Читать книгу Паб Голубой Маячок - Роман Крут - Страница 1

Я стоял возле дороги, рассматривая все вокруг, оперевшись на невысокий, примерно метровый, железный, черный, с виду старинный столб, плотно забетонированный возле бордюра; там же, в ряд, вдоль пешеходной дорожки, длилась череда таких же столбов. По другую сторону находилось старинное здание родильного дома Rotunda, начавшего свою деятельность еще в далеком 1745 году. «Да! Какая же все-таки старина в этом Дублине!» – думал я про себя, рассматривая фундаментальную постройку с незначительными элементами экстерьера, и даже не заметил, как в это же время сбоку кто-то меня рассматривал. Повернув голову, я увидел мужчину примерно сорока пяти лет, невысокого роста, с поседевшими, густыми, слегка вьющимися волосами. Лицо его было слащавое и слегка припухшее, с коричневатым от загара оттенком. Он стоял очень близко, практически вплотную, и, то опуская, то поднимая голову, рассматривал меня из-под своих очков в позолоченной оправе. Я глубоко вздохнул и подумал: «Ну что же нужно этому пожилому джентльмену?». Да, да… В свои двадцать два года люди за сорок казались уже стариками.

– Hello. How are you? – послышался высокий, скрипучий голос. «Неужели опять?» – пронеслось у меня в голове. Второй за неделю! И все это из-за моей сиреневой куртки и ее оранжевых резинок, обтягивающих талию и запястье. Ну не было в магазине другого цвета! Вернее, были, но я не успел – их быстро размели такие же малоимущие, как и я. Пришлось купить эту, с мыслями о том, что Ирландия – все-таки уже Европа; но, как оказалось, еще далеко нет! В первый же день, проходя по своему неблагоприятному району, от местной ребятни я получил несколько камней в спину, услышав при этом: «Hey you, faggot!», после чего я остановился, где-то внутри прекрасно понимая их, так как в странах третьего мира поступили бы точно так же, и все же не желая, чтобы этот поступок прошел безнаказанно, я подошел к этой шантрапе. Их было человек семь.

– Hey you, – громко крикнув, обратился я ко всем сидящим на ступеньках у входа в небольшую, старинную, обшарпанную, недействующую капеллу. – I am not а faggot! You understand?! – сказал я серьезным, вызывающим тоном. – And you, come here and let's fight, – буркнул я и указал пальцем на самого старшего и крупного подростка, стоящего в середине своей компании. Шантрапа просто рассмеялась, не принимая мои слова всерьез, вызвав во мне полное недоумение; и, ничего не ответив, без малейшего желания выяснять отношения, продолжили как ни в чем не бывало разговаривать между собой. Я развернулся и ушел. Зато после этого случая меня знал весь район, кое-кто даже здоровался; а на мою сиреневую курточку уже никто не обращал внимания. Вот такая была Ирландия в 1999 году. Но все поменялось очень быстро, невероятно быстро, буквально за два года. И те, кто кричал: «Ирландия – страна не для геев!», кричали уже обратное.

– I am fine, – ответил я, недоверчиво смотря на любопытного джентльмена. Он еще раз окинул меня с головы до ног своим подозрительно-любознательным взглядом и сказал на понятном, что звучало даже непривычно от ирландца, английском:

– Ты, наверное, ищешь работу, раз прогуливаешься без дела посреди недели? – я и вправду был без работы в это время, несколько недель назад уволившись по собственному желанию из кухни одного очень оживленного французского ресторана, где работал шесть дней в неделю по восемь-десять часов в день – посудомойщиком.

– Maybe… – коротко ответил я, смотря на него с высоты своего роста безразличным взглядом. – What kind of work? – бесцеремонно поинтересовался я, успев уже по-своему оценить своего собеседника. Джентльмен выглядел интеллигентно и был опрятно одет в короткую черную кожаную куртку, не застегнутую до конца, под которой виднелся плотный воротник белой выглаженной рубашки, светло-бежевые джинсы, в карманах которых он держал не полностью всунутые ладони, и дорогие, видно, что новые светло-коричневые туфли. Он молча обошел вокруг меня, еще раз посмотрев, на этот раз снизу вверх, и сказал:

– Waiter. In the pub, – выпалил он и после короткой паузы добавил: – Would you be interested? – спросил он, расширил свои суженные глаза и пристально уставился на меня.

– Yes, – тут же ответил я. – But my English is not very good.

– Don't be worried, my friend, you will be fine! – тут же сказал он, смазливо улыбаясь. – Меня зовут Том, – представился он и протянул мне свою вялую, мягкую ладонь.

