Отрывок из книги
Вот уже больше тридцати лет я с удовольствием занимаюсь трилобитами. И этой книгой я не только отдаю им дань безусловного уважения, но и пытаюсь передать читателю хотя бы часть той радости, которую приносило мне постоянное с ними общение. По ходу повествования раскроется и кое-что из научного метода познания. В моей предыдущей книге я описывал биографию всей земной жизни, начиная с бактерий и заканчивая человеком. Трилобиты мелькнули в той истории на одной-двух страницах. А теперь я пользуюсь случаем посмотреть на земную жизнь под другим углом и позволить моим любимым животным рассказать собственную историю во всех подробностях, каких она заслуживает. Но и в этом случае приходится изо всех сил сдерживаться – невозможно включить в книгу все, что хочется. Никакую историю не расскажешь полностью, всю до последнего факта, а тем более историю длиной в три сотни миллионов лет. Все равно рассказ останется не более чем кратким ее конспектом.
Мне бы хотелось настроить читателя на волнующее зрелище исчезнувших древних миров, чтобы мой читатель посмотрел на них глазами трилобита. Это не научный труд, это скорее посыл к будущим открытиям.
.....
Одна страшная сцена из романа Гарди «Голубые глаза» разыгрывалась на утесах Бини. Стивен Найт, герой романа, идет по той же тропе, где только что прошел и я, в сопровождении Эльфриды, первой из сложных и достоверных героинь Гарди. Найт – человек со склонностями ученого. Желая показать свои знания – или просто чтобы удовлетворить любопытство – он пытается продемонстрировать работу воздушных противопотоков у обрыва: «перевернутый каскад… точно как Ниагарский водопад, только он поднимается, а не падает, и воздух вместо воды». Он кидается по склону в сторону от тропы, восходящий поток срывает с него шляпу; не подумав, он кидается за шляпой и скользит вниз по страшной круче. В конце концов он повисает на самой кромке обрыва и видит стену утеса; Гарди довольно точно описывает черные плитки сланца. Вот здесь-то Найт и встречается лицом к лицу с самим героем нашей книги.
С этого пустынного места, где я стоял, глядя на отвесную стену между сморщенной рябью моря и темнеющим небом, трилобиты ненадолго входят в английскую литературу. На тропе над мысом Бини удивительно слились две дороги моей собственной жизни – трилобиты и литература. Я чувствовал, что должен прийти сюда, и не разочаровался. Глаза трилобита, «мертвые и обращенные в камень», нужны были мне, чтобы направлять читателя этой книги. Я постараюсь вместе со своим читателем взглянуть на мир глазами окаменевшего существа и таким образом оживить прошлое. Одновременно меня занимает разница между правдой романиста, которая вся есть чувства и эмоции, а доказательства ей ни к чему, и правдой ученого, которая вся стоит на доказательности, а ее эмоции – суть ощущение открытия; эта игра истин сама по себе может стать темой романа.
.....
