Читать книгу Точка входа - Сергей Че - Страница 1

Точка входа (англ. Entry Point (EP)) —

 адрес в оперативной памяти, с которого

начинается выполнение программы.

Глава 1. Малышка на миллион

Алекс опустил башмак на голову последнего гоблина.

Череп треснул, расплескивая содержимое. Лапы дернулись. Плюс сорок экспы.

За трещиной в стене нудно выл ветер. Далеко внизу бесновалось холодное море.

Север. Пустошь.

Никого в округе, даже нищих рыбаков. Зверье да монстры, один другого больше. Кто бы мог подумать, что последнюю часть Легендариума спрячут именно здесь. Этих развалин даже на старых картах не было.

Алекс брезгливо поелозил подошвой о шкуру дохлого чудища и посмотрел на сундук.

Сундук сиял. Аура переливалась разноцветными сполохами, обещая вскоре положить лишние две тысячи на счет в банке.

– Вот ты, мой родной, – проговорил Алекс тихо. – Красавец.

До сундука оставался десяток шагов по голым плитам, и это было подозрительно. Голые плиты в последней комнате всегда подозрительны. Ясное дело, самый большой монстр традиционно ошивался где-то рядом. Прятался в щелях между кирпичами. Или в сваленных у стены отбросах. Или в танцующих пылинках. Главное было не пропустить его появление.

Алекс осторожно скользнул вперед, пытаясь глядеть сразу во все стороны.

И все равно пропустил.

Сзади и сверху кто-то шевельнулся. Посыпался мусор.

Алекс отскочил в сторону, разворачиваясь.

– Да не бойся ты, Гремящий. Нет тут больше никаких монстров. Ты всех вынес. Браво.

Незнакомая девка в черном воровском камзоле медленно похлопала в ладоши и легко спрыгнула с потолочного выступа.

– Ты кто? – набычился Алекс. – Стой на месте. Он мой!

– Конечно, твой. Расслабься. Мне эти бумажки ни к чему. Подумаешь, Легендариум! – Девка фыркнула.

– Законники из Клана Правосудия за эти бумажки две тысячи готовы отвалить, – неизвестно зачем сообщил Алекс. Он не терпел, когда кто-то умалял значение его трофеев.

– Знаю, Гремящий. Лучше тебя знаю.

– Я не Гремящий. Я Гремучий. Как змея.

Девка смерила его насмешливым взглядом из-под сиреневых волос.

– Если честно, чувак, на змею ты слабо тянешь. Скорее на бегемота. Большого. Неуклюжего. Гремящего. Пока ты сквозь местный бурелом продирался, ты так гремел и пыхтел, что все окрестное зверье от страха разбегалось.

Алекс со скрежетом потащил из-за спины тесак.

– Еще слово, курица, и я тебя выпотрошу.

Девка рассмеялась.

– Успокойся, герой, – она подтянулась, усаживаясь на замшелый каменный подоконник. Короткая кожаная юбка задралась, оголив ляжки. – Как там у тебя в письме сказано? «И потерян был тот кодекс на веки вечные, а кто найдет оный, тому слава, и почет, и денег золотом, и скидка десять процентов на услуги Торговой Гильдии». Так?

Алекс насупился, с трудом поднимая взгляд выше ее пояса.

– Откуда знаешь? Это было конфиденциальное письмо. Мастеру Гремучему от высшего круга Законодеятелей.

– Конечно, конфиденциальное. Только для тебя, малыш. А знаю я про него потому, что это я его написала, – девка скорчила виноватую гримасу. – Прости.

Алекс нахмурился, пытаясь переварить информацию. Потом медленно огляделся, ожидая, не блеснет ли в темноте дверных проемов какое-нибудь оружие.

– Это что, ловушка? Сундук пустой? А где Легендариум?

Девка вздохнула, покачав головой.

– В сундуке этот твой Легендариум. Можешь загнать его какому-нибудь барыге. Несколько сотен точно получишь. Скидку на услуги Торговой Гильдии, правда, не обещаю. Я ее выдумала. Нет у меня выхода на купцов. А вот две тысячи хоть сейчас готова заплатить.

Она выудила из-за пояса увесистый мешочек и потрясла им в доказательство.

Алекс опустил тесак.

– Поясни.

– Все очень просто, боец. Это я вызвала тебя сюда. Отправила письмо. Снабдила координатами. И даже монстров сюда согнала в нереальных количествах. Вспомни, давно ли ты по трупам бегал? А тут? Одних только гиберноидов сотни две. А ущелье, когда на тебя сразу три огра навалилось? А?

Алекс поскреб в затылке.

– Это как?

– Да еще проще. Заплатила окрестным лейтенантам. Целый зоопарк за день подогнали.

– Зачем?

– Как зачем? Устроила тебе экзамен. Посмотрела, как справишься. И ты, мой милый, справился просто блестяще. Пусть немного неуклюже, зато очень красочно и эффективно. Кровь, кишки, расколошматило, как говорится.

Алекс набрал воздуха и прорычал:

– Зачем?!

Девка спрыгнула с подоконника и скользнула к нему. Ростом она оказалась на голову ниже, а глаза были такими же сиреневыми, как и волосы.

– Мне нужен танк, – вкрадчиво сообщила она.

– Танк?

– Танк.

– Прости, – хмыкнул Алекс. – Но ты не туда попала. Это «Легенлы Андарии». А тебе нужна «Курская битва», «Буря в пустыне» или на худой конец «Взятие Иерусалима». Танки там.

– Глупыш, – она ласково потеребила его за щеку. Пальцы у нее оказались холодными, как у снежной королевы. – Танк это такой закованный в железо увалень с мощной защитой и кучей здоровья. Такой, что выдержит нападение нескольких огров, пока другие занимаются полезными делами. Мощь и сила. Слабоумие и отвага. Прости, шучу. В общем, танк – это ты. Старый игровой сленг, если не понял.

– Видать, очень старый.

– Я филолог по образованию, – пояснила девка. – Многое знаю о старых сленгах.

– И зачем тебе этот… танк?

– Для защиты, конечно. Я хочу забраться туда, где без танка делать нечего. И ты мне в этом поможешь.

– Извините, леди, но я не уверен, что заинтересован в вашем предложении. Алекс Гремучий работает один.

Девка немного отстранилась, смерила его взглядом и веско произнесла:

– Миллион.

– Что?

– Миллион. Столько мы получим на двоих. Там.

Второй раз за несколько минут Алексу пришлось переваривать информацию. Он молчал долго. Потом наконец спросил:

– Там это где?

– В Голодной Бездне, конечно. Где же еще?

Алекс всю жизнь считал фразу «у него отвисла челюсть» чем-то вроде идиомы, не встречающейся в действительности. Однако, теперь он понял, что ее надо понимать буквально.

Он с лязгом захлопнул рот.

– Да ты смеешься.

– Ни коим образом. Я совершенно серьезно.

Алекс снова поскреб затылок, подтянул пояс, засунул руки в карманы, вынул, пошевелил пальцами. Смерил взглядом девку.

Девка как девка. В меру худая, в меру фигуристая. Камзол устаревший, сапоги простецкие, даже без магии, а сиреневые волосы уже лет двадцать как вышли из моды. В качестве оружия короткий кинжал за поясом юбки и сияющие знаки боевых рун на запястьях.

– Ты с какого клана, сказочница? Орден Черной Медведицы? Или Легион Последнего Дня? Или кто у нас еще на выдумках специализируется?

Она фыркнула.

– Вот еще. Буду я всяким остолопам взносы платить. Я сама по себе. Делаю, что хочу. И ни перед кем не отчитываюсь.

– Похвально, конечно. Но если ты будешь всем встречным и поперечным про Голодную Бездну рассказывать, рано или поздно санитаров вызовут. И кто тебя тогда из дурки вытащит, раз клана никакого нету? Клан – это защита. В любой передряге поможет. Даже если у тебя не все дома.

– Может, у меня и не все дома. Но про Бездну я знаю больше всех кланов вместе взятых. Я знаю, где она. И знаю, как в нее войти. И знаю, кто заплатит за трофеи. Миллион. Настоящий, реальный миллион азиатских юаней. И если тебе нужны деньги, а я знаю, они тебе очень нужны, ты прямо сейчас заткнешься и будешь делать все, что я скажу.

Она вздернула нос, повернулась на каблуках и зашагала к выходу.

– Эй! Да кто ты вообще такая?

– Я Мелисанда, – бросила она через плечо, не останавливаясь. – Мелисанда из Гринберга. Может слышал?

Алекс поперхнулся.

– Нет, – соврал он. – Не слышал.

***

Из всех нескольких сотен загадочных и опасных местных подземелий Голодная Бездна считалась самой загадочной и опасной. И самое загадочное в ней было то, что никто не знал, где она находится и существует ли она на самом деле. Забулдыги в тавернах после третьей бутылки и перед мордобоем обычно мамой клялись, что нашли в лесах заброшенный дом, а в доме подвал, а в подвале книжный шкаф с одной единственной книжкой, где темно-коричневым по светло-коричневому было написано, как найти Голодную Бездну. Говорили также, что сведения о ней иногда проскальзывали у хакеров после очередного взлома корпоративных внутренних документов. Тогда отдельные мордовороты собирали партии и отправлялись на поиски. Через некоторое время часть из них возвращалась и утверждала, что Бездны не существует. А другая часть не возвращалась и их больше никто не видел. Королевский шут Огранды по прозвищу Гороховый выдвинул даже теорию, что таким образом воротилы из корпорации избавляются от неугодных игроков. Ему верили. Шуту вообще всегда верили. Он считался умным и, говорят, в реальности был на короткой ноге с каким-то старшим помощником младшего менеджера по развитию, которого пару раз пускали на заседания совета директоров, чтобы он кофе принес.

Как бы то ни было, Голодная Бездна манила и пугала одновременно. Пугала своей непонятностью и манила ею же. Ведь если в игре есть такая невероятная локация, то, чисто по логике, в ней и скрыто что-то невероятное. А иначе зачем она вообще?

Но, если говорить честно, Алекс не верил в существование Бездны. Считал ее шуткой разрабов, придуманной для того, чтобы держать в тонусе любителей тайн и загадок. Не зря же игра называлась «Легенды Андарии». Здесь просто обязаны были присутствовать мифы и сказки, не имеющие ничего общего с реальностью, даже виртуальной. Так что первым его желанием было послать наглую девку далеко и надолго, придав ей пинка для ускорения. Но девка сказала свое имя и в этот момент все изменилось.

Мелисанда из Гринберга была личностью такой же легендарной, как и сама Голодная Бездна. Говорили, что она была в Андарии всегда. То есть вообще всегда. Даже когда здесь еще не было игроков, а бегали только непуганые стада бета-тестеров. Она нечасто появлялась и ее мало кто видел, но когда видел, обычно не жалел. Ибо Мелисанда по слухам обладала удивительной способностью находить самые жирные трофеи. Говорили даже, что она не человек, а эдакий дух игры, лепрекон с горшком золота, призванный облагодетельствовать наиболее удачливого или просто того, кому до зарезу нужны были деньги.

А деньги Алексу нужны были сейчас именно до зарезу. Реал-банкам надоело вываливать на его голову тонны бумажной и электронной макулатуры, и они уже пару раз приходили к нему в гости. Пока только в виде тщедушных очкариков с портфелями и галстуками. Но Алекс понимал, что вскоре очкариков сменят более серьезные ребята, а портфели – более тяжелые предметы. Поэтому Мелисанда с ее кошельком и квестами была как нельзя кстати.

Если конечно это была Мелисанда.

По правде говоря, девка в короткой юбке с сиреневыми волосами и длинными ногами слабо походила на лепрекона с горшком золота.

Поэтому Алекс, двигаясь следом за ней по коридорам полуразрушенной крепости, улучил момент, вызвал дополнительный интерфейс и тайком сделал скрин. В очередной раз порадовавшись, что еще в незапамятные времена догадался отключить этот дурацкий «щелк» допотопного фотоаппарата.

***

– Ты за припасами. А мне кое-куда наведаться надо. Встречаемся здесь ближе к вечеру, как солнце сядет. И, если задержусь, никуда не сваливай. Жди до посинения.

– А если вообще не придешь?

Мелисанда презрительно усмехнулась и, не ответив, сиганула в придорожные кусты. Потом высунулась обратно:

– И не забудь. Кроме регенерации обязательно возьми зелья выносливости, силы и интеллекта. Максимальные. Штук по десять.

– Интеллект-то зачем? Чтобы задачки решать?

– Чтобы дебильные вопросы не задавать, – отрезала Мелисанда и скрылась окончательно.

Алекс подкинул в ладони только что полученный увесистый кошель, спрыгнул с плиты телепорта и направился к воротам Огранды.

В отличие от большинства других городков и деревень, шопинг в Огранде отличался особым удобством. Все торговцы, кузнецы и знахари в ней торчали на одной площади, в паре шагов друг от друга. Это было крайне наивно и напоминало игрушки седой древности, зато экономило время.

Отремонтировав снаряжение и забив снадобьями оба своих рюкзака и вдобавок магическую сумку Мелисанды, Алекс подошел к валяющемуся в придорожной канаве алкоголику (из клана Свободного Воробья судя по серым перьям на отворотах), приподнял за волосы его голову и спросил:

– Шута не видел?

– Бр-бр-бр, – ответило тело и плюхнулось обратно в лужу.

Алекс отряхнул руки и пошел дальше, поднимаясь в гору к королевскому замку и задавая всем встречным и поперечным один и тот же вопрос. Тупые нонплееры улыбались и сообщали в ответ, что «сегодня хорошая погода». Редкие игроки недовольно бурчали и советовали «как найдешь, переломай ему кости». Алекс заглядывал во все ближайшие таверны и проулки, сараи и сортиры, но шута нигде не было. Он уже было хотел стучаться в ворота замка (чего крайне не хотелось бы), но тут заметил полосатую ногу, торчащую из бочки с остатками забродившего пива.

– Отдыхаем? – постучал он костяшками по ржавому металлическому ободу. В бочке заворчали и заворочались. – Давай вылезай, Гороховый, дело есть.

Шут задрыгал ногами, раскачал бочку, она упала и откатилась в сторону, выплескивая коричневую жижу, пару дохлых кошек и шута, который был в таком непрезентабельном виде, что Алекс даже отвернулся.

– А-а, – протянул Гороховый, пытаясь одновременно встать и напялить на голову колпак с бубенцами. – Господин Мастер Гремучий. Владелец замка Дырка-от-бублика, деревни Безлюдное и села Безденежное. Должок отдать заявился?

– Я на мели, – сказал Алекс. – Позднее отдам.

– Ты удивительный человек, мастер. Единственный из моих знакомцев, у которого слово «мель» имеет настолько всеобъемлющее значение. Твоя мель уже давно захватила всю планету. Ты корабль пустыни, мой друг.

– Да, да. Ты мне это уже говорил. Я к тебе по другому делу, и если я прав, на этом деле можно хорошо заработать.

Алекс вызвал дополнительный интерфейс и не глядя нашарил последний скрин.

Перед ними повисло небольшое изображение.

– Ну? Что скажешь?

Шут, сделав серьезное лицо, некоторое время разглядывал картинку. Потом повернулся к нему.

– Что тебе сказать. Ты довольно удачно сфотографировал со спины какую-то бабу. Думаешь, начать карьеру профессионального фотографа? Тогда со светом поработай. Темновато получилось. Но в целом одобряю.

– Ты ее не узнаешь?

– А должен? Спина, знаешь ли, штука довольно однообразная.

– Приглядись. Она же голову повернула. Профиль виден.

Шут вгляделся.

– Она похожа как минимум на пятерых длинноволосых гурий, что прошли через мои руки и особенно ноги. Что ты хочешь от меня услышать?

Алекс вздохнул.

– У тебя же сканер кода есть. Глянь через него. Очень надо.

– Сканер кода, мой нищий друг, слишком дорогая штуковина, чтобы через него дам разглядывать. Для этого бордели существуют. Ты хоть в курсе, сколько с меня бабла снимут за секунду такого любопытства?

– Не преувеличивай, жмот.

– Все вы, плебеи, одинаковы. Совершенно не понимаете, откуда деньги берутся и, главное, как они экономятся.

– Она сказала, что ее зовут Мелисанда из Гринберга.

Шут подобрался. Шагнул ближе к изображению, сунув длинный нос чуть ли не в полупрозрачную скулу девки.

– По типажу вроде подходит. Но не уверен. В прошлый раз, когда ее видели, волосы у нее были зеленые. А в позапрошлый – оранжевые. Хотя, волосы перекрасить…

– Сканер, – напомнил Алекс.

– Да. Убедил.

Шут выпрямился, глаза его остекленели.

С минуту Алекс бродил по двору, срывая длинные стебли пырейника и пиная камни. Наконец, шут пошевелился.

– Крах. У нее код заблокирован.

– Как это?

– Либо аккаунт высокоуровневый. Либо еще что. Даже статус не виден. То ли это игрок, то ли эмиссар искина, то ли нонплеер.

– Для нонплеера она слишком умная.

– Это не показатель. Иногда такие эйнштейны встречаются… Чаще хитрожопые. Она что-нибудь предлагала?

– Она сказала, что знает координаты Голодной Бездны. И намерена туда наведаться. Со мной.

Шут рассмеялся.

– Вот тебе сразу все удовольствия. И Мелисанда, и Бездна. Две легенды Андарии сходятся в одной точке, как «Титаник» и айсберг. Кто кого одолеет? Кто «Титаник», а кто айсберг? Смотрите в следующей серии.

