Читать книгу Темный исток - Роман Титов - Страница 1

Чем ярче свет, тем чернее Тень.

Хроники юхани

Глава 1

Клиент всегда прав?

– Господин Динальт?

В негромком девичьем голосе слышалось замешательство. Такое случается, когда, заходя в незнакомое помещение, понимаешь, что ошибся дверью. Оно и понятно – таверна «У Мар’хи» доверия не внушала. В особенности, если ты пришел к частному детективу и рассчитываешь на конфиденциальность.

– Отчасти, – буркнул я, с неохотой убирая инфопад. Голова раскалывалась от дыма и вони, зависших над столиками. Народу, вроде, было немного, да и музыка звучала негромко, однако объединенный шум как следует бил по мозгам.

– А если уточнить?

Даже не глядя на потенциальную клиентку, я понял, что дамочка с гонором, и потому желание поскорей отделаться от нее стало лишь сильнее.

Я открыл рот, намереваясь резко ответить, но, наткнувшись взглядом на пару огромных глаз, тут же захлопнул обратно. Мигрень в ту же секунду будто рукой сняло, а дрема растворилась. Я часто-часто заморгал, не в силах припомнить случая, когда бы встречал кого-то настолько невыносимо прекрасного.

Красавица была из человеческой расы, но к здешним местам явно отношения не имела. Ее безупречное и слегка надменное лицо, тонкая фигурка и оружие, притороченное к поясу темно-синего платья, лишь подчеркивали это. Бластер, кстати, выглядел уместно, учитывая, насколько опасными могут быть улицы космопорта Глосс.

Понадобилось несколько секунд, чтобы я наконец вспомнил, что от меня все-таки ждут ответа. Невольно пригладив пятерней растрепавшиеся патлы и хорошенько прокашлявшись, я быстренько нацепил маску безразличия и заговорил:

– Вам это все равно не поможет. Но вы попытайтесь. Зачем вам Динальт?

Кажется, я нервничал сильнее, чем хотел признавать, и, судя по слегка брезгливому выражению, скользнувшему по лицу незнакомку, она это почувствовала.

– А зачем, по-вашему, люди обращаются к частному детективу? Спросить дорогу до библиотеки?

– На Семерке нет библиотек, – брякнул я машинально и только тут сообразил, что в таверне повисла необычная для нее тишина. Все внимание завсегдатаев, до этого самозабвенно режущихся в карты, сосредоточилось на нас. Даже старик Илиус, хозяин-мект, перестал натирать свои ненаглядные стаканы и навострил уши. Одна лишь старушка в берете, как ни в чем не бывало, шумно всасывала хоботком остатки заказанного сока.

В одну секунду у меня вспотели ладони и шея, быстро намок воротничок. Поерзав на стуле, я отпил немного кесса, чтобы успокоиться.

Особого эффекта это не произвело.

Я все еще молчал, незнакомка стояла, а посетители изо всех сил делали вид, будто нисколько не подслушивают. Нужно было срочно что-нибудь предпринять.

Не придумав ничего лучше, я встал и отодвинул для дамы стул, невольно отметив, что она едва достает макушкой до моего подбородка. Я еле сдержался, чтоб глупо не захихикать. Незнакомка обожгла меня очередным презрительным взглядом и не двинулась с места. Я нахмурился и негромко проговорил:

– Садитесь, если не хотите, чтобы каждому в этой забегаловке стало известно о вашей проблеме. – Потом склонил голову набок и с легкой усмешкой прибавил: – Или можете уйти. Меня этот вариант тоже устроит.

Глянув на стул так, словно тот был заляпан блевотиной (что, кстати говоря, вовсе и не невидаль), красавица все же уселась, при этом не переставая рассматривать меня, будто насекомое на предметном стекле.

Не обращать внимания на ее тяжелый взгляд оказалось непросто, но я все-таки справился и даже умудрился без проволочек активировать акустическую защиту. Послышалось легкое монотонное гудение, после чего столик и нас вместе с ним окутало полупрозрачное энергетическое поле, гасящее любые звуки, способные вырваться за его пределы.

С тех пор, как мы с моим страшим братом начали подрабатывать частными сыщиками, угловой столик в таверне Мар’хи стал нашим, так сказать, офисом. Чтобы не смущать клиентов и не отвлекать посетителей таверны, в столешницу вмонтировали миниатюрный генератор, предотвращавший любую попытку подслушать разговор.

– Весьма предусмотрительно, – в голосе незнакомки послышалось одобрение.

Я пропустил это мимо ушей, выгнув бровь и поинтересовавшись:

– Кто вы?

По всему было видно, что рассказывать о себе дамочка предпочла бы в последнюю очередь, хоть и понимала, что в этом случае наш диалог не сдвинулся бы с места. А потому она ответила:

– Мое имя Диана Винтерс. И, думаю, этого должно быть достаточно. Я здесь не затем, чтобы излагать вам свою биографию.

Я равнодушно пожал плечами, не собираясь настаивать. В конце концов, она не первая, кто, обращаясь за помощью, стремился сохранить инкогнито. Я задал третий и, пожалуй, главный вопрос:

– Чем могу помочь вам, госпожа Винтерс?

Но и это ей, отчего-то, не понравилось.

– Если не возражаете, я бы предпочла говорить с Мекетом Динальтом лично. Мне сказали, вы знаете, где его найти.

Вот как? Я откинулся на спинку стула и несколько мгновений пристально разглядывал ее безупречное личико, после чего спросил:

– Откуда вы о нас узнали?

– Не имеет значения, – отмахнулась Диана. – Так вы проводите меня к нему или нет?

– В этом нет нужды, – выдохнул я и кивнул в сторону братца, в этот момент решившего бросить компанию собутыльников и наконец присоединиться к нам.

Уж и не знаю, что заставило его так поступить. Обычно Мекет не выказывал желания общаться с клиентами, предпочитая отсиживаться, как он говаривал, на галерке, пока я принимал на себя роль терпеливого слушателя.

Диана, проследив за моим взглядом, неодобрительно поджала полные губки. Оно и понятно. Мекет не производил благопристойного гражданина, но после нескольких часов возлияний и игры (а я даже не знаю, во что они там резались), выглядел, точно портовый грузчик: небритый, всклокоченный и в поношенных шмотках. Пара болтавшихся на поясе бластеров редчайшей модели Нэви-51 довершали облик, украшая его. Но немного. Обычно на макушке торчала еще темно-бордовая широкополая шляпа, но этим вечером она почему-то отсутствовала. В присутствии брата я невольно начинал себя чувствовать каким-то мелким и чересчур ухоженным.

Когда Мекет вошел в пределы поля и уселся на третий стул, на меня отчетливо пахнуло спиртным. Не желая вдыхать миазмы, я сложил руки на груди и приготовился наблюдать.

– Мекет Динальт? – поинтересовалась Диана, но не с осторожностью, как это обычно бывает, а так, словно он был ей чем-то обязан.

В ответ брат снял воображаемую шляпу и отвесил поклон:

– К вашим услугам. – Затем он хищно улыбнулся и сказал: – Симпатичный костюмчик, кстати говоря… Как, впрочем, и содержимое. Должен признать, нечасто в нашу дыру залетают такие хорошенькие птички. Чем могу служить, сладкая моя?

Диана выпрямилась и стрельнула взглядом в меня, как будто ожидала поддержки. Она явно не привыкла к комплиментам подобного толка, что лишь укрепило вдруг посетившую меня мысль, что девушка совсем не из «простых смертных». Решив не поддаваться искушению злорадно ухмыльнуться, я подбадривающе кивнул ей.

Диана заговорила:

– Когда мне вас рекомендовали, то сказали, что вы специализируетесь на поиске пропавших вещей.

– Людей, вещей, домашних питомцев – без разницы, – мотнул головой Мекет, продолжая ухмыляться. – Что же пропало у тебя?

– Робот, – заявила она таким тоном, будто это было нечто из ряда вон выходящее. Честное слово, к нам обращались и с более экстравагантными запросами. Взять хоть ту историю со старухой и вилкой… – Домашний лакей, служивший моей семье несколько десятилетий.

Диана вынула из кармашка маленький голографический проектор и активировала запись. В ту же секунду над столиком замерцало трехмерное и сильно уменьшенное в размерах изображение белесого и похожего на сферу, внезапно обросшую суставчатыми щупальцами, робота-разведчика.

– СП-17, – проговорил я, придвинувшись ближе. – Не сказал бы, что эта модель подходит для лакейской работы. Персональные шпионы скорей, вот кто они!

– И что же такого ценного он для тебя нашпионил? – быстро поинтересовался Мекет, прищурившись.

Диана пожала плечами:

– Именно это я и хочу выяснить.

Мне стало чуточку интересней, и я спросил:

– Как давно он пропал?

Диана вздохнула, потом сказала:

– Девятнадцать лет назад.

Мы с братом переглянулись. Если поначалу во мне еще теплилась призрачная надежда, что это будет нечто занятное, то сейчас она развеялась как дым. Я еле сдержался от широченного зевка – скукотища смертная! Кому придет в голову искать старого робота, пропавшего черти когда?

– Прости, малышка, но твой робот, должно быть, уже давным-давно на металлолом пошел, – озвучил Мекет то, что не успел высказать я. – Лучше возвращайся обратно к папочке и попроси у него купить тебе другую игрушку. Такой ерундой мы не занимаемся.

Он уже было собрался встать и вернуться к собутыльникам, как вдруг реплика Дианы буквально пригвоздила его к месту.

– Я еще не закончила, – отрезала она. Тон был ледяным, но вот глаза так и метали молнии! Диана Винтерс снова опустила руку в кармашек и на этот раз извлекла на свет датчик, на маленьком экранчике которого помаргивал запеленгованный сигнал. – Этот детектор настроен на сигнальный маячок лакея. Я получила его, когда мне было шесть лет и с тех пор все это время хранила. Вчера он неожиданно заработал.

– Ну и что? – процедил Мекет, ничуть не впечатленный. – Это все равно не объясняет твоего стремления найти эту рухлядь.

Девушка недобро сощурилась.

– Я пришла сюда не для того, чтобы выслушивать мудрые советы. Назовите свою цену, и я заплачу.

В том, что она была готова раскошелиться, я не сомневался ни минуты с тех пор, как ее увидел. Что касается Мекета, то он уже несколько месяцев стенал о том, что ему не хватает денег для калибровки системы наведения «Ртути», и что неплохо было бы подвязаться на какую-нибудь «халтурку». До сих пор работенка все попадалась дешевая и нервотрепки от нее было значительно больше, чем прибыли. Глянув на брата, я прямо-таки услышал, как заскрежетали шестеренки в его голове.

Еще разок глянув на голограмму, Мекет почесал обросший недельной щетиной подбородок, потом объявил:

– Двадцать кусков. Половину вперед.

Услышав сумму, я едва удержал челюсть, чтобы та не шмякнулась об стол. Я ожидал, что девица сорвется с места и будет такова, но она и бровью не повела.

– Не проблема, – отмахнулась Диана, снова сверкнув глазами. – Я заплачу сколько скажете. Только взамен попрошу об услуге.

Последнее заставило меня насторожиться. Опыт говорил, что подобные высказывания как правило ничего хорошего не сулят.

– Где бы робот ни обнаружился, – продолжила Диана, – вы возьмете меня с собой.

– Не пойдет, – мгновенно отрезал Мекет, раздраженно тряхнув своей гривой, и прибавил: – У меня правило – не таскать с собой бесполезный довесок. Даже такой аппетитный, как ты.

Но его реакция, казалось, ничуть Диану не смутила. Девица только усмехнулась. По всему было видно, что уступать она не привыкла, и этот раз исключением не стал.

– Таково мое условие. Иначе сделки не будет.

Искоса разглядывая ее точеный профиль, я оценил избранную стратегию. Видно, она и правда неплохо разбиралась в людях, поскольку поняла, что, согласившись на названную Мекетом сумму, поставила его в положение, когда жадность с большой долей вероятности возьмет верх над благоразумием.

Так и случилось.

Только пару секунд брат чисто для формы изображал неудовольствие, но потом хлопнул ладонью о столешницу, подводя итог:

– Договорились.

И все. Он сразу же поднялся из-за стола и, потирая ладони с таким видом, будто только что провернул сделку века, нетерпеливо глянул в сторону галдящих за дальним столиком дружков. Видно, еще даже не попавшие в карман денежки жгли и требовали спустить хотя бы часть в очередной идиотской игрульке…

– И все?

Развернувшись к Диане всем корпусом, Мекет состроил удрученную мину.

– А чего еще надо, куколка? Бумажки хочешь подписать? Так это не ко мне. – Он протянул руку с намереньем потрепать меня по макушке. Я увернулся. – За подобную ерунду у меня отвечает вот этот Мозголом. С ним и обсуди детали. А заодно координаты оставь. На всякий случай. Вылетаем сутра пораньше, так что не проспи.

– За это можете не беспокоиться, – сообщила Диана, косясь на него исподлобья. – Но вам разве не интересно, куда придется лететь?

На этот раз на лице брата заиграла самодовольная ухмылка, из-за чего мне до жути захотелось съездить ему по башке инфопадом.

– Знаешь, золотце, за свою не самую скромную жизнь я успел побывать в таких лейровых дырах, что тебе ни в одном кошмаре не снилось, так что едва ли сильно удивлюсь. А если и так… Что ж, обожаю сюрпризы. – Он подмигнул и отвесил шутовской поклон: – Мое почтение, миледи. – Потом изловчился и все-таки достал меня своею ручищей. – Мозголом, будь паинькой.

– У меня, кстати, имя есть, – проворчал я, стараясь привести волосы в порядок.

– Ага.

Мысленно захлебываясь от негодования, я все же умудрился сохранить невозмутимый вид, и потому, когда Мекет покинул пределы акустического поля, облегченно выдохнул.

Диана это заметила и неожиданно поинтересовалась:

– Почему он зовет вас Мозголомом? Не очень-то это по-братски.

Я улыбнулся, невольно вспомнив старую историю, из-за которой Мекет и наградил меня этим прозвищем. В тот раз мне и правда пришлось сломать не один упрямый мозг.

– Да нет, – сказал я. – На языке Мекета, это почти признание в любви. Он, знаете ли, не из тех, кто разменивается на сантименты.

– И потому ведет себя как сельский боров?

– Если вы не заметили, то Семерка и есть одно большое шумное село. Здесь только так и общаются.

Красавица нахмурилась. Подобные устои определенно не укладывались в рамки ее понимания. Уверенным тоном Диана изрекла:

– Все равно это не повод сносить подобное обращение.

Терпеть не могу, когда суются с советами. Рассуждать о тонкостях взаимоотношений со старшим братом я обычно не позволял никому, однако в этот раз спорить не захотел.

– Может и так. Кроме того, я и сам далеко не безропотный ягненочек. Умею дать сдачи, если потребуется.

Скептически оценив мою сухопарую фигуру, Диана, кажется, не особо в это поверила. Я вздохнул и не без облегчения вернулся к основной теме разговора.

– Ладно, давайте разберемся с вашей пропажей.

Без особых церемоний я протянул руку к передатчику и подсоединил его к разъему инфопада. Ничего архисложного или сверхъестественного в моих манипуляциях не было, но я заметил, с каким неподдельным интересом Диана наблюдала за этим. Похоже, робот и правда очень много для нее значил. Ну или в его памяти таилось нечто настолько важное, что могло бросить тень на нее и ее таинственное семейство. Один только вопрос терзал мою душу: кто надоумил столь привередливую особу обратиться именно к нам? Но его я решил приберечь на потом.

– Что вы делаете? – между тем поинтересовалась Диана с нарочитым безразличием, которое, впрочем, меня не обмануло.

– Собираюсь запустить программу-поисковик, которая смогла бы указать, откуда ваш робот посылает сигнал.

– И только-то?

Ее слегка разочарованный тон заставил меня ухмыльнуться.

– А вы чего ждали? Изобретения антиграва? Или напряженной работы мысли? Даже в нашей дыре имеются кое-какие блага цивилизации.

Чудо, но моим словам, кажется, удалось ее пронять. Смутившись, Диана проговорила:

– Я вовсе не это имела в виду.

– Я так и подумал. – Потом зачем-то прибавил: – Помимо ловкости спускать деньги на выпивку и тотализатор, Мекет старается держать марку и не скупится на новенькое ПО.

– То есть и финансами у вас тоже заведует он? – с сомнением спросила она.

Я улыбнулся:

– Ну, он уверен, что так оно и есть.

– Понятно. И что, одна из таких программ сумеет выследить моего робота по маячку?

– Как я сказал, ничего сверхъестественного и архисложного. Даже странно, что вы сами об этом не додумалась и специально летели сюда через полгалактики… – Я и сам понимал, насколько неуклюжей вышла попытка выяснить подробности о нашей загадочной гостье, и чтобы как-то сгладить неловкость, задал вопрос в лоб: – Откуда вы? И почему из бесчисленного количества детективных контор выбрали именно нашу?

– Ох, лучше бы и правда поискала другую, – вмиг ощетинилась Диана. – Где нет такой занозы, вечно сующей нос в чужие дела. Отчего вас это волнует? Неужели я мало денег заплатила?

– Ну, технически еще не заплатила, – мягко напомнил я, сложив перед собой пальцы домиком и устремив на Диану пристальный взгляд. Для обработки данных инфопаду требовалось время, так что можно было малость повеселиться. Обожаю играть в гляделки. – Кроме того, это весьма необычно. Сами подумайте: вы приходите к нам с просьбой о помощи, сорите деньгами, но при этом ни слова не упоминаете о том, кто вы такая и откуда взялась. Само по себе это уже вызывает подозрения. Даже если вас не подослали враги Мекета, коих, к слову, у него не так уж и мало, вы могли бы оказаться замешанной в чем-то не вполне законном, а это уже совсем другие расценки…

Диана сверкнула глазами и это было нечто!

– Так и знала, что дело в деньгах! – с глубочайшим презрением заявила она. – Скажите, на этом булыжнике все так хорошо покупаются? Сколько еще я должна заплатить, чтобы вы отстали от меня со своими вопросами?

Улыбнувшись одними губами, я ответил ангельским голоском:

– Боюсь, у вас столько нет.

Глаза девушки недобро сощурились, а голос сделался холоднее полярного ветра.

– Ты много на себя берешь.

– Возможно, – пожал плечами я, проглотив этот внезапный переход на «ты». – Такая уж у меня работа.

Продолжать пикировку Диана не стала и вместо этого перевела взгляд на приборчики, подперев подбородок затянутым в перчатку кулачком.

– Есть что-нибудь?

Я проверил показания и чуть не вскрикнул от изумления. Но поскольку это было бы не очень солидно, пришлось ограничиться сдавленным «Ох!».

Диана насторожилась.

– В чем дело? Что ты нашел?

В обычной ситуации, я бы ни за что не позволил себе столь открыто демонстрировать эмоции, но это был совершенно особый случай. А все потому, что место, где обнаружился сигнал, являлось воплощением всех моих детских грез и мечтаний. Боясь хоть на секунду оторвать взгляд от изображения, я проговорил дрожащим от волнения голосом:

– Сигнал довольно слабый, но устойчивый. И он идет с Яртеллы!

– Откуда?

Этим-то и был испорчен весь момент. Я сразу как будто уменьшился и только и мог, что удивленно пялиться на сидящую напротив девушку, взиравшую на меня с выражением полнейшего непонимания.

– Ты что, никогда не слышали об этой планете?

– Прости, что не знаю названия каждой замшелой дыры в Галактике, – высокомерно откликнулась Диана. Однако, перехватив мой удивленный взгляд, поинтересовалась: – Ну и что там такого особенного?

– Это же древнее урочище лейров! Их тайная обитель! Колыбель Адис Лейр! – Я и сам не заметил, как целиком покрылся крупными мурашками, хотя в пабе было довольно-таки душно. Сообразив, что моего восторга девушка ничуть не разделяет, я несколько увял и уточнил: – О лейрах, надеюсь, ты слышала?

– Не больше, чем другие, – чопорно покачала она головой. – Я не питаю страсти к различного рода тайным обществам и религиозным течениям. Особенно, если они были уничтожены столетия назад. Мои интересы куда прозаичней.

– Рад за тебя, – осклабился я, стараясь взять себя в руки. – Тем не менее, это место – настоящая кладезь старинных реликвий древнего Ордена и мне уже не терпится там побывать!..

– Послушай, – поспешила оборвать меня Диана, – надеюсь, ты не собираешься потратить все время на бессмысленное шастанье по древним развалинам? Я нанимаю вас не за этим.

Выпрямившись на стуле, я оправился и деловитым тоном проговорил:

– Ни к чему волноваться, миледи. Мы – профессионалы своего дела. Иначе просто никто не стал бы нас рекомендовать.

Неожиданно взглянув на меня с какой-то невероятной обреченностью, девушка негромко изрекла:

– Так ведь в этом и проблема.

В который раз я нахмурился и удивленно уставился на ее безупречное лицо. Только Диана вновь ничего не объяснила, лишь извлекла из потаенного кармашка микрочип и бросила его на стол. Приглядевшись, я сразу понял, что чип кредитный.

– Здесь ровно столько, сколько просит твой брат.

– Десять тысяч? – с сомнением произнес я. Отчего-то мне вдруг сделалось не по себе. – Откуда ты узнала, что он назовет именно эту сумму?

– Чутье подсказало, – загадочно ответила она и поднялась на ноги. – На какое время назначен вылет?

– Думаю, часов на пять, – не будучи в этом уверен, сказал я. – По-местному времени. Тринадцатый док. Если что-то изменится, я сообщу. И… – я немного замялся, – меня зовут Риши.

– Мои контакты имеются здесь, – кивнула Диана на проектор, будто не услышав мои слова, и быстро, не прощаясь, ретировалась, растворившись в сиянии акустического поля, словно сновидение.

Еще минут пять я молчаливо глядел ей вслед, ломая голову над тем, как бы преподнести Мекету новость о полете на планету-призрак, о которой он слышать ничего не желал. Забавно, но факт: наше с братом отношение к лейрам и всему, что с ними связано, было диаметрально противоположным. И если меня уже одно упоминание о мрачной и пугающей Яртелле заставляло воодушевиться и чуть ли не приплясывать от нетерпения, то Мекет, в этом сомнений не было никаких, даже слышать о ней бы не захотел. И это при том, что никогда не отличался излишней суеверностью. Но сколько бы я ни бился, пытаясь выяснить причину такого поведения, вразумительного ответа пока так и не услышал.

Впрочем, решил я, у меня появился великолепный шанс выяснить все раз и навсегда.

Глава 2

Засада

С того момента, как Диана Винтерс покинула таверну, прошло чуть больше двух часов, а я все никак не мог заставить себя уйти. За это время атмосфера в забегаловке успела перемениться, став оживленнее и громче. Конечно и народу прибавилось. Разномастные лица, человеческие и не только, заполонили столики и барную стойку так, что даже протиснуться было нельзя. Кого-то из присутствующих я знал, некоторых видел впервые, но были и такие – представители экзотичных для местной части космоса рас, – о ком я даже не слышал. Наличие акустического поля избавляло меня от необходимости затыкать уши, но, судя по безумным флуктуациям, что сотрясали скромный по размерам зал, галдеж стоял невероятный.

Прикончив, наверное, десятую по счету кружку кесса, я, с чувством выполненного долга, отправил рабочий инфопад в спящий режим и блаженно потянулся. В глазах рябило от строчек, а голова пухла после заполнения форм. Мекету хорошо – получил денежки и побежал развлекаться, а вся бумажная волокита доставалась мне. Я осмотрелся. Братец увлеченно подсчитывал оставшиеся на руках карты, от напряжения высунув язык. Я фыркнул. Тоже мне шулер.

Минипроектор Дианы Винтерс и кредитный чип все еще лежали на столе, постоянно привлекая внимание. Глупо отрицать, что деньги, которые она платила за работу, нисколько меня не привлекали (тесное общение с Мекетом накладывало свой отпечаток). Однако большее волнение доставляло название звездной системы, на которой обнаружился маячок робота. Планета Яртелла была местом из старых сказок, где лейры обучались управлению Тенями.

