Читать книгу Морские приключения. Наши дни - Сергей Петрович Екимов - Страница 1

Записки моряка. Американец

Средиземное море.

Середина лета. Начало двухтысячных…

Сторожевой корабль Балтийского флота скр «Бесстрашный» третью неделю бороздит лазурную волну «Средиземки».

В те годы наши корабли демонстрировали флаг в данном регионе нечасто и немногочисленным составом. Вот и сейчас, третья неделя пошла как «Бесстрашный» в одиночку ходит «по маршруту». Маршрут несложный – десять дней походили по морю и в Грецию на двое суток зашли, запасы пополнить и передохнуть.

Теперь курс корабля лежит вдоль северного побережья моря. «Сторожевик» не спеша «шагает» к Гибралтару. Второй день стоит прекрасная погода – на небе ни облачка, лишь ветер в левую скулу посвистывает.

– Вот гад! Товарищ командир, посмотрите, что вытворяет супостат, – доклад с БИПа (боевой информационный пост) нарушил предобеденную тишину ходовой рубки.

Командир корабля капитан второго ранга Игорь Николаевич Смолов легко спрыгнул с командирского «трона» и подошёл к навигационной станции. Мичман Треухов отошёл в сторону, приглашая командира занять его место.

…Дело заключалось в том, что как только прошли пролив Гибралтар, к российскому кораблю «приклеился» американский фрегат.

«Следили» два корабля друг за другом практически непрерывно: то один впереди, то другой. На связь друг с другом не выходили. Близко не сближались.

В общем, вели себя по-джентельменски…

Но продолжалось это до вчерашнего дня.

С самого рассвета супостата как подменили: то курс нашему кораблю режет, то сближается чрезмерно, да ещё на большой скорости.

И сегодня уже два часа носится фрегат вокруг «сторожевика» – пируэты, казалось, бессмысленные выписывает.

Но оказалось, что двухчасовые пируэты возле «Бесстрашного» вовсе не бессмысленны. Этим самым маневром американец жест нецензурный на поверхности моря нарисовал. Знает янки, что корабельная навигационная станция путь кораблей-судов за несколько часов на экране отображает.

Удобная, между прочим, функция – можно рассмотреть кто и куда шел, как вправо-влево поворачивал.

И вот, Смолов на экране радиолокационной станции, вместо привычных параллельно-пересекающих линий, наблюдает почти на весь экран нарисованное «мужское достоинство» … с некоторыми даже … подробностями.

– Вот сволочь, – багровеет лицом и сжимает скулы командир, – я тебе!

– Старпома наверх, я в штурманской, – на ходу бросает капдва, – вахтенный офицер, держать назначенный курс.

Старший помощник командира капитан третьего ранга Саранов Денис Леонидович застал командира в штурманской рубке. Они там со штурманом линии рисуют на маневренном планшете и отчаянно стучат по клавишам калькулятора.

– …И дистанцию супостат сократил как нельзя лучше. Попробует оторваться – мы вправо забирать будем. Теперь понял? – спрашивает Игорь командира штурманской боевой части.

– Так точно!

– А, Денис Леонидович, – Смолов замечает подошедшего старпома, – фортеля американца видел?

Каптри согласно кивает в ответ.

– Ну так вот, слушай, – с азартом говорит Смолов, – готовь шесть дым-шашек на юте. По моей команде запускаешь всё разом. Я удерживаю позицию корабля. Американец под ветром идет, скорость быстро не наберет. Мы со штурманом посчитали – минут двенадцать – пятнадцать у нас точно будет.

– Понял, товарищ командир, – сразу разгадав замысел командира и заразившись его азартом, весело отвечает старпом.

– Тогда всё! На ют! Готовность – семь минут, – Смолов решительно шагнул на мостик.

– Есть…

Через пять минут командир получил доклады о готовности главных двигателей и расчёта запуска дымовых шашек.

– Значит, показать (…) мне решил, – Смолов пристально смотрит на фрегат, – тогда на – понюхай! Дым – «ноль».

В следующее мгновение клубы желто-белого едкого дыма взвились над водами Средиземного моря и подхваченные ветром понеслись в сторону американца.

«Торпедная атака … аппараты правого борта товсь … пли!» – это Игорь сам с собой на мостике разговаривает, наблюдая как мощная дымовая завеса летит, словно торпеда, в сторону американца.

А ещё через пару минут фрегат Соединенных Штатов Америки заволокло едкой пеленой «с ног до головы».

Время обеденное – двери, люки, иллюминаторы нараспашку…

«Есть попадание…» – улыбается командир.

