.
Вместо тронного зала она стоит в центре комнаты с багровыми стенами под взглядами трёх обнажённых мужчин, ни один из которых не является её женихом.
– Какое приятное знакомство, – улыбается тот, на кого она боится поднимать взгляд, боится, что снова не сможет его отвести. – Я Ангус, а ты Кара, верно? Та избранная девочка? Или уже можно сказать, – он переводит взгляд ниже, – девушка?
Она всё же заглядывает в его странные янтарные глаза.
О нём она слышала многое… Как и о его гареме девиц. Ни одна из них не избранна, ни одна не может принести ему ребёнка. Но все вместе – они могут его ублажить. На что это похоже – быть одной из них?
– Быть женой дракона большая честь, – улыбается он. – Они ходят по кругу, обычно, с высоко поднятой головой.
Это колет Кару, но она улыбается ему в ответ.
– Благодарю. Я это учту.
В ответ лишь холодный взгляд, от которого по коже пробегает дрожь.
– Заро, раз ты занят, я зайду в другой раз, не хотел помешать.
Ангус уходит, Кара смотрит на Заро, впервые за несколько минут, и ждёт того, что будет дальше.
Он подходит к ней, начинает мять ноющую грудь и произносит:
– На колени.
Другие подходят тоже.
Прежде чем подчиниться, Кара бросает взгляд на пустующий дверной проём.
Интерлюдия: Кара I
Когда это случилось, ей было восемнадцать.
Кто-то – многие считают, что это те учёные, что занимаются смешением науки и магии – выпустил в мир очередной вирус, вызывающий лихорадку, скашивающий людей избирательно, как правило, одного из десяти тысяч. Остальные отделывались несколькими часами или даже днями мучений. И понять, закончится это выздоровлением или смертью было невозможно.
И кто именно был на прицеле. Были ли то люди, на которых у кого-то были планы? Люди с магией в крови?
Они все игрушки в чьей-то игре…
Такие настроения ходили в то время, но Кара не обращала внимания на слухи, пока не заболела и вся её семья – мать с братом, дядя, она сама.
Они едва сводили концы с концами, пытались не стать чьей-нибудь едой, не высовываться лишний раз из той части города, где люди были под условной защитой…
Им бы никто не помог…
Кара встала на ноги быстро, но её брату и матери становилось лишь хуже.
Ходили слухи о лекарстве. Возможно, ради продажи которого всё и затевалось. Но это было дорогое удовольствие.
– Если ты не можешь себе позволить вещь, которая поможет элементарно не сдохнуть, то зачем тебе жить? Только зря расходовать кислород. Впрочем, бедняков можно было бы пускать на кровь, – ухмылялся Гас, владелец ломбарда, знакомый отца и человек, что не так давно предлагал её матери продать дочь, пока та ещё более ли менее «свежа».
Она старалась не плакать от жалости к себе, когда спрашивала:
– Помнишь, ты говорил… Сколько бы отдали за меня? Хватит на лекарство?
– Это нужно проверить.
Он проводил её в комнатушку с кроватью, раздел и облапал.
– Не знаю даже, нужно проверить ещё.
Кара, всхлипнув, возразила:
– Возьмёшь же себе процент, будет больше, если…
– Да-да. Но что мне будет кроме денег за суету?
– Если чего-то хочешь, мне нужно лекарство взамен.
Наслушавшись о себе всякого, к чему Кара уже привыкла именно от этого человека, они договорились тогда.
До рассвета он не выпускал её из комнаты, держа связанной так, что невозможно было пошевелиться. Он использовал её рот, заставлял сосать, учил, как это нужно делать и бил по лицу, если ему не нравилось, если она задевала разгорячённую плоть зубами. Звал её разными именами, плевал в неё и толкался в горло.
Ранним утром возвращаясь домой с пузырьком зелёной жидкости в руке, она понятия не имела, как он её отпустил живой.
Не знала, сработает ли лекарство…
Но то ли оно и вправду сработало, то ли ни одному из её семьи не угрожала настоящая опасность, никто не умер.
Гас больше не заговаривал ни о чём подобном, даже не смотрел на неё.
А она решила, что больше никогда не сможет быть с мужчиной.
Глава 1. Посвящение (продолжение)
И сейчас, когда Кара думала, что ей повезло, что любая хотела бы оказаться на её месте, её тошнит от вида набухшего, сочащегося смазкой члена перед глазами.
Другие встают вокруг, она знает, что каждого из них ей придётся узнать на вкус. На глаза наворачиваются слёзы, она мелко дрожит.
– Что же ты? – голос Заро бьёт по ней, она поднимает на него взгляд, думая о том, как попросить прекратить всё. Дать ей время. Или оставить её навсегда.
Рассказать, что он не первый, кто хочет познакомиться с её ртом ближе?
Может, это против церемониальных правил.
Кара собирается с мыслями и поднимается с пола под пристальными взглядами мужчин.
Могут ли они разорвать её за неподчинения? Могут ли прямо здесь обратиться в драконов, решив, что она не достойна пути подготовки?
