Эдуард Штейнберг (1937–2012) – уникальная фигура в отечественном искусстве. Художник-нонконформист, он восстановил преемственность с идеями супрематизма, символизма и традициями русской иконы, оказавшись при этом в минималистском поле, актуальном для всего европейского искусства. Эта книга – попытка осмыслить творческий путь художника, представить те координаты, в которых проходило формирование его уникальной концепции «метагеометрии». Вошедшие в сборник статьи призваны интерпретировать живопись Штейнберга, вписать ее в традиции геометрической абстракции, а также проследить эволюцию художника в контексте эпохи. Среди авторов ― Евгений Шифферс, Василий Ракитин, Борис Гройс, Виталий Пацюков, Виктор Пивоваров, Доменик Фернандес, Ив Мишо, Жан-Клод Маркадэ и другие.
Оглавление
Сборник. Изумленное пространство. Размышления о творчестве Эдуарда Штейнберга
Несколько слов о книге
Вместо предисловия
Идеографический язык Эдуарда Штейнберга[1]
Московский дневник[4]
Бытие числа и света (о творчестве Эдуарда Штейнберга) [5]
От конструкции к созерцательности – Эдуард Штейнберг и русский авангард[7]
Четыре времени года. В гостях у Э.Ш.[12]
Между модернизмом и постмодернизмом – Эдуард Штейнберг[13]
Творчество Эдуарда Штейнберга в зеркале идей серебряного века[14]
Эдик Штейнберг[15]
Эдуард Штейнберг[16]
О художнике Эдуарде Штейнберге[17]
К выставке Э. Штейнберга «Деревенский цикл»[18]
Предисловие к монографии[19]
С чем пришел художник?[21]
Феномен Штейнберга на Западе[22]
Слово о творчестве Эдуарда Штейнберга[26]
Месяц, черный квадрат и бытие[27]
Супрематистская метагеометрия Эдуарда Штейнберга, или живописное как дневник[30]
Эдуард Штейнберг[34]
Небо и земля одной картины[36]
Эдуард Штейнберг[52]
Клод Бернар: «Я хотел купить всю его мастерскую»[54]
Изумленное пространство Эдуарда Штейнберга[56]
«Cosidetta realità»[60]
Интеллектуальная игра или русская душа?[68]
Эдуард Штейнберг, во-плотитель бес-плотного[71]
Предисловие к каталогу[72]
Отшельник из Тарусы и Парижа[73]
Эдуард Штейнберг: диалог с Малевичем
Сакральные знаки, безмятежные формы[87]
Смена уровней
В поисках бога и чистой живописи: Эдуард Штейнберг как интерпретатор Малевича[106][107]
От рисунка к станковой гуаши[165]
Если в колодце живет вода…[167]
Объяснимое и необъяснимое – в память об Эдуарде Штейнберге[198]
Метафизика супрематизма через призму времени: Казимир Малевич и Эдуард Штейнберг
Геометрия идеи: черты символизма в творчестве Эдика Штейнберга
Картина как наркотик
Любовь, озаренная светом, или письмо Эдику спустя пять лет
Об авторах
Отрывок из книги
В книге «Эдуард Штейнберг. Материалы биографии», выпущенной издательством «Новое литературное обозрение» в 2015 году, в письмах, воспоминаниях, интервью, в текстах самого художника достаточно выразительно раскрывается как психологический портрет героя, так и канва его жизни.
В новом издании – сборнике критических статей и эссе о творчестве Э. Штейнберга – возникает возможность понять его уникальность, проследить его эволюцию в контексте эпохи и опознать тот внутренний пафос, тот дух, который и определяет феномен этого художника. Жизнь Эдика Штейнберга в искусстве наглядно делится на три периода. Первый – между концом 1950-х и концом 1980-х, ни публично, ни коммерчески не адаптированный. Второй – с конца 1980-х до начала 2012 года, оборвавшийся смертью художника, связанный многолетним сотрудничеством с известной парижской галереей «Клод Бернар» и рядом музейных западных и российских выставок. И, наконец, третий – посмертный, музейно и издательски событийный.
.....
Напомню, что ПУТЬ как построение моста между «землею» и «небом» был основой эстетики древних, онтологично постигающей созерцание как красоту; напомню здесь потому, чтобы показать свое не «отклонение» от анализа идеографического языка Э. Штейнберга, алфавитом которого служат «вода», «огонь», «голубь», «свет», «сфера», располагаемые в порожденных символической моделью пространстве и времени… Итак: святость есть красота, ибо символизирует Тело Христово, Церковь его; святость есть красота, ибо, пребывая в созерцания Любви, святой пребывает в Любви ко всей твари, то есть радуется и наслаждается, успокоенный и умиренный; святость есть красота, ибо пребывание в красоте светоприимства и светоносности дает приобщение к Истине как Любви и Свету, дает, «светом прияв свет» (служба Преображения), постижение созерцаемого СИМВОЛА Бога Живого как Его Изреченное волево-предвечное созерцание; именно поэтому всякое произведение, рассказывающее о пути к красоте, о пути к святости, о пути к Свету, будет СИМВОЛОМ красоты, причем язык выражения может быть самым различным. Это может быть «формула Лосева», может быть сам диалог «Тимей», красивый в символо-творчестве о пути устроения внутреннего космоса в гармонию с внешне созерцаемым; символами красоты являются, безусловно, святоотеческие творения и иконопись; символами красоты, а потому и красивыми, являются, на мой взгляд, и картины художника Штейнберга как символо-творческий рассказ, речение о пути к красоте как святости, в свой иерархический черед являющейся абсолютным символом Бога Живого или образом и подобием Его.
Идеографический язык холстов Штейнберга рассказывает о церкви, о тайнах ее, о Премудрости Божией, рассказывает, порождая в рассказе разнообразные связи.