– Не юродствуй.

– От меня ты чего хочешь? Доброго совета? Я бы не лез. Но ты же не я.

– У меня положение безвыходное. Не достану деньги к концу недели, меня выкинут. И не только из игры. А тут Мелисанда…

– Ты веришь россказням, что она здешний Санта Клаус?

– Не то, чтобы верю, но проверить надо.

– А. Та самая последняя соломинка, что сломает хребет кораблю пустыни.

– Что-то вроде, – не понял Алекс. – У тебя же есть какие-то технические прибамбасы. Ну, эти. Те самые.

Шут прищурился.

– У меня много, как ты выразился, прибамбасов. Даже причиндалы есть.

– Ты меня понял. Сам подумай. Это же обалденная возможность.

Шут подумал, раскачиваясь на каблуках и покачивая бубенчиками.

– Ладно. Полагаю, у меня есть то, что тебе поможет.

***

– Ты опоздал, – сварливо заявила Мелисанда.

Она сидела в тени портального камня и правила кинжал магическим бруском. Синие искры с шипением сыпались в траву.

– Солнце еще не село, – буркнул Алекс.

– Но мне пришлось тебя ждать. А времени мало. Все принес?

Алекс молча раскрыл сумку. Мелисанда кивнула.

– Хорошо. Теперь слушай внимательно. Пока у тебя есть возможность отказаться. Можешь прямо сейчас повернуться и уйти. Сдачу оставь себе. Могу даже подкинуть тысчонку от щедрот сверху.

Тысчонки сверху не хватило бы и на двадцатую часть долгов. Алекс хмуро помотал головой.

– Как скажешь. Итак, у меня для тебя есть новости. Одна хорошая. Все остальные плохие. Хорошая заключается в том, что трофейный миллион мы с тобой поделим пополам. Обычно я беру восемьдесят процентов, но здесь случай особый.

Полмиллиона светящихся юаней и все сопутствующие им возможности возникли перед внутренним сознанием Алекса, затмили все вокруг, закрутились, завертелись, так, что он чуть было не пропустил все остальные новости.

– Далее, – продолжила Мелисанда. – Что ты знаешь о Голодной Бездне?

– Что ее не существует, – хмыкнул Алекс. – По крайней мере, оттуда никто не возвращался, а значит никто ничего не рассказывал.

– Она существует. И оттуда возвращались. Немногие.

– Даже если бы вернулся один человек, он бы уже растрезвонил об этом на всю Андарию.

– Нельзя. За трезвон корпорация накладывает такие штрафы, что твои нынешние долги тебе мелочью покажутся. Поэтому те несколько человек, которым повезло, ничего и никому не рассказали. Да и слиняли они после этого из игры быстро и окончательно. Наверное, уже не интересно стало. С миллионом возникают другие возможности проводить время.

– А те, кому не повезло?

– Вот это самое интересное. Те, кто попал в Бездну, но не прошел ее, исчезли окончательно. Их аккаунты были уничтожены без возможности восстановления. Так что, ты должен понимать, чем рискуешь.

– Если не найду денег, то мой аккаунт и без всякой Бездны уничтожат.

Мелисанда кивнула.

– Поэтому ты здесь.

Алекс подозрительно глянул на сидящее перед ним существо с заблокированным кодом. То ли игрок. То ли эмиссар искина.

– Ты много знаешь, – сказал он. – Видно, у тебя большие возможности.

Мелисанда пожала плечами.

– То, что ты задержал оплату за последние три месяца, в твоей статистике прописано. Тут даже хакером быть не надо. Мне нужен не просто танк, а танк, которому терять нечего. Иначе бы я к твоему приятелю Бороглаю обратилась. У него доспехи только гаубицей прошибить можно.

Алекс усмехнулся. Богатейчика Бороглая вряд ли можно было назвать его приятелем. Так, шапочный знакомый. Другая социальная страта. Бороглай на папины деньги каждый месяц менял все свое вооружение, выбирая самое новое и продвинутое, что вызывало смешанное чувство зависти и ненависти.

Мелисанда поднялась, вглядываясь куда-то в сторону.

– Это все плохие новости? – спросил Алекс. – Выдвигаемся?

– Не совсем. С еще одной плохой новостью ты сейчас, видимо, познакомишься.

Алекс обернулся.

Солнце уже почти скрылось за верхушками деревьев, и в красном тусклом свете было еле видно, как выступили из-за стволов темные фигуры. Блеснула сталь. Один из вновь прибывших поднял руку.

– Мелисанда, дорогая. Гляжу, нашла себе новую игрушку? А куда девались старые? Прикопала на обочине?

– Сдала в архив, – ответила Мелисанда и провела ладонью по запястью, пробуждая руны. – Не думала тебя здесь увидеть.

– Ты же знаешь, я весь такой внезапный. Чем хорош твой новый друг? Он кидается камешками? Палочками? Или поет?

Глаза Алекса привыкли к полутьме, и теперь он разглядел высокого, завернутого в темный плащ человека со всеми атрибутами классического колдуна, то есть посохом, длинной бородой и мягкой широкополой шляпой. Остальные пятеро расходились вокруг поляны веером, держа мечи наготове.

– Мой новый друг сносит головы тем, кто встает у него на пути, – сообщила Мелисанда.

– Даже так? Не узнаю его, если честно. Хотя вроде всех специалистов по головам знаю. Представьтесь, молодой человек.

– Лучше бы ты ушел, дедушка, – проговорил Алекс, вытягивая из-за спины тесак.

– Длинное имя, – сказал тот. – Наверное, жить мешает. Родители так назвали?

– Старика беру на себя, – прошептала Мелисанда. – А эти пятеро твоя забота. Уровни у них слабые, но с фронта лучше не нападать. И не ждать.

Алекс коротко кивнул, активируя спелл скорости. Нет ничего лучше легкости в ногах и возбуждения перед битвой.

Старик нахмурился.

– Не глупи, Мелисанда. Все равно далеко не уйдешь. С моим-то…

– Пошел! – завопила Мелисанда совсем нечеловеческим голосом.

Ветвистая молния сорвалась с ее пальцев, взрыла землю, ударила в пригорок, где только что стоял дед, но его там уже не было, он был дальше и ближе одновременно, раздваивался и растраивался, поднимая многочисленные посохи.

Алекс сорвался с места, в секунду пролетел отделявшие его от мечников метры, успел заметить мощные нагрудники, парировал первые удары, скользнул мимо, к незащищенным железом спинам. Это было довольно просто. Тесак пел свою стальную песню, кромсая кости. Пахло озоном и сверкали разноцветные вспышки. В какой-то момент Алекс оказался рядом с одним из отражений колдуна и тут же отлетел в сторону, наткнувшись на радужный пузырь его защиты.

– Не лезь! – крикнула Мелисанда, выстраивая сложные магические конструкции.

Алекс не лез. У него оставалось еще три заботы, которые очертя голову неслись на него все вместе, потрясая железками. Пришлось немного потрудиться. Когда он наконец поднял голову, поляну затопило мерцание портала.

– Уходим, – прошипела Мелисанда, отбиваясь от наседавших полупрозрачных колдунов.

Мягкая сила подняла его в воздух и швырнула в сияющий водоворот.

***

Дюжину раз они прыгали из портала в портал, из одного конца Андарии в другой, из леса в горы, с гор в пустыню, отбиваясь от разбойников и оголодавших зверьков. Каждый раз Мелисанда накладывала на телепорт блокиратор и выпускала в разные стороны обманные следы, приговаривая, мол, «пусть надолго и не задержит, но хоть время даст».

Теперь они стояли на склоне Орлиной горы. Внизу темнел, подмигивал огоньками, отходил ко сну Варбург, столица всей Андарии.

Мелисанда достала из поясной сумки золоченый предмет, похожий на большой компас с магическими завитушками. Стрелка часто пульсировала.

– Это здесь, – тихо сказала она.

– Что «это»?

– Ворота в Бездну.

Алекс огляделся. В округе не было ничего даже отдаленно напоминающего ворота.

– Хочешь сказать, что Бездна все это время пряталась на виду у всех? Чуть ли не в самой столице?

– Не все время. Бездна кочующая локация. Ее ворота почти каждый день меняют свое местоположение. Вчера они были далеко отсюда.

– И откуда ты это все знаешь?

Мелисанда усмехнулась.

– Думаешь, я часть искина? Разыгрываю перед тобой сценку «Квестодатель объясняет тугодумному игроку правила игры»?

Алекс поперхнулся.

– А хотя бы и так, – продолжила она. – Какая тебе разница?

«Действительно, – подумал Алекс. – Никакой».

Она медленно двинулась по жухлой листве, держа перед собой золоченый компас.

– Я давно копала инфу про Бездну, – сказала не сводя глаз со стрелки. – Сперва она меня не особо интересовала. Какой смысл лезть на рожон, если толком даже не ясно, что получишь взамен. Но недавно до меня дошли слухи, что разрабы кое-что поменяли. Довели Бездну до ума. Назначили хороший приз. Да еще и спрятали там то, что мне бы сейчас пригодилось… – Она подняла голову и оглядела высившийся впереди огромный развесистый дуб. – К сожалению, слухи дошли не только до меня.

– Кстати, ты так и не объяснила, что это был за настырный доморощенный Гэндальф?

Она пожала плечами.

– Один старый приятель. Любитель совать посохи в колеса.

– А почему он меня новой игрушкой назвал? Это как понимать?

Мелисанда бросила на него косой взгляд и усмехнулась.

– Думаешь, ты у меня первый? Наверняка ведь слышал болтовню о моих привычках. Хоть и не признаешься. Да, я выбираю сладеньких молоденьких мальчиков и делаю их богатыми. Расслабься.

Она положила ладонь на ствол дуба. Черная потрескавшаяся кора напоминала шкуру престарелого дракона.

Жемчужное сияние забрезжило вокруг руки, сперва слабое, потом все сильнее. Яркие сполохи пробежали вверх и вниз по стволу, сливаясь в одно мерцающее высокое окно.

Мелисанда шагнула назад.

– Ну что? Последний шанс убежать. Дальше такой возможности уже не будет.

– Для квестодателя ты слишком любишь отговаривать. Давай уже покончим с этим.

В портал они шагнули одновременно.

Глава 2. Бездна удовольствия

– Ч…

– Э…

– Какого!..

– Б…

Алекс вывалился наружу с вытаращенными глазами, высунутым языком и полным сумбуром в голове.

– Что это было?!

Мелисанда беззвучно рассмеялась. Только по бисеринкам пота на висках можно было понять, что ей тоже пришлось несладко.

– Ни разу не сталкивался? Сразу видно новое поколение. Это была загрузка локации. Как в старые добрые времена. Физически Бездна находится даже не в Андарии. А где-то совсем в другом месте.

– Но почему так долго? Мне кажется прошла вечность!

– Всего секунд десять. Но мозг воспринимает иначе.

– Да я чуть!..

– Тс! – она вскинула указательный палец.

Они притихли.

Помещение, в котором они оказались, больше всего напоминало каменный мешок. Каземат с низким сводчатым потолком, сырыми стенами и чадящими факелами. Где-то далеко капала вода. Окон не было, а от пляшущего факельного света расползались черные угрюмые тени. Портал исчез в ту же секунду, как их выплюнул. Алекс хотел было спросить, как же будем возвращаться, но решил, что это глупая идея.

– Слышишь? – прошептала Мелисанда. – Шаги.

Алекс медленно вытянул тесак. Шагов он не слышал, но в этой гулкой тишине могло почудиться что угодно.

– Показалось, – выдохнула Мелисанда и шагнула к решетчатой двери.

Ей не показалось.

Не успели они скользнуть в темный коридор, как с обеих сторон навалилось что-то мохнатое, темное, рычащее, с оскаленными зубами и маленькими злобными глазками. Удар когтей чуть было не свалил Алекса с ног. Вспух дрожащий цветок огненного шара, и в его свете он разглядел толпящееся в коридоре зверье. Ближайшее окружение заверещало, опаленное пламенем. Завоняло жжеными шубами.

– Пасть! – закричала Мелисанда, прижимаясь к решетке. – Пасть их слабое место!

Алекс принял руководство к действию, и через некоторое время на каменных плитах уже валялось полдюжины чудищ. Остальные разбегались в обе стороны, подвывая и разбрызгивая снопы искр.

– А ты неплох, – похвалила Мелисанда. – Хоть и танк, но скорость приличная. Доспехи не мешают?

Он похлопал по вытравленным на панцире узорам.

– Дравидийские руны. Уменьшают вес в десять раз. Бегаю, как голый.

– Оно и видно, – хмыкнула Мелисанда.

– Если б не они, даже и не подумал бы тесаком орудовать. Тесак оружие для скорости. Ходил бы как чучело с фламбергом.

– Фламберг тоже хорош. Видела, как им сразу пятерых за раз ополовинили.

– Пока будешь пятерых половинить, еще десяток сзади подберутся. Никакие доспехи не спасут. Двуручник оружие для идиотов с прикрытым тылом. А я один работаю. Обычно. Мне скорость нужна не меньше защиты. Я кстати посмотрел в архивах про этот твой «танк». Это был обычно тупой увалень, закованный в железо. Вряд ли меня можно назвать танком. Я универсал.

– Главное, чтобы ты функции свои выполнял, универсал, – отрезала Мелисанда.

Из коридора они выбрались в высокий круглый зал, по стенам которого серпантином уходила вверх винтовая лестница. Непроглядный мрак начинался уже на уровне пятого этажа, из-за чего казалось, что лестница уходит в пустоту. Выглядело все это довольно угрожающе.

– У тебя же есть всякие магические штуки, – прошептал Алекс. – Вроде летающих глаз или птичек-разведчиков. Надо бы проверить, что наверху, прежде чем ломиться самим.

Мелисанда мотнула головой.

– Плохая идея. Неизвестно, кто первым что заметит, птички или птичек. Нам это будет совсем некстати.

Они медленно двинулись вверх, прижимаясь к стене. Факелы шипели, роняя кипящие капли смолы на выщербленные ступени.

С факелов все и началось.

– Подожди, – остановился Алекс. – У меня что-то с глазами.

Он зажмурился, потер свободной рукой переносицу. Глянул снова.

– Ты это видишь?

– Что?

– Огонь. Он иногда словно застывает. Распадается на какие-то составные части. Вроде маленьких квадратиков.

– Пиксели, – спокойно прошептала Мелисанда. – Это графические глюки. Мне рассказывали, что Бездну не доработали. Ничего страшного. Не обращай внимание.

– Первый раз такое вижу.

Алекс будто завис, разглядывая сложные геометрические узоры.

– Быстрее, – шикнула Мелисанда. – Времени мало, здесь лучше не останавливаться. Здесь нигде лучше не останавливаться.

Они побрели дальше, и уже через пролет начали попадаться следы давней бойни. Сваленные кучки доспехов и оружия, звериные шкуры, черепа, кости, какие-то мелкие детали вроде сюрикэнов, арбалетных болтов и наконечников стрел.

Над одной из куч он наклонился, разглядывая примитивную рванину из нашитых на дубленую кожу ржавых пластинок. Перешел к следующей куче. Его что-то смущало, но он никак не мог понять, что.

– Похоже на гоблинскую работу. Здесь есть гоблины?

– Гоблины есть везде, – прошептала сверху Мелисанда. – Пошли.

Очередной пролет закончился широкой площадкой, сплошь усеянной костями, разрубленными панцирями, шлемами, гоблинскими дубинками.

Посреди всей этой кучи тускло блестела кираса варбургской гвардии, пялился пустыми глазницами рыцарский шлем с грязным плюмажем, и торчал как крест над могилой гигантский фламберг с украшенной изумрудом рукоятью.

Алекс медленно приблизился к месту упокоения неизвестного игрока, уже все понимая и чувствуя себя идиотом.

– А не здесь ли ты видела, как фламбергом пятерых ополовинили. А, Мелисанда? То-то я гляжу, тебя ничего не удивляет. Сдается, ты не первый раз в Бездне. Забыла мне об этом сообщить?

– Это все неважно, – прошипела она, поднимаясь выше.

– Неважно? – громче спросил Алекс, и эхо гулко отразилось от стен серпантина.

– Тише, идиот!

– Так вот значит про какие старые игрушки вещал тот дед? И сколько раз ты здесь была?

– Четыре, – хмуро бросила она. – Здесь закончился первый. Они напали со всех сторон. И да, ты прав, ему скорости не хватило.

– Подумать только, я прав. Это сильно утешает.

Она обернулась, и ее глаза сверкнули красным.

– Успокойся. Ты уже здесь. Будешь орать – закончишь похожим образом.

Он двинулся следом за ней, бурча под нос о собственной доверчивости.

– Тут штук пятьдесят гоблинов за раз передохло. Тебе не один танк нужно было сюда тащить, а целую танковую армию.

Мелисанда тяжело вздохнула и остановилась.

– Знаешь, пугливый ты мой. Здесь монстры не респавнятся. Только зверье мелкое. Проверено. Мы в прошлые походы уже столько их переколошматили, что можно расслабиться.

– То-то каждого шороха боишься.

Мелисанда зарычала.

– И далеко вы забрались в прошлые походы. Хотя бы до середины дорогу знаешь?

– Понятия не имею, где здесь середина.

– Вот именно, – подытожил Алекс, но от этой вербальной победы стало тоскливо.

Вдруг до него дошла еще одна истина, и он замер на месте, будто с разбегу приложился о прозрачную стену.

– Слушай, дамочка. Но если ты здесь уже в пятый раз, значит отсюда можно вернуться. Значит ты мне и в этом соврала!

