Ампрант

Оглавление

Селим Ялкут. Ампрант

Глупая выходка

Повторный визит

Женские проблемы

Прогулка

Утренние сюрпризы

Илья Гры-го-рыч Бельмондо

Западня

Разговоры, разговоры…

В командировке

Вечеринка

Важное предложение

Бежим быстрее

Возвращение

Темное дело

На службе

Метелкин действует

Как быть красивой

Открытие чемпионата

Грустное свидание

Темной ночью

Африка, Африка…

Подлец

Революция

Предчувствие перемен

Совершенно секретная встреча

Ах, лето, лето…

Стратегическая идея

Жора идет по следу

Раскрутили

Гуляние в Петергофе объявляю открытым

История телеграммы

Давно, друзья веселые…

Часовых дел мастер

Прошло несколько лет

Сеанс гипноза

Опустись занавеска линялая…

Всё к лучшему

Отрывок из книги

В восемь вечера Виктор Андреевич Ананасов стоял на привычном месте под мостом путепровода и дожидался троллейбуса. Весна сказывалась вполне ощутимо, день заметно удлинился, тянулись долгие сумерки, темень сгущалась постепенно, будто кто-то заталкивал ее сюда, в сдавленное железобетоном пространство, и становилась она плотной и вязкой, как черничный кисель. Впереди и сзади мутнел уходящий дневной свет. В нем угадывались, постепенно расплываясь и теряя очертания, детали городского пейзажа. Не жаль, что терялись. Это был тоскливый и неинтересный пейзаж, даже по нынешним временам, когда рот сам по себе растягивается в зевоте от созерцания архитектурных достижений. С одной стороны моста была высокая насыпь, спадающая глинистым обрывом в овраг, на его дне – покрытая маслянистой пленкой вода непонятного происхождения: от каких-то источников, стоков, то ли еще от чего. Вдобавок с каким-то странным бульканьем, будто внизу под маслянистой пленкой кто-то дышал, двигался и даже всхлипывал, переворачиваясь в плохом сне с бока на бок. На берегу этого унылого водоема лежали в совершенном беспорядке разные строительные конструкции. Огромные трубы, бетонные блоки, тяжелые на вес и на вид, так что в одиночку или даже в паре с близким родственником утащить их не было никакой возможности. Потому и лежали открыто, без присмотра, захламляя окружающую среду. Видно, из года в год собираются со всем этим что-то делать, но пока никак не соберутся и даже не решат, что именно. А пока кто-то решает, как облагородить здешние берега, они зарастают буйной травой, дикими, не ведающими ухода кустами, сквозь которые светятся тела энтузиастов, принимающих солнечные ванны. Всюду течет своя жизнь, и теперь, весной время для этой жизни близится и готово вот-вот наступить. Тогда сверху над обрывом раскроются зонтики летнего кафе, заблестит под лучами солнца зеленая стена с бурыми вымоинами глины, и весь вид вместе с раскинувшейся внизу лужей облагородится, преобразится и, как знать, сможет даже претендовать на некий швейцарский колорит. По крайней мере, пробудить воображение. Но это, повторяем, если сильно напрячься, и то, попозже, ближе к лету. А сейчас здесь неинтересно, и даже тоска берет.

И с другой стороны моста расползается тоже пейзаж скучный. Какой-то завод с трубами из нового кирпича прячется за длинным бетонным забором. Напротив тянется еще один, но уже деревянный и временный с большой буквой М посреди каждого щита. Только они и внушают оптимизм, возвещая о приближении в эти края метро. Поскорее бы. А пока между двумя заборами натужно с толчками и усилиями свершается уличное движение, ползут друг за другом троллейбусы, останавливаясь и наезжая на кромку тротуара, отчего пассажиров начинает болтать и встряхивать необычной для городского транспорта морской качкой. Сквозь окна троллейбуса просматривается внутреннее пространство стройки. Развороченная мостовая обнажает глубинные сосуды труб, а горы булыжника напоминают о подвигах пролетариата. Но сами рабочие настроены вполне счастливо, мирно и покуривают сейчас у огромного цилиндра, змеей переползающего через стройплощадку и такого объемного, что взрослый человек, чуть пониже, чем Виктор Андреевич, может войти в цилиндр с одной стороны и выйти с другой, почти не сгибаясь в пути. Но впрочем, никто никуда входить не собирается. Не в этом дело…

.....

– Хотите знать мое мнение? – Сказала старуха, пряча десятку. – Вы очень правильно поступили. Десять рублей за покой – это немного.

Ананасов проводил старуху мимо бдительного Козодоя. Наверху она еще задержалась, разглядывая из поднебесья пейзаж. – Вы не представляете, какие здесь были сады. Мы умирали от запаха сирени. А теперь – тут бетон, там бетон. И такая жизнь, как эта магнезия.

.....