Кара улыбается им.
– Сначала должен быть мой жених, и я хочу показать ему полностью, на что я способна. У вас есть верёвки?
Слышится тёплый смех. Это Клаус.
Взгляд же Заро не блестит воодушевлением, но ему кладут руку на плечо.
– Разве не интересно?
И на плече Зоро алым загорается печать, он с трудом доходит до кресла и садится, расставив ноги. Затем будто каменеет, живым и подвижным остаётся только взгляд.
Ну, и ещё кое что.
Кара вспоминает всё до мельчайших деталей, что нравилось Гасу, о ночи с которым она с такой тщательностью старалась забыть…
Она трогает член пальцами, касается языком яичек, начиная вылизывать их круговыми движениями, впиваясь пальцами другой руки в бедро Заро. Лицо, язык, ладонь, всё обдаёт жаром, будто она пытается ублажить вулкан.
Услышав его низкий стон, она усмехается, облизывает губы – обязательно – глядя ему в глаза. Берёт член в рот, как можно глубже, начинает сосать. Так сильно, что боится, что вскоре потеряет сознание от стараний.
Горячая пульсация заполняет рот и горло, мысль о том, что Заро – в каком-то смысле – в её власти, придаёт ей сил.
Она крутит головой, пугается своего же непроизвольно вырвавшегося рыка и насаживается глубже, начиная двигать головой в быстром темпе.
Она терпит боль, через раз дышит носом, из глаз текут слёзы, бедро Заро расцарапано в кровь.
Но этого недостаточно, чтобы впечатлить.
Чувствуя на языке солёную кровь, Кара начинает мять свою грудь, спускается ниже, проводит пальцами по трусиками и начинает тереть сильнее и постанывать сквозь ритмичные движения, сквозь боль и калейдоскоп смазанных цветов перед глазами, сосредотачиваясь только на своём удовольствии.
Словно больше всего её возбуждает член глубоко в глотке.
Она содрогается, когда вязкая и обжигающая сперма попадает прямо в пищевод.
И теряет сознание, чувствуя, как стискивают и оттягивают её волосы.
Глава 2. Метания
– Ничего… – слышит она отдалённое, не в силах вспомнить, где она находится и что происходит, – мы можем продолжить. Твой отец прервал нас против правил, и ты закрыл на это глаза. Она молодец, не растерялась, и скоро очнётся.
– Нет, – голос Заро, – она не станет равной нам, видно, что старается, и за этим наблюдать противно. Это трата времени. Никого из нас она не выдержит. Испытание окончено.
Кару окатывает волна холодного страха, она разлепляет глаза. Всё та же комната. Всё в том же виде она лежит на полу у ног своего жениха. Заро курит и ловит её взгляд. Он будто всем видом приказывает ей опустить голову и лежать. Неподвижно. В ожидании…
– И с ней покончено тоже.
– Ну что же ты так, – бросает Эрос позади неё.
Он садится рядом с ней и стягивает с неё трусики, оставляя их болтаться на уровне колен. Горячей узкой ладонью принимается гладить ягодицы, от чего Кара начинает тяжело и часто дышать.
– В любом случае, я заберу её себе.
Заро выдыхает витиеватый красный дым:
– Она этого не достойна.
– Вполне достойна тех нескольких часов, что продержится, судя по тому, что я тут видел… – тянет Эрос и вдруг погружает в неё горячий язык. Она вскрикивает. И приподнимается, чтобы оглядеть всех:
– Всё хорошо, я хочу продолжить.
Кара улыбается.
– Я тоже не против, – говорит Клаус. Он подходит и запускает пальцы в её волосы.
Она благодарно стонет в ответ, хотя в этом больше виноват Эрос.
– Она не должна была терять сознание, – говорит Седрик, – но учитывая обстоятельства… Заро – ты назвал её своей невестой и тебе решать.
– Ну, а я уже всё сказал.
Он поднимается, перешагивая через Кару и надевает халат.
Ей кажется, что сейчас он уйдёт, оставив её быть разорванной тремя драконами. Но…
– Прошу прощения, думаю, вам пора идти, я сообщу сразу, как найду ту, что будет подходить больше.
Вмешивается Клаус, в то время как Эрос разочарованно стонет.
– И что ты собираешься с ней сделать?
– Ты знаешь, нельзя её отпускать.
– Да, – Клаус накидывает на Кару свой халат с лёгкой улыбкой, – так подари мне её. Скоро церемония по поводу дня рождения моей дочери. Из неё выйдет отличная слуга для моей жены. Всё-таки, это и её праздник. Незачем убивать столь милую девушку.
По уверенности в его голосе она понимает, что отказаться нельзя.
И вот, Кара ещё толком не осознала как, но всё изменилось.
Её положение, её надежды, вереница мыслей – ничего больше не имеет смысл.
Она станет слугой драконьего семейства, и её убьют, если что-то пойдёт не так, поступят как с расходным материалом. С той, кто видела слишком много, не будучи достойной этого.
И всё же – пусть так.
