Читать книгу Сибирская Голгофа - Римма Сергеевна Блахова - Страница 1

Сибирская Голгофа

"Горе живущим на земле и на море!

                потому что к вам сошел дьявол в сильной ярости,

                зная, что немного ему остается времени"

                 (Откр.12:12)

 Я – человек. Я порабощен Белым Камнем. Он королевски величествен , грозен и беспощаден. Он  жестокий подземный правитель  и равнодушно поглощает все живое, что прикасается к нему. Ежедневно на рассвете , я  опускаюсь в его мерзлое чрево , освещенное карбидными лампами   и  до ночи  ненавистно  наношу 8000 ударов  киркой по  грязно-белому монолиту.  В ответ на мое вторжение он некоторое время угрюмо  молчит , потом  сонно зевнув, рассыпается большими валунами  и  мелкими фракциями на щебень, гравий, крошку,  мстительно вдыхает  в меня известковую пыль, она рвет на куски мои легкие  и вместе с  тяжелым кашлем вырывается изо рта красными лохмотьями.

 Камни, камни, везде только камни с многообразием расцветок и рисунков ….застывшее в вечности  время земли…  И  здесь, на грани разума и безумия, обессилевший и  угнетенный , в полном сознании своей безнадежности и  предстоящей гиблости ,   я ошалело ищу  Бога…

 Я ищу его всюду : в полумраке,  выедающем и сосущем мои глаза, в величественных, надменных стенах природного минерала, стоящего  плотной цепью, шарю  Бога  слепыми, окоченелыми  кистями  в плотном  цементной дымке, но безуспешно…

А может быть еще мгновенье и ,  именно  сейчас , произойдет  чудо  и ОН –Сын Человеческий  войдет сюда в своем блеске и великолепии , с любовью обнимет меня, ободрит, обогреет …Или быть  может , он уже стоит позади меня   и с кроткой  улыбкой ждет , когда же я его замечу и тянет  ко мне теплые , большие ладони.

 Я быстро оборачиваюсь назад – там никого,  мечусь из одной стороны в другую  , но  нет – никого… утешаю себя мыслями , что еще немного нужно перетерпеть, перенесть    и ОН обязательно придет. И я , собирая в руках последние силы, с неистовством  долблю  кайлом, удар за ударом, взмах за взмахом, вздох за вздохом….Объемные примеси кварца и доломита делают известняк крепким и плотным, но где-то жилками проскакивают  пористые частицы органики , вобравшие  влагу , и  там-то ,   местами , он  поддается моей непрочной руке  . Сыплется , отбивает  мне больные промерзшие  ноги, расходится вокруг  облаком пыли. Мои омертвелые ладони щупают его неровные бока и уже не ощущают их шершавости, я гружу его на тачку , помогая себе ломом и огромной лопатой.

 Больше всего на свете  я не люблю   ненавистный , смертоносный запах , идущий от Камня. Он иссушает ноздри , по – хозяйски  пробирается по истерзанной носоглотке , оставляет  за собой серный , солоноватый привкус Вечности. Он пахнет едким холодом и льдом, безжизненностью и печалью, которые поселились не только в моем теле , но и Душе.

 Едва ли  во мне найдутся искры тепла,   жгучий мороз этого подземелья  заковал мои чресла, обтянутые тонкими , безобразными тряпками  -это все , что осталось от моего прежнего костюма,  они давно расползлись на мне и свисают  уродливыми  лохмотьями.  Мое тело ожжено холодом    и полностью  проморожено. Когда моя рука поднимается для нового удара киркой я , взглядом  уставшим искать свет, вижу только   обмотки   забитого белой пылью  тряпья, откуда  проглядывают распухшие багрово-синюшные пальцы. Я  не знаю,  что ими еще движет при ударах киркой, наверное они уже не принадлежат  мне  и кто-то другой ими управляет…, но нет, нет…они все еще живы: я чувствую боль , онемение  и мелкую дробь ледяных игл. Когда становится невмоготу терпеть,    я пытаюсь согреть их  собственным телом,  засунув в подмышки или пах …  Суровая сибирская стынь , вечный голод и этот безумный, бесконечный штурм Белого Камня  сводят меня с ума , парализуют   сознание ,  Душу , отключают  сердце…

