Оглавление
Сергей Чилая. Черновик
Глава 1. Больничный Коллайдер
Глава 2. Чужое ремесло
Глава 3. По ту сторону здравого смысла
Глава 4. «В действительности все иначе, чем на самом деле»
Глава 5. Границы возможного
Глава 6. Плотность вероятности
Глава 7. Тяготы фазового перехода
Глава 8. Поведение Неопределенности
Глава 9. Прихоти ошибок
Глава 10. Зеленая когнитивность
Глава 11. Трехмерный мир в многомерной реализации
Отрывок из книги
Сергей Чилая – известный ученый, доктор медицинских наук, профессор, ученик академика Валерия Шумакова. Долгое время руководил Лабораторией экспериментальной кардиохирургии в Тбилиси, занимаясь вопросами трансплантологии и искусственных органов. Результаты этих работ были опубликованы в двух научных монографиях и множестве научных статей. После распада СССР живет и работает в Риге. Автор четырех романов: «Донор», «Виварий», «Аранжировщик» и «Хирург». Своими книгами продолжает традиции русских писателей-врачей. Пишет интеллектуальную прозу, жестко и сюрреалистично. Однако никогда не переходит грань, за которой тексты перестают быть литературой.
А этот Коллайдер тянулся почти на два километра под землей. Сначала к пищеблоку с кислым духом несъеденной пищи. Потом к прачечной, где грязно пахло больничным бельем. Оттуда к моргу с запахами мертвечины, слабо дезодорированной формалином, куда покойников, накрытых летом и зимой тонкими простынями, привозили на неудобных высоких каталках, вихляющих колесами по дороге. И далее к котельной, что пропитала угольной пылью и угарным газом Коллайдер. За котельной стены сужались. Приходилось нагибаться, а потом и вовсе двигаться на четвереньках. Тех немногих, что смогли когда-то добраться до конца Коллайдера, похоже, никогда не существовало. Только легенды. Пару лет назад по распоряжению главврача узкую часть Коллайдера герметично заблокировали толстой стальной дверью, с уплотняющим запором в виде большого колеса, как на подводных лодках.
.....
Вернулся к первой странице, где было несколько строчек от руки, неряшливых и корявых, что обычному человеку не прочесть. «Писателю следует набрасывать свои размышления, как придется и сразу отдавать в печать, потому что при последующей правке могут появиться умные мысли». В этой фразе Кьеркегора было что-то успокаивающее. «Главное – решить, о чем писать: о мотыльках, про Бога или положении евреев». С этим было ясно. Он точно знал, что не про евреев.
«Ничто так не искажает картину мира, как воображение художника». Короткая строчка настораживала, но не на столько, чтобы перестать действовать в этом направлении. «Память – это дневник, который фиксирует то, чего не было и быть не могло». С этим нельзя было не согласиться. «Анализ показывает, что радикальный гедонизм не может привести к счастью». А эта смущала загадочностью и никак не давалась в ощущениях.
.....
