Читать книгу Мы однопланетяне! - Сергей Николаевич Ярчук - Страница 1

Часть первая. Рекламный агент

Глава 1. Оригинал и копии

Тяжёлые свинцовые тучи нависли над городом. Угрюмые, мрачные и беспросветные. Они могли кого угодно вогнать в тоску. Но траурные ряды серых бетонных коробок справились бы с этим куда быстрее. Словно выбившись из сил, ветер лишь изредка отваживался хлестнуть по стёклам несколькими ледяными каплями. Он не кидался уличным мусором, не срывал со стен афиши, не терзал знамёна и не крал у детей воздушных шариков. В городе уже давно не было ни того, ни другого, ни третьего. Лишь уходящие вдаль бесконечные ряды безликих строений. В какой-то момент, будто почувствовав себя живым, вихрь загудел, завыл, заревел, переполняясь злобой на убивших город людей. Но разбившись о несокрушимое стекло, бессильно развеялся…

Стоявший у окна человек вздрогнул, затем неторопливо опустил жалюзи и уселся в гладкое пластиковое кресло. Убранство комнаты было под стать городскому пейзажу – голые унылые стены, тёмный, начищенный до зеркального блеска пол, диван черной литой пластмассы и несколько таких же кресел. Больше в помещении ничего не было.

Человек был немолод. И хотя короткая стрижка сверкала серебром седины, но стариком его назвать было нельзя. Щегольские, изготовленные на заказ много лет назад туфли сияли полировкой, а отглаженный серый костюм превосходно скрывал недостатки тощей угловатой фигуры.

Веки устало опустились, а нервно подрагивающие пальцы в который раз поддёрнули белоснежные манжеты сорочки. Человека снедало беспокойство. Ему не досаждал дефицит красок жизни. Какая-либо нужда в этом давно отсутствовала в душах обитателей странного города. Не требовались ему и развлечения. Даже наслаждение пищей было за гранью его потребностей. Но ему было плохо. И с каждой секундой становилось всё хуже. Медленно, но верно страх одиночества вползал в душу. “Чёрт! Если так продлится ещё несколько минут, я сойду с ума!” В своих мыслях человек лукавил. На Земле никто не болел и не сходил с ума. Общество всеобщего копирования давно позабыло эти проблемы.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался точно такой же господин.

– Первый! Нужно срочно выделить ресурсы на нейтрализацию Вероники. Немедленно!

Человек бросил на вошедшего удивлённый взгляд, после чего отвернулся, огорчённо выдохнул и вновь медленно закрыл глаза. Но всё же удостоил ответом:

– Двадцать четвёртый, ты же моя образцовая копия…

– Так точно!

– Почему же в эмоциональном плане такие всплески? Почему тебя заботит какой-то внеклассовый гуманоид?

– Первый! Боюсь, мы сильно просчитались, позволив ей изготовить собственные копии.

– Сильно? – Первый нехотя открыл глаза, – В чём это выражается? В том, что её клоны начали убивать? Чепуха! В наше время само понятие жизни совершенно обесценилось. А про такие пустяки как убийство и смерть вообще говорить не стоит.

– Великий магистр так не думает.

– Что?! Как ты можешь знать, что думает Великий магистр?

– Виноват! Но Его Святейшество крайне недоволен фактом гибели двух собственных копий.

– Неужели? – Первый удивлённо изогнул седую бровь, – Великий магистр может позволить себе бесконечное число копий. Так что, с него не убудет. Однако, соблюдая идиотский этикет, мы принесём извинения. Это всё?

– Нет, не всё. При попытке схватить одного из клонов Вероники, он совершил самоубийство.

– Что? – с Первого мигом слетели остатки спокойствия, – Как? Почему? Разве процедура копирования не накладывает запрет на суицид?

– Сейчас идёт разбор ситуации. Наши везут различное оборудование. Возможно, даже сможем задействовать психодиагностер. Вряд ли из трупа удастся накопать что-то серьёзное, но остаточное эхо ментальных импульсов наверняка отследим.

– Ясно. Работайте. И помните, что всё это нужно сохранить в строжайшей тайне!

– Простите, Первый. Это уже невозможно. Информация просочилась из нашего круга и стала достоянием ушей Его Святейшества.

– Да… Печально, – Первый закусил губу, прикидывая возможные последствия.

– Так точно. И я сильно опасаюсь, что Великий магистр заинтересуется причиной, по которой внеклассовый гуманоид получил возможность самокопирования.

– Хм… Это можно будет объяснить научными целями. Ну, а поведение её клонов – это чистой воды последствия психического расстройства оригинала. Зверства, что с ней сотворили ещё при той жизни, сломали детскую психику. Жаль, что её отец не понял бесперспективности дочери как образца.

– Наверное, не стоило идти у него на поводу?

– Не стоило? – Первый странно посмотрел на собственного клона, но потом спохватился: – Ах, да! Я забыл, что ты отсутствовал при их извлечении. Видишь ли, отец Вероники, Антон Владимирович Рогов, в своё время стоял у истоков создания криокамер. И его ценность, как редчайшего специалиста, превышает всё, чем мы обладали ранее. У нас есть доступ к десяткам тысяч замороженных. А все они – мои потенциальные доноры для клонов. Ты даже не представляешь, какой ранг будет тогда занят нами!

– Вы правы, Первый. Рогов невероятно полезен для дальнейшей работы в криоцентрах.

– Кстати, как у него успехи?

– Не могу знать. Он сейчас в криоцентре, с ним Пятый и Восьмой.

– Ясно, – Первый неторопливо отвернулся и закрыл глаза.

Но отключиться ему не удалось. Любознательный Двадцать четвёртый, преисполнившись почтения, осторожно поинтересовался:

– Прошу прощения, Первый. Вас что-то беспокоит?

Первый тяжело вздохнул, в тайне желая послать неугомонного клона куда подальше. Но всё же снизошёл до ответа:

– Память.

– Простите?

– Вспомнилось самоубийство академика Астахова.

– Но он же был извлечен…

– Два года назад. До этого почти полвека в криокамере. В реальности же всего неделю…

– А почему его сразу не подвергли процедуре копирования?

Первый зло глянул на Двадцать четвёртого. В голове тут же пронеслось: “Подумать только… Даже при полной замене личности чёртова любознательность всё же пролезла”. Вслух же пояснил:

– Во-первых: на момент заморозки ему было девяносто три года. Нужно было провести дополнительные тесты на пригодность организма для трансформации. А во-вторых… Эх, знал бы ты, как он был рад перспективам нового общества! Его глаза просто сияли восторгом от открывшихся горизонтов личностного копирования. Когда он попросил несколько дней на завершение своих работ, я даже подумать не мог, что что-то пойдет не так.

– А что произошло?

– На пару со Вторым они долго ковырялись в том, что когда-то было его научной работой. По всей видимости, для старика это было крайне важно. Когда же удалось запустить его установку, он радовался как дитя.

– Установку?

– Это был излучатель. Он произвёл серию непонятных сигналов в широком спектре частот.

– И?

– И всё. Потом академик поднялся на крышу и спрыгнул вниз.

Двадцать четвёртый несколько секунд переваривал услышанное, затем уточнил:

– А над чем он работал?

– Он был гляциологом. Весьма редкая специализация. Исследовал лёд. Полжизни провёл в Антарктике… – Первый надолго замолчал, погрузившись в размышления.

– Прошу простить, – Двадцать четвёртый опять бесцеремонно влез со своими вопросами, – А удалось узнать причины суицида?

– Нет, – Первый бросил на Двадцать четвёртого полный тревоги взгляд, – И это меня беспокоит. Перед самоубийством он смог уничтожить все документы по своим исследованиям. Причём сделал это так быстро, что Второй не успел ничего понять. А потом сигналы… Что это было? И зачем? Второй перерыл всю оставшуюся документацию по установке.

– И что?

– Ничего! Выяснить ничего не удалось. Позднее Второй восстановил некоторые данные. Оказалось, что установка предназначалась для зондирования глубинных слоёв льда.

– Но у нас же нет льда.

– Да неужели?! – рявкнул Первый. Ему наконец надоели глупые расспросы, и он твёрдо решил поставить Двадцать четвёртого на место.

Но тут неожиданно темнота комнаты озарилась вспышкой голографического экрана. Почти метровая переливающаяся сфера мгновенно преобразила безликое помещение, затопив красочными сполохами всё вокруг. Первый тут же зажмурился и стиснул зубы, проклиная беспечность Восьмого.

– Чёртов болван! Сколько раз напоминать об обязательном включении фильтров?! – прошипел Первый.

Корчась от хлестнувшей по нервам боли, Первый едва удержался, чтобы не свалиться на пол. Он до треска кожи сжал кулаки, зубы заскрипели, не щадя эмали, а вены на тощей шее вспыхнули синим фейерверком. Он не слышал ничего вокруг. Всё его существо боролось с подавлением кипящей волны, которая безжалостно терзала почти лишённый эмоций разум.

Наконец боль отступила. Первый медленно поднял голову, вперил в уже обесцвеченную голограмму налитые кровью глаза и зло отчеканил:

– Ты отстранён от слияния на месяц!

На том конце явно не ждали такого оборота. И объёмная проекция собеседника тут же заверещала:

– Первый! Простите! Но ведь это экстренный вызов. Я просто не успел…

– Заткнись! Ты раз за разом выжимаешь из меня эмоции, которыми я обязан делиться с вами. Ты не только делаешь мне больно. Ты губишь наших собратьев.

– Но, Первый…

– Молчать! Я не меняю решений. И ты ещё должен благодарить меня. Знаешь, что делает с нарушившим правила клоном Великий магистр?

– Знаю, Первый… – промямлил тот в глубоком раскаянии.

– А теперь к делу. Так что у вас стряслось, Восьмой?

– Пятый убит Роговым!

– Что?! – из головы Первого тут же вылетела оплошность Восьмого, – Что у вас, чёрт подери, произошло?

– Точно не знаю. Я был на шестом ярусе криоцентра. Рогов поручил перепроверить показатели энергоустановки. Но когда я поднялся, обнаружил труп Пятого.

– А Рогов?

– Сбежал.

– Что? Сбежал? – Первый поражённо откинулся на спинку кресла, – Это проверено?

– Так точно!

– Надо же… В голове не укладывается, – едва слышно пробормотал Первый, затем громко добавил: – Почему он так поступил? Он же должен понимать, что нелегалу не выжить в современном мире!

– Не могу знать.

– Ясно. Значит так, максимально быстро выясни, всё что возможно. Высылаю тебе подмогу.

Спустя четыре часа Первый уже был в курсе произошедшего. Антон Владимирович Рогов, один из отцов криотехники, подложил свинью нереальных размеров. Проломив череп клону номер пять, он тут же стал единоличным администратором инфоузла криоцентра и погрузил тело исходного образца своей дочери Вероники обратно в криокамеру. Но самое главное – он заблокировал возможность принудительного извлечения всех пациентов из криокапсул. Более того, он успел сообщить всем бодрствующим сознаниям потенциальные последствия их выхода в реальность. Описывая ситуацию настоящего момента, исказил всё, что только возможно. Да ещё и нагрузил тонну чудовищных негативных домыслов и выдумок.

Прошло ещё несколько часов. Первый всё также одиноко сидел в кресле. Сил не оставалось. Проблема извлечения доноров с каждым мгновением угрожающе перевоплощалась в неразрешимую. А это несло не только опасность прекращения роста числа новых клонов. Проблема была куда глубже. Перспектива удачного проведения завтрашней процедуры слияния рушилась как карточный домик. Передача клонам отрицательных эмоций была равносильна заражению смертельным вирусом. Первый это отлично понимал, но был бессилен. И осознание собственной беспомощности ещё сильнее вгоняло в тоску.

Неожиданно раздался тихий стук в дверь. Первый с трудом промямлил:

– Да…

На пороге показался Восьмой. Он медленно пригладил непослушный ёжик седых волос, сделал короткий кивок и негромко проговорил:

– Первый, есть новые сведения.

Первый молчал. Восьмой потоптался несколько секунд и продолжил:

– Мы пытались взломать блокировку. Но, к сожалению, получилось только хуже.

– Хуже? – Первый повернул голову и отрешённо посмотрел куда-то сквозь вошедшего.

– В доменах некоторых камер это сказалось на виртуальных хронопотоках.

– И что?

– Последствия пока трудно прогнозируемы. Но в любом случае, надо как можно быстрее извлечь биоматериал.

– Ну, что ж… Ты принёс просто отличные новости! – саркастично воскликнул Первый, – Ты думал мне отрицательных эмоций мало?

– Простите, но это ещё не всё.

– Как?

– При изучении документации криоцентра мы обнаружили архивные файлы, которых не было в официальном реестре. Из них следует, что мы ничего не знали о замороженных первого яруса.

– Что за бред?! На первом ярусе нет криокамер! Я руковожу центром уже сорок лет.

– Есть. Судя по записям, это были первые экспериментальные заморозки. Которые проводились ещё без подключения криокамер к пси-доменам.

– Восьмой, прости меня, – Первый уронил голову на грудь, – Я не думал, что эта беда так ударит по тебе. Вон как ты поглупел. Прости! Я должен был сберечь хотя бы образцовые копии, но…

– Не беспокойтесь, Первый. Я не слетел с катушек. Я отлично помню, что опыты по разморозке пациентов конца двадцатого и начала двадцать первого века провалились. И тому причиной было неверное понимание криопроцессов.

– Именно, – Первый горько усмехнулся, – Замороженное тело с длительной дисфункцией сознания не подлежит разморозке.

– Но это не касается тех, кто был заморожен без тела.

Первый поначалу решил, что ослышался. Но затем быстро сообразил, что психика Восьмого уже дала заметную слабину. “Чёрт! А ведь я даже не проводил слияние. Чувствительность эталонов оказалась куда выше…” Но поток черных мыслей был настойчиво прерван Восьмым.

– Первый! Мы нашли человека, который был заморожен без тела!

Первый посмотрел в полные спокойствия глаза. Что-то шевельнулось в душе, и он решил ухватиться за соломинку и попробовать изо всех сил притормозить наступающее безумие клона.

– Как человек может быть заморожен без тела? Без тела вообще не бывает человека, – пояснил с максимально достоверной улыбкой.

– Бывает. Если тело погибло в аварии, а остался жить только мозг. И у нас есть такой пациент!

– Погоди… Что? – Первый не поверил своим ушам.

– Первый, не смотрите на меня как на двинутого. Да, ваши отрицательные эмоции бьют не хуже стальной плети. Но эталонная серия – есть эталонная серия. Мы часть вас. Мы даже больше, чем ваше собственное тело. Так выслушайте меня.

– Да…

– Этот человек… Точнее, мозг этого человека смог пережить заморозку без пси-домена. А значит, он ничего не знает о нашем мире. Для него всё ещё идёт радостное двадцать первое столетие. Его можно извлечь безо всяких проблем.

– И какой от него будет прок?

– Думаю, огромный.

– Что?

– Из-за блока Рогова мы теперь не можем принудительно извлекать из криокамер биоматериал. Но любой бодрствующий пациент может выйти из криосна. Выйти по своему желанию.

– Ну, так они и не желают! – Первого начало раздражать неторопливое изложение.

– Мы сделаем так: изолируем смежные домены. Хватит им общаться. Объясним это делом рук помешанного Рогова. То, что хронопотоки пойдут в разброс – так ещё и лучше. А этот парень из двадцать первого века будет шикарным агитатором за выход в реальность. Одно дело сумбурный минутный выкрик Рогова, и совсем другое дело обстоятельные рассказы ныне живущего человека. Да, живущего в своей реальности. Но он-то об этом не знает. Поверьте, он будет искренен, как никто…

Глава 2. Даниил

Закат догорал с такой необыкновенной красотой, что ожидание грядущей темноты надвигалось словно конец мироздания. И никакие бриллианты звёздного неба не могли окупить потерю этого невероятного ало-золотистого волшебства… Казалось, берег окутывает вовсе не вечер, а происходит что-то куда более масштабное. Провал планеты в чёрную дыру? Гибель цивилизации?

Даниил передёрнул плечами, избавляясь от бегающих по спине мурашек. “Да что со мной?! В самом деле! Ну, и мысли… Хорошо, что это всего лишь сон”. Молодой человек поспешил отвернуться от буйства красок над морем и начал разглядывать творящееся на берегу. А там никто не ведал о мучивших Даниила страхах: бегали дети, степенно беседовали старики, прогуливались парочки… Как в любой вечер. Как всегда. Но в этот раз всё казалось иным. Слишком резкие тени, непривычно насыщенные цвета. Всего несколько секунд созерцания убедили в полном отсутствии окружающей гармонии.

“Так! Это явно кошмар. Скорее всего, вылезет из моря годзилла или спрут какой-нибудь. Тонн так на двести”. Даниил с опаской посмотрел на царящий штиль. Но деланным спокойствием бывалого путешественника в мире сновидений было не провести. Он решительно вцепился в стальные поручни и приготовился к неизбежному. Страх Даниила не терзал. Он давно был побеждён полным осознанием нереальности происходящего. Молодой человек смотрел на тревожные картинки и с интересом ожидал нового подарка от подсознания.

Минуты бежали, солнце готово было вот-вот скрыться за горизонтом, но ничего не происходило. Даниил всё сильнее вглядывался в закат, отчётливо понимая, что именно оттуда стоит ждать сюрпризов. Но в этот раз подарки что-то запаздывали.

“Мда… Походу, сон завис как старый комп”. И действительно, окружающее пространство замерло словно залитое застывшим стеклом. Не двигались волны, замерли беспокойные дети, ветер не шевелил газетные листы. Молодой человек неторопливо прошёлся мимо превратившихся в манекены жителей, задумчиво погладил зависший в воздухе чей-то футбольный мяч. Касание пальцами грубой кожи мяча нехотя оцарапало безмолвие мира едва слышным шуршанием. Даниил разочарованно хмыкнул и уже решил начать процедуру пробуждения, когда до слуха донесся едва различимый звон. Словно где-то далеко-далеко задели тончайшую струну.

Даниил медленно повернулся к морю и поражённо уставился на разрезавший панораму мост. Да, конструкция была далека от выполнимых в реальности строений. И видя такое в сновидении, можно было не удивляться. Но только не Даниилу. Опытный путешественник в пространстве грёз отлично понимал, что сейчас находится в том типе сна, которому такие выверты совершенно не характерны.

Молодой человек не спеша приблизился и с интересом осмотрел непонятную конструкцию. Мост оказался узок – не более метра шириной, и целиком выполненный из стекла. Выходя из каменной кладки причала, он не имел никаких опор. Даниил задумчиво ступил на прозрачную ленту, уходящую стрелой к бушующему закату, и прислушался с собственным ощущениям. Сделал он это просто по привычке. Хорошо зная своё подсознание, пугаться было бессмысленно. Но внезапно прямо перед лицом вспыхнула предупреждающая надпись: “Ещё рано!”

– Что за бред?! Это что ещё за оповещения?

Но ему никто не удосужился ответить.

– Мда… Называется, решил устроить себе вечернюю прогулку по набережной. Блин! Хотел просто отдохнуть ото всего. И вот нате-пожалуйста! Что это за фокусы?

Так недовольно ворча, Даниил топал по мосту в неизвестность. Но не успел он сделать и пары десятков шагов, как от непонятного ужаса сердце бешено заколотилось, дыхание стало сбивчивым, а лицо тут же покрылось испариной. Даниил рухнул на корточки и начал испуганно озираться.

Секунды неторопливо текли, а через стеклянный бортик не было заметно никаких изменений окружающего мира. Наконец, отдышавшись, молодой человек осторожно поднялся. И уже решив продолжить путь, автоматически оглянулся. Сердце ухнуло и замолкло, сознание же едва не взорвалось от лавины давящего страха, ибо берег теперь являл вовсе не застывшую панораму с детально проработанными персонажами и отличным дизайном ландшафта. Всё пространство позади Даниила оказалось залито в стекло, будто вытекшее из сказочного моста. Гигантская прозрачная стена уходила ввысь, сверкая на солнце, а внутри неё, всё также беззаботно улыбались обездвиженные горожане.