– Сигнальщик, поднять флаги – провожу учение, прошу не мешать, – командует Игорь, – нюхай, коллега, нюхай.

Американец вырваться из «дымного плена» попытку всё же предпринял. Но предусмотрительный поворот «Бесстрашного» продлил радость от благовоний.

Почти двадцать минут «коллега» внимал урок российского командира, после чего дав полный ход, рванул на север.

…То ли время слежения американца подошло к концу, то ли русский урок получился запоминающий, … но больше скр и хам–фрегат не встречались.

«14» сентября 2022 года

Записки моряка. Покоритель неба

Восточная Европа.

Группа советских войск в Германии.

Ранняя осень, шестидесятые годы …

В лётный строй полка после ремонта вернулись МиГ – и. В то время современные быстрые машины летали по всему свету. Пожары прошедшей войны снова разгорались в мире. Страны Варшавского договора уже во всю готовились к новым потрясениям. Лётный состав полка, что расположен на территории ГДР, практически ежедневно поднимался в небо.

Сегодня отрабатывали слётанность в паре. Лётчикам предстояла несложная задача – взлёт, проверить работоспособность МиГ-21 после ремонта в назначенной зоне и посадка. Очередная пара МиГ – ов взлетела в 11.36 по местному времени. За штурвалом второй машины Юрка Иванов, лейтенант авиации, невысокий и широкоплечий парень. Подвески истребителя пустые, поэтому уже с половины разбега Юрка легко оторвал от земли пятитонную машину. Солнечный свет залил кабину.

Слева отчетливая полоса от работы двигателя ведущего, там за штурвалом замкомэска старший лейтенант Витя Елисеев. Кстати, движок самолёта ведущего заметно коптит – шлейф непривычно серо-черный.

Небольшое ускорение для занятия назначенной дистанции прошло без задоринки, а вот дальше всё посыпалось…

– Полсотни пятый выходим на тысячу двести, – командует Елисеев Юрке.

– Есть…

– Следуй за мной … в назначенной…, – это последнее, что услышал Юрка.

Приборная доска «сошла с ума» – лампочки световых приборов мигали в такт модной тогда мелодии «Летка-Енька», стрелки крутили пируэты по всему циферблату. Ускоряться машина ни за что не хотела.

Елисеев ушел вперед, точка от его самолёта уже где-то на границе с Польшей.

…Лётчик третьего класса Иванов Юрий Павлович искал решение очередной «задачки», которую задаёт ему Небо. Молодости не ведом страх. Азарт и непреодолимое желание решить заковыристую «задачку» овладело Юркой. Навигация не работает, связи нет, двигатель «чихает и кашляет» – расклад не в пользу Иванова. На самолётах данного типа Иванов летает давно и знает не понаслышке – размах крыла небольшой, нужна тяга. А то свалишься за милую душу. Но катапультироваться Юрка не собирался, вцепившись рукой в ручку управления самолётом. В другой руке крупная дрожь от ручки управления двигателем заметно нарастала. Поворот на обратный курс дался полста пятой машине тяжело, но Юра справился. После поворота «чечётка» фюзеляжа «балалайки» (так советские лётчики прозвали истребитель) немного стихла.

«Наверное, с генератором проблемы … ничего, в небе минуты две – не потеряюсь», – думает Юрий, вглядываясь в лесополосу. Приборная доска на прощание ярко вспыхнула и начала медленно затухать. Через пару секунд чехарда стрелок и огней прекратилась, «жизненных» признаков приборная доска больше не подавала. Летчик без всякой надежды постучал по приборам, но ситуация не изменилась.

Юра аккуратно переложил закрылки влево-вправо, машина задумалась ненадолго, но послушалась.

«Механическая передача работает», – отметил про себя лётчик, напряженно вглядываясь вперед. Знакомая посадочная полоса с высотным домиком выглянула из-за пожелтевших верхушек деревьев.

«Высота метров двести – двести пятьдесят, вверх машина не идет, скорости мало, возьму пологий вираж и буду садиться. На вышке, наверное, шум-гам. Со мной связи нет…», – продолжает разгрызать «задачку неба» Юрий.

Задуманный маневр Иванов выполнил на отлично. Сначала левый пологий вираж, потом направо. Приборы по-прежнему ни-гугу. На полосу вышел идеально, снизился и «на ощупь» прилепил истребитель к взлётке. Машину била крупная дрожь и двигатель продолжал «кашлять», но гидравлика тормозов и вовремя выпущенный парашют отработали как в учебниках. Скорость заметно упала, теперь самолёт как обычный «мелкус» (спортивный автомобиль ГДР) катит по дороге и даже трясучка уменьшилась.

