Вечный Жид
Описание книги
В психиатрической лечебнице маленького провинциального города N. находится пациент, не знающий своего подлинного имени, и не имеющий возможности взглянуть на свое отражение в зеркале. Вместо собственного лица он видит множество осколков, сложить которые между собой не представляется никакой возможности. Положение его совершенно безнадежно, и он, как всем очевидно, будет вынужден до конца своих дней пребывать в этом доме скорби. В качестве эксперимента его лечащий врач, не надеясь на какой-либо результат, предлагает Виктору К. (так называет персонал лечебницы несчастного) собирать отдельные осколки своей жизни, записывая их на листах бумаги. Врач рассчитывает, что, собранные вместе, эти отдельные осколки, возможно, заставят Виктора К. вспомнить, кто он есть на самом деле, и помогут увидеть в зеркале свое собственное лицо. Когда отдельных листов с записями различных эпизодов из жизни Виктора К. набирается довольно много, лечащий врач с согласия пациента решает издать их отдельной брошюрой. Но он не догадывается, что на оборотной стороне этих отдельных осколков своей жизни Виктор К. описывает историю некоего то ли подлинного, то ли вымышленного писателя Айзека Обломоффа. Ничего не подозревающий издатель издает осколки жизни Виктора К. вместе с биографией Айзека Обломоффа, и в итоге получает уже не брошюру, а вполне приличную книгу, произвольно названную им «Вечный Жид». Виктор К. получает возможность взглянуть в зеркало, и увидеть в нем наконец-то свое собственное лицо. Он понимает, что и есть тот самый писатель Айзек Обломофф, а вовсе не несчастный пациент маленькой провинциальной лечебницы. Все чудесным образом преображается, он становится нормальным, и покидает место своего долгого заключения. В целом роман «Вечный Жид» – это книга о боли, отчаянии, безнадежности, и о чудесном спасении, в которое всегда нужно верить, и которое обязательно приходит к тому, кто не теряет надежду.
Оглавление
Сергей Могилевцев. Вечный Жид
Предисловие издателя
Туннель (Оск.)
Лото (Изыск.)
Аркадия (Оск.)
Муки плоти (Оск.)
Атлантида (Оск.)
Станционный смотритель (Оск.)
Небытие (Оск.)
Истоки (Изыск.)
Всё наоборот (Изыск.)
Амнезия (Оск.)
Библиотека (Оск.)
Черная вдова (Оск.)
Кривые пути (Изыск.)
Кровь и снег (Изыск.)
Остановка (Оск.)
Арбат (Оск.)
Звонок (Оск.)
Пуговицы (Оск.)
Бега (Оск.)
Новодевичий (Оск.)
Пушкин (Оск.)
Мытищи (Оск.)
Пушкино (Оск.)
Трудные времена (Изыск.)
Революция (Изыск.)
Три Парки (Оск.)
Пруды (Оск.)
Иванов День (Оск.)
Четырнадцатый этаж (Оск.)
Три ведьмы (Оск.)
Театральное бюро (Оск.)
Тверская (Оск.)
Отлучение (Изыск.)
Поиски счастья (Изыск.)
ВДНХ (Оск.)
Святая земля (Изыск.)
Троица (Оск.)
Обрезание (Изыск.)
Вольные берега (Оск.)
Обрезание как факт (Изыск.)
Метро (Оск.)
Обрезание как факт (Изыск.)
Арон Ароныч (Оск.)
Мифы (Изыск.)
Страстной бульвар (Оск.)
Раскол (Изыск.)
Лишний билет (Оск.)
Башня Иоанна (Изыск.)
Бесплатная библия (Оск.)
Евангелие от Обломоффа (Изыск.)
Причастие (Оск.)
Евангелие от Обломоффа (Изыск.)
Кратер (Оск.)
Евангелие (Изыск.)
Знаки осени (Оск.)
Продолжение Евангелия (Изыск.)
Имя (Оск.)
Революция (Изыск.)
Опять (Оск.)
История Исидора Калиноффа (Изыск.)
Сроки и цепи (Оск.)