– Нет, – хмуро ответила Мелисанда. – Отсюда могу вернуться только я.

– Это еще почему?

– Потом объясню.

– Ну уж нет, – просипел Алекс, медленно свирепея. – Ты мне объяснишь все сейчас, или я с места не сдвинусь.

– Вот ты нудный парень, – начала было Мелисанда, но осеклась.

Черная стрела звякнула о камни рядом с ее головой. Еще одна свистнула рядом с Алексом. Сверху донесся гомон, топот, лязг. Стены осветило смутное огненное марево.

Целая толпа гоблинов валила по лестнице вниз с шумом, гамом, копьями, алебардами и выставленными вперед плохо сделанными щитами.

Завидев пришельцев уроды завопили еще громче, потрясли всем, что было в лапах и ринулись к ним.

– Не респавнятся, говоришь, – бросил Алекс. – Ха!

***

Пахло гарью, раскаленным металлом и жареными гоблинами.

– Нам повезло, что они всей кучной толпой на узкой лестнице сгрудились, – сказала Мелисанда, когда отдышалась.

Огненная стена уже прошла несколько этажей и теперь возвращалась обратно.

– Она до нас не доберется? – опасливо спросил Алекс.

– Нет.

Пламя рассыпалось мелкими искрами у сожженного гоблинского авангарда.

– Это какой у тебя уровень, раз ты подобные заклинания с полпинка кастуешь?

– Большой, – коротко ответила Мелисанда. – Пойдем.

Пробираться по жирной, почерневшей и еще горячей лестнице было сложно и противно. То и дело под ноги подворачивались хрустящие кости и остатки нехитрого обмундирования. Алекс с облегчением вздохнул, когда они свернули с лестницы и протиснулись в неприметный проем.

Они долго брели по коридорам, то узким, то широким, выходили на развилки и перекрестки, где Мелисанда иногда надолго застревала, сверяя по своему магическому компасу направление. Несколько раз натыкались на разнокалиберное зверье и крыс-переростков, и тогда Алексу приходилось сдерживать зубастый натиск, пока Мелисанда кастовала боевые заклинания. Однажды они вывернули на целый гоблинский поселок, состоящий из десятка примитивных вонючих лачуг. К счастью, он был пуст, и даже остатки костра в центре успели покрыться изморозью. В Бездне было холодно. Мрак царил почти везде, а пару раз им пришлось пересечь по узким мостам бездонные черные пропасти, из которых дышал им в лица ледяной ад.

– Пора отдохнуть, – сказала Мелисанда на очередном перекрестке и скинула рюкзак.

– Разговор по душам? – спросил Алекс, сел на ступеньку ведущей к заваленному проходу лестницы и достал кремовые галеты.

Мелисанда выудила из рюкзака пергаментный свиток.

– На. Читай.

Алекс сломал сургучную печать и развернул толстую выбеленную шкуру, исписанную с одной стороны витиеватыми буквами.

– «Подателю сего документа гарантируется неограниченное число возвратов из локации номер Ноль (условное наименование «Голодная Бездна») при условии вербовки в рейд 1 (одного) дополнительного участника. Департамент развития «Сагамор Консолидейшн». Печать. Подпись. – Алекс посмотрел на Мелисанду. – Это что получается. Ты Бездну дополнительными участниками кормишь?

– Да нет же, – скривилась она. – Это условие игроделов. В Бездну можно идти только вдвоем. Не знаю почему. Но ни один, ни пять, ни десять человек, ни танковая армия сюда не допускаются.

– И как к тебе попала эта бумажка?

– Неважно. Места надо знать.

Алекс повертел в руках тяжелый пергамент.

– Здесь нет имени владельца.

– Документ на предъявителя.

– Значит тот потрепанный Гэндальф…

– Да, хотел забрать у меня эту бумажку.

Наступило молчание. Алекс сжал в руке свиток, подсчитывая шансы.

Мелисанда поднялась с места. На ее запястьях вспыхнули руны.

– А ну верни на родину! – угрожающе протянула она руку.

Алекс нехотя отдал пергамент.

– То есть ты, получается, ничем не рискуешь.

Мелисанда запрятала свиток в рюкзак.

– Получается. Только часть опыта снимают. И конские штрафы выписывают. Я на эту Бездну уже столько бабла потратила, сколько ты за всю жизнь не заработал. Пошли.

Алекс глотнул восстанавливающего зелья и потащился следом.

Идти становилось все тяжелее, отчего то и дело приходилось прикладываться к пробиркам. Начались бесконечные запутанные коридоры с ловушками, ядовитыми облаками, ледяными ямами, огненными дождями. Мелисанда подолгу останавливалась, выискивая безопасный маршрут. В какой-то момент до Алекса вдруг дошло, что ему ничего не интересно. Тогда он застрял на повороте, разглядывая каменную кладку.

– Камни, – протянул он. – Камешки. Кирпичики. О, а это что? Типа мох?

Он обернулся, ничего не соображая. Что он вообще здесь делает? А это кто? Волосы сиреневые. Ноги длинные.

– Слушай. А давай прямо здесь трахнемся? Гы!

Мелисанда скривилась.

– Ума глотни, идиот.

– Чё?

Она порылась в сумке, достала фиолетовую колбу с зельем интеллекта, чуть ли не насильно влила ему в рот, не обращая внимания на попытки полапать грудь.

– Бррр!

Алекс встряхнулся, приходя в себя.

– Что это было? Чувствую себя… странно.

– Еще одни глюки Бездны. Характеристики скачут. Там ты умный, а здесь дебил. Можешь глянуть в интерфейсе ради интересу.

Алекс вызвал панель и с минуту наблюдал, как его сила, выносливость, харизма и все прочее на глазах меняют значения, будто сумасшедшие. На одном уровне оставался только интеллект, да и то исключительно из-за зелья.

– Страшное место, – пробормотал он. – Уходить надо.

– Теперь часто такое будет попадаться. Зона аномалий. Тут разрабы видимо совсем не трудились. Или пьяные были. Так что если захочешь сделать глупость, лучше стой на месте и ничего не делай.

Она забила поясной ремень разноцветными пробирками, словно патронташ, и вскинула рюкзак.

Снова потянулись извилистые коридоры, повороты, перекрестки, мелкие звери, зубастые пасти, ловушки и аномальные зоны, о которых Мелисанда предупреждала заранее, сверяясь по компасу. Пару раз они натыкались на небольшие гоблинские отряды, которые Алекс делил на ноль даже без помощи заклятий. Если бы не аномалии, Голодая Бездна ничем бы не отличалась от простейшего и довольно скучного подземелья. Причем нарисованного крайне халтурно. Здесь не было ни стершихся барельефов, ни разрушенных статуй и прочих остатков вымерших цивилизаций, ни сундуков и покрытой пылью древней мебели. Одни голые каменные стены, кое-где укутанные грязью и паутиной.

Из очередного сырого узкого лаза они вынырнули в огромный теряющийся во мраке зал, уставленный циклопическими колоннами.

– Вот, – прошептала Мелисанда. – В прошлый раз меня остановили здесь. Три баглора. Где-то в глубине их стойбище. Я даже не успела их рассмотреть. Два удара и все кончилось.

Алекс похолодел.

– Ты хочешь, чтобы я бился с тремя баглорами?

– Нет. Это бесполезно. Есть другая идея.

Вокруг замерцал купол невидимости, преломляя свет факелов и размывая колонны.

– Главное идти медленно, – шепнула Мелисанда. – И желательно не дышать. Тогда может повезет.

– Не дышать я не умею.

Они миновали ползала, когда слева за колоннами забрезжили отсветы гигантского костра и проявились выстроенные из реберных костей и обтянутые шкурами огромные шалаши, испещренные примитивными рисунками.

Баглоров было не три. Их было как минимум дюжина, гороподобных существ, созданных фантазией неведомого игродела из помеси кинг-конга и динозавра. Огненные блики играли на их чешуйчатых шкурах. Большинство сидели сгорбившись вокруг костра, по размерам напоминающего скорее пожар. Двое бродили вдалеке. Один сидел у ближайшей колонны, покрытой каким-то вьющимся растением, и Алекс был готов поклясться, что он нюхает цветочки. Когда двое скрытых невидимым одеялом пришельцев проползали мимо, его змеиный глаз вдруг дернулся и уставился прямо на них. Мелисанда замерла. Алекс почувствовал непреодолимое желание немедленно облегчиться. Глаз пару мгновений ощупывал темное пространство над их головами, после чего вернулся к цветочкам.

Спустя десять минут черепашьей скорости, наполненных потным ужасом и паническими взглядами назад после любого донесшегося от костра треска, они наконец достигли выхода, свернули в коридор с высоким стрельчатым потолком и перевели дыхание.

– Мне говорили, что Абраму Раз Пятому удалось завалить баглора, – тихо сообщила Мелисанда.

– Ну да. Только одного. И обколовшись зельями Божественного Могущества. У тебя есть зелья Божественного Могущества?

– Нет.

– Вообще-то, дорогая леди, о баглорах надо было предупреждать. Я бы хоть меч себе купил покрупнее. На твои деньги.

– Вряд ли бы тебя это спасло. Даже если бы ты купил меч размером с баглора.

Когда потолок из стрельчатого превратился в плоский и будто отполированный, Мелисанда достала компас.

– Мы совсем рядом. Уже немного осталось. Давай быстрее.

– Осторожнее. В последней комнате обычно сидит самый крупный босс. Хотя что может быть крупнее дюжины баглоров.

Они завернули за угол и остановились.

– Что это? – спросил Алекс опасливо разглядывая стены. – Очередной глюк?

Коридор рябил. Темные камни будто расплывались, становясь прозрачными и сквозь них проглядывали какие-то разноцветные текстуры.

– Чем дальше в лес, тем хуже игроделы, – сказал Алекс. – Скоро Бездна исчезнет и появится один сплошной глюк.

Он проверил характеристики, глотнул пару зелий и шагнул вперед.

– Ну, чего встала? Сама же говоришь, немного осталось.

Мелисанда стояла как вкопанная и по ее лбу медленно скатывались бисеринки пота.

– Тут что-то не то…

– Тут все не то. Это не повод останавливаться.

– Я не чувствую магии.

Она посмотрела на запястья. Руны теперь не светились, а были блеклыми и плоскими словно татуировки. Мелисанда дрожащими руками достала голубое зелье, выдула в один глоток половину. Ее глаза расширились.

– Бесполезно. У меня больше нет магии!

– Ну и что? У тебя остался кинжал. Будем надеяться, что босс маленький.

– Ты не понимаешь…

Утробное ворчание донеслось сзади.

Из-за угла показалась сперва чешуйчатая морда, потом бронированная лапа, а следом за ними и весь баглор. С его когтей свисало выдранное с корнями вьющееся растение. Злобные глазки окинули мерцающий коридор и остановились на двух мелких обмякших пришельцах. Ворчание прервалось громоподобным рыком. Клацнули зубы. Из-за поворота медленно вылезли еще два баглора. В лапе одного из них была зажата дубина, сделанная из мосла еще большего чудища. Другой увидел два потенциальных обеда и заревел. Только тогда любитель цветочков откинул растение и прыгнул вперед.

Алекс проверещал что-то нечленораздельное, схватил за руку Мелисанду и бросился по коридору.

Гладкие плиты скользили, сердце трепыхалось где-то в районе горла, а сзади уже выросла лязгающая зубами тень. Алекс споткнулся, полетел кубарем на пол, но успел заметить, как передний баглор вдруг налетел на невидимую стену, со всего разбега смяв вытянутую вперед морду.

Остальные два осторожно приблизились к внезапно возникшей преграде, потыкали в нее лапами. Невидимая стена откликнулась еле заметным свечением.

– Ну вот! А говорила у тебя магии нет!

Мелисанда с трудом поднялась на ноги.

– Это не мое. Я ничего не делала.

– Тогда кто?

– Понятия не имею.

Удивленные чудища клацали зубами, царапали когтями, молотили дубиной. Один разбежался и врезался в ничто могучим плечом. Ничто ответило кратким сполохом и не пропустило. Баглор обиженно взревел.

– Убираемся отсюда, пока они ее не прокусили.

– Некуда убираться, – ответила Мелисанда странным голосом. – Мы на месте.

Коридор заканчивался тупиком.

В голове Алекса успел промелькнуть вид умирающего от голода персонажа, прежде чем он заметил в стене едва намеченный дверной проем.

Мелисанда уперлась ладонями в каменную плиту, с трудом вдавила ее внутрь. Дверь натужно заскрипела, открываясь. Сверху посыпалось пыльное крошево.

Это было маленькое низкое помещение, совершенно пустое на первый взгляд, если не считать стоящего в центре гранитного стола, больше напоминающего могильную плиту. На столе был разбросан ворох разноцветных бумаг, скрученных и развернутых свитков, картонных папок. Краем глаза Алекс даже заметил какие-то графики и диаграммы.

Мелисанда медленно обошла стол, заглянула под него, склонилась над бумагами.

– Это что, и есть тот самый трофей, за который платят миллион? – спросил Алекс.

– Похоже на то, – протянула она, откладывая в разные стороны бумажки. – Стой у двери. Вдруг наши большие друзья все-таки сюда доберутся.

Алекс понятия не имел, чем он мог помешать большим друзьям добраться, но все-таки выглянул наружу.

Друзья торчали на прежних местах и продолжали царапать воздух.

– У меня один вопрос. Как мы отсюда выберемся?

– Здесь должен быть портал. Вон лестница.

Только теперь он увидел узкую винтовую лестницу, спрятанную в углу за выступом. Сразу полегчало.

Мелисанда углубленно изучала документы, рылась в пыльных свитках, чихала, зарывалась в пергаментные кучи и разглядывала графики. Потом взглянула на него ошарашенными глазами.

– Этого не может быть.

– Чего?

Она снова сунула нос в макулатуру.

– Неважно. Все-равно не проверить.

– Ненавижу, когда со мной говорят загадками.

Мелисанда не ответила. Сгрудила все бумаги в одну стопку, засовала в рюкзак. Глянула на компас, который теперь не светился и был простой круглой железкой, что могло означать только одно – задание выполнено.

– Всё. Уходим.

– Эй, постой. Может объяснишь толком, что в этих бумагах.

– Ничего особенного. Простые квестовые выдумки.

Он шагнул к ней ближе, так, чтобы быть немного справа. Нащупал в кармане подарок Горохового Шута. Это был его шанс.

– А магия у тебя до сих пор не работает?

Что-то в его голосе показалось Мелисанде подозрительным, и она повернула голову.

– Нет. Но это уже неважно.

– Отчего же? Важно.

С этим словами Алекс вытащил короткий стилет и вонзил ей в шею.

– Простите, леди. Ничего личного. Только бизнес.

Она, захрипев, рухнула на пол. Кровь толчками била из глубокой раны. Он прижал ее коленом к полу и откинул в сторону рюкзак.

– Идиот, – просипела Мелисанда.

– Не идиот, а предприимчивый молодой человек. Сейчас магия переноса сделает свое дело, переправит все твои средства на мой счет, перепишет на меня твои достижения с активами. А ты исчезнешь и возродишься где-нибудь в Дальних Гребенях без гроша в кармане, зато с большим жизненным опытом.

Мелисанда слабо дергалась, пытаясь освободиться. Под столом уже успела собраться довольно большая глянцевая лужа.

– Потерпи немного. Все скоро кончится.

– Дебил… Здесь не работает магия.

Алекс нахмурился. Все действительно происходило немного не так, как говорил Шут. Мелисанда не исчезала, распавшись на маленькие искорки, как это происходило при магии переноса. Она трепыхалась, хрипела, воняла и заливала темной кровью его руки.

– Э-э, – протянул он, в очередной раз чувствуя себя идиотом.

– К порталу… живее…

Он вздохнул, кое-как перевязал ей рану, взвалил себе на плечо, подобрал рюкзак и, покачиваясь, побрел к лестнице. Рассудив, что портал – это магия, а раз магия работает с порталом, значит и с кинжалом наверняка сработает. Других вариантов все равно не было. Убежать, не получив ничего кроме пятен на доспехах, выглядело совсем печально. Он полз вверх по винтовой лестнице, твердя про себя фразу «как мне не везет в жизни». Без рук было трудно, но он справился.

Лестница заканчивалась люком, и он толкнул его макушкой головы.

Люк с лязгом откинулся.

Солнечный свет ударил по глазам. Донеслись странные, но отчего-то знакомые звуки.

Когда зрение восстановилось, и он смог оглядеться, то Мелисанда сползла с его плеча вместе с рюкзаком.

Он стоял на бетонном карнизе как минимум пятидесятого этажа. Далеко внизу шумели, гудели, двигались нескончаемые потоки автомобилей. Сновали толпы людей. Вокруг, до куда хватало глаз, высились глыбы небоскребов. Солнце уже садилось, и его красные лучи горели в бесчисленных окнах, как отблески нескончаемого пожара.

– Мелисанда, – тихо позвал он. – Я один вижу этот грандиозный глюк? Или нас вынесло из игрушки в чертову реальность? Но как?!

Она не ответила. Ее глаза были закрыты.

Сверху его вдруг накрыл оглушительный стрекот вертолетных винтов. Черная вытянутая машина вынеслась из-за крыши, сделала разворот, зависла над карнизом.

Несколько тросов рухнуло невдалеке на бетонное покрытие, и стремительно полетели вниз темные фигуры в тактических шлемах.

– Ни с места! – раздался усиленный динамиками голос. – Руки на виду!