Она не мечтала об этом всю жизнь, лишь то время, что Заро давал ей надежду.
Она может смириться.
– Спасибо, – шепчет Клаусу, переводя на него взгляд.
Они подъезжают к громадному особняку, и он кладёт руку ей на колено.
– Мне очень жаль, поверь, я бы с удовольствием продолжил, – он улыбается белыми зубами, – ты понравилась мне. Но теперь между нами ничего быть не может. Ты должна будешь выполнять всё, что прикажет моя жена. Она хорошая. Но бывает… взбалмошной.
Она всё ещё помнит исходящий от него жар, его бархатную чёрную кожу, его большой язык. И от взгляда синих глаз бросает в дрожь, а слова – острожные, дружелюбные – колят где-то под рёбрами.
Стараясь не думать о Заро, его друзьях и отце, которому её уже представили – неужели это ничего не значит? – она проходит туда, где её уже ждёт… госпожа.
– Кара, правильно? – улыбается она, встречая её у горячих фонтанов, от которых исходит пар. – К ноге, моя девочка. Сейчас мы познакомимся поближе.
К ноге, что?
У Кары болит всё тело, саднит и печёт горло, она надеялась, что будет мыть посуду, быть может, убирать за детьми, кормить их собак… Что угодно, но не это.
По крайней мере, ей нужна передышка в плане удовлетворения драконьих похотливых желаний.
Пожалуйста.
Но выбора нет, её убьют, если откажется. Может быть даже, если драконьей жене что-то не понравится.
Пока Кара ехала сюда, она воображала себе эту женщину, надеялась, что сможет сблизиться и спросить, как всё устроено. Ведь только час назад она была невестой одного из сильнейших.
Вот только он не пожелал её.
Всё правильно. Невестам драконов не положено долго жить.
(А с жёнами другое дело.)
Каре ещё повезло…
Хаотичные мысли повторяют друг друга, мечутся в сознании вместе с желанием поддаться слабости и потерять, вместе с последним шансом на жизнь, сознание.
Но Кара подходит к Госпоже. Имени она не знает, они не познакомились полноценно. Теперь положение не то. И никто не собирается её жалеть после того, что произошло.
Значит и самой себя жалеть нельзя тоже.
Кара улыбается, она прекрасно этому научилась.
– Что это у тебя под халатом моего мужа, девочка? Снимай.
Она делает, что говорят и выпрямляется. Капли от фонтана попадают на оголённую кожу, заставляя выгибаться и терпеть.
Сама Госпожа обладает объёмными формами, такими большими грудью и задницей, каких Кара никогда не видела даже в кино. У неё бархатная кожа цвета молочного шоколада, длинные красные когти и такой же кружевной пеньюар. Волосы розовые, как и глаза.
Кара думает, что она красивая. И что её никогда не тянуло к девушкам. Но… это же легче?
Потому что ничего брать в рот она ещё долго не сможет.
– Я же сказала, глупышка, к ноге.
Кара опускается на колени и приникает к ней, от кожи исходит жар и пахнет розовым маслом, она блестит от бисеринок чистого пота.
Кара поднимает на неё глаза, Госпожа улыбается и чуть отталкивает её, заставляя лечь.
Кара понимает, что до потолка ещё этажа три, он куполообразный и расписан людьми и драконами в таких позах, что начинает стучать в висках и груди сильнее, горит лицо и пульсирует внизу. Глаза широко распахиваются.
Госпожа ставит на губы обнажённую ногу.
– Облизывай.
Кара облизывает между пальцев с алым педикюром, всё ещё рассматривая изображения наверху.
Тоненькую девушку прямо над её головой раздирают два обратившихся дракона, на её лице гримаса удовольствия, хотя такие размеры точно должны были бы убить её.
Но Кару это возбуждает, она издаёт тихий стон, засасывая большой палец Госпожи в рот, и ласкает его языком, выгибаясь от боли.
– Хорошо, хорошая девочка…
Кара касается пальчиками ноги госпожи, работая и ртом, та вздыхает. В голову приходит глупая мысль, что с таким звуком мог бы раскрываться прекрасный розовый бутон.
– Сильнее… И освободи одну руку, поласкай себя.
Женщины милосердны.
Кара ведёт рукой по животу, затем оттягивает трусы и гладит то место, что мокнет и пульсирует.
– Раздвинь ноги, чтобы я видела лучше.
Кара раздвигает. Госпожа просовывает ногу всё глубже ей в рот, это вызывает боль и заставляет потревоженные ранки кровоточить.
– Раздвинь ещё, – требовательный голос обволакивает. – Так, чтобы колени касались пола.
Кара так не умеет, но делает и сдерживает крик. Эта боль вплетается в картинки наверху, окрашивается в возбуждающе-красный цвет, и Кара отбрасывает мысли о том, что могла порвать мышцы. Она чуть выгибается, вылизывая ногу Госпожи старательнее, водя пальцами быстрее.
Госпожа мнёт груди, и они брызжут горячим молоком, попадая на лицо Каре.
В зал заходит Клаус, он садится на бортик фонтана и принимается водить по своему члену, наблюдая за этим.
