История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции

Оглавление

Сергей Нефедов. История России. Факторный анализ. Том 2. От окончания Смуты до Февральской революции

Глава I. Период восстановления

1.1. Россия после смуты

1.2. Крестьянский «Золотой век»

1.3. Положение дворянства

1.4. Истоки вестернизации

1.5. Первые реформы

1.6. Дворянская революция

1.7. Первая северная война: создание полков «иноземного строя»

1.8. Наступление самодержавия

1.9. Восстание Степана Разина

1.10. Традиции и вестернизация во второй половине XVII века

1.11. Выводы

Глава II. Период роста: время этатистской монархии

2.1. Новая военная революция: появление линейной тактики

2.2. Механизм диффузионного влияния: пример Петра I

2.3. Военная реформа и вторая северная война

2.4. Трансформация структуры

2.5. Преобразовательный экстремизм Петра I

2.6. Структурный кризис и традиционалистская реакция

2.7. Правление Анны Иоанновны: продолжение вестернизации

2.8. Борьба за ресурсы

2.9. Правление Елизаветы Петровны: традиционалистская реакция

2.10. Освоение Черноземья

2.11. Выводы

Глава III. Период роста: время дворянской монархии

3.1. Прусский образец

3.2. Петр III: первая попытка трансформации по прусскому образцу

3.3. Екатерина II: падение этатистской монархии

3.4. Французское влияние и перерождение дворянства

3.5. Отягощение крепостничества

3.6. Сжатие в Центральном районе

3.7. Структурный кризис 1787–1788 годов

3.8. Павел I: вторая попытка трансформации по прусскому образцу

3.9. Цены и потребление в XVIII веке

3.10. Выводы

Глава IV. Начало сжатия

4.1. Французский образец

4.2. Царствование Александра I: период французского влияния

4.3. Царствование Николая I: Традиции и немецкое влияние

4.4. Борьба за ресурсы

4.5. Положение крестьянства

4.6. Динамика социальной борьбы и кризис 1847–1849 годов

4.7. Сжатие в Центральном районе

4.8. Реформа П.Д. Киселева

4.9. Положение дворянства

4.10. Выводы

Глава V. Начало модернизации

5.1. Европейская промышленная революция

5.2. Процессы диффузии и модернизации в первой половине XIX века

5.3. Европейские революции 1848 года

5.4. Диффузионные процессы в 1850-х годах

5.5. Крымская война и первые реформы

5.6. Освобождение крестьян

5.7. Политический кризис 1859–1864 годов

5.8. Итоги реформы

Глава VI. Сжатие и либеральная модернизация

6.1. Включение России в мировой рынок

6.2. Уровень производства и потребления

6.3 Положение крестьянства

6.4. Отходничество и развитие промышленности

6.5. Динамика элиты

6.6. Становление российской интеллигенции и движение народников

6.7. Выводы

Глава VII. Сжатие и бонапартистская модернизация

7.1. Военно-техническая революция второй половины XIX века

7.2. Бонапартизм и традиционалистская реакция в Европе

7.3. Традиционализм и бонапартизм в России

7.4. Динамика элиты

7.5. Политика по отношению к крестьянству

7.6. Структурный кризис 1892 года

7.7. Этатистская политика С.Ю. Витте

7.8. Положение крестьянства после кризиса 1892 года

7.9. Аграрное перенаселение как признанная реальность

7.10. Демографический взрыв

7.11. Положение наемных рабочих

7.12. Выводы

Глава VIII. Экосоциальный кризис

8.1. Две теории революции

8.2. Фрагментация элиты: оппозиционные группировки

8.3. Инициирование «революции извне»