Бойцы за пару секунд рассредоточились по карнизу, взяв Алекса на прицел. На доспехах заплясало с десяток красных огоньков.

Алекс, уже ничего не соображая, машинально вызвал интерфейс и даже не удивился, когда увидел, что он все-таки работает.

– Конец игры, – сказал мертвым голосом.

И всё исчезло.

Глава 3. Секретные материалы

Шлем полетел в одну сторону, датчики в другую.

Перчатки он стянул зубами, а игровые тапки улетели в угол.

– Проклятье!

Стенной экран пересекала красная надпись «Ваш аккаунт заблокирован». Внизу шли данные окончательного расчета. Никаких миллионов и никаких активов там, разумеется, не было. Мастер Алекс Гремучий завершал свое существование в глубоком, как зиндан, минусе. Нехитрые пожитки, доспехи и тесак шли в счет уплаты долга, уменьшая его аж на ноль целых пять десятых процента.

Алекс содрал трубку внутривенного питания и встал с гейм-кресла, не дожидаясь окончания массажа. Кресло недовольно пискнуло и отключилось.

Из зеркальной черноты экрана таращилось бледное изможденное отражение с клочковатой бороденкой, впалыми щеками и безумными глазами. Отражение пока не постигало всей глубины катастрофы.

Мыться, бриться, спать, – тупо подумал Алекс, но вместо ванной завернул к холодильнику. Достал пиво. Открыл. Поставил обратно. Достал водку. Открыл. Хлебнул из горла. Жидкий ледяной огонь на мгновение вышиб из головы все мысли. Это понравилось. Сунул бутылку под мышку, прихватил еще одну и вернулся к игровому комплексу.

Надо было как-то выходить из положения. Надо было пробежаться по приятелям и вытрясти из них хоть что-то. Надо было найти в реале Горохового шута и заставить его… Да хотя бы что-нибудь. Главное, заставить. Это же его, шута, приспособление поставило точку в славной карьере мастера Гремучего. Стало быть, должен.

В углу экрана замигал кружок интеркома.

– Внешний вызов, – с придыханием сообщил женский голос, позаимствованный с порно-хаба. – Контакт неизвестен.

– Отказ, – бросил Алекс, продолжая копаться в игровых архивах. Знакомые физиономии мелькали одна за другой, и каждую он забраковывал. Этот – жадный. Этот – нищий. Этот больно много о себе воображает. Этот – просто говно-человек. Нескольких он все-таки отложил для более пристального внимания.

Кружок снова замигал.

– Внешний вызов, – шепнула порно-звезда. – Шанхайский Народный Банк.

Их еще не хватало, – похолодел Алекс.

– Отказ, конечно.

Наконец, в самой глубокой ветке самого забытого кластера он-таки отыскал контакты Горохового шута, и уже хотел было открывать линию, но интерком его снова опередил.

– Внешний вызов. Некоммерческая организация «Деньги даром».

Сперва название поставило Алекса в небольшой ступор. Но он быстро сообразил, что деньги даром ему не светят.

– Отказ. Заблокировать все вызовы, кроме номеров из личного списка. Открыть линию по номеру…

– Внешний вызов. Мама.

Да что они все, с ума посходили? Мама звонила редко.

Алекс поскреб в затылке, вздохнул (опять будет учить жизни).

– Принять… Что, мама?

Но это была не мама.

Экран взорвался белым светом, огромные сиреневые глаза пригвоздили Алекса к креслу, а динамики издали такой рев, что заложило уши не только у Алекса, но, наверное, и во всем доме.

– Трубу чё не берешь, урод? Спрятаться думаешь, хреноворот ты блудомудовый?

– К-какую трубу?

– Пердячью! Дебил! Я что, просто так с разных номеров названиваю? – Мелисанда отстранилась. Льющийся из ее нежно-розового рта поток слов сильно контрастировал с кукольным личиком. – Какого хрена ты меня прибил, дрыносос в дыру засунутый?

– Э-э…

– Чё «э»? Я сложные вопросы задаю? Или ты по жизни с минусовым интеллектом? Кто тебя надоумил переноской в меня тыкать?

– Да я как бы сам… Ну ты же понимаешь. Игра. Деньги нужны. Вот я и подумал. Почему бы и нет? Ты сама целую толпу монстров на меня еще до знакомства натравила.

– Тебя что, мама учила в детстве хрен с пальцем сравнивать? Я из-за тебя, охлабень, столько бабла потеряла…

Мелисанда горестно потрясла сиреневыми волосами.

– То есть как потеряла? А миллион?

Она угрюмо скривилась.

– Нет никакого миллиона. Мы не прошли Бездну.

– Как это? А бумаги? Ты же сказала, что все. И компас у тебя погас.

– Компас из-за магии погас. Нет магии, нет компаса. Мы только первый этап прошли. Точнее, даже не этап, а предбанник. Тамбур. Бездна дальше. Или не Бездна, а что-то другое. Там в этих бумагах черт ногу сломит. Какие-то государственные тайны, новые технологии, совершенно секретно. Но это и неважно. Собирайся.

– К-куда?

– Как куда? Надо идти дальше. Хоть ты мне и противен. И вообще предатель. Но раз первый этап закончился, я теперь даже с другим напарником не могу начать. Только в том же составе. То есть с тобой, удод ты многотрахнутый.

– У меня аккаунт заблокировали.

Мелисанда отмахнулась.

– Никому не нужен этот твой аккаунт. Без него обойдемся.

– Поясни.

Она вздохнула и откинулась на спинку кресла. Кресло было древнее, из бархата и красного дерева, с вензелями и даже балдахином. За креслом виднелся камин и обитые гобеленами стены. Мелисанда звонила не выходя из игрушки, и Алексу это не сильно понравилось. Что-то опять скрывает.

– А нечего тут пояснять. Тебе другие скоро пояснят.

– Какие еще другие, – напрягся Алекс.

– Скоро узнаешь. Буквально, вот… – Она ухмыльнулась, – сейчас.

В дверь постучали. Громко и требовательно, как стучат возмущенные соседи и правоохранительные органы. Сердце у Алекса моментально ушло в пятки.

– Ты кого мне подослала, курица?!

– Расслабься. Никого я не подсылала. У меня на это полномочия слишком мизерные. Я на фрилансе. А говорить с тобой будут официалы. Да и со мной, наверное, тоже, раз я так неудачно с тобой в лужу села.

В дверь уже откровенно барабанили. Стали слышны топот и громкие голоса, будто на лестничной площадке собралось штук двадцать мордоворотов.

– Я бы на твоем месте открыла, – мило улыбнулась сиреневая фурия. – Халупа твоя целее будет.

– У меня оружие есть! – соврал Алекс.

– Нет у тебя никакого оружия, – парировала Мелисанда. – Проверили. Только кривые руки и гнилые зубы. Ну, можешь еще ножик с кухни прихватить. Если не боишься, что его тебе куда не надо засунут.

– Что вы ко мне пристали? –возопил Алекс. – Что вам от меня надо?

– Чтобы ты сделал то, на что подписался.

– Я ни на что не подписывался!

– Подписывался. В тот момент, когда отказался уйти. Я тебе два раза предлагала. Помнишь? Теперь работай. Птенчик.

Сзади раздался оглушительный треск. Дверь сорвалась с петель и вместе с развороченным косяком влетела в комнату. Следом за ней в клубящейся пыли и дергающихся фонарных лучах ворвались с десяток черных фигур. Замерли, наставив на Алекса уже знакомые ему автоматы. Дежа вю, уныло подумал Алекс, увидев на своей замызганной майке пляшущие красные точки. Один из черных поднял руку к полностью скрытому тактическим шлемом лицу.

– Объект на месте.

– Забирайте, – донеслось сквозь треск.

Двое бойцов шагнули к Алексу, моментально нахлобучили ему на голову темный мешок. Мир померк.

– Отключите его, чтоб не рыпался.

В ноздри поплыл сладковатый запах.

– До встречи, малыш, – прилетел из темноты насмешливый сиреневый голос, но Алекс уже ничего не слышал.

***

Некоторые усыпляющие средства настолько суровы, что отпускают не сразу. Как хреновый алкоголь. Казалось бы, уже вынырнул на поверхность, ан нет, снова в темноту затягивает.

Алекса затягивало в темноту раз пять.

Вынырнул: бизнес-джет, кремовый салон, стюардесса, красные губы, красная форма. Затянуло.

Вынырнул: иллюминатор, темно, небоскребы, огни, взлетная полоса, снижаемся. Затянуло.

Вынырнул: мягкие внутренности лимузина, неоновые вывески, иероглифы. Затянуло.

Стоп!

Какие еще иероглифы?!

Алекса будто подкинуло, и он очнулся окончательно.

В машине никого больше не было. Ни сопровождающего, ни водителя. Лимузин на автопилоте несся по пустой трассе, оставив позади город с небоскребами и иероглифами.

Руки и ноги в нескольких местах стягивали эластичные ремни, так что нельзя было даже пошевелиться.

– Эй! Кто-нибудь! Выпустите меня!

Нет ответа. Да и кто ему бы ответил в пустом лимузине?

Алекс еще что-то кричал, трепыхался, но быстро понял, что выглядит жалко. Оставалось только ждать конца поездки. Тем более что конец поездки был уже отчетливо виден. Лимузин направлялся прямиком к встающему на темном горизонте сверкающему небоскребу в виде гигантского кольца.

Алекс моментально его узнал.

«Орбита Гласс», сто двадцать надземных этажей и, по слухам, восемьдесят подземных, забитых под завязку серверами, автономными станциями, лабораториями, полигонами и наверняка еще многими вещами, которые держали в тайне от остального мира.

Лимузин на огромной скорости приближался к штаб-квартире «Сагамор Консолидейшн», крупнейшей игродельной корпорации планеты. Уже была видна пылающая красным огнем стилизованная буква «S» в центре небоскребного кольца.

Как не странно это звучало, но теперь было ясно – Алекса похитили разрабы его любимой игрушки. И это ни разу не успокаивало.

Лимузин не сбавляя скорости влетел в ворота территории, промчался по пустым аллеям, нырнул в подземный паркинг, визжа шинами завернул на пару уровней вниз и резко остановился у маленькой неприметной дверки.

Его уже ждали.

Темные личности в тактических шлемах вынырнули со всех сторон, распахнули дверцу, вытащили из салона слабо упирающегося Алекса и снова нахлобучили ему на голову черный мешок.

– Да вы издеваетесь! Все-равно знаю, куда вы меня привезли. Я дорогу видел.

– Эту дорогу ты не увидишь, – сообщил глухой голос с еле заметным восточным акцентом.

Его быстро потащили куда-то в сторону, скрипнула дверь, ступени, поворот, дверь, еще ступени, лифт, коридор, коридор, коридор, писк электронного замка, дверь, коридор, снова лифт.

В конце концов Алексу надоело отмечать про себя все эти бесконечные повороты, и он просто семенил ногами. Сопровождающие молча подталкивали его в спину.

Здесь все молчали. Не было ни звука, ни слова, будто весь огромный небоскреб полностью вымер.

Наконец, его остановили, дернув за рукав.

– Стой. Жди здесь.

Шаги сопровождающих быстро удалились. Щелкнула дверь, и наступила кромешная тишина.

Только через минуту томительного ожидания раздался тяжелый властный голос.

– Можете снять… э-э… капюшон.

Алекс медленно поднял руки и стянул мешок.

Вокруг был большой круглый и совершенно пустой зал, выложенный темной зеркальной плиткой. Выгнутый экран занимал половину стены, и с этого экрана внимательно смотрел на Алекса бронзоволицый, изборожденный морщинами старик. Алекс даже отшатнулся, когда понял, кто перед ним.

– Добро пожаловать в нашу обитель, господин Рамин. Так, кажется, вас зовут?

Алекс нервно поддакнул.

– Думаю, меня вы знаете.

– Кто же вас не знает, господин Сагамор.

Настас Сагамор, владелец и основатель корпорации, удовлетворенно кивнул.

– Прошу простить моих оперативных работников. Иногда они действуют с излишним… э-э… рвением. Нанесенный вам и вашему… жилищу… ущерб будет безусловно возмещен. Вы, наверное, хотите отдохнуть с дороги?

– Больше всего я хочу узнать, что я здесь делаю.

Старик отстранился.

– Похвальное желание. Быка за рога. Одобряю.

– Если я здесь потому, что нарушил какие-то правила, то уверяю, это чисто по незнанию.

– Даже если вы нарушили какие-то правила, мне об этом неизвестно. Вы здесь потому, что я хочу предложить вам работу.

Сагамор замолчал, внимательно наблюдая за реакцией.

Алекс тоже молчал, боясь спугнуть удачу. Наконец, он спросил:

– Какую работу?

– Что-то вроде бета-тестера.

Ничто не могло сравниться с подобным разочарованием. Вломиться в квартиру, скрутить, облить хлороформом, закинуть через полпланеты – и все это ради того, чтобы предложить должность бета-тестера?

Наверное, все это отразилось на его физиономии, потому как Сагамор добавил:

– Не совсем конечно бета-тестера. Точнее непростого бета-тестера для непростого продукта.

– Да, – усмехнулся Алекс. – Было бы довольно странно, если бы глава корпорации нанимал простых бета-тестеров.

Сагамор холодно улыбнулся.

– И что это за продукт?

– Наша новая разработка. Онлайн-мир, который придет на смену «Легендам Андарии». И не только им. Сами понимаете, работа конфиденциальная, поэтому не все сразу.

– Если работа подразумевает тайну корпорации, – прищурился Алекс. – То зачем вы берете человека с улицы? Вдруг я шпион какой-нибудь «Акамото». Или «Близзард Монолит»?

Сагамор рассмеялся.

– Вы крайне далеки от шпионажа. Мы уже проверили. Но вопрос у вас здравый. И я на него отвечу. Дело в том, господин Рамин, что вы оказались уникальным человеком. Другого такого мы просто не успеем найти, так как время поджимает.

Алекс никогда не считал себя уникальным. Более того, был уверен, что если кто-то начинает втирать тебе про твою уникальность, значит этот кто-то хочет как минимум забраться в твой кошелек. Впрочем, подозревать в этом главу «Сагамор Консолидейшн» было довольно странно.

– И в чем же состоит моя уникальность?

– В толерантности, господин Рамин.

Брови Алекса медленно поползли вверх.

Старик усмехнулся.

– Конечно, толерантности не в широком смысле этого слова. А в более узком, игровом. Вы способны моментально принять и подстроиться под любые игровые вселенные. Быстро переходить из мира в мир. И действовать там независимо от обстоятельств. Для нашего нового проекта это крайне важно. Помните ваш вчерашний рейд?

– Голодная Бездна? Разве такое забудешь. Надо вам сказать, господин Сагамор, только вы не обижаетесь, но эта ваша Бездна такая глюкавая…

– Это были не совсем глюки. Это были точки перехода из одного игрового мира в другой. Из вселенной с одним набором физических законов во вселенную с абсолютно другими законами. Бездна – это своего рода тестовое пространство, созданное нами исключительно для того, чтобы вычислять таких людей как вы.

– И многих вы нашли, таких толерантных?

– Таких людей не может быть много. Большинство даже не могло пройти к вратам в Бездну. Просто их не замечали. Двое дошли до второй базы. Один до пятой. И только вы прошли всё.

– То есть вчерашний глюк, когда из подземелья гоблинов я выбрался на небоскреб с вертолетами…

– Это была шестая база.

– Да я просто король толерантности. А как же Мелисанда? Ведь она получается тоже прошла все эти базы. Пусть я ее и покоцал недалеко от последней.

Старик нахмурился.

– Простите, господин Рамин, я вас не понимаю.

– Я про Мелисанду из Гринберга. Партнершу, с которой я проходил этот ваш тест.

– Вы проходили этот тест один.

Самые серьезные вещи всегда доходили до сознания Алекса слишком медленно. Он попытался переварить услышанное, но у него это не получилось.

Сагамор отвернулся, протянул руку к невидимой клавиатуре. Часть экрана заполонили темные кадры.

Это была запись его прохождения Бездны, снятая сверху и сбоку. Алекс дерется с мохнатыми чудищами. Алекс рвет свиток огненной стены и сжигает толпу гоблинов. Алекс ползет мимо стойбища баглоров.

Он. Везде. Был. Один.

– Этого не может быть, – сказал он, чувствуя, как сходит с ума.

Старик пожал плечами.

– Ну почему же. Если вам казалось, что у вас есть напарник, это как раз для Бездны нормально. Значит так вашему мозгу было легче подстроиться. Какая-то часть сознания выделяла таким образом ресурсы для безболезненного перехода. Я помню, одному из испытуемых казалось, что у него четыре руки. И в каждой по мечу.

«Но я видел ее не только в Бездне. Я видел ее в реале», – хотел было сказать Алекс, но решил, что это может кончится плохо. Например, резиновыми стенами. Да и к тому же не в реале он ее видел. А на экране. Так же, как и вот этого Сагамора. А может он тоже не совсем Сагамор?

Алекс подозрительно глянул на старика, его знакомую по репортажам и конвентам бронзовую физиономию, крючковатый нос.

– Вы хотите что-то спросить, господин Рамин?

– Да нет… То есть, да. Хочу спросить подробнее об условиях. А то, знаете ли, деньги очень нужны.

***

У всех миллиардеров в голове свои тараканы. Одни заставляют сотрудников ходить исключительно в белом. Другие нанимают только геев и лесбиянок. Третьи сочиняют гимны и прописывают в контрактах обязанность петь их хором по утрам перед работой.

