Читать книгу По следам любви, или Амнезия - Саломея Вейн - Страница 1

«Кот из дома – мыши в пляс», – вспоминается поговорка, как только дверь захлопывается за спиной Полуниной. Можно и расслабиться. Только свобода меня не радует. Сердце сжимает тревога, и отнюдь не беспричинная. Дисциплину я не выношу, но готова потерпеть, лишь бы в рамках держали и моих недоброжелателей. Из двух зол, как говорится, выбирают меньшее. В данном случае меньшее зло – это наша руководительница, держащая нас в ежовых рукавицах.

Несколько минут после ухода Оксаны Михайловны в кабинете стоит тишина – начальница терпеть не может пустой болтовни в рабочее время. Стоит ей заподозрить, что специалист загружен не полностью, она находит для «бездельника» занятие, зачастую бесполезное, но требующее сосредоточенности. В отделе же трудятся исключительно женщины, которые по восемь часов к ряду держать язык за зубами не могут априори. Для сплетен используют каждую минуту отсутствия шефа. А если Полунина отлучается надолго – например, как сейчас, на совещание – отрываются по полной программе: успевают не только косточки коллегам перемыть, но и чай попить. Чаепитий на рабочем месте ПОМ (или Помпадурша, как еще называют Полунину Оксану Михайловну остроумные подчиненные) тоже не одобряет, но в обеденный перерыв они не запрещены, так что чайник в кабинете имеется.

– Жалко девку, красивая была, яркая, – первой подает голос Серафима Даниловна, будто продолжая прерванный разговор. Может, он и в самом деле имел место – утром, до начала трудового дня – но был прерван Помпадуршей. Я об этом разговоре не знаю, так как слегка опоздала, за что была встречена презрительной усмешкой начальницы и завистливыми взглядами коллег, любая из которых на моем месте наверняка получила бы выговор. Но я протеже вышестоящего руководителя, благодаря чему Оксана Михайловна относится ко мне лояльнее, чем к остальным канцелярским крысам (мы, кстати, реально трудимся в канцелярии, так что это прозвище подходит нам идеально).

– Тоже мне красавица! Расфуфыренная. И волосы у нее, зуб даю, крашеные, – возражает Даша. – Если б Помпадурша не была на дресс-коде помешена и позволяла на работу нормально одеваться и краситься, я б круче выглядела.

– Ничего особенного в ней нет, по-моему, – поддерживает подругу Настя. – Мы с Дашкой на самом деле симпатичнее. Да и первая не фонтан была. Не представляю даже, что он в ней нашел!

– А разве и ее новостях показывали? – заволновалась Серафима Даниловна. – Как же я пропустила!

– Да не, фотку второй, то есть первой жертвы в сетях выкладывали, не помню на каком сайте, – просвещает коллегу Юлия Борисовна. – Тоже рыжей была. Но та поскромней выглядела.

– Рыжая, говоришь? Значит, на цвет волос он и клюет. Фетишист проклятый! – с ненавистью шипит Серафима Даниловна.

– Вы так на этого маньяка злитесь, будто одна из рыжих была вашей родственницей, – смеется Даша.

– Вот тебя зажмет в переулке, тогда по-другому запоешь, – предостерегает Мытищева.

– Меня не зажмет. Что я, рыжая что ли, по переулкам по ночам шастать? – хмыкает Даша.

– Вот именно, – снова вступается за подругу Настя. – Что эти дуры ночью в парке забыли? Сами виноваты!

– Сучка не захочет – кобель не вскочит! – неожиданно встревает Юлия Борисовна.

– Может, он их и не насиловал даже, про это в новостях не говорили, – делает попытку отстоять честь неизвестных девушек Мытищева. Серафима Даниловна вообще дама сердобольная и за всех заступается, даже за Помпадуршу, которую никто не любит. – Может, этот маньяк вообще не сексуальный, – добавляет она на полном серьезе.

Я, не удержавшись, хмыкаю, невольно напоминая о своем присутствии. И рой ос переключается на меня.

– Ты-то чего ржешь? – кривится Юлия Борисовна, вероятно, пытаясь меня передразнить. – Думаешь, раз за тобой прынц на мерине каждый день приезжает, то тебе и море по колено? Я б на твоем месте космы перекрасила и ходила с оглядкой.

– Я не над девушками, это я свое вспомнила, – оправдываюсь, машинально касаясь ладонью волос.

– Уже прихорашиваешься? Боишься, на тебя и маньяк не взглянет? – хмыкает Даша, заметив мой жест.

– Ему на внешность, кажись, плевать, лишь бы на клоуна была похожа. Так что ты, Ларис, вне конкуренции. – Настя тоже не упускает возможности кинуть камушек в мой огород.

– Отстаньте от Стрельцовой, завистницы, – вступается за меня Мытищева, и мне становится стыдно, что я не удержала смешок, когда она ляпнула про маньяка двузначное «не сексуальный».

– Было б чему завидовать! – фыркает Даша. – Тому, что на работу по блату взяли? Так какой ценой! Я бы с ее «принцем» в постель не легла даже за миллион долларов.