Даниил прекрасно осознавал, что эта застывшая стена, разящая мертвечиной, выпорхнула откуда-то из давно позабытых детских страшилок о кунсткамере. Он отлично понимал, что это пустой сон, что выйти отсюда проще простого… Но всё это понимание в единое мгновение было смыто волной накатившей жути. Даниилу ужасно захотелось сжаться в комочек и провалиться куда-нибудь подальше от этой несокрушимой громады.

Неожиданно перед глазами вновь вспыхнула надпись. Теперь она нахально вопрошала: “Желаете продолжить перемещение?” И тут сознание наконец-то ухватило потерянные бразды правления. Страх в невообразимо короткие доли мгновения переплавился в ярость. Из горла сам собой вырвался крик: “Чёрта с два!”, а ноги уже несли Даниила к берегу. Каждый шаг, каждое касание моста придавало сил и скорости. Уже подлетая к омерзительной преграде Даниил ощутил как превратился в настоящую живую ракету.

– Ага! Вот я тебя сейчас!..

***

Глаза распахнулись мгновенно. Действительность в несколько секунд растворила трясущие тело эмоции сновидения. Наполненная утренними лучами солнца комната являла собой воплощение безмятежности и защищённости.

Даниил сладко потянулся, затем резво вскочил и автоматически глянул на экран мобильника.

– Да что ж это такое! Сегодня ж у меня выходной! – и молодой человек со стоном повалился обратно на кровать.

Но растревоженные мысли не желали угомоняться и изо всех сил противились возвращению разума в мир грёз. А в голове, словно листки органайзера, уже шелестели планы этого дня. И Даниил, скорчив кислую мину, недовольно вылез из постели.

Погружённый в размышления о насущных проблемах, молодой человек прошествовал в ванную. Тщательно расчесав недавно наведённую на голове британку, грустно посмотрел в отражение серо-стальных очей и недовольно буркнул:

– Мда… Раньше ты мне нравился больше. Ладно, надо пожрать.

Но в холостяцкой кухне не нашлось для завтрака ничего кроме пары кусков плавленого сыра, что ещё сильнее испортило настроение. И давнишнее решение навестить родителей встало с новым уровнем актуальности.

Утреннее солнце только-только готовилось к полуденной жаре, пока лишь робко проглядывая сквозь густую листву деревьев. Прошедший ночью ливень напоминал о себе едва заметными остатками ночной прохлады и невероятным благоуханием воспрявшей зелени. Час апогея июльской жары ещё был далёк, и город купался в гармонии тепла и свежести. Кислый настрой Даниила был моментально смыт могучим потоком положительных эмоций, и парень с наслаждением протопал пешком четыре квартала. Родной подъезд панельной пятиэтажки одарил хорошо знакомыми ароматами. В голове автоматически вспыхнуло: “В сны необходимо добавить обонятельных впечатлений!” Сделав такую отметку, Даниил распахнул дверь в отчий дом.

– Привет, ма! Как вы тут?

– Здравствуй, сынок. Ты б почаще заходил, – мать укоризненно покачала головой, – А то всё по телефону, да по телефону.

– Мать, ну не начинай! Я ж на новой работе. Приходится впахивать. И не жаловаться на сверхурочные!

– Даня, я всё понимаю. Но ты хоть соображаешь, что я даже не знаю как сохранила рассудок, пока ты был в больнице? Если бы Андрей Николаевич не поспособствовал, я даже и не представляю, что было бы.

– Ма! Я отлично помню, что Андрей Николаевич помог с приобретением искусственного тела, когда моё родное размазал по асфальту грузовик. Но и ты не забывай, на каких условиях я его получил.

– Сынок, ну разве говорят об условиях, когда тебе предложили новую жизнь? Да, кредит огромный, но разве твоя жизнь не стоит этих денег? А наша с отцом? Ты ж наш единственный сын!

– Мам, не беспокойся. Я всё понимаю, – Даниил обезоруживающе улыбнулся и примирительно поднял руки, – Я безумно рад, что мне помогли с биотелом и с трудоустройством. Конечно, с детства я не мечтал о должности рекламного агента фирмы “Satellite”. Но что поделать? Не все мечты сбываются.

– Именно! – материнскую благость как ветром сдуло, и перед Даниилом уже стояла хорошо знакомая строгая мать, – Потому быстро ешь, и марш на работу!

– У меня сегодня выходной, – прочавкал сын, уплетая вожделённую рисовую кашу.

– Что? Ах, ты негодник! Почему вчера не сказал? С отцом бы на дачу поехал.

– Мать, у меня и сегодня есть дела.

И не желая слушать материнских нотаций, Даниил поспешил ретироваться.

***

Время перевалило за полдень, и вымотанный беготнёй по городу Даниил наконец-то смог передохнуть. Пот лил в три ручья. Молодой человек давно махнул рукой на вымокшую и вновь высохшую рубашку. Мамин завтрак был давным давно переварен, но есть не хотелось. Искусственное тело автоматически требовало лишь необходимое количество пищи и не докучало хозяину неприятными ощущениями. С жаждой дело обстояло гораздо хуже. При интенсивной потере влаги приходилось пить исключительно дистиллировку. И в её поисках молодой человек уходил всё дальше и дальше от намеченного маршрута. А нужного напитка в попадавшихся то тут, то там киосках как назло не было. Даниил уже готов был наплевать на инструкцию и выпить что угодно, когда в очередном крытом павильоне обнаружилось требуемое.

Не помня себя от восторга, Даниил проглотил первую ледяную поллитровку. Вторую уже пил неторопливо, жмурясь и причмокивая, словно пресытившийся жизнью котяра. Но вот и вторая бутыль опустела, и наслаждающийся выходным днём рекламный агент фирмы “Satellite” наконец решил, что пора наплевать на оставшиеся планы и двигать домой. На персоналке ждали два новых блокбастера, просмотр которых стоял у Даниила в приоритете первого уровня.

Молодой человек поднялся с лавки и тут же удивлённо замер. Он находился в том самом месте набережной, откуда во сне смотрел на сказочный мост. Всё вокруг было как в давешнем сновидении: и дети с мячиком, и шуршащие газетами старики, и почти идеальный штиль. Только до заката было ещё далеко.

Он осторожно приблизился к ограждению. Ладони ощутили полированные трубы из нержавейки.

– Надо же! Точно как во сне…– пробормотал Даниил и повернулся к берегу.

Мир застыл…

Шок от увиденного был столь велик, что душевных сил не хватило даже на крик ужаса. Даниил просто таращил глаза и хватал ртом воздух. Всё было как в ночном видении: и висящие в небе чайки, и замершая в прыжке детвора. Но самое поразительное – давящая тишина. И только Даниил осознал её как главный источник страха, крик вырвался наружу.

– Что с вами? Вам плохо? – ломающийся мальчишеский голос неожиданно резко выдернул его из тенет липкого ужаса.

Не веря свои ушам, Даниил поднял голову и огляделся. Он лежал сжавшись в комок прямо на плитах тротуара, а рядом на корточках сидел мальчишка-подросток, испуганно пытавшийся выяснить, что с ним. В первые минуты Даниил не мог выдавить ни слова. Но постепенно придя в себя, дрожащей рукой утёр выкатившиеся слёзы и срывающимся голосом прошептал:

– Что это было?

– Было? – озадаченно переспросил мальчуган, – Вы прижались к поручням ограждения и кричали. Вы этого не помните?

– Помню… – пробормотал Даниил, разглядывая встревоженного ребёнка. В первое мгновение молодой человек даже не понял, что с мальчишкой не так. Лишь спустя несколько секунд сообразил: необычайно большие серые глаза смотрелись совершенно непривычно на типично азиатском лице.

– Что у вас болит? Вызвать скорую?

Но Даниил уже пришёл в себя. Биотело имело избыточное количество встроенных датчиков. И они все до единого отчитались о безупречном состоянии искусственного организма. Даниил медленно поднялся, испуганно осмотрел собравшуюся рядом небольшую толпу неравнодушных граждан и извиняющимся тоном поведал первое пришедшее на ум:

– Простите, пожалуйста… У меня была фобия открытых пространств. Я… впервые вышел к морю.

Придя домой, Даниил сразу же связался с сервисным отделом. Дежурный техник компании “Satellite”, услыхав, что сбой произошёл у их штатного рекламного агента, тут же переключил звонок на руководителя ремонтного подразделения. Неожиданно в телефонной трубке зазвучал мягкий девичий голосок:

– Здравствуйте! Я руководитель сервисной службы компании “Satellite”. Чем могу помочь?

Слегка ошарашенный тем, что начальник технарей обладает столь нежным голосом, Даниил торопливо изложил суть инцидента. Но руководящая дева видимо лишь в голосе имела слабину. Не вешая трубки, она тут же удалённо подключилась к системе мониторинга биотела, сверилась со всеми основными показателями, пару раз на кого-то прикрикнула и через несколько минут томительного ожидания резюмировала:

– Господин Вишняков, у вас произошёл локальный сбой четырёх нейродатчиков. Ничего страшного.

У Даниила свалилась гора с плеч.

– Ох! Спасибо вам огромное! Я уж подумал, что хана моему телу.

– Ну, что вы! Вы же не хуже меня знаете, насколько наша продукция надёжна. И всё же, пожалуйста, посетите нас завтра для проведения глобального теста.

– Спасибо! Но, наверное, на диагностику не приеду. В ближайшие дни работы невпроворот.

– Понимаю. Но хочу напомнить, что вы не рядовой клиент. Вы наш рекламный агент, а значит, лицо компании!

– Хорошо. Извините. Завтра приеду, – Даниил вздохнул и совершенно искренне добавил: – Ещё раз: спасибо вам от всей души!

Когда экран мобильника погас, молодой человек грустно пробормотал:

– Ибо кроме души у меня всё поддельное…

Глава 3. Сервисный центр

Утром, коротко сообщив начальству о необходимости посетить технарей, Даниил отправился в сервисный центр. Сидя у окна комфортабельного электробуса и вдыхая ароматы кондиционера, снабжённого блоком симуляции запахов природы, молодой человек неожиданно поймал себя на том, что уделяет пустяковому сбою слишком много внимания. В голове всё навязчивее крутился вопрос: а вдруг я действительно могу останавливать время? Ведь все особенности сопряжения искусственного биотела и природного мозга до конца не изучены… Но все эти мысли тут же разбивались о неумолимые аргументы логики, что в реальном мире в его распоряжении лишь сработанное на заводе тело, и никакое глобальное влияние на мироздание ему не под силу. И всё же душа мечтателя не желала с этим мириться, и Даниил опять скатывался в пучину сладостных иллюзий.

Неожиданно мелодичный голос объявил требуемую остановку. Молодой человек нехотя очнулся от грёз и выбрался на солнцепёк. Перед ним во всей красе сверкала двухсотэтажная башня корпорации “Satellite”. Выполненная целиком из стекла и стали, она высилась над соседними отнюдь не маленькими зданиями как акулий плавник над мелкой рябью волн. Даниил несколько секунд любовался отражающимися в гигантской поверхности облаками, а затем торопливо зашагал ко входу.

Через циклопический холл молодой человек проходил не впервые. Но каждый раз Даниила не покидало ощущение нахождения внутри громадного ледяного айсберга. Всё, от белоснежного мрамора под ногами и хромированной стойки ресепшн до уходящих ввысь затейливых хрустальных светильников-сталактитов, вызывало ассоциации с чертогами снежной королевы.

Лифт бесшумно опустил рекламного агента на минус третий этаж, где он попал в совершенно иной мир. Здесь не было ни дорогущих костюмов, ни накрахмаленных сорочек, не пахло дорогим парфюмом. А вместо фигуристых офисных див по коридорам, знавшим только искусственное освещение, носились бородатые мужики в спецовках. От такого разительного контраста Даниил даже слега обалдел и не сразу сориентировался с направлением. Но вынырнувший словно из ниоткуда очкастый толстячок проворно подхватил незадачливого визитёра под локоть и в несколько секунд доставил в приёмную руководителя сервисной службы.

Слово “приёмная” меньше всего подходило для места, в котором оказался молодой человек. Это было какое-то фантасмагорическое смешение склада, ремонтного цеха и отдела перспективных разработок. Вдоль стен тянулись ломящиеся от запчастей стеллажи, готовые вот-вот обрушиться под непомерным количеством инженерной рухляди. Рядом с ними находились столы ремонтников, которые тоже отнюдь не блистали чистотой и порядком. Кое-где из-за завалов даже казалось, что они являются необычными продолжениями настенных хранилищ. В центре помещения располагался широченный голографический экран, отображающий сразу несколько десятков информационных слоёв, сплошь исчёрканных непонятными формулами и набросками.

Попялившись несколько секунд на это техногенное безобразие, Даниил сообразил, что в помещении отсутствует самое важное для приёмной – дверь в кабинет начальника. Обложив тут же втихомолку тупого проводника, рекламный агент поспешил выбраться в коридор.

Заглянув в соседние кабинеты, молодой человек с удивлением обнаружил нескольких техников, головы которых целиком были погружены в персональные гиперобъёмы, а руки по локти запущены в неведомые аппараты. Отвлекать их вопросами показалось в высшей степени кощунством, и Даниил решил отловить кого-нибудь в коридоре. Буквально через пару минут блужданий на него налетел нескладный тощий парень в фирменной спецовке.

– Подождите, пожалуйста! – взмолился Даниил.

– А? – вскрикнул парень неожиданно высоким голосом и уставился на незнакомца.

– Простите! Мне нужно найти приёмную руководителя сервисной службы.

– Зачем? – тощий тут же подозрительно сощурился.

– Видите ли… – Даниил даже растерялся от такой неожиданной наглости, – Я сотрудник отдела рекламы. В моём биотеле произошёл сбой нейродатчиков. Меня пригласили на тестирование.

Услышав это, тощий техник надменно выпятил губу, бесцеремонно оглядел Даниила с ног до головы и полным спеси фальцетом процедил:

– Кабинет 03-05.

После чего развернулся и уже нарочито важной поступью скрылся за поворотом. А Даниил ещё несколько мгновений оторопело глазел вслед странному собеседнику, пытаясь выстроить в голове понимание произошедшего разговора.

– Позвольте пройти! – нежный женский голосок разом вывел молодого человека из оцепенения.

Даниил вздрогнул и обернулся. На него в упор смотрели огромные бирюзовые глаза в обрамлении струящихся платиновых волос.

– Извините! Пожалуйста, проходите.

Парень прижался к стене, пропуская худенькую невысокую девчушку, несущую в руках огромный бумажный стакан кофе. Она едва заметно кивнула и одарила молодого человека такой беззащитной улыбкой, того чуть не хватил сердечный приступ.

Даниил автоматически стёр выступившую испарину. В голове метались мысли одна нелепей другой. “Да, что ж это за место такое?! То хамят, то околдовывают… Приёмную даже не найти! Чёрт, надо было ту девушку спросить… Или надо было не спрашивать, а… А что?..” Размышляя подобным образом, Даниил брёл по запутанным коридорам минус третьего этажа. Нумерация помещений тоже ясности не вносила. Единственное, что удалось понять – все номера кабинетов начинались с 03. Но дальше шла полная неразбериха.

Поплутав ещё немного, Даниил неожиданно наткнулся на пищевой уголок – в тупичке за нагромождением коробок приютилась кофемашина с кулером, а на замызганном холодильнике стояли аж три микроволновки. Рядом сгрудились несколько упаковок разовой посуды. Хмыкнув, молодой человек развернулся, но сделав пару шагов застыл как вкопанный. Расширившиеся от ужаса глаза уставились на стеллаж, который сам по себе начал отъезжать от стены. Перепуганный работник рекламного отдела отпрыгнул в сторону и даже завопил:

– Это ещё что за хрень?!!

Оказалось, что металлические полки были прикреплены прямо к дверному полотну. Неискушённый в столь рачительном использовании рабочего пространства рекламный агент с интересом осмотрел конструкцию. Она оказалась весьма прочной: каркас крепился на три стальные петли. Ход был настолько мягкий и бесшумный, что даже у далёкого от техники человека в памяти всплыло словцо “подшипник”. Тут же пришло понимание, что в приёмной запросто могло быть несколько незамеченных им дверей. Подивившись местным особенностям, молодой человек заглянул в открывшееся за волшебной дверью помещение. Оно оказалось банальным туалетом, которым Даниил и решил воспользоваться. Но только в двери мягко щёлкнул замок, как в коридоре послышались шаги. И секунду спустя раздались голоса, в одном из которых был безошибочно узнан визгливый фальцет тощего техника:

– Я тебе говорю, скоро всё будет в норме. Эту ведьму выкинут.

– А если нет?

– Ещё как “да”! Сейчас к ней этот клоун из рекламщиков пошёл. Стопудово такой косяк ей не простят.

– Может это и не её косяк?

– Её! Я уже утром всё проверил.

– А вдруг она захочет скрыть это? Ты же знаешь, что она далеко не дурочка.

– Не получится. Я ей жучка воткнул.

– Когда?

– Сейчас, когда она за кофе побежала.

– Думаешь, она не заметит?

– Сильно сомневаюсь. Она держится за место, а значит будет занята только этим идиотом. А жучок через полчаса самоуничтожится. Ну, а уж как красиво передать запись руководству – это потом обдумаем. Понял?

– Блин! Ну, ты и рисковый парень!

– А то! Стану начальником, помогу и тебе подняться…

Затем послышался мягкий шлепок дверцы холодильника, шуршание каких-то пакетов и удаляющиеся шаги.

Даниил не верил своим ушам. “Так та куколка и есть их начальник? А они её подсидеть собираются! Вот сволочи!” Но что предпринять в этом случае было совершенно не ясно. “Что ж делать? Догнать их и устроить драку? Да ну, детский сад какой-то! Пойти к ней и сказать, что её хотят подставить? А вдруг не поверит? Может, просто позвонить и сказать, что был пьян? Но у неё остались данные удалённого теста… Так что же делать?..” Молодой человек несколько секунд ломал голову, пока внезапно не осознал, что лучше всего ничего не делать. “Поеду на работу и просто забуду о сбое”.

И действительно, досадная неполадка нейродатчиков тут же вылетела из головы. В отличие от белокурой красотки, которая целиком заняла все его мысли.

Даниил заскочил на родной двадцать восьмой этаж, где располагался отдел рекламы. Перекинулся несколькими фразами с сослуживцами, доложил начальнику о небольшом сбое, на ходу придумав легенду о выходе из строя нейродатчика обонятельных ощущений. После чего стремительно отбыл в место постоянного дислоцирования – Северо-западный центр криогенных технологий.

Наслаждаясь бесшумной поездкой в электробусе, Даниил раз за разом перебирал в памяти секундное общение с неведомой феей. Планы по знакомству с ней строились тысячами и тут же отвергались. В конце концов, изрядно утомившись, молодой человек решил восстановить всю цепочку событий, что привела к этой необычной встрече.

Авария… Да, всё началось именно с неё. Выжить шансов не было. Но мозг не пострадал. И это давало мизерную надежду. Родители отлично понимали, что для приобретения невероятно дорогого искусственного тела не хватит никакого доступного простым смертным кредита. А потому щедрое предложение руководства корпорации “Satellite” показалось отчаявшимся старикам не меньше чем чудом господним. Это позднее Даниил сообразил, что угодил в жуткую пожизненную кабалу. Осознание этого факта приводило в неописуемое бешенство. И молодой человек поначалу даже и не думал сдерживаться, ломая мебель, крича на родителей, разбивая о стену кулаки и просто рыдая в подушку. Но, как не уставала повторять мама, любая пожизненная кабала хороша наличием жизни. Даниил соглашался и постепенно успокаивался.

И вот теперь он сам работает, завлекая в такую же неволю наивных простачков. Поначалу это казалось верхом цинизма, но постепенно он убедил себя, что ситуации его клиентов далеки от безвыходности. Хотя смотреть на это можно было по-разному. Необычность их положения была в том, что все они находились в глубокой заморозке. Мода на сохранение безнадёжно больных в криокамерах началась ещё в конце двадцатого века. Но в середине двадцать первого выяснилось, что все ранее замороженные люди никогда не смогут быть оживлены.