– Алекс, – сказал я, бережно пожимая ее, стараясь не сломать. В ней не чувствовалось даже хрящей. Том радостно улыбнулся, услышав европейское имя, которое можно было с легкостью произносить. Он спешно достал из кармана блокнот, что-то написал в нем, вырвал лист и протянул мне; там был адрес паба и его название.

– Приходи завтра к девяти утра. Придешь? – недоверчиво смотрел он на меня, наклонив голову.

– Приду, – безэмоционально ответил я. «А почему бы и нет?» – подумал про себя.

– See you tomorrow, my friend! – сказал Том и, сунув руки обратно в карманы джинсов, пошел не торопясь вдоль дороги, по тротуару. Я развернулся и направился в противоположном направлении, к небольшому парку, Garden of remembrance, который находился прямо за госпиталем, где обычно коротали свое время безработные ирландцы: алкоголики и наркоманы, несколько заблудших туристов и иностранцы типа меня, в основном лодыри и тунеядцы, или, как их еще называли, пожизненные социальщики. Таких укромных природных мест, как этот Сад памяти, в Дублине было предостаточно. Зайдя в парк, я присел на лавку, на пригорке под деревом, и стал наблюдать, как сброд блатных и нищих, по другому их не назовешь, о чем-то бурно спорили, размахивая руками и доказывая что-то друг другу, разливая при этом спрятанный в рюкзаке алкоголь. Посреди сада, чуть в низине, находился бассейн, в форме креста, вокруг которого, а точнее, огибая его углы, бегали дети и бросали в него траву и веточки. Проведя там около часа и подхватив несостоявшейся весны – сырой озноб, я не спеша направился домой, в свой неблагоприятный район Summerhill, в самом центре Дублина, куда не так давно – до середины 80-х – из-за местного криминалитета боялась сунуться даже полиция. Такие районы навсегда останутся пристанищем наркодельцов, воров и всего остального криминального сброда, пусть даже немного и облагорожены – подкрашены и застроены. Открыв красную входную дверь темно-бордового двухэтажного узкого здания, которое было втиснуто между таких же, в ряд стоящих разноцветных домов и дверей, я поднялся на второй этаж и вошел в свою квадратную, четыре на четыре, студию, где слева, возле двери, находился шкаф, из-за которого входная дверь полностью не открывалась; к нему плотно примыкала моя кровать, с тумбочкой у изголовья, отделявшая стоящую Г-образно кровать моего друга и соседа по комнате Руслана, который находился сейчас на рабочем месте, в отеле, выдраивая посуду и помогая поварам перетаскивать с места на место их тяжелые кастрюли – выварки. Возле окна, прямо напротив моей кровати, стоял небольшой круглый стол и два стула. Кухня находилась в этой же комнате, напротив шкафа; по размеру она была не больше его самого и была отделена гипсокартоном, создавая видимость отдельной крохотной каморки, где помещался только маленький холодильник; на нем электрическая плитка с одной конфоркой, а над ней навесной шкаф со столовой утварью. Вытяжки там не было, поэтому все ароматы с легкостью заполняли и без того маленькую комнату, особенно когда жарился бекон или ирландские вонючие, но вкусные молочные сосиски. Благо, что душ с туалетом были в отдельной комнате, как бы позади входной двери, справа. Дом был весь настолько маленьким и шатким, что казалось, если прыгнуть вместе впятером или вшестером, он тут же сложится, как картонная коробка. Это были не старые викторианские – вечные дома, а новые, современные постройки. В которой, кстати, жил и сам лендлорд, занимая комнату на первом этаже. Я снял обувь, поставив ее аккуратно возле двери и направился в ванную; затем заварил чай, намазал маслом хлеб и принялся за книгу на английском, прочитанную и рекомендованную моим другом и roommate. Руслан изучал английский еще в университете, от этого владел им свободно, помогая порой и мне в моем начинании. Промучившись недолго над книгой и словарем, я и не заметил, как на улице совсем стемнело. В замочной скважине щелкнуло, и на пороге стоял Руслан. Парень чуть выше среднего роста, среднего телосложения, с привычной ему улыбкой на лице, карими глазами и черными густыми вьющимися волосами.

– Привет, Алекс! – с порога поздоровался Руслан. Мы с ним были одногодки. – Пошли пить пиво, я угощаю! – радостно предложил он и добавил: – Сегодня была зарплата!

– Пойдем! – обрадовался я. – Выйду на работу, потом тебя угощу. Кстати… работу, как мне кажется, я уже нашел. Ну да ладно, пойдем, по дороге все расскажу…

– Идеет… – широко улыбаясь, радушно протянул Руслан, и мы направились в наш местный криминальный паб, куда я уже не стеснялся входить в своей новой – сиреневой куртке.