Читать книгу Новое начало - Роман Глебович Халимов - Страница 1

После очередной чашки кофе Генри становится легче, однако он понимает, что эффект бодрости не будет долгим, а значит погрузиться в работу стоит здесь и сейчас.

– Мистер Сайнсхолл, для проведения эксперимента центры Кайрос-1 и Кайрос-2 готовы. Все пункты проверочного чек листа выполнены, проблем не обнаружено. Кайрос-2 готов начать первый этап эксперимента Лабрис. Ждём вашего распоряжения. – отрапортовал Джефф, словно он докладывает о выполнении боевой задачи. Сразу видно, бывший военный, подавшийся в науку, ни без острого ума и со стальной дисциплиной.

– Я буду через несколько минут. – ответил Генри

Джефф молчаливо покинул кабинет, а тем временем кофе начал наполнять голову Генри свежими мыслями, с которыми пришли воспоминания. Сайнсхолл любил перед серьезным делом поворошить прошлое, подвести, промежуточный итог своей жизни. Поскольку работа в военном экспериментальном научным центре связана с непосредственными рисками для жизни, о чем он никогда не забывал, ставить запятую в мысленном перечислении своих жизненных этапов находил для себя полезным.

Вспоминания отнесли его к юности, когда он в свои двадцать пять уже окончил с отличием магистратуру в Стэнфорде по направлению прикладной физики. Он был звездой университета, да что там, все американского и даже мирового сообщества! Работы Генри по применению гравитационных волн на земле расходились в печать по всему миру, его цитировали и им восхищались. Тогда он хотел лишь одного: строить что-то большое, которое будет приносить большую пользую.

Сделав пару глотков, Генри встал со своего кресла и решил посмотреть через панорамное окно своего кабинета на оперативный зал. Его взору предстал огромный зал, заполненный тысячами единиц техники, от рабочих компьютеров до резервных генераторов, серверов и узлов связи, в конце же зала находился большой экран, на который выводилась вся оперативная обстановка. На экране он видел графики колебаний электромагнитных и гравитационных волн в рабочей зоне эксперимента, а также отдельным окном велась визуальная трансляций оперативного зала на объекте Кайрос-2. Помимо этого, существовала также дальняя группа Кайроса-2, располагавшаяся далеко от основной и имела свой смысл. В трансляции он угадывал знакомые лица коллег, которых знал лично. Мысли о том, что он работает с умнейшими учеными всего Объединения Свободных Стран снова вскружили его голову, добавляя сил и бодрости. Американцы, Канадцы, Англичане, Бразильцы и много ещё наций отдали центрам Кайрос лучших учёных для разработки программы Лабрис. И все эти люди были под управлением молодого, ведь для большой науки 28 лет не возраст, Генри Сайнсхолла.

Генри отошёл от окна, взглянул на фото со своего выпускного в университете. Улыбка, появившаяся от мыслей о собственном успехе начала пропадать, а вместо нее глаза начали наполняться тоской. В памяти начали прокручиваться события, которые привели его на объекты Кайрос.

Перед самым выпускным, к нему обратились люди, представившиеся сотрудниками Министерства Обороны Объединения. Великая Мировая Война тогда только набирала обороты, она велась традиционным вооружением, которого было достаточно и у Объединения Свободных Стран, и у Стран Оборонительного Союза. Две самые большие коалиции, которые буквально разделили весь цивилизованный мир напополам столкнулись на месте битвы, которым стала почти вся земля, однако изначально локальные боевые действия начали вестись на территории Африки. Генри помнил, как с экранов телевизоров, смартфонов шли сообщения о том, что причиной войны стали те бесчинства, что творили государственные компании стран Евразии на территории Африки во время совместной программы по формированию новой терра-зоны. Их непомерная ложь об истинных целях своего участия в том проекте вскоре вскрылась и планы по глобальному климатическому удару были пресечены ещё до начала их реализации. После их попыток оклеветать граждан и глав Объединения в том, в чем сами они были виноваты, терпение у стран Объединения лопнуло и были введены войска на территорию подконтрольную Союзу. И так началась война, которая длится уже 3 года и забрала много знакомых Генри.