На заре эры криотехнологий считалось, что глубокая заморозка аналогична коматозному состоянию. Последующие же исследования опровергли это предположение. Оказалось, что замороженное тело, в котором длительное время не функционирует сознание, уже не может быть возвращено к жизни. Обнаружение данного факта поставило под вопрос само существование мировой индустрии криоконсервации. Но никто не собирался разрушать то, во что были вложены колоссальные суммы. А потому заинтересованные лица тут же выделили грант невиданной щедрости для быстрейшего выхода из создавшейся ситуации. И решение не заставило себя ждать. Были спроектированы и построены плазмокристаллические процессоры, обеспечивающие столь высокую вычислительную мощность, что без труда обслуживали любые запросы мозга закованного в лёд пациента. Это подняло стоимость криоконсервации на порядок. Однако, как ни странно, поток клиентов только увеличился.

Используя уникальный пси-интерфейс, замороженные люди могли бесконечно долго находиться в виртуальном мире. В нём можно было реализовать любую причуду, без труда воплотить самую невероятную фантазию. Первоначально многие весьма уважаемые учёные и даже светила науки были против предоставления пользователям полной вседозволенности, мотивируя это тем, что после обретения всемогущества в искусно нарисованном мире, никто не захочет возвращаться в переполненную проблемами действительность. Но к счастью, подавляющему большинству клиентов центра заморозки довольно быстро приедалось всевластие. Отсутствие фантазии для мало-мальски приличного развития виртуального мира приводило многих пользователей в глубокую депрессию. Это, в свою очередь, породило целое новое направление в дизайне – разработку сверхреалистичных виртуальных миров.

И всё же действительность людям была привычней. Именно на возвращении замороженных персон в реальность и строилась одна из ключевых бизнес-стратегий корпорации “Satellite”. Для этого была обанкрочена и выкуплена компания, создавшая гигантскую сеть криоцентров, которые, в свою очередь, поддерживали существование десятков тысяч погружённых в лёд хомо сапиенсов.

В одном из таких центров и трудился Даниил. Рекламный агент подключался к виртуальным доменам замороженных и, изо всех сил напрягая красноречие, расхваливал преимущества искусственного организма. Обладая заводским биотелом, Даниил зачастую находил весьма нестандартные плюсы, о которых профессиональные маркетологи не могли и подумать. Не мудрено, что процент успешных сделок у Даниила был довольно высок. И всё же частенько попадались субъекты, ни в какую не желающие расставаться с нарисованной вселенной. Они не поддавались ни разумным доводам, ни уговорам родни. Порой, казалось невозможным понять, что твориться в голове такого упрямца. Даже для опытных психологов это были задачки без решения. Даниилу же не раз чудесным образом удавалось вывести человека из плена сладких грёз виртуальной реальности. Как это происходило он не рассказывал никому, отлично понимая, что на этом держится его благополучие. В секрет сына не были посвящены даже родители.

Впервые это случилось на вторую ночь, после злополучной аварии. Извлечённый из погибшего тела мозг плавал в питательном растворе. Не получая привычных сигналов от тела, разум, тем не менее, отлично сознавал, что жив и решил восстановить обычный темп жизни. Пришедший следом сон надолго вывел Даниила из равновесия. Молодой человек отлично понимал, что частенько ночные грёзы дарят ни на что не похожие видения и совершенно неведомые ощущения. Но то, что снова и снова стало происходить по ночам более всего напоминало принудительную подписку на просмотр фильма “Мысли моих соседей”.

Почти каждую ночь Даниил ощущал себя совершенно другим человеком. Он мог быть и стариком, и юной девочкой, быть дружелюбным или нелюдимым, работать или бездельничать, писать стихи или истомлять разум научными расчетами. Но при всём разнообразии картинок странного человеческого калейдоскопа, во всех этих снах был один, объединяющий их момент – люди, жизни которых наблюдал Даниил, жили вокруг него.

Поначалу это забавляло молодого человека. Ведь мать постоянно сетовала, что Даниил рос замкнутым ребёнком и дичился соседей. Дескать, теперь это вышло боком. Но со временем он ощутил, что с этими грёзами не всё так просто. Ночь за ночью наблюдая жизнь как друзей, так и едва знакомых, молодой человек уловил, что те всегда далеки от душевного равновесия. Иной раз это бывал приступ гнева или обиды, тоски или затаённой радости. Но чаще всего человек волновался, словно в предвкушении чего-то. Понять, что ожидает тот или иной знакомец, было невозможно. Но попытки разгадать это странное состояние необычайно увлекали Даниила.

Природу этого чувства Даниил выяснил случайно. Однажды, сидя дома, он погрузился в детские воспоминания, переживая, казалось бы, давно забытые ребяческие обиды. А потом неожиданно всплыло стёртое из памяти лицо первой школьной любви… Вот тут-то его словно как током ударило. Даниил сообразил, что в эти моменты его подключения те люди размышляют о самом главном для себя. Пусть эти мысли зачастую не оформляются в слова и даже не имеют чётких образов, но молодой человек точно знал – каждый его нырок в чужую жизнь происходит в момент ухода того от обыденности.

Но полностью дар подсматривать за настроениями окружающих раскрылся в самый неожиданный момент. На испытательном сроке Даниил получил задание уговорить одного своенравного пациента на переселение в искусственное тело. Старикан, как на зло, оказался тем ещё упрямцем. Он ни в какую не желал тратить деньги на биотело, а был готов торчать в криокамере вечно. Молодой человек истратил последние остатки красноречия, но ничего не добился. Но когда позднее, уже выйдя из виртуального домена несговорчивого пациента, он задремал на диване в офисе, то неожиданно поймал себя на том, что сознание раздвоилось. Одна часть охотно подтвердила, что человек расслабленно сидит в помещении криоцентра, другая же… Другая жила печалью давешнего узника криокамеры.

Даниил несказанно поразился произошедшему. Ему стоило невероятных усилий удержать себя в этом состоянии. Но когда контроль над двумя потоками сознания стал стабильным, парень двинулся вглубь переживаний старика. И вот тут-то его и ждала разгадка.

Когда позднее родители стали замечать непривычные засыпания Даниила средь бела дня, то непременно ругали за переутомления на работе. Сын же лишь загадочно улыбался, благоразумно помалкивая, что только благодаря этим снам и смог удержаться на таком непростом месте.

Глава 4. Неясности

Оказавшись в фойе криоцентра, Даниил был немало удивлён витавшим вокруг напряжением. Никто не разговаривал, не доносилось мурлыканье успокаивающей музыки, что ласкала слух посетителей. Даже рыбы в гигантском аквариуме, казалось, застыли в каком-то непонятном недоумении. Рекламный агент уже собирался привычно прошествовать мимо поста службы безопасности, но не тут-то было! Знакомый охранник неожиданно состроил грозную мину и, поприветствовав нарочито суконными словами, попросил предъявить удостоверение.

Когда же от Даниила потребовали пройти тест сетчатки глаза, молодой человек изумлённо запротестовал:

– Тест сетчатки глаза? Вы серьёзно? Вы же отлично знаете, что у меня искусственное тело!

– Не беспокойтесь. Это универсальная модель сканера. Он считает с вашей радужки цифровой код.

Даниил пожал плечами, но безропотно выполнив требования секьюрити, всё же поинтересовался:

– Слушай, а что, собственно, происходит?

Но насупившийся страж, демонстративно не желающий выказывать, что отлично знает Даниила, пробурчал:

– Стандартная проверка. Проходите!

Миновав последнюю рамку сканера, сбитый с толку молодой человек потопал в сторону своего кабинета. Но не успев дойти до двери пары шагов, услышал, как его окликнули:

– Дан, привет! – голос с хорошо знакомой хрипотцой принадлежал Стасу Шурыгину.

Стас трудился в криоцентре на должности техника-электронщика. Они познакомились в самый первый рабочий день Даниила. Худой, нескладный инженер хоть и был очень вежлив, предупредителен и тактичен, а в работе педантичен и необычайно исполнителен, однако регулярно умудрялся получать выговоры от начальства. Причиной тому были постоянные нарушения дресс-кода, а точнее – полное отсутствие причёски. Да, на голове этого представителя технического персонала творилось чёрт знает что. То ли копна, то ли гнездо… Именно эта неряшливость, с болью напоминающая Даниилу его самого до аварии, и подтолкнула нового рекламного агента к знакомству со Стасом. Даниил неоднократно ловил себя на мысли, что порой смотрел на него как на своё отражение. В такие минуты он даже жалел, что техник тёмно-рус, и глаза у него карие.

Стас неуклюже догнал Даниила, сунул для рукопожатия узкую ладонь и, скорчив скорбную мину, пробубнил:

– Слушай… Я опять кошелёк посеял. Одолжишь на обед?

– Опять потерял? – брови Даниила поползли вверх от удивления, – Ну, ты даёшь! Сколько раз ты свою карточку восстанавливал? Тебя банк ещё не послал с такой архаикой?

– Нет, – Стас расплылся в улыбке, – Им приятно, что есть клиенты, пользующиеся антикварными услугами.

– Угу. Как же… Это только тебе так кажется. Ты их деланные улыбки не принимай за чистую монету. Хотя… За те деньги, что с тебя регулярно сдирают, за перевыпуск древней карты можно и не только улыбнуться. И как ты ещё не удосужился выпросить банковские расписки на пергаментах с сургучёвыми печатями?

– Дан, кончай издеваться!

– Ладно. Пожуём на мои, – Даниил приложил электронный ключ к замку и тут же спохватился: – Слушай, а что сегодня на проходной творится?

– А ты не в курсе?

– Нет.

Они прошли в кабинет. Даниил уселся в рабочее кресло, которое тут же начало подстраиваться под выбранную хозяином позу. Такие кресла, обладающие конформной авторегуляцией были обязательны для тех немногих счастливчиков, кто подключался к системе виртуальной реальности через пси-интерфейс.

Даниил ежедневно гостил в виртуальных доменах пациентов криоцентра и за несколько месяцев работы успел навидаться такого, что запросто можно было съехать с катушек. Лежащие в заморозке, но бодрствующие разумом творили в своих мирах такое, что порой хотелось или кричать от ужаса, или рыдать от зависти. Программисты и дизайнеры зачастую ночи на пролёт корпели над воплощением пожеланий страдающих в одиночестве узников криокамер. Сами же пациенты получали в своё распоряжение упрощённые, но не менее действенные рычаги управления собственным миром. Порой, наблюдая за виртуальными бесчинствами, Даниил закипал гневом. Но быстро успокаивался, вспоминая, что волшебные миры для несчастных пациентов лишь нарисованная сказка. Средневековая резня и постъядерный ад, гигантские звездолёты и бесчисленные загадки затонувших цивилизаций, дичайшие вакханалии и тишина райских кущ…

Казалось, привыкнуть к этому невозможно. Но мало-помалу всё это для Даниила стало обыденностью. Снежный ком впечатлений потихоньку укатывался, уплотнялся, незримо таял. И, осознавая иллюзорность виртуальных красот, рекламный агент постепенно перестал удивляться. Но своё первое погружение в цифровую пси-реальность он помнил до мельчайших подробностей.

Попав впервые в виртуальность, разработанную корпорацией “Satellite”, Даниил был шокирован уровнем отображения окружающего мира. Нет, это была вовсе не та нарисованная реальность, где зависали миллионы геймеров, и которую невозможно было сравнить с опостылевшей действительностью. Оказавшись в тестовом домене, Даниил осознал, что такое истинное погружение в параллельный мир. Мир, наполненный не только картинками и звуками, но и исчерпывающим набором осязательных впечатлений. А уж про гамму ударивших в нос ароматов и говорить было нечего.

Он бродил по каменному крошеву, чувствуя каждый камешек подошвами ног.

Сквозь полотняную рубашку, щекоча кожу, то и дело прорывался тёплый ветер.

В нос летела сказочная смесь ароматов соснового бора, южного моря и грозового озона. Глаза резала невероятная чёткость картинки – он будто глядел на мир сквозь фантастический бинокль, снабжённый функцией усиления цветопередачи. Когда же неожиданно ощутил, что силы его тела тоже значительно выше, он метнулся к развалинам замка и одним прыжком заскочил на высоченную крепостную стену. Повинуясь неудержимому, бившему через край восторгу, Даниил завопил что было мочи в радостном безумстве…

Едва молодой рекламный агент оправился от шока первого виртуального путешествия, он набросился на техника с вопросом: “Почему на основе пси-интерфейса не построить глобальную сеть?” На что Стас разразился грустной получасовой тирадой о невообразимо сложном технологическом процессе производства плазмокристаллов и, как следствие, неподъёмной для рынка информационных систем цене.

И вот сейчас Даниил крутил в руках бесценный шлем виртуальной реальности, но мысли были далеки от грядущих впечатлений сказочного цифрового мира. Он поднял глаза на техника и вторично поинтересовался:

– Так что случилось?

– Вот вызовут на допрос к безопасникам, узнаешь.

– Что за бред! Какой ещё допрос? – Даниил испуганно вытаращился на друга.

– Да, не трусь. Уже почти всех перетрясли. Ищут какого-то постороннего.

– Чего?

– Шефу померещилось, что к нам проник кто-то левый. Вот и пошла свистопляска. А как по мне, так у него просто начался маразм. Вот и всё.

Прокомментировать это предположение Даниил уже не успел. В дверь заглянул начальник охраны и пригласил рекламного агента на беседу.

Следующие двадцать минут Даниил с удивлением выслушивал какие-то стандартные до тупоумия вопросы и давал максимально понятные односложные ответы. Делал он это не напрягаясь и даже не задумываясь. Происходящее не имело к нему никакого отношения. Он и слыхом не слыхивал о проникновении в центр посторонних и даже с трудом представлял, кому и для чего это вообще могло понадобиться. Задававший вопросы безопасник удовлетворился полным недоумением Даниила и уже готов был распрощаться с ним, когда рекламный агент, неожиданно для самого себя, задал вопрос:

– А можно взглянуть на нарушителя? У вас же есть записи с камер слежения.

Безопасник хмыкнул и включил запись. Сперва экран показывал лишь пустой коридор, но потом… У Даниила земля ушла из-под ног. Потому что на экране возникла маячившая в памяти миниатюрная фигурка. Да, ошибки быть не могло. Волны длиннющих платиновых волос покачивались в такт шагов точь-в-точь как и при их давешней встрече…

Даниил едва не вскрикнул. Но, к счастью, биотело было отрегулировано на приличный уровень управления эмоциями. И молодой человек лишь сдержанно покачал головой.

– Нет. Я её не знаю.

***

Вечерело. Даниил вышел на свежий воздух, несколько раз глубоко вдохнул. Со стороны могло показаться, что парень весь день томился в духоте, и не было в тесном офисе не то что ультрасовременной климатической установки, но даже старенького кондиционера. А Даниилу сейчас хотелось чего-то совершенно непривычного, нового…

Он бросил кислый взгляд на сверкавший в заходящем солнце фасад криоцентра и побрёл в неизвестном направлении. Весь день он ломал голову над вопросом: за каким чёртом понадобилось руководителю сервисной службы департамента биотел тайно проникать в криоцентр? Версии тысячами роились в голове, но ни одна не тянула на сколько-нибудь удовлетворительное объяснение. В конце концов, устав играть в догадки, молодой человек остановился на том, что у каждого в жизни есть тайны.

Голова постепенно очищалась, настроение выравнивалось. Будоражащие ум проблемы зафиксировались на дальнем рубеже памяти погасшими маяками. И сейчас Даниил просто наслаждался прогулкой. Вокруг него благоухал фимиам окутавшего город вечера, под ногами мягко шуршал чисто вымытый тротуар, а незаметно сгущающиеся сумерки неслышно шептали о тщетности рабочей суеты и звали нырнуть в подступающий карнавал ночи.

Молодой человек завернул в летнее кафе, очень кстати оказавшееся поблизости. Уют этого заведения сразу бросался в глаза. Плетёные стулья и миниатюрные столики прятались в тени радужных зонтов, а витавшие вокруг ароматы запросто могли заворожить самого отъявленного гурмана. Не мудрено, что найти свободное место оказалось непросто. Но Даниилу повезло. Веснушчатая и улыбчивая официантка тут же принесла горячий как лава кофе и пару золотистых круассанов. Окружающая гармония постепенно перетекала в самые неприступные уголки разума, и лицо молодого человека само собой расплылось в широченной улыбке. Шум городских улиц магическим образом трансформировался в наполненную летним очарованием мелодию. Глаза радостно взирали на проходящих и летящих мимо в авто, на весёлые блики окон и витрин…

И тут Даниила будто ударило током. Через витрину магазина напротив маячила знакомая фигура. Худенькая, невысокая девушка с огромной гривой струящиеся платиновых волос. У парня перехватило дыхание. Он напрягся, изо всех сил разглядывая загадочную деву. Внезапно нахлынул страх, что стоит ему пошевелиться, и принцесса растает как сказочная снегурочка. Но девушка, как ни в чём не бывало, продолжала неторопливо перебирать наряды. Даниил зачарованно смотрел, забыв обо всём на свете. Превосходно отрегулированные глаза искусственного тела отметили невероятно бледную кожу. Молодой человек, ранее не терпевший отсутствие даже минимального загара, теперь же с блаженством взирал на будто выточенные из слоновой кости руки и ноги. Движения девушки были настолько плавны, что в голове парня шелохнулось подозрение в искусственности происхождения и её тела. Но додумать эту мысль он не успел. Девушка, словно почувствовав, что за ней наблюдают, обернулась в сторону Даниила. Их взгляды встретились на какой-то миг. Этого было достаточно, чтобы молодой человек потонул в водовороте бирюзовых глаз. Когда же девушка одарила его своей едва заметной улыбкой, то он окончательно утратил контроль над собой.

Очнулся Даниил лишь когда ворвался в магазина женской одежды. По его внутреннему ощущению рывок через улицу занял не более пары секунд. Но в торговом павильоне уже никого не было…

Глава 5. Инга

Восток полыхнул столь неожиданно, что в реальности любой бы мигом решил, что никакой это не рассвет, а натуральный ядерный взрыв. Ибо ничто иное не могло в считанные мгновения растворить царящую на небе непроглядную черноту и залить пространство теплом и светом. Но Даниил привык и не к таким выкрутасам сновидений. Он автоматически прищурился и, усмехнувшись, привычно щёлкнул пальцами. Незамысловатый жест запускал во сне процедуру создания различных вспомогательных объектов. В этот раз солнцезащитные очки не появились. Это немало озадачило. Повторный щелчок также не возымел никакого действия. Даниил уже хотел выругаться, но не тут то было! В следующее мгновение он ощутил, что полностью утратил контроль над происходящим.

Он одиноко стоял на берегу и беспомощно таращился на поднимающееся над горизонтом светило. Невыносимо жгло глаза, но отвернуться и даже опустить веки не было никакой возможности. Не хватало сил сделать даже вдох. Тело ему не принадлежало, а разум готов был вскипеть от ужаса. Сознание металось в голове, вопя в предвкушении ещё большей опасности. И вот когда рассудок почти достиг критической точки, сдерживающие цепи разом рухнули.

Даниил кулём повалился наземь. Прерванное дыхание заработало на полную катушку, гоня в истомлённые лёгкие морской воздух. Пальцы судорожно загребали ещё не успевший нагреться песок. Тело колотила крупная дрожь. Рубашка была насквозь мокрой от пота. Молодой человек с ужасом понял, что каким-то непостижимым образом сновидение перешло во что-то совершенно реальное. Никогда ранее с ним такого не случалось.

Полежав ничком несколько минут, он осторожно приподнялся и осмотрелся. Тело привычно слушалось, сознание чётко ощущало себя в сновидении. Даниил стёр с губ прилипший песок и уже вознамерился было проснуться, но какая-то шальная мысль просигналила: “Не спеши!”

“А действительно! Куда это я тороплюсь? Ну, испугался. И что? Когда-то ведь я тоже с ума сходил от ночных кошмаров. Почему бы теперь не попугаться?” Он встал, отряхнулся и, уже владея ситуацией, осмотрелся повнимательнее. Вокруг был обычный для грёз идиллически чистый пейзаж: лазурное море, безоблачное небо, белый песок… Это всё он видел во сне сотни раз. А вот дальше было куда интереснее. Полоска пляжа переходила в ровный травянистый ковёр, устилавший подножие циклопической горы, широкими террасами уходящей в небо.