Настас Сагамор хотел присутствовать везде, сразу и желательно одновременно. Для этого в каждом помещении огромного небоскреба темнели выделенные экраны. Маленькие в небольших комнатках. Средние в комнатках побольше. В одном из фойе, куда Алекс завернул по пути на технический уровень, экран был размером с пятиэтажный дом. Возможно, экраны были даже в туалетах, но туда Алекс не заглядывал.

По мере продвижения Алекса к цели, изображение Сагамора перескакивало с экрана на экран. Иногда оно задерживалось, и тогда на Алекса глазело одновременно два, а то и три Сагамора. Это было неуютно.

Алекс хотел было спросить, отчего это ему за десяток этажей не встретилось ни одного живого человека, и почему глава корпорации взял на себя труд сопровождения, пусть и в плоском виде. Но решил этого не делать. Мало ли. Кто их разберет, этих миллиардеров.

– Здесь налево, – сообщил с очередного экрана старик. – Мы пришли.

Матово-стеклянная дверь бесшумно отъехала в сторону.

В центре комнаты темнел прозрачный саркофаг, до половины заполненный бирюзовой жидкостью.

– Будущее игровой индустрии, – гордо возвестил Сагамор с противоположной стены. – Теперь не надо будет никаких шлемов, перчаток, датчиков. Этот гель обеспечивает полное погружение в игровую реальность каждой клеткой тела. Поддерживает жизнедеятельность, обмен веществ, тонус мышц. Кормит. Можно месяцами не выходить из виртуала без всяких последствий для организма.

Алекс хотел было поинтересоваться, меняется ли цвет геля с бирюзового на коричневый, если не вылезать из этой ванны месяцами, но только хмыкнул. Наверное, в саркофаге предусматривалось обновление наполнителя.

– Вы так и не объяснили мне мою задачу, – сказал он. – Вряд ли вы ждете от меня простого бета-тестинга.

– Да. Залезать в каждую щель на предмет поиска багов вам точно не придется. Вы и не сможете это сделать.

– Почему? Сомневаетесь в моих возможностях?

Старик закряхтел. Алекс уже понял, что он так смеется.

– Скорее, даже не сомневаюсь, а уверен, что у вас ничего не получится. Но не из-за ваших возможностей. А из-за размеров игровой карты.

– И каковы же эти размеры?

– По начальным расчетным данным около тридцати миллионов квадратных километров.

Алекс медленно повернулся к стене с экраном и Сагамором.

– Это же как целый континент.

– Да. Примерно, как Африка. И там, я вам скажу, далеко не пустыня. Вам пришлось бы потратить всю жизнь на поиски багов в каждой щели, и все равно вы не смогли бы все осмотреть.

– Вам нужна целая армия бета-тестеров.

Лицо старика вдруг треснуло пополам, и экран медленно раздвинулся в стороны, открыв непроглядный мрак. Оттуда пахнуло холодом.

– Подойдите ближе, – сказали половинки Сагамора. – Я вам кое-что покажу.

Алекс осторожно шагнул в темноту.

Он стоял на узком длинном балконе, огражденном невысоким парапетом. А внизу, в паре десятков метрах под ним, простиралось огромное поле, заставленное рядами бирюзовых саркофагов. Отсюда, с высоты, они казались светящимися личинками, и их было много, очень много. Дальние ряды терялись во мраке. Размеры помещения нельзя было определить. В ближайших саркофагах Алекс разглядел темные пятна человеческих тел.

– Как видите, армия бета-тестеров у нас есть. Около десяти тысяч на сегодняшний день.

Алекс облизнул вдруг пересохшие губы.

– И как давно они вашу игру… тестируют?

– Мы ее запустили около года назад.

Алекс обернулся.

– Игре уже целый год, и о ней никто не знает? У нее хотя бы есть название?

– Нет. Можете называть ее, как называли свое последнее андарийское подземелье. Бездной. Вполне подходит. В идеале она должна была стать бесконечной. Игрой игр. Царь-игрой. Виртуальным пространством, где возможно все, что угодно. Где каждый может выбрать себе развлечение по вкусу, и никто не сможет этому помешать.

– Звучит жутковато.

Старик снова заперхал.

– Возможно, для неподготовленного. Но вы поймете, что это великая разработка, когда окажетесь там. Огромное количество игровых миров с разными функциями и разными принципами. А главное ее достоинство – постоянное развитие. Мы создали ядро, способное развиваться автономно, вбирать в себя, анализировать массу информации и выстраивать оптимальные игровые процессы, настроенные под каждого игрока. Можно сказать, эта игра – первый полностью независимый продукт. Ей не нужны разработчики. Она строит себя самостоятельно. Но, видимо, это и стало проблемой.

– В каком смысле?

– В прямом. С игрой больше нет связи. Уже месяц. Мы не видим, что там происходит. Не можем никак влиять. Ее самостоятельность стала излишне самостоятельной.

– Так вытащите кого-нибудь из этих, – Алекс ткнул пальцем в море саркофагов. – Они расскажут.

Старик замялся, прежде чем ответить. Потом наконец сказал:

– Они в коме. Все.

Наступило неловкое молчание, в процессе которого Алекс пытался осмыслить услышанное и примерить его на себя.

– По анализу мозговой активности, – продолжил Сагамор, – мы видим, что они как-то действуют. Что-то предпринимают. Там. Но физическое прерывание связи может закончиться только смертью.

– Подождите, – прервал Алекс. – Я правильно понял. Вы хотите засунуть меня в ванну, заполненную синими соплями, зная, что эти сопли уже отправили в кому десять тысяч человек?

– Об этом можете не беспокоиться, – отмахнулся миллиардер. – Мы усовершенствовали саркофаг. Там повышенная защита. Вы в любой момент сможете вернуться. А главное – это ваша способность подстраиваться под часто изменяемые правила и спокойно переходить из одного мира в другой. Ни у одного из этих людей такой способности нет. Каждый из них тестирует свой кусочек. Вы можете пройти их все. Ну… Насколько хватит времени конечно. Все миры в игре вам будут не нужны. Их слишком много.

– И сколько же миров мне понадобиться пройти?

– По нашим подсчетам всего пять. Причем они довольно близки друг другу по характеристикам. И с примерно одинаковым сеттингом. Мы постараемся внедрить вас в ближайшую к ядру точку входа. Доберетесь до ядра, перезагрузите его данные. Вот, собственно, и все, что от вас требуется.

– А не проще ли перезагрузить сервер? Кнопочку нажать?

– Не в этом случае. Чтобы перезагрузить отсюда, мне придется обесточить не только весь комплекс, но и половину города в придачу. И даже тогда не будет гарантии, что ядро действительно вернулось к первоначальным настройкам. Оно может успеть перекинуть себя куда угодно.

– Вы создали непонятного монстра, и теперь просите человека с улицы загнать его в стойло?

– Человек с улицы получит за это неплохие деньги.

– Ума не приложу, каких денег хватит мне, чтобы забыть о синих соплях и коме.

Сагамор нахмурился.

– Набиваете себе цену?

– Нет. Скорее чувствую, что вы мне что-то не договариваете.

Балкон вздрогнул и пополз вниз, к саркофагам.

– Такое впечатление, – сказал Алекс. – что вы всех своих сотрудников в эти ванны засовали.

– Сейчас ночь, – сварливо ответил старик. – А в этой части здания и днем мало кто появляется. Все автоматизировано. За состоянием людей следят лучшие медицинские программы. Можете сами посмотреть, никакой опасности.

– Я не специалист, – Алекс пожал плечами.

Бирюзовые шеренги с заключенными в них телами приближались. Все это напоминало кадры какого-то древнего давно забытого фильма.

– Эти люди, – медленно сказал Алекс, – в полной власти созданного вами искина. Если он настолько силен, что сумел уничтожить протоколы внешнего наблюдения, то откуда вы взяли, что он позволит мне добраться до ядра? Это же его мир. Он меня прихлопнет, как назойливую муху.

– Мы это продумали, – удовлетворенно заявил Сагамор. – У вас будет, чем защищаться.

Балкон опустился, втянув парапет в напольные пазухи.

Алекс шагнул к ближайшим саркофагам.

Сквозь бирюзовую толщу геля человеческие тела казались едва различимыми пятнами. На закругленном торце каждого саркофага виднелись полупрозрачные графики, медленно ползущие кривые, меняющиеся цифры. Контроль внутренних органов, состава крови, мозговой активности.

– Если состояние изменяется, – сообщил старик, – контроллер вводит нужные лекарственные препараты. И все приходит в норму.

Внезапно один из саркофагов засветился красным.

– Что это?

Сагамор нахмурился.

– Видимо, у кого-то как раз возникли проблемы со здоровьем. Пойдемте отсюда. Медицинские процедуры довольно неприглядны.

– Я хочу посмотреть.

Плоский старик развел руками и переместился на соседний экран.

Гель в красном саркофаге бурлил, вязкой жижей расплываясь по стенкам. Тень внутри дрожала, будто в припадке. Данные на графиках стремительно менялись.

– Что с ним происходит? – спросил Алекс.

– Неизвестно. Игровой процесс вполне может влиять на самочувствие. Сами наверняка знаете. Сейчас аппаратура введет нужные препараты и…

Ладонь дрожащего в саркофаге человека резко ударила в прозрачную стену. Искаженное гримасой лицо всплыло из темного геля. Глаза были открыты. Но уже ничего не видели. Раздался долгий писк медицинского монитора. Данные упали до нуля. Одна из кривых вытянулась в прямую линию.

– Черт, как некстати-то… – пробормотал Сагамор.

– Внимание, – раздался тихий бесчувственный голос. – Попытка выхода номер двадцать пять. Попытка выхода номер двадцать пять. Сектор два. Вызов клининговой службы.

– Он мертв, – сказал Алекс.

Вспыхнули светильники. Откуда-то выскочили, понеслись между побледневшими шеренгами темные фигуры. Только сейчас Алекс заметил, что некоторые саркофаги стоят темными обесточенными глыбами.

– Ваша игра убивает, господин Сагамор. Не так ли? Что значит номер двадцать пять? Вы потеряли уже двадцать пять человек?

– Неподготовленный выход из игры может быть опасным. Но у вас другая ситуация. Можете не…

– Боюсь, что мы не договоримся. Вряд ли мне нужна такая работа. Я знаете ли, человек довольно трусливый.

Алекс пошел к балкону.

– Действуйте, – резко бросил Сагамор, повернув голову куда-то в сторону.

К Алексу подскочили черные тени, заломили руки, повалили на пол.

– Извините, господин Рамин. Но вы не оставляете мне выбора. Ваше «хочу» или «не хочу» не имеет ровным счетом никакого значения. Желаю удачи. Надеюсь, что вы решите нашу проблему. Это в ваших интересах.

Сагамор исчез.

Что-то холодное коснулось Алекса за ухом, кольнуло. Он хотел было встать, свалить наседавших сверху, но сознание расплылось и смешало красное с бирюзовым в одну серую массу.

Глава 4. Лунная кровь

В сером-сером мире крутилось перед глазами серое-серое облако. Точнее мутное пятно с едва намеченными руками, ногами и головой. Ни разглядеть, ни тем более что-то сделать с пятном никак не получалось.

Создание персонажа: Заблокировано.

В стороне от облака тянулся длинный список характеристик. Буквы были такими мелкими, что пришлось сильно напрячь зрение. Характеристик было очень много. Только в поле видимости ползло одновременно штук пятьдесят. Почти все они представляли собой противоположные альтернативы с бегунком по середине. Большинство выглядело как минимум странно. Алекс разглядел пары Храбрость – Трусость, Удача – Невезение, Чувствительность – Бесчувственность и даже Ум – Безумие.

Он хмыкнул, представив игрока, выбравшего Трусость и Невезение с Безумием.

Все бегунки стояли ровно посередине и были неактивны. Алекс подергал один, стараясь увести его подальше от Невезения, но безуспешно.

Изменение характеристик: Заблокировано.

Также заблокированными оказались изменение внешности, начальных заклинаний, любимого оружия, бонусных способностей. Алекс разглядел в последнем разделе отмеченный квадрат под названием «сверхскорость». Других обещанных средств защиты от всемогущего искина было не видно. Разве что среди заклинаний значилась таинственная «рука хозяина».

Над крестом с надписью «выход из игры» он ненадолго задумался, но вспомнив бедолагу в красном саркофаге, двинулся дальше.

Здесь не было начальных роликов, летописных сказаний и прологов, с помощью которых игроделы обычно загружали в мозги необходимую информацию. Перед глазами возникла панель с надписью «начать игру», и Алекс решил долго не думать.

– Поехали, – сказал он, и вводная часть растворилась.

***

Он стоял на потрескавшихся плитах давно разрушенного замка. Буйные заросли кустарника скрывали подножия стен, а одну из башен буквально взломал древний корявый дуб.

Сияло полуденное солнце, и в его свете все вокруг было видно настолько четко, что Алекс даже наклонился над плитами, разглядывая сетку трещин, пылинки, травинки и пару муравьев, деловито снующих вдоль обломанной дубовой ветки. Детализация поражала. Все выглядело как в жизни, даже ярче. В ноздри то и дело заползали различные запахи. Цветы, прелая дубовая листва, сырость древнего камня.

Но то, что Алекс увидел на себе, заставило его понервничать. На нем не было никаких доспехов. Даже средневековой рубахи и холщовых штанов, как это обычно бывало в начале фэнтезийных бродилок.

На нем были модные черные кроссовки, темно-синие джинсы, какая-то развеселая футболка и черный пиджак.

Не веря глазам, он полез в инвентарную опись и прочитал:

Кроссовки «Трипл» +50 скорость, +20 магия убеждения.

Джинсы «Ливай Гесс Олдмэн», модель 501, +100 к выпасу скота.

Майка «Эрготоу Стайл», +30 к потреблению алкоголя.

Пиджак «Эмпорио Армани», выпуск 2028 года. +12 к харизме. +50% к ценам у всех торговцев.

Еще были носки «Брайт Эмоушн» (+5 к преодолению препятствий), трусы «Каноко-Тян» (скидка 10% на услуги проституток) и ремень «Аль-Музаффар» (+3 тонны носимого веса)

Ремень Алекса порадовал. В него можно было загрузить целый самосвал товара и еще бы место осталось.

Зато в инвентаре не было главного. Оружия.

Ни обломанного меча, ни ржавого ножа, ни даже завалявшейся дубины.

Алекс огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было взять в руку. Затем попытался вызвать карту, чтобы определиться с направлением, но карта оказалась не доступной.

Тогда он услышал голос:

– А я тебя заждалась. Думала, придется в одиночку дальше топать.

Мелисанда из Гринберга сидела на нижней ветке дуба и покачивала ногами. Выглядела она точно также, как и в Андарии – черный камзол, короткая кожаная юбка, сиреневые волосы, руны на запястьях.

Алекс молча отвернулся, пристально разглядывая заросшие углы замка. Обычно в таких заброшенных местах всюду таились неплохие сундуки. Но здесь сундук не предусматривался.

– Эй! Чучело! Я с тобой разговариваю!

– У меня нет настроения беседовать с глюками в собственной голове.

Алекс откинул какие-то сгнившие деревяшки, нашел толстую палку, взвесил в руке, выкинул. Осторожно заглянул в пролом, и увидев, что снаружи никого нет, выбрался из развалин.

Мелисанда спрыгнула с ветки.

– Ты такой доверчивый, малыш. Прямо как ягненок. Бе-е-е. Показали тебе запись, а ты в нее сразу и поверил, бедненький. Про видеоредакторы ничего не слышал? А там даже видео никакого не было. Одна виртуальность. Изменяй как хочешь.

Алекс нахмурился.

– Ты кстати не это ищешь?

Сзади что-то глухо звякнуло о плиты.

Он обернулся.

Перед Мелисандой лежал его родной андариийский тесак. В старых добрых кожаных ножнах с защитными рунами. С тускло блестящим изумрудом в навершии.

Он недоверчиво поднял оружие, вытянул клинок из ножен.

Да, это был он. Черненная сталь, отметина от орочьего костолома у гарды, потертая рукоять из пожелтевшей вараньей шкуры. Плюс18 к урону против людей и дополнительный удар молнией в критических случаях.

Алекс мельком подумал, что оружие, принесенное глюком, в любой момент само может глюкнуть. Но привычным движением закинул ножны за спину и, не оборачиваясь, пошел дальше.

– Я бы на твоем месте так не торопилась, – донеслось сзади вместе с легкими шагами. – Тут в округе такая живность бродит. Без меня не справишься.

– Болтливый надоедливый призрак в борьбе с живностью мне точно ничем не поможет.

– Ах так! А кто гоблинов в Бездне сжег? Думаешь, сам? Забыл, что у тебя никаких боевых свитков не было? Откуда огненная стена взялась?

Алекс замедлил шаг. Он действительно не помнил, чтобы у него в инвентаре был свиток огненной стены. Но не помнил не значит не было.

– Нашел, – сказал он. – Там в Бездне и нашел.

– Рассказывай сказки. Небось сейчас, когда характеристики выбирал, целую сотню к «Вранью» прибавил.

– Обязательно бы это сделал, лишь бы от тебя избавиться. Но к сожалению выбор был заблокирован.

– Молодцы игроделы. Слабоумным выбора давать нельзя.

Алекс зарычал и спрыгнул в ложбину.

И оказался лицом к морде чего-то мохнатого, красноглазого и вонючего.

Мохнатое оскалилось и тоже зарычало.

