Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Вместо введения
Тайны моего дворика
Как я с дядей Мишей рассвет встречал…
Мы идём купаться на «Локомотив»
Самое лучшее небо…
Коржик в стране труда
Жить под бой курантов Казанской Спасской башни…
Лошадь Бурка в царстве вина
Мой дворик
Как я оказался в доме Заусайлова
Дядя Миша и тётя Роза
Человек сахарного песка
Тётя Верба
Рыбаки Бакуркины
Как над Спасской башней летал змей
Одинокие старушки моего двора
Деревянные сараи дворов нашего детства
Старьёвщик на лошади с телегой приехал!.
Наша дворовая собака Альма
Под одеялом лета
Можно к вам на телевизор?
Казанские короли деревянных самокатов
У окна
О том, как Снежная королева посещала мой дворик
Дядя Стёпа купил автомобиль
Игра с досками
Как дворик обожал дядю Эдика
Гимн о том, что у Других Еда всегда Особеннее!
Ибрай-абый и коммунизм в отдельно взятом дворе
Этот опьяняющий палисадник на Баумана
Дворик маленьких музыкантов
Тайны моего дворика
Не это ли счастье?
Мы идём в баню!.
На серой печи Казани
Моя лестница, уходящая в небо
Дядя Ваня и казанская демонстрация
Где находится конец Казани?
Увертюра бани № 3
О некоторых тёмных казанских дворах, которые никогда не радовали солнцем, но радовали яйцами!
Этот одурманивающий нас Булак!
Улицы Казани – счастье Зинната
Чёрное озеро нашего детства
Мы ходим по Баумана в поисках утраченного, в поисках себя…
Полёты по Баумана… на «колбасе»!
Вот эта улица… Вот этот дом…
А теплоходы гудели и уходили из Казани…
Гости моего детства
Не было бы танцплощадки в парке Горького – не было бы меня!
В доме семьи Ахмеровых на Галактионова
Нас возвышающая музыка дома Кекина
Эта волшебная телефонная будка у гостиницы «Казань»…
Казанский планетарий Петропавловского собора
Общение с родной Казанью как бальзам от одиночества
Колонны университета как чудо света с запахом селёдки
Не это ли счастье?
Все мы были из больницы Клячкина…
Когда казанское небо и заря были в шоколаде…
Казанским детским храмам быть!
Когда в Казани звучит одинокая труба…
Когда в Казань приходят жирафы…
Мы идём за сладкой ватой…
Увидеть Казань сквозь ландринки!.
Чудо Никольской церкви и конфеты
Борчак-апа и её тёплый горох на Казанке
Предновогодние лампочки Баумана
Как берёзка ждала своего последнего ветра
Парк Горького, или Сон с улыбкой на лице
Как тележка катилась по Баумана…
Олеськин добрый папа
Когда война приходит в Казань
Весенняя казанская симфония
Приключения вокруг золота Казанского Кремля
Ностальгия об улице Баумана первой моей двадцатилетки
Это мгновение счастья со мной… навсегда!
Код Казани
Казань, Москва и ностальгия
Этот волшебный дом – кинотеатр «Родина»
Встретить Гарри на Баумана…
Об аромате духов за сорок пять копеек
О необычных превращениях Казани во время отъезда
Последние уроки
Тайна дровяного сарая
Когда утро было ночью
Родительский день
Первое сентября
Школьное счастье
Цирк и моя школа на Булаке
Последние уроки
Мой первый теплоход…
Первая школа не шестая!
Когда улица озарялась золотом книг
Улицы Казани как коридоры моих чувств
Все мои рассказы о прошлой Казани пишутся на основании приятных воспоминаний, которые «преследуют» меня всю жизнь. Они всегда со мной, как некая моя внутренняя душевная опора. Не могу себе представить свою жизнь без этой опоры, наполненной атмосферой Казани моего детства. Когда я погружаюсь в этот Мир, то ко мне приходит некое трудновыразимое умиротворение. Это погружение со мной случается в течение дня. Первое погружение бывает ранним утром. Я быстренько срисовываю эти образы-воспоминания с помощью Карандаша Слов, и рассказ готов! Переход от воспоминаний к самовыражению не менее интересный процесс, чем само воспоминание. Это даже некая страсть, благодаря которой я писал рассказы. Когда рассказ заканчивался, то у меня часто проступали слёзы от некоего очищения и удовольствия! При самовыражении всегда может произойти Открытие, то есть появиться нечто забытое, нечто такое, чего не было в воспоминании. Это волнительно, так как не знаешь, что выбросит тебе твоё подсознание, а по сути, моё сердце, которое находится в условиях самовыражения. Но это приятное волнение! Волнение, как ожидание открытия себя самого и Мира Прошлого, который связан с моим родным и любимым городом Казанью… И так хочется, чтобы читатель почувствовал то, что я сам чувствовал, когда писал эти рассказы. Дорогой мой читатель, желаю Вам это почувствовать!
С уважением, автор
.....
У газовой плиты больше всех стояла тётя Вера. Помню, как она часто коптила свиные ножки с копытцами… для холодца. Запах поросячьих копытец распространялся по всему коридору. Кстати, она из всех соседей оказалась самой доброй, так как за всю мою историю проживания в коммуналке именно от неё я получил горячий пухлый пончик. Он до сих пор аппетитно жуётся в моей душе… в моих сновидениях…
Когда круглолицая тётя Вера как маленький бочонок катилась к плите на своих необыкновенных круглых ногах, я уже знал, что мне сейчас будет очень интересно. Интересно было слушать её рассказы о зимнем лесе, куда она регулярно уезжала ранним утром, забрав с собой широкие охотничьи лыжи. Об обитателях этого леса: зайцах, лосях и даже волках. Говорила она складно, на истинно русском языке. Именно тогда я впервые отметил для себя, что красивую речь можно слушать не только по радио от артиста Ливанова, который часто читал рассказы Пришвина о природе и животных, но и у газовой плиты, от простой соседки тёти Веры. Когда она начинала рассказывать, то вся её простота куда-то исчезала, и она превращалась для меня в сказочную героиню своих необыкновенных рассказов. Много рассказывала мне о жизни деревьев, об их душе и характере. И в эти мгновения мне казалось, что она сама превращается в доброе и толстое дерево, которое двигает своими ветками-руками, чтобы не обжечься от огня, палящего… поросячьи копытца. Передо мной возникали образы разных животных со своими повадками. Уже повзрослев, читая книги по зоопсихологии, я понял, что тётя Вера ничего не выдумывала. Особенно о пении птичек и о том, почему они так поют. Более того, я понял, что её рассказы, их стиль и манера ничуть не уступали по своей красоте рассказам Пришвина, Шукшина, Астафьева… вместе взятых. Быть бы ей писателем, но, увы, тёте Вере приходилось выживать и кормить мужа-алкоголика дядю Ваню, сына-паразита Вовку, дочь-инвалида Валю. Поэтому тётю Веру можно было часто встретить на площади Куйбышева продающей ландыши, подснежники, ветки вербы, ели… Когда она с гордостью несла полную корзину подснежников по узкому коридору нашей коммуналки, я уж точно знал, что эта корзина из сказки «Двенадцать месяцев». Захаживала она со своими дарами природы на Центральный колхозный рынок, тот, что на Кирова. Калина, брусника, земляника, черника… лежали всегда рядом у её круглых ног.
.....