У людей из Министерства Обороны предложение было простым, начать заниматься новым оружием, разработка которого была бы основана на гравитационном воздействии. Для Генри это была сделка всей его жизни, он мечтал заниматься чем-то великим и значимым. Управлять лучшими умами Объединения для создания чего-то, что сокрушит великое зло, как можно было отказаться? Единственное неприятное условия для Генри было полное его исчезновение для всех его родственников, знакомых и друзей, которые когда-либо его знали. Вражеская разведка не должна была знать, чем может заниматься научный кулак Объединения. Впрочем, тогда для Генри было достаточно своих мотивов, чтобы согласиться на все условия. Вскоре, после небольшой инсценировки его смерти, после того как он видел собственные похороны, убитых горем родителей, друзей он понял, что назад пути нет, а значит нужно сделать что от него требуется на все сто процентов.

Воспоминания, накатившие на Генри, заставили его ощущать ещё более сильную тоску по дому и былым временем. Иной человек в такие моменты звонит родне, либо тешит себя просмотром фотографий и семейной хроники. Генри же в такие моменты уходит с головой в работу, а значит время для начала эксперимента пришло.

Он оставил недопитый стакан кофе на столе. Надел наушник, подключенный к главному узлу связи, переключился на главный канал, чтобы быть в курсе событий незамедлительно и иметь связь с кураторами от Министерства Обороны, которые также должны присутствовать на эксперименте.

Генри вышел из своего кабинета, закрыв биометрическим ключом дверь, и быстрым привычным шагом пошел к лестнице, чтобы спуститься в оперативный зал.

Спустя секунды, он уже ловил на себе взгляды коллег. Пытался читать их эмоции, это удавалось с трудом. Генри хорошо понимал физику и не всегда хорошо понимал людей.

Много чего в его понимании не имело смысла. Даже в глобальной войне он порой не видел смысла, однако сразу вспомнил кадры городов, что были стёрты врагом с лица земли. Руины, что оставил после своих операций Союз незамедлительно напоминал ему, что он здесь не только ради собственных славы и амбиций, а ради сокрушения зла, которое может быть неостановимо, если он, Генри Сайнсхолл не сделает все, что в его силах.

Он дошел до своего рабочего сектора в середине зала. Там уже был Джефф, который встал по стойке смирно, но хотя бы не отдал честь, что уже не ввело в раздражение Генри. Также были заняты рабочими процессами и остальные его заместители, старшие сотрудники отделов.

– Привет, босс! – ободрительным голосом, но с растерянностью в глазах к Генри обратился Олаф. – неужели ты надел обычный рабочий костюм? Разве так ты хочешь войти в историю? – поинтересовался Олаф подойдя для приветственного рукопожатия.

Однако, действительно, одежда Генри, состоящая из обычных черных брюк, белой футболки и клетчатой рубашки смотрелся повседневно на фоне костюма Олафа, состоявший из парадной белый рубашки, спрятанной под парадной черно-желтой жилеткой.

Олаф, старый немец, который прожил уже шесть десятков лет, однако его задорности и лёгкости в общении Генри завидовал. Олаф попал в команду Кайроса-1 за то, что смог перед самым началом войны сбежать из Оборонительного Союза, прихватив с собой свои наработки по использованию электромагнитных установок для создания управляемых колебаний гравитационных волн. Олаф бежал не один, с семьёй и несколькими другими учёными. Однако до берегов ближайшей страны Объединения добраться смог только он и его семья, остальных его коллег ждала, наверняка, ужасная участь. Олаф, с его слов, успел уничтожить все наработки его группы, которые не успел взять с собой, и которые могли быть в руках Союза, тем самым, один он уничтожил то, над чем работали десятки людей на протяжении многих лет.

– Что-то вы слишком разговорчивы, Олаф. Наверное, неприятно видеть как человек в три раза моложе за три года делает больше чем группа учёных за десятки лет, а? – Генри прекрасно знал отношение Олафа к подобного рода уколам. Это заставляло старого немца давить из себя специально плохо наигранный театральный смех, а также сыпать разными неприятными на слух, и наверное по смыслу, словами на немецком. Однако это только разряжало обстановку и помогало сбрасывать напряжение, которое росло по мере наступления даты финального эксперимента в проекте Лабрис.