Горизонтальные выступы были столь безупречно ровными, что не возникало и тени сомнения в их искусственном происхождении. “На них явно должно что-то располагаться” – промелькнуло в голове. Одни выступы были невелики – разве что беседку поставить, а другие же запросто могли нести на себе бетонные многоэтажки. Но никаких строений Даниил не увидел. Вокруг царила тишь. Хотя назвать местность необитаемою язык не поворачивался. Напротив, искусно выровненный травянистый покров явно не рос без надзора.

Даниил медленно подошёл к краю травяного ковра. Зелень была столь сочна, что даже у бывалого путешественника в мире грёз она вызывала резь в глазах. Молодой человек недовольно скривил рот и с удивлением обнаружил висящие тут и там хрустальные капельки. “Роса? Надо ж…” Тут его внимание привлек просвет в траве. Узкая, хорошо протоптанная дорожка, слегка виляя между неровностями местности, убегала в сторону далёкого леса.

“Ну, что ж. Посмотрим, куда ведёт эта тропа.” Но едва он ступил на неведомую стёжку-дорожку, как за спиной раздались голоса.

– Зачем ты его привёл? – тихий девичий голос был столь хорошо знаком, что Даниил едва не подскочил. Он вознамерился обернуться, но не тут-то было! Тело опять вышло из повиновения. И молодой человек, застыв истуканом, лишь слушал чужой разговор. Благо, голоса были столь отчётливы, что казалось, говорившие стоят всего в паре метров позади. Незнакомый ломающийся голос, явно принадлежащий мальчишке-подростку, недовольно возразил:

– Ну, ты ж его сама выбрала!

– Это не значит, что можно вмешиваться в процесс.

– Инга! Ничего плохого я не делаю. Пусть посмотрит.

– Да он же ничего не может увидеть!

– Но он должен учиться.

– Должен? Не слишком ли многого ты хочешь от его природы?

– Природа здесь ни при чём! Стоит ему напрячься, и он увидит.

– Неужели?

– Более того, насколько я могу судить, ты даже затормозить его полностью не смогла.

– Что? – в голосе девушки проступил столь явственный страх, что Даниил от всей души захотел отвесить пацану подзатыльник.

– А то! Он слышит нас!

Собрав волю в кулак, Даниил рванулся, что было сил. И тут же с грохотом свалился с кровати…

***

В голове крутилось одно-единственное короткое имя “Инга”. Оно не просто лишало покоя, за это утро оно породило невероятную гору загадок и непонятностей. Первая оглушила сразу после попытки найти начальника службы поддержки. В справочнике контактов технарей никакой Инги не было и в помине. Там вообще не было ни одной особы женского пола.

Но данный факт нисколько не убавил решительности Даниила. Он набрал номер дежурного спеца и попросил соединить с начальником сервисной службы. Тут его ждал второй сюрприз. Через несколько секунд ответил причмокивающий старческий голос, который заверил молодого человека, что тот говорит с самым настоящим руководителем департамента сервисного обслуживания и ремонта биотел. И что он возглавляет это подразделение уже не один десяток лет, а никакой Инги здесь никогда и в помине не было. Если же молодой человек не верит, то может послать официальный запрос. Это несколько охладило пыл и позволило пораскинуть мозгами над создавшейся ситуацией.

Даниил просидел в полной тишине несколько минут, рожая в голове одну фантастическую идею за другой. Но время было неумолимо, а ничего более-менее результативного на ум так и не пришло. Молодой человек со вздохом поднялся и начал собираться на работу. Наскоро перекусив, он выбежал к остановке. Сверкающий стеклом электробус подошёл секунда в секунду. Мягкое кресло привычно приняло тело очередного пассажира, кондиционер обдал порцией свежести. Даниил не стал слушать любимые мелодии, что обычно мгновенно настраивали на активные действия, не хотелось ему и смотреть в окно. Утопающий в лете город сейчас лишь раздражал молодого человека. Ибо кипящий мозг по прежнему терзал воображение, строя бесполезные гипотезы.

В какой-то момент Даниил понял, что задача не имеет решения. От осознания этого его едва не стошнило. Он судорожно вынул из портфеля бутылку воды и трясущейся рукой поднёс к пересохшим губам. Глоток живительной влаги влил новые силы. И тут же откуда-то пришло понимание, что для решения задачи просто не хватает вводных.

Даниил обалдело посмотрел на себя со стороны. “Господи! Да я в пятнадцать лет был разумнее! Что ж со мной творится? Так. Надо успокоится. И сделать… Что ж сделать? Да пока, наверное, ничего. Буду собирать информацию! Как там говорится в пословице? Побеждает тот, кто умеет ждать. Вот и подождём…” И он тут же провалился в короткий сон без сновидений.

Мягкий мелодичный звон вернул сотрудника рекламного отдела фирмы “Satellite” к действительности. Даниил сошёл с подножки электробуса, поднял левую руку и нарочито медленно посмотрел на часы. Этот бесполезный жест зачастую вызывал удивление и даже непонимание окружающих, чем несказанно веселил молодого человека. Ведь наручные часы вышли из употребления ещё до его рождения. Уже в конце двадцатого века хронометры начали встраивать во что только можно. Все таскали с собой различные нафаршированные сотнями опций мобильные устройства. И конечно, каждый гаджет имел простейшую функцию учёта времени. Даниилу даже в этом не было нужды – искусственное тело автоматически выводило эту информацию на внутренний дисплей. Ему невероятно приятно было хоть в чём-то быть похожим не просто на человека, а на человека из прошлого.

До начала рабочего дня было ещё двадцать минут, а значит можно не спеша прогуляться до криоцентра и спокойно поразмыслить над первоочередными планами. Солнце ласково светило в уголок глаза, словно всеми силами старалось ободрить хмурого юношу. Под ногами уютно шуршал тёплый асфальт, а в нос летели немыслимые букеты запахов парковых растений.

Но Даниил строго-настрого запретил себе думать о чём-либо кроме работы. Нужно было срочно набросать примерный план отчёта. В голове выстроился давно не дававший покоя ряд перспективных переселенцев в искусственные тела, которые нежданно-негаданно, все разом отказались от выхода из криокамер. Этот странный факт чрезвычайно напрягал молодого рекламного агента. “Да что же это такое?! Столько усилий… И всё зря, что ли? Всё же было хорошо! Уже больше половины должны были железно на этой неделе наслаждаться реальным миром. Нет… Тут явно что-то не так. Точно, что-то случилось…” От ощущения личной обиды Даниил даже сжал кулаки и злобно глянул на сверкающий стеклом вход криоцетра. Архитектурное воплощение урбанистического стиля проходной теперь показалось ему холодным и зловещим. Но делать было нечего, и рекламный агент, скорчив недовольную мину, зашагал к рабочему месту.

– Дан! Здоров! Ты чего набычился? Проблемы?

Даниил нехотя поднял глаза на выходящего из здания напарника по рекламной деятельности.

– Угу. Ты чего тут? – вопрос получился слишком грубым, и Даниил попытался тут же смягчить: – Ладно, прости. Но ведь ты ещё неделю должен быть в отпуске?

– Ага! Во всю отрываюсь! – парень тут же расплылся в улыбке, – Я к Стасу решил заглянуть. У меня персоналка дурит. Вот ему относил.

– К Стасу? Артём, ты чего темнишь? У тебя гарантийный аппарат. Да и будет ли Стас напрягаться?

– Просто так не будет. А машинка моя уже без гарантии. Я ж прошивку сменил.

– Хм… Делать тебе нечего.

– Дан, ну ты реально загруженный. Чего случилось?

– Чего? А то ты не в курсе, что работа встала? Меня вообще никто не хочет слушать. Удивляюсь, как ещё в домены пускают.

– Ах, ты об этом. Да, наслышан. Не знаю, даже что и делать будем. Сам боюсь думать о выходе из отпуска. Рогов подгадил, мама не горюй!

– Что? – Даниил удивлённо воззрился на собеседника, – Рогов? Он-то тут причём?

Но услышать ответ ему было не суждено. Резкая трель мобильника неожиданно прервала разговор. Артём охнул, судорожно потряс руку Даниила и, что-то стремительно тараторя в телефон, кинулся к остановке электробусов.

Даниил озадаченно почесал в затылке. “Мда… Дела… Интересно, каким боком тут Рогов виноват? Он же давным-давно вышел из криокамеры…” Размышляя на эту тему, рекламный агент не заметил, как миновал проходную и коридоры, и очнулся только когда обнаружил себя уже сидящим в собственном кабинете. Ещё раз пробежав глазами список новоявленных отказников, Даниил решил сегодня во что бы то ни стало добиться успеха. Хотя бы одного, но железно уговорить на переход в биотело. Он без колебаний надвинул шлем виртуальной реальности, при этом видя себя не меньше чем рыцарем, идущим в последний бой.

Увы, в этот раз его ждало жестокое поражение. Шестнадцать из двадцати двух пациентов вообще не пожелали общаться. Разговор с остальными тоже не складывался. Это было ясно с самых первых мгновений. Видя раз за разом недовольно сжатые губы и презрительно сощуренные глаза, Даниил всё сильнее впадал в отчаяние. Наконец поняв бесполезность любых усилий, молодой человек вывалился в реальность. Руки дрожали от гнева, и остатки сил ушли, чтобы сдержаться и не запустить мокрый от пота шлем в стену. В душе бушевал настоящий ураган ярости. Но длился он недолго. Автоматический регулятор искусственного тела подавил излишнюю выработку адреналина, норадреналина и кортизола. И молодой человек постепенно успокоился.

До конца рабочего дня оставались какие-то полтора часа. Но смертельно уставший рекламный агент и это время решил потратить с пользой. Он открыл дело Рогова, но ничего нового там не обнаружил. Антон Владимирович Рогов, профессор и доктор наук, один из главных разработчиков криокамер последнего поколения, был заморожен в начале века вместе со смертельно больной дочерью. Два месяца назад оба были извлечены и стали обладателями биотел. Даниил тут же увидел перед собой спокойное лицо немолодого учёного. Впервые встретившись в виртуальном домене, он поразился контрасту невероятно живых часто моргающих глаз и совершенно каменной физиономии, которая не менялась ни при каких ситуациях. Но тихая и рассудительная речь мигом смывала подозрения, что перед тобой какой-то нелепо нарисованный бот. Рогов любил поговорить, но куда сильнее он обожал слушать. После первого же разговора Даниил понял, что проблем с этим пациентом не будет. Так и произошло. Антон Владимирович быстро принял решение на выход из криокамеры, а также подтвердил согласие на извлечение дочери. Всё было прекрасно. Что же случилось?

Даниил бросил взгляд на почти неиспользуемый монитор, хмыкнул и включил терминал. Вспыхнувший экран тут же нарисовал приветливую мордашку, а звонкий голосок вопросил:

– Чем могу помочь?

– Рогов Антон Владимирович. Недавно приобрёл искусственное биотело в компании “Satellite”. Найти его контакты!

Виртуальная собеседница на миг задумчиво изогнула бровь, а затем огорошила:

– По указанным данным никого найти не удалось.

– Что? – от удивления Даниил даже разинул рот.

– Повторяю, – голос собеседницы прибавил громкости, – По указанным данным никого найти не удалось. Следующий запрос?

Молодой человек, ни говоря ни слова, вырубил комп. После чего застыл, опустив подбородок на сцепленные в замок пальцы. Стороннему наблюдателю могло показаться, что Даниил погружён в глубокие раздумья. В действительности же голова рекламного агента полнилась звенящей тишиной. Не было ни мыслей, ни идей. Минуты бежали, а молодой человек всё так же смотрел в дверной проём обесцвеченным взглядом.

Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге возник Стас. Он подозрительно уставился на друга, затем приблизился и пощёлкал пальцами перед самым носом.

– Ну, что ещё? – обессиленно выдавил Даниил.

– Да вот думаю, ты чокнулся или ещё нет.

– Почти.

– Может в кабак зайдём? А то ты совсем плохой.

Даниил завистливо посмотрел в смеющиеся глаза техника и безразлично бросил:

– Можно.

***

Они сидели в летнем кафе и не спеша поедали шашлыки. Настроение Даниила было столь паршивым, что даже обожаемое блюдо казалось безвкусным. Говорить не хотелось совершенно. Стас же напротив болтал, не переставая. Когда же мимо столика пробегала миленькая официантка, то взъерошенный техник просто захлёбывался в восхвалениях прожаренному на углях мясу.

– Стас, кончай хохмить, – Даниил нехотя прервал восторженный словесный поток друга, – Ты не в курсе, что там с Роговым?

Стас замер на полуслове, как-то странно посмотрел на товарища и глухим незнакомым голосом прошептал:

– Рогов? А почему ты спрашиваешь?

– То есть, как почему? – Даниил преисполнился раздражения, что даже не обратил внимания на смену тона собеседника, – У меня к чёрту полетела вся работа, клиенты как один пошли в отказ. Артём почему-то свалил это на Рогова.

– И что?

– Вот и я про тоже! Рогов был нормальным клиентом. Получил биотело, дочку им снабдил… Всё ж было превосходно. А теперь его найти невозможно! Где это видано? Даже если бы он погиб, то… – Даниил осёкся и уже сам зашептал: – Неужели биотело отказало, и чтобы замести следы его удалили изо всех баз?

– Думаю, тут дело в другом, – Стас вмиг погрустнел, – Видишь ли, его дочь не получила биотело.

– Что?! Бред какой-то! Я сам оформлял документы. Вероника Рогова проходила полный цикл восстановления.

– На бумаге.

– Как? – Даниил был изумлён, что не заметил как уронил на пол кусок лаваша.

– А вот так! Ты знал, что у его дочери было повреждение психики? Оно, увы, оказалось гораздо серьёзнее, чем описали диагносты при заморозке.

– Повреждение психики? Первый раз слышу.

– Я сам узнал совершенно случайно. Оказывается, Веронику заморозили не из-за болезни.

– Ты что-то путаешь! Ведь её состояние…

– Знаю! Её состояние было кошмарным. Но не по причине болезни. Её похитили. И требовали выкуп. Отец пошёл на всё чтобы собрать деньги. Но подонкам этого было мало, вот они и издевались над ней как могли.

– Да что ты такое говоришь?!

– Правду, Дан. Чистую правду. Её не просто насиловали. С неё с живой снимали кожу, обливали кипятком и ещё чёрт знает что делали. Это были какие-то психопаты, которым-то и деньги, видимо, не особо были нужны. Естественно, после всего случившегося, спасти её можно было только моментально погрузив в криокамеру. Рогов не смог вынести жизни без дочери, потому написал заявление на заморозку и выпил яд… – Стас залпом опрокинул бокал красного вина, стиснул тощие кулаки и с надрывом выдавил: – У тебя нет допуска в детские домены, потому ты понятия не имеешь, что девчонка творит в своем мирке.

– Что?

– Оттачивает самые изощрённые способы убийства. К ней в гости уже давно никто не желает заходить. В последнее время даже отец её не навещал. Ибо смотреть на это просто невозможно. Это, дружище, ад в чистом виде.

– Погоди-ка! Если всё так, то её надо лечить.

– Надо. Но как? Я слыхал, что пытались к ней заслать психиатра. Так ничем путным это не кончилось.

– Ну, а отец что же?

– Вот тут самое непонятное, – Стас опять понизил голос, – Антон Владимирович, как я понимаю, сам тронулся, от того, что дочь осталась пленницей криокамеры.

– Думаешь?

– Угу. Видимо, он перепугался, что дочь может остаться совсем одна в криоцентре. Потому распространил во всех доменах весьма странную информацию.

– Какую? – от нетерпения у Даниила даже вспотели ладони.

– Престраннейший бред, что наш мир вовсе не такой, какой был раньше.

– Э… И что тут такого?

– Ты не дослушал. Он сообщил, что всё вокруг кишит одинаковыми клонами, что все упиваются только идеей увеличения числа собственных копий. А в остальном полный хаос: экология планеты уничтожена, животные вымерли, даже техника давно никому не нужна.

– Господи! Что за бред?!

– Бред, говоришь? А как ты объяснишь, что в этот бред поверили все пациенты? И поверили безоговорочно!

Глава 6. Рассказ Стаса

Только ввалившись домой и сбросив обувь, Даниил почувствовал как вымотался за день. Рухнув со стоном на диван, он долго лежал, уткнувшись лицом в обивку. Царящая в голове мешанина мыслей никак не желала приходить в порядок. И молодой человек всерьёз опасался, что это может вылиться в настоящее торнадо, которому снести рассудок – раз плюнуть. Ухватившись за этот здравый вывод, Даниил с трудом принял сидячее положение и оглядел тонущую в сумраке комнату. Из приоткрытой двери был виден кусок коридора, освещённый проникавшим через кухонное окно уличным светом.

“Так, опять окно оставил настежь. То-то комары налетели. Мда… Надо закрыть” Даниил поднялся, добрёл до кухни. Там, ощутив подступившую жажду, сделал несколько глотков холодной дистиллировки. Побежавшая вниз волна живительной влаги тут же натолкнула на ещё более радикальные меры. Он распахнул дверь ванной, скинул одежду и влез под ледяные струи воды. Стремительная смена ощущений так резанула по нервам, что весь громадный клубок неразрешимых проблем мигом вылетел из головы. А последующее растирание твёрдым как рашпиль полотенцем и вовсе привели молодого человека в приподнятое настроение. “Так! Вот это уже кое-что! Теперь надо чайку сварганить и телек посмотреть. И ни о чём не думать!”

Выпив горячего, крепкого и сладкого чаю вкупе с купленными накануне пряниками, молодой человек с наслаждением предался просмотру давно желаемого боевика. Два часа, наполненные грохотом взрывов, погонями и перестрелками пролетели незаметно. Даниил глянул на часы и аж присвистнул – было далеко за полночь. Искусственное тело хоть и обеспечивало мозгу весь доступный комфорт, но освободить от нужды во сне не могло.

Голова опустилась на тощую прохладную подушку, глаза уставились на теряющийся во тьме потолок. Ещё недавно бушующие мысли теперь робко шевелились в сознании. Молодой человек не желал давать им волю, здраво рассудив, что вряд ли что-то может быть полезнее хорошего сна. Но тут перед глазами неожиданно всплыло лицо Стаса. И нечто странное показалось Даниилу во взгляде хорошо знакомого товарища. “Так. Это что-то новенькое. Раньше я не замечал у него такого выражения лица. Видимо, придётся заглянуть в его сон. Мда… А ведь хотел просто выспаться…“ И держа перед собой образ Стаса, Даниил начал постепенно сползать в дрёму.

Но ничего получилось. Молодой человек оказался в бессмысленной, погружённой в туман местности. Так бывало всегда, когда не удавалось войти в чей-то сон. В первую же ночь после выхода на новую работу Даниил попытался проникнуть в ночные видения директора криоцентра и впервые обнаружил этот странный блок. Тогда он ещё был уверен, что это временное явление. Однако потраченные впустую несколько ночей подряд явственно дали понять, что вторгаться во сны можно далеко не ко всем. И вот теперь такой же фокус произошёл со Стасом.

Даниил открыл глаза. В комнате было по-прежнему темно. Часы показывали начало четвёртого. В голове ещё витали обрывки неудачной попытки вторжения, но холодный расчет уже вовсю предъявил права на проснувшийся организм. Молодой человек не торопясь взбил подушку, сделал несколько глотков воды и снова улёгся. “Так. Со Стасом не получилось. Странно… Пофигу! Пройдусь по пациентам”. И Даниил выхватил первый всплывший в памяти образ вредного отказника.

Глухая стена! Ничего не получилось. Даниил удивился этому странному факту, но не более. Он рванулся вперед к следующей цели. Но и тут его ждало разочарование. Раз за разом пытаясь проникнуть в сны пациентов, он вываливался в ненавистное покрытое туманом болото. Под утро вконец вымотанный Даниил лежал и тупо смотрел в потолок. Осознание факта утраты волшебного навыка ставило под удар всё, что молодой человек успел запланировать на будущее.

Лёжа в кровати и наблюдая подступающий рассвет, Даниил вдруг остро осознал бесполезность любых усилий. Ударило по самолюбию всплывшее укоризненное лицо матери, мелькнул расстроенный, махнувший рукой отец. Пролетели довольные физиономии преуспевающих друзей. Вспыхнул всклоченный Стас, бесстрастный директор помахал перед носом приказом об увольнении. И последним появилось лицо Инги. Она глянула на Даниила с такой смесью жалости и отчаяния, что парень разрыдался в голос.