Со времен Второй войны, завершившейся чуть больше двухсот лет назад, о лейрах ходило множество слухов, большинство из которых по содержанию напоминали нелепые страшилки. Многочисленные истории о них с самого детства захватывали мое воображение, так что я часы напролет проводил в Инфосети, перелопачивая многостраничные легенды, мифы и дурацкие опусы не менее дурацких фигляров. И все ради нескольких крупиц подлинной информации о лейрах, которые мне удалось выудить, благодаря врожденным способностям ищейки. Чем старше я становился, тем сильнее углублялся и мой интерес. Когда Мекет начал меня брать на настоящие дела, время от времени выводившие нас за пределы системы Авиньон, я не упускал момента, чтобы раскопать что-нибудь о лейрах. Благодаря таким стараниям, у меня на руках появились несколько редких книг, по словам их владельцев, написанных самими лейрами. Из этих книг я и узнал, что за тысячелетия до становления Риоммской Империи, лейры уже подчиняли себе целые системы. Они не были расой, но считали себя группой сверхпросвещенных существ, обучившихся управлению таинственной энергией, нелепо прозванной Тенями. Откуда взялись эти Тени и что они из себя представляли, никто, понятное дело, не знал. Однако все были убеждены, что добра от них ждать не стоит. И до смерти боялись.

Я потянулся к проектору и несколько секунд рассеяно повертел его между пальцев. Незнакомое доселе чувство тихонько поскребло в области сердца. Предчувствие или намек?

Я быстро спрятал проектор и чип в карман и деактивировал защиту, приготовившись к погружению в пучину хаоса.

Невообразимый гвалт, нахлынувший невидимой волной, едва не лишил меня слуха и первые секунды пришлось очухиваться, словно от удара шок-дубинкой. Только после того, как уши немного привыкли к грохоту музыки и воплям посетителей, стремящихся ее переорать, я начал разделять общую какофонию на слова и фразы. Струнный квартет, преимущественно состоящий из представителей инсектоидов-зуллан, остервенело наяривал один из своих танцевальных хитов. Кое-кто из посетителей резво отплясывал в такт музыке, большинство же занимались тем, что обычно делают представители всех без исключения гуманоидных рас, столкнувшихся в замкнутом пространстве: сметали стряпню криворукого повара, заливали съеденное горючими смесями, и далее по списку: ставки, задушевные беседы, споры, заигрывания, кто-то грозился набить кому-то морду. В общем, веселились, как и подобает цивилизованным отбросам.

Состроив каменную мину и стараясь ненароком никого не задеть, я отважно пустился в море потных и извивающихся тел, лавируя между ними, точно кораблик, заплутавший посреди астероидного поля. Переживал я не оттого, что боялся толпы. Скорей, надеялся избежать ненужных контактов с отдельными личностями, вроде тех, чьей компанией наслаждался мой разлюбезный братец. Тратить время на бесполезный треп мне было не по нутру. Обычно я не засиживался так допоздна и потому ощущал небывалую раздражимость. Спать хотелось просто смертельно. И это притом, что мысли о планете лейров по-прежнему не выходили из головы. Как и большинство обывателей, Мекет люто ненавидел лейров, и я немного побаивался обсуждать с ним эту тему, хоть и понимал, что разговора не избежать. Для себя же твердо решил: скажу ему не раньше, чем «Ртуть» оторвется от поверхности Семерки…

– Эй, Мозголом!

Я был на полпути от выхода, когда не услышал, а скорее почувствовал окрик и, выругавшись про себя, обернулся в ту сторону, где заседал брат. Выцепив его из толпы взглядом, я тут же удивленно выгнул бровь. Оказалось, что окрик исходил совсем не от него, а от некоей чешуйчатой амфибии неопределенного пола, сидевшей от Мекета по правую руку и машущей мне длинной перепончатой конечностью.

– Поди-ка сюда!

Я не двинулся с места, для начала скептически скривившись, и продолжал изучать личность, возомнившую, будто имеет право называть меня Мозголомом. Подобной привилегии удостаивался исключительно Мекет, да и то далеко не за просто так.

– Ну, чего уставился? Иди сюда, кому говорят! – продолжало орать через весь паб существо голубовато-фиолетового окраса. Яркий высокий гребень на голове так и трепыхался. Брат же все пялился в свои карты, то ли прикидываясь, то ли на самом деле ничего, кроме них, не замечая.

Пожав плечами, я решил подойти и выяснить, чего вдруг земноводное позабыло на Семерке, где нет ни одного открытого водоема.

– Чего надобно, перепонка? – Вблизи мне удалось рассмотреть, что глазищи у гуманоида были ярко-алого цвета, будто налитые кровью, а приплюснутый нос явно не раз подправляли кулаком. Глядя на меня, существо гаденько ухмылялось, демонстрируя ряд мелких, но довольно острых на вид зубов.

– Ты бы отсоветовал братцу делать новые ставки, не то к концу игры даже его поношенные штанцы принадлежать мне будут, – сказало оно.

Прежде, чем отрыть рот, я сложил руки за спиной и, вернув ухмылку с процентами, вежливо поинтересовался:

– А ты из них не выскользнешь?

Кто-то негромко хохотнул, но я не отводил нарочито беспокойного взгляда от быстро меняющей цвет физиономии недостаточно разумного существа.

– Что ты сказал, головастик?! – переспросило оно.

Еще немного, и амфибия накинулась бы на меня с кулаками. Возможно даже сумела бы ударить. Вот только холодное дуло мекетовского бластера, упершееся ей (или все-таки ему?) под ребра, заставило гуманоида мгновенно остыть и прижать пятую точку обратно к стулу.

– Еще раз обратишься к моему брату не по имени, я тебе гребешок сделаю в дырочку, – флегматично предупредил Мекет.

Амфибия посерела, затем торопливо и невразумительно прошамкала что-то вроде:

– А мне почем знать, как его имя?

В ответ Мекет отвел оружие в сторону и хлопнул открытой стороной ладони по гладкому и липкому лбу. Влажный звук шлепка заставил меня содрогнуться от омерзения. К счастью, этого никто не заметил.

– Так у меня спроси, бестолочь! Да и с чего ты так уверен в выигрыше? – Мекет скосил взгляд прищуренных глаз на земноводное и, вальяжно откинувшись на стуле, скомандовал: – Открывайся!

Склизкий тип безропотно бросил на стол карты рубашкой вниз, продемонстрировав набранную комбинацию, довольно-таки весомую, судя по тому, как сразу зашевелились и заерзали прочие собравшиеся.

– Как дела? – на всякий случай обратился я к брату.

– Как по маслу, – буркнул тот, переводя свой цепкий взгляд от лица одного соперника к другому, в ожидании, когда они откроют набранные комбинации. – Полно времени, чтоб отыграться.

Так и знал! Воздев очи горе, я негромко застонал:

– Опять за старое?!

Мекет поморщился, будто его зубная боль одолела.

– Давай отложим момент моего ментального изнасилования?

– А толку-то?

Он не ответил, вместо этого поинтересовавшись:

– Куколка аванс оставила?

– Угу, – пробубнил я недовольный сменой беседы.

– Сколько условились?

– Да.

Братец широко ухмыльнулся, не переставая наблюдать, как соперники один за другим выкладывают свои карты на стол.

– Ну и славно, – вдохновленно пробормотал он.

– Вылетаем на рассвете, – сообщил я, мрачно разглядывая его счастливую рожу.

– Прекрасно! – И, вместо того, чтобы сосредоточить внимание на деталях отлета, Мекет в порыве страсти со смачным звуком шлепнул проплывавшую мимо официантку по мягкому месту. Телла (кажется так ее звали) жеманно захихикала, едва не опрокинув на заседавшую по соседству компанию поднос с напитками.

М-да, не на такую беседу я рассчитывал…

– Не опоздай! – рявкнул я, надеясь хотя бы этим привлечь внимание брата.

– Не дрейфь, – весело откликнулся он, важно и не спеша опуская свой карточный веер поверх остальных. – Все равно без своего капитана «Ртуть» никуда не полетит.

– Это ты так думаешь, – буркнул я, скосив взгляд на карты. Кажется, он выиграл. Хотя полной уверенности в том у меня не было. Насколько Мекет мог считаться заядлым картежником, настолько же я проявлял абсолютное пренебрежение к играм подобного толка. Он мог чуть ли не сутками торчать за игорным столом, в своих ставках нередко выходя далеко за рамки разумного, и только истинным чудом умудрялся не проиграть ни корабль, ни себя.

Секунду-другую понаблюдав за продолжавшимся цирком, я наконец сказал:

– Все. Иду спать

– Беги, – кивнул Мекет. – Я тоже скоро подтянусь. – Потом его взгляд вновь задержался на мерно покачивающихся при ходьбе выпуклостях официантки, и он прибавил: – А может быть и нет.

Закатив глаза и нарочито громко фыркнув, я развернулся и направился к барной стойке, собираясь расплатиться по накопленным счетам.

– Ну что, сегодня фартит? – с усмешкой спросил альбинос Илиус Мар’хи, кивнув в сторону Мекета и в то же время проворно сгребая брошенные мною кредитки под стойку.

Я оглянулся назад на игорный стол. Брат выглядел вполне довольным жизнью.

– А ему всегда поначалу фартит. Зато если войдет в раж, то тормозов не знает.

Мар’хи хохотнул, встопорщив серебристые чешуйки над верхней губой, похожие на пышные человеческие усы.

– Ну это ты загнул. Не припомню такого, чтоб Мекет Динальт спустил в игре больше, чем сам изначально задумал, – заметил мект. – Тут, понимаешь ли, нет такого игрока, кто мог бы мухлевать за столом почище твоего братца.

Чисто из вежливости я заставил себя улыбнуться. Во всех смыслах слова хозяина таверны были слабым утешением, да и на комплемент не тянули. Ничего не сказав, я проверил собственную кобуру, натянул на глаза защитные очки, набросил на голову капюшон и, попрощавшись, вышел в ночь.

Ночи на Семерке частенько бывали холодными. За короткий день каменистая поверхность луны не успевала как следует прогреться и с заходом солнца остывала слишком быстро. Вдобавок ко всему бесконечные сквозняки, циркулировавшие меж угловатых и приземистых построек космопорта, вокруг которого, собственно, и сформировался местный городишко, поднимали в воздух песчинки и другой мелкий мусор, отчего обыкновенная вечерняя прогулка превращалось в то еще увеселение. Не укрыв как следует лицо, любой рисковал не только надышаться пыли, но и здорово поцарапаться.

В небе взошел бледно-голубоватый Авиньон, как обычно окруженный целой свитой мелких и гораздо менее гостеприимных, нежели Семерка, спутников. Сие необыкновенное зрелище считалось единственным достоинством всей звездной системы целиком. Большего от Авиньона и его так называемых сестер ждать было абсолютно нечего.

Я торопливо шагал по широким и пустынным улочкам Глосса, кутаясь в полы кожаной накидки и низко склонив голову. Из-за весящего в воздухе облака пыли разбирать дорогу приходилось с трудом. Вопли дерущихся за мусор птиц, сильно приглушенные воем мечущегося меж домами ветра, слышались то тут, то там. Редкие фонари, торчащие из-под крыш тесно пристроенных друг к другу домов, кое-как просвечивали ночь. Даже огромный бледнеющий в пыльном ореоле планетарный диск мало чем мог им помочь. Идти приходилось скорее по памяти. Благо, до тринадцатого причального дока, где и обосновался на неопределенное время наш с братом звездолет, было рукой подать.

Днем в этих местах обычно бывало довольно людно. Мелкие лавчонки распахивали ставни и развертывались шатры, а их хозяева наперебой предлагали товар на любой, как они сами обожали выражаться, вкус. В основном же это были всякого рода побрякушки, интересные, но все-таки нацеленные на залетных гостей, – единственных, кого могли заинтересовать изделия местных умельцев. Только по ночам все население Семерки как будто вымирало, а на смену честным (в самом общем смысле этого слова) торговцам и путешественникам вылезали мелкие разбойничьи группировки, ведшие непрекращающиеся войны за господство над тем или иным кварталом. С некоторыми из таких банд нам с Мекетом временами приходилось иметь дело, поскольку они всегда видят и слышат больше других. Однако это не означало, что в подобном обществе мне были рады двадцать местных часов в сутки. А потому, забредая после захода солнца на территорию, подконтрольную одной из банд, всегда приходилось держать ухо востро – мало ли что могло взбрести в голову обколовшимся солями головорезам.

Ветер с каждой минутой крепчал, раздувая полы накидки почти параллельно земле. Глубокий капюшон то и дело норовил слететь с головы, так что его постоянно приходилось придерживать рукой. Хорошо хоть прихватил с собой очки, иначе не удалось бы приоткрыть глаза и на миллиметр. А так даже умудрился высмотреть торчащую из-за ближайшего поворота квадратную морду курсу, которая, едва заприметив меня, тут же растворилась в густом облаке пыли. Я, быть может, и не обратил бы на нее внимания, если б не заметил примечательный ярко-желтый треугольник, красовавшийся на плоском лбу. Дурное предчувствие кольнуло меня тонкой иголкой.

Я остановился, позволив себе немного нахмуриться. Подобное поведение не пристало мелким, но кровожадным рептилиям с планеты Ним’Ар. Природа не наградила их какими бы то ни было шпионскими талантами. Все курсу напоминали низкорослых бронированных големов и не признавали иные маневры, кроме как всегда идти напролом. Бывало, конечно, что и среди них попадались исключения. Но то были единичные случаи. Вроде злополучного клана Феб, метку которого я и заприметил. Эти ребятки немало поспособствовал нашему с братом провалу в недавнем «Деле о старухе и вилке».

Отбиваться вилкой, точно кинжалом, оказалось делом весьма неудобным и хлопотным, особенно если толщина шкуры твоего противника превосходит прокатный лист. И все же мне удалось отыскать слабое место и проделать несколько дырок в особенно упрямой морде, пока Мекет пытался вырвать старую огианку из когтей других членов клана. К несчастью, от полученных травм старуха скончалась прежде, чем нам удалось обратить наемников в бегство. В итоге и мы, и они остались ни с чем, а потому разошлись далеко не друзьями. Я говорил брату, что ответная пакость себя ждать не заставит. Клан Феб с трудом переживал оскорбления, особенно когда они наносились кем-то, кого сами курсу привыкли считать людьми второго сорта. Вроде меня и моего брата.

На всякий случай опустив ладонь на рукоятку бластера, я осторожно заглянул за злосчастный поворот и внимательно всмотрелся в густеющий там полумрак. Никакой ящерицы и близко не было, словно она правда в воздухе растворилась.

Несколько секунд простояв в недоумении, я попытался придумать, куда курсу мог подеваться. Времени добежать до следующего поворота у морды бы не хватило, а карабкаться по отвесным каменным стенам ее вид и вовсе не умел. Идею о том, что наемник мог мне попросту привидеться я даже не рассматривал. Не потому что был убежденным материалистом, а оттого, что никогда не испытывал необходимости не доверять собственным глазам. Курсу-головорез был здесь – вне всяких сомнений, – высматривал меня, а теперь куда-то пропал. Вот только куда? Забежал в один из домов? Единственная дверь, выходящая на эту сторону улицы, казалась запертой наглухо. Не стал же он невидимкой в конце концов!

Стоило только ослабить бдительность, как будто из ниоткуда прилетел электрический удар. Пара тонких металлических разрядников впилась мне в грудь и так тряханула, что на несколько мгновений я позабыл, где верх, а где низ. За яркой вспышкой последовала острая боль, скрутившая все тело, после чего окружающий мир на глазах мгновенно свернулся в трубочку, и я, под собственный и довольно протяжный вопль, провалился в темноту…

Лишь спустя какое-то время, да и то благодаря непрекращающейся тряске и болезненным ударам головой о нечто твердое, мне удалось вернуться в сознание и постановить, что дела мои плохи.

Как я запоздало определил, чтобы обмануть меня, треклятый курсу воспользовался обыкновеннейшим генератором маскировки, сумевшим, с учетом пыльной бури, заставить мерзкую вонючую рептилью тушу сделаться практически невидимой. Оказывается, чешуйчатая тварь вовсе никуда не сбегала, лишь преспокойно ждала, когда я, привлеченный ее рожей, подойду достаточно близко, чтобы схлопотать электрошокером. Едва я оказался на утоптанном песке без чувств, курсу схватил меня за лодыжки и потащил в одному ему известном направлении.

Положение помойного мешка, собирающего по пути все какие можно ухабы и рытвины, оказалось крайне невыгодным и я попытался разговорить своего похитителя:

– Эй, ты, чертова ящерица! Отпусти меня, слышишь?! Отпусти, иначе пожалеешь!!! – Ну да, размениваться на особо оригинальные и цветистые выражения я был не мастак.

Но тот лишь легонько тряхнул головой и постарался сделать так, чтобы я ребрами сосчитал россыпь подвернувшихся мелких камушков.

Однако я не собирался сдаваться.

– Куда ты меня тащишь, идиот?! Кому говорят, отпусти сейчас же!

Вовремя вспомнив, что вооружен, я попытался дотянуться до бластера, но к ужасу обнаружил, что не могу пошевелить даже пальцем. Разряд оказался такой силы, что мои мышцы на время потеряли возможность сокращаться. Тогда-то я и запаниковал по-настоящему. Наплевав на гордость, я открыл рот и заорал во всю мощь легких, надеясь, что мой вопль привлечет хоть чье-то внимание.

Внезапно движение вперед прекратилось, надо мной склонилась широченная морда наемника, приоткрылась усыпанная мелкими и похожими на иголки зубками пасть и несколько раз плотоядно клацнула перед самым носом. От страха я вытаращил глаза и мгновенно заткнулся.

Курсу прорычал:

– Еще раз заорешь, я тебе язык откушу. А будешь вести себя хорошо, может быть, останешься в живых. Усек?

Я торопливо кивнул, хотя и отметил про себя, что он не сказал «невредимым».

– Хороший мешок, – кивнул ящер, снова схватил меня за ноги и поволок дальше.

– Чего тебе от меня нужно? – немного придя в себя, попробовал выяснить я, но уже тише.

– Будто сам не знаешь, – шамкнул наемник в ответ. – Зря Динальт перешел нам дорогу. Мы хотим, чтобы ты передал ему небольшое послание.

Ничего нового, удивительного, а главное – неожиданного. Я, конечно, здорово сглупил, когда купился на этот банальнейший трюк с маскировкой. Стыдно признавать, но меня провели, точно ребенка. Однако это вовсе не означало, что ни одной возможности высвободиться не осталось. Тело понемногу отходило от паралича, и я уже предвкушал, как через считанные минуты достану оружие и хорошенько прожарю наемнику его тучный зад. Только бы он не вспомнил про бластер!

– Что за послание? – спросил я, предприняв вторую попытку втянуть курсу в разговор. – И вообще, разве нельзя было сообщить мне без всех этих выкрутасов?

– Нельзя. В этом вся загвоздка.

Я не видел, но мне показалось, что ящер заулыбался. Эти хищные фебовские морды явно что-то задумали. И, судя по тому, насколько кровожадными считали их даже собственные сородичи, это «что-то» будет нечто очень неприятным и крайне болезненным.

Стиснув зубы, я попытался подавить вновь накативший приступ паники и насколько мог спокойно проговорил, даже улыбку выдавил:

– Совсем ни к чему было так напрягаться. Мы могли все обсудить, как деловые люди, договориться и уладить вполне мирным путем.

– О, поверь, парень, тут нет никакого напряга, – сказал курсу. Притормозив на секунду, он оглянулся и кровожадно сверкнул желтыми глазками: – Сплошное удовольствие!

Мы миновали несколько коротеньких улочек, совершили парочку поворотов и, к моему еще большему удивлению, вынырнули прямиком к возведенному у скалистого уступа открытой воронкой доку номер тринадцать, в котором простаивала «Ртуть». Ее узкие изогнутые кпереди крылья и длинный тонкий нос цвета старинного серебра едва-заметно выглядывали из сумрака распахнутых ворот ангара. Ветер как ни в чем не бывало продолжал глумливо завывать.

Видимо, курсу намеренно избрал самую долгую, но притом наиболее безлюдную дорогу к докам, чтобы мне пришлось подольше биться головой о кочки и ухабы, а заодно, чтобы я не сразу сообразил, куда он меня тащит. Одно только во всем этом виделось странным: зачем было напрягаться и волочь силой туда, куда я и сам направлялся добровольно?

– Ну и стоило меня бить электрошокером? – по-прежнему находясь в далеко не самом выигрышном положении, осведомился я. – Мог бы просто подождать здесь и сказать все, что на уме созрело. – При этом я не стал добавлять, что по моему отнюдь нескромному мнению, сложные мысли едва ли сей чешуйчатый ум хоть когда-нибудь посещали.

Судя по выражению морды, курсу такой вариант даже не рассматривал. Ха!

– Зато посмотрел, как ты дергаешься! – с запоздалой мстительностью откликнулся он. – А заодно удостоверился, что ты будешь там, где быть должен.

– Какая глубокая мысль! – воскликнул я и даже сумел хлопнуть в ладоши, не без тайного удовлетворения отметив заново обретенную способность двигаться. Отказываясь и дальше валяться в пыли, я попытался подняться на ноги.

Корячиться пришлось долго, но после нескольких неуклюжих попыток у меня все-таки получилось встать. Более того, я даже успел немного порадоваться, прежде чем мощный удар толстой, точно фонарный столб, лапищи заставил меня задохнуться и заново рухнуть на землю.

– Я не разрешал тебе вставать, – проклокотал ящер, возвышаясь мрачной колонной. Казалось, чувствовать себя выше, доставляло ему неимоверное удовольствие.

Все еще держась рукой за грудь, я перевернулся на бок, надеясь в таком положении пережить заново разгоревшуюся внутри боль.

– Тогда говори, какого черта тебе от меня нужно?! – взвыл я, мысленно проклиная весь род курсу и клан Феб в частности.

– Видишь ли, Риши, все дело в том, что ему самому этого не сообщили, – сказал вдруг кто-то другой.

Сплюнув на песок, я чудом извернулся и увидел, как в широкое пятно света, расползшееся перед ангаром от нависшего фонаря, ступила еще одна невысокая, но такая же массивная фигура. Следом за ней появлялись еще несколько, и у каждой на морде был отпечатан желтый фебовский треугольник. Всего мне удалось насчитать пятерых. Я знал, что появившийся первым считался у них предводителем (кстати, он занимал этот пост не так уж и давно – как раз с той поры, как моя вилка вкупе с усилиями Мекета оборвали жизнь его предшественника).

– А что, ваша месть для него такая загадка? – не сумев изменить себе даже под угрозой смерти, съязвил я.

Предводитель, чья угловатая морда казалось была шире, чем у остальных, плотоядно облизнулся и сказал гортанным низким голосом, совсем не вяжущимся с его компактным ростом:

– Нет – проверка на годность.

Я удивился, но виду не подал.

– И как? Он ее прошел?

– А это мы скоро выясним. – Предводитель вытащил из-за пояса длиннющий с крупными зазубринами охотничий тесак, от одного вида которого у меня внутри все сжалось. – Вот скажи, почему твой братец не послушался доброго совета и все-таки потащился за нами в систему Бештат? Чего ему на жопе ровно не сиделось?

– Откуда мне знать? – попытался в своем невыгодном положении развести руками я. – Мекет меня в свои планы не посвящает.

Главарь прищурился и клацнул зубами.

– Врешь! Думаешь, я не знаю, что идея сорвать нам операцию с самого начала исходила от тебя? Думаешь, до меня не дошел слушок, что именно ты науськал своего братца спасти шкуру той треклятой старушонки? Или я не видел, что вилка, оборвавшая жизнь Шубита, была зажата ни в чьей-нибудь, а именно в твоей тощей ручонке?!

Вот блин! В следующий раз придется внимательней следить за тем что и где говорю. Если этот следующий раз еще конечно будет…

– Ну, откровенно говоря, то была лишь самооборона, – попытался защититься я. – К тому же, если бы… Шубит? Ну так вот, если бы он не пытался откусить мою руку, мне бы и в голову не пришло на него нападать.

Предводитель фебов тяжело вздохнул.

– Вот оно как. Что ж, тогда ты можешь считать то, что сейчас произойдет неудачным стечением обстоятельств. – Он отвернулся и совершенно будничным тоном обратился к здоровяку, приволокшему меня сюда: – Шубит хотел откусить ему руку, значит мы должны исполнить его предсмертное желание. Она теперь наша. Отрежь ее.

– Что?!! – заорал я. Если б не очки, мои глаза из орбит могли выпрыгнуть. – Вы спятили что ли?!! Собираетесь резать меня этим куском металла?! Будто какие-то варвары?!! – Хотя, чего я ожидал? Они ж и были самыми настоящими варварами. Только с некоторым доступом к высоким технологиям.

Не обращая внимания на лившиеся из меня обильным потоком вопли и брань, главарь флегматично передал тесак моему похитителю. В нервном предвкушении переминаясь с ноги на ногу, тот расцвел, точно мясник, весь день ждавший разделки аппетитной тушки.

