Оглавление
Сергей Малашкин. Луна с правой стороны или необыкновенная любовь (сборник)
Предисловие
«На ущербе хмуром Октября»
Сексуальная революция
Дьяволиада
Луна с правой стороны или необыкновенная любовь
Глава первая. К некоторым читателям
Глава вторая. Брат Татьяны Аристарховой
Глава третья. Рассказ
Глава четвёртая. Письма
Глава пятая. Разговор
Глава шестая. Записки Татьяны Аристарховой
Глава седьмая. Встреча
Глава восьмая. Размышление девятое»[19]
Глава девятая. Тринадцатая ночь. (У меня)[21]
Глава десятая. Горькая исповедь
Глава одиннадцатая. К счастью, к счастью
Глава двенадцатая. Заключение
Больной человек
Наваждение
Работники
В бурю
Отрывок из книги
Сергей Иванович Малашкин (1888-1988), герой двух революций, автор одной из самых эпатажных повестей 1920-х годов, певец индустриализации, пролетариата и Иосифа Сталина, прожил ровно сто лет. Он не был писателем первого ряда, но в его творчестве отразилось все, чем интересовалась и о чем спорила советская читающая публика, для которой дискуссии в литературных журналах выполняли функцию современных соцсетей.
Малашкин участвовал в революции 1905 года, был ранен, пережил две революции, Гражданскую войну, коллективизацию, Великую отечественную, оттепель и годы застоя. Карьера писателя завершилась лишь в 1988 году, когда в издательстве «Художественная литература» был издан почтенный двухтомник его прозы, куда были включены рассказы 1930-х годов и длинный роман «Записки Анания Жмуркина», повествующий о революции и Гражданской войне, – самые идеологически благонадежные его произведения.
.....
Когда я читаю неизвестного человека письма, то мне всегда до необычайности кажется, что я стою перед его дверью и никак не могу открыть её, войти в комнату, чтобы сразу окинуть взглядом человека и то, со всеми прелестями гнездо, в котором он жил и живет до настоящего времени, а стою около двери, робко и пытливо заглядываю в замочную скважину, в которой едва улавливаю, едва осязаю человека, да и то только его отдельные части тела, некоторые предметы обстановки, обыкновенно пустые, порой даже нелепые безделушки, которыми он окружал себя, возможно, не он лично окружал себя этими предметами-безделушками, а окружали его посторонние люди, близкие благодетели, а он только покорно соглашался, привыкал и жил до определённой поры, до определённого предела в этой обстановке.
Но, несмотря на такое суждение, что по письмам трудно познать всего человека полностью – его внутренний мир, всю ту обстановку, в которой он родился, воспитывался и жил до положенного возраста, из которой он вырвался и ушёл навсегда, – я всё же решился воспользоваться письмами, каковые так любезно передал мне брат моей героини, и целиком поместить их в сей главе.
.....