Время вдруг замедлилось, на краю обзора выскочил список возможных боевых действий и комбо-ударов. Возле каждого обозначался наиболее вероятный результат. Это было что-то новое. Алекс чуть не закопался в этом море вариантов, но вовремя заметил медленно приближающуюся когтистую лапу. Наугад выбрал два удара и вступил в бой.

Через несколько секунд мохнатый был повержен, выпотрошен и даже наполовину освежеван.

– Впечатляет, – почесала затылок девка. – Видать, игроделы тебе тактический режим подарили. Сильно хотят, чтобы ты поскорее через их дебри продрался.

– Еще бы знать, в какую сторону через эти дебри продираться, – пробормотал Алекс. – Карта почему-то не работает.

– Как гласит народная испанская пословица, не знаешь куда идти – спроси у аборигена. Хотя бы вон у того.

Она показала в сторону ближайшего леса.

На опушке стоял и внимательно наблюдал за ними какой-то коренастый бородатый человек в темно-зеленом камзоле. Увидев, что его заметили, он двинулся к ним.

– Ты не замечаешь ничего странного в его внешности? – тревожно спросила Мелисанда.

Алекс пригляделся, но ничего странного не увидел.

– У него не отражается уровень здоровья. И нет определителя статуса.

Действительно, приближающийся мужик выглядел совершенно так же, как и любые мужики в реальном мире. Над его головой не висел призрачный бар с количеством жизни. И нельзя было определить, кто он такой – нонплеер или игрок.

– Прямо как у тебя, – хмыкнул Алекс и на всякий случай вынул тесак.

– У меня защита от любопытных. А тут другое, – тихо сказала Мелисанда. – И это напрягает. У медведя, которого ты завалил, кстати тоже не было показателя здоровья. Здесь все выглядит как-то слишком реально.

– Привыкай к нормальной жизни, призрак.

– Это неправильно. Игра должна оставаться игрой. Иначе зачем она.

Мужик замер шагах в десяти.

– Судя по одежде, вы от начальства? – осторожно спросил он.

– Судя по разговору, вы бета-тестер, – ответил Алекс.

– Да, – облегченно вздохнул тот. – Наконец-то. Я уж было думал, что нас бросили.

– Что здесь происходит?

– Многое, – помрачнел тестер. – Я здесь неподалеку… Идемте. Надо кое-что обсудить.

***

– Значит, на другую сторону никак не перебраться? А если пойти вниз или вверх по реке?

Майк поскреб бороду.

– Не знаю. Я далеко не забирался. Но даже если ты пробьешься сквозь толпы монстров, выше по течению будут горы. А ниже, если верить слухам, океан. Целый океан вот этой… субстанции.

Алекс снова посмотрел на реку.

Темно-красная жижа неслась мимо них с шумом и грохотом, выплескивая на загаженные берега кости, черепа и полусгнившие части тел. Середина реки скрывалась в тяжелом мареве, и противоположного берега видно не было. Иногда поток вспучивался и из глубины показывалось нечто огромное, будто туши освежеванных мастодонтов.

– А если попробовать ее как-то переплыть?

Майк хмыкнул.

– Попробуй. Камень воскрешения рядом.

Он кивнул на стоящую рядом с домом гранитную стелу.

– Это варево – что-то вроде кислоты. Разъедает до костей за секунды. Довольно больно.

За оградой снова завыли волколаки.

– А вообще, – продолжил бородатый Майк, – если бы не монстры и вонь от речки, здесь было бы неплохо. Дом, жратва, пиво хорошее. Представляешь, немецкое, бельгийское, чешское. Тысячи бутылок в погребе. Всегда мечтал.

Они сидели на веранде, за дубовым столом, и потягивали пенный лагер из глиняных кружек. На деревянном блюде, больше смахивающим на корыто, были разложены окорока, колбаски, несколько копченых рыбин и куски жареного мяса, похожие на стейки из мраморной говядины.

– Да, чувак, ты здесь неплохо устроился, – сказала Мелисанда. – Небось и уходить никуда не хочешь.

Майк снова не обратил на нее внимание, только скосил глаза на секунду.

– А что мост? – спросил Алекс.

– А что мост? – не понял Майк.

– Далеко от провала до противоположного берега? Может как-то переправиться можно? Бревно, например, найти. Длинное.

– Да кто ж его знает. Я по нему не ходил. А те, кто ходил, мне о его длине не докладывали. А потом он рухнул, и с тех пор у меня никого и не было. Ты первый за три месяца. Пару раз нонплееры-торговцы заезжали, но с ними сам понимаешь, какие могут быть разговоры.

– Пивной отшельник, – усмехнулась Мелисанда.

Майк даже не посмотрел в ее сторону.

– Слушай, – решился наконец Алекс. – Рядом со мной девка сидит. Ты ее совсем не видишь?

– Отчего же не вижу. Вижу. Худая такая, в черном камзоле. А что?

– Ты на нее не реагируешь. И обращаешься только ко мне, будто я один.

– А ты и есть один. Это ж проводник. Зачем на него реагировать?

– Какой проводник?

– Ну, разновидность местных искинских эмиссаров. Направление указывает. Об опасностях предупреждает. У каждого из нас он есть. Как в игру входишь, так сразу и появляется.

– Ты что несешь, упырь стоеросовый? – выпрямилась Мелисанда. – Какой я тебе проводник?

– Только она у тебя какая-то странная, – продолжил Майк. – Болтает без умолку, обзывается. Обычно они молчат, пока их не спросишь. Кстати, это она должна тебе объяснить куда идти дальше. И как.

– Знала бы давно объяснила, – буркнула Мелисанда.

– Вряд ли она знает, – сказал Алекс. – Это скорее не проводник, а какой-то программный глюк.

– Да? – Майк впервые посмотрел на Мелисанду в упор. Та показала ему средний палец и отвернулась. – Тогда я тебе, бро, не завидую. Здесь без проводника делать нечего. Далеко не уйдешь.

– Почему?

– Игра нелинейная. В самом начале пути такие черти могут встретиться, что от них даже сбежать не получится. А у проводника есть функция такие места предугадывать. Ну и карта конечно…

– А что с картой? Я кстати ее даже вызвать не могу.

– Никто не может. Как проблемы начались и связь пропала, так игра стала карту менять. Полностью все перелопатила. Где были пустыни стали горы. Где были города, вообще ничего не осталось. Некоторые дороги исчезли. Одни локации увеличились, другие пропали. Монстры появились, каких даже в бестиарии не наблюдалось. Аномальные зоны. Этот поток дерьма кстати раньше чистейшей рекой был. Я из нее воду брал. Проводники – единственные, кто знает, где что сейчас находится. Без них просто заблудишься. Если искин проводника не подослал, то надежда у тебя маленькая.

Алекс внимательно посмотрел на Мелисанду.

Та насупилась.

– Че уставился? Не проводник я. Не знаю ничего.

– У меня где-то карты были, бумажные, – вспомнил Майк. – Старые, конечно, но вдруг помогут. Пойду, гляну.

Он ушел в дом.

– Если ты не проводник, – Алекс повернулся к Мелисанде, – тогда кто ты?

– Твой наниматель, если ты успел забыть.

– Пока тебя не было, меня уже другие успели нанять. Они платят больше.

Мелисанда фыркнула.

– Тебе не платят. Тебя скрутили по рукам и ногам и закинули в эту дыру. Откуда можно и не вернуться.

– Простой игрок не может знать, что меня скрутили и закинули. Или ты какой-то гениальный хакер, который видит и может редактировать внутренние данные крупнейшей корпорации мира. Либо ты один из искинов «Сагамор Консолидейшн».

– Гадай сколько влезет, – фыркнула Мелисанда.

– Я не собираюсь гадать. Либо ты все рассказываешь и доказываешь свою полезность. Либо дальше я иду один.

– Со своим ножиком ты даже за ограду не заберешься.

– Посмотрим.

Хозяин вернулся с ворохом пожелтевших свертков.

– Вот. Все что есть.

Он развернул одну из карт.

– Тут все конечно изменилось. Но вот мой дом. Вот мост, пока еще целый. За ним начинается дорога на Дис. Это что-то вроде столицы региона. Если тебе нужно ядро, значит тебе туда.

– А это что? – Алекс ткнул пальцем в россыпь мелких домиков сразу за мостом.

– Это Элисса. Маленькая деревенька. Ничего особенного. Таверна, бордель, десяток домов.

– А тут? – сунулась Мелисанда.

– Ничего. Трещина на карте.

– А по-моему это бревно перекинутое через реку. Тут даже написано «переправа».

На карте, там, где река сужалась больше всего, действительно шла корявая надпись.

– Скорее всего брод раньше был. Сейчас он вам вряд ли поможет.

– Но проверить стоит, – сказал Алекс, вставая.

– Вот видишь, – торжествующе глянула Мелисанда. – Что бы ты без меня делал?

***

Подвесная дорога жизни, как ее называл Майк, шла по ветвям деревьев и представляла собой хлипкую шатающуюся конструкцию шириной в две-три доски с односторонним веревочным ограждением. Удержаться на ней было трудно. Несколько раз Алекс срывался вниз и с трудом вскарабкивался обратно, обдирая джинсы о железную кору вековечных дубов.

Внизу, по заросшему мхом и гнилым кустарником бурелому, носились, скребли землю, грызли пни целые стаи волколаков. Их серебристые шкуры мелькали по всему лесу, а нескончаемый вой очень скоро начал восприниматься как комариный писк. Кроме волколаков иногда попадались какие-то крупные собакоподобные твари с круглыми головами и черные кучи неповоротливого меха, похожие на медведей. Тогда приходилось сбавлять скорость и красться по доскам осторожно. Медведи умели лазать по деревьям.

Мелисанда легко порхала с дерева на дерево, то и дело оборачиваясь, чтобы посмотреть на ползущего как пьяный акробат Алекса.

Подвесная дорога была в плачевном состоянии. Было заметно, что Майк ею уже давно не пользуется. Часто встречались оборванное ограждение и проваленные доски, а пару раз не хватало целых пролетов. Тогда Мелисанда кастовала «долгий прыжок», и Алексу приходилось прыгать с ветки на ветку как обезьяне. Волколаки смотрели на такие цирковые номера, раскрыв пасти.

– Так кто же ты такая? – спросил Алекс, когда они оказались с Мелисандой на одном дереве.

– Не все ли равно? Игрок, искин, хакер. Пока мы на одной стороне, какая тебе разница?

– Я не уверен, что мы на одной стороне.

– Это я должна быть не уверена. Ты же меня предал.

– Тем более. Может ты захочешь отомстить?

– Успокойся, птенчик. Я не мстительная.

Они двинулись дальше, и очень скоро оказались на месте.

Это действительно было перекинутое через реку бревно.

Огромный почерневший дуб лежал поперек кровавого потока, и его корни вздымались вверх словно сотни застывших в агонии гигантских корявых рук. Толщиной ствол был метров десять, а длину нельзя было определить. Верхушка скрывалась в тумане, который блеклой взвесью висел над рекой. Исполинские ветки полоскались в вонючей жиже, и когда Алекс пригляделся, то увидел застрявшие среди них разложившиеся трупы.

– Возможно, оно не достигает противоположного берега, – сказал Алекс, преодолев тошноту.

– Предлагаешь вернуться обратно?

Вместо ответа он внимательно оглядел окрестности, убедился, что зверье не близко, и спрыгнул с дорожки на поваленный ствол.

Вонь ударила в нос, стремясь вывернуть наизнанку. Он сгорбился, сунув нос за пазуху, и быстрым семенящим шагом ринулся через поток, перескакивая через обломанные ветки и глубокие трещины в коре. Туман надвигался, и вскоре поглотил все вокруг окончательно. Краем глаза он видел прыгнувшую следом за ним Мелисанду, но вскоре и она превратилась в неясный силуэт. Река внизу ревела и воняла. Красные испарения поднимались вверх тошнотворными струями. Алекс вздрогнул, когда Мелисанда догнала его и положила руку на плечо.

– Опасная дорога. Я видела стаю волколаков у корней. Они отрезали нам путь назад.

«Значит, остается двигаться вперед», – подумал он и побежал дальше.

Через некоторое время сквозь пелену забрезжили тени противоположного берега. До него еще было очень далеко. Мелисанда в два прыжка опередила Алекса и вдруг замерла, будто натолкнувшись на стену.

– Это ловушка, – прошептала она.

Впереди, у самого берега путь преграждал скособоченный силуэт большого двуногого существа. Существо подняло в воздух дубину и заревело. Позади него задвигались другие такие же тени.

– Разумные сукины дети, – усмехнулась Мелисанда. – Уже капканы научились расставлять.

– Что делать будем?

Она подумала.

– Волколаки выглядят слабее, но кто их знает…

Она вдруг осеклась, уставившись под ноги. Ее руны вспыхнули багровым огнем.

– Мы идиоты. Это не дерево. Бежим отсюда!

Она резво отскочила в сторону и бросилась навстречу потрясающему дубиной чудищу. И только тогда Алекс увидел, как медленно открываются на стволе под его ногами многочисленные зубастые пасти.

По стволу прошла крупная дрожь, ветви задвигались, удлиняясь и выстреливая новыми отростками. Кора вспухла многочисленными волдырями, которые тут же лопнули, выпустив струи зеленой слизи. Резкая боль пронзила лодыжку, и Алекс упал, вывернув ногу. Десятки корявых щупалец устремились к нему, вонзились в руки, ноги, опутывая со всех сторон, в то время как внизу чавкающая зубастая дыра пережевывала вместе с ногой его левую кроссовку. Большие и маленькие пасти медленно сползались к нему, все ближе и ближе. Наконец одна из них вспучилась, выросла инфернальным отростком, недолго покачалась перед его лицом, словно кобра, и стремительно впилась в горло.

***

Как всегда, в подобных случаях от боли осталось только жжение на коже и тонна адреналина в крови.

Сидящий на веранде в той же позе Майк отсалютовал глиняной кружкой.

– С первым возрождением!

Алекс быстро поднялся на веранду, краем глаза увидев, как следом у гранитной стелы появилась Мелисанда.

Он распинал в стороны многочисленные бутылки н навис над Майком.

– Ты говорил, что у каждого есть проводник?

– Ну… да.

– Значит и у тебя он тоже есть?

Майк потупился.

– Есть.

– Где? Я хочу с ним поговорить.

– Там, – Майк кивнул на дом. – Второй этаж. Только знаешь…

– Не знаю.

Алекс с треском распахнул дверь, пересек низкую широкую комнату с длинной барной стойкой и чучелами, развешенными на стенах. Взлетел наверх по винтовой лестнице.

Молодая грудастая женщина в фартуке и платье официантки с Октоберфеста стояла посередине спальни и смотрела на него ничего не выражающим взглядом.

– Ты проводник? – резко спросил он, шагнув к ней и вглядываясь в гладкое будто искусственное лицо.

Она не ответила, глядя ему за спину неживыми глазами.

– Не скажет, – смущенно произнес сзади Майк. – Проводники говорят только со своими хозяевами.

– Ну так спроси ее, как пересечь реку? Неужто до сих пор не догадался?

Майк поскреб бороду.

– Да спрашивал. Дурь какую-то несет.

– Спроси!

Майк поколебался, потом шагнул ближе.

– Милая. Напомни. Как пересечь реку?

Проводница вздрогнула, перевела оживший взгляд с ничего на Майка. И внятно произнесла:

– Когда лунная кровь зальет оставшихся быков, путь откроется.

Она замолчала. Глаза снова потускнели.

Майк развел руками.

– Я же говорил. Ахинея какая-то.

Алекс потер пальцами виски.

– Лунная кровь… Быки… Что это может означать? У тебя есть быки?

– Нет. У меня есть только бычья колбаса.

У лестницы захихикали.

– Эх, мужики. Тупые вы донельзя.

Мелисанда прошлась мимо них, цокая каблуками и покачивая бедрами.

– На ваше счастье с вами есть я. И кажется я знаю, что это за оставшиеся быки. И даже готова их показать. Прямо сейчас.

Она остановилась у окна.

– Видите?

Алекс подошел ближе.

– Что?

– Да мост же!

– Вижу. Мост. А где быки?

– Да под ним же! Быками называют опоры мостов. Тут осталось две опоры. Два оставшихся быка. Их и надо залить.

Алекс посмотрел на чернеющий невдалеке разрушенный мост. Своей массивностью, арками и потемневшим камнем он напоминал древнеримские постройки.

– Хорошо. Вопрос чем. Что за лунная кровь? Лунный свет?

– Вот этого не знаю. Возможно. Ночью можно проверить.

– Если бы это был лунный свет, путь открывался бы каждую ночь.

– Тогда понятия не имею. Может какая-то субстанция, связанная с луной? Что у нас связано с луной?

Алекс молчал, разглядывая мост и стараясь собрать мысли в кучу. Потом повернулся.

– Не что у нас связано с луной. А кто у нас связан с луной. – Он повернулся к Майку. – Запрись в доме и заколоти все окна и двери. Будем ждать ночи.

***

Полная луна мутным пятном светила сквозь черное висящее над рекой марево.

Алекс обернулся.

Стоящая на мосту Мелисанда подняла руку, сообщая о готовности.

Отсюда разрушенный мост казался призраком, восставшим из кровавого ада.

Алекс прикинул расстояние. Получалось примерно метров двести. Он приготовил спелл и шагнул к ограде.

За оградой визжали, лаяли, рычали сотни вышедших на охоту монстрюков. Заостренные бревна содрогались от их напора. Иногда в щелях мелькали оскаленные морды.

