Читать книгу Lapis onychinus - Сергей Рындин - Страница 1

В этом году июль в Триесте выдался необычайно жарким.

Днем воздух буквально вибрировал от зноя, прогреваясь до сорока градусов и вынуждая непривыкших к таким испытаниям жителей уходить на двухчасовую сиесту, больше характерную для южных регионов Аппенинского полуострова.

В такие моменты город больше напоминал декорацию к классическому фильму ужасов. Случайно оказавшийся на его улицах неподготовленный человек невольно задавался вопросом, куда все подевались?

Но и ночи не приносили особого облегчения.

С первыми сумерками легкий ветерок, зарождавшийся где-то на просторах Адриатики, обдавал узкие улочки морской прохладой, давая кратковременную передышку раскаленному, словно котел на огне, городку.

Это был первый пост-ковидный июль. Конечно, говорить о полной победе над новомодной инфекцией было преждевременно, однако по сравнению с предыдущим годом в город, и так не избалованный вниманием, все же допустили первых туристов.

У Триеста вообще была очень интересная судьба. Основанный еще древними римлянами, он, находясь на стыке империй, часто переходил из рук в руки. Долгое время город был, по сути, единственным портом государства Габсбургов и окончательно отошел в подданство Итальянской Республики только в середине пятидесятых годов прошлого столетия.

Сами итальянцы часто называли Триест «самым неитальянским городом Италии». Городок имел весьма интересное расположение. Находился Триест наверху голенища знаменитого «сапога» и до Словенской Любляны, или Австрийского Филлаха отсюда ехать было гораздо ближе, чем до Вечного города Рима.

Смешение историй и культур наполняли Триест неповторимым колоритом, раз окунувшись в который уже не забудешь никогда.

Ночь на воскресенье не принесла ожидаемой прохлады, и в комиссариате «Полизия ди Стато»1, что располагался в переулке Форо Ульпиано, практически нечем было дышать.

В тесной дежурке упомянутого заведения маялся от жары ассистент2 Джузеппе Маурици. Бедняга ворочался на безбожно скрипевшей раскладушке, пытаясь хоть немного прикорнуть, и параллельно проклиная всеми нецензурными выражениями родное МВД, пожалевшее денег на приобретение нового кондиционера (старый угробили еще в прошлом году).

Еще немного покрутившись с боку на бок, бедолага сел на продавленном прокрустовом ложе и, растирая гудевшие от боли виски, потянулся к тумбочке, на которой стояла бутылка минералки.

Нащупав в темноте округлую бутылку, он жадно припал пересохшими губами к горлышку и, сделав несколько глотков, поморщился. Изрядно нагревшаяся в душном помещении жидкость, теперь больше напоминала суп, чем прохладительный напиток.

Джузеппе попытался расправить прилипшую к спине форменную рубашку.

«Нет, определенно нужно менять работу, – размышлял молодой парень, – платят гроши, а сидеть тут приходится сутки напролет. Неровен час и Джинна может уйти от меня».

Он тяжело вздохнул при воспоминании о девушке. Как раз сегодня их пригласили на вечеринку в студенческое общежитие. У подруги Джинны был день рождения. Разумеется, Джина была разочарована, когда узнала, что ей придется идти одной, поскольку у ее парня «снова была работа».

«Ну ничего, – думал Джузеппе, – когда буду возвращаться со смены, загляну в лавку старика Пореззо, куплю тех самых шоколадных конфет, от которых Джинна без ума».

Молодой полицейский покрутил запястьем и пригляделся к фосфоресцирующим в темноте стрелкам офицерских часов – подарок отца, капитана военно-морского флота в отставке.

«Ну вот, скоро конец смене», – обрадовался Джузеппе.

В кой-то веки не пришлось разнимать драку в порту, или выезжать на очередную семейную ссору, после которых у самого Джузеппе отпадало всяческое желание создавать собственную семью.

Но похоже, он сглазил.

Дверь в каморку резко открылась, и в ярко освященном дверном проеме возник не предвещавший ничего хорошего тучный силуэт дежурного вице-суперинтенданта Чиззарро Пьезе. Щелкнул выключатель и помещение наполнилось ярким светом, от которого Джузеппе невольно зажмурился.

Пьезе тем временем ввалился в дежурку и огляделся с таким видом, словно оказался в этом обиталище впервые. При этом на его плохо выбритом лице играла тень сомнения, дававшая понять, что от пребывания здесь он не получает ни малейшего удовольствия. Ворот его рубашки был заляпан какими-то пятнами, а форменный галстук был развязан чуть ли не до пупа, видимо, чтобы не было сильно туго.

– Жаль прерывать твой сон, – ехидным тоном начал он, – но тебе придется прокатиться в порт.

«Ну вот… не было печали, – вздохнул Джузеппе, – видимо, опять свара подвыпивших докеров».

Видя его унылую физиономию, вице-суперинтендант не смог сдержать ухмылку.

– Что-то не вижу энтузиазма, господин ассистент. Давай, поднимайся. Поступил сигнал о брошенной машине на Рива Траяния, прямо за грузовым железнодорожным терминалом.

Джузеппе удивленно посмотрел на своего шефа.

– Брошенная машина? – недоверчиво переспросил он.

– А что тебе кажется странным? – пожал плечами Пьезе. – Позвонил Марко, тамошний охранник. Я его давно знаю, иногда вместе пропускаем по бокальчику в остерии3 Марио, как-то он даже подкатывал к моей сестре…

При одном воспоминании о сестре вице-суперинтенданта, которая была той еще «красавицей», Джузеппе невольно содрогнулся. Заметив это, его шеф скривился и продолжил уже более неприязненным тоном:

– Короче, что я тут с тобой валандаюсь! Давай, живо! Ноги в руки и в грузовой терминал! Марко говорит, что машина там стоит с вечера. Близко он не подходил и решил позвонить нам.

