Оглавление
Роман Михайлович Никитин. Киров – первый, Сталин – второй. Дело родственников Леонида Николаева. Документы и расследования
Историко-археографическое предисловие
Раздел 1. Мильда Петровна Драуле: протоколы допросов и другие следственные документы
№ 1.1. Протокол первого допроса М. П. Драуле 1 декабря 1934 г. (рукописный подлинник)
№ 1.2. Протокол первого допроса М. П. Драуле 1 декабря 1934 г. (машинописная копия)
№ 1.3. Протокол второго допроса М. П. Драуле 1 декабря 1934 г
№ 1.4. Ордер на арест М. П. Драуле и производство квартирного обыска
№ 1.5. Дубликат квитанции о принятии вещей у М. П. Драуле
№ 1.6. Анкета арестованной М. П. Драуле
№ 1.7. Постановление об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения М. П. Драуле
№ 1.8. Справка о состоянии здоровья М. П. Драуле
№ 1.9. Протокол первого допроса М. П. Драуле 3 декабря 1934 г
№ 1.10. Протокол второго допроса М. П. Драуле 3 декабря 1934 г
№ 1.11. Протокол третьего допроса М. П. Драуле 3 декабря 1934 г
№ 1.12. Протокол четвертого допроса М. П. Драуле 3 декабря 1934 г
№ 1.13. Протокол первого допроса М. П. Драуле 4 декабря 1934 г
№ 1.14. Протокол второго допроса М. П. Драуле 4 декабря 1934 г
№ 1.15. Протокол третьего допроса М. П. Драуле 4 декабря 1934 г
№ 1.16. Протокол допроса М. П. Драуле 6 декабря 1934 г
№ 1.17. Протокол допроса М. П. Драуле 7 декабря 1934 г
№ 1.18. Протокол первого допроса М. П. Драуле 9 декабря 1934 г
№ 1.19. Протокол второго допроса М. П. Драуле 9 декабря 1934 г
№ 1.20. Протокол допроса М. П. Драуле 10 декабря 1934 г
№ 1.21. Протокол первого допроса М. П. Драуле 11 декабря 1934 г
№ 1.22. Протокол второго допроса М. П. Драуле 11 декабря 1934 г
№ 1.23. Протокол допроса М. П. Драуле 12 декабря 1934 г
№ 1.24. Протокол допроса М. П. Драуле 13 декабря 1934 г
№ 1.25. Протокол первого допроса М. П. Драуле 15 декабря 1934 г
№ 1.26. Протокол второго допроса М. П. Драуле 15 декабря 1934 г
№ 1.27. Протокол третьего допроса М. П. Драуле 15 декабря 1934 г
№ 1.28. Протокол допроса М. П. Драуле 16 декабря 1934 г
№ 1.29. Протокол допроса М. П. Драуле 19 декабря 1934 г
№ 1.30. Протокол допроса М. П. Драуле 20 декабря 1934 г
№ 1.31. Протокол допроса М. П. Драуле 5 января 1935 г
№ 1.32. Протокол допроса М. П. Драуле 10 января 1935 г
№ 1.33. Заявление М. П. Драуле в НКВД СССР
№ 1.34. Протокол допроса М. П. Драуле 8 марта 1935 г
№ 1.35. Постановление об окончании следствия по делу М. П. Драуле
Раздел 2. Ольга Петровна Драуле: протоколы допросов и другие следственные документы
№ 2.1. Протокол первого допроса О. П. Драуле 1 декабря 1934 г
№ 2.2. Протокол второго допроса О. П. Драуле 1 декабря 1934 г. («Дополнительный протокол»)
№ 2.3. Постановление о привлечении О. П. Драуле в качестве обвиняемой и об избрании ей меры пресечения
№ 2.4. Ордер на арест О. П. Драуле и производство квартирного обыска
№ 2.5. Дубликат квитанции о принятии вещей у О. П. Драуле
№ 2.6. Из дубликата квитанции № 504 о принятии ценностей у О. П. Драуле ДПЗ ПП ОГПУ в ЛВОI
№ 2.7. Из дубликата квитанции № 210 о принятии советских денег у О. П. Драуле ДПЗ ПП ОГПУ в ЛВО
№ 2.8. Анкета арестованной О. П. Драуле