– Хочу, чтобы она помогла мне подготовиться.
– Мне можно остаться, Сара? – улыбается Клаус.
– Конечно.
Она снимает пеньюар, ненадолго отстраняясь от Кары, и бросает ему.
Он зарывается в алую ткань лицом и водит по члену яростнее, тяжело дыша.
– Лежи так, хорошая девочка.
Госпожа – Сара – мнёт свои ягодицы, гладит вульву и, усмехнувшись, присаживается Каре на лицо, не сводя взгляда с мужа.
Кара от неожиданности вцепляется в свои бёдра, раздирая их до крови.
Видимо, это расплата за те несколько минут тесного общения с Клаусом.
Почему-то это мысль щекочет Кару изнутри, вводя её в странное, иррационально игривое состояние после всего произошедшего.
От Сары вкусно пахнет, и Кара решает просто поддаться всему происходящему, словно странному сну, где всё кажется уместным, логичным и приносящим удовольствие.
Плевать на Заро. И на папашу его плевать.
Она поглаживает горячие бёдра и её тонкие пальцы на фоне тёмной кожи кажутся мертвенно-бледными. И смотрится это красиво. По крайней мере, представляется, потому что…
Кара старательно вылизывает каждую складочку тёплой нежной кожи. Слюна течёт по подбородку и щеке. Сара стонет и мнёт её грудь, наверное, всё так же глядя мужу в глаза.
Кара с удовольствием касается упругих ягодиц и усмехается в вульву, понимая, что такие формы доставляют какое-то особенное, обволакивающее упоение. Она гладит и мнёт, работая языком и губами, всасывая сочащиеся тёмные губы в рот.
Сара опирается сильными руками об пол и начинает елозить по лицу Кары, едва оставляя ей возможность дышать. Отдалённо слышатся в этом ватном, горячем мире ритмичные судорожные стоны.
Каре представляется, что она ест чьё-то горячее, бьющиеся сердце. Оно сочиться сладкой, свежей кровью, и это придаёт сил.
– Ай, полегче… Полегче…
Ещё несколько резких движений, несколько неудачных попыток вздохнуть и на лицо Кары выливается молочно-белая жидкость.
– Хорошая девочка… – Сара ещё елозит по её лицу, размазывая всё, словно пытаясь загнать Каре под кожу.
Это кажется очень… откровенным.
Кара улыбается, а Сара запускает пальцы в её волосы.
– Мы ещё столько с тобой попробуем… Ты мне понравилась. Можешь подготовить меня для моего владыки. Это большая честь.
Сара щёлкает пальцами и откуда-то с пола доносится ритмичная музыка, Каре в голову приходит смутная мысль об африканских мотивах.
Она представляет, как где-то под полом, закованные в золотые цепи, бьют в продолговатые барабаны полуголые чёрные музыканты с белоснежными улыбками и яркими синими глазами.
В горле тает колкий смех.
Она с трудом поднимается на колени и испускает тихий стон боли.
Сара кивает, садится на тёплый пол и широко раздвигает ноги.
– Растяни меня, моя сладкая девочка.
Кара подбирается к ней ближе, гладит половые губы и с каким-то затаённым страхом просовывает два пальца внутрь, на что слышит громкий смех.
То ли Клауса, то ли Сары – странно, но всё сливается в одно.
– Всю руку, глубже. Затем вторую.
Кара широко распахивает глаза, сомневаясь в себе, что услышала всё правильно. Но по красным усмешкам вокруг понимает, что слух её не подвёл.
И она делает то, что велят.
Клаус подходит со спины Сары, начинает целовать её в плечи, наблюдая за этим, гладит грудь, теребит соски…
Кара боится навредить, засунув руку практически по локоть и размеренно двигаясь.
Клаус подставляет жене сочащийся смазкой член, и она полностью вбирает его в рот.
Кара опускает глаза, продолжая растягивать свою госпожу, и краем зрения замечает тень от огромных крыльев.
На моменте трансформации Клауса, Кару захлёстывает мысль о том, как руку обволакивает лавовым жаром. Любопытство щекочет нервы, она почти поднимает взгляд на драконов, как вдруг в глазах начинает темнеть, в ушах усиливается дребезжащий звон, сознание тает и истончается с каждым мгновением.
Она просыпается лишь спустя несколько дней в странной круглой комнате. Половину её занимает огромный матрас, будто оббитый красным шёлком, на котором спят и сидят десятки парней и девушек, некоторые из них перешёптываются стайками, другие, как и Кара, совсем одни.
Она приподнимается на локте, чтобы лучше всё разглядеть, в голове всё ещё тяжёлый туман, она даже представить не может, что же с ней приключилось.
В центре комнаты в огромных горшках высажены тропические деревья, дальше стоят лавки и ковровая дорожка ведёт к витражным окнам и террасе, что стоит на сваях на высоте нескольких этажей. Оттуда открывается красивый вид на высотки в малиновом закате.