Исидор Калинофф (Изыск.)
Знакомство по объявлению (Оск.)
Исидор (Изыск.)
Акт творения (Оск.)
Ненаписанное (Изыск.)
Придумал (Оск.)
Радостные находки (Изыск.)
Смерть Лилиана. Рассказ неизвестного
Зеленое покрывало сказка
Вербное воскресенье (Оск.)
Крысы и пепел (Изыск.)
Пепел. Комедия
Кафельные стены (Оск.)
Лазурный берег (Изыск.)
Совесть (Оск.)
Исчезновение (Изыск.)
Последнее (Оск.)
Послесловие издателя
Отрывок из книги
Предлагаемая вниманию читателей книга появилась при довольно любопытных обстоятельствах, не зная которые, читать нижеприведенный текст (точнее, тексты), было бы довольно трудно. В психиатрической лечебнице маленького южного города N. уже довольно длительное время находился пациент, страдающий, помимо основного душевного заболевания, еще и амнезией, то есть потерей памяти, так что подлинного его имени не знал никто, и в документах он проходил, как Виктор К. Так же называл его медперсонал и другие пациенты этого дома скорби, находящегося, надо прямо сказать, в крайне запущенном состоянии, как, впрочем, и большинство наших подобных заведений. Основное же заболевание Виктора К., насколько правильно понял издатель, вовсе не профессионал в области психиатрии, объяснение главного врача лечебницы доктора Валленштайна, передавшего нам эту рукопись, заключалось в следующей весьма любопытном феномене: несчастный больной не мог увидеть себя в зеркале, ибо вместо полной картины взору его представлялись многочисленные неправильные фрагменты, словно бы зеркало, в которое он смотрел, было разбито на тысячи разных осколков, и точно на такие же тысячи осколков, или фрагментов, никак не связанных между собой, была разбита его прошлая жизнь. Несчастный помнил в малейших, причем очень часто красочных деталях множество фрагментов своей прошлой жизни, но единую картину, собранную вместе течением времени, составить не мог, отчего находился в состоянии постоянной подавленности, близкой к отчаянию. Он словно бы был уловлен в паутину разбитого на тысячи осколков зеркала, был вечным рабом этих безжалостных острых осколков, и выбраться из их плена не мог. Лечение, которое, кстати, проводил уже упоминавшийся доктор Валленштайн, заключалось в соединении между собой этих осколков разбитого зеркала, в соединении друг с другом разных фрагментов из жизни Виктора К., которые он по настоянию лечащего врача тщательно записывал на отдельных листах бумаги, – их накопилось у него великое множество, – лечение заключалось в попытке соединить между собой разбитые осколки зеркала, и увидеть наконец-то подлинное лицо несчастного пациента. В случае успеха он действительно смог бы увидеть свое отражение в зеркале, смог бы восстановить всю свою прежнюю жизнь и узнать наконец-то свое настоящее имя.
Все это, повторяем, издатель излагает со слов лечащего врача, уже упоминавшегося доктора Валленштайна, и, не будучи подкованным в столь специальных и щекотливых вопросах, вполне мог допустить какие-нибудь существенные и досадные ошибки, особенно в делах, касающихся специальных, психиатрических и иных терминов, о которых автор предисловия, не считая слова «шизофрения», практически ничего не знает. Однако основную суть метода, долженствующего привести к выздоровлению Виктора К.: собирания разрозненных осколков зеркала, то есть фрагментов прошлой жизни несчастного, – понял правильно (или, по крайней мере, надеется, что это так).
.....
– «Нищий и Муза»? Да, этот роман посвящен именно ей. И я благодарен Марте за то, что именно она, сама того не желая, вывела меня в большую литературу.
– Вот и хорошо, что благодарен, а теперь пиши о чем-то другом. Пиши о России и о революции, пиши о русских евреях, которые в иных случаях являются большими патриотами этой страны, чем большинство русских, пиши о парадоксальных и метафизических вещах, о которых мало кто задумывается, но которые и являются подлинной правдой, движущей судьбами этой страны!
.....