Читать книгу По локоть в эволюции - Радомира Берсень - Страница 1

Пресс-конференция была обставлена с поистине царским размахом. В огромном зале, обрамленном тяжелыми бархатными портьерами, гудело, смеялось и постоянно перемещалось не менее трехсот человек. Там и сям призывно сверкали белоснежными скатерочками и серебряными икорницами маленькие изящные столики с закусками, и покрытые в цвет портьерам бордовыми скатертями столики с шампанским. Около столиков стояли группки людей, шло оживленное обсуждение предстоящего выступления главы Института Генетики Будущего. Здесь были репортеры с пронырливыми глазками, стремящиеся получить как можно больше информации о том, что можно выгодно продать на первых полосах газет. Тут же стояли, выпятив солидные животики представители различных парламентов, члены комитетов и прочие публичные лица с неясными функциями. Присутствовали и ученые, которых легко было отличить по сутулыми фигурам, блестящим очкам и скованности в движениях, характерной для людей, не привыкших к строгим костюмам. Пронзительно смеялись женщины, шеи, уши и руки которых ослепляли блеском украшений. Стеснительно толпились у входа ассистенты, помощники, секретари и будущие великие умы. Особое внимание привлекала к себе смуглая женщина, которую нельзя было назвать красавицей, однако что-то в ней притягивало взгляды. Она постоянно двигалась, переходила от человека к человеку – тронув одного за рукав, она ловила взгляд другого, смеялась с третьим, шутливо приподнимала бокал шампанского с четвертым и так далее. Конечно, все знали кто это: малоизвестная актриса, сделавшая себе репутацию скандалами и удачным замужеством – Магна Меркл. Именно она была меценатом и более всех остальных вложила средств в предприятие, которое вот-вот должны были презентовать публике.

Внезапно где-то глубоко и ненавязчиво зазвенели колокольчики. Публика притихла. На подсвеченную сцену упругой походкой вышел человек лет сорока, с зализанными на лысину светлыми волосами. Он взмахнул руками и в зале наступил тишина, прерываемая шелестом платьев и торопливых шагов – все стремились подойти поближе, журналисты изо всех сил тянули руки с диктофонами к сцене.

– Итак. – Звучно сказал человек и напряженно улыбнулся. – Все вы знаете, для чего мы тут собрались, не так ли? Но все же я напомню вам в двух словах о цели нашего мероприятия. Буквально завтра начнется новая эпоха в жизни человечествам и мы – наш институт – с гордостью и ответственностью совершим возложенную на нас миссию. Как вам всем известно, недавно был полностью расшифрован и схематизирован геном Homo Sapiens, и за это наш институт получил премию. Но! Вместе с тем и право перейти к следующему этапу работы с геномом человека! Именно мы должны будем создать переход к новой, более высокой в эволюционном отношении, форме человека разумного. И мы постараемся, будьте уверены, господа! Мы постараемся сделать все мыслимое и немножко немыслимого, чтобы этот переход состоялся. А теперь позвольте представить вам ученых, тех самых людей, можно сказать чудотворцев, которые и будут создавать нового человека – Homo Supremus1!

Под восторженные аплодисменты разряженной публики, на сцену выходили один за другим мужчины и женщины в торжественных нарядах, щурясь от ослепляющего света софитов и смущаясь. Двадцать семь человек. Команда, лучшие из лучших, надежда на совершенство будущего человечества. И присутствующие отчаянно били в ладоши и шумно выражали восторг. Никто не мог сказать, что именно его так радует, так воодушевляет, возможно, каждый всего лишь обыденно надеялся на лучшее будущее для своих детей и внуков. Но море пафоса, ослепительный блеск, захватывающие дух слова о будущем без болезней, без генетических отклонений, без пороков развития и в мирном сосуществовании людей всего мира, уносили разум куда-то далеко-далеко, в мир бесконечного счастья и умиления, лепечущего сквозь слезы.

У собственно «команды будущего», как окрестили ученых журналисты, конференция оставила после себя послевкусие напряженного беспокойства. Теперь весь мир следил за ними. И привыкшие к работе в тени, в своих тихих закрытых лабораториях, ученые постоянно поводили зажатыми плечами и оглядывались. Первое рабочее совещание. Всем было неуютно. Все понимали – мир ждет. И нет у них права разочаровать мир своей работой. Все должно быть на высоте. Homo Supremus должен появиться на свет безупречным.

За огромным овальным столом сидела команда ученых и инвесторов. Впрочем, последние нисколько не беспокоились, развязно оглядывая зал совещаний и отдуваясь после обильного празднования, последовавшего за конференцией. Собственно работа ученых их нимало не интересовала, инвесторы были озабочены лишь теми средствами, которые им предстояло вложить в эксперимент. Магна Меркл, с помятым лицом и не менее помятым платьем, тщетно пыталась разгладить свою одежду незаметным образом. Ей это не удавалось, отчего она испытывала досаду и раздражение. Наконец, встал доктор Инглурио, он возглавлял команду ученых и потому ему принадлежала честь вести собрание. Он долго откашливался, смущенно прикрывая рот сухонькой ладошкой и все больше волнуясь, затем, наконец, заговорил:

– Итак, дамы и господа, давайте уже приступим к нашей миссии. Мы, так сказать, должны обсудить план наших действий. И разбить его, так сказать, на этапы, которые мы будем последовательно воплощать в жизнь. Дабы не утомлять наших уважаемых инвесторов, – он отвесил легкий поклон уважения в сторону меценатов, – мы, так сказать, не будем сегодня чрезмерно вдаваться в терминологию. И все же, давайте приступим, так сказать …

Дальше, команда ученых долгим и занудным образом (с точки зрения инвесторов) обсуждала в какой срок будут выполнены те или иные задачи, кто возьмет на себя ту или иную часть работы, как это будет согласовано. Над этим негромким, но оживленным обсуждением, постоянно летало серебристое «так сказать» доктора Инглурио и негромкое покашливание Магны, пытающейся намекнуть, что ей уже не интересно. Впрочем, ученые так увлеклись, что на какое-то время забыли о присутствии посторонних лиц. Они, вопреки пожеланию доктора Инглурио, позволили себе углубиться в некие подробности будущей биомодели, как назвали первого человека Homo Supremus. Обсуждение стало настолько оживленным, что у Магны совершенно пересохло в горле от раздирающих горло покашливаний и выпитого накануне. Справа от нее посапывал член городского совета. Слева тревожно всхрапывал, как испуганный жеребец, известный кинорежиссер, в дреме уложив свой подбородок на дорогущий жилет. Кто-то осоловело водил остекленевшим взглядом по сторонам. Внимательно и серьезно вслушивался в слова ученых лишь владелец компьютерной корпорации, он был единственным, кто пытался хоть что-то понять. Магна устала. Ей до колик осточертело слушать воробьиное щебетание ученых. Смотреть было совершенно не на что: единственным украшением зала были портреты известных ученых, из которых Магна смогла опознать лишь Дарвина, да и то, благодаря подписи на портрете. И вдруг слух ее кольнуло что-то смутно знакомое, дурное, беспокойное. Какое-то нелепое, ужасное слово. Она подобралась и всем корпусом развернулась в сторону непрерывно говорящей мешанины ученых. И вот снова … Substantia nigra2