– Ты новенькая, да? – садится рядом какой-то рыжеволосый парень, и Кара вздрагивает от его глубокого бархатного голоса. – Я Джексон, нам придётся долго находится в этой комнате вместе с остальными, так что лучше не отмалчиваться, а сразу познакомиться. Всё равно, довольно часто придётся… соприкасаться.
– М, – Кара поправляет прядь волос, лезущую в глаза и подтягивает к себе колени. – Я Кара, приятно познакомиться, благодарю, что подошёл, – она улыбается. – Что это за место?
– Здесь гарем Госпожи Сары. Постель, свежий воздух, место для прогулок, чтобы не затекало тело, несколько раз в день приносят еду, всё, что нужно для счастья. По крайней мере, она так думает. Вон за той дверью купальня и уборные, если что. Ты давно тут лежишь.
– С-спасибо, – Кара опускает взгляд. – Но разве… драконы не спят только с избранными, истинными, или как это назвать?
Джексон улыбается:
– Парадокс, но то, что жены драконов чуть ниже по статусу самих драконов, даёт им полный карт-бланж на всё это предприятие… Девочки, мальчики, чёрные, белые, у Госпожи очень широкие вкусы и большой аппетит. А ты… – он ухмыляется, – понравилась мне. Когда придёт время, я хочу взять именно тебя.
– Что это значит? – Кара отшатывается.
– Да не бойся, прямо сейчас не трону я тебя. И никто не тронет, это запрещено.
– М?
Он смеётся.
– Видишь ли, Госпожа очень любит смотреть. И нам запрещено ублажать себя в те часы, когда она не приходит, чтобы насладиться оргиями. Или в то время, когда не зовёт кого-то из нас к себе… Но не многие удостаиваются этой чести. Я пока нет. А ты?
И не дожидаясь её ответа:
– Давай, я тебя со всеми познакомлю, ты, кстати, ищешь отношений или как?
– Отношения? Здесь?
– Ну да, одиночкам тут слишком тоскливо, а наши занятия располагают к сближению… Ты по мальчикам или…
Но ему не дают договорить, сама Сара входит в комнату в полупрозрачном халате.
– Кара, моя девочка, ты очнулась? Хорошо, будешь помогать мне встречать гостей.
«Гостей?»
Интерлюдия: Заро I
Эта чертовка, ничего из себя не представляющая девка из трущоб, нахальная…
Кара. Её зовут Кара.
Она снилась ему.
Звала во сне, называла своим Господином, и одновременно своим избранником.
Во сне Заро разодрал простыни и одеяло. И проснулся от собственного рычания.
Да, он лукавил насчёт того, что считает, будто Кара не выдержит.
Да, он должен был продолжить посвящение.
Но…
Что-то на него нашло.
Делить её с ними казалось неправильным. Только не её.
Неправильным, но честным, ведь с ним делились все.
Ведь есть правила.
Она должна была стать его невестой, неплохо, да.
Но что если лишить её этого, как и контактов с другими, оставить только себе, запереть, делать всё, что угодно – одному.
Прекрасный план.
Если бы не чёртов Клаус.
Заро мерит комнату шагами.
Нельзя это оставлять вот так.
Черта с два.
Сегодня вечером приём у Сары, Заро увидит её и…
Он усмехается, выходя из дома, уверенный, что вернёт себе Кару и сделает её – свою истинную – личной рабыней.
Глава 2. Метания (продолжение)
– Она плохо выглядит, – встречает её голос Заро.
Кара застывает в дверях, рядом с её Госпожой стоит бывший жених в сером плаще, он сверлит её недобрым взглядом, заставляя дрожать.
Злится, что она осталась жива?
– Да брось, милый, у тебя просто травма, потому что ты до сих пор не нашёл свою любовь, – Сара обнимает его и чмокает в губы.
Заро качает головой.
– Ты сама посмотри, от неё несёт, ей нужно в душ, как минимум, не все такие непривередливые, как ты. Жена Седрика снова обидится.
Сара дует губы и дотрагивается ноготками до плеча Заро.
– Ну ладно, ладно, я и впрямь не подумала об этом. Детка, – переводит глаза на Кару, – иди в душ, живенько, я тебя подожду. Или тебе нужна помощь?
Её голос становится терпким, а глаза блестят весёлым блеском.
Заро шлёпает Сару по заднице.
– Тебе тоже стоит подготовиться, моя пампушечка, – он ухмыляется. – Я подожду её и проведу, куда надо. Заодно и на твоих девочек посмотрю, есть новенькие?
– Кроме Кары только мальчики.
– Это не интересно.
– Да, хотя Эрос бы оценил, – она ухмыляется и вдруг делается серьёзной. – Собираешься портить себе аппетит?!
– Разве что чуть-чуть.
– О, это против правил, но будет нашим секретом.
И она приникает к нему и увлекает в глубокий, страстный поцелуй, такой, что даже у просто стоящей рядом Кары начинает кружиться голова и сладко пульсирует внизу.
Сара отстраняется. От её рта до губ Заро тянется ниточка слюны.