– Эй, погодите! – в последний раз попытался я воззвать к их здравому смыслу, не в силах оторвать взгляда от устрашающего блеска ножа. Сердце мое бешено билось о ребра. Или это было не сердце?.. По ощущениям больше напоминало яростное нечто, запертое в ящике. В глазах потемнело. – Мекет скоро должен прийти! Уверен, мы сможем обо всем договориться! Не делайте глупостей!

– Мы уже договорились, парень: рука в обмен на жизнь, – напомнил предводитель. – А будешь снова мешаться у нас под ногами, мы заберем и еще какую-нибудь часть твоего тельца. Именно это и можешь передать своему брату. И добавь: пусть пока наслаждается везением. В следующий раз мы так великодушны не будем. – Довольный собой, он загоготал, что по мне было больше похоже на брачную песню пещерной лягушки.

Тем временем молодчик с тесаком склонился. Оказавшись в тесном кольце его собратьев, я был лишен возможности отползти и уж тем более сбежать. Даже если б ринулся напролом, этим карликовым истуканам все равно не составило бы труда возвратить меня на место. Дело было худо.

И нет, я не забыл о бластере, болтавшемся под накидкой в кобуре. Я уже незаметно протянул руку в складки одежды и ждал только благоприятного момента, чтоб пальнуть. О том, что я вооружен, курсу, по всей видимости, не подозревали, либо не видели в этом большой угрозы, считая меня запуганным до паралича. Лишаться такого преимущества раньше времени мне ясное дело не хотелось. А тем временем крышка ящика совсем чуть-чуть приоткрылась и нечто жуткое и совсем не похожее на слепую ярость показалось в просвете…

Когда новичок схватил своей лапищей меня за кисть, а вторую отвел назад для резкого удара, я, по-прежнему сохраняя на лице маску невыразимого ужаса, незаметно, но быстро подставил бластер ему под ребра и несколько раз с мрачным удовлетворением спустил крючок.

Три или четыре бело-голубые вспышки, сопровождаемые приглушенными хлопками, ярко осветили бок нападавшего, а затем вышли из его спины, отбросив от меня на добрые полметра.

Дикое нечто, обитавшее в ящике, довольно заурчало.

Быстро окинув распластавшуюся тушу взглядом, я увидел, как в том месте, куда пришлись выстрелы, образовалась обугленная дыра размером с человеческую ладонь. Туша не шевелилась; тройной заряд взбил и прожарил все ее внутренности меньше, чем за секунду.

Не ожидавшие подобного поворота, курсу несколько мгновений тупо разглядывали своего павшего собрата, после чего, одновременно задрав бугристые башки к небу, пронзительно взвыли. Да так, что у меня от страха сердце в пятки сбежало.

Я растерялся и только успел подумать о том, что мне действительно пришел конец, как вдруг ящеры-головорезы один за другим стали валиться на песок, словно подкошенные.

Изначально не сообразив в чем дело, я только успевал ошеломленно поворачивать головой и наблюдать, как у троих из четырех курсу ровнехонько меж глаз образовывались маленькие черные дырочки, из которых во все стороны брызнули кровь и мозги.

На всякий случай я ничком рухнул обратно, не став дожидаться финала кровавого действа и лишь спустя несколько секунд сообразил, что продолжения не последует.

Все завершилось так же неожиданно, как и началось.

Поднявшись на ноги, все еще растерянный, но зато вполне целый, я осмотрелся и понял, что одного среди убитых курсу не хватает. Предводителю клана посчастливилось сбежать. Видимо, он и правда оказался умнее своих сподвижников.

– Что за хрень? – наконец изумленно выдавил из себя я и утер лицо тыльной стороной ладони. Рука оказалась в зеленоватой рептильей крови. Меня заколотило как в лихорадке. Крышка ящика захлопнулась. Я стоял посреди импровизированного стрельбища и не знал, как быть и что делать. Лишь монотонно и чуть вздрагивая повторял: – Ч-что за хрень?!

– Расслабься, все позади. – Голос принадлежал Мекету. Спокойный и деловитый, он одним только своим звучанием должен был внушать уверенность. Во всяком случае, обычно так и было.

Но не в этот раз.

Я резко развернулся на встречу брату, вальяжной походкой приближавшемуся от стены ближайшего здания с крыши которого, по всей видимости, только что и спрыгнул. На голове у Мекета красовалась шляпа, а на плече покоилось длинное черное дуло снайперской винтовки. Свободную руку он заправил за ремень брюк, точь-в-точь герой убогой постановки, и что-то весело насвистывал себе под нос.

– Ты что натворил? – с трудом сдерживая голос, осведомился я. Все мое тело по-прежнему сотрясалось.

Перестав насвистывать, Мекет с наиграно серьезным видом оглядел кусок улицы перед ангаром и заключил:

– Думается, только что спас твою задницу. Я, кстати, почти не вышел за рамки того, чего не сделал бы ты, позволь я тебе разойтись, о, повелитель вилок.

– Вот значит, как? – от возмущения мне с трудом удавалось выговаривать слова. – Я хотя бы защищался, а это… Какая-то стендовая стрельба. Варварство!

Нахмурившись, Мекет недовольно присвистнул.

– М-да, не на такую благодарность я рассчитывал.

– Спасибо от меня ждешь, вот как? Может еще на шею тебе кинуться и расцеловать?

– Нет уж, обойдусь, – открестился он и попытался стереть остатки чужой крови с моего лица грязным платком, выуженным из кармана. – Так ты хочешь сказать, мне не стоило вмешиваться? Что у тебя все было на мази?

– Ой, только не надо иронизировать, – поморщился я. – Мы оба знаем, что на той крыше ты оказался не случайно.

– Скажите-ка, какие мы проницательные! – хихикнул брат.

– Выкуси! А ты, кстати, заметил, что их главный убежал?

– А ты, кстати, подумал, что так оно и планировалось?

Я злобно зарычал. Ну еще бы! Как же иначе? Мекет Динальт и его великие интриги! Не удивлюсь, если он с самого начала продумал все это, спокойно используя меня в качестве наживки и даже не позаботившись поставить при этом в известность.

Чем дольше я смотрел в его непроницаемое лицо и спокойные темные глаза, тем сильнее становилась моя уверенность в том, что даже само появление наемников в переулке изначально было спланировано им. Он знал, что после провала, курсу не оставят нас в покое. Он знал, что они будут мстить. Однако, вместо того, чтобы провести их как полагается, предпочел использовать элемент достоверности, коим стали мои мокрые (в фигуральном смысле!) штаны.

– Ну ты и придурок! – других, более емких слов подобрать оказалось непросто.

Реакции – ноль.

Я развернулся и, все еще содрогаясь от отвращения, направился в ангар.

– Ты куда это потопал? – внезапно окликнул меня Мекет. – А кто мне прибраться поможет?

У самых ворот я оглянулся, злобно сверкнув глазами.

– А что, твой гениальный план такого поворота не предусмотрел?

Брат поморщился и рассеянно почесал старый шрам, оставшийся на тыльной стороне его левой ладони.

– Мозголом, только не дуйся! – попросил он тем самым тоном, каким обычно уговаривал меня не возмущаться, если игра вдруг не шла. – Тебе же не десять лет, в конце концов. Подумаешь, постреляли. Будто в первый раз. Ну чего ты?

Я был настолько зол, что не мог заставить себя разговаривать с ним дальше и в ответ продемонстрировал жест, значение которого без всякого перевода было понятно в любой точке Галактики. А может и за ее пределами. И быстро скрылся внутри ангара.

Глава 3

На пути к своим фобиям

Остаток ночи я провел в кошмарах, мечась по жесткой койке в поту и перекрученных простынях. Пару раз едва не свалился, но вовремя успевал просыпаться, избегая страстных поцелуев с полом, и тут же проваливался обратно в беспокойный сон.

Мне снилось, как по улочкам Глосса носился целый выводок диких пещерных лягушек, маленьких, но кровожадных, и каждая сжимала в передней лапе здоровенный тесак. Они скакали за мной по пятам, рассерженно квакая: «Отдай! Мое! Мое!!». Я пытался бежать, но ноги то и дело по щиколотку увязали в песке, который тут же превращался в вязкое месиво от пропитавшей его крови. Не в силах удержаться, я заваливался спиной назад и в это же мгновение оказывался атакован ватагой взбесившихся земноводных. Мелкие тварюшки остервенело и еще более заливисто квакая тыкали ножами мне в грудь до тех пор, пока даже глаза не начинало заливать кровью. После этого наступала темнота и я просыпался.

И так раза три или четыре за ночь, пока уже под самый рассвет не спустился Мекет и не объявил о подъеме.

Я резко сел на постели, первые секунды не совсем понимая, где нахожусь и какое сейчас время суток. Голова гудела от недосыпа, в горле пересохло, а шея затекла и теперь неприятно ныла.

Я лениво протер вспухшие глаза и, высвободившись из кокона простыней, опустил босые ноги на пол. Прикосновение холодного металла к ступням немного освежило. Уперев дрожащие локти в колени, я опустил тяжелую, но при этом казавшуюся совершенно пустой голову на сцепленные ладони и медленно окинул взглядом свою мрачноватую каморку.

Тесное кубическое помещение со скошенным потолком, гордо именовавшееся каютой, тонуло в мягком золотистом свете маленьких трубчатых светильников, нарочно рассредоточенных по стенам так, чтобы создавался нераздражающий глаза приятный полумрак. Мекет своими руками соорудил для меня этот угол и, помимо выдвижной койки, замаскировал в стенной нише небольшой шкафчик и письменный стол с встроенным инфотерминалом. Здесь было тесновато, но меня это никогда не угнетало. С детства я привык проводить часы в одиночестве, разглядывая старинные галактические атласы и исторические книжки, которые брат время от время доставал на барахолках. Каждая из книг обладала особой ценностью, но более других я почитал древние трактаты, написанные мастерами лейров довоенной эпохи. Они-то и составляли эпицентр моего скромного святилища.

Спать я укладывался точно в бреду, о чем свидетельствовала сорванная в яростном порыве, и перепачканная зеленой кровью одежда, ураганом разбросанная по всей каюте, от входа и до самого стола.

Вдоволь насидевшись, я, как был нагишом, прихрамывая, поплелся в вибродуш. К тому моменту Мекет возвратился в кокпит уровнем выше и, судя по негромкому гудению внутренних корабельных систем, во всю готовился к предстоящему старту.

Я заставил себя поспешить, ко времени вспомнив о скором появлении вчерашней гостьи и о грозящем объяснении с братом по поводу Яртеллы. И пускай разговор обещал быть не из легких, я уже предвкушал момент, когда он все узнает, и невольно улыбнулся.

Смотреть на себя в зеркальной кабинке нисколько не хотелось, однако взгляд, мимоходом скользнувший по бледнющему лицу с темными кругами, так и застрял.

Я никогда не считал себя особенным скромником и точно знал, что выглядел в целом неплохо. Даже более, чем неплохо. Потому что не раз замечал заинтересованные взгляды девчонок, которыми те иногда проводили меня по улицам Глосса и скромно хихикали. Им нравилась моя худоба и немного болезненная бледность, которая только подчеркивала насыщенность больших и темно-зеленых глаз. А то, что предстало передо мной этим утром, напоминало больше ожившего мертвеца, чем настоящего меня.

Вволю налюбовавшись собственной рожей, я активировал программу душа, закрыл глаза и, ни о чем не думая, отдался во власть приятно щекочущих очищающих волн.

Минут десять ушло на то, чтобы привести себя в форму. Выйдя из душа, я, все еще немного сонный, остановился перед кесс-автоматом и подставил чистую кружку под тонкую горячую и ароматную струйку. Кто ж знал, что именно в этот момент кое-кто вздумает заявиться.

Я так и не понял, что это было – предчувствие или сигнал. Я обернулся и тут же едва не выпустил из рук почти наполненную кружку. Чудом избежав ожогов пониже пояса, я уставился на незваного гостя.

Вернее, гостью.

Диана Винтерс стояла в тесном проходе, лениво подпирая плечом переборку, скрестив перед собой руки.

Кажется, в жизни своей не краснел сильнее, чем в этот самый момент.

Окинув меня с головы до пят любопытным взглядом и насмешливо скривив губы, она нарочито безразличным тоном проговорила:

– Твой брат прислал меня сказать, чтобы ты поторопился.

Я не пошевелился. Вернее пошевелился, но лишь затем, чтобы прикрыть промежность рукой. Я хотел что-нибудь ответить, чтобы заставить ее перестать так бесцеремонно меня разглядывать, но все слова, как назло, повылетали из головы и единственное, что получалось в итоге напоминало лишь жалкое блеяние.

Мысленно проклиная себя за приступ слабоумия, я отставил кружку с так и не пригубленным кессом, и попытался бочком протиснуться мимо нее. Сама же Диана явно и от всей души наслаждалась моим унижением.

– Сейчас поднимусь, – единственное, что более-мене внятно удалось пробормотать мне прежде, чем забаррикадироваться в каюте.

Облокотившись спиной о дверь, я спрятал все еще пылающее лицо в ладонях и истерически расхохотался. Даже слезы на глаза навернулись.

Не стану утверждать, будто всю жизнь был избалован вниманием дам, и все же не сумел бы припомнить момента, когда бы вел себя так по-дикарски. Мне и в голову прежде не приходило стесняться собственной наготы, а тут… А тут меня будто замкнуло. Словно некий предохранитель в мозгу перегорел, отчего срочно понадобилось заливаться краской и бежать сломя голову в укрытие.

Я отклеился от двери только тогда, когда сердцебиение успокоилось, и принялся собирать разбросанные с вечера вещи, пока Мекет не начал орать.

Еще раз, даже если бы подверг молекулярной чистке, я ни за что не решился бы надеть то, что было на мне вчера, и без малейших колебаний, отправил испорченные шмотки в утиль. Инфопад, минипроектор и кредитный чип я естественно вынул. Чудо ли, но ни одно из устройств, после нападения курсу, не пострадало. После этого я ринулся к шкафу и в задумчивости уставился на не самый богатый по выбору гардероб. Яртелла вовсе не слыла гостеприимнейшим местом в Галактике, а потому к полету на этот ледяной мир следовало подойти с умом.

Потратив немного времени на раздумья, я остановил выбор на термостойкой оплетке черного цвета с высоким воротником, утепленных штанах, высоких ботфортах и подбитой мехом китха куртке с глубоким капюшоном. Ее я, разумеется, раньше времени надевать не стал. Пара перчаток из мурафской кожи и широкий пояс с несколькими карманчиками для мелочей разного толка завершали наряд.

Я как раз заканчивал снаряжаться, когда вмонтированный в столешницу передатчик внутренней связи разразился гневным воплем брата:

– РИШИ! А НУ БЕГОМ СЮДА!

Я замер на месте и по моему лицу сама собой расползлась мстительная ухмылка. Кажется, кое-кто только что выяснил, куда ему предстояло лететь. Сюрприз-сюрприз, братец!

Рубка «Ртути» представляла собой небольшое округлое помещение с контрольной панелью, голографическим столом и рядком пассажирских кресел, укрепленных у задней переборки. В кресле пилота, развернувшись лицом ко мне, восседал Мекет. Лицо мрачнее тучи, руки скрещены на груди. В общем, воплощение праведного гнева.

Выйдя из лифта, я, спрятав руки в карманы, невинно уставился на брата.

– Слушаю тебя, босс.

– Полагаю, мне следует оставить вас наедине, – раздался со стороны пассажирских кресел глубокий голос Дианы.

Мы с братом ничего не ответили, лишь молча проводили взглядом ее удаляющуюся и затянутую в фиолетово-черный летный костюм фигуру.

– Что это еще за новости, мать твою?! – гаркнул Мекет, стоило Диане скрыться за бесшумными створками лифта.

Вопреки его явным ожиданиям я не стал шарахаться и лепетать оправдания. Лишь отстраненно напомнил:

– У нас с тобой общая мать.

Но от этого замечания лицо Мекета светлее не стало.

– Не умничай тут! – рявкнул он, резко ударив кулаком по подлокотнику. – Отвечай на вопрос!

Я сцепил руки за спиной и невозмутимо пожал плечами:

– Ты же сам утверждал, что тебе все-равно куда лететь. Так какая разница, Яртелла это будет или нет?

– Не делай из меня истеричку, – прорычал Мекет, – и не притворяйся, что удивлен! Почему ты раньше не предупредил?

Я с трудом сдержал улыбку. Достаточно было представить, какая у братца была рожа, когда Диана сказала ему, что «Ртути» придется лететь в заброшенное логово лейров, и меня буквально распирало от желания гоготать во весь голос. И ведь, что еще больше веселило, отказаться Мекет не мог – он взял аванс и кое-что, вероятно, успел проиграть. Заочно, разумеется.

Наконец я нехотя ответил:

– Времени не было.

Но эти слова лишь сильнее разозлили брата. А мне-то казалось, что сильнее уже было некуда. В тоже мгновение его сорвало с кресла и резко приблизило вплотную ко мне.

– Ах, вот как? – злобно прошипел он, дыша в лицо перегаром. – Времени у тебя, значит, не было?

– Представь себе! – огрызнулся я, при этом титаническим усилием заставил себя не отступить. – Я был занят, спасая собственные конечности от своры злобных ящеров, которым, смею напомнить, ты меня и подбросил, будто кусок мяса!

– Не вздумай переводить тему! – предупредил брат и отодвинулся первым. – Мы не о фебах сейчас разговариваем!

Я только зло усмехнулся:

– А чего так? Совесть мучает? Подумаешь, руку хотели оттяпать – большое дело! Сейчас же все, что угодно можно заменить протезом, правда?

В ответ на мои слова Мекет болезненно поморщился. Гнев его начал спадать.

– Не говори ерунды. Никто не дал бы им причинить тебе серьезный вред. У меня все было под контролем. Тебе абсолютно ничего не угрожало.

– Серьезный вред, – повторил я с издевкой. – Охотно верю!

– А стоило бы! – парировал Мекет. – Я бы никогда не позволил себе рисковать твоей жизнью, если бы не был уверен в том, что тебе ничего не грозит! Я же все-таки твой брат!

Я собирался бросить в ответ что-нибудь желчное, но с удивлением обнаружил, что мне понравились его слова. Вернее, часть их.

– Я только одного не понимаю, – уселся я в кресло напротив, – зачем это все было нужно?

На некоторое время Мекет погрузился в раздумья, и я уж было решил, что не дождусь ответа, но он заговорил:

– Мне казалось, чем меньше ты будешь знать о моих делах с кланом Феб, тем лучше. Это должно было уберечь тебя от лишних проблем… Но раз уж и так втянул в это дело, то и отмалчиваться теперь ни к чему.

В тот же миг я живо навострил уши, приготовившись внимать.

– Буквально за несколько часов до того, как мы с тобой отправились на Бештат, со мной на связь вышел Желтый Малыш и поведал кое-что любопытное о ближайших планах фебов. Он рассказал, что внутри Клана назревают нешуточные перемены и, за умеренную плату, предложил поучаствовать в их осуществлении…

Желтый Малыш… Еще один загадочный тип, периодически снабжавший Мекета информацией. Мне следовало догадаться, что без этого чудилы здесь не обошлось.

– А я-то все голову ломал, с чего вдруг тебя так озаботила судьба старой огианки! Я знал, что за копейки, которые она предложила, как вознаграждение, ты бы даже задницу от стула не оторвал.

– Ценю твою догадливость, – мрачно осклабился Мекет, – но ты не мог бы больше не перебивать?

Решив не рисковать понапрасну и дослушать историю до конца, я заткнулся.

– Отлично, – кивнул брат. – Так вот, неделей ранее на Желтого Малыша вышел Треззла, тот самый, что руководит Кланом теперь, и предложил организовать небольшой переворот. Клан на тот момент уже дышал на ладан, и его пора было реанимировать. Любые способы годились, тем более, что Шубит дошел до полного маразма… Прежде, чем ты снова встрянешь с вопросами, скажу: сработайся мы с Треззлой, это открыло бы нам доступ к полезным ресурсам, которыми клан Феб, по слухам, уже давненько владеет. Наконец Малыш свел меня с Треззлой, и мы спланировали тот небольшой балаган, который закончился печальной историей с вилкой…

– Потрясающе! И опять я оказался в центре событий!

Мекет немного сконфуженно потупился.

– На самом-то деле, я не ожидал, что все осложнится настолько. По плану ты должен был убраться вместе со огианкой до того, как курсу нагрянут…

– Только вот весь твой план пошел прахом: старуха умерла, тебя самого ранили, а мне пришлось отбиваться вилкой от своры озверевших наемников. Отлично сработано! Браво!

– Не начинай, – предупредил Мекет. – Я понимаю, что кое в чем просчитался, однако главной цели мы все же достигли – Шубит устранен и, казалось бы, все получили, чего хотели. Только мы недооценили Треззлу. Возглавив фебов, он стал опасаться, что правда о заговоре выйдет наружу, и задумал убрать с дороги единственных свидетелей. На всякий, видимо, случай. Он решил натравить соплеменников на нас и тем упрочить свое положение. Благо, Желтый Малыш предупредил меня прежде, чем Треззла вышел на наш след самостоятельно и мне удалось сделать так, чтоб он немого поплясал под мою дудку…

Что в итоге вылилось в печальную историю у ангара, мысленно закончил я за брата, но вслух сказал:

– Я тебе поражаюсь! Дважды умудрился подставить меня под нож, но при этом даже словом не обмолвился. И ты еще ждешь, что я буду тебе доверять?

– Не драматизируй, – поморщился Мекет. – Все не так страшно, как кажется. К тому же, открой я всю правду сразу, ты бы ни за что не подписался участвовать. А так, можно сказать, даже проявил себя с самой лучшей стороны. Высокие моральные качества там и все такое…

– Ну и скотина же ты, – не веря ушам своим, констатировал я.

Но Мекет возразил:

– Неа. Я просто забочусь о нашем с тобой благе.

– Знать бы еще, что именно под словом «благо» ты подразумеваешь. Надеюсь, не постоянные стычки с Треззлой, которому позволил сбежать?

Брат отмахнулся:

– О Треззле можешь не беспокоиться. Он здорово в штаны наложил и еще нескоро осмелится высунуть нос из укрытия. Он понимает, что я нарочно сохранил ему жизнь и теперь голову сломает, пытаясь разгадать, почему я так поступил.

Если в этом и был какой-то особенный смысл, то я его не видел.

– И что с того? Что это даст?

– А то, мой дорогой Мозголом, что Желтому Малышу будет крайне легко им манипулировать, а это, в свою очередь, таки позволит нам с тобой существенно расширить поле деятельности. Как и задумывалось.

– Только не забывай, что этот Треззла, с его-то связями, без труда отыщет тех, кому твое существование уже набило оскомину. Судя по тому, что я видел, в долгу он точно не останется.

Усевшись обратно в кресло, Мекет положил руки на подлокотники и самодовольно произнес:

– А ведь на это я и рассчитываю.

Несколько долгих секунд я молча разглядывал его физиономию, пытаясь понять, на самом ли деле брат спятил или всего-только претворяется. Так и не сумев определить, я сказал:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Мекет подмигнул:

– Как всегда, братик. Как всегда.

Немного помолчали. Затем я спросил:

– Куда ты спрятал тела?

Брат пожал плечами:

– Оттащил в утилизатор. Брэнд обещал все устроить.

Я понимающе кивнул. Брэндом звали хозяина местной станции утилизации отходов. С Мекетом он был на короткой ноге и уже не раз помогал ему избавляться от нежелательных последствий, время от времени возникавших в ходе расследований. Увы, но такова была неприятная специфика занятий частным сыском на Семерке.

– Ну так что насчет Яртеллы? – желая поскорее покончить со всем этим, напомнил я.

Едва услышав название ненавистной планеты, Мекет мгновенно помрачнел. Он долго-долго размышлял над чем-то, постукивая пальцами по подлокотнику, и наконец сказал:

– Ладно, мы летим. Наша подруга слишком хорошо платит, чтобы отказываться от такого дела. Но предупреждаю: робота находим и назад. Никаких блужданий по развалинам, никаких раскопок и прочей мути, от которой ты так тащишься, усек? Приземлились, забрали металлолом и сразу ходу. И без возражений. Учти, глаз с тебя не спущу!

Какое-то время я молча разглядывал его лицо: челюсти стиснуты, глаза чуть ли не мерцают от ярости.

– Интересно, – негромко проговорил я.

– Чего тебе интересно? – осведомился он.