– А что я-то? – вяло сопротивлялся ассистент, пытаясь справиться с воротником рубашки, верхняя пуговица все время выскальзывала из липких от пота пальцев.

– А что, по-твоему, я должен туда ехать? – огрызнулся Пьезе.

– Там рядом отделение Гарда де финанса,4 – не прекращал ныть Джузеппе, все еще сохранявший надежду мирно и без приключений завершить эту, казавшуюся бесконечной смену.

– Делать им больше нечего, – махнул рукой вице-суперинтендант, – поехал и без разговоров. Через полчаса жду от тебя доклада.

С этими словами начальник дежурной смены резко, насколько позволяла его комплекция, развернулся и покинул комнату.

Вздохнув от подкатывающего чувства безысходности и какой-то необъяснимой тревоги, Джузеппе поднялся и вышел вслед за своим начальником.

Немного пропетляв по длинному полутемному коридору, он наконец оказался на улице и посмотрел на небо. Звезды игриво подмигивали молодому полицейскому, и в этот момент он почему-то снова вспомнил о Джинне, и сердце неприятно екнуло, словно в предчувствии скорой беды.

Помотав головой, он направился к припаркованному у тротуара сити-кару фирменного лазоревого цвета с надписью «Полизия» на передней двери. Втиснувшись в душный салон, Джузеппе первым делом опустил оконное стекло и вдохнул теплый ночной воздух.

– И чего это я так нервничаю? – тихо сказал он сам себе. – Смотаюсь по-быстрому туда-обратно. Наверняка там ничего серьезного. Вызову эвакуатор, оттащим машину на штрафстоянку, и дело с концом. А завтра пусть уже другая смена разбирается.

Он запустил двигатель и медленно вырулил на проспект виа дель Коронео.

Спустя пару минут вдали показались огни гавани. Полицейская машина вывернула на набережную Третьего Ноября. Слева остались оперный театр Джузеппе Верди и площадь Единства Италии. Справа, защищенные высоким молом, покачивались на рейде катера и яхты. В этот поздний час прохожих практически не было, а все заведения были закрыты.

Джузеппе припарковал автомобиль на Пассажио Санта Андреа и оглядел пустынную улицу. Впереди виднелась темная махина грузового терминала. Чуть правее, на первом этаже офиса государственной таможни, горел свет. Похоже, там тоже не спали. Но того самого охранника, Марко, который и сообщил о машине, нигде не было видно.

Джузеппе подавил зевок и тяжело вздохнул.

«Ну вот, теперь придется обшаривать переулок самому».

Почему-то в этот момент он снова вспомнил о Джинне.

Пошарив на ремне, Джузеппе вытащил увесистый фонарь и без особой охоты двинулся вперед.

Углубившись на несколько метров в переулок, он чертыхнулся. Правый, начищенный до блеска ботинок, оказался заляпан грязью. В полголоса шепча темпераментные итальянские ругательства, офицер продолжил свой путь.

И тут его фонарик выхватил из темноты задний бампер серебристого седана. Других автомобилей вокруг видно не было.

«Должно быть, тот самый», – проворчал Джузеппе.

Еще издали ему показалось, что в машине полно народу.

Он в нерешительности остановился и еще раз посветил в заднее стекло фонариком.

«Ну да, так и есть! На заднем сидении точно два человека и, похоже, еще двое впереди… Надо бы сообщить в комиссариат».

Он потянулся было к рации, однако в ней, как на зло, сели батарейки, которые Джузеппе, заступая на смену, по рассеянности забыл проверить. В очередной раз чертыхнувшись, он вернул на место средство связи, в момент превратившееся в бесполезный кусок пластмассы.

Еще немного поколебавшись, Джузеппе все же решил заглянуть в салон.

Луч света упал на номерную табличку, на которой отчетливо виднелся белый крест на красном щите.

«Любопытно, австрийские номера. Венские».

Полицейский приблизился к автомобилю вплотную и постучал в боковое стекло.

– Эй, синьоры! – повысил он голос. – Полиция! Предъявите ваши документы.

Ответом ему была тишина. Предчувствуя недоброе, Джузеппе нагнулся к автомобильному окну и посветил в салон. А уже в следующее мгновение он отпрянул на два шага назад, в ужасе шепча молитву деве Марии.

Салон автомобиля действительно оказался полон пассажиров… двое расположились на заднем сидении, один впереди, и еще один – на водительском сидении… была только одна проблема… там, где у любого человека обычно располагается голова, у обитателей машины были окровавленные обрубки. Сами же стекла и обивка сидений были забрызганы кровью.

Впервые увидевший такое зрелище Джузеппе продолжал медленно отступать, пока не уперся спиной в стену противоположного здания. Лоб у него покрылся испариной, только на этот раз не от жары.

Внезапно в темноте ему померещился какой-то шорох.

Трясущейся от страха рукой он направил дрожащий луч света в направлении звука. Свободная рука сама собой потянулась к закрепленному на поясе пистолету, но выхватить его он не успел.

На этот раз странный шуршащий звук раздался совсем рядом – справа.

Джузеппе повернулся и истошно заорал. Его вопль эхом отразился от стен узкого переулка.

Прямо перед полицейским возвышалась огромная, бесформенная черная хламида. Непонятное существо замахнулось на него каким-то, сверкнувшим в ярком свете луны предметом, похожим на острие клинка. Джузеппе попытался защититься рукой с фонарем и не сразу понял, что запястье с памятными часами, подарком отца, мгновенно отделилось от остальной руки и покатилось по тротуару.

Не успел офицер издать и звука, как следом отделилась его голова, упавшая на асфальт рядом с обмякшим телом.