Отрывок из книги
Важность глобальной перспективы прекрасно иллюстрирует история садовника из Илинга (английский город, ныне часть Большого Лондона). Дж. Хамфриз приводит пространную цитату из обзора его финансового положения, содержащегося в работе сэра Фредерика Идена (см. реконструкцию в табл. 1). К каким выводам она приходит? У садовника был продолжительный рабочий день, а часть своего дохода он получал в натуральной форме. Семья потребляла не так много продуктов питания, как должна была бы, по мнению Дж. Хамфриз. Она поражена тем, насколько невелики были расходы на одежду. «Бюджет на приобретение одежды в высшей степени проблематичен». Садовник был недоволен высокими ценами и, чтобы свести концы с концами, настаивал на повышении жалованья. Подробно рассмотрев материальное положение садовника, Дж. Хамфриз приходит к выводу, что ни его самого, ни его семью нельзя рассматривать в качестве представителей «экономики с высокой заработной платой».
Когда-то так думал и я. Мне казалось, что образ жизни илингского садовника, как и других английских сельскохозяйственных рабочих, в общем, является типичным для бедняка доиндустриальной эпохи. Будучи начинающим преподавателем экономической истории, я, основываясь на сведениях о расходах садовника, использовал в раздаточных материалах составленный мною бюджет сельскохозяйственного рабочего, чтобы мои студенты могли увидеть, какой была жизнь людей до начала преобразований, вызванных современным экономическим ростом. Но однажды специалист по экономике развивающихся стран из Индии спросил меня, что именно понимают под заработной платой, обеспечивающей прожиточный минимум (subsistence wage), классические экономисты. В ответ я показал ему мои раздаточные материалы, в которых, как мне казалось, содержался исчерпывающий ответ на этот вопрос. Мой друг изучил бюджет, поцокал языком и, погрозив пальцем, сказал: «Ну уж нет, это никак не бедняки. Посмотри сколько мяса они ели, посмотри на весь этот сыр, посмотри на это пиво. Какие там бедняки – они были очень богатыми людьми». Если бы я послушал коллегу, у меня появился бы шанс понять нечто очень важное. Но я просто выбросил из головы услышанное тогда – подумаешь, еще один плохо информированный экономист. Сейчас я знаю, что коллега был прав. В наши дни действительно бедные люди во всем мире (те, кто, по выражению Пола Коллиера, составляют «нижний миллиард»), как и в прошлом, получают большую часть калорий, потребляя самые дешевые доступные им хлебные злаки. Время от времени какая-то их часть идет на приготовление супа, пудинга или каши. Иногда из зерна изготовляется мука грубого помола, из которой пекутся пресные лепешки тортилья (Мексика) или чапати (Индия). Бедняки употребляют в пищу бобовые и какие-нибудь жиры. Мясо в их рационе встречается редко или вообще отсутствует, а об алкоголе не может быть и речи. В начале XVII столетия голландский купец Франциско Пелсарт, побывавший в Индии, писал, что жители северной ее части питались «исключительно небольшими порциями кеджери, изготовленным из зеленых бобов смешанных с рисом <…> вечером эту смесь едят с маслом, а днем они помаленьку жуют сухие бобы или другие злаки» (Pelsaert 1626). Нигде в мире бедняки не могли (и до сих пор не могут) позволить себе покупку хлеба, пива и мяса, составлявших обычный рацион садовника из Илинга. Они получают свои калории из более дешевых источников.
.....
Конечно, илингский садовник мог бы сэкономить, приобретая те же самые продукты питания, что и мексиканский пеон, итальянский батрак или китайский кули. Сэр Фредерик Иден прекрасно понимал, что садовник из Илинга ведет очень дорогой образ жизни. При этом Иден исходил не из глобальной перспективы, но из сравнения Юга и Севера Англии. Он подсчитал, что «рабочий из Камберленда, точно так же хорошо обеспеченный овощами, мог бы питаться множеством вкусных блюд с луком, картофелем и молоком; при этом его годовые расходы на домашнее хозяйство укладывались бы в сумму, не превышавшую 15 фунтов стерлингов в год» (менее половины расходов садовника). Этот рацион весьма напоминает традиционный стол французского крестьянина, о чем упоминает сам Иден: «…удивительно, что эта семья должна потреблять столь большое количество лучшего пшеничного хлеба. Последний является настолько существенной частью рациона рабочего в южных частях Англи <…> что любой фермер, который попытался бы разнообразить питание своих наемных рабочих, предлагая им вкусные и питательные супы и пудинги, был бы воспринят как жестокосердный человек…» (Eden 1797, р. 435). Иден приходит к заключению, что «они могли бы откладывать половину своего дохода; при этом питание их семей не изменится, так как рацион оставался бы полноценным; я полагаю (исходя из того многообразия блюд, которое можно было бы приготовить), что вскоре бы питание воспринималось бы как более вкусное, чем обед, состоящий только из хлеба шесть дней в неделю и небольшой порции простого жареного мяса в воскресенье» (р. 435).
Иден был прав в том, что садовник мог бы сэкономить немалые деньги на приобретении продуктов, не снижая при этом питательность рациона. Если заместить хлеб, мясо, пиво, сыр и сахар достаточным количеством овсяной муки, которая содержит то же самое количество калорий, семья могла бы сэкономить 17-17-3 фунтов стерлингов, или около половины своего годового дохода. На этом возможности экономии не исчерпывались, так как в то время стоимость корзины продуктов, необходимых для простого поддержания физического существования (bare bones basket), составляла всего лишь около 10 фунтов стерлингов в год. Дело в том, что потреблявшиеся садовником продукты были дорогим источником калорий. Хлеб стоил 2 пенса в расчете на 1000 калорий, мясо и сыр – 3 пенса, а цена пива и сахара достигала 4 и 5 пенсов, соответственно. Овсяная мука, напротив, обходилась всего в 1 пенс в расчете на 1000 калорий. Конечно, овсяная диета быстро надоела бы садовнику. Кто способен прожить на одной овсянке?
.....