– Лейров вырезали больше двухсот лет назад, а ты их так ненавидишь, словно у тебя с ними личные счеты.

Мекет не то, чтобы вздрогнул, но как-то по-особенному дернулся и машинально почесал шрам на ладони. Само собой, это заставило меня задуматься о наличии здесь причинно-следственной связи. Однако задавать наводящие вопросы я не рискнул. А брат заговорил, хоть и далеко не сразу:

– Это не ненависть. Это – здравый смысл. Не люблю, когда кто-то берет на себя больше, чем в силах унести. Лейры слишком много хапнули и подавились. Возомнили себя полубогами и поплатились, отправившись в небытие. Туда им и дорога. Вероломные ублюдки.

Я хотел кое-что добавить, но он не дал мне и рта раскрыть.

– Я знаю, тебя от этой темы здорово штырит, но предупреждаю: увижу хоть одну из тех инфернальных книжонок, что ты прячешь в своей каюте, тут же повыбрасываю в открытый космос. Так что лучше даже не заикайся.

Я вспыхнул:

– Не смей совать свой нос в мои вещи!

– Не смей говорить мне что делать! – рявкнул Мекет. – Это мой корабль и мои правила. И покуда не разживешься своим собственным, будешь делать то, что я говорю!

Я с трудом сдержал приступ раздражения, окативший меня волной раскаленной лавы. Я много чего мог сказать братцу, много, о чем напомнить и предъявить. И если бы хоть чуть-чуть верил в то, что это поможет, так бы и поступил. Человека упрямее Мекета я в жизни не встречал. Кроме того, насколько легко и быстро он выходил из себя, настолько же быстро успокаивался, сожалея о брошенных в гневном порыве словах. И поэтому я просто промолчал, сделав вид, будто уступаю. В конце концов, еще не случалось момента, чтобы последнее слово так или иначе оставалось не за мной.

– Позови девчонку, – сказал Мекет уже мягче, будто сам понял, что почти перегнул палку. – Пора лететь.

Стоило мне подойти к створкам лифта, как те сами собой разбежались в стороны, пропуская Диану обратно в рубку.

– Ты вовремя, – заметил я, заставив себя отмахнуться от мысли, будто она каким-то образом могла подслушать наш с братом разговор.

Девушка ничего не сказала, лишь молча прошествовала к пассажирским креслам и опустилась в одно из них.

– Ты бы тоже прижал свой зад, – посоветовал мне Мекет, пробегая пальцами по панели управления. – Взлетаем.

Громче загудели антигравитационные двигатели и корабль с легким толчком оторвало от поверхности. Я поспешил усесться, чтобы в случае чего не кувыркаться мячиком по рубке, и пристегнулся ремнями. Полеты в космосе всегда доставляли мне удовольствие, но вот процесс отрыва от планеты, как правило, заставлял все внутренности сжиматься в одним маленький, но твердый комок.

Позади осталась «воронка» причального дока и длинный нос «Ртути» беспрепятственно вспорол легкие перистые облака, окружившие Глосс с утра пораньше и видимые через лобовой иллюминатор. Что ни говори, а Мекет был первоклассным пилотом и очень плавно уводил звездолет в открытый космос.

Высоту набирали быстро и уже через какие-то секунды атмосфера Семерки начала истончаться, темнея на глазах.

– Расслабься, малыш, – проговорил Мекет. – Мы почти на свободе.

– Я и не напрягалась, – процедила Диана.

– А я и не тебе, красавица, – хмыкнул он и бросил мне через плечо: – Полегче с подлокотниками, Мозголом. Оторвешь, сам новые будешь ставить.

– Ха-ха, – сквозь зубы проговорил я, однако хватку немного ослабил. Гравитационные компенсаторы делали свое дело и тряски как таковой почти не ощущалось. Но все равно я чувствовал бы себя намного спокойней, если б мы покинули притяжение Семерки и вырвались наконец в бесконечное космическое пространство… Тут меня будто что-то ущипнуло, и я спохватился: – Ты не забыл про дефлекторы?

– Ты за кого меня принимаешь? – чуть ли не с обидой осведомился Мекет. – Все системы работают как часы.

Только убедившись, что мы в полной безопасности, я позволил себе немного расслабиться, откинулся на упругую спинку кресла и прикрыл глаза… Ровно до той поры, пока брат не заорал:

– Ну и чего расселся? Ждешь, что я за тебя маршрут планировать буду?

– Не жду, а искренне надеюсь, – съехидничал я.

Мекет даже кресло ко мне развернул.

– Это была твоя лейрова идея лететь в этот адский холодильник, не моя! Так что ноги в руки и вперед – за дело! Пока полет не рассчитаешь, будем болтаться тут, как… – он осекся, вспомнив, что мы не одни, – как сам-знаешь-что в ночной вазе!

– Да вы просто джентльмен, Динальт! – с усмешкой проговорила Диана.

Я же, недовольно сопя и бурча под нос ерунду, оторвался от сиденья и приблизился к торчащему посреди рубки проекционному столу. Нажатием нескольких кнопок активировал программу соединения с навигационным компьютером и связал это с данными сигнального маячка Дианы. Дальше все шло автоматически. Используя встроенные алгоритмы, ИскИн «Ртути» самостоятельно и без каких-либо затруднений проложил оптимальный курс до системы Ярт, находившейся почти в тридцати тысячах световых лет от Авиньона, в так называемом Космосе Лейров. Компьютер предупредил так же, что территория эта считается зоной повышенной опасности и что любые путешествия туда грозят серьезными проблемами. Оповещение всплыло маленькой сигнальной запиской, и я как мог постарался загородить его от цепкого взгляда старшего брата. По счастью тот как раз отвернулся к приборной панели.

– Долго еще ты возиться там будешь?

– Да уже закончил!

И правда, все было готово: координаты введены, курс проложен и даже указана оптимальная точка для открытия гиперпространственного портала, сокращавшего наше путешествие с бесконечности до считанных часов. Иными словами, дело оставалось за капитаном, который отчего-то все никак не мог решиться стартовать.

– Ну и чего мы ждем? – нетерпеливо осведомилась Диана, постукивая отполированными ноготками по подлокотнику кресла.

– Ответы на некоторые вопросы, – неожиданно объявил Мекет, отворачиваясь от звездного пейзажа, рассыпавшегося за иллюминатором. Его взгляд упал на девушку, и в этот момент лицо брата приобрело оскал хищника, загнавшего в угол добычу. – Не хочешь ли ими поделиться, лапочка?

Признаюсь, то было не самое безобидное зрелище, однако, к чести Дианы, отмечу, что ни один мускул на ее ясном лице не дрогнул.

– Что именно вас интересует? – спросила она.

– Да в сущности ничего сверхъестественного, только кто ты такая и откуда взялась?

Легкая, почти незаметная улыбка коснулась девичьих губ.

– Ваш брат уже задавал мне все эти вопросы и если я не ответила ему, с чего вы взяли, будто отвечу вам? Моя частная жизнь никого не касается. – И с некоторой ноткой брезгливости прибавила: – В особенности тех, кто работает по найму.

– И тем не менее, – не уступал Мекет. – На своем веку я повидал достаточно народу и с одного взгляда могу определить, кто чего стоит…

– Рада за вас.

– …И я точно знаю, что ты не из тех, кто привык якшаться с людьми, вроде нас, и оттого все чаще задаюсь вопросом: какого лейра тебя притащило на Семерку?

– Если вы забыли, зачем я вас наняла, освежите память у брата. Объясняться дважды я не привыкла.

Но Мекет упрямо тряхнул головой.

– Стоило ли забираться так далеко от родного гнездышка, чтобы нанять двух сыщиков ради какого-то робота? Неужто поближе никого не нашлось?

– Стоило или нет, покажет время. Что же касается Семерки… я просто не хотела привлекать к себе внимания.

– Не сказал бы, что получилось, – вставил я, вспоминая фурор с ее появлением «У Мар’хи». Но на мои слова никто не обратил внимания.

– Послушайте, – устав от препирательств, заявила Диана, – если у вас какие-то проблемы с полетом на Яртеллу, следовало сразу отказаться и не тратить попусту мое время. За те деньги, что я вам плачу, я могла найти сотню таких, кто без лишних предисловий отправился бы хоть в ад.

Последняя фраза заставила Мекета недовольно пробурчать:

– Если до тебя еще не дошло, милая, то именно в ад мы и летим.

Я закатил глаза. Диана фыркнула.

– Не ожидала, что у человека вашей профессии могут быть подобные предрассудки.

– Я предпочитаю называть это здравым смыслом, – ответствовал Мекет.

– А я – кретинизмом, – парировала Диана. – Но каждому свое. Все, что мне от вас нужно, мистер Динальт, так это чтобы вы посадили корабль на планете, нашли моего робота и помогли мне доставить его домой. Большего я не прошу.

– Что ты надеешься узнать от этого робота?

– Узнать?

– А иначе зачем еще он бы тебе понадобился? Для коллекции антиквариата, что ли?

На какое-то мгновение Диана явно задумалась, достойны ли мы с братом получить ответ на этот вопрос. Затем сказала:

– Возможно в памяти этого робота есть информация, которая может оказаться крайне важной для… для меня.

Ее слова на Мекета особого впечатления не произвели.

– Дева в беде! Как трогательно. Только не забывай, что с тех пор, как этот твой робот пропал, прошло без малого девятнадцать лет. За это время всякое могло приключиться с твоим механическим лакеем, тем более в этой сраной дыре…

– Но планета давно заброшена, – возразила Диана. – К тому же сигнал…

– Сигнал еще ни о чем не говорит, – прервал ее Мекет. – Как и то, что он заработал совсем недавно. Слишком уж это складно. В конце концов, послать его мог кто угодно, и совсем необязательно, чтобы это был друг.

О том, кого именно считает жертвой, Мекет не уточнил, по-прежнему думая, что все это дичайшая подстава.

– Едва ли, – наконец ответила Диана, хотя и не так уверенно, как, видно, собиралась.

На что мой брат еще раз хищно улыбнулся:

– Там видно будет.

Он врубил форсаж и в следующее мгновение звездолет буквально втянуло в огромную переливающуюся золотистыми бликами воронку, словно из ниоткуда возникшую посреди бескрайнего звездного полотна. В мгновение ока мы очутились за границей нормального космоса, в туннеле гиперпространства. Это было неописуемое по красоте и в то же время пугающее зрелище, восхищавшее своим великолепием и доводящее до ужаса масштабом творившегося за иллюминатором действа. Мы будто погрузились в царство хаоса и, казалось, не было никакой возможности вырваться оттуда. По крайней мере тем же, кем ты был до этого.

Корабль немного потряхивало, но все это из-за нестабильности туннеля, через который мы так лихо сократили путь. Его вообще могло разнести в клочья, а вместе с ним и нас, если бы встроенные в гравигенераторы специальные устройства не компенсировали чудовищные перегрузки.

С тех пор, как на звездолеты стали устанавливать движки, способные искривлять пространство-время, космические перелеты превратились в такую же неотъемлемую и давно привычную часть жизни, как поход в душ по утрам. Вряд ли кто-либо теперь способен представить, что когда-то давно наши предки ни о чем подобном не смели и мечтать. Некогда одинокие, запертые каждый на своей родной планете, все мы: люди, мекты, зулланы и другие, рассеялись по Галактике и создавали новые империи и планы о покорении неизведанных территорий. Мы уверены, что все на свете давно уже открыли и препарировали, что во Вселенной не осталось тайн и загадок. Мы до сих пор ненавидим лейров и их мистические Тени, боимся за непостижимую власть над силами природы, за стремление постичь тайны мироздания, за дерзость называть себя подобными богам. Мы сумели истребить их, вытравили, точно паразитов, но забыли, что своим положением, своим экономическим взлетом и технологическим прогрессом обязаны именно им.

По всей Галактике отношение Мекета к лейрам разделяло подавляющее большинство, и это притом, что никто из них ни одного лейра даже в глаза не видел. Каждый основывался на сведеньях, дошедших с тех времен, когда на лейров была открыта охота. И, по правде говоря, я не уверен, что этим сведениям стоит хоть на сотую долю процента доверять. Некоторые нормалы привыкли чернить то, чего они не понимают и излишне демонизировать то, что пугает их. Этот дремучий страх и неприязнь передавались из поколения в поколение и заразили многих. Меня же всю жизнь дико тянуло ко всему таинственному и необъяснимому, в особенности к запретным для обсуждения темам. И пусть Мекет сколько угодно рвет на себе волосы, а я все равно не уступлю, пока не выясню, кем же на самом деле эти самые лейры были.

Из космоса Яртелла была похожа на снежный ком огромных размеров: мерцающее слегка размытое пятно белесого цвета, со всех сторон окруженное тьмой бесконечного космоса. Стоило «Ртути» оставить позади себя рябь гиперпространственной воронки, планета выскочила посреди обзорного экрана, точно пресловутый чертик из табакерки. Зловещая и ослепляющая своим призрачным сиянием.

– Ну и жуть, – констатировал Мекет, отключая автопилот и заставляя корабль лечь на курс.

Надеясь во всех деталях разглядеть этот пугающий, но от того ничуть не менее притягательный мир, я припал лицом к иллюминатору и не отрывался до тех пор, пока корабль не вошел в атмосферу. Сердце мое застучало быстрее.

Я много читал о Яртелле, изучал ее космографические характеристики и даже знал кое-что об истории. Однако разглядывать подробные карты, устаревшие проспекты, потрепанные монографии и воочию лицезреть главный предмет своего обожания – далеко не одно и то же. Это как понимать, что сбывается твоя заветная мечта. Ты стоишь, не в силах оторвать взгляд от поглотивших тебя видов, на лбу выступает испарина, руки дрожат, ноги подкашиваются. А все потому, что понимаешь: еще чуть-чуть, и ты прикоснешься к легенде…

Мекет спускал «Ртуть» по спирали и не спеша, тщательно сканируя пространство около планеты на предмет притаившейся угрозы. Что, в свою очередь, позволило мне вдоволь налюбоваться красотами переливающихся ледяных пик, пронзавших темные снежные тучи.

– Ты бы присел обратно, – посоветовал он, нарочно оттесняя меня в сторону. – Не то тряханет, так и размажешься по стенке.

Я подумывал о том, чтобы послать его куда подальше, однако здраво оценил перспективу, если судно и впрямь немного дернется. В лучшем случае я мог отделаться парой переломанных костей, в худшем же… о грустном думать не хотелось. Так что вернулся в свое кресло, бросив мимолетный взгляд на Диану.

Девушка явно надеялась казаться спокойной, будто ничто не может ее поколебать: руки разложены по подлокотникам, нога закинута на ногу, подбородок надменно вздернут, и на губах играет легкая полуулыбка. Однако во всей этой невозмутимой стойкости чувствовалась определенная фальшь. Словно она боролась сама с собой и не желала признавать, как многого ждет от этой планеты. Любопытно.

– Откуда такой интерес? – вдруг и без всяких предисловий сама спросила она меня.

Немного смутившись от такой проницательности, я все же уточнил:

– Ты о чем?

Диана пояснила:

– О лейрах. Откуда у тебя такой интерес к этой теме? Твоего брата я еще понимаю – лейров ненавидит большинство. Но мне не случалось встречать человека, которого бы они интересовали исключительно в академическом плане.

Услышав ее слова, я расслабился и, прежде не собираясь делиться собственными мотивами, вдруг решил: а почему бы и нет?

– Академического в моем интересе ничуть не больше, чем у мародеров, вскрывавших гробницы, – сказал я, намеренно утрируя. – Мне любопытны не столько сами лейры, сколько таинственная энергия, которая дает им силу.

– Тени? – Было видно, как она напряглась.

Я кивнул:

– Да, Тени.

– Я слышала о них, – проговорила Диана, – но не уверена, что понимаю концепцию.

– Мне кажется, мало кто понимает. И вряд ли сами лейры точно знали, с чем имели дело. По крайней мере, именно такой вывод можно сделать из того, что я читал.

– Я видела те странные книжки, когда искала тебя. Думается, не все из них разрешены для ознакомления. Откуда они?

Я пожал плечами:

– Не только богатеи занимаются антиквариатом. Когда работаешь с маргиналами всех мастей, нередко натыкаешься на вещи, за которые кое-кто из коллекционеров отвалил бы столько денег, что хватило бы купить планетку средних размеров. Большинство даже не подозревает, каким сокровищем владеет, и считают, что дешево отделались, когда за определенную услугу расплачиваются не деньгами. Самое сложное в таких случаях, убедить Мекета, что оно того стоит.

– Довольно-таки подло, – заметила Диана, сурово поджав губки. – Немногим это отличается от воровства.

– А с какого, интересно, ракурса мы с братом похожи на рыцарей в сияющих доспехах? – усмехнулся я. – Это тебе не Риомм. Мы живем на окраинах, где каждый заботится в первую очередь о собственной шкуре. Кроме того, свою часть сделки мы всегда выполняем, так что все честно.

– Знаешь, Риомм далеко не единственный светоч цивилизации во всей Галактике, как бы кому этого ни хотелось. К тому же не место делает людей подонками, а их собственный выбор.

Тут я серьезно кивнул:

– Знаю. Потому и стараюсь не быть как все.

В это мгновение взгляд Дианы, обращенный ко мне, сделался каким-то необыкновенно притягательным, а голос – глубоким, так что даже дыхание перехватило. Это что-то предвещало, но я никак не мог понять, что именно, пока она не задала вопрос:

– Так вот, стало быть, о чем ты мечтаешь? Изучать темные искусства лейров и подчинить себе эти самые Тени? Хочешь управлять силами, которые нормалам неподвластны?

Могу поклясться, что вовсе не собирался отвечать на этот довольно провокационный вопрос, но что-то как будто подтолкнуло меня говорить:

– Лейры слишком многое знали и слишком многое могли, чтобы позволить всему этому вот так просто кануть в лету. Даже несмотря на то, что мы их победили, никому так и не удалось раскрыть тайну их жуткого могущества. Я не утверждаю, будто сам смогу это сделать, но, по крайней мере, хочу попытаться.

Диана хитро прищурилась:

– В некоторых звездных системах за подобные слова тебя без суда казнили бы на месте. – Она улыбалась, однако в улыбке этой не было и намека на дружескую теплоту. Впрочем, меня это несильно обеспокоило.

Я сказал:

– К счастью для меня, я знаю где и когда их произносить.

Тут ее очаровательная улыбка померкла, а необычное давление в голове, которое я ощущал до этого, исчезло. Диана нахмурилась, будто не ожидала подобного ответа. Она продолжала буравить меня своим пронзительным взглядом, пока не проговорила:

– Но знаешь ли кому их произносишь?

Пришел мой черед улыбаться:

– Эдакий намек на угрозу? Хочешь попытаться сдать меня властям?

– Вовсе нет, – с серьезным видом качнула она головой. – Просто пытаюсь понять, с кем имею дело.

– И как? Поняла?

– Не так хорошо, как хотелось бы. Твой брат в этом смысле значительно проще.

– О, да, – негромко рассмеялся я. – Простота, можно сказать, его конек. Хотя и он умеет напустить в глаза пыли, если нужно.

Диана равнодушно пожала плечами.

– Ничуть не сомневаюсь. Кстати, а он знает об этих твоих необычных стремлениях?

Я невольно понизил голос почти до шепота, хоть и был абсолютно уверен, что Мекет не слышал ни единого моего слова:

– Конечно же нет! В ином случае он просто голову бы мне оторвал.

– Стало быть, при нем на тему лейров лучше не заговаривать?

– Совершенно верно, – кивнул я.

Неожиданно Диана подмигнула.

– Что ж, буду иметь в виду.

Мы уже давно летели в атмосфере, но пелена за иллюминатором оказалась настолько плотной, что ничего нельзя было разобрать. Снаружи разразилась настоящая снежная буря, которая дрожью и эхом отдавалась внутри «Ртути». Мекет вел корабль сквозь тучи и шквалистый ветер, ориентируясь только по показаниям приборов.

– Эй, Мозголом! Хватит шептаться, пора поработать. Начинай отслеживать маячок робота, чтобы я знал, где именно следует посадить мою птичку.

И снова мне пришлось возиться у проекторного стола, вычисляя точку местонахождения сигнального маячка лакея Дианы, в то время, как чутье подсказывало, что это вовсе ни к чему. Я и без того уже догадывался, где именно он может оказаться.

– Готово. Я перекинул данные тебе на монитор.

Последовала короткая пауза, в ходе которой Мекет сверялся с показаниями сканеров и моими расчетами.

– Чтоб меня лейры взяли! – выругался он. Мог бы высказаться и похлеще, да видно присутствие на борту девушки заставило братца сдержаться. – Вот знал же, что этим все закончится!

– В чем дело? – поинтересовалась ничего не понимающая Диана. – След потерялся?

– Как раз наоборот, милая, – ответил ей Мекет. – Ну что, братец, ты доволен?

Я изо всех сил сдерживался, чтобы не ляпнуть «Да!».

Мы летели над бледно-фиолетовыми образованиями, усеявшими поверхность планеты, точно иглы булавочную подушку, к сравнительно небольшому плато, посреди которого одиноким призраком возвышалась древняя башня ордена Адис Лейр, прозванная Цитаделью. Оказаться на Яртелле уже было удачей, но попасть вглубь самого логова этих древних культистов, пусть давно заброшенного и разоренного, об этом я не смел и мечтать!

Мало-помалу непроглядная мгла, затянувшая лобовой иллюминатор, рассеялась. Ураган сменился относительно слабыми порывами ветра, а снегопад практически прекратился. Одни только тучи никак не желали уйти и дать солнечному свету спокойно разлиться по долине; полагаю, это было бы незабываемым зрелищем. Тем не менее, заброшенная обитель предстала нашим взорам именно в том виде, в каком ее принято рисовать в воображении: мрачной, таинственной и чрезвычайно притягательной.

Сама Цитадель напоминала огромное разомкнутое кольцо, поставленное вертикально на обод. Кольцо это не было сплошным и состояло из множества продолговатых сегментов, наложенных как бы один на другой. Нижняя часть кольца крепилась к мощному основанию, уходящему глубоко под ледяной покров планеты. Непрекращающиеся ветра и орбитальная бомбежка основательно потрепали остов башни. И тем не менее, Цитадель по-прежнему выглядела такой же мощной и неприступной, какой, по всей видимости, должна была казаться изначально.

– И чего какому-то убогому лакею понадобилось здесь забыть? – недовольно пробубнил Мекет, облетев строение по кругу в поисках подходящего места для посадки. Похоже, мысль о том, что все это может оказаться ловушкой его упорно не желала покидать.

По совести мог бы сказать, что и сам не раз подумывал об этом. Особенно учитывая специфику нынешней работенки. Из ниоткуда появляется красотка и, ни словом о себе не обмолвившись, уговаривает тебя отправиться на другой край Галактики и все ради какого-то семейного робота. Любой бы насторожился, не говоря уж о Мекете, у которого паранойя временами могла зашкаливать до по истине шизофренических пределов. Но, вопреки всяческим доводам, я не чувствовал в Диане лжи. Абсолютно. А уж у меня на такие вещи чутье. Как будто внутри срабатывает некий скрытый маячок. Диана, конечно же, о многом умалчивала, в том числе и о своей подлинной личности, но не из каких-то там корыстных соображений, а всего лишь из-за стремления обезопасить свою частную жизнь. В конце концов, мало ли какими подонками и охотниками за легкой наживой мы с братом могли оказаться.

Впрочем, о том, чтобы проводить подробный психологический анализ я в тот момент думал в последнюю очередь. На горизонте маячила Цитадель и все мои мысли были сосредоточены исключительно на ней.

Из своих старых книг мне удалось узнать, что Цитадель была возведена сразу после Первой войны лейров чуть меньше двух тысяч лет назад, когда последний из Орденов, называемый Адис Лейр, не принял участие в битве за Шуот и спрятался среди льдов Яртеллы, пока другие сражались и гибли. В то время, как Риоммская Империя праздновала победу над лейрами, Адис Лейр затаились в изоляции. В течение нескольких столетий они вели жизнь затворников, лишь изредка покидая пределы собственных владений, чтобы пополнить ряды адептов свежей кровью, да оказать кое-какие частные услуги сильным мира сего. В итоге это привело к тому, что Орден превратился в банду весьма искусных наемных убийц, готовых на все, ради наживы. Практически никто в Галактике, за исключением нескольких наиболее влиятельных фигур, тогда не знал о том, что лейры все еще существуют. Только, вместо «могущества» синонимом их названия стала «нажива». Стоит ли удивляться, что подобная тактика привела к выхолащиванию знаний о природе их загадочных Теней и становлению лишенной какой-либо морали секты, наделенной сверхъестественной силой для совершения заказных убийств и прочих преступлений по всему освоенному космосу.