– Ах, юный молодой человек. Да я счастлив, что я не на твоём месте, а всего лишь участвую в этом проекте! Я люблю науку, а не пряники славы или кнуты ответственности. Министерство обороны, наверняка смотри даже за тем, сколько ложек сахара ты кладешь в свой кофе и сколько раз в день испражняешься! – с улыбкой на лице съязвил Олаф, что означало, что вербальный бой был принят и Генри нужно отбивать атаку, однако стоило только Генри придумать, как отшутиться о том, что он будет личным Министерством Обороны для Олафа, последний поменялся в лице и подошёл ближе к Генри и произнес достаточно тихо, чтобы адресат у сказанного был только один -Генри, если бы ты знал как мы все переживаем! Ты в первую очередь физик и, черт возьми, отменный. Однако мы тут не рак лечим, команда сомневается в том, что мы делаем, хотя и никто под дулом пистолета не скажет об этом. Нужно напомнить нам всем что и для чего мы тут делаем. – Олаф сразу же отошёл от Генри, как будто этого момента не было.

Генри смутился, он начал думать: а сомневается ли он сам?

Проект Лабрис в большей степени его детище, он потратил на это три года, если не учесть то как он встраивал свои разработки, которые были ещё со времён учебы в университете, в этот проект. Как он может сомневаться в том, к чему шел всю свою осознанную жизнь? Как он может сомневаться в том, что разрабатывают сотни сильнейших умов одновременно? Нет, он явно понял, что его уверенность непоколебима и эти вопросы к самому себе лишь подтверждает то, что он не бестолковый фанатик, а учёный, который уверен в своем проекте и задаёт себе вопросы лишь для того, чтобы ещё раз дать на них четкие утвердительные ответы. Генри был тверд в намерениях завершить начатое. Однако, он осознал, что его уверенность в этот самый момент должна охватит всех сотрудников Кайроса-1 и Кайроса-2.

– Джефф, подключи меня к линии Министерства Обороны. После подключения выведи изображение трансляции на экран. – скомандовал Генри, проверяя состояние наушника, прощелкивая на нужный канал связи.

– Мистер Сайнсхолл, куратором эксперимента по линии Министерства Обороны назначили меня, я Генерал Хаммер, заместитель начальника штаба вооруженных сил Объединения.-прозвучал низкий мужской голос в наушнике Генри, который в очередной раз за сегодняшний вечер вернул Генри из размышлений в реальность.

– Здравствуйте, Генерал Хаммер, я проведу брифинг, и мы можем начинать. Для проведения эксперимента проекта Лабрис все готово.– доложил Генри.

– Хорошо, ждём вас, мистер Сайнсхолл.– после недолгой паузы Генерал добавил – Мы рассчитываем на успех вашей команды, все страны Объединения желают поскорее положить конец этой войне и ваша вклад в эту победу будет сложно недооценить. – строгим и холодным голосом сказал Генерал.

– Я вас понял, мистер Хаммер. – нервно ответил Генри.