 Быть  может    я навсегда утратив  что-то присущее людям  и   в некоторой степени уже   безумец  ,  потому  что туман безразличия полностью накрыл  меня.  Я не знаю,  который сейчас час,  где именно нахожусь, меня не тревожат  и не  смущают   стоны, крики,  таких же обреченных рабов, как и я… Эти белые призраки, покрытые  цементной  пудрой,  скользят легкими , печальными  тенями в безликом танце  , отбрасываемой  карбидной лампой , а внутри каждого -обреченность.  Вечная  полутьма, тихое горе, ни солнца,  ни мечты, ни надежды… Даже смерть, ходящая тут же под боком, не вызывает ни в ком   ужаса и интереса. К  ней все привыкли. Она  живет вместе с нами здесь в подземелье и там в бараках  наверху… Молчаливо   бродит с утра до ночи   , высматривает своих….забирает причитающуюся пайку  и так же молча уходит, чтобы вновь вернуться за кем-то из нас.

  Вечностью тянется время , и кажется ему здесь нет ни начала, ни конца…Но,  нет,   Бог никогда не оставит никого из Своих детей страдать в одиночестве. Он никогда не закроет уши, чтобы не слышать их зов только потому, что их вера в Него слаба . «С нами Бог, разумейте, языцы, и покаряйтеся , яко с нами Бог!» Господь  неслышно  и незримо спускается в эту   замороженную ,  обезображенную  тяжким трудом и  болезнями  подземную цитадель… Белые призраки оживают,  тоннельным эхом гудит  благая весть: «На сегодня –  закончили…Пошли строем наверх!…»

 Впотьмах ,   под толстым каменным сводом сложных сплетений подземных ходов,  тихая  светлая радость скользит меж  нами , торопливо стучат сотни ног  по исхоженной тропе. Каменоломня уходит на глубину 38 метров, на некоторых участках больше, и представляет собой лабиринт с длинными тоннелями и тупиками. Первый идет с фонарем, остальные зеки , по двое(бригада), везут  камень ручными вагонетками и тачками,  гуськом начиная подъем по  рукотворным ступеням.  Конвой бранью и матами   подгоняет отстающих, в самом конце цепи , как  установлено, зеки на брезенте несут   мертвых, погибших в карьере. Души их  вдоволь настрадавшись, нашли  наконец-таки  упокоение    под  сводами жестокого Камня, а вот тела   на рассвете будут изуверски   распилены и пойдут на розжиг   печей  кирпичного завода…

 В эти минуты восхождения, мне кажется,  я знал  , о чем мечтает   каждый из нас измученный, уставший и голодный зек  – увидеть солнце и небо. Подъем у нас – ранним рассветом ,   строем  по триста человек  ведут нас  к карьеру под охраной с собаками,  а возвращаемся  – на закате,  в Сибири в это время уже темнеет. И эта вечная чернота  неимоверно изъедала и  изнуряла  не только наши тела, но и Души.

 Мы так давно не видели ни  солнца , ни  неба… Это все,  что оставалось  у нас  общего, это все, что  нас связывало  с когда-то   солнечной  и радостной   жизнью. Мысленно рисуя ее  себе, в окружении ласкового солнца и голубого неба,  мы мнили себя свободными , стремились  подняться  ввысь,  соединяясь  в мечтах с оставленными семьями,  родными очагами , кровными родственниками. Только в мечтах  мы  еще могли  быть  свободными и счастливыми ,  а сейчас , все что нам оставалось  , крепко сжать  раскрошившиеся зубы и  шагать по ступеням вверх ,   терпеливо снося лишения и  унижения. А рядом с нами все также   неотступно, тихо шагает смерть, зорко всматриваясь в осунувшиеся   человеческие лики – ищет «своих»…