Пожалуй, кое-кому было бы нелегко понять мое трепетное отношение к этим созданиям. Но в свое оправдание я мог бы сказать, что далеко не все Адис Лейр являлись аморальными подонками, способными, не моргнув глазом, задушить младенца в колыбельке.

Среди первых лиц Ордена по-прежнему оставалось немало ученых и путешественников, заинтересованных не только в накапливании личного могущества, но и в постижении глубочайших тайн Вселенной. Даже несмотря на все усилия Риомма, старавшегося уничтожить любое упоминание о лейрах, до наших дней дошли имена таких выдающихся адептов, как Батул Аверре и Сол Эпине, без всякого преувеличения, являвшихся моими кумирами. Их работы по астрофизике, ксенобиологии и биохимии позволили существенно упростить жизнь таким нормалам, как я, Диана и даже Мекет, чтобы он там ни говорил.

Конечно, мало кто теперь об этом знал. Империя постаралась, чтобы имена этих лейров были втоптаны в грязь. Но без их трудов мы бы тратили недели, а то и месяцы на преодоление космических расстояний, до сих пор бы тряслись над генераторами искусственной гравитации, в любой момент готовыми дать сбой. Да и вряд ли победили бы вирусы, за считанные дни способные стереть с лица Галактики население средней планеты.

Ходили слухи, будто правительства некоторых систем, не связанных какими бы то ни было обещаниями с Риоммом, вели секретные раскопки на планетах, якобы считавшихся базами тех Орденов, что существовали еще до Первой войны, однако ни одного доказательства этому мне отыскать не удалось. Единственным известным обнаруженным оплотом лейров была их Цитадель на Яртелле, которую разрушили незадолго до победы нормалов во Второй войне.

Интерес к Цитадели, некогда бередивший косные умы нормалов, давно угас. Несмотря на то, что система считается карантинной зоной, никто ее не стережет уже лет эдак пятьдесят. Все, что можно было забрать, уже найдено, погружено и вывезено за пределы системы. Что осталось, так это голый остов, мелкий и не очень мусор, да странный семейный лакей, непонятно каким образом оказавшийся в этом глухом и негостеприимном захолустье.

– Надеюсь, надолго мы здесь не задержимся, – неожиданно проговорила Диана, на которую местные живописные виды произвели своеобразное впечатление.

– Надейся, милая, надейся.

Мекет был в своем репертуаре. Впрочем, ничего другого я от него и не ждал. Как только окажемся снаружи, он неустанно будет подгонять всех и ворчать.

Впереди показалось подходящее место для посадки – выбеленный и выглаженный ветром плоский участок ледника, по размерам вполне подходящий, чтобы вместить кораблик размеров «Ртути», и, что самое главное, почти у самого подножия Цитадели.

Мекет, видимо, мои мысли разделял, а потому на всякий случай посоветовал держаться покрепче и осторожно опустил «Ртуть» на эту импровизированную площадку.

– Так, а теперь небольшой инструктаж, – объявил братец, едва шасси корабля коснулись поверхности. Он развернул свое кресло и уставился на нас с Дианой с таким видом, будто собрался поведать нечто экстраординарное. Не стану отрицать, что в основном этот его взгляд предназначался мне.

Я закатил глаза.

– Понеслась…

Мекет предпочел этого не услышать и заговорил:

– Я понятия не имею, насколько там внизу опасно, так что старайтесь держать ухо востро. Идем вместе и не разделяемся. Запомните оба: ни при каких обстоятельствах не отделяйтесь от группы! Я иду первым, за мной ты, дорогуша, а Мозголом замыкает. Двигаемся строго по лакейскому маячку, никаких лишних зигзагов без необходимости. На всякий случай проверьте оружие; мало ли какие твари могли поселиться в руинах. Живности тут хоть и немного, но вся она довольно прожорлива.

– Тебе-то откуда об этом знать? – всерьез удивился я.

Но братец ответил:

– Не такой уж я и неуч, как ты обо мне думаешь. К тому же никто в своем уме не сунется на планету, вроде этой, заранее не подготовившись ко всем сюрпризам, которые могут его здесь поджидать.

– А я полагала, вы обожаете сюрпризы, – усмехнулась Диана, тем не менее, не пренебрегая советом и проверяя дееспособность собственного бластера.

Ее реплику Мекет проигнорировал тоже.

– Я не хочу, чтоб у кого-то сложилось впечатление, будто это какая-то увеселительная прогулка, – и опять он говорил для меня.

– Ой, да хватит уже!

– Не хватит, пока я не пойму, что ты относишься к делу серьезно! – отрезал брат, чем снова меня удивил. Прежде Мекет никогда особенно не заботился о чьем-то благополучии, кроме собственного. Нет, заботился, конечно. Но по-своему. Скажем так, он намеренно втягивал меня в какие-нибудь неприятности, а потом наблюдал за тем, как я сумею из них выпутаться. Если становилось совсем худо, тогда уж снисходил до подмоги. Короче, он был тот еще засранец.

– Ты будто мамаша-наседка. Тебе это не идет.

– А тебе не идет быть сопливым кретином!

– Ха! Именно сопливым кретином ты меня всю жизнь и считаешь!

– Я вовсе не…

Но тут вмешалась Диана:

– Оставьте свои семенные распри до более подходящего случая. Время ждать не любит, и я, если честно, – тоже. Чем скорей мы найдем моего робота, тем скорей оставим это место, а вы получите вторую половину гонорара. Давайте же не будем мучить друг друга!

– Слыхал, что сказала леди? – с превосходством глядя на брата, поинтересовался я.

– А не пошел бы ты?.. – снова начал Мекет, но сам себе наступил на горло. – Ладно, лейр с ним. Не будем спорить. Я собрал кое-какое снаряжение: фонарики там, одноразовые щиты, подъемники… в общем, все, что в этой дыре может потребоваться. По одному набору на каждого.

Очень предусмотрительно. Правда, мне было интересно, учел ли он еще одну деталь.

– А робота ты на руках собрался тащить?

Мекет скорчил рожу.

– Нет, робота понесешь ты, если сейчас же пасть не захлопнешь. Я прихватил зарядник, чтобы реанимировать его процессор. Если, конечно, от него еще хоть что-то осталось…

– Вы и правда неплохо подготовились, – чуть ли не в восхищении проговорила Диана.

– Рад, что ты оценила, милая, – осклабился Мекет и махнул рукой. – Ну, хватит болтать. Одевайтесь и на выход.

Глава 4

Красное на черном

Когда я говорил, что готов к суровой погоде Яртеллы, признаюсь, я не ожидал, что все будет настолько ужасно. То, что я, по мудрости своей, избрал в качестве подходящей для вылазки одежды, на деле оказалось немногим полезнее пижамы. Температура за бортом была чудовищно низкой, а ветер до такой степени сильным и пронизывающим, что плевок в буквальном смысле замерзал на лету. И чтобы хоть как-то противостоять местным климатическим особенностям, нам пришлось переоблачиться в старые термостойкие костюмы, заботливо подготовленные моим любезным братцем. Откуда он умудрился их достать, я интересоваться не стал. Волновало меня другое.

– Ты уверен, что они выдержат такую холодрыгу? – доставал я Мекета, стоя в трусах посреди рубки одной ногой в облегающем, но плотном термокостюме, и разглядывая подозрительное бурое пятно на одной из штанин. Красное поверх коричневого – вроде и не очень заметно, а в глаза все равно бросалось. Диана в этот момент переодевалась в моей каюте. Брать предложенный Мекетом наряд она отказалась наотрез и предпочтение отдала собственному костюму, приготовленному заранее.

– Ну сколько можно?! – не выдержал брат, до подбородка застегивая молнию своей куртки. – Заткнись и одевайся!

– Ладно, не кипятись. – С горем пополам облачившись в выданный наряд, теперь я воевал с креплениями ремня. – Просто не кажутся они мне такими уж надежными…

– Можешь топать голышом, – посоветовал Мекет, переходя на раздраженный рык. – А еще лучше – остаться на корабле. Так я хотя бы смогу отдохнуть от твоего несмолкающего нытья!

В том, что он мог запереть меня на «Ртути» сомнений не было никаких, так что, ради разнообразия, я решил промолчать и занялся распихиванием выданного инвентаря по карманам: бластер, люминесцентные трубки, пиропатроны, альпинистские когти, энергокуб для антигравитационного ранца и прочие походные мелочи.

Появление Дианы в полной боевой готовности заставило меня поторопиться со сборами, хотя во многом и отвлекало. Хочешь не хочешь, а взгляд сам падал на безукоризненные плавные изгибы, подчеркнутые черно-белой защитной оплеткой…

– На что уставился? – вежливо поинтересовалась она, перехватив мой взгляд.

– Ни на что, – я поспешил отвернуться, чувствуя, как щеки заливает предательский румянец. Со стороны Мекета послышалось гнусное хмыканье.

Уничтожающе зыркнув в его сторону, я схватил инфопад и, под предлогом проверки сигнала робота, уткнулся в него, нервно бегая пальцами по клавиатуре. Ничего не изменилось: маячок по-прежнему пульсировал алой точкой, по ломаной прямой убегая вглубь полуразрушенной башни. Правда, было кое-что еще, изначально принятое мной, за глюк системы.

– Я кое-что нашел. – Я перезапустил диагностику в надежде вычленить аномалию и разделаться с ней.

– Пещеру чудес? – ехидно осведомился Мекет, но, перехватив мой взгляд, посерьезнел и приблизился. – Что там у тебя?

Я пальцем указал в обнаруженную странность. Мекет прищурился, затем отобрал у меня инфопад и застучал по нему своими вечно грязными пальцами.

– Потише! Не болванка же!

– Умолкни, – процедил он, с каждой секундой становясь все мрачнее. – Попробую удаленно проверить через «Ртуть».

– Что там? – присоединилась к нам Диана.

– Похоже на корабль, – ответил ей Мекет, удивленный собственными же словами не меньше нас. Он отчего-то не стал переводить данные на монитор «Ртути», продолжая использовать весьма скромные мощности моего устройства. – Да, катер-разведчик. Наверное, потерпел крушение или…

– Или что? – хором спросили мы.

– Или его кто-то сбил, – закончил брат предложение. При этом складывалось впечатление, что разговаривал он с самим собой. – Что странно, ведь на орбите ни одного судна я не заметил… Может уже слиняли?

– Как думаешь, давно этот катер здесь?

– Понятия не имею.

– Надо проверить!

Эти слова мгновенно вывели Мекета из ступора:

– Еще чего выдумал! Мы сюда не для того прилетели.

Едва не взвыв от раздражения, я выхватил инфопад из рук брата и сам уставился на показания. Мекет оказался прав – немного в стороне, за одним из ледяных выступов, наполовину заметенный снегом и похожий на мертвое животное, лежал небольшой исследовательский катер. Это было настолько неожиданно и интересно, что я мгновенно вызвался:

– Сам посмотрю.

– Ничего ты смотреть не будешь! – угрожающе навис надо мной брат.

Я уставился на него с широко раскрытыми глазами.

– А если там кто-то выжил? Может у них передатчик вышел из строя, и они не в состоянии отправить сигнал бедствия? Что, пройдем мимо, будто ничего не заметили?

Мекет не ответил. Стало понятно, что он размышлял над тем, как вернее всего поступить. В такие моменты его не стоило трогать, иначе был велик риск схлопотать по первое число. К тому же, опираясь на богатый опыт общения со своим тяжелым во всех отношениях братцем, я знал, что он и сам придет к правильному решению. Так всегда бывало. И в этот раз он не разочаровал.

– Хорошо, идем, – объявил Мекет, хватая с полки шлем. – Но только посмотрим. Если этот катер там давно валяется, трогать его не будем. Все равно холод и местная фауна давно сделали свое дело.

– Да как скажешь, братец! – Прицепив инфопад к поясу, я надел шлем.

– Ну что? Все готовы?

В последний раз проверив показания всех внутренних систем «Ртути», Мекет объявил выдвижение и погрузил корабль в спящий режим.

Погодка не баловала. Стоило сойти с корабля, и она буквально рассвирепела, решив обрушить на наши головы всю силу своего праведного гнева. В мгновение ока разразился настоящий снежный буран. Адски-холодные вихри во все стороны расшвыривали пригоршни мелких льдинок, от которых лица спасали только опущенные забрала шлемов. Из-за ветра идти по бугристому покрову плато было практически невозможно. Нас то и дело сносило в сторону, и если бы не длинные металлические шипы на подошве ботинок, то барахтались бы мы в снегу часами.

– И кому только в голову могло прийти основать базу на этой планете? – поинтересовалась Диана, с трудом передвигаясь по сугробам. Ее голос металлизированными из-за помех нотками отдавался внутри моего шлема.

– Это же Адис Лейр! – ответил я и запоздало вспомнил, что это название ей ни о чем не говорит. Пришлось пояснить: – Этот Орден всегда славился своей скрытностью, а после того, как отказался участвовать в последней битве за Шуот, вообще ушел в подполье. Я думаю, они специально выбрали Яртеллу, потому что никто другой в здравом уме сюда сунуться не рискнул бы. Кроме того, не знаю заметила ли ты, но у планеты есть своеобразная аура, которая каким-то образом позволяла лейрам избегать внимания любопытных глаз. На самом деле я даже не уверен, смогли бы мы вообще найти Цитадель, если б не маячок твоего лакея.

– Да чтоб тебя! – послышался возмущенный голос Мекета. – А нельзя было покороче? Обязательно превращать каждый свой ответ в лекцию?

Я обиделся и, продемонстрировав ему средний палец, замолчал.

Мекет развернулся к кораблю и нажал несколько кнопок на голографической панельке, встроенной в наручи одной из его перчаток. В следующее мгновение легкая полупрозрачная завеса упала на корабль и «Ртуть» тут же растворилась в воздухе, словно ее здесь никогда не было.

Если таким образом братец рассчитывал произвести впечатление на Диану, то его ждало разочарование. Едва окинув взглядом место, где прежде стоял наш звездолет, она со знанием дела произнесла:

– Маскирующее устройство. Не ожидала увидеть его на кораблике такого класса. Насколько мне известно, обычно разведчики им не оснащаются.

– Все верно, дорогуша, – кивнул Мекет, немало удивленный тем, что молодая и утонченная леди с явными аристократическими замашками способна классифицировать звездолеты по их оснащению. – Эту модификацию я сделал сам. Довольно полезная штука, кстати говоря. Особенно при нашей работе, когда не хочешь попадаться на глаза раньше, чем тебе это потребуется.

– Я так подозреваю, оно влетело вам в копеечку, – к моему удивлению, в голосе Дианы не слышалось насмешки, скорее одобрение.

– Пришлось на какое-то время затянуть поясок, – признал Мекет. – Но в итоге мы только выиграли.

– Да уж, выиграли, – протянул я, живо припоминая те кошмарные шесть месяцев. – Полгода просидели на диете под названием «Лучшие блюда от Мар’хи», а все ради того, чтобы получить возможность незаметно отвесить кому-то пинка.

– У Мар’хи, кстати, кухня еще довольно сносная. Интересно, как бы ты запел, отведи я тебя к «Зеленым»?

Я сразу же заткнулся. От одного только упоминания этого весьма эксцентричного паба, у меня едва не сработал рвотный рефлекс.

– Мне любопытно, а откуда вообще у вас этот корабль? – перебила Диана. – Судя по внешнему виду, он достаточно старый, чтобы его сняли с массового производства лет эдак пятьдесят назад. Но я так же сомневаюсь, будто нечто подобное найдется на заднем дворе у старьевщиков на Семерке. Где вы его раздобыли?

– А ты, красавица, похоже, немало звездолетов повидала на своем веку, а? – со странными нотками в голосе поинтересовался мой брат.

– Вас это удивляет, мистер Динальт?

Послышался негромкий сухой смех Мекета, признавшего правила негласной игры. У каждого из нас имелись секреты, делиться которыми до поры, до времени никто не собирался. Я понимал, что нашей клиентке есть, что скрывать, и понимал, почему она это делает. Однако при обстоятельствах, когда за спиной мрачным и величественным исполином маячила древняя Цитадель, подобные тайные маневры казались мне мелкими и несущественными.

Я обернулся и от одного только вида гигантской темной крепости, огибаемой стремительным ветром с яростным воем, у меня перехватило дыхание. Я уже и забыл, сколько лет мечтал здесь побывать: побродить по лабиринтам коридоров, заглянуть в святая-святых, может быть даже найти парочку артефактов!.. Кто бы от такого отказался?

Впереди, прямо у самого основания башни зияла огромная рваная дыра, – вероятно, результат прямого попадания из орудия дальнего боя или чья-то самоубийственная попытка пойти на таран. Поблизости все еще валялись разбросанными куски внешней обшивки и арматуры – от совсем мелких до пластов величиной с дюзу «Ртути», – промороженные насквозь и припорошенные снегом. По рваному ободу дыры неровным частоколом шли толстенные стальные прутья, согнувшиеся от удара чудовищной силы, а кое-где оплавившиеся. Вообще, вся Цитадель представляла собой чередование вот таких пробоин и почти нетронутых участков корпуса. Словно кто-то бомбардировал ее снарядами в течение длительного времени, надеясь размазать сооружение по ущелью.

На несколько секунд я как будто перенесся во времени, во всех красках представив себе, как это происходило. Даже в воображении сцена казалась наполненной ужасом и смертью.

– Что же тут творилось? – негромко произнесла Диана, встав возле меня.

– Побоище, – услышал я собственный глухой голос. Иного слова на ум не пришло.

Рядом остановился Мекет, которого подобными мелочами было не пронять.

– Хватит любоваться пейзажами. Время не ждет. Катер в той стороне, – он указал налево, где метрах в двадцати виднелся, определенно не так уж и давно здесь образовавшийся, снежный бархан.

– Быстро же его засыпало, – заметила Диана.

Подняв взгляд к неистовому темно-фиолетовому небу, я спросил:

– Тебя это удивляет?

Она не ответила и, обойдя меня, направилась к потерпевшему крушение кораблю.

– Знаешь, Мозголом, – неожиданно тихо проговорил Мекет, поравнявшись со мной. – Если ты и дальше будешь вести себя как урод, то до самой старости проживешь в гордом одиночестве.

Глянув на него с изумлением, которое, впрочем, нельзя было увидеть из-за шлема, я уточнил:

– То есть, как ты? – И не дожидаясь ответа, пошел вслед за Дианой.

Чем ближе я подходил к разбившемуся судну, тем отчетливее ощущал беспокойство, которое навевало на меня окружение. Казалось, оно вдруг решило посоперничать с любопытством, до этого момента неизменно удерживавшим пальму первенства, и только теперь начавшим сдавать свои позиции.

Вьюга и метель и правда потрудились изрядно, практически полностью укрыв от посторонних глаз все следы крушения, как и сам кораблик. Размерами он, кстати, ненамного превосходил «Ртуть», и это делало случившееся еще более личным. Ведь и мы запросто могли оказаться в похожей ситуации.

– Это не риоммский челнок, – объявил Мекет, быстрее всех оказавшийся у катера и к моменту, как мы с Дианой приблизились, успевший смести с части его корпуса свежий снег. Брат указал на опознавательный оттиск, состоящий из переплетения множества геометрических фигур. – Похоже, он с Паракса. – И ненадолго задумался: – Странно. А этим-то чего здесь понадобилось?

Ответа на его вопрос не было ни у кого. Я хоть и знал о том, что первые лейры появились именно на Параксе, не видел достаточной связи, чтобы упоминать об этом вслух.

– Может, как мы, что-то искали? – громко предположила Диана, предпочтя оставаться немного в стороне. Ветер завывал с такой силой, что она покачивалась, будто тонкое деревце.

– Конечно искали, – откликнулся Мекет, переключившись с названия судна на огромную продолговатую черную дыру, проделанную неизвестным оружием в двигателе. – Искали, и нашли. Себе на беду.

– Пираты или контрабандисты? – спросил я. Кто еще мог пойти на такое?

Брат промолчал, не подтвердив, но и не опровергнув мои догадки. Он все еще тщательно изучал точку, куда угодил залп, словно это могло подсказать, кто, а главное, зачем подбил простой исследовательский катер.

– Заглянем внутрь, – резко распрямившись, проговорил Мекет и прежде, чем я успел узнать, как именно он намерен это провернуть, извлек из поясной сумки пару детонационных зарядов.

– Спятил? Если внутри до сих пор кто-то жив, то после взрыва таковых точно не останется!

Резко обернувшись ко мне, Мекет заявил:

– Не будь глупцом. Нет там уже никого.

– Откуда ты?..

Но он не стал дослушивать, уверенно прикрепив взрывчатку к корпусу, там, где угадывался ведущий внутрь катера люк, и быстро отошел метров на пять. Диана и до этого ближе не подходила, а меня пришлось почти оттаскивать за шиворот.

Раздался двойной хлопок. Он был негромким и походил, скорее, на удар камня о металл, но все равно заставил землю вокруг вздрогнуть. В воздух резко взметнулись комья снега вперемешку с дымным облаком и маленькими частицами корабельной обшивки.

– Похоже, корпус еще недостаточно промерз, – задумчиво проговорил Мекет, постучав пальцем по металлическому подбородку. В этот момент он напоминал ученого, наблюдавшего за ходом эксперимента. – Значит авария произошла не больше двенадцати часов назад. Хм…

Мне стало интересно, с чего вдруг он сделал такие выводы, и я спросил:

– Что «хм»?

Однако брат делиться собственными мыслями был не намерен.

Как только дым рассеялся, стало видно, что люк практически полностью вырвало из креплений. Скрюченный и похожий на кусок обычной жести, он забавно повис на одной из петель, позволяя беспрепятственно забраться на борт.

Не тратя драгоценное время на разглядывание творения своих рук, Мекет проворно взбежал по снежной насыпи и юркнул в проход.

По-прежнему чувствуя неладное, я, тем не менее, не желал отставать и, оглянувшись на Диану, спросил:

– Рискнешь?

Девица выдала больше энтузиазма, чем я ожидал.

– Спрашиваешь! – И мы по очереди взошли на борт.

Несмотря на весьма скромные размеры, внутри катера оказалось довольно-таки просторно. Причиной тому, понял я, стало то, что он не был поделен на отсеки, как наш, а состоял лишь из рубки управления, объединенной с пассажирским салоном. Здесь было темно и немногим теплее, чем снаружи. В воздухе ощущался отчетливый запах ржавчины и смерти, узнаваемый даже через фильтры шлемов. Но ни то, ни другое, казалось, не мешало Мекету во всю хозяйничать среди оборудования.

– Обстановочка, конечно, так себе, – заметив нас, обронил братец. Подсвечивая себе люминесцентной трубкой, он ковырялся в бортовом компьютере, очевидно, надеясь как-то его реанимировать. Бледный продолговатый фонарик света давал совсем немного, однако и его хватило, чтобы заметить пять или шесть мертвых тел, разбросанных по всему отсеку.

– Мама-дорогая! – выдохнула Диана, выглядывая из-за моего плеча, и инстинктивно прикрыла ладонью рот, видимо, позабыв, что на ней шлем.

Но ее можно было понять.

С трудом обретя способность говорить, я попробовал уточнить:

– Мекет, ты уверен, что это?..

– Что это не мы их так? – закончил он, на секунду отвлекшись от своего занятия. – Уверен. От взрыва головы, знаешь ли, сами собой с плеч не слетают. Ты только присмотрись!

Вопреки его совету присматриваться к убитым повнимательней мне вовсе не хотелось, однако даже вскользь брошенного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять: брат прав. Все члены экипажа до единого, включая двух женщин, были обезглавлены.

– Что за изувер здесь орудовал? – спросила Диана, но ответить ей никто не решился.

Присмотревшись к странному темному рисунку, украшавшему стены и потолок ассиметричной вязью, я понял – это кровь. Брызги разлетались по всему салону, пока неизвестный психопат творил свое жуткое дело. Но не это заставило меня оторопеть от ужаса, а то, что обнаружилось следом. В огромной черной луже, пришпиленные к полу, аккуратным рядком выстроились шесть отрубленных голов. Их навсегда застывшие в выражении крайнего ужаса лица нарочно были направлены в сторону выхода, как, своего рода, предупреждение для всех, кому вздумается сунуться на борт горе-катера.

– Тот, кто это сделал, должен был как-то выйти, – внезапно проговорила Диана. – Но ведь люк был запечатан… И что, если?..