– Вообще-то я здесь и все слышу, – напоминаю, намекая на то, что при мне обсуждать мою личную жизнь как минимум нетактично.

– Пардон за прямоту, – поджимает губы Даша. – Я в глаза говорю, зато за спиной не судачу.

Если б это было так! Но я-то уже несколько раз была свидетельницей, как она промывала косточки коллегам в их отсутствие. Даже верная Настя не была избавлена от этой участи.

– Мне твое мнение фиолетово, – сообщаю «прямолинейной», – придержи при себе.

– Не ссорьтесь, девочки, – просит Мытищева. – Мы должны быть командой. А то Оксана Михайловна недовольна будет. За нездоровую обстановку в коллективе она и рублем наказать может.

– Она все равно найдет, за что депремировать, – огрызается Даша, но дискуссию прекращает.

– Давайте лучше чай пить, – предлагает Юлия Борисовна, чтобы разрядить обстановку.

– А давайте! – соглашается сластена Настя. – У меня шоколадка есть.

– А у меня вафли, – подхватывает Даша.

– А я вас пирожками угощу, с яблоками, – суетится Серафима Даниловна, доставая большой шуршащий пакет.

Я молча вынимаю из сумки пачку шоколадного печенья и нехотя присоединилась к серпентарию. Негативного отношения ко мне сотрудницы канцелярии не скрывают, но я все еще пытаюсь найти с ними общий язык. Хотя бы со старшими, которые кажутся мне более адекватными. За что меня так ненавидят Даша и Настя, я понять не могу. Коровина и Тельцова ненамного меня старше, и на работу в городскую администрацию тоже, скорее всего, попали по знакомству. Но ведут себя так, будто они всего добились своим трудом, а я пришла на все готовое. Хотя я дорогу никому не перебегала, и взяли меня в канцелярию специалистом первой категории, даже не ведущим. При этом обязанности у меня почти такие же, как и у остальных.

– Снова печенье? – презрительно тянет Настя. – Тебе что, твой жених денег даже на конфеты не дает? На фига ты тогда с ним связалась? Он же на самом деле страшненький!

– Я с ним не из-за денег и не из-за внешности, – отвечаю, поморщившись.

– За что же тогда? – щурится Настя, будто готовясь к новой насмешке.

Я ненадолго задумываюсь. Действительно, почему я принимаю ухаживания Константина? Можно сказать коллегам, что с ним весело и интересно, но это неправда: чувством юмора он не обладает, собеседник скучный. Можно соврать, что с ним комфортно и спокойно, хотя на самом деле уютно мне рядом с Костей не бывает, даже наоборот: наедине с женихом я испытываю беспричинный страх и с ужасом представляю, что со мной будет, если мы все-таки поженимся.

– Колись, он в постели чумовой? – подсказывает Даша. – Сколько у него сантиметров?

Я краснею. Этот намек тоже неприятен, тем более что настолько близки мы с женихом не были. Точнее, когда-то мы с ним спали, и, по словам Кости, нам вместе было просто обалденно. Но сама я этого не помню. А после прошлогоднего происшествия, из-за которого я частично утратила память, секса я вообще избегаю, и Костя, нужно отдать ему должное, относится к этой моей прихоти с пониманием, не торопит.

– Он добрый, внимательный, заботливый. За ним я как за каменной стеной, – отвечаю почти честно.

– Добрый, говоришь? – вздергивает брови Юлия Борисовна. – Блажен, кто верует.

Я удивленно взираю на нее, не понимая, на что она намекает.

– Разбирайте пирожки, – сменяет тему Серафима Даниловна. – И давайте, пока Полуниной нет, подумаем, как 23 февраля отмечать будем.

– Да никак! У нас же одни женщины в отделе! – хмыкает Даша.

– Или кто-то из наших в армии служил? – высказывает предположение Настя. – Не удивлюсь, если у Помпадурши воинское звание имеется. Нас, словно солдат, муштрует.

– Нет, Оксана Михайловна не служила, – информирует нас Серафима Даниловна. – Но ведь есть же отделы, где в основном мужчины работают! Почему бы нам с ними не объединиться? – подмигивает она.

Эта идея наших «телочек» так заинтересовывает, что про меня они напрочь забывают, переключившись на обсуждение мужчин из дружественных структурных подразделений. Наконец, выбор останавливают на юридическом отделе. Дама там есть, но одна и замужняя, хоть и бойкая. Зато мужиков аж пять штук, разного возраста и комплекции. Так что на всех хватает. И на бабушку-одиночку Серафиму Даниловну, и на энергичную вдову Юлию Борисовну, и на двух барышень на выданье с коровьими фамилиями. А замужнюю мымру из юротдела и меня в расчет можно не брать.

Надо ли говорить, что вернувшись в канцелярию, ПОМ находит своих подопечных в приподнятом и совершенно не в рабочем настроении. Однако узнав, в чем причина веселья, тоже приободряется и даже решает ни на кого не спускать кабеля. Остаток рабочего дня проходит без эксцессов.