Алекс размахнулся, перекинул через ограду большой окорок и заорал:

– Все сюда! Еда!

За оградой взревели еще громче. Казалось, все окрестные волколаки сгрудились на маленьком пятачке рядом с окороком. Бревна затрещали.

Алекс отошел дальше, нащупал лежащий на земле шнур и что есть силы его дернул.

Подпорки тут же рухнули, и кусок стены медленно завалился внутрь, открыв черный зев дремучего леса и плотную кучу прибалдевших волколаков.

– За мной, кабыздохи! – крикнул Алекс, активировал сверхскорость и вприпрыжку помчался к мосту.

Сзади радостно заверещали и с треском ринулись за ним. Волколаки серебристым потоком ворвались во двор, сталкиваясь, карабкаясь по головам, кусая за ноги более быстрых и удачливых.

Алекс несся вперед, на автомате отмечая и перепрыгивая поставленные Мелисандой вешки.

Первая мина взорвалась буквально в пяти метрах позади, забросав спину комьями грязи и ошметками шерстяного мяса. Потом еще. И еще. Волколаки ревели и не обращали внимания на потерю бойцов. Целая звериная лавина стремительно неслась вслед за ним, буквально хватая за ноги. Алекс из последних сил увеличил скорость и влетел на мост, чувствуя, как хрипит, дышит ему в ноги волчий авангард. Стены огня встали слева и справа, отрезав значительную часть серебряной орды. Впереди уже виднелась хрупкая фигурка Мелисанды и заворачивающийся вокруг нее вихрь боевых заклинаний.

– В сторону! – заорала она.

Алекс перепрыгнул на парапет и забалансировал на камнях, едва не упав в черную вонючую жижу.

Стена призрачных ножей прошла мимо него, кромсая все, что попадалось на пути, превращая звериные туши в мохнатый фарш. Один из волколаков бросился на парапет, и в руках у Алекса оказалась его отрезанная мохнатая башка. Алекс посмотрел вниз, увидел торчащую над жижей опору моста и скинул башку на нее. Кровь брызнула на древние камни, растеклась мутной кляксой.

– Нужно залить опоры со всех сторон, – бросила Мелисанда, проходя мимо, и добивая выживших огненными разрядами.

Алекс схватил валяющуюся рядом половину туши и потащил ее к противоположной стороне моста.

Из леса в пролом вливались все новые и новые стаи. Радостно воя, они разбегались по двору, гонялись друг за другом, опрокидывая стулья, кресла, топча грядки и поднимая ногу у гранитной стелы возрождения. Самые матерые, рыча, скапливались у моста. Когда их критическая масса достигла кондиции, Мелисанда скастовала огненный шар и превратила большинство в горящее месиво.

– Пора как-то закругляться, – крикнул Алекс, поскальзываясь на липких покрасневших плитах, покрытых остатками и останками. – Мы здесь уже все залили.

– Да, – обернулась Мелисанда. – Надо закрывать дыру в ограде.

И в этот момент все бегающие и прыгающие по двору волколаки вдруг остановились, подняли морды к луне и завыли. Некоторые из них встали на задние лапы и стали раскачиваться будто в трансе.

– Что это с ними? – прошептал Алекс.

Мелисанда молча протянула руку, указывая на провал в ограде.

Там, во тьме чащи, двигалось что-то большое.

Оно было больше ограды, и когда перешагнуло поваленные бревна, Алекс даже отшатнулся, едва не упав.

Это было то самое чудище, что встречало их на той стороне живого бревна. Стоящий на двух ногах оборотень с волчьей головой и дубиной в лапе. Высотой он был примерно с дом Майка. Злобные красные глазки окинули двор, увидели стоящих на мосту людей. Монстр заревел, потряс дубиной и в один прыжок оказался у моста. Волколаки хором взвыли, предвкушая.

– Да чтоб вас всех, – устало проговорила Мелисанда. Вокруг ее вытянутой руки возникло слабое свечение. Оно разгорелось, меняя цвет с белого на красный. Затем вспухло и исчезло.

Из груди монстра вырвался огонь. Оборотень жалобно заревел, рухнул на колени и завалился на бок.

Наступила мертвая тишина.

Спустя долгую минуту выжившие волколаки покорно опустили морды к земле и молча, гуськом, один за другим покинули двор и скрылись в чаще.

Мелисанда в изнеможении привалилась к парапету.

– Однако… – протянул Алекс в изумлении глядя на спутницу. – Что это было?

– Это была магия, сынок, – проворчала она. – Теперь мне пару дней поспать бы не мешало. Что у нас с быками? Всех залили?

На нее было страшно смотреть. Осунувшееся лицо и запавшие глаза напоминали маску смерти.

Алекс ничего не сказав, прошелся по мосту, оскальзываясь на лужах крови и заглядывая вниз. Одна сторона дальней опоры была чистой. Он поднял раскроенную тушу одного из волколаков, подтащил к парапету и сбросил.

Гулкий тяжелый звук пробил мост сверху донизу, ушел в толщу гнилой воды и растворился во мгле.

– Ну как? – тихо спросила Мелисанда, не открывая глаза. – Мост восстановился?

Мост оставался таким же разрушенным.

– Нет, – ответил Алекс вглядываясь в речную тьму. Ему показалось, что он увидел там, впереди, слабый огонек.

Огонек приближался, разгораясь все сильнее, и в какой-то момент до Алекса вдруг дошло, что огонек не один. Их два. И они находятся высоко над мостом.

Гигантская тень медленно выплыла из ночного мрака, превратившись в великана, стоящего на корме лодки величиной с баржу.

– О нет… – устало протянула Мелисанда, открыв глаза. – Я больше не смогу. Он твой.

Великан медленно развернул посудину с помощью весла высотой с башню. Причалил к мосту. Запахнул темную хламиду. Наклонился, оглядел мост глазами, сверкающими как холодные голубые звезды. И пророкотал:

– Вообще-то достаточно было двух капель на каждую опору. А вы что устроили?

Он расстроено покачал кудлатой головой и с грохотом скинул с борта деревянные сходни.

– Забирайтесь. Пока еще кого-нибудь не прибили.

Глава 5. Обитель наслаждения

Лодочник в последний раз шевельнул веслом, раздвигая лопастью залежи гнилых трупов. Баржа накренилась, прижимаясь бортом к бревнам причала. Из ночного марева проступили высокие черепичные крыши.

– Говорят, здесь таверна есть? – спросил Алекс, с трудом выбираясь на пристань.

Великан хмыкнул.

– Уже нет. Теперь здесь только Люксурия.

– Что?

– Скоро узнаешь. Вас уже заждались, – гигант показал лапищей на темный силуэт стоящего невдалеке человека.

– Кто это? – напрягся Алекс.

– Тот, кто вам поможет, – громогласно проворчал лодочник, убрал сходни и оттолкнулся веслом от бревен. Баржа с чавканьем и жирным плеском отошла прочь.

Алекс задумчиво посмотрел вслед гиганту. Что-то напоминала ему эта странная переправа, что-то давно забытое и неуловимо знакомое. Но в местном бестиарии лодочника-великана точно не было.

– Эй! – крикнул он уплывающей тени. – Как тебя зовут?

Слова потонули в вязкой тишине. Гигант не ответил.

– Какая разница, – прошептала Мелисанда. – Ты бы потише орал, что ли… Кто знает, что за фауна тут в округе бегает.

Они повернулись к встречающему.

Человек стоял на том же месте, недвижимый, будто статуя. В неверном свете, льющемся из недалекого окошка, можно было разглядеть лишь длинный до земли плащ и широкополую шляпу.

– Как-то он слабо похож на того, кто может нам помочь, – тихо сказала Мелисанда.

Алекс пожал плечами и шагнул вперед.

– Говорят, ты нас ждешь? – громко спросил он, остановившись на безопасном расстоянии. – Назови себя.

Статуя шевельнулась.

– Нет имени во мне и нет прозванья тому, кто был низвергнут в бездну на веки вечные.

Глухой безжизненный голос напоминал шелест палой листвы.

Человек поднял голову, и свет упал на его гладкое, будто фарфоровое лицо.

– Проводник, – прошептала Мелисанда.

Тот медленно поклонился.

– Я призван был сюда из тьмы веков, чтоб путь указывать заблудшим душам.

– Ясно, – вздохнул Алекс. – Передай тому, кто тебя призвал, что мы в твоих услугах не нуждаемся.

Он решительно прошагал мимо.

Мелисанда в два прыжка догнала его, дернула за рукав и прошипела:

– Ты что творишь? Совсем с ума сошел? Как это не нуждаемся?

– Мне не нужен под боком соглядатай местного искина. Он может только помешать.

– А отсутствие карты тебе не помешает? Тут же все локации перелопачены. Заблудимся и не найдем ничего.

– Буду у местных дорогу спрашивать. В тавернах всяких. У нонплееров. Игроков. Тут десяток тысяч игроков бродит, если ты забыла.

– Не забыла. А также не забыла, что все эти игроки отсюда выбраться не могут.

– Возможно, как раз из-за таких вот фарфоровых истуканов, – парировал Алекс.

Проводник стронулся с места и теперь не спеша двигался следом за ними. Из-за длиннополого одеяния казалось, что он плывет над землей, как привидение.

– Э, нет! – Алекс преградил ему дорогу. – Стоп. Кому сказано? Вали откуда явился, и чтоб я тебя больше не видел.

Проводник замер, опустив голову. В ближайшем доме зажглось еще одно окно, и стало видно, что плащ и шляпа у проводника ярко-красные, словно у какого-то кардинала.

– Не в силах я вернуться, увы, мой господин. Прикован я железом к служенью своему.

– Да мне пофиг! – взъярился Алекс. – Скройся! И хватит этим своим гекзаметром отвечать. Гомер хренов.

Он озлобленно рванул вперед и чуть было не споткнулся о каменный столбик с указателем. На указателе виднелась табличка с полустертой надписью «Добро пожаловать в Элиссу». Слово «Элиссу» было зачеркнуто и вместо него витиеватым шрифтом значилось: «Люксурию». Вокруг «Люксурии» кто-то небрежной, но умелой рукой нарисовал сердечки, цветочки и даже пухлых розовощеких купидонов с крылышками.

– Уютная деревенька, – сказала Мелисанда, разглядывая невысокие увитые плющом дома из дикого камня с черепичными крышами. Из печных труб вился дымок. Пахло вкусной едой и цветами. Впереди угадывалась небольшая площадь с колодцем. За ней высился большой трехэтажный дом. Там светились стрельчатые окна, и была призывно распахнута широкая дверь, откуда лился дымный розовый свет.

– Вот, – указал Алекс. – Какое-то заведение. Там наверняка знают местность и дороги. Пойду разведаю.

– Постой, о рыцарь! – поднял вдруг руку фарфоровый истукан. – Неверный путь ты избираешь ныне, ведущий лишь к погибели души. Обман и грязь живут за этими стенами.

Алекс повернулся к Мелисанде и жалобно скривился.

– Он мне уже надоел своим античным рэпом.

– Кажется, это предупреждение. Может, не стоит соваться? – Мелисанда вглядывалась через площадь в розовый зев.

– Пройти ты мимо поспеши, о путник, – продолжил вещать истукан. – И дальше ждет тебя свободная дорога.

– Плевать.

Алекс решительно двинулся к заведению.

– Я тебя, пожалуй, здесь подожду, – кинула ему вслед Мелисанда.

Он не ответил.

Нависающий над площадью дом напоминал то ли боковой фасад готического храма, то ли здание какого-то средневекового университета. Большинство высоких окон горело тусклым огнем и там, за тяжелыми шторами двигались неясные тени.

Алекс отбросил полупрозрачный занавес и вошел внутрь.

Слоистый дым медленно плавал над мраморными плитами пола, завиваясь вокруг розовых колонн. Пахло чем-то сладковатым и дурманящим. Круглый холл был совершенно пуст, если не считать расставленных тут и там статуй. Алекс хмыкнул, разглядывая образцы местного искусства. Статуи изображали обнаженных женщин, застигнутых в неловких позах. Женщины изгибались, выгибались и нагибались, демонстрируя самые сокровенные части тела, выполненные с изумительным мастерством и достоверностью. Алекс даже наклонился над одной частью, чтобы потрогать, вдруг живая. Но тут рядом деликатно покашляли, и он отпрянул.

– Добро пожаловать в Люксурию, молодой человек, обитель любви и наслаждения.

У выплывшей из-за колонны дамы была неохватная юбка с рюшами, лентами и кружевами, высоченный белый парик, украшенный золотистыми перьями, и пожилое морщинистое лицо, обильно покрытое белилами и румянами.

– Простите за вторжение, мэм, – вежливо поклонился Алекс. – Я тут проездом. Мне бы только узнать о…

Затянутые в шелковую перчатку длинные пальцы легонько коснулись его губ.

– Ни слова больше. Все дела потом. А сейчас…

Дама вальяжно взмахнула рукой. Часть стены в глубине зала разошлась, открыв невысокий подиум.

С десяток девиц стояли там в ряд и призывно улыбались. Из одежды на них были только цветочные лепестки на сосках и нитки жемчуга на бедрах.

Алекс сглотнул.

– Выбирай любую, – великодушно разрешила дама. – А потом я тебе все, что хочешь расскажу.

***

Очень странно себя чувствуешь, когда отключаются мозги.

Нет, где-то в глубинах сознания он понимал, что должен закричать что-то вроде: «Эй! Мне бы только дорогу узнать!», а ноги сами несли его следом за томно покачивающимися пышными ягодицами.

Тянулись бархатные красно-розовые коридоры, резные двери, из-за которых доносилась мягкая музыка, стоны и женский смех. «Ладно, – решил Алекс. – Сделаю по-быстрому и сразу поговорю». Онлайн-секс по старинке в шлеме и перчатках был довольно примитивным и не давал ничего кроме визуального удовлетворения. А специальные насадки создавали впечатление, что действуешь надетым на трусы деревянным дилдо. Поэтому Алексу не терпелось узнать, каковы ощущения при использовании всех органов чувств. И всех нервных окончаний, или как они там называются. В познавательных целях. Графически все было более чем отменно. Алекс даже потрогал на ходу, чтобы оценить тактильно, отчего работница сферы удовольствий мило улыбнулась и проворковала что-то вроде «потерпи, скоро все твое будет». Вряд ли она была человеком, хотя, кто знает. Алекс слышал легенды о нимфоманках в онлайн-борделях, которые забывали обо всем ради любимой работы.

Струящийся дождем занавес разошелся, и они оказались в круглой комнате с широкой круглой кроватью и парой круглых окошек. Тускло горели красноватые светильники, бросая плавающие блики на мягкое ложе.

– Я знаю, у тебя мало времени, – прошептала девица, растянулась на кровати, развела ноги в стороны и выпятила зад.

И началась феерия.

Она угадывала все. Каждое желание, каждое движение, даже звуки издавала именно те, которые больше заводили. Алексу всегда нравились вот такие вот, чтобы без прелюдий, болтовни и прочих слюней. Каким-то невероятным способом она меняла даже образы, представая перед ним то опытной шлюхой из дорогого борделя, то гаремной наложницей, то гейшей, и тогда даже лицо ее неуловимо изменялось. Однажды она превратилась в старшеклассницу, и Алекс был готов поклясться, что на секунду вокруг ее талии появилась задранная клетчатая юбка. Он сморгнул, и юбка исчезла. Каждый раз она его изматывала, он валился рядом, но проходили считанные секунды, и все начиналось заново. Ему казалось, что вместе с семенем ее губы высасывают что-то еще. Наконец, он понял, что это ему не казалось.

– Что-то не так? – подняла она сияющие глаза, когда он вдруг отпрянул, буквально отскочив в сторону.

– Н-не знаю, – пробормотал он оглядываясь, прислушиваясь к внутренним ощущениям и пытаясь, наконец, включить голову.

Комната изменялась.

Теперь это был ученический класс с одиночными партами, интерактивными графиками и большим экраном на передней стене. Точно такой, как в его детстве. Алекс даже узнал разбитое стекло на одном из портретов. Класс математики.

– Что-то не так? – повторила она, медленно вставая с колен. Вокруг ее обнаженного тела сгущалось марево, превращаясь в строгую черную юбку и светлую блузку, расстегнутую сверху на две пуговицы. – В чем дело, Рамин?

На него сквозь очки строго глядела математичка фрау Мюллер, объект его подростковых грез. О, сколько времени он провел в одиночестве, мечтая об этих выдающихся сиськах.

– Так-так… – Фрау Мюллер не спеша постучала указкой по ладони. – А ну, подойди сюда, маленький негодник! Хочу заняться с тобой домашней работой.

Он огляделся в поисках выхода.

– Э, нет. Это слишком. Конец развлекалову.

Фрау Мюллер тут же исчезла. Голая девица, возникшая на ее месте, опустила руки и закрыла глаза, будто отключившись.

На большом экране появилась размалеванная физиономия хозяйки борделя.

– Что случилось? Клиент недоволен? Моя девочка позволила себе лишнее?

– Не то чтобы лишнее, мадам. Но у вас как-то подозрительно много сведений обо мне, моих желаниях и моем прошлом. Это напрягает.

Мадам утробно засмеялась.

– Ах, это. Но что в этом плохого? Мы делаем все, чтобы клиенту у нас понравилось. А лучший способ добиться этого – узнать получше самого клиента.

– Но как вы это делаете? Мысли читаете?

Телеса на экране снова заколыхались.

– Не совсем, молодой человек. Мы читаем только образы. Определенной направленности. Забираем их вместе с вашим оцифрованным биологическим материалом. А потом анализируем. Исключительно для того, чтобы повысить качество услуг. Моя девочка хорошо угадывала ваши желания?

