Читать книгу Заблудился я, понимаешь… - Сергей Марксович Бичуцкий, Сергей Бичуцкий - Страница 1

Заблудился я, понимаешь

Глава 1

Не любите рыбалку? Нет? Не рассказывайте мне сказки! Ни за что не поверю! Впрочем, дело ваше. Не любите, так не любите. А я люблю. Правда, исключительно сам процесс. А опарыши в холодильнике(бр-р-р), тряску по бездорожью, ненасытных и безжалостных комаров, и много ещё чего не очень приятного сопутствующего… Кто же это любит? Понятное дело – никто. А так-то, очень люблю. Вы только представьте себе: выходишь на лоджию, а под ней Онега плещется. Представляете? Ну, как здесь не порыбачить? Выносит тебе жена…Или не жена? Или, например, …тпрррууу. Стоять! Понесла нелёгкая! Лучше всё-таки жена. Так вот. Выносит тебе жена спиннинг, забрасываешь его и тут же, на лету, блесну хватает выскочивший из воды благовоспитанный лосось. Килограмм на пять эдак. И пока он смиренно подплывает к тебе (благовоспитанный потому что), успевает и просолиться, и прокоптиться. Ну, фото, конечно же, сразу. Улыбка до самых жабр, плавниками обнимает тебя, в щёку целует. Представляете? На память! Восхищённые соседи рукоплещут, а лосось прыг на поднос. Лучше серебряный. Заносишь в комнату, а он уже слабосолёный. Или горячего копчения. Или то и другое, что называется, в одном флаконе. А по самому флакону стекает кристальной чистоты слеза. Запах – м-м-м-м! Слюнки текут, и ты начинаешь таять от этого дурманящего аромата. Лепота! А дальше… Нет! Что дальше, не скажу. Тайна! Моя!

А ещё люблю собирать грибы. Но грибы – совсем другое дело. Здесь и представлять ничего не надо. Выходишь на ту же лоджию, и вот он тебе лес. И справа, и слева, и кругом. И недостатка в грибах, если не привередничать, почти никогда нет. Да и сборы в поход недолги и необременительны. Но и тут закавыка. Суета называется. Именно суета, будь она неладна. Так оплела-опутала, что вырваться из неё куда трудней, чем алкоголику отказаться от бутылки пива с похмелья. Но, бывает, как в народе говорят, и на старуху проруха. Остановишься на полном ходу дух перевести, и охнешь невольно. Пока несёшься непонятно куда и зачем, вроде бы и не чувствуешь ничего, а как только притормозишь, сразу тебя к земле и приплющит. Ощущение такое, будто гору на плечах тащишь. Посмотришь на свои натруженные плечи, а там и нет ничего, на плечах-то на этих. И удивишься: «Чего давит-то так?». Вспомнишь прожитые годы, мол, столько сил потрачено, столько лет… Может из-за этого? Может это года-то и давят? На что потрачены? Ну, как на что? Фу ты, ну ты! Дайте-ка подумать, пролистать! Та-а-ак! Ну, что у нас там? Странно! Ничего на ум не приходит! Страниц пропасть, да пустые все! Мятых, да грязных, не счесть, но всё равно пустые! Кляксы, крючки какие-то, точки, запятые, вопросительные знаки. Это есть. А больше ничего. Ни одна страница не написана. Конфуз-то какой, мамочки родные! Будто и не жил, а каждый день начинал с чистого листа, и казалось тебе, что если сегодня ничего не удалось сделать, то уж завтра обязательно удастся, и что листам этим нет ни конца, ни края. И в бинокль посмотришь, и через микроскоп исследуешь, и чё? Нет ничего позади. Даже следов! А, если и есть, то не твои. А твоё – пыль, паутина, кредиты, да пьяные слёзы украдкой. Ну, ещё козявки в носу! Это уж, как водится. Куда ж без них? Вот и весь твой немудрённый скарб. И загрустишь. Оправдания, конечно, сразу найдутся: «Ну, я же так старался! Я же так хотел…» Чего хотел? Чего старался? Возмутишься, конечно, поначалу: «Да быть такого не может! Что вы мне басни рассказываете?». Опять, уже с особым пристрастием покопаешься в лабиринтах памяти (хотя лучше этого не делать), обнаружишь смачную дурно пахнущую дулю (предупреждал же, что лучше этого не делать) и опять пустота. А самое главное и неприятное открытие заключается в том, если ты, конечно, сумеешь найти в себе силы быть честным с самим собой, что толком-то и не знаешь, чего хотел, к чему стремился. Может и не хотел ты ничего, и ни к чему и не стремился, а только внушал себе, что хотел и стремился? Как, например, в случае с рыбалкой. И, если бы не вечный спасательный круг под названием «все так живут, и ничего», наступил бы, наверное, полный кердык, то есть, всё те же пьяные слёзы украдкой. Вот здесь-то и приходит на помощь спасительный лес. И, поскольку я не заядлый грибник, решение пойти в лес для меня как вызов скорой помощи. Не для тела. Для души. Откладываю все дела, сколь бы срочными они не казались, одеваю резиновые сапоги, брезентуху, беру охотничий нож, пластиковое ведро под грибы, термос с чаем, бутерброды, прихватываю накомарник и отправляюсь в лес. Делаю это бездумно, на автомате, так как прекрасно знаю – стоит только задуматься о чём-то повседневном, как суета тут же набросится и затянет обратно в свои тенета.

