Оглавление
Пётр Невойт. Ледяной перелёт
В АВИАЦИЮ ПРИХОДЯТ РОМАНТИКИ. А ОСТАЮТСЯ – РАБОТЯГИ
ДОРОГА В НЕБО
НАД СЕВЕРНЫМИ ПРОСТОРАМИ
НЕОЖИДАННАЯ СДЕЛКА
ИСТОРИЯ С МИНИСТРАМИ И СЕКРЕТАРШАМИ
ВОПРЕКИ НЕВЕРИЮ
ПОСЛЕДНИЕ ЧАСЫ ПЕРЕД СТАРТОМ
ПЕРВЫЕ ИСПЫТАНИЯ
8 МАРТА В МУЖСКОЙ КОМПАНИИ
ПОСАДКА НА ЛЬДУ
НАД ТУНДРОЙ
МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ
БЕНЗИН ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!
НА КРАЮ ЗЕМЛИ
ПОСЛЕДНИЕ ЧАСЫ НА «СОВЕТСКОЙ» ЗЕМЛЕ
И ДОЛЬШЕ ВЕКА ДЛИЛИСЬ СЕКУНДЫ
В АМЕРИКЕ
НЕИЗВЕСТНАЯ АЛЯСКА
«ЗАЙЦЫ» В РЮКЗАКЕ
ИСТОРИЯ СО «СТЕЛСАМИ»
«СПАСИТЕЛЬ» ЭНДИ
КОНФЛИКТ С ЗАКОНОМ
СОБЛАЗНИТЕЛЬНЫЕ «ДИКОВИНКИ»
В ПОИСКАХ ПОКУПАТЕЛЯ
РАЙСКАЯ ЖИЗНЬ
СЛУЧАЙНЫЕ ВСТРЕЧИ
«САМЫЙ ВЫСОКИЙ ЧЕЛОВЕК»
И СНОВА В ПУТЬ!
НА ВОЛОСОК ОТ ГИБЕЛИ
ЖАТВА ЛАВР
ЛОЖКА ДЕГТЯ…
НЕОБЫЧНОЕ ПРОЩАНИЕ
ТОСКУЮТ РУКИ ПО ШТУРВАЛУ
ПЕТР НЕВОЙТ И УЛЕТЕВШАЯ В ПРОШЛОЕ РОМАНТИКА МАЛОЙ АВИАЦИИ
Отрывок из книги
За 40 лет свой работы так окончательно и не понял, что же тянет человека в небо? Но это, как утверждала летчик-испытатель Марина Попович, установившая 101 мировой рекорд, притяжение сродни колдовству. Его не сравнить ни с какими другими человеческими чувствами. Кто-то называет его зовом неба, кто-то – страстью к неизведанному, другие – магией неба. Это чувство, возникающее в полете, поднимает человека над обыденностью и держит, и ведет дальше по жизни, одаряя, образно говоря, особенными духовными крыльями.
У каждого из героев этой книги была своя дорога в небо. Но уверен, что если бы довелось избирать жизненный путь вновь, они предпочли бы нашу нелегкую профессию летчика. Не исключаю, что именно романтика привела их в то или иное училище. Но в авиации остаются только те, кому по пути с риском, тяжелым ежедневным трудом. Именно такие и герои «Ледяного» перелета» – восьмерка черниговских авиаторов, отлично выполнивших сложную и рискованную работу: победили выдержка, находчивость и умение.
.....
С годами, уже став пилотом, не раз летал над этим маленьким сельским аэродромом, видел знакомые места. Каждый раз меня охватывало радостное и светлое чувство возвращения в детство, в юность. Ведь с того первого полета уже не мог спокойно ходить по земле – душа рвалась ввысь. Конечно, я поделился впечатлениями со своим закадычным другом Петей Синозацким – и мы уже вместе мечтали стать военными летчиками. Десять лет просидели на одной парте, вдвоем поступали в Харьковское авиационное училище. Но Петр не прошел комиссию, и за компанию с ним я связал жизнь с гражданской авиацией: поступил в Кременчугское летное училище гражданской авиации. Недавно побывал на 50-летнем юбилее альма-матер и был поражен, что до сих пор сохранились умывальники и мойки (правда, казармы стали меньше – на 4–5 курсантов, а не на 30, как в годы моей учебы). Перт Синозацкий, кстати, летает до сих пор – теперь на «Боинге-747».
Пилот, налетавший хотя бы пять тысяч часов, как правило, помнит все аэропорты (не только взлетно-посадочные полосы, но и панораму городов). Перед моими глазами иногда они тоже возникают – в хаотичном порядке. Помню не только Прилуки, Полтаву или Львов, но и Лондон, Анкоридж, Сиэтл, Манчестер, Самарканд… Но самое заветное видение – Горностайполь, окруженный лесом с трех сторон. Когда бываю в деревне, ноги сами несут к колодцу со студеной родниковой водой. «Мертвый» аэропорт «оккупировали» деревья и кустарники. Но все равно, он притягивает каждого, оставившего родительский дом сельчанина, независимо от нынешнего места жительства. Всем хочется испить воды из колодца – воды своего детства и малой Родины. Этот колодец – память о моем отце Петре Невойте, основателе аэропорта.
.....