– Убийца до сих пор здесь? – предвосхитил Мекет ее вопрос. – Ерунда!

– Разве? – недоверчиво спросил я, чувствуя, что не могу побороть дрожь.

– Нет ничего архисложного в том, чтобы запечатать люк снаружи. Особенно, если планируешь оставить столь красноречивое предостережение. – Он широким жестом обвел заляпанный кровью салон катера.

– Это могли быть курсу, – вдруг сказал я и сам удивился тому, что меня посетила такая догадка. Хотя, что тут удивительного? Варварство в крови этих приземистых рептилоидов.

– Могли. Однако, едва ли это они. Эти анаки, они прибыли с Паракса, а я еще не слышал, чтобы курсу имели с ними дела, – негромко проговорил Мекет, обойдя леденящий кровь и душу экспонат. – От их бортового компьютера толку нет. Все спеклось к лейрам, так что не восстановить. Думаю, лучше будет, если мы уберемся отсюда поскорей. Сообщить властям о случившемся можно и потом.

Спорить никому не хотелось.

Оказавшись снаружи, я первым делом глотнул пропущенного через фильтры шлема морозного воздуха. Это помогло освежить не только легкие, но и мозги, которые от пребывания среди трупов и засохшей кровищи, казалось, начали превращаться в кисель. Конечно, ужасную сцену перед глазами, это все равно не отогнало, как и устойчивый привкус тлена на языке и в носу. Но все же стало малость полегче.

– Мозголом, ты в порядке? – тяжелая ладонь Мекета легла на мое плечо.

Совершая частые глубокие вдохи, я взглянул на брата, но ничего ему не ответил. Меня знобило, и я изо всех сил старался не показывать собственной слабости, мысленно ужасаясь тому, что испытывал подобное впервые. Смерть всегда была неотъемлемой частью работы частного сыщика. За свою, пусть и довольно скромную, карьеру мне ни раз доводилось сталкиваться с изуродованными телами, разложившейся мертвечиной и кое-чем еще более отвратительным. Временами даже приходилось оставлять трупы за собой. Но еще ни разу за все это время я не чувствовал себя настолько паршиво. Казалось, будто сквозь меня пропустили целую цистерну нечистот. Удовольствие, скажем так, ниже среднего.

– Кто мог это сделать? – повторила Диана вопрос, терзавший не ее одну. В отличие от меня, она-то выглядела на удивление хладнокровно. Даже голос звучал уверенно и громко.

Все еще борясь с подступившими к горлу рвотными массами, я ждал, когда Мекет хоть что-нибудь ответит. Ждал долго. Почти с минуту. Но он лишь неопределенно пожал плечами, а затем молча развернулся и размашисто зашагал в сторону Цитадели, на ходу перепроверяя свой энергокуб.

– Не забывайте, зачем мы сюда явились, – только и бросил он.

Глава 5

Подо льдом в кромешной тьме

Странно, но заставить себя вспомнить прежнее рвение оказалось не так уж просто. Пришлось здорово потрудиться, чтобы отогнать воспоминания о тех остекленевших взглядах, которые бросали на меня отрубленные головы. Будто они на самом деле хотели что-то сказать… Я отвернулся от катера мертвецов и резко встряхнул головой, снова уткнувшись взглядом в призрачный остов Цитадели. Приоткрыл забрало и глотнул морозного воздуха. Закашлялся и снова спрятал лицо.

К черту трупы, решил я. Меня ждала история.

История лейров и множество их тайн!

Вслед за братом подобравшись к самому краю дыры, я осторожно заглянул в глубокое черное жерло раскуроченной взрывом утробы и не побороть дрожь.

– Что, страшно? – когда не надо Мекет умудрялся проявлять удивительную наблюдательность.

– Вот еще, – откликнулся я, затем вытащил из-за пояса люминесцентную трубку, встряхнул ее и сбросил вниз.

Трубка пролетела где-то с полсотни метров и, не разбившись, приземлилась посреди куч старого мусора, мало чем похожего на обычные обломки, хотя судить с такой высоты, да еще и в полутьме было довольно сложно. Мекет активировал еще две такие же трубки и по очереди швырнул их в импровизированную шахту.

Свет трубки давали пусть и не особенно яркий, но достаточный, чтобы хоть немного разогнать сгустившийся внизу мрак, оказавшийся, как следом выяснилось, превосходным местом для гнездовья неведомых крылатых тварей. Эти то ли птицы, то ли ящеры, подняв дичайший галдеж, заметались от стены к стене, вопя во всю мощь своих глоток и угрожающе разевая длинные зазубренные пасти. Защищая свой дом, твари ринулись на нас всей стаей.

Мекет отреагировал мгновенно. Приказав нам сбиться в кучу, он активировал маленький генератор силового щита, накрывшего троицу полупрозрачным энергетическим куполом.

Остервеневшие животные вылетали из разрыва, точно маленькие льдисто-белые снаряды, и бились о непроницаемую энергетическую мембрану с силой, подобной метеоритному дождю. Твари отлетали на короткое расстояние, кружа и взбивая крыльями снежные тучи, и, не замечая шквалистого ветра, пробовали пробиться снова.

– Что это за птицы? – Диана испуганно вскрикнула, когда особенно настырная животина несколько раз подряд попыталась пронзить своим острым, как наконечник стрелы, клювом щит перед самым ее лицом.

– А наш профессор разве не в курсе? – насмешливо осведомился Мекет, пытаясь перекричать гогот, поднявшийся над долиной. Он выхватил бластер из кобуры и, немного высунувшись из-за щита, сделал несколько метких выстрелов по мерзопакостным крылатым созданиям. Три или четыре сбитых тушки тут же камнем ухнули вниз.

Зато еще как минимум пара сотен осталась.

– Они похожи на скальных якунов. Водятся на полюсах Тевтонны. Премерзкие твари, если интересно, – заметил я, также хватаясь за оружие и присоединяясь к стрельбе. Взбудораживший кровь адреналин отодвинул ощущение брезгливости на второй план, заставив вновь почувствовать себя живым. – Но я никогда не слышал, чтобы их перевозили на Яртеллу. Если честно, я вообще не думал, что здесь хоть кто-нибудь обитает.

Отчасти приятно было вспомнить старые боевые уроки, полученные от Мекета, когда я был мальчишкой. Пусть меткостью я и уступал брату, но скорость, с которой мой бластер испускал заряды раскаленной плазмы, несколько уравновешивала этот маленький недостаток. Войдя во вкус, я даже не сразу заметил, когда Диана пристроилась рядом и принялась поливать стаю рассвирепевших существ из собственного оружия, не отставая от нас.

Ор над искусственным ущельем стоял неимоверный и перекрывал даже завывания бесноватого ветра. Трупики сбитых на лету птиц градом сыпались на снег и в пропасть, а голодные и предприимчивые собратья тут же накидывались на них и разрывали в клочья, алым веером разбрызгивая кровь и внутренности по белому снегу.

Я чувствовал, что аттракцион чересчур затянулся, а тварей все меньше не становилось: на месте сбитых птиц тут же появлялись новые и рвались в бой с тем же упорством и злобой.

– Твою ж мать! – Одним особенно хитроумным выстрелом Мекет уложил сразу четыре твари. – Такого напора щит не выдержит – энергии не хватает. А если вырубится, то нам конец! Эти кровожадные сучки разорвут нас на части и даже не постесняются!

– Что вы предлагаете? – чуть насмешливо поинтересовалась Диана, отстреливаясь с таким видом, будто половину жизни провела на стрельбище.

– Предлагаю? – в голосе брата чуть-чуть проступали истерические нотки. – Да я у вас спрашиваю!

– А я думала, это вы у нас отвечаете за безопасность, мистер Динальт! – парировала Диана. – Попробуйте доказать, что не зря!

Пока эта парочка переругивалась, я начал замечать, что ко мне крылатые твари особо-то и не рвутся. Машут крыльями, но в общем и целом плевать будто бы хотели. Это показалось мне слегка подозрительным и заставило присмотреться к ним получше.

Мало-помалу в атаке звероптиц стала прослеживаться своеобразная система. Они бились о щит именно в той его части, что оказалась ближе всего к моим спутникам, словно те, по какой-то причине, представлялись взбесившимся животным более аппетитными на вид. Не прекращая отстреливаться, я размышлял о причинах столь необычного поведения, как вдруг громким непечатным словом Мекет сообщил, что нашему щиту пришел конец.

Раздался жалобный стон вышедшей из строя электроники, запахло палеными проводами, еле-заметная преграда, отделявшая нас от жаждущей крови стаи, начала истончаться, будто тающий на солнце лед, и скоро испарилась совсем.

Не могу быть уверен, что именно толкнуло нас на этот поступок, но в момент, когда защиты не стало, мы втроем тесно прижались друг другу, инстинктивно прикрывав головы руками, и зажмурились.

Сердце мое, казалось, провалилось в пустоту, а на его месте снова возник черный ящик… В голове промелькнула одна мысль: хоть бы все это оказалось неправдой! Бешеное хлопанье крыльев и яростные вопли слышались у самого уха, ощущались болезненные тычки и уколы со всех сторон. Как будто тварям хотелось подольше поиздеваться над нами, прежде чем приступить к своему кровавому пиршеству… Внезапно громко вскрикнул Мекет, истошно завизжала Диана.

Я разозлился от того, что ничего не могу с этим поделать, и изо всех сил пожелал, чтобы кошмар поскорее закончился. В ту же секунду крышка ящика распахнулась и все резко стихло.

Первые мгновения я боялся пошевелиться, и все ждал последнего удара. Но секунды стремительно убегали, а нас, как будто, никто не собирался трогать. Поверить в это было трудно и потому я чуть приоткрыл один глаз, надеясь увидеть причину неожиданного затишья.

А как только увидел, по-настоящему обалдел.

Якуны сидели вокруг у самых наших ног и чуть поодаль и с каким-то жутковатым интересом поглядывали на меня. Некоторые твари, правда, предпочли убраться к маячившим поблизости скалам, но все равно оставшихся было более чем достаточно, чтобы, в случае чего, не дать нам уйти живыми.

– Что за хрень происходит? Почему они так пялятся? – пробормотал Мекет, с опаской распрямляясь и озираясь по сторонам. – Мозголом?

– Тебя что-то смущает? – нервно хихикнул я, догадываясь о причине, но не желая ее обсуждать. Под взглядом сотен черных глаз-бусинок мне было чертовски, чертовски не по себе. – Сам у них спросить не хочешь?

– Как будто ждут чего-то, – негромко заметила Диана. – Вот только чего?

Взглянув на девушку, я невольно восхитился ее выдержкой. Несмотря на то, что нас окружали маленькие кровожадные монстры, она, казалось, была не подвержена такому постыдному человеческому состоянию, как паника, и бластер держала наизготовку. Хотя тонкие пальцы продолжали больно цепляться за мое запястье.

Я решил не отвечать на вопрос и перевел взгляд обратно на стаю кажущихся теперь совершенно невозмутимых звероптиц. И вдруг меня посетила идея.

Я сделал один маленький и осторожный шажок, чтобы посмотреть на то, как эти покрытые коротким и жестким на вид мехом твари отреагируют, чем заставил Диану громко ахнуть, а Мекета злобно и протестующе зашипеть. Птицы, однако, хотя на птиц они походили меньше всего, даже не встрепенулись. Только, будто загипнотизированные, отскакивали на коротких лапках назад, поспешно убираясь с моего пути.

– Риши, что происходит?

Я был потрясен ничуть не меньше, и потому на очередной вопрос Дианы ответил лишь неопределенным пожатием плечами. Спокойно прошелся почти до самого края обрыва, пока якуны только поворачивали свои заостренные головки, неотрывно следя за каждым моим движением, и резюмировал:

– Кажется, мы им больше не интересны.

Подобное объяснение, ясное дело, никого не устроило. Но что я мог сказать?

– Бессмыслица какая-то, – недоверчиво проговорила Диана, переводя свой взгляд с меня на якунов и обратно. – Они же только что хотели нас растерзать. Что заставило их изменить свое стремление? Не могли же они просто передумать? Или могли?

– Кто бы знал, – буркнул я.

– Здесь творится какое-то дерьмо, и мне это не нравится, – сказал Мекет, встрепенувшись. Ему, кажется, не терпелось поскорее убраться с плато подальше от пугающих своей неожиданной бесстрастностью якуньих взглядов. – В любом случае, гадать смысла нет. Да и времени больше не становится. Главное, что этим тварям до нас, кажется, больше нет дела. Ну и отлично. Можем теперь заняться делом. А то так и проторчим до самой ночи, ничего не выяснив. Надеюсь, ранцами пользоваться умеете? – Не дожидаясь ответа, он ударил по наручи и активировал репульсоры, мгновенно подбросившие его на несколько метров вверх, а затем плавно опустившие на самое дно ущелья. Ни один из якунов при этом в его сторону даже не взглянул.

В наушнике послышался голос:

– Долго вы там топтаться планируете? Спускайтесь, но только аккуратней. Здесь столько выступов, что можно запросто убиться. Так что не сверни шею, сладкая моя. Да и ты, Мозголом, не споткнись. Предупреждаю: если сорветесь, доставать ваши трупы со дна я не стану.

Распознать выражение лица Дианы за шлемом было невозможно, но презрительные интонации в голосе избавили меня от необходимости гадать.

– Да вы просто мастер воодушевляющих речей, мистер Динальт.

– Стараюсь, как могу, – донесся снизу застенчивый ответ.

– Дамы вперед, – проговорил я, галантно освобождая место для взлета.

Молча пожав плечами, Диана подступила к обрыву, а затем бесстрашно спланировала вниз, приземлившись аккурат около Мекета.

Я как раз стоял на краю и в полной мере пронаблюдал за ее головокружительным спуском. Собственное желание повторить этот незамысловатый подвиг мгновенно спряталось куда-то под ложечку. Не сказать, чтоб я совсем боялся высоты, однако кое-какой дискомфорт все же испытывал.

Мекет, кажется, что-то насмешливо улюлюкал, Диана просто молча смотрела, но я старался не обращать на подначки внимания. Сердце, вернувшееся на место, колотилось как бешенное.

Наконец я, совершив глубокий вдох, активировал репульсоры и, подброшенный ими, точно винная пробка, взвился в воздух, а затем также быстро устремился ко дну. Искренне надеюсь, что не орал при этом и не матерился.

Едва подошвы моих ботинок коснулись горизонтальной поверхности, я услышал в наушнике насмешливый голос Мекета:

– Знаешь, а ведь любая престарелая бабуля, разбитая церебральным параличом, спустилась бы изящней!

Я с большим трудом перевел дыхание и на подначку брата не ответил.

– По-моему, весьма неплохо для первого раза, – заметила Диана. – Когда я только училась управляться с антигравами, то поначалу даже оторваться от земли не могла.

– Разбираешься в звездолетах, знаешь толк в огнестрельном оружии, управляешься с репульсорами… какие еще таланты в тебе скрыты, детка? – поинтересовался Мекет, с возросшим любопытством изучая гладкий и блестящий визор шлема Дианы, словно уже одно это могло раскрыть ему все тайны девушки-загадки.

Впрочем, удовлетворять его любопытство, она не собиралась.

– Кажется, у нас с вами дело?

Мекету, видно, на это возразить было нечего. Он подобрал с пола люминесцентные трубки и поднял забрало. Мы с Дианой так же не замедлили избавиться от своих намордников. Дышать стало немного легче. Правда ледяной воздух обжигал до самых легких, но все равно был приятней, чем отфильтрованная и чуть подогретая смесь, поступавшая через респиратор.

– Ну и куда нам теперь? – осведомился Мекет, озираясь по сторонам. – Где тут двери?

Достав из внутреннего кармана инфопад, я немедленно сверился с его показаниями. Пульсар маячка оставался таким же ярким, как и прежде, а указывал примерно на два уровня ниже и южнее нашего местоположения, о чем я тут же и сказал.

– Надо было раздобыть поэтажный план, прежде чем соваться сюда очертя голову, – проворчал Мекет, окидывая мрачным взглядом раскуроченные стены и горы обломков, из которых наши недавние мохнатые знакомцы устроили многоярусное жилище.

– Где б вы его, интересно, взяли? – спросила Диана, становясь рядом со мной и заглядывая в планшет.

Ее вопрос заставил Мекета улыбнуться.

– На Семерке, при желании, можно отыскать что угодно, – объяснил он. – Она как сточная канава для всяких редкостных артефактов и прочей незаконной утвари. Главное знать, что тебе нужно и у кого об этом спросить.

– Даже если и так, только представь, сколько бы эти чертежи стоили! – заметил я, спрятав инфопад обратно. Переключив свое внимание на гнездовье, я не без внутреннего отвращения принялся разглядывать небольшие покрытые бледно-светящимся мхом якуньи яйца.

– Ну и что? – хмыкнул Мекет. – Уверен, наша умница-красавица без вопросов раскошелилась бы ради такого дела. Не правда ли, милая?

К моему большому удивлению и еще значительно большей радости, Диана отвечать не стала и лишь продемонстрировала ему тот же неприличный жест, что и я ранее.

Мекет заржал во всю глотку. Потом раздал каждому по световой трубке и ткнул пальцем в сторону одного из множества завалов, припорошенных снегом.

– Ну что, вручную будем разгребать проход или как?

– А так ли это необходимо? – осведомилась Диана, обойдя горы мусора и осмотрев полуразрушенное помещение, которое некогда служило лейрам… я даже представить себе не мог, чем именно. – По-моему, проще воспользоваться вентиляционной системой. В сооружениях, подобных этому, шахты, как правило, тянутся, словно кровеносные сосуды в теле человека. С их помощью мы могли бы попасть куда угодно.

– Весьма интересная мысль, – проговорил Мекет, в притворной задумчивости почесывая подбородок. – Хотя и совершенно бесполезная. Только представь, сколько времени мы угрохаем, ползая на карачках по шахте. Они же как лабиринт! Ни день и ни два уйдут только на то, чтобы найти нужное направление. А сам спуск? В такой тесноте от ранцев толку будет маловато.

Диана пожала плечами:

– Я просто предложила.

Мекет рассеяно кивнул, затем отвернулся. Он внимательно осмотрел небольшой участок стены, по случаю нетронутый последствиями бомбардировки. Ощупал его, простучал, чуть ли не обнюхал, а потом извлек из очередного поясного кармашка новый сюрприз.

– Думаю, хуже не станет, если мы еще немного пошумим, – проговорил он и, прикрепил миниатюрное взрывное устройство к пластметаллической переборке, жестом показал нам убраться подальше за птичьи баррикады.

Мы не сговариваясь отошли назад и укрылись за нагромождениями. Мекет что-то нажал на своих наручах, заставив устройство сдетонировать.

Затем случилось ровно то же, что и с бортом потерпевшего крушения катера. Разве что сам взрыв оказался мощнее и заставил внутренние стены башни всколыхнуться, взметнув в воздух тучи снега, пара, пыли и мелкой крошки.

Как только взвесь немного рассеялась, мы выбрались из укрытия, на месте взрыва обнаружив широкий проход, уводящий вглубь темного туннеля.

– Прошу, – сказал Мекет, галантно отстраняясь в сторону.

– Нет уж, только после вас, – возразила Диана.

Я их обоих почти не слышал, и вообще позабыл обо всем, что творится вокруг. Я молча обошел продолжавшую препираться парочку и, подняв светотрубку повыше, отважно ступил во тьму. Моим сознанием целиком завладела мысль о том, что я вот-вот окажусь по ту сторону мифа. Чаще забилось сердце, по телу забегали мурашки, волнение захлестнуло с головой. Ни с чем не сравнимое ощущение первооткрывателя, надо сказать.

Мрачные запутанные коридоры с высокими потолками и округлыми стенами встречали тишиной и запустением. До того, как оказаться внутри Цитадели, мне нередко приходилось читать о том, какую страсть питали лейры к тонким изящным линиям и плавным изгибам в архитектуре. Но даже это не смогло подготовить меня к тому, что я увидел в тот миг, когда бледноватый свет упал на когда-то белые плиты пола. Казалось, прежние обитатели только-только покинули это место. Здесь до сих пор слышалось их тихое эхо, шепотом отражавшееся от толстой ледяной корки, припрятавшей под собой следы давно минувшей битвы. Цитадель походила на застывший во времени музей, чьими экспонатами были навечно вмороженные в пол тела погибших лейров и их павших врагов-нормалов. Тел, кстати, здесь было более чем достаточно. Приняв самые разнообразные позы, они напоминали созданные из воска скульптуры, одним только своим видом способные напугать кое-кого из незваных гостей до сердечного приступа.

– Трудно поверить, что прошло больше двухсот лет! – выдохнул я, с восхищением и трепетом склоняясь над жуткой экспозицией. Разница с нелепой мясницкой вечеринкой, устроенной на борту параксанского катера, была настолько разительна, что на какое-то мгновение я и вправду забыл, что передо мной мертвые. – Нет, вы только взгляните! Разложение практически их не коснулось!

– Мозголом! – яростно прошипел Мекет, вслед за мной протискиваясь через созданную им же самим брешь. Сразу за ним поспешала Диана. – Соберись! Нет у нас времени на твои бессмысленные штучки. Помнишь, что я говорил?

Заставив себя оторваться от созерцания, я поднял замутненный взгляд на брата и торопливо продекламировал заученную фразу:

– «Находим лакея и сразу назад».

– Вот именно! Не отвлекайся или отдай инфопад мне. Толку от тебя…

Негромко выругавшись, я тем не менее выпрямился и в который уже раз уставился на пульсирующую алую точку, сигнализирующую о том, что до точки с роботом еще как минимум триста стандартометров вниз и где-то тридцать градусов влево.

– Уверен? – едко осведомился Мекет.

– Не веришь, сам посмотри.

Я швырнул ему планшет, заставив Диану заметно напрячься.

– Н-да, и правда… – объявил он, спустя пару мгновений после того, как перехватил приборчик и сверился с данными.

– Вы хоть когда-нибудь прекращаете друг с другом цапаться? – спросила Диана, пока Мекет щелкал по клавиатуре инфопада, видимо, в надежде выудить из него еще больше информации. Идиот.

Ответом на ее вопрос стало мое отрицательное покачивание головой.

– А зачем? Мы и так, вроде, неплохо уживаемся. Верно, братец?

На секунду Мекет оторвал взгляд от мониторчика и изобразил на лице добросердечную улыбочку. К счастью, Диане этого хватило, чтобы не продолжать допрос. Я украдкой выдохнул. Не то чтобы мне был неприятен ее интерес, но я все еще продолжал чувствовать напряжение и дискомфорт, державшие нервы в напряжении с тех пор, как ступил на поверхность планеты. Как и полагается, я списывал это на впечатление, оставленное разбившимся снаружи кораблем. Но лишь до тех пор, пока не заметил, что с каждой секундой, проведенной среди руин, мое беспокойство растет.

Это вылилось в немного резкий вопрос брату:

– Долго ты еще будешь там ковыряться?

Мекет пристегнул инфопад к поясу и двинулся по коридору дальше. Перед этим он успел бросить в мою сторону мимолетный взгляд, но что тот мог означать, я не понял.

Прежде, чем добраться до нужной точки, нам пришлось немало побродить по лабиринту коридоров и галерей, числу которых, казалось, не было предела. Я-то не жаловался, с огромным интересом изучая обледеневшие интерьеры, с их некогда изящными скульптурами, гармоничной меблировкой и технологическими новшествами того времени. Здесь отовсюду так и веяло какой-то древней магией, тайной силой… Это было как попасть в совершенно иную реальность, где все, на что бы ни упал твой взгляд, казалось таинственным и странным…

Не все, однако, разделяли мой восторг.

Чем сильнее мы углублялись в недра Цитадели, тем раздражительнее делался Мекет, злобно огрызавшийся буквально на каждый вопрос. Его отвращение к этому месту было до того сильным, что ощущалось почти физически. Диану окружение, казалось, угнетало не меньше, однако она была намного сдержанней и не демонстрировала недовольство. До лейров и их истории ей не было никакого дела и только жажда отыскать пропавшего робота заставляла двигаться за нами вслед.

Большую часть пути преодолевали молча, пробираясь через завалы, карабкаясь по почти отвесным стенам и время от времени натыкаясь на скопления мертвых тел. Я не переставал удивляться, почему мародеры до сих пор сюда не пробрались, ведь поживиться было чем, но ответа не находил. Может сыграли роль якуны? Или же нечто иное…

– Как далеко нам еще идти? – поинтересовалась Диана, когда выносить тишину стало невмочь.

