Читать книгу 50/60 (Начало) - Сергей J. - Страница 1

50/60

(Начало)

1.

80-е

Самое лучшее время для детей приближалось с каждым днем. Уже отгремели традиционные первомайские демонстрации под «красными знаменами». 40-летний юбилей «праздника со слезами на глазах» с бабушками и дедушками также уже остался в прошлом. «Майские грозы», воспетые во многих произведениях, уже неоднократно радовали своим проливным дождем жителей столицы СССР и до официального начала лета оставалось всего несколько дней.

Мэл проснулся рано утром с первым восходом солнца, которое своими великолепными лучами освещало крыши ближайших «многоэтажек». На фоне безоблачного неба день обещал быть очень жарким. Услышав шум в комнате Мэла к нему, снося все на своем пути, примчался «Василий». Все, кто видел этого кота на фотографиях и восхищался его красотой, даже не подозревали, что за потрясающей фотогеничностью и оригинальным черно-белым окрасом скрывается настоящий зверь. Стоило Василия хоть чем-нибудь разозлить или обидеть, как мгновенно включался режим «черного льва в миниатюре» и клыки, когти, да и все гибкое кошачье тело шли в ход так, что «обидчик» очень быстро начинал жалеть о своем «проступке». В этот раз настроение животного с утра было вполне себе дружелюбным – он запрыгнул на постель Мэла и начал тереться и урчать, выклянчивая свой завтрак. С учетом того, что все остальные обитатели этой квартиры еще спали сладким сном, единственный шанс кота «позавтракать» раньше времени был в выманивании мальчика на кухню и Василий не преминул им воспользоваться. Мэл изначально не планировал вылезать из своей постели, но «настойчивая агитация» кота дала свои плоды, и он «сдался». В те времена в СССР в отличии от наших дней не было не только специализированных магазинов для животных, но даже просто «кошачьих кормов» в обычных «Универмагах» и «Универсамах», поэтому животному приходилось довольствоваться специальным «рыбным супом» или бульоном из субпродуктов. Чтобы не громыхать с утра кастрюлями и не будить родственников, Мэл тихонько открыл дверь холодильника, достал открытый пакет молока и плесканул его своему «пушистому другу» в миску. Василий был доволен, т.к. это молоко шло явным бонусом к обычному завтраку, который чуть позднее он планировал выклянчить у родителей мальчика в полном объеме.

Несмотря на желание соблюдать тишину «радостное лакание и причмокивание» кота были услышаны, и остальные обитатели квартиры также стали потихоньку просыпаться. Ближайшая к кухне дверь квартиры с грохотом распахнулась и на пороге появился старший брат Мэла в явно недобром настроении. «Какого хрена вы тут с утра с котом шумите у меня под дверью?» – завопил он. Сид вчера вернулся домой довольно поздно, хорошо погуляв с друзьями, за что и получил очередную взбучку от родителей. Гневное восклицание старшего брата в свою очередь было услышано мамой и папой и им тоже пришлось проснуться и вмешаться в назревающий «семейный конфликт».

После завтрака по выходным на большом и тяжелом телевизоре «ТЕМП» был традиционно включен первый центральный телеканал советского телевидения. Мэлу было чертовски интересно кого на это раз будут спасть «Чип и Дейл» или кто попытается умыкнуть «богатство дядюшки Скружда», поэтому почти на целый час он в очередной раз просто залип в телевизоре. По прошествии многих лет ему периодически приходила в голову мысль, что среди многомилионной армии советских детей были и современные толстосумы, которые видимо смотрели на жадного селезня-миллионера с другой стороны и подсознательно делали его своим кумиром.

2.

После утреннего «часа Диснея» Мэл решил прогуляться и вышел во двор. Солнце уже набирало свою силу, жара приближалась. Растущие у подъезда деревья и кустарники уже покрылись густой зеленой листвой, цветы в клумбах распустились. Трава у дома была очень высокой – «Видимо наш дворник снова запил, а может быть даже уволился» – подумал мальчик. Пройдя несколько десятков метров по традиционному маршруту Мэл увидел впереди что-то необычное. Ближайшая улица была огорожена красными лентами, развивающимися на ветру. В пределах видимости на ней он не заметил ни одной машины. Вокруг была абсолютная тишина, нарушаемая иногда щебетанием птиц и жужжанием мелких насекомых. В воздухе чувствовалось какое-то напряжение, хотя на небе по-прежнему не было ни одной тучи. И вдруг вдалеке он услышал первые знакомые нотки гимна СССР. В начале улицы из-за поворота с ближайшего переулка неожиданно появилась группа горнистов и барабанщиков. Они маршировали, чеканя шаг, и медленно двигались в сторону дома Мэла. В целом процессия напоминала традиционные парадные шествия, но было в ней что-то необъяснимое и непонятное. Звуки горнов и барабанов и музыка были какие-то приглушенные и на душе у мальчика вместо праздничного настроения под знакомую мелодию возникали какие-то грустные и тоскливые ощущения. Мэл никак не мог понять, что происходит и еще раз обвел глазами все пространство вокруг себя, но так никого и не увидел, кроме данного шествия. За горнистами и барабанщиками на улице появились молодые советские спортсмены-победители недавней Олимпиады-80, проходившей в Москве. Они шли с гордо поднятой головой, с красными флагами в руках, а их золотые медали блестели на ярком солнце. Мальчик попытался разглядеть выражение их лиц, но с большого расстояния это ему не удалось. Вслед за «олимпийцами» на улицу вышла большая колонна, в которой было много людей. По мере её приближения Мэл заметил несколько знакомых лиц – «Первого человека в космосе», «Вождя мирового пролетариата» и «Глеба Жеглова».

Прошло еще несколько минут и первые горнисты и барабанщики наконец-то поравнялись с домом мальчика. И только тут он наконец-то понял, что в этой процессии было не так. Лица всех участников шествия были неестественно бледны без признака каких-либо эмоций. Глаза смотрели в какую-то неведомую даль, совершенно не обращая внимания на окружающий мир. В небе за колонной Мэл также заметил какие-то непонятные символы – «Большой двойной бутерброд с булкой, котлетой и овощами», «неестественно улыбающуюся физиономию клоуна в красном парике», неприятного дядю с пятном на лысине в помятом пиджаке, предлагающего ему кусок какого-то необычного пирога с сырной начинкой сверху. Бодрый советский гимн сменился какой-то непонятной унылой песней, из текста которой он разобрал лишь фразу «Перемен – мы ждем перемен» и в шествии появилась безликая серая толпа. Лица и фигуры людей были смазаны, как будто их рисовал какой-то пьяный художник. С каждой минутой мальчику становило все хуже и хуже, и он уже хотел закричать, но вдруг совершенно неожиданно слева раздался звонкий автомобильный гудок. Картина с шествием буквально растворилась в воздухе и перед мальчиком возник разгневанный водитель резко затормозившей на улице «Волги». «Ты куда прешь балбес – жить надоело?» – закричал «геноцвале в клетчатой кепке». Мэл от неожиданности не мог вымолвить не слова, но на его счастье от подъезда к нему подбежал знакомый дворник дядя Гриша. «Ты чего на мальца орешь?» – крикнул он шоферу. «А зачем он встал посередине улицы – я же мог его в лепешку?» – парировал водила. «Ладно отстань от него» – подытожил дворник, взял испуганного мальчугана за руку и повел его домой. По просьбе Мэла дядя Гриша ничего не рассказал родителям и просто довел его до двери квартиры.