Оглавление
Рудольф Нуреев. Автобиография. Вместе с Нуреевым
Рудольф Нуреев. Автобиография
Предисловие[1]
Глава первая. Остаться в вашей стране
Глава вторая. Мрачный период раннего детства
Глава третья. Чарующий мир
Глава четвертая. Папа
Глава пятая. «Танцовальная Ея Императорского Величества школа»
Глава шестая. Тоже Пушкин
Глава седьмая. Баламут
Глава восьмая. Судьбоносный успех
Глава девятая «Прелести» театральной жизни
Глава десятая. Фортепиано из ГДР и правительственная дача
Глава одиннадцатая. До скорой встречи
Глава двенадцатая. Воздух свободы
Глава тринадцатая. Танцуй в Кремле
Глава четырнадцатая. В ЦК КПСС
Глава пятнадцатая. Сбить машиной, переломать ноги
Глава шестнадцатая. Когда они узнают, что я – гей
Глава семнадцатая. Марго и Арман
Глава восемнадцатая. Удовлетворяя амбиции
Глава девятнадцатая. Большая война в Гранд-опера
Глава двадцатая. Мама, это я
Глава двадцать первая. Он привез хлеб
Глава двадцать вторая «Розовый треугольник», или Я его этому не учила
Глава двадцать третья. Я не вернусь
Ролан Пети. Вместе с нуреевым
Предисловие
Глава первая. 1967
Глава вторая. 1969
Глава третья. Рудольф в Цюрихе
Глава четвертая. 1968
Глава пятая. Дворец спорта, Париж. 1970-е годы
Глава шестая. Нью-Йорк
Глава седьмая. Ли Галли
Глава восьмая. 10 октября 1992
Глава девятая. 10 октября 1997 года
Приложения
Спектакли и партии
Краткие биографические справки об известных деятелях балетного искусства, упоминающихся в книге
Библиография
Иллюстрации
Отрывок из книги
Один из репортеров ежедневной американской газеты «Нью-Йорк таймс» Ричард Кэнинг однажды остроумно заметил: «Описание балета всегда неизбежно сводится к рассказу о том, как люди поднимают руки и куда забрасывают ноги. Писать об этом так же бессмысленно, как бессмысленно писать о футболе и обо всем, на что нужно смотреть собственными глазами».
Тем не менее не стоит забывать о том, что балет – это обычные люди, которые любят, завидуют, предают, совершают неожиданные поступки. И в этом контексте писать о балете так же увлекательно, как и читать о нем.
.....
Все были абсолютно уверены, что после такого своеволия юноша должен вылететь за дверь, но, к удивлению окружающих и удивлению его самого, Рудик продолжал обучение. «Подошел конец года. Каждый из учеников Александра Ивановича Пушкина должен был подготовить вариацию[11] для итоговых экзаменов на сцене Кировского театра. Пушкин решил не выпускать меня на концерт, полагая (и вполне справедливо), что я еще не готов. И все же я не расставался с надеждой. Несмотря на очень плотное учебное расписание, я самостоятельно работал над мужской вариацией из па-де-де[12] Дианы и Актеона. Я подготовил свою вариацию. (Великая Ваганова всегда считала, что вариация – лучший способ показать, на что способен танцовщик.) Однажды вечером я попросил Пушкина посмотреть ее. Я станцевал вариацию для него одного, и он сказал, что я могу принять участие в итоговом экзамене. И я сдавал экзамен.
Еще один танцовщик подготовил ту же вариацию, но ощущение соревнования только раззадорило меня. Когда экзамен закончился, я знал, что произвел некоторое впечатление. Никто не сделал никаких лестных замечаний по поводу моего танца, однако я понимал, что в этом наиболее требовательном из училищ молчание само по себе означает одобрение. Первый бой был выигран. Мне как бы выдали пропуск, даровали официальное право танцевать. Наконец, я ощутил свою “сопричастность”».
.....