Такие походы в моей жизни большая редкость, поэтому оставили в памяти довольно глубокий след. Я их помню. Все наперечёт. Помню почти во всех мельчайших подробностях. Об одном из таких путешествий я и хочу рассказать.

Итак. Желание что-то поменять в жизни приходит незаметно, как бы исподволь. Копится, бродит хлебной опарой, созревает где-то внутри сознания, взбухает, пока не перерастает в острую необходимость каким-то образом реализоваться. Хотя бы частично! Хоть на время что-то изменить! Хоть на денёк! На большее даже и мысль не замахивается, потому что, как только широко размахнёшься, в ту же суету обратно и вляпаешься. Сам по себе вопрос «что поменять, и как это сделать», не стоит. В лес, и всё тут. А там видно будет. Другого не ведаю, да и знать не хочу, поскольку средство это проверенное и безотказное. Так произошло и в тот памятный день. Сообщил жене, мол, всё дорогая, созрел. Позавтракал и стал готовиться. К такому, на первый взгляд, неожиданному решению подтолкнул недавний рассказ соседа о грибных россыпях недалеко от города. Места знакомые. Сам никогда там грибов не собирал, но неоднократно проезжал мимо. Добираться туда проще на свой машине, но, за неимением таковой, попросил велосипед у соседа-грибника. Семён не отказал, и уже через час после пробуждения неспешно катил по асфальту, обдуваемый нежным тёплым ветерком. Выехал за город и успокоился. Физически почувствовал, как ласковый ветер сдувает с меня груз проблем, действительных и надуманных. Словно душу проветривает. Удивительное ощущение. Успокоился и стало радостно. И услышал голоса природы: пение птиц, весёлое шуршание велосипедных шин и вжикание изредка проезжающих мимо по обычно оживлённой трассе авто. Выходной.

До знакомого поворота на просёлочную дорогу добрался без приключений. Свернул и метров через триста остановился. Дорога закончилась, упёршись в небольшую поляну. Слез с велосипеда. Постоял какое-то время, осматриваясь и вдыхая лес. Пришла вдруг на память сказка о молодильных яблоках. Помните? Существуют они или нет, большой вопрос, а вот то, что лес вполне обоснованно можно назвать молодильным, для меня не сказка, а достоверный, не раз проверенный факт. Выдумываю? А вы проверьте, и убедитесь в моей правоте. Если, конечно, ваш ум не будет пылать алчным желанием набрать как можно больше грибов или ягод. Ну, а если всё-таки будет, тогда живительности этой попросту не заметите.