Последние слова генерала застали врасплох Генри. Он только сейчас, почти в конце работы понял, какое великое оружие он создаёт. Принцип работы Лабриса схож с применением топора, в честь которого был назван проект. Разница в том, что топором древние греки останавливали неприятеля прямым ударом по его телу, не оставляя человеку шанса на выживание, а Лабрис Генри делал замах активными частицами внутри разгонной трубы, после чего нанося удар гравитационной волной по земле, поражая силу противника, сметая его технику, укрепления и живую силу. В теории, такие установки можно будет делать любых масштабов, и ставить их на шасси. Также активные частицы, разгоняемые внутри Лабриса можно запускать на расстояние, используя как бомбы или ракеты, с разницей от оригинала в том, что ракету или бомбу можно сбить средствами противовоздушной обороны, а заряд Лабриса до момента детонации активных частиц поразить или даже увидеть невооружённым взглядом почти невозможно. Регулировать траекторию полета заряда Лабриса можно с помощью регулировки активности частиц, которые разгоняются в разгонном блоке. По расчетам команды Генри заряды можно будет запускать на расстояние до 8 тысяч километров, тем самым делая это оружие межконтинентальным. Также огромный плюс Лабриса в том, что две его самые важные части это разгонный блок и силовая установка могут быть практически любого масштаба. От оперативных вариантов, установки которые можно использовать на шасси танков и других бронемашин, до больших межконтинентальных установок, по высоте разгонного блока около 80 метров. Заряд, выпущенный Лабрисом невозможно сбить или обнаружить визуально или средствами радиолокации, радарами ПВО, а детонация может быть отсрочена благодаря отложенной детонации активных частиц. После детонации заряда на земле в определенном заранее радиусе будет твориться контролируемый ад. Почва под ногами врага начнет дрожать и трескаться, поднимая пласты земли вверх, образуя в свою очередь трещины и расколы способные уходить в глубину и высоту на расстояние 20 или 30 метров. От эпицентра попадания заряда будут расходиться мощные гравитационные волны, уничтожая на своем пути все живое и неживое. Как если бы на боевой танк, откуда не возьмись, прилетела бы огромное взрывная волна или огромный молот, который снесет танк с его места стоянки, словно это игрушечная машинка, которую со всей силы пнул ребенок. По такому же принципу могут быть уничтожены и фортификационные укрепления врага, военные и технические базы, транспортные узлы, аэродромы. Теперь у Объединения есть оружие, способное нанести врагу удар, от которого противник не оправится и за несколько лет.

Генри покинул свой рабочей сектор, и пошел к концу зала, к экранам. Он хотел обратиться к своим коллегам, чтобы напомнить всем, ради чего они работали столько времени и что стоит на кону.

– Джефф, уровень готовности жёлтый, выведи мой коммуникатор в главный канал.-скомандовал Генри.

После этих слов, сразу же сработала система оповещения о готовности, два коротких звуковых сигнала и сигнальное освещение мигнуло дважды жёлтым цветом. Команда означала для сотрудников прибыть на свое непосредственное рабочее место, чтобы быть готовым к исполнению обязанностей, а также прослушать инструктаж.

Генри увидел, как огромная научная машина, состоящая из множества людей, зашевелилась и закипела работой. Сотрудник чуть ли не бегом занимали свои места, надевали коммуникаторы, взоры десятков человек были прикованы к оперативному экрану и Генри, стоящему перед ним. Система отслеживала, готовность оперативного персонала к работе, и как только все сотрудники заняли свои места, Генри был об этом оповещен автоматической системой через коммуникатор. Это означало начало активной эксперимента программы Лабрис.

– Коллеги, прошу вашего внимания! – Генри начал свою речь, к которой он не готовился сознательно, но к этому его готовило настроение внутри коллектива, его собственное отношение к войне, а потому слова сами находили его и выливались спокойной громкой воодушевляющей речью – Все мы давно работаем вместе. Вы знаете друг друга очень хорошо. Вы знаете, что почти у каждого тут есть семья, есть дом и много всего другого, что дорого нашим сердцам. Вы знаете, что есть враг, есть зло, что вынудило нас оказаться тут и заниматься тем, чем мы занимаемся. Если у кого-то, есть сомнения в правильности наших намерений, если у кого-то есть сомнения в исходе нашей программы, этим людям я хочу напомнить, что стоит на кону. На кону стоит то, что все мы любим, наши семьи, дома и наши страны. Сейчас мы мало чем отличаемся от тех храбрецов, что находятся на поле боя, что умирают за нас с вами, за наши и их ценности, которые дороги всем в одинаковой степени! Они умирают, чтобы дать нам время для создания оружия, которое положит конец этой войне! Кто-то хочет сказать, что это риск? Это опасно? А находится под обстрелами стран Союза не опасно? Спросите себя, не опасно ли жить, в ожидании десанта в северную или южную Америку? Это не опасно? – Генри вошёл в кураж, он уже не контролировал себя, просто все то, что кипело внутри него и многих других учёных их коллектива само просилось наружу и он дал этому выход – Роуз, наш прикладной инженер, вы все знаете её. -Генри посмотрел в сторону тихой женщины в очках, сидевшей в нескольких рядах от него, у которой был явно нерадостный вид – Недавно ее сын погиб в Африке. А он даже не был военным, он был волонтером, который отправился туда помогать нашим гражданам с эвакуацией! – Генри сделал голос тише и пристально смотрел в глаза плачущей Роуз – Я соболезную твоей утрате, Роуз. Но думал ли сын Роуз что его деятельность была для него опасна? Были ли в нем какие-то сомнения? Я уверен, что были, но он видел, все то что там творилось и не оставил в себе места сомнениям! Он оставил в себе только понимание, что его дело важно и должно быть исполнено на столько, насколько он мог! Не пощадив своей жизни, он остался человеком с большой буквы и погиб при исполнении своего гражданского и даже человеческого долга! Так и нам с вами, находясь в гораздо большей безопасности нельзя оставлять место сомнениям! Мы должны сделать то, ради чего мы все здесь и мы сделаем это, вы согласны? – Генри начал ходить по залу между первыми рядами и экраном, обращаясь одновременно ко всем и к каждому лично, в чьи глаза он мог смотреть, произнося свою речь.

