Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Образ человека в художественно – документальной прозе
Чрезвычайное происшествие начала XX века
Искра («Аз раб божий, смиренный грешный Иов…»)
Парадоксы профессора Кожухова (1921–1982)
Охота без охоты
Зимнее одиночество
Что мы сделаем для России? Рассказ географа
Думы о былом
Моё знойное писательское лето
Потомки Рюрика
Комсомольская – ударная?
Пожарная тревога
Три новеллы
Кто такие психиатры?
Зелёный луч
«Примиряющий братьев и собиратель народа»: о малоизвестной пьесе Василия Белова
Издательство – дело для души
И снова хомяк
Уловка дипломата
Шутка приятеля
Непотребный клич
Смертельные игры
Забытая дружба
Но если главный командир…
Первая глава из книги «Возвращение»
Всё это в памяти моей
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Политрук, старший лейтенант Безменов Василий Иванович
Три судьбы одного экипажа
О книгах наших авторов
Когда летописи важнее беллетристики
Наталья Аляева
Эта трагическая история случилась весной 1913 года. Было апрельское утро, когда воспитанницы старшего класса Смольного института, встав, как обычно рано, повторяли материал к предстоящим урокам. «Вдруг…увидели, как с одного соседнего балкона упало тело, потом другое», – вспоминала очевидец происшествия, смолянка Александра Храповицкая. Таким образом, девочки-подростки, 12-ти и 13-ти лет от роду, решили свести счёты с жизнью. Одна из них выжила, другая в тот же день скончалась в Мариинской больнице от полученных травм. Они учились в так называемом «голубом» классе. Это означает только то, что форма одежды институток – одинаковые платья, в разных возрастах имели свой цвет. Класс «кофейный», «белый», «голубой» – так и называли. Личность погибшей была установлена сразу. Ею оказалась Надежда Леонтьевна Кандаурова – дочь полковника, а по другим сведениям – генерал-майора (администрация института умалчивала имя второй пострадавшей). По словам врачей, Кандаурова отличалась явно неврастеническим характером и очень тяготилась окружавшей её институтской обстановкой. Классные дамы, учителя не раз заставали её за чтением запрещённой (не по программе) литературы. Кончилось тем, что за поведение Кандауровой выставили 2 балла (при общей системе от 12-ти до единицы). Кандаурова увлекла свою подругу Ольгу Савинкову, целиком подпавшую под её влияние, безумной идеей… Воспитанницы планировали утопиться в Неве, но побег во время ежедневной утренней прогулки по саду не удался. Александра Храповицкая в своих воспоминаниях констатировала: «Говорят, что несчастные девочки перед смертью наелись много сладостей, как бы желая иметь последнее удовольствие, потом надели на себя все свои иконы, завернулись в простыни и бросились в окно». О случившемся ЧП в самом престижном из институтов благородных девиц написали тогда в газетах, правда, без подробностей. Кто-то из журналистов обвинял во всём институтские порядки, его начальство. Начало XX столетия – «годы народного возмущения: революционеры скоро представили девочек как жертв старомодного режима института. Это было совершенно неправда», – считала Храповицкая.
.....
Однажды я беседовала о Кожухове с одним из ветеранов института. Этот почтенный человек, должно быть, таил на Юрия Вячеславовича давние обиды. Он резко отозвался об «административном рвении» старшего коллеги… Что ж, могу только повторить: каждый из нас – человек своего времени. Но при безусловном приоритете для Кожухова «дела» над «человеком», к людям он относился по-отечески, наставляя и помогая, как раньше говорили, «растил кадры».
Он был коренным герценовцем. С первых послевоенных лет и до смерти вся его жизнь связана с нашим вузом. Аспирантом, а позже – молодым преподавателем он жил на территории ЛГПИ, в общежитии. И его знали и ценили в институте все – и «лирики», и «физики». Последние – как многолетнего проректора.
.....