И в этот момент к ним подходит Клаус:
– Развлекаетесь в неположенном месте? – он не замечает Кару, вообще-то, её никто не замечает.
– Как говорит наш обаятельный Заро, лишь чуть-чуть, – она подмигивает мужчинам и за руку уводит мужа.
Кара отступает на шаг.
– Я покажу тебе, куда идти.
– Но…
– Вперёд.
Он толкает её в зал, и все взгляды устремляются на них. Заро ухмыляется и ведёт Кару к купальням.
– Вышли все, – рычит он.
Помещение всё такое же огромное и с витиеватыми золочеными украшениями, расписанным потолком и стенами, огромной яблоней в центре и общими большими ваннами, напоминающими мерцающие ребристые ракушки. Кое-где стоят джакузи с бурлящей водой и разноцветными пузырьками над ней, вода из фонтанов, в которых тоже плещутся обнажённые люди выливается на радужную мозаику пола. От всего этого у Кары захватывает дух.
Праздная жизнь рабы привлекательной Госпожи, где единственное, что тебе нужно делать – это следить за собой и ублажать, ублажать, ублажать…
Она дёргает углом губ.
От мысли о такой жизни, о том, что теперь это действительно её жизнь, ёкает в сердце.
Ей бы только знать, как там её семья, но вряд ли кто-то разрешит поддерживать с ними связь…
Завидев Заро, услышав его голос, все спешно покидают купальню, и вскоре Кара остаётся с ним наедине.
– Раздевайся.
Она скидывает дрожащими руками чёрный халат и поднимает на него полные страха глаза.
Он пришёл отомстить?
Но ведь она – подарок.
Разве так можно?
– Ты уже была с кем-то?
– Н-нет…
Он хватает Кару за волосы и больно оттягивает вниз.
– Никто тебя ещё не успел трахнуть? Ты девственница?
Она едва ли не плачет:
– Да…
За волосы он тянет её к фонтану с тёплой водой.
– Ясно… Я помогу тебе подготовиться. Ты грязная, отвратительная шлюха, тебя никто не будет касаться всерьёз этим вечером, ты будешь следовать только приказам своей новоиспечённой Госпожи, поняла меня?!
– К-конечно.
И Кара улыбается, из-за чего у Заро перекашивается лицо.
– Мелкая дрянь…
Он замахивается, но не ударяет её.
Вместо этого нажимает куда-то на выступ в фонтане, и на его ладонь падает красный гель с запахом клубники.
Он намыливает Каре волосы. Касается груди, живота, и тщательно, с упоением водит пальцами по вульве, слушая её стоны.
Она хватается за фонтан до бела в пальцах, пока Заро намывает её до блеска.
А затем, снова больно стиснув волосы, глубоко целует, засунув в неё два пальца.
Глава 3. Гарем
Спустя какое-то время Заро слышит в коридоре голос Сары и отстраняется от разгорячённой уже не невесты.
Он выводит её через коридор к Госпоже – обнажённую и мокрую. И она чувствует, как на ней перекрещиваются десятки взглядов.
Она опускает глаза и тихо, судорожно дышит, не слыша ничего, кроме ударов собственного сердца.
Заро остаётся позади, её ведут в покои Сары.
Обе они переодеваются.
Госпожа подаёт ей короткое золотистое платье, завивает волосы и надевает золотой ошейник на шею и браслеты на запястья.
– Шикарно, – усмехается она, – когда почувствуешь, что золото плавится – уходи к остальным и передай им, что я разрешаю повеселиться… Но если это как-то отразиться на нашем с ними следующем взаимодействии, больше разрешать я этого не буду. Никогда.
Она целует Кару в губы и, спохватившись, отстраняется.
– Ты ведь, наверное, пропустила ужин? И очень голодна? Перед посвящением нельзя есть, да, – она указывает на столик, где стоит тарелка с фруктами и вино. – Перехвати немного, пока я крашусь. На большее у нас нет времени.
Кара ест и думает, что, возможно, очень скоро просто не выдержит всего этого.
Сара приятная, но она абсолютно не думает о ней.
Она ей приглянулась, а значит теперь её будут таскать с оргии на оргию, пока не надоест.
Без передышки.
Она задерживает дыхание и прикрывает глаза.
Нужно выдержать, проносится мысль. Продержаться, сколько это будет возможно.
Девушки из её района, которым приходилось торговать телом ради того, чтобы выжить, просто рассмеялись бы ей в лицо из-за её мрачных мыслей.
Бедная, несчастная… Как же.
Она улыбается, закончив с двумя бананами и виноградом и наблюдает за беззаботной Сарой, которую не волнует ничего, кроме собственного удовлетворения.
– Что ж, – Кара решает рискнуть, она подходит к Госпоже и поправляет прядь её волнистых волос, – ты очень красивая.
Сара поднимает на неё странный, требовательный взгляд. Кара не понимает, сердится она или чего-то ждёт.
Она очень плохо знает свою Госпожу, но не трудно догадаться, что её можно назвать взбалмошной и с переменчивым настроением. А значит, не стоит рисковать и нарываться на изменение отношения к себе.