№ 2.9. Справка о состоянии здоровья О. П. Драуле
№ 2.10. Из протокола допроса (дополнительного) О. П. Драуле 10 декабря 1934 г
№ 2.11. Протокол допроса О. П. Драуле 11 декабря 1934 г
№ 2.12. Из дубликата квитанции о принятии вещей № 4293 от 14 декабря 1934 г. ДПЗ ПП ОГПУ в ЛВОI по делу арестованной О. П. ДраулеII
№ 2.13. Ордер на производство обыска в квартире О. П. Драуле
№ 2.14. Протокол обыска в квартире О. П. Драуле
№ 2.15. Протокол допроса О. П. Драуле 1 января 1935 г
№ 2.16. Протокол допроса О. П. Драуле 10 января 1935 г
№ 2.17. Протокол допроса О. П. Драуле 12 января 1935 г
№ 2.18. Протокол допроса О. П. Драуле 13 января 1935 г
№ 2.19. Выписка из протокола ОСО при НКВД СССР о продолжении следствия по делу О. П. Драуле
№ 2.20. Постановление об окончании следствия по делу О. П. Драуле
Раздел 3. Роман Маркович Кулишер: протоколы допросов и другие следственные документы
№ 3.1. Протокол допроса Р. М. Кулишера 2 декабря 1934 г
№ 3.2. Ордер на арест Р. М. Кулишера и производство квартирного обыска
№ 3.3. Дубликат квитанции о принятии вещей у Р. М. Кулишера
№ 3.4. Из анкеты арестованного Р. М. Кулишера
№ 3.5. Из протокола допроса Р. М. Кулишера 7 декабря 1934 г
№ 3.6. Протокол допроса Р. М. Кулишера 11 декабря 1934 г
№ 3.7. Постановление о привлечении Р. М. Кулишера в качестве обвиняемого и об избрании ему меры пресечения
№ 3.8. Из протокола допроса Р. М. Кулишера 15 декабря 1934 г
№ 3.9. Протокол допроса Р. М. Кулишера 16 декабря 1934 г
№ 3.10. Протокол первого допроса Р. М. Кулишера 17 декабря 1934 г
№ 3.11. Протокол второго допроса Р. М. Кулишера 17 декабря 1934 г
№ 3.12. Протокол допроса Р. М. Кулишера 19 декабря 1934 г
№ 3.13. Протокол допроса Р. М. Кулишера 17 января 1935 г
№ 3.14. Постановление об окончании следствия по делу Р. М. Кулишера
Раздел 4. Некоторые другие документы дела: протоколы допросов братьев Николаевых, показания свидетелей, агентурный и справочный материал
№ 4.1. Протокол допроса Л. В. Николаева 9 декабря 1934 г
№ 4.2. Протокол допроса Т. М. Ларина 10 декабря 1934 г
№ 4.3. Протокол допроса М. Д. Смирнова 10 декабря 1934 г
№ 4.4. Протокол допроса Л. В. Николаева 14 декабря 1934 г
№ 4.5. Протокол допроса П. А. Николаева 14 декабря 1934 г
№ 4.6. Протокол допроса Л. В. Николаева 19 декабря 1934 г
№ 4.7. Заявление сотрудника Ленинградского обкома партии Бальтрамовича начальнику 3-го отделения оперативного отдела УНКВД СССР по Ленинградской области Б. К. Лаврентьеву
№ 4.8. Справка об обнаружении чистых бланков при обыске в квартире Л. В. Николаева
№ 4.9. Сопроводительное письмо к сообщению секретного осведомителя А. К. Богданова
№ 4.10. Сообщение секретного осведомителя А. К. Богданова
№ 4.11. Протокол допроса А. Р. Кулишера 9 января 1935 г
Раздел 5. Начальные, промежуточные и итоговые документы дела. Заключения о реабилитации
№ 5.1. Оригинальный титульный лист дела 1934 года
№ 5.2. Постановление начальника экономического отдела ГУГБ НКВД СССР Л. Г. Миронова о выделении в самостоятельное дело материала о М. П. Драуле и Р. М. Кулишере
№ 5.3. Протокол заседания Военной Коллегии Верховного Суда СССР