– Да! – начали раздаваться сначала одиночные возгласы, затем по залу начали прокатываться звуки оваций – Мы сделаем это! – уже весь зал был захвачен настроем победы и Генри почувствовал, как сомнения и страхи его коллектива превратились в пыль.

– Что ж, тогда начнем. – уверенным голосом произнес Генри – Джефф, объявляю зелёный сигнал. Начинаем финальный этап эксперимента Лабрис.

Зал окрасился в мягко мигающий зелёный свет, раздался звуковой сигнал.

Кайрос-1 располагался недалеко от восточного побережья Южной Америки, на территории Бразилии, вблизи городка Итабуна. Кайрос-2располагался в небольшой горной местности, неподалеку от перуанского города Куско, и в непосредственной близости от самой установки, также в укрепленном бункере под землёй. Финальная стадия эксперимента предполагала боевое использование Лабриса. В целях впечатления военного руководства была построена стационарная установка, с длинной разгонной трубы около 80 метров, это означало, что стратегические удары этой установки могут наноситься на территории другого континента. Тактическое же использование предполагало удар на расстоянии от ста метров в радиусе от места установки Лабриса. Установка располагалась на небольшой ложбине среди горных возвышенностей, что скрывало установку от любопытных глаз, а вместе с тем давало возможность произвести максимальное впечатление на наблюдателей эксперимента из-за того, что в программу входил удар по горной местности с ее последующем разрушением. В теории, тактический удар Лабриса должен был, пусть и не с хирургической точностью, но все же отрезать кусок от горной породы и погрузить его под землю, вместе с тем поднимая вокруг большие пласты земли. Стратегическая часть эксперимента заключалась в запуске снаряда на старый полигон в Западной Африке, где находилась дальняя группа наблюдателей от объекта Кайрос-2.

– Олаф, начинаем разгон частиц! – скомандовал Генри – вывести показатели энергетической установки на оперативный экран.

Олаф сразу же прильнул к экрану, на оперативном экране вышло окно с диаграммами, цифрами и графиками. До остановки разгона осталось полминуты.

– Эксперимент по протоколу начинается со стратегического применения, дальняя группа Кайрос-2, от вас жду подтверждения готовности. – Генри выдавал команды, тем временем самостоятельно изучая оперативную информацию в своем компьютере о состоянии Лабриса. Также вывел на экран эфир с дальнего объекта Кайроса-2, с которым присутствовали показатели сейсмической активности в месте предполагаемого удара.

– Мистер Сайнсхолл, мы готовы к приему. – в наушнике Генри получил подтверждение с полигона. Также он уже заметил, что энергетический блок по всем показателям был готов к своему первому применению. Также для себя он вывел эфир с камер, которые были направлены на установку. Его глазам предстало красивое зрелище. Установка 80 метров в высоту излучала синеватое свечение, что означало, что снаряд уже теплится внутри Лабриса и только ждёт, чтобы его выпустили в нужном направлении и дали команду снести все что будет на месте его падения. Также по приборам были заметны сильные вибрации вокруг Лабриса, что было нормой и не пугало никого из команды Генри.