– Нам надо как-то попасть на нижние уровни, – буркнул Мекет, не оборачиваясь, – а лейры, по непонятным мне причинам, лестницы не жаловали. Единственный способ туда добраться – шахты лифта. Стоит ли говорить, как я этого жду?

Уловить нотки сарказма в его голосе было делом нетрудным. Гораздо сложнее оказалось не отвечать на них колкостью. Это могло привести к очередной склоке и только отняло бы драгоценное время.

– Ну и как быть?

– Да никак. Просто нырять туда, да и все.

Мекет как раз стоял перед дверьми, ведущими в одну из таких шахт. Привалившись к створке плечом, он попытался отодвинуть другую в сторону. Стоило признать, что силищи брату было не занимать, а потому после нескольких не слишком успешных попыток, непокорная створка все-таки поддалась, приотворив небольшой лаз в узкое жерло бездонного черного лифтопровода.

Мигом сообразив, что это означает, я не задержался с возмущением:

– Опять что ли придется парить на этих штуках?

Повода лишний раз поиздеваться он не упустил:

– Да ну, зачем же? Просто разбегись да прыгни.

Высказавшись, Мекет зачем-то заглянул в шахту, чем подверг меня сильнейшему искушению отвесить ему хорошего пинка.

– Глубоковато конечно, – проговорил он, не подозревая о моих мыслях, – но нам до самого дна и не нужно. Всего-то спуститься на два уровня. Неужто не осилишь?

– Может и осилю, только там нас поджидает еще одна дверь. Хотелось бы посмотреть, как ты с нею возиться будешь.

Мекет же, вместо того, чтобы набычиться, извлек из кармана очередной заряд и несколько секунд усердно колдовал над ним. Затем опустил на пол и отступил.

В тот же миг у маленькой полусферической бомбочки отросли длинные и тонкие металлические лапки, и она без лишних предисловий шмыгнула мимо приоткрытой створки прямо в шахту. Несколько обалдев от такого трюка, я из чистого любопытства высунулся следом, намереваясь увидеть, как она справится с задачей.

Бодро перебирая ножками по отвесной стене с негромким дробным цокотом, механическая взрывчатка спускалась до тех пор, пока не достигла примерно пятидесятиметровой глубины, после чего остановилась и с характерным шлепком присосалась к нужным дверям.

– Я бы на твоем месте голову оттуда вынул, – заметил Мекет невинным тоном.

Стоило мне отодвинуться от прорехи, как внутри шахты прогремел взрыв. Дым, пламя и ошметки раскаленного металла рванули вверх, едва не опалив мое защитное одеяние. В воздухе запахло горящим пластиком.

– Бомба-самоходка? Ты не говорил, что они у нас есть! – заявил я и, глотнув дыма, закашлялся.

– Потому что тебя к взрывчатке и на плазменный выстрел подпускать нельзя, – флегматично пояснил Мекет. – Особенно к той, которая самостоятельно бегать может.

Тут он был прав. Не знаю почему, но, сколько себя помню, стоило взять какое-нибудь взрывное устройство в руки, как оно тут же норовило сдетонировать. Прям проклятье какое-то. Однажды мне из-за этого чуть руку не оторвало. С тех самых пор весь свой боезапас Мекет держал в надежном шкафу под кодовым замком.

– И много у вас с собой таких сюрпризов? – как бы между прочим поинтересовалась Диана.

– Хватит для пары подобных препятствий, – ответил ей Мекет, заглядывая в шахту и что-то явно тщательно просчитывая в уме. – Ну, кто на этот раз будет первым? – И не дожидаясь ответа, прибавил: – Опять я? Ладно.

Когда пришел мой черед прыгать в шахту, я был готов. Ну или убеждал себя в этом. Разницы, если честно, никакой. В технике использования антигравитационного ранца я уже чуточку освоился, так что здесь проблем особых не возникло. Главная сложность заключалась в тесном пространстве самой шахты, но и с этим мне, в общем-то, удалось справиться. В нужный момент я завис на требуемой высоте и без длительных проволочек забрался в раскуроченную взрывом дверь.

– Делаешь успехи, – заметил Мекет с одобрением, когда я следом за Дианой неуклюже пролез в дыру.

Нутром чуя очередную шпильку, я ничего не ответил и вместо этого принялся осматривать помещение, в которое нас занесло.

Просторная округлая комната с покатым потолком и прозрачными стенами, должно быть, некогда открывавшими вид на галерею уровнем ниже, тонула в темноте, еле-еле разгоняемой нашими маломощными светотрубками. Там, где стены были облицованы матовыми панелями, чернели прямоугольники сенсорных экранов, давным-давно разбитых вдребезги и устлавших осколками пол. Несколько приземистых круглых столов, очень похожих на операционные, обнаружились выдранными из своих гнезд с мясом и переломленными пополам. По всему периметру комнаты тянулись необычные конические приборы, переливающиеся в свете фонарика странным серебристым свечением. Такие же приборы нашлись у дальней стены. Они были выстроены вокруг полупрозрачного сферического резервуара, похожего на огромный мыльный пузырь и до краев заполненного то ли жидкостью, то ли плазмой стального цвета. В отличие от остальных обнаруженных предметов резервуар оказался целым, хотя и на нем остались следы вандализма. Температура воздуха была на пару градусов выше, чем наверху. Отчетливо пахло затхлостью, химикалиями и, разумеется, смертью.

Запах меня не пугал. Он лишь подстегивал обостренные чувства и будто усиливал восприятие. Осторожно ступая по хрустящим под ногами осколкам, я, с нескрываемым интересом, разглядывал это потрясающее оборудование, на ходу предполагая, что за великие эксперименты ученые лейры могли здесь проводить.

– Это уже не похоже на последствия бомбежки, – заметила Диана, шагая с большой осторожностью, как будто боялась о что-нибудь испачкаться. – Думаете, мой робот где-то здесь?

– Если верить маячку, – ответил Мекет. Голос его при этом звучал как-то натянуто и зло.

Я оглянулся. Брат сверлил меня тяжелым, точно паровой каток, взглядом, и будто ждал, что я вот-вот что-нибудь натворю.

– Что-то не так? – поинтересовался я.

Он тут же отвернулся и с еще большим, как мне показалось, раздражением, стал осматриваться вокруг.

– Ищите робота. Он где-то здесь. – Вручив мне инфопад, Мекет первым бросился разгребать завалы.

Какое-то время я стоял на месте и отстраненно наблюдал за развернувшимися поисками, не в силах заставить себя к ним присоединиться. Трудно объяснить, что со мной происходило, но ощущение сильно смахивало на то, беспокоившее меня еще наверху. Только вместо желания блевануть так, чтоб желудок вывернулся, я чувствовал, как нечто потустороннее пытается проникнуть в мои мысли. Толкается с осторожностью, мягко, ненавязчиво, украдкой.

– Что-то непохоже, будто этому разгрому двести лет, – словно из глубины донесся до меня озабоченный голос Дианы. – И эти конденсаторы… насколько я знаю, такие в то время еще даже не выпускали!

Вдруг некое знание откуда ни возьмись поселилось в моей голове, как если бы давно забытый факт неожиданно высвободился из глубин памяти. Знание это было совершенно определенным, неизбежным и несло информацию, жизненно важную для каждого, кто находился со мной в Цитадели… Я поймал себя на мысли, что мне необходимо заглянуть за струящуюся поверхность таинственного пузыря, будто знал, что внутри таится ответ на многие вопросы.

Наплевав на предупреждающее ворчание брата, я приблизился к пузырю и внимательно осмотрел его, в надежде отыскать способ как-нибудь проникнуть внутрь. Стенки сферы оставались непрозрачными и от слабейшего воздушного потока покрывались рябью, словно поверхность пруда, в который бросили камнем. И ни намека на шов или какой-нибудь зазор. Просто сплошной жидкометаллический пузырь.

Не растеряв уверенности, я подобрал с пола увесистый кусок арматуры и со всего маха ударил по стенке пузыря там, откуда при моем дыхании разбежалась кружки слабых волн.

Громкий металлический звон, разнесшийся по всей лаборатории, заставил Мекета прикрыть голову руками и рухнуть на пол. Глаза Дианы, стоявшей чуть в стороне, по размерам своим напоминали блюдца.

– Виноват, – пробормотал я, извиняясь.

– Ты какого… здесь творишь?! – злобным полушепотом прорычал братец, вскочив на ноги и с угрожающим видом устремляясь ко мне.

Не обращая на него внимания, я еще раз размахнулся и ударил по округлой поверхности, которая теперь уже жидкой совсем не казалась. Она была твердой, точно метеоритное железо. Новый звон, отражаясь от стен, полетел во все стороны.

– Прекрати, сейчас же! – Мекет подскочил ко мне и выхватил арматуру из рук. – В конец ополоумел, что ли?

– Помоги-ка! – не терпящим возражения тоном сказал ему я и указал на небольшую сеточку трещин, образовавшихся в том месте, куда во время удара приходилась импровизированная бита. – Бей сюда, что есть силы. Она поддается.

– Не собираюсь я никуда бить.

Повернувшись к брату всем корпусом, я повторил:

– Бей, кому говорят! Нам надо открыть эту штуку!

– Зачем?

– Там что-то есть, – проговорил я, снова возвращая взгляд к пузырю. – Я это чувствую.

Лицо Мекета сделалось еще более хмурым, хотя, казалось, больше хмуриться было уже некуда. Сам я в тот момент едва ли чувствовал себя лучше, а потому не придал выражению брата большого значения.

– Ты сумасшедший, – только и сказал он, а затем, как следует размахнувшись, ударил по поверхности резервуара.

Диану пузырь и скрытая в нем тайна ничем не заинтересовали. Единственное, что она сделала, это окинула нас презрительным взглядом, а затем с удвоенным рвением продолжила поиски собственного лакея.

Потребовалось немало времени, чтобы усилия Мекета дали хоть какой-то результат. Удара с двадцатого ему все же удалось немного пробить оказавшуюся чрезвычайно плотной стенку. Появившаяся прореха наконец-таки позволила заглянуть внутрь одним глазком, но сколько я ни старался дирижировать светотрубкой, разглядеть что-либо все равно не получалось.

– Должна же эта штуковина как-то открываться! – в сердцах выдохнул я.

Тут Мекет решил вмешаться и уверенно отодвинул меня в сторону.

– Дай я.

Послушно посторонившись, я наблюдал за тем, как брат тщательнейшим образом ощупывает пузырь. Выглядело это все довольно-таки комично, а потому я поспешил поинтересоваться:

– Что это ты делаешь?

– Заткнись, – шикнул Мекет, не прекращая своего занятия.

Слегка заскучав, я решил узнать, как проходят поиски у Дианы, но как только отвернулся, сразу же услышал громкий и очень неприятный хруст, так похожий на звук ломающихся костей. Быстро вернув взгляд обратно, я едва успел отскочить и не столкнуться с массивным куском пузыря, рухнувшим мне под ноги.

– Как ты это сделал? – тут же пристал я к брату, который секретами отчего-то делиться не захотел. Он смотрел в резервуар и последними словами ругался себе под нос. В воздухе с еще большей силой запахло тошнотворной сладостью, и понять причину этого оказалось делом совсем не сложным: на дне резервуара нас ожидал еще один труп.

Сама по себе, никого эта находка не шокировала. Удивительным не было и то, что я ее смог учуять. Как уже говорилось, мне всегда невероятно лихо удавалось находить хорошенько припрятанные вещи, неважно кем или чем они до этого были. Озадачивало вот что: кому могло прийти в голову спрятать человека в пузырь, а потом еще и запаять крышку; и почему он не выглядел так, как положено двухсотлетнему трупу?

– Ради всего святого, кто это? – проговорила Диана, прикрыв лицо ладонью. Смрад стоявший над пузырем становился все более невыносимым.

– Кем бы ни был, вряд ли он нам об этом скажет, – заметил Мекет, опустив назад забрало своего шлема. – Кстати, он так и должен выглядеть?

Ответа на этот вопрос у меня не было.

Несмотря на устойчивый запах мертвечины, тело выглядело на удивление хорошо сохранившемся и за годы, проведенные в пузыре, практически не разложилось. Можно было даже предположить в каком возрасте он скончался – на вскидку, лет, эдак, шестьдесят, но может и больше. Густые белоснежные волосы, как и борода, жестким веником торчали во все стороны, кожа казалась иссиня-черной, как у большинства выходцев с планет Ока Манат, но это вполне могло быть и обманчивым впечатлением, ведь неизвестно, в чем конкретно и как долго он мариновался.

– Его застрелили, – Диана указала на аккуратную черную дырочку в центре груди мертвеца, видневшуюся за обугленными краями мешковатого рубища, в которое тот был облачен. Она чуть подалась вперед и подсветила практически полностью высохшее лицо убитого светотрубкой. – И очень сомневаюсь, что это сделали лейры.

Невольно подтвердив мои догадки, Диана заставила меня поинтересоваться:

– Ты еще и в медицине разбираешься?

– Читала кое-что, когда была помоложе, – туманно ответила она, выпрямляясь.

Я оглянулся на брата, стоявшего чуть поодаль. Кажется, от нашей находки, он был не в восторге.

– Мы сюда робота пришли искать или в криминалистов играться? Тут по всей Цитадели убитых столько, что ими целый фрахтовик набить можно. С чего это ради, вы заинтересовались этим?..

– С того, что он не похож на других убитых, – огрызнулся я и нечаянно провел пальцем по ободу резервуара. Несмотря на плотную изоляционную ткань перчатки, меня в тот же миг прошило мощным статическим разрядом. Я резко дернулся и отскочил.

– Что? – всполошилась Диана. – В чем дело?

Потирая обожженную руку, я недоверчиво покосился в сторону трупа.

– Не знаю… я будто что-то уловил, вроде воспоминания или чувства… Странно… Похоже, эта штука под напряжением.

– В каком смысле?

– Что ты несешь? – вмешался Мекет. – Откуда здесь взяться электричеству?

– Но я только что коснулся стенки пузыря и меня ударило током… – начал я и задумался. – Хотя, это могло быть… хм, даже не знаю… идиотизм какой-то…

– И как тебя понимать?

Я взглянул на брата.

– Не могу описать. Сейчас осознаю, что все это больше похоже на бред. Как будто это был отпечаток психической энергии, оставшийся здесь в момент его смерти, которая, кстати говоря, произошла не так уж и давно – лет двадцать назад, не больше. А я этот самый отпечаток каким-то образом словил. Этот старик помнит, что был убит…

В ответ на мои слова Мекет насмешливо фыркнул.

– Да, и правда бред. Очередной заскок. Или просто глюки. Тебе бы, Мозголом, на свежий воздух.

– Совсем необязательно, – меж тем серьезно проговорила Диана. – Я, конечно, не разбираюсь в деятельности лейров, но из того, что я прочла о насильственной смерти, можно с уверенностью сказать, что этому телу никак не двести лет.

– То есть? – подбоченившись, уточнил мой брат. – Хотите сказать, что это место больше не заброшено?

На что Диана лишь невозмутимо пожала плечами:

– Во всяком случае, не так давно, как это принято считать. В последние двадцать-тридцать лет здесь определенно кто-то обитал. И этому кому-то наш новый друг пришелся очень не по душе.

Ее слова вызвали у Мекета нервную усмешку:

– Интересно, кто бы это мог быть? Никак лейры, вернувшиеся из небытия? Да вы оба двинулись!

Диана решила проигнорировать и его тон, и его слова.

– Любой, кто скрывается от правосудия, счел бы эту планету превосходным местом для своего тайного убежища, – заметила она.

– Только идиот решился бы на такое, – возразил Мекет.

– Или тот, – вступился я, – для кого было жизненной необходимостью, чтобы эта лаборатория осталась втайне от чужих и очень любопытных глаз…

– Не спорю, – добавила девушка, обводя помещение широким жестом, – надо обладать полнейшим безразличием к смерти, чтобы устроиться в этой гигантской гробнице, но тем не менее… Сомневаюсь, что это простое совпадение: мой робот пропал двадцать лет назад, а нашелся именно здесь!

Брат отчего-то сделался еще более недовольным и всеми силами старался это нам продемонстрировать. Глядя на его кислую рожу, я вдруг кое-о-чем подумал:

– А если попробовать коснуться резервуара снова? Может получится выяснить что-то большее…

– Хватит! – рявкнул Мекет, чуть ли не за шкирку оттаскивая меня от пузыря с трупом. – По-моему, вы забыли, зачем мы сюда прилетели. Нам нужен робот, чтоб его, и ничего более. Вот его поисками и занимаемся.

– Но погоди, мы ведь еще не… – начал я.

– Никаких «но»! Достало! Откапываем ее металлолом и сваливаем!

– Не надо никого откапывать, – вдруг произнесла Диана странно натянутым тоном. – Я его уже нашла.

Мы с Мекетом тут же замерли и в изумлении уставились на нее.

Диана стояла у небольшой, но глубокой стенной ниши, до сих пор скрытой от посторонних взглядов продолговатой заслонкой, и вся дрожала. Внутри ниши, подсвеченной светотрубкой, обнаружилась небольшая, сантиметров двадцать в поперечнике, и будто бы побывавшая под прессом металлическая сфера с маленьким прямоугольным выступом на одной из сторон, украшенным витиеватой резьбой. Удивительно, но разгромный ураган, пронесшийся по лаборатории много лет назад, ее почему-то не коснулся.

– Это что? Это и есть твоя железяка? – не поверив глазам своим, спросил Мекет. – Я же видел голограмму! Там был обыкновенный шпион…

Очаровательно ему улыбнувшись, Диана заметила:

– Это означает, что вы, мистер Динальт, не настолько хорошо разбираетесь в робототехнике, как утверждаете. Иначе знали бы, что фамильные лакеи всегда создавались эксклюзивно и ради определенных целей могли трансформироваться в нечто весьма компактное и неприметное с виду. Как, например, вот этот симпатичный шарик.

Глядя на то, с каким недоверчивым и брезгливым выражением смотрел Мекет на неподвижного робота, я невольно усмехнулся. На ум пришло воспоминание о нашем первом разговоре в таверне. В том, что лакей за кем-то шпионил, Диана призналась практически сразу.

– Хочешь убедить меня, что за все это время, никто его здесь не обнаружил? – спросил Мекет скептически. – Быть того не может!

– Очевидно, что все-таки может, – сказала Диана и вплотную приблизилась к роботу, на ходу извлекая из потайного кармашка микросхему размером с ноготок, о которой ни словечком не упомянула прежде. – Хотя мне трудно судить об этом, пока я не пойму, как, а главное, зачем он здесь оказался.

– Может, лучше возьмешь мой зарядник? – предложил Мекет.

Только Диана отрицательно покачала головой. Близость долгожданного робота заставила девушку забыть о хладнокровии. Было видно, как ей не терпится оживить лакея.

– Не хочу рисковать данными, – сказала она возбужденным полушепотом. Прекрасное лицо оставалось таким же непроницаемым, как и всегда, но вот глаза! Глаза сияли, как два маленьких солнца! – Что, если произойдет замыкание? Нет уж, лучше сделать все аккуратно и без спешки. Надеюсь, если я установлю эту матрицу вот сюда, то мой миленький СиОБи наконец очнется…

Однако прежде, чем матрица успела скрыться в запыленном корпусе робота-шпиона, позади нас раздался неприветливый голос:

– Сомневаюсь, что это произойдет.

Глава 6

Не играйте с Тенями

Мы развернулись, как по команде и уставились на незнакомца, каменным изваянием застывшего на пороге лаборатории. Казалось, он появился из ниоткуда. Высокий, под два метра, широкоплечий и закованный в армопластовую броню грязно-серого цвета, полускрытую черным плащом. На голове – капюшон, а на лице – бледная, как полированная кость, маска, напоминавшая лик демона со старых гравюр. Ощущение смертельной угрозы омывало нас странными магнетическими волнами.

– А это еще кто?

Ответа, однако, не последовало.

– Леди Орра, отойдите от робота, – вежливо попросил незнакомец в маске, очевидно, обращаясь к Диане, и будто невзначай положил руку на рукоять одного из двух тяжелых бластеров, притороченных к широкому поясу.

Заметив движение пришельца, Диана оставила попытки реанимировать лакея и медленно распрямилась. Плавно отступив от ниши, она вперила в маску полный глубочайшего презрения взгляд.

– Я вас не знаю.

– Вам это и ни к чему, – ответил незнакомец низким и до ужаса равнодушным голосом. – Достаточно того, что мне известно, кто вы. И сейчас вы далеко за пределами влияния вашего отца. Эта планета – закрыта зона, и вы это знаете.

Эти слова заставили нашу нанимательницу показать зубки:

– Не вам указывать мне, что делать. Кто вы такой?

– Я тот, кто охраняет это логово от расхитителей и мародеров, вроде вас, – в голосе Маски зазвенели металлические нотки. – И, если вам от этого станет легче, меня зовут Аргус, командир Серых Стражей. – А затем с ехидцей добавил: – К вашим услугам.

Услышав эти слова, я сдавленно ахнул. В давние времена Серыми Стражами называли особую группу воинов, чьей первостепенной задачей была охота и уничтожение лейров. При этом доподлинно не было известно, кому они подчинялись и подчинялись ли вообще. Ходили слухи, будто Серые Стражи пришли к нам из другой Галактики. Впрочем, я уверен, все это сказки. Ни у кого нет такой силы, способной противостоять Теням. С другой стороны, за годы существования, стражи создали себе настолько жуткую репутацию, что большинство самых отъявленных космических головорезов и террористов становились на задние лапки и начинали вилять хвостами, стоило им хотя бы услышать, что поблизости рыскает кто-то из серых. В пользу этого утверждения так же говорила реакция Мекета, напрягшегося и напружинившегося, будто загнанный в угол зверь.

– Стало быть, это твоих рук дело? – прошипел он. – Тот натюрморт, что мы нашли на параксанском корыте?

Аргус на эти слова даже внимания не обратил, оставаясь всецело сосредоточенным на удивительно хладнокровном лице Дианы.

– Я прилетела забрать то, что принадлежит мне, – уверенно заявила она, скопировав движение стража и опустив руку на оружие.

– Все, что находится на территории Яртеллы, принадлежит не вам, леди Орра.

– Но и не вам!

Аргус усмехнулся. Он сделал знак себе за спину, и в то же мгновение из темноты по обе его стороны выросли четыре фигуры в похожей броне и масках, только без плащей. Как и их предводитель, стражи были вооружены и настроены очень серьезно.

– Вы же не думаете, что подобное сойдет вам с рук? – процедила Диана, окинув убийственным взглядом незваную компанию. – Как только на Тетисс об этом узнают…

Зазвучавший из-под жуткой маски, голос не дал ей договорить:

– У тетийсских фамилий здесь нет полномочий, леди, а значит нет и понятия неприкосновенности для представителей правящих семей… Кроме того, не прикидывайтесь дурой, да и меня за дурака не держите. Никто не знает, где вы… И, будьте уверены, никогда не узнает.

Повисла пауза, в течение которой был слышен лишь негромкий шум мекетовского респиратора.

– Вы меня убьете? – надменно выгнув бровь, осведомилась Диана.

Последовавший за этим вопросом смешок по звуку напоминал скрежет металла о металл.

– Вас считают весьма сообразительной особой, миледи, – проговорил Аргус. – Ну так используйте свой незаурядный ум и отыщите ответ самостоятельно. Всем известно, с Яртеллы не возвращаются.

Очень быстро ситуация стремилась к тому, чтобы сделаться безвыходной. Меня лично весь этот разговор серьезно нервировал, но я не представлял, каким образом мог бы повлиять на его исход. А Мекет, почему-то, упрямо не желал вмешиваться, хоть и был рад сложившемуся положению не больше.

Наконец, Диана спросила:

– Зачем вам мой робот?

– Кто сказал, что мне нужен он? – изумился Аргус и в этот самый миг я вдруг ощутил на себе его пристальный, хоть и невидимый за маской, взгляд. Чувство было похоже на прикосновение к обнаженной коже куском сухого льда. Меня аж передернуло от неожиданного жжения, рука сама собой потянулась к оружию…

– Не стоит этого делать, парень, – предупредил Аргус и на этот раз голос его был лишен вкрадчивых ноток.

– А он здесь вообще при чем? – в свою очередь удивилась Диана и оглянулась на меня с таким придирчивым выражением, что я почувствовал себя крошечным и никчемным.

– Хотелось бы знать, – загадочно ответствовал страж и безапелляционным тоном добавил: – Потому он идет со мной.

На это неожиданное и в высшей степени абсурдное заявление у меня нашелся только один ответ:

–Ну, нет. Ничего подобного я делать не собираюсь! – А еще, прежде, чем кто-то успел возразить, я выхватил бластер и выстрелил несколько раз прямо в непроницаемую белесую рожу.