№ 5.4. Приговор выездной сессии Военной Коллегии Верховного Суда СССР М. П. Драуле, Р. М. Кулишеру и О. П. Драуле
№ 5.5. Сопроводительное письмо ВК ВС СССР к следственному производству по делу М. П. Драуле, О. П. Драуле и Р. М. Кулишера
№ 5.6. Заключение о реабилитации М. П. Драуле
№ 5.7. Заключение о реабилитации О. П. Драуле
Примечания
Примечания к разделу 1
Примечания к разделу 2
Примечания к разделу 3
Примечания к разделу 4
Примечания к разделу 5
Список сокращений
Отрывок из книги
Все толще временной пласт, отделяющий нас от рокового выстрела, прозвучавшего в Смольном 1 декабря 1934 года. Выстрела, который в наше время небезосновательно считается «сигнальным» для последующих массовых репрессий. Время идет – загадки остаются. Подумать только: в 2016 году отмечалось уже 130-летие со дня рождения жертвы теракта, видного советского государственного и политического деятеля, партийного главы Ленинграда Сергея Кирова, а в 2019-м – 85 лет со дня его смерти! Но до сих пор ни одна из круглых (и не очень) дат не проходит незамеченной. Эхо выстрела в Смольном оказалось столь же долгим, сколь и сильным. Стрелявший, Леонид Николаев, хотел войти в историю. Он в нее вошел. Обстоятельства «злодейского убийства», как оно эмоционально отразилось в заглавии уголовного дела, продолжают будоражить исследовательские умы по всему миру. С 1990-х годов опубликовано достаточное количество рассекреченных документальных материалов по «кировскому делу». Тем не менее они далеко не всегда целостно и непротиворечиво передают картину тех событий. Автору-составителю посчастливилось 4 месяца работать в читальном зале Центрального архива ФСБ России (ЦА ФСБ России) с материалами выделенного в отдельное производство уголовного дела родственников Николаева – его жены Мильды Драуле, а также Романа Кулишера и Ольги Драуле, его свояка и свояченицы. За это время дело № Р-40157 было переписано почти целиком и с такой же степенью полноты представлено здесь в виде 86 документов и извлечений. Протоколы допросов и другие следственные документы М. П. Драуле публикуются полностью без каких-либо исключений. Были проигнорированы лишь единичные протоколы допросов О. П. Драуле и Р. М. Кулишера, содержание которых отражается в других документах. Это, а также отдельные приведенные в извлечениях материалы, связанные с сестрой Мильды Драуле и ее мужем, позволяет отнести публикацию к сборникам документов, а не к единому большому документу.
Путь к ознакомлению с делом был довольно долгим и непростым и занял более двух лет, не в последнюю очередь из-за того, что согласно существующей правоприменительной практике все следственные дела, решения по которым выносились Военной коллегией Верховного Суда СССР, обязаны пройти процедуру рассекречивания в Главной военной прокуратуре. Кроме того, само ознакомление стало возможным только благодаря тому, что все подследственные были реабилитированы, о чем свидетельствует литер «Р» в легенде дела. Что касается следственных материалов по основному делу убийцы Кирова Леонида Николаева с литером «Н» («Не реабилитирован»), то доступ к любому его тому до сих пор весьма затруднен.
.....