Алекс не ответил.

Класс снова превратился в круглую комнату.

– Мне пора. Вы обещали ответить на вопросы.

Дама радушно развела руками.

– Спрашивайте.

– Мне нужно попасть в город Дис. Говорят, здесь все изменилось. Дороги исчезли. Локации местами поменялись. Куда мне идти, чтобы попасть в Дис как можно скорее?

Дама недобро прищурилась.

– А зачем вам в Дис?

– Странный вопрос для нонплеера. Или вы человек?

Мадам хрюкнула.

– Я гляжу, вы у нас новенький. Здесь нет разделения. Здесь все равны.

– Разделение всегда есть. Так вы мне поможете?

– Давайте так. Вы мне рассказываете, зачем вам в Дис. А я показываю дорогу.

Алекс мотнул головой, натянул впопыхах одежду и шагнул к двери.

– Забудьте. Сам найду.

Дверь с грохотом захлопнулась перед его носом.

– Не пойдет так, Алекс Рамин, – прошипела мадам. – За удовольствие платить надо.

Алекс хмыкнул

– Условия озвучивают заранее. А не после того, как услуги уже оказаны. Вы ничего не сказали, стало быть, девочка ваша отработала бесплатно. Дверь открывайте.

– Зачем. Тебе. В Дис.

Голос мадам стал грубым и низким, будто за ее морщинистой физиономией скрывался кто-то другой.

Алекс подергал ручку двери. Медная змея на ручке вдруг ожила и тяпнула его за ладонь. Он отпрянул.

– Лучше скажи добровольно, – прохрипели сзади. – Или придется разбирать тебя на запчасти и выуживать из твоей головы другие образы…

Алекс мельком оглянулся и увидел, что вместо мадам на экране клубится темное марево.

Пытаясь унять нарастающую панику, он ногой выбил дверь и вывалился в коридор.

Пульсировал красный свет, и длинный коридор медленно выгибался, будто гигантская кишка, сжимая и разжимая покрытые слизью стены. Потоки вонючей жижи полились с округлившегося потолка, и тогда Алекс побежал, оскальзываясь на мягком чавкающем полу. По стенам расползались влажные кожистые складки, внутри которых он успел заметить кривые зубы.

– Зачем. Тебе. В Дис! – заревела в ухо одна из появившихся щелей, и Алекс еле увернулся от прыснувшей едкой струи. А впереди уже раскрывались одна за другой бесконечные резные двери, и выбирались оттуда длинноногие шлюхи, расправляя за спиной перепончатые крылья.

Алекс потянул из-за спины тесак, уже понимая, что он здесь вряд ли поможет. Первую он еще успел развалить надвое, но следом навалились вторая и третья, визжа и клацая зубами. На месте миловидных личиков теперь скалились вытянутые морды и горели красным узкие глаза.

Он увернулся от когтей и бросился дальше, отмахиваясь тесаком. Коридор сжимался, будто от страха. Встречные шлюхи верещали, закрыв растопыренными крыльями весь проход. Приходилось рубить им конечности и перепонки, будто лианы в джунглях. Иногда им удавалось тяпнуть его за руки и за ноги, но он уже не обращал на это внимание. Кровь, своя и чужая, лилась рекой, застилая глаза.

Самая жирная шлюха торчала в конце коридора, будто пробка в анусе. Между ее монументальных ляжек дергался толстый крокодилий хвост.

Алекс с разбегу выбил ее наружу, снеся уродливую голову, и оказался в круглом зале со статуями.

В центре медленно крутилось нечто дымное и бесформенное, лишь отдаленно напоминающее напомаженную хозяйку борделя.

– В лабораторию его, – скрипуче приказало оно. – Посмотрим, что нам Большая Земля приготовила.

Статуи ожили.

Мраморные обнаженные бабы с хрустом распрямились и двинулись к нему. Их было штук двадцать, да и за колоннами еще виднелись какие-то неясные тени.

Алекс прыгнул к ближайшей, занеся над головой тесак. Металл жалобно звякнул, отскочив от мрамора. Тяжелая белая рука припечатала в ответ по скуле, отбросив к колоннам, из-за которых тут же потянулись к нему каменные пальцы. Он взвизгнул, откатился в сторону, лихорадочно соображая, что делать дальше. Похоже, оставался только один вариант. Пусть он вновь возродится за рекой, и ему снова придется потрошить волколаков, чтобы вызвать лодочника. Зато не будет лаборатории, и никто не узнает, зачем его сюда прислали.

Он перехватил тесак, направив лезвие себе в горло.

– Глупый мальчишка, – прошипело нечто. – Ты даже не представляешь, куда попал. Тебе это не поможет. Убей себя. Мы все равно узнаем то, что нам нужно. Из твоих мертвых мозгов.

– Хрен вам, уроды. Мои мертвые мозги тут же исчезнут вместе со мной.

Нечто заперхало, развеселившись.

– Нет. Не исчезнут. Это ты исчезнешь. А твой труп останется. Ты сдохнешь окончательно. И никогда не возродишься. Потому что здесь нет…

Оглушительный грохот потряс здание. Входные двери разлетелись в щепки, обрушив часть стены и разогнав слоистый розовый дым.

Худенькая фигурка возникла в провале, еле заметная за клубами поднятой пыли.

Нечто рванулось к ней, но не успело.

Многочисленные вихри родились на плитах, набрали силу, взревели, будто турбины взлетающего самолета, прошлись по залу туда и обратно, поднимая в воздух мраморных баб и разбивая их вдребезги о колонны. Нечто вспухло и тут же опало, разваливаясь на дымные ошметки и втягиваясь в трещины между плитами.

– Эй! – заорал Алекс. – Оно уходит.

– Некогда, – бросила Мелисанда, подбегая ближе. – Быстро валим отсюда!

– Подожди, тут есть какая-то лаборатория. Вдруг там…

– Некогда, идиот! Здесь три этажа забиты суккубами. Они нас порвут, если все навалятся. Слышишь?

Сквозь вязкую тишину и шорох от оседающих осколков мраморных баб явно было слышно, как сверху и с боков приближается топот, визги и многочисленный рев.

Мелисанда схватила его за рукав и потащила к выходу.

На площади у колодца она обернулась и мановением руки обрушила часть стены на провал.

– Это их задержит. Хотя бы немного.

Проводник торчал на том же месте и бубнил под нос что-то стихотворное.

– Угораздило тебя в этот публичный дом сунуться, – сказала Мелисанда, когда они выбрались из деревни. – Мы на одну местную бабку наткнулись. Оказывается, эти чудища с сиськами здесь всех мужиков повывели. Заманивали к себе в будуары и разделывали на запчасти. Надо было по округе походить, прежде чем сломя голову в постель прыгать. Надеюсь, ты хоть удовольствие получил?

Алекс промолчал, разглядывая деревню. Отсюда, с холма, она казалась россыпью кукольных домиков на берегу темного потока. В центре, с площади, поднимался черный столб дыма. Светало.

– Тамошнее чудище сообщило мне странную вещь, – задумчиво сказал он. – Будто бы здесь якобы не возрождаются.

– А. Ну да. Мы уже знаем. Вот, содрали с одного столба у пристани. Почитай.

Мелисанда протянула скомканный листок бумаги.

Алекс развернул.

Это было объявление, набранное готическим шрифтом, таким витиеватым, что он еле разобрал написанное.

«Внимание! Доводим до сведения бета-тестеров, что в заречных локациях НЕ РАБОТАЕТ ВОЗРОЖДЕНИЕ И НЕ ФУНКЦИОНИРУЮТ СТЕЛЫ ЗАГРУЗКИ! Точные границы аномалии не выяснены. Ориентировочно она занимает территории с номерами 5.08, 5.09, 5.10 и далее по 5.36. Дальнейшие проверки не проводились. Последствия смерти в данных локациях не известны. Берегите себя.»

– Почти тридцать локаций без возможности переиграть, – сказала Мелисанда. – И не известно, куда ты денешься, если тебя очередной монстр вдруг забьет. Местная бабка сказала, что куда-то очень далеко.

Проводник пошевелился. Наступающее утро высветило бледные узоры на его красной хламиде.

– Нельзя, чтоб страх повелевал уму, – провозгласил он. – Иначе мы отходим от свершений.

– Ну все, – вздохнул Алекс. – Ты мне окончательно надоел, Гораций.

Он поковырялся в поясной сумке и выудил продолговатый предмет величиной с сигару.

– Попробуем-ка на тебе эту штуку использовать.

С кончика сигары сорвался тонкий луч, порхнул по вышитым одежкам, переместился на фарфоровое лицо, проник в левый глаз. В голове у проводника что-то щелкнуло.

– Доложи обстановку, – приказал Алекс.

– Местонахождение: локация 5.15, – жестяным голосом сказал проводник. – Опасность: умеренная. Доступные варианты выхода анализируются.

Алекс убрал сигару.

– Так-то лучше.

Мелисанда посмотрела недоуменно.

– Что это?

– Подарок господина Сагамора. Взламывает игровые кодировки. Замки, вещички. Не думал, что нонплееров тоже взламывает. Полезная штука.

– Полезная, – задумчиво повторила Мелисанда, не спуская глаз с сумки, куда Алекс упрятал сигару. – А что она еще умеет делать?

Алекс пожал плечами.

– Не успел ознакомиться с подробной инструкцией. Сказали, универсальная отмычка.

Проводник снова ожил.

– Варианты выхода из локации. Количество: один. Вероятность прохождения: семьдесят процентов.

– Покажи направление, – приказал Алекс.

Впереди, за грядой холмов, у самого горизонта повисла еле заметная пульсирующая точка.

– Видишь, как все просто, – обернулся он к Мелисанде. – И вероятность семьдесят процентов. Не плохо. Пошли.

Он двинулся вперед.

– Семьдесят процентов означает, что в одном случае из трех мы не пройдем, – сказала Мелисанда.

– Оптимистичнее, детка. Что за настроение?

Она молча поплелась следом, хмуро разглядывая спину Алекса и напряженно думая о чем-то своем.

Глава 6. У бешеной макаки.

Битый час они плелись по выложенной щебнем дороге, отвлекаясь на мелких зверьков, то и дело выскакивающих из-под кустов. Зверьки явно представляли собой плоды фантазии крайне безумного дизайнера. У них было разное количество ног и голов, разная степень уродства и разные манеры нападать. Некоторые из них просто клацали зубами, другие убегали сразу же после того, как Алекс вытаскивал тесак.

Однажды они наткнулись на выложенную из камней стену, которая преграждала дальнейший путь. Рядом скучал подслеповатый старичок с лукошком – примитивный нонплеер из разряда «принеси – открою».

Нонплеер заявил, что освободит дорогу, если получит шесть отрубленных голов бродящих неподалеку гоблинов. Пришлось тащиться на ближайший холм и рубить головы верещащим гоблинам. Когда Алекс высыпал головы перед старичком, тот взмахнул лукошком и испарился вместе со стеной.

– Ты заметил, что ни выполнение квестов, ни убийство монстров не прибавляют опыта? – спросила Мелисанда.

Раньше Алекс об этом не задумывался, но сейчас вспомнил, что даже эпичные битвы с волколаками и хвостатыми бабами действительно ничего не изменили в его характеристиках. Собственно, у него даже шкалы опыта не было.

– Ничего удивительного. Игра не настроена. Бета-тестинг же.

– Какой смысл тестировать игру, где даже прокачки нету?

– Ну, не знаю. Может у других она была? Глюкнуло же все.

– Может. А может так и было задумано. Игра без прокачки.

– Кому понравится игра без прокачки? Это ж половина удовольствия теряется, как минимум. Где кайф от распределения очков после очередного уровня? А персонаж? Выбор спецификации? Навешивание плюшек?

– Плюшки наверняка и здесь водятся. Какие-нибудь эпичные артефакты и магические свитки.

Алекс остановился.

– Ты это все к чему?

– К тому, что мы не понимаем специфики игры. По стандарту все просто. Набрал опыта, взял дубину, пошел воевать. Если враг оказался сильнее – отступил, набрал еще опыта, получил следующий уровень, взял дубину побольше, вернулся. А тут?

– А тут все просто. Маши дубиной, иди вперед.

Мелисанда сморщила носик.

– Слишком примитивно для Сагамор Консолидейшн. Они на эту игру большие надежды возлагают. Игра нового поколения и всё такое. А маши дубиной это какой-то средневековый «Дум» получается.

– Кто?

– Неважно. Устарело это в общем. Лет на пятьдесят. И потом. Помнишь выбор характеристик в самом начале? Их там штук сто было. Я даже растерялась. Сила-бессилие, выносливость-слабость, скорость-медлительность, добро-зло.

– Ага, – рассмеялся Алекс. – Помню. Ум-безумие. Смешно.

– Я думаю, игроделы хотели сделать как в реальности. Чтобы персонажи были настоящими людьми. Не ограниченными, как в игрушках, где пять силы, три выносливости и ноль интеллекта. А настоящими. У людей же гораздо больше характеристик. И каждая имеет свои нюансы. И чтобы та же сила зашкаливала – такого в реальности не бывает.

– Тогда игроделы – идиоты, – заявил Алекс. – Никто не захочет играть за настоящих людей. Какой в этом смысл? Играют чтобы почувствовать себя круче. А круче это почти всегда примитивнее. Сильнее, быстрее. Ну или умнее, для любителей ходить в халатах с посохами. Да и то. Ум в игрушке нужен только для кастования новых заклинаний. Чем умнее, тем больше файерболов. То есть опять же, чем умнее, тем сильнее.

– Круче это всегда примитивнее, – восхищенно повторила Мелисанда. – Это ты хорошо сказал. Гениально. А по виду и не скажешь. Дебил дебилом.

– Чего?!

– Шучу. Но надо кое-что проверить.

Мелисанда спрыгнула с дороги, затрещала кустами. Наконец, выбралась, держа в обеих руках длинный суковатый дрын.

– Чего проверить? – спросил Алекс.

Мелисанда подошла ближе и с размаху впечатала дрыном ему в челюсть. Палка переломилась, ошметки коры полетели в разные стороны.

Алекс взвыл от боли и схватил девчонку за воротник камзола.

– Убью!

– Полегче, бугай. Не мешай эксперименту.

– Какому еще эксперименту, мать твою!

Ее глаза остекленели, как бывает при вызове интерфейса. Потом она усмехнулась.

– Так и думала. Теперь у меня плюс ноль целых одна десятая процента по шкале «вероломство». Если б вместо палки был нож, дали бы наверняка побольше.

Алекс выпустил девчонку и почесал затылок.

– Это чего получается…

– Получается, что характеристики все-таки не заблокированы. Просто они изменяются по другим правилам. В зависимости от твоих действий. Каждая. И очень медленно. Очень. Мне надо целый день тебя палкой бить, чтобы всерьез что-то изменилось. Все как в жизни. Пошли.

Она направилась дальше по дороге, виляя задницей.

Обиженный Алекс потер ноющую челюсть. Надо было отомстить.

Он в два шага догнал мелкую нахалку, быстро нагнулся, схватил лапищами отвороты на юбке и с силой дернул вниз.

Защитное поле вспухло мгновенно, ударило искрами в глаза и отбросило в канаву.

– Руки прочь! – завопила Мелисанда, приседая. – Урод тупорылый!

Алекс выполз на дорогу, отряхиваясь от репейника и кряхтя от смеха.

– Да ладно тебе. Уж и пошутить нельзя.

– В следующий раз грабли отрублю, шутник хренов, – она отвернулась, затягивая ремень. – Можешь теперь посмотреть свои характеристики. Наверняка юмор зашкаливает.

Алекс вызвал интерфейс.

Внизу мягко мигала еле заметная надпись: «Изменение личностных параметров: Глупость +0,02%».

Он хмыкнул и поплелся следом за Мелисандой.

***

– Меня одно волнует, – сказала Мелисанда, когда они преодолели очередную звериную засаду. – Мы уже два часа тащимся. И я ни одного портала не увидела. Тут что, все пешком ходят?

– В инструкции написано о кристаллах перехода, – ответил Алекс. – Но это не порталы, это такие штуки в инвентаре, которые могут перебросить в другую локацию. Нужно только, чтобы ты в этой локации раньше бывал. Или где-нибудь достал ее карту.

– И где их брать?

Алекс пожал плечами.

– У торговцев, наверное, или у боссов в подземельях. Дойдем до города узнаем, – он показал на мигающую звезду целеуказателя, висящую над ближайшим холмом. – Недолго осталось.

Но города за холмом не было.

– Это слабо похоже на город, – сказал Алекс, глядя с пригорка на небольшая круглую долину

Долина была окружена аккуратным изумрудно-зеленым лесом. В центре зеркалом лежало бирюзовое озеро. Лужайки вокруг имели вид цветочный и подстриженный.

Звезда висела над трехэтажным зданием с островерхой крышей, разноцветным, как пряничный домик. Белый дым струился из высокой трубы. В конюшне переминались с ноги на ногу с десяток верховых лошадей. Вычурные беседки и фонари, желтые дорожки с мостиками и скамейками, а также кусты розовые, голубые и сиреневые дополняли художественную картину.

– Идиллия, – прокомментировала Мелисанда. – Пастораль. Овечек не хватает.

Алекс повернулся к проводнику.

– Куда ты нас завел, Сусанин?

– Местонахождение: локация 5.17, – ответил тот.

– А где Дис?

Внутри проводника что-то щелкнуло.

– Данные обновляются.