– Олаф, задай курс для снаряда Лабриса. – после отдачи такого приказал, Олаф сразу же начал работать на своем компьютере, а Генри тем временем заметил, как установка начала двигаться. В купе с сильной вибрацией процедура прицеливания представляла собой пугающее зрелище, так как разгонная труба весьма заметно прыгала при движении, однако на то были свои причины и они были учтены при проектировании этого оружия, так что опасаться было нечего.

– Генри, вектор задан. Показатели энергетической установки в норме, параметры снаряда и показатели в разгонной трубе в норме. Дальний полигон Кайроса-2 готов принимать снаряд. – прозвучал в наушнике голос Джеффа.

– Инициирую запуск снаряда. Лабрис, огонь! – отчеканил словами Генри.

Сразу как он договорил, на экране транслирующий Лабрис произошла яркая синяя вспышка. На момент подпрыгнули показатели самой установки, но сейсмические датчики, установленные вокруг Лабриса, не зафиксировали нештатных изменений. Температура, напряжение, уровень заряда частиц, все опустилось до минимальных значений. Запуск прошел как нельзя лучше. Осталось наблюдать за снарядом и логическим завершением его жизни в виде уничтожения полигона. На оперативном экране, на который перевел взгляд Генри были видны показатели Лабриса, напротив которых начинала загораться зелёные индикаторы, один из которых подтверждала команда Кайрос-1, по своим приборам, другие показатели требовали подтверждения приборов ближнего объекта Кайроса-2, который располагался в полукилометре от Лабриса и помимо приборов требовали также визуального подтверждения нормального состояния установки. В верхней части экрана транслировался эфир с высотного беспилотника, камера которого захватила снаряд Лабриса, который очень быстро набирал высоту и скорость, из-за чего очень быстро он пропал с экрана. Однако на экран сразу же вывели самое четкое изображение снаряда, чего хватило для анализа.

– Генри, снаряд диаметром 4 метра набирает рост. После вылета диаметр был 4 метра, на момент его выхода из под наблюдения диаметр составил 15-17 метров. Наблюдается синее свечение, скорость около 10-12 километров в секунду. Оставшееся время до прилета снаряда около 8-9 минут. – Джефф, слегка радостно растягивая окончание фраз, но все же преимущественно спокойно, отчитался Генри.

– Генерал Хаммер, запуск прошел успешно, как все и и ожидалось. – проговорил Генри в свой наушник.

– Да, мистер Сайнсхолл, мы наблюдаем. С нетерпением ждём демонстрации непосредственно огневой мощи. Хотел у вас узнать: наши спутники зафиксировали только лёгкое гравитационное и сейсмическое изменения в районе ближнего Кайроса-2, сейчас изменений нет вовсе на всем пути предполагаемого полета снаряда. Ни один из наших приборов сейчас не фиксирует ничего, неужели так будет проходить каждый запуск?

– Генерал Хаммер, вы правы в своем вопросе, так будет проходить каждый запуск. Противник не будет иметь возможности четко отследить места запуска и предполагаемые места падения снарядов Лабриса. Военные, насколько мы знаем, не привыкли для поиска вооружения противников использовать гравитационные и сейсмические датчики, а значит наше оружие для них невидимо! – спокойным голосом и с улыбкой объяснял Генри.

Его переполняли эмоции, которые ему уже было тяжело сдерживать. Работа, которой он посвятил много времени, которая отняла у него семью, но дала возможность изменить мир к лучшему, положить конец войне и вернуть человечество к мирному образу жизни, уже была завершена. Осталось только наблюдать за тем как его идеи, выраженные в чертежах и записях, обретают материальный вид, а также приносят практическое благо всему Объединению. Из мысленного блаженства Генри был возвращен в реальность голосовым оповещением в наушниках о готовности к наблюдению удара снаряда Лабриса.