Оглавление
Самуил Лурье. Железный бульвар
Очень странное место
Хорошее отношение к Петербургу
Стогна мира
Склероз, красный нос
История одного привидения
Огни большого дома
Офис в аренду
Предъюбилейное
Город на словах
Идиллия
Ужасная пора. Петербургская повесть в цитатах
Празднуем юбку
Архипелаг гуляк
Стиль власти. Власть стиля
Наше ничто
Железный бульвар
Минута
Блюз для Джорджа
Колыбельная хамелеону
Про систему
Шестьдесят шесть
Марсова пещера
Флаг над кунсткамерой
Домыслы о вымыслах
Воздушный замок сэра Томаса
D и T своею кровью…
Счастливый Тициан
Страсти по Рембрандту
Забавы Антуана Ватто
Смерть в долине Миссисипи
Часть первая
Часть вторая
Осенний романс
В пустыне, на берегу тьмы
Опасные связи. Музыка Дельвига
К портрету Ковалева, или Гоголь-моголь
Мягкая игрушка
Бедные люди!
Ночной смотр
Лавры Вольтера
Какова загробная жизнь
Друг человечества печально замечает
Теоремы Чаадаева
Злак земной
Парадокс Чернышевского
Принципы Тургенева
Необыкновенная история
Евангелие Льва
Откровение Константина
Н. И. Щедрин, он же М. Е. Салтыков
Листки перекидного
Звезды октября
Предсказанный человек
Свобода и жалость
Шалавый
Учитель храбрости
Шуточка
Пеня пеней
Оратор
Очевидец
Ресурс жизни
Насчет холода
О пользе. О себестоимости. О цене
Прописные буквы
Горе уму
Загон суров
Значение литературы
Памяти охотника
Опыты о причинах неудач
Миндальное дерево железный колпак
Механика гибели
Клоун, философ, закрытое сердце
Кто был он и кто была она[11]
Что остается
Старость и другие
Отрывок из книги
Лично у меня – исключительно в солнечные дни. Верней – часы. Верней – минуты. В остальное время город – просто сумма препятствий на пути от точки А до точки Б. Перевернутое пространство: вместо неба – метро.
Но стоит сдернуть с Петербурга водянистый войлок и направить на обшарпанные стогны центральное светило – и я невольно замедляю шаги. Причем температура воздуха не имеет значения, как и угол падения лучей. Хотя увлекательней всего – закаты. Осенью и весной.
.....
Этот еще существует: метро ему покровительствует. А прочие – нишкни, ведь чего удумали, злодеи, помимо равенства и братства: иные ведь покушались на августейших особ! А что умерли за народ – так им и надо, а нам все равно. Цареубийцам в нашем городе не место. Не желаем больше слышать их имен.
То ли дело – герои Гражданской войны. Олеко Дундич умел одним махом шашки разрубить человека пополам. И Пархоменко – в Первой конной отважный комдив! Бела Кун расстреливал пленных белогвардейцев тысячами. А Дыбенко – кронштадтских мятежников. Отлично спится в спальных районах под сенью столь славных имен.
.....