– Идём, нам уже пора… – от её властного голоса и от неопределённости происходящего, по спине Кары пробегают колкие мурашки.
Она снова оказывается в том зале, где «подготавливала» Госпожу к соитию с обратившемся в дракона Клаусом.
По виску стекает капля пота, здесь ещё жарче, чем она запомнила.
У фонтана в полупрозрачных облегающих одеждах стоят мужчины, с которыми она уже знакома – Заро, Седрик, Эрос и Клаус, – и с ними высокая девушка с сапфировыми глазами и длинными чёрными волосами, она более всех походит на богиню, каким-то образом от неё во всей этой духоте веет холодом и… жестокостью?
Она касается плеча Седрика.
Сара оставляет Кару стоять и наблюдать, ждать, пока ей что-нибудь понадобиться, и нужно будет подойти.
– И да, мой цветочек, – улыбается Госпожа, – тебе нельзя касаться себя, сегодня не твой вечер.
Кара кивает и складывает руки под грудью, стараясь походить на позолоченную статую, одну из многих, чтобы не обращать на себя ничьё внимание.
Заро бросает на неё странный взгляд и тянет руку к Саре.
Кара только сейчас замечает, что на сильных руках его отчётливо заметны тёмные, узловатые вены. И это красиво. Она закусывает губу.
Заро притягивает Сару к себе, обнимает со спины и стискивает – должно быть, до боли, – большую, упругую грудь. А затем впивается в её шею. По ней спустя мгновение стекает тонкая струйка крови. Слышится протяжный стон.
Кара широко распахивает глаза, ей и в голову не приходило, что можно вот так укусить. Кому это нравится?
– Твой муж мне должен, – ухмыляется он, – он украл у меня вкус моей бывшей невесты, так что по правилам расплачиваешься ты.
Сара вздыхает, у неё от возбуждения поблёскивают глаза.
– Да, мой Господин, что мне сделать?
Она… подчиняется?
– Ложись на пол.
Сара делает, что велят, и оказывается на полу, будто специально, близко к ногам Кары. На полупрозрачное короткое платье попадают тёплые капли из фонтана, и возбуждённые соски Госпожи становятся ещё более заметны под тканью.
Словно Кара правильно поняла свою роль здесь – роль непоколебимой статуи – Сара хватается за её голень тёмными пальцами.
Заро скидывает халат тем же движением, что делал и при Каре в её вечер, и устраивается на Саре так, чтобы вышла поза шестьдесят девять.
Кара задерживает дыхание и пытается унять дрожь во всём теле.
Член пульсирует у лица Сары, и она едва ли не стонет от восторга, только от одного вида.
У Кары кружится голова, она ещё помнит солёный привкус на языке, и как глубоко она брала горячую плоть бывшего жениха в тот вечер.
Может быть, ему уж слишком не понравилось, и поэтому он устраивает маленькое представление? Или это обычное дело для них?
Податливый рот Сары будто с аппетитом заглатывает член целиком. Заро в это время играется с её трусиками и кусает бёдра. Кара не знает, куда именно ей смотреть. Жгучий румянец впитывается в скулы.
Но будто ушатом холодной воды её обливает усмешка брюнетки:
– Только, насколько я поняла, ты, Клаус, отдаёшь ему жену зря, и засунул язык в недостойную этого девку.
– Брось, Гретта, – Клаус, как всегда, улыбается, – моя жена, как видишь, совсем не против.
Вниз смотреть невозможно, вперёд, где стоит компания – и подавно, Кара поднимает взгляд вверх и сдерживает досадливый стон, увидев уже знакомые росписи и фрески на потолке. Она боится, что от них закружиться голова, а от этого уже затошнит.
Так что взгляд снова возвращается к Саре и Заро.
Она решает не наблюдать за тем, как искусно Госпожа сосёт, чтобы не бередить свежую рану, поэтому переключается на язык, вылизывающий горячий и сладкий тёмный бутон, вкус которого она и сама до сих пор отчётливо помнит.
От открывшегося вида не сдержаться и погладить себя там, где податливая кожа этого требует, становится всё легче. Кара сбивчиво дышит, соски трутся о ткань, становится почти больно.
Госпожа отпускает её ногу, чтобы погладить Заро.
Это и подошедшие Клаус с Эросом заставляют Кару отвлечься. Она закусывает щёку изнутри, чтобы не выдать эмоций, сердце начинает колотиться уже от страха, что она не сдержится, обратит на себя внимание и станет кучкой пепла…
Драконов лучше не злить.
– Ну всё, дорогуша, – говорит Клаус, – я не делал это дольше, смените позу, голубки…
– Не хочу ничего делать, – зевает Заро и снова бросает на Кару быстрый взгляд, – и не хочу, чтобы ты останавливалась…
– Хорошо, Господин, – вздыхает Сара.
Значит, роль рабы ей нравится тоже…
Заро садится на пол, рядом с лицом Сары. Эрос проталкивает смоченные слюной пальцы в её задницу, и вскоре входит в неё, а поверх этого устраивается Клаус. Сара стонет, её муж не сдерживается, награждая её размашистыми, резкими толчками и насаживая её голову на член Заро.