А затем пришло и понимание тотальной бессмысленности всего. Он лежал и тупо наблюдал как новое утро наполняет комнату светом. Мерзко протрещал будильник. Когда-то Даниил специально скачал для него самую гадкую трель, что смог найти в сети. И вот теперь бездушная электроника мстила ему за тот выбор. Молодой человек, не глядя, нажал на сенсорной панели “отбой” и перевернулся на другой бок. Идти на работу уже не имело смысла. Зарывшись в подушку, бывший рекламный агент тут же почувствовал, как ему хочется спать. “Вот! Самое время насладится сном! А то всё завидую деду с первого этажа. Вот прямо сейчас начну спать по шестнадцать часов в день! Плевать на работу! Плевать на безработицу! На всё плевать! Буду спать!” И вспоминая старика-соседа, Даниил свалился в сон.

Спустя пару мгновений он обнаружил себя на стройплощадке. Вокруг гудела работа, сновали мужики в грязных робах, грохотали отбойные молотки, ревели какие-то механизмы, в нос били совершенно непривычные запахи гари… Неожиданно кто-то хлопнул по плечу. Но вместо того, чтобы обернуться, Даниил смачно сплюнул и выматерился странно знакомым голосом… Молодой человек обмер от счастья. Он был во сне старика.

– Работает! – восторженный крик разорвал утреннюю тишь.

Переполненный энтузиазмом Даниил рванул на работу. Времени было в обрез, но клокочущая энергия требовала немедленного выхода. И молодой человек решил плюнуть на незапланированный износ биотела и добраться в криоцетр бегом. Ступни нырнули в ещё неразношенные кроссовки, тело приятно зачесалось от шерстяного спортивного костюма. Непривычные для рабочего утра ощущения только подлили масла в разгорающийся огонь положительных эмоций. Даниил неожиданно для самого себя загоготал во всё горло, кинул в рюкзак лакированные туфли, туго свёрнутый немнущийся офисный костюм, а сверху затолкал папку с рабочими документами. Последним под молнию полетел отключённый мобильник.

Безупречно настроенное тело летело словно ракета сквозь городское утро. Ветер свистел в ушах, асфальт полыхал под стремительно мелькавшими подошвами. Суставы, кости, мышцы идеально управлялись искусственным вестибулярным аппаратом. Сердце же разгоняло по телу кровь не хуже электронасоса. В какой-то момент молодой человек выпал из реальности. Он будто откинулся на спинку и расслабленно опустил руки. Словно водитель, передавший управление автопилоту. Тело Даниила всё также вихрем летело по тротуару, а разум блаженствовал, созерцая через глаза-иллюминаторы проносящийся мимо пейзаж…

Но весь положительный настрой был в несколько минут уничтожен вполне заслуженной выволочкой. Рекламный агент почти четверть часа выслушивал претензии, с каждым мгновением ожидая от всё сильнее накалявшегося начальника выкрика “Уволен!” Но выплеснув на подчинённого все накопившиеся обвинения руководитель неожиданно завершил разнос строгим последним предупреждением. И вконец растерянный молодой человек уныло поплёлся в свой кабинет.

– Ты чего такой мрачный? Уволили что ль? – вынырнувшая из-за угла радостная нечёсанная физиономия Стаса ни на йоту не подняла настроения.

– Отвянь! Если бы уволили, то я бы домой пошёл.

– Ну, а вещички забрать?

– У меня есть что забирать? – Даниил горестно плюхнулся в кресло и зло посмотрел на друга, – Это раньше… В прошлой жизни я держал на работе сменную обувь, рубашку, всякую мелочёвку.

– А теперь что же?

– А теперь я практически не потею. Мне плевать на жару и холод. Мне ничего не нужно! Понимаешь?! – Даниил не заметил, как перешёл на крик.

– Э… Ты это… Притормози, – Стас испуганно заёрзал в кресле.

– Прости, – Даниил мгновенно сник, – Шеф вкатил по самое не хочу.

– Отстаешь от графика?

– Угу.

– И не ты один. У всех ваших проблемы. Никто не хочет переходить в новые тела.

– Я так понимаю, что уже вся общественность в курсе? – Даниил отвернулся и принялся рассматривать закрывающие окно жалюзи.

– А тебе не плевать на общественность? – в словах Стаса неожиданно, но невероятно отчётливо прозвучала тоска.

Даниил посмотрел на техника и поразился произошедшей перемене. Стас не просто погрустнел, он словно постарел на десяток лет. Опустились плечи, осунулось лицо, даже поникла вечно нечёсаная кудлатая шевелюра. На какой-то миг у Даниила мелькнула мысль, что Стас стал похож на… Но понять на кого именно стал похож друг он не успел. Техник взрыхлил пятернёй космы, скорчил одну из своих любимых гримас и опять стал прежним Стасом.

– Я хочу сказать, что не только у вас проблемы. Ты вот работаешь со взрослыми пациентами. А знал бы сколько геморроя в детском секторе!

– Серьёзно? – Даниил удивлённо захлопал глазами, – А что там такое?

– Что… – техник так тяжко вздохнул, что рекламный агент невольно вздрогнул, – Это всё последствия “шалостей” Рогова.

– Последствия? Погоди… А он каким образом имеет к этому отношение? Разве он имел доступ в сектор несовершеннолетних?

– Имел или не имел – какая теперь разница? Он его получил. И это, увы, факт.

– Он хотел извлечь дочь самостоятельно? Зачем? Разве у нас неквалифицированные спецы? Или что? – от полного непонимания ситуации Даниил заморгал неестественно быстро.

– У меня нет доступа к информации такого уровня. Но боюсь, что ты прав. Видимо, он не поверил в невозможность разморозки Вероники. Скорее всего, при попытке извлечения Рогов понял непоправимость ситуации. Думаю, осознание этого факта его и сгубило.

– Что ты имеешь ввиду?

– Сдвинулся Антон Владимирович и начал нести бред. Чёрт! – Стас хрустнул сцепленными в замок пальцами, – Вот почему его сразу не остановили?

– И почему?

– А ты пойди к директору и спроси! – техник так зло глянул на Даниила, словно видел в нём персонального врага номер один, – А заодно поинтересуйся: куда подевались записи о существовании Антона Владимировича Рогова? Думаю, что проработаешь ты в этой должности не больше тридцати секунд. Или сколько там длится оформление приказа? Но вряд ли до этого дойдёт.

– Уф! – Даниил облегченно выдохнул, – Кончай пугать! Я и так… Еле-еле душа в биотеле.

– Конечно не дойдёт! – Стас через силу рассмеялся, – Пристрелят тебя. И всего делов.

– Чего?!

– Да шучу! Кто такой архаикой заниматься будет? Отключат удалённо тело, а потом назовут это сбоем. Или ещё как.

– Да что, в самом деле происходит?

– Никто точно не знает.

– И как быть?

– А как всегда: жить в условиях перманентной неопределённости.

В кабинете надолго повисло тягостное молчание. Даниил задумчиво изучал рисунок стола. Стас же откинулся, не обращая внимания на жалобный писк спинки кресла, и неотрывно созерцал потолок. Мысли каждого текли в совершенно противоположных направлениях. И если рекламный агент истомлял мозг попытками понять создавшуюся ситуацию, то техник был поглощен размышлениями о перспективах грядущего приёма пищи.

– Дан, ты уже пробовал новый омлет? Как он?

– Что? – Даниил сперва даже не понял вопроса, – Ты опять про жратву? Слушай, ну сколько можно, а?

– Если не нравится, могу вернуться к анекдотам.

– Кончай нести чушь! Ты прекрасно понимаешь, что у меня сейчас мозги другим забиты.

– Они заняты тем, что тебя вообще не должно волновать.

– Неужели?

– Именно!

– Хорошо. Тогда давай о деле, – Даниил произнёс это, нарочито понизив голос.

– О каком деле? – Стас скорчил скептическую гримасу, но всё же для порядка глянул на дверь.

– Расскажи о проблемах в детском секторе.

– Зачем?

– Возможно, мне удастся что-то понять.

На этот раз лохматый сотрудник технического отдела долго собирался с мыслями. Затем вытащил из кармана какую-то коробочку и щёлкнул незаметным тумблером.

– Это глушилка. На всякий случай. Видишь ли… Ситуация с Роговым, увы, рядовая.

– Что?

– Тихо! Слушай дальше. Сокрытие смертей пациентов – обычное дело в нашем центре.

– Не может…

– Заткнись и слушай! Времени мало. Эта малютка долго работать не может. Слишком продолжительные помехи тут же заинтересуют охрану. Так вот, дохнут пациенты тут нередко. А после выкрутасов Рогова всё вообще покатилось в чёртовой матери. Его вывихнутый мозг нарушил систему пси-доменов всего детского сектора. Если бы криокамеры просто отказывали, это ещё можно было понять. Но местный инфоузел начал реально сходить с ума. Такое впечатление, что каким-то волшебным образом безумие Рогова заразило и компьютерное хозяйство. Причём предсказать, а тем более исправить, сбои наши спецы не в силах. А обращаться к кому-то поумнее – не вариант. Такое не афишируется.

– А что за сбои?

– Разные. Но больше всего проблем приносят хронопотоки. Они теперь идут в доменах как угодно.

– То есть?

– Вот например была парочка – Андрей и Лина. Детишки находились в плену первой любви. Родственники, как водится, не поняли глубины их чувств. Вот и решили юнцы покончить с собой. Но до конца дело не довели, хотя организмы попортили себе изрядно. И как результат – оказались в наших криокамерах. По просьбе безутешной родни детишкам соорудили единый виртуальный домен, где те наслаждались друг другом в нарисованном раю. А после взлома Рогова их хронопотоки пошли вразнос: девушка старела, а пацан молодел. За три недели менялись как в обычной жизни человек за год!

– О, боже! И что было потом?

– Умерли, – сухо сообщил Стас.

– Что? Как?

– Причину так и не выяснили. Родня же успокоилась после выплаты страховки.

– А с остальными?

Но техник демонстративно поднял коробочку, щёлкнул тумблером и устало пробубнил:

– Пойдем, что ль, пожрём, а?

Обед показался Даниилу совершенно безвкусным. Где-то даже шевельнулась тревога, что надо бы проверить вкусовые сенсоры. И биотело тут же отрапортовало, что для обеспечения сохранности высокоинтенсивного мыслительного потока чувствительность внешних датчиков снижена до минимума. Молодой человек был не против. Погружённый в размышления над только что услышанным, он был рад, что окружающее пространство не мешает перевариванию совершенно немыслимых новостей.

Непривычная задумчивость рекламного агента была тут же замечена коллегами, которые мигом смекнули, что причиной угрюмости является не что иное, как утренний нагоняй руководства. И в бросаемых на Даниила взглядах то и дело сквозила жалость разной степени искренности.

Наконец, обеденный перерыв завершился. Молодой человек поднялся и неторопливо побрёл в сторону своего кабинета. Круговерть тревожных мыслей давно уже перешла на холостые обороты. И если час назад были основания полагать, что вихрь разума вот-вот превратится в мельницу идей, то теперь это всё больше напоминало унылый балаганный аттракцион.

Даниил уже взялся за ручку двери, когда с удивлением обнаружил доносящийся из кабинета разговор. Грустный едва слышный девичий голос произнёс:

– Он мучается от невозможности выдумать что-то новое в своей виртуальной вселенной.

– Это хорошо… Значит, зажжётся очередной маяк, – звонкие слова юноши полнились оптимизмом.

– Думаешь, получится?

– Думаю, Инга ему поможет…

“Что, чёрт возьми, происходит?!” – пронеслось в голове Даниила. И он рывком распахнул дверь. Но кабинет оказался пуст.

Глава 7. Направление работы

Утро наступило так стремительно, что всё бодрствующее население города недоумённо повернуло головы в сторону восхода. В затопившем мир вечном тумане уже никто не вспоминал, что небеса бывают прозрачными, а солнце может резать глаза. Это было столь необычно, что тысячи новообращённых клонов тут же получили ожоги сетчатки разной степени.

Директор криоцентра созерцал светило через слегка прикрытые веки. Кожа лица, много лет не чувствовавшая такого потока ультрафиолета тут же начала зудеть. Но старик не спешил опускать жалюзи. Он медленно погружался в пучину забытых ощущений. Разум, давно привыкший мыслить исключительно образами, словно листал позабытую книгу. Книгу, которую когда-то обожал, даже боготворил. Книгу, на которой был воспитан… В памяти медленно воскресали казалось бы окончательно похороненные образы, а за ними тянулись эмоции. Рука, будто позабыв волю хозяина, самовольно раздвинула жалюзи на всю допустимую конструкцией ширину.

Старик вздрогнул: в кои-то веки на расчистившемся небе сияло солнце. Оно ослепительно и безжалостно сорвало пелену с мира, и люди таращились на проглянувшие из-под вечного мрака уродливые остатки строений. Словно обглоданные кости тут и там торчали полуразрушенные небоскрёбы, зияли пустыми провалами глазниц некогда роскошные торговые павильоны. Будто изъеденные оспой стояли осыпающиеся жилые кварталы…

Уже много лет было заброшено городское и сельское хозяйство, прекратили функционировать водоснабжение и канализация, архаичные электростанции не подавали напряжение в ржавую проводку… Старая цивилизация догнивала. Но и природа не спешила занять когда-то отобранную у неё территорию. Кислотные дожди и радиация уничтожили фауну и практически добили флору. На месте буйных непроходимых лесов стыли под непрекращающимися ветрами голые пустыни. Вымершие океаны превратились в гигантские резервуары жидких нечистот.

Это ужасающая картина могла свести с ума любого человека прошлых эпох. Но члены общества всеобщего копирования не ощущали в окружающем мире никакого дискомфорта. Более того, подавляющее большинство молодых клонов упивалось идеей грядущей уникальности человеческого рода как единственного живого вида на планете. Старики же ещё порой вспоминали былые времена, и в их эмоциональных матрицах нет-нет да и проскакивали непонятные новообращённым клонам ноты тоски по ушедшему миру.

Вот и Павел Петрович Кущин, директор криоцентра, с позабытой тоской выискивал взглядом чахлую зелень. Впавшие карие глаза судорожно пытались отыскать в тени городских руин хоть что-то похожее на растительность. Но деревья давно сгнили, засыпанные клумбы и цветники истлели, а окаменевшие газоны невозможно было отличить от рассыпающихся тротуаров.

Со вздохом директор криоцентра опустил жалюзи, и тут же привычные к полумраку глаза обнаружили в комнате клона.

– Слушаю тебя, Второй.

– Пока похвастать нечем. Клоны Вероники продолжают бесчинствовать.

– Ты не меняешься, – директор слабо усмехнулся, – Как всегда начинаешь разговор с наименее худшей новости,

– Разве неизменность клонов не является постоянно радующим фактом?

– Ты прав. Недаром ты Второй. Так что там ещё?

– Если позволите, то я хотел бы ещё поговорить о Веронике.

Директор пожал плечами.

– Великий магистр принял наши извинения. Но вопросы остались.

Первый нарочито медленно прошёл вглубь комнаты, автоматически поддёрнул отглаженные по моде прошлых веков брюки и уселся в чёрное пластиковое кресло. Полюбовавшись зеркальной полировкой туфель, он поднял глаза на ожидавшего клона.

– Какие вопросы?

– Если раньше Великий магистр не понимал причину получения внеклассовым гуманоидом возможности самокопирования, то теперь он весьма серьёзно настроен выяснить, почему этот гуманоид создает клонов без копирования эмоциональных привязок. По мнению Великого магистра, такие действия могут вылиться во что угодно. Он очень сомневается в правильности вашего решения.

– Я уверен в своей правоте! – отчеканил директор.

– Простите, Первый, но…

– Что “но”?

– Мы чувствуем ваше беспокойство.

– А если чувствуете, то должны понимать его незначительность. Ты не говоришь, но я вижу твои подозрения. Да, скорее всего клонам Вероники кто-то помогает. Это весьма скверно, хотя не критично. Всё что они могут, так это творить бесчинства разной степени кровавости. Ведь любому ясно, что это всего лишь гипертрофированная подростковая жестокость, вред от которой в наше время совершенно смехотворен. Говоря терминами ушедшей эпохи, это не более чем хулиганство.

– Боюсь, что немногие личности из круга образцов разделяют ваше мнение.

– Этим господам надо перестать почивать на лаврах и побольше заниматься чем-то реальным, а не только клепать копии!

– Но…

– Всё! Оставь эту тему. На следующем собрании круга сам отчитаюсь. Потому давай перейдём к действительно серьёзным вопросам. Итак, что там ещё у тебя?

Второй не стал спешить с ответом. Он степенно уселся напротив Первого, пригладил седые волосы, несколько раз кашлянул и лишь тогда заговорил:

– У меня вызывают опасения перспективы наших юных друзей.

Первый внимательно посмотрел в глаза клона.

– Обоих?

– Именно.

– В чём же это выражается?

– Наш клон с временным сдвигом пока никак себя не проявил.

– И что?

– Бездействие негативно влияет на всю нашу линейку. Первый, вы отлично понимаете, что отрицательные результаты бьют по каждому.

– Отлично понимаю? – директор аж скривился от грубости эпитета, – Дорогой мой Второй! Я не просто понимаю, я ощущаю это всем своим существом. И страдаю от этого больше вас. Больше всех вас вместе взятых!

– Тогда вы согласны с тем, что надо срочно что-то предпринимать?

– Конечно. Именно этим наш новый клон и занят. Но вот про срочность забудь.

– Забыть? – у Второго от удивления округлились глаза, – Вы серьёзно?

– В некотором роде. Перед внедрением я долго размышлял над его грядущей работой. И понял, что это скорее всего она будет носить долговременный характер. Раньше был такой термин – агент влияния. Вот он и будет им до поры до времени. Только так мы сможем преодолеть последствия диверсии Рогова.

– Вы не думаете, что введение его в наш круг значительно бы ускорило работу?

– Это кажется логичным лишь на первый взгляд. В реальности, он куда эффективнее действует, находясь в неведении. И торопить его нельзя ни в коем случае! Ясно?

– Так точно, – Второй коротко кивнул

– Ну, а что тебе не нравится в действиях Даниила?

– За всё время своей деятельности он показал превосходное взаимодействие с цифровыми объектами. Но вот биоцели остались практически незатронутыми. Многим его работа видится бесполезной. Я отлично помню ваше мнение по этому вопросу, но… Возможно, в качестве донора для клона он будет нам более полезен?

Директор криоцентра плотно сжал губы и одновременно хрустнул костяшками. Второй вздрогнул, узрев явный признак нарастающей злобы. И она тут же брызнула словно из жерла вулкана. Первый метнулся к клону и проорал прямо в лицо:

– Вы что, издеваетесь? Я несколько слияний подряд внушал вам, что люди тех эпох обладают психикой невероятного потенциала! Он не отличает, где реальность, а где нет! Он вообще ни черта не понимает! В этом и есть его преимущество. Он воплотит в реальность то, во что верит. Уж в этом-то не сомневайтесь!

– Прошу меня простить, Первый. Я не предполагал, что это так вас потрясёт…

– Хватит! – директор рывком поднялся и снова подошёл к окну. Медленно раздвинулись жалюзи, и глаза тут же нырнули в привычную и родную пелену вернувшегося в город тумана. Злость и ярость как по мановению волшебной палочки уступили место спокойствию и расчетливости. И через мгновение ко Второму повернулся уже совершенно другой человек.

– Прошу меня извинить. Есть неподдающиеся логике вещи, кои мы унаследовали от наших предков. Объяснить их вам я не в силах, при всём своём желании. Ибо сам не знаю природу этого явления. Тем не менее, я на сто процентов уверен, что Даниил сможет работать с людьми. Не ощущая разницы, его мозг подгонит параметры взаимодействия с реальностью до требуемого нам уровня. Да, в это сложно поверить. Но в который раз прошу довериться мне.

– Да, Первый. Собственно и это ещё не всё. В сети криоцентра замечено постороннее присутствие. Есть подозрение, что это связано с действиями Даниила.