Тройной плазменный заряд должен был оставить от лица серого стража, пусть и защищенного маской, сплошное обугленное месиво. Но вместо этого просто проскользнул мимо, взорвавшись где-то позади в темноте коридора.

Не веря глазам своим, я изумленно уставился на Аргуса, чьи просто сверхъестественная реакция и скорость позволили ему увернуться от выстрелов. На краткое мгновение он будто растворился в полутьме, а потом резко вырос передом мной и одним сильнейшим толчком опрокинул аккурат на раскуроченный пузырь с телом убитого старика.

Со стороны мой полет, должно быть, казался чем-то весьма впечатляющим, однако на деле я чувствовал себя мешком, набитым навозом, и тяжело приземлился в объятья хладного трупа. При этом не забыл хорошенько приложиться головой о край сферы. Не окажись на мне шлема, запросто раскроил бы себе башку.

На несколько мгновений в голове помутилось, а перед глазами праздничным хороводом расцвели яркие звезды. Кажется, я успел еще громко ругнуться, прежде чем услышал над собой вкрадчивые слова Аргуса:

– Если хочешь пожить подольше, не делай глупостей. Ты понял? В следующий раз я уже таким терпеливым не буду.

Я, честно говоря, не совсем, а вернее даже, совсем не понял, о чем он говорит. Все силы уходили на то, чтобы подавить вспыхнувшую от унижения и боли злость и выкарабкаться наконец из треклятого пузыря. При этом каждый раз касаясь его стенок я ощущал, как тысячи мелких иголок одновременно впиваются мне под кожу. Маленький черненький ящичек вновь заходил ходуном. На мертвеца я даже внимания не обратил.

– Ох, а не пойти бы тебе в… – прошипел я, превозмогая жжение и резь во всем теле, а заодно удивляясь, почему Мекет стоит в стороне и ничего не предпринимает. Мог бы, все-таки, заступиться за младшего брата!

– Послушайте! – раздраженно проговорил Аргус, на этот раз обращаясь уже ко всем, – мне до смерти надоел весь этот разговор! Вы пойдете со мной по доброй воле или я заставлю вас силой. По-другому – никак.

Я, с горем пополам поднявшись на ноги, уже не спешил хвататься за бластер. Острая боль, разлившаяся по всему телу, не давала сосредоточиться и постоянно отвлекала; в ушах слышался отчетливый гул, похожий на бьющуюся стаю разъяренных птиц. Стиснув зубы, чтобы не застонать, я, прихрамывая, медленно переместился Мекету за спину.

– Ну? – осведомился Аргус и дабы заставить нас соображать быстрее, активировал встроенный в наручи силовой клинок. Тонкое полуметровое лезвие, как будто состоявшее из жидкого стекла, вырвалось наружу с негромким урчанием. – Решайте, миледи. Выбор у вас невелик.

– А ты не торопишься с выводами, дружище? – внезапно подал голос Мекет, чем привлек внимание всех, кто в этот момент находился в лаборатории. Лица своего он по-прежнему не открывал, но принятая поза вдруг сделалась значительно более расслабленной и даже нагловатой. – Бывал я в ситуациях и похуже.

Аргус постарался скрыть свое замешательство за презрительным вопросом:

– С каких это пор ручным псам позволяется тявкать без спроса?

– С тех пор, как ручной пес стал сам себе хозяин, – ответил мой брат и открыл свое лицо.

Повисла короткая пауза. А затем:

– ТЫ! – раздался грозный нечеловеческий рык из-под маски, и столько ненависти и неподдельной злобы было в нем, что я на мгновение позабыл про свои охи-вздохи, лишь переводил изумленный взгляд с одного на другого.

– Вы знаете друг друга? – удивленно спросила Диана.

Мекет усмехнулся, кивнув:

– Давние знакомцы. – При этом он не сводил лукавого взгляда с Аргуса. – Не правда ли… друг?

Приказ, отданный Аргусом своим людям, был безапелляционным:

– Убить его! Немедленно!

Гул в моей голове только нарастал, вместе с болью, от которой, казалось, она вот-вот расколется надвое. За тем, как стражи Аргуса встают в атакующую позицию я наблюдал почти с отстраненным интересом, будто бы выпав из реальности и оказавшись за пределами происходящего. О том, что от меня с большой вероятностью останется лишь хладный труп, я почему-то даже не думал. Я успел заметить, как Диана выхватила бластер, как Мекет тщетно пытается выжать последние крохи энергии из сдохшего щита, одновременно выбирая взрывчатку, которую кинет под ноги противникам… Все это представилось каким-то замедленным и ненастоящим, словно кошмар наяву…

Сил терпеть боль больше не было.

И вдруг замок неожиданно щелкнул. Что-то перевернулось. Крышка открылась, но оттуда ничего не вылезло. Только позвало. И следом…

Из раскуроченных взрывом дверей шахты в лабораторию ворвались полчища верещащих якунов.

Почти неразличимые в темноте с горящими глазами и похожие на рваное черное облако, они единым потоком хлынули на Аргуса и его четверых приспешников.

Что тут началось! Адские крики взбешенных тварей, смешанные с ужасными воплями людей, ими атакованных, резали слух, ставший до того острым, что я начал бояться, как бы из ушей не хлынула кровь. Мозг мой будто кто ножом резал и чем яростнее становились якуны, тем больнее делалось мне. Перед глазами все плыло, и я готовился потерять сознание, как вдруг чья-то сильная рука не дала мне обрушиться на пол. Я услышал озабоченный голос брата:

– Эй, Мозголом, хреново выглядишь!

Я ничего не ответил, лишь беспомощно наблюдал за жутким пиром якунов, которым даже защитный армопласт не мешал рвать плоть стражей на куски. Я понятия не имел, удастся ли нам избежать той же участи, а потому отчаянно надеялся, что Мекет придумает какой-нибудь выход.

Тем временем Диана неподалеку возилась со своим роботом. Я заметил это лишь потому, что сам себе казался очутившимся в безвременье. Наладив как следует программную матрицу, она отчего-то раздраженно выругалась, а затем, плюнув на все, просто подхватила металлическую сферу и попыталась выбраться наружу тем же путем, что привел сюда Аргуса. Только в последний момент, когда она была готова вплотную приблизиться к беснующейся смертоносной воронкой стае, рука Мекета остановила ее и развернула обратно.

– Лучше не рисковать. – Он указал на запас взрывчатки, собранный на поясе: – Мы проделаем себе новый проход. Вот только Мозголома в норму приведу.

– Да я и так в норме!

Я оттолкнулся от брата и попытался устоять. В глазах по-прежнему двоилось, однако ноги, вроде бы, подкашиваться не собирались. Немного, правда, повело в сторону, но неожиданно помогла Диана, в чьи объятья я как раз чуть не свалился.

– Аккуратней, – проговорила она, едва не выпустив из рук сферу. – Этот робот стоит дороже, чем ты можешь себе вообразить.

– Что-то двадцать лет тебя это не беспокоило, – проворчал Мекет, торопливо устанавливая заряды на противоположной от входа стене. По его авторитетному мнению, она вполне подходила для того, чтобы проделать небольшую, но достаточную для прохода дыру.

Ненароком оглянувшись в сторону шумной крылатой своры, я обнаружил, что Аргус все никак не угомонится. Яростно размахивая своим серебрящимся клинком, он напоминал демона-берсеркера, всплывшего из безумного ночного кошмара. Каждый удар разрубал нескольких якунов за раз. Мертвые тушки сыпались дождем из крови и кишок и через какое-то время устилали практически весь пол у него под ногами. Трудно сказать, был ли сам Аргус ранен, однако его и без того жуткая броня теперь отчетливо отливала алым. Те, кто его сопровождал, практически не уступали своему предводителю.

Никого из нас, разумеется, зрелище равнодушным не оставило.

Крепче прижимая к себе робота, Диана проговорила:

– Динальт, вы бы поторопились, пока этот тип и до нас не добрался.

Но Мекет невозмутимо откликнулся:

– Советую чуть отойти. Да спрячьте свои рожи!

Едва мы укрылись за, как потом выяснилось, надежными стенками большой металлической сферы, лабораторию сотряс новый взрыв. Пол резко вздрогнул и чуть не выскользнул из-под ног. Фильтры, встроенные в шлемы, сдемпфировали силу звуковых и световых волн, окатившую нас после того, как сработали детонаторы, но тряхануло все равно нехило. Краем глаза я заметил, как самого Аргуса смело куда-то за пределы видимости, а мерзких, но без сомнения спасших наши шкуры якунов превратило в полыхающие живые снаряды. Зычно галдя от ужаса и завывая от боли, твари разлетались кто-куда и будто нарочно бились о потолок и стены.

Новый проход открылся, как только горячее дымное облако рассеялось, и мы втроем не сговариваясь ринулись в него.

Убеждаться в том, жив ли Аргус сотоварищи, никому понятное дело в голову не взбрело.

Я, Мекет и Диана неслись наугад, подсвечивая себе путь светотрубками и не представляя, куда может вывести очередная коридорная хорда. Мекет уверенно шагал впереди. Казалось, он каким-то образом чуял, куда именно нужно сворачивать и на которую галерею взбираться, словно прежде бывал здесь не раз. На самом деле, это предположение не виделось мне таким уж невозможным, потому как открывшееся удивительное знакомство брата с этим жутким Аргусом запустило кое-какие мыслительные процессы в голове.

По сути я никогда особо не интересовался, чем занимался Мекет до того, как погибли наши родители и ему пришлось взять на себя роль моей няньки. На самом-то деле мне всегда думалось, что он почти с детской скамьи нашел себя в качестве космической ищейки. Представить его в ином амплуа казалось невозможным в принципе. Теперь же я вовсе не был так в этом уверен, хоть и не собирался пока засыпать его расспросами. Я знал, для этого еще настанет свое время. Если, конечно, мы сумеем выбраться из промерзшей насквозь гробницы живыми.

Не приключись со мной всей этой катавасии, я бы непременно посетовал на то, что мы так спешно покидаем Цитадель. Однако в свете последних событий, мои взгляды немного переменились, и не столько даже вследствие появления Аргуса, сколько благодаря весьма необычному и даже пугающему взаимодействию с той металлической сферой, которое до сих пор весьма болезненным эхом отдавалось по всему моему телу.

С каждой новой секундой я все больше ощущал, как многотонной массой давит на меня Цитадель, как угнетает и как тянет вниз к телам, навечно вмерзшим в ее стальной каркас. Этого было достаточно, чтобы заставить рвать отсюда когти, а заодно дать себе зарок никогда больше не возвращаться.

Пока бежали по пустынным коридорам и просторным комнатам с открытыми портиками и пандусами, жуткое хлопанье крыльев следовало за нами по пятам. Упрямые якуны, не желая угомониться, провожали нас всей своей стаей, при этом неукоснительно соблюдая дистанцию.

Каждый раз оглядываясь, я задавался вопросом, почему они ведут себя так, но ощущая кожей любопытные взгляды сотен пар черных глазок, тут же вздрагивал и старался выбросить из головы. Не лучшее время размышлять о подобном.

– Эй, а ты точно уверен, что нам сюда? – окликнул я брата, исподволь глядя на то, как стоически Диана удерживает свою тяжеленную ношу. Мне было не по себе о того, что я не мог ей с этим помочь. Я и себя-то нес с огромным трудом.

Мекет на мой вопрос не ответил и только лихо взлетел на очередной выступ ближайшего пандуса. Энергии в ранцах оставалось не так уж и много, и я невольно переживал, как бы она не закончилась еще до того, как мы окажемся снаружи.

Он обернулся и сверху вниз посмотрел на нас с Дианой.

– Не задавай глупых вопросов.

– Я этим никогда не занимаюсь, – парировал я, чувствуя, как искажается от негодования под шлемом его лицо. – Но ты ведь подумал, что снаружи нас могут поджидать? Сомневаюсь, что эти типы явились сюда лишь впятером.

Наконец Мекет ответил:

– Если ты такой умный, можешь искать свой собственный выход. Я против не буду.

– Что это должно означать? – вдруг поинтересовалась у меня Диана.

Я повернул к ней голову:

– Это означает, что мой брат излишне уверен в себе. Как обычно.

– По мне, так это довольно слабое утешение, – нервно проговорила она.

– А у нас других и не бывает, – пожал плечами я и все-таки рискнул: – Может отдашь мне этот кусок металлолома?

Нутром чую, она взглянула на меня с сомнением.

– А тебе дурно не станет?

– Мне дурно от того, как ты корячишься с этой штуковиной. Дай сюда!

– Да пожалуйста. Тоже мне джентльмен.

Я нарочито громко хмыкнул и принял свернувшегося в приплюснутый шар робота, искренне радуясь, что она не сможет прочесть по моему лицу, насколько эта штука оказалась тяжелой.

– Эй, вы долго собираетесь там торчать? – нетерпеливо окликнул нас Мекет. Он стоял на возвышении, уперев руки в боки, и насмехался.

Ну, погоди!

Недолго думая, я размахнулся насколько мог и, точно в скверболе, изо всех сил швырнул в брата сферой.

Под возмущенный вскрик Дианы робот полетел по дуге и приземлился аккурат в расставленные руки Мекета. Мерзавец явно ждал этого.

Никто не увидел, как я совсем ни к месту улыбнулся. Потом подпрыгнул и вспорхнул на пандус к брату, по расчетам которого мы как раз оказались на месте, где удобней всего было выбраться наружу. К пандусу примыкал небольшой коридорчик с заблокированными створками. Их-то Мекет и собирался взорвать.

Как только Диана оказалась с нами, он тут же занялся любимым делом: принялся расставлять взрывчатку таким образом, чтобы пробить в толстых переборках проход наружу к плато. Мне трудно добавить к этому что-то еще, поскольку было очевидно, что иных способов выбираться из сложных и запутанных ситуаций братец не рассматривал в принципе.

– Твой брат всегда идет напролом? – поинтересовалась Диана.

Я был занят тем, что разглядывал темное, но издававшее малоприятные шорохи пространство позади и под нами: жуткие птицы по-прежнему держались поблизости, словно их магнитом тянуло.

– Он обычно не склонен философствовать, – ответил я наконец. – Действует по наитию, не думая о последствиях.

– Я это уже поняла, – хмыкнула девушка. – Ведь взрыв даст нашим преследователям понять, где мы находимся.

– С точки зрения тактики, это не так уж важно, – вмешался Мекет, прекрасно слышавший весь диалог. – Скорей всего они уже вычислили, откуда мы выберемся. Тепловые сенсоры. Слыхали про такое? Так вот, Серые Стражи часто их применяют. Я думаю, именно так они и нашли нас на самом дне, в лаборатории.

– Вы, Динальт, видно, немало знаете об этих охотниках? – заметила Диана.

Брат сделал вид, что не услышал в ее словах вопроса и не стал отвечать, чем, признаюсь, немного разочаровал.

– Ну что? – довольно осведомился он. – Еще разок бахнем?

Мы с Дианой все поняли без слов и, не сговариваясь, укрылись за углом. Мекет прятаться особо не торопился, вразвалочку возвращаясь из коридорчика.

– Бах! – сказал он.

Дверь разнесло.

Честно говоря, я переживал, что нас разнесет вместе с коридорчиком и прочей прилегающей территорией, однако Мекет оказался чертовски хорошим подрывником и потому все получилось, как надо.

Ударная волна меня практически не коснулась – так, легонько пригладила и быстро рассеялась, сменившись утробным завыванием метели, ворвавшейся в открывшийся просвет горстями полными жесткого, как песок, снега…

А вместе со снегом в просвет хлынул ливень бластерного огня!

Хорошо, что никто из нас не успел сунуться в проход, не то уже валялся бы прожаренным. На всякий случай, чтобы не быть отличными мишенями, мы швырнули свои светотрубки вперед.

– Ну этого стоило ожидать, – меланхолично заметил Мекет, отстреливаясь в ответ.

Я решил, что сейчас не самое подходящее время для комментариев, хотя сказать мне на это было что.

Остатки сил Аргуса не просто ждали нас здесь. Они, похоже, только и рассчитывали на то, что мы выберем для своей вылазки именно этот участок башни, а потому подготовились просто отлично. Сквозь непрерывный поток плазмы, которым мы обменивались с оппонентами, я насчитал восьмерых стражей, двое из которых высились за лазерной турелью и еще шестеро, заняв удобные для стрельбы позиции за ледяными валунами, поливали из ручных винтовок.

Как ни удручало меня это, огневая мощь Серых Стражей была явно несравнима с нашей. Тем не менее, отступать было некуда.

Вокруг разверзся ад. Все взрывалось и рушилось. Мелкие куски обшивки, подобно шрапнели, свистели над головой, а иногда неприятно царапали оплетку. Никогда не думал, что скажу это, но в тот момент я был невероятно благодарен Мекету за то, что заставил меня надеть шлем и кирасу.

– Мне вот что интересно, – раздался в наушнике его голос.

Прошла небольшая пауза, во время которой я попытался подстрелить двоих стражей, но не преуспел и поинтересовался:

– И что же?

– Когда они додумаются использовать против нас наши же приемы?

– Имеете в виду, когда они забросают нас взрывчаткой? – уточнила Диана, которой расстреливать солдатиков Аргуса, точно мишени в тире, мешал окружавший их силовой барьер.

– Ну да, – кивнул он, безуспешно пытаясь снять вражеского артиллериста.

– Может они чего-то ждут? – предположил я, вдруг почувствовав холод, словно мне в спину вонзили кинжал.

– Например? – спросил Мекет, не подозревая о моих предчувствиях.

Ответ не заставил себя долго ждать и пришел из темноты в виде окровавленного, но от того не менее опасного Аргуса. Собравшиеся кругом, точно жаждущие представления зрители, якуны больше не пытались его атаковать.

– Моего приказа, – мрачно проговорил он и в следующее мгновение попытался нанести Мекету смертельный удар.

Полуметровый клинок с потусторонним воем рассек воздух, едва не разрубив брата пополам. К счастью, практически нечеловеческая быстрота реакции Мекета позволила ему увернуться от атаки и тут ж вскочить в оборонительную позицию, выпустив в противника несколько плазменных залпов.

Как и прежде, нужного эффекта это не произвело: все выстрелы до единого пролетели мимо цели, вспугнув начавшую стягивать кольцо стаю кровожадных птиц, тут же отскочивших подальше.

– Тебе придется придумать что-нибудь получше, Мекет, – проговорил Аргус, плавно перемещаясь по самому краю пандуса, в поисках удобной позиции для новой атаки. Собственное оружие он, судя по всему, потерял в схватке с якунами. Остался только клинок.

Все это я заметил лишь периферическим зрением, поскольку стрельба со стороны прорыва не прекращалась ни на секунду. Разве что чуточку сместилась в сторону, чтобы Аргус не оказался под огнем своих же, из-за чего мы с Дианой отхватывали вдвойне: с появлением командира стражи буквально осатанели.

Мы распластались на полу, пока люди Аргуса с фантастическим упорством расстреливали металлические переборки, служившие нам укрытием. Я все гадал, когда же они насмелятся и рискнут сунуться в проход, ведь, так или иначе, долго эта феерия продолжаться не могла.

Согласная со мной, Диана высказалась по внутренней связи:

– Мы должны что-то придумать.

Ага. Легче сказать, чем сделать.

Щит у гончих по-прежнему действовал, так что вся наша пальба для них все равно что попытка сбить крейсер, швыряясь по нему камнями. Тем более, что за план всей операции отвечал Мекет, который теперь оказался чуточку занят.

Улучив момент в перестрелке, я мельком оглянулся, дабы убедиться, что с ним все в порядке, и едва не выронил от изумления челюсть. Мой брат сумел где-то разжиться увесистой железякой и орудовал ею в качестве старинного боевого посоха, мастерски отражая атаки энергоклинка Аргуса. Я и не подозревал, насколько искусен был Мекет во владении оружием ближнего боя! Каждый удар противника, молниеносность которого напоминала стремительный бросок серпинской дымной кобры, он отражал чуть ли не с легкостью, как если бы заранее знал, куда тот ударит.

– Хватит по сторонам глазеть! – прикрикнула Диана. – Сосредоточься лучше на них!

Шальной выстрел, скользнувший по макушке моего шлема, заставил меня на время забыть о яростной дуэли и получше подумать, как нам прорваться за оцепление.

Тут одна из мерзких птиц, круживших неподалеку, неожиданно уселась на мое вытянутое запястье, уставившись мне в лицо черными глазками. Тошнотворно пощелкивая окровавленным клювом, она, казалось, не замечала творящегося вокруг кошмара и будто подталкивала меня к чему-то, а на все попытки сбросить ее, реагировала с непрошибаемым хладнокровием и только крепче впивалась когтями.

Отстреливаться в таком положении было крайне неудобно, и я на короткое время выбыл из сражения, надеясь переменить позицию и все же согнать настырную тварь прочь. Именно в этот момент стражи решили, что настала пора нам познакомиться поближе.

Несколько сбавив обороты, люди Аргуса покинули пределы щита и рысью, стараясь держаться стены, метнулись в полутемный зев оккупированного нами коридорчика. Парочка наиболее рьяных бойцов тут же стала жертвой убийственной меткости Дианы. Кажется, они скончались прежде, чем успели сообразить, что с ними произошло: просто свалились на пол, словно брошенные хозяевами марионетки.

Прочие решившиеся на штурм солдатики были уже не столь отчаянны и действовали с куда большей осторожностью и профессионализмом. Правда, это все равно не уберегло их от неминуемой гибели, поскольку тут в игру неожиданно вступил так заинтересовавшийся мною якун.

Пронзительно вскрикнув, он резко сорвался вперед и острым снарядом врезался в шлем ближайшего солдата. Насквозь проломив забрало, птица с неприятным чавкающим звуком по середину туловища вошла ему в голову, а потом вместе с ним замертво рухнула наземь.

Вновь поднялся сумасшедший гвалт, во время которого прочие собратья якуна-самоубийцы взвились в воздух и всей стаей ринулись на наших обидчиков.

Застигнутые врасплох и поддавшиеся панике, стражи не знали, куда стрелять и на всякий случай палили как попало, чем только сильнее распаляли жаждущих крови диких животных.

– Что это было?! – воскликнула Диана, не отрываясь наблюдая за совместными корчами людей и животных.

Ну как ей объяснить, если сам этого толком не понимаешь?

– Нет времени, – бросил я. – Нам надо выбираться отсюда. И как можно скорей!

– А твой брат? – озабоченно спросила она.

Я на короткое мгновение вновь оглянулся на Мекета и Аргуса, все еще занятых в поединке, и проговорил:

– Он справится.

На самом деле я вовсе не был так в этом уверен, однако меня беспокоило чересчур непредсказуемое поведение якунов, которые в любой момент могли вновь обратиться против нас. И да, я более чем переживал за брата, но знал, что, улучи он момент, непременно разорался бы на меня за то, что еще не вывел драгоценную нанимательницу и ее робота к кораблю.

Низко пригнув голову и поскальзываясь на быстро застывающей крови и внутренностях, я, стараясь не думать о том, что именно хрустит и шмякает под ногами, вместе с лакеем проскочил коридорчик и вынырнул наружу. При этом с каждым моим шагом птицы становились все более спокойными и будто по мановению чьей-то магической руки, прекращали верещать и бешено махать крыльями и устраивались на истерзанных трупах, чтобы чинно попировать.

Крепче прижимая к груди тяжелую сферу, я, глядя на все это великолепие, с трудом подавлял рвотные позывы, и потому не сразу заметил, как, оказавшись на нешироком плоском куске ледяной скалы, уперся носом в дуло турели.

Сказать по правде, подобная встреча совсем не для слабонервных.

Вскрикнув, наверное, громче всех местных птиц вместе взятых, я резко дернулся назад, но споткнулся и тяжело грохнулся на спину, в любую секунду ожидая быть испаренным в потоке заряженных частиц. Когда же ничего подобного не произошло, хорошенько присмотрелся и понял, что очередной мертвый страж вряд ли мне чем-то угрожает.

Тут же подоспела Диана:

– Ты чего разлегся?

– Отдыхаю. – Я быстро поднялся и подбежал к пульту управления турелью.

От силового поля, окружавшего ее непроницаемым барьером, не осталось и следа: очевидно, массы взбесившихся якунов оказалось более чем достаточно, чтобы генератор не выдержал и закоротил. Об этом говорила целая полоса крылатых трупиков и один заживо сгоревший солдат. Оставалось надеяться, что короткое замыкание не повредило само орудие.