Каре становится дурно, от них исходит адский жар.
Но золото, конечно, ещё не плавится, и она стоит, не шелохнувшись.
Все они будто хотят убить Госпожу, настолько яростно вбиваются в неё.
Она стонет под драконами, выгибается, и Кара не понимает, действительно ли может быть хорошо вот так…
И не смотря на эти мысли, происходящее слишком близко, люди знакомые, которые совсем недавно касались и её.
Она чувствует, как мокнет бельё, и будто учуяв запах, Заро поднимает на неё обжигающий взгляд и ухмыляется.
Кара сдерживается, чтобы не отступить.
Эрос гладит бедро дяди, тому это будто не нравится, но он ничего не говорит.
Лучше не вдумываться. Лучше не вдумываться. Лучше не…
Она переводит взгляд на Седрика и его, видимо, жену и замирает. По коже пробегаются мурашки.
Она всё ещё в одежде, но от них исходит такой жар, что плавится воздух.
Он просто целует её вцепившись пальцами в волосы, гладит талию и грудь, приобнимает.
Но от этой пары исходит что-то сильное, какой-то приковывающий взгляд магнетизм.
Кара не может перестать наблюдать, не знает, назвать ли страстью их поцелуй или то, что происходит у её ног.
Это потому что они – истинная пара?
Но почему тогда у Клауса и Сары всё иначе?
Могло ли что-то подобное быть и у Кары?
Она перестаёт думать в тот момент, когда тонкую ткань на женщине разрывают два прорезавшихся кожаных крыла. Лишь от поцелуя.
И все, выходя из Сары с хлюпающим звуком, подходят к ней.
Гретта, вспоминает Кара её имя.
– Поднеси мне воды, детка.
Она набирает воду из фонтана в ладони и подносит ко рту Госпожи, та жадно пьёт.
– У неё тот период, когда можно зачать, но это непросто, поэтому помогать нужно всем.
Сара поправляет прядь волос Кары, будто в запоздалом ответном жесте, и поднимается, чтобы присоединиться к оргии.
Вскоре зал окатывает столп огня, Кара понимает, что значило выражение «пока не расплавиться золото» и спешно бежит к выходу.
От мысли о том, что нужно будет объявлять разрешение Госпожи на «веселье», передёргивает.
В коридоре, стены которого усеяны мозаикой, она сталкивается с тем, кого уже видела.
– Господин… – опускает глаза. И вдруг что-то находит на неё: – Вы что… любите подглядывать?
В руках Ангуса бутылка вина, он какой-то по странному расслабленный, с весельем во взгляде, отчего Каре становится неловко от своего выпада.
Нервы ни к чёрту.
От него веет теплом, а не до боли обжигающим жаром.
– А, – говорит, будто не обратив внимание на её упавшие на пол слова, – это ты? Не получилось стать женой дракона?
– Нет, – Кара опускает взгляд и оттягивает платье так, чтобы оно не облегало тело слишком заметно, – не ожидала вас здесь увидеть.
– Да, оттого и предположила глупость? – странно, он говорит с ней так, будто она… человек?
Человек, а не вещь.
– Да.
– Что ж… – он окидывает её странным взглядом, но, кажется, его глаза не выдают те же мысли, что у Заро. – Я рад этому, поверь, здесь тебе будет лучше. Хорошего вечера.
И он уходит, заставляя сердце Кары биться, как сумасшедшее, с каждым отдаляющимся шагом.
Она ещё стоит как вкопанная, будто чарующая магия может спасть сброшенной тканью, обнажив её, оставив наедине с… одиночеством.
Одиночество.
Кара закусывает губу и тихонько выдыхает.
Вернуться в комнаты гарема её заставляет темнокожи мужчина в длинных одеждах.
Она застывает в дверях, и десятки взглядов осаждают её.
Неловко.
– Мм, Госпожа передала, что этим вечером вам позволено… развлекаться.
Рыжий знакомый на это ухмыляется.
– Да, – говорит он, – составишь нам компанию?
Кара срывается прочь из комнаты, всё ещё слыша крики тех, кто напал на неё.
Она проходит по расписным коридорам, замечает лестницу вниз и вдруг решается: что если сбежать?
Мысль кажется дикой, сулящей верную смерть, но всё же…
Если бы она могла исчезнуть из города, никогда больше не появляться здесь…
Она хватается за перила, глядя вниз, но острая мысль прокалывает и без того кровоточащие сердце: что тогда будет с её семьёй?
Она останавливается и снова едва не теряется сознание.
В глазах всё сливается, она замечает позади небольшой островок с пальмами в горшках и прячется между ними, чтобы пересидеть слабость, дождаться Сару и…
Что она скажет?
«Кажется, Госпожа, я не шибко лажу с твоими людьми, можно мне отдельную комнату и… ночь с тобой?»
Так это работает?
Кара вяло усмехается углом губ и прикрывает тяжёлые веки.