– Я давно в курсе о проникновении. Однако маловероятно, что это связано с Даниилом. А значит тут можно говорить только о поползновениях на наш законный биоматериал. Надо усилить охрану центра. Усилить на всех уровнях! В сети я напрягу нашего юного клона. А ты организуй круглосуточное патрулирование здания. Безопасность излишней не бывает. Ты видел саркофаг Даниила? Как думаешь, почему он весь покрыт бронёй?

– Я пытался найти ответ на этот вопрос.

– И?

– Не смог. Необходимость защиты столь высокого уровня непонятна. Мозг, замороженный без тела или тело, замороженное с мозгом – разницы никакой. Так зачем тратить тонны стали, налепляя на криокамеру бронелисты один на другой?

– Значит, необходимость в этом была. В архивах хоть что-то удалось найти?

– Почти ничего.

– Почти?

– Не сохранилось никаких чертежей или иной технической документации. Но буквально вчера был обнаружен дневник одного из сотрудников криолаборатории. Там есть одна интересная запись.

– Что за запись?

– Указано, что идёт работа по установке криокамеры неизвестной конструкции. Далее написано, что в неё помещён и заморожен не человек, а всего лишь мозг. И есть ещё одна непонятность: руководить работами по погружению мозга в камеру нежданно-негаданно явился лично Рогов. Вам не кажется это странным?

Первый долго обдумывал услышанное. Сухие потрескавшиеся губы еле заметно двигались, словно директор что-то пытался обсудить сам с собой. Морщинистые пальцы осторожно скребли пластик кресла. Глаза расфокусированно смотрели в никуда. Всё это длилось считанные мгновения, но Второй успел разволноваться как никогда:

– Первый, что с вами?

– Со мной всё хорошо. По этой камере… – он зычно хмыкнул, – Решим после. А сейчас надо переориентировать Даниила. Он как раз заинтересовался Вероникой. Дадим ему пропуск в детские сектора.

– Зачем?

– Детская психика весьма податлива. Думаю, что эта особенность поможет ему в развитии способности влиять на людей. Пусть потренируется, а заодно сменит рабочую обстановку.

– С какой целью? – Второй удивлённо хлопал глазами.

– Видишь ли… В старые времена людей невероятно угнетала однообразность. Даже было модно постоянно находиться в поиске новых впечатлений.

– Новых впечатлений?

– Именно. В те стародавние времена человечество не обладало умением делиться эмоциями. Книги, кино, музыка – это всё тогдашние способы передачи ощущений имели невероятно низкий коэффициент полезного действия. Поэтому люди при первой же возможности всё бросали и бежали, сломя голову, за новыми впечатлениями.

– Ясно. И последний вопрос. Насколько я знаю, в те времена у несовершеннолетних были особые права. Это не вызовет лишних подозрений?

– Ну, вообще-то Стас в разговоре с Даниилом уже касался этого момента. Правда, лишь вскользь. Но ты прав, надо всё хорошенько обдумать. Любые подозрения в голове нашего дражайшего рекламного агента крайне опасны!

Глава 8. Детский сектор

Добираться пришлось долго. После появления в домене Даниил даже приблизительно не мог оценить ни размеров маячившей на горизонте крепости, ни расстояния до неё. Полчаса ходьбы под палящим солнцем выжали даже из виртуального тела все силы. И молодой человек, плюнув на все предписания, вызвал дежурного техника:

– А нельзя меня было высадить поближе к домику?

– Нет. Контактная зона находится только в одной точке портала.

– Мда… А можно мне крылья вырастить или хоть велосипед заполучить?

– Нет. У вас гостевой доступ. Вы не имеете прав ни на какие манипуляции в домене.

– Что? Мне до этой чертовой крепости полдня что ли топать?

– Вы можете передвигаться бегом.

– Бегом? Вы издеваетесь? Я сварюсь тут к чёртовой матери!

– В вашем распоряжении базовое управление своим персонажем. Отключите воздействие температуры.

Разозлённый рекламный агент оборвал общение, после чего несколько минут оглашал округу самой непотребной руганью. Но делать было нечего, и Даниил, закусив губу, побежал в сторону торчащей у горизонта громады.

Цитадель поражала своей колоссальностью. Хотя куда сильнее удивляла аскетичность конструкции, больше всего напоминающая столовые горы. Такая же ровная, словно вылизанная ветрами. Мрачная, будто из сплошного известняка. Не было в ней ничего, что обожают виртуальные строители: никаких торчащих башен и черепичных крыш, не было фортов и бастионов, ни внешних крепостных стен, ни рвов. Не было даже бойниц.

Виртуальная крепость была возведена явно человеком с полным отсутствием даже зачаточных знаний фортификации. И тем не менее она дышала несокрушимостью. Даниила это нисколько не удивило. Ощущения, которые вкладываются при создании виртуального объекта отлично улавливаются практически всеми, кто потом вступает с ним в контакт. Это поразительное свойство творений в пси-доменах открыли в самом начале их функционирования. Увы, детальное исследование этого феномена так никто и не удосужился произвести.

Рекламный агент фирмы “Satellite” стоял перед каменной громадой и ощущал бьющую тело дрожь. Он сам выбрал для первого контакта мальчика по имени Кирилл, и вот теперь отступать было некуда. Даниил обругал себя за совершенно беспочвенный страх, откинул все посторонние мысли и шагнул к воротам. Он держал перед глазами фото запершегося в крепости пацана и изо всех сил концентрировал внимание на положительном настрое предстоящего общения.

Почти двухчасовая пробежка под палящим солнцем никак не настраивала на позитивный лад и безмятежное общение. Но Даниил понимал, что работа есть работа, и её надо делать. А потому быстро провел сеанс самовнушения, сосредоточенно твердя себе о бессмысленности обид по отношению к несчастному ребёнку.

Наконец молодой человек ощутил полное отсутствие каких-либо раздражающих факторов. Он грустно усмехнулся и шагнул к воротам. Стальные громады створок весили наверное несколько десятков тонн, и открыть их самостоятельно не стоило даже пытаться. Даниил и не стал этого делать, а осторожно подошёл и постучал. Его жалкие попытки вызвать хоть какие-то звуки с треском провалились. Колоссальные плиты просто не чувствовали ударов кулака. От валявшегося рядом булыжника толку было не намного больше. Даниил обескураженно вскинул голову и заорал:

– Кирилл! Слушай! Открывай! Давай поговорим!

Затем, сообразив, что властелин цитадели и так его отлично слышит, перешёл на спокойную речь. Говорил, тщательно взвешивая каждое слово. Рассказал о себе и о работе, осторожно сообщил цель прихода. Как мог достоверно обрисовал жизнь, которой живёт планета. Научные достижения, культурные события…

Выбившись из сил и заметив клонящееся к закату солнце, отбросил сантименты и крикнул:

– Я полдня топал к твоей чёртовой крепости и ещё полдня распинался у ворот! Может хватит издеваться? Я же на работе! Давай поговорим как люди! Молчишь, сукин сын? Была б моя воля…

Договорить Даниилу не дали. С небес обрушился укоризненный голос Стаса:

– Дан, заканчивай! Ты уже переходишь границы.

– Неужели? – Даниил зло глянул в безоблачную высь, – И что ты предлагаешь с этим стервецом делать?

– Для начала успокоиться.

– А потом?

– Возвратиться.

– Что? – простонал Даниил, – Опять тащиться до контактной зоны?

– Именно. И поторопись, рабочий день заканчивается.

***

Подступающие сумерки только усилили мрак отчаяния. Даниил еле плёлся, совершенно не обращая внимания на словоохотливого Стаса. А техник просто упивался царящим вокруг летним вечером. Его радовало буквально всё: и огни витрин, и проносяшиеся новые модели авто, и выход свежих фильмов. А весть о грядущем техническом перевооружении центра всплывала в его монологе через каждые пять минут. Он то и дело тряс печального спутника за руку в попытках донести открывающиеся за этим событием перспективы. Но рекламный агент не в силах был разделить оптимизм друга. Стас сердился, но проходящие мимо дамочки в секунду обнуляли его оперативную память и он, будто перезагруженный компьютер долго хлопал глазами вслед стучащей каблучками фигурке. Это вконец вывело из себя Даниила.

– Слушай, ты когда на баб пялиться перестанешь?

– А что? Я человек холостой. Имею полное право.

– Так иди да познакомься. Заведи себе нормальные отношения.

– Спасибо! – Стас недовольно осклабился, – Я только от этого дерьма избавился. Уж лучше буду так. Не охота мне жизнь гробить. Это ты себе можешь позволить что угодно. Пока работаешь и платишь за тело, вечно молодой. Куда тебе спешить?

– Спасибо, обрадовал, – Даниил зло сплюнул.

– А что? Не так что ли? Я вот хоть пуп надорву на работе, а старость придёт, а за ней и в могилку пора.

– Так обзаведись тоже биотелом. Кто мешает?

– Бедность. Это тебе с кредитом повезло…

Стас вмиг погрустнел и дальше шагал, молча глядя в землю. Чувствуя вину, Даниил потащил друга в первую попавшуюся кафешку. Расположившись на жёстких, но тем не менее удобных стульях, раскрыли меню.

– И чего сюда припёрлись? Цены дикие тут.

– Забей! Я угощаю.

Через пару минут на столе появилось мясное ассорти и пара бокалов пива. Это мигом подняло настроение раскисшему было технику.

– Вот это другое дело!

– А то! Небось и сам знал, что после беготни по пустыне мне стопудово захочется пива?

– Подозревал, – Стас смачно отхлебнул и сунул в рот кусок вяленого мяса, – А чего ты к Кириллу попёрся? Другого что ли не мог выбрать?

– Как чего? – Даниил враз опешил, – Ваши дали мне список доменов, вероятность просачивания информации от Рогова в которые была минимальной. А у Кирилла она была ниже всех. Вот я и пошёл к нему.

– Угу. Помню: во время Роговского мятежа, домен Кирилла, по счастью, был на профилактике, – Стас с наслаждением кинул в рот очередной кусок, – Но сегодня ты выдал! Над твоей пробежкой весь центр ржал.

– Да?! А что бы ты посоветовал делать? – с Даниила враз слетела благожелательность.

– Ну, не кипятись. Всё в норме, говорят, даже директор был впечатлён твоим упорством. Что не делается, всё к лучшему.

– Угу. Как же! – рекламный агент отвернулся к витрине и обнаружил, что по стеклу весело сбегают струйки дождя, – Слушай, как думаешь, а чего Кирилл не стал разговаривать со мной?

– А ты его историю читал?

– Читал. Нет там ничего фатального.

– Дубина! Я не про историю жизни говорю. Я толкую про то, как он в домене живёт.

– Э… – только и смог протянуть Даниил, – Не успел, если честно.

– Жаль. Ну, ладно расскажу вкратце. Парень изначально был в диком восторге от возможностей виртуального мира. Поначалу он упивался предоставленным всемогуществом. Даже соорудил себе длиннющий чёрный плащ и таскался по домену, строя из себя всесильного волшебника.

– Ну, это со многими бывает.

– Со многими. Но он слишком заигрался.

– Что ты имеешь ввиду?

– Однажды мы получили очень мощный апдейт. У всех он вызвал только положительные эмоции. А вот с Кириллом не получилось.

– Что именно не получилось?

Стас сделал пару хороших глотков, вытер салфеткой рот и поведал:

– После обновления система решила подыграть мальчишке. Совершенно неожиданно против него выступили не менее мощные враги.

– Что? Какие ещё враги?

– NPC, естественно. Но по уровню равные ему. Представляешь?

– Честно говоря, нет. И что было дальше?

– А дальше парень запаниковал. Поначалу это всех позабавило. А когда разобрались что к чему и спохватились, было поздно. Видимо, потрясение оказалось куда сильнее, чем мы смогли оценить. Каким-то диким образом мальчишка вбил себе в голову, что он вдруг очутился в реальном мире колдунов. Каково? Это его настолько шокировало, что он забился в самые недоступные глубины катакомб и несколько месяцев не выходил. Естественно операционку домена откатили. Но парень-то так и остался запуганным насмерть. Просто чудо, что он постепенно выбрался из своих подземелий и выстроил крепость на поверхности. Чтобы он не скучал, местные NPC время от времени пытаются делать безрезультатные набеги. Они слабы, очень слабы. Тем не менее, парень не выходит.

– Да, дела… – протянул Даниил, – И как с таким работать?

– Ну, попробуй с другими. Не знаю, что тебе ещё предложить, – Стас пожал плечами, – Естественно я говорю о тех, кто не пострадал от диверсии Рогова.

Последние слова техника царапнули память Даниила. Он явственно ощутил, что за этим крылось что-то невероятно важное. Что-то, о чем он непременно должен узнать. Но в тоже время душу царапнуло чувство опасности. Даниил несколько минут балансировал, слушая то голос разума, то авантюристку-интуицию. Затем, как бы невзначай, бросил:

– А что с теми, кто пострадал от проделки Рогова?

Даниил боялся, что Стас не станет говорить на столь скользкую тему. Но техник только хмыкнул, почесал космы и, откинувшись на спинку жёсткого стула, заговорил:

– Про Лину и Андрея я тебе уже говорил.

– Помню. Я думал, это отдельный случай.

– Если уж начистоту, то можно сказать, что все пациенты нашего центра пострадали от действий Рогова.

– Что? Это ещё что за бред?!

– Не торопись с выводами. Конечно, есть те, кого это якобы не задело. Вот как этот Кирилл. И таких немало. Но… – Стас задумчиво покрутил в руках почти пустую кружку, – Боюсь, аукнется нам эта проблема ещё ой-как сильно. Собственно, потому так на тебя начальство и наседает. Никто не знает, что сотворил с инфоузлом этот бешеный Рогов. А корпорация ни за что не даст информации о таком проколе просочиться. Потому, Дан, нужно тебе как можно быстрее раскручивать народ на биотела.

– А я типа не понимаю? Сам видишь, что пашу как проклятый. Вон, даже бегаю как сайгак по пустыне. Но всё же, что случилось с теми, кто пострадал сильнее всего?

– Если ты про детский сектор, то вот тебе ещё факты. Самым первым погиб Михаил. Это случилось спустя всего несколько часов, после обнаружения диверсии безумного профессора.

– А как он умер?

– Понятия не имею.

– Что?

– То! Хотя этот случай интересен в другом плане. Дело в том, что у этого парня не было отдельного домена.

– Как так? – Даниил недоверчиво покосился, подозревая друга в опьянении.

– А вот так! У молодёжи это часто. Сейчас расскажу. Этот пацан покончил жизнь самоубийством. Но не один, а с подружкой. У неё диагностировали рак, лечения не было. Единственный выход – криокамера. Парень оставить её не смог. Наглотались таблеток. И привет! – Стас одним махом опустошил кружку, – Сам понимаешь, первая любовь и всё такое. Обоих в состоянии клинической смерти заморозили и домен дали один на двоих. Это дешевле. Родня была не против. Так вот, как я уже сказал, Михаил умер через несколько часов, после диверсии Рогова. А его подружка, Злата, осталась в домене одна.

– Кошмар!

– Погоди, кошмар впереди. Как ты знаешь, люди в криокамерах, а значит и в пси-доменах, не стареют. Соответственно, дети не взрослеют. Тело же заморожено, никакого выброса гормонов нет. Потому хронопотоки там присутствуют лишь условно. В основном для привычной смены дня и ночи. Учёт месяцев, и тем более лет, бессмысленен. Но в том домене после смерти парня всё изменилось.

– Что именно?

– Время пошло! И не просто пошло, а полетело! Злата стала взрослеть.

– Это же невозможно! – Даниил во все глаза смотрел на друга и не верил своим ушам.

– Тем не менее, это установленный факт. Со времени смерти Михаила она повзрослела на восемь лет. Теперь она к детскому сектору относится лишь условно.

– Что? Какие восемь лет? Ещё трёх месяцев не прошло со дня извлечения Рогова!

– Я и говорю, что время полетело. У неё в домене хронопоток ускорился в тридцать два раза. И что делать с этим, не знает никто.

– Так ей сейчас…

– Двадцать четыре.

– Так её надо быстрее вытаскивать!

– Надо. Но она против.

– Как? – Даниил остолбенело уставился на собеседника, – Она что, ничего не понимает?

– Она вообще не желает ни с кем общаться. И тут дело тоже не только в ней. Видишь ли… – Стас безжалостно терзал шевелюру уже двумя руками, – Сбоем хронопотока странности её домена не ограничиваются. Там ещё с операционкой чёрт знает что творится. И никакие откаты не помогают.

– В смысле?

– Когда Михаил умер, его персонаж не просто исчез. По совершенно непонятной причине в домене выстроилась цепь виртуальных событий, в результате которых парень якобы отправился в космическое путешествие.

– Куда?

– Да, да. Именно туда! В космос! А Злата его ждёт.

– Мать-перемать! – рекламный агент в ужасе схватился за голову, – Это что, всё взаправду? И что делать? Давай, я с ней поговорю!

Но техник только покачал головой.

– Исключено. Доступ в повреждённые домены закрыт. Никто не знает, что там может произойти с пришедшим извне.

Глава 9. Досье

Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет влетел Стас. Его перекошенная ужасом физиономия могла напугать кого угодно, но Даниил ожидал такого оборота. Он с каменным спокойствием посмотрел на запыхавшегося и дрожащего от негодования друга и совсем по-будничному заявил:

– Да, я ходил к директору центра и попросил досье на всех пострадавших от действий Рогова.

На технике лица не было. Он свалился в гостевое кресло, не переставая глотать воздух, словно выброшенная на берег рыба. Пара секунд, и Стас готов был взреветь, а Даниил совершенно незнакомым не терпящим возражения тоном продолжил:

– Не вздумай вопить в моём кабинете! Ясно?

Стас поражённо захлопнул рот.

– Вот и отлично! А теперь слушай меня. Я повторять не намерен. У меня просто нет времени. Да, я пошёл на личный приём к директору центра и выложил все карты на стол. Я объяснил, что одно дело скрывать важные сведения от посторонних, и совсем другое дело – держать в неведении тех, чья работа напрямую зависит от этой информации.

– Так и сказал? – прохрипел Стас.

– Да. Так и сказал. Я заверил его, что согласен начать работать с самыми проблемными капсулами.

– Но ведь безопасность…

– Ваш начальник заявил, что опасности нет.

– Что? И ты этому хлыщу веришь? Это самоубийство!

– Верю, – Даниил смотрел прямо в глаза Стаса.

Рекламный агент, в одночасье ставший начальником отдела, собрал в кулак всё своё самообладание. Он отлично понимал, что Стаса заботит вовсе не это.

– А ты подумал, что рискуешь не только собой? Ты обо мне подумал? Да, тебя поняли и повысили. А что со мной? Что будет со мной? Думаешь, меня погладят по головке за слив таких данных? – Стас наконец сорвался на крик.

– Ничего с тобой не будет. Я сообщил, что сам выудил информацию из твоих недомолвок, а потом просто шантажировал тебя.

– Чем?

– Незаконной игрой на тотализаторе.

– Что?! Что ты несёшь?!

– Думаешь, я не догадался, для чего тебе старая банковская карта? Не бойся. Директору твои безобразия побоку.

– Зачем ты это сделал? – простонал раздавленный технарь.

– Ну, надо же было как-то тебя обелить. Извини, ничего другого у меня нет.

Стас в ужасе схватился за голову.

– Зачем ты вообще это сделал? Тебе так нужно было место начальника отдела?

– И это тоже. Сам понимаешь, что быть в долгу у корпорации несколько сотен лет мне не улыбается. Это во-первых. А вот во-вторых…

Даниил расстегнул браслет часов, покрутил в руках старинный хронометр, протёр платком стекло и заднюю крышку.

– Знаешь, что это?

– Часы твоего любимого дедушки.

– Нет, не его. У деда были другие. Но не суть. Это измеритель времени. Ты давеча говорил, что у меня его прорва. Ты прав. Но и у тебя его достаточно.

– Неужели?

– По меркам нормального человека. А вот у тех ребят его нет. Понимаешь? Хронопотоки не просто нарушились, они продолжают хаотично меняться! Не удивляйся. Босс техотдела и это рассказал. Это вчера я боялся, что Злата через несколько месяцев станет старухой. А теперь понимаю, что она может умереть в любой момент! Уразумел?