Ещё на середине посадочной полосы Юра решил, что самолёт надо поставить на стоянку ТЭЧ (технико-эксплуатационной части). Весь прошедший месяц машина здесь и стояла на регламентных работах.

«Зачем машину тягать туда-сюда, поворот в карман широкий – не промахнусь», – размышлял Юра, с тревогой поглядывая на приборную панель. А ну как взбунтуется под конец. Но всё закончилось благополучно. Юрий завернул самолет к ТЭЧ, заглушил двигатель. Взглянул на часы – 11.43. Семь минут борьбы с взбесившимся истребителем, семь минут на поиск решения «задачи неба». И успешное её решение. Неплохо!

Напряжение сменилось тревогой и усталостью. Запоздавшая на семь минут волна отчаяния всё же накатила на лётчика. Обливаясь потом, Юра никак не мог заставить себя вылезти из самолета. Руки и ноги отказывались слушать. Наконец ноги встали на приставленную техниками стремянку. Заботливые руки переставили лётчика на землю, помогли снять защитный шлем.

У самолёта уже собралось человек десять техников, они сразу узнали «капризный» борт. Служители ТЭЧ хорошо видели в небе пируэты Юрки и теперь, отводя глаза, выслушивали рассказ лётчика.

«Спасибо, Юра, – крикнул в спину уходящему лётчику «Михалыч», старший техник ТЭЧ, – прими … поздравления!»

Не оборачиваясь, Юрка махнул на прощание рукой.

…В это самое время замкомэска Елисеев закончил испытывать свою машину на повышенных оборотах.

– Снижаю до шестисот, – кричит Виктор в радиомикрофон, – полста пятый дистанцию увеличь…

Тишина в микрофоне … красноречиво кричала – где-то рядом беда!

Старлей ещё пару раз вызвал на связь Иванова. Виктор развернул самолёт, снизил высоту, прошёл по маршруту полёта. Под крылом мелькали леса, озёра, дороги, редкие строения … но следов Юрки Иванова нигде не было…

Юрка Иванов – друг и боевой товарищ! Они даже живут в одной квартире с общей кухней. Жены друзей возят в колясках одногодок – сыновей…

«Юрка, друг, где ты?…» – холодеет на душе Виктора.

А Юрка с защитным шлемом в руках неспешно брёл по жарко нагретому бетону рулёжной полосы к вышке управления. Тревоги и волнения дня наконец-то отступили. Прищурив глаз и широко улыбаясь, лётчик рассматривал жаворонка, звонко и радостно кричавшего над головой.

Незаметно для себя Юрий преодолел не близкий путь, зашёл в помещение для лётного состава и развалился в удобном кресле. До конца полётов ещё минут сорок, а потом на разбор соберут…

Минут через пять, как устроился Юрка, прямо над головой – в комнате управления полётов, возникла заметная суета. Нарастающий топот ног и крики в радиоэфир не оставляли сомнений – что-то случилось?

Ещё через две минуты в помещение для лётчиков ворвался помощник дежурного по полётам. Майор авиации склонился над планшетом с картами.

– Что произошло? – участливо интересуется Юрий.

– Беда! Лётчик разбился, – продолжая по одной выкладывать на стол навигационные карты, отвечает офицер.

– Кто? – вырвалось у Юрия.

«Шесть пар сегодня поднимали, мы предпоследними были», – прикидывает в голове лётчик.

– Иванов, – не оборачиваясь, кричит майор.

«Иванов! В полку однофамильцев много, три или четыре, но летаю я один – Иванов», – смутная догадка мелькнула в голове Юрки.

– Это я что ли?…

Майор ещё пару карт по инерции переложил на стол. Потом резко обернулся … подскочил на месте … ринулся к Юрке … схватил его за плечи, зачем-то потряс … повернул Иванова в профиль … крепко обнял … и помчался на вышку. В дверях помощник дежурного повернулся, радостно засмеялся, показал Иванову кулак и скрылся на лестнице.

Не успел Юра опомниться, как через минуту его уже трясли десять пар мужских крепких рук.

Замкомполка выслушал спутанный доклад Иванова и отправился наверх, гулко охнув напоследок: «Молодчина! Чёрт везучий!»