Крушение «секс-версии» не уменьшает роли Мильды Драуле в исследуемых событиях. Напротив, ее показания, вероятно, помогут наконец найти ответ на вопрос: кто был Леонид Николаев? Ведь кому, как не жене, лучше всех знать своего мужа? Огромной бедой Мильды Петровны было то, что она продолжала испытывать если не любовь, то по крайней мере уважение к мужчине, который этого не заслуживал. Она верила в супруга и, считая с его слов, что к нему отнеслись несправедливо, старалась помогать во всем, не задумываясь и не вникая в его дневниковые записи, которые становились все более странными. Большого значения этим странностям она не придавала, списывая все на общее упадочное состояние Николаева, усугубленное и без того непонятной даже для нее, как она призналась следователю, манерой выражаться. «Я тогда хотела ему помогать», – сказала она, отвечая на вопрос председателя суда Ульриха, зачем она просила у знакомых пропуск на собрание партактива 1 декабря. И тут же заплакала. Видимо, от чувства своего бессилия и горького сожаления, что ничего уже нельзя изменить.
Генрих Люшков, усилиями которого во многом и было «соткано» дело сестер Драуле и Кулишера, безусловно, должен был знать все его нюансы. Уже работая за пределами СССР на японские спецслужбы и отзываясь публично о Николаеве как о ненормальном, он сознательно многое упрощал, так как в то время иной аудитории, кроме зарубежной, для его разоблачений и быть не могло. А вопрос у нее был один: если убийца не участник подпольной организации, тогда кто он? Со слов Люшкова, подкрепленных обнародованными уже в наше время фрагментами дневников Леонида Николаева, так и стали считать: глубокая личная обида за увольнение с работы, а после этого нечуткое отношение различных инстанций вызвали у Николаева крайнее озлобление. Безусловно, его отношение как к окружающей действительности, так и к самому себе нельзя полагать вполне адекватным. Но и объяснить все произошедшее только тем, что он был психически ненормальным человеком, тоже нельзя. Как и многие его современники, он не избежал пресловутого синдрома усталости от эпохи Гражданской войны и военного коммунизма, но при этом, мягко говоря, склонен был преувеличивать свои заслуги на этом этапе, настаивая на том, что достоин привилегированного положения. Здесь надо отметить, что двойная мораль была характерна уже для раннего советского общества. Так, например, не подозревая об истинной роли Романа Кулишера, Леонид Николаев заявил, что за провокационные разговоры в оппозиционном духе, который тот ведет, его с собеседником надо посадить. Но этот случай относится не к второй половине 1934 года, а к событиям четырехлетней давности. Здесь Николаев, благополучию которого еще ничего не угрожало, выступает вполне лояльным советским гражданином, верным генеральной линии коммунистом. Все изменило его исключение из партии и последовавшая потеря непыльной работы в Истпарте. Несмотря на восстановление в рядах ВКП(б), преодолеть надлом Николаеву не удалось. Содержание его дневника становилось все более мрачным, безысходным, несмотря на «непонятную манеру выражаться». Да и такой ли уж непонятной она была? Местами дневник Николаева напоминает язык произведений Андрея Платонова. И этому есть объяснение. После революции благодаря пропаганде и агитации лексикон малограмотных слоев населения, к которым принадлежал Николаев, претерпел существенные изменения. Однако умение владеть словом оставляло желать лучшего как с точки зрения семантики, так и синтаксиса. Но, как ни странно, при внимательном чтении бумаг убийцы можно обнаружить записи, рисующие характерный портрет, скрытого оппозиционера. А после прочтения одного из протоколов допросов Мильды Драуле от 11 декабря 1934 года отпадает необходимость копаться в записях ее мужа. Как свидетельствует жена Николаева, первое проявление его недовольства политикой партии на селе она отметила еще зимой 1933 года. Таким образом, показания М. П. Драуле играют по отношению к дневникам Николаева своеобразную демаскирующую роль. «Кухонная оппозиционность» Николаева не могла не стать подпиткой его террористических намерений и их реализации.
.....