8.4. Политическая борьба весной и летом 1905 года

8.5. Манифест 17 октября 1905 года

8.6. Крестьянство вступает в борьбу

8.7. Народ терпит поражение

8.8. Союз элиты и государства

8.9. Итоги первой русской революции

8.10. Аграрная реформа

8.11. Развитие промышленности и положение рабочих

8.12. Изменения в положении элиты

8.13. Социальная нестабильность в 1908–1914 годах

8.14. Механизм брейкдауна в условиях войны

8.15. Продовольственный кризис в городах – часть механизма брейкдауна

8.16. Перед революцией

8.18. Выводы

Заключение

Отрывок из книги

Избрание на царство Михаила Федоровича было шагом на пути к политической стабильности, но Смута закончилась не сразу. Первые годы нового царствования были наполнены восстаниями и войнами; война с Польшей закончилась только в 1618 году. Россия была вынуждена признать утрату западных областей, Смоленска и северских городов; западная граница страны вернулась к рубежам времен Ивана III. Еще более тяжелым было положение на юге: все южные области были опустошены, татары ежегодно переправлялись через Оку и иногда доходили до окрестностей Москвы. За время Смуты в полон были выведены сотни тысяч русских людей, и, принимая московского посла, персидский шах Аббас выражал удивление, что в Русском государстве еще остались люди.[1] Чтобы остановить непрекращающиеся набеги, русское правительство согласилось платить крымскому хану ежегодные «поминки», и до середины XVII века было уплачено (вместе с другими подношениями) более 900 тысяч рублей – примерно 25 тысяч рублей в год. В 1647 году шведский резидент Фарбер писал, что «татары со своими соседями исправно получают каждый год обыкновенную дань, по 30 тысяч рублей и мехами».[2] Фактически это было восстановление прежней татарской дани – более того, по своим размерам эта дань была много больше прежней. По некоторым оценкам, ежегодные военные расходы русского государства (то есть основная часть бюджета) составляли в 1620-х годах около 280 тысяч рублей. Таким образом, новая татарская дань отнимала примерно 7–8 % государственного дохода.[3]

В контексте трехфакторной модели наиболее важными представляются демографические последствия катастрофы. Великая Смута нанесла страшный удар России. Города лежали в развалинах, повсюду виднелись пепелища деревень. «Вотчины монастырские все до основания разорены, – писали монахи Иосифо-Волоколамского монастыря, – и крестьянишка с женами и детьми посечены, а достальные в полон повыведены… все пусто, стоит лес да небо».[4] Бывшие пашни заросли лесом, и в некоторых местах крестьяне вернулись к подсечному земледелию – как в начальные времена Киевской Руси. Судя по данным переписей, в Новгородской земле численность населения в 1620 году была вдвое меньше, чем в 1582 году, и в 10 раз меньше, чем в 1500 году. В вотчинах Троице-Сергиева монастыря, разбросанных по всему центральному району, площадь пашни сократилась более чем в 10 раз. В Московском уезде по данным переписи 1626–1629 годов регулярно обрабатывалось только 1/8 прежней пашни, остальная часть заросла лесом или использовалась под перелог.[5]

.....

Реформа начала 1630-х годов означала отказ от измерения полей и замену поземельного налога подворным – правительство признало невозможность восстановления старой фискальной системы и пошло по пути ее упрощения – упрощения, которое можно назвать деградацией.[31] Более того, государство были вынуждено резко снизить налоги – и в результате лишилось средств. Пришлось сократить войско, распустить большую часть служилых людей «по прибору», стрельцов и казаков, а остальным назначить земельное жалование. Чтобы достать деньги, стали увеличивать косвенные налоги, таможенные и питейные сборы. Насаждение кабаков и кружечных дворов вызывало сопротивление волостных «миров», которые часто просили власти убрать кабаки, но власти соглашались на это только за большой «откуп». Увеличение числа таможен и кабаков дало существенные результаты, и в 1630-х годах эти сборы давали основную часть государственных доходов – хотя, конечно, это не решило финансовой проблемы.[32]

Во время Смуты особенно тяжело пострадали города: в середине XVII века население городских посадов оставалось в 2,5 раза меньше, чем столетие назад.[33] Наличие свободных земель не создавало у крестьян стимула к занятию ремеслом и переселению в города, поэтому в XVII веке города росли сравнительно медленно. Русские города этого периода были в большей степени крепостями и административными центрами, нежели торгово-ремесленными поселениями. Жившие в городах «служилые люди» – дворяне, стрельцы, казаки и т. д. – по своей численности превосходили «посадских людей», торговцев и ремесленников. По оценке Я. Е. Водарского, в 1652 году городское население составляло 247 тыс. человек мужского пола, в том числе 139 тыс. служилых и 108 тыс. посадских людей, в 1678 году – 329 тыс. человек, в том числе 149 тыс. служилых и 134 тыс. посадских людей. Население Москвы в 1640-х годах насчитывало около 38 тыс. жителей мужского пола, в том числе около 20 тыс. служилых, 10 тыс. посадских и 8 тыс. «прочих»; к 1680 году число жителей возросло до 51 тыс., в том числе 20 тыс. служилых, 20 тыс. посадских и 11 тыс. «прочих». Другие города намного уступали размерами Москве: в Ярославле в конце XVII века насчитывалось 8 тыс. жителей мужского пола, в Пскове, Казани и Астрахани – 5 тыс. Новгород, когда-то превосходивший по размерам Москву, находился в глубоком упадке, мужское население этого города не превышало 3 тыс.[34]

.....