…Через час на разборе полётов комполка седовласый полковник авиации пристально и долго смотрел на Иванова, а после паузы сказал:

«Ты, Иванов, прямо покоритель неба какой-то … как же ты на «слепом» истребителе-то сумел?…»

В ответ Юрий только смущенно пожал плечами…

«Покоритель…» – прозвище само приклеилось к Иванову.

…Ещё лет десять Юрий Павлович покорял небо Европы, а после аэродромы Советского Союза от Березы до Забайкалья издали узнавали Юркин особый подчерк на посадке. Воевал в Египте. В представлении на государственную награду «За боевые заслуги» сухо указано – «за выполнение боевой задачи». За этими короткими фразами не разглядишь риска, умения и профессионализма «Покорителя». «Миражи», «фантомы» не раз оставались в дураках после встречи с Юрой.

Завершал свой воинский путь полковник авиации Иванов Юрий Павлович в штабе ВВС страны…

Сегодня лётчик проживает в Минске. В этом году «Покорителю» исполнится девяносто. Он частенько вспоминает былое … и незабываемое…

Посвящается лётчику первого класса

полковнику авиации Иванову Юрию Павловичу

P.S. Автор благодарит Иванова Василия Юрьевича, офицера авиации в отставке, сына героя рассказа за предоставленный материал и техническую правку.

С наилучшими приветствиями и пожеланиями!

«22» января 2023 года

Записки моряка. Швартовка

Средиземное море.

Середина лета.

Вторая декада двадцать первого века.

Корабли бригады десантных кораблей Северного флота в шесть утра снялись с якорей и продолжили переход в восточную часть Средиземного моря. Там находится очередной район проведения учений. Лёгкий бриз с берега подхватил морских странников, форштевни кораблей режут лазурную гладь…

После распада «великого и могучего…» наши корабли забыли дорогу в Средиземку. «Дружба» с вероятным партнером закрыла этот регион для наших кораблей. Но вот отрезвление в головах понемногу приходит. И морская держава, спустя почти тридцать лет, демонстрирует свой флаг в когда-то родном море.

Большие десантные корабли построились в кильватер и не спеша двигаются к назначенной точке-рандеву. «Не спеша?» – тяжело даётся это не спеша. Корабли не новые – давно выслужили нормативные сроки. Редкие восстановительные ремонты только латают «дырки времени», а молодости и прыти не добавляют.

Как поётся в песни одного ленинградского барда: «…было время, я шёл тридцать восемь узлов».

Вот и моряки-десантники берегут силёнки. Командир бригады капитан первого ранга Сергей Петров назначил эскадренный ход десять узлов, чтобы корабли могли идти на одном двигателе. Зная основы математики, легко понять, что меняя главные двигатели в работе, потратишь ресурса в половину меньше.

Впереди три месяца дальнего похода…

Погода хорошая и прогноз благоприятный. В левую скулу кораблей набегает двухбалльная волна, а ветер восточных направлений не даёт забыть по морскую стихию … посвистывает в мачтах.

«Море … вода нежно голубая … летучие рыбы … дельфины. Красота! Пейзаж просится на картину мариниста», – засмотрелся Петров.

Утренние тренировки-учения подходили к концу, когда комбрига вызвали на связь с Москвой.

– Доложите расчётное время прибытия ваших кораблей в назначенную точку, – резко спрашивает оперативный дежурный со сложной фамилией.

Расчеты сделаны давно – ответ капраза не заставил ждать оперативного.

– Вам необходимо быть … , – оперативный московского командного пункта сокращает выделенное время почти вдвое.

– Это невозможно … полный ход кораблей – десять узлов, – спокойно возражает Петров.

– А вот и нет, я посмотрел учетные карточки … полный ход ваших кораблей … шестнадцать, – с явным торжеством в голосе кричит оперативный дежурный со званием полковник, – или вы плохо готовились, товарищ капитан первого ранга.

Взаимная «любовь» морских и сухопутных офицеров известна давно. Столько анекдотов рассказано и фильмов снято на сей счёт. Ну не понимают пехотные командиры специфики морской службы и тем более сути плавания корабля на море.

Любой пехотный командир считает корабль плавающим танком. И всё!

Ещё прославленный адмирал Кузнецов боролся с «непониманием флота» и, как известно, серьёзно страдал за это…

– На второй странице учетной карточки написан нормативный срок службы моих кораблей, – по-прежнему спокоен комбриг, – один корабль переслужил два года, остальные более десяти лет. Мои корабли уже не должны ходить, товарищ полковник!

– По-онятно-о-о…, – после небольшой паузы тянет в микрофон оперативный полковник и уходит со связи.