Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Николай Зарудин
«Что-то неведомое творилось на земле»…
Древность
Грань первая
Грань вторая
Иван Касаткин
«Очень недурно, очень!»
Лоси
Дело праздничное
Александр Неверов
Гуманный…
В плену
Веселые ребята
Иван Макаров
Мучительный выбор Ивана Макарова
Смерть
Остров
Евгений Федоров
Судебное дело
Александр Воронений
Революционная романтика усомнившегося
Первое произведение
Бомбы
Николай Огнев
Дело о мертребе
Машина на человеке
Удар в сердце
Лампы без абажуров
Три грации
Человек на машине
Щи республики
Глава медлительная
Глава сравнительная
Глава крестоводительная
Глава щи республики
Глава стремительная
Михаил Миров
Рассказ о шести документах
Иван Вольнов
Женмасса
Леонид Завадовский
Железный круг
Владимир Козин
Беспощадный козин (1898 – 1967)
Самарская степь, девятнадцатый год, чалый вор и Вильям Шекспир
Вечера в Тахта-базаре
Игорь Малеев
Рассказ о гуманности
Николай Никитин
Тоска
Белый лес
Иван Евдокимов
Медведи
Борки и овражки
Сергей Спасский
Воспитание Никифора
Михаил Барсуков
Жестокие рассказы
Люси
Баба-яга
Отец
Сергей Малашкин
Наваждение
Василий Андреев
Новорожденный проспект
«Во субботу, день ненастный…»
Лебедь
Ошибка
Петр Павленко
Шематоны
Сергей Буданцев
Японская дуэль
Половодье
Николай Баршев
Печаль о людях
Обмен веществ
Четвертое
М. Стронин
Васка
Николай Смирнов
Юная зима (Записки Вьюгина)
Погибшая весна
Андрей Новиков
Пробуждение личности
Борис Садовской
Ильин день
Черты из жизни моей (Памятные записки гвардии капитана А.И. Лихутина, писанные им в городе Курмыше, в 1807 году)
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
Наполеомиды
Глава первая. Чудесный жребий
Глава вторая. Добыча славы
Глава третья. Роковая сила
Глава четвертая. Длань немезиды
Глава пятая. Блистательный позор
Глава шестая. Развенчанная тень
Глава седьмая. Великолепная могила
Мы и Садовской
Глава из книги «Заметки читателя»[1]
Странный писатель Николай Зарудин, тревожный, путаный, темный даже в самых как будто ясных и выверено чистых порывах. У него путаница, положим, не расчетливая, но в том-то и штука, что он не останавливается на ее перепутьях, озадаченно почесывая, по нашему русскому обыкновению, затылок: вон чего я нагородил! – напротив, он всегда в смутном и воинственном возбуждении и, неуловимый в существе своего писательского образа, рисуется воображению каким-то варягом, который под сенью рюрикова мифа просочился из саговых древностей, обжился у нас, прижился, а как вздумал писать, так и сказался вдруг гостем. В предисловии к сборнику зарудинской прозы «В народном лесу» (1970) Валентина Дынник пишет: «Имя Николая Зарудина в тридцатые годы хорошо было известно любителям литературы. Но сейчас оно сохранилось в памяти только у самых старших поколений советских читателей. Они с грустной и нежной улыбкой порою вспоминают его стихи и прозу, от которых веяло какой-то особенной свежестью мысли и чувства, словно его творчество – порыв весеннего ветра, несущего с собой все запахи обновленной земли». Похоже, эта грустная и нежная улыбка старшего поколения толкает Дынник на женские подвиги трепетного и трогательного объяснения с покойным писателем. Тот в очерке «Старина Арбат», изображая возвращение вчерашних красноармейцев в Москву времен нэпа, пугался и пугал: «…мы не знали, куда девать свои огромные красные лапы», а она доверительно сообщает: «Николай Зарудин писал эти строки своей тонкой, бледной рукой. И писатель Зарудин не был неуклюж. Писатель Зарудин хорошо одевался – настолько хорошо, что одежда его была как-то незаметна, не бросалась в глаза, не отвлекала внимания от его красивого лица, от его изящного облика». Достигает взор очарованной исследовательницы и его «тонких городских ног, облеченных в щеголеватые клетчатые носки», – это о герое-журналисте рассказа «Спящая красавица», но Дынник без колебаний называет рассказ строго автобиографическим.
.....
В солнечные дни легче. По стенам бегают зайчики, лезут в бороду, греют высокий умный лоб. Над окном, под крышей, длинная февральская сосулька.
– Ишь, какая дура! – улыбается дед.
.....