Даниил поднялся и подошёл к окну. Сдерживаться сил не осталось, и ему пришлось повернуться к другу спиной. Но предательски дрогнувший голос выдал с головой:

– Ты думаешь, я мечтал о повышении, когда шёл к директору? Или ты беспокоишься, что я позабыл о тебе? Как бы не так! Только о тебе и думал. Мне даже за себя не было так страшно. Но… когда посмотрел на фото этих ребят… – Даниил всхлипнул, – Я должен их спасти. Спасти любой ценой. Прости, что рискнул твоей карьерой.

В кабинете стало так тихо, что Даниил оказался оглушён стуком собственного сердца. Он ужасе перебирал варианты ответа Стаса, и каждый новый был кошмарнее предыдущего. Но неожиданно весёлый голос мигом выбил почву из-под ног:

– Ладно! Забей! Ну, доложил и доложил. Правильно сделал!

– Что-о? – новоиспечённый начальник рекламного отдела изумлённо вытаращил глаза.

– Ну, раз ты таким жалостливым уродился, то что теперь делать? Будем спасать их вместе.

Даниил не помня себя от восторга кинулся обнимать Стаса. Но не рассчитал усилий. Техник завопил не своим голосом, чем окончательно вогнал Даниила в краску, а потом ворчливо добавил:

– Поскольку ты теперь выбился в богатеи, то будешь меня кормить обедом. Пожизненно!

***

Даниил в полной тишине изучал предоставленные ему досье. Взваленная на собственные плечи задача лишь поначалу казалась хоть и невероятно трудной, но вполне разрешимой. Внимательное же штудирование данных дало повод новому начальнику рекламного отдела для серьёзных сомнений в собственных силах. Когда же страх начал давить железной хваткой, а паника готова была вот-вот прорваться наружу, помогла случайность. Из папки выскользнуло голографическое фото одного из пострадавших пацанов. Даниил поднял дрожащей рукой карточку… Выхватил из папки ещё фото. И ещё, и ещё… Наконец просто высыпал на стол всё.

Он вглядывался сквозь подступившие слёзы в фотографии. Юношеские, девичьи и совсем детские лица. Улыбки полные стеснения и неудержимых восторгов. Крапинки веснушек на южном загаре и вороные косы на мраморных плечах. Распахнутые жизни глаза, тонкие шеи, стройные тела…

Чем дольше Даниил смотрел, тем сильнее в душе укреплялась уверенность, что придётся сделать, что угодно, но спасти этих ни в чём не повинных детей. И наплевать, что на кон поставлена и жизнь, и карьера. Наплевать, что нет ничего даже отдалённо напоминающего план действий! В этот момент Даниилу Вишнякову было ясно лишь одно: он сделает это любой ценой.

Рождение этого фундаментального убеждения очень быстро привело молодого человека в состояние спокойной уверенности. Он аккуратно разложил фотографии на столе в несколько рядов, мысленно кивнул и вновь раскрыл папку. “Так. Перечитаем ещё раз о тех, кого уже знаю”. Даниил быстренько нашёл странички Андрея и Лины. С фото на него смотрели тёмно-русый худощавый паренёк и хрупкая блондинка. Лицо парня было настолько спокойным, словно стоял не рядом с любимой, а снимался на паспорт. А вот девушка нервничала, это выдавала даже не особо качественная фотография. Невероятно выразительные васильковые глаза полнились страхом. “Что её напугало? Угрозы родни? Или может она уже знает, что им предстоит?”

“Господи! Ну, за что им это? Умереть дважды… В реальности, а потом и в криокамере. Сколько же ужаса они испытали…” Слёзы капнули на фото, и

Даниил понял, что опять утратил контроль. Он сделал несколько шумных вдохов, затем приклеил фотографию прямо над рабочим столом. “Им уже не поможешь. Их больше нет. Но остальным я не дам сгинуть!”

– Не дам! – проорал на весь кабинет, – Так. Работаем дальше! Теперь следующая пара. Стас говорил про них. Михаил и Злата.

Их файл нашёлся не сразу. Даниилу пришлось переворошить всю папку. “Чёртовы секретчики! Не могли сделать доступ к закрытой базе данных. Нет! Надо на бумаге! Ищи теперь, сколько хочешь.” Молодой человек уже не перелистывал, а остервенело швырял документы. В душе с каждой минутой нарастала клокочущая ненависть ко всему на свете. Даниил готов был бежать к директору, к безопасникам или к кому угодно и орать, чтобы наконец прекратили вставлять палки в колёса, когда при повторном просмотре материалов обнаружил искомое. Этот лист шёл в папке самым первым.

Светло-русый крепыш Михаил сразу располагал к себе. Было в нём что-то Гагаринское. “Хм… Недаром он в космическое путешествие подался. Видать, на роду написано…” А вот Злата оказалась совсем не во вкусе Даниила. Она была, что называется “кровь с молоком”. Пышущая здоровьем славянская красота. Слегка полноватая, но в меру. Под стать была и пшеничная коса – до пояса и толщиной в руку. Зелёные глаза смотрели с какой-то затаённой настороженностью.

Даниил смотрел на Злату и поражался дикому несоответствию. В его представлении самоубийцы могли выглядеть как угодно, только не так. С девы можно было рисовать образ классической русской красавицы, которой всё нипочём: и горящие избы, и скачущие жеребцы. “Чуть-чуть годков наберёт и готова для натурщицы Матери-родины! Да… А ведь эти годки у неё уже и пролетели…” Фото Златы было отложено в сторону с мыслью, обязательно навестить её в самое ближайшее время.

Даниил обвёл ряды детских лиц. Внезапно взгляд зацепился за странно знакомые черты. Молодой человек готов был дать голову на отсечение, что видел этого черноволосого пацана с внешностью самурая. На голограмме парень стоял и насупленно смотрел в объектив. Левая рука была за спиной, Даниилу почудилось, что в ней должен быть именно меч. Он повернул голограмму, решив посмотреть на паренька сбоку, при этом случайно задел линейку прокрутки масштаба. И едва не закричал от удивления: у ребёнка были необычайно светлые глаза. Эти непривычные для азиатского лица серые радужки тут же всколыхнули воспоминания. Ошибки быть не могло! Это тот самый мальчишка, который подбежал к нему на набережной!

Даниил моментально провалился в воспоминания того странного дня. Сон, ставший явью. Кошмар стеклянного мира сна, неведомым образом перетекший в реальность. Охватившая паника резанула по нервам столь болезненно, что молодой человек выронил фото и едва сдержался, чтобы не забиться в страхе под стол. Но ещё раз глянув в странные глаза мальчишки с серыми радужками и восточным разрезом, тут же услышал сбивчивый голосок: “Что у вас болит? Вызвать скорую?”

“Какого чёрта здесь делает это фото ?” Даниил дрожащими от волнения руками листал папку. “Не мог же он поступить в криоцентр в последние дни? А если и поступил, то каким образом угодил в эту папку?”

Сероглазого азиата звали Вадим. Даниил несколько раз перечитал всю информацию о пареньке. И чем дольше читал, тем всё больше проникался осознанием утраты реальности. Досье мальчишки просто не могло быть правдой. Ибо согласно написанному, тот умер в криокамере через неделю после Роговской диверсии…

***

В столовой Стас подсел к Даниилу. Выглядел он совершенно непривычно. На технике был галстук, и в кои-то веки он предпринял попытку причесать вечно торчащие космы. Даниил удивлённо воззрился на друга и уже хотел пошутить на эту тему, но увидев каменно-брезгливую мину на лице, лишь сообщил:

– Если надумал привести голову в порядок, то советую посетить парикмахера.

Стас ничего не ответил, затем что-то вспомнил, полез в карман и демонстративно протянул Даниилу чек.

– Вот прямо так?

– А как? И так все в курсе, что я твой приспешник. Ты разве не этого добивался? Значит терпи. Или ваше величество позабыло, что собиралось кормить своего холопа? А может вам угодно, чтобы я надел шутовской колпак с бубенцами? Простите, к великому моему сожалению, это уже будет нарушением дресс-кода

– Стас! Да что на тебя опять нашло?

Но тот уже сам понял, что перегнул палку. Он уткнулся в тарелку, еле слышно прогундосил “прости” и продолжил сосредоточенно поглощать овощное рагу.

Даниил мгновенно понял, в какое положение поставил друга. Он готов был от стыда провалиться сквозь землю, хотя был железно убеждён, что иного выхода просто не существовало. Это противоборство настолько раздавило все прочие мыслительные процессы, что он едва не пропустил окончание обеденного перерыва. Стас уже поднялся, чтобы отнести поднос с тарелками, когда рекламный агент спохватился:

– Погоди! Стас, пожалуйста прости меня! Прости ещё раз.

Техник же ответил лишь тем, что бросил взгляд, полный усталого безразличия. Даниила это распалило ещё сильнее. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, он схватил друга за руку, выволок в коридор и потащил в свой кабинет. Как только захлопнулась дверь, Даниил заорал во всё горло:

– Так! Я кажется тебе уже всё объяснил! Какого лешего ты тут закатываешь мне истерики, а?

Не ожидавший такого напора Стас даже присел от страха. Поникшим голосом он сообщил:

– Со мной в отделе никто не разговаривает. Даже начальник стал распоряжения давать в письменном виде.

– Ясно, – Даниил зло плюнул, – Но это надо пережить. Перетерпеть! К тому же, я уже написал представление на перевод тебя в мой отдел.

– Смеешься?

– Нет.

– И что я там буду делать?

– Это дело десятое. Сейчас спасение ребятишек – задача номер один. Её надо решать немедленно. А вашим козлам скажи, что они сами виноваты в том, что ни черта не делают, когда у них на глазах умирают люди. И не тебе должно быть стыдно, а им! Ясно?

– Да, – Стас заметно приободрился, – Понял, босс!

– Отлично! Но у меня для тебя есть ещё задание, – Даниил передал вырванный из папки лист с досье Вадима, – Пожалуйста, выясни про этого пацана.

Стас удивлённо глянул на фото и уже хотел задать вопрос, но рекламщик его опередил:

– Понимаю, что по уму, надо с этим идти к безопасникам. Но у меня серьёзные подозрения, что у них в службе бардак. Потому, пожалуйста сам проверь информацию. Сделай поскорее, хорошо?

Техник даже и не думал уходить из кабинета. Он в глубокой задумчивости уселся в кресло и поведал:

– Я и так про этого пацана знаю всё.

– Знаешь всё?

– Ну, по крайней мере больше всех в центре. Ты прав, эти трусы дали тебе не полное досье. Там всё куда запутаннее. Видишь ли, на самом деле проблемы начались именно с этого пацана. А Рогов – это уже второй этап.

– Э… Погоди! Тут сказано, что пацан умер через неделю после диверсии.

– Это так. Повторяю, проблемы с ним начались задолго до разморозки Антона Рогова.

Дальше Даниил только молча слушал.

– Это случилось полтора года назад. Отлично помню тот день. Нашего начальника чуть удар не хватил. Плановая диагностика психограммы показала восстановление процесса развития сознания Вадима. Парень начал взрослеть в криокамере! До этого не было ни одного такого случая. Да что там случая! Это считалось даже теоретически невозможным. Наш директор тут же доложил наверх. Все стояли на ушах! Я сдуру подумал, что мы ого-го как прославимся. Но не тут-то было! Приехали какие-то хмыри несколько дней копались везде, где только можно. Тут же на всю информацию по инциденту был наложен строжайший запрет. Мда… Но пацан-то рос. А потому наш психолог и забеспокоился. Пришлось программерам напрячься и написать для него подружку.

– Э… Кого?

– Подружку. Виртуальную девчушку. Но пацану не сказали, что она электронная, а сочинили сказку о несчастной девушке, которой не успели подготовить пси-домен.

– И что было дальше?

– До Рогова всё было прекрасно. А вот дальше… – Стас задумчиво похрустел сцепленными в замок пальцами, – Во время Роговской диверсии домен Вадима был отключён от сети. Шла плановая диагностика. Потому мы были абсолютно уверены, что уж с его порталом проблем не будет. Но через неделю случился совершенно непонятный сбой программы, и его мир завис…

– Что?! – Даниил заорал столь дико, что перепуганный техник вжался в кресло.

– Ты чего?

– Что значит “мир завис”??

– Операционка заглючила, и события в виртуальном мире затормозились. Парень, конечно, удивился. Весело бегал среди застывшего пространства, где ничего не двигалось и не падало. До сих пор помню, как он восторженно кричал: “Я властелин времени!” – Стас сглотнул комок в горле и совершенно иным голосом продолжил: – А потом он увидел свою подружку. Она тоже застыла.

– И он…

– Да. Он догадался, что она виртуальная. Домен через несколько минут перезапустился. Мир ожил, девчушка тоже. Но Вадим уже с ней не общался. Он больше ни с кем не общался. Сидел молча, словно теперь завис уже он. Мы не знали, что делать. А потом он умер.

– Как?

– Никто этого не знает, Дан. Никто. Мы провели десятки экспертиз. Но ничего не узнали. Сознание просто покинуло тело. Такие дела, – Стас поднялся и шагнул к двери, – Так что выкинь дело Вадима из головы. Рогов тут ни при чём.

Глава 10. Вероника

– Увы, ничего не получится, – Стас огорчённо потряс растрёпанной шевелюрой, – В домен Вероники нет доступа, хотя исходящие аудио-визуальные потоки она не перекрывает.

– Но информацию-то извне она получает? Можно же её попросить дать допуск?

– Можно. Только зачем? Это бессмысленно.

– Я всё же попробую. Может, что-то и выгорит. Нельзя отказываться даже от столь малой возможности.

– Много ты у Кирилла выпросил?

– С ним я тоже договорюсь, – упорствовал Даниил.

– Делай, как знаешь. Я буду мониторить твои попытки, – и техник вышел из кабинета.

Начальник рекламного отдела некоторое время вглядывался в фото Вероники. Девочка-подросток, едва-едва вышедшая из детского возраста. Но во взгляде уже читалось своенравие и неуступчивость. А чёрные, как смоль, волосы довершали образ гордой дочери вождя индейского племени. “Что ж она представляет из себя теперь?” Не успел Даниил испугаться собственным мыслям, как услышал через пси-транслятор голос Стаса:

– Я на месте. Ну, что ж. Попробуй, постучись к ней.

Даниил поднёс виртуальную ладонь к кнопке входа, мысленно уже видя горящую алым надпись “В доступе отказано”. А потому разум был целиком занят следующими пунктами плана. Размышляя о грядущем разговоре со Златой, он то и дело сбивался на перебор способов вытащить на общение Кирилла… Но вся эта кутерьма в миг лопнула, разбившись о вспыхнувший голубой маячок. Даниил сглотнул и поражённо уставился на появившееся оповещение “Портал открыт”. И тут же изумлённый голос Стаса выдал в эфир: “Обалдеть…” На этом связь оборвалась, а рекламщик стремительно рухнул в бездонную черноту провала.

Несколько секунд свободного падения завершились оглушающим ударом о твёрдую поверхность. В реальности, после такого приземления, всё, что осталось от человека пришлось бы отскребать от скал. В виртуальном домене передача болевых ощущений обычно блокировалась. А подобные происшествия вызывали лишь сбой вестибулярного аппарата, что обрекало неподготовленных пользователей на приступ тошноты.

– Тряхнуло знатно, – прохрипел, вставая, Даниил, – Стас, я понимаю, что ты мне сообщить ничего не можешь, потому буду отчитываться периодически сам. Как и договаривались. Так, первое: болевых ощущений нет. Значит, Вероника не стала лишать мой персонаж базовых возможностей. Уже только это просто замечательно. Второе: я нахожусь…

Понять, где он находится было невозможно. Вокруг висело столь плотное задымление, что Даниил инстинктивно прикрыл рот ладонью. Но спохватившись, сообразил, что руки в таком непроглядном тумане лучше вытянуть вперед. Видимость была нулевая, если не считать огненные вспышки, то и дело освещавшие чёрные клубы дыма.

– Да тут прямо как в аду! Ни черта не видно. Чёрный дым. Сполохи. Под ногами каменное крошево. Больше ничего.

Внезапно громыхнуло так, что Даниил вновь рухнул ничком. За мощнейшим взрывом последовал ужасающий камнепад. Молодому человеку казалось, что валуны падают в каких-то метрах от него. В ушах гудело, тело колотила крупная дрожь. В ужасе он вжался в осколки гранита, попутно пожалев о невозможности зарыться в землю. И тут ещё более оглушающий взрыв едва не лишил барабанных перепонок. Даниил опрометью кинулся бежать. Но через несколько шагов путь отрезала разверзшаяся пропасть. Перепрыгнуть её нечего было и мечтать. Другой берег находился в добром десятке метров, а внизу клокотала кипящая лава.

– Однако! Действительно, прям натуральный ад. Со всем причитающимся антуражем. Ладно, раз тут пути нет…

– С чего ты взял, что тут пути нет? Для тебя нигде пути нет! – голос с характерной хрипотцой принадлежал несомненно девушке, но вот твёрдости в нём хватило на раздачу команд целому пехотному батальону.

Даниил не спеша развернулся. Вероника Рогова была точь-в-точь такой, какой представлялась рекламному агенту после всего услышанного. Она была облачена в чёрный кожаный костюм, нарисованный так удачно, что молодой человек почувствовал себя неловко, созерцая изгибы тела, чересчур женственные для пятнадцатилетней девчушки. Длинные блестящие волосы, сбегавшие сверкающим водопадом до самого пояса почти полностью скрывали лицо.

Девушка словно услышала мысли Даниила. Стремительно взлетел клинок незамеченного ранее меча и осторожно отодвинул в сторону чёлку. Белое, как мел, лицо Вероники являло дикий симбиоз усталости и ненависти. На фоне кукольно-идеальных черт живыми казались только огромные чёрные глаза.

– С какой целью пожаловал?

– Здравствуй, Вероника. Меня зовут…

– Твоё имя не имеет смысла! – тонкий клинок тут же упёрся отточенным кончиком в кадык Даниила, – Я спросила о цели твоего визита.

– Я пришёл просто поговорить, – отлично понимая, что приставленный к горлу меч может быть опасен пожизненным недопуском в домен, молодой человек не собирался упускать представившийся шанс, – Ты так долго была в одиночестве. Я подумал, что тебе очень скучно.

– Скучно? – казалось Вероника была удивлена таким оборотом. Она опустила оружие и задумчиво осмотрела гостя, – Ты знаешь, что такое скука?

Неожиданный вопрос на мгновение сбил с толку молодого человека.

– Конечно.

– Ну, тогда пойдём.

– Куда?

– Развеем её.

Вероника картинно щёлкнула пальцами, и затянутое чёрной дымкой пространство мигом посветлело.

– Вот это красотища! – вырвалось у Даниила. Он был поражён не столько масштабностью увиденного, сколько проработанностью и гармоничностью картинки.

Скалистое ущелье, на дне которого они находились, постепенно расширялось, открывая сказочную панораму. Справа красно-бурый гранит утёсов переходил в обточенные ветрами древние валуны разрушенного замка. Обвалившиеся стены, обрывки ржавых цепей подъемного моста, мрачные провалы заброшенных галерей… В иной обстановке всё это могло вызвать разве что уныние. Но в этот момент восходящее слева солнце озарило простирающуюся от подножья ущелья равнину, и вся палитра зелени от светлой травяной до тёмного изумруда одарила глазные рецепторы гостя настоящим фонтаном наслаждения. Молодой человек что-то обалдело пролепетал, не замечая подозрительных взглядов хозяйки. Когда же он посмотрел на замок, то вновь не смог удержаться от восхищённого возгласа. Солнце играло на заброшенной твердыне самыми радостными отсветами. Камни искрились словно гигантская россыпь самоцветов, и казалось, что вот-вот развалины вспыхнут и превратятся в хрустальный дворец Золушки. Всё это было нарисовано явно даровитым дизайнером.

– Слушай, это настолько здорово!

– Что именно? – Вероника бросила на гостя странный взгляд, отвернулась и зашагала к развалинам.

– Дизайн домена. У тебя явный талант. Серьёзно!

– Неужели?

– Конечно!

Хотя Вероника шла впереди и держалась довольно апатично, Даниил почувствовал, что похвала не осталась незамеченной, и постарался развить успех:

– Сейчас такие мастера нарасхват!

– Это где? – голос хозяйки домена неожиданно сделался глухим.