В какую сторону пойти, не задумывался. Пошёл, куда глаза глядят, то есть, прямо. А куда ещё? Гадать, где больше грибов, а где меньше, дело неблагодарное и бесполезное. Сосед предупредил, что грибные места начинаются метрах в стах от поляны, а в какую сторону идти, спросить как-то не удосужился, потому и пошёл прямо. Отойдя в глубь леса на несколько метров, положил на землю велосипед, который тут же спрятался в невысоких, но густых кустах черники. Можно было бы и к стволу дерева прислонить, но из опасений утратить чужое имущество, решил поступить именно так. Понятно, что лес – не площадь Кирова, но бережённого Бог бережёт! Спрятал велосипед и двинулся в глубь. Всегда удивляюсь тому волнению, которое охватывает перед началом какого-либо приятного тебе дела, и тому внутреннему восторгу, когда пристальный взгляд находит первый гриб. Эйфория какая-то наступает. У кого в большей степени, у кого в меньшей, но именно она притупляет все чувства и мысли, и рождается азарт. Я хочу сказать, что человек не только получает удовольствие, но и забывается, теряя осторожность. Не всегда это, конечно, приводит к печальным последствиям, но случается и обратное. Особенно если человек один и не умеет ориентироваться в лесу. Я, например, не умею. Но кто же об этом думает? Не подумал тогда и я. Первый гриб, небольшой крепыш подосиновик, встретил метров через пятьдесят. Он и дал старт началу грибного марафона, который я заканчиваю обычно не позднее четырёх часов по полудни. Почему? Об этом чуть позднее.

Собираю только красноголовики и белые, оставляя без внимания все иные. Если бы меня интересовали все прочие, сыроежки, допустим, то не было бы никакого смысла выезжать за город. Достаточно выйти из дома, перейти дорогу и углубиться в лес. Там такого добра всегда предостаточно. На поиск второго ушло не менее получаса, но найденный белый того стоил. Долго любовался его красотой, не решаясь отправить в ведро. Создаст же Господь такое чудо! Ну, да делать нечего! Срезал под самый корешок, положил аккуратненько в ведро и отправился дальше. Россыпей грибов, как о том рассказывал сосед, конечно, не было, но я и не ожидал их встретить. Преувеличение со стороны охотников, рыбаков, да грибников, вещь обычная, и доверять таким рассказам полностью может либо ребёнок, либо неопытный человек. А мне, всё-таки, уже под сорок. И в лесу бывал не раз. Сталкивался иногда с большими семействами груздей, опят и лисичек, это – да. А вот чтобы россыпи белых… Такого никогда не видел. Потому и не отчаивался, а упорно исследовал местность, и лес благодарно отвечал на мои труды. Часа через три пластиковое ведро было наполнено больше, чем наполовину. Второй час пополудни. Самое время перекусить. Поставил ведро на землю, снял с плеч рюкзачок, достал термос и бутерброды, и уселся на траву, опёршись спиной на ствол большой лиственницы. Благодать! Это время в лесу иначе и не назовёшь. Бывает, конечно, выскочит из какой-нибудь подворотни комар-шатун, но и то редко. Почему шатун? Беспощадное комариное воинство в эти часы спит, готовясь к вечернему неистовству, потому и зову этих неприкаянных одиночек шатунами. Ожидать этого самого неистовства, когда ВКС (военно-комариные силы) проснутся, а просыпаться они начинают где-то после четырёх, даже и в голову не приходило. Чего вдруг? Быть искусанным комарами ради нескольких грибов? Ну, уж нет! Хватит и того, что собрал. Можно было бы на этом и заканчивать, но захотелось порадовать соседа, поэтому встал и продолжил поиски. Грибы попадались то тут, то там, и я увлёкся, забыв обо всём на свете. Опомнился от пронзительной боли. Какой-то оголодавший засранец вонзил своё безжалостное жало в моё темечко, за что тут же был казнён. О чём думал, наглец? Да у меня правая, всё равно, что С-400 «Триумф». Так хряснул, аж кровь брызгами по лесу разлетелась. Ну, да ладно. Сам виноват. Одел накомарник, до этого беспечно болтавшийся на тесёмках за спиной, и только тогда обратил внимание на грозный комариный гул. Посмотрел на часы и охнул – без десяти шесть. Пора сворачиваться. Осмотрелся и пошёл в ту сторону, где, по моему представлению, должна была находиться поляна. Полчаса поисков никаких результатов не дали. Начал беспокоиться. Решил вернуться туда, откуда только что пришёл и, прежде чем идти, восстановить в памяти свой предыдущий путь, но забыл, откуда пришёл. Вот так одно «забыл» наслаивается на другое «забыл», спрессовывается под гнётом неосознанного страха и паники, и рождается несокрушимое, как дамасская сталь, «заблудился».