– В мире… за пределами криоцентра, – осторожно пояснил рекламщик, напряжённо следя за реакцией девушки.

Вероника ничего не ответила. Они несколько минут шагали молча, пока не ступили на замшелые плиты полуразвалившегося крыльца. Даниил шествовал следом, не прекращая дивиться проработанности мельчайших деталей. Трещины пожелтевшего мрамора, истёртые каменные ступени, слоящаяся ржавчина и пробивающийся мох… Всё выглядело настолько натуральным, что бывалому гостю пси-доменов приходилось то и дело одёргивать себя, напоминая, что он всё ещё в виртуальности.

Нырнув в прохладу полумрака, они прошли пыльной галереей в тронный зал. Он был на удивление чист. Гость мигом смекнул, что на уют интерьера у хозяйки более традиционный взгляд. Пол устилал гигантский белоснежный ковёр. Стены сверкали, обитые роскошным малахитовым атласом. В огромном камине едва слышно потрескивали аккуратно нарубленные поленья. У противоположной стены возвышался трон, на который хозяйка тут же уселась. Она положила обнажённый клинок на колени, её изящные пальчики погладили подлокотники.

– Значит, предлагаешь мне покинуть мой домен и переселиться к вам?

– Да. Здесь у тебя лишь замок. А там весь мир!

– К сожалению, тот мир моим не будет никогда.

– Мир, вообще говоря, чьим-либо не бывает. В нём все вместе живут, – недовольно буркнул Даниил и тут же себя обругал за грубость.

– И тебе он нравится? – отрешённо пробормотала хозяйка замка, глядя куда-то сквозь собеседника.

– Да! – уверенно заявил Даниил, но в душе он никак не мог отделаться от мысли, что девушка говорит вовсе не с ним.

– Хм… Ну, тогда попробуй вернуться туда.

И не успел гость уточнить, что имеется ввиду, как с грохотом захлопнулись все двери зала, а из-за трона вышла девушка, точь-в-точь похожая на Веронику. Не говоря ни слова, она указала куда-то вниз. Даниил опустил глаза: у ног лежал меч со щитом.

– Однако! Значит, хочешь, чтобы я сразился с тобой? Отлично! – молодой человек поднял оружие, – Но знай, я немало помахал мечом в виртуальных боях.

Копия Вероники выхватила из ножен катану и ринулась в бой. Двигалась она поразительно плавно и владела мечом превосходно. Но после первой же атаки Даниилу стало не до восхищения фехтовальным мастерством соперницы. И дело было вовсе не в том, что он с огромным трудом сдерживал натиск умелой соперницы. Молодой человек с ужасом осознал внезапное появление болевых ощущений. Рассечённое плечо жгло так, что пришлось стиснуть зубы. Даниил держался изо всех сил. Он умело работал щитом, то и дело опасно контратакуя, а копия Вероники элегантно уходила от самых отчаянных выпадов. Наконец силы начали катастрофически убывать, и Даниил сообразил, что сможет отразить ещё не более двух-трёх атак. Но оказалось, что и соперница не собиралась затягивать бой. Она сделала элегантный финт, ушла в слепую зону, и тут же Даниил рухнул навзничь.

– Отличная подсечка, – голос хрипел, прорываясь через сбитое дыхание.

– Это не подсечка. Я ранила тебя в бедро.

И тут разрывающая тело боль резанула так, что парень завопил не обращая внимания на стоящую над ним воительницу.

– Стас! Вытаскивай меня! Чёрт побери! Разорви контакт!

Но ничего не происходило. Кровь хлестала на ковёр, голова мутилась, а обе Вероники застыли словно статуи.

– Он тебя не слышит.

– Что? Какого хрена?! – Даниил из последних сил посмотрел на сидящую на троне.

– Я экранировала эту часть домена. Да, я и такое умею. Так что твой Стас тебя не слышит. А тебе очень больно?

Израненный гость не ответил. Кровопотеря лишила тело остатков энергии, и молодой человек замер, уставившись остекленевшим взглядом в потолок.

– Слабоват кавалер. Но будем считать, что для первого раунда ты держался прилично. А теперь вставай!

Зрение Даниила тут же прояснилось. Он обнаружил себя хоть и лежащим, но совершенно невредимым. Вероника по-прежнему восседала на троне, а вот её копии в зале уже не было.

– Ну и шуточки у вас, миледи, – откашлявшись пробормотал рекламный агент.

– Именно, что шуточки. А тебе было страшно? – спросила столь буднично, словно произнесла ничего не значащую дежурную фразу.

Даниил хотел было съязвить, но интуиция тут же подняла вой. Молодой человек мигом отмёл всякую браваду и как на духу подтвердил:

– Да. Было страшно. Я впервые погружаюсь с полным комплектом болевых ощущений.

– Впервые? – Вероника удивлённо склонила голову, – Странно…

– Ничего странного. Кому понадобится делать себе больно в виртуальности? В жизни и так хватает боли.

Эта банальная истина по какой-то непостижимой причине ввергла девушку в глубокие раздумья. Она несколько минут молчала, не обращая внимания на сидящего на ковре гостя. А Даниил, придя в себя, осторожно изучал зал, и пытался предугадать, чего стоит ждать от дальнейшего общения. Неожиданно хрипловатый голос Вероники нарушил ватную тишину:

– А как ты думаешь, с кем сражаться сложнее всего?

Даниил удивлённо хмыкнул:

– Ну, это смотря…

– Сложнее всего с собой! – почему-то выкрикнула девушка.

И в то же мгновение через раскрывшиеся двери в зал вошёл… Даниил.

Сидящий на ковре начальник рекламного отдела не мог поверить в происходящее. К нему, размеренной походкой, держа в руках меч со щитом, шёл он сам. Но это была вовсе не копия сидящего на ковре человека. Даниил расширившимися от ужаса глазами смотрел на себя прежнего. Эта худая нескладная фигура до сих пор маячила в его снах, а копну вечно неухоженных патл он каждое утро старался разглядеть в зеркале…

Даниил, застыв от удивления, наблюдал за приближением себя, каким он был до аварии. Это выглядело настолько невероятно, что молодой человек даже решил проморгаться. Но ошибки не было. “Господи! Да ведь это точно я! Но… откуда мой облик известен Веронике?..” Додумать эту важнейшую мысль не получилось. Вошедший атаковал куда стремительнее клона Вероники.

Бой закипел. Только сражаться в этот раз оказалось намного труднее. Копия прежнего Даниила искусно наносила ранения. И каждая последующая рана оказывалась болезненней предыдущей. Спустя пару минут рекламный агент рухнул на колени, не в силах продолжать битву. А его оппонент, как заправский гладиатор, смотрел на хозяйку представления. Вероника не заставила себя ждать:

– Не думала, что ты такой неумеха. Ладно! Я сейчас замедлю его. Но имей ввиду: выйти отсюда ты сможешь только убив его.

В тот же миг раны исчезли, тело наполнилось силами. Даниил вскочил как ни в чём не бывало. В этот раз бой шёл совсем в другом ключе. И хотя клон Даниила по прежнему превосходил в мастерстве, зато значительно уступал в скорости. Не прошло и минуты, как Даниил обезоружил его. Теперь уже противник лежал на ковре с прижатым к горлу клинком.

– Отлично! – донеслось с трона, – А теперь прикончи его!

Сделать это оказалось совсем не просто. Даниил смотрел в собственные глаза и не мог отделаться от мысли, что сейчас ему хочется вовсе не покинуть домен безумной Вероники, а вернуть это родное тело себе. А уж убить… Молодой человек выпрямился, отбросил меч и медленно, чеканя каждое слово, проговорил:

– Я не буду убивать его.

– Неужели? – насмешливо уточнила Вероника, – А если так?

Боль раскалённым прутом пронзила внутренности. Даниил закричал так, что загудели витражи. Тело несколько секунд корчилось на полу рядом со свой копией. Но боль отступила. Девушка легко выпорхнула с королевского трона и подбежала к лежащим.

– Больно было?

– Ты ещё спрашиваешь? – прохрипел Даниил.

– Теперь убьёшь его?

– Нет!

– Нет? Экий ты странный. Я же могу сделать ещё больнее.

– Неужели?

Об этом вопросе молодой человек очень сильно пожалел. Боль была столь всеобъемлющей, что казалось должны взорваться все нервные клетки. Даниил даже представить не мог, что с ним происходит. Может его окунали в кипяток, а может сдирали кожу. Не было сил даже на крик. Лишь из орбит лезли налитые кровью глаза, да из горла вырывался хлюпающий хрип.

– Ну, как?

В этот раз прийти в себя молодому человеку было гораздо сложнее. Он долго лежал молча, пока уставшая ждать девушка не начала взбадривать его пинками.

– Ну, что? Готов его убить? Я ведь могу ещё лучше стимул придумать. Намного больнее этого!

Даниил лишь помотал головой.

– Ты очень скучный. Но это как раз не удивительно. Занятно другое.

– Что? – промычал рекламщик.

– Что ты всё же смог ко мне прийти. Меня это очень радует! И прости за неприятные ощущения.

Девушка наклонилась и звонко поцеловала совершенно сбитого с толку гостя.

Глава 11. Подарок Златы

Даниил дрожащей рукой стянул шлем, осторожно положил на стол и только после этого заметил стоящего на пороге техника.

– Ну, чего уставился? – недовольно буркнул хозяин кабинета.

– Ты бы вытерся, что ли.

– А? – мысли ворочались вяло, нервное истощение от издевательств Вероники проходило не так быстро, как хотелось.

– Ты мокрый как из душа. Не чувствуешь, что ли? Проверь свои датчики, – Стас бесцеремонно схапал шлем, – Надо и его проверить. Он хоть и герметичный, но кто знает.

– Забирай, – вяло согласился Даниил, – Вряд ли в ближайшее время он понадобится.

– А что произошло? – спохватился Стас, – Вы как в эти развалины зашли, так сигнал сразу пропал.

– Что произошло… – медленно повторил Даниил, внутренне содрогаясь от воспоминаний, – Эта психованная вывернула мне кишки. Не знаю, как не сдох от шока.

– Твоё тело этого бы просто не допустило, – весомо заявил техник.

– Неужели? А мозг? Или на повреждения психики вам наплевать? – рекламщик мигом сорвался на крик.

Стас едва слышно выматерился и, не глядя в глаза друга, пробормотал:

– Вот чуяло моё сердце, что тебя надо было сразу отключать.

Даниил вытащил из заднего кармана брюк большой клетчатый платок и начал методично протирать шевелюру.

– Слушай, я тут подумал. Бог с ней, с этой Вероникой. Ведь у других детей есть нормальные родители?

– Родители? Не у всех. У большинства они давно умерли, – Стас непонимающе захлопал глазами, – А что?

– Ну, пусть не родители. Но есть же опекуны. Так? Почему они не могут принять решение об извлечении детей? Со взрослыми всяко проще договориться.

– Увы, по закону эти дети давно совершеннолетние. И должны сами принимать решение.

– Что? Нет! – возмущение закипало в душе рекламного агента всё сильнее с каждой секундой.

– Да! Прожив в виртуальности даже десятки лет, ребёнок не меняется. Это связано с отсутствием развития тела в заморозке. Но по закону они уже давно взрослые.

– А почему этот идиотский закон не изменят? – Даниил вскочил и забегал по кабинету.

– Хороший вопрос! Только почему ты задаёшь его мне?

Даниил плюхнулся в кресло, закрыл лицо руками и долго сидел молча. Наконец он выпрямился и тихо, но твёрдо заявил:

– Стас, если среди остальных есть ещё хоть вполовину столь же двинутые, то я бросаю работу.

***

На следующий день друзья встретились только в обед. Стас вновь решив разжиться халявой, живо метнулся за столик Даниила и сходу выпалил:

– Привет, большой босс! Накормишь представителя рабочего класса?

Но едва друг поднял глаза, всю весёлость техника как ветром сдуло. Он испуганно смотрел на тонущего в отчаянии друга и не мог вымолвить ни слова. Заговорил сам Даниил:

– Всё летит к чёрту. С самого утра околачивался в домене Кирилла. Когда обнаружил, что он перенёс контактную зону прямо к воротам, то обрадовался как дурак. Постучался, а он не открыл! – Даниил остервенело тыкал вилкой столовскую котлету, будто именно она была повинна во всех злоключениях, – Я полдня проторчал у его долбаной крепости! А потом…

– Что?

– Ты не в курсе, что ли?

– Нет. Я ж только пришёл. Мотался в южный корпус. Так что ещё случилось?

– Директор как с цепи сорвался.

– Петрович? Да ну, брось! Чего ему на тебя орать? Ты вообще к нему не имеешь касательства.

– А вот он так не считает. Заявил, что я, дескать, получил пропуск в домены детей не для развлечения.

– И всё? – Стас расслабленно выдохнул.

– Нет. Не всё. Он ещё заявил, что мониторит мою работу параллельно с руководством корпорации. И в случае провала, я пойду гулять с “волчьим билетом”.

– Как? Что это значит? – техник непонимающе захлопал глазами, но тут же сообразил, что ничего хорошего под этим подразумеваться не может.

– Это значит, что после увольнения, меня не возьмут ни на одно приличное место! Как тебе такой оборот?

Стас не знал что ответить и лишь молча таращился на суетливо жующего друга. Даниил залпом выпил стакан сока, вытер салфеткой рот и, не говоря ни слова выбежал из столовой.

В кабинете он некоторое время созерцал стол с разложенными фото. В голове звучали строчки из досье юных пациентов. Заболел, произошёл несчастный случай, пытался покончить с собой… Детские глаза смотрели словно из другого мира. Мира, который может рухнуть в любую минуту. Черная тень уже накрыла многих. Но у остальных есть шанс! Даниил стиснул кулаки. “Чёрт! Почему… По какой такой дикой, непонятной причине эти жизни в моих руках? Я же совершенно посторонний человек! Я не психолог, не воспитатель! Я даже рекламой занимаюсь поневоле! Какого чёрта я попёрся спасать их?!…” Но холодный голос разума тут же парировал, что больше им надеяться не на кого.

Даниил достал из холодильника бутыль дистиллировки, медленно сделал несколько больших глотков. Внезапно тело охватил озноб. “Это ещё что такое? Словно грипп или ангина! Прямо как в детстве…” Он запрокинул голову назад, прикрыл глаза. “Понервничал я знатно. Надо бы нейродатчики проверить.” И мгновенно пред мысленным взором замаячил силуэт хрупкой красавицы с гигантской гривой волос.

В голове разом наступила тишина. Пропала дрожь, растворилась паника, растаяли мысли, куда-то улетели планы… Молодой человек наслаждался зрелищем, как свет постепенно прорисовывал странную деву. Несколько мгновений, и уже отчётливо видна её болезненная белёсая кожа, платина волос заискрилась на солнце будто морская рябь. Она повернулась и посмотрела прямо в глаза Даниилу. Её детская беззащитная улыбка, едва заметный румянец смущения… Всё было столь правдоподобно, столь реально, что если бы не кресло, то рекламный агент имел все шансы растянуться на полу. Он смотрел на Ингу и не мог понять, что происходит. На голове не было шлема виртуальной реальности, он даже не запускал после обеда терминал. Но нарастающая паника тут же разбивалась о запредельное очарование женского образа. Когда лицо девушки приблизилось настолько, что молодой человек отлично мог рассмотреть ресницы, она смущённо пояснила: “Ты просто спишь…”

Этого было достаточно, чтобы Даниил вздрогнул и тут же проснулся. Он сверился с внутренним хронометром. Сон длился менее шести минут. “Ну, хоть никто не заметил! Вот был бы позор. Так! Надо собраться! Плевать на всё и всех. План прежде всего!” И рекламный агент решительно набрал код домена Златы.

Загрузка мелькнула долей секунды, и молодой человек оказался на крутом поросшем лесом склоне. Был тёплый летний вечер. Нарочито нереальные сиреневые сумерки наполняли всё вокруг. Ветер едва слышно гулял по самым верхушкам крон, под ногами мягко шуршала трава, щебет птиц и стрёкот кузнечиков умиротворяюще ласкал ухо. Даниил вдохнул полной грудью, на каком-то подсознательном уровне почувствовав, что тут опасностей быть не должно. Он осмотрелся. Склон был велик. Не было видно ни того, что вверху, ни что у подножья. “Пожалуй, проще топать вниз” – решил молодой человек и, осторожно выбирая дорогу, начал спуск.

Сумерки сгущались, но темнее не становилось. Высыпавшие звёзды были столь крупные и яркие, что могли соперничать с любыми уличными фонарями. А немного погодя подлесок засиял мириадами светлячков. И ночная чаща стала выглядеть как что-то необыкновенное. Молодому человеку постоянно казалось, что за очередным деревом он увидит прикорнувшую Красную Шапочку или домик семерых гномов…

Увы, никакого волшебства не происходило. Кроме корней, торчащих в самых неожиданных местах, необычный лес не приносил никаких сюрпризов. Ночные звуки приелись, и даже ведущий вниз путь стал утомлять. Не видать было и хозяйки домена. Даниил периодически безуспешно аукал, свистел и просто звал. Наконец, сообразив, что тут что-то не так, молодой человек остановился и осмотрелся повнимательнее. Спустя всего несколько секунд, он обнаружил две вопиющие странности. “Мать честная! Я же вовсе не на склоне! Где это видано, чтобы стволы деревьев не росли вертикально? А тут они растут перпендикулярно почве. Причём, абсолютно все!” Он тут же лёг на траву и мгновенно сообразил, что находится на равнине. В голове тут же мелькнуло: “А не ведут ли меня этим курсом специально? Назад будет идти трудновато, а что если пойти в сторону?” Даниил поднялся, но сделав пару шагов понял, что гравитация опять поменяла направление. “Ага! Значит, хотят, чтобы я шёл именно туда. Ну, что ж, потопали!”

Вторая ненормальность заключалась в абсолютном отсутствии запахов. Сколько он не принюхивался, но был вынужден признать, что в его стерильном офисе ароматов и то больше. “Так, так, так… Ну, бог с ними, с запахами. А вот куда меня ведёт гравитация?..”

Ответ на его вопрос не заставил себя ждать. Не успел Даниил сделать и двух десятков шагов, как среди деревьев заметил сверкающие блики на воде. Вырвавшись из странной чащи, он обнаружил лежащую перед ним громаду моря. Впотьмах берег показался заваленным нагромождением каменных глыб. Но подойдя чуть ближе, гость портала удивлённо воззрился на руины некогда циклопических сооружений. Он продолжил медленно двигаться вперёд, осторожно огибая торчащую из земли ржавую арматуру, обходя разверстые трещины. В голове тут же вспыхнула картинка развалин в портале бешеной Вероники. Но здесь оказалось всё иначе. Никакой старины! Скорее можно было сказать, что разрушенные постройки должны явно принадлежать будущему. Это было видно и по непривычной футуристической планировке, и по ржавым остовам невероятных явно летательных аппаратов, и по совершенно немыслимым техногенным установкам. Молодой человек с максимальной осторожностью перебирался через завалы, не переставая дивиться всё новым и новым открытиям. “Неужели Злата сама всё это наворотила? Я думал, у Вероники талант, а тут…” Но развить мысль он не успел, поражённо остановившись перед заброшенной обсерваторией. Всегда с трепетом относясь к астрономии, Даниил затаив дыхание рассматривал колоссальное строение.

Полуобвалившийся купол зиял кошмарным провалом, сквозь который проглядывали покрытые пылью конструкции телескопа. Вид мертвого здания на фоне сверкающего звездного неба был столь противоестественен, что у парня защемило сердце. И словно, почувствовав боль человека, остатки купола медленно начали прогибаться и с громадным всплеском пыли обрушились внутрь.

“А ведь обрушение произошло в полной тишине! Как-то странно…” Даниил поднял небольшой камешек и постучал им о бетонную плиту. Звука не было. “Однако! Нет запахов, а теперь и звуки пропали. Занятно…” В безмолвии он прошествовал к набережной. Засыпанные пылью плиты, холодные безжизненные строения… Всё было окрашено в сине-серые ночные тона. Даниил шагал и всё сильнее задавался вопросом куда и зачем он идёт. Разум молчал, а интуиция безапелляционно указывала путь к морю. Но как только до воды осталось пара метров, под ногами что-то сверкнуло.